Военно-морское соперничество и конфликты 1919 — 1939

Глава 26. СОСТОЯНИЕ ФЛОТОВ БУДУЩИХ ПРОТИВНИКОВ

Итак, здравая в принципе идея всеобщего военно-морского разоружения потерпела полное фиаско в ходе попыток своего воплощения в жизнь. Агрессивная политика блока Германии, Италии и Японии; противоречия среди государств Запада и связанная с ними нерешительность Лиги Наций по отношению к агрессорам; попытки всемирной экспансии Коминтерна (в Испании, в Китае, в ряде других стран Европы и Азии) — вот главные причины ее провала.

Начиная с 1937 гола, великие морские державы снова развернули крупномасштабную гонку вооружений. Наиболее сильные в экономическом и промышленном отношении западные державы — Великобритания и США — хотели сохранить свое преимущество над остальными странами. Япония, Германия и СССР приняли амбициозные планы, направленные на ликвидацию этого преимущества. Франция и Италия тоже предусмотрели развитие своих флотов и морской авиации, хотя и с меньшим размахом. Вот как выглядели эти новые программы:

Великобритания. Бюджет «Royal Navy» на 1939 год предусматривал ассигнование 149 млн. фунтов стерлингов на развитие флота и 61 млн. фунтов на укрепление баз и морской авиации. Строились 187 кораблей общим тоннажем 870.000 тонн. Это были 9 линкоров (5 типа «King George V» и 4 типа «Lion»), 6 авианосцев типа «Illustrious», 25 легких крейсеров, 43 эсминца, 19 подводных лодок, 85 кораблей специального назначения и вспомогательных судов. К 1943 году суммарное водоизмещение британского флота должно было составить 1.925.000 тонн. Кроме того, около 1000 гражданских судов подлежали мобилизации и вооружению в случае начала военных действий.

Соединенные Штаты. Бюджет «U.S. Navy» на 1939 год составлял 773 млн. долларов. Независимо от него, 21 марта 1938 года Конгресс выделил дополнительный кредит с целью увеличения тоннажа флота на 20 % (Naval Expansion Act), который составил 1.083 млн. долларов. В итоге, к 1943 голу флот США должен был получить 6 новых линкоров (2 типа «North Carolina», 4 типа «South Dacota»), 4 авианосца, 1 тяжелый крейсер («Wichita»), 11 легких крейсеров типа «Atlanta», 91 эсминец, 28 больших подводных лодок, 90 кораблей специального назначения и вспомогательных судов общим водоизмещением 600.000 тонн.

Япония. Бюджет императорского флота на 1939 год предусматривал ассигнование 800 млн. иен на развитие флота, 533 млн. на развитие морской авиации и 300 млн. на модернизацию баз. В марте 1939 года был принят 6-летний план развития флота, реализация которого должна была обеспечить безусловное доминирование японского флота в бассейне Тихого океана.

К 1945 году он должен был увеличиться на 7 линкоров (в том числе 4 типа «Yamato»), 2 линейных крейсера, 37 авианосцев, 2 тяжелых крейсера, 21 легкий крейсер (в том числе 8 учебных), 125 эскадренных миноносцев, 142 эскортных миноносца и 726 подводных лодок (в том числе 180 малых). Общее водоизмещение этой армады оценивалось в 2.700.000 тонн!

Германия. Бюджет «Kriegsmarine» на 1938―1939 годы составлял 2 миллиарда марок. По официальным данным, к январю 1942 гола флот должен был иметь в строю 2 линкора типа «Bismarck», 1 линкор типа «Н», 2 линейных крейсера типа «Scharnhorst», 3 броненосца типа «Deutschland», 2 авианосца типа «Graf Zeppelin», 5 тяжелых крейсеров типа «Admiral Hipper», 10 легких крейсеров, 35 эсминцев, 35 миноносцев, 71 подводную лодку. Суммарное водоизмещение этих 166 боевых единиц составляло 440.000 тонн.

Но в конце 1938 года был разработан новый «План Z», главная задача которого сводилась к тому, чтобы за 10 лет (1939―1948 гг.) построить флот, способный уничтожить британский флот посредством действий на коммуникациях и в генеральных сражениях.

Согласно ему, к январю 1949 года германский флот имел бы 10 линкоров и линейных крейсеров, 15 броненосцев, 4 авианосца, 5 тяжелых крейсеров, 22 легких крейсера и 22 разведывательных крейсера, 68 эсминцев, 90 миноносцев, 249 подводных лодок, 10 минных заградителей, 75 торпедных катеров, 227 кораблей специального назначения и вспомогательных судов. Всего 797 новейших боевых единиц общим водоизмещением 1.200.000 тонн. В январе 1939 года рейхсканцлер Гитлер утвердил этот план, стоимостью 33 млрд. марок; одновременно он сократил время его реализации на 3 года (до 1 января 1946 года).

Франция. Бюджет «Маrinе Nationale» на 1939 год составлял 8.174 млн. франков, из них 5.122 млн. предназначались на строительство флота и баз, а 378 млн. на развитие морской авиации. К 1943 году французский флот должен был увеличиться на 4 линкора типа «Clemenceau», 2 авианосца типа «Joffre», 3 легких крейсера типа «Dе Grasse», 28 эсминцев, 26 подводных лодок, 180 кораблей специального назначения и вспомогательных судов общим водоизмещением 3.400 00 тонн.

СССР. Программа интенсивного развития ВМФ СССР начала воплощаться в жизнь с 1937 года. За период 1937―39 гг. в его состав вошли (без учета торпедных и других катеров) 144 корабля общим водоизмещением 107.350 тонн, в том числе 1 тяжелый крейсер, 4 лидера, 10 эсминцев, десятки подводных лодок и тральщиков.

Планы на 1939―1943 годы предусматривали постройку 4 линкоров типа «Советский Союз», 2 линейных крейсеров типа «Кронштадт», 1 легкого авианосца, 5 тяжелых крейсеров типа «Горький», 7 легких крейсеров типа «Чапаев», 50 эсминцев и лидеров разных типов, 130 подводных лодок. Общее водоизмещение строившихся кораблей составляло около 650.000 тонн. Морская авиация должна была получить около 400 гидросамолетов и летающих лодок, не считая большого количества самолетов наземного базирования[64].

Италия. Бюджет «Regia Marina» на 1939 год составлял 2.013 млн лир. К 1942 году итальянский флот должен был получить 4 новых линкора типа «Littorio», 12 легких крейсеров, 20 эсминцев и 39 подводных лодок общим водоизмещением 300.000 тонн, не считая кораблей специального назначения и вспомогательных судов.

Война прервала реализацию этих огромных военных программ. До 1 сентября 1939 года были начаты постройкой либо заказаны верфям только часть запланированных к постройке кораблей.

Однако их анализ показывает, что будущие союзники по антифашистской коалиции (Великобритания, США, Франция, СССР) обладали почти двукратным перевесом как по тоннажу (около 3,5 млн. тонн: 1,7 млн. тонн), так и по количеству боевых кораблей основных классов (1390:665) над государствами «оси». Даже в том случае, если бы Япония, Германия и Италия полностью реализовали свои планы развития флотов, этот перевес к 1945 году все равно удержался бы в границах 1 млн. тонн, что ставило под сомнение успех германо-итало-японских стремлении к доминированию на море.

Чтобы восторжествовать над союзниками, государствам «оси» следовало, во-первых, добиться победы на сухопутных фронтах, а во-вторых, пересмотреть свои доктрины в сторону широкомасштабного использования в боевых действиях на море палубной авиации, подводных лодок и активных минных заграждений.

Таблица 4

Состав крупнейших флотов на 1 сентября 1939 г.

(В скобках указано число строящихся либо заказанных верфям кораблей)

* 3 линкора типа «Советский Союз», 2 линейных крейсера типа «Кронштадт».

** В том числе 4 крейсера типа «Mogami» и 2 типа «Тоnе», заложенные как легкие (соответственно, 15 и 12 орудий 155 мм), но достроенные как тяжелые (10 и 8 орудий 203 мм).

*** Считая таковыми 3 «броненосца» типа «Deutschland».

Кораблестроение

На перемены, происходившие в этой сфере, до конца 1936 года и даже позже, решающее влияние оказали качественные и количественные ограничения, установленные Вашингтонским и Лондонскими договорами. В значительно меньшей степени повлияло развитие техники и появление новых взглядов на характер будущей морской войны.

Поэтому можно утверждать, что флоты всех стран в период 1938―1940 гг. являлись плодом этих договоров (включая попытки обойти их), тогда как флоты периода 1918―1920 гг. были порождением опыта мировой войны, а также тогдашних материально-технических возможностей.

В то время как молодые школы» делали главную ставку на авиацию, подводные лодки или торпедные катера, большинство консервативно настроенных «стариков-адмиралов» не представляли будущую морскую войну без решающей роли линейных сил.

Тем временем повсюду бурно развивались легкие силы, численность которых, невзирая на договорные ограничения, значительно возросла, особенно в 1932―1939 годы[65].

В процентном отношении состав флотов шести государств (без СССР) в 1938 году, по сравнению с 1918 годом, был следующим: линкоры — 35,2:56,8; авианосцы 3,7:0,1, крейсеры — 22,5:20,5; эсминцы — 18,5:15,2; подводные лодки — 8,1:3,2; вспомогательные суда и корабли специального назначения — 7,1:4,2. Иначе говоря, объективно значение линкоров снизилось, тогда как значение кораблей других классов возросло. Особенно это касалось авианосцев и подводных лодок, что вскоре подтвердила новая война.

В кораблестроении, как уже сказано, доминировали тенденции к снижению веса корпуса при одновременном росте прочности конструкции. То и другое обеспечило использование новых материалов и технологий, в частности замена клепки на сварку. Наблюдалась также тенденция увеличения мощности машин при одновременном снижении их веса, что привело к существенному увеличению скорости и дальности плавания по сравнению с 1918 годом.

Кроме того, увеличивался ресурс живучести и непотопляемости. Делалось это за счет усиления бронирования, использования поперечных и продольных водонепроницаемых переборок, отсеков, противоторпедных камер, отказа от казематного размещения артиллерии и т. п.

Повсеместно произошел переход от твердого топлива (уголь) к жидкому (мазут, солярка, бензин), что позволило экономить на кубатуре угольных бункеров и котельных помещений. Для сравнения — при строительстве линкора стандартным водоизмещением 26.000 тонн, благодаря упомянутым новшествам, была достигнута — по сравнению с таким же кораблем образца 1914 года — экономия в весе корпуса 1560 тонн (6 %), машин — 1040 тонн (4 %). Таким образом, 2600 тонн (10 % водоизмещения) можно было использовать для усиления боевой мощи корабля.

В результате интенсивного развития военной техники в распоряжении военно-морского командования всех стран находились значительно более мощные боевые средства, нежели те, что использовались в предыдущей войне. Поэтому, хотя флоты количественно сократились, качественно они стали значительно сильнее, чем в период 1914―1918 годов.

Корабельная артиллерия

Она по-прежнему считалась главным и универсальным средством ведения боевых действий на море, с успехом реализующим разнородные тактические и оперативные задачи. Значительно выросли дистанция выстрела, пробивная сила снаряда и скорострельность орудий (особенно средних и малых калибров), были также усовершенствованы системы управления огнем, что позволило автоматизировать определение элементов движения цели, наведение пушек и ведение огня. Тяжелые крейсеры и линкоры могли теперь вести прицельный огонь на дистанциях до 145―190 кабельтовых (примерно 27―35 км).

Дальность выстрела возросла за счет повышения давления в канале ствола и за счет увеличения угла его подъема, а разрушительная сила снаряда увеличилась за счет роста его веса и габаритов, использования новых взрывчатых веществ и сортов стали. Для увеличения силы бортового залпа орудия главного калибра после первой мировой войны устанавливали исключительно в диаметральной плоскости кораблей, в двух-, трех— и даже четырехствольных башнях (например, на британских линкорах типа «King George V», французских типов «Dunkerque» и «Richelieu»).

Производились также эксперименты с новыми орудиями ранее не применявшихся калибров. Японский флот испытывал пушки калибра 460 мм, 200 мм, 155 мм, 127 мм, 102 мм, 80 мм, 25 мм; британский — 356 мм, 190 мм, 133 мм, 114 мм; французский — 330 мм, 130 мм, 90 мм, 37 мм; итальянский — 320 мм, 135 мм, 100 мм, 90 мм; советский — 180 мм, 100 мм, 85 мм, 45 мм, 25 мм; американский — 28 мм.

Одновременно совершенствовались орудия ранее существовавших калибров — их вес и габариты уменьшались, тогда как длина ствола увеличивалась.

Таблица 5

Сравнение боевых возможностей артиллерийских орудий

Велись работы по автоматизации артиллерии средних калибров (в Швеции, США, Великобритании, Франции) и ее универсализации. Пушки калибра 114―135 мм приспосабливались для стрельбы по воздушным целям (Например, французская счетверенная пушка калибра 130 мм с углом подъема ствола 85 градусов). С целью продления срока службы пушечных стволов повсеместно в орудиях калибра до 203 мм включительно стали применять сменные лееры[66].

Таблица б

Сравнение боевых возможностей артиллерийских орудий

Рост воздушной угрозы обусловил непрерывное совершенствование зенитной артиллерии. Последняя подразделялась на крупнокалиберную (100―130 мм, досягаемость по высоте 10―11 км), среднего калибра (57―90 мм), малокалиберную (20―45 мм) и зенитные пулеметы (7―13 мм). Рост скорости самолетов повлек за собой увеличение скорострельности зенитной артиллерии (например, пушка калибра 37 мм давала до 200 выстрелов в минуту). Кроме того, для усиления плотности огня были созданы многоствольные установки (например, шведские, британские и американские 40-мм четырех— и восьмиствольные).

Торпедное оружие

Рост разрушительного действия, скорости и дальности хода торпед достигался посредством увеличения их калибра (диаметра), веса и типа используемой взрывчатки, усовершенствованием двигателя и топлива для него (например, велись эксперименты с кислородно-азотной смесью).

Однако малая вероятность попадания в цель на больших дистанциях (например, британская 609-мм торпеда проходила дистанцию 15―17 км на скорости 25 узлов за 19―22 минуты, в течение которых цель могла неоднократно изменить курс и скорость), определяла мнение, что торпеда, как и раньше, остается «оружием ближней дистанции».

Результативность торпедной стрельбы с надводных кораблей обеспечивалась установкой аппаратов с тремя или четырьмя торпедными трубами, централизованным наведением на цель и залповым пуском торпед. Торпедные катера и подводные лодки, имевшие неподвижные аппараты, жестко встроенные в корпус (на цель наводился весь корабль), не обладавшие такими преимуществами, вынуждены были подходить к цели на близкое расстояние.

На учениях в 30-е годы крейсеры отрабатывали торпедные атаки с дистанций в пределах 35―60 кабельтовых (около 6,5―11 км), эсминцы — 25―50 каб. (4,5―9,5 км), торпедные катера — 8―15 кабельтовых (1,5―2,8 км), а подводные лодки — 5―15 кабельтовых (0,9―2,8 км).

В основном, использовались торпеды калибра 533―550 мм — на кораблях и подводных лодках, 450―533 мм — на торпедных катерах, 450―457 мм — в морской авиации.

Велись интенсивные работы по созданию торпед с неконтактными взрывателями (магнитными в Германии, гидростатическими во Франции, акустическими в Германии, Великобритании и США), торпед с электрическими двигателями (США и Франция), что было вызвано стремлением ликвидировать след отработанных газов, демаскирующий торпеду. Этой же цели были подчинены опыты с новыми видами топлива (перекись водорода, жидкий кислород, спиртовые смеси и т. д.).

В Великобритании, Германии, Италии, США и Японии также шли работы по созданию торпед с дистанционным управлением, по радио (с самолета) или по проводам (с корабля), а также над торпедами нестандартных калибров (610 мм — в Японии, 609 мм — в Англии, 600 и 500 мм — в Германии, 400 мм — во Франции). В британском и американском флоте были сделаны попытки принять на вооружение так называемые циркулирующие торпеды (т. е. такие, которые в случае промаха ложились на обратный курс с поправкой на скорость цели), однако на практике они себя не оправдали.

Особый интерес среди новых торпед представляли японская 610-мм и французская 400-мм. Работы над бесследной дальноходной торпедой типа «93» (610 мм) велись в Японии с 1924 года. Принятая на вооружение в 1929 году, она имела 500-кг заряд ВВ и дальность хода 180 кабельтовых (33,3 км). Причем 22 км она могла проходить за 14―15 минут на 49 узлах (90,7 км/час), а 33 км — на 36 узлах (66,6 км/час). В качестве горючего использовалась специальная смесь перекиси водорода, жидкого кислорода и морской воды, благодаря чему не образовывался демаскирующий след. Таким торпедами были вооружены все тяжелые крейсеры и часть легких, а также новые эсминцы.

Работу над торпедой типа «1926 W» (400 мм) французы вели с 1926 года. При весе заряда ВВ 142 кг, она обладала дистанцией хода всего лишь 10 кабельтовых (1850 метров), которую преодолевала за полторы минуты на скорости 44 узла (двигателем служила турбина Стро, работавшая на спирте).

С 1929 года этой торпедой стали вооружать (помимо торпед калибра 550 мм) новые подводные лодки (по два 400-мм аппарата), а в 1935 году была принята на вооружение модель для установки на торпедных катерах типов «VTB-8» и «VTB-10».

Поначалу она предназначалась для уничтожения коммерческих судов, но в середине 30-х годов делались попытки приспособить ее для поражения вражеских подводных лодок, находящихся в погруженном положении (курсовой угол торпедного залпа определялся с помощью гидрофонов, а дистанционные взрыватели производили взрыв после прохождения определенной дистанции).

Кроме того, улучшались уже существующие типы торпед, в частности за счет увеличения веса заряда ВВ. Например британские 533-мм торпеды снабжались сменными боеголовками (длинной, и короткой) с различными зарядами.

Таблица 7

Сравнение некоторых торпед (британских 533-мм и российских/советских 457-мм)

Мины заграждения

Продолжалось совершенствование существующих образцов контактных якорных мин заграждения, имевших гальванические, электрические, гидростатические, ударные и антенные взрыватели.

Рост разрушительной силы и радиуса действия мин достигался за счет увеличения веса взрывного заряда и длины минного линя. Примером может служить итальянская мина «Еllа А», имевшая два раздельных корпуса с зарядами 100 и 300 кг, соединявшихся тросом длиной 400 метров.

Интенсивная работа над неконтактными минами, особенно магнитными, велась в Германии и Великобритании. Во второй половине 30-х годов у немцев уже были четыре образца таких мин — донных и якорных (с зарядом 800 кг ВВ для установки с надводных кораблей, 1000 кг — с подводных лодок, 300 и 700 кг — с самолетов).

Совершенствовалось, разумеется, и тральное оборудование. Кроме контактных тралов (подрезающих или подтягивающих), проводились эксперименты с неконтактными тралами (электромагнитными и акустическими).

Серьезно были усилены минно-тральные силы (тральщики, минные и сетевые заградители). Большинство легких крейсеров и эсминцев получило оборудование для постановки мин заграждения, а также так называемые параван-тралы. Для постановки мин стали использовать и самолеты (мины сбрасывались на парашютах), что позволяло минировать любую акваторию.

Средства ПЛО

Основным противолодочным оружием в 30-е годы оставалась глубинная бомба с зарядом ВВ 200 кг, снабженная гидростатическим взрывателем (максимальная глубина взрыва 90 м), обладавшая радиусом поражения в пределах 20―40 метров. Такие бомбы сбрасывали из лотков в кормовой части корабля, либо выстреливали из специальных бомбометов на расстояние порядка 50―100 метров. Велись также работы по разработке специальных противолодочных торпед (Франция, США), в связи с чем совершенствовались средства обнаружения подводных лодок.

Существующие измерители шума (шумопеленгаторы, гидрофоны) позволяли засекать движение подводной лодки на удалении до 11―14 км (при благоприятной гидрологической обстановке) и определять ее курс с точностью до 2―4 градусов, на собственной скорости до 5 узлов. Чем выше была собственная скорость корабля, сильнее шум волн, выше плотность воды, тем хуже работали гидрофоны.

Но в самом конце 30-х годов английские специалисты создали принципиально новые приборы — гидролокаторы, работающие на ультразвуке. Они получили название ASDIC (Anti Submarine Detection Investigation Committee). Гидролокаторы позволяли надежно обнаруживать подводную лодку на расстоянии до 3―3,7 км, более точно определять ее курс, скорость и глубину погружения.

Морская авиация

В морской авиации произошло значительное увеличение скорости самолетов (до 500 км/час), дальности полета (в среднем до 5000 км), потолка (5000―8000 м) и бомбовой нагрузки (до 5―10 тонн), благодаря чему она стала самостоятельным родом военно-морских сил.

По назначению она подразделялась на бомбардировочную, истребительную, разведывательную, минно-торпедную и штурмовую; по месту базирования — на палубную и береговую; по особенностям взлета и посадки — на колесные самолеты, поплавковые самолеты и летающие лодки.

Морскую авиацию использовали для ведения воздушного наблюдения (патрулирование), наведения своих морских сил (тактическая разведка), нанесения ударов по морским и береговым целям, корректирования огня корабельной артиллерии, для прикрытия собственных соединений и баз.

Главным оружием самолетов бомбардировочной и минно-торпедной авиации являлись бомбы (массой до 5 тонн), мины и торпеды (калибром 350―457 мм); самолетов истребительной, штурмовой и разведывательной авиации — пулеметы (калибром от 7,3 до 13 мм), авиационные пушки (калибром 20―37 мм). Бомбометание производилось в горизонтальном полете (с высоты 3000―4000 м) и в пике (с высоты 500―1000 м).

Наиболее опасным, особенно для кораблей, не имевших брони (или с легкой броней), являлось бомбометание из пике, поскольку оно позволяло пилотам точно прицелиться и затрудняло эффективный огонь зенитной артиллерии[67].

Сбрасывание торпед самолеты осуществляли на малых высотах (25―50 м) и расстояниях (1000―3000 м) от цели, либо с больших высот (500―4000 м) на парашютах.

Широкое использование авианосцев позволяло использовать самолеты на удалении до 5500―7500 км от своих баз. Благодаря этому к концу 30-х годов авиация уже могла оказывать решающее влияние на ход боевых действий в море. Однако теория, как всегда, отставала от жизни. На всех флотах преобладало мнение, что авиация в принципе не способна серьезно угрожать крупным надводным кораблям. таким как линкоры и тяжелые крейсеры. Считалось, что солидное горизонтальное бронирование, сильная зенитная артиллерия, высокая скорость, хорошая маневренность, конструктивные особенности корпуса служат достаточной защитой от угрозы с воздуха.

Уже через несколько лет жизнь показала, что это далеко не так.

Более серьезным противником авиация считалась для подводных лодок. Для борьбы с ними в США и Франции использовали также дирижабли (скорость 80―135 км/час, потолок до 6―10 км), вооруженные авиационным и глубинными бомбами, а также пулеметами.

Радиосредства

Помимо традиционных визуальных (флаги, фонари) и звуковых (мегафоны, гудки) сигналов получила широчайшее распространение радиосвязь.

В 30-е годы вместо искровых радиостанций были приняты на вооружение мощные ламповые, работавшие на длинных (2000 м, 150 кГц), средних (200―2000 м, 150―1500 кГц), коротких (10―50 м, 6000―30000 кГц) и ультракоротких (1―10 м, 30000―300000 кГц) волнах. Благодаря таким станциям удалось обеспечить надежную связь с надводными и подводными кораблями, а также с самолетами на расстояниях до 21000 км!

Для обнаружения кораблей и самолетов противника повсеместно использовали радиопеленгацию (точность до 1,5 градусов на длинных волнах и до 2―2,5 градусов на коротких).

С середины 20-х годов в Великобритании, США, Франции и Германии велись работы по радиолокации. В 1936―38 гг. были установлены первые РЛС для наблюдения за воздухом: на линкоре «Rodney», крейсерах «Neptune» и «Sheffield» (Великобритания); линкорах «New York» и «Texas» (США); броненосце «Admiral Graf Spee», крейсере «Konigsberg», миноносце «Т-110», подводных лодках «U-39» и «U-41», а также на самолете Ju-52 (Германия).

Первые РЛС работали в диапазоне волн 1,5―16 метров, что позволяло обнаруживать самолеты на расстоянии от 5 до 80 км с точностью до 250 метров. Велись также работы над аппаратурой для обнаружения морских целей (диапазон волн 50―80 см, дальность действия 11―14 км). В 1938 году в состав Кригсмарине вступил разведывательный корабль «Strahl», оснащенный РЛС обнаружения морских (до 8 миль) и воздушных (40―60 км) целей.

В 1939 году в Великобритании, на юго-восточном и восточном побережье, от Дувра до Скапа-Флоу, была построена сеть радарных станций, позволявшая обнаруживать самолеты, летящие на высоте до 4500 м, на удалении до 100―150 км.

В Великобритании инженер Бард (Bard) проводил опыты по использованию инфракрасного излучения для обнаружения морских целей в условиях плохой видимости. Однако до начала войны он не смог добиться результатов, пригодных для практического применения.

Значительно продвинулись работы по созданию приборов для генерирования помех — акустических и электромагнитных шумов.

Маскировка

В качестве средств маскировки, помимо защитной и деформирующей (камуфляж) окраски, для укрытия кораблей стали применять химические средства. Дымовые завесы — «черные» (несгоревшие частицы нефти из корабельных труб) и «белые» (дымообразующие вещества: смесь Бергера, четыреххлористое олово с аммиаком и т. п.) — ставили с кораблей, с плавучих буев, с самолетов посредством дымовых шашек, а также дымовых снарядов и бомб.

Глава 27. ВОЕННО-МОРСКИЕ ДОКТРИНЫ БУДУЩИХ ПРОТИВНИКОВ

Один из выдающихся теоретиков того времени, французский вице-адмирал Рауль Виктор Кастекс (Castex) в своем трехтомном труде «Theories strategiques», изданном в 1929―1933 годы, пытался предвидеть облик будущей войны на море.

Он считал, что борьба, как и раньше, будет идти прежде всего за господство над морем. Такое господство достигается посредством: а) генерального сражения; б) блокады баз противника; в) систематических действий легких надводных сил, подводных лодок и авиации. Крупные боевые корабли, помимо участия в генеральных сражениях, должны поддерживать легкие силы, тогда как авиация должна поддерживать главные силы флота. Кастекс не отрицал полезность крейсерских действий на коммуникациях, но полагал. что они могут быть успешными только при поддержке главных сил флота.

Свою концепцию он противопоставил различным «молодым школам», представлявшим будущую морскую войну как массированное использование подводных лодок, авиации и легких сил. Кастекс утверждал, что полноценный флот должен быть сбалансированным, т. е. иметь хорошо продуманное пропорциональное соотношение надводных и подводных кораблей разных классов, а также морской авиации, и взаимодействующих друг с другом.

Кастекс предвидел важную роль фактора неожиданности в первые часы войны (стремительные налеты, особенно воздушные, на морские базы) и доказывал необходимость рассредоточения собственных сил. Одновременно он был далек от недооценки роли подводных лодок, утверждая, что благодаря им «морское господство» превратилось в «господство на поверхности моря» (слабая сторона могла развернуть масштабные наступательные действия субмарин против более сильного противника).

Посмотрим теперь, какие взгляды на характер морской войны, в отличие от теории Кастекса, господствовали в командных кругах главных морских держав.

Великобритания. Вследствие острого дефицита сырьевых и пищевых ресурсов, это государство не могло не то, что воевать, а просто существовать без непрерывной доставки минерального сырья, топлива и продовольствия по морю из многочисленных колоний и доминионов. Поэтому обеспечение безопасности морских коммуникаций являлось краеугольным камнем британской системы обороны и определяло задачи флота.

Он предназначался в первую очередь для охраны морских путей сообщения, в частности, для предотвращения атак флота противника на эти коммуникации и для сопровождения транспортов с войсками, мобилизованными в колониях и доминионах. Для решения этой задачи требовалось располагать большим количеством крупных и средних надводных кораблей.

Строительству малых кораблей уделялось меньше внимания, а значение подводных лодок и морской авиации вообще недооценивалось. Не были также разработаны принципы взаимодействия с другими родами войск, хотя с 1938 года производились попытки отработки взаимодействия с воздушными силами, особенно с авиацией службы береговой обороны. Что касается сухопутных войск, то считалось, что их следует «использовать в первую очередь для обороны морских баз».

США. Военно-морская доктрина Соединенных Штатов была более наступательной по своему духу. Американцы, последователи взглядов Мэхэна, считали, что главная задача флота — это активная борьба за господство на море, поскольку лишь при условии его достижения можно будет оказывать помощь союзникам, перебрасывая свои войска в Европу или в Азию.

Достижению данной цели должен был служить мощный надводный флот, способный разгромить морские силы противника в генеральных сражениях, в действиях на коммуникациях и в атаках на его базы. Флот должен был также блокировать побережье противника. Американская доктрина, как и британская, недооценивала стратегическое значение подводных лодок и морской авиации.

Япония. Напротив, в японской доктрине использованию авиации придавалось очень большое значение. Нанесение мощных ударов с воздуха по базам и военным объектам противника в момент начала войны считалось необходимым условием для установления господства в воздухе, без которого, в свою очередь, нельзя было добиться господства на море.

Учитывая превосходство британского и американского флотов, предполагалось уничтожить эскадры союзных флотов в базах и в море путем нанесения внезапных массированных ударов морской авиации (палубной и берегового базирования), чтобы затем ввести в бой собственные главные силы, прежде всего линкоры.

В морских сражениях, особенно в условиях ограниченной видимости, помимо бомбардировочной и торпедоносной авиации, предусматривалось широкое использование соединений эсминцев, вооруженных 610-мм торпедами, для осуществления массированных торпедных атак.

Однако японское командование недооценило значение подводного флота, особенно эффективность его действий на морских коммуникациях противника, вследствие чего отсутствовали планы надлежащего его использования (планировалось использовать субмарины для дальней разведки, проведения диверсионных операций — в качестве носителей сверхмалых подводных лодок или гидросамолетов, и даже для обстрела побережья противника).

Невзирая на постоянные споры о сферах компетенции между командованием армии и флота, обе стороны стремились к тесному взаимодействию всех родов войск, особенно в ходе морских десантных операций.

Германия. Немцы готовили свой флот прежде всего для войны с Великобританией. Главной его задачей должна была стать дезорганизация британской экономики путем массового уничтожения судов торгового флота. Но при выработке способов реализации этой задачи столкнулись две концепции.

Первая из них предполагала, что основной удар по британскому грузовому судоходству нанесут соединения крупных надводных кораблей (линкоров, броненосцев и тяжелых крейсеров), поддерживаемых эсминцами, а также самостоятельно действующие корсары (вспомогательные крейсеры).

Это вынудит противника рассеять свои силы и тем самым даст больше шансов германскому флоту. Ввиду слабости последнего, генеральные сражения с британским флотом не предусматривались. С осени 1938 г. немцы приступили к расширению своего надводного флота («план Z»). Но делалось это без всякой спешки, поскольку Гитлер заявлял командованию Кригсмарине, что война начнется не раньше 1944―1945 годов, и что для достижения своих целей в Центральной и Восточной Европе он не собирается использовать флот. Данная концепция являлась официальной, развитие Кригсмарине проводилось «под нее».

Согласно другой концепции, главным оружием против британского торгового флота должны были стать подводные лодки. Поэтому на их строительство следует направить основные силы. Требуется не менее 300 субмарин для того, чтобы парализовать английские морские перевозки в Атлантике. Эта концепция была отвергнута, поскольку, по мнению командующего Кригсмарине, генерал-адмирала Редера, действия «у-ботов» не сломят дух британского флота. Достижению этой цели должна была служить реализация «план Z».

Не были также выработаны принципы взаимодействия с другими родами войск, особенно с сухопутными войсками, а организационное подчинение морской авиации командованию Люфтваффе создавало много оперативных и тактических трудностей.

Франция. Французская военно-морская доктрина, опиравшаяся на опыт прошедшей мировой войны, носила пассивный характер. Франция обладала сильной сухопутной армией и значительными воздушными силами, благодаря чему могла успешно бороться с врагом на сухопутных фронтах.

Однако наличие у нее обширных колониальных владений требовало также охраны морских путей, соединявших эти владения с метрополией. Кроме того, вследствие значительной протяженности морских границ (атлантическое и средиземноморское побережье) требовалось держать крупные силы береговой обороны.

Обе задачи возлагались на флот, у которого, по мнению властей и высших военных чинов, условиями договоров по морским вооружениям были сильно урезаны возможности. Поэтому для успешного решения этих задач французский флот должен был тесно сотрудничать с британским флотом. Решено было совместно осуществлять морскую блокаду Германии и Италии, блокировать их военно-морские силы в базах и портах, охранять французские морские коммуникации (переговоры начальников штабов в апреле 1939 года).

Французская доктрина предусматривала взаимодействие всех родов войск, но не сумела разработать принципы такого взаимодействия. Таким образом, британская и французская доктрины фактически отдавали инициативу в руки противника.

Италия. Главными задачами итальянского флота были определены, во-первых, обеспечение морских коммуникации в Средиземном море и, во-вторых, борьба с морскими силами противника путем атак его баз и конвоев. Эти задачи итальянцы намеревались решать на основе взаимодействия надводных сил, подводных лодок и морской авиации. Взаимодействию флота с ВВС придавалось большое значение. Условием завоевания господства на море считалось обладание значительного числа линкоров.

Генеральные сражения с британским флотом тоже предусматривались, однако при этом итальянским кораблям следовало противопоставлять броне британских кораблей свою большую скорость и высокую маневренность, позволявшие им уходить от преследования превосходящих сил противника. Следовательно, итальянцы не особенно рассчитывали на успех в таких сражениях.

Итальянское военно-морское командование возлагало определенные надежды на подводные диверсионные средства и силы, но вплоть до начала войны не были выработаны методы их боевого применения.

СССР. Под влиянием опыта испанской гражданской войны, здесь была отброшена теория «малой морской войны» (массированное использование торпедных катеров, подводных лодок и авиации). Вместо нее приняли на вооружение теорию операционного использования разнородных сил (надводных кораблей, подводных лодок, авиации, береговой артиллерии) для нанесения концентрированных ударов. Такие удары следовало наносить в виде серии наступательных операций, проводимых флотом самостоятельно, либо во взаимодействии с другими родами войск, против соединений кораблей противника и его баз.

Но главной задачей флота считалась поддержка действий своих сухопутных войск в прибрежной полосе (артиллерийские обстрелы, десантные и противодесантные операции, минирование).

Единицами наибольшей боевой ценности, как наступательной, так и оборонительной, были признаны линкоры, способные долгое время вести мощный артиллерийский огонь.

В СССР, государстве вполне самодостаточном в экономическом отношении, проблема морских коммуникаций не играла такой роли, как в других странах. Поэтому прибрежные морские пути должны были охранять авиация и силы береговой обороны, а для действий на коммуникациях противника предназначались подводные лодки и морская авиация дальнего действия.

В целом, несмотря на многочисленные новинки в области военно-морских вооружений и техники, несмотря на колоссальное развитие морской авиации, флоты великих морских держав готовились к «прошедшей войне». Когда начались боевые действия, очень быстро выяснилось, что ни один флот не отвечает в полной мере тем требованиям, которые предъявила суровая реальность.