Волшебная школа Карандаша и Самоделкина

Глава двадцать девятая, с громом и даже с молнией

Но легко бывает в придуманных сказках. А в действительности всё не так просто. Посудите сами.

Разбойники ужасно рассердились. В эту минуту небо над островом, затянутое низкими тучами, вдруг пересекла яркая молния, грянул от края о края по всему небу-океану весёлый тропический гром. «Бум-трах! Бум-тар-ра-рах!»

– Она светит! – вскочил капитан Буль-Буль. – Скорее в лес! – крикнул он, глядя в окошко на молнию. – Скорей туда! Надо заткнуть замочную скважину, пока мазилка не придумал что-нибудь.

И разбойники убежали к подземелью, крепко-накрепко заперев дом на замок. Они сели на мокрую землю под широкими листьями, заслонив потайную дверь от молнии своими спинами. Разбойник Пулька даже воткнул палец в замочную скважину. Чтобы не уснуть и не бояться ночного леса, разбойники начали напевать:

А ветер между тем угнал тучи с неба, дождь улетел вместе с ними в открытое море. Над островом появились яркие звёзды.

Ах, если бы я мог взять пригоршню этих сверкающих, лучистых, как снежинки, удивительных блёсток и высыпать их прямо в сырое подземелье!

Так думал и промокший Бабучило, таясь в густых зарослях неподалёку от подземелья, почти рядом с поющими разбойниками.

В лесу опять становилось тепло. И влажный воздух наполнился вдруг необыкновенным ароматом южных цветов и набухшей травы. Наверное, поэтому два разбойника пели всё тише и тише, пока не умолкли совсем и не задремали.

В ночном воздухе стали порхать крупные жуки-светлячки. Будто маленькие голубые фонарики, летали они между стволами деревьев, танцуя волшебный танец, озаряя на миг сверкающие капли на листьях, на цветах и траве.

– Свет! – ахнул Бабучило. – Свет! – едва не закричал он громко на весь лес. – Вот он свет! – прошептал мальчик и стал бегать по траве, ловить светлячков.

Они щекотали ему ладошки. Бабучило мягко держал их в кулачке, чтобы как-нибудь не помять, не погасить. И вдруг над головой кто-то крикнул скрипучим голосом:

– Пундиляк!

Взъерошенный попугай слетел с дерева, на лету поймал светлячка и проглотил:

– Ха-ха-ха – жутко засмеялся попугай-разбойник. – Цып-цып-цып!

Попугай летел впереди Бабучило и хватал и склёвывал маленькие живые фонарики. Мальчик швырнул в птицу камнем. Попугай увернулся. Мальчик сорвал длинный пальмовый лист, хотел стегнуть попугая, но тот увернулся и, злорадно крича, склюнул ещё десяток-другой светлячков. От обиды Бабучило заплакал и сел на землю. Он плакал, а Тиграша вся ощетинилась. Её глаза сверкнули, она подпрыгнула и цепко ухватила негодную птицу.

– Брундиляк!.. – успел крикнул попугай.

Перья полетели в разные стороны. Собака трепала его, как веник. Птица метнулась в кустарник и замерла в нём еле живая. Летать она больше не могла.

– Спасибо, Тиграша, – тихо сказал мальчик. И они вдвоём стали бегать по лесу, ловить светлячков. Собака прятала их во рту, а мальчик – в мягкой ладони.

– Пожалуйста, не проглоти, – шёпотом попросил Бабучило.

– Ммм, – ответила Тиграша. Она хотела сказать: «Ну что ты, разве можно, я всё понимаю». Только собаки не умеют разговаривать.

Буль-Буль открыл один глаз, подозрительно выставив ухо, начал прислушиваться. Но тут он увидел в полумраке, в летучем голубом свете увидел такое!.. Такое!..

ПОЛОСАТУЮ ТИГРИНУЮ МОРДУ!

Собака заметила, что разбойник проснулся. Она, правда, могла залаять. Но рот у неё был весь наполнен светлячками. Она подносила их мальчику. Поэтому она только зарычала:

– Рр-ррр!

Если бы Тиграша не зарычала, а залаяла, может быть, ничего и не случилось бы. Но Тиграша зарычала. Её полосатая тигриная шкура переливалась в неверном голубом свете. Разбойник увидел её. Стуча зубами от страха, он сначала сказал:

– Кис-кис-кис!

Он всё перепутал:

– Кис-кис-кис! Цыпа-цыпа! Кис-кис!

Потом завопил:

– Брысь!

Потом подпрыгнул:

– Ой-ёй-ёй! Мяу!

Ну прямо-таки всё на свете перепутал.

Разбойник Пулька ничего не мог сказать. Он стучал зубами:

– Дык-дык-дык-дык…

Через мгновение разбойники были далеко в чаще и не знали, как им выбраться к дому, пока не рассветёт.