Вот Иуда, предающий Меня. Мотивы и смыслы евангельской драмы

Вступление

Иерусалим, Виа Долороса [1],

июль

– За тридцать таких сребреников Иуда предал Христа.

Хозяин антикварной лавки вкладывает мне в руку серебряную монету. Она неожиданно весома, тяжела и холодна.

Наверное, тридцать таких монет весили немало даже для мужских ладоней. Не очень большие, они как раз и должны были поместиться в сложенные ковшиком мужские руки. Цена Христа и цена души.

И внезапно мне стало зябко посреди раскаленного Иерусалима.

Зачем ты их взял?

Ну зачем?

Жанр этой книги лучше всего охарактеризовать словами «художественное богословие». Это попытка воочию увидеть евангельскую драму: предательство и судьбу предателя.

Он давным-давно стал символом, стал не более чем именем нарицательным, которое и писать-то можно с маленькой буквы. На иконах его всегда рисуют так, чтобы молящийся не встретился с ним глазами. Его преступление навсегда заслонило его самого – одного из апостолов, избранников Христовых. Из живого человека он превратился в синоним самого страшного греха – и поделом.

Но Евангелие написано не о символах, а о живых людях, и сколько бы лет ни лежало между нами, жизни в них не становится меньше. Евангелие написано для каждого из нас, открывая его, мы оказываемся современниками Христа, становимся лицом к лицу с Ним и с теми, кто Его окружает. Мы не просто читатели, мы участники Его жизни.

И как живы мы, так живы те, о ком повествует Евангелие. Кто-то к вечной славе, а кто-то к вечному позору.

Судьба Иуды сочится кровью предателя и кровью Господа. Эта кровь не высохнет до конца времен.

Его история плотно, как смирительной рубашкой, обернута авторитетными святоотеческими объяснениями и сведена на уровень назидательного нравоучения: воровать и предавать плохо, а вешаться еще хуже.

Я не хочу с этим спорить: действительно, плохо.

Я хочу поглядеть в глаза живого человека, на все времена ставшего образом самого гнусного предательства и самого бесплодного раскаяния.

Поглядеть и спросить:

Иуда, что ты сделал с Ним?

Иуда, что ты сделал с собой?

Не думаю, что для кого-то станет сюрпризом краткий пересказ случившегося: уж эту историю знают абсолютно все, читавшие и не читавшие Евангелие. Иуда Искариот, один из двенадцати апостолов Иисуса Христа, предал Учителя властям за тридцать сребреников и поцеловал Его в Гефсиманском саду, указав таким образом Христа пришедшим арестовывать Его солдатам. Но утром, увидев, что Он осужден, раскаялся, вернул эти кровавые деньги и повесился.

Эта история разобрана на символы почти полностью: само имя Иуды стало клеймом, тридцатью сребрениками называется любая морально нечистая выгода или плата, всякий лукавый знак внимания обзовут «поцелуем Иуды», и буквально повеситься нельзя, чтобы не припомнили того, кто повесился после Гефсиманской ночи.

Это совершенно не мешает предательству Иуды оставаться самой нелогичной, самой необъяснимой историей Нового Завета.

Потому что не существует внутренне непротиворечивой версии, которая бы соединила в себе эту историю от начала до конца: от ветхозаветных пророчеств до новозаветных апокрифов.

Ты хладнокровно предал Учителя за тридцать сребреников, не ища ничего, кроме выгоды? – но как мог оказаться рядом с Христом человек такой чудовищной внутренней испорченности, если Писания прямо говорят об обратном?

Ты желал «подтолкнуть» Христа к тому, чтобы Тот в прямом столкновении с властями объявил Себя Мессией и Царем и освободил Свой народ от римского гнета? – но, если цель блага и даже возвышенна, отчего Христос так строго осуждает тебя, называя «сыном погибели»? И почему ты не прислушался к словам Того, Кого искренне считал своим Царем?

Ты разочаровался в Нем и желал переметнуться на сторону «сильных мира сего», подзаработав при этом? – но отчего тогда так быстро и беспощадно настигает раскаяние? Ты просто не мог не понимать, на что предаешь Христа, осуждение никак не могло стать сюрпризом.

Ты покорно выполнил свое предназначение или даже прямой приказ Учителя поступить именно так, ибо так предначертано? – но отчего же Учитель не позаботился о твоей судьбе и не спас тебя от мук раскаяния и от петли? Мог ли Христос поступить так со Своим учеником, не утешить, не ободрить, бросить одного на растерзание совести?

Так что же заставило одного из Двенадцати выдать Учителя властям? С точки зрения разума это абсолютно бессмысленный шаг в пустоту. Иуда не получает ничего, а теряет совершенно все: смысл жизни и саму жизнь.

Зачем?!

Этот вопрос прозвучит в книге несчетное количество раз. Докапываться до подлинного смысла этой истории – все равно что просить хлеба в развалинах давным-давно покинутого дома.

Я не претендую открыть вам истину в последней инстанции. Это все-таки художественное богословие, тут будет много догадок и предположений, много деталей, возможных, но не обязательных.

Но у каждой догадки найдется основание. И ни одно предположение не возьмется из воздуха. А из подробностей будет вырисовываться цельный образ, а не разбитая мозаика.