Водный заговор

Ядовитая вода и рыбий помёт

Я хотел спросить Шелби, что случилось, но миссис Мисаки уже увела её в секретариат и захлопнула за собой дверь.

Джаспер тоже прослышал, что здесь творится что-то необычное.

– Странно, – сказал он. – Почему Марис, альбатрос, не полетел с ней? Надеюсь, ему на голову не рухнуло небо или что-нибудь в этом роде. Я читал, такое случается.

– Где? В фантастическом романе? – спросил я.

– Ну, во всяком случае космические корабли там фигурировали. – На его лице всё же промелькнуло сомнение.

Нам пришлось отсидеть испанский и историю, прежде чем мы услышали, как вернулась экскурсионная группа, и мистер Гарсия признал, что необходимо срочно выяснить, что случилось. Мы сразу увидели, что некоторым ученикам плохо. Марис, оборотень-альбатрос, был очень бледен, мистер Кристалл поддерживал его под локоть. У Кармен, акулы-молота, был такой вид, будто её заставили позавтракать червями. У двоих кожа покрылась кораллово-алой сыпью: у Тан Ли, парня – водяной черепахи, – рука, ещё у одной ученицы, с которой я незнаком, – нога.

– Что произошло? – спросил я Тан Ли, отличника второго года обучения, который обычно был довольно милым, если ему ни в чём не перечить.

Ответить он не успел: миссис Мисаки и Джошуа уже препроводили его и остальных в медицинский кабинет. Но наш молодой директор Джек Кристалл повернулся ко мне.

– Мы уже сообщили в полицию, – зло и озабоченно сказал он, обращаясь ко всем нам. – Кто-то снова слил в Эверглейдс какие-то химические отходы, и мы плавали в отравленной воде. Эти проклятые гангстеры – как бы мне хотелось положить конец их преступлениям!

– Это не лезет ни в какие ворота! – возмущался мистер Гарсия. – Этим людям всё равно, что станется с животными и растениями. Может, лучше отвезти ребят в больницу?

– Доктор сказал нам по телефону, что первую помощь мы можем оказать здесь. Полиция сделает анализ воды, и в зависимости от того, что в ней обнаружат, нам надо будет… – Они поднялись вслед за больными учениками на второй этаж, и я уже не мог разобрать, о чём они говорят.

За обедом, разумеется, это происшествие было темой номер один, почти у всех пропал аппетит.

– И почему только люди делают такое? – беспомощно спросила Мара.

– Потому что стремятся к лёгкой наживе, – горько ответил я. – Заявляют, будто могут утилизировать химические отходы, как предписывает закон, а эта процедура очень дорогостоящая. Получают за это кучу денег, а потом эту дрянь просто выливают куда-нибудь.

– А почему полиция не может этому помешать? – спросила Блю, а Шари с упрёком добавила:

– Водорослевая слизь, но ведь это их работа! – Она всего два месяца прожила на суше и ещё верила в справедливость в человеческом мире.

Я ковырялся в спагетти:

– Полиция опубликовала фоторобот, который я нарисовал, но больше ничего не предприняла. Не думаю, что они прикладывают какие-то усилия к поимке этих типов – ведь пока никто не умер. По крайней мере, среди людей. Еноты и флоридские пантеры, видимо, не в счёт.

– Надеюсь, теперь они поднапрягутся: ведь пострадали подростки! – Крис тоже кипел от возмущения.

После еды мы с Джаспером и Шари продолжили разговор в пальмовой рощице.

– Слушайте, – сказал вдруг Джаспер, – во время экскурсии в город мы можем разведать, кто эти гангстеры. Похоже, полиции опять не удастся задержать негодяев, которые сливают в Эверглейдс ядовитые отходы.

– И мы непременно это сделаем, – сказал я, посмотрев на свою лучшую подругу. – Ведь мы знаем больше полиции… Я подслушал рассказ Эллы. Ну что, Шари, ты с нами?

– Конечно! – пылко отозвалась Шари. – У нас есть портрет одного парня, который ты нарисовал, и чьё-то имя. Напомни-ка, что именно сказала Элла?

– Она узнала одного из этих типов и сказала, что он уже работал на её мать, – задумчиво проговорил я. – Упомянула какое-то странное имя, я толком не разобрал… Свитлинг или что-то в этом роде.

– Свитлинг? Дурацкое словечко, – усмехнулся Джаспер. – Напоминает прозвище или сорт конфет.

– Нужно о нём порасспрашивать: этот тип может оказаться оборотнем, а они часто знакомы друг с другом, – предложила Шари.

– Не уверен, что это хорошая идея, – сказал я. Конечно, то, что один из этих бандитов когда-то работал на Лидию Леннокс, ещё ничего не значит. Но всё равно подозрительно. Может, она как-то замешана в этом деле, решила нагреть на нём руки? Если да, расследование может оказаться опасным. Мать Эллы – оборотень-питон, как и её дочь, – работая адвокатом, высоко ценила роскошь и, несмотря на свою стильность, была не менее ужасной, чем типы, которых она спасала от тюрьмы. Кроме того, у неё были телохранительницы, во втором обличье – тигрицы.

– Нам, разумеется, придётся быть очень осторожными, чтобы Леннокс ничего не пронюхала, – подавленно сказала Шари. – Просто на всякий случай. Вдруг между ней и этими злоумышленниками и правда существует какая-то связь.

– Да-да! – закивал Джаспер, отправляя в рот остатки омлета.

Нам пришлось поторопиться, потому что скоро начинался урок.

Я понятия не имел, как расследуют преступления. Вообще ни малейшего. А времени у нас с Джаспером и Шари в обрез: мы же не можем прогуливать уроки, пока не поймаем преступников. Ведь моё основное занятие – учёба, и если я нахватаю плохих оценок, мне, четырнадцатилетнему школьнику, грозят неприятности. Придётся взяться за этот дурацкий реферат. И попутно поразмыслить, с чего начать поиски преступников ещё до экскурсии – чем раньше, тем лучше!

На большой перемене я подошёл к просторному аквариуму в холле, где предпочитал находиться Нокс. Мой веретенообразный сиренево-синий одноклассник дразнил мисс Монк, морскую анемону, беря в клюв ракушки и роняя их на неё.

– Немедленно прекрати, – возмущалась она, – а то попрошу кого-нибудь плеснуть в аквариум шампуня от перхоти!

Но Нокс лишь рассмеялся.

– Привет, – поздоровался я с ним, зная, что он слышит мой человеческий голос сквозь стеклянную стенку. Увидев меня, лупоглазый оборотень рыба-попугай повернулся к стеклу:

– Эй, малыш, тебе тоже нравится тема реферата? Рыбы-попугаи и кораллы подходят друг другу, как две створки ракушки. И ты сможешь приобщиться к моим обширным познаниям о коралловых рифах!

– Ты же провёл большую часть жизни в аквариуме стоматологической клиники, – возразил я.

– Ну и что? – с лёгкой обидой отозвался Нокс. – С тех пор я не раз бывал в море.

– Ладно, – поспешно проговорил я. – Как насчёт того, чтобы встретиться сегодня после уроков и подготовить реферат? Я предупрежу Криса.

– Давай, – согласился Нокс и, бешено взмахивая грудными плавниками, стал носиться туда-сюда перед декоративными утёсами. Похоже, он нервничал. Проблема с Крисом заключалась не только в том, что ему, как и мне, нравится Шари. Он частенько прогуливал уроки и не являлся туда, где ему следовало быть. Но он должен помочь подготовить реферат, нам всем троим надо как следует постараться – мне непременно нужна хорошая оценка! Потому что Совет согласился платить мне стипендию только при условии, что средний балл будет не ниже «хорошо». Довольно высокая планка, хотя в прежней школе я учился неплохо и думал, что мне это по плечу.

Когда я подошёл к Крису на перемене, он был в обличье мальчика со светлыми, выгоревшими на солнце волосами до плеч и держался с непринуждённым видом.

– Мы в одной команде по подготовке реферата, – сказал я ему. – Ты ведь знаешь?

– Знаю, конечно, – сказал он, откусил от злакового батончика и, вскинув брови, стал листать комикс «Аквамен».

– Мы встречаемся сегодня в три – тебя устроит? Кабинет для проектов номер один.

Он кивнул с отсутствующим видом – и я не уверен, что он вообще меня слушал.

– Ну и жесть эта история с отравленной водой! Я слышал, ребятам второго года обучения уже лучше.

– Не то слово, – согласился я. – А вдруг эти гангстеры скоро начнут сливать дрянь не в болота, а в море?

– Наверняка они уже это делают – просто не попались никому на глаза, – с отвращением произнёс Крис. – Нельзя же взять под контроль всё побережье или весь Эверглейдс. Значит, они и дальше будут этим заниматься, пока их кто-нибудь не остановит.

– Боюсь, ты прав, – сказал я, но не стал ему рассказывать, что мы с Джаспером и Шари именно это и решили – попытаться остановить этих типов. Это секрет, и я не доверю его тому, в ком пока даже не уверен, хороший ли он партнёр по реферату.

После обеда мистер Гарсия обучал нас на уроке превращений искусству зова на расстоянии, к которому у меня, увы, способностей было не больше, чем к чутью на оборотней. Ничего не поделаешь. Тем важнее получать хорошие оценки за рефераты и другие подобные задания.

Ровно в три я поднялся на второй этаж в кабинет для проектов номер один – с остальной частью школы его соединял заполненный водой туннель из оргстекла. Нокс уже был там, в аквариуме. Криса не было. Он не появился ни в три, ни в четверть четвёртого.

– Так и знал, – вздохнул я.

– Да он наверняка скоро придёт, – попытался подбодрить меня Нокс. – Я пока кое-что расскажу, чтобы тебе не пришлось задавать слишком много дурацких вопросов.

Он объяснил мне, что риф возникает, когда много тысяч крошечных коралловых полипов, то есть животных, строят вокруг себя защитную известковую пещеру. Внешне такие сооружения могут напоминать оленьи рога, огромный мозг, веер или гигантский кочан салата. Практически всё из камня – за исключением мягких кораллов, которые тоже существуют. Постепенно из этого образуются постоянно растущие подводные сады всевозможных форм и цветов.

– А этот кочан салата съедобный? – слабо пошутил я, взглянув на часы, потому что этого чёртова парня до сих пор не было и я начинал нервничать. До четверга не так много времени.

– Конечно, – отозвался Нокс. – А ты как думал – чем мы, рыбы-попугаи, питаемся? Я обгладываю кораллы и лакомлюсь вкуснейшими сочными полипами, которые скрываются внутри.

Я уставился на него:

– Но ты сказал, что большинство кораллов твёрдые как камень. Ты что, и камни ешь?!

– Да, – с гордостью ответил Нокс. – А остатки выходят у меня через зад в виде песчинок, из которых со временем образуются чудесные белые песчаные пляжи в морях Южного полушария.

– Ха-ха, классная шутка, – сказал я.

– Почему шутка?! – возмутился Нокс. – Именно так и возникают пляжи на многих островах!

– Что, правда?! Из помёта рыб-попугаев?!

Интересно, а люди, которые там загорают, об этом знают? Хотя им, наверное, всё равно: песок есть песок.

Крис так и не объявился, и я встал.

– Ничего не поделаешь – пойду его искать: без него мы не сможем начать, – сердито сказал я. – Не будем же мы вдвоём делать всю работу, чтобы он потом к нам присоседился. Кроме того, без него мы не справимся: он лучше нас ориентируется в море. Есть предположения, где он может быть?

– Если бы знал, то давно бы туда сплавал и ущипнул его за зад, – заверил меня Нокс.

У меня не было выбора, и я отправился на поиски непутёвого партнёра.

В школе Криса было не видать – наверное, он в море. Как назло, дельфины где-то плавали, иначе они наверняка помогли бы мне его отыскать.

Я уже привык заходить в воду лагуны и превращаться в тигровую акулу, одно из самых опасных животных океана. Некоторым ученикам, болтавшимся на пляже, от этого зрелища, похоже, всё ещё становилось жутко.

Но конечно не Джасперу. Он сидел перед нашей хижиной и разгадывал кроссворд, почти с возмущением наблюдая, как Дафна – наша озёрная чайка – и Оливия поспешно вышли из воды, когда я принял обличье тигровой акулы.

– На охоту собрался? – спросила Финни, опустив триллер, который читала.

– Вот именно – за морскими львами, которые вообще-то должны были явиться на встречу нашей рабочей группы для подготовки реферата, – сказал я, глядя, как моя рука посерела и превратилась в грудной плавник.

– А, ты ищешь Криса? – спросил Джаспер и указал на запад. – Он поплыл в том направлении. Выскажи ему всё!

Именно это я и собирался сделать. Терпеть не могу, когда меня подводят.

Плавать в море в акульем обличье – непередаваемое ощущение. Я чуял множество запахов, всем телом ощущал, что творится вокруг меня в воде, и благодаря своей способности улавливать электрические поля знал, что по дну, зарывшись в песок, ползёт рак, вырабатывая при каждом движении мускулов капельку тока.

Солнечные лучи чертили на морском дне танцующие световые узоры, и я постепенно начал успокаиваться, наслаждаясь пребыванием в море. По пути на запад, двигаясь вдоль побережья, я с любопытством заметил несколько башенкообразных кораллов, мимо которых проплывал. Может, прихватить для реферата маленький коралловый полип? Но даже почти вплотную приблизив морду, я не разглядел ни одного. Наверное, они все попрятались в свои укрытия и строили мне оттуда рожицы.

На свою беду, я слишком близко подплыл к этой штуке – а сдавать задним ходом с акульими плавниками затруднительно. Я задел широкой мордой коралл, от рифа отвалился кусочек и упал на дно. О ужас, что я наделал! Я испуганно попытался подхватить обломок коралла передними плавниками. Ничего не вышло. Наконец мне удалось взять его в пасть и кое-как приставить на место. Но теперь коралл выглядел кривым. К тому же на нём остались следы зубов.

Я поспешно поплыл прочь, пока какой-нибудь другой оборотень не заметил, что произошло. Ведь тема моего реферата вовсе не «как правильно ломать кораллы»!

Я обыскал всё побережье, но не обнаружил ни дельфинов, ни этого чёртова морского льва, на которого нельзя положиться. Раздосадованный, я повернул и хотел уже плыть обратно, как вдруг почуял аппетитный запах. Дохлая рыба!

Недолго думая, я поплыл к берегу. В мой чувствительный акулий нос ударил запах мохнатого морского млекопитающего. Я едва мог этому поверить. Неужели я унюхал Криса? Наверное, да: во Флориде не так уж много других калифорнийских морских львов.

Я нырнул поглубже, чтобы никого не напугать своим спинным плавником, подплыл поближе к причалу – и не поверил собственным глазам.