Изоморф. Вор

Глава 2

Путешествие по подземельям выдалось скучным: все те же заплесневелые стены, давящий на голову потолок, стоячая вода, богатая мусором и полуразложившимися органическими останками… Ну и крысы, да. Которые при моем приближении, как правило, убегали и которых я далеко не всегда успевал настигнуть.

Хвост в этом деле оказался незаменимым помощником, ловко уничтожая грызунов и прямо на ходу заботливо засовывая их мне в пасть. Но, несмотря на то что всю дорогу я постоянно чего-то жевал, чувство голода так до конца и не ушло.

Еще мне сильно докучало двоение в глазах, хотя оно стало ощутимо реже и более упорядоченным, что ли? Живописные плесневые пятна на стенах то выглядели нормально, то превращались в какой-то сюрреалистичный пейзаж. Громко жужжащие мухи порой становились похожи на опалесцирующих светлячков. Ползающие по стенам мокрицы выглядели как светящиеся монстры из фильмов ужасов. Даже крыс я видел то самыми обычными, а то они превращались в сгустки ядовито-зеленой хрени, по форме напоминающие крыс, которые точно так же бегали и дрыгали лапами, когда их нанизывал на иглы мой кровожадный хвост.

Только спустя какое-то время я сообразил, что это не раздвоение сознания, а всего-навсего другой спектр зрения. Который теперь включался в автоматическом режиме каждые десять секунд, но которым, как выяснилось, можно было управлять.

Остановившись посреди коридора, я решил попробовать применить эту способность осознанно и на удивление неплохо справился. Для этого даже особых усилий не потребовалось – достаточно было просто сосредоточиться. Причем в этом, втором, спектре я видел пространство хоть и четко, но в несколько своеобразной цветовой гамме: зеленой и серой. Серым, как я понял, прокрашивалось все мертвое – стены, пол, потолок, валяющийся под ногами мусор, а зеленым, соответственно, живое. Это позволяло ориентироваться даже в кромешной тьме и безошибочно угадывать, где именно прячутся грызуны, даже в случае, если они забивались в щели или вообще находились за углом. Правда, кроме живых объектов, ничего другого я за стенами рассмотреть не смог. Ни потайных ниш, ни провалов, ни других интересных особенностей. Ну и расстояние имело значение – способности видеть живое сквозь стены хватало всего на тридцать шагов.

Больше ничего любопытного до самой развилки не встретилось. Однако на очередном перекрестье тоннелей меня снова коснулась чья-то беспокойная мысль, заставившая притормозить и настороженно оглядеться. А еще через пару мгновений я заметил в правом ответвлении подозрительный черный комок с зеленоватыми прожилками, вид которого мне откровенно не понравился.

Комок лежал на полу и походил на свернутую в клубок змею. Время от времени он выпускал наружу короткие отростки и определялся лишь в серо-зеленом спектре. Что это за штука, я с ходу не понял, однако хвост отреагировал на нее однозначно – напружинился, изогнулся и раскрыл чешуйчатые лепестки, выпуская наружу острые иглы.

Значит, перед нами враг. Ну или потенциально опасное создание.

Подойти и проверить догадку очень хотелось, но увечная лапа и осознание собственной уязвимости заставляли проявить осторожность. А пока я колебался, из левого коридора выскочила беспечная крыса и попыталась прошмыгнуть мимо подозрительного комка.

Тот на ее приближение среагировал мгновенно – сперва ужался, как приготовившаяся к броску гадюка, а когда крыса пробегала мимо, выпростал в ее сторону тонкие черные щупальца. Обвив лысое тельце со всех сторон, они стремительно вытянулись, напряглись, однако крыса свой бег не замедлила. Да и в видимом спектре ничего не изменилось, будто и не было на пути грызуна никакого препятствия и будто никто не пытался на него напасть.

Правда, через несколько секунд, когда щупальца натянулись до такой степени, что стали похожи на едва заметные ниточки, крыса все-таки замедлилась и, издав слабый писк, на полном ходу завалилась на бок. Зеленое свечение вокруг нее начало быстро угасать, тогда как щупальца, наоборот, стали толще и принялись жадно сокращаться, будто выкачивая из грызуна жизнь. Та пакость, прожилки в которой сразу вспыхнули, будто светодиодные ленты, встрепенулась и весьма резво поползла к упавшей добыче. После чего взгромоздилась на слабо дрыгающееся тело, оплела его щупальцами целиком. А когда крыса перестала дергаться и свечение вокруг нее окончательно угасло, полностью перейдя в заметно раздувшуюся пиявку, эта опалесцирующая дрянь в полнейшей тишине отвалилась и уползла обратно под стену. Видимо, поджидать следующего клиента.

Тот факт, что все это происходило в абсолютнейшей тишине и в недоступном для обычного зрения спектре, ничего не менял: тварь была опасна. Причем опасна именно для живых. Поэтому в тот коридор я решил не соваться. И принялся очень внимательно мониторить доступное взгляду пространство, поскольку не был уверен, что странная тварь тут одна и что у нее не найдется толпы голодных родственников.

А потом у меня возникла другая проблема: очередной коридор закончился в довольно большом зале, от которого отходили сразу пять одинаково узких тоннелей. Но внимание привлекали не столько они, сколько большое круглое отверстие в потолке, забранное толстой, хоть и изрядно проржавевшей решеткой. Причем одновременно с ней выход перекрывали и причудливо переплетенные между собой красные нити. Точно такие же, какие я видел в сгоревшем доме и на канализационной решетке.

Остановившись под дырой, я задрал морду кверху и несколько мгновений ее рассматривал.

Света оттуда не поступало. Значит, дыра вела не в город, а в какое-то помещение. Скорее всего в подвал. Судя по тому, что по подземелью я блуждал недолго, подвал наверняка расположен недалеко от той площади. Хм. А то и прямо под ней. Быть может… да… под той самой башней, в которую я несколько часов назад так и не попал.

Взглянув на решетку с удвоенным интересом, я походил вокруг нее кругами, пытаясь понять, что же именно не дает мне просто отвернуться и пройти мимо. Как оказалось, причина все та же – слабое, какое-то подспудное ощущение неправильности, когда разумом понимаешь, что ловить тут нечего, но кто-то другой, более мудрый и знающий, настойчиво шепчет: задержись, это может пригодиться…

Тяжело вздохнув, я еще раз огляделся по сторонам, но виднеющиеся неподалеку входы в тоннели были неприлично темны, до отвращения грязны и в довершение всего возле каждого из них я обнаружил караулящих добычу «пиявок». Но что самое скверное, сидели они там не по одной и не по две, а целыми семьями. Выглядели гораздо крупнее, чем одиночка из предыдущего коридора. Возле одного из тоннелей тварей сидела целая толпа, отчего весь пол казался заляпан черно-зелеными кляксами.

Итого вместо пяти выходов у меня осталось четыре.

Два из них казались почти свободными, потому что через скопившихся там тварей можно было попробовать перепрыгнуть. Те, что слева, оказались заселены чуть меньше, но когда я приблизился, то обнаружил, что кляксы расползлись далеко вглубь, так что незамеченным мимо них уже не пробраться.

Еще минус два выхода.

И снова выбор невелик: направо или налево?

«Наверх», – настойчиво прошептала интуиция. И очень скоро я понял, почему она проснулась: пока я думал, кляксы у стен зашевелились и целеустремленно поползли в мою сторону.

Ну вот, приплыли…

Я развернулся к тому тоннелю, откуда пришел, но, как оказалось, твари и туда успели добраться. Медленно, незаметно они целеустремленно брали меня в кольцо, оставляя лишь один вариант для маневра.

«Да что ж за гадство творится в этом мире? – раздраженно подумал я, а хвост недовольно дернулся, ощетиниваясь иголками. – Неужели нельзя было отправить меня в нормальный город? К нормальным людям? Или хотя бы к таким же монстрам, как я, чтобы не пришлось ни от кого спасаться бегством?!»

Поняв, что выхода и впрямь нет, я отвел пострадавшую лапу в сторону и мысленно прикинул расстояние до потолка. Хвост без напоминаний уперся «мордой» в пол, создавая дополнительную опору. А когда кляксы с удвоенной скоростью ринулись вперед, он тугой пружиной распрямился и буквально выстрелил вверх, вцепившись в решетку зубами. Видимо, на случай, если я оплошаю.

Я не оплошал, так что подпрыгнул высоко, мощно, а в решетку вцепился не только хвостом, но и левой передней лапой и даже клыками. Мелькающие перед глазами алые нити, как ни странно, не причинили мне ни малейшего вреда. Но, наверное, от волнения пасть тут же наполнилась слюной, и вот тогда я сделал еще одно открытие – оказывается, чтобы забраться в подвал, выламывать решетку, как я собрался поначалу, было не обязательно. Стоило слюне попасть на металл, как тот протестующе зашипел и запузырился. А мне в рот полилась шипучая солоноватая смесь, по вкусу напоминающая самую обычную «Кашинскую».

Противной она не была. Напротив, мне даже понравилось. Единственное, пришлось просунуть лапу между прутьями и вцепиться когтями в края отверстия, чтобы не грохнуться вниз, когда решетка расплавится. Когда же я уверился, что ни при каком раскладе уже не свалюсь, то осторожно сомкнул челюсти, не без удовольствия отметив, как приятно пузырится на языке железо. Более того, именно сейчас, ощущая во рту его солоноватый привкус, я почувствовал, что необъяснимое чувство голода наконец-то затихло. Похоже, я нашел то, чего мне не хватало. И уже спокойно перекусил истончившуюся решетку, захрустев железными прутьями, как карамелькой.

На то, чтобы выгрызть их и сожрать почти полностью, у меня ушло меньше минуты. За это время кляксы сообразили, что ловить внизу нечего, и начали с поразительной скоростью взбираться на стены. Потом они, разумеется, переползли на потолок. Но к тому времени, как уродцы приблизились, я уже благополучно миновал алые нити, оказавшиеся не более опасными, чем свет от лазерной указки, после чего выбрался наверх, в просторное помещение, напоминающее большой подвал, и, развернувшись, приготовился убивать лезущих следом тварей.

Но каково же было мое удивление, когда выяснилось, что никто за мной наверх не сунулся. Добравшиеся до края отверстия кляксы только пару щупалец рискнули просунуть внутрь, однако, коснувшись одной из алых ниточек, так резво отдернулись обратно, что я с облегчением выдохнул.

Похоже, эти нити для меня неопасны, а вот для клякс сыграли роль своеобразного барьера. Вероятно, магического. Скорее всего тот, кто его поставил, прекрасно знал, что за гадость обитает в городских подземельях. И что гораздо важнее, знал, как от нее защититься.

Постояв у дыры какое-то время и убедившись, что гостей из подземелья ждать больше не нужно, я окончательно успокоился и отошел в сторонку, намереваясь исследовать доставшееся мне в единоличное пользование помещение. Но стоило только поднять голову, как темнота в одном из углов сгустилась, а мгновением позже оттуда выступил человеческий силуэт и знакомый до отвращения голос на чистейшем русском произнес:

– Я вижу, ты уже освоился? Ну, здравствуй, Олег. Надеюсь, ты подготовил свои вопросы? Потому что времени на разговоры у нас будет немного.

При виде улыбающегося брюнета у меня что-то булькнуло в горле. Сборщик душ выглядел так, словно сошел со страниц модных журналов. Тогда как я был неимоверно зол, устал, грязен как свинья, да еще и говорить разучился, что раздражало неимоверно.

– Гхр-р-р… – вот, собственно, и все, на что оказались способны мои голосовые связки. – Гхрр! Хр! Гррр-хр-р-рам!

– Ты расстроен, я понимаю, – ничуть не удивился Шэд, когда я припал к полу и свирепо оскалился. – Но тело и впрямь отличное. Сильное, ловкое, живучее…

«Да?! Может, поменяемся?!»

– Нурры – самые проворные создания на Ирнелле, – с самым невозмутимым видом продолжил этот гад. – Я, правда, удивлен, что ты не вытеснил до конца прежнего владельца. Вторая душа в одном теле может стать опасной. Особенно если это душа зверя.

Я зашипел, а хвост и того хуже – яростно завибрировав, он вдруг самым настоящим образом плюнул в стоящего поодаль Шэда. Правда, попасть не попал – мерзавец вовремя уклонился, а за его спиной в стене расцвела глубокая, оплавленная по краям дыра, откуда с шипением взвился ядовитый дымок.

– Надо же, – искренне удивился собиратель, когда мы с хвостом в редком единодушии оскалились. – Неужто вы сумели договориться?

Я мельком покосился на трепещущий у самого плеча хвост. Но даже если им и управляла оставшаяся в этом теле душа, то избавляться от нее я не собирался.

– Как знаешь, – пожал плечами Шэд, с легким любопытством оглядев нас, как какую-то диковинку. – Хотя я полагал, что мы поговорим о другом. И ты хотя бы поинтересуешься, почему я переместил тебя именно в это тело.

«Да? И почему же?!»

– Нурры – обитатели подземелий, абсолютно нейтральные к естественным проявлениям магии, – пояснил собиратель, скрещивая руки на набалдашнике трости.

«Что значит естественные?!»

– Стихийные. Природные. Те, что возникают естественным путем. Человеческие тела, к сожалению, не обладают такими свойствами, поэтому чаще всего отторгают души чужаков. А вот нурры в этом плане отличные реципиенты.

«Может, лучше тело мне нормальное вернешь?!» – раздраженно подумал я.

– Нет, не верну, – покачал головой бесцеремонно считывающий мои мысли Шэд и неопределенно махнул рукой: – Зато вот у них есть чему поучиться.

Я замер: «У кого это у них?!»

Шэд молча кивнул себе под ноги. Туда, где нервно плясали странные черные пятнышки. Маленькие, с детскую ладошку всего. Если бы дело происходило на свету, я бы сравнил их с солнечными зайчиками. Но здесь были, скорее, «теневые» зайчики. Абсолютно черные, идеально круглые, беспорядочно перемещающиеся вокруг сборщика фиговины, при виде которых по моему телу пробежала невольная дрожь.

– Знакомься, это улишши. Слабые, энергетически неполноценные, не переносящие солнечного света и чрезвычайно хрупкие создания, единственное достоинство которых заключается в том, что они способны принимать любую форму при условии, что у них будет физический контакт с носителем.

Я мысленно крякнул: «Это, интересно, как?»

– Смотри, – усмехнулся Шэд и что-то промурлыкал себе под нос, отчего пятна на полу заметались с сумасшедшей скоростью, а потом начали с такой же устрашающей скоростью расти. Причем не только в ширину, но и в высоту.

Это было похоже на то, как если бы из пола забили вверх маленькие водяные бурунчики. Сперва они вытянулись небольшими столбиками. Затем раздались в ширину, отрастили по четыре конечности, обзавелись гибкими туловищами, изящными лапами, треугольными головами – и вскоре рядом с собирателем стояло восемь сотканных из мрака созданий, при виде которых меня посетило смутное сомнение. Все эти хвосты, чешуя, характерные морды с вытянутыми носами и едва угадывающимися на голове ушками – что-то в них было и от змей, и от кошек одновременно.

– Это твои точные копии, – избавил меня от ненужных сомнений Шэд. – В физическом, разумеется, плане. Сейчас они маленькие, потому что их никто не подпитывает, и без помощи извне довольно быстро утратят форму. Но представь, на что они будут способны, когда, вернее, если найдут надежный источник энергии?

«Хм. Ну и каким образом это должно помочь в решении моей проблемы?»

Шэд в ответ на мои мысли только улыбнулся:

– Вы с ними в чем-то похожи. Твое тело почти так же пластично, как у улишшей, поэтому при определенных условиях ты сумеешь его изменить.

«То есть я все-таки смогу стать человеком?!»

– Твой нурр еще очень юн, – не преминул добавить сборщик душ, пока я ловил упавшую челюсть. – Считай, подросток, которого тебе предстоит сперва вырастить, выкормить и обучить. Но, как я уже сказал, две души в одном теле – это серьезная проблема, поэтому процесс может замедлиться или даже остановиться. В этом случае тебе придется или навсегда остаться зверем, или же избавиться от помехи.

Успокоившийся было хвост снова взвился, повторно оплевав неожиданно расхохотавшегося сборщика. Брызнувшие врассыпную улишши мгновенно обратились в обычные пятна. А я растерянно сел и, глядя, как ловко уворачивается от плевков Шэд, попытался уложить в голове несколько важных фактов.

– Нуррам от природы свойственна высокая приспособляемость, – со смешком добил меня собиратель, продолжая танцевать свой диковатый танец. – Они выносливы. Неприхотливы. Если понадобится, они отрастят густую шерсть, полноценные жабры, вторую голову, пятую лапу и даже ласты. Только на это понадобится время, терпение и, разумеется, энергия. Очень-очень много энергии, без которой нормальная трансформация невозможна.

«Стоп, – насторожился я. – Так ты точно уверен, что у меня получится стать человеком, или же только предполагаешь?»

– Пока таких исследований никто не проводил, – уклончиво ответил Шэд. – Однако если твое желание стать человеком не угаснет, то рано или поздно тело начнет приспосабливаться и сделает все, чтобы обеспечить твое выживание.

«То есть мое желание важнее?»

– Ты сильнее зверя. Поэтому да, Олег. Именно тебе решать, каким ты в итоге станешь.

Клац!

Иглы на кончике хвоста злобно щелкнули, наглядно демонстрируя отношение соседа к происходящему.

«Погоди, – рассеянно подумал я. – Дай ему договорить. Это важно».

– Обманывать тебя нет никакого смысла, – благодарно кивнул сборщик душ, когда хвостяра и впрямь угомонился. – Использованная мной схема для перемещения души получилась довольно сложной, затратной, но и самой перспективной. Так что сейчас ты нурр, а точнее, нурр-шайен – так здесь называют существ с двумя душами.

«А-а… так вот кем меня обозвали “гангстеры”? Интересно, а как они вообще поняли, что я такое?»

– Просто они тебя искали. Вернее, они искали мага, в доме которого ты оказался. В королевстве Архад, где мы с тобой находимся, эксперименты с нуррами запрещены, поэтому душу того человека я уже забрал. Но тебя карателям перехватить не удалось, поэтому я считаю, что вселение прошло успешно. И очень скоро ты, надеюсь, сумеешь мне помочь.

Я мрачно зыркнул на сборщика душ снизу вверх: «Помочь? Чем?!»

– Ты способен меня призвать, – совершенно серьезно ответил Шэд. И прежде чем я успел его спросить снова, его силуэт вдруг померк, а затем бесследно растворился в воздухе.

Твою ж тещу!

Я одним прыжком оказался на том месте, где он только что стоял, обшарил глазами пол и стены сразу в двух спектрах, но там действительно никого не было.

Нет, нет, нет! Стой! Мы еще не все обсудили!

«Шэд! – мысленно крикнул я в надежде, что это просто дурацкая шутка. – Эй, Шэ-э-эд! Ау! Вернись!»

Но то ли я формулу призыва не так проорал, то ли орал не на той волне, поэтому призыватель из меня получился хреновый: Шэд не ответил. И даже знака никакого не подал, что вообще услышал. А вот улишши, которых он с собой привел, так и остались в подвале.

«И что прикажете с вами делать?» – вздохнул я про себя, глядя на растерянно забегавших по полу «зайчиков». Те, словно испугавшись, прильнули к моим лапам и боязливо заползли под когти, несмотря на то что солнце сюда не доставало и погибать им было вроде не от чего.

Приподняв одну лапу, я со смешком проследил, как эта мелкота в панике юркнула под вторую. Потоптался на месте, подумал и улегся на пол. Ночь была долгой, набитое крысами брюхо уже давно тянуло в сон, а после десерта в виде решетки меня откровенно сморило.

«Ладно. Завтра попробую его позвать, – решил я, зевнув во всю свою немаленькую пасть. – Главное, у меня есть надежда. Хвост, ты покарауль пока, ладно? Если что, с меня причитается».