Внучатый зять

III

Войдя вместе с Арктуром Блэком в большой кабинет, обитый резными деревянными панелями и с длинным столом в середине, Том Риддл подумал, что семью Блэков он представлял себе несколько не так. Ближе всех к двери сидели Харфанг Лонгботтом и жена его Каллидора, в девичестве Блэк; рядом с ними расположились Дорея и Чарлюс Поттеры, а вслед за Арктуром и Томом вошли Краучи, Каспар и Чарис, сестра Каллидоры. Конечно, мужская часть семьи Блэк тоже была здесь: Арктур сел рядом со своим братом Поллуксом и усадил Риддла рядом с собой, Орион и Сигнус были без жен, а вот Ирма Краббе, жена Поллукса, привела с собой брата, главу рода Краббе. Последними вошли Кассиопея Блэк из Отдела Тайн и ее племянник Альфард — вернее, это Риддл подумал, что Блэков больше не будет, и ошибся: вслед за Кассиопеей и Альфардом пришли Лукреция и Игнатиус Прюэтты, и Лукреция подошла поздороваться к Арктуру, своему отцу, а Игнатиус сел рядом со старшим Краучем.

— Сейчас еще Седрелла подойдет, и начнется, — предсказал Поллукс Блэк, хорошо зная и свою кузину, и ее мужа, и действительно, как только Седрелла и Септимий Уизли появились в дверях, Септимий дал старт дебатам.

— Арктур, если ты думаешь, что, радикализируясь, ты улучшаешь свою переговорную позицию, я могу заверить тебя, что это не так! — заявил Септимий Уизли, глядя на Риддла, сидящего по левую руку от Арктура.

— Ты еще меня не выслушал, Септимий, — чуть укоризненно ответил Арктур.

— Я вполне хорошо познакомился с мистером Риддлом и его программой во время прошлых выборов Министра, и если тебе угодно сообщить о твоей с ними солидарности…

— Мне угодно сообщить, Септимий, что мистер Риддл — часть нашей семьи и мой внучатый зять, и в очередной раз призвать семью к миру.

— По-моему, прежде всего мы должны поздравить Сигнуса, — предложила Дорея Поттер.

— Совершенно незачем ругаться, когда нужно радоваться, — поддержала Лукреция Прюэтт, и женщины некоторое время поздравляли Сигнуса, а мужчины подошли пожать руку Риддлу и притащили с собой воинственного Септимия Уизли.

— Теперь мы можем снова попробовать разрешить вопрос, который вызывает среди нас столько споров, — начал Арктур, когда поздравления закончились. — Убивать грязнокровок нехорошо, мириться с их наличием не хочется, но надо же с ними что-то делать.

— Сколько можно одно и то же! — снова полез вперед Септимий Уизли. — Я предлагаю оставить все как есть, но тебе одиннадцатилетние магглы не нравятся, и ты говоришь, что они навсегда останутся магглами. Ты предлагаешь довериться книге директора Хогвартса, в которую частенько попадают сквибы, и похищать всех там поименованных магглов из колыбели. Но сделать это, не привлекая внимания магглов, невозможно, а вовлечь в это маггловские власти ты не можешь. Как можешь, ты не хочешь, а как хочешь, ты не можешь.

— А если бы я мог?

— А если бы я был маггловским премьер-министром? Бесполезный же разговор.

— Вот Риддл хочет кое-что добавить, — обратил внимание на нового человека Арктур.

— Через два года я создам сеть, которая сможет засекать выбросы стихийной магии на всей территории Британии, — негромко и уверенно сказал Риддл, и в комнате стало тихо. — Несколько месяцев уйдет на создание опытного образца. Еще года полтора — на то, чтобы покрыть сетью всю Британию. Для создания сети мне понадобится немало материалов и людей. Когда сеть будет создана, предлагаю забирать грязнокровок в наш мир сразу после первого магического выброса. Каждый такой выброс, произошедший в маггловском мире, привлекает к нам внимание. Магглы теперь не станут этих выбросов бояться, а будут их исследовать. Если после первого выброса убедить родителей, что их ребенка ждет либо будущее мага в нашем мире, либо будущее подопытного кролика в военной лаборатории, похищать грязнокровок не придется.

— Ох ты ж ежик, — наконец пришел в себя Поллукс, ошарашенный идеей засекающей магию сети. — Эта сеть, если про нее узнают, многим понадобится. Сначала авроры попросят модифицировать ее так, чтобы она засекала непрощенку. Потом невыразимцы захотят чего-то невыразимого, всем на беду. А потом дойдет до того, что нельзя будет наложить Силенцио на брехливую собаку, чтобы к тебе не пожаловали какие-нибудь бездельники из Министерства и не заставили писать объяснительную. Надеюсь, все присутствующие понимают, что информация об этой сети не должна выйти за пределы этой комнаты.

— Эта сеть будет принадлежать только семье, — заверил Арктур. — Мы все очень рады, Риддл, что ты у нас есть. Приглашаю всех высказываться по предложению забирать маггловских детей после первого выброса стихийной магии.

— Риддл прав в том, что магглы перестали бояться необъяснимого, — сказал Септимий Уизли. — Они сильно изменились за последние десятилетия. Они теперь слишком верят в свою науку и в то, что все можно объяснить научно, а объяснив — использовать.

— Если Риддл прав в том, что магглы могут начать силком исследовать детей, у которых есть дар, то детей надо у них забирать, — согласилась Дорея Поттер. — Чарлюс, ты же согласен?

— Да, если так, то забирать, — кивнул Чарлюс Поттер. — Нам их тогда родители сами отдадут — какой родитель своему ребенку враг?

— Забирать — и что дальше? — немного язвительно спросил Каспар Крауч. — Мы же уже говорили об этом, когда вот Поллукс предлагал забирать маггловских детей в Хогвартс на пару лет раньше. И я тогда уже возражал, что ничему они не научатся, если будут жить с такими же, как они.

— Тех, кого мы заберем у магглов, должны взять на воспитание чистокровные семьи, — неожиданно для всех сказал Риддл и снова всех поразил. — Лорд Арктур спрашивал меня, что нужно сделать, чтобы не было войны. Вот цена мира: нужно, чтобы грязнокровок больше не было. Нужно, чтобы в них не было ничего от магглов, чтобы их сердце и их ум принадлежали целиком древним родам.

— Так делали в античности, — подтвердила Кассиопея Блэк. — Давали римское гражданство через усыновление. Новый гражданин Рима получал фамилию квиритского рода, а глава рода получал над ним отеческую власть.

— Сколько маггловских детей приезжает в Хогвартс каждый год, Риддл? — спросил Каспар Крауч, а Том Риддл отметил, что сначала с ним стали соглашаться, а теперь начали спрашивать его мнения — недалек и тот момент, когда его начнут слушаться.

— Шесть, семь человек каждый год. Со временем их станет больше.

— Первый выброс бывает обычно года в три, до Хогвартса еще восемь лет, — начал прикидывать Септимий Уизли. — Где-то пятьдесят детей нужно раздать по всем нашим семьям. Я думаю, потянем.

— Видишь, мы все-таки поладили, Септимий, — заметил Арктур. — И в основном потому, что к нам присоединился Риддл.

— У тебя хороший внучатый зять, Арктур, — согласился Каспар Крауч. — Вообще молодое поколение Блэков хорошее: Белла получила девять Тритонов, Андромеда — семь, вот еще теперь Темный Лорд у вас среди молодежи есть.

Том Риддл, конечно, дождался, когда обязанности будут распределены — его работам по созданию сети, следящей за магией на всей территории Британии, была нужна поддержка и деньгами, и людьми. Да и против шуток, причисляющих его к младшему поколению Блэков, он не возражал — зато теперь сильные семейства, что раньше не хотели иметь с ним дела, обещали ему помочь с его планами и повлиять на те семьи, которые не захотят принимать маггловских детей. Еще несколько дней назад было трудно подумать, что Лонгботтомы и Краучи будут помогать Тому Риддлу — а хлебосольные Поттеры даже пригласят его зайти к ним когда-нибудь вечерком.

Наконец, когда остальные разошлись, с Томом остались только Арктур, Поллукс и Орион как наследник Арктура.

— Я обещал вам, лорд Арктур, что в магической Британии не будет войны, — произнес Том Риддл, четко отмеряя слова. — Вы обещали в обмен на мир свою помощь с моим решением проблемы грязнокровок. Я не обещал вам отдать свою сеть, следящую за магией — но я, конечно, готов предоставить в ваше распоряжение ее возможности. За отдельную цену.

— И какая же цена тебе кажется справедливой? — спросил Арктур, он и не очень был рад этому разговору, и не стал бы уважать своего внучатого зятя, если бы этот разговор не случился.

— Пусть Сигнус сделает Беллу своей наследницей.

— Ух, дорого-то как! — сразу же среагировал Поллукс Блэк, отец Сигнуса.

— Это семейное дело, Поллукс, — мягко сказал Арктур. — Белла будет хорошей наследницей твоему сыну, а ее первенца мы примем в наш род…

— Нет, — твердо ответил Том Риддл, и что-то в его голосе напомнило Блэкам, что они говорят с Темным Лордом — не только с тем, у кого достанет магии, чтобы легко справиться с ними тремя даже в их доме, но еще и с тем, у кого достаточно своих союзников, — с тем, кого они только что просили, чтобы вставшая на горизонте война все-таки не начиналась.

— Вы бы не предложили Чарлюсу Поттеру принять первенца Дореи в ваш род, — почти без упрека сказал Риддл. — Вы не предложили бы этого ни Лонгботтому, ни Прюэтту. Наследство — это деньги. Наследник — будущее рода.

— Я не хочу, чтобы на родовом древе Блэков осталась только одна живая ветвь, Том, — уже по-человечески, без хитростей, сказал Поллукс. — У Сигнуса и Друэллы нет сыновей. Пусть ваш с Беллой третий сын примет нашу фамилию. Наследство — это действительно только деньги.

— Мы договорились, — весело кивнул Риддл, его позабавила мысль о том, что теперь еще очень долго родственники не отвяжутся от Беллы и будут требовать от нее не только наследника, но и третьего сына.

— У тебя еще нет твоей сети, — заметил Арктур. — А мы пока не объявляем Беллу наследницей Сигнуса. Ты понимаешь меня?

— Иди к невесте, Том, — благословил Поллукс. — Удачи тебе с сетью — и с тем, чтобы Белла тебя слушалась, тоже удачи.

Белла, конечно, дожидалась Тома в коридоре по дороге к большому залу, мимо которого Том не смог бы пройти.

— Ты рад? — спросила Белла, подпрыгивая на месте, как маленькая девочка. — У тебя все получилось?

На второй вопрос Белла и сама знала ответ, она подслушала разговоры тех, кто выходил с переговоров до Тома, и на самом деле ей просто хотелось увидеть улыбку на любимом лице, кинуться Тому на шею и повиснуть на нем, обхватив его ногами — что она почти сразу же и сделала.

— Мисс Блэк, ведите себя прилично, — весело сказал Том, но у Беллы был уже приготовлен на это очередной неожиданный ответ.

— Уже все можно, — произнесла Белла Тому в ухо жарким шепотом. — Если ты поладил с дедом, он не даст нашим глупостям мешать вашим серьезным делам.

Темный вихрь аппарации закрутил их обоих, и у Беллы немного помутилось в глазах, а очнулась она словно в собственном сне, и Том уже осторожно опустил ее на свою постель.

— Тебе не страшно? — спросил Том, и только сейчас Белла увидела в его глазах, какая в нем спрессована сила и с каким она все это время играла огнем.

— Я отчаянная, — ответила Белла и рванула шнурок корсета.