Волчица. Тварь Пустоши

Глава 19

Сирус очнулся в зловонной луже посреди клетки и попытался вспомнить, какой сегодня день казни по счету. Это ему не удалось, потому что все дни казни слились в одну бесконечную муку. С уверенностью он мог сказать лишь одно: вчера был не девятый день казни, поскольку сегодня он был еще жив. Стражников вокруг не было, - распятый Сирус был надежно привязан веревками к прутьтям клетки.

- Эй, бог Согдум, какой сегодня день казни? - Бог Согдум ничего ему не ответил. Бог не разговаривал с Сирусом с первого дня казни. Может, никакого бога и не было, и все последние события – это бред больного разума?

Сирус пожал плечами и вскрикнул от боли: истерзанное тело дало знать, что казнь - была настоящей. Вот бы ему сдохнуть сейчас самому, чтобы избежать следущей порции зверских мук! Сирус представил, как весь двор во главе с императором в предвкушении зрелища собирается на казнь, а он, Сирус, – уже сдох! – И захохотал, прерываясь стонами от дикой боли.

- Эй, бог Согдум, убей меня, если ты есть на самом деле!

- Я убью тебя, но попозже, потому что ты еще не заслужил свою смерть! - Бог Согдум ответил Сирусу жутко знакомым голосом Волчицы. Появившийся из ниоткуда лиловый монстр страшно оскалился и стал обрывать живые цветы с прутьев клетки. – А свою смерть нужно еще заслужить, Сирус!

- Точно! Он сошел с ума! – Сирус уверился в своем безумии. – Монстр с белыми волосами обрывает цветы! Зачем? – Видимо, он задал вопрос вслух, потому что снова оскалившийся монстр ему ответил:

- Тук переносит только определенную тяжесть! И он только что не перенес эту клетку с тобой в придачу! Поэтому я облегчаю ее вес и освобождаю от растений и горшков с землей! И я делаю это ради Меррель, а не ради твоего спасения, садюга!

Сирус ничего не понял и не поинтересовался, куда его хотят перенести. Если монстр – безумное видение, то никуда его не перенесет, а если монстр настоящий – куда бы его не перенесли, хуже уже не будет! Он закрыл глаза. Наверное, он умирает! Замученный, безумный, нищий и никем не любимый! Никто по нему не заплачет! И не закопает так глубоко, как ему положено по рангу! Бросят в ров орнасам на съедение, как врага Императора, и все! Похоронный плач по самому себе прервал чей-то крик и Сирус открыл глаза.

Закричал монстр, который попался в капкан.

***

Файлер окинул критичным взглядом пойманную Царицу Пустоши. Высокого роста, в ошейнике Древних, покрытая стойкой золотой краской с гарантией на десять лет, - она почти не отличалась от настоящей Волчицы. Наросты на лице и теле Файлер приказал украсить россыпями драгоценных камней, белые волосы велел подстричь покороче. Маленькая крепкая грудь, которую не было видно под грубой рубахой монстра, сейчас ласкала глаз. А вот бедра у Царицы Пустоши были пошире, чем у узкозадой Волчицы, и выгодно подчеркивали тонкую талию, стройные ноги и плоский живот.

Дьявол его задери, - это или и впрямь мутировавшая Волчица, или все твари Пустоши женского пола – на одно лицо, и Волчица была одной из них. А, какая разница! Главное – всучить это существо Ее Величеству и унести ноги подобру-поздорову. Унести туда, где его никогда не найдут!

- Ты всеобщий язык понимаешь? – Монстриха злобно сверкнула голубыми глазами и ничего не ответила. Точь-в-точь Волчица! – Сейчас я тебя отвезу во дворец Ее Величеству, и маг перенастроит твой ошейник на Благородную Супругу Императора! Запомни, ошейник Древних – это не самое страшное зло в твоей жизни, хотя и бьет он очень больно! Во дворце - при резком движении - в каждого, кроме Их Величеств, стреляют без предупреждения, так что, если хочешь жить, – выполняй все приказы быстро, но двигайся при этом медленно!

Файлер хохотнул, но Царица Пустоши продолжала мрачно молчать.

Файлер не знал, поняла его она, или нет, - ему уже было все равно. Он так измучился в ожидании конца жизни, - причем бесславного конца, которого он совершенно не заслужил своей верной службой Императору! Хватит с него опасной жизни при дворе! Он, Файлер, сегодня же вечером подсунет жене в постель похожего на него бродягу, нашпигованного семенами жи. Оставит ей часть накопленного добра – чтобы хватило и на его пышные похороны, и на ее безбедную жизнь. А сам - переменит внешность и исчезнет из империи Денгар навсегда.

***

Настя была в дикой ярости. Так глупо попасться! Она - снова рабыня в ненавистном ошейнике Древних! Голая, без оружия, без тука! И без артефактов!

А все ее новый старый «хозяин» Файлер! Хитроумный гад поймал ее, посчитав за Царицу Пустоши, мигом надел ошейник, и мигом позолотил ей задницу, как когда-то Волчице.

Во дворце Файлер перенастроил с помощью придворного мага настин ошейник на Благородную Супругу Императора и поспешно откланялся, оставив угрюмую рабыню в подарок Ее Величеству. Настя с трудом заставила себя поклониться маленькой женщине на невысоком троне и огляделась. В покоях императрицы не было видно ни слуг, ни охраны, - но она знала, что толпы вооруженных до зубов охранников следят за каждым ее движением.

- Я рада тебя видеть, моя Волчица! Подойди ко мне поближе, - никто, кроме тебя, не должен слышать мои слова! – было видно, что императрица на самом деле рада «своей Волчице». Может, сбежать из дворца будет легче, чем из Арены? Что там шепчет ее «хозяйка»?

Настя прислушалась и ошеломленно выпрямилась. Теперь она, Белая Волчица, является телохранителем Ее Величества, ее любовницей, ее личным наемным убийцей и ее фрейлиной! И в первую очередь Настя должна завтра, во время последней казни Сируса, убить Благородного Супруга, - императора Масгана Седьмого! Убить так, чтобы никто не заподозрил убийство, и чтобы ее, Геллу Первую, - при всех придворных, - завтра же объявили законной правительницей империи Денган!

***

Камера перестала гудеть, и металлический столик с Шаупом бесшумно выдвинулся к Меррель. Она наклонилась к наемному убийце, прислушиваясь – дышит он или нет, и руки вея мгновенно сомкнулись на ее шее.

- Я должен тебя убить, потому что ты видела мое лицо! – равнодушно сообщил ей Шауп.

- Твоя жена запретила кого-либо убивать до ее возвращения! – безмятежно соврала Меррель, похолодев от ужаса. – Руки Шаупа, все сильнее сдавливающие ее шею, замерли и разжались.

- Хорошо, я подожду ее возвращения, но ты не должна от меня отходить, пока она не вернется! – Шауп огляделся вокруг и потребовал себе кусок длинной ткани, пояснив: «чтобы не убивать каждого, кто увидит мое лицо!»

Меррель вдруг поняла сомнения Насты по поводу оживления «мужа». Но не убивать же его снова! Она под конвоем Шаупа нашла ему кусок серой ткани, и вей тут же замотал свое лицо. К счастью, он сделал это перед приземлением Драго, и дракону немедленная расправа не грозила.

Драго прилетел в Крепость с Острова, чтобы передать Насте слова мальчишки Волуча.

- Наста еще не вернулась, Драго! Можешь подождать ее, или – если тебе не терпится вернуться на Остров, – сказать все мне, я ей передам! – Меррель понимающе улыбнулась.

- Мне не терпится! Да!!! Согдум – это бог, в котором слились все души Древних. Нужно выпустить эти души из Согдума и впустить их в тела имперцев. Это все. – В мыслеголосе Драго на самом деле слышалось нетерпение.

- А как это сделать, Драго?

- Не знаю! Я могу только сильно внушать! Но топтать врагов мне нравится больше! Вот так, смотри!

Драго ринулся к куполу, из которого по-звериному быстро вылезали Каарт и Вьищ. Кто-то оживил их и выпустил из клетки! Сейчас Драго растопчет их! Меррель закричала, чтобы дракон не убивал братьев. Драго, уже схвативший врагов, зашвырнул их обратно в купол и набросился на маленькую женщину, которая шла за ними и выкрикивала заклятья. Дракон вмиг растоптал ее и снова зашвырнул вылезших Каарта с Вьищем в открытый проем купола. Меррель подоспела, когда Драго закрыл огромный проем своей спиной.

Меррель наклонилась над растоптанной женщиной: в кровавом мессиве лица темнелся тук на окровавленной веревочке, свисающей с шеи. Так вот как ведьма попала в Крепость, - она сумела применить тук одного из братьев! И у врага остался еще один тук! Туки расползались, как потерянные ключи, впредь нужно будет следить за безопасностью, а пока она заберет этот, сломанный он, или нет.

Драго вздрогнул и взревел от боли – безумцы бились с его спиной, пытаясь вырваться наружу. Меррель сорвала тук, повесила на себя и взобралась на шею дракона:

- Драго, скорей взлетай и помчались на наш Остров!

С высоты Меррель увидела, как безумные братья вырвались на свободу, увидели вея и ринулись его убивать.

***

Настя лежала в полумраке магических светильников в покоях императрицы и с ненавистью слушала безмятежное похрапывание Благородной Супруги.

Она, Настя, – снова рабыня! Все произошло так быстро, что ей не верилось до сих пор. Хотелось бы сказать – быстро и неожиданно, но это не так. Она вдруг поняла, что все недолгое время на свободе все время ждала и боялась нового порабощения. Так дальше продолжаться не может!

Она переделает этот скатившийся в бездну мир - в нормальный! Хочет сам мир этого, или не хочет! А если не сможет переделать, - тогда она его уничтожит!

Сколько времени потеряно! Сколько было возможностей сделать это, пока она была на свободе, вооруженная мощными артефактами, кинжалами и туками! И собранную Каартом технику Древних на складе она так и не исследовала! Если туков Каарт собрал так много, то артефактов внушения и камней переноса сознания - тоже может быть несколько! А теперь мало того, что у нее абсолютно ничего нет, - так еще она сама находится под прицелом и днем и ночью! В рабском ошейнике и под угрозой разоблачения! Вот «хозяйка» удивится, когда ее Белую Волчицу отскрябают от позолоты!

Императрица перестала похрапывать и бесшумно соскользнула с кровати на пол к Насте, на белую пушистую шкуру. Она нагишом улеглась на настин живот, подставив свою попку поближе к настину лицу. Ее пальчики по-хозяйски заползли во все интимные щелочки Насти, вызвав омерзение. Если бы Настя захотела приобрести этот опыт сама, по своей воле, - это одно дело, но тут кому-то приспичило использовать ее, как шлюху, - и она должна это стерпеть?

Если бы в ней был сейчас шар колдуна, который, по словам Согдума, мог заряжаться ее яростью и вызывать цунами с землетрясением, - то сейчас бы взорвалась вся планета к чертовой матери! Но шар был в Драго, и неизвестно, как действовал бы он без оплетки из волос колдуна, и что было бы без него с драконом.

Настя резко поднялась, стряхнув голую женщину с себя, и императрица закричала от боли. Ну вот и все. Сейчас настино позолоченное тело густо украсят стрелами, - и все закончится!

- Стража! Стража!!! – испуганно вопила императрица.

Зажглись яркие огни и осветили испуганную императрицу и Настю – они обе были в крови. Явившиеся стражники держали новую охранницу Ее Величества под прицелами арбалетов, ожидая приказа. Настя с недоумением оглядела себя – стрел в теле не было, но кровь продолжала и с нее, и с императрицы капать на белоснежную шкуру.

- Я поранилась об эти камни, - закричала Первая Леди, указывая на наросты на теле Насти, украшенные драгоценными камнями. – Гадкие камни, гадкий Файлер! Зачем он это сделал? Немедленно доставьте Файлера во дворец, и пусть он снимет с Волчицы все! И эти камни, и золотую краску! И мага-лекаря ко мне! Немедленно!

Но Файлера во дворец не привезли:

- Ваше Величество, Файлер скончался в супружеской постели сегодня ночью! Безутешная вдова просит у Вашего Величества прощения за его внезапную и несвоевременную смерть!

Настя угрюмо наблюдала за лечением императрицы, дожидаясь если не сна, то хотя бы покоя. Но после исцеления Ее Величества маг-лекарь еще несколько часов безуспешно пытался избавить саму Настю от камней, наростов и золотой краски. Настя вспомнила слова благополучно усопшего Файлера о десятилетней гарантии этой красоты, и понадеялась, что хотя бы на какое-то время избавилась от домогательств «хозяйки». И ошиблась.

- Иди ко мне поближе, только закутай свои камни в шкуру! – Императрица наконец отослала мага-лекаря и приказала Насте присесть к ней на постель. – Гадкий, гадкий Файлер! Я уже столько дней не испытывала любовного блаженства, и вот теперь должна ждать, пока с тебя соскребут эти камни!

Ее Величество обиженно посопела и заботливо поинтересовалась, нужно ли что-нибудь Насте для завтрашнего убийства.

- Да, Ваше Величество! Мне нужна моя одежда, чтобы спрятать оружие, - воодушевилась Настя.

- Твоя одежда?

- Да, Ваше Величество! Под тонкой тканью кинжал не спрячешь, а моя одежда была из очень грубой ткани!

- Это дела Файлера, а он умер! Если твоя одежда грубая, то ее уже давно выкинули! И потом, - император не должен погибнуть от кинжала, он должен умереть на глазах всех своих придворных как бы своей смертью! Придумай, как это сделать!

- Хорошо, Ваше Величество! Но мне нужна информациия! – Насте было страшно жаль бесценных артефактов, спрятанных в подоле рубахи, но нужно было признать, что ее сокровища потеряны навсегда.

Императрица не поняла, что нужна информация о последнем дне казни Сируса. Она, трагически заламывая руки, зашептала Насте о своей несчастной жизни. Настя под ее бормотание сидя заснула и сидя же проснулась при словах «.. но его клетку я так и не смогла открыть… И вот я оказалась без ласк Сируса и вспомнила о моей Волчице!..» Маленькая императрица деликатно высморкалась в ручку и нежно погладила этой ручкой ногу Насти.

- Ваше Величество, сейчас необходимо выспаться нам обеим! – Настя сбросила окровавленную шкуру на пол и перебралась на нее сама, - все лучше, чем находиться в одной постели с Ее Величеством. Если Настя не сдержится при новых домогательствах, то ее убьют. А она – не сдержится. Жаль, что она проспала, может быть, нужную информацию, но это совсем не важно.

Важно, что завтра – последний день казни Сируса – и последняя возможность использовать бога Согдума для переделки мира. Вот что ей нужно продумать вместо убийства императора, - но никакого плана, даже самого завалящего, на ум не приходило. Если бы хотя бы у нее был тук, но ее тук сорвали с нее вместе с одеждой. Чертов Файлер!

***

- Драго, сделай круг под куполом защиты!

С высоты драконьего полета Меррель беспомощно смотрела, как безумные братья убивают чудом ускользающего от ударов вея. Пусть убивают? Или можно сохранить жизнь всем троим? На повороте что-то больно резануло ее спину – это были сильно погнутые мечи, воткнутые в Драго. Меррель вытащила два меча и швырнула их вею, – но мечи подобрал Каарт. Следующие два меча из спины Драго ловко подобрал Вьищ. Больше мечей в спине дракона не было.

- Драго, дай ему зацепиться за твой хвост!

- Кому? Каарту или Вьищу? – Мыслеголос дракона был очень недовольным. – Они воткнули мне мечи в спину, не дам я им хвост! Я плохо растоптал эти мечи! И плохо отношусь к Каарту!

- Спаси третьего, который без мечей! Пожалуйста!

Тень дракона заставила всех сражающихся на земле поднять голову, и Меррель махнула Шаупу, - хватайся за хвост! Шауп мгновенно взлетел по хвосту Драго и крепко вцепился в Меррель. Под взмывшим в небо драконом заметались Каарт и Вьищ, вспарывая воздух мечами.

Меррель вдруг запаниковала. Ну, и зачем она спасла вея? Если бы Шаупа сейчас убили, то братья бы сразу успокоились и снова застыли в ожидании противоядия. А теперь они будут метаться по всей Крепости в поисках, кого убить, и могут убить Насту, когда она вернется. А еще Меррель везет закоренелого убийцу на Остров, где ничего не подозревающие Сонра, Крааль и дети!

- Драго, а внуши-ка этому вею, что он не должен убивать каждого, кто увидит его лицо, – попросила Меррель.

Драго долго не отвечал, потом недовольно проворчал:

- Он не будет убивать!

Подлетая к Острову, Меррель приготовилась отцепить руки вея от себя, чтобы спихнуть его в океан.

- Шауп! Теперь ты должен убивать каждого, кто увидит твое лицо?

Шауп с трудом выговорил:

- Нет, не должен убивать! Это очень неправильно, но – не должен!

Меррель успокоилась, и зря. Они приземлились на Острове, - и вместо того, чтобы соскользнуть на землю, - Шауп опять ухватился за ее шею:

- Ты хотела сбросить меня в океан!..

Меррель инстинктивно сбросила его руки, задела за окровавленный тук и оказалась в огромном зале возле клетки с оборванными и уже завядшими цветами.

***

- Император наконец-то подписал закон о праве женщин владеть после смерти мужа его титулом и распоряжаться его имуществом. А еще он подписал указ, по которому я становлюсь Властительницей империи Денгар после его смерти! Пришлось несколько раз наведаться к нему в кабинет, чтобы сначала подсунуть эти указы в бумаги на подпись, а потом забрать их со стола! И каждый раз меня зверски насиловали! Прямо на столе, прямо на этих бумагах! – Императрица набухла слезами, ожидая сочувствия от Насти. – Да, и я решила, что ничего не желаю знать об убийстве императора. Ни-че-го! Если дело дойдет до допросов, - я ничего не знаю!

- Вы великолепны, Ваше Величество! – Опять у кого-то свои планы на ее, настину, жизнь. Как же хочется заявить, что она - не собирается убивать императора! И не собирается быть секс – игрушкой императрицы! И полюбоваться личиком «хозяйки»!

- Изумрудный зал – единственное место во дворце без наблюдения и стражи! Супруг хотел переделать его, но я уговорила заняться переделкой после казни Сируса, - императрица была полна радостным ожиданием, как именинница перед торжеством с подарками. – Ах, как все удачно складывается! Неужели все разрешится сегодня, во время казни Сируса?!

- Ваше Величество, а зачем казнить Сируса, если Вы испытываете к нему пылкие чувства?

- Уже не испытываю! Сирус был таким жалким во время первых актов казни, что просто фи! И потом, он обязательно сам захочет сесть на трон и сможет избавиться от меня в любой момент! Нет уж, я хочу спокойно править сама! А скрасить мое одиночество поможет гарем из самых красивых и страстных мужчин и женщин! У нас с тобой будет сколько угодно времени, чтобы предаваться любви!

- А сейчас мне нужно одеться на казнь! – Настя понимала, что речь шла о казни Сируса, но это прозвучало так, словно императрица собиралась на свою казнь. Холодок предчувствия коснулся ее висков и тут же растаял.

– Как же тебе повезло, что рабыням можно ходить голыми! – Императрица захлопала в ладоши, призывая прислугу.

***

В забитом придворными Изумрудном зале напротив клетки Сируса стояли два одинаковых трона. Черт, к какому подвести императрицу, - к левому, или правому? Наверняка это очень важно!

- Благородная Супруга должна сидеть по левую руку от Императора, - подсказала ей дама с прикрытым веером лицом из первого ряда придворных. У дамы были голос и глаза Меррель.

- Благодарю Вас! – Настя усадила императрицу на трон и спокойно выпрямилась под жадными взглядами толпы, встав рядом с троном.

Прибыл Его Величество Император, и казнь Сируса началась, - вернее, продолжилась, без опозданий – ровно в полдень.

Если она хочет сохранить Согдума, - нельзя допустить, чтобы Сируса сейчас убили окончательно. Настя окинула безразличным взглядом нарядную толпу придворных за стеной стражников. Перед Императорской Четой стражников не было, чтобы не заслонять зрелище, и клетку могла открыть только Настя, - но это не спасет ее, если она вместе с Сирусом попытается скрыться. Дама с веером вдруг быстро заработала веером, приоткрывая лиловое лицо, - это была Меррель. Меррель поправила на шее украшение на красном шнурке, и сделала движение, что нажимает кнопку, - у нее есть тук!

Палачи привычно вспороли спину Сирусу, - и тут он с утробным ревом оборвал все веревки и бросился выламывать прутья клетки, не обращая внимания на брызжущую кровь. Мышцы его вздулись буграми, глаза налились кровью, изо рта пошла пена. Прутья не поддавались, но какая-то чудовищная сила бросала его на клетку вновь и вновь.

Толпа закричала, - и вдруг началось столпотворение.

Настя рванулась к Меррель, чтобы в неразберихе подхватить ее, но в Меррель уже крепко вцепились двое мужчин, срывая с нее платье. Настя уложила их двумя ударами, подхватила Меррель и огляделась. Все люди в зале обезумели от похоти и рвали одежды на себе и на других, набрасываясь друг на друга с животной страстью. Императрицу терзали сразу три стражника, а император долбил задницу верещащего придворного, не давая ему вырваться из цепких объятий. Все вокруг исступленно совокуплялись, сладострастно крича и извиваясь в судорогах.

«Свальный грех!» - пришло на ум Насте, - и тут Меррель впилась в ее губы страстным поцелуем, заслонив поле сладострастного сражения. Настя легонько пристукнула ее, и Меррель без сознания свалилась ей на плечо. Чьи-то руки хватали Настю, пытаясь повалить на пол, но обрывали только платье на Меррель, - Настя вспотела от страшной духоты, и ее голое тело стало скользким. Всех нападавших она яростно сбивала с ног кулаком и ногами, не обращая внимания, кто это был – мужчина или женщина.

Массовое помешательство подействовало и на нее, но Настя только покрепче прижала к себе Меррель, чье лиловое лицо и лиловое тело в порванном платье не привлекало никакого внимания. Ревущий монстр в клетке, в которого превратился Сирус, тоже не привлекал уже внимания.

Настя открыла клетку, тут же отскочила, и не зря – Сирус раскроил бы ее пополам голой рукой, как рассек стражника позади нее. Монстр, в которого обратился Сирус, истекающий своей и чужой кровью, устремился к выходу, рассекая людей руками, как мечами.

Настя ринулась за ним, придерживая Меррель на плече и отбиваясь от вопящей цепляющейся за нее многорукой оргии. Она схватила с изящного столика тяжелый графин с вином и обрушила его на голову Сируса. Монстр рухнул, Настя вцепилась в него и нажала на тук Меррель, представив себе двор Крепости.