Воскрешение

Глава 24. Совместная прогулка

Некоторое время мы ели в молчании, украдкой наблюдая друг за другом, затем я завёл разговор о том, что это за станция, попросив рассказать, как человека, прожившего здесь больше, чем я.

Ничего особо интересного она не рассказала, всё это было в сети, но всё же я с удовольствием её слушал, всё больше понимая, что девушка мне очень симпатична. Всё в ней соответствовало моему эталону красоты, а когда она немного расслабилась в моём обществе, то прямо-таки преобразилась. Заодно я заметил то, что в обычной жизни было незаметно. Не зря говорят, что если хочешь узнать больше о человеке, то нужно посмотреть, как он ест. К середине нашего разговора девушка сидела уже с идеально ровной спиной, в её движениях прослеживался опыт поведения за столом и опыт светской беседы. Манеры и жесты указывали на то, что она знает, как себя вести в обществе, и это закладывалось в неё с рождения. Она явно не так проста, как старается казаться, и раз она скрывает что-то, то не просто так, а вот нужны ли мне её проблемы, я пока не решил. Отказываться от ухаживания за девушкой я не собирался, но то, что это может привести к проблемам в будущем, я уже не сомневался. К сожалению, убедиться в этом мне пришлось очень скоро.

Наевшись досыта, я предложил прогуляться в местной оранжерее, самой крупной на станции.

Рассчитавшись за ужин, взял Кэтрин под руку, и мы спустились на лифте на первый этаж, где был выход из ресторана и располагался бар. Но пройти на выход мы не успели, так как дорогу нам перекрыли трое грозного вида мужиков, облачённых в форму наёмников. Их скафандры носили следы былых сражений, и отметины на броневых пластинах были явно не бутафорией.

— Куда это вы так торопитесь? — произнёс самый здоровый из них. Если сравнивать его комплекцию, то он был на пол головы выше меня и намного шире в плечах.

— Грег, уйти с дороги, я тебе уже объясняла, что не следует соваться ко мне, — внезапно произнесла девушка, которую я на автомате отодвинул себе за спину.

— А ты, я смотрю, нашла себе ухажёра, не могла выбрать хотя бы повзрослее? — спросил он, глядя мне в глаза.

— Отойдите в сторону, вы мешаете нам пройти, — ответил я, подобравшись и готовый к любой провокации. Я, конечно, не спец по дракам, но в армии сумел освоить пару приёмов.

— Шёл бы ты отсюда, молокосос, пока тебе не наваляли, мне нужно поговорить с этой девкой, — ответил он, стараясь сдвинуть меня в сторону.

Понимая, что конфликта не избежать, я врезал ему кулаком в лицо. Точнее сказать, попытался это сделать, но он невероятно быстрым движением перехватил мой кулак у своего лица и левой рукой ударил мне в грудь. Мгновенно моё дыхание спёрло, а я улетел метра на три в сторону лифта. Если бы не надетые под скафандр бронированные пластины, то пару рёбер мне точно сломали бы. При падении я неловко перевернулся, но времени разлёживаться я себе не дал. С трудом поднявшись, я бросился к своему сопернику. Использовать оружие в общественном месте, коим являлся ресторан, категорически запрещалось, поэтому приходилось рассчитывать только на кулаки. Сейчас я жалел, что не успел изучить базы по рукопашному бою, но одна вещь меня обнадёживала, во время удара я увидел его в своём сознании намного раньше, чем он был нанесён. Я переключил всё внимание на своего противника и, бросившись на него., попробовал провести несколько ударов в корпус, но был остановлен неимоверно сильным ударом со стороны моего противника. Даже предвиденье удара не давало мне возможности полностью увернуться от него, но, отклонив голову, я как минимум избежал сломанной челюсти, зато от удара коленом в живот я не успел увернуться, и следом за этим ударом мне мощно прилетело в челюсть, когда меня согнуло от удара. На секунду я потерял ориентацию и, возможно, даже сознание, хотя часть меня наблюдала за моим полётом со стороны. Упал я жёстко спиной, отчего моё дыхание ещё больше сбилось. Впервые я почувствовал укол в плечо, это сработала встроенная аптечка, в результате чего смесь стимуляторов меня взбодрила. Перевернувшись на живот, я попробовал подняться, сплёвывая кровь из рассечённых губ. В камеру, расположенную на спине, я видел, как мой противник подошёл ко мне и, взяв за шкирку, собирался поднять меня. Я резко оттолкнулся и развернулся в воздухе, активировав кастеты на тактических перчатках, нанёс удар с замаха. Сам удар был не опасен для противника, и, скорее всего, именно поэтому он его не стал блокировать, только вот металлические шипы на костяшках моего кулака, прочертили глубокие борозды на лице Грега, оставив длинные и глубокие царапины на его лице. Кровь мгновенно потекла из распоротой щеки, что на время отвлекло противника. Прижав руку к лицу, он с удивлением уставился на свою окровавленную ладонь.

Внезапно взревев, он выхватил из-за пояса нож, больше похожий на здоровый тесак. Тут я понял, что меня сейчас банально зарежут, и холодный страх собрался внизу живота, представляя, как этот нож вспарывает мой живот и внутренности. Именно этот страх привёл меня в чувство, весь мир вокруг начал замедляться, я уже видел траекторию удара, который должен лишить меня жизни, а моя рука уже легла на рукоять десантного ножа. Дальше картинка перед глазами внезапно ускорилась, и я, выхватив нож, отбил удар противника в сторону, после чего, активировав его, нанёс удар прямо в грудную пластину. Грег посчитал этот удар неопасным и, не задумываясь, принял его на грудную броню. Каково же было его удивление от того, что нож с лёгкостью проник сквозь преграду, после чего я резким движением, расширив рану в два раза, выдернул его из груди противника. Ещё секунду он глядел с удивлением на рану в груди, а я стоял от него в стороне с опущенными руками, глядя ему в глаза. Понимая, что он проиграл, последним усилием он сделал рывок в мою сторону, но я в этот раз не выключал свой нож нож, срезал лезвие его ножа и, проскочив под широко расставленными руками за его спину, перекинув нож в другую руку, и умудрившись при этом, поменять хват, воткнул нож в его затылок. Грег по инерции сделал ещё два шага вперёд, снимаясь с моего ножа, и рухнул замертво на пол. Все вокруг замерли поражённые, включая Кэтрин.

Тут неизвестно откуда появилась охрана ресторана и оттеснила нас друг от друга. Я резким движением, стряхнув с ножа кровь противника, вложил его в ножны, а одновременно с этим уже связался с Громовым, скинув ему запись боя, и искал в сети юридические последствия своего поступка. На первый взгляд, согласно местного закона, я в своём праве, тем более, оружие я достал не первым, да и сам первым не атаковал, каждый раз отвечая на атаку моего противника. Мои размышления подтвердил звонок Громова младшего.

— Ничего не говори и не подписывай, я уже выехал. Инцидент уже зарегистрирован в сети, и скоро приедет полиция, дашь им мою визитку, они знают, что делать, — сообщил он и отключился.

— Я буду свидетелем, что ты защищался, не переживай, всё обойдётся, ты был в своём праве.

— Да я не переживаю особо, меня беспокоит, что наш вечер омрачён таким прискорбным событием, — ответил я.

— Он давно напрашивался и, в любом случае, получил по заслугам, а то от него проходу здесь не было. Он постоянно клеился ко мне, и я уже думала, что он отстал, но, как видишь, не оставил своих притязаний ко мне, — ответила девушка с какой-то затаённой злобой, смотря на лежащее тело Грега.

Через пять минут появились два полицейских, которые совершенно спокойно осмотрели место, где происходила стычка, даже не оцепив его и никого не арестовав. Подойдя ко мне, один из них сказал:

— Судя по видео, это вы защищались от нападения, прошу уделить нам полчаса и без острой необходимости не отлучаться, скоро подойдёт начальник Службы Безопасности и зафиксирует показания, можете не переживать, мне уже звонили оба Громова и просили вас не беспокоить лишний раз. А классно вы Грега уделали, я давно говорил ему, что нарвётся он на чей-нибудь нож, и, как видите, оказался прав.

— Я могу посидеть в баре? — спросил я.

— Да, конечно, без проблем, — ответил он.

Я отправился к бару и, усевшись за стойку, сказал:

— Чего покрепче, а то мутит немного, — сказал я, чувствуя, как у меня начался отходняк.

Рядом со мной уселась Кэтрин и заказала себе какой-то сок.

Бармен налил мне стопку зелёной мутной жидкости и поставил рядом стакан воды, не глядя, залпом выпил её и чуть не выругался. По ощущениям, это чистый спирт, но я пересилил себя, хотя из глаз брызнули слёзы. Задержав дыхание, я осторожно сделал небольшой вдох — выдох носом несколько раз, пока обжигающий воздух с парами спирта не разбавился до нормального состояния. За моими манипуляциями наблюдали все присутствующие, поэтому я решил сыграть на публику:

— Ещё порцию.

Бармен, хмыкнув под нос, налил мне ещё стопку и при этом подвинул мне стакан, но я, проигнорировав тот, залпом выпил ещё одну стопку. Приятный жар начал распространяться внутри меня, постепенно успокаивая.

— Могёщь, — одобрительно сказал бармен и добавил, — за счёт заведения.

Постепенно внимание на меня перестали обращать, и Кэтрин сказала:

— Ты в первый раз убиваешь человека?

Я только кивнул головой, не зная, что добавить.

— Своего первого противника я убила в тринадцать лет и до сих пор помню, как меня тогда коробило, — добавила она.

Но продолжить разговор нам не дали, почти одновременно прибыли оба Громовых, которые, быстро осмотрев тело, коротко переговорили между собой, и Громов младший направился ко мне.

— Можете не переживать, здесь десяток камер, и вся ваша стычка была зафиксирована от самого вашего появления в ресторане. Он поджидал вас весь вечер и специально спровоцировал ваше нападение на него. Есть свидетели и даже голосовая запись, поэтому решение вынесено в вашу пользу, даже орудие убийства изымать не будут, хотя по закону вполне могут. Вам придётся заплатить сто кредитов за нарушение правил ношения плазменного ножа, на этом ваше дело закрыто, и вы можете быть свободны, только хочу предупредить, что друзья убитого могут постараться отомстить вам?

— Сколько я вам должен за ваши услуги? — спросил я.

— Знаете, мне почему-то кажется, что вы ещё не раз обратитесь за услугами ко мне, в таком случае вам выгоднее приобрести месячный абонемент за пятьсот кредитов, данная ставка сэкономит вам деньги, — ответил он, и я увидел, как от него пришёл счёт на оплату, который я, не задумываясь, оплатил.

Когда Громов ушёл, я осмотрелся и заметил, что тело Грега уже унесли, а публика давно потеряла интерес к происходящему.

— Вы ещё не передумали посетить оранжерею вместе со мной? — спросил я, посмотрев на Кэтрин.

— Не могу отказать себе в удовольствии продолжить наш с вами вечер, — ответила та, и я заказал такси, на котором мы довольно быстро добрались до изюминки станции.

Оранжерея поражала своими масштабами. Несколько ярусов разнообразной зелени и живности, а в центре огромное озеро с островами. Честно сказать я был поражён тем, что увидел. То обилие зелени, представленное здесь, на самом деле впечатляло.

Войдя в оранжерею, через главный вход, я подал свою руку, и мы стали неторопливо прогуливаться вдоль основных дорожек, наслаждаясь видом и огромным количеством запахов. Примерно через пятнадцать минут мы достигли небольшого озера, а рядом журчал небольшой ручей, реалистичность созданного ландшафта была настолько впечатляющей, что я сказал:

— Эх, сейчас бы искупаться, жаль, что нельзя этого делать, строителям удалось настолько реалистично создать уголок природы, что я даже подумал, что нахожусь на родине, на пикнике. Развести костёр, наловить рыбы и сделать потрясающую уху, а вечером, когда зайдёт солнце, сидеть у костра и отдыхать под звуки гитары, глядя на полную луну.

— Ты жил на планете? — удивлённо спросила она.

— Да, и поверь мне, это не сравнится ни с чем, космос убивает первобытные инстинкты, нет того драйва, когда ты на байдарке сплавляешься по горной реке или когда стоишь на носу корабля, рассекающего волны. Честно сказать, я бы с удовольствием вернулся назад ещё неделю назад.

— Но что изменилось за эту неделю? — спросила Кэтрин.

— Я встретил тебя, и теперь не могу понять, что для меня важнее в этой жизни, выполнить поставленную цель или плюнуть на всё и приложить все усилия, чтобы добиться твоей благосклонности.

— Очень необычный комплимент, но мы вроде не переходили ещё на ты.

— А что нам мешает сделать это прямо сейчас, — сказал я, разворачиваясь к спутнице и осторожно беря её за обе руки, при этом смотря ей прямо в глаза. Мы на какое-то время застыли, смотря друг на друга. Ещё мгновение, я бы попытался поцеловать её, но, почувствовав это, Кэтрин смутилась и отступила от меня на полшага, беря меня под руку.

— Хорошо, давай перейдём на ты, только не будем торопить события, ты совершенно ничего не знаешь обо мне, да и ты сам не так прост, как кажешься. Там, когда Грег напал на тебя, ты дрался с ним совершенно неумело, и я до сих пор не понимаю, как тебе удалось его победить, ведь шансов у тебя практически не было.

— Это всё нож, Шольц сказал, что он, возможно, принадлежал одному из аристократов тысячу лет назад. С ним связана какая-то тайна, непонятная мне. Беря его в руки, я вижу моменты безжалостных драк, когда владелец этого ножа сражался с нападавшими на него солдатами. То, что он вытворял с ним, не поддаётся описанию, настолько профессионального владения ножом я не видел никогда в мире, да и те невероятные приёмы неспособен сделать даже обычный человек, — ответил я, на время задумавшись и вспоминая картину увиденной мною битвы.

— Так Шольц продал вам свой трофей? — спросила удивлённо она, после чего добавила: — Тогда не удивительно, что ты победил Грега. Он никому его не продавал, да и вообще редко выставлял напоказ. За него предлагали очень хорошие деньги, но он всегда говорил, что отдаст его тому, кто будет достоин его носить. Очень странно, что он посчитал вас достойным, — произнесла она, подозрительно посматривая на меня.

— Так получилось, чистая случайность, — ответил я, жалея, что затеял эту тему для разговора.

— Чем больше я о тебе узнаю, тем больше вопросов у меня возникает. Но можно поинтересуюсь тем, что меня беспокоит в первую очередь?

— Конечно, спрашивай, — ответил я.

— Что за перестройку затеял ты и с чем это связано, — спросила девушка, став серьёзной. Тот ореол расслабленности и добродушной беседы куда-то исчез, я тоже сосредоточился, но постарался не показать виду.

— Дело в том, что я решил сделать снаружи секции причальный пирс, позволяющий стыковку малым и средним кораблям. Один я хочу использовать для ремонта кораблей, всё это позволит очень быстро окупить мои вложения. Немного подучу базы, возьму пару помощников и начну ремонтировать корабли не на частных доках, а непосредственно рядом с мастерской. Это позволит существенно сократить расходы, небольшая гостиница позволит объединить весь сервис, что упростит логистику. Там же будут сдаваться небольшие склады под временное хранение грузов, что позволит завязать полностью клиента на мой сервис. Я посмотрел на конкурентов, такой сервис предоставляют четыре крупные компании, но, во-первых, стоимость их услуг существенно выше, во-вторых, они стараются брать только крупные корабли. Подобный сервис на более мелкие корабли не распространяется, хотя подобная потребность на рынке есть.

Для этого я собираюсь полностью перестроить семьдесят процентов секции и, возможно, прикуплю ещё часть, такая возможность есть, да и цена не такая большая. Если проект будет успешным, то можно рассмотреть и более глобальное расширение, но забегать вперёд я не буду.

— Да, планы у тебя грандиозные, а что ты думаешь делать с наёмниками, они ведь, насколько я знаю, не собираются уходить из этого сектора, — спросила, как бы невзначай, девушка, но я уже фиксировал малейшие изменения в её поведении.

— А что наёмники? Арендуют и пусть дальше арендуют, их ангар расположен с краю моей секции и реконструкции не мешает, конечно, придётся ограничить расход энергии условиями договора, и снаружи смонтирую один из причальных пирсов, но это их не затронет, поэтому никаких проблем я в этом случае не вижу, — ответил я.

— И надолго ты собрался задержаться на станции? — спросила Кэтрин.

— Пока не знаю, может, год, может, пару лет, а может, и через три месяца сорвусь, если решу, что это не для меня. А ты долго собралась прозябать на периферии?

— Я бы с удовольствием вернулась в родной дом, но есть обстоятельства, которые не позволяют мне сделать это в ближайшее время. Дело даже не в деньгах, но большего сказать я не могу, это не мой секрет, — ответила она.

Мы ещё полчаса гуляли по этому удивительному месту, но наш абонемент уже заканчивался, а продлевать его было очень дорого даже для меня. Как оказалось, тут действовала строгая система учёта, что делало доступным данный оазис практически любому жителю станции, население которой уже перевалило за сто тысяч человек.