Водоворот

Глава 8 Бергланд

Юлиан Хермансен предложил жене прогуляться по лесу, но она решительно отказалась.

– Мы не позволим каким-то куклам нарушить нашу традицию и пойдем на пляж!

Он нехотя согласился, но настоял на том, чтобы они выбрали для прогулки бухту на юге.

Моросил дождь, и она повязала на голову платок.

– Может, переждем? – он открыл ей дверь, как всегда.

– Мы же не сахарные, не растаем.

Они пошли по одной из дорожек, которые протоптали овцы в поисках более густой травы. В их городке уже давно никто не вел хозяйство, и дорожка превратилась в узкую тропинку. Им приходилось идти, внимательно глядя под ноги, чтобы не оступиться.

Муж остановился чуть впереди, и Ада подумала, что он хочет ее подождать. Но он не поворачивался, стоял, не сводя глаз с пляжа. Она подняла глаза и сразу же увидела фигуру прямо у воды.

– Ада…

Несмотря на волнение мужа, она не почувствовала того беспокойства, как раньше. Фигура не двигалась, было очевидно, что что-то случилось. Но она смирилась с неизбежным.

– Поторопись, Юлиан!

– Не может быть, чтобы опять…

– Завтра мы пойдем гулять в лес, обещаю тебе. Но сейчас поспеши.

Они тяжело дышали, когда наконец добрались до песчаной отмели, на которой почти не оставалось следов от быстрых шагов.

– Боюсь, что-то случилось. Обычно так не лежат…

Ада надеялась, что глаза сыграли с ней плохую шутку, что на самом деле человек лежит на спине и просто смотрит на море. Но это было не так.

Юлиан остановился в двадцати метрах.

– Она не движется.

Только в этот момент Ада поняла, что это женщина. Она поджала ноги, как будто уютно свернувшись во сне. Ада обратила внимание на тесное платье жертвы и сжала руку мужа, показывая, что сейчас должна быть сильной, а потом смело шагнула вперед. Она ступала осторожно, хотя от всей души хотела, чтобы незнакомка очнулась и повернулась к ней.

Женщина была босой, как будто танцевала на пляже, а потом упала и заснула. На пятках и пальцах ног виднелся белый сухой песок. Платье задралось выше колен и открыло кожу, которой не довелось увидеть солнце этим летом. Средней длины волосы, казавшиеся неестественно черными, словно водоросли, вплелись в белый песок. Она лежала на боку, одна рука под телом, другая вытянута перед собой.

Ада присела на корточки возле незнакомки и осторожно коснулась ее плеча. Никакой реакции. Она сильнее сжала плечо, потрясла его, но женщина не двигалась.

– Думаю, она мертва, – Ада повернулась к Юлиану, который незаметно подошел к ней.

Сильной жилистой рукой он ухватил женщину за плечо и перевернул на спину.

– О господи! – он отпрянул.

Вторая половина головы представляла собой липкую массу из спекшейся крови.

– О боже! – он судорожно рыскал по карманам, наконец отыскал мобильный телефон, купленный на тот случай, если с кем-нибудь из них что-нибудь произойдет и им потребуется помощь. Он научил ее находить нужные номера в телефоне, потому что могло так случиться, что первым не станет именно его. Теперь он сам с трудом мог найти эти номера, и Ада внезапно поняла, что за пятьдесят четыре года брака никогда не видела его таким испуганным.

Пока он дозванивался, она обернулась к женщине. Что-то казалось ей знакомым. Ада попыталась осторожно приложить два пальца к сонной артерии, но ее рука так дрожала, что понять, есть пульс или нет, было невозможно. Кожа была еще теплой.

– Кажется, она жива, Юлиан.

Юлиан, запинаясь от волнения, говорил по телефону и не слышал ее.

Она снова приложила пальцы к шее женщины и почувствовала слабый пульс. Испытанное Адой облегчение пересилила тревога от гложущего чувства, что подсознание пытается ей о чем-то сообщить. Она снова взглянула на окровавленное лицо, попыталась сосредоточиться и разглядеть черты под кровавой маской, но так и не смогла ее опознать. Неприятное ощущение становилось все сильнее, и внезапно она поняла, о чем именно кричит ее подсознание. Она отшатнулась, попыталась закрыть дрожащими руками лицо, но не смогла сдержать вопля.

– Боюсь, это последний поход, – Рейнхард Сунд сморщился от боли и сменил позу. Он сильно сдал, ей пришлось это признать. Обтянутое кожей лицо выглядело совсем нездоровым. Он лежал на диване, обложившись подушками.

– Похоже, мне конец, – он осторожно кашлянул, очевидно, легкие больше не могли выдержать длинных признаний. – А ведь я думал, у меня впереди вторая юность.

Он накрыл ее руку своей в знак утешения. Кариан-не до конца не могла осознать, что отец серьезно болен. Мысль о том, что одиночество и сочувствие самому себе его убили, продолжала свербеть. Карианне надеялась, что он расцветет, когда убедится в том, что она действительно вернулась навсегда.

– Врачи тебя хорошо изучили, папа.

– Фффф… врачи… – он попытался покачать головой, но уперся в подушки. – Я и пяти эре не дам за этих шарлатанов.

– Они делают все, что могут, – она пожала его руку и поднялась. – Кофе сварить?

– Конечно, угощайтесь. Я тут скулю… – он жестом показал, что ему ничего не нужно. – Никлас, тебе нравится на новой работе?

Никлас сидел на стуле у подножия кровати, и сцена, которую он наблюдал, была крайне непривычной. Он знал Рейнхарда Сунда уже пятнадцать лет и всегда считал его непотопляемым судном, не только с точки зрения физической силы, но и благодаря тому спокойствию, которое он излучал. А сейчас, похоже, силы иссякли вместе с душевным покоем.

– Вполне в своей тарелке.

– Я боялся, тебе будет здесь скучно, ты ведь у нас городской.

– Пока скучать некогда.

– Рад слышать, – похоже, Рейнхарду действительно стало легче, Никлас быстро переглянулся с женой, она едва заметным пожатием плеч ответила, что она в таком же недоумении, как и он.

– Мы приехали навсегда, – сказал Никлас, надеясь, что жалость прозвучала не слишком явно.

– А ты, Карианне? Бросила работу?

– Что-нибудь найдется. К тому же в последние полгода я и так ничего не делала. Работа меня медленно съедала.

– Стресс. Говорят, это новое всеобщее заболевание. Разрушение государственного сектора, приватизация на востоке и на западе. Если уж на охоту на лис нужно получать разрешение! Старик Герхардсен в гробу бы перевернулся, если бы услыхал, что…

Звонок мобильного Никласа прервал проповедь. На экране появилось имя «Линд».

– Никлас!

– Это Амунд. Ты дома?

– Я у Рейнхарда, отца Карианне.

– Хорошо. Буду через пять минут.

– Что случилось? Новая кукла?

– Хотелось бы. В этот раз все серьезно. Потом расскажу.

Куклы беспокоили Никласа, казалось, они могли помочь предотвратить преступление. Теперь это ощущение усилилось.

Похоже, Амунда Линда тоже преследовала какая-то неприятная мысль, потому что он появился ровно через пять минут. Его вечная полуулыбка, которая, как казалось Никласу, приглашала его в мир «как-бы-преступлений», исчезла. Все стало слишком серьезно.

– Та же супружеская пара, – проговорил Линд, поворачивая на шоссе, – похоже, мировое зло прямо-таки притягивает их к себе.

Обгоняя трактор, он на несколько секунд включил сирену.

– Они нашли на пляже женщину. Не знают, жива она или нет. Сначала нам позвонили из скорой. А потом сам старик.

– А ты уверен, что это криминал?

– Пожалуй, да. Разве что она сама себе череп размозжила.

– Вот как.

– Так, правда, сказал старик. Но есть еще кое-что, на это обратила внимание его жена! – Линд от злости почти треснул по рулю кулаком.

– Женщина была одета в такое же платье, что и одна из кукол. У нее даже цвет волос такой же.

Никлас почувствовал, как по спине со скоростью света побежали мурашки. Из-за кулис уютной деревеньки на сцену выступала темная реальность.

– Все-таки зря мы так легкомысленно отнеслись к этим дурацким куклам! – Линд раздраженно надавил на педаль газа.

Они остановились у пляжа. Никлас заметил среди припаркованных машин черный «чероки» ленсмана[6]. Рядом стояла скорая, а у кромки воды полицейский увидел носилки и врачей. Они бегом спустились вниз. Никлас почувствовал, что пожилая пара следит за ними – действительно, это ведь те полицейские, которые за день до происшествия не поверили им, хотя они предупреждали, что найденные куклы несут с собой угрозу.

Врач, сидевший возле женщины, подал знак своим помощникам, и через секунду носилки были готовы. Женщина лежала на боку, так что разглядеть лицо было невозможно, но Никлас сразу же узнал платье. Черное. Как у куклы.

Ленсман Бергитон Брокс помотал головой.

– Жива, – прошептал он, огляделся и добавил: – Но у Харальда плохие прогнозы.

Он говорил о враче, который выверенными движениями помогал поднять женщину на носилки.

– Кажется, я ее знаю, – продолжал ленсман шепотом. – Она из банка. Эллен как-то там…

«Нападение тщательно спланировано, – подумал Никлас, – а кукла, которую прислали как предупреждение, сейчас в кабинете на полке Линда рядом с миниатюрным “фольксвагеном”».

– Пора очистить место преступления, – Брокс замахал руками в сторону зевак. Аромат лосьона после бритья облаком повис над пляжем, справиться с ним легкому ветерку было не под силу. Брокс не мог пахнуть ничем иным, хотя, безусловно, в данный момент этот запах казался неуместным.

– Невероятно, – Линд, не отрываясь, смотрел на темно-коричневую ямку на песке, образовавшуюся от натекшей крови.

– Ее выбросили здесь, – проговорил Никлас, хотя на песке не было следов борьбы.

Линд обвел взглядом пляж, не признавая, согласен он с этой теорией или нет.

Никлас продолжил рассуждать:

– Хотя, возможно, она знакома с преступником и пошла сюда добровольно.

– И добровольно переоделась?

– Вряд ли. Поэтому, я думаю, ее здесь выбросили.

Воздух прорезал пронзительный вой сирены. Машина сорвалась с места. Врачи все еще пытались спасти женщине жизнь.

– Тут толпы ходили.

– Неважно. Ты же видишь, следы едва различимы. И никаких отпечатков подошв.

– Она потеряла много крови, – Линд все еще смотрел на ямку.

Никлас присел на корточки и осторожно провел пальцем по темному пятну на песке.

– Что это?

– Я как раз выясняю, – Никлас почувствовал, как песчинки просочились сквозь пальцы. Он достал из кармана пакет, опустил руку поглубже в песок, набрал полную горсть и положил ее в пакет.

Линд поднял глаза.

– Место выбрано не случайно. Никто из жителей не видит из окон эту часть пляжа.

– Боюсь, случайности вообще редко встречаются. Если все именно так, как кажется, и женщина действительно одета как одна из кукол, то мы имеем дело с долго и хорошо спланированным преступлением.

Линд молча согласился.

– Брокс ее узнал. Эллен как-то там.

– Если это она, то я знаю, кто это.

– Если?

Линд пожал плечами.

– Я бы ее не опознал, если бы не Брокс… может быть… Может, это и она.

– Но ты не уверен?

Линд опять пожал плечами.

– Эллен Стеен блондинка. По крайней мере, была ею, когда я заходил в банк последний раз.