Америка

Глава 2 Что происходит в тропиках, остается в тропиках

– Говорю вам, это были какие-то монстры! – убежденно воскликнул я, начиная терять терпение. – Я словно… словно в ужастике про чупакабр оказался! А вы тут это! – И я брезгливо потряс протоколом допроса.

Сидевший передо мной капитан полиции Легаспи – смуглый и сухощавый мужчина по имени Бальтасар – вежливо улыбнулся и аккуратно забрал у меня протокол.

Где-то два часа назад меня и мертвого Бена нашел поисковый отряд. Мне сразу же оказали медицинскую помощь, а Бена отправили в местный морг. В себя я пришел уже в машине «скорой помощи», направлявшейся в больницу. Так как чувствовал я себя вполне сносно, сопровождавший меня Бальтасар немедленно забрал меня в участок. После этого я красочно и сумбурно описал всё случившееся, терпя духоту замкнутого кабинета для допросов и противный скрип потолочного вентилятора. Жара была невыносимой.

– Чупакабра – означает «сосущий коз», – тактично пояснил Бальтасар. – Хотя в данном случае терминология значения не имеет.

– Мы и были козами для этих тварей! – Я нервозно подул себе под рубашку, пытаясь охладить тело. – Только Бена не пососали и не подоили – его убили, разрази вас гром до развилки⁸!

– Мистер… – начал было Бальтасар и беспомощно вгляделся в протокол.

– …Ржа-ной, – членораздельно напомнил я, раздраженно откидываясь на спинку стула. – У вас же записано!

– Мистер Ржа… Ржа… – И Бальтасар смущенно посмотрел на меня.

– Теперь еще и «ржа», – пробормотал я и с сарказмом заявил: – Для вас, господин офицер, – товарищ Ржаной!

– Русский юмор, – безразлично оценил Бальтасар, водя по протоколу авторучкой. – Итак, мистер Рж… Ржаной, ваши показания записаны. Вы можете быть свободны. Купите себе бутылочку вина, пригласите массажистку в номер и хорошенько выспитесь.

– И весь сказ?! – слегка удивился я, зачем-то разглядывая асфальтовую форму Бальтасара. – Но ведь вы у меня ничего толком и не спросили!

– Всё и так довольно ясно, – сообщил Бальтасар и обмахнулся фуражкой. – Если у вас есть какие-либо вопросы, я с удовольствием вам на них отвечу.

– Да вы что, издеваетесь надо мной?! – вскипел я и случайно брызнул слюной на Бальтасара. – Вы вообще слышали, что я вам только что рассказал?! Хватит из меня тут блаженного делать!

Бальтасар вытер попавшую на него слюну, вышел из кабинета и через несколько секунд вернулся со стаканом и зеленоватой бутылкой с брюшком, на котором гордо красовался нарисованный Майон.

– Угощайтесь, – сказал Бальтасар, ставя всё на стол. – Это пальмовое вино – сухое. Пейте в свое удовольствие и спрашивайте.

– Вы за кого меня принимаете?! Раз русский, значит, заложник зеленого змия?! – обозленно подался я вперед. – Туристов сожгли, моего дядю убили – а вы мне глаза залить предлагаете!

– «Зеленый змий» и «глаза залить»? – непонимающе взглянул на меня Бальтасар.

– «Алкоголь» и «напиться»! – раздосадованно отмахнулся я.

Бальтасар вежливо кивнул, налил полный стакан вина и подал его мне. Вино было мутным и белесым, и я тут же ощутил где-то в животе зачатки изжоги.

– Пейте. – И Бальтасар снова вышел.

Когда дверь за Бальтасаром закрылась, я суетливо понюхал вино. От него шел довольно резкий и кислый душок, словно от компота из портянок.

– Самогон, что ли? – задумался я и с опаской принюхался к вину еще раз.

Тут вернулся Бальтасар, и я поспешно отодвинул от себя стакан. Бальтасар сел на свое место и аккуратно положил на стол стронгилодон, упакованный в прозрачный пластиковый пакет.

– Знакомьтесь: исток и спонсор вашего «злоключения», – объявил Бальтасар, показывая на стронгилодон.

– Что вы имеете в виду? – насторожился я, не сводя глаз со стронгилодона. – Что всё это устроил какой-то бешеный цветок? Или что мне нужна какая-то местная травка, чтобы всё это понять?..

– Обычный стронгилодон не оказывает никаких негативных воздействий на организм – если, конечно, не употреблять его в сыром виде. Но даже тогда вам грозило бы лишь легкое несварение и жжение в причинном месте – не более, – доверительно сообщил Бальтасар. – Этот же экземпляр, – с сожалением произнес он, снова показывая на стронгилодон, – произрос из почвы, отравленной вулканом. Поэтому, когда он цветет, люди, находящиеся с ним рядом, становятся заложниками и не таких дурных видений, мистер Ржа… Ржа…

– …Ржаной, – машинально подсказал я и с недоумением уточнил: – Вы что, хотите сказать, что я был тем самым «заложником видений»? Так сказать, истина – в траве⁹?

– Именно, – подтвердил Бальтасар и отточенным движением снова подвинул мне стакан.

– Но ведь не я один видел всё это выпученными от ужаса глазами! – раздраженно прошипел я, сжимая кулаки. – Там была чертова куча туристов – которые были бы сейчас живы, если бы не те вертолеты!

– Группа номер пять, выехавшая сегодня в девять утра к развалинам Сагзавы, жива, – заверил меня Бальтасар, сверившись со своими какими-то записями. – Правда, среди них есть один пострадавший – тот, кому вы переехали ногу, когда столь стремительно отправились в город за помощью.

Я взволнованно вскочил со стула, и он с грохотом упал. Я взъерошил волосы, хлопнул себя по лбу и нервно прошелся.

– Это был не я! – И я несколько раз убежденно ткнул себя пальцем в грудь. – Это были те твари! Это были те… Блин, как же их назвал Бен?.. Трутни! – внезапно вспомнил я. – Это сделали трутни!

– Мистер Ржаной, вы понимаете, что я буду вынужден задержать вас, если у меня возникнут подозрения, что вы и ваше психическое состояние всё еще представляют угрозу для окружающих? – учтиво осведомился Бальтасар и скромно положил на стол наручники.

Я вскинул руки, чтобы стукнуть по столу, но затем передумал. Вместо этого я взял стакан с пальмовым вином и залпом осушил его. Бальтасар удовлетворенно улыбнулся. Я же поморщился: вино оказалось кислым и терпким, словно было изготовлено из прокисших древесных стружек или таких же прокисших носков.

– Что… что же, по-вашему, там случилось? – спросил я, ежась от кислого послевкусия во рту и желания вдеть Бальтасару его же наручники кольцом в нос.

– Присядьте.

Я послушно поднял стул и сел.

– Ну? – буркнул я, пытаясь совладать с тревогой и набиравшей обороты изжогой.

– Примерно в одиннадцать часов утра вы с вашим дядей прибыли к развалинам Сагзавы, – монотонно начал Бальтасар и еще раз обмахнулся фуражкой. – С разницей в несколько минут следом за вами приехала группа туристов номер пять, состоявшая преимущественно из постояльцев отеля «Ла Розес». Чуть позже вами, мистер Ржа-ной, был найден стронгилодон – цветущий и пропитанный тяжелыми соединениями некогда расплавленных минеральных пород. Как вы понимаете, данный стронгилодон не был своевременно обнаружен и уничтожен – из-за небрежности и халатности работников заповедника.

– Пока совпадает с моей версией, – угрюмо произнес я и налил себе еще вина.

– Аромат такого цветущего стронгилодона почти не имеет ярко выраженного запаха, а воздействие, которое он оказывает на человека, варьируется от сна до правдоподобных галлюцинаций, – размеренно отметил Бальтасар. – Если же такой стронгилодон употребить, как это сделали вы, мистер Ржа-ной, то летальный исход для принявшего его наступит в течение часа. Думаю, ваша дыхательная система и сама почти убедилась в этом.

– Да что за бред, а! – воскликнул я. – Я сам видел, как летучая мышка с восторгом жрала этот стронгилодон! И в ее маленьких глазках и намека не было на то, что она собирается коготки с крючка снять!

– Предсмертный экстаз.

– О… – смутился я и украдкой быстро подышал. – Ладно, это я еще готов понять и закопать где подальше. А в остальном… Получается, все уснули, а у меня крыша поехала, так, что ли?

– Сон – наиболее типичная реакция организма, – уклончиво ответил Бальтасар.

– И что, из пятой группы никто ничего не помнит?.. – неверяще уточнил я. – Да они снимали как сумасшедшие! А еще они орали – как свиньи, которых эти ваши козлососы обсосать готовились!

– Не стоит умалять наш профессионализм, мистер Ржа-ной, – вежливо заявил Бальтасар. – Вся видеозаписывающая техника и все гаджеты группы пять были проверены самым тщательным образом.

Я невольно притих:

– И?

– Все они безнадежно испорчены, – развел руками Бальтасар. – Похоже, в том месте к поверхности поднялась магнетитовая руда. Для местности рядом с вулканом – обычное дело.

– То есть – ничего не зафиксировано, потому что к поверхности поднялся магнитный железняк? – желчно уточнил я.

– Именно.

– Я сам видел, как они снимали! – гаркнул я, снова вскакивая. – Все они просто охренели, когда увидели этих тварей! И их аппаратура была рабочей – вся!

Бальтасар выразительно потряс лежавшими наручниками, и я, сделав несколько глубоких вдохов, уязвленно сел обратно.

– Как же тогда я смог позвонить? – раздраженно полюбопытствовал я. – Как же тогда мой телефон дозвонился, а?

– Ах да, чуть не забыл. Секунду. – Бальтасар достал из кармана брюк мой смартфон. – Вот, пожалуйста.

Я торопливо взял телефон, чтобы найти в исходящих вызовах свой звонок на горячую линию. Однако тот, к моему удивлению, даже не включился. Вынув из смартфона аккумулятор, я, словно каменной таранкой, сердито постучал им по столу.

– Что вы с ним сделали? – подозрительно нахмурился я, вставляя аккумулятор обратно. – Он что, сел? Или у вас в ягодицах тоже магнетитовая руда к поверхности подошла?! Заряд был полный!

– Как я и сказал: всё дело в руде, – заверил меня Бальтасар.

Я с напускным безразличием спрятал смартфон:

– Ладно, подыграю. Какие сюжетные извращения были потом?

Бальтасар сверился со своими бумагами:

– Потом все потеряли сознание, а вы срочно поехали в город. Перед этим вы, правда, не только наехали на ногу гражданину Германии, но и подожгли резервный запас топлива из микроавтобуса группы номер пять.

– Так, а вот это уже полный… – Я мучительно удержал в себе слово, сочетавшее в себе лаконичное женское начало и такой же лаконичный конец всему¹⁰. – А есть чем закусить? – И я недвусмысленно покосился на вино.

– Конечно, мистер Ржа-ной, – кивнул Бальтасар и неспешно вышел.

Оставшись в кабинете один, я проковырял в запаянном пакете со стронгилодоном дырку и оторвал себе небольшую веточку растения.

– Так я и поверил тебе и твоей лапше! Хрен тебе – по всей твоей вежливости! – прошептал я, бережно пряча веточку в носовой платок.

Через мгновение в кабинет вошел Бальтасар, неся в руке тарелочку с нарезанным апельсином. Под мышкой у Бальтасара была папка.

– Ну вот, другое дело! – беззаботно облизнулся я, когда тарелочка опустилась на стол. – С размахом и хлебосольно – целый апельсин!

Бальтасар уселся, положил папку на стол и выжидательно посмотрел на меня.

– Ваше здоровье, господин офицер, – поднял я стакан с вином и намеренно лениво выпил его.

К апельсину я демонстративно не притронулся, и Бальтасар снова вежливо улыбнулся.

– А как же Адриано? – хмуро осведомился я, понемногу хмелея. – Полноватый такой испанец. Он еще помочь нам пытался. Какие у него козлососы в галлюцинациях были?

– Вероятно, вы говорите об Адриано Гольдони, – невозмутимо произнес Бальтасар, сцепив руки в замок. – Иных мужчин с именем «Адриано» в группе пять всё равно не было. Так вот, Адриано Гольдони не помнит ни вас, ни вашего дядю.

– Да, верно: откуда же ему нас помнить, – язвительно процедил я. – А как же Бен? Как быть с тем, что с ним сделали?.. У него же… у него же вся шея со стороны спины была разворочена! Там словно миниатюрная бомба рванула!

– Ваш дядя умер от сердечной недостаточности. – Бальтасар достал из папки фотографии и пару бумажек. – Вот данные предварительного осмотра и снимки. Как видите, ваш родственник не имеет на теле каких-либо следов насильственной смерти или иных повреждений.

– Бессмыслица какая-то… – неверяще пробормотал я, разглядывая снимки.

На фотографиях был Бен. Он лежал на сером столе – голый, посиневший, прикрытый белой тканью по грудь. К моему недоумению, несколько снимков демонстрировали шею Бена со всех сторон. Однако вместо кошмарной раны на ней была лишь поблекшая загорелая кожа.

– Здесь же… здесь же было всё разорвано… – с дрожью прошептал я, показывая пальцем на фотографию. – Здесь всё было разорвано, черт возьми! Стойте… А зачем его шею вообще сфотографировали?..

– Это было сделано по моей просьбе, которая, в свою очередь, опиралась на ваш занимательный рассказ, – бесстрастно пояснил Бальтасар.

– Этого просто не может быть… Это… – Я схватился за голову, не зная, чему верить. – Божья роса мне в глаза! Я знаю, как доказать правдивость своей версии! Хах! Знаю!

Бальтасар едва заметно пожевал нижнюю губу, не сводя с меня вежливого, но снисходительного взгляда.

– А вы спрашивали у пятой группы, кто у них был помощником экскурсовода? – жадно поинтересовался я. – Они вообще знают, как он должен выглядеть?

Бальтасар вымученно вздохнул и признался:

– Вот тут-то и кроется загвоздка, мистер Ржа-ной. Вся пятая группа утверждает, что именно вы сопровождали экскурсовода. Но это, как вы понимаете, просто невозможно.

– Во-от! Во-о-от! – возбужденно воскликнул я и победно махнул рукой. – Я же говорил, что это – правда! Выкусите! А то взяли все привычку: чуть что – сразу ищут отголоски балалаечной трели или следы пьяного медведя с клюквой!

– Настоящего помощника экскурсовода зовут Хосе Корасон, – сообщил Бальтасар, проигнорировав мои слова. – Экскурсии – его хлеб с самого детства. Только вот на этот раз он не был на выезде с группой пять. И он, и экскурсовод, и водитель, и остальной персонал – все они в один голос утверждают, что по какой-то причине проспали время сбора.

– Проспали свой «хлеб»? Всё верно: «проспал» – основа рабочего дня и залог уважения начальства, – философски сыронизировал я. – Вы сами-то в это верите?

– Помимо этого, от них поступило заявление о том, что была украдена их униформа. – И Бальтасар, вновь обмахнувшись фуражкой, поинтересовался: – Вы что-нибудь знаете об этом, мистер Ржа-ной?

– На что это вы так толсто намекаете? – нахмурился я, наблюдая за тем, как Бальтасар с сожалением смотрит на свой потемневший от пота головной убор.

– Что ж, спрошу прямо, хоть это ничего и не меняет, – сказал Бальтасар и отложил фуражку. – Обладаете ли вы какой-нибудь информацией о том, как вам удалось приехать к развалинам Сагзавы одновременно и на микроавтобусе с туристами, и на джипе со своим родственником?

– Это у вас от скрипа вентилятора такой юмор? – искренне удивился я. – Здесь вам что, дешевый сериал с кучей однояйцевых близнецов?! Я один в своем роде и яичек у меня пара – спасибо производителям! Просто та штука козлососная была моей копией!

– Стало быть, вы, помимо прочего, не знаете, как туристический транспорт вернулся обратно в Легаспи – без туристов и персонала экскурсии? – полюбопытствовал Бальтасар. – А также вы понятия не имеете, кто всё это время заменял в пятой группе рабочий персонал?

– Ну не я же один! – И я безразлично пожал плечами: – Трутни.

– Что ж, хорошо, – вежливо заключил Бальтасар. – Повторюсь: никаких обвинений вам предъявлено не будет.

– Да я вам сам такие обвинения накатаю! – обозленно бросил я, собираясь встать. – Полгода потом бумажками испражняться будете!

– Как это – накатаете? – не понял Бальтасар. – Это что-то из русских традиций, связанных с катанием на документах с горок?

– Не берите в голову, берите в плечи – шире будут. – И я снова откинулся на спинку стула.

Неожиданно дверь в кабинет распахнулась, и к нам вбежал полицейский. Он наклонился к Бальтасару и что-то перепуганным шепотком сказал ему, едва не лизнув в ухо. Бальтасар тут же нервно вскочил, будто стул под ним дал ему строгого пинка, и стремительно выскочил из кабинета. Коллега Бальтасара, отдав мне честь, выбежал за ним следом.

– Да что происходит-то? – вяло протянул я и посмотрел на запотевавший пакет со стронгилодоном.

Я подвинул себе тарелочку с апельсином и меланхолично его съел. Апельсин был хорош: сочен, душист, сладок. Хмуро взглянув на бутылку с пальмовым вином, я отрешенно отхлебнул прямо из ее горлышка.

– Хорошие вы люди, американцы… – с сожалением сказал я Бену на фотографии и выпил еще. – Ничего, заберу тебя домой, похороню где-нибудь в красивом месте… Только бы ты чудачеств каких посмертных не учудил… Я-то и это, с цветком, не осилил…

Внезапно на пороге кабинета появился Бальтасар. Вид у него был такой, словно в его сухощавое тело его же начальство только что оригинальным способом внедрило раскаленную кочергу, не оставив снаружи даже ее рукоятки.

– Мистер Ржаной, – без запинки невыразительно обратился ко мне Бальтасар, – вы свободны. Вас сопроводят до аэропорта Манилы, откуда вас отправят в Штаты. Документы на перемещение тела вашего родственника будут ожидать вас аэропорту. Наши соболезнования. Всего доброго.

– Что, всё? – удивился я. – Никаких там пыток дня и детекторов частушек? Меня просто выдворят с телом Бена из страны – безо всяких разбирательств и популярной охоты на русских ведьм?

Бальтасар торопливо кивнул и с нетерпением показал мне на выход из кабинета. Я хмыкнул, забрал бутылку с вином и подошел к Бальтасару.

– Как скажешь, друг мой официальный, – язвительно сказал я ему и махнул перед его лицом вином: – Теперь в бутылке – русский дух. А я свой дух всегда забираю! – И я еще раз с чувством выпил.

В коридоре меня уже поджидали двое дюжих полицейских, которые вполне могли подрабатывать колкой гипса в больницах. Выйдя вместе с ними в приемный зал участка, я заметил Адриано и других туристов из злополучной пятой группы. Среди них была и та туристка, чьей груди я случайно коснулся. Я подошел к ним, подмигнул туристке, хлопнул непонимающего Адриано по плечу и нетвердой походкой направился к выходу из участка.

У входных дверей стояли двое – экскурсовод, не так давно превращавшийся в жуткое чудовище, и молодой смуглый парень, на униформе которого был бейджик «Хосе Корасон». Они размашисто жестикулировали, перекрикивали друг друга и иногда обменивались пощечинами.

«А вот и тот самый пропавший Хосе… вместо которого был я, – со злостью подумал я, не решаясь пройти мимо них. – Господи, как бы их не пнуть на дорожку…»

Тут я заметил на руках экскурсовода и его помощника знакомые укусы – серые, плотные и будто бы высохшие. Я непроизвольно вздрогнул и едва не выронил бутылку с вином.

«Надо просто вернуться в Нью-Йорк – без лишнего внимания, – подавленно решил я. – А потом я устрою очную ставку с дневниками, о которых говорил Бен. Надеюсь, они у него не где-нибудь в коробке из-под любимого печенья. Бен… Как же так?..»

– Мистер Ржа-ной! Подождите! – вдруг окликнул меня Бальтасар.

Он взволнованно подбежал ко мне и зачем-то стал обходить меня по кругу, бесцеремонно при этом разглядывая.

– Ну? – насупился я.

– Эм… Мистер Ржа-ной, а вы, случайно, не брали протокол вашего допроса? – осторожно поинтересовался Бальтасар.

Услышав это, сопровождавшие меня полицейские обрадованно положили руки на табельное оружие.

– Ага, сел на него и магнитным железняком из седалища примагнитил его – по вашему примеру, – огрызнулся я. – Ну зачем мне документальное подтверждение моих же галлюцинаций, а? – резонно заметил я. – Взял только это, – показал я бутылку. – Но ее я вам уже не отдам. Слушайте, а как вы нас нашли, если это не я звонил?

– Вызов поступил от кого-то из пятой группы – на полпути к Сагзаве, – отстраненно проронил Бальтасар, продолжая стервятником кружить вокруг меня.

– О, – саркастически улыбнулся.

Бальтасар раздраженно посмотрел на меня, а затем махнул рукой и побежал обратно.

– Слушайте, а у вас апельсинов не найдется? – поинтересовался я у полицейских. – Что, нет? – Я разочарованно зевнул. – Ладно, буду тогда застрявший в зубах доедать. Х-хах!

Полицейские мрачно переглянулись, напористо подвели меня к входным дверям, распахнули их и вытолкали меня наружу.

Поморщившись от яркого солнца, я рассеянно пробормотал:

– Во что же ты меня втянул, а, Бен?..