ЧАСТЬ III

МОК ИНТЕРЛЮДИЯ

Загадка отошла на задний план, ее заслонил яркий, безжалостный и такой близкий свет.

Он отчаянно старался следовать за ней. Слуга Жестокой будет очень рассержен, если он позволит ей ускользнуть. Но у него не было выбора. Он либо мог ее видеть, либо – нет.

Прошло всего несколько мгновений, и она исчезла. Полностью. Он отпустил ее, охваченный чувством страха и одновременно облегчением. Ему и без нее хватало дел.

Залитый светом Сияющего, он принялся анализировать свои возможности.

Первое. Сделать все, о чем его просила Жестокая, там, где возможно.

Второе. Делать только то, что ему нравится, изобразив непонимание или неспособность справиться с остальным, – несмотря на то, что слуга Жестокой обладал поразительной способностью угадывать его ложь и все предыдущие попытки закончились страданием, как физическим, так и психическим.

Третье. Ничего не делать и быть готовым к страшным последствиям.

Например, преследование Загадки – вот первая просьба, которую он не желал выполнять. Он с удовольствием изучал Сияющего, когда мог. Но уничтожить Мерзость... Уже одно его присутствие нейтрализует ее. Разве можно еще чего-нибудь желать?

Он не хотел иметь ничего общего с отвратительным ребенком и пронзительным, больным умом. Если бы его соплеменники узнали о ее существовании, они, не задумываясь, лишили бы ее жизни. Или потребовали у Сурин Агоры огромную плату за то, чтобы ее сохранить. Именно для этого – до определенной степени – и существуют серо-сапожники: помешать появлению на свет таких ужасных существ, уничтожать их, если им все-таки удалось родиться, и сохранять в тайне знание об их существовании, чтобы больше никому не пришло в голову повторять эксперименты.

Но у него не было возможности ее убить, и он знал, прочитав мысли слуги Жестокой, что здесь она в безопасности.

Ее хрупкое тело никого не пугало. Ему следовало только заглушить способность к эпсенсу – как будто такое возможно.

Его попросили помешать осе жалить, сохранив ей жизнь и жало. А тот факт, что конкретная оса не являлась естественным существом, делало его задачу еще более отвратительной.

Он чувствовал, как она пробуждается, несмотря на средство, притупляющее эпсенс. Ксародин действует на большинство каст – включая и те, что обладают врожденным даром, как его собственная, – но длительное использование снижает его эффективность. После первой дозы девушке несколько раз вводили новые. Однако скоро способность к эпсенсу к ней вернется. Возможно, им удастся держать ее в бессознательном состоянии, но ничто не помешает ей видеть сны. Если она взорвется, он скорее всего ничего не сможет сделать. Тому, кто окажется рядом, или будет тем или иным способом с ней связан, угрожает опасность.

Он представил себе, что произойдет со слугой Жестокой в данных обстоятельствах, но заставил себя отбросить приятные фантазии. Именно для этого у слуги имелись собственные прислужники. Они защищали его от опасности, стояли между ним и любыми непредвиденными неприятностями.

Он сказал:

НИКАКОЙ ОПАСНОСТИ

СПИТ

Этого хватит. Девушку, возможно, не стоит опасаться еще несколько часов. Позже он решит, что с ней делать, а сейчас...

Сияющий.

Он понял, что его свет является защитой, направленной на то, чтобы каждый, кто с ним сталкивается, поверил в его выдающиеся способности к эпсенсу. В качестве маскировки срабатывает просто отлично. Мало кому удастся проникнуть .сквозь заслон или расшифровать головокружительный вихрь в самом его центре. Очень сложно и поражает воображение; разве можно представить себе, что это еще не все?

Однако это далеко не все. За фасадом скрывается горазд более интересная возможность, та, о которой он подозревал и раньше, но не смог объяснить слуге Жестокой. За блеском прячется крошечное черное пятно. Непонятное. Он постоянно о нем думал, не в силах переключиться на что-то другое. Часть его существа боялась, что пятна не будет, когда он посмотрит в следующий раз – что яркий свет снова скроет его, на сей раз навсегда. Похоже, у них с Сияющим есть кое-что общее.

Что конкретно – он не мог объяснить, не хватало слов. Впрочем, ни у кого нужных «лов не было. Его понял бы только похититель с врожденными способностями к эпсенсу.

Теоретики эпсенса – некоторые из них являются похитителями, но большинство – нет, сравнивают мир, лишенный мысли, с гладкой равниной. Точно так же физики называют пустое время-пространство листом резины. Этой равнине дано имя: «п-пространство». Появление мыслящего существа – «п-тела» – придает некоторую рельефность плоскому пейзажу.

Похитители являются пиками, окруженными небольшими холмами, которые, в свою очередь, покрывают всю поверхность равнины, объединяя пики между собой.

На первый взгляд Сияющий казался таким высоким пиком, что п-тела, маячившие рядом с ним, терялись у его подножия.

Народы с врожденным даром к эпсенсу, например, олмахой, деформировали поверхность самой равнины, создавали долины и холмы, а иногда и ямы. Он как раз и был такой ямой. Без него и подобных ему Великий проект его народа стал бы всеобщим достоянием многие тысячелетия назад. Он подавлял п-пространство, разъединял п-тела, даже в тех случаях, когда рядом находились похитители, поглощал разрозненные мысли – вне зависимости от их источника. Вот почему его вырвали из привычной обстановки и доставили сюда: он Должен собирать информацию для слуги Жестокой. Рано или поздно все становится известно ирикейи.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что в самой сердцевине Сияющего имеется яма – такая огромная, что он не смог определить ее границ. Если у нее и есть дно, он его не нашел.

Однако чувствовал.., и это его беспокоило и одновременно завораживало.

Что-то очень старое.

Что-то, чему нельзя существовать.

Что-то – невероятно – изучающее его.

Однако глазами тех, кто смотрел на Сияющего, он видел только обычного представителя касты Древних людей, одного из сотен триллионов, разбросанных по всей галактике. Зачем кому-то понадобилось произвести на свет такое существо и поместить его в самый обычный корабль – да еще не один, а несколько раз? Какова цель эгул серии обманов?

Заглянув в мысли тех, кто его окружает – миновав ним(г Сияющего, – он видел, что кто-то из них считает его оружием, созданным для мести Древнему человечеству. Оружием, которое может без проблем спрятаться среди своих будущих жертв, а потом нанести неожиданный и эффективный удар.

Звучало разумно, несмотря на то, что доказательства справедливости данных подозрений представлялись ему в лучшем случае сомнительными, а иногда и вовсе уводящими в противоположную сторону. В сознании слуги Жестокой он обнаружил неуверенность, которую испытывал и сам. Неужели все настолько просто?

Он надеялся, что именно так дело и обстоит. Существовала и другая возможность... Единственная. Но такая ужасная, что не хотелось о ней даже думать.

Прекрасно зная, что это бесполезно, он все-таки предпринял попытку и отправил свое сознание наружу – он делал так всего несколько раз до сих пор – на самую границу своих ощущений. Там, как правило, он встречал диковинные, Высшие разумы, наблюдающие со своих божественных высот за тем, как низшие касты проживают свои мелкие жизни. Высшие походили на людей, наблюдающих за копошащимися муравьями. Они видели, как те строят, мечутся в пространстве, не в силах отыскать свое место, вступают в конфликты друг с другом и соседними муравейниками, но ни один из них не замечал одинокого муравья, отчаянно размахивающего усиками в надежде привлечь их внимание.

Однако раньше ему несколько раз посчастливилось вступить в контакт с Высшими людьми. Они обладают способностями, настолько превосходящими эпсенс, насколько он сам стоит выше обычной речи, и отличаются исключительной сдержанностью. Но порой случается непредвиденное, и какие-то данные выплывают на поверхность, словно каналы связи, которыми пользуются Высшие люди, устроены таким образом, что их не всегда удается закрыть от посторонних.

Что-то остается непонятным, большая часть информации оказывается бесполезной для других каст или времен. Но даже если удается узнать какую-то мелочь, усилие того стоит.

Сейчас ему требуется помощь. Если его подозрения верны, даже им может угрожать опасность.

Но он не получил ответа. Не ощутил никакого присутствия на границах пропасти. Обратиться за советом не к кому.

Неожиданно он затосковал по дому. Он скучал по своему народу: ему не хватало гобелена знакомых мыслей, песен, того самого, на котором его истинное место. Мало кто знал о его существовании, но и они не могли ничего рассказать. Он попал в самое сердце заговора земных людей, который в обычных обстоятельствах вряд ли затронул бы его или вызвал интерес. Да и то только поверхностный.

Как его соплеменники без него обходятся? Или Хранители Жилища теней нашли возможность восстановить равновесие? Может быть, механизм, благодаря которому он заменил своего предшественника, когда тот умер, заработал, чтобы произвести на свет замену? А что будет, если он вернется?

Сможет ли Великий проект выдержать двоих ирикейи?

Возможно, ему суждено остаться в пустоте навсегда и ждать мгновения, когда его сознание погаснет, в окружении горстки других мыслящих существ. Впрочем, он уже знал, что пустота небесконечна. Еще несколько недель – и от нее ничего не останется. Значит, вечное заключение ему не грозит. В лучшем случае временное.

Кроме того, не следует забывать о Сияющих и Жестокой.

Несмотря на то, прав он или ошибается насчет последней, в одном он уверен: Жестокая со своим слугой не оставят его в живых после того, как он выполнит свою миссию.

На одно короткое, горькое мгновение он позавидовал Загадке. Кем бы она ни была, что бы собой ни представляла, она свободна – в отличие от него.

Впрочем, понимание того, что он обречен, утешало. Когда нет надежды, бояться нечего – кроме самого страха.

А если ему удастся прихватить с собой Мерзость, что же, тем лучше...

Глава 5 РСОИ «Рассвет» 955.01.21. ДО 1390

С такого расстояния базовым сенсорам «Рассвета» не хватало кроваво-красного света Хинтубета для сбора полной информации о двойной системе. Размытое, увеличенное изображение двух красных шаров, соединенных изогнутой серебристой нитью, – больше Рош не удавалось разглядеть ничего. Полученная картинка мало отличалась от того, что показывал ей Ящик с орбиты Гатамина. Не вызывало сомнений, что отправленные ранее зонды будут передавать четкие изображения на «Ану Верейн», где бы корабль ни находился, но, только подлетев ближе, Рош смогла оценить уникальность зрелища, представшего ее глазам.

По отдельности Какамат и Маракан когда-то были ничем не примечательными газовыми гигантами, причем их масса составляла всего четверть массы Джагабиса. Вместе же они образовывали динамичное партнерство, сколь таинственное, столь и завораживающее. Самым очевидным отличием этой пары от остальных планет Палазийской системы являлось то, что они вращались по орбите вокруг Хинтубета в обратном направлении. Местные ученые сходились на том, что эта пара возникла в результате столкновения двух, прежде независимых миров, одним из которых была планета системы, а другим – межзвездный скиталец. И хотя реального столкновения не произошло, гравитационные поля планет захватили друг друга, после чего инерция забросила их на общую, совершенно новую орбиту.

При обычных обстоятельствах Какамат имел бы ярко-желтую окраску с белыми полосами. Бури, считавшиеся невероятно мощными даже для такого газового гиганта, свирепствовали от экватора до полюса, постоянные вспышки озаряли плотную вихревую атмосферу, создавая необычные стробоскопические отблески на поверхности планеты. Иногда Рош казалось, что она может различить определенные закономерности в изменчивых лучах света, словно какое-то невообразимое устройство в сердце планеты пытается войти с ней в контакт.

Маракан, хотя и был лишь немногим больше, радикально отличался от своего соседа. Несмотря на освещение, он оставался кроваво-красным. Вместо тонких сполохов, постоянно озаряющих и без того яркое лицо его неизменного спутника, Маракан окружали облака тяжелого газа. Эти поднявшиеся из глубины газы выбрасывали перекрещивающиеся лепестки, постоянно меняющие окраску.

Рош не сомневалась, активные процессы во внешних слоях атмосферы обеих планет во многом определяются их близостью. При более внимательном наблюдении она заметила прибойные волны, достигающие нескольких километров в высоту, на поверхности каждой из планет. Поразительным было уже то, что положение сохраняло стабильность. Однако так продолжается уже сотни тысяч лет – и ничего бы не произошло, если бы не появление Рукавицы, бесповоротно изменившей всю систему.

К тому моменту, когда зонд сумел обнаружить Мок – единственную луну бинарной системы, – глазам Рош и ее спутников предстало другое ее уникальное свойство. КМ36 исполнял роль ионного моста, соединяющего магнитные поля двух планет. Хотя связь имела постоянный характер, она образовывала дугу – и становилась видимой – только один раз в тридцать шесть минут. Арку «моста» можно было наблюдать в течение семидесяти секунд, и Рош посчастливилось насладиться этой впечатляющей картиной едва ли не с самой выгодной точки. Ионный мост напоминал связующую две планеты молнию, которая вспыхивала и гасла с такой высокой частотой, что глаз не успевал сфокусироваться на мерцающей полосе ярчайшего света. Свет был таким ослепительным, что отбрасывал тень, стремительно пробегающую по серебристо-белой поверхности Мок.

Наблюдая за удивительным зрелищем, Рош вспомнила, почему вступила в Разведку СОИ. Она не только хотела избавиться от воспоминаний о тяжелом детстве – ее всегда привлекала возможность увидеть новые миры. Например, такие.

Быть может, подумала она, этого достаточно, чтобы объяснить сон...

***

...Рош стояла, мокрая и замерзшая, на палубе океанского судна, вырубленного из камня. Корабль был таким огромным, что она не чувствовала движения под ногами, когда могучий корпус рассекал бегущие навстречу волны. Судно уверенно мчалось вперед, и Рош казалось, будто она стоит на твердой земле.

Звезды у нее над головой были такими же ледяными, как ветер, и хотя соленые брызги до нее не долетали, она промокла до нитки и дрожала от холода.

– Тебе страшно? – Мужской голос и какой-то запах – и то и другое показалось Рош удивительно знакомым – донесся из-за спины.

Она обернулась. На носу, возле перил правого борта, стоял одетый во все белое мужчина с серой и сухой, словно песок, кожей.

– Нет, – ответила она и поежилась. – Мне холодно. А вам нет?

– Нет. Но мы оба можем лгать, – добавил он, и его желтые глаза сверкнули, точно молния в чужих небесах Какамата.

– Мне не холодно и не страшно, – послышался второй голос, на сей раз от перил левого борта. – Но я здесь.

Второй незнакомец был одет в красное. Кожа румяного лица показалась Рош влажной. В петлице его плаща красовался цветок с толстыми лепестками. И снова она уловила знакомый аромат – отличающийся от первого.

«Они знают друг друга», – удивленно подумала она.

– В некотором смысле, – словно отвечая Рош, продолжал человек в красном, при этом он не спускал глаз с того, что в белом.

– Однако я подозреваю, что у нас гораздо меньше общего, чем я думал сначала, – заметил человек в белом.

– Внешность бывает обманчивой, – заявил человек в красном.

– Может быть, настало время отбросить притворство, – предложил человек в белом.

– А разве у нас есть выбор?

Человек в красном кивнул в сторону носа корабля.

– Мы узнаем, когда прибудем на место.

Короткий обмен репликами изменил их. Тот, что в белом, побледнел еще сильнее, его кожа превратилась в прозрачный пергамент, а человек в красном, казалось, начал истекать кровью. И два аромата, различных и смутно знакомых, вдруг слились и стали нестерпимо близкими. Рош ощутила дуновение смерти. Запах войны...

Двое мужчин смотрели друг на друга, их молчаливое противостояние стало еще более напряженным. Теперь они сохраняли лишь форму, присущую человеку. Для их истинной сущности эти рамки становились слишком узкими, Рош сделала несколько шагов назад, прижалась спиной к холодному, влажному камню. Две гигантские мачты высились над ней, словно огромные антенны, темными силуэтами выделяясь на фоне неба. Нос судна продолжал стремительно и неуклонно рассекать волны, но теперь это вызывало у Рош тревогу. Она вновь взглянула на двоих мужчин и неожиданно поняла, как сильно они похожи друг на друга. Несмотря на различия, их можно было принять за братьев. Или даже близнецов...

***

Тревога, вызванная сном, не покинула Рош и после пробуждения. Сколько она ни пыталась, ей не удавалось стряхнуть оцепенение, и страшно не хватало мягкого прикосновения разума Майи. Адепт эпсенса могла ее успокоить, ослабить тоску и избавить от неприятных предчувствий. Но суринка находилась очень далеко, она осталась на чужой станции, в плену у человека, который сумел их всех перехитрить.

На мгновение Рош охватило отчаяние. Как она до этого Дошла? Она не виновата. Должно быть, за все в ответе Разведка СОИ, или кеш, или Движение Во Славу Солнца, или...

Нет. Бессмысленно сваливать вину на других. Она просто должна двигаться вперед, сделать все, что в ее силах, чтобы прояснить ситуацию и найти способ выпутаться из неприятного положения. Нужно освободить Майи и Кейна, а потом...

– Морган? – позвал Гейд.

Она отвернулась от изображения планет близнецов, на которые смотрела уже несколько минут, и взглянула на Гейда. Только теперь Рош сообразила, что он уже в третий раз повторяет ее имя.

– Что-нибудь произошло?

– Мы засекли радиосигналы.

Заставив себя сосредоточиться на его сообщении, Рош шагнула к Гейду.

– Откуда?

– С Мок. Они начинают передачу всякий раз, когда появляется ионный мост, словно хотят использовать вспышки в качестве прикрытия.

Рош обдумала версию Гейда, и она показалась ей разумной.

– Вот только интересно, кто это «они»? У тебя есть идеи?

Гейд покачал головой.

– Передача закодирована так, чтобы она выглядела как статические помехи. Без помощи Ящика я не в состоянии в них разобраться. Однако предположение сделать могу. Мне кажется, это переговоры сборщиков.

– А гребни так и не сдвинулись с места?

Гейд снова коротко покачал головой.

– Они все еще на орбите вокруг Маракана.

Находясь на некотором расстоянии от планет-близнецов, Рош и Гейд засекли заглушенные навигационные буи двух гребней сборщиков – веретенообразных структур, состоящих из внутрисистемных двигателей и цистерн с топливом. Гребни выглядели исправными, но, если не считать буев, не подавали никаких признаков жизни.

До сих пор Рош не приходилось сталкиваться со сборщиками, но она слышала истории о целых племенах, пересекающих на спинах своих хрупких корабликов огромные пространства между звездами. Их единственной защитой является «унидофандр», представляющий собой миниатюрный космический корабль, внутри которого каждый член необычного племени может провести всю жизнь. Хотя сборщики являются выходцами из самых разных каст, они составляют замкнутое сообщество, отделенное от всех остальных обитателей галактики временными парадоксами, возникающими при путешествиях на релятивистских скоростях. Некоторые улетают так далеко и надолго, что ходят слухи, будто им по тысяче лет.

Сборщики, зарабатывающие себе на жизнь добычей полезных ископаемых, считаются слишком дорогой рабочей силой для обслуживания рудников или крупных шахт. Вот почему они вынуждены отправляться так далеко от главной звезды Палазийской системы, где мало твердых тел, да и расстояния между ними огромны. Однако общее количество полезных ископаемых здесь достаточно велико.

Больше Рош почти ничего не знала. Что делают гребки так близко к крупным планетам – обычно сборщики избегают подобных гравитационных колодцев, – оставалось для нее тайной.

Просьба о помощи, которая привела их к планетам-близнецам, больше не повторялась. Рош решила подлететь поближе, чтобы выяснить, что же здесь произошло.

– Как скоро мы доберемся до Мок? – спросила она у Гейда.

– Через час.

– Ладно, – сказала Рош. – Покажи изображение.

Дисисто негромко рассмеялся за спиной у Рош.

– Думаю, вам стоит приготовиться к неожиданностям.

– Что ты имеешь в виду?

– Сами увидите, – сказал он.

Дисисто не ошибся. Маленькая луна оказалась весьма необычной: она едва достигала тысячи километров в поперечнике и состояла из темных, покрытых пылью скал. Атмосфера отсутствовала, а тяготение было совсем небольшим. Рош заметила кратеры, подозрительно симметричные и одинаковые по размерам, словно они являлись отверстиями или входами в туннели, а не возникли в результате падения метеоритов.

Между ними стояли диковинные выступы, напоминающие изогнутые зубцы или гигантские волосы, растущие прямо из скалы, – точно луну покрывала крупномасштабная версия «Велкро» <Товарный знак застежки-«липучки» производства компании «Велкро».>. Каждый из «крючьев» достигал в высоту не менее десяти метров.

– Причудливые штуки, – задумчиво проговорила Рош. – Как ты думаешь, это артефакты?

– Неизвестно. Мне не приходилось видеть ничего подобного. – Гейд пристально наблюдал за картинами, возникающими на многочисленных экранах. – Никакого движения, похоже, они мертвы.

– Возможно, так было не всегда, – заявил Дисисто. Он по-прежнему сидел в кресле, к которому его привязал Гейд несколько часов назад. – Солнце изменилось, и растения, жизнь которых основана на фотосинтезе, могли погибнуть.

– Здесь всегда было мало света, – заметил, покачав головой, Гейд. – Интуиция подсказывает мне, что эти штуки искусственного происхождения, но я понятия не имею, для чего их сделали.

– Или кто, – добавила Рош.

– Именно, – согласился Гейд. – Развалины очень старые.

Они могут быть останками Возвысившейся цивилизации. Ты изучала архивы, Морган. Тебе встречались свидетельства о подобных памятниках в этом районе?

– Нет, но взглянуть более внимательно не помешает.

– Шеф надеялся, что среди руин найдется что-то, относящееся к Исконному человечеству, – сказал Дисисто. – Возможно, старая база или колония с какими-нибудь артефактами. У нас так мало информации о происхождении человечества – любые сведения могут оказаться полезными. Если бы мы знали о том, что здесь есть, то прилетели бы сюда гораздо раньше.

Гейд оглянулся на главу системы безопасности.

– Я и не подозревал, что ты так интересуешься историей.

Дисисто пожал плечами.

– Стоит некоторое время поработать бок о бок с шефом, и сам становишься историком.

Рош ничего не ответила. Дисисто шуткой пытался разрядить возникшее напряжение. Однако никто из них не забыл последнего разговора, когда Дисисто заявил, что намерен сохранять верность Лайнгару Руфо. Рош не могла позволить себе его забыть. Хотя она и понимала, что в глубине души Дисисто руководствуется самыми лучшими намерениями, обстоятельства сделали их врагами.

– Станция Конгрив, – напомнила Рош Гейду, чтобы не отвлекаться от главных проблем.

– Вон там, на полюсе. – На одном из мониторов появилось низкое сооружение, похожее на растекшийся пузырь – Создается впечатление, что здесь никто не появлялся в течение многих лет.

В этот момент КМ36 вновь вспыхнул, и белый свет залил все экраны.

Рош и Гейд наблюдали за показаниями приборов, надеясь засечь новые сигналы с Мок.

– На сей раз почти ничего, – заявил Гейд. – Лишь один импульс в самом начале.

– Я видела – словно они хотят кого-то предупредить, предлагая сохранять молчание.

Гейд посмотрел на Рош.

– Они знают, что мы здесь.

Рош кивнула.

– В любом случае необходимо с ними поговорить. – Она показала на изображение лунной поверхности. – Согласно приборам, импульс возник в этом кратере.

На экране появилось изображение черного отверстия, ведущего внутрь луны. Оно находилось неподалеку от экватора.

– Там очень глубоко, – заметил Гейд. – И можно спрятать все что угодно.

– Однако внешне кратер ничем не отличается от всех остальных. Пожалуй, стоит туда заглянуть.

Гейд бросил быстрый взгляд на Рош:

– И кто удостоится этой чести?

– Я, конечно. Если только ты не намерен использовать КАС <Космический автономный скафандр (для выхода в открытый космос).> и проверить, как действуют твои новые имплантаты?

Гейд улыбнулся:

– Ну, тогда я в игре.

– Да, но ты же умный человек, – серьезно проговорила она. – И не можешь не понимать, что я гораздо лучше подхожу для решения этой задачи.

Гейд кивнул.

– Но сначала ты намерена войти с ними в контакт, не так ли?

– Зачем? Они явно прячутся и не станут с нами говорить, что бы мы ни делали. Лучше всего постучаться к ним в дверь и посмотреть, захотят ли они нас впустить.

– А если они тебя собьют?

– Ты им отомстишь.

– Можем послать его. – Гейд большим пальцем указал на Дисисто.

– А ты ему доверяешь?

– Нет, – ответил Гейд. – Но если они его прикончат, я горевать не буду.

Рош взглянула на Дисисто. Выражение лица главы службы безопасности оставалось невозмутимым. Впрочем, особой радости слова Гейда у него тоже не вызвали.

– Не стану утверждать, что меня огорчит его безвременная кончина, – заявила Рош, – тем не менее спуститься на поверхность луны придется мне. Через полчаса я буду готова.

***

Рош ждала в шлюзе, пока Гейд завершит последние проверки и выберет оптимальное положение корабля. Ее скафандр был загерметизирован и готов к полету: батареи заряжены, оружие приведено в боевую готовность. Мощности двигателей должно хватить для преодоления слабого тяготения луны в течение нескольких часов. «Рассвет» сбросит ее выше и чуть в стороне от нужного кратера. Используя тяготение и двигатель, она под прикрытием ионного моста осторожно приблизится к цели.

Рош держала наготове несколько видов оружия, кроме того, кое-что было спрятано на бедре и в специальных карманах скафандра. В случае чего она даст врагу достойный отпор.

– Старт через две минуты, – предупредил Гейд. – Все спокойно. Мост может появиться в любой момент.

– После пуска перейди на геостационарную орбиту и жди указаний. Я включу свой маяк, как только ты покинешь этот район.

Рош понимала, что навигационный импульс немедленно сообщит заинтересованным лицам о ее приближении. Если придется столкнуться с группой сборщиков, она сумеет решить все проблемы при помощи скафандра.

– Сохраняй радиомолчание, пока я не вернусь на корабль.

– Понял. Старт через минуту.

Рош наклонила голову, чтобы Гейд увидел ее лицо.

– И не предпринимай никаких рискованных шагов, пока меня здесь не будет, ладно?

Шлем ее скафандра наполнил негромкий смех.

– Доверься мне, Морган, – ответил он и добавил:

– Мост включился. Тридцать секунд. Держись крепче.

Рош ухватилась за поручень – скорее по привычке, чем по необходимости, поскольку камера была пустой. Хронометр внутри шлема начал отсчет. Когда осталось пять секунд, возле переборки послышался глухой скрежет, но Рош заставила себя расслабиться.

Внешняя дверь отошла в сторону, когда хронометр показал ноль, Рош включила двигатели и покинула шлюз. Через минуту заработал маяк.

Рош сосредоточилась на навигационных дисплеях, появившихся на визоре шлема, она бросила лишь короткий взгляд на проносящуюся под ней красноватую, неровную поверхность маленькой луны. Как только она оказалась на безопасном расстоянии от катера, его двигатели включились, и он стремительно исчез из виду. На мгновение Рош потеряла ориентацию.

Потом перед ней вновь возникла луна, и Рош развернулась ногами туда, где, по ее смутным представлениям, находился «низ».

Она свободно падала, следуя инструкциям навигационного компьютера и не слишком полагаясь на собственные ощущения.

Задачи орбитальной механики достаточно сложны, к тому же отвлекал постоянно меняющийся вид лунной поверхности.

Мок.., вспышки ионного моста.., рядом парят невозможно громадные Какамат и Маракан.., она не видит звезд, лишь одна, кроваво-красная, горит над ней...

На секунду Рош почувствовала себя крошечной и слабой и даже пожалела, что решилась в одиночестве спуститься вниз.

Впрочем, она прогнала свои страхи. Сборщики могут обладать жизненно важной информацией о случившемся в системе до и после появления «Четвертого Галина». Она должна встретиться с ними на их собственных условиях, а не в тепле и уюте катера.

Луна приближалась, и Рош изменила направление движения – теперь она летела практически над ее поверхностью.

Температура окружающей среды составляла 125 градусов по Кельвину – даже выше, чем она предполагала. Лес деревьев-крючьев – или чем там они были – мчался ей навстречу, а горизонт казался пугающе близким. Ей захотелось опуститься ниже, чтобы получше рассмотреть поверхность, но она заставила себя сконцентрироваться на выполнении миссии.

Нельзя решать несколько головоломок одновременно.

Через пять минут полета она выбрала новый курс, чтобы обогнуть очередной кратер, но ей удалось заглянуть внутрь.

Оказалось, что это действительно искусственная шахта примерно пяти метров в диаметре. Луч радара, пущенный внутрь, так и не вернулся, поэтому Рош не удалось оценить ее глубину. Стены выглядели гладкими, словно были сделаны машинами, но ей не удалось понять, каким целям может служить шахта. Рош не заметила подъемника или лестниц, дверей или платформ. Лишь отверстие входа, слегка расширяющееся кверху.

Ей потребовалось пятнадцать минут, чтобы добраться до нужного кратера – обозначенного на карте, которую ей любезно предоставил сенсор. Шахта 1. Она ничем не отличалась от той, над которой Рош пролетела десять минут назад. Рош ощутила некоторое раздражение и решила, что лучше всего воспользоваться вспышкой. Она знала, что ионный мост должен появиться через двадцать минут, но ей не хотелось так долго ждать.

Немного отступив, Рош запустила первую из шести осветительных ракет, которыми был снабжен скафандр.

Спустя несколько мгновений справа над ней вспыхнул яркий свет.

Наконец хоть что-то цветное. Серо-коричневые, отполированные стены шахты уходили в глубь луны. Рош не удалось заметить ни малейшего выступа. Она взлетела немного выше и приблизилась к краю шахты, чтобы использовать сканирующее устройство для более точного изучения ствола. И почти сразу же получила результат.

В углу визора появился отдельный экран, изображение быстро приближалось. Рош уже видела отраженный свет на противоположной стене шахты. Нечто слишком маленькое, чтобы разглядеть подробности, однако Рош быстро зафиксировала положение объекта, чтобы не потерять его, когда осветительная ракета погаснет.

Она взлетела еще выше, стараясь заглянуть в шахту. Ей показалось, что стены постепенно сужаются, но она знала, что это лишь иллюзия. Теперь Рош не сомневалась в искусственном происхождении шахты. Никакое природное отверстие не бывает таким идеально прямым и вертикальным. Насколько позволял видеть свет, поверхность ствола оставалась безупречной. Лишь у самого края тени, глубоко внизу, ей почудилось, что от шахты отходит ответвление – впрочем, она вполне могла и ошибаться.

Ракета догорела и погасла, вновь наступила красноватая мгла.

Ориентируясь при помощи навигационных приборов, Рош подлетела к тому месту, где заметила необычный отблеск. Когда ее глаза полностью приспособились к темноте, она начала осторожно спускаться вниз. Освещение скафандра не могло заменить яркого света ракеты, но ей без труда удалось отыскать объект, заметив новый слабый отблеск. Серебристое устройство величиной с ладонь располагалось прямо на стене шахты.

Вытянув тонкий щуп, Рош коснулась устройства с расстояния двух метров, однако никакой реакции не последовало.

Тогда она приблизилась и дотронулась до него рукой. Оказалось, что устройство держится на стене благодаря клейкому гелю – из чего следовало, что прибор не является неотъемлемой частью шахты. Рош слегка потянула его к себе, прибор отделился от стены, и она смогла разглядеть панель. Рош сразу же поняла, что это такое: простейшее реле, предназначенное для создания отвлекающих помех. Очевидно, его поставили сборщики. Шахта 1 являлась всего лишь ложной целью.., или Ловушкой.

Рош испытала разочарование. Тем не менее получается, что здесь действительно кто-то есть – и этот кто-то ни с кем не хочет вступать в контакт.

– Морган?

Голос Гейда, прозвучавший в наушниках шлема, заставил Рош вздрогнуть.

– Не отвечай, если не случилось ничего экстренного, а я перейду на закодированный канал тридцать один через две секунды.

Связь оборвалась, и Рош переключила систему связи на другой канал, размышляя о причинах, побудивших Гейда обратиться к ней.

– Я знаю, мне следовало сохранять молчание, – продолжал Гейд голосом, искаженным кодировкой, – но мне показалось, тебе следует знать – мы поймали слабый сигнал из внутренней части системы. Это тот самый код, который узнал Кейн, – командный язык Солнечных Вундеркиндов. Я их не понимаю, Дисисто также. Но странное дело: луч передачи был направлен прямо на нас, примерно с того места, где находился «Четвертый Галин», когда мы его покинули. Я бы сказал, что кто-то пытается связаться с теми, кто прячется здесь.

Страшно подумать, о чем они могут говорить...

Гейд замолчал, а по спине у Рош пробежал холодок.

Лайнгар Руфо является специалистом по памятникам древности. Он знал о Движении Во Славу Солнца. И знал, что внутри системы скрывается один из Солнечных Вундеркиндов. Лайнгар Руфо сказал, что источник передачи находится где-то неподалеку от планет-близнецов. Но не говорил, что передачу вели те, кто уцелел после атаки Вундеркинда. Если он нашел упоминания о языке Вундеркиндов в каком-нибудь старом архиве и если считал, что тот, кто вел передачу, понимает язык...

Руфо пытается связаться с Солнечным Вундеркиндом.

Мало того, Руфо предполагает, что Вундеркинд скрывается где-то поблизости от Мок.

Рош вылетела из шахты, готовая к любым неожиданностям. И то, что вокруг никого не было, ее совсем не успокоило. Если Руфо не ошибся, ей следовало беспокоиться о гораздо более опасном противнике, нежели разношерстная группа сборщиков.

Она некоторое время колебалась, не зная, следует ли немедленно вернуться на катер. Гейд знает, что с ней все в порядке, поэтому отвечать нет необходимости. А вот ее возвращение может увеличить опасность. Да, все они рискуют уже тем, что просто находятся в этом районе. Если Вундеркинду удастся раздобыть еще один корабль...

Последняя мысль заставила ее вздрогнуть: что он сделает с «Рассветом»? Солнечный Вундеркинд уже один раз его бросил. Гипердрайв не работает, поэтому кораблем невозможно воспользоваться, чтобы покинуть систему. Точно так же дело обстоит с гребнями сборщиков и «Четвертым Галином»: ни один из кораблей, находящихся в системе, не имеет исправного драйва, за исключением «Аны Верейн». Рош дала себе клятву, что никто ее не найдет до тех пор, пока ситуация окончательно не прояснится.

Значит, Вундеркинд не станет рисковать. Однако от этой мысли Рош не почувствовала себя в безопасности. Атака на «Рассвет», несомненно, привлечет внимание, а вот нападение на одного человека вполне может пройти незамеченным Она решила, что следует вернуться на корабль. Тогда они смогут изучать луну с орбиты, не рискуя жизнью. И если она не ошиблась и Вундеркинд не намерен атаковать «Рассвет», они будут в безопасности – во всяком случае, до тех пор, пока не найдут Вундеркинда.

Рош развернула скафандр, одновременно включив кодированный канал связи.

– Амейдио, это я. Уточни место встречи. Я...

В наушниках что-то оглушительно взвыло, и Рош замолчала. Помехи полностью глушили все сигналы. Рош попыталась найти источник шума и почти сразу же поняла, что заработал передатчик, оставшийся в кратере.

Вместо того чтобы вернуться за ним, Рош активировала импульсное оружие, прицелилась и выстрелила. Реле было довольно маленьким, а расстояние до него постоянно увеличивалось, но с помощью эффективных систем наведения заряд легко преодолел разделяющую их дистанцию. Последовала короткая вспышка.

Помехи исчезли не полностью, но Рош услышала голос Гейда:

– У тебя за спиной, Морган! За спиной!

***

Рош навсегда запомнит унидофандр сборщика таким, каким она увидела его в тот день.

Он грозно высился над ней, словно биомеханическая звездная рыба, окруженная мерцающим сиянием – почти тридцать метров в поперечнике, – и медленно снижался в слабом притяжении луны. А еще он напоминал сердитую плащеносную ящерицу. Ближе к центру располагались дюжины тянущихся в ее сторону суставчатых «рук». А из самого центра на нее был направлен ослепительный лазерный прожектор, даже визор шлема полностью не компенсировал его яркий свет.

Унидофандр оседлал ионный луч, а сполохи белого огня озаряли поверхность луны.

Рош отступала, сборщик преследовал ее. Сенсоры зарегистрировали радиосигнал, наложившийся на передачу Гейда.

– Идентифицируйте себя, – потребовал холодный искусственный голос.

Рош направила свой мощный арсенал на источник лазерного света. Теперь ей удалось разглядеть центральный кокон, в котором мог длительное время находиться и жить человек.

– Вы идентифицируйте себя, – ответила она.

И тут боковым зрением она заметила появление еще одного унидофандра. Он почти сразу же направил в ее сторону свой лазерный луч, работающий на другой частоте.

– Идентифицируйте себя!

Скафандр Рош зашипел, предупреждая, когда третий луч – на сей раз сверху – ударил в визор. Еще немного, и придется полностью его затемнить – в противном случае она просто ослепнет.

– Идентифицируйте себя!

Рош устало вздохнула. В окружении трех унидофандров дерзить не слишком разумно.

– Морган Рош, – ответила она, – в прошлом командир Разведки СОИ и капитан независимого корабля «Ана Верейн».

– Корабль Дато? – Голос, исполненный враждебности, принадлежал человеку.

– Только по конструкции. Он больше не состоит на службе у Военного Совета.

– Как вы можете доказать, что говорите правду?

– Вам следовало задать этот вопрос себе, прежде чем начинать допрашивать меня.

– Вы правы, – в разговор вмешался женский голос, в котором слышался смех. – Зачем вы сюда прилетели?

– Я ищу тех, кто уцелел.

– Почему? – В мужском голосе звучала неприкрытая подозрительность.

– Мы получили сигнал бедствия.

– Мы его не посылали.

– А кто-то послал. – Рош с трудом сдержала гнев. – Но главное – мне необходимо понять, что произошло в этой системе, чтобы подобного не случилось в других.

– Усилия, достойные всяческого одобрения, – заявил первый голос. – Ваше начальство должно вами гордиться.

– Я уже сказала, надо мной нет никакого начальства.

– Вы прибыли сюда на курьерском корабле СОИ, на вас скафандр Разведки СОИ – и вы хотите, чтобы мы поверили, будто вы на них не работаете?

– Мне все равно, верите вы мне или нет, – заявила Рош. – Неужели для вас имеет значение, на кого я работаю?

Манипуляторы в центральной части одного из унидофандров зашевелились.

– Я считаю, что ее следует прикончить, – послышался упрямый мужской голос.

– Перейди на закрытый канал, идиот. – Смех в голосе женщины исчез.

Некоторое время сборщики игнорировали Рош, лишь легкое покачивание манипуляторов и антенн говорило о том, что они совещаются. Очевидно, унидофандры вели себя так же, как обычные тела – каждый обладал характерной жестикуляцией. Лишь лазерные лучи оставались направленными в визор скафандра Рош.

Прошла минута, и Рош полностью затемнила шлем, перейдя на искусственную систему внешнего обзора. Гейд постоянно посылал сквозь помехи повторяющийся сигнал, чтобы она знала – он готов вмешаться в любой момент. Это успокаивало, но Рош хотелось обойтись без его помощи. Она понимала, что необходимо добиться доверия со стороны сборщиков, не используя силы.

Сборщики слегка переместились. Рош напряглась, приготовившись к нападению. Однако два из трех лазеров выключились, а спустя несколько мгновений погас и третий.

– Ты предстанешь перед кворумом, – заявил второй сборщик.

– Я не сдвинусь с места до тех пор, пока вы не уберете помехи и я не переговорю со своей командой.

– Вы не в том положении, чтобы ставить условия, – вмешался третий сборщик.

– Последний раз повторяю, Юл, – перебил его второй голос, – заткнись и не мешай мне вести переговоры. Она хочет нам помочь.

– Да, я бы хотела, – вставила Рош. – Насколько это в моих силах и если вы мне позволите.

– Именно. Меня зовут Идил, а это Юл и Эли.

Теперь, когда лазеры были отключены, Рош смогла как следует разглядеть унидофандры. Идил покрасила свой в оранжевый цвет, который в ярком свете больше походил на розовый.

Четыре серебристые полосы шли вдоль центральной части унидофандра Юла, а у Эли дом-скафандр напоминал ромбоэдр.

– Мы из гребня «Долгий Путь». Аудитор Бирн разрешает вам вести переговоры, но корабль, на котором вы прилетели, не должен менять орбиту. Если же он приблизится к нашим» гребням, мы вас атакуем.

Рош довольно крякнула, когда помехи исчезли. Она воспользовалась тем же закодированным каналом, по которому ранее с ней связался Гейд.

– Амейдио? Ты меня слышишь?

– Слышу, – ответил Гейд. – Все в порядке?

– Да. Они хотят отвести меня куда-то для переговоров.

Ничего не предпринимай до моего возвращения.

– Сколько ждать? – спросил он.

Она задала тот же вопрос сборщикам.

– Пару часов, – ответила Идил. – Или вечность. Если кворум решит, что мы не нуждаемся в вашей помощи, мы можем не отпустить вас.

Рош сомневалась, что сборщики сумеют справиться с ее скафандром, но ей совсем не хотелось проверять это на практике.

– Дай им три часа, Амейдио, а потом действуй по собственному усмотрению.

– Договорились.

– И если к тебе обратится Ящик, скажи, чтобы он сидел тихо. Мы не хотим, чтобы драйв попал не в те руки.

– Я понял, – ответил Гейд. – Если кто-то меня атакует, я уберусь отсюда подальше. Но прежде попытаюсь войти с тобой в контакт. Ты знаешь, куда они тебя поведут?

– К одному из гребней, наверное. Они не сказали ничего определенного.

– Буду держать каналы связи открытыми.

Рош переключила свое внимание на сборщиков. Все три унидофандра были обращены в ее сторону, казалось, они не спускают с нее глаз.

– Ладно, – сказала она, приготовившись активировать двигатель скафандра. – Полетели.

Однако вопреки ее ожиданиям, они полетели не вверх, а вниз.

***

Как только Рош последовала за Идил в шахту, связь с Гейдом прервалась. Она продолжала слышать регулярное попискивание передатчика корабля, но оно превратилось лишь в далекое эхо, словно шахта поглощала сигнал и создавала помехи, после чего импульс отражался сразу от дюжины разных мест. Рош не знала, что произойдет, если она попытается вызвать Гейда. Возможно, все пройдет нормально, а может быть, он и вовсе ее не услышит.

Теперь поздно беспокоиться об этом.

Рош старалась не отставать от Идил, заметив, что антенны унидофандра спрятались внутрь – очевидно, чтобы не зацепиться о стены шахты. Ее спутники, замыкавшие небольшую группу, несомненно, сделали то же самое. Шахта освещалась прожекторами трех унидофандров и скафандра Рош – и теперь У нее появилась возможность разглядеть внутренности луны. Примерно через сотню метров гладкая скальная поверхность исчезла, дальше стены приобрели цвет бронзы, хотя материал вполне мог оказаться и чем-то другим. На глубине ста пятидесяти метров ствол шахты резко повернул, сначала вверх и влево, а потом снова вниз и дважды вправо. Расстояния между поворотами все время менялись. Перемещаться здесь было совсем непросто, приходилось пользоваться двигателями или отталкиваться руками – сборщики использовали манипуляторы, – чтобы корректировать курс. Довольно скоро Рош потеряла ориентировку, словно оказалась в гигантской системе трубопроводов.

Они свернули в туннель, совершенно темный и широкий.

Потом миновали два перекрестка и только на третьем начали подниматься «вверх». Рош не удалось заметить никаких отметок или указателей – лишь бесконечные туннели, пересекающиеся внутри луны.

Вскоре она сообразила, что окончательно перестала понимать, где верх, а где низ – как и ее скафандр. Датчики показывали состояние свободного полета, куда бы она ни направлялась.

Что-то, находящееся в стенах туннелей или внутри луны, полностью компенсировало тяготение. Зачем или как, Рош даже представить себе не могла.

Летевшая впереди Идил начала притормаживать. Унидофандр подал какой-то сигнал, и в стене туннеля образовалось отверстие. Точнее, сообразила Рош, оно всегда там находилось. Голографический генератор просто выключил изображение стены.

Идил первой нырнула в отверстие, и они оказались в сферическом помещении диаметром около ста метров, куда сходилось множество других туннелей. В остальном стены были гладкими, причем их цвет менялся от бронзовой окраски туннелей до темно-вишневого в местах, расположенных на максимальном расстоянии от отверстий. Стены излучали свет, близкий по частоте к излучению Хинтубета.

Пространство внутри пещеры содержало атмосферу, которая удерживалась специальными полями, установленными возле отверстий. Чуть дальше Рош заметила семерых сборщиков, свободно дрейфующих внутри пещеры. Все они имели какие-то индивидуальные черты. С втянутыми манипуляторами унидофандры напоминали спасательные капсулы – впрочем, создавалось впечатление, будто каждая произведена десятью разными компаниями для десяти разных каст. Однако когда появлялись манипуляторы с инструментами, становилось ясно, что все они имеют свое собственное назначение. Иллюминаторов Рош не видела и потому не могла рассмотреть сборщиков, но унидофандры позволяли легко отличать их друг от друга.

Идил, Юл и Эли разлетелись в разные стороны, а семеро остальных слегка подвинулись, чтобы позволить вновь прибывшим занять привычные места. Рош осталась в одиночестве в центре пещеры; повинуясь инстинкту, сборщики старались держаться подальше от чужака.

– Мы хотим знать, зачем вы прилетели сюда, Морган Рош. – Сигнал пришел от сборщика, чей унидофандр имел форму капли, а в кормовой части заканчивался угрожающим шипом.

Даже находясь в ограниченном помещении с атмосферой, сборщики продолжали общаться между собой по радио.

– Я прилетела сюда, чтобы отыскать вас, – ответила Рош. – Точнее, тех, кто уцелел. Мы получили из этого района несколько сигналов бедствия.

– Мы их не посылали.

– Да, я уже знаю. – Рош немного помолчала, а потом спросила:

– Почему вы здесь прячетесь?

– Потому что не хотим умереть, как остальные, – ответил один из сборщиков, чей унидофандр украшали концентрические зеленые треугольники.

– Вы видели, что здесь произошло?

– Гребень «Дальний Причал» потерял почти весь личный состав возле космического порта на Аро. Большинство членов гребня «Долгий Путь» находились довольно далеко от Аро, поэтому нам удалось спастись. – Голос с сильным акцентом доносился из унидофандра с полосатой диагональной раскраской. Поскольку он медленно вращался, у Рош слегка закружилась голова. – Мы прилетели сюда, когда появилась станция «Четвертый Галин», потому что предположили, что здесь нам не будет грозить опасность.

– Мы никогда не будем в безопасности в этой системе, – резко возразил сборщик с зелеными треугольниками. – Мы уже потеряли семнадцать человек с тех пор.

– Сейчас главное – пережить ближайшее время...

– Ты думаешь только о ближайшем времени, Лад. Когда тот, кто уничтожил «Дальний Причал», придет за нами, он найдет тебя здесь и легко с тобой покончит.

Сборщики начали дружно спорить. Очевидно, кворуму не удалось выработать единого мнения относительно того, что делать с Солнечным воином-клоном. Точно так же не могли договориться Идил, Юл и Эли насчет Рош.

Рош улыбнулась. Именно на это она и рассчитывала. Если они и дальше будут спорить...

До нее случайно донеслись обрывки личного разговора, который решительно прервала обладательница каплевидного унидофандра:

– Мы не должны спорить между собой, – заявила она. Ее голос звучал уверенно и твердо и напоминал интонации, если не тон Идил. – Мы прячемся здесь, Морган Рош, чтобы избежать судьбы клана «Дальний Причал». С тех пор мы внимательно наблюдаем за всем, что происходит внутри системы, рассчитывая вовремя узнать о приближении убийцы «Дальнего Причала». До сих пор мы не видели ничего подозрительного.

Ваше появление вызвало у нас тревогу, но нам очевидно, что вы не тот, кого мы боимся. Вы прилетели открыто. Боюсь, что тот, кого мы ждем, прибудет без всякого предупреждения – мы даже ничего и заподозрить не успеем.

– Информация, которую вам удалось собрать, – прервала ее Рош. – Могу ли я?..

– Получить к ней доступ? Конечно.

Так легко. Рош почувствовала, как ее охватывают подозрения.

– Но почему? – спросила она. – Мне показалось, что вы хотели меня допросить.

– Так и есть. Но клан учит, что все ответы лежат в сердце того, кто задает вопросы. Если мы обменяемся информацией, возможно, вы сумеете понять то, чего не видим мы.

Рош кивнула:

– Не исключено.

– Кроме того, мы ничего не теряем. – Тупой конец каплевидного унидофандра раскрылся, словно цветок, и под защитной оболочкой Рош увидела сложнейшее оборудование. – Мы боимся не вас. Поэтому я решила поверить вам, Морган Рош.

Надеюсь, вы не злоупотребите моим доверием.

Рош удивилась.

– А вы кто? – спросила она.

– Меня зовут Бирн, я аудитор гребня «Долгий Путь». В ситуациях, когда необходимо быстро принять решение, вся ответственность ложится на меня.

– Значит, их жизнь в ваших руках? – спросила Рош.

– Как и моя в их, – ответила Бирн. – Мы остаемся единым целым, даже если в чем-то не согласны друг с другом.

– Вы их голос, – сказала Рош.

Тупой конец унидофандра начал закрываться.

– Я еще и та, кто задает вопросы, и сейчас я спрашиваю снова: почему вы здесь, Морган Рош?

Рош все еще была несколько ошеломлена неожиданным поворотом, который приняли события, но у нее не вызывало сомнений, что, если она рассчитывает хоть что-нибудь узнать от сборщиков, необходимо отвечать на все вопросы Бирн.

Поэтому она обрисовала причины, заставившие ее посетить систему, а также рассказала о том, что произошло с тех пор, как она сюда прибыла. Ей ничего не пришлось повторять дважды до тех пор, пока ее не попросили уточнить, что связывает ее с Адони Кейном. Многие сборщики боялись доверять Рош, имеющей непосредственное отношение еще к одному Солнечному Вундеркинду – хотя он и не оставил на своем пути горы трупов, в отличие от того, что уничтожил Палазийскую систему. Рош их прекрасно понимала.

– Относительно гребня «Дальний Причал», – сказала Рош, надеясь узнать нужную ей информацию, – что именно произошло возле Аро?

– Мы получили сигналы с просьбой о помощи, – ответила Бирн. – «Дальний Причал» решил провести спасательную операцию. Мы высказались против, поскольку подозревали, что тот, кто атаковал город под куполом – Солнечный воин-клон, как вы его называете, – все еще находится в том районе. Нам так и не удалось узнать, правда это или нет, наши коллеги попали в ловушку. Прицельный огонь с орбиты уничтожил большую часть тех, кто отправился на поиски, а газовые пушки прикончили оставшихся в живых.

– Мы не успели прийти к ним на помощь, – с горечью добавил Лад. – А те, кто наблюдал за гибелью гребня «Дальний Причал» со станции «Четвертый Галин», не пожелали вмешиваться.

– Вы видели наблюдателей?

– Да.

– Но не вошли в контакт с «Четвертым Галином»? – спросила Рош.

– Мы приветствовали их, как только они появились в нашей системе, но не получили никакого ответа, – ответила Бирн. – Сборщиков довольно часто игнорируют. Но, когда они ничем не пожелали помочь гибнущему гребню, мы поняли, что их равнодушие полно злобы.

Рош обдумывала новую информацию. То, что нападение на сборщиков «Дальнего Причала» оказалось таким яростным, вовсе не означало, что Солнечный воин-клон направлял его лично. Автоматические системы вполне могли справиться с такой задачей. Однако в последний раз его видели возле Аро; возможно, следует довериться свидетельствам очевидцев.

– Из гребня «Дальний Причал» никого не осталось в живых?

– Один человек уцелел, – ответила Бирн. – Самый юный представитель клана, мальчик по имени Ярроу. Он выполнял обязанности наблюдателя и оказался вне фокуса атаки. Спустя день после бойни мы нашли его пробитый унидофандр.

Аварийные системы помогли ему выжить. Нам удалось починить унидофандр, когда мы вернулись в «Долгий Путь».

– Могу я с ним поговорить?

– Исключено, – резко ответила Бирн.

– Возможно, он располагает информацией...

– Он ничего вам не расскажет, – перебил ее Лад.

– И все же я хотела бы с ним встретиться.

– Его спокойствие для нас важнее, чем ваши желания! – жестко ответил Лад.

Голос аудитора Бирн звучал гораздо спокойнее.

– Ярроу молчит с тех самых пор, как его клан подвергся нападению. Вы можете попытаться поговорить с ним, но я сомневаюсь, что у вас есть хоть какие-то шансы.

– А вы уверены, что это он?

– Конечно, – заверила ее Бирн. – Я сама его лечила.

Интересно, подумала Рош, имела ли Бирн дело с мальчиком непосредственно или оперировала его через унидофандр.

Кроме того, Рош не совсем понимала, как она может быть настолько уверена, что это действительно Ярроу, ведь он принадлежал к другому гребню. Спрятаться в унидофандре и занять место погибшего ничего не стоит.

Но Рош решила не настаивать на своем. Бирн утверждала, что личность мальчика не вызывает у нее сомнений. Рош обещала себе, что чуть позднее непременно встретится с Ярроу.

– Вы можете сообщить мне еще что-нибудь относительно деятельности воина-клона? – спросила Рош.

Вращение полосатого унидофандра Лада замедлилось.

– Нет.

– Он говорит правду. – В голосе Бирн слышалось искреннее огорчение. – К тому моменту, когда мы узнали, что на «Дальний Причал» совершено нападение, воин-клон скрылся. Прежде чем мы успели сбежать, система была закрыта. И мы, как и он, оказались в ловушке.

– Возможно, ситуация изменилась, – заметил Лад.

– Верно. – Голос Бирн стал задумчивым. – Морган Рош, я сказала, что доверяю вам, но из этого вовсе не следует, что мы бесплатно вам поможем – или что вообще станем помогать. Весь клан должен обдумать то, что вы рассказали. Ваши действия, а также поступки Лайнгара Руфо можно трактовать по-разному, и я должна проконсультироваться со своими людьми, прежде чем принять окончательное решение.

– Сколько это займет времени? – поинтересовалась Рош.

– Несколько часов. Нам необходимо обсудить все детали, причем в дебатах должно участвовать максимально возможное число членов клана. Если пожелаете, можете присутствовать при оглашении решения.

– Благодарю вас. Я принимаю ваше предложение. – Рош было интересно посмотреть, как сборщики сумеют достичь консенсуса за такое короткое время. Естественно, ей хотелось, чтобы они вынесли решение в ее пользу. – Но сначала я должна связаться с кораблем. Я обещала команде, что буду периодически сообщать о своих успехах.

– Идил и Юл вас проводят.

– Я не собираюсь убегать.

– Я вам верю, Морган Рош, – заверила ее Бирн. – Они будут вашими проводниками, а не охранниками.

Напрямую ничего не было сказано, но в словах Бирн содержалось очевидное предупреждение. Если попытаться ускользнуть от проводников в запутанном лабиринте Мок, она немедленно заблудится. Вполне возможно, что они не сумели бы ее отыскать – если бы стали пытаться.

Для проводников Рош аудитор Бирн добавила:

– Может быть, стоит на обратном пути показать Морган Рош наш центральный зал. – Рош не услышала никакого ответа от Идил или Юла, однако они каким-то образом связались с аудитором, поскольку через несколько мгновений Бирн сказала:

– Превосходно, тогда вы сможете присоединиться к нам.

Рош полетела за Идил и Юлом, успев заметить, что аудитор Бирн заняла место в центре пещеры, а оставшаяся семерка расположилась вокруг нее.

На сей раз сборщики летели гораздо медленнее. Рош не знала, повторяют ли они прежний путь или выбрали другой маршрут. Множество поворотов и полное отсутствие указателей моментально сбивало с толку, подчеркивая серьезность предупреждения Бирн.

– Откуда вы знаете, куда следует лететь? – спросила Рош.

– Воспитание, – хрипло ответил Юл.

– Мы обладаем изощренной системой ориентировки, – вмещалась Идил. – Гораздо более сложной, чем у вас. Вы можете лишить нас всех сенсоров и поместить в любое место системы. После этого мы способны с точностью до километра найти то место, откуда начали путь.

– А какое это имеет отношение к происхождению? – полюбопытствовала Рош.

– Некоторые из нас являются членами клана в третьем или четвертом поколении, – заявила Идил. – Мы созреваем внутри унидофандров. Они становятся нашей неотъемлемой частью, хотя интерфейс далек от идеала. Однако с каждым новым поколением мы его улучшаем.

Рош вспомнила об Ури Каджике. Похожая ситуация. Древний атаман Дато, в честь которого получил свое имя «Мародер», могла избежать многих неприятностей, если бы поговорила со сборщиками перед тем, как начинать эксперимент Андермара.

Однако со сборщиками – в соответствии с традицией – никто не вел серьезных разговоров. Да, с ними совершали сделки, но никогда не общались на равных. К ним всегда относились с подозрением и презрением, словно сборщики были дикими кочевниками из пограничных миров. Рош не слишком удивило, что они обладают высокими технологиями, но наличие развитого чувства общности и чести оказалось для нее сюрпризом. Бирн и Идил продемонстрировали наличие здравого смысла и готовность к сотрудничеству при довольно сложных обстоятельствах – далеко не все коллеги Рош по Разведке СОИ могли похвастаться подобными качествами.

– А многие приходят в клан извне? – спросила она.

– Примерно половина, – ответила Идил. – Во время путешествий нам часто встречаются люди, недовольные своей жизнью. Измученные долгими войнами солдаты, преступники, ищущие убежище, социопаты. Большинству мы сразу отказываем. Оставляем лишь тех, кто способен составить с группой единое целое, даже находясь на огромных расстояниях. Это совсем непросто, некоторые не в силах переносить длительную изоляцию. Но для тех, кто вошел в клан, жизнь имеет свои положительные стороны.

– А получают ли преимущества те, кто вырос внутри клана, перед остальными? Или перед группами новичков? Я заметила, что у вас с аудитором одинаковый акцент.

– Верно, но у нас совсем не такие отношения, как вы предполагаете. Я присоединилась к «Долгому Пути», когда была подростком – клан пролетал через окраину системы Гвидиона семьдесят восемь относительных лет назад – для вас с тех пор прошло сто двадцать. Мой унидофандр принадлежал женщине, чье клановое имя я взяла после десятилетнего пребывания в «Долгом Пути». Она умерла от старости за шесть месяцев до того, как я стала членом клана. Через двадцать лет после этого я получила разрешение родить ребенка посредством партеногенеза, используя собственный генетический материал. Я дала ребенку имя своей матери, родившейся в системе Гвидиона, и сама сконструировала унидофандр. Аудитор Бирн моя дочь.

Рош размышляла о рассказе Идил, пока они летели к поверхности диковинной луны.

***

– Я уверена, что все будет в порядке, Амейдио.

– Проклятие, Морган! – В голосе Гейда явственно слышалась тревога. – Ты ужасно рискуешь.

– Ты сам прекрасно понимаешь, что другого выхода нет.

Меня не будет еще несколько часов, и мой скафандр потребует дозаправки. Если бы у меня был выбор, то я разрешила бы тебе спуститься, но я не могу оставить Майера и Дисисто без присмотра. Поэтому тебе придется послать сюда Дисисто, он доставит все, что мне необходимо.

– А почему бы тебе просто не вернуться на корабль? У тебя уйдет не больше часа.

– Потому что дело не только в дозаправке. Мне нужно иметь при себе еще кое-что на случай, если решение будет принято не в нашу пользу. Они утверждают, что мы можем им верить, но пока я к этому еще не готова.

Гейд немного помолчал.

– Кроме того, ты хочешь осмотреться? – наконец спросил он.

Рош улыбнулась:

– Ты меня правильно понял.

– Пожалуй, не стану тебя винить, Морган. Я просмотрел записи, сделанные твоим скафандром, – должен признаться, ничего подобного мне видеть не приходилось.

– Дисисто это наверняка заинтересует, учитывая работу, которую он делал для Руфо. Еще одна причина, по которой есть смысл послать его сюда. Может быть, мне удастся переубедить его.

– Ладно, ладно, – сдаваясь, проговорил Гейд, голос которого неожиданно зазвучал весело. – Кроме того, здесь становится слишком тесно. Мавалин пришел в себя, и если он еще раз пожалуется, клянусь, я выкину его в открытый космос.

– А что ему нужно?

– Хочет с тобой поговорить.

– Естественно, но если ничего срочного, пусть подождет.

– Я ему это все время твержу. К несчастью, мне не удается уговорить его еще немного поспать, и он жалуется, что мы привязали его к постели.

Рош усмехнулась. Она могла лишь посочувствовать Майеру, но не более того.

– Есть еще какие-нибудь новости?

– Я получил послание от Ящика, переданное через зонд, оставленный нами возле Геренсанга. Мы должны встретиться с «Аной Верейн» через пять дней. Ящик говорит, что мы сможем войти с ним в контакт через двадцать четыре часа. За это время он отправит нам координаты.

– Что ж, наметился прогресс. – После последнего обмена посланиями они сохраняли полное радиомолчание. – Приятно слышать, что неприятелю не удалось захватить корабль.

– У меня сложилось впечатление, что Ящик этого не особенно опасается.

– А он и не будет опасаться, – проворчала Рош, поглядывая на небо – не появился ли «Рассвет», но все было спокойно. – Я или один из сборщиков, – Рош сообщила частоты, которые дала ей Идил, – останемся на поверхности и дождемся Дисисто. Чем быстрее он вылетит, тем лучше. Свяжись со мной, если возникнут проблемы.

Гейд отключился, и Рош огляделась по сторонам. Она отдыхала, находясь в слабом поле тяготения луны, неподалеку от острых пиков, устремившихся в небо. Поверхность внизу слегка мерцала – эффект заметно усиливал сверкающий ионный мост. Когда Рош наклонилась, чтобы потрогать почву, оказалось, что она всего один или два сантиметра толщиной.

Под ней был черный камень, не реагировавший на сенсоры скафандра.

– Отколоть хотя бы маленький кусочек совсем не просто, – заметила Идил. – Кое-кто из нас попытался проанализировать состав, когда мы сюда прилетели, но никому не удалось довести дело до конца. Возможно, это какой-то искусственный материал, с которым мы раньше не сталкивались – причем с очень необычным молекулярным строением.

– А кто его мог сделать?

– Трудно сказать. Внутри луны существует помещение, в которое мы не смогли проникнуть. Однако сумели запустить туда зонды.

– И что вам удалось установить? Выяснили причины, по которым обитатели луны ее покинули? Сумели отыскать тела и узнать, к какой касте они принадлежали?

– Ничего. Оказалось, что там никто не жил. Возможно, кто-то намеревался устроить храм или музей.

Рош задумалась. Древняя неизвестная каста, достаточно близкая к Возвышению, чтобы больше не нуждаться в прежних формах, но еще не готовая расстаться с ними навсегда, могла модифицировать или даже построить маленькую луну с целью, которая со временем потеряла смысл. Быть может, Мок проделала большой путь, прежде чем ее захватило тяготение близнецов, или – Рош совсем не хотелось вторгаться на эту территорию – луна имела искусственное происхождение. Два газовых гиганта, ионный мост и единственная луна – подобная комбинация едва ли могла возникнуть естественным путем. Вселенная умела преподносить сюрпризы, которые далеко превосходили пределы воображения Рош. Она прекрасно понимала, что нельзя строить предположения, основываясь на том, что считается нормой.

Стремления, достижения и даже местонахождение касты, создавшей эти артефакты, так же непостижимо, как и сами артефакты. Рош поняла, что не в силах убедить свое любопытство вести себя прилично. Если сборщики встанут на ее сторону, до прибытия Ящика у нее останется несколько дней.

Вполне достаточно, чтобы осмотреть все как следует.

***

Дисисто охотно выполнил инструкции Рош и уже через час стартовал с «Рассвета». Еще через полчаса он стоял рядом с Рош на поверхности луны, вместе со всем необходимым для дозаправки скафандра. Пока шла дозаправка, Рош познакомила его с двумя сборщиками.

Голос Идил был ледяным.

– Вы со станции «Четвертый Галин»?

– Да, я отвечал за безопасность станции.

– Зависят ли от вас решения, которые принимает командование станции?

– Нет. Все решения принимает шеф.

– Лайнгар Руфо?

– Да.

Если Идил его ответ умиротворил, то на Юла он не произвел особого впечатления.

– Ваши люди стояли в стороне и равнодушно наблюдали, как убивают целый клан.

– Не правда... – начал Дисисто.

– Неужели ты станешь отрицать, что ваши наблюдатели находились в районе Аро, когда на гребень напали?

– Нет, но...

– Они ничего не сделали.

– А что они могли сделать? Их было совсем мало. Ваши люди ничего не сумели противопоставить воину-клону, думаете, мои сильнее или вооружены лучше?

– Во всяком случае, вам следовало поговорить с нами – потом, – вмешалась Идил. – И обменяться информацией.

– Тем самым мы бы выдали свое местонахождение!

– Ты лжешь, – заявил Юл. – Вы регулярно ведете передачи на старых каналах.

– Через зонды.

– Точно. И это достаточно безопасно. Тот, с кем вы ведете переговоры, вряд ли менее опасен, чем мы.

Рош обратила внимание на его слова. Похоже, сборщики также подозревали Руфо в том, что он поддерживает контакт с Солнечным воином.

– Все это несущественно, – вмешалась Рош. – Дисисто находится здесь потому, что его заинтересовали руины, которые вам удалось найти. Он не является моим или вашим союзником. Если вы возражаете против его присутствия, я с удовольствием отправлю его обратно.

Юл проворчал что-то неразборчивое, манипуляторы его унидофандра неуверенно зашевелились.

– Мы постараемся вытерпеть его присутствие, – решила Идил. – Но если у него возникнут проблемы, пусть не рассчитывает на нашу помощь.

– Во всяком случае, – сказал Дисисто, – мы определили наши позиции. – Его голос звучал напряженно.

Рош не стала комментировать это заявление.

– Тогда в путь? – спросила она.

Они спустились во внутренние туннели луны – на сей раз через другую шахту. Рош не сумела отличить ее от остальных – она просто имела другие координаты. И снова ей пришлось положиться на сборщиков, чтобы проделать обратный путь по лабиринту.

– На поверхности Мок существует четыре тысячи двести семнадцать различных входов, – заметила Идил, когда они спускались вниз. – Общая протяженность внутренних туннелей превышает несколько тысяч километров. Мы не сумели нанести на карту даже половины. Некоторые заканчиваются тупиками или петлей, в конце остальных находятся пещеры вроде той, где вы уже побывали. Есть и такие, которые ведут к «музеям» или каким-то машинам. Трудно сказать что-то определенное. Однако У меня сложилось впечатление, что мы еще не нашли вещей, представляющих истинный интерес. Они скрыты в полостях луны, которые нам обнаружить не удалось.

– Вы полагаете, это лишь дымовая завеса? – спросил Дисисто.

– Вполне возможно. Лабиринт создан таким образом, что постороннему войти в него очень сложно.

– И выйти тоже, – тихонько добавила Рош.

– Интересно, почему они не построили дверь, которая не пускала бы любопытных внутрь? – проговорил Юл.

– Может быть, двери оказалось недостаточно, – предположила Идил. – Тут все зависит от того, насколько серьезные у них были враги.

– Похоже, – заметила Рош, – вы выбрали хорошее место для убежища. Возможно, даже слишком хорошее.

– Когда клан «Дальнего Причала» погиб, – сказал Юл, – Мок показалась нам самым подходящим местом: достаточно далеко и сравнительно безопасно. К тому же луна никому не принадлежит. Мы рассчитывали, что никто нас здесь не заметит. – Унидофандр сборщика слегка повернулся вокруг своей оси. «Наверное, так они пожимают плечами», – подумала Рош. – В архивах гребня есть описание аналогичных руин.

Их нашли другие кланы и передали нам собранную информацию. Но об этой луне мы ничего не знали, поскольку ни один сборщик здесь еще не бывал. До тех пор пока КТПР не объявил, что они собираются покрыть внутренний пояс рудниками, никому и в голову не приходило сюда заглядывать. Наконец, гребень «Тонкий Ствол» сообщил, что здесь имеется свободная территория, где хватит места сразу для двух гребней. «Дальний Причал» оказался не у дел, как и мы, поэтому было решено отправиться сюда...

Юл продолжал свой рассказ, но Рош перестала его слушать.

Ее мало интересовали причины, по которым сборщики решили прибыть в Палазийскую систему; гораздо важнее было другое – как они смогут ей помочь. Никто об этом не говорил, но она оставалась их единственной надеждой на спасение. Если эсминец кеш, доставивший сюда «Четвертый Галин», не остановится, чтобы их подобрать – сомнительный шанс, – они будут уничтожены вместе с руинами, среди которых сейчас обитают.

И хотя Рош не хотела прибегать к шантажу для получения необходимой ей помощи, она понимала, что, возможно, выбора у нее не будет.

Дело не только в информации о Солнечном воине. Если сборщики согласятся действовать, у них появятся вполне реальные шансы спасти Майи и Кейна. Оставался только один вопрос: как?

Когда Юл закончил, Рош спросила:

– Насколько серьезно вы вооружены?

– Это зависит от обстоятельств, – ответила Идил.

– Да?

– Если вы хотите узнать, каким оружием мы обладаем, то ответ очень прост: никаким. Однако у нас есть мощные лазеры, ионная пушка, спектрометрические бомбы, устройства для вскрытия земной коры...

– Ага. – Дисисто с трудом сдержал смешок. – Набор инструментов контрабандиста: оружие, которое никогда не указывается в таможенных декларациях, но неизменно появляется, когда ты пытаешься их остановить.

– Это не оружие, – спокойно ответила Идил. – Мы используем инструменты, чтобы защитить свою жизнь, если нас атакуют.

– Почему же тогда гребень «Дальний Причал» ничего не сделал возле Аро?

– Они пытались, но... – Идил немного помолчала. – Они не знали, как ответить. Мы не умеем воевать.

– А как насчет историй, которые я слышал о заминированных астероидах? – осведомился Дисисто.

– Ответные меры, – настаивала на своем Идил. – Если кто-то из нас совершает ошибку, сообщая о крупных залежах, довольно часто их у нас отнимают. Мы ничего не можем противопоставить хозяевам систем. Даже если удается оформить официальные лицензии, все может в любой момент обернуться против нас. Большинство людей считает нас стервятниками.

Почти всегда дело заканчивается тем, что мы теряем все, ради чего работали. Но, если нас вышвыривают силой, мы имеем право ответить тем же. И оставляем напоминания о том, что мы возмущены тем, что нас ограбили.

– Какая ирония судьбы, – заметил Дисисто. – Солнечный воин-клон возле Аро применил против вас вашу же тактику.

– Однако мотивы его поведения отличаются от наших, – возразил Юл. – Как и от ваших. Он полон ненависти.

– Верно, – согласилась Рош, ей хотелось продолжить разговор на эту тему, но скафандр сообщил, что она получила личное сообщение по направленному каналу связи от кого-то, кто находится рядом.

– Дисисто, ты?

– Да. Гейд сообщил мне эту частоту на случай, если мне потребуется поговорить без свидетелей.

– Хорошая мысль. – Рош взглянула на показания приборов; никто из сборщиков не засек их разговора. – Что ты хочешь?

– Объяснить, что произошло на Аро. Мне показалось, вы согласились со сборщиками, когда они заявили, что во всем виноват мой шеф.

Рош вздохнула.

– Ты хочешь защитить Руфо?

– Наблюдатели никого не могли спасти.

– Но ты не можешь знать наверняка. И они сами в тот момент не могли быть ни в чем уверены.

– Они прибыли туда только для наблюдения .

– А если бы они заметили оставшихся в живых?

– Но ведь этого не произошло, не так ли? Послушайте, Рош если бы одного из наших наблюдателей захватили, то местонахождение «Четвертого Галина» перестало бы быть тайной. И тогда мы все оказались бы в опасности.

– Мне показалось, вы сказали, что Солнечный воин-клон покинул систему.

– Да, я в это верю – но не шеф. К тому же в нашей ситуации лучше перестраховаться.

– В нашей ситуации нельзя говорить о том, что лучше.

Речь идет об элементарной человечности: любой обязан помочь попавшим в беду людям.

– Я уверен, Руфо разрешил бы наблюдателям вмешаться, – заявил Дисисто, – но дело в том, что прошли часы с того момента, как сообщение наблюдателей добралось до станции, а потом к ним вернулся наш ответ. К тому времени нападение уже давно закончилось. Наблюдатели ничего не могли сделать – им оставалось только смотреть.

Рош не стала отвечать сразу. Последний довод Дисисто показался ей справедливым, однако далеко не все ее сомнения развеялись. Кроме того, она не сомневалась: Дисисто что-то скрывает...

– Вы можете спросить Мавалина, если не верите мне, – сказал Дисисто, так и не дождавшись ответа Рош. – Он был одним из старших наблюдателей во время нападения на сборщиков.

– Что ж, тогда понятно, почему они не проявили инициативу, – заметила Рош. – И не последовали зову совести.

– Именно, – быстро ответил Дисисто.

Злость в его голосе удивила Рош, но она не успела задать ему следующий вопрос. Сборщики вновь замедляли ход, и – теперь она внимательно следила за окружающей обстановкой – Рош почувствовала, что появилось тяготение. Сначала слабое, но постепенно оно усиливалось, и к ней вернулось ощущение верха и низа.

Теперь оставалось привести в соответствие ощущения и реальность – Рош развернула скафандр согласно направлению гравитационного поля. С этого момента она смотрела только вперед.

Оказалось, что они направляются вовсе не к выходу, как она подумала сначала. Туннель начал расширяться, одновременно поднимаясь вверх. Вскоре он уже достигал десяти метров в поперечнике, а потом слился еще с одним, образовав стебель буквы Y. Затем произошло соединение еще двух туннелей, и у Рош вдруг возникло ощущение, что она плывет по венам огромного животного.

– Мы приближаемся к сердцу лабиринта, – сказала Идил. – Будьте осторожны. Гравитация выкидывает здесь довольно странные штуки.

Рош была благодарна за предупреждение, поскольку через несколько мгновений низ поменялся местами с верхом, а потом они начали вращаться вокруг нее по спирали. Рош почувствовала, как к горлу неотвратимо подступает тошнота.

Только после того, как безумное движение прекратилось, она заметила, что Дисисто смеется.

– Ловкий трюк, – проворчал он.

– В каком смысле? – Юл не смог скрыть удивление.

Рош была поражена ничуть не меньше.

– Единственный способ благополучно миновать эту точку, – пояснил Дисисто, – состоит в том, чтобы пролететь мимо. В противном случае пришлось бы не раз удариться о стены.

Рош оглянулась, рассматривая широкий туннель.

– Еще один способ обороны?

– Другого объяснения нам в голову не пришло, – согласилась Идил.

– Что они скрывали? – спросила Рош.

– Я не знаю, – сказал Дисисто. – Но вы в состоянии представить себе технологию, которая потребуется для создания такого чуда?

– Сделайте свой визор непрозрачным, когда будем проходить следующий участок, – прервала их разговор Идил, направив свой унидофандр к дальнему концу туннеля. При их приближении по небесно-голубой мембране прошла рябь. – Не тревожьтесь. Это вполне безопасно. Однако при первом прохождении лучше соблюдать осторожность.

Внутри у Рош все похолодело, когда она последовала совету сборщика и переключалась на данные, поступающие с сенсоров непосредственно на ее левый глаз, – так она и пролетела сквозь мембрану.

***

В центре огромного сферического помещения размерами не менее километра в поперечнике находился сгусток пустоты, описать который Рош не могла. Прямо смотреть на него не получалось, пространство мерцало на фоне далеких стен. Однако оно было не миражом, а чем-то неизмеримо большим, обладало собственной структурой, изображением – и все же.., было ничем.

Неожиданно Рош вспомнила аномалию, которую они миновали, когда входили в Палазийскую систему.

– Это то, что я думаю?

– Вполне возможно, – ответила Идил.

– Якорная точка – внутри луны?

– Почему бы и нет? Нет закона, который утверждает, что якорные точки должны находиться в открытом космосе. Здесь царит точно такой же вакуум, как и в космическом пространстве. Даже атомы и частицы, исходящие от нас, каким-то образом исчезают в фоновом потоке. До тех пор пока точка не натыкается на стены или на что-нибудь другое, все спокойно.

– Но якорная точка зафиксирована в пространственно-временной сети, а не в физических объектах, – сказала Рош. – Те, что находятся рядом с системами, необходимо разбирать и строить заново, иначе они начинают дрейфовать. Невозможно удержать якорную точку на одном месте, когда луна движется по орбите вокруг Какамата, Маракана и Хинтубета.

– Вы не верите своим глазам? – спросила Идил. Один из ее манипуляторов указал на непостижимый сгусток пространства. – Естественно, она не работает.

– Потому что вся система находится в гиперпространстве, – пояснила Рош. – Систему можно покинуть одним способом: через внешние границы, да и то только при помощи гиперпрыжка.

– Мы лишились нескольких жизней, чтобы понять это, – признался Юл.

– Но якорная точка есть слабость пространства-времени, – вмешался Дисисто. – А в чем эта слабость?

– Хороший вопрос, – отметила Идил. – Если вы найдете на него ответ, дайте нам знать.

Тут Рош посетила новая мысль: если якорная точка и в самом деле зафиксирована в пространстве и система вращается вокруг нее, тогда понятно, почему она удерживается в таком состоянии. Нет, бессмыслица какая-то. От подобных размышлений у Рош даже голова разболелась.

– Зачем вы нас сюда привели? – спросила она через некоторое время.

Идил и Юл ответили не сразу. Рош взглянула на сборщиков. Они парили в вакууме. Тогда она повторила вопрос.

– Извините, – сказала Идил. – Начался Пленум. Мы бы хотели в нем участвовать, поэтому привели вас сюда, чтобы вам было чем заняться. Здесь есть на что посмотреть, не покидая помещения. Ближе к дальнему концу находятся сооружения, которые вас заинтересуют.

– Вы оставите нас здесь? – спросил Дисисто, взглянув на Рош.

– Нет. Пленум не требует реального присутствия. Мы просто включаемся отсюда в общую систему связи. Мы не сможем отвечать на ваши вопросы – вот и все.

Рош сквозь визор шлема безуспешно попыталась понять выражение лица Дисисто.

– Меня это вполне устраивает, – заявила она. – Мы никуда отсюда не денемся.

Унидофандры парили в невесомости – сборщики перестали реагировать на Рош и Дисисто.

– Посмотрим, что там такое? – спросил Дисисто, показывая в дальний конец пещеры.

Якорная точка частично скрывала какое-то сооружение.

Рош не могла его толком разглядеть.

– После тебя, – ответила она.

Дисисто включил двигатели скафандра и полетел в глубь пещеры. Рош последовала за ним, поглядывая на показания приборов.

– Не подлетай слишком близко, – посоветовала она, когда они оказались неподалеку от якорной точки.

Хотя каким-то необъяснимым образом она уменьшилась в размерах, Рош старалась постоянно держать ее в поле зрения. В такой диковинной части Рукавицы может произойти все что угодно.

– Значит, они собрали Пленум, – заметил Дисисто, игнорируя инструкции Рош. – И о чем они будут говорить?

– О нас. Решают, оказать мне помощь или нет.

– Понятно.

Продолжая смотреть вперед, он вновь включил двигатели, чтобы обогнуть якорную точку. На таком близком расстоянии она напоминала матовое стекло, окруженное запутанной сетью, на которую смотришь через линзы затуманенного бинокля. По-прежнему создавалось впечатление, будто якорная точка не стоит на месте, хотя Рош и не могла определить направление ее движения.

– Вы рассчитываете на мою помощь, когда придет время выручать ваших друзей?

– Ты сказал мне, что не намерен предавать Руфо.

– Да, сказал.

– И ты не изменишь свою точку зрения?

– Нет.

– Жаль, – со вздохом призналась Рош. Затем она заметила его маневры вокруг якорной точки. – Надеюсь, тебе известно, что я в любой момент могу взять управление твоим скафандром под свой контроль – на случай, если тебе придет в голову броситься на эту штуку.

Он громко рассмеялся, однако его смех показался Рош фальшивым.

– Не льстите себе, Рош. Мне это в голову не приходило, – заявил Дисисто. – Лучше скажите, что вы собираетесь сделать, чтобы обеспечить мою лояльность. Будете пытать?

– Все возможно, – ответила она. – Я собираюсь освободить Майи.

– И Кейна?

Она ответила после короткой паузы:

– Да, и Кейна.

Когда они пролетали мимо якорной точки, Дисисто проворчал:

– Знаете, что я об этом думаю? – Он широким жестом обвел пещеру, а потом, не дожидаясь ответа, добавил – Здесь расположена некая тайная система перемещения. Не вызывает сомнений, что много лет назад якорная точка куда-то вела, а луна, служившая оболочкой, поглощала все излучения. Лабиринт и гравитационная ловушка должны были остановить всякого, кто мог оказаться здесь случайно. Не удивлюсь, если по галактике разбросаны сотни таких устройств и никто о них даже не слышал.

– Однако сборщики легко преодолели ловушки. Не такая уж здесь надежная система защиты. Особенно если учесть расположение луны.

– Может быть, строители просто хотели, чтобы их никто не беспокоил.

– Возможно, – пробормотала Рош, рассматривая сооружение, к которому они приближались.

Оно напоминало пушку или удлиненную воронку, направленную на якорную точку. Однако вместо дула у нее имелось чашеобразное углубление диаметром тридцать пять метров. Хотя все приборы показывали, что установка не функционирует, Рош с опаской поглядывала на непонятное устройство. Между ним и якорной точкой определенно существует какая-то связь – и до тех пор, пока она не выяснит, в чем эта связь состоит, Рош не собиралась рисковать.

Подлетев к установке, они разошлись в разные стороны.

Рош обогнула край «чаши», а Дисисто полетел к нижней части. Создавалось впечатление, что устройство сделано из того же материала, что и стены пещеры, но его поверхность носила следы времени.

Молчание стало напряженным. Никто из них не хотел спровоцировать другого.

– Есть какие-нибудь теории? – спросила Рош.

Любой разговор лучше тишины.

– Мне еще никогда не приходилось видеть ничего подобного, – ответил Дисисто. – А я участвовал в огромном количестве экспедиций.

– А как насчет Руфо? Может быть, в его файлах есть описание чего-то похожего?

– Он исследовал больше тайных уголков галактики, чем другие ученые, – задумчиво проговорил Дисисто. – В его файлах содержатся описания различных каст, диковинных инженерных сооружений, экзотических материалов и причудливых технологий, но... – Он замолчал. – Если бы я не работал с Руфо, то сказал бы, что это дело рук представителей иных цивилизаций.

– Полагаю, такого просто не может быть?

Дисисто фыркнул.

– Конечно. Поверьте мне, если бы в галактике имелись следы чуждого присутствия – прошлого или нынешнего, – Лайнгар Руфо об этом знал бы.

– Мне он показался весьма скрытным человеком, – заметила Рош, чтобы посмотреть, какую реакцию вызовут ее слова.

Дисисто рассмеялся.

– Послушайте, Рош, не держите меня за дурака. Неужели вы рассчитываете, что мои сомнения в честности и откровенности Лайнгара Руфо автоматически помогут вам заручиться моей помощью? – Сквозь визор шлема она видела, что Дисисто мрачно улыбается. – Однако я могу оказаться вам полезным.

– Правда?

– Я размышлял и пришел к выводу, что даже если откажусь выступить против Лайнгара Руфо, то могу сообщить вам кое-какую полезную информацию.

Рош протерла визор шлема и посмотрела Дисисто в глаза.

Она чувствовала, что в нем идет внутренняя борьба. Дисисто не собирается предавать своего босса, но и не хочет, чтобы Рош потерпела неудачу. Как он рассчитывает добиться того и другого одновременно – и почему, – она не знала, но ей было интересно посмотреть, как это у него получится.

– Продолжай, – только и сказала она.

– Речь идет о Кейне. И о другом воине-клоне, которого мы преследуем. Кеш полагают, что они каким-то образом связаны с Движением Во Славу Солнца, но Руфо так не думает.

Он не стал с ними спорить, но подозревает, что все это не более чем дымовая завеса.

Рош покачала головой.

– Дымовая завеса? Что ты имеешь в виду?

– Именно то, что сказал. Вполне возможно, что между этой парочкой нет никакой связи. А если так, вы, возможно, строите свои выводы, исходя из неверных предпосылок.

– Но у нас есть доказательства, что Кейн – Солнечный Вундеркинд. Его генетическое происхождение, знание языка, на котором вы вели передачу...

– Я не генетик и не могу ничего сказать о его происхождении. Однако мне известно, что командный язык появился вовсе не из исторических архивов. Вы, наверное, заглядывали туда перед тем, как направиться сюда. Вы нашли коды?

– Нет. Я пришла к выводу, что Руфо имел доступ к другим источникам...

– Язык отсутствовал в тех источниках, – перебил ее Дисисто. – Во всяком случае, в тех, к которым у нас был доступ. Я не знаю, откуда появились коды или что они означают, и сомневаюсь, что это известно шефу, но я знаю, что ему их дали. Руфо намеренно не поделился всей информацией с Шак'ни – и предоставил вам возможность верить в то, во что вы хотели верить.

– Почему?

– Я не знаю, – грустно проговорил Дисисто. – Однако мне кажется, что так поступать не следует. Мы должны обмениваться информацией. В противном случае эта штука может нас всех прикончить. Или Кейн, если уж на то пошло.

– Нет, ты ошибаешься, – возразила Рош. – Ури обнаружил, что в базу данных «Аны Верейн» внесены изменения.

Кейн как две капли воды похож на того, кто уничтожил Движение Во Славу Солнца. Разве можно не обратить внимания на такой факт?

– У нас нет никаких сведений об «Адони Кейне» – в файлах, касающихся Движения Во Славу Солнца, или в любом другом месте.

– Что?

– Я и сам не понимаю, Рош. Мне лишь известно, что, пока вы разговаривали с Лайнгаром, он приказал мне внимательнейшим образом изучить все данные, однако мне ничего найти не удалось.

– Безумие какое-то! – Рош пыталась отыскать хотя бы какое-то объяснение его словам.

Или Руфо изъял эту информацию из своих архивов, чтобы сохранить ее в тайне, или файлы «Аны Верейн» – фальшивка, как и информация Штаба Разведки СОИ, где подтвердили их истинность. Впервые за все время Рош пожалела, что с ней нет Ящика, который помог бы разобраться в том, что происходит.

Ящик... Он склонен манипулировать информацией так, чтобы она соответствовала его планам. Но зачем ему убеждать ее в том, что Кейн связан с Движением Во Славу Солнца?

Что он от этого выиграл? И откуда взялась информация Руфо?

Кеш ничего не знали, так что их следует исключить, а Ящик постоянно находился с ней. Нет, ничего не получается.

– Ты не одобряешь того, что делает Руфо, – заявила Рош, пытаясь понять чувства Дисисто относительно Кейна. – Однако твое неодобрение не настолько сильно, чтобы заставить тебя мне помочь.

Дисисто положил руку на поверхность чаши.

– Послушайте, я бы предпочел, чтобы мы действовали внутри системы более активно. Кеш наверняка со мной согласны, хотя мне неизвестно, чего они добиваются. Должен признать, что попытки Руфо связаться с воином-клоном вызывают у меня ужас. Тот, кто предоставил ему необходимую информацию, знает о воине намного больше, чем говорит.

Мне кажется, они используют Руфо. Не хотят сами рисковать, поэтому направили сюда нас. Как расходный материал.

Рош неожиданно почувствовала себя совершенно беззащитной. Ящик каким-то образом связан с Высшим человеком по имени Крессенд. Высшие люди имеют доступ к информации, о существовании которой земные даже не подозревают. Они могли дать Руфо командный язык в обмен на информацию из первых рук. И где сейчас находится Ящик?

Летает по системе на единственном корабле, который в состоянии покинуть систему, пока она играет в ксеноархеолога вместе со склонным к геноциду воином-клоном, прячущимся где-то рядом...

Рош тихонько выругалась и попыталась отбросить параноидальные мысли. Такого рода размышления ни к чему хорошему не приведут. Тем не менее одну вещь она, безусловно, выяснила – быть параноиком еще недостаточно. К тому же она, несомненно, тоже являлась расходным материалом...

Нет. Она не позволит Дисисто себя смутить. У нее нет оснований верить, что Движение Во Славу Солнца лишь дымовая завеса. Лайнгар Руфо мог, для разнообразия, ошибаться, или Дисисто лжет. Уж лучше последний вариант, чем запутанный клубок обманов, в который он предлагает ей поверить.

Казалось, Дисисто не заметил охвативших его спутницу сомнений – отчего они только усилились. Если он это сделал сознательно, значит, он профессиональный лжец.

– В любом случае, – заявил Дисисто, – думаю, вам следует знать, что меня мучает. Если вы сможете помочь мне решить мою проблему, тогда...

– Это не моя проблема, – перебила его Рош, нетерпеливо отталкиваясь от чашеобразной поверхности. – Происходят слишком важные события, чтобы я могла позволить себе, не торопясь, изучать окрестности. Чем больше я сумею понять до появления Ящика, тем будет лучше. – Она переключилась на общую частоту. – Бирн? Идил? Кто-нибудь меня слышит?

– Что-то случилось? – после некоторой паузы отозвалась Идил.

– Я хочу участвовать в Пленуме. Хочу слышать, что обо мне говорят.

– У вас нет необходимого интерфейса.

– Бирн сказала, что я смогу участвовать в заключительной части заседания. Есть какая-то разница?

– Принципиальная.

Краем глаза Рош заметила, что Дисисто начал удаляться.

Она остановила его скафандр короткой командой.

– Тем не менее я хочу знать, что происходит. Может быть, я сумею добавить что-нибудь существенное. – «Или позаботиться о том, чтобы вы приняли правильное решение», – подумала Рош.

– Мне очень жаль, но это невозможно...

В их разговор вмешалась аудитор.

– Разреши ей присутствовать, – заявила Бирн. – Она не причинит нам вреда.

– Ладно, Рош. Передайте в мое распоряжение каналы связи своего скафандра, – сказала Идил. – У вас есть непосредственные устройства ввода?

– Левый глаз и ухо.

– Хорошо. Я попробую решить задачу.

Рош мгновение колебалась, прежде чем передать контроль Идил, размышляя о том, чем это может для нее закончиться.

Наконец она сообщила Идил коды, необходимые для связи с ее имплантатами. Теперь сборщики смогут полностью использовать все возможности связи скафандра Рош. Впрочем, она в любой момент сумеет разорвать контакт.

– Пять секунд, – сказала Идил. – Приготовьтесь.

«К чему?» – хотела спросить Рош.

Потом вспомнила, как Бирн говорила, что Рош не сможет навредить им. Про саму Рош речи не шло!

В мозгу Рош что-то щелкнуло, короткая вспышка – и она оказалась на Пленуме гребня «Долгий Путь».

Глава 6 Внутри Мок '955.01.21 ДО 1990

Казалось, голос путешествует прямо по извилинам мозга Рош:


Командир Рош

пришла за помощью,

и готова предложить

помощь нам.

У нас множество

возможностей.

Что мы выберем?


Одновременно со словами возник ослепительный свет. Рош показалось, что сборщики перегрузили ее оптические и слуховые нервы. Однако имплантаты имели буферы, которые должны были ее защитить. Видимо, сборщики сумели прорваться сквозь барьер.

Голос повторил свои слова. На этот раз Рош уловила наличие скрытых проблем, второй, более тонкий смысл, каким-то образом связанный с яркими вспышками света, сопровождающими звук.


Командир Рош

откуда нам знать, что она та, за кого себя выдает?

пришла за помощью,

или шпионить.

и готова предложить помощь нам

как?

У нас множество

возможностей.

поверьте ей

не верьте ей

верьте ей

убейте ее

отошлите ее прочь

помогите ей

помогите ей помочь нам

помогите ей покинуть нас

Что мы выберем?


Ответ обвивался вокруг вопроса, точно виноградная лоза.

Чем чаще повторялся вопрос, тем более сложными и запутанными становились ответы.


Командир Рош

Откуда нам знать, что она та, за кого себя выдает?

У нее нет причин лгать.

Как и нет причин говорить правду.

Это имеет значение?

Если она лжет об этом, то мы не можем ей верить.

Но мы не можем знать.

Верно.

Осторожность полезна, но не будем отвлекаться.

Согласен, на данный момент.


Рош старалась следить за тем, как вопрос повторяется вновь и вновь:


пришла за помощью,

Скорее всего шпионить.

На кого?

Разведку СОИ.

Она говорит, что больше на них не работает.

И вы ей верите?

Она говорит, что слышала сигнал о помощи.

Она могла солгать и в этом случае.

Мы ходим кругами!

Нет, это вы ходите.

Мы должны сформулировать причину подозрений.

А разве недостаточно того, что нам грозит опасность?

Здесь мы в безопасности.

Совсем недолго.

Возможно.

Возможно, и нет, если мы впустим Рош.

Возможно.

Возможно.

Нам необходимо принять решение!

Но оно должно быть правильным.

И она готова предложить помощь нам.

Как?

Спросите ее.

И еще раз, почему мы должны ей верить?

А что мы потеряем, если поверим?

Наши жизни.

Мы умрем, если она нам не поможет!

У нас есть лишь ее слово.

Но мы действительно оказались в ловушке.

Бесспорно.

Значит, мы согласны дать ей шанс?

Но именно это мы и делаем!


Несмотря на нарастающую сложность спора, Рош начала узнавать голоса – во всяком случае, манеру, с которой они произносились. Среди них были скептики и те, кто ей поверил. Интересно, размышляла Рош, как можно прийти к консенсусу после такого хаоса.

Каждый раз, когда наступала очередная кульминация, ей казалось, что поток голосов унесет ее за собой...


У нас множество

возможностей

не верьте ей

отошлите ее

верьте ей

помогите ей помочь нам

поверьте ей

не верьте ей

отошлите ее

верьте ей

помогите ей помочь нам

лишите ее доверия

убейте ее

используйте ее

убейте ее

не верьте ей

верьте ей

помогите ей

отошлите ее

помогите ей помочь нам

помогите ей уйти

отошлите ее

верьте ей

помогите ей помочь нам

убейте ее

отошлите ее

оставьте ее жить

проигнорируйте ее

не верьте ей


Постепенно голоса начали группироваться. Шум не стихал, но становился более понятным для обострившегося восприятия Рош. Каждая группа шла на уступки, чтобы увеличить число своих членов. Те, кто с самого начала предлагал ее отпустить, со временем вошли в союз с теми, кто хотел сохранить ресурсы «Рассвета». Другие, предлагавшие помочь Рош без всяких предварительных условий, теперь присоединились к тем, кто требовал от Рош обещания забрать их с собой, когда она будет покидать опасный район. Затем границы групп вновь изменились, теперь речь пошла о ее возможном союзе с Лайнгаром Руфо. С каждой новой кульминацией увеличивалась сложность доводов, Пленум теперь больше напоминал дебаты, нежели разгоряченные споры непримиримых противников, хотя иногда участники обменивались достаточно ядовитыми репликами.

Среди спорящих встречались и одиночки, которые отказывались идти на компромиссы. Один из них привлек внимание Рош, хотя сначала его реплики звучали довольно редко.


Необходимо принять решение.

Но что мы можем сделать?

Самое разумное – подождать и посмотреть, что произойдет.

А разве у нас есть ресурсы, необходимые для того, чтобы хоть что-то сделать?

И мы о том же. Именно по этой причине мы предпочитаем пассивное ожидание любому действию.

Нет. Самое разумное – ей помочь,

Подобная акция нам наиболее выгодна.

Нет – убейте ее!

Вы лишитесь шанса отомстить за мой клан?

Не имеет отношения! Одно ее присутствие здесь угрожает нашей жизни!

У нас нет доказательств,

Но мы знаем, что она может помочь мне.

Неужели нам всем необходимо умереть, чтобы что-то доказать?

Это будет бессмысленная жертва.

Возможно, в данном случае лучше ничего не предпринимать.

Неприемлемый ответ! Мы не можем выбрать бездействие!

Во всяком случае, мы останемся в живых.

Надолго?

Мои родные умерли вовсе не для того, чтобы вы прятались здесь и ждали своей очереди!

Так давайте прикончим ее сейчас, прежде чем у нее появится шанс отнять жизнь у нас!

Так мы никогда не примем решения!


Сборщик, мечтающий о мести, сообразила Рош, был единственным человеком, выжившим после нападения на гребень «Дальний Причал». А вот того, кто хотел ее смерти, Рош никак не могла узнать. Возможно, она его еще не видела. Пару раз она пыталась вставить несколько слов в свою защиту, но не знала, как это сделать. Она лишь ощущала, как сталкиваются потоки различных точек зрения.


Что мы выберем?


Всякий раз, когда звучал этот вопрос, споры разгорались с новой силой и все повторялось. Впрочем, постепенно начал выкристаллизовываться консенсус.


Необходима дополнительная информация.

Как вы собираетесь ее получить?

Задавая вопросы.

И вы намерены ей поверить?

Почему бы не попытаться?


Рош почувствовала, как ее охватывает раздражение. Сборщики ее уже допрашивали; что еще она может им сказать?

Сейчас не время для бесконечных допросов!

Казалось, координирующий голос с ней согласен. Без всякого предупреждения знакомый призыв изменился:


Мы должны достигнуть консенсуса.

Пассивность неприемлема,

как и призывы к получению дополнительной информации.

Мы не можем больше ждать.

Решение необходимо принять сейчас.

Мы будем ей помогать или нет?


Рош едва не утонула в потоке голосов – Пленум вновь превратился в хаотический кошмар. Ей с трудом удавалось следить за страстными репликами спорящих. Однако сквозь общий шум отчетливо пробивался один голос.


Мы либо поможем ей, либо погибнем!

Ты не можешь знать наверняка!

Моего клана больше нет. Какие еще нужны доказательства?

«Дальний Причал» оказался в неудачном месте в неудачное время.

Именно – вы хотите, чтобы то же самое случилось с «Долгим Путем»?

Ты можешь покинуть нас в любое время.

Может быть, я свяжу свою судьбу с кем-нибудь другим.

Будьте серьезнее!

Лучше совершить неудачную попытку и потерпеть поражение, чем ничего не делать.

Мы говорим о возможном уничтожении всего клана!

У нас нет времени для неудачных афоризмов, дитя!

Мой возраст не имеет никакого значения для исхода данной дискуссии.

И ты один.

В самом деле?

Один?

И никто ко мне не присоединится?

Я присоединюсь.


Последние два слова повергли в шок весь Пленум.


Ты понимаешь, что говоришь?

Если ты присоединишься к ней, гребень будет сломан!

Но ведь он погибнет в любом случае, не так ли?

У тебя есть доказательства?

Их вполне достаточно, чтобы убедить меня.

И меня. Это действительно выглядит меньшим из двух зол.

Выбор между двумя разными способами самоубийства нельзя назвать выбором!

Во всяком случае, у вас есть выбор. У моего клана его не было.

Они выбрали бы жизнь; почему мы не можем так, поступить?

Потому что жизнь больше не является возможностью.


Рош с изумлением слушала, как меняется ход Пленума, она вдруг поняла, что сборщики предпочитают рискнуть и выйти из своего убежища тому, чтобы клан распался.


Мы жили вместе, и мы вместе умрем.

Но Рош не является одной из нас!

Ярроу ее поддерживает.

Он также не является членом клана.

Мы его усыновили.

Что ж, мы можем изгнать его!

Теперь он один из нас и всегда будет с нами!


Напоминание о том, что Ярроу является постоянным членом клана, заставило замолчать большинство скептиков. Аудитор вновь повторила главный вопрос:


Мы поможем Рош или откажем ей?

Мы поможем.

Мы откажем.

Мы поможем.

Мы откажем.

Мы поможем.

Мы откажем.

Мы поможем.

Мы откажем.

Мы поможем.

Мы откажем.

Мы поможем.


Результаты голосования менялись всякий раз, когда вновь ставился вопрос. Рош почувствовала, что ситуация начинает складываться в ее пользу, но уверенности не было. Слишком много голосов против. Рош с нетерпением ждала подтверждения своим догадкам.


Каким бы ни оказалось окончательное решение,

Согласны ли мы подчиниться клану?

Да, мы согласны.


Головокружительный гомон Пленума на несколько мгновений стих. И снова Рош поразило яростное единение клана.

Что ж, стоило ли ожидать чего-то иного, когда вся галактика к ним в лучшем случае равнодушна.


Тогда мы решаем помочь Морган Рош.


Краткие мгновения тишины и покоя остались в прошлом.


Нет! Мы не можем!

Мы приняли решение!

Нет! УБЕЙТЕ ЕЕ!


В ушах Рош раздался пронзительный вопль. Одновременно шум Пленума стих. Она открыла глаза и увидела переплетение металла и энергетические всполохи. Сборщик – нет, два сборщика устремились к ней с вытянутыми вперед манипуляторами и включенными лазерами.

Мгновенно активировалась защитная система ее скафандра, пронзительный сигнал тревоги заставил Рош покинуть Пленум.

Она успела лишь инстинктивно поднять руки и взять на прицел оба унидофандра, когда один из них – ромбовидной формы с пурпурными квадратами – выстрелил ей в живот.

Снаряд разорвался в момент удара, и ее отбросило к стене огромной пещеры.

– Рош! – Крик Дисисто разнесся внутри ее шлема, но она не успела ничего ответить.

Скафандр автоматически включил двигатели, чтобы компенсировать движение, Рош готовилась к новому нападению.

Ее противники переместились. Она активировала оружие и приготовилась стрелять. Только теперь Рош заметила, что второй сборщик, в черном унидофандре без опознавательных знаков, сцепился с первым. Его многочисленные манипуляторы пытались зафиксировать манипуляторы противника. Режущие лазеры оказались слишком близко от чувствительных сенсоров. Двигатель унидофандра второго сборщика продолжал работать – в результате его противник не имел возможности сделать второй прицельный выстрел в Рош.

Черный явно пытался ее спасти. Рош мгновенно изъяла его образ из своей системы наведения. Однако сборщики находились так близко друг от друга, что у нее не оставалось шанса подстрелить одного, не задев при этом второго. Тогда Рош подлетела поближе, надеясь, что ей удастся сделать прицельный выстрел.

Однако до этого не дошло. Ее враг включил на полную мощность свои двигатели и сумел оторваться от черного унидофандра. Однако прежде чем кто-то успел сделать ответный ход, пурпурный унидофандр лопнул, выпустив воздух в вакуум пещеры. Его двигатели продолжали работать, сборщика отбросило к стене и протащило вдоль нее дюжину метров, прежде чем унидофандр вышел из строя.

Затем замерший пурпурный унидофандр стало относить к якорной точке. Черный унидофандр устремился вперед и перехватил своего товарища.

– Рош! С вами все в порядке? – Голос Дисисто заставил ее отвернуться от сборщика, напавшего на нее. Его поблекший унидофандр оказался зажатым в чашеобразном артефакте.

– Со мной все хорошо, – ответила Рош, хотя адреналин все еще бурлил у нее в крови. Она вернула скафандру Дисисто способность перемещаться. – Что, черт возьми, произошло?

– Откуда-то появился пурпурный унидофандр и атаковал вас, а другой сборщик попытался его остановить. – Он показал на черный унидофандр, который возвращался, придерживая остатки пурпурного унидофандра.

– Благодарю вас, – сказала Рош, поворачиваясь к нему. – Кем бы вы ни были.

Сборщик ничего не ответил.

Прежде чем Рош успела что-то добавить, рядом с ней оказался унидофандр Идил.

– Это Ярроу, – заявила Идил. – На вас напала Алик. Мы потрясены ее предательством.

Однако Рош прекрасно понимала мотивы Алик.

– Она не согласилась с вашим решением. Все понятно.

– Но действовать вопреки общей воле!.. – Идил говорила с ужасом и возмущением. – Только тот, кто лишился разума, может так поступить!

– Ну, возможно, так и случилось, – ответила Рош. – А может быть, и нет.

Она заставила себя приблизиться к разбитому унидофандру, который был по-прежнему зажат в манипуляторах Ярроу. Внутри дрейфовали многочисленные обломки и пыль.

Рош включила прожектор, чтобы тщательно все осмотреть.

Она увидела сморщенное тело в окружении проводов, трубок и тканей. Возраст, пол и касту определить не удалось, однако Рош могла с уверенностью утверждать, что ростом этот человек заметно уступает Кейну. Сосуды полопались, рот и глаза остались открытыми. Рош поняла, что очень не скоро забудет выражение лица мертвого сборщика.

Алик определенно умерла и не являлась воином-клоном.

Она повернулась к спасшему ее Ярроу. На таком близком расстоянии она увидела, какие серьезные повреждения получил унидофандр юного сборщика. Члены «Долгого Пути» постарались починить унидофандр, но свежая краска не скрыла следов от термических ударов. Даже яйцеобразная форма унидофандра больше не была идеальной, словно он столкнулся с чем-то на высокой скорости.

У Рош появился шанс поговорить с юношей.

– Благодарю вас, – повторила она.

Однако он снова ничего не ответил.

– Ярроу не станет говорить, – вмешалась Идил. – Он не произнес ни слова после того, как его клан погиб.

– Но на Пленуме...

– Да. Именно его «голос», если хотите знать, решил вопрос в вашу пользу.

Рош смотрела на черный унидофандр с благодарностью и смущением.

– Теперь я ваша должница сразу по двум позициям.

Черный унидофандр беззвучно повернулся и полетел прочь.

– Морган Рош, – раздался в наушниках голос аудитора Бирн. – Я рада узнать, что с вами все в порядке.

– Я думала, вы представляете своих людей, – с некоторой горечью ответила Рош.

– Так и есть – а сейчас, после случившегося, даже в большей степени. На честь «Долгого Пути» легла тень. Наша решимость помочь вам, восстановив тем самым свое доброе имя, лишь укрепилась. Нападение Алик кардинально ослабило тех, кто ее поддерживал.

– Вполне возможно, но я бы хотела поговорить обо всем, что здесь произошло, со своей командой. – Рош взглянула на часы. Прошло четыре часа, стоило ли удивляться, что она чувствовала себя совершенно разбитой. – Я выйду на связь с «Аной Верейн» через четырнадцать часов. Давайте встретимся часов через десять.

– Очень хорошо. Наше решение принято. – После короткой паузы Бирн добавила:

– Морган Рош, я глубоко сожалею о том, что произошло. Поверьте мне, ничего подобного не повторится. Все члены клана «Долгий Путь» понимают, что нам удастся покинуть Палазийскую систему только в том случае, если мы будем с вами сотрудничать.

Рош надеялась, что Бирн говорит правду.

***

Шесть часов спустя сборщики обнаружили зонд с «Аны Верейн», который передал время и координаты места встречи относительно положения Хинтубета. Самого «Мародера» нигде не было видно, но Рош это не удивило. Маскировочные системы корабля являлись самыми современными в СОИ и могли легко обмануть системы обнаружения сборщиков.

Рош составила короткое сообщение, в котором описывала сложившуюся ситуацию. Затем, надежно прикрепив скафандр к стене, позволила себе несколько часов поспать.

Через некоторое время ее разбудил Гейд, который сообщил, что «Рассвет» готов сесть на поверхность луны. Катер являлся чужеродным телом в системе планет близнецов, а расход топлива, необходимого для поддержания стабильной орбиты, был слишком велик.

– Ты уверена, что это безопасно? – спросил он.

Рош много думала о нападении на нее во время Пленума, и они с Гейдом подробно его обсудили. Алик говорила и действовала в одиночку, но из этого вовсе не следует, что среди сборщиков никто ее не поддерживает. В конце концов Рош пришла к заключению, что опасность им не грозит. Алик не только покончила с собой, чтобы не видеть гнева клана, когда поняла, что ее акция закончилось неудачей, но, как сказала Бирн, гребень вынужден восстанавливать свою честь. Рош мирно обратилась к ним за помощью, а на нее предательски напали. Теперь чувство стыда перевесит угрозу изгнания из клана.

– Скажем так: я перестала беспокоиться по этому поводу, Амейдио, – проговорила она. – Найди удобное место и посади корабль.

– Ну, тут проблем не возникнет, – заверил ее Гейд. – Это больше похоже на швартовку в доках, чем на посадку.

Приземление в штабе разведки СОИ потребовало бы больше усилий.

– Как Майер?

– Я вырубил его. Не в буквальном смысле слова, конечно, хотя, признаюсь, сделал бы это с удовольствием, – добавил он. – Я отправил его обратно в медицинский отсек и впрыснул сильное снотворное. Майер постоянно вертелся у меня под ногами, и я не хотел, чтобы он мне помешал в критической ситуации.

– Понятно, – сказала Рош. – Когда сядете, я бы хотела с ним поговорить. Он видел, что произошло на Аро Мне необходимо знать, запретил ли ему Руфо вмешиваться.

– Ладно. Я проинструктирую автохирурга, чтобы он привел Майера в чувство. У него будет болеть голова, но он это переживет. К сожалению.

Когда Гейд выбрал место для посадки катера, Рош передала координаты сборщикам. Идил проводила ее к ближайшей шахте. Здесь она нашла Дисисто, который исследовал луну, а Эли и Юл внимательно за ним присматривали.

– Нашел что-нибудь? – спросила Рош.

– Нетронутые жилые помещения, о которых говорила Идил. – Шеф безопасности пришел в невероятное возбуждение. – По изображениям и другим личным вещам создается впечатление, что строители луны были скорее птицами, а не млекопитающими. Полые кости, длинные конечности и широко расставленные глаза – просто поразительно. Должно быть, они эволюционировали обратно к Древним от какой-то птичьей Низшей касты.

– А потом Возвысились, – задумчиво проговорила Рош.

– Ну, здесь их больше нет.

– Судя по всему, они были кастой с большой продолжительностью жизни. Если учесть, что люди заселяют галактику каких-то полмиллиона лет – нам просто не хватило времени для того, чтобы эволюционировать в обратном направлении.

– Значит, они являются Исконной кастой, – заявил Дисисто. – Боже мой, Рош! Это фантастика! Сомневаюсь, что найдется еще хотя бы одно настолько хорошо сохранившееся место их обитания во всем СОИ!

– Ну, ему недолго здесь оставаться, – заметила она.

Сквозь прозрачный визор шлема Рош увидела, как помрачнел Дисисто.

– Почему люди вечно позволяют мелким разногласиям встать на пути знания? – с горечью проговорил он. – Мы могли бы десятилетиями изучать эти артефакты.

Прежде чем Рош успела назвать его лицемером, он показал ей за спину.

– А вот и корабль.

Рош обернулась. Темнота все еще нервировала ее, но на черном фоне было легче различать перемещающиеся объекты. Катер представлял собой красную точку, движущуюся от Какамата. Точка неуклонно росла. Где-то в том районе находилось два гребня – «Долгий Путь» и «Дальний Причал», но заметить их отсюда не представлялось возможным.

Пока Гейд сажал корабль, Рош задала себе вопрос: действительно ли торчащие на поверхности луны пики предназначались для швартовки судов? Вполне возможно, что корабли надежно крепились к ним, пока их обитатели использовали якорную точку в центре луны для прыжков в другие части галактики.

Но это не объясняло, почему строители потратили столько сил, чтобы спрятать якорную точку. Или почему никто не жил во внутренних помещениях.

Размышления Рош были прерваны, когда «Рассвет» сделал разворот над местом посадки. Она наблюдала за тем, как корабль тормозит и медленно опускается на поверхность луны, примерно в сотне метров от них. Немного подождав, Рош подошла поближе.

– Немножко не хватило точности, – похвастался Гейд, и его голос гулким эхом раскатился по открытым частотам.

Кошки зафиксировали корабль между двух склоненных «деревьев». Рош быстро проверила надежность крепления.

Когда она подошла к кораблю, зашипел открывающийся люк.

– Дисисто, подожди меня.

По закрытому каналу Гейд обратился к Рош:

– Я получил еще одно сообщение от Ящика.

Рош отстегнула шлем, когда закрылся внешний люк, но не стала снимать скафандр, хотя ей очень этого хотелось.

– И что в нем?

– Ящику удалось засечь кодированные сигналы, идущие от самого края системы. Похоже, кто-то пытается связаться с кем-то, находящимся здесь.

– И что думает ИИ?

– Ну, пока он не пришел к определенным выводам. Ящик лишь отметил, что все передачи идут в сторону Хинтубета.

Полагаю, оттуда они отправляются дальше.

– Не обязательно.

– Никто не забирался так глубоко внутрь системы.

– Верно, но там есть нечто, – заявила Рош. Солнце Палазийской системы стало домом для нескольких машин, сделанных в Кеше. – А что, если они ведут переговоры с Рукавицей?

Внутренний люк зашипел, и она вошла на корабль. Гейд ждал ее – и ему пришлось посторониться в узком проходе, поскольку скафандр Рош занимал слишком много места.

– Об этом я не подумал. – Он улыбнулся. – Рад снова тебя видеть, Морган. На какое-то мгновение я начал сомневаться, что они тебя отпустят.

Она коснулась его искусственной руки ладонью в перчатке и прошла во внутренние помещения.

– Спасибо, Амейдио. Где Майер?

– В медицинском отсеке. Он еще не полностью пришел в себя.

– Тем лучше. – Рош с грохотом зашагала к узкому помещению медицинского отсека.

Мавалин был по-прежнему надежно привязан к узкой койке. Впрочем, теперь он выглядел лучше. Лицо порозовело, лишь на форме остались засохшие пятна крови.

Она встряхнула Мавалина, не слишком беспокоясь о том, что скафандр усиливает каждое ее движение.

– Майер?

Он зашевелился и принялся моргать, бессмысленно глядя на Рош.

– Морган?

– Майер, ты меня слышишь?

– Я не глухой, Морган. – Он попытался сесть. На его лице появилось удивление, когда он понял, что привязан к койке. – И я не знал, что опасен.

– На данный момент – очень, – сказала Рош. – А сейчас расскажи о нападении на Аро.

Он не сразу сообразил, что она имеет в виду.

– Ты говоришь об уничтожении города Эмптаж и космопорта?

– Нет, о нападении на сборщиков. Ты видел, как это происходило. Расскажи мне.

– Толком я ничего не рассмотрел. У меня не было приборов...

– Не лги мне, Майер. Я знаю, что у тебя были все необходимые приборы. Ты прибыл туда, чтобы посмотреть, что там происходит. А теперь быстро рассказывай, что видел, – иначе я сыграю в «колыбель для кошки» с твоими швами.

Майер слегка побледнел.

– Они все погибли, – сдаваясь, ответил Майер. – Их уничтожили, не дав ни единого шанса.

– Сколько времени это заняло?

– Я не знаю. Десять минут, может быть, меньше.

– Почему ты не вмешался?

– Я не мог.

– Почему ты не мог, Майер?

– Я просто не мог. Это... – Он немного помолчал. – Нас было слишком мало, Морган. Мы ничего не могли сделать.

Рош кивнула. Пока его рассказ совпадал с тем, что говорил Дисисто.

– Хорошо, Майер, почему вы не попали в ловушку?

Он пожал плечами:

– Наверное, вели себя осторожнее.

– В чем это выражалось?

– Мы... – начал он, но потом смолк и отвернулся.

– Вы знали, что там будут ловушки, не так ли? – спросила Рош.

Он посмотрел ей в глаза.

– Мы заметили их вскоре после того, как добрались до Аро.

– Почему вы не предупредили сборщиков?

– Что ты хочешь от меня услышать, Морган? – Теперь в его голосе появился гнев. – Что я выполнял приказ? Тебе это нужно?

– Мои желания не имеют никакого отношения к теме нашего разговора. Мне нужно, чтобы ты рассказал о том, как все произошло.

– Послушай, – начал он, вновь попытавшись сесть. – Мы думали, что сборщики знают о ловушках. И не хотели выдавать свое присутствие. Если бы нас захватили, станция оказалась бы в опасности. Мы не имели права рисковать, поэтому и воздержались от каких бы то ни было действий. Наша тактика оказалась верной, мы не попали в ловушки, а сборщики помалкивали.

– Значит, ты принял решение ничего не предпринимать? – спросил Гейд.

– Нет, конечно, нет, – раздраженно покачал головой Майер. – У нас был приказ. А я лишь принимал решение: выполнить его или нет.

– Как звучал твой приказ?

– Я уже говорил: не высовываться, что бы ни произошло.

Рош бросила быстрый взгляд на Гейда, а потом вновь повернулась к Майеру.

– На Аро следовало искать тех, кто уцелел. Если бы кто-то остался в живых, вы бы его нашли. Какие инструкции дал вам Руфо на такой случай?

Мавалин пожал плечами.

– Я могу повторять один и тот же ответ столько раз, сколько ты пожелаешь, это все равно ничего не изменит.

– Майер, если ты говоришь правду, это меняет все.

Он явно удивился:

– Но почему? Ты ведь все равно уже поссорилась с шефом.

– Верно, но сейчас наши разногласия перестали быть личными. Мне уже не только нужно выручить своих друзей и расквитаться с ним. Необходимо остановить человека, который приказал тебе оставаться в стороне, когда дюжины невинных людей гибли только за то, что пытались помочь другим.

Речь идет о правосудии.

Мавалин фыркнул.

– Ты так уверена в своей правоте? А как насчет твоего «друга» Адони Кейна? Один из его коллег виновен в гибели практически всех людей в Палазийской системе – однако тебя волнует то, что сделал я или приказал Руфо.

– Не правда, – ответила Рош. – Твои рассуждения отвратительны. Я просто...

– Согласен, Морган, – послышался голос из глубин ее сознания. – Здесь происходит нечто более таинственное, чем ты даже предполагаешь.

– Ящик! – Она попыталась найти источник голоса. – Это и в самом деле ты?

– Да, Морган. Сигнал транслируется через системы «Рассвета».

– Но...

– Мне известно, что ты сейчас скажешь: я должен появиться рядом с вами только через несколько часов. Я сделал это специально, чтобы запутать тех, кто пытается выйти на след «Аны Верейн». Я считаю необходимым и дальше поддерживать иллюзию.

– Да, – ответила Рош. Мавалин с недоумением на нее смотрел, а в глазах Гейда она прочитала удивление. – Амейдио, развяжи Майера, но не спускай с него глаз. Мне нужно немного побыть одной. Если ты можешь взять на борт Дисисто, возьми. Если нет, пусть подождет снаружи.

Она решительно вышла из медицинского отсека и направилась на капитанский мостик. Рош понимала, что Гейда разбирает любопытство, но ему придется подождать – во всяком случае, пока она сама не поймет, что происходит...

– Так где же ты прячешься, Ящик? И где «Ана Верейн»?

– Сейчас наш корабль находится на орбите Какамата. Ты могла бы заметить, что слышишь мои слова с небольшой задержкой. Я отправляю свои ответы вокруг Маракана, чтобы избежать обнаружения.

– Тебя беспокоит, что воин-клон сумеет тебя найти?

– Да. В отчете, который ты отправила мне несколько часов назад, говорилось: Руфо предполагает, что воин-клон скрывается где-то рядом с вами. Я пришел к аналогичному выводу.

Именно по этой причине Руфо, используя древний командный язык, направлял свои сигналы сюда. Кроме того, это также объясняет сигнал бедствия. Кто-то мог рассчитывать выманить «Ану Верейн», чтобы захватить корабль.

Она кивнула. Доводы Ящика звучали разумно.

– А тебе известно, что командный язык может не иметь никакого отношения к Движению Во Славу Солнца?

– Да, подобные сомнения у меня были. Его синтаксис не характерен для указанного региона.

Рош удивило, что возобновление связи с ИИ вызвало у нее такое облегчение. Каджик тоже где-то рядом. Сейчас это даже лучше, чем знать ответы на некоторые вопросы.

– Ну и как давно ты нас слушал?

– Всего несколько минут. Твое предположение о том, что Лайнгар Руфо является пассивным сообщником уничтожения гребня «Дальний Причал», представляется мне верным, и это оправдывает любые акции, направленные против него.

Однако когда ты займешься разработкой планов на ближайшее будущее, тебе следует принять во внимание кое-что еще-.

– А именно?

– Напрашивается вывод, что Руфо направили сюда для наблюдения за воином-клоном. Кеш активировали Рукавицу, чтобы изолировать систему, а СОИ обеспечило станции доступ внутрь нее. Кроме того, кеш предоставили эсминец, на котором «Четвертый Галин» прибыл в систему. Очевидно, он нужен в качестве средства спасения, если ситуация выйдет из-под контроля. Пока все выглядит довольно просто. Однако картина заметно усложняется, как только мы пытаемся рассмотреть детали. Руфо предпринимает отчаянные попытки связаться со сбежавшим воином-клоном. Он также хитростью сумел заманить на станцию Адони Кейна, где его немедленно захватили в плен. Человек, которого направили вести наблюдение, не станет проявлять такую активность.

Рош кивнула. Ей уже приходили в голову подобные мысли.

– Ты полагаешь, он с самого начала пытался захватить воина-клона?

– Да, я сделал именно такое допущение. Он сможет узнать гораздо больше, взяв в плен воина-клона, нежели изучая следы его соплеменника.

И тут Рош все поняла.

– Так вот почему он не стал вмешиваться на Аро. Руфо хотел посмотреть его в деле! Но... – Она попыталась понять ход рассуждений ксеноархеолога. – Но это большой риск.

Огромный риск. Почему он на него пошел?

– Возможно, его заставили. Кеш никогда не отличались особой деликатностью, когда требуется действовать, – как и СОИ, причастность которого не вызывает сомнений, поскольку Разведка сообщила Руфо о твоем с Кейном появлении в системе. Однако нельзя исключать, что Руфо интересует лишь новое знание.

– Шанс исследовать живую реликвию, ты хочешь сказать? – Рош задумчиво кивнула. – Наверное, такой вариант следует иметь в виду. В конце концов, воины-клоны созданы две с половиной тысячи лет назад. Идея его изучить может показаться весьма привлекательной.

– Морган, возможно, Кейн значительно старше двух с половиной тысяч лет.

– Я тебя не понимаю.

– Нам слишком мало известно о нем и его соплеменниках, чтобы делать определенные выводы. Если мы хотим знать больше, необходимо получить доступ к информации, которой владеет Руфо.

– Тут у нас не должно возникнуть проблем. Мы ее получим, когда освободим Майи и Кейна.

– Все не так просто. Я изучил систему безопасности «Четвертого Галина». Станция действительно имеет две независимые информационные сети. Одна из них – большая – относится к решению текущих проблем. Я разобрался, как пробить ее защиту, теперь мне даже не нужна контактная панель. А вот вторая – гораздо меньшего объема – связана с процессом принятия решений. Именно в ней мы можем найти интересующие нас сведения. Системы разделены посредством реле-хаоса Типпер-Линке, которое, вынужден признать, не поддается...

– Подожди. Какое реле?

– Технические детали не имеют значения. Достаточно сказать, что две информационные сети большую часть времени работают независимо друг от друга. А когда им необходимо произвести обмен информацией, она передается таким образом, что мои попытки перехватить ее ни к чему не приводят. Не овладев внешней информационной системой и не заставив их вести двусторонний обмен сведениями на постоянной основе, я ничего не смогу сделать.

– И что ты предлагаешь?

– Мне необходимо найти способ получить прямой доступ к внутренней системе безопасности.

– Очевидно. И ты рассчитываешь...

– Добиться искомого результата, создав две критические ситуации. Первая – зонд связи, отправленный Руфо из системы после захвата Кейна. Ты спрашивала о нем Дисисто?

– Он ничего не знает.

– Ничего удивительного, поскольку Дисисто уже был твоим пленником, когда Руфо отправил зонд. Следовательно, запуск зонда не планировался заранее. Так Руфо отреагировал на последние события.

– Прежде всего на захват Кейна, – уточнила Рош.

– Совершенно верно.

– А вторая ситуация?

– Передача перехваченного нами сигнала, который отправлен от границы системы, естественно. Я подозреваю, что ситуация внутри Палазийской системы скоро изменится.

Рош шаг за шагом проследила цепочку рассуждений Ящика.

– Руфо вызвал кеш. Теперь, когда ему удалось захватить воина-клона в плен, планы изменились. Однако они понимают, что Кейн очень опасен, поэтому не собираются долго держать его на станции – в особенности пока мы на свободе. Ты думаешь, он просит помощи?

– Уверен. Тут многое зависит от того, как далеко от аномалии находился «Себетту». Возможно, экипаж уже в пути.

– Быть может, на сей раз их остановят кордоны Армады.

– С чего бы это, учитывая, что СОИ работает совместно с кеш? И даже если Армада попытается, что они сумеют сделать с набравшим скорость эсминцем? Впрочем, и мы тоже, если уж на то пошло.

– Ну, так что же ты предлагаешь? Нанести удар сейчас, пока эсминец еще не прибыл?

– Ничего подобного. Наоборот, я хочу...

***

Закончив разговор с Ящиком, Рош отправилась помогать Гейду швартовать корабль. Потом, не обращая внимания на жалобные стоны, они засунули Мавалина в скафандр – плечо у него еще продолжало болеть. Хотя Дисисто пустили на корабль, он оставался в скафандре, так его было значительно легче контролировать. Короткая команда Рош или Гейда могла заставить замереть скафандр на месте. Кроме того, система управления автоматически блокировалась, если они приближались более чем на два метра к Гейду или Рош.

– Что с нами теперь будет? – поинтересовался Дисисто, пока Рош и Гейд проверяли системы управления кораблем на капитанском мостике.

– Мы отвезем вас обратно, на «Четвертый Галин», – не поворачивая головы, ответила Рош.

Она не сомневалась, что стоящий рядом с Дисисто Майер помрачнел.

– А если я не хочу туда возвращаться? – спросил Мавалин.

– У тебя нет выбора, Майер, – сказала она. – Если, конечно, ты не решишь остаться здесь после того, как все покинут систему?

– Послушай, Морган, я помог тебе потому, что не собирался возвращаться обратно.

– Ладно, давай посмотрим, как обстоят твои дела, хорошо? – устало сказала Рош. – Если ты опять нам поможешь, мы тебя потом куда-нибудь доставим.

– Если, конечно, это «потом» наступит, – пробормотал он.

– Ну, хватит! – рявкнула Рош. Затем, более спокойно, обратилась к Гейду, понимая, что ей следует заняться более полезными делами, чем спор с двумя пленниками:

– Амейдио, свяжись с аудитором Бирн. Нужно обсудить наши планы.

Она услышала, как рассмеялся Дисисто.

– У вас теперь настоящая армия, Морган, – заметил он.

– Я побеждала и меньшими силами, – парировала Рош.

– Почему бы вам не забыть на время о своих друзьях?

Майи освободят, только чуть позднее – я уверен.

– И не причинят вреда? – поинтересовалась Рош.

– Если она не будет напрашиваться на неприятности.

– А Кейна?

– Я не знаю, какая его ждет судьба, – признался Дисисто. – Но вам не кажется, что без него будет спокойнее?

Рош резко повернулась к Дисисто.

– А как насчет того, чтобы заключить сделку: я перестану настраивать тебя против Руфо, а ты больше не будешь поносить при мне Кейна.

На губах Дисисто промелькнула быстрая улыбка.

– Значит, я вас задел, не так ли?

– Кейн не раз спасал мне жизнь. А это кое-чего стоит.

– Возможно. Но неужели вы станете меня винить за то, что я его опасаюсь?

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь...

– Морган, – прервал перепалку Гейд. – Аудитор Бирн говорит, что может собрать кворум через десять минут.

Рассерженная Рош повернулась, чтобы проверить системы корабля.

– Спроси у нее, готовы ли они прибыть сюда. Я бы хотела принять участие с совещании.

– А что будем делать с этой парочкой?

– Заморозим скафандры и посадим их на поводок. Подобное обращение им не помешает. – А потом, больше для себя, добавила:

– Да и мне будет полезно некоторое время их не слышать.

– Эй, Морган, не сердись...

– Заткнись, Майер. – Она мысленной командой отключила двигательные системы скафандров. – У меня сейчас не самое подходящее настроение для разговоров с тобой.

Затем Рош помогла Гейду облачиться в скафандр.

– У меня предчувствие, что придется довольно долго пробыть в нем, – заявил он, когда Рош проверила герметичность.

– Точно.

– Во всяком случае, теперь мы на равных. – Искусственная рука в усиленной перчатке скафандра сжалась в кулак. – Проверим, кто сильнее?

– Я пас. Если хочешь, можешь сразиться с Майером. Он настолько глуп, что примет твой вызов.

Рош закончила проверку и отступила на несколько шагов.

– Морган. – Гейд не сразу решился продолжить свою мысль. – Я не хочу проявлять излишнее любопытство, но ты ведь разговаривала с Ящиком, не так ли?

Она кивнула:

– Да.

– Но как? Катер не зафиксировал никаких входящих сигналов.

Рош взглянула на Гейда.

– Он сказал, что посылает сигнал кружным путем, чтобы никто его не засек. Возможно, заодно ему удалось обмануть и наше оборудование.

– Тебе не кажется, что это уже слишком?

– Может, так лучше.

Ионный мост вспыхнул вновь, когда они покинули «Рассвет», чтобы присоединиться к кворуму. Пятнадцать сборщиков собрались в одной из полусферических впадин, выбранной Рош случайным образом. Кое-кого из сборщиков Рош узнала по внешнему виду: черный унидофандр Ярроу, розово-оранжевый Идил, диагональные черные полосы Лада и еще одного с зелеными треугольниками, который также присутствовал на предыдущем кворуме, – его имени Рош не знала.

Они с Гейдом расположились напротив сборщиков, Дисисто и Майера притащили с собой. Когда все заняли свои места, Рош включила систему связи пленников, чтобы они могли видеть и слышать все, что происходит на кворуме. Возможно, они даже смогут добавить что-нибудь полезное.

– Сегодня у нас необычный день, Морган Рош. – Каплевидный унидофандр аудитора Бирн парил недалеко от Рош, почти в центре впадины. – Обычно мы встречаемся не чаще, чем один или два раза в стандартный год. Два кворума и один Пленум менее чем за день есть нечто экстраординарное.

– Но мы столкнулись с чрезвычайной ситуацией, – ответила Рош. – И я снова благодарю вас за готовность сотрудничать.

– Как я уже говорила – помогая вам, мы помогаем самим себе, – заявила аудитор. Она не стала говорить об Алик, напавшей на Рош, однако воспоминание о ней отбрасывало мрачную тень на встречу. – А теперь скажите, что нам следует делать?

Рош сделала глубокий вздох.

– Вы знаете, что двое моих друзей попали в плен к Лайнгару Руфо на «Четвертом Галине». Я намерена освободить их, чего бы мне это ни стоило. В процессе я надеюсь получить информацию, собранную Руфо с того момента, как «Четвертый Галин» вошел в систему. Данные могут оказаться полезными в нашем расследовании деятельности воинов-клонов.

В благодарность за помощь мы предоставим вам возможность покинуть систему. Не исключено, что на время придется демонтировать унидофандры, чтобы все поместились в трюм.

Если мне суждено выбраться отсюда живой, то и вам тоже.

– Честное предложение, – ответила аудитор Бирн. – Но, учитывая ситуацию, на меньшее я бы не согласилась.

– И еще одно, – продолжала Рош. – Руфо приказал своим наблюдателям на Аро ничего не предпринимать – поэтому он несет частичную ответственность за уничтожение клана «Дальний Причал». Я не призываю вас к мести, но помогу добиться справедливости, если вы пожелаете.

Сборщики обменялись репликами по закрытым каналам связи.

– Благодарю вас, Морган, – сказала Бирн. – Однако Руфо причинил вред нам, поэтому мы сами должны решить, как с ним поступить. Это необходимо, чтобы клан быстрее справился с горем.

– Рош, так нечестно! – воскликнул Дисисто. – Вы должны гарантировать Руфо право на защиту, прежде...

– Я предупреждала тебя, Дисисто. Амейдио, заткни его. – Визор шлема Дисисто потемнел, и он смолк на полуслове.

– А ты что скажешь, Майер? У тебя есть возражения?

Мавалин несколько секунд смотрел на Рош.

– Нет, Морган, это твое шоу.

– Хорошо, – сказала она, отворачиваясь от пилота. – Бирн, прежде чем перейти к деталям, я хочу кое-что у вас спросить. Идил говорила, что получила унидофандр одного из членов клана, когда та умерла. У вас есть свободные унидофандры?

– В данный момент у нас их шесть плюс еще пятнадцать, оставшихся от клана «Дальний Причал». Все они связаны с соответствующим гребнем. А почему вы спросили?

– Мой ИИ может ими управлять вместе со вспомогательными судами «Аны Верейн», а также любыми другими, которые попадут в наши руки. Они будут ложными целями – чем больше целей, тем лучше.

– Считайте, что они ваши, – обещала Бирн.

– Превосходно, – сказала Рош. – Если кто-то среди вас не хочет сражаться, он может остаться на борту «Аны Верейн» – а мы используем их унидофандры в качестве ложных целей.

– Без унидофандров мы ничто, – заявил один из сборщиков, и его слова вызвали одобрение остальных.

– Понимаю, – быстро ответила Рош. – Но в таком варианте у вас появляется шанс остаться в живых, даже если все унидофандры будут повреждены. Если пожелаете, мы сможем выделить вам на корабле герметически закрытый отсек – там вы сможете. оставаться в скафандрах. И даже в самом худшем случае, я уверена, что мы сумеем построить для вас новые унидофандры, Рош искренне беспокоилась о судьбе сборщиков, но ею двигали и иные мотивы. Она рассчитывала узнать, кто согласится на ее предложение, а кто нет. Унидофандр очень удобное место, где мог спрятаться беглец. Если воин-клон действительно внедрился в гребень, число подозреваемых уменьшится.

– Мы обдумаем ваше предложение, – заявила Бирн. – А теперь поговорим о стратегии.

– Необходим план, который позволит нам пробраться внутрь, сделать то, что нужно, а затем покинуть станцию, – ответила Рош. – И это будет совсем непросто. Атака небольшим числом разведчиков практически бесполезна. Их обязательно засекут, и Руфо сразу поймет: предстоит более серьезное нападение основных сил, что позволит ему активировать систему обороны.

Тайный массированный штурм также не принесет нам успеха, – продолжала Рош. – Они не слепые, к тому же Руфо ждет, что мы предпримем какие-то действия. Они сразу заметят даже маленький отряд – и собьют всех задолго до того, как им удастся приблизиться к станции.

Таким образом, единственная наша надежда состоит в том, чтобы как можно ближе подвести атакующие силы и нанести короткий и мощный удар. Если мы сумеем быстро преодолеть систему их обороны и пробраться на станцию, все будет Упираться в дезактивацию внутренней безопасности. Тогда основные атакующие силы получат передышку, которая позволит сохранить резервы и перегруппироваться. Если, конечно, нам не удастся полностью нейтрализовать их защиту с первого захода. В таком случае прорваться на «Четвертый Галин» и покинуть его будет значительно легче.

Рош окинула взглядом кворум. Она не видела лиц сборщиков, но унидофандры практически не двигались, значит, ее слушают очень внимательно.

– У нас имеются кое-какие дополнительные преимущества, – продолжала Рош. – Как только Ящик окажется внутри станции, мы выключим внешнюю систему защиты. Конечно, на короткий промежуток времени – пока они не найдут источник диверсии по внутренней системе безопасности, – но нам и этого может оказаться достаточно. Ящик сумеет определить место, где находятся Майи и Кейн. Сомневаюсь, что их держат вместе, поэтому у десанта будет много работы. Очевидно, наш десант должен состоять из меня и Амейдио – ведь только у нас есть ноги.

Она посмотрела на Мавалина.

– Дисисто заявил, что не намерен действовать против своего шефа, но я надеюсь, что Майер Мавалин сообщит нам кое-какую информацию о системе безопасности «Четвертого Галина»: мертвые зоны, слабые места, оптимальные точки проникновения, склады с оружием – и тому подобное. Любая помощь такого рода нам очень пригодится.

Мавалин бросил взгляд на парящего рядом с ним Дисисто, визор которого был по-прежнему затемнен, потом повернулся к Рош.

– Я сделаю все, что в моих силах, – обещал он.

– Хорошо, – сказала Рош. – Тогда ты войдешь в состав десантного отряда.

– А ему можно доверять? – осведомился один из сборщиков.

– Скоро узнаем, – ответила Рош и обратилась ко всему кворуму:

– У вас есть предложения? По-видимому, кое-кому из вас уже приходилось участвовать в сражениях?

– К сожалению, такой опыт есть у всех, – ответила аудитор Бирн. – Впрочем, у нас лучше получается убегать, нежели сражаться, но, когда другого выхода нет, мы умеем постоять за себя. Как вы знаете, у нас есть инструменты, которые можно использовать в качестве оружия. Многие из них окажутся полезными во время нашей операции.

– Хорошо, – сказала Рош. – Это усилит нашу армию. На «Ане Верейн» есть большой запас микромашин для наблюдения и разведки. Ящик подготовит часть из них для нападения на внешнюю поверхность станции – как на систему наблюдения, так и на сам корпус. У вас есть возможность для массовой доставки подобных устройств?

– У нас есть нано-сеялки, – сообщил Лад. – Они размером с зерно, а по форме напоминают пулю. Мы можем направить вперед целую тучу таких устройств. Весьма возможно, что на станции их примут за обычный космический мусор, – а наши устройства между тем начнут пожирать корпус.

– Превосходно. Что-нибудь еще?

– А как насчет разрыхлителей коры? – предложил один из сборщиков.

– Они причиняют слишком большие разрушения, – возразил Лад.

– Можем использовать их в качестве угрозы. Нагрузим унидофандры гребня «Дальний Причал» разрыхлителями и пообещаем протаранить их, если они не сдадутся.

– Пустая угроза, – вмешалась Идил. – Взрыв уничтожит все на миллионы кубических километров. В том числе и «Ану Верейн» – единственную возможность покинуть систему.

– Ионная пушка поможет нам вскрыть корпус, если микромашины не сработают, – предложил другой сборщик.

– А еще можно направить на них дроны, снаряженные спектрометрическими бомбами, – в обсуждении принял участие еще один сборщик, которого Рош не знала.

– У нас есть остатки шлака, который образовался после разработки одного из астероидов, – сказал Лад. – Его можно использовать в качестве прикрытия для нано-сеялок. В основном углерод и лед, немного железа – самых разных размеров и форм. На этом фоне нано-сеялки будут незаметны.

– Отличная мысль, – похвалила Бирн.

– Кроме того, мы также имеем доступ к подсистемам Дюжины с лишним мин, – сказал один из сборщиков. – Они довольно старые, и их легко перепрограммировать – воин-клон использовал точно такие же, когда уничтожил базу Армады возле Семенида.

– А почему никто не подумал, как использовать буровые агрегаты, чтобы усилить мощь нашей атаки? – последовало новое предложение.

Рош расслабилась, предоставив сборщикам обсуждать технические детали. Она заметила, что Гейд наблюдает за ней, незаметно сделала ему знак рукой и уменьшила громкость голосов сборщиков.

– Ну, что ты об этом думаешь? У нас есть выбор?

– Все зависит от того, как далеко захочет пойти Руфо, чтобы удержать то, что ему удалось захватить, – ответил Гейд. – Если на кону будет стоять его жизнь, он сделает все, чтобы избавиться от нас навсегда, В прошлый раз он пытался сделать вид, что поступает правильно. Теперь ему будет не до шарад.

– Ты прав, – согласилась Рош. – Он знает, что мы захватили Дисисто и Майера. Если нам сейчас неизвестна правда, тогда о нас не следовало беспокоиться с самого начала.

– А нам известна правда? Даже сейчас?

– Я уверена, что нет, – ответила Рош. – Во всяком случае, не вся. Но я не сомневаюсь, что мы гораздо ближе к ней, чем несколько дней назад.

Она вновь обратила внимание на кворум и тут же услышала вопрос:

– А что мы будем делать, если у нас ничего не получится?

– Сдадимся, – ответила Рош. – Точнее, сдамся я, но не вы.

Если мы отдадим им «Ану Верейн», их это вполне устроит.

– А что будет с вами?

– Тут все зависит от Руфо, – сказала Рош. – Вас это не должно беспокоить. Даже не думайте о том, чтобы освободить нас. У вас останется одна задача – надежно укрыться.

«Четвертый Галин» не будет оставаться здесь вечно. Всегда есть надежда, что спасательная команда прибудет вовремя.

Помните, система погибнет только через несколько недель.

– Что ж, если вы так хотите, мы выполним ваше желание, – обещала Бирн.

– Хорошо. – Несмотря на решение, которое они приняли с Ящиком, Рош надеялась, что до этого не дойдет. – Теперь твоя очередь, Майер. У тебя есть предложения?

Пилот откашлялся.

– Ну, все системы будут приведены в полную готовность, вы же сами понимаете.

– Да, но это ведь не военная станция, – напомнила Рош. – У нее должны быть слабые места.

– Конечно, они есть. Точнее, были. Не уверен, что на станции ничего не изменилось после того, как я в последний раз ее осматривал.

– Полагаю, мы вынуждены пойти на риск. – Рош с трудом удержалась от резкого замечания – не стоило выводить Майера из себя.

– Пожалуй, самое подходящее место – старый грузовой шлюз на палубе 17Д. Им уже давно никто не пользуется, так что они скорее всего оставили прежние коды. Ну а если их все-таки поменяли, мы всегда можем взрезать корпус. Шлюз закрыли из-за того, что была пролита кислота. Герметик стал ломким – плохо для станции, но хорошо для тебя. Я хотел сказать, для нас.

Рош проигнорировала оговорку.

– Сколько на станции истребителей и какими еще возможностями защиты располагает Руфо?

– Всего тридцать истребителей, из которых половина постоянно находится на боевом дежурстве. Уж не знаю, сколько ты уничтожила, когда убегала. На «Четвертом Галине» имеется обычный арсенал из Э-щитов и противовоздушных пушек.

Ничего особенно мощного. Подобраться к станции на близкое расстояние будет не слишком сложно. Трудности начнутся, когда ты окажешься внутри.

– Продолжай.

– Ну, ты же сама видела. Станция велика, и там полно народа. Плохо, когда нужно пробраться в определенное место – но сразу в два или даже три? Если бы я не согласился пойти с тобой, у тебя не было бы ни малейшего шанса на успех.

– Значит, ты идешь с нами именно по этой причине, Майер?

– Да, Морган, – ответил он. – В любом случае необходимо избегать прямых путей. Нужно постараться не попадать на экраны мониторов. Если твой ИИ не сумеет нас прикрыть, необходимо как-то отвлечь противника. Нанести удары сразу со всех сторон, чтобы они не знали, откуда грозит главная опасность. Тогда тебе удастся проскользнуть незамеченной.

Рош рассуждала примерно так же. Пожалуй, не стоит устраивать красочных фейерверков, как в тот раз, когда они взорвали спасательный модуль.

– И никаких лазеек, которые мы могли бы использовать?

– Если нам заранее не будет известно, куда именно мы направляемся.

– А есть шанс вскрыть второй уровень системы безопасности?

– Мне об этом ничего не известно. А вот Дисисто может что-то знать.

– Однако он ничего мне не расскажет. – Рош задумалась. – Не уверена, что нам будет так легко проникнуть на станцию, как ты говоришь. Истребители имеют более высокую скорость, чем унидофандры, вооружение и броня у них мощнее.

Мы превосходим их числом, и это может принести нам успех, но уверенности у меня нет. Если у нас будет план на разные случаи жизни, мы сумеем изменить ход борьбы в свою пользу; во всяком случае, многим удастся остаться в живых.

– Аудитор Бирн, – продолжала Рош, – мы предоставим вам решить, кто будет сражаться, а кто останется в грузовом отсеке «Аны Верейн». Я перешлю вам план станции и всю полезную информацию, которая имеется в наших базах данных, чтобы вы могли выбрать оптимальную тактику и минимизировать потери.

А мы тем временем займемся своими делами. Даже на полной тяге у нас уйдет день или два, чтобы добраться до станции.

– Если только она не переместилась, – заметил Гейд.

– Да, но тут от нас ничего не зависит – сейчас нам все равно это неизвестно.

– Очень хорошо, Морган Рош. – Унидофандр с заостренным концом слегка подпрыгивал в слабом тяготении; кое-кто из сборщиков уже начал перемещаться. – Мы будем держать вас в курсе наших дел.

Серебристая капля унидофандра аудитора Бирн покинула пещеру одной из последних. Рош подождала, пока все сборщики разлетятся, и собралась включить двигатель своего скафандра. Однако в последний момент она заметила Ярроу, чей черный унидофандр практически сливался с беззвездным небом.

Рош показалось, что таинственный сборщик наблюдает за ней, и ей стало не по себе. Зачем Ярроу ее спас, если он не тот, за кого себя выдает? До сих пор он не совершил ничего подозрительного, если не считать упорного молчания.

Несколько томительных минут она смотрела на него, но, когда стало ясно, что он не собирается двигаться с места, отвернулась и потянула привязанный тросом скафандр Дисисто за собой. Когда она оглянулась, черный унидофандр Ярроу исчез в одной из лунных шахт.

***

– Ящик...

– Не нужно, Морган, я все слышал.

Рош не стала задавать вопрос: как?. Хотя ей очень хотелось. Сейчас не время. Она находилась внутри одной из двух Крошечных кают «Рассвета», за закрытой дверью. Дисисто и Мавалина она оставила на капитанском мостике, предварительно заблокировав все панели управления и дверь. Гейд устроился в соседней каюте. Бывший наемник, который не спал несколько дней, выглядел ужасно после кворума и не стал спорить, когда Рош отправила его отдыхать.

– Насколько наши планы совпадают с твоими?

– Очень во многом. Я считаю, что мне следует покинуть свое убежище через двадцать четыре часа. Объясним мое слишком раннее появление, сообщив часть правды – что я прятался и фальсифицировал точное время прибытия, чтобы меня не могли найти. К этому моменту мы должны быть готовы к сражению.

– В каком состоянии корабль? Нагрузка на двигатели для полетов внутри системы была слишком велика.

– Ури старался их беречь, кроме того, у них удачная конструкция.

Рош улыбнулась:

– – Могу я с ним поговорить?

– Извини, Морган, он отдыхает. Как только Ури проснется, я передам, что ты о нем справлялась.

– Спасибо, Ящик.

– Я предлагаю не сообщать, где находится «Ана Верейн», до тех пор, пока мы не подойдем совсем близко. Так нас будет значительно труднее перехватить.

Рош обдумала предложение Ящика. При таком раскладе им придется производить стыковку «Рассвета» с «Мародером» на высокой скорости – а это и при обычных обстоятельствах очень сложный маневр.

– Ты уверен, что поступаешь правильно? Твои предосторожности выглядит чрезмерными...

– Лучше так, чем попасть в ловушку, – ответил Ящик, повторяя мысли Рош.

– Пожалуй, ты прав, – с некоторым сомнением проговорила она. – Ты уже подумал о том, что мы станем делать после того, как освободим Майи и Кейна, – куда направимся?

– Я полагаю, что сначала нужно ознакомиться с информацией, которая есть у Руфо, а после этого принимать решения.

– А тебе не кажется, что лучше все заранее спланировать?

Если удастся избежать встречи с эсминцем кеш и вырваться из блокады, возможно, нам будет некогда особенно раздумывать...

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, Морган, – прервал ее Ящик. – Однако я считаю, что сейчас следует проявить терпение. Не нужно забывать, что у нас нет ясной цели.

– Да, мне уже приходила в голову эта мысль, – устало согласилась Рош. – Подбодри меня. Ящик. Скажи, что нам по силам решить поставленную задачу.

– Я ничего не могу обещать, Морган. Слишком многое зависит от случайных факторов.

– А какова вероятность успеха?

– Извини, Морган. Я бы предпочел, чтобы вы шли в бой, рассчитывая на победу.

Рош вздохнула и отключила линию связи. Она полежала на койке, но уже через несколько минут поняла, что не сможет заснуть. Она встала и направилась на капитанский мостик, чтобы изучить показания коммуникационных дисплеев – Гейд сказал, что они ни разу не зафиксировали никаких входящих сигналов от Ящика.

Как и прежде, приборы показали, что за время ее беседы с Ящиком корабль не принял никаких сигналов, кодированных или нет, да и с его борта никаких передач не велось. Единственное, на что она обратила внимание, был короткий импульс, продолжавшийся одну или две секунды, вскоре после окончания последнего разговора. Он ушел с корабля куда-то внутрь системы.

Рош не знала, как трактовать происходящее. Может быть, Ящик загрузил в бортовой компьютер часть себя, которая передавала их разговор к основному сознанию единым кратким импульсом уже после того, как беседа закончена. Разумное объяснение: не следует забывать, что Ящик является маленькой частичкой Высшего человека. Вне всякого сомнения, процесс деления может быть повторен на новом уровне. Однако Рош сомневалась, что в памяти катера хватило бы места для такого сложного ИИ, как Ящик. Он утверждает, что «Ана Верейн» прячется за Какаматом, но импульс умчался совсем в другую сторону – хотя нельзя исключать, что сигнал прошел через транслятор.

– Не думаю, что в этом есть необходимость, Морган.

На сей раз голос, прозвучавший у нее в голове, не удивил Рош. Она предполагала, что ее действия заставят Ящик вмешаться.

– А что, по-твоему, я собираюсь сделать, Ящик?

– Я полагаю, что ты пытаешься понять, как я вхожу с тобой в контакт.

– Вполне возможно. Или меня тревожит предположение о том, что на борту катера появился жучок, который посылает информацию на «Четвертый Галин». – Она улыбнулась. – Как ты думаешь, такое более вероятно, чем заподозрить тебя в тайных махинациях? Ты ни разу об этом не заговорил, значит, у тебя есть некий план.

Ящик некоторое время молчал. Не слишком долго, но Рош этого хватило.

– Уверяю тебя, Морган, я ничего такого делать не собираюсь.

– Тогда почему бы тебе не сообщить о своих намерениях?

– Я еще не готов их обсуждать. Очень скоро ты все узнаешь.

Она нахмурилась.

– А почему не сейчас?

– Еще не время.

– Все в порядке?

Рош вздрогнула, услышав голос, который звучал вне ее головы. Она обернулась и увидела Дисисто, который сидел в скафандре со снятым шлемом. Рядом, как кукла со сломанной спиной, болтался потерявший сознание Мавалин.

– Я думала, ты спишь, – сказала она.

– Только не я. Слишком много времени пришлось провести в темноте. – Когда он понял, что Рош не собирается отвечать на его выпад, Дисисто добавил:

– Я вижу, вы не намерены предоставить мне хоть какую-то свободу движений?

У меня ужасно чешется нос.

Рош послала мысленную команду, разрешавшую ему двигать руками, но не позволявшую покинуть кресло, в котором он сидел.

– Теперь лучше?

Дисисто пошевелил руками.

– Намного. Благодарю.

– Ты считаешь, что я обращаюсь с тобой слишком жестоко?

Он покачал головой.

– Пожалуй, нет, – ответил Дисисто. – Мне повезло, что я до сих пор жив. Ваши товарищи меня уже давно бы пристрелили.

Рош улыбнулась, хотя знала, что Дисисто не шутит.

– Мне кажется, ты несколько преувеличиваешь.

Он не опустил глаз.

– Возможно. Однако они не слишком хорошо относятся к пленникам, которые не хотят сотрудничать.

Наступило молчание, которое прервала Рош:

– Знаешь, а ты все еще можешь мне помочь.

Он тяжело вздохнул.

– Я уже говорил и готов повторить тысячу раз: я не стану вам помогать атаковать шефа...

– А я и не прошу, – перебила его Рош. – Я лишь хочу знать, что он здесь делает, вот и все. Как и ты. От тебя мне нужно только одно: ответ на простой вопрос.

Дисисто провел рукой по небритому лицу.

– Я не могу ответить и не оказать вам помощь в других аспектах.

– Ты можешь стать посредником, – продолжала убеждать его Рош. – Руфо, Шак'ни и ребята из Кеш захотят прикончить нас, когда мы вернемся. Лично я предпочла бы сражению переговоры – а они могли бы выслушать тебя, если ты согласишься на роль посредника. Если Руфо отдаст информацию, которая нам необходима – вместе с Майи и Кей – ном, – мы оставим его в покое. Проклятие, мы даже можем, забрать его из системы, если он захочет. Я уверена, что ему не нравится зависеть в этом вопросе от капризов кеш.

– Я знаю, что так оно и есть, – не стал спорить Дисисто.

– Итак, – продолжала Рош, – я могу рассчитывать, что ты не станешь нам мешать – по крайней мере до тех пор, пока мы не попытаемся провести переговоры?

Дисисто снова вздохнул.

– Ладно, – ответил он. – Если это поможет мирно решить проблему, я попробую.

– Хорошо. Потому что ты войдешь в состав десанта, и я не хочу тащить тебя за собой, как мешок с камнями. – Рош улыбнулась, довольная, что ей наконец удалось договориться с ним. – А теперь, если не возражаешь, я попытаюсь превратить шайку сборщиков в боевую единицу.

Дисисто откинулся на спинку кресла, и у него на лице появилась улыбка, но, прежде чем он успел ей ответить, в имплантатах Рош сработал сигнал тревоги. Она сразу поняла, что включились коммуникационные системы.

Она повернулась к панели управления, чтобы изучить показания приборов. Импульс был похож на тот, который она засекла перед разговором с Дисисто, только теперь он был входящим. Ответ от основной части Ящика?

Дисисто что-то сказал относительно Мавалина, но она его уже не слушала.

– Ящик, что, черт подери, ты затеял?

– Морган, – заговорил он, игнорируя вопрос. – Я обнаружил мощный выброс нейтрино из Хинтубета.

Она бросила взгляд на приборы. Так и есть – они зафиксировали мощный пик излучения, который постепенно понижался. Тут же последовал новый выброс – только теперь пик оказался еще более высоким.

– Это опасно?

– Это может повлиять на некоторые виды связи, но не более того. Меня беспокоит источник выброса.

– Хинтубет? Я не понимаю... – Рош замолчала. – Рукавица? Ты не думаешь?..

Еще один пик, самый мощный, зафиксировали датчики нейтрино.

– Некоторое время назад мы перехватили сигнал, направленный на солнце. Тогда я решил, что это обычный сигнал настройки оболочки звезды. Теперь же, судя по резко изменившемуся поведению солнца, я делаю прямо противоположное предположение.

Тон голоса Ящика подвел Рош к аналогичному выводу.

– Они его уничтожают, не так ли?

– Мне так кажется. Отдав приказ находящейся на орбите внутри хромосферы флотилии реакторов множителей кварков сбросить весь запас странной материи на звезду, они могут вызвать гибель солнечной оболочки.

– Как скоро, Ящик?

– Это зависит от скорости цепной реакции. Она может пойти водопадом, вызвав катастрофический коллапс в течение нескольких часов, или ее задержат силы, находящиеся внутри...

– Сколько времени у нас есть, по твоим оценкам?

– Если принять во внимание равномерное возникновение пиков, в нашем распоряжении осталось около шестидесяти часов.

Шестьдесят часов? Рош погрузилась в размышления. Всего три дня на то, чтобы доставить сборщиков к «Четвертому Галину», преодолев расстояние около миллиарда километров, ворваться на станцию, освободить Майи и Кейна, выяснить, что известно Руфо, и покинуть станцию. Причем они должны успеть выбраться из системы до того, как оболочка взорвется...

– Рош? – позвал ее Дисисто. Она лишь раздраженно махнула рукой, чтобы он помолчал.

– А как насчет «Себетту»? – спросила Рош у Ящика.

– Наверное, он уже в пути.

– И если Руфо направляется на встречу с ним, нам необходимо его найти, выровнять скорости – причем сделать это так, чтобы нас не заметили... Действительно, нельзя терять ни минуты.

– Пожалуй, я не стану с тобой спорить.

Она решила не обращать внимания на нахальство Ящика и быстро проговорила в микрофон на панели:

– Аудитор Бирн, ваши люди должны быть готовы через два часа. Повторяю: два часа.

– Я вас слышу. – Ответ Бирн последовал без малейшей задержки. – Почему вдруг такая спешка?

– Мне удалось выяснить, что взрыв оболочки солнца может произойти значительно раньше, – ответила Рош. – У нас осталось всего три дня, чтобы закончить все дела и унести отсюда ноги.

– А это возможно?

– Мы попытаемся, – сказала Рош. – Большего я обещать не могу...

Загрузка...