Волшебник в Мидгарде

Глава 13

Сердце у Алеа упало, но она шагнула назад, за Гара и, встав спиной к его спине, взяла посох на изготовку.

Шансы на победу в бою были приблизительно двадцать к одному в пользу противника, но Алеа преисполнилась решимости скорее погибнуть в схватке, чем отступить.

Она даже и не думала о том, чтобы сдаться и оставить Гара на растерзание врагу. Такое предательство, несомненно, вернуло бы ее в то состояние, в котором она находилась, пребывая в Мидгарде, если не в худшее.

Один из бандитов бежал прямо на нее, лицо его скривилось в уродливой гримасе ненависти. Он уже высоко поднял свою дубинку, чтобы нанести сокрушительный удар...

И вдруг дубинка эта рассыпалась в пыль.

Алеа не поверила своим глазам. Бандит резко остановился, будто наткнувшись на невидимую преграду, и ошарашенно уставился на свои руки, только что сжимавшие оружие. Еще двое нападающих оттеснили его в сторону и замахнулись посохами, которые тоже мгновенно раскрошились в порошок.

Четвертый бандит с ревом пронесся мимо них, размахивая боевым топором, но тот обратился в ржавчину и, едва коснувшись посоха девушки, осыпался на землю буроватыми хлопьями.

Бандит в ужасе воззрился на женщину, потом завопил:

— Ведьма!..

— Нет! — крикнула Алеа.

С полдюжины человек ринулись на нее со злобными воплями, полными гнева и ненависти, пытаясь достать девушку голыми руками. Алеа принялась ловко орудовать посохом, круша суставы и черепа противника.

Грубые руки схватили ее за плечи, но она резко подняла колено и сильно ударила нападавшего. Руки тотчас же убрались с ее плеч, и бандит, взвыв, согнулся и прикрыл руками пах. Другой разбойник попытался схватить девушку за горло, но Алеа отбросила его руки приемом, который показывал ей Гар, и комлем посоха ударила бандита в живот.

Еще двое человек напали на нее с боков, однако Алеа, ловко манипулируя посохом, нанесла им несколько точных ударов, и они отступили, корчась от боли. Сама же Алеа, тяжело дыша, приготовилась к отражению атаки очередного противника... и тут что-то крепко ударило ее по голове. Мир вокруг нее потемнел, в глазах запрыгали искры, в ушах раздался какой-то рев. Она отчаянно попыталась удержать ускользающее сознание, панически страшась того, что может произойти, потеряй она связь с внешним миром.

Потом вдруг в глазах у нее прояснилось, рев в ушах поутих, и Алеа увидела, что вокруг нее на земле валяется дюжина человек. Чувство щемящей вины наполнило ее при мысли о том, что она убила так много людей... но, приглядевшись внимательнее, девушка заметила, что глаза у них закрыты.

И все лежащие на земле бандиты дышали.

Алеа недоуменно огляделась. Женщины сгрудились у костра, прижимая к себе плачущих детишек и закрывая их лица руками. В глазах у них застыл ужас.

В поле ее зрения, ладонью вверх появилась рука. Алеа, вздрогнув, повернула голову и услышала голос Гара, звучавший так, будто он приглашал ее на танец во время деревенского праздника:

— Могу я помочь тебе?

Алеа, дрожа, взяла его за руку и, поднявшись на ноги, снова огляделась вокруг. Все бандиты лежали на земле, то ли без сознания, то ли заснув. Алеа вопросительно посмотрела на Гара.

— Как... как тебе...

— Я ведь предупреждал их, что я — чародей, — спокойно ответил Гар. — Правда, разбойников было слишком много. Им ничего не стоило затоптать меня благодаря своему численному превосходству, не защити ты меня с тыла.

Алеа крепче сжала его руку, заглянула ему прямо в глаза, потом отвела взгляд от пылающего в них жара и обратилась к женщинам:

— Я... простите меня...

— За что? — подала голос Хельга, глядя на гостью так, будто та сошла с ума. — За то, что ты захотела остаться свободной? За то, что ты вступила в схватку с мужиками, которые изнасиловали бы тебя, появись у них такая возможность? Не говори ерунды!

— Думаю, нам пора уходить, — заявил Гар. — Вряд ли можем рассчитывать теперь на здешнее гостеприимство.

— Еще бы! — воскликнула Эльза. — После тех глупостей, которые вы здесь проповедовали...

— Погоди, — тронула ее за руку Хельга. — Она сказала нам правду — женщины могут научиться защищать себя.

Эльза посмотрела на Хельгу, потом снова повернулась к гостье. В ее взгляде угадывалось уважение, граничащее с благоговением.

— Верно... мы сами все видели, ты права...

— А что еще правда из того, что она нам говорила? — поинтересовалась Сигурд.

— Полагаю, нам лучше уйти и предоставить им возможность самим найти ответ на этот вопрос, — тихо проговорил Гар на ухо Алеа.

— Минуточку.

Алеа шагнула в сторону женщин, вынимая из-за пояса свой нож.

Они испуганно уставились на нее и подались назад, готовые обратиться в бегство.

Алеа прошла мимо них к зажаренному поросенку, отрезала от туши большой толстый кусок и, вернувшись к Гару, подняла перед ним насаженное на нож мясо.

— Трофей.

— Да, — усмехнулся Гар, — они ведь предлагали нам отобедать, не так ли?

Он слегка поклонился женщинам.

— Благодарим вас за радушный прием. Сожалею, что мы не можем остаться, дабы насладиться вашим гостеприимством в полной мере. Доброй ночи.

— Доброй ночи, — эхом повторила за ним Алеа и пошла прочь из лагеря, в виде исключения позволяя Гару догонять себя.

Час спустя они остановились на ночлег в пещере, которую Гар каким-то образом отыскал среди холмов.

Он разжег маленький и почти бездымный костер. Пока разогревалось трофейное мясо, Алеа спросила:

— Как тебе удалось обезвредить всех их?

— При помощи волшебства, я же говорил тебе.

— Такого же волшебства, которое раскрошило их дубинки в пыль?

— Не совсем такого, но сходного с ним, — сказал Гар. — Я не шутил. Правда, я сделал так, чтобы все выглядело, будто я ударяю каждого из них по голове. Женщины не сочтут это колдовством, а мужчины будут впредь больше заботиться о своем оружии.

Алеа поежилась от внезапного холодка, не имевшего никакого отношения к ночной прохладе.

— Но как все же ты это делаешь?

Гар прикрыл глаза.

— Я мысленно представляю себе объект. Закрой глаза и скажи мне, что ты видишь.

Алеа с опаской закрыла глаза... и увидела лицо Гара. Она нетерпеливо отогнала от себя этот образ, подумала о темноте, хмуром ночном небе и увидела темные облака. На фоне этих облаков появился другой образ, размытый и затуманенный поначалу, но постепенно как бы затвердевающий, становящийся все более отчетливым...

— Вроде бы... какой-то музыкальный инструмент, — сообщила она Гару. — У него суженный посередине корпус, длинная шейка и одна... две... шесть струн.

— Он называется «гитара», — тихо сказал Гар. — Таких инструментов нет ни в Мидгарде, ни, насколько я знаю, еще где-либо в этом мире. Да, именно о нем я и думал. У тебя есть способности к волшебству, Алеа, правда, я пока не знаю, как они велики. Хочешь учиться у меня?

Ответ уже готов был сорваться с ее губ, но Алеа сдержала себя, страшась силы этого волшебства, страшась неведомого...

Но, как это ни странно, она не боялась Гара.

— Я должна подумать.

— Разумеется, — одобрительно кивнул Гар. — Впрочем, достаточно на сегодня всех этих магических штучек. Давай-ка займемся нашим ужином.

Устраиваясь на ночь, Алеа немного поразмышляла о своем везении и пришла к выводу, что ей действительно сопутствует удача. Она нашла компаньона, друга, который, похоже, ценит ее скорее как личность, нежели как женщину. Однако Алеа приметила и некоторые признаки того, что Гар оценил и ее женственность — женственность, о которой она сама почти забыла, ведь парни из деревни практически не замечали ее с тех пор, как она перегнала их всех по росту.

Но что еще более удивительно, Гар относился к ней с уважением, обращался с ней, как с ровней. Он защищал ее, ради нее ходил на охоту, кормил, разгонял ее страхи, внушал ей больше самоуважения, чем она сама могла бы вызвать, а теперь вот предлагает обучать ее магии!

В этом нет нужды, сказала себе Алеа. Достаточно того, что он сам волшебник.

Однако она решила пока что не говорить ему об этом.

Алеа проснулась с первыми лучами солнца, ощущая вялость во всем теле, и лениво подбросила хвороста в затухающий костер, гадая, отчего она чувствует себя такой усталой.

Гар выкатился из своего одеяла и сел, пока она вешала чайник над огнем. Алеа взглянула на лицо Гара, и по какой-то причине у нее возникло смутное воспоминание о Чародее, который выглядел довольно возмущенным.

Вдруг она поняла почему.

— Интересно, видели ли бандиты прошлой ночью во сне Чародея?

— Безусловно, видели, — заявил Гар с абсолютной уверенностью. — Он показал им Великую Монаду и объяснил ее назначение, но они не переставали пререкаться с ним. Чем смехотворнее становилась их точка зрения, тем яростнее они спорили.

Алеа задумчиво посмотрела на огонь.

— Они скорее умрут, нежели откажутся от мысли о том, что каждый из них — сверхчеловек, верно?

— Точно, — одобрительно кивнул Гар, явно удивленный, но довольный ее сообразительностью. — Как ты это поняла?

— Я разговаривала с их женщинами. — Алеа умолкла на мгновение, затем, нахмурившись, продолжила:

— Я едва не сказала «с их женами», но не думаю, чтобы они являлись таковыми.

— Юридически — нет, фактически большинство из них — да.

— Мужчины относятся к ним, как к прислуге или шлюхам!

— Именно в это мужчины и хотят верить, — согласился Гар. — Но скоро женщины станут для них чем-то большим, гораздо большим, я уверен.

Он выглянул наружу.

— Я совершенно потерял ориентацию в темноте. В какой стороне восток?..

Они провели в пути еще около шести недель, но затем дорогу им неожиданно преградили свиньи.

Хитрые твари выждали, пока путники не окажутся прямо посередине большого луга, вдали от деревьев, на которые можно было бы забраться. И тогда коварные бестии выскочили из травы и, ведомые матерыми кабанами, с визгом устремились на путешественников со всех сторон. Свиньи хорошо освоились в дикой природе, отрастив клыки и длинную щетину.

Алеа тотчас же инстинктивно заняла уже опробованную оборонительную позицию — спина спиной с Гаром, с посохом на изготовку. Гар едва успел дать ей указание:

— Не позволяй им приближаться! Пугай их, если сможешь!

Хороший совет, — сердито подумала Алеа, — но как, скажите на милость, я их напугаю?

Взяв палку за один конец, она отчаянно замахала ею... и тут до нее дошло, что имел в виду Гар. Свиньи хорошо соображали.

Завидев нацеленный на них посох, они отпрыгивали в сторону, а потом, увернувшись от него, снова бросались в атаку.

Алеа решила сменить тактику обороны и использовала «восьмерку» — особый прием вращения посохом, который показывал ей Гар. Уловка сработала, и свиньи испуганно отпрянули, а когда они снова пошли в наступление, Алеа весьма удачно угодила комлем посоха одному из кабанов в голову.

Животное рухнуло на землю, а трое других мгновенно набросились на него, визжа и отпихивая друг друга в стремлении сожрать своего собрата.

И тут подкравшийся с другой стороны крупный вепрь бросился на девушку и, мотнув головой, прорвал ей клыком юбку.

Ощутив боль в ноге, Алеа вскрикнула от страха и ярости. В следующее мгновение она точным и сильным ударом проломила вепрю череп. Тот в агонии свалился на землю и задергал ногами. Алеа вновь обратила свое внимание налево и опять применила «восьмерку». Старая и, видимо, самая опытная в стаде свинья громко прохрюкала, будто отдавая приказ остальным, и те, повиновавшись ей, отбежали на безопасное расстояние, но не очень далеко. Алеа вдруг осознала, что они ждут, пока она выбьется из сил.

И ведь проклятые твари правы! Алеа не смогла бы использовать «восьмерку» слишком долго. Впрочем, она уже начинала ощущать усталость и, как только скорость вращения посоха несколько уменьшилась, два кабана — один слева, другой справа — бросились на нее.

Алеа завертела палкой так быстро, что с трудом можно было разглядеть ее очертания. Посох сильно стукнулся о правого кабана и отскочил от него с резким дребезжащим звуком; Алеа воспользовалась энергией рикошета, чтобы ударить по рылу другого кабана. Оба, завизжав, отступили и остановились поодаль, укоризненно глядя на женщину, будто обвиняя ее в нарушении правил.

Что, собственно, и входило в ее намерения. Она была готова нарушить любые правила, особенно после того, как увидела, что эти твари сотворили со своим павшим собратом. Алеа снова замедлила скорость вращения посоха, и две свиньи двинулись к ней, но остановились, не решаясь атаковать. Алеа еще больше замедлила вращение, однако свиньи только свирепо смотрели на нее, выжидая.

Позади девушка слышала почти непрерывный треск ломающихся костей, сопровождаемый истошным визгом — ага, это Гар в полной мере использует каннибальские инстинкты животных. Алеа была рада, что не может видеть происходящего у нее за спиной.

Свиньи не предпринимали новой атаки — видимо, они были действительно напуганы. В душе девушки затеплилась надежда. Она все медленнее вращала посохом, ожидая дальнейшего развития событий.

И тут старая свиноматка яростно хрюкнула. С дюжину молодых кабанов выстроились в одну линию, а из стада рысью выбежал вперед громадный старый вепрь.

Сердце девушки екнуло. Она осознала, что смотрит на свою судьбу, а у судьбы этой были маленькие, свирепые, красные глазки — и не одна пара, а десятки налитых кровью, беспощадных буркал. Алеа уперлась толстым концом посоха в землю и принялась ждать, Свиньи тоже выжидали.

Старая свинья опять хрюкнула, большой вепрь гневно завизжал и ринулся в атаку, а молодые кабаны галопом понеслись мимо него, заглушая его визг. Свиньи явно вознамерились взять своих двуногих противников в полукруг.

Алеа занесла посох... и услышала, как чей-то голос крикнул:

— Выстрел, залп!..

На свиных загривках и боках вдруг выросли белые перья.

Четыре свиньи упали, но, вместо того чтобы наброситься на них в порыве животной ярости, остальные повернулись мордами к новому врагу. Стреляли с противоположной стороны луга, и Алеа изумленно смотрела туда, не веря в свою удачу.

Свиньи бросились на ее спасителей, и неверие девушки только усилилось. Охотники, пришедшие к ней на помощь, были едва ли выше самих свиней — десяток мужчин и женщин ростом в три фута или менее того, с коротенькими ногами и руками. Среди охотников было два человека ростом со среднего жителя Мидгарда, с обычными луками. Остальные карлики перезаряжали арбалеты для следующего залпа. Свиньи без труда могли добежать до них, прежде чем они успели бы выстрелить, и Алеа с отчаянным воплем бросилась вслед за стадом.

Гар предостерегающе вскрикнул и побежал за нею.

Однако карлики разом крикнули:

— Фас!..

Мгновенно трава взорвалась подскочившей в воздух стаей огромных лохматых псов, бурой масти или рыжеватых. Некоторые выпрыгнули из травы впереди карликов, некоторые с боков, а двое даже напали на свиней с тыла — они лежали, притаившись, в высокой траве, ожидая команды от хозяев.

Собаки навалились на свиней, хватая челюстями за глотки.

Свиньи развернулись, визжа от ярости и страха, неистово мотая головами, и две собаки упали в траву, истекая кровью. Но остальные быстро разделались со своими противниками.

Тем временем два охотника — те, что были повыше ростом, — непрестанно выпускали из луков стрелы, пока не уложили старую свинью и ее «супруга», здоровенного вепря. Шестеро карликов снова выстрелили из арбалетов, и еще полдюжины свиней упали поверженные. Псы, лишившись добычи, бросились на оставшихся кабанов. «Высокие» карлики продолжали стрелять из луков, и свиньи валились на землю одна за другой.

Гар опередил свою спутницу и взмахом посоха прикончил большого молодого кабана. Алеа развернулась, повторила прием Гара, и еще одна свинья свалилась замертво.

Третья хрюшка прыгнула на девушку. Алеа, вскрикнув, шагнула назад и двумя руками резко подняла посох горизонтально, преграждая путь визжащему чудовищу. Она с силой толкнула кабана посохом, животное упало. Посох Гара обрушился на его череп, и кабан, дернувшись, замер.

Остальные бойцы «свиной армии», визжа от ужаса, галопом бросились прочь. Алеа устремилась было за ними, но, оглядевшись вокруг, увидела с дюжину лежащих на лугу свиней, мертвых или оглушенных ударами; среди них она заметила трех раненых собак и одну мертвую.

Ей навстречу направился один из высоких охотников, и она, припомнив все детские страхи перед злобными чародеями-карликами, вскинула посох на изготовку. Правда, этот «карлик» был всего лишь на фут ниже ее самой.

— Позволь мне осмотреть твою руку, девушка, — обратился он к ней.

Оказалось, что это женщина.

Алеа замерла, недоверчиво глядя на нее. Чего угодно ожидала она от карликов, только не заботливого участия.

Женщина, ее возраста или немного моложе, повесила свой лук на плечо и закатала ей рукав. Нажав пальцами на руку и увидев сочащуюся кровь, она пробормотала:

— Вроде бы довольно чистая...

Затем, повернув руку, она надавила сильнее.

Алеа почувствовала, как резкая боль пронзила ей мышцы.

Она вскрикнула и попыталась отдернуть руку. Но женщина крепко держала ее.

— Мама! Кажется, она у нее сломана! — повернув голову, позвала она.

Одна из карлиц, не выше трех футов ростом, которая в тот момент перерезала горло вепрю, оглянулась, вытерла нож о высокую траву и, вложив кинжал в ножны, направилась на зов.

На ее поясе кинжал выглядел как меч. Одета карлица была так же, как и все остальные — рубаха с поясом, лосины и башмаки, но, приглядевшись, Алеа разглядела женские черты лица, вырисовывающиеся под складками рубахи груди и более широкие, чем у мужчин-карликов, бедра.

Старшая женщина подошла к ним.

— Дай-ка я посмотрю, Сарет.

Младшая отпустила руку, и мать так же сильно сжала ее пальцами. Алеа вскрикнула от боли и попыталась вырвать руку, но карлица держала ее железной хваткой.

Осмотрев поврежденную конечность внимательнее, она удовлетворенно кивнула.

— Нет, перелома нет, да и вена с артерией целы, но вот мышца повреждена. Рана заживет, но нам надо крепко перевязать ее, когда вернемся в деревню. Будь осторожна и не давай большой нагрузки на руку хотя бы дня два-три.

Женщина посмотрела на разорванную юбку незнакомки.

— Покажи-ка мне свою ногу, девушка...

Алеа с опаской поглядела в сторону мужчин. Карлица поняла смысл этого взгляда.

— Не беспокойся, они все заняты — приканчивают свиней и ухаживают за ранеными собаками. Впрочем, в любом случае никто не станет на тебя глазеть — наши мужчины достаточно учтивы. Подними же юбку.

Алеа подняла юбку... и ей едва не стало дурно. На ноге у нее зияла глубокая рана длиной добрых шесть дюймов. При виде струящейся из нее крови ее едва не вырвало.

— Да, здесь дело посерьезнее...

Из сумки, которая висела у нее на ремне, карлица вынула маленькую бутылочку и чистую тряпицу.

— Стисни зубы, девушка, потому что будет больно, хотя и не так сильно, как было бы завтра, если бы не обработали рану сейчас. Крепись!

Она вылила на тряпицу немного жидкости из пузырька и промыла ею рану.

Чтобы отвлечься от боли, Алеа выдохнула и заговорила:

— Меня зовут Алеа. Как ваше имя, чтобы я могла знать, кого мне благодарить?

— Я — Ретса, — представилась маленькая женщина. — А это — моя дочь, Сарет. Как вы, двое мидгардцев, оказались здесь?

— Мы не из Мидгарда, — отрезала Алеа, — По крайней мере больше мы там не живем.

Сарет с испугом взглянула на незнакомку, и той стало стыдно за свой резкий тон.

— Прошу прощения, но, знаете, не очень-то приятно быть рабыней и спасаться бегством в страхе за свою жизнь.

— Да уж, приятного мало. — Ретса привстала на цыпочки и принялась обрабатывать ей руку, снова смочив тряпицу в каком-то снадобье. — Почему тебя сделали рабыней?

— Потому что я слишком высокая, — объяснила Алеа, стараясь не выдать горечи в голосе.

— Мы слыхали, — нахмурилась Сарет, — что рабом могут сделать и того, кто не вырос достаточно высоким.

— Верно, и нам вдалбливают это в головы с самого детства. Мы не осознаем, насколько несправедлив такой закон, пока подобное не случается с нами.

Ретса, спрятав в сумку склянку с лекарствами, покачала головой.

— Нам непонятно, почему люди так беспощадны по отношению к своим собственным детям. Выпороть в приступе гнева — да, это плохо, но можно понять. Держать их в строгости — такое мы тоже понимаем... но отрекаться от них, отдавать в рабство?.. Нет!

Она повернулась в сторону основной группы.

— Попробуй идти, только осторожно, старайся не сильно наступать на больную ногу...

Сарет подошла к девушке с другой стороны, готовая в любую секунду поддержать. Алеа бросила на нее взгляд, полный удивления и благодарности, затем медленно и осторожно шагнула, опираясь на посох.

— Больно, — кивнула она, — но я постараюсь не хромать.

— Лучше уж хромай, — посоветовала Ретса. — Так будет меньше вреда. Не стоит сильно напрягать ногу. И опирайся на посох.

Посмотрев, как передвигается Алеа, она одобрительно кивнула.

— Вам повезло, что мы оказались поблизости в дозоре.

— Так вы всегда патрулируете эту местность?

— Да, — ответила Ретса, — хотя и совмещаем патрулирование с охотой. Мы услышали визг и поспешили сюда. Добыча сегодня неплохая, однако один из нас будет долго скорбеть по своей собаке.

Женщина посмотрела на угрюмого карлика, который укладывал на носилки лохматое тело.

— Кенис была хорошим псом и верным другом. Ну что же, Обону придется найти утешение в ее щенках...

Алеа ощутила угрызения совести — собака ведь погибла, спасая ее жизнь, — но тут же мысленно обругала себя: в конце концов это всего лишь собака. Однако она уже убедилась, что для карликов их животные — друзья, причем близкие. Ну что же, сказала себе Алеа, по крайней мере карлики получили хоть какую-то пользу от нашего спасения — вон они уже поднимают свиней на копья, чтобы отнести домой.

— Я помогу тащить этих...

— Не говори глупостей, — возразила Ретса, — с твоей-то ногой!

Алеа не стала спорить по этому поводу: ей показалось, что они с Гаром направятся в деревню карликов... правда, пока что их никто не приглашал.

Кстати, она заметила, что карлики, не занятые погрузкой убитых свиней, по-прежнему держат в руках заряженные арбалеты. Хотя последние и не были нацелены непосредственно на нее и Гара, Алеа вдруг пришло в голову, что, может быть, этот маленький народец вовсе и не намерен привечать их, чужаков.

Они приблизились к основной группе, и Алеа увидела, что треть из них — женщины. Только двое лучников были ростом с мидгардцев — примерно пять с половиной футов, рост же остальных колебался от едва ли двух футов до четырех или немногим больше.

Сказочная версия похождений отвратительного злобного Альбериха, гнома, похитившего Золото Рейна, и его равным образом жестокой родни казалась теперь весьма далекой от действительности. Карлики выглядели столь же крепкими, как и великаны, хотя по масштабу, так сказать, и не совсем совпадали. Они с явным сочувствием и заботой относились не только друг к другу, но и к двум огромным по сравнению с ними незнакомцам, хотя Алеа и заметила несколько настороженных взглядов. Впрочем, в сложившихся обстоятельствах она едва ли могла обвинять маленьких людей в излишней подозрительности...

Когда они подошли к основной группе, Алеа услышала, как один из пожилых гномов сказал Гару:

— Да, я сочувствую тому, что вас сделали рабами, и восхищаюсь вашим побегом, но каким образом это отвечает на мой вопрос?

— Я встречался с великанами, — сообщил Гар, — и пришел к выводу, что все мидгардские страшилки о них — сплошная ложь. Это заставило меня задуматься, не оклеветаны ли и карлики. И я решил посетить Нифльхейм, дабы обнаружить истину. В пути мне повезло, я познакомился с этой молодой женщиной, и с тех пор мы путешествуем вместе... Оказавшись в Северной Стране, мы переночевали у великанов...

Гар вынул из кармана письмо Гарлона.

— Один из них дал нам рекомендацию.

Карлик явно удивился, но, взяв письмо, развернул его и, к великому изумлению Алеа, прочел его, даже не шевеля губами!

Фактически ему хватило на это всего лишь несколько секунд.

Прочитав письмо, он с кивком вернул его Гару и сказал:

— Ну что же, если вы ищете Нифльхейм, вы уже нашли его, хотя наша деревня расположена почти на границе Северной Страны.

— Значит, мы уже покинули пределы Северной Страны? — удивленно спросила Алеа и в смущении прикусила язык.

Однако карлик не стал упрекать ее за то, что она вмешалась в мужской разговор, а повернулся к ней с таким видом, будто для него было вполне естественным делом разговаривать с женщиной о серьезных материях.

— Вы вступили на территорию Нифльхейма несколько часов назад, — кивнул он. — Думаю, это произошло вскоре после восхода солнца. Мы не ожидаем неприятностей так далеко на севере, хотя все равно патрулируем и здесь. Время от времени мы натыкаемся на шайки грабителей. А в основном мы возвращаемся домой из походов со свининой или говядиной.

Будто по команде маленькие люди опустили свои арбалеты и начали обсуждать друг с другом событие, то и дело бросая на двух пришельцев любопытные взгляды.

— Следует ли нам доверять им? — обратился старший карлик к своим соплеменникам.

— У женщины доброе сердце, — подала голос Ретса. — Ее зовут Алеа...

— Добро пожаловать к нам, Алеа, — сказал карлик с кивком головы, который больше походил на поклон. — И ты тоже, Гар. Будете нашими гостями сегодня ночью?

Гар посмотрел на свою спутницу; та, слегка шокированная, поняла, что он спрашивает ее мнения.

Взяв себя в руки, девушка быстро кивнула.

— С радостью, — сказал Гар карлику, потом повернулся к своей спутнице. — Позволь представить тебе господина Бекко.

— Рад приветствовать тебя, девушка, — сказал Бекко. — Полагаю, ты уже познакомилась с Ретсой и ее дочерью Сарет. А вот это — Обон, Мала, Робил...

Бекко представил всех членов отряда; каждый, кого он называл по имени, кивал. Алеа вовремя поняла, что кивки эти — знаки вежливого приветствия, и тоже кивала в ответ. Гар поступал так же.

Когда церемония знакомства закончилась, Гар предложил:

— Поскольку вы спасли нас, убив свиней, мы должны оказать ответную услугу и помочь вам донести их до деревни.

— Только не Алеа, — быстро вставила Ретса, — у нее рана на ноге.

Гар встревоженно повернулся к девушке.

— Всего лишь царапина, — поспешила успокоить его Алеа, но Гара ее слова явно не убедили.

— Не царапина, конечно, но рана не такая уж и страшная, — уверила его Ретса. — Заживет через неделю. Однако подруге твоей не следует поднимать тяжести, по крайней мере сегодня.

Гар, похоже, несколько успокоился.

— Ну что же, тогда я понесу двойной груз.

Прежде чем кто-либо успел возразить, он подошел к груде свиных туш, взял каждой рукой по четыре связанных вместе ноги и вернулся к Бекко, неся таким образом две туши.

— Так я буду лучше чувствовать себя, пользуясь вашим гостеприимством.

Бекко рассмеялся, привстал на цыпочки и похлопал Гара по плечу. Потом, повернувшись, старший карлик знаком приказал своему отряду и гостям следовать за ним.

Деревня карликов стояла на холме, который возвышался над лесом. На первый взгляд она напоминала корону, надетую на верхнюю часть склона, с острыми темными кончиками. Поднимаясь, Алеа с Гаром разглядели, что это земляная стена с частоколом из заостренных бревен, наклоненных наружу.

— Мы позовем великанов, чтобы они построили нам настоящую крепостную стену, — проговорил Бекко почти извиняющимся тоном. — Но прежде нам надо изготовить достаточное количество радиоприемников, чтобы оплатить их работу.

— А сколько вам нужно? — поинтересовался Гар.

— Стартовая цена — двадцать приемников, — ответил Бекко, — если мы предложим им компьютер в придачу.

Гар изумленно посмотрел на гнома сверху вниз.

— Вы делаете компьютеры?!

Бекко кивнул.

— Когда наши предки начали покидать Мидгард, один из отрядов нашел в лесу металлическую хижину...

— Большую хижину, — вставила Ретса.

— Очень большую, — согласился Бекко, — но она и должна была быть большой, поскольку находившаяся в ней машина была, наверное, размером с сам дом.

— Больше, — сказал Робил, — я видел ее.

— Мы все ее видели, — фыркнул Обон. — Каждый ребенок ходит посмотреть на нее, когда учится в школе.

— В школе? — тихо переспросил Гар, и Алеа, быстро взглянув на него, могла поклясться, что он навострил уши.

— Да, у нас есть школы, пришелец, — снисходительно улыбнулась Ретса. — В конце концов детям нужно многому учиться, чтобы уметь делать радиоприемники и компьютеры.

— Безусловно, — согласился Гар. — А что представляет собой эта большая машина?

— У нее есть крылья, и наши предки поняли, что когда-то она летала. Когда они позже прочитали о ней, им стало известно, что называется она «шаттл» и предназначена для доставки людей и грузов в небо, к кораблю, который привез их сюда со звезд.

— И на самом шаттле был компьютер, — кивнул Гар.

— Он-то и научил наших предков читать... В Мидгарде, когда наступили смутные времена, простые люди скоро забыли, каким образом это делается, и только священники по-прежнему помнили. Тогда тот бортовой вычислитель и показал всем, как делать радиоприемники и компьютеры.

— Ему пришлось обучить их математике и физике, не так ли?

Карлики посмотрели на него с живым интересом, а Бекко лишь сказал:

— В том, что касается изготовления таких вещей, да. Так откуда, говоришь, ты прибыл?

— Из очень далеких краев, — ответил Гар. — Но пока это не важно... Полагаю, поскольку у вас появилось радио, вы начали переговоры с великанами?

— Жители Мидгарда не очень-то желали общаться с нами, — криво улыбнулась Ретса.

— Они начали использовать другой тип частот, чтобы мы не смогли подслушать их. — Бекко ухмыльнулся. — Но мы научились настраивать на них свои приемники. Теперь мы их слушаем, но они об этом не знают.

— А они способны слушать вас? — небрежным тоном спросил Гар, глядя в небо.

Бекко уставился на него, слегка испуганный пришедшей в голову мыслью, потом обменялся взглядами с Ретсой и Обоном. Вид у всех коротышек сделался несколько озадаченный.

Алеа догадалась, что им до сих пор не приходило в голову, что они сами являются не только слушателями, но и теми, кого подслушивают посторонние.

Часовой, стоящий на стене, громко спросил:

— Кто твои новые друзья, Бекко?

Несмотря на небрежный тон, в глазах у него угадывалась настороженность.

— Чужестранцы, идущие в Нифльхейм, Дорсан, — отозвался Бекко. — У них письмо от великанов, в нем говорится, что они хорошие люди, которым можно доверять...

— Ну что же, добро пожаловать, чужестранцы.

Дорсан, повернувшись в сторону деревни, издал громкий гортанный клич.

К тому моменту, когда дозорный отряд с гостями прошел через ворота, на площади собралась толпа, увеличиваясь с каждой секундой — по мере того как сбегались жители, жаждущие поглядеть на незнакомцев.

Алеа смущенно оглядывалась. Похоже было, что перед ней собралось несколько сотен маленьких людей — рост большинства из них был около трех футов, некоторые, правда, едва достигали двух, попадались среди них и люди ростом четыре фута, и уж совсем немногие были повыше среднего жителя Мидгарда.

Все они, казалось, непременно хотели коснуться незнакомцев и быть представленными им. Алеа почувствовала, что у нее голова идет кругом — от многих десятков непривычных для слуха имен.

Наконец Бекко с улыбкой взмахнул рукой, призывая соплеменников умерить свой пыл.

— Спокойствие, друзья мои, спокойствие! Наши гости не смогут запомнить всех сразу, дайте им отдышаться!

— У нас создается впечатление, что мы действительно желанные гости здесь, — проговорил Гар слегка усталым тоном. — Если откровенно, я даже не ожидал столь радушного приема.

Карлики, смеясь, начали расходиться, приветственно махая руками. Алеа и Гар подняли руки в ответном жесте благодарности.

Четверо карликов подошли к ним с шестами, чтобы принять принесенные Гаром свиные туши. Остальных свиней уже унесли жители деревни.

— Сегодня вечером у нас будет пир, — сообщил гостям Бекко, — добыча нынче хорошая.

— Дело не только в добыче, — добавила Ретса. — Мы рады гостям, которые редко бывают у нас, поэтому мы всегда празднуем их приход. Надеюсь, вам есть что рассказать нам.

— Да, мы узнали несколько интересных историй от великанов, — кивнул Гар.

— Ну, — усмехнулась Ретса, — они, наверное, слишком стары для нас! Великаны недавно рассказали нам одну новую историю, которую им поведал некий пришелец — о южном боге по имени Таммуз, который побывал в Асгарде.

Бекко, прищурившись, взглянул на Гара.

— Полагаю, ты и есть тот пришелец?

— Точно, — вздохнул Гар, — и это лучшая из моих историй. Придется вспомнить еще что-нибудь... Возможно, рассказ о Чжан-Цзы и бабочке.

— Звучит приятно, — усмехнулась Ретса. — Ну что же, пришельцы, пойдемте осмотрим нашу деревню.

— Вечером будут пляски, — сообщила Сарет своей новой знакомой. — Ты покажешь нам свои танцы и научишься нашим.

— Не думаю, что мои сильно отличаются от ваших. — Алеа огляделась вокруг. — Так много цветов!..

Каждый маленький домик — мазанка с соломенной крышей и стенами, выкрашенными красками пастельных тонов, — был окружен садом.

— Какая милая деревенька! — воскликнула Алеа.

— И как много собак, — ухмыльнулся Гар. — Неудивительно, что вы без опаски пригласили нас.

— Я бы не сказал, что совсем уж без опаски, — возразил Бекко, — но если вас приветили великаны, не вижу препятствий, чтобы и мы не приняли вас в качестве гостей. Да, мы любим наших четвероногих друзей, и, я думаю, вы видите почему.

— Еще бы! Наверное, в Мидгарде никому и в голову не придет нападать на вас!

— Нападают, и довольно часто, — хмуро заметил Бекко. — Даже здесь, так далеко к северу, нам приходится время от времени отражать атаки захватчиков, и бандиты досаждают нам по крайней мере раз в год.

— Мне тоже приходилось сталкиваться с мидгардскими бандитами, — признался Гар. — С теми, кто считает себя лучше всех остальных. Для них, наверное, это настоящее потрясение, когда вы их побеждаете.

— Несомненно, они убеждают себя в том, что это наши собаки дают им взбучку, а не мы, — пошутила Ретса.

Из одного домика вышел ребенок. Росту в нем было около четырех футов, и его мать, на фут ниже него, выбежала вслед за ним, держа в руке что-то вроде куртки.

— Надень свой плащ, Кригер! Вечером будет холодно!

— Мама, пожалуйста, не надо! — Мальчик смущенно посмотрел на охотников, и те тут же отвели глаза в сторону.

— Извини, что я заставила тебя устыдиться, — сказала мать, — но поделом тебе — не забывай свою одежду. В конце концов не обязательно одеваться прямо сейчас. Повесь плащ на плечо, наденешь его, когда похолодает.

Со стороны проходящих мимо охотников не было даже и намека на смех, и смущение мальчика пропало.

— Прости меня, мама. Я не хотел быть грубым, просто...

— Просто мамы слишком беспокоятся за своих детей. Да, я понимаю. — Мамаша-карлица положила плащ сыну на плечо. — Спасибо, сынок, что уважил меня. Ступай к своим друзьям.

Алеа оглянулась на гранитно-непроницаемые лица карликов — некоторые из них явно боролись с подступающим смехом.

— Ваши люди, — сказала Алеа, обращаясь к Сарет, — удивительно деликатные, привыкли щадить чувства своих соплеменников.

— Удивительно? — Сарет недоуменно пожала плечами. — Ничего удивительного, уверяю тебя. Здесь, в Нифльхейме, для нас нет ничего важнее семьи!

— Даже если...

Алеа осеклась и отвела глаза в сторону.

Сарет тихо засмеялась, увидев выражение лица чужестранки и правильно его истолковав.

— Даже если ребенок ростом с мидгардца? Никакой разницы для нас нету.

— Разумеется. — Ретса ласково коснулась руки дочери. — В конце концов дети есть дети и всегда должны иметь возможность обращаться к нам за любовью и поддержкой, невзирая на то, какого они роста или возраста. Мы всегда остаемся для них родителями, любящими и понимающими.

Сарет благодарно улыбнулась матери и нежно пожала ее руку. Алеа почувствовала, как ей на глаза навернулись слезы...

Этот жест напомнил ей о теплоте и любви ее собственного дома, о привязанности к ней, несмотря на ее слишком высокий для их народа рост, родителей.

— Как много колодцев! — воскликнула Алеа. — Наверное, для каждого дома свой собственный. Но как вы извлекаете воду, если крыши колодцев такие низкие?

— Колодцы?..

Ретса проследила за взглядом гостьи.

Та смотрела на сложенную из кирпича круглую башенку, трех футов высотой, с наклонной деревянной крышей, на каменном фундаменте. В крыше колодца имелись горизонтальные прорези, два фута длиной и дюйм шириной, каждая с небольшим козырьком, который нависал над прорезью, расположенной ниже.

— Зачем такие крыши, сквозь которые проникают дождь и холод? — спросил Гар, но Алеа прочитала в его глазах, что он уже что-то понял.

— Дождь в эти башенки не проникает, — объяснил Бекко, — но свет и воздух внутрь поступают. Это не колодцы, девушка... это стволы шахт, которые позволяют людям под землей дышать и видеть.

— У вас под землей люди? — округлила глаза Алеа.

— Каждая деревня карликов имеет туннели, где можно укрыться в случае опасности, — сказала Ретса.

— Если мидгардцы прорвутся через стены, мы можем отступить в наши лабиринты и завалить входы.

— У нас там мастерские, — продолжил Бекко, — так что наша работа защищена от налетчиков и грабителей. К тому же там гораздо чище, чем наверху.

— Чище? — удивилась Алеа. — В земле?..

— Мы умеем поддерживать порядок у себя в доме, — улыбнулась Ретса. — Хочешь посмотреть?

Алеа увидела, как загорелись глаза у Гара, но он пока что сдерживал свое желание. Алеа, усмехнувшись, ответила Ретсе:

— Я не прочь бы...

— Ты серьезно? — нахмурившись, спросил Бекко у Ретсы.

— Если мы привели их в деревню, почему бы не показать и мастерские? — пожала Ретса плечами.

Затем, снова обратившись к гостям, она предупредила:

— Только, пожалуйста, ничего не трогайте.

— Не будем, — пообещала Алеа. — Правда, Гар?

— Конечно, — уверил тот.

— Ну, тогда всех вас в рудники!

Бекко хохотнул над собственной шуткой, которую остальные почему-то не восприняли. Он повел их куда-то за небольшой холм, поросший травой, с другой стороны которого оказалась встроенная в склон большая дубовая дверь.

— Ну что же, пойдемте вниз, — сказала Ретса и повела их в другой мир, более похожий на сказочный Нифльхейм, чем деревня на поверхности.