Визит родственников

Глава 1

После событий на далекой планете прошло три года.

Внешний люк старушки МКС бесшумно открылся внутрь переходного отсека. Потянуло затхлым воздухом и туалетными запахами. Русские: Петр Александров и Анатолий Сидоркин – далеко не новички в космосе, непроизвольно поморщились. Ничего не поделаешь, станция старая, все системы порядком изношены и через год ее собирались затопить в Тихом океане. После этого дальнейшая судьба пилотируемой космонавтики США из-за отсутствия надежных кораблей для доставки на орбиту, оставалась под большим вопросом. Привычно оттолкнувшись от стены, русские неторопливо вплыли в переходный модуль. Двое американцев – очередной экипаж, ставшей после ухода со станции несколько лет тому назад русских международным весьма условно – девяносто процентов астронавтов состояло из американцев: Пол и Алан, выдавили на лица белозубые голливудские улыбки. Пол держал сооруженный из крышки контейнера рациона питания поднос с несколькими завернутыми в пластик кусочками хлеба. Рядом лежали четыре наполненные красным содержимым медицинских шприца, только вместо игл – пластиковые соломинки для коктейлей. За спиной американцев в иллюминаторе проплывала желтая с вкрапленными темно-зеленых пятен растительности – джунглей, Африка.

– Окей, парни! – чернокожий астронавт Алан по очереди пожал руки русским. Он гордился тем, что был первым чернокожим представителем ЛГБТ на орбите и о нем взахлеб писали средства массовой информации англосаксонских стран, – Добро пожаловать на МКС! – и уж как-то слишком уж чувственно прижал гостей к груди. Алексей сглотнул слюну, даже голос у негра или как теперь правильно, афроамериканца звучал противно, как в фильмах. В душе появилось неприятное чувство гадливости, от которого не удавалось избавиться. Нет Анатолий не был расистом или ненавистником сексуальных меньшинств, но такое внимание первого представителя ЛГБТ в космосе изрядно напрягало. Но приказ есть приказ. Сначала посещение с дружеским визитом МКС и только потом к себе на национальную станцию РОСС – российскую орбитальную служебную станцию. Предстояло хлопотное, но небывалое в истории космонавтики дело– достраивать космический комплекс Нуклон – с ядерной энергетической установкой, предназначенный для полета на Луну. Лететь на нем предстоит не ему и от этой мысли хотелось рвать и метать.

– А теперь как это по-русски? – Алан изобразил на чернокожем лице задумчивость, – Хлеб вам и соль и… хряпнем за посещение старушки МКС!

Он указал пальцем на шприцы и вновь раздвинул толстые губы в улыбке:

– Это лучшее в мире американское вино! Разбирайте, коллеги!

Русские переглянулись. Нарочитое стремление понравиться коробило. К тому же спиртное в космосе не положено, но мало для кого секрет, что этот запрет регулярно нарушался. Немного, почему бы и нет?

Космонавты и астронавты «чокнулись» шприцами словно стаканами, выдавливаемое поршнем хмельное содержимое потекло в рот, но Анатолий немного перестарался. Из неплотного соединения шприца и соломинки выскочила большая капля и повисла перед носом.

Тихо пробормотав:

– Черт, – он попытался поймать ее ладонью, но движение воздуха отнесло каплю к иллюминатору.

Вторая попытка поймать непослушную каплю была удачнее, но взгляд успел зацепиться за иллюминатор.

Русский замер, глаза стали круглыми, словно блюдца.

Привычный рисунок земных созвездий кардинально изменился. В пространстве рядом с Луной висел заполненный странной белесой мутью огромный квадрат, в несколько раз больше спутницы Земли по угловому размеру. Как будто кто-то неведомый, но ужасно могущественный вырезал кусок самого пространства. И тишина, тишина, прерываемая только привычными и вечными шумами изношенной аппаратуры МКС, которые через пару дней пребывания на станции не замечаешь. Этого не могло быть, но это было!

Несколько мгновений космонавт разглядывал открывшуюся картину. Лоб покрылся холодной и мерзкой испариной, рука машинально смахнула ее. Он почти не почувствовал слишком игриво опустившуюся на плечо руку Алана. Внезапно она дрогнула. Американец увидел.

– What is this? (Что это?) – разорвал тишину хриплый от волнения голос, но на него никто не отозвался.

Люди столпились у иллюминатора, внезапно, в единый миг, внутренности квадрата очистились от мути. На его месте проступили очертания незнакомых созвездий, какие не видел еще ни один человек. А потом оттуда неторопливо показалась колоссальных размеров нечто, до боли напоминающее остров: буро-зелено-серая земля, казавшаяся издали макетом какой-нибудь обетованной страны. Это нечто находилось или слишком близко или имело поистине гигантские размеры, а скорее всего и то и другое вместе. Зеленый ковер густого, похожего на тропический, леса покрывал его поверхность, лишь у кромки острова виднелся дугой охватывающий берег довольно большой поселок; под молочно-белыми крышами сверкали стеклами окон двух – трехэтажные здания; в глубине – невысокие холмы, из чащи чудовищными зубами выглядывали серые от времени мощные квадратные башни, сплошь покрытые темно-зеленой бахромой лишайников. Сверху над островом колоссальных размеров мыльным пузырем сверкало и переливалось всеми цветами радуги нечто удерживающее внутри воздух. Внизу чудовищное порождение иного разума ограничивала угольно-черная плоскость, ширину которой из-за расстояния невозможно определить. Туша невозможного с точки зрения человеческой логики межзвездного корабля – острова все выплывала и выплывал из чудовищного провала в пространстве, подобно кораблям из первого фильма лукасовских Звездных войн и, все никак не заканчивалась. Перед землянами был предсказанный учеными прокол в пространстве, соединяющий две точки, отдаленные гигантскими расстояниями. Прошло несколько секунд и гигантский корабль полностью выбрался в наше пространство, а за ним появился следующий титан, но не видно ни яркого ракетного выхлопа позади, ни чего-либо другого, что может перемещать корабль в пространстве и вообще непонятно, что за таинственная сила движет его.

Ничего подобного Алексей даже представить себе не мог, от удивления у него все шире открывался рот. Такого не могло быть, земная наука не знала сил, способных на создание путешествующего во Вселенной острова. Значит нас посетила сверхцивилизация… А захочет ли она считаться с интересами населяющих планету аборигенов или проблемы индейцев шерифов не волнуют? Внезапно он ощутил себя словно голым на пустынной площади – ни убежать, ни укрыться. Ему стало страшно – то был внезапный, безмерный и почти неодолимый ужас, что заставляет бежать, не помня себя с отчаянным воплем. И это не страх перед опасностью, ибо опасности пока не было. Звездные гиганты не обращали внимания на металлическую банку на орбите планеты с запертыми внутри людишками.

Из неведомых пространств вылез десяток звездолетов – островов и калитка в неведомые пространства захлопнулась на ее месте засияли привычные земному взгляду созвездия.

Мощные искусственные интеллекты кораблей пришельцев, анализируя снимки с орбиты планеты во всех диапазонах от ультрафиолетового излучения до радиоволн, приступили к накапливанию фактов о планете.

Что-то яркое, разноцветное, обтекаемое отделилось от опушки одного из островов и быстро пошло в сторону соседнего.

Давно ожидаемый, предсказанный лучшими умами человечества, будоражащий кровь обывателя контакт с ИНЫМ разумом! Все произошло не так как предсказывали ученые и фантасты. Где текущие по земле реки крови на фоне апокалипсических картин? Где красивый фейерверк в пламенеющие небеса. Или братство звездных рас с лобзанием в десны или что там есть у неведомых братьев по разуму? Но так не бывает, точнее бывает, но редко, по-настоящему великие СОБЫТИЯ происходят совсем иначе – интеллигентно, тихо и незаметно.

Некоторое время в отсеке стояла тишина, а потом Алан громко сглотнул. В выпученных, словно у краба, глазах негра отражался дикий ужас. Анатолий торопливо сбросил чужую руку с плеча.

– О мой бог! О мой бог! О мой бог! – беспрерывно повторял американец, выпученные глаза, казалось, еще немного и вывалятся из глазниц, – Это нашествие инопланетян. Мы все погибнем! Боже! Спаси Америку! – в последний раз пробормотали толстые губы, глаза закатились, страшно блеснув белками, доблестный или доблестная? американский астронавт был в глубоком обмороке.

– Тьфу, чертова негра, – по-русски пробормотал Анатолий, – и что с тобой делать?

Перед его мысленным взором пронеслись апокалиптические картины вторжений на Землю из многочисленных американских блокбастеров. А иначе зачем прилетать в таком количестве? Вот тебе и долгожданный контакт с внеземным разумом! А на станции Мир когда-то было орудие, подумал Анатолий, а у нас на двоих один полуавтоматический пистолет, им только застрелиться можно! На миг до хруста в зубах захотелось, чтобы все, что он сейчас увидел оказалось всего лишь кошмарным сном…

***

Полярная ночь. На улицах никого. Двое закадычных друзей: летчик лейтенант Сергей Соколов и спецназовец старший лейтенант Иван Жуков, стараясь никому не попасться на глаза, торопливо шли по военному городку поселка Новосеверный, что прятался в небольшой бухте на берегу Северного Ледовитого океана. Комбат спецназа жил в старой части поселка в панельной пятиэтажке в просторной двухкомнатной квартире.

Поднявшись на третий этаж, приятели остановились напротив квартиры зловредного комбата.

Прислушались. Ни наверху, ни ниже, ни звука – в поселке ложились рано.

– Давай, – шепотом произнес Сергей.

Из бушлата появился газовый имитатор, Иван накрутил взрыватель, предохранительная чека отправилась в карман, а картонная коробка со слезоточивым порошком – под командирскую дверь. Осторожно вытащил боевую чеку. Легонько щелкнуло – загорелся огнепроводный шнур. Взрывпакет внутри коробки разнесет имитатор в мелкие клочья и разбросает порошок. В результате образуется слезоточивое облако. Самое противное, что порошок, оседая, свойств не терял, и стоит только пробегая по зараженному участку поднять пыль, как снова начнут ручьями течь из глаз слезы, а из носа сопли.

Выпрямившись, прошептал:

– Х-ходу.

Друзья скатились по ступеням вниз и через десяток секунд скрылись в ночи…

За три часа до этого.

Едва подполковник Фисенко – командир эскадрильи, пробасил: «Разойтись» и направился к командирскому вездеходу, подгоняемая холодным попутным ветром шумная толпа летчиков и технарей в черных, рабочих робах, бодро зашагала с вечернего построения.

Соколов, стараясь не попадать на глаза отцам-командирам, двинулся к массивной бетонной коробке здания КПП (контрольно-пропускной пункт). После того как месяц тому назад на орбите Земли появились корабли инопланетян, в вооруженных силах ввели готовность «Повышенная», а начальство совсем озверело. Появилось множество задач, которые нужно выполнить срочно, не считаясь с тем, что служебное время закончилось. А кто лучшая жертва для этого? Правильно! Молодой– меньше года тому назад выпускник Краснодарского высшего военного авиационного училища и к тому же холостой! И никому нет дела до того, что и у молодого офицера должно быть личное время!

Сергей забрался в лениво рычащий, переполненный автобус и через десяток минут по заснеженной дороге спрыгнул на конечной остановке. Это в центральной России середина апреля – уже весна, а на берегу Северного Ледовитого океана только морозы перестали зашкаливать за сорок градусов. А до настоящей весны: короткой, но бурной, еще далеко. Ветер усилился. В лицо наотмашь ударило колючими снежинками, вокруг главенствовал белый цвет снега, пахло морозом и близким морем. Лучи солнца, едва приподнявшегося над затянутым льдом океаном, с трудом пробивались сквозь свинцовые тучи. Солнечная дорожка по льду, вчера ветер его обнажил, терялась перед заснеженным берегом, упираясь в длинный мол небольшого порта – главную причину строительства в этих суровых местах поселка. Далеко, на горизонте на белом фоне льда виднелись темные точки каравана судов, осторожно пробирающихся вслед за ледоколом.

На берегу серел десяток обшарпанных панельных пятиэтажек, помнящих еще времена генеральных секретарей, «старой» части поселка. Там жили старожилы, занимавшиеся в основном обслуживанием северного морского пути. Круглогодичный грузопоток по нему достиг 120 миллионов тонн. Меньше, чем по пути через Суэцкий канал, но с учетом трансконтинентального транзита: автомобильного и железнодорожного, а также перевозок по Международному транспортному коридору «Север-ЮГ» через территорию Ирана, дальше по Каспийскому морю через систему речных путей в Черное и Балтийское моря, за последнее десятилетие Россия сумела отвоевать солидный кусок международных грузоперевозок. Справа сверкало два десятка пластиковых куполов и переходов «новой» части поселка, обязанной своим существованием русско-китайскому проекту по экспериментальной добыче со дна моря гидрата метана.

Сталкиваясь с множеством трудноразрешимых проблем, мир переходил, или точнее пытался перейти на следующий, шестой технологический уклад. Самой запутанной и сложной из них был катастрофический недостаток энергии. Физики давно погибшей страны – СССР, еще в далекие восьмидесятые годы двадцатого столетия доказывали, что при использовании только традиционных источников энергии, включая возобновляемые, с их исчерпанием человечество обречено скатиться вниз. Что жизненно необходимо овладение термоядерной энергией, позволяющей экологично, без вредных отходов, решить энергетические проблемы. Ведь по подсчетам ученых запасов дейтерия в воде океанов и морей хватало примерно на 300 миллионов лет. Десятилетия физики бились над проблемой создания термоядерного реактора, но сияющая впереди цель так и оставалась недостижимой. Выход видели в развитии международного проекта термоядерного реактора (ITER), но он хотя и развивался по графику, но ответ на вопрос, позволяют современные технологии создать рентабельные термоядерные электростанции (ТЭС) или нет, мог дать только к 2035 году. В свою очередь массовое строительство ТЭС планировалось лишь к середине века, а пока приходилось использовать «традиционные» технологии.

Страны Запада, или как они сами называли себя «развитые страны» и альянс Китая и России по-разному решали мучительный энергетический вопрос. На Западе посчитали что достаточно добровольно закрыть большую часть атомных электростанций, якобы по причине их опасности, угольные шахты и разрезы из-за загрязняющих выбросов в атмосферу углекислого газа и сделать ставку на строительство ветровых и солнечных электростанций – возобновляемых, но крайне нестабильных, зависящих от времени суток и погоды: ветра и солнца, источников энергии. Такое решение привело к колоссальному – в десятки раз росту цен на ископаемые виды топлива. Водород, с помощью которого Запад пытался сгладить врожденные недостатки солнечной и ветровой энергетики, дорог в производстве, его трудно хранить и транспортировать к тому же он весьма взрывоопасен. Словом, несмотря на оптимистические прогнозы аналитиков и политиков, с созданием безуглеродной энергетики Запад явно буксовал. Массовые блэкауты (системная авария в энергосистеме, сопровождаемая массовым отключением потребителей) стали нормой в Европе и США.

Россия и Китай, дружившие против общего врага – коллективного Запада, пошли другим путем, сделав ставку на гидрат метана – новое топливо будущего. Во-первых, его разведанные запасы, а он залегал на дне морей в виде многометровых пластов, более чем в 30 раз превышали объемы природного газа на суше. Во-вторых, сгорая, он разлагался на чистую воду и метан, а уже из него добывался водород, самое то, для продажи сходящему с ума по экологии Западу. За дело взялся консорциум из государственных компаний Китая и российского Газпрома. Вскоре глубоко на дне северного российского моря появился первый, экспериментальный рудник. Над месторождением установили купол из изготовленного из углеродных нитей профильного двухслойного полотна. Потом в него загрузили компактный атомный электрогенератор и детандеры российского производства, изготовленные в Китае роботы и другое оборудование. Управление сложным и беспокойным хозяйством осуществлялось искусственным интеллектом и, посменно, операторами с берега. После включения атомного электрогенератора купол заполнился теплой водой, вздулся, приняв форму приклеившегося ко дну пузыря колоссальных размеров. Ожил дистанционно управляемый грейдер-рыхлитель. После нескольких часов работы из-под толстого слоя осадочной породы показался пласт белоснежного вещества – вожделенного гидрата метана. Сменные операторы на земле, встретили очередной этап работ ликующими криками на русском и китайском языке. Грейдер принялся рыхлить гидрат метана, одновременно промывая его мощными струями воды. Потревоженная от миллионолетнего сна порода буквально вскипела пузырьками газообразного метана. Поднявшись вверх, они образовали под куполом огромную метановую линзу. Мощные компрессоры отсасывали газ и сжимали в детандере. Дальше он отправлялся в накопительные резервуары. По мере их заполнения подводные лодки-газовозы увозили готовую продукцию на сушу. Когда гидрат метана под куполом заканчивался, его перемещали на новое место, снятый грунт возвращали обратно и процесс повторялся.

Еще на этапе подготовки к реализации проекта в ведущих средствах массовой информации и из уст политиков Запада звучали стенания, якобы добыча гидрата метана совершенно не экологична и разрушает хрупкую природу морского дна. После постройки рудника Европа категорически отказалась покупать «грязные» метан и водород из гидрата метана. Но самыми опасными были периодически звучащие на Западе призывы разрушить подводный рудник. Несмотря на показную заботу об экологии, на самом деле, как и всегда, истинной причиной нападок были интересы «зеленых» европейских компаний, производящих дорогой водород, совершенно неконкурентоспособный по цене на фоне производимого русско-китайским проектом.

Мнение китайских и русских ученых было противоположным – добыча ценного сырья производилась с соблюдением строгих экологических норм. Поэтому весь добываемый метан и водород шел дальневосточным потребителям, включая Китай. А чтобы охладить излишне горячие головы для охраны рудника и северного морского пути в окрестностях маленького северного поселка передислоцировалась эскадрилья Су-30 – многоцелевых истребителей завоевания господства в воздухе, батальон спецназа и зенитчики.

Сощурившись от секущих лицо колючих снежинок, Соколов открыл дверь и нырнул в теплоту пластикового перехода, соединявшего здания новой части поселка – там жили в основном управленцы подводного рудника и военные. Вообще-то это здорово придумали – накрыть дома прозрачными куполами и соединить переходами. Не нужно каждый раз одевать полушубок и морозиться на улице. Даже в самый лютый мороз под куполами температура не опускалась ниже двадцати градусов что позволяло сделать жизнь на крайнем севере комфортнее и прилично экономить на отоплении.

Соколов вошел в офицерское общежитие, простучали по лестнице быстрые шаги, открыл дверь третьего этажа. Из кухни, в конце коридора, доносился запах жаренного мяса. В обед Сергей успел только перекусить немного и желудок протестующе заурчал. Двинулся по длинному и темному коридору с безликими и одинаковыми белыми дверями, отличающимися только номерами.

Из щели полуприкрытой двери комнаты, которую он почти год делил со своим лучшим другом, а по совместительству крутым спецназовцем Ванькой Жуковым, на каменный пол падал луч света, доносился узнаваемый голос Луспекаева, смешиваясь с нудным бормотанием телевизора:

Ваше благородие, госпожа победа,

Значит моя песенка до конца не спета.

Если дошло до «Белого солнца пустыни», которое сосед обожал, то это верный признак – он в печали. Сергей вошел в маленькую прихожую, закрыл за собой дверь. Звуки музыки шли из-за прикрытой двери «спальни», потом в нее что-то с шумом ударило. «Так… опять бросает ножи!» Сосед частенько забавлялся метанием бритвенно-острых предметов: от ножей до сюрикенов в пластиковую мишень на двери. Стараясь действовать нарочито громко, сбросил ботинки и повесил бушлат.

– Я тебя умоляю, Ваня, поосторожнее с ножичком, попадешь, дырку потом не заштопаешь! – произнес с нарочитым одесским акцентом.

В комнате услышали, музыка смолкла и дверь осторожно открылась. На лице высунувшегося в щель невысокого крепыша, на полголовы выше Сергея, в майке и спортивных штанах, была озабоченность. На накаченном плече белел звездообразный шрам от пули – след прошлогодней командировки на Кавказ. Когда парни познакомились Ванька долго не хотел говорить про ранение, пока однажды, под бутылку коньяка не открылся. А дело было так…

Солнце жалило лучами. Русские шли посредине пустынной улицы, прощупывая автоматами все места, где могла таиться засада. Стекла, вперемежку с камнем, щедро усыпавшие улицу, блестели словно кусочки льда, противно скрипели под противоминными ботинками. Жаркий ветер свистел по разбойничьи, врываясь через открытые двери и ворота во дворы и покинутые в спешке дома, тащил по улице пакеты, грязные обрывки газет и прочий мусор. Черные провалы окон с угрозой вглядывались в разведчиков. До першения в горле пахло гарью – после артиллерийского налета исламистов в этом армянском селе мало что сохранилось.

Авиация долбила где-то в стороне. Сначала слышался рев реактивных самолетов. Потом к небу поднимался очередной дымный столб и уже только потом доносился звук взрыва – очень резкий и сухой треск, будто кто-то неведомый яростно рвал многократно сложенный брезент.

На перекрестке в покосившийся столб уткнулся крошечный kia, из открытой двери торчала окровавленная женская нога в изящной босоножке – ей уже ничем не поможешь. Стайка кур, неведомо как уцелевшая в кровавой неразберихе вторжения, перебежала улицу и скрылась в низкорослых кустах.

То, о чем давно предупреждала Россия, свершилось. С территории сопредельного государства в Армению вторглась армия исламистов, но стоявшие у руля государства выученики Сороса поначалу категорически отказались от помощи союзников по ОДКБ. Вспыхнули пограничные сражения в которых неплохо оснащенная, но дурно управляемая и не имеющая опыта современной войны армянская армия была наголову разбита не хуже вооруженными профессиональными борцами джихада. А после того, как по телевиденью показали репортаж о невиданных зверствах новоявленных борцов за чистоту ислама, началось повальное бегство мирного населения из пограничья. Бежали целыми селами, бросая все: дома, участки, нажитое добро. А те, кто решил остаться, в большинстве своем уже ничего не могли сказать о захватчиках. У них было только одно наказание не верящим в Аллаха – смерть!

На весь мир прогремела массовая казнь армянских бойцов, когда одновременно отрубили голову почти сотне пленников. Репортаж об этом, весьма профессиональный, исламисты поместили в Интернет. Даже западная пресса, категорически отказывавшаяся называть исламистов бандитами, сквозь зубы критиковала их за «экстремизм». На улицы древнего Еревана хлынули разгневанные толпы.

Прозападному руководству крохотного кавказского государства стало ясно, что самостоятельно они не справятся с нашествием чумы двадцать первого века и, наконец, они задействовали механизмы ОДКБ.

Началась операция «Несокрушимое единство». Знаменитые ракеты «калибр» из акваторий Черного и Каспийского моря ударили по штабам, складам и ПВО исламистов. Потом в небе появились ударные беспилотники. Для них основной целью была бронетехника и автомобили противника и только потом появилась авиация. Одновременно четыре усиленные батальонно-тактические группы выдвинулись к границе. Исламисты, следуя давно отработанной тактике рассыпались на мелкие группы и их предстояло выбивать с густых горных лесов, где занявший удачную позицию взвод и батальон не сразу сковырнет.

За те три дня, которые Иван Жуков по кличке Казак, участвовал в боевых действиях, он собственными глазами наблюдал то, что казалось, осталось в средневековой дикости: обезглавленные люди, посаженные на кол… разоренные села. С каждым днем все больше мрачнел, мечтая только об одном – отомстить изуверам. То, что пришлось поучаствовать в нескольких огневых контактах – не в счет!

Совсем близко – за густой листвой придорожных кустов послышались хриплые голоса. Разведчики метнулись стороны, застыли на обочинах в положении для стрельбы с колена.

– Э! – послышался гортанный голос с кавказским акцентом, – кто такой? Русские?

Казак замер, потом ответил с наглинкой в голосе:

– Мы из отряда Али-паши «Воины Аллаха»! Слышал о нас?

– Э! Чем докажешь? Скажи шахаду!

– Ашх̱аду алля́ илях̱а илля Лла́х̱у ва ашх̱аду анна Мух̣аммадан расу́лю Лла́х̱ (Шахада считается первым и важнейшим положением исламского символа веры. Перевод: свидетельствую, что нет Божества, кроме Аллаха, и еще свидетельствую, что Мухаммад – Посланник Аллаха).

Поверили. Из кустов поднялись трое громил в камуфляже и в черных беретах с зеленой эмблемой исламистов. Опущенные автоматы в руках. У одного из-за плеча торчит труба гранатомета.

– Я смотрю идут двое, как роботы, шлемы такие-лица не видно, – боевик подошел, восхищенно поцокал языком, – американский костюм?

– Да, – вставая, коротко произнес Казак (боевик ошибся. На разведчиках были экспериментальные костюмы «Сотник» с броней, скрывающей бойца от инфракрасных датчиков и меняющей цвет под цвет местности, с полностью закрывающим голову шлемом, напичканным ультрасовременной электроникой и противоминными ботинками. В броню интегрирован пассивный экзоскелет. Напоминает американский аналог).

Дальнейший разговор прервал звон разбитого стекла и отчаянный визг из ближайшего дома.

– Там… Э… – замялся боевик, который разговаривал по-русски, но Казак его уже не слушал, – Займи их Бурят, – приказал он товарищу по внутренней радиосвязи и побежал к двери.

– Донт мув! – послышался позади голос с ужасным акцентом.

Казак кубарем вкатился в помещение через выбитую молодецким ударом ноги дверь. Через миг перешел у стенки в положение для стрельбы с колена. Автомат щупал пространство коротким стволом.

Полутьма после ярко освещенной улицы не стала помехой. Умный шлем мгновенно вычленил картинку. У противоположной стены на куче тряпья барахтались двое камуфляжных, один со спущенными штанами. Они отчаянно боролись с кем-то, находящимся под ними.

– Стоять! Уроды, – негромко, со злостью рыкнул Казак.

Барахтанье прекратилось. Выпучив глаза, исламисты вскочили, один поспешно натягивал штаны, но схватить оружие не забыли. Битые волки! Растрепанная девчонка – невысокая жгучая брюнетка, вряд ли больше шестнадцати лет, сквозь превращенную в лохмотья одежду белело тело, изо всех сил вжалась в стену. На худом лице неподвижные блюдца застывших глаз, сжатые в ниточку губы побелели. Девчонка походила на брошенного щенка, готового к последней битве за жизнь.

– Прелюбодеяние, – негромко сказал Казак, – это харам (харам, – в шариате – греховные деяния, запрещенные в исламе). У нас в отряде за прелюбодеяние Али-паша приказывает грешника побивать камнями до смерти. А как у вас?

– Слюшай, эээ… – протянул, преданно «поедая» грозного гостя глазами один из камуфлированных, тот, что натягивал штаны, – слюшай зачем харам? Зачем камнями? Может договоримся? Э?

Напарник «голоштанного» гортанно затарахтел на своем языке, словно проворачиваются тяжелые жернова.

– Он говорит, – с готовностью перевел первый боевик, – если доблестный воин в претензии, то мы можем уступить ему девчонку.

Это предложение решило все. Такие подонки не должны жить.

– Вы воины аллаха и не должны себя осквернять! – повелительным тоном произнес Казак, забрасывая автомат за спину, рука упала на пояс. С тихим, довольным шелестом вылез дедовский кинжал. Дед по материнской линии – старый казак учил его владеть и шашкой, и кинжалом.

– Хороший кинжал, – похвалил «голоштанный», рэзать девку будешь?

– Ага, – подтвердил Казак подшагивая поближе и, одновременно, бросая по внутренней радиосвязи:

– Мочи их!

Рука с кинжалом, словно камень с пращи, полетела снизу вверх и врезалась в шею «голоштанному». Добрый тесак из доброй стали глубоко вспорол горло, перерубил хрящи почти до позвоночника, «нарисовав» на шее бандита еще один рот. Кровавый. Боевик не успел еще ни удивиться, ни понять, что он уже мертв, как Казак повернулся ко второму боевику, еще только поднимающему короткий автомат, что-то типа «Узи».

С улицы донеслась хлесткая автоматная очередь.

Первый, выронил пистолет, орошая пол кровью, начал заваливаться на пол.

Перехват рукояти. Второму кинжал с отчетливым хрустом воткнулся в бок по самую крестовину и тут же вышел из тела. Боевик потрясенно захрипел, что-то рявкнул и медленно опустился на пол.

Казак повернулся у двери. Как там напарник? Тут все закончено…

Сухой треск выстрела. Обожгло плечо.

Повернулся.

Девчонка, с крепко зажмуренными глазами, давила на спусковой крючок пистолета.

Сил хватило чтобы, уйдя с линии выстрела, ногой ударить по пистолету. Тот с ударился об стену, глухо упал на пол.

Умный комбез сжал форму на плече, блокируя кровоток, но плечо намокло, покраснело.

Ворвался напарник.

– Ни хрена себе! – дуло автомата стремительно поворачивалось в сторону окаменевшей от ужаса девчонки.

– Отставить! – рявкнул Казак, успев подбить ствол автомата.

«Тра-та-та» – коротко перечеркнул потолок короткий штрих пулевых пробоин.

– Какого черта, командир? – возмущается напарник, – Эта б… ранила тебя!

– Эти двое, – Казак указал рукой на бившиеся в конвульсиях тела на полу, – изнасиловать ее хотели. В шоке девчонка.

Он присел перед ней, зажимая рукой рану. Глаза закрыты, губы трясутся, шепчут что-то по-армянски.

– Не бойся, мы русские.

– Русские? – глаза-блюдца открылись. В них, наконец, появилось понимание…

– Ну так не попал же! А ты как зашел, Сокол? Я что, не закрылся? – произнес с мягким южнорусским акцентом с недоумением спецназовец.

– Нет, – Сергей проскользнул мимо него в комнату. Между двух опрятно застеленных кроватей стоял стол, аккуратно уставленный тарелками с колбасной нарезкой и нарезанными щедрыми ломтями хлебом, вскрытая банка шпрот источала резкий запах, белела большая тарелка с вареной картошкой. Посредине – стояла не открытая бутылка с прозрачным как слеза содержимым. Телевизор негромко бормотал что-то о загадочных пришельцах. Из десятки – центра висевшей на двери мишени торчали глубоко вонзившиеся ножи.

Сосед зашел следом, привычно упал на своей кровати, рядом с газетой, лежащей в ногах, Сергей устроился напротив.

– Что напугал тебя? –произнес Сергей и насмешливо покосился на газету.

– Я тебе дам напугал! – спецназовец направил палец, словно ствол пистолета на приятеля, на мгновение ставший стылым взгляд уперся поверх воображаемого прицела в переносицу Сергея.

От невысокой, но крепко сбитой и накаченной фигуры соседа исходила почти видимая аура опасности. Хотя парни были друзьями, но на миг холодок страха пробежал вдоль позвоночника Сергея: приятель воспитывался матерью-одиночкой и в детстве на улице его дразнили байстрюком (внебрачный, побочный сын). Чтобы отомстить обидчикам он пошел в секцию бокса и кулаками доказывал собственные права, а после школы поступил в военное училище, по распределению попал в «северный» спецназ.

Парни внешне были столь непохожи, что было непонятно, на какой почве они подружились. Наверное, их сдружила схожесть судьбы. У Ивана не было отца. У Сергея – матери. Он родился на Донбассе в семье кандидата физико-математических наук, грезившего о серьезном научном открытии и увековечивании своего имени. В возрасте 10 лет на руках мальчишки от обстрела погибла горячо любимая мать, а мальчишка возненавидел отца за то, что тот не спас ее. После гибели жены отец переехал в Москву, где со временем получил гражданство и поступил в один из исследовательских институтов. С годами угрюмость и неприязнь к отцу поутихли, но холодность в отношениях с ближайшим родственником и лютая ненависть к нацистам остались.

– Все, все, – шутливо поднял руки молодой летчик, – сдаюсь, круче тебя тока яйца и то страусиные! Хотя… лучше старенький ТТ чем дзюдо и каратэ!

– То-то же! – сосед ощутимо расслабился, пальцы щелкнули суставами, но на лице оставалось мрачное выражение, – Надеюсь завтра у тебя полетов нет?

– Да какие там полеты с такой погодой! – летчик махнул рукой, дай бог к выходным развиднеется!

– Значит, переодевайся, Сокол, поедим, заодно бухнем! Вот, – ткнул рукой в бутылку, – матушка прислала чистейшую чачу. Не сомневайся в качестве. У проверенного человека брала!

– С чего бы это пьянка?

– А, – досадливо махнул крепкой рукой спецназовец и сдвинул густые брови, но Сергей знал, что рано или поздно тот поделится проблемой.

Сергей наморщил лоб. Если ограничится одной бутылкой, то за ночь запах выветрится.

– Ладно. Наливай!

Дождавшись, когда летчик переоденется в домашнее, Иван открыл бутылку. Прозрачная струйка полилась в граненые стопки, комнату наполнил свежий запах винограда. Поднявшись с кровати, он сдвинул газету, под которой оказался недовязанный красный шарф на спицах. Иван торопливо спрятал его во встроенный шкаф. Необычного для мужчины увлечения – вязания, парень стеснялся, как неподобающего офицеру спецназа и знал о нем только ближайший приятель и сосед – Сергей, но по просьбе Ивана держал это в тайне. Потом все связанное отправлялось маме, Сергей матушку просто обожал.

– Ну, – пародируя генерала из старинной комедии «Особенности национальной охоты» произнес спецназовец и поднял рюмку, – за справедливость!

Прозрачная и жгучая жидкость обожгла горло, протекла по пищеводу.

– Крепка – осевшим голосом едва выдохнул Сергей.

– А то! Ерунду не держим. А ты закусывай, закусывай, – откашлявшись, произнес Иван

Рюмка отправилась на стол, а Сергей принялся усиленно следовать совету – закусывать. Негромко бормотал телевизор. От новостей по первому каналу стало совсем невмоготу.

С инопланетянами связывались во всех мыслимых радиодиапазонах, но пришельцы не реагировали. По предложению Академии наук России в верхних слоях стратосферы мощные лазеры рисовали разнообразные рисунки, но и это не вызвало никакой реакции. Молчание кораблей на орбите планеты повсеместно вызвало истерическую реакцию. В Вашингтоне стихийно возникли митинги, ораторы призывали правительство США разобраться с «ужасными космическими монстрами», прибывшими на Землю с неизвестными целями; шумная толпа заполнила Красную площадь в Москве, требуя почти того же от русского Президента. Храмы всех религий переполнили прихожане, молящие Высшие Силы отвратить от Земли нашествие инопланетян.

– Армия Соединенных Штатов Америки переведена на максимальную степень боеготовности, – комментатор, один из самых популярных на первом канале, разглагольствовал с необычайным хладнокровием и самоуверенностью, – Это подразумевает, что США готовы к крупномасштабному военному конфликту с пришельцами с возможным использованием оружия массового поражения.

А народные массы между тем охватила эпидемия массовых психозов, количество самоубийств в мире увеличилось в несколько раз. Самозванные пророки тысячами вербовали адептов в новообразованные секты как за пришельцев, так и против. Первые изображали их преодолевшим межзвездную бездну Высшим Разумом, не могущим быть не гуманным. По их мнению, на Землю прибыли прекрасные «эльфы» и люди должны встретить пришельцев с радостью. Вторые с пеной из рта доказывали, что раз пришельцы не идут на контакт, значит им есть что скрывать. Тем более что, судя по размерам их кораблей, на Землю прилетели многие десятки тысяч инопланетян. Значит это колонизационные корабли, и они готовятся завоевать Землю. Словом, прилетели ужасные космические монстры и нужно готовиться к вторжению.

– Вот уроды! – с чувством произнес Иван.

– Кто? Эти? – Сергей кивнул на телевизор.

– И эти и инопланетяне, все! Достали! Уже который день сидим на Повышенной, пусть или нападают в конце концов или уматывают обратно! Вот ей богу, будь моя власть посбивал бы их всех!

– Злой ты, – укоризненно покачал головой Сергей.

– Зато справедливый! Ну их к черту, – Иван, нервно щелкнул пальцами. Нож молнией пролетел через всю комнату и воткнулся в десятку мишени рядом с такими-же клинками. Привычные занятия всегда успокаивали его и помогали думать. Не глядя нащупав на кровати плоскую коробку дистанционника, нажал кнопку. Экран телевизора потух.

Бутылка опорожнилась больше, чем наполовину, успели и попеть песни под гитару – Сергей неплохо играл, когда Иван признался, что причина его мрачного настроения новые придирки Бздыня – так звали командира батальона спецназовцев, конечно, когда он не слышал. Причиной клички послужила его любимое присловье: «Бздынь! И нет Хабаровского края!».

Иван потер нос это было верным признаком, что хмель овладевает.

– Блин, Сокол! – лицо исказила судорога гнева, – Затрахал комбат, придирается и придирается! Какого хрена я это должен терпеть?

– Начальство не всегда право, но оно все равно начальство, – глубокомысленно изрек летчик и тут же посоветовал, – Не терпи.

– И не буду! – заявил спецназовец, глаза с наглинкой шкодно прищурились. Нырнул под кровать.

– Ты чего, братан? На кровати спать-то лучше, – хохотнул Сергей.

– Не учи ученого, – почти трезвым голосом ответил спецназовец и вытащил из-под кровати ящик с имитационными средствами. Этого добра у каждого уважающего себя взводного и ротного было в избытке. Вскоре на свет Божий появилась круглая картонная коробка с надписью на боку ИГН имитатор газового нападения (имитатор газового нападения), имитационный запал УИМД-5м и взрыватель замедленного действия ВЗД-Зм.

– Я-я тебе устрою спокойную ночку, – слегка заикаясь забубнил спецназовец, одновременно вытаскивая из вставленного в имитатор взрывпакета огнепроводный шнур. После давней контузии он слегка заикался, когда нервничал. Потом гулко хохотнул. Вздернутый нос забавно сморщился, – Мы, казаки, обид не прощаем!

Сергей поежился и бросил настороженный взгляд на собеседника. Вот не любил он, когда у его друга такое шкодное настроение.

– Ты что задумал?

А план был прост: подбросить коробку со слезоточивым порошком под дверь комбату. Пусть знает, как придираться! Мстя будет страшна!

Сергей потер затылок, а потом залихватски махнул рукой. А была не была, но другу поможет.

Собрались быстро, взрыватель направился в карман, имитатор под бушлат, хлопнула, закрываясь дверь. На часах был час ночи…

На следующий день они встретились вечером в общежитии.

– Ну ты как? – спросил Сергей, выглянувшего на шум в прихожей спецназовца.

– Да нормально, правда вычислил меня. Бздынь, орал на построении… – Иван довольно прищурил глаза, а потом потер руки, – глаза красные, словно у вампира. Спрашивает это ты? Ну а я отвечаю: «Конечно я, разве я за ночь так изменился что вы меня не узнаете?»

Сергей коротко хохотнул. Чтобы кто-нибудь издевался над Бздынем? Ничего более дикого он и вообразить не мог.

– Ну а что дальше было?

– Да колол он меня потом еще в кабинете, но ты же знаешь меня. По сравнению со мной Зоя Космодемьянская – болтушка. Короче ничего не добился еще и извинился…

– Ну ты и жук…

Остаток вечера друзья смотрели американский фильм про вторжение на Землю с прикольным инопланетянином, назывался он вроде бы: «Секретный материальчик». За добрым инопланетянином гонялась секретная служба во главе со стервозной теткой, пытавшаяся отправить его в заключение, но с помощью двух землян – раздолбаев, он каждый раз ухитрялся в последний момент ускользнуть.

***

Пожилая и словно высохшая от пылающих в ее душе темных страстей женщина потрясла сухеньким кулачком над головой, в другом она цепко паучиха пойманную муху, зажала громкоговоритель:

– Мужчины и женщины, люди других гендеров, немцы! –усиленный голос раскатился над запрудившей и проезжую часть и тротуары толпой, зажатой между массивными, имперского вида зданиями центральной улицы Берлина – Фридрихштрассе. Казалось, что они, рожденные в период имперского величия Германии, с презрением смотрели на выродившихся потомков своих гордых строителей. Заглушая далекие шумы проносящихся по центру города автомобилей, звуки плыли между угрюмыми: серыми и черными фасадами домов с неизменными магазинчиками на первом этаже, винными с объявлениями – «продажа временно запрещена», с замысловатыми балконами и высокими решетчатыми окнами без штор; над готическими шпилями и островерхими мансардами; над радужными знаменами ЛГБТ, над зелеными – партии зеленых, над плещущими на холодном ветру белоснежными плакатами – что на них написано издали не разглядеть, пока не затихли вдали.

Женщина подняла горящие фанатичным блеском глаза к хмурому, совсем не весеннему небу с тяжелыми, серыми тучами, почти царапающими крыши домов, словно через толстую вуаль атмосферы могла увидеть зависшие над Землей корабли пришельцев.

– Человечество дождалось! Высшие космические силы прибыли на Землю, они помогут возродить погубленную неразумными людьми экологию Земли! Мы больше никогда не будем сжигать ужасный газ и уголь и портить атмосферу выбросами углекислого газа. Нам помогут!

А что делают наши правительства и средства массовой информации? Вместо того, чтобы протянуть пришельцам руку дружбы, они нагнетают вокруг них самую настоящую истерию! – последние слова старуха почти провыла.

Жадно внимающая толпа взорвалась одобрительным гулом. Лишь кучки полицейских в полном вооружении и со щитами на периферии митинга, всего пара сотен человек, безучастно смотрели на оратора, покуривали. Они еще и не такое видели. Рядом с ними суетилось несколько корреспондентов, в основном немецких. Бурное обсуждение прибытия инопланетян давно уже не такая новость, чтобы привлечь внимание иностранных СМИ.

Высокий, с ухоженной бородой и намечающимся «пивным» животом специальный корреспондент общественной телекомпании ARD: Фрайгерр, запахнул потуже ворот куртки и презрительно скривился. Что за бред она несет? А если это действительно вторжение? Пришельцы игнорируют все попытки связаться с ними. Почему? Это невольно наводило на подозрение, что их цели не так чисты, как уверяла фрау. Но двадцать лет работы на телевидении приучили его к известному цинизму. Все эти лидеры общественного мнения действуют по одному шаблону. А зачем напрягаться? Это в одиночку человек способен на критическое мышление, а в толпе весьма немногие, только настоящие личности, которых, увы, мало. Там действуют иные законы чем в повседневной жизни. Еще древнегреческий мудрец Солон заметил, что один отдельно взятый афинянин – это хитрая лисица, но, когда афиняне собираются на собрания, имеешь дело со стадом баранов. Роль вожака заключается в том, чтобы создать веру, неважно во что. Для этого надо воздействовать не на разум, а на чувства – испытанный прием демагогов. Рассуждения и доказательства не нужны. Требуется утверждение и повторение этого утверждения и чем более оно будет кратким и, чем проще и нелепее выдумка, тем больше у демагога шансов на успех. Впрочем, пусть болтают что хотят, его дело все снять и прокомментировать!

– Иоганн, – произнес Фрайгерр, притрагиваясь к плечу оператора, – сними общий вид этого бедлама.

Не отрываясь от экрана камеры Иоганн кивнул и медленно развернулся на девяносто градусов, беря в прицел собравшихся на улице демонстрантов: мужчин, женщин и представителей модных в Европе других гендеров, молодых и старых, полных и худых.

– Сбрендившие от ненависти особи, – продолжала кликушествовать женщина, – верно подметили, что в больших кораблях многочисленный экипаж. Но что это означает? Это означает, что их планету постигла катастрофа или их прогнали враги. Значит нам несказанно повезло, мы можем оказать Высшему разуму неоценимую помощь!

Корреспондент вновь поморщился. Ну что она несет! Разве можно так однобоко воспринимать действительность? Внезапно его внимание привлекло здание на периферии митинга – метрах в ста. Распахнулись ворота дома, оттуда вышло трое, похожие словно близнецы: крепко сбитые, с короткой стрижкой, тяжелая обувь в полувоенного вида черных куртках-бомберах. Чувствовалась в них какая-то агрессия и Фрайгерр приложил к глазам ладонь. Один из короткостриженых обернулся к товарищам и ткнул пальцем в сторону оратора, а потом из рукава куртки выпала короткая полицейская дубинка.

Внезапно и резко, словно топор по натянутому канату пришло понимание. Выцветшие светло-голубые глаза корреспондента расширились. Это скинхеды или еще кто-нибудь придерживающийся сходных взглядов и драки с демонстрантами не избежать.

– Иоганн! – произнес дрогнувшим голосом, рука крепко схватила оператора за предплечье, – Смотри, тут, похоже, наклевывается драка. Вторая вытянулась по направлению к странной троице. Это словно стало сигналом. Скинхеды, если это были именно они, с ревом кинулись на толпу, а из черного провала двора выбегали все новые и новые люди с палками, арматурой или дубинками в руках. Навстречу им с ревом, почти заглушившим крики паникующей толпы: «Скинхеды!» кинулись крепкие молодые парни, отличающиеся от оппонентов только цветом одежды: такие же не стесняющие движение куртки, прочная обувь и главное лица, не изуродованные излишним пацифизмом. Зеленые и прочие ЛГБТ давно обзавелись группами поддержки, обеспечивающими безопасность.

Все дальнейшее происходило быстро, поражающе быстро.

Полицейские зашевелились, кинулись наперерез, но поздно, слишком поздно. Противники сцепились. С размаху задубасили битами и железными арматурами. Бешенные выкрики, мат, глухой стук соударяющихся палок, смешались в жуткую какофонию. На мостовую брызнула первая кровь. Через секунды драка превратилась в дикую свалку, где каждый сам за себя.

– Снимай, снимай, – проорал в ухо оператора корреспондент. Да за эти кадры он еще дополнительную премию с компании слупит! Настоящий эксклюзив и экшен!

Вот боевик зеленых с коротким ежиком светлых волос с разворота пробивает ногой в грудь оппоненту. Охнув, боец падает на окровавленную мостовую.

Рядом размашистым хуком сносят на затоптанный асфальт его неудачливого товарища.

Двое боевиков с криком молотят упавшего скинхеда с арматурой по голове, по бокам – не важно, вопли боли упавшего почти не слышны.

Высокий, по два метра боевик бьет ногой по ребрам в каратистком стиле скинхеда с рваным шрамом на лице от рта до виска. От удара того развернуло на сто восемьдесят градусов, обливаясь кровью он рухнул на асфальт.

Из-за спин боевиков выскочил патлатый парень, в руке блеснул нож и тут же вонзился в тело. «Зеленый», согнулся, между прижатыми к животу пальцами проступило алое. Подскочил боевик, с разбегу добавил по голове нунчаками. Стук, словно от удара по стволу дерева, взгляд остекленел. Словно подкошенный, рухнул на грязный асфальт.

Рядом валялся в расплывающейся под ним луже крови лысый парень. Глаза закатились, открывая страшно блестящие белки. Тело сотрясает крупная дрожь, отходит.

Парень с лицом, закрытым черной банданой, с криком мощно бьет противника кулаком в нос, раз, другой. Потом добавляет в окровавленное лицо лбом, несчастный беззвучно рушится вниз.

Лысый боевик ударил битой, с деревянным стуком та встречается с короткой полицейской дубиной его противника.

Вклиниваются полицейские, молотят дубинами всех подряд, пытаясь разделить противников.

Горящими от возбуждения глазами Фрайгерр смотрел на драку «противников» и «поборников» пришельцев. Такого он даже в боевиках не часто видел, а сейчас все по-настоящему!

Позади, в паре метров, послышалась яростная брань. Фрайгерр начал поворачиваться, но не успел, бита ударила по затылку. Перед глазами словно взорвалась тысяча фейерверков. Окровавленный корреспондент телекомпании ARD упал на мостовую без сознания.