Вор (ЛП)

Эпилог 3

Тесса

Шесть месяцев спустя…

— Ты не пойдешь в этом, — Шон сидит в кресле в углу комнаты, вытянув ноги в джинсах. Простая белая футболка потрясающе смотрится с татуировками на его руках. По ночам, когда я лежу в постели, я постоянно прикасаюсь к его последней татуировке. Это мое имя, и он планирует набить еще имя Маркуса.

— Это уже третье платье, что я примерила. Все, что осталось, это скорее пляжные платья, а не вечерние, — я надуваю губы.

Я действительно не думаю, что выгляжу так уж эффектно. Они расклешенные к низу, длиной до середины бедра, но верх плотно облегает мою грудь. Это придает мне идеальную форму песочных часов. Пару месяцев назад я заказала несколько платьев и назвала их «платье-цель», чтобы надеть после того, как рожу. Теперь они прекрасно на мне сидят, что только больше нервирует перед нашей первой ночевкой на главном острове после того, как у нас родился Маркус. Я люблю каждую его частичку, но чувствую себя уверенной, оставляя его с Мари и Сэлом на ночь. Черт, это Мари научила меня всему, что я знаю о материнстве.

Шон рычит и встает с кресла, и я знаю, что будет дальше. Я бросаюсь в ванную, пытаясь закрыть дверь, но он быстрее меня. Прежде чем успеваю сообразить, моя задница уже посажена на тумбу, юбка собрана на талии, а трусики сдвинуты в сторону.

— Прими меня, — рычит он, глядя на мою киску.

Я быстро выполняю поручение, становясь влажной. Шон освобождает член, бете его в руку и потирает головкой мой клитор.

— О, Боже, — стон срывается с моих губ. Он целует меня и продолжает тереться своим членом о мой клитор, набирая скорость. Он не дразнит. И он не планирует войти в меня. Понятно, что Шон преследует цель быстрее довести меня до оргазма, и чем раньше, тем лучше.

— Ты примеряла все эти платья для меня? Теперь я не могу дождаться, чтобы снять его с тебя сегодня вечером. Но от осознания того, что тебя увидят другие люди, я по-другому вижу эту ситуацию, — он отстраняется и смотрит на меня, продолжая тереться своим членом о клитор.

Я ловлю каждое слово, что он произносит.

— Ты позволишь мне пометить твою киску. Так сегодня вечером я буду знать, когда ты будешь идти рядом, что моя сперма будет по всей твоей маленькой, сладкой щелке. Потому что она моя. Только моя.

Давление на мой клитор и описание развратных действий отправляют меня через край.

— Скажи это, — хрипит он, и я чувствую, как его сперма начинает покрывать меня.

— Только твоя, — стону я, продолжая тереться клитором, пока мы оба сотрясаемся в оргазме. Он использует головку своего члена, чтобы размазать сперму, убедиться, что вся моя киска покрыта ею, а потом возвращает мои трусики на место.

Затем Шон надевает штаны и стаскивает меня с тумбы.

— Теперь лучше?

— Это помогло, но только на сегодняшний вечер.

Я отворачиваюсь, чтобы посмотреться в зеркало, и замечаю, что моя помада размазалась.

— Мне нужно еще минут пять, — говорю ему, смотря в отражение зеркала. Он подходит и убирает волосы с одного плеча, целуя меня там, прежде чем прикусить.

— Зачем? Ты выглядишь хорошо любимой своим мужчиной. Нет ничего сексуальнее этого.

Я должна согласиться.

Излишне говорить, что у нас занимает еще час на сборы, прежде чем мы, наконец-то, добираемся до главного острова и нашего ужина.

Еда оказывается хорошей, но не настолько, как у Мари. Но приятно выйти куда-то только вдвоем. Я пью шампанское, прикончив почти половину бутылки.

— Придется сцедить молоко и выбросить, — говорю я.

Шон притягивает меня к себе и выводит из ресторана.

— Не волнуйся, я позабочусь об этом, когда вернемся домой.

Моя киска сжимается от его слов, ведь я понимаю, что он имеет в виду. С тех пор, как у нас появился Маркус, Шону не хватает моей груди.

— Мы могли бы пропустить танцы и пойти домой, — предлагаю я, желая, чтобы он быстрее исполнил свое обещание. Я сильнее прижимаюсь к его телу, не волнуясь, что мы посреди улицы. Шампанское сделало меня немного смелее.

— Ты сказала «ужин и танцы». И ты получишь это, Лисенок.

Я улыбаюсь ему, поднимаясь на носочки, чтобы поцеловать, а он наклоняется ко мне, встречая на полпути. Поцелуй мягкий и длится всего несколько секунд.

— Мы на месте, — говорит он, затаскивая меня в маленький бар.

Играет живая музыка, и люди уже танцуют, хотя еще рановато.

Шон находит нам столик в углу и заказывает выпить, а затем вытаскивает меня на танцпол, прижимая к себе, пока медленная музыка заполняет бар.

— Я люблю тебя, — шепчет он мне на ухо.

— Я тоже люблю тебя.

Он притягивает меня еще ближе, крепко сжимая в объятиях.

— Никогда не думал, что смогу стать таким счастливым. Черт, я — гребаный счастливчик.

— Ты сделал это, Шон. Ты сделал все это для нас. Ты боролся за нас, даже когда я сдалась.

— Не говори так, — быстро отвечает он. — Все это ничто без тебя. Ты — сердце всего этого.

— Поцелуй меня.

И он целует, пока не заканчивается песня и не сменяется на более быструю.

— Я в туалет, детка. Сиди за столиком, пока я не вернусь, — я киваю и возвращаюсь к нашему столику. Меня останавливает молодой мужчина, примерно моего возраста. У него светлые волосы и голубые глаза, все в нем кричит «американец». Сейчас мне уже легко отличить: кто живет на островах, а кто — нет.

— Не подскажешь время? — спрашивает он, немного запинаясь.

— Да, конечно, — я открываю сумочку и достаю свой телефон. — Начало десятого.

Он делает шаг ближе, и я пытаюсь отступить, но натыкаюсь на наш столик.

— Как насчет того, чтобы обменяться номерами и встретиться позже? Ты выглядела чертовки аппетитно, когда обжималась с тем парнем на танцполе.

— С моим мужем, — поправляю я его.

— Мне все равно, кто это. Я узнаю легкодоступных крошек.

Вдруг Шон появляется рядом со мной, выхватывая телефон из моих рук. Я слышу треск разбитого телефона и вижу осколки на полу.

— Господи, он что, был сделан из стекла? — говорю я, глядя на телефон.

— Советую тебе отойти от моей жены.

— Привет, мужик, — парень отступает, поднимая руки, будто собирается уйти. Но не делает этого. — Я готов поделиться, чувак. У нее достаточно задницы и сисек для нас обоих.

Я едва успеваю заметить, как Шон поднимает руку, и парень получает кулаком по лицу. Он падает на стол, потом скатывается на пол.

Шон поворачивается и всматривается в мое лицо.

— Ты в порядке, детка?

Он только что ударил кого-то, а беспокоится обо мне?

— Твоя рука.

Я думаю только о разбитом телефоне и ударе. Это должно быть больно, верно? Чувствую, я бы заплакала от боли, если бы это была я.

Он целует меня в щеку.

— Сказал же тебе, что в этом платье ты очень сексуальна, — говорит он мне на ухо, бросая деньги на стол и уводя меня из бара. — Извини за телефон, я куплю тебе новый.

Не могу дождаться того, чтобы вернуться домой, и тогда Шон покажет мне, насколько серьезно я провинилась.