Влюбленный граф

Глава 6

Виктория вскочила с кровати. Ей снилось, что она бежит по винтовой лестнице в башне – все выше и выше. Ее догонял преследователь. Вдруг вместо каменных ступенек ее ватные ноги нащупали землю, и мисс Найт очутилась на крутом склоне скалистого холма. Враг затерялся в тумане внизу, у подножья. Раздался жуткий, высокий звук.

Звук, который преследовал ее и сейчас. Нет, погодите, она его действительно слышала.

Кто-то играл на волынке!

В первый раз Виктория услышала звучание этого инструмента в Глазго, когда целый оркестр промаршировал мимо церкви, где она с Алеком находилась на воскресной службе. Вдохновенная интерпретация гимна «О, благодать» тронула ее до глубины души.

Но ничего трогательного и прекрасного в визге, раздававшемся за окном, не было. Наоборот – пожалуй, ничего ужаснее она в жизни не слышала, и что-то ей подсказывало, что это преступление над музыкой и инструментом совершали специально для ее ушей. Поспи Виктория чуть подольше, она выкрикнула бы в окно, что больше нет нужды прогонять ее отсюда, ни за какие богатства и рекомендации в Кингласе она не останется.

Но поскольку мисс Найт еще толком не отдохнула, да и не принято, чтобы приличные дамы кричали в окно на незнакомцев, она улеглась обратно в постель и накрыла голову подушкой. Звук в результате таких мер чуть затих, но недостаточно. Заснуть снова не удавалось. Оставалось только надеяться, что Арнпрайор или по крайней мере миссис Тэффи спустится и заткнет негодяя.

Спустя долгие минуты вой оборвался. Во дворе кто-то спорил, затем на замок опустилась тишина. Убрав подушку и уютно устроившись под шерстяным одеялом и атласным покрывалом, убаюканная мыслями о том, что завтра к этому времени она будет находиться в одной из спален особняка Алека в Глазго, Виктория погрузилась в сон.

Ночную тишину разорвало утробное гудение, отдаленно напоминающее звук, связанный с отправлением естественных потребностей. Виктория снова вскочила с кровати. Чтобы успокоить сердце, пришлось сделать несколько глубоких вдохов.

Набросив на себя накидку, она попыталась нащупать ногами тапки. Несмотря на тлеющий огонь в очаге, в комнате было темно и холодно.

– Ух! – Ударившись об одну из ножек кровати, Виктория стиснула зубы от боли. Встав на четвереньки, она принялась искать тапки, проклиная про себя каждого Кендрика, включая графа.

Наконец обувь была найдена. Виктория распахнула дверь в коридор, и тут же из соседней комнаты вышел Алек. Выглядел он угрожающе.

– Очевидно, это представление разбудило и тебя, – заметила она.

– Как же можно проспать такое чарующее исполнение «Побега королевы Мэри из Лохливена»!

– Боже милостивый, ты распознал в этих звуках какую-то мелодию? Впрочем, неважно. Кто вообще мучает инструмент в такой поздний час?

– А ты как думаешь? – прорычал Джилбрайд.

– Мистер Макдоналд?

– Он самый. Я спускаюсь, чтобы лично придушить его – если меня не опередит Арнпрайор. В первый раз именно он остановил Ангуса.

– Не ты?

– Я не успел и лишь наблюдал в окно, как граф настиг Ангуса и делал ему… внушение. Мне даже стало жаль старика. Впрочем, сейчас я не буду испытывать к нему ни капли сострадания.

– Как же я им не нравлюсь, если они пускаются на такие ухищрения, чтобы избавиться от меня.

Алек покачал головой:

– Да нет, близнецам, пожалуй, ты вполне по нраву. Они просто боятся гнева деда.

– Может и так, но вот Ройал уж точно настроен против меня.

– Ройал сейчас не настроен ни за кого-то, ни против кого-то. Он всегда и со всеми норовит так себя вести, и Арнпрайор, по всей видимости, уже понятия не имеет, как с ним быть. Ройал переживает из-за отставки и не знает, как жить дальше.

В сердце Виктории на миг пробудилось сочувствие.

– Он сильно хромает. Рана до сих пор причиняет ему боль?

– Наверняка. Он чуть не умер при Ватерлоо. Ему очень повезло, что он не лишился ног.

– Несчастный. В таком случае я готова простить его поведение. Но что касается остальных… даже Арнпрайор не очень-то уговаривает меня остаться.

Алек нахмурился:

– Поверь мне, Ник не хочет, что ты уезжала. Просто он…

Виктория коснулась руки кузена.

– Все в порядке. Продолжай. Со мной ты можешь поделиться.

– Он чувствует, что мы чего-то недоговариваем.

Ее сердце сжалось.

– Он тебе прямо сказал?

– Нет, но после ужина Ник устроил мне практически допрос об обстоятельствах твоего поспешного увольнения со службы у Уэлгейта.

– Плохо дело.

– Он также желал знать, почему Доминик так настойчиво рекомендует тебя.

– Что ты ответил на это?

– Я объяснил, что Доминик много лет знаком с семейством Найтов и давно помогает тебе находить выгодные предложения.

Сэр Доминик затратил немало усилий, чтобы скрыть внебрачное происхождение Виктории. Ее первый наниматель – богатый торговец – знал историю ее семьи и не заострял внимания на этом, однако многие в свете сочли бы происхождение мисс Найт исключительно скандальным.

– Как он отреагировал?

Алек сделал неопределенный жест рукой.

– Вроде бы нормально, но отсутствие рекомендаций от Уэлгейта не скрыть.

Виктория вздохнула:

– Нет, похоже, его светлость невзлюбил меня не меньше остального семейства.

– Наоборот, я уверен, он считает, что именно ты ему и нужна.

– Трудно поверить. – Она посмотрела в сторону окна, поскольку воздух сотрясался от все новых и новых звуков из волынки. – Если этот треклятый шум не прекратится сию минуту, клянусь, я раздобуду пистолет и пристрелю виновника, ну или, на худой конец, забью до смерти его собственной волынкой.

Джилбрайд рассмеялся:

– Слова, достойные чужачки. Я спущусь и… А, наконец-то.

Музыкант прервал истязание инструмента. Виктория оперлась о дверной косяк. Напряжение постепенно ослабевало.

– Должно быть, Арнпрайор настиг его и снова отчитывает. Сейчас все вернется на круги своя, – заметил Алек.

– Капитан Джилбрайд, позвольте мне сообщить, что вы чрезмерно оптимистично смотрите на жизнь.

Он в ответ горестно улыбнулся.

– Знаю, знаю. Возвращайся в постель, Виктория. Я разберусь с любыми проблемами, какие еще могут возникнуть этой ночью. Обещаю.

– Спасибо. – Но, прежде чем вернуться в комнату, мисс Найт бросила на кузена робкий взгляд. – Алек, мне не хочется разочаровывать Доминика, и я знаю, это вызовет много осложнений, но мне кажется, я не смогу принять предложение графа.

– Почему бы нам не поговорить с Арнпрайором утром и выяснить положение вещей? Утро вечера мудренее.

Она закатила глаза:

– Повторюсь: ты слишком оптимистичен.

– Может быть. Но поверь, я всецело поддержу любое твое решение. А теперь попробуй заснуть.

– Постараюсь изо всех сил.

Виктория закрыла дверь и легла в кровать в полной уверенности: сейчас она проспит что угодно, даже очередную жуткую серенаду на волынке.

К сожалению, она оказалась не права. Спустя совсем недолгое время близнецы решили повеселиться прямо под ее окном. Прослушав целых три развязных пьяных песни, она опять вскочила на ноги и подошла к окну. Пока Виктория пыталась распахнуть ставни, во дворе появился Арнпрайор.

Граф был одет только в килт. Виктория с прискорбием отметила у себя отсутствие деликатности, так как не могла оторвать взгляд от его широких мускулистых плеч и крепкой груди. Сейчас, при свете почти полной луны, в нем не было ни капли обходительного аристократа, выдвинувшего ей кресло во время ужина. Скорее граф напоминал дикого горца, готового крушить все вокруг.

Грант и Грэм бросились наутек. Арнпрайор остановился, глядя им вслед с выражением крайнего недовольства на лице. Затем перевел взгляд на ее окно.

Мисс Найт замерла. Как же он был красив, как могуч в лунном свете! Она не отличалась особо буйным воображением, но сейчас оно разыгралось не на шутку, и ее взору открывался не джентльмен, а свирепый кельтский воин или даже языческий бог, пришедший забрать невинную жертву.

Виктория вдруг опомнилась и осознала, что ночная сорочка спала с плеча, а волосы в полном беспорядке.

Отступив, она присела на холодный пол и прижала руку к груди, стараясь успокоить дыхание и думать спокойно. Граф видеть ее не мог, поскольку в комнате было очень темно, а окно она так и не открыла. Сорочка прикрывала ее всю, в отличие от килта Арнпрайора. Конечно, замок принадлежит ему, и его братья вели себя вызывающе, но это не повод скакать по округе полуголым.

Как бы прекрасен и могуч он ни был.

Виктория приподнялась и снова выглянула в окно. Алек наконец-то вышел во двор. Вот он оделся, как подобает. Они с графом о чем-то поговорили и вернулись в дом.

Виктория в очередной раз отправилась в постель, надеясь, что безобразия закончились. Утро явно приятным не будет, поскольку она уведомит Арнпрайора о своем намерении отказаться от предлагаемой им работы.

Но нет, через несколько часов новое хулиганство разбудило ее. Петух прокукарекал! В кукареканье на рассвете ничего необычного нет, но Виктория сомневалась, что граф Арнпрайор содержит скот и птиц прямо под окнами спален.

Спустя час горничная вошла в комнату разжечь огонь и застала ее за сборами. Все это время Виктория мысленно репетировала речь, в которой хотела поделиться с графом своими богатыми и незабываемыми впечатлениями от его семейства. И как только речь будет сказана, она навсегда покинет замок Кинглас. Без разговоров.

Ник чуть ли не залпом опрокинул уже вторую чашку кофе, пытаясь привести мысли в порядок. Разъяренные гости вот-вот ворвутся в библиотеку, и он хотел быть готовым отразить их натиск.

Незамедлительно в дверь постучали.

«Чтоб вас…»

– Войдите.

Алек медленно вошел в библиотеку. Он тоже явно устал и был в крайнем раздражении от бессонной ночи. Однако Джилбрайд всего через пару часов покинет этот бедлам, а вот Ник, при всем желании, все бросить не мог.

– Прежде чем ты сорвешь мою голову с плеч, присядь и выпей кофе, – сказал он, указывая на одно из обитых кожей клубных кресел.

Но Алек остановился прямо перед ореховым письменным столом и вперил в Арнпрайора гневный взгляд:

– Нет, черт возьми, не присяду и не выпью! Мы поговорим без проволочек. Какого дьявола ты не можешь держать в узде собственное треклятое семейство? В твоем полку ни один солдат или офицер в здравом уме не стал бы тебе перечить.

– Это если говорить о тех, у кого наличествует ум, да еще и здравый в придачу, – ответил Ник.

– Дурацкое оправдание, – резко бросил Алек.

– Насколько я припоминаю, капитан Джилбрайд, этот замок принадлежит мне, так что изволь воздержаться от раздачи указаний. Присядь лучше в кресло и выпей кофе.

Друг еще немного постоял, но все-таки сел и выдавил улыбку:

– Ты всегда был более строг, чем даже герцог королевских кровей.

– Уж ты-то знаешь, полагаю.

Алек уставился на большой поднос с кофейными принадлежностями.

– Ожидаем толпу гостей?

– Я жду, что к нам до завтрака присоединятся еще по меньшей мере три персоны, и каждая из них будет гореть желанием поделиться со мной своими впечатлениями и мыслями.

– Готов поспорить, следующей явится мисс Найт, – сказал Джилбрайд, наливая себе кофе. – На твоем месте, я бы поискал, чем можно заткнуть уши.

– Настолько все плохо?

Только мертвый проспал бы эту ночь беспробудно.

– Счастливой ее не назовешь, – ответил Алек.

Ник помассировал виски, в которых начала пульсировать боль.

– Я принесу ей свои извинения, естественно. И пойду на любые уступки, лишь бы она осталась.

– Удачи, старина, – скептически улыбнулся Джилбрайд.

– Неприятно в этом признаваться, но мне нужна ее помощь. И я был бы весьма благодарен тебе за содействие.

Алек решительно покачал головой:

– Меня в данный момент беспокоит только лучший исход для Виктории.

– Не знал, что вы с мисс Найт так близки, – заметил Ник. – В высшей степени… интригующе.

Взгляд Джилбрайда потух.

– На что это ты намекаешь, Арнпрайор?

– Мне просто любопытно, почему ты так покровительственно к ней относишься.

Немного помолчав, Алек расхохотался:

– Ты совсем свихнулся. Припоминаешь мою жену, нет? Кто же в своем уме станет ей изменять?

– Миссис Джилбрайд и правда очаровательная леди.

Хотя пышные и жизнерадостные блондинки, пожалуй, были не во вкусе Ника – как выяснилось, он скорее предпочитает худых и острых на язык. Это открытие делало ситуацию только более неудобной.

– Ты прекрасно знаешь, я никогда не предал бы Иди, да и Виктория Найт не стала бы так скандально себя вести. А если ты о ней другого мнения, будь уверен, она уедет со мной в Глазго.

– Рад слышать, что я не прав, – проговорил Ник. – И вовсе не поведение мисс Найт заставило меня выдвинуть такое – очевидно, неудачное – предположение.

– Это извинения? – с сомнением спросил Алек.

– Если тебе угодно.

Джилбрайд покачал головой:

– Иногда ты ведешь себя как настоящий негодяй, Арнпрайор.

– Уверен, твое мнение поддержат многие члены моей семьи. Но не можешь же ты всерьез верить, что мисс Найт угрожает опасность под крышей моего дома. Дед и братья, конечно, полные идиоты, но они никогда не тронут даму.

– Я понимаю, – ответил Алек.

– Тогда в чем же дело? Сэр Доминик уверял меня в желании мисс Найт найти отличную работу и в ее незаурядной компетентности.

Джилбрайд явно боролся с собой.

– Она абсолютно точно нуждается в этой проклятой работе.

Ник снова почувствовал неладное. На квалифицированную гувернантку с положительными рекомендациями всегда большой спрос. Однако мисс Найт, похоже, испытывала определенные трудности в этом отношении, несмотря на блестящее резюме. Впрочем, у него не было выбора. Надо надеяться, что Доминик и Алек его не обманывают.

Поставив чашку на стол, Алек предостерегающе взглянул на Ника:

– Ладно, я сделаю все возможное, дабы убедить Викторию принять твое предложение. Но знай: мисс Найт находится под защитой моей и сэра Доминика. Я думаю, ты понимаешь, что это означает.

Прежде, чем граф успел ответить на едва скрытую угрозу, в библиотеку ввалился Ройал.

Ник улыбнулся брату, но затем снова переключился на Алека:

– Мы будем обращаться с мисс Найт, как если бы в ее жилах текла королевская кровь.

Джилбрайд фыркнул:

– Уж постарайтесь.

Ройал тем временем уселся в свободное кресло.

– Честно говоря, после ночного представления я удивлен, что мисс не украла лошадь и не поскакала галопом в Глазго, – заметил он.

Арнпрайор заметил, как губы Ройала слегка дернулись от боли, когда он потер бедро. Его голос был напряжен, под уставшими глазами залегли тени.

– Нога снова беспокоит тебя?

– Вовсе нет.

– Я могу послать за хирургом, если хочешь.

– Да ну, старый костоправ бесполезен.

– Так и быть. Но не перенапрягайся сегодня. Ты можешь лишиться ноги, если не будешь беречь себя. – Ник проигнорировал хмурый взгляд Ройала и снова обратился к Алеку: – Итак, мы будем стоять бок о бок, когда мисс Найт спустится?

– Ради всего святого, – вмешался Ройал. – Не пора ли оставить безумный замысел сделать из нас проклятых дебютантов?

– Не хочу подливать масла в огонь, – вторил ему Алек, – но почему ты так полон решимости приукрасить, так сказать, своих братьев? Они происходят из одной из самых славных семей в Шотландии. Уверен, они вполне могут достойно жениться.

– А что, если не все хотят жениться? – резко возразил Ройал.

Алек пожал плечами:

– Тогда можно освоить какую-нибудь профессию, заниматься делом, а не издеваться над гувернантками и притворяться угрюмыми грубиянами.

– Близнецы так действовали, чтобы доказать свою точку зрения. И ты прав: если Ник оставит нас в покое, мы как-нибудь разберемся.

Но Ник знал, что это совсем не так. Сейчас он заговорил:

– Ройал, я знаю, ты не хочешь этого слышать, но напомню: твоя карьера в армии закончена. Тебе нужно смириться с этим.

– Я был хорошим солдатом, одним из лучших в твоем полку, – рассерженно ответил брат. – Ранение – не моя вина!

– Естественно, не твоя. И произошедшее с тобой ужасно несправедливо, – тихо сказал Ник. – Но не ты один оказался в такой ситуации.

– После службы тоже есть жизнь, Ройал, – проговорил Алек, – причем хорошая, если приложить к этому хоть какие-то усилия.

– Тебе легко говорить, Джилбрайд. Ты – наследник чертовски богатого графа. А я младший сын. Вдобавок я не знаю никакого другого ремесла, кроме солдатского, а мои братья знают и того меньше. Вот почему Ник хочет найти нам жен. Ни на что другое мы не годимся.

Алек обеспокоенно взглянул на Арнпрайора.

– Наверняка кто-нибудь из братьев может еще выбрать профессию и как-то зарабатывать на жизнь.

– Не похоже, – признался Ник. – За исключением Брадена, который хочет стать врачом, никто не выказал интереса к закону, торговле или хотя бы управлению землями. И, очевидно, служение церкви тоже не подойдет. Ты можешь представить кого-нибудь из близнецов в качестве священника? Они же растлят половину девушек в приходе.

Только чудом Грэм еще не вступил в порочную связь с чьей-нибудь дочерью и не умер от рук разгневанного отца. Ник постоянно пугал близнецов, что он навеки вечные изгонит их из земель Арнпрайоров, если они только подумают тронуть какую-нибудь девицу.

И, кстати, если говорить о местных жителях, то все они считали юнцов неприемлемыми женихами для своих дочерей.

– Понял, – сказал Алек.

– Бедный-бедный Ник, – добавил Ройал. – Он вынужден оставаться с нами неопределенное время, поскольку ни один из нас не может свести концы с концами самостоятельно. – Он печально улыбнулся.

– Я должен извиниться. Мне жаль. Я подвел вас всех. – Арнпрайор опустил голову.

Он подвел всю семью, включая жену и юного сына.

Даже Логан, брат, с которым Ник был наиболее близок, сбежал, после того как он чуть не убил его. Затем бежал и сам Арнпрайор – в армию. Он бросил свою семью в самый критический момент.

– Ты делал все для нас, – ответил Ройал, – никто не винил тебя. Никогда.

Наоборот, они волновались о нем. Ройал последовал за Ником в армию, чтобы приглядывать за старшим братом. Из-за этого он потерял свою жизнерадостность, здоровье и, вполне вероятно, будущее.

Ник стряхнул с себя уныние.

– Глупости. Как глава семьи, я несу ответственность за вас. А значит, ты и твои братья поступите так, как я скажу. Вы будете слушать мисс Найт и станете истинными джентльменами, которые приумножат честь Кендриков, вместо того чтобы втаптывать наше гордое имя в грязь.

Ройал закатил глаза:

– Черт подери, ты никогда не сдаешься.

– Все ради тебя, дурачок, – сухо улыбнулся Ник.

– Не отложите ли вы дальнейшие препирательства до того момента, как мисс Найт объявит нам о своем решении? – вмешался Алек. – И это случится с минуты на минуту, если я не ошибаюсь.

Ройал оставил дверь открытой, и Ник услышал звуки голосов в зале, а затем стук решительных женских шагов, приближающихся к библиотеке. Вскоре мисс Найт вплыла в комнату, словно линкор в открытое море. И этот линкор явно был готов дать залп из всех орудий. Прямо ему в лицо.