Виви. Инициализация

Глава 30

Планета Карулеус, Голубая система, штаб объединённой группировки РКА и ОСФ.

Конвой с арестованным Хогасом приближался к космопорту. Со стороны города всё ещё раздавались звуки стрельбы и взрывов. Колонны техники следовали как в Авил, так и из него. Выглядели вернувшиеся бойцы с передовой не лучшим образом — потрепанные и израненные. Страж не видел в их глазах ни победной радости, ни какого-либо облегчения от завершающейся операции, лишь бесконечную усталость и пустоту. Люди, амелеи, курнайцы и другие представители народов галактики по-своему переживали эту пиррову победу.

На глазах Хогаса произошло вопиющее событие. Патруль гвардии, обогнав одну из колонн, двигавшихся в расположение, остановил её и принялся проверять каждого из раненых солдат.

— Чего расселись, беляки? — капитан-гвардеец орал на отряд бойцов, состоящий, преимущественно, из курнайцев. — Спрыгнули все и построились! Документы к осмотру.

Многие из бойцов, получивших серьёзные ранения, не могли без посторонней помощи не то, что слезть с транспорта, а даже стоять на ногах. Это злило патрульных, так что они силой скидывали их в раскисшую грязь. Дальнейшего развития событий Хогас не видел, поскольку колонна скрылась за жилыми модулями ОСФ.

Оглядывая расположение войск, курнаец отметил и здесь повышенную активность ГГС. Тут и там он подмечал конфликты, которые никто и не собирался скрывать — скорее даже наоборот, их старались продемонстрировать как можно большему количеству военнослужащих. Уставших солдат строили, отчитывали за неподобающий внешний вид, заставляли идти выполнять какую-то работу, несвязанную с их служебными обязанностями.

— Ты у меня сейчас пойдёшь БТР драить, болван пехотный! — сокрушался один из гвардейцев над запачкавшимся рядовым, который стоял рядом с медицинским блоком и курил в больничной одежде.

— С задания? Ты устава не знаешь, идиот? На гауптвахту захотел? — кричал другой гвардеец в модных очках на невысокого старшину-курнайца, сидевшего на оружейном ящике в, частично снятой, разбитой броне.

Отряд остановился у пропускного пункта к штабу для проверки. Перед началом операции об усиленной охране никто как-то не задумывался, а теперь генералитет боится за свою шкуру? Любопытно.

— К чему такие охранные меры, лейтенант? — поинтересовался Хогас.

— Я не имею право с вами разговаривать, господин полковник, — неуверенно проговорил офицер-гвардеец, но затем нашёл выход, как ответить на вопрос Стража. — Эй, рядовой! — окликнул он своего подчинённого. — Как думаешь, зачем столько охраны командующий решил выставить по периметру вокруг своего штаба? Чего боится?

— С похмелья может быть? Им же вчера передали груз с орбиты. Мне сиясэт с командного центра рассказал, что им приказ на ордена вроде как подписали. Нам ничего не перепадёт?

— Мы не заслужили… Шишки рядовым, награды генералам, — с небольшой грустью проговорил лейтенант. Хогас начинал ощущать некое чувство солидарности и поддержки со стороны офицера.

Пока шёл осмотр на предмет закладок боезарядов на бронетранспортёре, Страж рассмотрел в деталях схему укреплений. Штаб окружили голографическим ограждением, высотой в несколько метров. При его пересечении на нарушителя наводились автоматические фотонные пушки, размещавшиеся в стыковочных колоннах через каждые сто метров. Вдобавок к этому ещё и патрули гвардейцев вальяжно обходили охраняемую зону по периметру.

«Сильно за себя боится командование», — мысленно отметил Хогас.

Проверка завершилась и огромные ворота разъехались в стороны, впустив конвой на территорию. Оказалось, что внутри охраняемой зоны расположен не только штаб, но и расположение ГГС — их объекты расположились по обеим сторонам центральной дороги, ведущей к зданию командования группировки. Несколько жилых и штабных модулей с символикой гвардии выставлены ровной линией вдоль ограждения. Напротив них стояли начищенные до блеска бронетехника и несколько небольших трикоптеров.

Как только отряд остановился, Хогас спрыгнул с транспорта и направился к штабу. Ждать свой конвой он не собирался.

— Господин полковник, я… — лейтенант начал было его останавливать, но Страж повернулся и прервал его.

— Спасибо, что подвезли, лейтенант. Вы выполнили свою задачу. Теперь не мешайте мне выполнять свою. Из вашего загончика я никуда не сбегу.

Гвардеец, несмотря на недоумевающие восклицания своих подчинённых, не стал мешать Хогасу. В глубине души он понимал, что Страж ратует за правду, несмотря на то что против него всё командование операцией. Лейтенант увёл своих бойцов к жилым модулям, так и не показав своего лица.

Идти по ровным бетонным плитам, бережно выложенных перед штабом, казалось непривычно после чавкающей грязи разрушенного Авила. Командование всё делало с упором на свои нужды, не считаясь с простыми войнами. Гвардейцы тоже пользовались определенной степенью комфорта — даже сторожевым псам время от времени нужно подбрасывать сахарные кости.

У входа в штаб Хогаса вновь взяли под стражу. Его бесцеремонно обыскали и разоружили, оставив только броню. После столь унизительной процедуры, его препроводили на гауптвахту для временного задержания.

Камеры для заключения находились в отдельной пристройке к зданию. Помещение представляло собой большой зал, прежде служивший гаражом для техники. Вдоль стен располагались капсулы прямоугольной формы. Гвардейцы подвели Хогаса к одной из них. Прозрачная дверь отъехала в сторону и внутри загорелась лампа, осветив скудную обстановку.

Курнаец сделал шаг внутрь и почувствовал, как произошла герметизация капсулы. Потолок крохотного помещения оказался настолько низким, что рослому Стражу пришлось сильно пригнуться. В шаге от него на всю длину стены находилась узкая кушетка, на которую он с удовольствием прилёг.

«Теперь, пока ситуация не разрешится, есть время спокойно поразмышлять», — подумал Хогас и сложил руки за головой.

Глобальный конфликт, который прогнозировали в Корпусе Стражей, оказался вполне реальным. Джоду обмолвился, что вся революция на Карулеусе ничто иное, как его начало.

Сфокусировавшись на своих мыслях, Хогас представил перед собой игровой стол, покрытый зелёным сукном, и принялся раскладывать карты с действующими лицами.

Немногим доступна подобная степень концентрации, какой обладают Стражи. Для решения сложных задач используется особая мысленная визуализация, позволяющая сегментировать ситуацию и оценивать её под разными углами, находить неочевидные связи и восстанавливать логические цепочки событий. Кто-то представлял происходящее в виде шахматной партии, кто-то в виде домино. Некоторые видели стену с развешанными фотографиями, между которыми натягивались разноцветные нити. В голове Хогаса всегда возникала партия карточного пасьянса.

«Кому-то было выгодно, что ОСФ потерпят крах в Авиле и понесут огромные потери? Многие бойцы погибли из-за прямой халатности и бравады генерала Лигефрема», — сказал про себя Хогас и выложил на сукно бубнового вальта.

Для него только одна выгода — самоутверждение и расшаркивание перед Главным Советом. Поражение для него невыгодно. Этот сиясэт вряд ли строит планы по захвату власти или стравливанию народов. Потому он и валет.

«Есть ещё парочка таких же, как и Лигефрем — Джоду и Моран», — и два вальта пиковой масти легли рядом с бубновым.

Морана курнаец тут же вычеркнул из пасьянса, как погибшего и перевернул его карту рубашкой вверх. Джоду оставил, мысленно пометив его знаком вопроса. Очевидно, что эти двое были исполнителями похлеще Лигефрема.

«Для полной цепочки стоит их оставить. Перейдём к королям. Первые на очереди — „Метус Синтетикс“ и „Экстрариум“. Выложим их одной картой», — подумал Страж и положил пикового короля поверх вальтов.

Курнаец решил не исключать подобной связи. В нём всё ещё говорила вендетта к террористам «Экстрариума», виновных в гибели его родителей, хоть он и получил заверения Райлана в непричастности к этим событиям.

Но корпорация и её руководство дело совсем иное. Бизнес, связи, влияние — «Метус Синтетикс» получит много какой выгоды в случае грядущей войны. Плюс восстановление проекта «Архангел» по производству перфектов. Как говориться на Земле — «кому война, а кому и мать родна».

«Следующий король пик — Совет Земной Федерации. Его можно поставить рядом с корпорацией. Они работают сообща. Здесь всё очевидно — СЗФ просто используют в своих целях. Стоит перевести из королей в другую карту», — и карта СЗФ мысленно превратилась в ещё одного пикового вальта.

Главному Совету, Хогас отвёл роль бубнового короля. Связь с Лигефремом тут очевидна и неоспорима. Карта легла поверх вальта соответствующей масти.

Таким образом, Страж получил противостояние Главного Совета Галактической федерации и корпорации «Метус Синтетикс». Первые решили провести быструю операцию, полагаясь на контингент ОСФ и силы РКА. Пушечным мясом выступили земляне, как наибольшие по числу выделенных войск.

«Все бы ничего, да только кто-то предоставил ОСФ далеко не самые подготовленные войска, в частности новобранцев прямиком из учебных частей. Их массовая гибель должна поднять акции тех, кто ратует в СЗФ за жёсткое отстаивание своих интересов в Главном Совете» — размышлял Хогас, мысленно постукивая пальцем по столу.

Курнаец не сомневался, что СЗФ уже направил своих дипломатов на Централь — столицу Галактической федерации — дабы разобраться в подобном и наказать виновных. А заодно и потребовать большего участия в управлении галактикой.

«Выставлять виновным Лигефрема не будут, а в Главном Совете давно точат зуб на Корпус Стражей. Так что в моём лице землянам покажут предателя и виновника в гибели сотен молодых солдат. Состоится трибунал и меня отдадут в руки земного правосудия», — решил Хогас, что на зелёное сукно он положит червовую даму, обозначив в пасьянсе Корпус.

Всё сходится. Но! При помощи показаний Джоду можно без проблем вывести предателей на чистую воду. Значит, Лигефрем, помимо сокрытия своих просчётов, действует в интересах этих изменников.

«Пока Джоду не нашли, меня будут удерживать. Таким образом у Пламбеуса будет больше времени навести шороху в Главном Совете и освободить меня. Только пасьянс всё равно получается не полным. В игре, помимо старших и младших карт, всегда есть козыри и тузы», — подумал он и вывел поверх этой карточной пирамиды крестовый козырной туз.

— Перфекты, — прошептал про себя Страж и открыл глаза, продолжая визуализировать перед собой зелёное сукно.

Хогас вспоминал услышанное от Вивиан и силу, которую он почувствовал в Моране. Стражи всегда чувствуют подобные биоритмы, исходящие от особей любой расы. В людях есть свои сильные стороны, но в этом создании мощь была в разы выше. Одними имплантами и программой Р-7 этого не добиться. И таких, как Моран, Хогас ощутил много.

«Если легенда не врёт, стоит быть готовыми к тому, что перфекты появятся здесь очень скоро. Но откуда они придут и, самое главное — когда?».

В этот момент он ощутил в своей руке крестовую семёрку и положил её на стол у основания пирамиды. Этой небольшой, но, всё же, козырной картой, была сама Вивиан и компас, находящийся у неё в груди. Страж решил закончить с мысленными картами и вернуться в реальность.

«Маленький козырь есть. Теперь стоит правильно им распорядиться. Остается только ждать прибытия подкрепления», — подумал Хогас и закрыл глаза.

Давно он не имел возможности немного подремать, тем более на гауптвахте. Но и в этот раз этого ему не удалось.

— Встать полковник! — раздался за дверью крик Лигефрема. — Наворотили делов, а теперь отдыхаете?

Курнаец сел на кушетку и прислонил руку к сенсорной панели, предназначенной для включения микрофона.

— Добрый день, господин генерал, — спокойно сказал Хогас. — Виноват. Вы меня слишком стеснили, поэтому не могу выпрямиться. Я вас слушаю.

Генерал был при полном параде — отглаженный генеральский мундир с планками наград, на голове красовался берет с огромной кокардой. Из-за рогов головной убор съезжал в сторону. Так что адъютанту приходилось придерживать его на месте. Генерал достал планшет и высветил перед собой документ.

— Вам надлежит предстать перед Главным Советом для выдвижения обвинений в предательстве, измене и преступной халатности. Вам вменяется нарушение приказа вышестоящего командования, которое повлекло за собой гибель сотен солдат, в первую очередь, контингента Армии Земной Федерации… — начал зачитывать своё обращение Лигефрем, но произошедшее далее повергло его в шок.

Хогас, который тихо и мирно сидел на кушетке, спокойно приподнялся, достал из потайного отделения специальный датчик для разблокировки и прикрепил рядом с дверью. Произошло небольшое короткое замыкание и дверь открылась. Курнаец сделал пару шагов вперёд и выпрямился, поведя плечами.

— Так в чём там меня обвиняют? — спросил он, но ответа не последовало. Выражение лица генерала выражало невиданную злость, а окружающие его заместители попятились назад. Даже адъютант медленно отошёл от своего командира, машинально прихватив с собой его генеральский берет.

— На суд, я так понимаю, туда? — указал Хогас на выход и неспешно проследовал в нужном направлении. Довольная ухмылка не сходила с его лица.