Глава 1 Попаданец

Я стою на скале. Подо мной пропасть. Вокруг ярко и красиво – скалы покрыты синим и зеленым плющом, ломаная линия гор по ту сторону пропасти, внизу голубая полоска быстрой реки. Небо сиреневое. Как я попал сюда – непонятно.

То, что я не сплю, было ясно. Воздух чересчур порывист и свеж, звуки, виды – все какое-то не из снов. Нет, я, конечно, поднял какой-то камень, поцарапал руку как следует – пока заорать не захотелось, – но и без боли ясно: бодрствую.

Все, что помнил, – чапал домой с пакетом продуктов, зашел в лифт. Дальше – будто память стерли. Что за чудо-лифт такой, забросивший меня в этакие места? И как бы вернуться? Но, чур, не сразу, сначала оглядеться захотелось.

Но и долго возиться нельзя. У меня ведь с собой даже глюкометра нет – это приборчик, вечный спутник диабетика. А если бы он глюки мерил, а не глюкозу, он бы сейчас еще более пригодился. Ведь иначе, чем галлюцинациями, то, что вижу вокруг, я объяснить не могу.

Сзади за скалой – узкая тропка. Я находился так высоко, что казалось, до густых голубых облаков можно рукой достать.

Зовут меня Владимиром, но все кличут Волькой. Был такой мальчишка в сказке про старика Хоттабыча. Мои предки очень, видите ли, эту сказку любят. Мама даже назвать так хотела. К счастью, папа ей подсказал, что Волька – тот же Володька, Владимир, стало быть. Честно признаюсь, не люблю, когда меня Волькой кличут, – какое-то дурацкое прозвище. А уж те, кто узнает, что моего отца Алексеем зовут, те и вовсе ликуют – Волька ибн Алеша пошел, глядите! Надоело!

Мне девятнадцать. Учусь на втором курсе универа – журналистом планирую стать. Хотелось бы работать на радио, а там – как получится.

В общем, я обычный парень. Даже хобби есть – фантастика. Очень ее люблю и уважаю. Книги, фильмы – все проглатываю, как голодный крокодил. Причем предпочитаю книги. Сам писать пробовал – пока не очень получается, честно скажу.

У меня диабет. Да нет, ничего особенного, я привык.

А вот к тому, что сейчас вокруг меня, привыкнуть непросто. Да, красиво, но и зловеще как-то. Может, потому, что красок слишком много? Обычный земной пейзаж – побледнее. А тут все как на картинах импрессионистов. Их я тоже люблю. Они чаще реальность рисуют, а выглядит как фантастика.

Признаюсь, часто представляю себя героем какого-нибудь фильма или романа. Но неизвестного – известного скучно. Вот иду по дороге с пакетом продуктов, а представляю, что это не пакет вовсе, а бесценная посылка королю, а в пакете том – не молока бутылка и хлеба батон, а башка драконья. Или даже лучше не драконья, а страшной зеленой черфелазды! Эта тварь такая, которая… ну, ужасная, это понятно. Которая очень королю досаждает. Чем бы? Нет, живность, которую чудища пожирают, и принцесса, которую крадут, – заезжено. Она – черфе-лазда эта – ужас на солдат королевских наводит, и армия со страху разбегается. Так ведь ни одной войны не выиграешь! А она, тварь эта, страхом питается. Но путника какого-нибудь напугать ей маловато будет. Ей целое войско подавай. И вот я, такой крутой и непобедимый, взял да и одолел ее. Как одолел, потом придумаю, сейчас надо королю доложиться. Ну и не лифт, понятное дело, меня в высь седьмого этажа поднимает, а магия придворных волшебников в тронный зал. И вот, как раз когда я хотел вознестись к королевскому престолу, что-то случилось такое, отчего я здесь очутился. Будто и впрямь волшебники вмешались. Точно знаю, мой домашний лифт не имеет такой кнопки, чтобы на скале оказаться. Да и дом наш панельный не настолько крут, чтобы кто-то из богатеев сделал себе на крыше пентхаус в виде скалы над пропастью с сиреневым небом над головой. Что же случилось-то?

Есть не хотелось. Даже странно. Шел домой, думал, вот сейчас мне королевских харчей пожалуют – это я про вчерашний рыбный суп из консервов. Слюнки уже глотал, думал, как бы аудиенцию у короля свернуть поскорее, чтобы к пиршеству приступить. А тут мало того, что меня занесло куда-то, так по дороге еще и голод украли.

На мне были любимые красные джинсы, футболка мутно-серого цвета и бело-голубые кроссовки – та самая одежда, в которой шел с работы домой. Еще одно подтверждение, что не спал. Да и не отношусь я к тем, кто во сне понимает, что спит. Я, когда сплю, тупо сплю! Никаких со мной осознаний лишних, что мешают сны смотреть, не происходит.

На скале не было холодно – прохладой от реки веяло, да и ветер чувствовался, но я не мерз. Со скалы уходить вглубь по тропинке я пока не решался. Надо сначала с мыслями собраться. А то мало ли… Природа здесь дикая. Кавказ, что ли? Или какие-нибудь Кордильеры? Ни там, ни там бывать не приходилось, но слышал, что зверье всякое, с которым голыми руками не справишься, там есть. Леопарды, например, на Кавказе. Можно, конечно, как у Лермонтова в «Мцыри»: «Ко мне он бросился на грудь, но в горло я успел воткнуть и там два раза провернуть мое орудье…» Но лучше не пробовать. Впрочем, думаю, не Кавказ это и не Кордильеры. Слишком все вокруг необычно. Небо сиреневое, облака блекло-синие. Закат здесь такой, что ли? Или мне линзы надели?

Вдруг я услышал грохот. Поднял голову и замер с открытым ртом – грохот, не стук, а именно грохот издавали четыре крыла драконоподобной твари почище моей черфелазды. Сама серого цвета. На морде – с каждой стороны огромной пасти – глаз штук по семь. Усы у твари длинные и на хлысты похожи. На спине чудища полуобнаженная девушка, которая эти хлысты как удила использует. Я со страху хотел было со скалы прыгнуть, но поскользнулся и шлепнулся там, где стоял, а монстр сразу когтистой лапой мне на ногу встал. Я и дернуться не смог.

Девушка со спины чудища спрыгнула, ко мне подошла. Из одежды на ней – кольца какой-то серебристой проволоки вокруг бедер. Под кольцами и на груди – ткань тюлевой занавески тоньше. Волосы светлые, длинные, бровь с изломом – красавица, короче. В руках у нее копье недетское, за спиной длинный меч с рукоятью колоритной торчит. Подошла ко мне, слова не говорит, в глаза глянула бегло, а потом будто принюхиваться стала. Я же как раз к диалогу ее спровоцировать хотел.

– Девушка, – спросил, – вы местная? Не подскажете, как тут до трамвая ближайшего?.. – Ну, и другие подобные глупости. Сам с опаской то на копье поглядывал, то на зубы чудовища. Все это лежа, ибо придавлен.

То ли запах мой не понравился наезднице, то ли, наоборот, аппетит ее пробудил, но красавица копье перехватила и надо мной вскинула. Я даже понять ничего не успел, кроме главного – кранты мне!

Вдруг слышу невразумительный окрик. Девушка с недовольной миной руку расслабила и копье опустила. Посмотрела чуть в сторону от меня. Я скосил глаза, вижу – чудик какой-то. В жизни таких не встречал. Чудик этот злобной красавице быстро протараторил что-то на непонятном языке. То есть мне непонятном – не ей. Она недовольно фыркнула, опять копье перехватила и к летуну своему повернулась, бросив коротко, но резко: «Храбжа». Через мгновение под грохот четырех крыл дева взмыла в сиреневые небеса. Черт-те что.

Я встал, отряхнулся, на улетающее чудище глядя. А тварь, надо сказать, знатная. Размером с микроавтобус «газель». Одна пара крыльев больше, чем другая.

Пока я рассматривал улетающий ужас, а может, и смерть свою удаляющуюся, чудик низкорослый меня за штанину дернул.

– Не бойся, – буркнул он.

По-русски сказал, как ни странно. Хотя, когда он говорил с валькирией, я ни слова не разобрал. Теперь я смог рассмотреть этого гнома получше. Росточком меньше метра, уши острые, рот широкий, как у Буратино, глаза немного навыкате, брови в строгую линию. Волос на голове минимум – и те белесые, еле заметные. Одет в затертую курточку, такие же шаровары и коричневые замшевые полусапожки. Смесь лепрекона с Маленьким Муком.

– Ты по-русски умеешь? – задал я «умный» вопрос.

– Общий язык Утронии – понятный для всех. Есть еще язык Древних. Мы сейчас на нем говорили с Шайной, – ответил тот.

– Почему ты спас меня?

– Сам не пойму, – пожал он плечами. – Случайно рядом оказался.

– Спасибо. – Я тоже пожал плечами. – Теперь я перед тобой на всю жизнь в долгу, так, что ли?

– Что? – недовольно посмотрел на меня карлик. – Глупости говоришь.

– Это со мной случается, – согласился я.

– Кто ты и откуда взялся? – спросил он пытливо.

– Я? Волькой меня зовут. Не Валькой, слышишь, а Волькой! А то начнешь мне сейчас про праздник святого Валентина рассказывать…

Каждый второй норовит мне про него напомнить. Так достало, что хочется за подобные откровения кому-нибудь валентинок навалять. Вот я и решил заранее упреждать.

– Про праздник не слышал, – буркнул карлик. – Нам тут, знаешь ли, не до праздников.

Я посмотрел удивленно, но ответил и на вторую часть вопроса:

– А откуда я здесь взялся и сам не пойму. Словно с неба свалился.

– Так и есть, – со вздохом сказал недорослик. Казалось, он совсем не удивился. – Куда двинешься?

– Сам бы хотел это знать… По логике вещей, сейчас было бы правильно изучить свое местоположение, определить координаты локации, а уже потом…

– Стой! – скомандовал карлик. – Давай условимся: говорим на общем языке. А заклинания, такие как «координаты» и «местоположение», оставь до нужного случая.

«Из какой он деревни? – подумал я. – Простых слов не знает…»

– Так куда ты намерен двинуться? – повторил вопрос карлик. – Могу с тобой пойти. Возьмешь в провожатые?

– В провожатые?! Послушай… хм… парень, я не знаю, как здесь оказался, что меня ждет и как мне вернуться домой, чего, признаюсь, хочу пресильно. А пять минут назад хотелось особенно остро. Поэтому как я тебя возьму в провожатые, если не пойму, куда мне идти? Может, мне вообще лучше всего прямо здесь и остаться.

– Да что я напрашиваюсь! – возмутился карлик. – Не хочешь – не надо, сам топай, ищи, что хочешь. Думаю, недолго протянешь.

Я вспомнил валькирию и понял, что погорячился. А ушастый уже топал от меня по тропинке между скалами.

– Эй, как там тебя! Постой! Я согласен! – крикнул вдогонку, но тот и не думал останавливаться.

Пришлось догнать, извиниться. Впрочем, карлик дулся не долго.

– Ну хорошо, понимаю, зачем мне такой провожатый, как ты. Но я-то тебе на кой сдался?

– Ты же мне заплатишь, – ответил карлик.

– Прогадал. У меня нет ни копейки.

Это, кстати, была чистая правда – ни моя сумка с кошельком и телефоном, ни пакет с продуктами волшебным лифтом в непонятное «сюда» не перенеслись.

– Правильно, откуда бы у тебя взялись деньги? Золото воин заработать должен. А пока – какой ты воин? – Недорослик развел руки и пожал плечами. – Станешь воином – заработаешь, заплатишь.

– Ты, я смотрю, разбираешься тут во всем. Может, знаешь и как я попал сюда?

– Конечно, знаю, – согласился карлик.

Я сел на корточки, чтобы видеть глаза собеседника, и приготовился внимать каждому слову.

– Волшебным путем, – сообщил маленький мерзавец.

– Здорово! Вот теперь-то мне все ясно! Ну конечно, – фонтанировал я сарказмом. – Вот только неувязочка есть. У нас – в мире, где я живу, – нету волшебников. Разве что несколько экстрасенсов, да и те, скорее всего, мошенники. Но даже если ты прав, зачем я кому-то сдался? Кому надо было посылать меня за тридевять земель?! Я простой студент, не наследный принц, карту с сокровищами тоже не прячу.

– Этого я, братец, знать не могу, кому ты понадобился да зачем.

– Может, знаешь хотя бы, как мне домой вернуться?

– Не имею понятия, – равнодушно ответил остроухий и достал из котомки лепешку. Стал жевать. Потом, словно вспомнив обо мне, вздохнул и разделил ее пополам. – Можно попробовать Пчелиную ведьму спросить. Она все знает.

– Да, не повезло ей с фамилией, – сказал я, усаживаясь рядом с ним и тоже принимаясь жевать.

– О чем ты?

– За что ее так прозвали-то?

– За то, что она часто является перед другими в виде пчелиного роя.

Я перестал жевать. Смотрел на карлика и, наверное, настолько глупо выглядел, что тот даже поморщился.

– Как, ты сказал, звать тебя, бедолага? – спросил он.

– Чой-то я бедолага? Волькой зови.

– Да худоват больно. Надо бы стать тебе купить. Когда деньги будут и мага подходящего встретим.

– Что мне купить? Стать?!

– Ну да, стать, – спокойно ответил недорослик и расставил руки, обозначая могучие плечи. При этом он упер подбородок в грудь и нахмурил брови. – Стать!

– Тело, что ли, другое? – улыбнулся я. Карлик, наверное, из местного дурдома сбежал. – Что же ты до сих пор не купил?

– Не новое тело, – карлик назидательно выставил указательный палец перед собой, – а свое улучшить. А мне-то зачем? Я не рыцарь, не воин, мне с бестиями драться не придется. Я могу только советчиком быть, по мелочи помогать.

– Оруженосец, короче, – сказал я.

– Не, – мотнул головой карлик, – оружие сам таскай.

– Значит так, – сказал я, – никакой стати покупать не буду. Прошу любить и жаловать такого, какой есть.

– Как знаешь, – пожал плечами недорослик.

– Если маг настолько могуч, что может даже тело кому-то новое сотворить – хотя я в это не верю ни грамма, – сказал я с улыбкой, – почему же он сразу себе денег не наколдует?

– Далеко не каждый маг способен золото сотворить.

– Понятно, – махнул я рукой. – Ну, и как нам найти эту ведьму Пчелиную? Может, на пасеке пошукать?

– Ее не ищут, она сама появляется, когда ей вздумается. Но больше надежды встретиться с ней на клеверном поле, что на Заморских холмах.

– Ясно, – сказал я, хотя ясности было мало.

А теперь серьезно – где я оказался? Может, сплю все-таки? Я стал так таращиться на какую-то точку в небе, надеясь усилием воли раз-ж-жать-таки веки и проснуться, что карлик от меня отшатнулся.

– Ты чего? – спросил он настороженно.

– Ничего, – продолжал я пялиться в небо. Наверное, в тот момент я походил на детсадовца, сидящего на горшке.

Ноль эффекта. Ладно, не сплю. Тогда где я и как сюда попал, черт возьми?! Что за ужасы летают на крыльях ночи – на четырех причем крыльях?! Почему здесь небо сиреневое? Что за идиот-недомерок учит меня жизни и рассказывает про покупку обновленного тела? Наркота, что ли? Ну точно, что же еще?! Никогда не баловался этой гадостью, но судя по тому, что читал и слышал, – вполне может быть. Кто-то из друзей пошутил, что ли? Подбежал сзади и шприцем ткнул? Нет у меня таких «друзей». А если недруги, то зачем им продукт на меня переводить? Да и, насколько я знаю, шприцем-то надо не в мышцу, а в вену попасть. Такого я бы не смог не заметить!

Наверное, умер все-таки. Вот оно, оказывается, каково – на том свете. Ни в жисть бы не подумал. Хотя… Не то чтобы я был глубоко верующим человеком и считал, что меня должны либо ангелы, либо демоны встретить и проводить, куда следует, но как-то все неправильно выглядело здесь для посмертия. Нет, не верю, что умер. Бывает же – пропадают люди в Бермудском треугольнике, а потом появляются лет через пятьдесят – вот и со мной, наверное, что-то подобное произошло. В другой мир забросило. А после смерти разве мог бы я себя до крови камнем расцарапать? Вряд ли.

С одной стороны – мне нравилось в мире под сиреневым небом. Да что там нравилось – я был в восторге! Вот она, моя любимая фантастика вместе с фэнтези, – ешь не хочу! Я до сих пор даже на Эльбрус не решился взобраться, хотя давно мечтал. И я был бы не первым с диагнозом диабет, кто решился на восхождение. Но тут-то почище Эльбруса будет!

Итак, с одной стороны, было жуть как интересно. С другой – просто жуть. Твари многоглазые, девушки, что зарезать хотят, да и вообще так все вокруг дышит цивилизацией и защитой прав человека, что просто ужас. Кроме того, у меня с собой ни денег, ни трусов запасных, которые тут, кстати сказать, очень быстро понадобятся. Ни карты пластиковой, ни котлеты в заначке, ни фляжки для воды, ни ножа.

Но ведь интересно-то как!

Ладно, потом разберемся. Сейчас есть серьезнее вопрос – как мне быть без ручки-шприца и глюкометра? Они в сумке остались. Даже стикеров с собой нет, чтобы уровень сахара проверить. Вот потеряю сознание и ка-ак хряснусь со скалы! Я посмотрел вниз, на далекую змейку реки. Но пока ничего вроде. Эх, вот было бы здорово, если здесь, где туловища себе новые покупают, можно было бы и диабет продать. Я недорого возьму. Да что? Приплачу даже!

Оставалась еще одна проблема. Мама с отцом знать не знают, где я. Да, я мальчик большой – день, неделю не хватятся. Но в конце концов позвонят. И два, и три раза.

В институт. Друзьям. В больницу. В морг. И нигде их моим наличием не обрадуют или не огорчат. А сестренка Алиска и вовсе с ума сойдет. Мы с ней в парк хотели сходить послезавтра: карусели, мороженое, все такое – до сих пор карусели обожаю, – а любимый братик раз – и исчез…

– Ну что, оруженосец, – сказал я, – пойдем твою Пчелиную ведьму искать?

– Рано тебе, – покачал головой тот. – Путь непрост, ты к нему не готов.

– Экий ты сурьезный, – покачал я головой. – Как тебя зовут, кстати?

– Кинсли, – сказал карлик. – Я – гортванец.

– Это национальность или профессия? – спросил я.

– Наш народ так называется – гортванцы! Если что-то хочешь найти или узнать о ком-нибудь что-то, то гортванца скорее спроси, он разыщет тебе даже…

– Шпроты! – ляпнул я.

– Какие шпроты?! – возмутился Кинсли. – Он разыщет даже день вчерашний!

– Жаль. Шпроты были бы в рифму. А как называется ваш мир? – спросил я.

– Утрония.

Кинсли повел меня извилистыми тропами вдоль скал, и в конце концов мы спустились в низину. Какое-то время шли вдоль берега – он высоко нависал над рекой, так что я старался держаться от края подальше.

Загрузка...