Вопреки прошлому

Пролог

Четыре года назад

— Здравствуйте, Полина!

Открывая дверь, я и предположить не могла, что увижу её… Глядя на бывшую секретаршу мужа с округлившимся животом, я пытаюсь убедить себя, что она пришла просто так… Хотя зачем ей приходить ко мне «просто так»? Я ведь в момент нашей последней «жаркой» встречи готова была вырвать все волосы на её голове. И почти сделала это. Один клочок точно остался у меня в руках.

— Нинэль? — переспрашиваю я, будто бы не узнала её, а внутри клокочет всё от нервного напряжения.

— Мы должны поговорить об Антоне Фёдоровиче, — лепечет она себе под нос, опустив голову, и теребит пальцы с обкусанными ногтями.

Ещё бы каких-то пять минут, и я вышла из квартиры… Поехала бы на маникюр и не видела того, что предстало перед глазами, а теперь…

Неужели в эту секунду мне раскроется какая-то страшная правда?

Я пытаюсь успокоиться: она ведь пока ничего не сказала, да и прошёл целый год с того момента, когда Антон уволил её, и наш брак с ним чуть было не развалился. За год ведь она должна была родить, если у них всё-таки была интимная связь… Ведь должна была?

В нос бьёт тонкий аромат парфюма моего мужа, который я подарила ему на прошлый Новый год. Это хорошие французские духи, и я ни с чем не спутаю их запах. И он доносится от неё…

— Понимаете… Он не может развестись с вами. Мы видимся с ним каждую неделю! — Нинэль начинает хныкать.

Я смотрю на неё, и мне почему-то кажется, что она не врёт. В душе становится противно, словно её поливают помоями из громадной бочки. Мне самой хочется разреветься, но я держусь. Я сильная и даже такой удар выдержу стойко.

Замечаю на руке Нинэль браслет, который видела в кармане пиджака мужа несколько месяцев назад. Я всё думала, что он подарит его мне, а потом и вовсе вылетела из головы эта проклятая побрякушка. И вот теперь я вижу его на её запястье, и сердце начинает медленно умирать.

— Я не должна была встречаться с женатым мужчиной, знаю, но я ничего не могу с собой поделать… Я люблю его! И вынашиваю его ребёнка! — она шмыгает носом и поднимает на меня взгляд. — А он любит нас, но боится оставить семью.

Сердце отбивает несколько мощных ударов, а затем замолкает, будто бы останавливается. Навсегда… В ушах стоит гул, и я просто хочу раствориться в нём. Распасться на кучу мелких атомов и слиться с воздухом, которым они будут дышать и задыхаться, как ядовитым порошком.

Он всё-таки изменял мне. С этой дрянью. И клялся, ползал на коленях год назад, твердя, что меня одну любит, что даже не посмел бы смотреть на другую. Как я ещё держусь на ногах? Не знаю! Смотрю на Нинэль и не могу и слова выдавить из себя. Слишком тяжело и нереально всё это.

Почему я ещё не выгнала её из квартиры?

Перед глазами вспыхивает событие, которое я никогда не смогу забыть, даже если сильно захочу. Я хотела обрадовать Антона, получила часы, которые заказывала для него, и не смогла ждать до вечера. Приехала к нему в офис, зашла в кабинет и увидела взъерошенного мужа с широко распахнувшимися глазами и Нинэль, сидящую на его столе с расстёгнутой блузкой и раздвинутыми ногами. Я с силой бросила коробочку с часами в стену, и она со свистом пролетела около его головы, а потом накинулась на неё. Муж разнял нас. Он ползал передо мной на коленях и клялся, что не было ничего, что прямо сейчас вышвырнет Нинэль с работы. Он кричал, будто это какая-то подстава, словно кто-то специально подговорил её сделать это. И я поверила. Потому что не могла по-другому. Я слишком сильно любила его. Слишком. Просто не могла потерять из-за какой-то потёртой дряни.

И вот теперь она стоит передо мной, поглаживает свой живот и словно специально показывает мне браслет, подаренный ей моим мужем.

Слёзы щиплют глаза, но я не заплачу перед ней. Она не увидит моих слёз, не сможет почувствовать себя победительницей. Я просто смотрю на неё и широко улыбаюсь. Даже скулы начинают болеть от натянутой улыбки. Главное не расхохотаться ей в лицо и не выставить себя истеричкой. Унижаться перед этой дрянью я не стану. Антон не узнает, как мне было больно. Никто из них не узнает.

— Вы же понимаете, он такой мужчина… Я не смогла устоять, влюбилась и не думала головой, а теперь мне рожать скоро… У вас-то детей нет, а вот у нас с ним будет!

Я сглатываю тугой ком, образовавшийся в горле, и пытаюсь успокоиться. Это удар ниже пояса. По больному. У нас на самом деле нет детей. Потому что первая беременность закончилась неудачно, и теперь я лечусь, чтобы… Впрочем, теперь у нас с Антоном точно не будет ребёнка. Я больше не буду стоять, как наивная дура перед ним, которой вешают длинные спагетти на уши.

Обвожу девчонку взглядом. Мне кажется, что в эту секунду я вижу в ней себя. Я ведь тоже увела Антона у другой, устроившись секретаршей к нему в офис. Вот только он тогда не был женат, а та другая не любила его. И я не молила о пощаде, а просто забрала мужчину, который действовал на меня, как самый отменный афродизиак. У нас с ним души были родственные, как две половинки одного целого. И он тоже это чувствовал. Или просто врал мне? Называл любимой, а сам гулял с этой…

Глядя на Нинэль, я не понимаю, совсем не понимаю, что он в ней нашёл? Сухие, словно солома, волосы чёрного цвета. Серые, почти прозрачные глаза, сейчас слегка покрасневшие от слёз. Чересчур бледная кожа и ни намёка на румянец. Нос со вздёрнутым кончиком, который если поднять ещё на пару миллиметров станет напоминать поросячий пятачок.

Глава 1. Полина

Настоящее время

Я беру в руки чашку кофе и смотрю на пенку, которая прекрасно держится на поверхности. Утопаю в рисунке пятилистого клевера, изображённого с помощью шоколадной крошки, и вспоминаю, как готовила такой же для него… Для своего бывшего мужа и нынешнего кошмара.

Сколько себя помню, всегда любила кофе. Даже маленькая, в классе третьем, покупала себе пакетики растворимого и с наслаждением пила, пока мама не ловила меня с поличным и не принималась отчитывать, твердя, что этот напиток слишком вреден для сердца. Теперь мне кажется, что у меня нет сердца, а вместо него в груди кусок ледяной глыбы. Так что никакой кофеин не способен навредить ему.

Наверное, именно страсть к хорошему кофе стала толчком для открытия собственной кофейни. Сбежав от мужа, я просто продала практически все украшения, подаренные им, и решила попробовать себя в чём-то новом. Первые несколько месяцев работала сама, пока не поняла, что не справляюсь. Клиенты, как ни странно, пошли сразу и в большем количестве. И теперь у меня работают лучшие баристы города, которых я обучила лично, чтобы быть уверенной в качестве продукции, которую предлагаем клиентам.

Я тяжело вздыхаю и делаю глоток, хоть и жалко портить такую красоту. Вышло просто идеально. И пока шоколад ничуть не растёкся по поверхности, хоть я использовала молочный, а он тает быстро.

Смотрю в окно и жмурюсь от восходящего солнца, отражающегося от белоснежного полотна, которым укрыта земля.

Смотрю на наручные часы.

До открытия пятнадцать минут.

Времени хватит для того, чтобы насладиться вкусом этого божественного напитка и немного подумать. Впрочем, сделать этого мне не дают, потому что я слышу негромкий стук в дверь. Неужели кому-то из клиентов не терпится?

Поднимаюсь на ноги и плетусь к входу. Хоть и не хочется этого делать раньше положенного времени, я открываю и тону в аромате морозной свежести, разбавленном нотками сандалового дерева.

— Кирилл, — улыбаюсь я, делая шаг назад.

Он проходит и потирает руки. Чёрные волосы, торчащие ёжиком, припорошены снегом. А идеально ровный нос красный, как у Деда Мороза. Я негромко хихикаю, а Кирилл увлекает меня в объятия. Он холодный с улицы, поэтому отстраняется быстро, чтобы я не замёрзла.

— Привет! — шепчет он и целует меня в висок.

Прикосновение мужских холодных губ кажется мне каким-то сухим, но я одёргиваю себя. Время от времени внутри происходит что-то такое… Я будто пытаюсь сравнить настоящее с прошлым и вспомнить, как оно было с Антоном, но такие моменты длятся недолго.

— А ты что так рано? — спрашиваю я, возвращаясь в зал.

— Не могу без твоего утреннего кофе. А ты в последнее время редко делаешь мне его.

— Просто Ева заболела, — принимаюсь оправдываться я, хотя не знаю сама, зачем это делаю.

Я уже говорила Кириллу, что дочь болеет, и я не могу постоянно свешивать её на маму. И он не давил на меня. Или всё же его слова больше напоминают давление? Я слишком раздражённая сегодня, поэтому просто стараюсь расслабиться.

— Тебе латте? — спрашиваю я, хоть и знаю, что это его любимый кофе.

— Можешь что-то на свой вкус сделать. Ты сегодня одна?

Я прохожу за барную стойку и принимаюсь готовить кофе. Запах молотых кофейных зёрен, щекочет носовые пазухи. Он нравится мне до безумия, и я делаю глубокий вдох, наслаждаясь им.

— До обеда только. Ильяс попросил до двенадцати подменить его.

— А после двенадцати приедешь на часик? — Кирилл оставляет пальто на вешалке и садится за столик, где я еще пару минут назад предавалась воспоминаниям.

Мелкая дрожь пробирает тело. Мне почему-то не хочется ехать, хоть и понимаю, что это снова связано с прошлым, которое мне активно навязывает больная память. Уже почти четыре года прошло с момента нашего расставания с Антоном, а я всё ещё не могу выкинуть его из головы, чтобы окончательно и бесповоротно.

— Я не могу… Ева…

— Болеет. Я понял. Ничего страшного. Послушай, а как тебе идея поехать встретить Новый год в горах? Друзья хотят снять целую базу отдыха. Там будут такие же дети, как Ева. А ещё большая ёлка, куча подарков и веселья. И маме твоей не помешало бы немного развеяться, отдохнуть.

Глаза широко распахиваются, а рука вздрагивает. Я поднимаю на Кирилла взгляд и улыбаюсь. До Нового года ещё две с половиной недели, а дочь почти вылечилась. У меня не получится найти отговорку и, наверное, это прекрасная идея — провести Новый год вместе. Вот только шумные компании я не сильно люблю, а друзья Кирилла те ещё заводилы. Чего только стоил его день рождения весной…

— Я не знаю. Новый год всё-таки семейный праздник… — отвечаю я.

Кофеварка мелодично уведомляет о готовности кофе, я украшаю пенку шоколадной крошкой, рисуя забавную мордочку, беру ложечку и несу напиток Кириллу.

Мы вместе с ним уже год, а я всё ещё не могу полностью довериться ему и стать той любящей женщиной, которой он достоин.

— А я пока не стал твоей семьёй? — спрашивает он, беря меня за руку, когда я ставлю чашечку ему на стол.

Глава 2. Кирилл

Полина и понятия, наверное, не имела, как много для меня значат её слова. Мне чертовски хотелось слышать, что она любит меня и ждёт, что она сама хочет встретиться. И каждый раз я обжигался о её неуверенность, так отчётливо звучащую в голосе. Иногда наступали моменты безрассудства, одержимости яростью, когда мне хотелось послать всё к дьяволу и сказать ей, что я не запасной вариант. Я не могу сидеть на скамье запасных вечность, но я брал себя в руки и успокаивался. Полина была рядом со мной и пыталась снова научиться доверять мужчинам. И мне нужно было набраться чуточку больше терпения.

Набираю номер телефона названной сестры в Вацапе и смотрю на собственное отражение с фронтальной камеры. После знакомства с Полей я сильно изменился и из холостяка, прожигающего жизнь, превратился в мужчину, который понял, чего хочет от жизни. Быть рядом с Полиной — вот моё единственное желание. Стать её семьёй.

— Привет, Кир! — отвечает Лена и зевает.

— Я тебя разбудил? — спрашиваю, потому что не совсем понимаю, что находится на размытом фоне за её спиной.

— Да какой там! Я что похожа на заспанную? Мда… Надо бы освежиться! С утра пыхчу на работе! Сегодня завоз новый, так что пораньше пришлось приехать.

Родители Лены погибли, когда ей было семь. И мама забрала её к нам, оформив опекунство. Она была хорошо знакома с матерью Лены и просто не смогла оставить девочку и позволить забрать её в детский дом. И мы всю жизнь росли вместе, как самые настоящие брат и сестра. И хоть я пытался предложить Лене пойти работать у меня в компании или остаться дома и помогать маме, она отказалась: сказала, что не будет сидеть на шее брата и всего хочет добиться сама.

— Лен, я чего звоню-то… Раз ты на работе… Хотел спросить, поможешь подобрать подарок для Евы? Я ведь в игрушках не разбираюсь, а ты с ними работаешь и знаешь, что чаще всего покупают для детей её возраста.

— Ммм… Дай-ка подумать… — Лена забавно поджимает губы и покачивает головой. — Ну можно плюшевую игрушку! Или куклу многофункциональную. Или… О! Купи плюшевое кресло, в виде ослика Иа из Винни Пуха! У нас как раз новые завезли, и дети от них просто тащатся.

Мне нравится то, как оживляется Лена, говоря о работе. У неё отличный потенциал, и она легко могла бы открыть свой собственный магазин детских товаров, чтобы не работать на «дядю». Мне хочется как-то помочь ей, но не знаю даже, примет ли она хотя бы моё предложение об инвестировании…

— Отлично! Ты отложи мне тогда какое-нибудь яркое, а я заеду после работы. Хорошо?

— Договорились! Буду ждать! Всё, мне идут выносить мозг, так что сливаюсь! Пока!

Лена отключает телефон, а я ещё несколько секунд смотрю на экран и улыбаюсь. Ну почему Полина не может вести себя также? Конечно, я понимаю, что она травмирована изменой своего грёбаного-придурка-бывшего, но ведь на нём свет клином не сходится, и я пытаюсь вывернуться из кожи вон, только бы доказать ей, что она дорога мне. Что я готов на руках носить и сделать её по-настоящему счастливой.

Наклоняю голову из стороны в сторону до хруста шеи. Вечно затекает. Надо бы, наверное, взять себя в руки и вернуться в транажёрный зал, чтобы привести тело в форму, а то слегка разленился, сев в кресло директора.

Потираю глаза и смотрю в экран монитора, пытаясь сосредоточиться на работе, но телефон начинает звонить, отвлекая меня.

«Никитос».

Я поднимаю трубку и отвечаю товарищу, хоть пока и не готов со стопроцентной уверенностью сказать, сможем ли мы с Полей приехать на базу отдыха, где он закатывает конкретный корпоратив, но ещё и веселуху для друзей.

— Здоров, Кирюха! Ну как дела? — сходу спрашивает друг и не дожидаясь ответа тут же задаёт новый вопрос. — Уладил со своей Снежной Королевой вопрос о праздновании Нового года?

— Здоров, Никит! Я поговорил с Полиной, но она ещё не дала ответ. У неё Ева болеет, поэтому пока всё под вопросом, но ты мне скидывай реквизиты, я за нас оплату по-любому внесу.

— Эээ! Не-е-е, друг! Так дело не пойдёт! Праздник организую и оплачиваю я. А ты просто обязан на него приехать! Окей? Договаривайся со своей Снегурочкой, а то нам срочно придётся искать тебе новую.

— Не надо новую! — негромко хихикаю я в трубку. — И не надо больше называть её Снегурочкой или Снежной Королевой, ладно? Поля невероятный человек!

— Да кто же говорит, что она плохая? Просто что-то долго динамит тебя и с нами почти не даёт видеться… Не дело это так.

— Я тебя понял, Никит! Ко мне пришли, свяжемся чуть позже!

Я отключаю телефон и пялюсь в экран монитора. Конечно же, никто не пришёл, но продолжать разговор я не вижу смысла. Не уверен, что Полина согласиться ехать вместе на базу отдыха, но и её я не оставлю, поэтому обещать ничего не могу. Не захочет ехать отдыхать вместе со мной и моими друзьями, тогда отметим Новый год дома, всей семьёй. Подумываю о том, что неплохо было бы в таком случае отправить Ленку, ведь она любит такие вечеринки, а ребята будут только рады встретиться с ней. Решаю поговорить, как только приеду за креслом, а пока важно переключиться на работу, потому что за меня её никто не станет делать.

***

Половина дня проходит в суматохе. Встреча с поставщиками заканчивается тем, что я отправляю их куда подальше и говорю, что буду искать новых, раз они решили поднять цены. Меня это ни черта не устраивает, а ещё я дьявольски зол, потому что Полина не отвечает на мои сообщения и ведёт себя так, словно выпала из реальности.

Глава 3. Антон

Я захожу в спальню и бросаю взгляд на Веронику, свою нынешнюю… Жену? Нет. Этого звания она никогда не удостоится. Никто уже, потому что я не собираюсь связывать себя узами брака снова. Скорее всего, Нику можно назвать моей любовницей. Постоянной, раз уж живём вместе несколько месяцев.

Она сидит за туалетным столиком и прихорашивается. Уже через сорок минут нам следует быть в ресторане и подписывать важный договор. Я решил заказать мощную рекламную кампанию для своего предприятия, чтобы расширить область деятельности, и нашёл лучшее рекламное агентство, пусть оно и находилось в тысячи километрах от моего дома.

Носовые пазухи начинает щекотать запах из прошлого. Как безумец озираюсь по сторонам, думая, могла ли она, тень, оставившая болезненный след в душе, появиться здесь, рядом? Я чётко ощущаю аромат растопленного шоколада, дополненного тонкими нотками мяты. Приближаюсь к столику Вероники и замечаю открытый флакон с духами. Беру его в руки и подношу к носу. Втягиваю поглубже и понимаю, что это фальшивка. Запах чертовски похож, но не её… Не Полины.

— Что это? — зло спрашиваю я, чуть ли не тыча в нос Вероники флакон.

— Это? Ах это… — смотрит она и машет рукой, убирая рыжие волнистые локоны со своего лица. — Купила новые духи на распродаже. Тебе нравится? Запах такой сладкий.

— Мне не нравится! И ты не будешь пользоваться ими, — произношу с уверенностью в голосе.

Я приближаюсь к мусорному ведру и закидываю флакон в него. Он падает со звоном и то ли трескается, то ли каким-то чудом проливается, но стойкий запах шоколада бьёт мне в нос.

— Тош, вообще-то, я их купила на свои деньги. И была в восторге от парфюмерии, которая так прекрасно подошла бы к моему платью цвета молочного шоколада, — заявляет Вероника.

Она смотрит на меня своими чёрными глазами, напоминающими бездну, в которую меня ничуть не затягивает, и чуть вздёргивает немного заострённый подбородок.

— Я говорил тебе — никакого шоколада! — срываюсь я и хватаю Веронику за запястье.

Сощурившись, гляжу на неё испытующе и отмечаю всплески страха во взгляде. А я ведь предупреждал. Видимо она слишком плохо слушала, раз пропустила такой важный совет — никакого шоколада. Потому что его запах четыре года назад стал самым ненавистным запахом в моей жизни.

— Пусти! Мне больно! — пищит Вероника, и, едва я чуть ослабляю хватку, выдёргивает руку, потирая запястье. — Иногда ты похож на психа! — с обидой в голосе бросает она.

— Правда? Ну, значит, психи — твоя слабость, потому что ты шесть лет вилась вокруг меня, пока, наконец, не заполучила местечко рядом.

— Совсем не то местечко, на которое рассчитывала, между прочим! — цокает языком Вероника.

Единственное, что безумно нравится мне в ней — прямота. Она не говорит в глаза, что всем довольна, чтобы за спиной совершить нечто ужасное. В ней есть хоть что-то настоящее в отличие от лживой жёнушки, сбежавшей от меня четыре года назад без объяснения причины. Наверное, укатила с любовником… А ведь я считал, что она хранит мне верность и на самом деле любит меня. И сам любил её, до мелкой дрожи по телу, до спазмов, не позволяющих даже дышать. Да и теперь не уверен, что разлюбил, несмотря на предательство.

— Тош, давай, ты достанешь мои духи из мусорки, потому что я там лазить не хочу, а потом я оденусь, и мы поедем в ресторан? М? Замнём этот конфликт и сделаем вид, словно его не было?

— Но он был! — отвечаю я. — И ты не станешь пользоваться этими духами, если хочешь остаться на местечке, которое тебе досталось. А в ином случае я просто прогоню тебя… И-и-и… — Я выдерживаю паузу, глядя на наручные часы, подаренные бывшей женой, вонзившей мне в спину кривое лезвие, пропитанное ядом. — Ты не успеешь уже собраться, так что ресторан для тебя отменяется. Закажи себе еду в номер и поешь тут, а мне пора.

— Ты не можешь так со мной поступить! Тоша-а-а! — принимается возмущаться Вероника, но я хлопаю дверью нашего номера прямо перед её носом.

Бесит! Как же меня бесит тот факт, что даже спустя годы яд под именем «Полина» не выветрился у меня из крови. Ненавижу её до мозга костей, но в то же время сейчас, как никогда раньше, хочу увидеть снова… Хотя бы один раз, чтобы задать один-единственный вопрос, который мучает меня всё это время: «Почему она так поступила».

Сажусь в машину, достаю из бардачка старый кошелёк, который храню там не ради денег, а чтобы иметь при себе хотя бы один её снимок. Достаю его только в те моменты, когда хочет отвести душу. Вот и сейчас открываю и смотрю на чуть-чуть пожелтевшую фотографию, с которой Полина улыбается мне. Проклятье. На кой-чёрт я вспомнил о ней в столь неподходящий момент?

Она меня предала. Просто бросила, Богу одному известно из-за какой лжи. Закидываю кошелёк обратно, закрываю бардачок и еду к ресторану, в котором назначена встреча. Оставляю машину на парковке и прохожу мимо какого-то кафетерия. Аромат кофе с шоколадной крошкой даже на улице касается обоняния, и у меня едва хватает сил, чтобы не зайти туда и не заказать стаканчик кофе, который она так сильно любила готовить мне по утрам, и который я возненавидел вместе с её исчезновением из моей жизни.

Прохожу мимо и поднимаюсь по ступенькам крыльца ресторана, в котором у меня назначена встреча. На секунду мне кажется, что я слышу знакомый голос, я оборачиваюсь, но никого не вижу. Людей на улице почти нет, потому что погодка стоит та ещё. Лишь красная машина выезжает с парковки, и Полина точно не может сидеть за её рулём, потому что она всегда чертовски боялась вождения.

Глава 4. Полина

Кирилл приезжает с тремя букетами цветов: розы нежного персикового цвета дарит маме, и она млеет, прижимая цветы к себе; орхидеи протягивает мне и улыбается, вскинув бровь; а белые кустовые розы протягивает Еве. Дочка нюхает цветы и осторожно берёт их в ручки.

— Спасибо! — произносит она и бежит к бабушке, которая успела уйти на кухню, чтобы поставить свой букет в вазу. — Баба, смоли! У меня тозе цветотьки!

— Спасибо! — шепчу я и тону в объятиях Кирилла.

Я расслабляюсь и чувствую себя комфортно, словно этого мужчину и искала всю свою жизнь, но стоит на секунду вспомнить об Антоне, как по коже бегут колючие мурашки. И я виню себя за то, что постоянно пытаюсь сравнивать их. Это в корне неправильно, когда прошлое и настоящее пересекаются в мыслях.

— Я сейчас вернусь, ладно? — спрашивает Кирилл, щекоча своим дыханием мочку моего уха.

— Конечно. Иди, — улыбаюсь я, а сама решаю ухватиться за те несколько минут, которые появляются у меня, чтобы перевести дух.

Несу букет на кухню и ловлю на себе взгляд матери. Она недовольна мной: вижу это по взгляду. Мама пыхтит, но ничего не говорит какое-то время, а потом не выдерживает.

— Видно, как ты мрачнеешь в те минуты, когда вспоминаешь изменника. Поля, ну хватит тебе уже страдать по нему. Прошло столько лет…

Мама ставит цветы Евы в вазу, а я смотрю вокруг и нигде не вижу дочку. Кладу букет на стол и спешно иду в зал, где она любит проводить время. Всё равно говорить сейчас с мамой я не хочу. Если начну, то могу расстроиться, что скажется не лучшим образом на нашем свидании с Кириллом.

Ева уже сидит там как царица в мягком кресле, выполненном в виде большой плюшевой игрушки — ослика Иа из любимого мультика детства. Просто прекрасный подарок.

— Как красиво! — восхищаюсь я, а Кирилл смотрит на меня и улыбается.

— Мне Кила подалил, — говорит дочка и чуть вздёргивает носик.

— Кира у нас просто волшебник! — подхватываю я её восторг. — Накормим его вкусным ужином?

— Наколмим! — кивает Ева. — Конесно наколмим!

Ко мне на секунду пытается подобраться мысль о том, что было бы, узнай Ева настоящего отца, но я не позволяю ей развиться дальше. Хватит уже постоянно возвращаться к прошлому, которое наплевало на меня и растоптало. Антон даже не попытался найти меня и выйти на связь, и я решила поставить финальную точку на отношениях с ним. У нас не было разговора, не было прощания и взаимных упрёков друг друга в том, чего не успели или не смогли дать нашим отношениям. Возможно, именно по этой причине я постоянно возвращаюсь к нему мысленно и не могу полностью выкинуть из головы.

После ужина мама уходит укладывать Еву, а мы с Кириллом решаем немного посидеть в саду. Мы выходим во двор, садимся на подвесные качели, и мужчина берёт меня за руку. Мы смотрим друг другу в глаза, и я улыбаюсь.

— Полин, мне так хорошо с вами! Я не представляю себе уже жизнь без тебя и Евы.

— Мне тоже хорошо с тобой! Очень! — отвечаю я без капли лжи в голосе.

Пусть раньше было иначе…

Пусть меня трясло от близости Антона и каждый раз хотелось жадно целовать его в губы…

Пусть я задыхалась им и готова была жизнь отдать ради него…

Пусть сейчас всё было не так же остро…

Пусть…

Теперь у меня наступил новый этап жизни, и я сама стала взрослее.

Я улыбаюсь и кладу голову на плечо Кирилла. От его пальто приятно пахнет морской свежестью, и я подумываю о том, что давно не была на море. Хочется пройтись по берегу и ощутить прикосновение волн к оголённым стопам.

Но это потом…

Сначала мы встретим Новый год, и я, наконец, скажу Кириллу, что готова к новому этапу в наших отношениях.

Мы хоть и оделись тепло, а всё равно начинает немного передёргивать от холода. Я смотрю на Кирилла, а он на меня.

— Предложил бы согреть тебя, но… — начинает он.

— Согрей, — шепчу я и целую мочку его уха.

Первой поднимаюсь на ноги и иду к дому. Я чувствую, что Кирилл радуется, и меня саму переполняет счастье в эту секунду.

Пока он принимает душ, я надеваю шёлковый халат, ложусь на кровать и открываю телефон. Давно не проверяла свой инстаграм, который завела только ради кофейни. Открываю его, и меня прошибает волной озноба, когда я вижу, что на меня подписался…

Буранов Антон.

— Баран! — негромко шепчу себе под нос и убираю телефон.

От романтического настроя не остаётся и следа. Руки дрожат, словно он не просто подписался на какую-то страничку в инстаграме, а зашёл ко мне в комнату и стоял на пороге.

Не знаю, зачем я это делаю, но я открываю социальную сеть, профиль на которой так и не удалила после нашего расставания с ним, и смотрю заявки в друзья.

Он не отправлял. Может быть, он не знает, что это моя кофейня, поэтому и подписался? Но если так, то откуда он узнал о кофейне, если я уехала из столицы?

Глава 5. Кирилл

Я совершенно случайно подслушиваю разговор Полины с её мамой и улыбаюсь как идиот. Чувствую себя счастливым от того, что она приняла решение съехаться со мной. Я хочу забежать к ней и схватить на руки, хочу покрывать её лицо поцелуями и твердить, что никогда не обижу. Но я не делаю этого, потому что подслушивать чужие разговоры некрасиво, и Полина должна сама сказать мне о своём решении, поэтому я потихонечку возвращаюсь к Еве и продолжаю играть с ней.

Позавтракав горяченькими блинчиками с кленовым сиропом, мы одеваемся и едем в гости к моей маме. Я успел заранее предупредить её, чтобы ждала нас и никуда не уехала, и она очень обрадовалась, узнав, что сын в коем-то веке смог отвлечься от дел.

Ева ведёт себя просто идеально. Она очень умная и спокойная для такого маленького ребёнка. Представляю, что она будет называть меня папой, и улыбаюсь уголками губ. У меня будет дочь. Хотя нет… она уже есть у меня.

Припарковав машину во дворе дома, я открываю дверцу пассажирского сиденья и помогаю выйти сначала Полине, а потом в Еве. Девочка радуется, что приехала к моей маме. Она спрашивает, может ли поиграть с Леной, я, а я не знаю, что ответить, так как понятия не имею, дома ли моя названная сестра.

— Хочу иглать с Леной! — прыгает Ева, а мы с Полиной переглядываемся.

В дверях нас встречает мама. Она обнимает сначала Полю, а потом меня. Когда я впервые привёл свою женщину в дом, чтобы познакомиться, мама заявила, что я просто не имею права упустить такую королеву. Полина очаровала всех: меня, маму, Лену, даже моих друзей… Хотя иногда ребята бесились с того, что она не желала проводить время в их компании.

Из комнаты выглядывает Лена, и Ева со всех ног бежит к ней. Крича о том, как сильно соскучилась, девочка виснет на шее моей сестричке, а я замечаю некую ревность со стороны Полины, но не могу понять, с чем она связана.

Мы проходим в гостиную, и мама просит подождать немного, потому что она не успела переодеться. Она оставляет нас с Полиной наедине, и я смотрю в глаза своей возлюбленной.

— Что-то не так? — спрашиваю я.

Полина принимается мотать головой, но я по взгляду вижу, что прав. Ей не понравилось то, как Ева привязалась к Лене? Или она просто устала? А может, Полине не нравилась Лена?

— Если ты из-за моей сестры… — начинаю я.

— Ну какая она тебе сестра? — возмущается Полина. — Лена тебе не сестра, даже не сводная… — в её голосе чувствуется собственническая ревность.

Это божественное звучание проливается на душу целебным бальзамом, и я широко улыбаюсь. Мне хочется прямо сейчас взять Полину в охапку и унести в комнату, которая когда-то была моей, чтобы там доказать своей женщине, как сильно я люблю её одну. Хочу, чтобы она чувствовала и знала, что каждая клеточка меня желает её одну…

— Ты сильно ошибаешься, Поль! Очень сильно… Лена мне сестра. Я никогда не воспринимал и не смогу воспринимать её кем-то иным. Кроме того, я люблю тебя! Моя женщина ты. И я не знаю, как доказать, что мне никто, кроме тебя, не нужен.

Я беру её за подрагивающие руки, и Полина смотрит на меня. Я вижу в её взгляде горечь: снова прошлое прислало привет. Сердце глухо ударяется о рёбра, и я обнимаю любимую, прижимая её к себе. Уже через несколько секунд её губы находят мои, и мы целуемся. Мне становится жарко от её близости, и я превращаю в путника, заблудившегося в пустыне — Полина мой единственный источник влаги.

— Кхе-кхе, — слышу негромкое покашливание, которое не сразу доносится до нужных отделов мозга, и отрываюсь от столь желанных губ.

Смотрю на Лену, а она на меня.

— Полин, Ева вспотела. Вы брали кофточки с собой? — спрашивает она.

Полина принимается кивать, а я встаю на ноги, подхожу к пуфику и беру сумку с вещами Евы. В эту секунду я готов вытолкать Лену за дверь, ведь она нарушила такой сладострастный момент, но я читаю невысказанную обиду в её глазах и ещё сильнее не понимаю, что происходит вообще. Не нравится, что я целовался с Полиной? Ну так все взрослые люди делают это… И это нормально. Мама ведь ещё не вернулась, и мы были тут наедине. Отдаю сумку Лене, и она уходит. А я смотрю на Полину и виновато улыбаюсь.

— Кирилл, я хотела поговорить с тобой о нас, — начинает Полина, и я мысленно готовлюсь к тому, что сейчас она возьмёт и скажет всё то, что говорила своей маме, но у неё звонит телефон.

Она достаёт его из кармана и несколько секунд смотрит на экран. Полина бледнеет, заставляя меня самого начать паниковать.

— Что-то случилось? — спрашиваю у неё, кивая на телефон.

— Нет! Мне вдруг подумалось, что о встрече по поставкам на сегодня договаривалась и забыла, а это просто какой-то спам. Даже отвечать не буду, надоели уже со своими звонками! — нервничает она и убирает телефон в сумочку, даже кажется, что она ставит его на беззвучный.

— А с поставками что? Договаривалась или нет?

— Нет… Всё нормально. Ты не волнуйся сам, главное… Даже если бы и забыла, то ты же отвёз бы меня на эту встречу? — хихикает Поля.

— Куда это вы собираетесь ехать? — интересуется мама, присоединяясь к нашему разговору.

— Никуда, — отвечаю я, смотрю на Полю и улыбаюсь. Снова сажусь рядом с ней и беру за руку, потому что это стало жизненной необходимостью: прикасаться к ней и чувствовать её тепло, убеждаясь, что она рядом со мной. — Мы с Полиной так шутим…

Глава 6. Антон

Я сижу в уже знакомой кофейне, вдыхаю ароматы кофейных зёрен и горячего шоколада, которые избегал последнее время, и жду. Жду, когда Полина примчится по зову своей нерадивой работницы, которая даже не удосужилась проверить у меня документы, прежде чем начала названивать начальнице. И мне это было даже на руку. Просто сказал, что проверка из налоговой, и по щелчку пальцев девица принялась звонить Поле.

Не знаю, какая муха меня укусила, но я с самого утра отирался около этой кофейни, надеясь встретиться с ней, а потом переклинило и решил, что хочу прямо сейчас.

Не могу больше оттягивать этот момент.

Хочу посмотреть в её лживые глаза и понять, что же произошло почти пять лет назад.

Или чуть меньше?

А может, больше?

Я потерял счёт времени, потому что просто существовал… Я искал ответ на свой вопрос и не мог найти его. Не было никаких поводов, чтобы я смел подозревать Полину в измене. Она всегда ждала меня дома с вкусным ужином и в шикарном нижнем белье.

Звон дверных колокольчиков заставляет меня поднять голову и тут же опустить её, потому что это не она. Меня обдаёт жаром, и я злюсь. Злюсь, что она так долго. Сколько придётся ещё ждать до встречи с ней?

Поднимаюсь на ноги и смотрю на баристу. Она волнуется, словно призрака увидала, а мне что-то смешно становится. Неужели, я так сильно похож на грозного налоговика?

— Я скоро вернусь! — бросаю в её сторону, надеваю пальто, которое вешал на соседний стул, и выхожу на улицу.

В помещении почему-то очень душно, поэтому мне хочется сбежать оттуда и подышать свежим воздухом. И стоит мне выйти, как взгляд прилипает к автомобилю, паркующемуся через один от моего. За рулём сидит женщина, и сердце с силой ударяется, стоит мне увидеть её…

Полина внимательно смотрит по сторонам, чтобы не зацепить соседние автомобили, а я прилипаю к месту и не могу сдвинуться, хотя внутри появляется острое желание спрятаться, сбежать…

Я трус.

Наверное, я трус, но понимаю в эту секунду, что не готов к встрече с ней. Слишком сильно обжигает боль расставания. Слишком давит обида на виски.

Мысленно ненавижу себя за то, что сразу не сделал этого — не нашёл её и не заставил, глядя мне в глаза сказать, почему она так поступила. Ради кого решила разрушить нашу семью. А сейчас столько воды утекло, что я неуверен в способности говорить с ней адекватно.

Полина выходит и скользя по тонкой корочке льда на своих шпильках, двигается к двери, а я опускаю голову, вжимаю в плечи, и пытаюсь спрятаться от неё.

Но стоит шлейфу шоколадного аромата проникнуть в носовые пазухи, и я превращаюсь в зверя. Меня переполняет желание схватить неверную женщину за руку, прижать к стене и впиться в её губы, чтобы напомнить себе, каким ядом они обладают. Но я стою, ощущая, как леденеют конечности от мороза, и не решаюсь вернуться в кофейню. Мог бы сесть в авто и свалить. Меня в номере ждёт Вероника, и она уже устала оттого, что я вечно игнорирую её, а я стою, как идиот на улице и переминаюсь с ноги на ногу ради той, которая предала однажды.

Захожу за угол, пытаясь совладать с собой и решить, как быть дальше. Стоит ли на самом деле встречаться с ней или лучше вернуться домой?

Несколько минут я просто топчусь на месте и не могу решиться сделать шаг… Сам теперь не понимаю, как именно хочу поступить.

Полина выглядывает из кафе. Она стоит на крыльце, стягивая на груди пуховик, и озирается по сторонам, а я жду, когда её взгляд скользнёт по моему лицу. Но она не смотрит в то место, где я стою, будто по иронии судьбы, и возвращается в кафе.

Красивая!

Какая же она красивая!

Годы ничуть не испортили её, напротив, предали больше женственности.

И у меня снова сносит крышу. Я смеюсь над самим собой. Взрослый мужик стоит и выжидает, когда женщина подойдёт к нему, а она не чувствует моей близости. Если бы внутри неё таилась хоть сотая доля чувств, которые я испытывал к ней раньше, то она ощутила бы моё присутствие и взглянула на меня. А их нет…

Вчера я ощутил её близость, когда проходил мимо кафетерия. А она меня не замечала. Даже на звонок мой не ответила, хоть звонил я с нового номера, и она могла принять за спам. В любом случае, она ведь не просто так ушла от меня… Ушла из-за лжи и измен, к другому… Так почему теперь должна тянуться ко мне?..

Я иду в машину, сажусь в салон и завожу мотор. Всё слишком сложно, чтобы взять и сказать ей банальное «привет».

Постукиваю подушечками пальцев по рулю и наблюдаю за тем, как люди покидают кафе. Никого в зале не остаётся и сквозь прозрачное стекло я вижу, как разговаривает Полина со своей подчинённой. Девушка жмёт плечами, что-то говорит, маякуя руками и тыча в сторону столика, за которым я сидел, а потом накидывает пуховик на плечи и выходит.

Она достаёт зажигалку и закуривает сигарету, а у меня в голове в эту секунду вспыхивает огонёк: это мой шанс.

Полина сейчас там одна, и я могу сделать то, что хотел — поцеловать её без свидетелей.

Червячок сомнения начинает кидать меня из стороны в сторону. Я смотрю, как Поля держится за барную стойку и мечтательно улыбается, и борюсь с желанием поддаться этому лукавому искушению.

Глава 7. Полина

Меня всю трясёт, но я пытаюсь не показывать слабость. И так позволила себе слишком много лишнего. Слишком. Мне надо было сразу оттолкнуть Антона. Какое право он имел взять и вторгнуться в мою жизнь снова? Как посмел взять и впиться в мои губы поцелуем? Напомнить о том, что мы с ним пережили однажды… Я злилась на него, но больше всего на себя за то, что разрешила ему целовать себя и, более того, сама отвечала на его поцелуй, жадно вдыхая аромат его кожи, сводящий с ума.

Видимо, предчувствие меня не подвело, и это звонил он, когда мы с Кириллом разговаривали. Я будто бы видела напряжённое лицо Антона в ту секунду, когда на экране высветился незнакомый номер. И как до меня не дошло, что проверка из налоговой — ложь чистой воды? Нужно было сказать Арине, чтобы послала этого лживого налоговика куда подальше! Почему я купилась и поскакала сюда, как дурочка? Ведь знала же, что проблем у меня с налоговой нет и быть не может! Я втягиваю в лёгкие побольше воздуха и передёргиваю плечами.

Когда дверь с грохотом захлопывается, и Антон выходит, я умело сдерживаю слёзы. Приближаюсь к двери и разворачиваю табличку надписью «Открыто» на уличную сторону. Он не смеет мешать моей работе и личной жизни. Слишком много времени прошло и слишком много боли он мне причинил в прошлом. А теперь смотрел на меня так, словно не понимал вообще, почему я ушла от него.

— Полина Анатольевна, ну что? — залетает Арина.

От неё несёт табаком, и меня это бесит. Отвратительный запах, которого не должно быть в моей кофейне.

— Ещё раз пойдёшь курить в рабочее время, и я тебя уволю! — цежу я сквозь зубы.

— Но вы ведь сами разрешили мне выйти! — пытается оправдаться Арина.

— Да какая разница?! — цокаю я языком. — Здесь должно пахнуть только кофе и свежей выпечкой, а не этой дрянью! И в следующий раз, прежде чем решишь дёргать меня по пустякам, проверь документы у проверяющих!

Я иду к вешалке со своими вещами и принимаюсь спешно одеваться. Пока путаюсь в шарфе, телефон начинает звонить. Сердце щемит, потому что я знаю, кто это. И понятия не имею, как теперь смотреть ему в глаза.

Кирилл — идеал, о котором другие женщины могут только мечтать, а я теряю его… Просто упускаю из-за собственной глупости.

Выскакиваю на улицу и нажимаю кнопку ответа, садясь в его автомобиль. Мне многого не нужно — просто успокоиться. И когда я слышу его голос, чувствую, как умиротворённо и хорошо становится на душе.

— Поль, ну как ты добралась? Что там с налоговой за проблемы? — взволнованным голосом спрашивает Кирилл.

— Да ничего значимого. Не переживай! Это просто глупая шутка судьбы, — отвечаю я.

— Что-то серьёзное? Тебя кто-то хочет подсидеть? — начинает высказывать предположения Кирилл. — Конкуренты натравили?

— Нет! Ну что ты! Нет, всё правда хорошо. Это не налоговая проверка была, а розыгрыш. В общем, я просто зря потратила время, которое могла провести с тобой. Ты меня простишь за эту оплошность?

— Поль, ну конечно, прощу.

— Вот и здорово, потому что мы его ещё обязательно наверстаем. Я уже сижу в машине и сейчас поеду к вам. Соскучилась. Ева как? Хлопот не доставляет?

— Какие хлопоты! Они с мамой сейчас журавликов из бумаги делают. Восторга столько, хоть отбавляй его… Причём у обеих. А Ленка убежала на свидание. В общем, я скучаю один в комнате и думаю, что, если бы ты сейчас была рядом… — он выдерживает паузу, и я понимаю намёк, вот только мне сейчас совсем не до мыслей о романтике, потому что тело до сих пор дрожит от поцелуя Антона, после которого какая-то часть меня будто бы ожила и снова стала тянуться к нему.

— Я скоро буду! — отвечаю я и отключаю телефон.

Откидываюсь на спинку сиденья и кладу голову на подголовник. Снег медленно начинает оседать на землю крупными хлопьями. Я наблюдаю за ним и вспоминаю, как познакомилась с Антоном.

Снег точно также медленно опускался на землю, а я вышла из офиса после первого рабочего дня. Шпильки поехали по льду, который успело припорошить, и я чуть не упала, а он подхватил за локоть, повернулся, посмотрел мне в глаза и улыбнулся.

— Никогда не видел такой красоты раньше, — произнёс он негромким и таким приятным голосом.

— Спасибо вам большое, что не позволили растянуться тут, — ответила я. — Мне тоже до безумия нравится такой снег.

— А разве я сказал что-то о снеге? — ухмыльнулся Антон. — Я говорил не о снеге, а о вас! Такая красивая и чистейшая…

У меня вспыхнули даже кончики ушей от смущения в ту секунду, и я радовалась, что надела шапку, а на улице мороз, поэтому красные щёки вряд ли могли выдать моё состояние.

А потом появилась она…

Его женщина.

Она окинула меня грозным взглядом и прицокнула языком так, словно увидела отброс общества.

Антон отпустил мою руку, которую всё это время удерживал, и одарил меня очаровательной улыбкой.

Ровно в ту секунду я решила, что заберу его у неё… Сделаю всё, чтобы этот мужчина стал моим, а на следующий день я встретилась с ним и сразу же получила повышение с девочки на ресепшене до личного секретаря босса. Что уж случилось с прежней секретаршей меня тогда особо не волновало, потому что я ощущала безумную тягу к этому мужчине и хотела, чтобы он принадлежал мне.

Глава 8. Кирилл

Лена сидит вместе с Евой на заднем сиденье, а я сжимаю руку своей невесты, а левой веду машину — благо автомат позволяет не держаться ещё и за рычаг переключения скоростей. Не могу поверить в то, что Полина так быстро сказала мне «да». Она ответила согласием, и это сносит крышу, лишает рассудка. Я думал, что она попросит немного времени на раздумья, но она ответила мне согласием. Сразу!

Наверное, в эту секунду не было человека более счастливого, чем я. Улыбка не сходит с губ, и Полина тоже светится, словно ждала этого предложения. Я даже начинаю думать, что, возможно, следовало сделать его раньше. Мы могли бы встречать Новый год мужем и женой.

Мы подъезжаем к Красной Поляне. Ева успела уже сотню раз уснуть и проснуться. Мы несколько раз останавливались, чтобы выйти из машины и размяться, и вот теперь, наконец, сможем отдохнуть.

Машин на парковке уже много. Конечно, тут не все наши, но бо́льшая часть гостей, скорее всего, приехали именно по приглашению Никиты.

Мы выходим. Ева немного капризничает, но Лена быстро успокаивает девочку. Я с улыбкой думаю, что из моей сестрёнки выйдет прекрасная заботливая мать. Полина, кажется, тоже успокоилась и стала иначе смотреть на Лену. Она подходит ко мне и обвивает руки вокруг моей шеи. Льнёт ко мне и целует в щёку. Снег мелкими хлопьями оседает на землю. Я улыбаюсь, но замечаю грусть во взгляде Лены. Наверное, ей неприятно, что мы с Полей обнимаемся при ней, зная, что она рассталась со своим молодым человеком. Лена ведёт Еву за ручку в здание, а я не могу удержаться и целую Полину с напором, давая ей понять, что эта ночь будет нашей. Я никуда не отпущу её и буду минута за минутой доказывать, что она сделала верный выбор.

— Пойдём, мне неспокойно, когда я не вижу свою дочь! — шепчет мне Полина, мягко отталкивая от себя, но я успеваю ещё раз впиться в её губы, с которых слетает рваный вздох.

Я беру чемодан Поли, свою спортивную сумку и пакет Лены, и мы двигаемся в сторону гостиницы. Администратор на ресепшене сразу же выдаёт ключи и назначает нам номера. Выходит так, что меня с Леной селят в одном номере, а Полину и Еву в другом. Это глобальное недоразумение, и я готов даже начать ссориться. Хорошо, что Поля осталась с Леной и Евой в стороне и не услышала этого. Она бы непременно продолжила ревновать и могла заявить, что я знал об этом распределении.

— Это какая-то ошибка. Нам нужен семейный номер на две комнаты для меня и моей супруги с дочерью, а для сестры одиночный.

Я называю Полю своей женой, и по телу разливается приятное тепло. Скоро я буду называть её женой всегда.

— П-п-простите, но я не могу. Семейный номер остался один, но он уже забронирован.

— Я могу отказаться от своего семейного номера! — произносит мужчина в строгом деловом костюме. — Мне такая площадь ни к чему, всё равно приехал один.

Я окидываю его взглядом. Понятия не имею, кто он такой, наверное, кто-то из важных клиентов Никитоса. Вряд ли сотрудник. В благодарность я пожимаю мужчине руку и улыбаюсь ему.

Администратор производит переоформление номеров, отдаёт мне ключи, и я иду к своим девочкам.

— Что-то долго ты! — сокрушается Лена. — Уж не флиртовал ли с красивой девушкой, пока я тут Полинку отвлекала? — она начинает смеяться.

— Конечно, флиртовал. И обещал расплатиться натурой за лучшие номера! — отвечаю я, и замечаю грустную ухмылку на лице Полины.

Эта шутка ей явно не нравится, и я беру на заметку, что в следующий раз буду куда осторожнее в своих словах. Чтобы скрасить ситуацию, принимаюсь суетиться, беру наши вещи и кивком показываю в сторону лифта.

Девочки уходят вперёд меня, пока я плетусь за ними с грузом, а я улыбаюсь, счастливый от того, что все они есть у меня.

Заселение происходит, как в ускоренной съёмке, но едва я сажусь на диванчик в номере, начинаю успокаиваться и снова наслаждаться той радостью, которая переполняет с самого утра.

Полина укладывает Еву спать, подходит ко мне и садится на мои колени. Она обвивает руки вокруг моей шеи, проводя пальчиками по волосам, целует меня в висок, а я обнимаю её и втягиваю аромат её духов. Как же прекрасно она пахнет. Как горячий шоколад, который топится на медленном огне и распространяется по помещению лёгким приятным запахом.

— Как ты? Сильно устала? — спрашиваю я и ловлю её улыбку.

— Есть немного. Не особо люблю длительные поездки на машине. Да и волнуюсь, как мои будут справляться после Нового года без моего контроля. Как бы не разнесли мне кафе.

— Они справятся. Ты воспитала прекрасных сотрудников. Уверен, что Арина со всем справится, ты ведь говорила, что она у тебя лучшая.

Полина поджимает губы и отворачивается, словно я напомнил ей что-то ужасное, а потом кивает, поднимается на ноги, кладёт руки на бока и начинает наклоняться из стороны в сторону. Она просто разминается, а меня это ужасно заводит.

— Мне нужно Никиту найти и отметиться, что мы приехали. Пойдёшь со мной?

— Ева же спит. Я не могу оставить её одну! — хмурится Полина.

— Ну так я позову Ленку, пусть приляжет с ней рядом и отдыхает!

— Нет. Это уже наглостью будет. Я словно перевешиваю заботу о своей дочери на Лену. Мне стыдно. Ты пойди, поищи Никиту, пообщайтесь, а я тоже прилягу.

Глава 9. Антон

Мне хочется прогуляться. Выхожу на улицу и наслаждаюсь прекрасным видом, который открывается моему взору. Вероника не захотела ехать вместе со мной и сказала, что у меня нет ни капли чувства вкуса, раз позвал её в какую-то дыру. Да так даже лучше. Я отдыхаю от её назойливого внимания, которое бесило меня в последнее время. Понимаю мозгом, что сам согласился на отношения с ней, сам выбрал её своей постоянной, но всё равно злюсь на её требования уделять ей больше внимания. Да и вообще после встречи с Полиной не могу смотреть на Веронику. Я ненавижу её. Ненавижу всё, что снова тянет меня к прошлому, которое дало хорошую оплеуху, подтверждая факт измены моей бывшей супруги.

Я присаживаюсь на качели и смотрю на фотографию Полины, которую украдкой сделал, подкараулив её около кафетерия, когда они устраивали вечеринку в честь Нового года.

Я так и не смог умчаться домой после той встречи с ней и следил за своей бывшей всё это время, как маньяк. Точнее, не следил, а выжидал около кафе, чтобы ещё хотя бы раз увидеть… Чтобы боль снова резанула и напомнила, что я не просто так решил отказаться от больных чувств, которые всё ещё пылали в груди.

Нотки знакомого смеха долетают до меня, и я резко оборачиваюсь в сторону, из которой они исходят. Вижу Полину и поверить не могу, что она тут.

Судьба смеётся надо мной, что ли, подкидывая встречи с бывшей?

Трёхэтажный мат срывается с губ, когда я замечаю мужчину, прижимающегося к ней. Это тот самый Кирилл, с которым меня познакомил Никита. Тот мужик, которому я уступил свой номер. Мужик, которому она родила ребёнка. К которому сбежала от меня. И мне хочется пойти расквасить ему рожу, но я держусь из последних сил. Не ребёнок же, чтобы идти на поводу собственных эмоций. Они не могут руководить мной. Я взрослый мужик, а не школьник какой-то, ссущий на заборы.

Затаив дыхание, пытаюсь подслушать их разговор, отворачиваюсь, чтобы она не заметила меня. Пока не знаю, как повести себя — подойти и заговорить с ней? Интересно, а этому Кириллу известно, с кем именно его познакомил товарищ? Вообще, он выглядел каким-то странным за столиком, словно не от мира сего. У него всё в порядке? Или Полька подарок ему сделала и вынашивает второго Кирилловича? Мне хочется рычать от ярости. Эмоции бьют через край. Если этому гаду было известно, кто я такой, то ему следует премию Оскара вручить за прекрасную актёрскую игру.

Обрывки фраз доносятся до меня, но я не могу уловить суть их разговора и даже построить цельные предложения из того, что они говорят.

Дурак!

Вместо того чтобы сидеть тут, мог просто подойти и заговорить.

Как бы она себя повела тогда?

Но я не делаю этого.

Когда эта приторно-сладкая парочка приближается, мне ещё сильнее хочется стереть улыбку с лица её проклятого муженька. Но я сижу, прилипаю буквально к качелям, вдавливаюсь в сиденье.

Они замирают и, не доходя до меня, разворачиваются в сторону гостиницы. Я провожаю их взглядом с ревностью глядя на руки, сцепленные в замок, и уже жалею, что приехал сюда один. Можно было бы познакомиться с какой-нибудь свободной девушкой прямо тут… Мне нужно как-то спустить пар и избавиться от назойливой идеи прижать изменницу к стене и снова почувствовать дрожь, которая разливается по всему её телу от моих прикосновений.

Хочу снова причинить боль самому себе, впившись в губы Полины до стука зубами, до прокушенной губы… Впиться так, чтобы она поняла, что я владею ею и могу подчинить себе. Чтобы напомнить, от кого она ушла и кому изменила.

Смеюсь над тем, в какого психа превращаюсь, когда вижу её в радиусе ста метров от себя. Хотя нет… Я становлюсь ненормальным, даже когда не вижу её и не чувствую близости.

Поднимаюсь на ноги и решаю, что хватит отмораживать себе задницу. Мне же тоже надо подумать о потомстве. Не только этому Иномирянину плодить детей с чужой женой.

Чёрт!

Не с чужой!

Это я теперь думаю о чужой… О недоступной… О той дряни, которая изменила мне и при этом даже не чувствовала себя виноватой.

Они уже скрылись в здании гостиницы, и я искренне надеюсь, что сегодня мы больше не столкнёмся, потому что иначе могу не сдержать порыв эмоций и наворотить дел, о которых потом буду жалеть.

Вхожу в фойе, сдаю тёплые вещи в гардероб и пряча номерок в задний карман джинс, направляюсь к бару. Хочу выпить чего-нибудь покрепче, чтобы отключиться к чертям собачьим от своего прошлого и согреться. Пусть на улице и не Северный Полюс, но я слегка промёрз.

Подсаживаюсь к очаровательной девушке за барной стойкой и улыбаюсь ей. Она ничего не имеет против, поэтому я прошу налить мне виски с колой, а даме всё, что она пожелает.

— Я люблю говорить напрямую, поэтому спрошу сразу: такая прекрасная незнакомка здесь одна? Или я буду пытаться украсть её у спутника? — спрашиваю я, а она широко улыбается.

— Одна… И я буду даже рада, если такой прямолинейный незнакомец решит украсть меня.

Мы смеёмся несколько секунд, но я не успеваю спросить у неё даже имя, потому что запах пряного шоколада со свежими листиками мяты ударяет в нос. Горло пережимает от возникших спазмов, и я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на парочку, подошедшую к барной стойке с моей спины.