Во тьме его желаний

Глава 6

Армин бережно усадил Афину за стол и уложил ее ледяные ручки по бокам от тарелки с супом.

– Тебе холодно? – спросил он и пододвинул своей малышке стакан горячего молока.

– Нет, – прошептала она и тут же сжалась от рассыпавшихся по ее рукам мурашек.

Маленькая девичья грудь тут же выделилась сквозь тонкую ткань больничной сорочки, и Армин залюбовался выступившими вершинками.

Как ему хотелось сейчас приласкать его малышку Афину! Припасть губами к маленьким тугим вершинкам и вырвать сладкий стон девушки. Но его малышка ещё не готова. Здесь – в клинике у нее больше свободы. Она может начать кричать. Когда же он заберёт эту малышку к себе, тогда уж она будет всецело в его власти. Поэтому придется немного подождать.

Кроме того, Армин был уверен, что Афина ещё невинная девушка. Он мог голову дать на отсечение, что она ещё даже свой первый поцелуй никому не подарила. Абсолютно чистая, наивная и юная девочка. Будто из прошлого века.

– Хочешь сначала выпить молока? – спросил он, увидев, что девушка обхватила тонкими пальчиками стакан и осторожно потянула его на себя.

– Нет, – все тем же шепотом ответила она и облизнула маленьким язычком розовые губки. – Вы не поможете мне… налить немного молока в суп?

Армин подавил смешок, наслаждаясь сполна робостью девушки. Ее острые вершинки царапнули ткань сорочки при вдохе, но теперь мурашек на теле не было. В помещении было двадцать восемь градусов, поэтому замерзнуть она никак не могла.

Тогда мужчина понял: его малышка Афина возбуждена. Так бывает, когда девушка очень стесняется и робеет перед мужчиной. И вместо того, чтобы успокоиться, женский организм испытывает нечто прямо противоположное. Если его девочка возбуждается от чувства стыда – то она еще большее сокровище, чем он мог предположить. Армин давно хотел найти для себя скромницу, но как правило возраст скромниц заканчивался примерно на одиннадцати лет, и это не вариант. А здесь такой подарок!

Мужчина налил молока в суп, затем набрал ложку и тщательно подул на нее.

– Открой ротик, малышка Афина, – мягко приказал он и между делом заглянул под стол.

Девушка сидела нога на ногу, с силой прижимая бедра друг к другу. Точно возбуждена.

Как же можно упустить такой случай?

Девушка послушно раскрыла рот, но недостаточно широко, поэтому часть супа пролилась по ее подбородку и накапала на грудь. Девушка поспешила стереть все с подбородка, но не подумала, что взгляд мужчины прикован совсем не к ее лицу.

– Ничего, – ободрил ее Армин. – Во второй раз получится. Открой свой ротик пошире.

Афина волнительно задышала через приоткрытые губы, но все же решилась и вновь открыла рот. На этот раз все прошло хорошо, и теперь она продолжала делать это, а ее тугие вершинки по-прежнему царапали ткань каждый раз, когда она открывала рот.

Ну разве она не прелесть?!

Армин за секунду представил какой она будет для него послушной и безотказной девочкой. Будет делать все, что он ей прикажет, робеть и стыдиться своих действий, но только еще больше заводиться от этого. Мужчина сжал кулак, чтобы сдержаться от прикосновения к ее сочным губкам, которые она так старательно облизывала после каждой ложки.

Нужно подождать! Он прикоснется к Афине вечером. Сейчас нужно просто успокоить его невероятно сексуальную малышку.

– Хочешь еще? – ласково спросил он, когда Афина доела последнюю ложку.

– Нет, спасибо большое, – она с облегчением вздохнула.

Было видно, что этот обед для нее был прекрасной пыткой.

– Тогда я обработаю твои глазки, а затем дам успокоительного, – сообщил он.

Пересадив напряженную как струна девушку на кровать, мужчина тщательно выполнил все предписания, любуясь изумительно красивыми глазами девушки. Они были светло-карие, однако снежинка на радужке была настолько темного цвета, что создавало видимость немного расширенных зрачков. И сейчас, под воздействием такого пикантного состояния, глаза девушки казались ещё больше и еще прекраснее.

Армину очень хотелось переодеть Афину, так как теперь на ее сорочке красовалось маленькое пятнышко, но все же он сдержал себя.

Пусть успокоится, бедняжка.

– Перевернись на живот, – приказал мужчина, предвкушая снова увидеть эти милые трусики с сердечками, которыми Афина так щедро завела его сегодня. – Я вколю тебе успокоительное.

– На живот? – запаниковала она. – А можно мне таблетку? Или сироп?

– Я сказал «на живот», – строго повторил Армин, хотя сам еле сдерживал улыбку.

– Господин Армин… – Афина вцепилась пальцами в сорочку, желая бороться до конца. – Тогда можно без успокоительного. Я так устала, что и без него засну.

Мужчина плотоядно улыбнулся, затем силой перевернул девушку как ему было нужно, вдавил ее в матрас, задрал сорочку и спустил милые трусики.

– Не дергайся, а то больно получится, – сообщил он и, поймав момент, когда Афина захныкала от беспомощности и перестала трепыхаться, он как можно безболезненнее сделал ей укол.

Девушка всхлипнула и безвольно растеклась по матрасу.

Сдалась, бедняжка.

Ну ведь это все для ее же блага! Армину просто не хочется снова видеть слезы в этих красивейших глазках.

– Все хорошо, малышка Афина, – мужчина уложил поудобнее раскрасневшуюся девушку, укрыл ее одеялом и вручил плюшевого мишку, которого нашел на столе у кресла. – Этот джентльмен, кажется, принадлежит тебе.

– Он не игрушка! – принялась оправдываться она. – Он моя подушка. Я всегда подкладываю что-то под шею!

Армину хотелось потрепать бедняжку по красным щечкам, но он вновь сдержался.

– Отдохни как следует, – сообщил врач. – Если нужно ты всегда можешь вызвать медсестру. Кнопка в изголовье кровати. Я зайду к тебе в половине шестого.

Афина перевернулась на бок, чтобы скрыть свои эмоции, но Армин не стал ее за это ругать. Через минуту она заснет, и он очень надеялся, что плакать ей сегодня больше не захочется… разве что от удовольствия.

Дневной сон пошел мне на пользу, и после него я чувствовала себя значительно лучше.

Почти сразу как я проснулась, ко мне пришли обе мои сестры: Юнона и Гая. Я очень любила свою маму, но истинной мамой для меня всегда была Гая. И сейчас рядом с ней я ощущала себя в полной безопасности.

Девчонки пробыли со мной до самого вечера, не давая мне даже на секунду загрустить из-за своей неполноценности. Но в этом была и негативная сторона: я так и не успела придумать, как мне отказаться от такого двусмысленного гостеприимства Армина.

Поэтому, когда он вошёл в кабинет, я застыла на полуслове, не поверив, что время прошло так быстро.

– Ну все, девочки, вам пора домой, – ласково, но твердо сообщил Армин. – Время посещений окончено. Афине нужен покой и стерильность.

– Афина, – вдруг обратился ко мне совсем другой мужской голос. Он принадлежал мужу моей сестры господину Декарту Эдеру. Человеку с самой необычной и немного пугающей внешностью. – Не бойся. Все хорошо. Я обо всем поговорил с Армином, поэтому ты в надёжных руках. Сейчас мы уедем, но, если тебе что-то понадобится, даже среди ночи, я обязательно тебе это привезу и передам через твою медсестру. Так что не стесняйся – звони.

– Спасибо, Господин Эдер, – поблагодарила я его и печально опустила глаза.

Сейчас эта ситуация показалась мне ничем иным, как кармой. Когда я впервые увидела господина Эдера я откровенно испугалась его и обомлела от его внешности, что очень его оскорбило. У этого мужчины была редкая форма альбинизма, которая затрагивала только его глаза.

Глаза Эдера были прозрачного жёлтого цвета, как у дикого хищника. В свою первую встречу я посчитала его настоящим вампиром или оборотнем, но впоследствии оказалось, что он вполне нормальный человек.

Однако сейчас я почувствовала себя на его месте. Неполноценной, уязвимой, объектом пристального внимания, не в силах хоть как-то изменить свое положение.

Поэтому я попрощалась со всеми и была даже рада наконец избавиться от этого внимания.

– Вот и хорошо, – проговорил Армин, после того как всех проводил и провел мне стандартную процедуру закапывания глаз. – На улице тебе следует носить повязку, чтобы ветер, пыль или грязь случайно не попали в твои глазки и не осели на ресницах.

Я заметила, что акцент Армина значительно усилился, а значит, он устал за день говорить не на родном языке.

Тем временем мужчина повязал мне плотную повязку на глазах, не пропускающую даже свет.

– Воздействие света тоже не желательно, – ответил он на мой невысказанных вопрос. – Теперь я переодену тебя.

– Вы? – я инстинктивно обняла себя руками. – Нет. Я сама…

Но Армин одним движением поднял меня на ноги и мгновенно расстегнул липучки на сорочке.

– Опять не слушаешься?! – укоризненно спросил он и окончательно снял с меня сорочку.

Теперь я стояла перёд ним лишь в одном трикотажном спортивном топе и трусиках. Армин проворно надел на меня свитер, джинсы и обувь. А затем помог надеть куртку.

Наконец, когда я была полностью готова, он взял меня за руку, а второй рукой обнял за талию и притянул к себе.

– Пойдешь сама, – предупредил он. – Я не буду тебя жалеть, Афина, а напротив научу ориентироваться в пространстве.

А дальше Армин просто повел меня за собой по коридору клиники, затем по первому этажу и наконец по парковке для персонала, где и усадил в свою машину.

– Господин Армин… – нерешительно заговорила я, – простите меня… Я не могу поехать к Вам. Пожалуйста! Помогите мне вернуться в палату… или домой.

– Это все? – немного резко спросил он.

– Да… – я растерялась.

– Нет, – отказал он с нажимом. – Больше не проси меня о таком. Мой ответ всегда будет «нет».

Я была поражена его отказом. Он ведь сам сказал, что в любой момент я могу позвонить семье и попросить, чтобы меня забрали!

Кстати… где мой телефон? И как мне позвонить без помощи Армина?

Я принялась отчаянно шарить по своим карманам, но телефона нигде не было.

– Успокойся, глупышка, – мужчина обнял мое бедро. – Твой телефон у меня. И тебе совсем нечего бояться. По дороге я расскажу тебе о себе, и ты поймёшь, что я не замышляю ничего плохого. Ты мне нравишься, малышка Афина. А значит: я хочу заслужить твое доверие. Телефон ты получишь, когда я почувствую это доверие, понятно?

Я откинулась на спинку кресла и уложила ладони на колени, показывая, что успокоилась и готова выслушать моего врача.

– Вот и умничка, малышка, – Армин погладил мое бедро, и начал свой рассказ…