Восстание в пустыне

Из предисловия к изданию 1929 года («Восстание в пустыне»)

Автор настоящей книги, по утверждению ряда современных английских авторитетов, является «самым замечательным из живущих ныне британцев». Лоуренс известен в Англии как «некоронованный король Аравии». Однако помимо воли автора книга дает яркие иллюстрации циничных методов британского империализма в азиатских странах, орудием и проводником которого являлся сам Лоуренс.

Весьма характерна судьба самого автора, разрушающая миф об «аполитичности» науки в буржуазных странах. Молодой ученый-ориенталист, посвятивший себя археологическим раскопкам в Сирии и Месопотамии, с началом империалистической войны становится одним из деятельнейших участников английской контрразведки в Каире, где организует пресловутое Арабское бюро, ставшее в дальнейшем филиалом английского Форин Оффис и центром руководства британской политики в арабских странах. Романтический любитель восточных древностей становится политическим агентом британских властей в Каире, на него возлагается подготовка арабского восстания против Турции. В то время как Лоуренс по заданиям британского верховного комиссара в Египте Мак-Магона внушал арабским вождям идею объединенной Аравии и звал их, под лозунгами панарабской федерации, к борьбе с турками (выполняя этим программу британского империализма на ближневосточном театре войны), другие британские агенты вели переговоры о разделе арабских стран между союзниками, после того как Оттоманская империя будет разбита и наследство «больного человека» станет добычей победителей. Характерно, что «романтический» Лоуренс, втиравший очки своим друзьям арабам, прекрасно отдавал себе отчет в том, что английские обещания арабской независимости имеют временное значение. Такого рода самопризнания имеются в ряде мест книги, которая в целом является ярким документом политики британского империализма на Востоке.

Читатель знает, какое важное значение имеют страны Аравийского полуострова в системе Британской империи. Именно здесь – через Красное море, Суэцкий канал и Средиземное море – проходит соединительное звено между Индийским и Атлантическим бассейнами, которые являются главными морскими театрами Британской империи. После постройки в 1869 году. Суэцкого канала стратегическое значение бассейна Красного моря для британского империализма чрезвычайно возросло, что и вызвало с 1882 года оккупацию англичанами Египта и зоны Суэцкого канала, а в дальнейшем определило программу британской завоевательной политики на Аравийском полуострове, в Палестине и Месопотамии. Именно здесь находится центр имперских связей Англии, соединяющих метрополию с Индией, Австралией и британскими владениями в Тихом океане. Основной имперский морской путь с базами в Гибралтаре, Мальте, Кипре, Суэцком канале, Периме и Адене наиболее уязвим в том пункте, где соприкасаются африканский и азиатский материки Старого Света. Здесь же проходит главный имперский кабель, соединяющий Англию с Индией, Австралией и Южной Африкой и проходящий только по британской территории, «all red cable»[1]. В порту Суэц находится центральная нефтеналивная станция, снабжающая британский торговый и военный флот жидким топливом. Вблизи Каира расположена наиболее мощная имперская радиостанция (Абу-Заабал), через которую осуществляется связь Лондона с Канадой, Индией, Австралией, Южной Африкой и другими частями раскинувшейся Британской империи. Наконец, здесь проходит главная воздушная магистраль Британской империи: Лондон – Каир – Багдад – Басра – Карачи – Калькутта – Австралия. Здесь же должна пройти великая британская железнодорожная магистраль Капштадт – Каир – Карачи, которая должна связать воедино африканские и азиатские владения Британской империи.

Представители «индийской школы» британской дипломатии, одним из наиболее ярких представителей которой являлся небезызвестный лорд Керзон, установили в качестве политической аксиомы, что основным условием защиты Индии как сердца Британской империи является владение подступами к ней (Тибет, Афганистан, Персия, области Передней Азии) или контроль над ними. Для представителей этой школы Каир, Суэц, Мосул, Багдад являются лишь британскими форпостами на подступах к Индии. Столпы консервативного империализма лорды Ландсдаун и Керзон фактически превратили Персидский залив в английское озеро. Еще задолго до империалистической войны британские политики лелеяли планы утверждения британского господства в южной Персии, Месопотамии и Сирии, выставляя себя в качестве «наследников» в имуществе «больных людей» – Константинополя и Тегерана, когда эти последние благодаря помощи европейских «докторов» окончательно развалятся.

Империалистическая война ускорила осуществление этих планов британской дипломатии. Известно, что, согласно послевоенному разделу, Англия получила мандат на Ирак (Месопотамию), Палестину и Трансиорданию (арабская область, расположенная к востоку и юго-востоку от Палестины и являющаяся буфером между областями центральной Аравии и зоной Суэцкого канала), а Франция получила мандат на Сирию. Остальные части Аравийского полуострова остались расчлененными на ряды независимых арабских государств (Хиджаз, Асир, Йемен, Неджд, Шаммар и т. д.), которые в той или иной степени являлись объектом британской политики и вели между собой непрерывную борьбу. Казалось, что англичанам удалось разложить национальное арабское движение и подорвать объединительные процессы и борьбу за национальное освобождение, которые эксплуатировались Англией в эпоху империалистической войны. События последних лет показали, что система британских мандатов и расчленения Аравийского полуострова не прочна и что в настоящее время арабское национальное движение, вырастая с каждым годом, становится наиболее опасным противником британского империализма в Передней Азии.

Военные успехи англичан на Ближнем Востоке, приведшие к разгрому Турции и разделу ее арабских областей, в значительной мере были обусловлены тем, что Англии удалось использовать рост арабского национального движения, который наблюдался еще до империалистической войны, чтобы направить его против Турции. Книга Лоуренса «Восстание в пустыне» дает ряд весьма ярких картин организации англичанами арабского фронта против Турции. Она освещает эти операции лишь под углом развития и торжества арабского национального движения, но совсем не говорит о том, как это движение эксплуатировалось британским военным штабом в его стратегических расчетах.

Вступление Турции в войну в октябре 1914 года вызвало величайшие опасения в Лондоне. Руководители британской политики прекрасно учитывали, что война против союзников Турции, руководящей страны в мире ислама, возглавляемой султаном-халифом, может всколыхнуть против британского владычества многомиллионные мусульманские массы Индии и Египта. Благодаря принятым Англией мерам призыв к «священной войне» против неверных, выпущенный турецким халифом, не имел успеха в Индии и Египте. Англичане немедленно заняли Басру (главный порт Месопотамии, связывающий ее с Персидским заливом) и провозгласили свой протекторат над Египтом (18 декабря 1914 года). Они приступают затем к лихорадочному укреплению Суэцкого канала, ожидая нападения на него со стороны германского флота, а также турок и опасаясь в то же время возможного восстания в самом Египте. Эти опасения были весьма основательны. Действительно, уже в январе 1915 года турецкая экспедиционная армия под начальством Джемаль-паши[2] выступила из Палестины к Суэцкому каналу. Целью экспедиции являлось форсировать канал в месте расположения узлового пункта Исмаилия, произвести десант на египетском берегу канала и поднять восстание в Египте против Англии. Эта экспедиция окончилась неудачей. Поход двадцатипятитысячной армии через безводную Синайскую пустыню в условиях бездорожья и отсутствия баз (приходилось воду, продовольствие и боевые припасы везти с собой на верблюдах, на что требовалось свыше 10 000 животных) был чрезвычайно труден и обессилил экспедицию. Англичане сумели потопить понтоны, на которых должна была переправляться армия Джемаль-паши через Суэцкий канал. Туркам удалось перебросить в Исмаилию лишь один понтон, отряд которого был захвачен и интернирован англичанами. Несмотря на эту неудачу, турки продолжали в течение лета 1915 года подготовлять вторую экспедицию против Суэцкого канала. Согласно планам Джемаля и Энвера[3], предполагалось укрепиться на западном берегу Суэцкого канала и прекратить по нему всякое сообщение путем обстрела из дальнобойных орудий. С этой целью из Константинополя были переброшены в Палестину германские аэропланы и австрийские гаубицы. Одновременно намечалось усиление турецкого гарнизона в Медине и создание там базы для возможных действий против африканского берега Красного моря.

Положение для союзников на Ближнем Востоке складывалось не блестящее. Попытки форсировать Дарданеллы весной и летом 1915 года окончились неудачей. После гибели нескольких британских крейсеров и малоуспешных действий союзнического десанта операции в Дарданеллах решено было ликвидировать, а в январе 1916 года произошла эвакуация союзников с дарданелльского фронта в Салоники. Английские операции в Месопотамии также развивались неудачно. После занятия басрского вилайета английские части не могли выполнить намеченных операций против Багдада, и в апреле 1916 года их экспедиционный корпус под начальством генерала Таунсенда, осажденный в Кут-эль-Амара, был взят в плен турками. Приготовления Джемаль-паши против Суэцкого канала угрожали перерывом английских сообщений между Средиземным морем и Индийским океаном. Престиж Англии в странах Ближнего Востока был заметно поколеблен. Именно эта обстановка заставила англичан ускорить подготовку восстания арабов против Турции, которое и решило в значительной мере исход операций на этом театре войны.

Новым союзником Англии оказался шериф Мекки Хуссейн, переговоры с которым были начаты с июля 1915 года британским верховным комиссаром в Египте Мак-Магоном. К началу 1916 года торг был заключен. Англия обещала Хуссейну независимость арабских областей Оттоманской империи и создание самостоятельного арабского государства во главе с Хуссейном. Этот план был разработан так называемым Арабским бюро, которое было организовано при британском военном штабе в Каире Лоуренсом и окончательно сформировалось весной 1916 года. Переговоры между Мак-Магоном и Хуссейном, облеченные в форму писем, оставили открытым вопрос о границах будущего арабского государства. Хуссейн отказался от своих притязаний на Мерсину и Адану (южная часть турецкой Анатолии) и согласился на временную оккупацию англичанами Багдада и Басры, с тем чтобы отложить определение границ будущего арабского государства до момента окончания войны.

Уклончивость англичан была принята. Как раз в это время они вели переговоры с французским правительством о разделе арабских областей Турции, и в феврале 1916 года состоялось секретное англо-французское соглашение (так называемое соглашение Сайкса – Пико), по которому был установлен раздел арабских областей и зон влияний между Англией и Францией. Именно здесь весьма ярко проявились традиции английской дипломатии («десница и шуйца британской дипломатии»), которая во славу британского короля подписывает правой и левой рукой документы и соглашения достаточно противоречащего характера. В этом эпизоде роль левой руки (соглашение с французами) сыграл сэр Марк Сайкс, а роль правой руки (соглашение с арабами) – Мак-Магон и «романтический» Лоуренс.

Дальнейшие события хорошо известны. В июне 1916 года Хуссейн, провозгласивший себя несколькими месяцами позже королем Хиджаза, поднял восстание против Турции и занял Мекку. Этим его успехи и ограничились, так как попытки арабов захватить укрепленную турками Медину окончились неудачей. «Арабское восстание» начинало уже приобретать характер блефа. В то же время (с июля 1916 года) развернулась вторая экспедиция Джемаль-паши против Суэцкого канала. Все это требовало принятия чрезвычайных мер. И вот осенью 1916 года в Джидду был направлен Лоуренс для переговоров с королем Хуссейном об «организации» планомерного арабского восстания. Лоуренс добивается разрешения Хуссейна посетить штаб его сына Фейсала, руководившего операциями против Медины, завоевывает доверие последнего и убеждает его реорганизовать армию.

Во всех последующих операциях арабов, формально возглавлявшихся Фейсалом, Лоуренс играл роль действительного руководителя и начальника арабского штаба. Его задачей было расширить фронт сопротивления арабов, включив в него северные племена, для того чтобы оттянуть турецкие силы и распылить их фронт. Другой задачей Лоуренса являлось уничтожить железнодорожную связь турецких армий с Хиджазом, изолировать Медину и захватить центральный железнодорожный узел Маан. Лоуренс продвигается в глубь турецкого тыла в Сирии и при помощи арабских племен ховейтат организует прорыв с севера к порту Акаба, который и был занят арабами 6 июля 1917 года. Через Акабу организуется снабжение из Египта военными припасами и продовольствием арабских вооруженных сил. Именно из Акабы, ставшей базой англо-арабского фронта, в течение 1917 и 1918 годов организуется арабское наступление к Дамаску параллельно продвижению английских армий из Египта через Синайский полуостров и Палестину.

После неудач английских операций весной 1917 года против Газы, защищавшейся Джемаль-пашой, куда были брошены британские танки и направлен огонь дальнобойных орудий британских крейсеров с моря, британское командование на Ближнем Востоке сменяется. Вместо отозванного генерала Мюррея назначается генерал Алленби, переброшенный с европейского западного фронта. 1917 год является годом британских успехов в Ираке и Палестине. Англичане прочно укрепляются в Багдаде и наносят решительное поражение турецкой армии на верхнем Тигре. Одновременно Алленби подготовляет наступление из Египта, проводя железные дороги через пустыню и строя артезианские колодцы. Осенью 1917 года он начинает тщательно подготовленное наступление двухсоттысячной армии, закрепляя свой тыл немедленной прокладкой железнодорожного пути. В ноябре и декабре 1917 года Алленби занимает всю южную Палестину до Мертвого моря, включая Газу, Яффу и Иерусалим. Однако немецкое наступление на западном европейском фронте весной 1918 года заставило британское командование перебросить часть войск Алленби во Францию, что приостановило его дальнейшее продвижение в Палестине. Именно в этот период особую помощь англичанам оказали операции арабских частей и экспедиций Лоуренса. Сам Лоуренс специализировался на взрыве турецких железных дорог и захвате поездов, причем ему почти удалось отрезать турецкие армии в Палестине (Джемаль-паши и Лимана фон Сандерса) от их базы в Дамаске.

Решающей фазой империалистической войны на западных и восточных фронтах явился сентябрь 1918 года, к которому было приурочено исподволь подготовленное наступление союзников на основных направлениях. 15 сентября началось наступление командующего союзными армиями на Балканах Франше д’Эспрэ, которое закончилось капитуляцией Болгарии (28 сентября). Одновременно произошел прорыв союзниками «линии Гинденбурга» на западном европейском фронте. В то же время началось решительное наступление Алленби на палестинском фронте, на всем протяжении от Средиземного до Мертвого моря. В трехдневном сражении с 19 по 21 сентября Алленби удалось разгромить турецкие армии, ослабленные перебросками на северный фронт (как раз в это время Энвер-паша, преследуя свои мегаломанские планы, перебрасывал турецкие части из Сирии в Закавказье на завоевание Армении и персидского Азербайджана). Разгромленная палестинская армия турок беспорядочно отступала к Дамаску, уничтожаемая обстрелом из орудий, бомбардировкой с аэропланов и нападениями арабских партизан под руководством Лоуренса (который с каким-то смакованием описывает сцены физического истребления турок). Лоуренс заканчивает картину борьбы занятием арабами Дамаска и описанием первой «ночи свободы», которую пережило население Дамаска. Как известно, на следующий день английские армии Алленби оккупировали Дамаск. Турция, теснимая на балканском, сирийском и иракском фронтах, капитулировала (31 октября 1918 года). Германия сложила оружие. Предстояло подведение итогов империалистической бойни.

Арабское «независимое» правительство короля Фейсала в Сирии просуществовало два года (до июля 1920 года), когда войска французского генерала Гуро заняли Дамаск. Оно существовало только потому, что в англо-французской борьбе за Сирию британская дипломатия считала выгодным поддерживать своего союзника Фейсала против французов, мотивируя это «защитой арабских интересов». Французы настаивали на передаче им Дамаска, ссылаясь на соглашение Сайкса – Пико. После изгнания Фейсала из Сирии и оккупации французами Дамаска британское правительство предложило Фейсалу в виде компенсации вакантный трон Ирака.

Результаты арабского восстания хорошо известны. Обещания Лоуренса и письма Мак-Магона Хуссейну не оказали никакого влияния на решения послевоенных конференций, определявших судьбу Турции и ее арабских областей. Напрасно король Хуссейн отказался от ратификации Версальского договора (1919 год) и тщетно добивался выполнения Англией ее обещаний, не соглашаясь подписать англо-хиджазский договор, санкционировавший отказ Хуссейна от Палестины, Трансиордании, Сирии и Ирака, хотя сам Лоуренс приезжал его «уговаривать». На совещании союзников в Сан-Ремо в апреле 1920 года был произведен окончательный раздел мандатов. Чтобы примирить с собой Хуссейна, британское правительство посадило его сыновей – Фейсала на трон Ирака и Абдуллу на трон Трансиордании. Палестина, согласно декларации Бальфура от ноября 1917 года, была превращена в еврейский «очаг» и центр сионистической политики Англии (перестраховка на случай борьбы с арабами). Зона Суэцкого канала при этой системе охранялась от ставшего опасным арабского национального движения и фактически стала буферным государством под мандатом Англии.

Британская политика территориальных захватов на этом не остановилась. Летом 1925 года Англия, воспользовавшись междоусобной войной Хиджаза и Неджда, захватывает хиджазскую область с портом Акаба и железнодорожным узлом Манн, включив последние в подмандатную территорию Трансиордании и имея в виду превратить Акабу в головной участок трансаравийской железнодорожной магистрали на Басру, чтобы связать Египет и британские мандатные территории в одно целое.

Послевоенное укрепление Англии в странах арабского Востока и захват ею важнейших стратегических баз не создали полных гарантий для прочности британских имперских планов в Передней Азии. За последние годы арабский национализм, который после войны Англия стремится всемерно притушить, становится все более серьезным фактором политической обстановки на Востоке. Не говоря уже о восстаниях в мандатных территориях (в Ираке в 1920 году, в Палестине и Сирии в 1925 году) арабское движение начинает интенсивно развиваться в Центральной Аравии. Это движение основано на ряде чисто экономических факторов: с одной стороны, переход кочевников к земледелию, а с другой – борьба за торговые пути и выходы к морю. Центральная Аравия (султанат Неджд) отрезана от Персидского залива рядом английских протекторатов, из которых наиболее важным был Кувейт, являющийся естественным портом для Центральной Аравии. Выходы к Средиземному морю для Неджда закрыты мандатными территориями Англии и Франции. От Красного моря он отрезан Хиджазом. Борьба за торговые пути бедуинов Центральной Аравии (они называются ваххабитами ввиду их принадлежности к секте ваххабизма, являющейся толком мусульманского пуританизма) определили собой политику экспансии, проводимую султаном Неджда Ибн-Саудом в послевоенный период. Несмотря на ряд попыток Англии удержать путем ряда соглашений (1915, 1922, 1925 и 1927 годов) в рамках Неджда арабское движение, угрожающее ее подмандатным территориям, эта экспансия продолжает развиваться, являясь выражением тенденций к национальному объединению, которые зреют на Аравийском полуострове. В течение последних лет Неджд присоединил к себе область Шаммар, часть Асира и завоевал Хиджаз, глава которого Хуссейн, ввиду своей англофильской политики и хищнического управления страной, не мог организовать вокруг себя сопротивление бедуинам Центральной Аравии.

В настоящее время на Аравийском полуострове имеются лишь два независимых арабских государства: объединенное государство Неджд, Хиджаз и присоединенные области, с одной стороны, и Йемен – с другой. Вся британская политика и международное соперничество империалистических держав на Арабском Востоке определяются борьбой за влияние на эти два независимых государства. Политикой Англии до последнего времени являлось вызывать трения между Йеменом и Недждом и втягивать их в затяжную войну. Этим она рассчитывала отвлечь внимание Неджда от экспансии в сторону подмандатных территорий Ирака, Палестины и Трансиордании и в то же время удержать Йемен от нападения на британские владения в Адене. Положение осложняется англо-итальянским соперничеством в Красном море и попытками Италии утвердить свое влияние в Йемене для того, чтобы заставить Англию пойти ей на уступки в других вопросах. Однако империалистическая программа на Аравийском полуострове взрывается изнутри тенденциями к сближению между Недждом и Йеменом. Ибн-Сауд и имам Яхья (король Йемена) уже договариваются о мирном сотрудничестве и защите общих интересов против империализма. Именно это заставляет британский империализм снова перевооружаться и укреплять свои стратегические позиции на Арабском Востоке. Недаром газеты время от времени сообщают об опасности вооруженного конфликта между Англией и независимыми государствами Аравийского полуострова, причем сообщается о воздушных бомбардировках с британских аэропланов тех или других «непокорных» племен[4].

Одновременно с подготовкой военных действий Англия пытается обезопасить свои позиции на Аравийском полуострове путем заключения договоров с Недждом и Йеменом. Эти договоры в основном направлены на гарантию границ британских мандатных территорий и протекторатов на Ближнем Востоке. Несмотря на наличие этих договоров, искусственные послевоенные границы, препятствующие традиционному передвижению кочевых племен и торговому обороту, беспрестанно нарушаются, вызывая и новые осложнения, и конфликты (один из последних конфликтов – так называемое объявление «священной войны» Ибн-Саудом британским мандатным территориям в марте 1928 года).

Проведенная послевоенными соглашениями локарнизация Арабского Востока не прочна. Она находится в грубом противоречии с теми процессами национального арабского объединения, которые продолжают развиваться, несмотря на искусственные перегородки. Британская стратегическая схема, основанная на мандатах, расположена на «зыбучих песках Аравийской пустыни», как отметил один из наиболее дальновидных британских политиков в Аравии. Эта схема с каждым годом расшатывается и, несомненно, будет взорвана изнутри подлинным «восстанием в пустыне», которое на этот раз будет направляться непосредственными интересами арабского национализма без участия «некоронованных королей Аравии», подобных талантливому авантюристу Лоуренсу.

Знакомясь по прессе и журналам с современными событиями в Аравии, читатель, вероятно, встретится с именами действующих лиц, изображенных в книге Лоуренса. Ряд «героев» сошли со сцены. Мак-Магон почил на лаврах, и, как сообщают британские справочники, занимается охотой и катается на яхте. Начальник британской разведки в Египте Клейтон получил титул лорда и сделался дипломатом. За последние годы он является главным английским специалистом по переговорам и по заключению договоров с арабскими государствами. Алленби получил назначение на пост верховного комиссара в Египте и отличился расправой с египтянами в 1924 году во время убийства британского командующего египетской армией сердара Ли Стака, после чего было сочтено за благо заменить его менее «заметным» лицом (Джорджем Ллойдом). Сам Лоуренс отошел от политической жизни и, переменив фамилию (он принял имя Шоу, заявив, что прежнее имя скомпрометировано послевоенной британской политикой в Аравии и нарушением обещаний арабскому народу), служит в рядах индийской армии, считая, по-видимому, что колонизаторская политика Англии в Индии не компрометирует честного ориенталиста.

Читатель зато встретит в современных событиях в Аравии ряд лиц (Ибн-Сауд, имам Яхья и др.), лишь бегло упоминающихся в книге Лоуренса, которая не затрагивает Неджда и Йемена, выдвинувшихся за последнее время на передний план в определении политических судеб Арабского Востока.

Труд Лоуренса, посвященный описанию политических событий, дает достаточно хорошее представление также о климатических, бытовых и отчасти социальных условиях современной Аравии. К сожалению, выходящий в русском переводе труд Лоуренса подвергся в этой части значительным сокращениям, что, однако, сохраняет за русским изданием ценность его как исторического документа и блестящего приключенческого романа.

Для удобства читателя, не занимающегося специально Востоком, перевод снабжен рядом разъяснительных подстрочных примечаний.

Ирандуст (автор предисловия 1929 г.)