Волчья тень

Глава 2

Она медленно приходила в себя, чувствуя, как тело начинает реагировать на любое малейшее движение острым противным покалыванием. Пальцы на ногах свело судорогой. Странно, но до этого момента она будто бы забыла о существовании ног. Тело было ватным и не хотело слушаться. Она медленно потянулась, разминая мышцы… Руки упёрлись в низкий потолок.

– Что за чёрт?

Ватным было не только тело. Мысли, которые раньше нескончаемым потоком сносили всё на своём пути – лениво зашевелились, не желая покидать усталого мозга, словно одурманенного чем-то. «Так, и где я?» – монотонной зажёванной пластинкой крутилось в голове. Лерка ещё помнила, как бабушка доставала патефон с антресолей и ставила его на старенький покосившийся журнальный столик, накрытый пожелтевшей от времени кружевной салфеткой. И как пластинки начинали повторять одну и ту же бесконечную мелодию, целуясь с иголкой поцарапанными боками.

– И где это я? – она аккуратно дотронулась пальцами до звенящего затылка. Боль от прикосновения заставила широко распахнуть глаза, а после растеклась по телу.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Лерка, стараясь не шевелить головой, огляделась по сторонам, отмечая в памяти каждую деталь, каждую мелочь. Её окружали шершавые стены, покрытые облупившейся краской. Низкий потолок давил на голову, стоило только попытаться выпрямиться в полный рост. Приходилось стоять на коленях. Лерка затаила дыхание, заметив, что в левом углу этого небольшого помещения света как будто больше. «Подвальное окно?» – с надеждой подумала она, на четвереньках перебираясь в угол. И правда, маленькое решётчатое окно почти под потолком. Окно, в которое светит тусклая луна.

– Луна?

Лера облокотилась спиной к стене, стукнувшись затылком, который и так раскалывался. Тупая боль запульсировала в висках, мешая сфокусировать взгляд. «Сколько же времени прошло?» – промелькнул в голове ещё один вопрос, на который у неё не было ответа.

– Так, – она закрыла глаза и начала массировать виски, стараясь уменьшить боль, – я в полдень села на электричку, поехала к бабушке. Сумка… Где моя сумка?!

Лера снова опустилась на корточки и, пытаясь не наклонять голову вниз, начала обследовать пол вокруг себя. Руки то и дело утыкались в стены, собирали пыль, один раз поцарапались о какой-то торчащий гвоздь… Но сумки в подвале не было.

– И как это понимать?!

Лера обессиленно прислонилась к холодной стене, совершенно не соображая, как из электрички попала сюда.

Тело ломило от холода и долгого лежания в неудобной позе. Виски продолжали вспыхивать болью, но нужно было отсюда выбираться. Девушка нащупала пальцами тот самый гвоздь и вскрикнула, чуть не вогнав его под ноготь указательного.

– Мало мне этой шишки, ещё и порежусь щас. Не, ну а что, я же мазохистка! – бурчала она себе под нос, пытаясь кончиком ржавого гвоздя поддеть кусочек решётки, отходящий от стены. – Бабушка там волнуется, а она тут сидит, в каком-то подвале. Вообще, что за фантазия извращенца? Надо пореже бульварное чтиво открывать и вкладки инкогнито! Стану послушной и воспитанной, только вот выберусь отсюда, – пропыхтела Лера, обессиленно опускаясь на пол.

Гвоздь не помогал. В глазах темнело. Привалившись к стене, она шмыгнула носом и обняла себя за плечи. Очень хотелось кушать. Стоило только подумать о печёной картошечке и шкварочках, как в животе заурчало.

– Утро вечера мудренее. Подумаем об этом завтра, – прошептала она, закрывая глаза. Утро же наступит, правда?