Вождь викингов

Глава вторая Игра в мяч по-скандинавски

Те, кого не пригласили за стол в доме, кушали во дворе. Без пива. И никто им на стол не накрывал: сами старались. Кушавшие четко делились на две компании. Одна группировалась вокруг отца Бернара, во второй, в отсутствие Скиди, лидировал сынок здешнего богатея-коннозаводчика Каппи Обжора, и в нее входили все мои «недоросли», за исключением Вихорька. Бывший пастушок занял место поближе к англичанам, Юсуфу и отцу Бернару. Это было неправильно. Парень должен быть в группе своих сверстников. Это проблема, и решить ее должен я. Но не сейчас.

Убедившись, что моя «младшая дружина» не останется голодной, я вернулся в дом…

Как раз вовремя, чтобы пресечь поползновения Гримара в направлении Гудрун.

Впрочем, борзеть он не стал. Увидел меня – и переключился на выпивку.

Я уселся на скамью напротив.

– Значит, хочет видеть меня Ивар Рагнарсон?

– Хочет, – прочавкал Гримар.

– Передай конунгу: я приду.

– Чё? – Гримар даже жевать перестал.

– Я сказал: передай своему конунгу, что я приду. – Так ты с нами не поедешь, что ли?

Хотелось ответить некорректно, но я все же решил не обострять. Не дай Бог этот человек-таран передаст конунгу сказанное дословно. А хамить Бескостному – всё равно что дракона за усы тягать. Фукнет огнем – и нет человека. Зато есть жарко́е. – Я отправлюсь через два дня. Важные дела.

Сзади ко мне подошла Гудрун, обняла, прижалась животом… И, готов поспорить на серебряную марку, начала строить глазки Гримару. По привычке девичьей – кокетничать со всеми симпатичными, с ее точки зрения, мужскими особями. Надо будет напомнить ей при случае, что она уже не девушка на выданье, а обрученная невеста.

Вот, как в постель ляжем, так и напомню.

Как следует подкрепившись и набулькавшись пива, Гримар показал свою крутость. Сначала – в армрестлинге, передавив сначала Стюрмира, потом Ове. Затем – в силовой борьбе: кто кого перетолкает.

Для этого мы все вышли во двор, где Короткая Шея и реализовал амбиции, хотя Ове Толстого, на мой взгляд, он победил нечестно, финтом. По мне, так уже если состязаешься в грубой силе, так силой и дави.

Очень довольный хольд надулся индюком и предложил посостязаться в метании. Состязания по метанию предметов у скандинавов делятся на две части: на меткость и на дальность. Гримар, естественно, предпочитал первые. А я – никакие.

– Может, лучше в мячик поиграть? – предложил я.

– Без палок! – мгновенно отреагировал Свартхёвди.

Очень правильное решение. Здешняя игра в мяч с применением бит отдаленно напоминает хоккей на траве. И весьма травматична, поскольку допускает силовую борьбу игроков.

Еще один вариант игры в мячик, очень популярный здесь, на Сёлунде, прямой контакт исключает. Тоже не обходится без травм. Туго набитый шерстью кожаный мяч в рожу – это больно. Как раз во время такой игры, причем облегченным мячом, набитым перьями, а не шерстью, Медвежонок схлопотал сотрясение мозга, после которого и стал берсерком. Правда, не от меча, а от кулака, но на результат это не повлияло. Игры воинов – не вышивание крестиком. Нормальная мужская забава.

Поле уже было размечено: молодежь лупила мячик регулярно. Я был не против. Даже попытался внедрить в массы футбол. Не получилось. Народ здесь ортодоксальный. Хорошая игра – та, в которую играли предки. Футбола в знакомом мне отечественном варианте предки сёлундцев не знали. Не исключаю, что футбол американский пришелся бы им больше по вкусу. Но правил этой заокеанской игры я не знал.

Разделились на команды: в одной – Медвежонок, Стюрмир, Толстый и я. В другой – гости, Иваровы хирдманы. Не очень люблю спортивные игры на полный желудок, но меня никто не спрашивает. Викингам – пофиг. Эти могут цельного порося сточить, а потом в длину прыгать. Результат, конечно, выйдет похуже, чем без набитого брюха, но тут важнее не результат, а молодечество проявить.

Первый удар – Гримаров. И этот человек не стал финтить. Подкинул мячик да и врезал по нему ногой со всей дури. Однако послал его не вперед (тогда бы он улетел далеко за пределы игрового поля), а прямо в небо. Мяч взвился вверх аж со свистом и спустя хренову тучу секунд, тоже со свистом, обрушился на нашу половину поля… Где и встретился с рукавицей Ове. Звук был такой, будто стрельнули из ружья. Однако рука Ове не пострадала. Лапа у викинга твердостью соперничает с деревом. Хлоп! – и отбитый мяч летит в сторону Свартхёвди, который отбивает его коленом мне, я же, точным ударом, возвращаю его Ове, который лупит по нему, аки по роже злейшего врага. Мяч, крутясь, летит на вражескую территорию, где его ухитряется зацепить ногой один из Иваровых хирдманов, но мяч соскальзывает и плюхается на землю в метре от разделительной черты.

Ура! Мы выиграли очко.

Медвежонок и Гримар скрупулезно отсчитывают «футы», и часть «вражеской» земли становится нашей. В этом и суть игры. Каждое выигранное очко увеличивает территорию выигравшей команды. За счет команды проигравшей. И высчитать этот прирост – дело хитрое. Он зависит от того, куда упал мяч, и от того, кто его касался последним… Я в подсчет не вникаю. У нас есть капитан команды, Медвежонок, пусть у него голова и болит. Впрочем, иногда капитаны не сходятся во мнениях и к спору подключаются остальные игроки. Ну и зрители, конечно. Нередко и до драки доходит. Весело, одним словом. А в остальном правила просты. Бей по мячу, чем хочешь. Рукой, коленом, ступней, головой. Запреты тоже просты: нельзя хватать мяч, и бросать его тоже нельзя. Только бить. Впрочем, увлекшиеся игроки и хватают, и бросают. Но в этом случае «очко» могут не засчитать. Или, если судья строг, вообще отдать победу противнику.

У нас судьи не было. Не чемпионат же, так, любительский матч.

Мяч у проигравшей команды. Опять Гримар. И опять – соло. На этот раз не в небо, а, рукой, точно в центр нашего поля. Влупил как из пушки. Я отбил, но криво. В аут ушло. И пальцы на левой руке онемели. Если бы не толстенная перчатка, могло бы и выбить. Гримар залудил – как из баллисты.

Мы проиграли. Но совсем немного. Аут – это не попадание.

Для игры в мяч существует специальная одежда. С наколенниками из вареной кожи, толстыми сапогами и прочими средствами защиты. Ну и перчатки, само собой. Лично я ограничиваюсь специальными сапогами и перчатками. На голове у меня – обычный вязаный подшлемник, а на туловище – такой же грубой вязки свитер поверх льняной рубахи. Хорошая штука. Ветерком продувается. Самое то в летнюю жару.

Медвежонок делает мне знак. Сейчас испробуем один из финтов, который мы с ним отрабатывали. Мячик у Стюрмира. Тот, реагируя на поднятую руку капитана команды, посылает ему мяч, Свартхёвди делает королевский замах… Противник тут же реагирует: аж двое Иваровых бойцов бросаются на перехват… И Медвежонок легоньким тычком сбрасывает мячик на мою ногу. А я, еще более деликатным пинком, отправляю мячик на вражескую территорию… И геройский рывок Гримара (до чего ж быстрый, однако, особенно для своих габаритов!) завершается классным подхватом на стопу… И мячик улетает за пределы игровой зоны. Но всё равно молодец, Короткая Шея.

Подает один из хирдманов. Пара перебросов, а потом роскошный крученый на нашу сторону. Стюрмир успевает. Мяч взвивается вверх, потом встречается с головой Ове, попадает ко мне, от меня – к Медвежонку, от Медвежонка опять ко мне, от меня – к Стюрмиру, который, не мудрствуя лукаво, он вообще мудрствовать не умеет, зафигачивает мяч на вражескую территорию… Где один из хирдманов без проблем перехватывает бросок и с той же детской простотой возвращает мяч Стюрмиру, попадая тому точно в лоб. Лоб у Стюрмира крепок. Мячик от него отскакивает… И я не успеваю.

Очко противнику.

Передел территории и – наша подача.

Два перепаса, Стюрмир вешает «свечку», и я, с прыжка, режу в землю. Сетки здесь нет, так что прыгать необязательно. Но, во-первых, я привык, а во-вторых, ростом не вышел. Шмяк! И очко у нас.

Гримар. Сам. Лупит со всей дури. Но мы уже – привычные. Ове перехватывает и отправляет мяч Свартхёвди, Медвежонок – мне, а я опять режу. И опять удачно.

Новая подача противника. Перехват, розыгрыш… Я не собирался резать. Я хотел всего лишь…

Но один из Иваровых бросается на перехват и, грубо нарушив правила, таранит меня плечом. Массы у нас – один к полутора, так что я вылетаю в аут, мячик падает на вражескую территорию… а Стюрмир лупит в грызло моего обидчика.

Зрители – женщины и молодняк – вопят от восторга… И бычий рык Гримара в зародыше пресекает драку.

Схлопотавший по харе боец, утирая тряпицей кровь с разбитой губы, возвращается на «рабочее место». А я занимаю свое, потирая грудь. Ничего страшного. Небольшой ушиб.

Мы выиграли. По очкам. Это потому, что я вышел из игры, выставив вместо себя Скиди. То есть оформил свой уход я культурно: мол, надо дать и молодому поиграть, но на самом деле я сдался. Устал. Куда мне тягаться в выносливости с прирожденными викингами! Наши об этом знали и приняли мой уход с пониманием. Противники просто обрадовались. Скиди заметно уступал мне по классу. Но отрыв был достаточно велик, а в сумерках решили не играть. И все пошли пить пиво. На этот раз не мое, а гостей. Выяснилось, что иваровские привезли с собой пару бурдюков. Хотели зажать, паршивцы, но, увидев, какие мы классные парни, передумали. Хотя нет, не так. Скорее всего, рассчитывали, что наполнят бурдюки пивом «от Гудрун». А вот хрен вам! Итак полный котел, литров сорок выжрали. Считай, весь запас, кроме аварийного. А наш стратегический резерв я не отдам. Когда еще Гудрун новое сварит… Так что воду пейте, проглоты.

– Зачем ты дразнила Гримара? – спросил я Гудрун, когда мы наконец уединились в маленькой хижине неподалеку от корабельного сарая.

С некоторых пор я предпочитал спать здесь, а не в длинном доме, даже если местные боги не приводили ко мне гостей. Во-первых, дом у меня тесноват, во-вторых, кое-кто в моей команде храпит так, что с крыши земля осыпается. А уж заниматься любовью в присутствии дюжины свидетелей… Не могу. Вот мой арендатор Пэр – может, а я – стесняюсь. Хотя, по здешним понятиям, стесняться нечего. Гудрун – моя официальная невеста, так что мы можем спать в одной постели и не дожидаясь свадьбы. Никто слова не скажет.

Никто и не сказал. После нашей помолвки Гудрун собрала вещички и переехала ко мне. К моей искренней радости. И к искренней радости моей боевой команды, тоже жившей в моей усадьбе. И добро бы они радовались за меня! Ничего подобного. Их ликование было связано с тем, что пиво в моем доме будет варить не мой раб Хавчик, а прославленный на весь Сёлунд пивовар. Вернее, пивоварша. Да и общее качество пищи несомненно улучшится.

– И всё-таки, зачем ты дразнила Гримара?

– Ульф, я тебе больше не нравлюсь?

Глупый вопрос. Гудрун потрясающе красива. Той природной красотой, которую не подделаешь ни тренажерами, ни хирургией. Но сейчас, в лунном свете, ее тело казалось неживым, настолько оно было совершенно. Описывать ее бесполезно. Чтобы описать, мне пришлось бы разделить целое на части: восхищаться щиколотками, икрами, коленями, бедрами, подниматься от живота к полушариями грудей, а от них – к изумительной шее… Для меня всегда было важно, чтобы у женщины была красивая шея. В женской шее – половина красоты ее лица.

У Гудрун такая шея, что кажется: дотронешься, а это не плоть, а мрамор.

Я дотрагиваюсь. Более того, крепко сжимаю эту плоть чуть пониже затылочной ложбинки, слегка нажимаю, так, чтобы наши лица оказались друг против друга, но лунный свет падал исключительно на прекрасное лицо Гудрун. Я хочу любоваться ею. Хочу и буду. А вот вертеть собой не позволю. Ни сейчас, когда она еще числится моей невестой. Ни позже, когда она станет моей женой.

– Ты – богиня! – искренне говорю я, привлекая Гудрун к себе и запуская руку в прорезь ее рубахи. – Но я скоро стану твоим мужем, а жена должна быть покорной.

– И не надейся… – Гудрун млеет от моей ласки.

– Тогда я тебя убью, – обещаю я, рисуя пальцем спираль вокруг ее соска. – Это проще, чем убивать всех, кому ты улыбаешься.

– Ты не должен убивать Гримара! – очень серьезно заявляет Гудрун. Она даже пытается от меня отодвинуться. – Гримар – человек Ивара. Убьешь его – Ивар убьет тебя. Даже твой волк не защитит тебя от Рагнарсона!

Мой Волк. Мой Белый Волк…

Я всё-таки рассказал ей о мистическом звере. Рассказал в первую ночь, когда мы с ней… В общем, нам было изумительно хорошо. Так хорошо, что Гудрун поведала мне заветную тайну. О том, что, когда она была еще девчонкой, ей приснилась Идун[8] (Гудрун узнала ее по корзине с яблоками) и пообещала, что моя невеста станет самой красивой девушкой Сёлунда и женой конунга. Вот почему она решила, что Эйвинд, сын Харальда-конунга, – и есть тот самый обещанный муж. Но когда он умер, Гудрун поняла, что ошиблась и выйти в конунги предстоит мне.

А что? Я не против. Однако в ту ночь мне тоже следовало рассказать что-то личное. А поскольку выкладывать историю своего истинного происхождения я не собирался, то поведал ей о Белом Волке. Тем более что это Гудрун вышила на моей куртке этого замечательного зверя, и мне самому очень хотелось выяснить: откуда она узнала?

С источником всё оказалось просто. Братец Свартхёвди. Он слышал, как я рассказывал о Белом Волке Стенульфу, и счел, что это неплохой довод в пользу моей избранности, а следовательно, укрепляет мои позиции в глазах сестры. И не ошибся.

Зато Медвежонок не знал, что Волк приходил ко мне с тех пор не единожды, и не знал, что со мной после этого происходило. Теперь об этом знали двое: я и Гудрун.

И она была права: мой Волк вряд ли защитит меня от Бескостного. Волк против Ящера не рулит. Так что убивать Гримара без острой к тому необходимости я не собираюсь.

Мы еще поговорили немного. После. И я понял, что с девичьим кокетством Гудрун мне придется смириться. Она просто не понимала, о чем идет речь. А Гримар – пусть вожделеет. Всё равно дальше похотливых взглядов он пойти не посмеет. Тем более мы с ним теперь практически родственники. А родич родичу недоброго не замыслит, а уж худого точно не сделает. Предки обидятся, а современники просто не поймут.

Вот тут я ошибся. Гримар – замыслил. Деньги и прочие бонусы – вполне достаточная причина, чтобы позволить себе небольшое отступление от правил. Как, например, в случае с папой Рунгерд, которого подло зарезали вместе со всеми людьми, несмотря на «неприкасаемый» статус гостя. Для того, кто родился в этом мире, правила и обычаи были не набором сведений, полезных и обязательных, а всего лишь условиями игры. А хороший игрок всегда знает, когда нарушение правил возможно и желательно.