Воришка

Генри Слезар ВОРИШКА[1]

Есть у любой тирании одно хорошее качество: оно сплачивает тех, кто становится ее жертвой. В конторе «Штекпул Глоу Компании наблюдалась внутрипроизводственная разновидность этого редкого феномена. Служащие были едины в своей ненависти к Ральфу Штекпулу. президенту и владельцу фирмы. Штекпул, вероятно, обо всем догадывался, но это его ни в малейшей степени не волновало. За пятьдесят лет своей жизни, тридцать из которых были связаны с производством перчаток, он усвоил одно золотое правило: бей соперника первым, пока тот не ударил тебя.

То утро, в которое Штекпул обнаружил вора на своем предприятии, начиналось довольно неплохо. Пешком он преодолел те шесть кварталов, что отделяли его квартиру от конторы, и январский морозец нарисовал ласковый румянец на его морщинистых щеках. За завтраком он был очень любезен со своей женой, а на работе крайне вежливо поговорил с секретаршей, которая принесла ему утреннюю корреспонденцию. Даже Блекбурн, который всегда приводил его в замешательство своим нервозным жеманством, на этот раз вызвал легкую улыбку, когда появился в святая святых президента. Но улыбка была недолгой.

— Просто не могу себе этого представить, мистер Штекпул, — запричитал Блекбурн. — Мы затребовали модель № 205 — и фабрика выслала дюжину пар в качестве образца, но теперь у нас осталось только одиннадцать...

— Ну, и что же мне теперь делать?

— Но речь ведь идет не только о модели № 205, мистер Штекпул. Недавно у нас начались пропажи, которые невозможно объяснить. Похоже на то, — тут по его лицу пробежала нервная дрожь, — что у нас завелся воришка.

Штекпул тяжело задышал.

— Вы хотите сказать, что меня обкрадывают? Здесь, на моем собственном предприятии?

— Ну, конечно, ведь пока перчатки валяются здесь, всегда можно вынести пару в кармане пальто или портфеле.

Президент поднялся, в своем гневе он напоминал Юпитера.

— Никто, Блекбурн, не смеет так поступать со мной! Слышите, никто! Я требую, чтобы сегодня же вы нашли мошенника!

— Я? — Блекбурн дрожал всем телом. — Но почему именно я? Я же не знаю, как надо действовать в подобных случаях!

— Вам известно, сколько перчаток пропало?

— Шесть или семь пар.

— А вы уверены, что все остальное лежит на месте? Писчая бумага, скрепки, мои сигары! — Он откинул крышку бюро. — Ведь любой может зайти сюда и стянуть мои сигары!

— Ну, давайте я буду вести протокол...

— Убирайтесь отсюда, — грозно прорычал Штекпул. — Не надо мне никакого протокола, я сам займусь этим делом.

Излюбленный метод Штекпула — брать быка за рога — никогда не давал осечки. Он вызвал частного детектива и ввел его в курс дела. Сэмпл коренастый человек маленького роста, привыкший к тревожным тирадам ограбленных богачей, слушал его очень внимательно.

— Насколько серьезно это дело, мистер Штекпул? — поинтересовался он. — Тут прозвучало, что стоимость пропавших предметов составляет не более десяти — пятнадцати долларов. Это действительно так?

— Для меня это дело принципа, — напрямик заявил Штекпул. — Никто не может безнаказанно обкрадывать меня. Особенно из тех, кому я плачу зарплату.

— Вы не подозреваете кого-нибудь?

— Украсть может каждый, — проревел Штекпул. — По мне, это мог сделать любой из них. Даже моя собственная секретарша или, скажем, мальчишка посыльный. А, может быть, этот шалопай Фред Коттер.

— Кто?

— Коттер, мой помощник. Молодой человек, холостой, с кучей подружек. Возможно, они то вот и щеголяют в украденных у меня перчатках. Я его совершенно не перевариваю.

— Почему же тогда вы держите его у себя?

— Он хорошо разбирается в своем деле, — смиренно ответил Штекпул. — Он вообще один из лучших специалистов, вот только если бы еще побольше занимался работой. Половину дня он вечно проводит где-то вне конторы. А потом заявляет, что ходил «изучать опыт». Но меня-то не проведешь. Нисколько не удивлюсь, если он и окажется вором.

— Ну, не надо никого заранее обвинять, — благоразумно возразил Сэмпл. — Лучше всего, поймать вора в ловушку.

— В ловушку?

— Подобный метод я неоднократно применял в интересах некоторых крупнейших фирм страны, и всегда успешно. Суть его заключается, можно сказать, в том, что преступник должен «запятнать себя». — Детектив захихикал и выразительно посмотрел на сигару Штекпула.

— Что же мы должны делать?

— О, ничего сложного. В назначенное вами время я принесу мелкий, светящийся порошок с особыми свойствами. Мы обработаем им коробки с перчатками, которые расставим по всей конторе в стратегически важных, или, иначе говоря, наиболее соблазнительных для вора местах и когда мы убеждаемся, что кража вновь произошла, с полной уверенностью начинаем проводить расследование.

— Какое расследование?

— Вот, посмотрите: в момент кражи порошок попадает на пальцы похитителя, но видимым он становится только в полной темноте. Кроме того, его нельзя смыть никакими моющими средствами. Воришка будет постоянно носить с собой доказательства своей вины.

— Ага, понимаю, — захихикал Штекпул, — потом мне нужно будет собрать всю эту банду в каком-нибудь темном помещении и высмотреть, у кого будут светиться руки. — Его глаза заблестели, и, весьма довольный, он откинулся назад в своем вращающемся стуле. — Гениальная идея, Сэмпл. Когда мы сможем ее осуществить?

— Если вы согласны, я могу приготовить все уже сегодня вечером.

— Подождите минуточку. — Штекпул снял с рычага телефонную трубку и вызвал своего управляющего. — Блекбурн? Кто-нибудь отпрашивался с работы на завтра?

— Нет, сэр.

— Вы уверены в этом? Фред Коттер и другие, все на месте?

— Да, сэр, насколько я знаю, никто с работы не уходил.

— Ну, хорошо, хорошо, — проворчал Штекпул и повесил трубку. Потом он довольно подмигнул детективу и протянул ему одну из своих сигар.

В тот же вечер, когда из конторы все ушли, Штекпул и детектив начали осуществлять свой план. Пока Сэмпл обрабатывал картонные коробки с перчатками белым порошком, президент не переставал удивляться его неприметности. Он настоял на том, чтобы и его шкатулка с сигарами тоже была превращена в ловушку. Дома Штекпул в подробностях рассказал жене, какую хитрую западню он устроил для похитителя. Никогда прежде ей не доводилось видеть его в таком радостном возбуждении.

На следующий день все сотрудники были вызваны в личный кабинет Штекпула. Сам он обосновался за закрытой дверью и показался только в обед. Через равномерные промежутки времени он требовал от Блекбурна подтверждение, что собрался действительно весь персонал. За исключением секретарши, выполнявшей поручение за пределами здания, завхоза, мучившегося зубной болью, и Франка Коттера, который на протяжении уже двух часов «изучал опыт», коллектив явился в полном составе.

До четырех часов пополудни в Штекпуле рос страх, что если вдруг, в этот день, вор решил продемонстрировать свою честность, тогда весь план полетел к черту. Его нисколько не привлекала перспектива сидеть в засаде в течение долгого времени, он жаждал схватить свою жертву немедленно. И уже через четверть часа стало ясно, что плод созрел.

Позвонил Блекбурн.

— Мистер Штекпул? Я проверил коробку с образцами, что стояла возле бухгалтерии. Одной пары не хватает.

— Вы абсолютно уверены? — спросил Штекпул и вытащил изо рта сигару. — Вы тщательно все пересчитали?

— Несколько раз, сэр. Первоначально было двадцать четыре пары, теперь осталось только двадцать три.

Штекпул ударил кулаком по столу.

— Все сотрудники на месте?

— Да, сэр. Мистер Коттер вернулся полчаса назад, и теперь уже собрались абсолютно все.

— Через пять — десять минут все должны пройти в большой конференц-зал без всяких исключений. Я требую стопроцентной явки!

— Будет выполнено, сэр!

Штекпул с трудом сдерживал себя. Ни одна сделка, совершенная им прежде, и сколь значительную прибыль она бы не сулила, не волновала его до такой степени. К этому моменту он уже совершенно забыл роль Сэмпла в выработке этого плана и считал его принятие исключительно собственной заслугой.

Между тем, служащие с угрюмыми лицами начали стекаться в просторный зал, лишенный окон. Ведь обычно общие собрания проводились для того, чтобы дать всем нагоняй, произнести пустые пожелания по случаю окончания года ими дать скучный отчет о состоянии дел. Только из угла, где сидели секретарши, раздавались смешки, да еще на лице Франка Коттера, не спеша бредущего по залу в одной рубашке, блуждала злобная усмешка.

Штекпул прошел к председательскому месту за столом президиума.

— Прошу внимания, — сухо произнес он, и это сразу же прекратило все шорохи и покашливания. — Я позвал вас всех сюда для того, чтобы провести небольшой эксперимент. Хочу, чтобы все вы оставались на своих местах и только повернули руки. Вот так. — Он протянул вперед обе руки ладонями вверх.

Послышались возгласы удивления, явственно ощущалось легкое замешательство.

— Ну, чего вы еще ждете? Все дружно протянули руки.

— Выключите свет, мистер Блекбурн, — распорядился Штекпул. Блекбурн торопливо подбежал к выключателю и повернул его. Зал погрузился во тьму, и воцарилась тишина, лишь изредка прерываемая отдельными нервозными покашливаниями.

— Мистер Штекпул!

Это был голос Блекбурна. Штекпул посмотрел в его сторону, и его грудь тотчас же переполнило чувство триумфа, которое чуть было даже не расстегнуло пуговицы на рубашке. Ведь там, в другом конце зала, виднелась пара ярко светящихся рук.

— Свет! Включите свет! — в волнении вскричал Штекпул, после того как пробился сквозь толпу и схватил преступника за ладонь.

Фред Коттер уставился на него, непонимающе.

— Что случилось? Что я сделал?

— Так это все же оказались вы! — торжествующе произнес Штекпул. — Я знал, что буду прав. У меня не было сомнений! Вы думали, что вам удастся безнаказанно обкрадывать меня...

— О чем вы говорите?

— О чем? Мистер Коттер, вы не могли бы познакомить меня с содержимым вашего портфеля?

— Что?

— Нет, я не думаю, что вы действовали настолько глупо. Наверное, вы каким-то образом уже избавились от похищенных перчаток — или еще нет? Полагаю, вы не зря ходили «изучать опыт». — Он повернулся к своему управляющему. — Блекбурн, я хочу, чтобы вы еще сегодня рассчитали мистера Коттера. С этого момента он уволен.

— Вы вышвыриваете меня вон? — Коттер умоляюще посмотрел на своих коллег, но те боялись открыто выражать ему свое сочувствие. — Но из-за чего?

— Вы обокрали меня! Обокрали фирму! Будете это отрицать?

Коттер покраснел.

— Ну да, я взял несколько пар перчаток. Но я никак не думал...

— Да бросьте вы. Никто не может взять у меня что-либо без разрешения. Глупо говорить, мистер Коттер, что вы этого не знали. Сегодня вечером вы должны освободить свой письменный стол. Завтра утром я вас в конторе уже сидеть не хочу.

Штекпул развернулся и сурово посмотрел на остальных сотрудников. Напряжение понемногу стало спадать.

— Доброго вечера всем, — пожелал он на прощанье.

Остаток вечера Штекпул провел и своем кабинета, заканчивая работу, которую не успел сделать в течение дня. Ужинать дома было уже поздно. И он решил пойти в свой клуб, чтобы сполна насладиться одиночеством. Когда он вернулся домой, было уже за полночь, и его жена готовилась ко сну.

— Ты так долго работал сегодня, мой дорогой, — заметила она, надевая ночную рубашку. — Как прошел твой эксперимент?

— Прекрасно, — захихикал Штекпул. — И знаешь, кто оказался вором? Этот шалопай Фред Коттер!

— Коттер? Это твой помощник?

— Именно он; ты ведь познакомилась с ним недавно на приеме по случаю Рождества! Такой парень, с вечной ухмылкой на физиономии. Но сегодня я стер улыбку с его лица. Я показал ему, что бывает с тем, кто наносят мне урон!

С довольной усмешкой он плюхнулся на кровать и выключил ночник. А когда он повернулся на другой бок, то увидел светящийся отпечаток руки на обнаженном плече своей дорогой супруги.