Волк среди воров

Глава седьмая

Грека вывезли на мебельном фургоне. Действовали в шаблонных традициях жанра. Как был, в наручниках и со спутанными ногами, завернули в ковер, после чего два грузчика, толстый и тонкий, отнесли в машину. Швырнули на металлический пол фургона так, что из глаз искры посыпались.

- Дышать можешь? - спросил, судя по голосу, толстый, который так неуверенно загонял машину к подъезду.

Грек не ответил.

- Ладно, не сдохнешь! - толстый выпрыгнул из фургона и закрыл двери.

Для переноски свертка с пленником они пользовались двумя багажными ремнями, которые не сняли и после того, как бросили ношу, так что не стоило и мечтать выбраться из ковра. Грек предпринял пару попыток и успокоился.

Ехали часа два, причем вторую половину пути - по тряской дороге, вымотавшей из Грека всю душу. Наручники не были поставлены на фиксатор, и несколько раз, когда особенно сильно подбрасывало, затягивались на одиндва зубца. Руки онемели, а пыль от ковра забила всю носоглотку, так что когда наконец остановились, Артем себя чувствовал не лучшим образом.

Вытащив из машины, сверток бросили наземь, а потом раскрутили, довольно чувствительно пиная ногами. Молодой грузчик достал из комбеза пассатижи и перекусил проволоку, после чего отошел на безопасное расстояние, опасаясь, что Грек, получив немного свободы, с ходу станет лягаться.

- Руки освободите, - сказал он, перестав чихать и поднимаясь на ноги. - А то их ампутировать придется.

- Потерпишь.

Они стояли во дворе одноэтажного кирпичного дома, больше напоминающего склад, чем жилье. Окон, размерами больше напоминающих бойницы, было немного, и все они были забраны густыми решетками, вмурованными в стену. Такие даже кувалдой и ломом не оторвешь, а если и оторвешь, то что толку - в оконный проем только карлик пролезет, да и то лишь в том случае, если возле его ягодиц будет щелкать зубами ротвейлер. Участок, на котором располагался этот пакгауз, был довольно большим и поражал своей пустотой: кроме навеса для машин и двух стандартных металлических гаражей, ничего больше не было. Даже все деревья спилили под корень. Ограждал участок высокий забор, поверх которого была натянута колючая проволока. Через каждые десять метров стояли мачты с четырьмя большими прожекторами, направленными в разные стороны: по ночам, надо думать, вокруг усадьбы стоит нехилое зарево. А кроме этих технических видов охраны, наверняка имеется и система видеонаблюдения, и всякие другие электронные прибамбасы. Интересно, сколько километров до ближайшего жилья? Со всех сторон окружали высокие ели, полное ощущение, что участок расчистили посреди дремучего леса.

«Грузчики» отконвоировали Артема в его комнату. Там толстый, оставшись стоять у раскрытой двери, достал и выразительно продемонстрировал пистолет, а тонкий снял «браслеты».

- Отдыхай пока, - буркнул он, крутя наручники на пальцах.

Они вышли. Грек, растирая опухшие запястья, сел на кровать и осмотрелся.

Довольно просторно, три на пять метров, и метра четыре до потолка. Окно заклеено фольгой, а шпингалеты заблокированы наглухо. Приколоченные к полу стол и табуретка, на стене - несколько крючков для одежды и плакат известного девчачьего дуэта: одна из солисток задрала футболку до подбородка, оголяя молодую крепкую грудь. В углу напротив кровати к стенке приделана металлическая перекладина, на которой висит боксерская «груша». Там же - ведро, очевидно, для справления естественных надобностей. И все. Даже в тюремной камере обычно бывает уютнее.

Впрочем, тюремный уют создают обитатели, так что все впереди. К концу «срока» и здесь станет глазу приятнее.

Грек снял обувь и растянулся на скрипнувшей под его весом кровати. Закинул руки за голову. Подумал, что наверняка за ним наблюдают. Пялятся в монитор и стараются угадать, каковы его дальнейшие планы. Смирился или готовится бунтовать? А с планами-то не густо… Как ни крути, а перспективы паршивые. Прошлым летом в Москве, вляпавшись в аналогичную ситуацию, он мог рассчитывать на помощь со стороны Лакина. Тогда расчет оправдался. Теперь он мог надеяться только на себя самого. Одно радует: тюремщики здесь неважные. Не отобрали шнурки от кроссовок, оставили в его руках две удобных удавки. Если они и дальше станут допускать проколы, то появится шанс выбраться за ограду.

Интересно, для каких целей была создана эта база? Вряд ли турник и боксерскую «грушу» повесили сегодня специально для него. Видать, тут и раньше проживал кто-то из подневольных бойцов. Что с ним сейчас? Получил «вольную»? Погиб в подпольном бою? Удрал от папаши Стрелковского, и теперь мечется по необъятным просторам страны, заметая следы? И сколько стоит содержание такой базы? Грек был почему-то уверен, что, кроме него, «постояльцев» здесь нет, только охрана. Да, неплохо у Аскольда Глебовича поставлено дело!

…Грек пятнадцать раз подтянулся на турнике, спрыгнул, прошелся по комнате. Остановился перед плакатом с певицей. В самом низу листа, черным карандашом, еле заметно была нарисована стрелочка, словно приглашающая заглянуть на обратную сторону. Покосившись на дверь, Греков отогнул низ плаката и увидел рукописный текст. Почерк был неразборчивым, строчки извивались и теснили друг друга.

Прочитав, он чертыхнулся и сорвал плакат со стены.

«Ты думал, здесь план побега? Хер тебе! Куда ты денешься с подводной лодки? Просто расслабься и оцени, какие сиськи у чувихи».

Получилось хреново.

На стоянке перед гостиницей «Прибалтийская» Наиль встретился с одним пареньком, у которого регулярно покупал наркоту. Продавец сел к Хитрому в машину, пересчитал полученные деньги, отдал дозу кокаина и, кивнув на прощание, отбыл. Они не обменялись ни словом.

От «Прибалтийской» Наиль погнал на 22- ю линию, где в одном из домов рядом с юрфаком университета он снимал квартиру для любовных утех. Вернее, не совсем снимал - пользовался по знакомству. Один товарищ, которому она принадлежала, пускал поразвлечься и Наиля, и многих других, как только у них возникала потребность отдохнуть от жены. Хитрый не злоупотреблял дружбой, пользовался квартирой не чаще двух-трех раз за месяц. Конечно, можно было бы снять жилье через агентство и оборудовать постоянное любовное гнездышко, но как-то все руки не доходили. Хотя здесь его многое не устраивало. Экономия - экономией, но он приходил в сильное раздражение, когда в шкафу регулярно не оказывалось чистого белья, зато под диваном валялись использованные презервативы.

Оставив машину под окнами, Хитрый поднялся в квартиру. Любовница еще не пришла. Он произвел беглый осмотр помещения и удостоверился, что на этот раз все нормально. Быстренько принял душ и в одних трусах сел в комнате, забросив ноги на подоконник. Усмехнулся: его босые пятки - знак того, что явка никем не провалена.

Конспирация не была лишней. Дело заключалось не в его жене - она прекрасно догадывалась о похождениях Хитрого, но закрывала на это глаза, рассудив, что за деньги, которые он приносит в семью, стоит многое потерпеть. Проблемы мог устроить муж подруги. Он занимал очень высокий пост в одной из властных структур и мог запросто стереть в порошок такую пешку, как Хитрый. Временами Хитрый жалел, что связался с Ларисой. Поначалу-то авантюра представлялась выгодным предприятием: он рассчитывал через бабу получать информацию о делах ее сановного мужа. Пусть она не присутствует на переговорах и не читает бумаг, которые он подписывает на работе, но что-то ведь должна знать. Обрывки разговоров, домыслы, наблюдения - Наиля интересовало все. Пусть в этом будет три четверти лажи, но оставшаяся достоверная четверть когда-нибудь поможет принять правильное решение. Но Лариса не торопилась его информировать. То ли действительно мало что знала, то ли была не такой круглой дурой, какой представлялась Наилю. За три месяца, которые длилась их связь, он не разузнал ничего, что оправдало бы риск. Одно радовало: в постели Лариса удовлетворяла все его прихоти, охотно соглашалась на эксперименты и ни разу не выказала неудовольствия. Может быть, из-за того, что сексом она занималась, исключительно нанюхавшись кокаина?

В дверь позвонили. Три коротких, два длинных. Улыбаясь, Наиль пошел открывать.

На Ларисе были простые брюки и маечка, светлые босоножки. Простота была кажущейся: шмотки тянули на полкосаря баксов как минимум. Наиль не любил вспоминать, как в начале знакомства сделал маленький подарок Ларисе.

Девушка сказала «Мерси!», чмокнула его в губы и довольно небрежно бросила сувенир в сумочку. А часом позже, покидая конспиративную хату после уходя любовницы, Хитрый заметил свой сувенир, лежащим в мусоропроводе. Сначала вспылил, был готов позвонить и высказать все, что он думает по этому поводу. Потом, поостыв, рассудил: она бы не смогла достоверно объяснить мужу, кто ей подарил копеечную безделушку или с какого перепугу она ее себе купила.

- Хай! - она улыбнулась и прошла мимо Наиля, на ходу сбрасывая с плеча сумочку и освобождаясь от обуви.

Он выглянул на площадку, не заметил там ничего подозрительного и закрыл дверь. Задал дежурный вопрос:

- Все нормально?

- Ага. А у тебя как дела?

- Тоже пучком…

Лариса направилась в комнату. Хитрый смотрел ей вслед и думал, какая у нее замечательная фигура. Недаром будущий супруг запал на девчонку, когда увидел ее на подиуме конкурса красоты. В том конкурсе Лара стала только девятой, но по жизни вытянула счастливый билет, связавшись с богатым и влиятельным папиком, настолько увлеченным работой, что даже не замечает, как выросшие рога мешают проходить в дверь. Хитрый не сомневался, что кроме него у Ларисы есть и другие любовники. Пусть развлекается, сколько влезет. Лишь бы СПИДом не наградила…

- У меня мало времени, - предупредила Лариса, расстегивая «молнию» джинсов. - Через час надо лететь.

Хитрый сделал заинтересованное лицо, и она пояснила, стягивая майку:

- Представляешь, в кои-то веки Толик решил меня затащить на какую-то презентацию.

- Чего презентуют?

- Понятия не имею! В шесть мы должны быть в «Невском паласе». Хочу успеть заскочить к парикмахерше.

Как и следовало ожидать, под майкой ничего надето не было, и Хитрый мгновенно возбудился от открывшейся панорамы. Хотя и видел ее много раз и в самых неожиданных ракурсах.

Наслаждаясь произведенным эффектом, Лара стянула белые трусики. Дала себя пообнимать и потискать, сама поласкала партнера руками, потом слегка куснула за плечо и, выскользнув из объятий, заперлась в ванной:

- Я мигом!

Тяжело дыша, Хитрый бухнулся на диван. Ждать пришлось дольше, чем он рассчитывал. Но в конце концов за свое ожидание Хитрый был вознагражден сторицей. Лариса, под предлогом того, что на вечернем мероприятии будет много внимательных глаз, отказалась от героина, но это не сказалось на качестве секса. Все было так же здорово, как и прежде. Разве что чуточку торопливее.

- Сам не хочешь попробовать? - спросила Лариса, когда они сделали паузу.

- Ты о чем?

- О порошке. Неужели боишься привыкнуть? К кокаину нет привыкания.

Наиль многозначительно хмыкнул.

- Я же до сих пор не привыкла!

- Тогда чего нюхаешь каждый раз?

- Просто нравится.

Наиль опять хмыкнул. Покосился на тумбочку, где лежал голубой конверт с дозой, зачем-то потрогал его и решительно сказал:

- Нет.

- Даже ради меня?

- Ради тебя, дорогая, я готов на все, что угодно. Но не на это…

- Все, что угодно? За язык тебя никто не тянул!

…В самый кульминационный момент, когда Хитрый почти что достиг вершины блаженства, в квартиру вошли.

Он лежал на спине и глаза его были закрыты, но Лариса самозабвенно изображала «наездницу», и увидела отражение двигающихся посторонних людей в оконном стекле.

- А-а-ах! - чуть не сломав Наилю основное достоинство, девушка с визгом брякнулась на пол.

В комнату зашли трое мужчин. Один снимал происходящее на видеокамеру, двое других стояли по бокам от него, и их грозный вид красноречиво свидетельствовал, что пытаться отобрать камеру или вытурить их всех за дверь - полный бесполезняк.

Хитрый это очень быстро просек. Даже дернуться не попытался. Как лежал, так и остался лежать, с тоской ожидая, что будет дальше. Он считал себя тертым и крутым мужиком, но к ситуации оказался неподготовленным напрочь. Вот если бы они на него напали на улице или попытались отобрать кошелек в темном подъезде - он бы им показал, где раки зимуют.

Кто они? Если судить по внешнему виду, то с равной вероятностью могли принадлежать как к братве, так и к карающим органам. Впрочем, нет! Бандитско-милицейскому типажу соответствовали двое крайних, а вот тот, что рулил видеокамерой, был явным бюджетником, сочетавшим дешевый костюм с повадками много повидавшего человека.

Лариса, прикрываясь руками, встала на ноги, попятилась в угол. Забралась там на кресло, укрыла ноги и срамное место своей одежонкой за пятьсот баксов, а сиськи оставила голыми. Поправила волосы и натянуто улыбнулась. Хитрый чуть не плюнул от раздражения. Дура - она и в Африке дура! Соблазнить, что ли, кого-то настроилась? Или действует так по привычке заигрывать с любым мужиком, непохожим на хлюпика? Пусть разует глаза, неужели не видит, что ее прелести не волнуют незваных гостей. Только один, тот, что стоял к ней поближе, невозмутимо проводил взглядом, пока она пятилась к креслу, и тотчас же отвернулся, сосредоточив все внимание на Наиле. Убедился, наверное, что голая дамочка не намерена выхватить из штанов пистолет, вот и потерял интерес…

- Валера, пригласи понятых, - распорядился человек с видеокамерой, и Хитрый перевел дух. Он правильно угадал, эти трое - из органов. Н у, с ними он справится! Его адвокат разнесет в пух и прах все обвинения. Да и что они смогут ему предъявить? Адюльтер? Не смешно!

- Может, представитесь? - Наиль нашарил под диваном трусы.

Поднять их не успел.

- Еще пошевелишься - я тебе руку сломаю, - сказал один из оставшихся в комнате незваных гостей, - естественно, тот, что был без видеокамеры.

Совершенно спокойно сказал. И негромко. Но Хитрого проняло до самой печенки. Без дополнительных пояснений он понял, что угроза - не пустые слова, что она может быть приведена в исполнение очень быстро и, что самое неприятное, в полном объеме. Действительно ведь сломает! И как бы потом адвокат ни изощрялся, кость целее не станет.

Решив временно не обострять ситуацию, Хитрый промолчал и подчинился. И даже мысленно ухмыльнулся, когда тот же бык сказал Ларе брезгливо:

- Оденься, шалава!

Она безропотно подчинилась, что вообще то ее характеру не соответствовало. Натянула джинсы и маечку, села обратно на кресло, комкая в руках крошечные белые трусики, которые то ли забыла, то ли второпях не посчитала нужным надеть.

- Вот так-то лучше, - пробурчал шкафоподобный громила, и Лариса опять промолчала, хотя как минимум должна была едко поинтересоваться:

- Ты, часом, не голубой?

Валера привел понятых, и в комнате навели шмон. Наиль мысленно чертыхнулся, когда нашли лежащий на тумбочке кокаин, о котором он как-то и позабыл. На конверте его отпечатки, так что доказать, что наркотик подбросили, будет непросто. Придется много платить, и адвокату, и судье, и милицейским начальникам. Ясен пень, что в тюрьму не посадят, но нервов попортят изрядно. Эх, надо было наплевать на угрозу, схватить этот чертов конверт и рассыпать «коку» по полу!

- Понятия не имею, откуда здесь это взялось, - стараясь говорить ровным голосом, поведал Наиль, когда ему предложили дать объяснения. - Квартира не моя, мало ли кто здесь бывает, кроме меня, и что приносит. Я за них не ответчик!

Мужик в дешевом костюме, который всю процедуру короткого обыска снимал на видеокамеру, а теперь писал протокол, равнодушно кивнул и зафиксировал на бумаге пояснения Хитрого.

Потом и его, и Ларису отвезли в ближайшее отделение и рассадили по разным камерам. В дежурной части, где были и сотрудники в форме, и гражданские лица, Хитрый счел возможным громогласно потребовать адвоката, но его просьба не нашла понимания. За спиной лязгнула железная дверь с толстыми стеклами, и Наиль оказался в компании трех вонючих бомжей, с опаской поглядывающих на нового «постояльца».

- Чего расселись? А ну, брысь отсюда, козлы! - он согнал их с единственной скамейки и устроился там на центральном месте.

- У вас закурить не найдется случайно? - через некоторое время спросил один из бомжей.

Наиль хмуро посмотрел на него, потом улыбнулся и похлопал по брючному карману:

- Есть, братан! Угощайся!

Бомж подошел, протянул руку. Убедившись, что дежурный капитан разговаривает по телефону и не смотрит в сторону камеры, Хитрый от души саданул просителя в солнечное сплетение. Доходяга беззвучно осыпался на пол и минут десять лежал без движения.

На душе стало чуточку легче. Хитрый попробовал оценить ситуацию. Крутил так и эдак, но пришел к единственному, для себя крайне неприятному выводу: главные неприятности впереди, история не так проста, как на первый взгляд кажется, и можно здорово покалечиться о подводные камни, если забыть об осторожности и идти напролом.

Сквозь мутное стекло двери Наиль разглядел, как бычара, который грозился ему переломать руки, увел из дежурки Ларису. Это не понравилось Хитрому. Почему-то он был уверен, что первым допросят его. Начали с бабы, считая, что она быстрее расколется? Правильно начали…

К тому времени, когда пришел его черед, он весь извелся. Вроде и прошло всего два часа, а казалось, что минули полные двое суток. Наиль сидел мрачнее тучи. Чем дальше, тем мрачнее ему виделись перспективы. Эх, если бы он попался без Лары, один! Вряд ли ментам известно, кто ее муж, но если они докопаются?

Докопались!

«Шкаф» привел Хитрого в кабинет на втором этаже, приковал наручником к батарее и вышел, оставив задержанного наедине с мужиком бюджетного вида.

- Сиваков, старший опер из главка, - представился он, помахав удостоверением. - Можем бодаться, а можем договориться. Как лучше?

«Пятьсот баксов», - подумал Наиль. - «Нет, пятьсот маловато. Их ведь трое работало. Хер с ними, по пятьсот каждому, лишь бы быстрее отделаться»

- Лучше, конечно, договориться.

Сиваков улыбнулся:

- Ты меня неправильно понял, Наиль. Я мзды не беру!

- Что, за державу обидно?

- Не нужно мне от тебя денег, Наиль. Я хочу с тобой подружиться. Расклад у нас простой до неприличия. Я даю официальный ход бумагам, и ты идешь по делу обвиняемым, а Лариса свидетелем. Анатолий Ермолаевич, ейный супруг, сможет не только ознакомиться с вашими показаниями, но и просмотреть видеозапись. Конечно, это не совсем законно. Но ты сам понимаешь, что если он сильно захочет, то, при его-то возможностях, я не смогу воспрепятствовать. Как он разберется с Ларисой - не знаю, но тебе однозначно хорошего ждать не приходится. Ревнивые мужья - они такие; еще решит, что это именно ты его бабу на кокаин подсадил. Боюсь, сам станешь просить, чтоб до суда тебя арестовали, а на суде максимальный срок прописали. Хотя он тебя и на зоне достанет, если захочет… - указательным и большим пальцами правой руки Сиваков потер уголки рта. - Но можем договориться и полюбовно. Точнее, по-дружески. Я кладу бумаги под сукно, а ты мне рассказываешь кое о чем. Я спрашиваю - ты отвечаешь. И ни одна живая душа об этом не знает. Сразу после того, как я проверю твою информацию, мы расстаемся. До этого момента, естественно, ты посидишь в камере. Ларочку, можешь не переживать, я отпущу домой раньше. Она, кажется, спешит на презентацию? Ничего, еще можно успеть!

- Будь проклят день, когда я спутался с этой сукой!

Сиваков пожал плечами и опять двумя пальцами потер губы.

- Ладно, начальник! Если договоримся, скажешь, кто меня сдал?

- Почему ты решил, что тебя кто-то сдавал?

- Ну не случайно же вы там оказались! И ключи у вас были, и зашли в самое «вовремя», ни раньше, ни позже. Кто меня сдал? Рыжий? Шустрый? Или Сверло?

Сиваков покачал головой:

- Тебе понравится, если я, используя твою информацию, стану трепать, от кого ее получил? Прокурору я смогу объяснить, как и почему мы оказались в квартире, а тебя сейчас другой вопрос волновать должен.

- Мне нужно подумать. Я никогда никого не сдавал!

- Все бывает впервые. Немного времени у нас есть. Думай! Хотя выхода у тебя, по-моему, нет.

- Интересно, как бы ты поступил в моей ситуации?

- Я бы в ней просто не оказался.

Сиваков, к удивлению Хитрого, вышел из кабинета. Какое-то время Наиль оставался один. Подергал наручники, убедился, что освободиться не сможет, и сидел, опустив голову. Предложение мента выглядело соблазнительно. Вопрос в том, какие сведения он потребует. А если Наиль не сможет ответить просто потому, что не знает? Самой разумной линией поведения представлялась такая: кое-что рассказать и пообещать узнать больше. Пусть мент думает, что приобрел ценного осведомителя. Если он не станет заводить дело и выпустит, появится пространство для маневров. В конце концов, определенные накопления есть, можно и сдернуть из города. И из страны. Денег хватит, чтобы устроиться где-нибудь за кордоном. О Майами, конечно, мечтать не приходится, но и на Северный полюс бежать не придется. В Европе уже достаточно мест, где держит мазу русская братва. Знакомые есть, они примут, помогут организовать бизнес! Главное - чтобы не знали, что он спелся с ментами, сдал кого-то из пацанов. Хоть и многие через это прошли, но принято делать вид, что предатель в бандитских рядах - паршивая овца в прекрасном стаде, редкое исключение, выродок. Если узнают или хотя бы всерьез заподозрят, то могут и пристрелить. Не столько из мести, сколько для того, чтобы наложить лапу на его деньги. Но за то, что трахал жену «папы Толи», никто не осудит. Наоборот, окажут поддержку, если высокопоставленный рогоносец станет искать Дон Жуана и вышлет вслед за ним карательный отряд.

Приняв решение, Хитрый слегка повеселел. Интересно, кто интересует мента? Вдруг повезет, и он будет спрашивать о том же Сверле или Шустром? Про них он может много чего рассказать, и совесть будет грызть не сильно. Еще те друзья! В глаза улыбаются, а втихаря каждый готов сделать подножку, чтобы отхватить кусок его бизнеса…

И все-таки, какая голимая невезуха: за неполные трое суток второй раз становиться предателем! Сначала Стрелковский напряг, придавил так, что некуда было деваться. Теперь опер держит за яйца… Где вышла промашка, почему жизнь так повернулась? Ведь не зря свое прозвище заработал, всегда умел выходить сухим из воды. А тут сплошные геморрои начались…

«Шкаф» привел Ларису. Усадил на стул, приковал наручником к перекладине стола и вышел, ни слова ни говоря. Наиль хмуро смотрел на девушку. Спать он с ней больше не сможет, железно! Да и вообще, что он в ней нашел? Фигура хорошая? Какая херня! Кругом море телок, у которых тело не хуже, а вдобавок к этому их можно трахать, не опасаясь нарваться на неприятности. Правду говорят, любовь зла… Надо было не знакомиться с ней, а бежать, сломя голову. Неужели изначально было не ясно, что эта связь ничем хорошим не кончится?

- Мы влипли, - сказала Лариса.

- Какая ты умная! Сам вижу, не тупее других. Все твой долбаный кокаин!

Девушка невозмутимо поправила волосы. Хитрый напрягся. По ее поведению он сделал вывод, что следует ожидать гадостей. Похоже, этот ушлый мент сумел обратить ее в свою веру.

- Мне было с тобой хорошо, - продолжала она. - Но из-за твоих делишек мы оба вляпались.

- Из-за моих? Думай, что говоришь! Сама, наверное, проболталась кому-то, где мы встречаемся! - Наиль хотел добавить и про кокаин, который покупал для нее, но сдержался, опасаясь, что их подслушивают.

- Нет, - она упрямо покачала головой. - Им был нужен ты. И сейчас, если ты с ними не договоришься, я буду вынуждена написать заявление, что ты меня хотел изнасиловать.

Хитрый расхохотался:

- Да там пленка есть, где ты на мне скачешь! По-твоему, так насилуют?

Она ответила на удивление здраво:

- Каждый видит то, что хочет увидеть. Анатолия удовлетворят мои объяснения.

- Он что, полный даун? Не знает, что у него жена - шлюха?

- Раньше ты меня называл другими словами.

В кабинет зашел Сиваков. Внимательно посмотрев на раскрасневшихся бывших любовников, он сделал знак стоявшему за дверью помощнику, и тот увел Ларису. Выходя, она обернулась:

- Смотри не прогадай!

- Еще сочтемся, целка фальшивая! - крикнул ей Хитрый вдогонку.

Сиваков сел за стол. С невозмутимым видом переложил бумаги, закурил и спросил:

- Что ты решил?

Наиль звякнул цепочкой наручников:

- Спрашивай. Чем смогу - помогу.

- Меня интересует Артем.

- Кто? - Хитрый ожидал чего угодно, но только не этого.

- Греков Артем, твой дружок.

В глазах Наиля промелькнуло облегчение. Подставить Стрелковского ему было не впадлу. Лишь бы мент не сработал топорно, упустив дичь, и не раскрыл источника информации. Но он похож на опытного мужика, можно верить, что обставится как надо. Он ищет Грека за убийство комитетчика. Если вытащит от Стрелковского, то посадит надолго. Ясное дело, выслуживается: за поимку мокрушника, который контрразведчика завалил, начальство отметит. Грек - в тюрьме, Стрелковский - с носом. Хитрого такая расстановка устраивала.

Выигрывая время, чтобы обмозговать последние нюнсы, Хитрый спросил:

- А откуда стало известно, что я знаю, где Греков?

- Я ведь уже говорил: такие вопросы не обсуждаются.

- Ладно! - выдохнул Хитрый. - Есть одно место. Типа базы спортивной. Думаю, что он там…

Дотянувшись до стола, Наиль взял лист чистой бумаги. Сиваков протянул ему авторучку. Несколько раз задумчиво щелкнув кнопочкой, Хитрый нарисовал схему:

- Примерно так. Давно там был, могу чегото не помнить. Найдете, если захотите: на повороте направо, километров пять по грунтовке; как увидите кирпичную стену с прожекто-рами - значит, приехали. Охрана там должна быть серьезная, без ОМОНа не суйтесь. И еще… - Наиль понизил голос, наклонился ближе к оперу, насколько позволяли наручники:

- И еще, в качестве бонуса: всю эту муть замутил Женька Киржач, младший брат Виктора.

- Он тебе сам об этом сказал?

- Нет, конечно! - Наиль хихикнул. - Но у меня есть знакомые среди его пацанов. Если договоримся, я узнаю подробнее, какой там расклад…

- Давай сразу договоримся: прошлое не вспоминать.

- А это возможно? - Артем посмотрел на Аттилу.

- Все в наших руках! - чернокожий доброжелательно улыбнулся. Как будто меньше года назад они не сходились в смертельном бою… - А теперь пошли в спортзал.

После разминки они отработали четвертьчасовой спарринг. Аттила действовал корректно и, как показалось Греку, с ленцой. Когда сняли перчатки, чернокожий сказал:

- Видно, что давно не тренировался по-настоящему. Ничего, наверстаем!

Артем молча кивнул, но в глубине души не мог не признать, что, доведись им сейчас драться всерьез, он запросто мог проиграть. Если после московских событий Аттила и попал в мордовскую спецколонию, где должен был отбывать пожизненный срок за убийство, то пробыл там очень недолго. Чувствовалось, что он постоянно тренировался и сейчас находится в отличной форме.

- Как Стрелковский смог тебя опять вытащить? - спросил Грек, когда после обеда они вышли прогуляться во двор.

Негр пожал плечами:

- Значит, я ему сильно понадобился.

- Ты больше не выступаешь?

- Провел один бой в феврале. Да и то мог отказаться. Босса можно ругать за многие вещи, но слово он держит. Тот наш бой должен был быть последним в моей карьере. Он помнит об этом. Я свободен, могу уйти в любой момент.

- Чего ж не уходишь?

- Не пришло время… Скажи честно: ты ведь убил бы меня тогда?

Греков кивнул.

- Я так и думал. Значит, я должен быть благодарен, что твои друзья из ФСБ успели накрыть нашу лавочку. Если бы они пришли позже, я был бы трупом. Что же, спасибо!

Они шли вдоль высокой наружной стены. Грек машинально поглядывал на нее, запоминая расположение осветительных мачт, дефекты кирпичной кладки, особенности проволочного заграждения.

- Так просто отсюда не убежишь, - Аттила покачал головой. - Даже не думай!

- Я и не думаю. Просто смотрю.

- Да ладно, чего отрицать очевидное? Я понимаю твое состояние…

Они дошли до двух металлических гаражей, оказались между ними и наружной стеной. Из дома их было не видно.

- Погоди! - Аттила остановился и указал рукой на видеокамеру.

Она была закреплена на осветительной мачте и медленно вращалась вправо-влево. В маленькой выпуклой линзе отражались искаженные предметы. Жужжал электромоторчик.

- Не работает, только видимость создает, - пояснил чернокожий. - Что-то сгорело внутри, а охрана боится Аскольду сказать: он высчитает с них за ремонт. Нашли какого-то знакомого умельца, он обещал разобраться, но приехать не смог, а теперь и вообще не приедет, пока ты здесь.

Грек внимательно посмотрел на Аттилу:

- Ну и зачем ты мне это сказал?

- Потому что я на твоей стороне.

- Слабо верится… Потому что я тебя тогда не убил?

- По разным причинам.

Аттила достал сотовый телефон. Держа «эрикссон» так, чтобы Грекову было видно, какие кнопки он нажимает, набрал знакомый номер в поселке Дубки Сланцевского района.

Артем непроизвольно сжал кулаки.

Дождавшись соединения, Аттила улыбнулся и протянул телефон:

- Поговори с женой, успокой. Скажи, что у тебя все нормально и вы скоро увидитесь…