Виват, Романовы!

Сцена 10

Павел (берёт в руки меч, ставит перед собой, упираясь остриём в пол, принимает важную позу и направляет меч). Выходи, страшное чудовище! Я мечтал о твоём появлении всю свою жизнь!

Павел (недовольно под нос). Нет, что он вообще о себе думает!

Павел (ехидно по-французски). месье Бонапарт, вы опоздали почти на час.

Наполеон. Приношу свои извинения, ошибка в расчёте разницы часовых поясов. К тому же сюда нелегко подниматься.

Павел. Подниматься?

Наполеон. Да, я предпочитаю работать на возвышении. Мой трон стоит на специально построенном для этой цели постаменте, и к нему ведут почти сто ступенек из белого мрамора. Это позволяет мне быть на высоте во всех смыслах этого слова.

Павел. Я вижу, вы серьёзно подошли к нашей встрече.

Наполеон. Безусловно! Я был весьма заинтересован, когда узнал, что русский император Павел умеет, как я.

Павел. Что значит «умеет как я»?

Наполеон. Вступать в контакт с порталами вселенной и вести переговоры, не выходя из замка. Я предпочитаю решать мелкие вопросы на дому.

Павел (в сторону). И этот человек держит в страхе пол-Европы? Да он просто трус! (отгоняет собачку)

Наполеон. Ваше Величество, позвольте спросить?

Павел (ехидно). Позволяю.

Наполеон. Вы – великий магистр тайного ордена чёрного орла и одновременно русский православный император… так почему вы одеты, как католический священник?

Павел (с возмущением). Во-первых, в России свобода вероисповедания, во-вторых, всемогущий Господь един, в-третьих, я же не спрашиваю вас, зачем вам этот трезубец?

Наполеон (недоумённо). Зачем трезубец?

Павел. Да у вас к трону прислонён с левой стороны. Если вы избрали мрачный образ повелителя подземного царства Аида, вывод о чём я сделал, судя по антуражу на ваших занавесках, то вынужден вам сообщить, что вы ошиблись. У Аида был жезл с двумя зубьями.

Наполеон (озадаченно). Э… да?

Павел (с ироничной надменностью). Да. У вас один зуб – лишний.

Павел (себе под нос). Сразу видно, что у него нет нормального образования! (уже громче) Итак, к делу! Вы получили моё приглашение?

Наполеон. Вы про приглашение на дуэль?

Павел. Именно.

Наполеон. Однако я озадачен. Мне случалось быть вызванным на дуэль, но никак не приглашённым.

Павел. Вызывают слуг, а два столь влиятельных властителя, как мы, могут позволить себе любезно пригласить друг друга!

Наполеон. Хм. Это интересная формулировка!

Павел (беря свой меч). Итак! Готовы ли вы сразиться со мной?

Наполеон. Да, мы можем это сделать, если вы хотите.

Павел. В такой случае…

Наполеон. Или… у меня есть к вам встречное предложение!

Павел (озадаченно) Да? Какое?

Наполеон. Я бы женился на вашей дочери.

Павел (растерянно). Это на какой? У меня их пять.

Марьфёдорна. Отдать этому чудовищу одного из моих детей!? Это невозможно!

Наполеон (удивлённо). Кто это?

Павел (краснея). Марьфёдорна, вы не можете войти, но это не избавило вас от возмутительной привычки по-прежнему подслушивать под моей дверью!

Наполеон. Кто это?

Павел. Никто.

Марьфёдорна (возмущённо). Никто!? Я – императрица России и ваша супруга! Я мать этих детей, и я не позволю…

Павел (повышая голос). Не вмешивайтесь не в своё дело! Вас никто не спрашивает!

Марьфёдорна. Друг мой, вы же собирались убить этого ужасного злодея! Убейте его немедленно!

Павел. Вы опять влезаете везде, куда всё равно… уже не влезете! Не смейте указывать мне, что следует делать, и не мешайте вести международную политику! Говорить будете, когда я вас спрошу!

Павел (довольно). Ну вот, на чём мы остановились? Хм, итак, господин Наполеон… мои дочери… вы хотите жениться на одной из моих дочерей… Это весьма лестное предложение, и как отец…

Марьфёдорна (перебивая). Простите, Ваше Величество, что вынуждена вас перебить… Но ваши слова могут ввести Наполеона в заблуждение… Как отец, вы действительно можете решать их судьбу, но вот вопрос… какой именно из наших дочерей вы приходитесь отцом?

Павел. Вы что такое сейчас сказали, Марьфёдорна?! Вы сейчас сказали, что я не отец своим дочерям?!

Марьфёдорна (вздыхая так, что слышно за стенкой). Кто знает…

Павел. Ваше счастье, что дверь заколочена, иначе ничто бы сейчас вас не спасло от последствий ваших слов!!!

Марьфёдорна. О, но это вы так сказали не далее, как сегодня.

Павел. Я не говорил такого!!

Марьфёдорна. Ну как же, у меня всё записано… Вот. Сегодня, в 11.46 вы изволили беседовать со мной через стену и поставили под сомнение вопрос вашего отцовства…

Павел (нервно взирая в окно портала). Простите, тут никак нельзя временно выключить звук? (в ярости рыча и грозя кулаком в сторону стены) Я не знаю, что за вздор у вас там записан…

Марьфёдорна. У меня ВСЁ записано, знаете ли. С нашей поездки в Европу 1781 года я взяла за правило записывать, кто, что и при каких обстоятельствах сказал, дабы в будущем отгородить себя от несправедливых наветов. Это вы меня научили так делать. Так что у меня всё-всё записано, можете не сомневаться!

Павел. Да, вот и плата мне за мою доброту… А вообще, знаете что?

Марьфёдорна. Что же?

Павел. Всё это не имеет значения, всё, что вы там пишете, потому что мы всё равно с вами разводимся, ясно? У вас в любом случае нет права голоса! Уходите немедленно! Я вас выгоняю из замка!

Марьфёдорна. Хорошо. Но я заберу с собой детей.

Павел (в истерике). Не заберёте! Дети императора принадлежат отцу!

Марьфёдорна (невинным голосом). Но чем докажете, что ВЫ – их отец?

Павел (схватившись за голову и падая в кресло). Сам виноват… это ведь я её научил всему умному… Марьфёдорна, слышите? Бессовестная женщина! Я знал, что вы хотите моей смерти!

Марьфёдорна. Что вы, друг мой, я совсем её не хочу! Я, напротив, пытаюсь помочь вам разобраться с ситуацией…

Павел (обращаясь к Наполеону). Мы можем устроить небольшую паузу?

Наполеон (радостно). Что вы, я совсем не устал!

Павел (очень громко). Мне надо поговорить с моей… будущей бывшей женой!

Павел. Немедленно прекратите плакать! С этого момента я запрещаю вам говорить что-либо вообще! Я запрещаю вам подслушивать!

Марьфёдорна. Вы можете запретить мне всё, что хотите, но вы не можете запретить мне оплакивать нашу любовь!

Павел. Опять вы за своё! Я же говорил вам, я вам писал! Не говорите со мной о любви!! Тем более в присутствии посторонних третьих лиц!

Марьфёдорна. А мне нечего скрывать тут!

Павел. Господи, помоги…

Марьфёдорна (с достоинством). Вы знаете, что я права, и сейчас сгораете от стыда!

Павел. Ошибаетесь. Если я от чего и сгораю, так это от желания выбросить вас в окно!

Марьфёдорна. Сначала попробуйте ко мне войти!

Наполеон (принимая из рук слуги высокий бокал с напитком и устраиваясь поудобнее на троне). Если вам надо отойти, я подожду.

Павел. Вы не торопитесь? У вас много времени?

Наполеон (отпивая из бокала). У меня? У меня вагон времени! Я поставил на колени полмира!

Павел. Марьфёдорна, я, кажется, знаю, как нам с вами разрешить этот спор. Вы говорите, что у вас всё, значит, записано, что происходило эти годы?

Марьфёдорна. Именно. У меня каждый месяц года пронумерован и заархивирован с вашей подписью и печатью.

Павел. Так знайте, что у меня эйдетическая память… и чтобы решить этот вопрос на счёт моего отцовства наших дочерей, посмотрите, пожалуйста, что вы делали 8 января 1782 года в 22.35 минут…

Марьфёдорна. О, хм…

Павел. Вот то-то же!

Марьфёдорна. Мы были на балу у королевы Марии-Антуанетты, царство ей небесное… какая у неё была прическа в тот вечер на голове… кто бы мог подумать, что этой голове грозит такая судьба…

Павел (заметно нервничая). Да? Это разве тот вечер? Давайте, нет, знаете, не будем об этом… давайте следующий… Скажем… (задумывается). Я, конечно, могу ошибиться… примерно 24–25 апреля 1804 года с 21.45 до 22.30?

Марьфёдорна (очень серьёзно). Что именно вас интересует? События, эмоции, впечатления, размышления, комментарии…

Павел (озадаченно). Чьи это ещё у вас комментарии записаны?

Марьфёдорна. Мои, разумеется. Вы от комментариев в ТАКИХ вопросах всегда предпочитаете воздерживаться.

Наполеон. Если это то, о чём я подумал, то мне было бы интересно их послушать…

Павел (ехидно). Марьфёдорна, я понимаю, к чему вы клоните, и какова ваша стратегия. Хотите заморочить мне голову. Не выйдет. Я и так знаю, ЧТО было, и вы знаете. Можно обойтись без комментариев.

Марьфёдорна. Хорошо, как скажете. Но в таком случае следует отметить, что в период с 21.45 до 22.30 вы изволили… отлучаться. То есть нельзя сказать, что время с 21.45 до 22.30 включало в себя только то событие, комментариев о котором вы не желаете слышать.

Павел. Я не очень понимаю… я не помню, чтобы я куда-то отходил от вас!

Марьфёдорна. У вас в тот день произошла накладка в расписании. Одно налегло на другое.

Наполеон. Кто на кого налёг?

Павел. Марьфёдорна не вполне совершено владеет французским языком. Она имела в виду, что два дела совпали в один момент. Так бывает.

Наполеон. Да, я обычно делаю несколько дел сразу, как Юлий Цезарь, и весьма успешно. Кстати, вы могли бы продолжать ваш интимный диалог по-русски, если вам так удобнее.

Павел. Учитывая, что в этих комнатах собрались (хоть кое-кого и не приглашали!) русский, немка и француз, этикет требует говорить на языке гостя. То есть на французском.

Наполеон. Весьма польщён.

Павел. Знаете, я, честно говоря, ужасно устал. Марьфёдорна, скажите просто: вы изменили мне или нет?

Марьфёдорна. Вы думаете, за эти пятнадцать минут вашего отсутствия я бы успела…

Павел. Я спрашиваю вас серьёзно!

Марьфёдорна. Как только у вас хватает жестокости обвинять меня в неверности, когда вся моя жизнь была посвящена любви к вам!!! И главным доказательством этой любви, в которой вы мне неоднократно, между прочим, объяснялись, служат наши многочисленные дети!!!

Павел. Так вы признаёте, что они от меня?

Марьфёдорна (оскорблённо). Я? Мне нет необходимости признавать и без того очевидный для всех, кроме вас, факт! Это ВЫ поставили его под сомнение!!!

Павел (без сил ложась на кресло). Я признаю… дорогая, я вас… не переживу…

Наполеон. Я даже не знаю, завидую я вам или сочувствую… но, честно говоря, если вы не хотите отдавать мне в жены ваших дочерей, я готов жениться на вашей жене, когда вы разведётесь.

Павел (устало). Это невозможно. И не потому, что мне жалко или из чувства ревности… Просто моя жена знает много важной политической информации и государственных тайн, и потому не может выйти замуж на вас, ибо вы не дружественный нам объект.

Наполеон. Вы посвятили Вашу жену в государственные тайны?!

Павел (смутившись). Ну не во все… она сама подслушала, когда я их обсуждал с другими людьми. Одним словом, в случае нашего развода я намерен заточить вас, Марьфёдорна, в монастырь, вам ясно?

Марьфёдорна (фыркает). Ну и точите, сколько вам будет угодно! А я запишу, что сего времени и числа вы признали всех детей наших настоящих и будущих своими…

Наполеон. Честно говоря, я немного устал, но я хорошо провёл время с вами.

Марьфёдорна. Благодарю, в Европе нас нашли очаровательной парой, рада что с тех пор ничего не изменилось.

Наполеон. Я исчезаю, и связь прервётся, однако передайте вашему супругу мои наилучшие пожелания, когда он проснётся.

Марьфёдорна. О, он заснул?

Наполеон. Да, должно быть, очень устал. Ибо мне не хотелось бы думать, что ему было скучно в нашем обществе.

Марьфёдорна. О, нет-нет, не принимайте это на свой счёт, мой супруг всегда засыпает в одно и то же время, в 22.15, и ни минутой позже…

Наполеон. Погодите, а как же тот день в 1804 году… это же…

Марьфёдорна (спокойно). Я же сказала, что в тот день одно налегло на другое… во времена нашей молодости порой внезапные желания моего мужа не совпадали с его расписанием, что чрезвычайно его огорчало, однако он был не в силах сделать осознанный выбор в пользу одного или другого. Из-за этого порой возникали курьезы. Но я привыкла и не обижалась.

Наполеон. Вы хотите сказать, что когда вы говорили, что он «отлучался»… он заснул?

Марьфёдорна. Вот именно. Потому и не помнит данного факта. Но мне не следует обсуждать столь интимные вещи, коим должно всегда оставаться только между супругами. Спокойной ночи, лично мною неуважаемый господин Бонапарт!

Наполеон. Вы тоже подумали о том же, что и я?

Советник. Да, конечно…

Наполеон (глубоко задумываясь). Как ловко он ушёл от темы о браке! Лавировал, лавировал… несомненно, вся эта история с запертой женой – чушь. Кто будет делать такие детские глупости? Да и жена ли там была? Уж больно рассуждала умно… Он специально всё это подстроил… этот русский император совсем не так прост, как о нём говорят!