Волшебное зеркальце, или Незнакомка из Страны Солнечных Зайчиков

Глава первая, в котором вы знакомитесь с Вас ею, Валерой и их друзьями и родственниками. А также с учительницей Екатериной Степановной. Валера придумывает месть

Вася Кувшин мечтал стать героем. Но об этом не знала ни одна живая душа. Не то что в их четвертом «Б», а вообще в мире.

Ибо если бы кто узнал, смеху было бы на всю школу.

Вы же посмотрите только на Васю. Щуплый, маленький. Шейка тоненькая, уши большие, от стовбурчени еще и очки на носу. Нет, на героя Вася не похож. НИКАК.

Валера Костенко, с которым Кувшин сидел за одной партой, героем стать не мечтал. Просто потому, что Валера героем был. Высоко, стройный, чернявый, и в глазах шныряют быстрые глазки, свидетельствующие о том, что в валерин голове все время рождаются отчаянные смелые замыслы - обрызгать водой девушек, разбить в туалете лампочку, забросить портфель толстяка Бори Бородянского на дерево ли. Даже забияка и хулиган Игорь Горенко, который бил всех в четвертом «Б», до Валеры не цеплялся никогда. И ябеда Люська Бабенчук никогда на Валеру не «капала». Потому Валера был, как говорится, молоток!

Вася смотрел на Валеру с восторгом и искренней завистью.

А Валера смотрел на Васю снисходительно и немного свысока.

Так, как смотрят в школе все герои на всех негероив.

Правда, от некоторых валерин подвигов Васю немножечко передергивало. Например, когда Валера скинул вазон со второго этажа или когда швырнул в лужу новенькую кепочку Бори Бородянского.

Но Негери, как вы знаете, всегда прощают героям их недостатки. Ну о каких недостатках можно говорить, когда человек собирается лететь в космос к другим планетам! На всю жизнь.

Где Валера вычитал, что на путешествие в какой-то другой планеты нужно очень много времени. И тилькивнукы, а то и правнуки космонавтов смогут там приземлиться. Поэтому есть якобы секретное указание брать в космос детей.

Валера твердо решил стать одним из первых космонавтов школьного возраста. Вася был потрясен этим решением друга. И, конечно, тоже начал мечтать о космических полетах.

Даром, что он был слабый и болезненный. Тренировка, как известно, творит чудеса. Целую неделю тайком от всех Вася поднимал электрическую утюг и, стуча зубами, обтирался холодным мокрым полотенцем. Единственным препятствием на пути к другим планетам была, как говорят взрослые, семейная проблема.

Вася просто не представлял себе, что делать, как он полетит в космос, мама, тетя и сестренка.

Вася очень любил свою самого родного у.свити маму, нежную в мире тетя Зину и самые добрые в мире сестренку Талочка. И они его очень любили и очень волновались, когда он задерживался где хотя бы на час. А что же говорить, как он задержится в космосе на всю жизнь!

Особенно волновалась всегда тетя Зина.

- Васильочку! - Каждый раз бросалась она к нему с таким воплем, будто он приходил не после школы, а после путешествия вокруг света.

Тетя Зина, младшая мамина сестра, была еще не замужем, своих детей не имела и, может, поэтому относилась к племяннику с бесконечной нежностью. Она считала себя второй Васин мамой и имела для этого определенные основания. В семейной истории сохранился такой знаменательный эпизод. Когда Вася только родился и отец приехал забирать их из больницы, зажигательная тетя Зина, тогда семнадцатилетняя, схватила младенца на руки и понесла к машине. Молодой врач-практикант, что как раз подоспел, перепутал ее с мамой (они были очень похожи) и вежливо спросил: «Ну, как вы себя чувствуете, мамаш о?» - «Замечательно!» - Прыснула тетя Зина ... И с тех пор по праву стала считать кувшина своим сыном.

Нет, Вася просто не представлял себе, что произойдет, как он полетит в космос, с мамой, тетей и сестренкой Талочка.

Но Валери он этого не говорил.

Валера всегда смеялся, когда Кувшин вспоминал о маме, тетя и сестренку. Сам Валера о своих родственниках не упоминал никогда, хотя они тоже волновались, когда Валера где задерживался. И мама, и папа, и дедушка с бабушкой, и братик Андрейка. Вася не раз видел это собственными глазами. Ибо они с Валерой жили в одном доме, еще и на одной площадке.

О космических путешествиях они говорили в последнее время каждый день. И по дороге в школу, и во время перерывов, а также на уроках.

Валера уже знал, что Вася тоже мечтает лететь в космос, и не возражал против этого. Вдвоем мечтать было даже интереснее. Хотя Васе в тех мечтах отводилась роль второстепенная, вспомогательная. Главным героем был как всегда, конечно, Валера. Вот и сегодня на уроке математики ...

- Жаль только, что в хоккей в ракете, пожалуй, играть нельзя будет, - бормотал Валера.

- Ага, - поддакивал Вася.

- А то бы я свою клюшку взял обязательно.

- Ага.

- Она у меня такая хлестким! Лучшая клюшка из всех клюшек района, а то и области.

- Ага ...

- Кувшин и Костенко! Прекратите разговоры! Вы мешаете классовые слушать новый материал.

- А футбольный мяч я все же возьму. В футбол на любой планете можно поиграть. - И места он много не займет. Если спустить ...

- Кувшин и Костенко! Выйдите из класса! Гле чик хоть уроки учит и двоек нет. А ты, Кос Тенко, с двоек не вылезаешь. И разговариваешь на уроках! Не знаю, что ты думаешь. Передай дедушке, чтобы пришел в школу. Я должен с ним серьезно поговорить.

Эх, Катерина Степановна, Катерина Степановна! Что вы делаете?

Это же опять бедный Валера два дня будет ходить с опухшим красным ухом. И за штаны держатиметься ...

Воспитанием Валеры занимался дедушка Павел Харитонович. Папа был очень занят, мама тоже. И воспитание внука взял на себя дедушка, который только что вышел на пенсию и целыми днями «забивал козла» во дворе на детской площадке с такими яс, как и он, пенсионерами.

Педагогического образования Павел Харитонович не имел и в деликатном деле воспитания пользовался старыми дореволюционными методами, которыми когда воспитывал его самого дед Гаврила, участник первой мировой войны.

Эх, Катерина Степановна, Катерина Степановна!

Ну при чем тут двойки, как говорится о космической межпланетное путешествие! На всю жизнь!

Ничего она не понимает в межпланетных путешествиях, и Екатерина Степановна! Конечно, ей до тех путешествий безразлично. Потому что она уже старая - двадцать семь лет. Никто ее в космос уже не возьмет. Только другим жизнь портит.

- Ну, я ей сделаю! Я ей устрою! - Стиснув зубы, процедил Валера, когда они вышли в коридор. И вдруг в глазах у Валеры зашмиглялы упоминавшиеся уже быстрые глазки, которые свидетельствовали, что в голове его рождается смелый отчаянный замысел.

- Слушай! А знаешь что?! - Выставил Валера вперед нижнюю губу .- Давай подложим ей ... ежа!

- Какого? - Не понял Кувшин.

- Живого!

- А где же его взять?

- Поймать! В лесу! .. Я летом видел. Как мы по грибы с папой ходили.

- Тю ... И когда же ты собираешься его ловить?

- Сегодня! Сразу после уроков. А чего откладывать?

- Сегодня? - Вася неуверенно пожал плечами.

- Что - боишься?

- Нет ... но ...

- Мама, сестра, тетя!

- Нет ... но ...

- Эх ты! Вареник! А еще в космос лететь собираешься!

- Что ты! Я бы сказал, что не хочу? Просто подумать сперва надо, взвесить ...

- А что там думать? Что взвешивать? Пойти и поймать! Вот еще!

Когда Валерой овладевала некая идея, убедить его, отказать было невозможно.

Глава вторая, в котором вы вместе с кувшином и Валерой попутешествуете в лес. Ссора. Вася сначала идет, потом возвращается. Ботинок! Где Валера?

Вася и Валера жили в большом городе, на краю нового микрорайона, который назывался Лесным массивом. И назывался зря. Ибо улица, где жили Вася и Валера, упиралась прямо в лес. Последняя остановка троллейбусного маршрута, который здесь заканчивался, была под огромными трехсотлетними дубами. Она так и называлась - «Дубы». И из окон класса было видно лес. Иногда на подоконник, когда в классе было тихо (писали контрольную или подобные), садилась сойка или другая лесная птица. А белочки прыгали на спортплощадке и ловко карабкались вверх по шведской стенке, по шесту и канату, нарушая дисциплину в классах.

Урок, из которого выставила Васю и Валеру Екатерина Степановна, был последний. И можно было сразу махнуть в лес. Но в классе остались портфеле. Бросать их на произвол судьбы даже отчаянный Валера не решился. Пришлось ждать звонка.

Выслушав еще раз строгую нотацию Екатерины Степановны и напоминание, чтобы завтра пришел в школу Балерин дедушка, ребята взяли свои ранцы-портфели и пошли якобы домой.

Но в действительности, воровато оглянувшись, они обратили в лес.

Краю лес даже не был похож на настоящий лес. Он больше напоминал городской парк. Заасфальтированы дорожки, скамейки, фанеры щиты с яркими плакатами: «Лес - наше богатство», «Береги зеленого друга», «Не разводите костров, не ломайте деревьев!"

Настроение у Валеры был бодр.

- Представляешь, она садится на стул ... она же никогда не смотрит, когда садится ... и вдруг - счи-вай! .. Ха-ха-ха! .. Представляешь? - Аж захлебывался Валера.

- Представляю, - кивал Вася.

Он не совсем разделял увлечения друга, но показать это не решался.

Они уже миновали эту парковую зону и углубились в настоящий девственный лес. Ни дорожек, ни скамеек, ни плакатов. Сами деревья и непролазные кусты.

Вася по сторонам крутил головой.

- Что-то я нигде не вижу ежей ...

- А ты думал, как в мультфильме, - зашел в лес, и из-за куста сразу еж вичалапуе. Поискать надо. - И долго искать?

- Может, час ... может, три ... а может, и до вечера.

Вася вздохнул. Валера хихикнул.

- Что? Уже поджилки трясутся?

- Просто я Талочке обещал в кино сегодня с ней сходить.

- Ничего-ничего. Подождет твоя Талочка. Вася еще раз вздохнул.

А Валера снова хихикнул.

- Смотри лучше под ноги. В лесу бывают так называемые «волчьи ямы». Для волков ловить. Провалишься - год будешь сидеть, никто не найдет.

- Не выдумывай! Нет в этом лесу волков.

- Нет! Ха-ха-ха! Вот чудили! А пуделя Артемона-кто съел?

- Какого Артемона?

- Ну Шляповатого, директора «Гастроном», что в сто пятнадцатой квартире живет.

- Кто тебе сказал?

- Стас Дедюра из третьего «А», его родители с Шляповатимы дружат.

- Обманываешь!

- Вот! Интересно мне тебя обманывать!

Вася недоверчиво посмотрел на Валеру. Глаза у Валеры смеялись.

- Что? Уже в животе тенькае? .. Кстати, то же Стас говорил, что позавчера милиция лес прочесывала. Бежал из тюрьмы опасный преступник. Но не нашли. Где спрятался. Вася оглянулся.

В кустах что-то шуршало, потрескивали сухие веточки ...

Жутко все же в лесу, когда рядом нет взрослых.

Валера хихикнул.

Вася понял, что Валера просто пугает его, но в животе все же тенькало.

То устрашение было одной из постоянных валерин выходок, которые Васе приходилось прощать ему. И как Валера сам не боится? Бодро шагает в чаще и - что бы ...

- По-моему, ежи любят опушки. Я где-то даже читал. А мы уже куда-зашли, - сказал Вася.

- Ничего ты не читал. Опушки любят не ежи, а трусов. Такие, как ты.

- Ну, чего идти наугад? Давай лучше посидим, посмотрим, подождем ... Ты так стучит ногами, так шуршит ветками, что все ежи давно разбежались.

- Скажи лучше, что ты вспомнил о маме, сестренку и тетю.

- Я вспомнил про твоего деда, который ... - Вася многозначительно замолчал.

Но Валера его намек пропустил мимо ушей.

- Ну, Кувшин, ты заяц! Ну и трус! - Сказал он.

- Пусть заяц! Пусть трус! Но дальше я не пойду - решительно остановился Кувшин.

Валера измерил Васю презрительным взглядом.

- Ну и беги домой! К тете, к маме и сестренке! Пигмей! Вареник! Редиска!

Этого в лее Вася стерпеть не мог.

- Ах, я - редиска!. То и лови ежа сам! Они стояли на лужайке возле большого трухлявого пня. - И поймаю! Очень ты мне нужен!

- Ах, не нужен? То и будь на этом здоров! - Вася повернулся и бодрым шагом пошел обратно.

Валера, видно, не ожидал от кувшина такой решимости и несколько секунд молчал. Только как Вася отошел уже далеко, крикнул ему вслед:

- Вареник! Слабак! Ты мне больше не друг! Те слова словно плетью шмагонулы кувшина, и он побежал. На глаза навернулись слезы. Ну чего, чего Валера сегодня такой! И чем дальше отбегал Кувшин от поляны, тем медленнее бег, тем меньше был уверен, что поступает правильно.

Наконец он остановился, стал, прислушался.

В лесу было тихо. И птички чего не пели, и дятел не стучал носом по стволу. Даже листья на деревьях не шелестели. Мертвая, молча тишина.

Не впервые ругался Вася с Валерой. Откуда-нибудь Валера ему жестокие слова: «Вася, ты мне больше не друг!» Но и мирился Валера всегда первый. Подойдет, штурхоне кувшина в плечо: «Ну, чего надулся, как сыч? Вот еще! Пойдем, я придумал ... »И ведет Васю в дальний угол и шепчет ему на ухо о новых свои выдумки. Кувшин Валери был нужен, просто необходим. Ибо никто из ребят так преданно не смотрел на Валеру, никто так внимательно не слушал, никто так не восхищался героическими его поступками. И никто не прощал ему столько, как прощал Кувшин ...

Вот и сейчас, стоя один в молчаливом лесу и прислушиваясь, не бежит за ним Валера, Вася уже не сердился на него за несправедливые слова. И уже жалел, что сбежал от него, что оставил в лесу самого. Ведь так настоящие друзья не делают! ..

«И чего он такой? - Сам себе говорил Кувшин .- И трус я, и заяц, и редиска! .. А что - нет? .. НЕ редиска? Разве не боюсь ... Боюсь! .. Так чего же тогда? Правду сказал Валера. А я еще и бросил его одного в лесу! Так кто же я после этого? .. »

Думая так, Вася не замечал, что уже идет обратно. Ноги переступали будто сами собой. Возвращался Вася довольно долго. Неужели он так далеко ушел?

Но вот уже и поляна с большим трухлявых пнем.

Валери на поляне не было. Где же он?

Неужели сам пошел дальше?

- Эй! Валеро! - Тихо воскликнул Вася. Громко кричать, когда ты сам в лесу, то не то ... Не гукаеться.

- Ну, не балуйся! Выходи! Валеро! Где ты? Не прячься! - Кувшин обежал все кусты вокруг поляны, заглянул за каждое дерево. И вдруг Кувшин замер. Сердце его остановилось.

В траве лежал ботинок. Расторгнут вдребезги. Словно его разодрал зубами медведь или волк.

Это был Валерин ботинок! В этом Кувшин не сомневался ни секунды. Оно через весь носок глубокая кривая царапина. Вася хорошо помнил ту царапину, появившаяся после того, как они поиграли в футбол консервной банкой.

Моментально вспомнил Балерине слова о «волчьи ямы» и о волках, которые съели Шляповатинського пуделя Артемона.

Это было так страшно, будто он увидел не ботинок, а самого Валеру, растерзанного волками. И тут ...

На поляну бесшумно, неслышно, как привидение ... выехал троллейбус - старый, облупленный, ржавый, с выбитыми окнами.

Вася замер. В груди похолодело.

Троллейбус был пустой - ни одного пассажира. А главное, - и там, где должен сидеть водитель, тоже не было никого. Троллейбус остановился. Ржавые двери с тихим скрежетом распахнулись, и из троллейбуса выскочила черная, как сажа, киска с желтыми глазами. За ней выполз черный уж и исчез в траве. Кошка взглянула на Васю, мяукнула и, припадая на переднюю лапу, пошла за деревья. Дверь закрылась, троллейбус тронулся и через мгновение исчез в лесу.

Вася даже не успел подумать, как же троллейбус мог проехать через чащи и как он вообще ехал по лесу без проводов, когда вдруг за деревьями послышались голоса.

Вне себя от страха, Вася бросился в кусты.