Вовочка

Глава 23. Пиастры, … пиастры

Устроился удобнее, в люльке и подал чуть энергии. Мне показалось, что работая микродозами у меня получаются результаты лучше, не так сильно перегружается центральная нервная система и возможно, я не буду так часто отрубаться.

Мы ехали на автомобиле. Постарался ещё уменьшить дозировку энергии. Отделил себя от сознания Кислякова и начал просто сканировать окружающее пространство. Спереди сидел водитель, молодой парень где-то двадцати лет, рядом с ним сидел мужичёк под сорок, постоянно ощупывая правый карман куртки. Сзади, кроме меня ещё двое моложе, но не на много, которые видимо, выполняли функции охранников… Тьфу, опять себя с клиентом путаю. (Автор, для удобства читателей, будет переводить с фени на нормальную речь, высказывания представителей воровского мира.)

– Косой, не нервничай! Еще кого-то случайно пристрелишь.

Кисляков видимо обратил внимание на нервное поведение впереди сидящего.

Мы ехали долго, практически на другую окраину города. Наконец въехали в переулок и остановились возле ворот частного дома. Охрана выскочила из автомобиля, один из них остался возле открытой двери, а второй поспешил к калитке. На стук, со двора к калитке подошёл старичок в поношенной солдатской одежде. Коротко переговорив, дед оттянул засов, открыл калитку и уже вдвоём открыли ворота. Закрыв дверь автомобиля, второй охранник поспешил во двор за медленно ехавшим транспортным средством. Пока Кисляков вышел из автомобиля, поправил съехавшую на бок фуражку, охранники закрыли ворота и вместе с дедом зашли в времянку возле ворот.

– Ты чего копаешься Косой! Стучи!

Но стучать не пришлось. Дверь открылась и часть двора осветилась, падающим из открытого коридора, светом электролампочки. Косой остался в коридоре вместе с двумя амбалами, а Кисляков прошёл в небольшую комнату без окон.

Его встречал ещё один охранник внушительных размеров в кепочке величиной с аэродром. Помещение небольшое по размерам в котором кроме боевика находился металлический шкаф, стол и несколько стульев. С потолка на коротком шнуре висела электролампа ват на сорок. Больше ничего не просматривалось.

– Оружие?

Это единственное, что спросил амбал в кепочке.

– Не пользуюсь!

В голосе Кислякова слышалось слегка скрытое издевательство. А в мыслях мелькнуло.

– «Очень это помогло Рулевому. А может, они сами и грохнули?»

Его быстро обыскали и открыв дверь пропустили в следующую комнату. Комната была полностью обставлена мебелью, а так же виднелись две двери, кроме входной.

За столом сидели три знакомых авторитета. Доцента он знал давно, с остальными двумя хоть и конкурировал, но имел и общие дела, а вот четвертого вроде где-то видел, но вот где, да и что он он тут потерял непонятно. Cел и вопросительно уставился на Доцента.

– Товарищи! Все в сборе. Пожалуй, начнем… Я пригласил Вас на это совещание в связи с прискорбным событием, один из Рулевых погиб. По этому поводу слово имеет второй рулевой Шакро.

Встал незнакомый, оказывается, он был вторым Рулевым, а мне никто информацию не предоставил, это плохой знак, возможно, готовят передел зон влияния. Ну, ничего, посмотрим ещё кто кого…

– Мы заметили, что Каха начал тратить очень много. Кроме того, он как основной кассир не рассказывал обо всех корзинах. Поэтому было непонятно, какие сумы находятся в общаке, какие сумы поступлений и какие затраты осуществлены. [35] На требования предоставить документы и начать ревизию, постоянно отказывался, Он требовал сходку, так как не верил в то что меня выбрали вторым Рулевым.

– Но я тоже не помню сходки, на которой было принято такое решение.

Кисляков решил высказаться. Двое не успевшие ничего сказать, посмотрели друг на друга, один из них кивнул.

– Мы тоже не помним когда выбрали Шарко!

Доцент как-то снисходительно на нас посмотрел…

– А его не мы выбирали, его выбрал Костыль. Он решил поставить на общак своего человека.

Костыля (Константина Борисова) московского вора в законе, который смотрел за нашим городом, Кисляков знал очень хорошо и если он решил назначить второго Рулевого, то удивительно поведение Кахи. Он что из ума выжил? Тогда понятна и его отставка, притом вместе с жизнью. При любой попытке использовать общак не по назначению, всегда принимались максимально жёсткие меры. Видимо Каха так и не стал святым [36] и его убрали. В этом случае Кисляков решил, что надо оказывать максимально возможную помощь Шарко с общаком, неизвестно когда потребуется и ему помощь, да и Костыль зачтёт.

– И чем мы можем помочь?

Шарко глянул на Кислякова с сомнением,… потом как будто решился.

– Мы не знаем ещё три корзины. Каха оказался хиляком и умер от инфаркта. А те спецы, что с ним работали, не сообразили пригласить на переговоры нашего знакомого врача. Идиоты, могли бы хоть скорую вызвать, внешних проявлений переговоров никаких, а из больницы удрать мы бы ему не позволили. Правда, хоть потом сообразили всё красиво обставить. Дверь приоткрыта, он на полу возле телефона с трубкой в руках. Нашла его соседка, вызвала скорую. Врачи констатировали смерть. В больнице сделали вскрытие, обнаружили обширный инфаркт. Милиция не сильно интересовалась, ведь он не сидел в тюрьме и даже на скамье подсудимых,… как он стал держателем общака непонятно!… Да,… надо будет организовать похороны.

– Но ведь мы не можем знать у кого корзины. Как Вы представляете себе нашу помощь?

Доцент скривился.

– Чего сразу делаете удивлённые лица. У каждого в районе как минимум одна корзина и гарантировано вам известно ответственное лицо. Вот расскажете, кто чего знает, а мы сравним с нашими данными.

– Каха мог и вне города корзины организовать. У него был портфель, который он использовал при перевозке денег. Тут надо бы его водителя поспрашивать, куда они ездили с портфелем. Вот и можно будет составить какую-то карту возможных мест.

– Хорошая идея Кисляк, мы тоже про неё подумали, но одно другому не мешает.

Кисляков скривился, ну не любил он свою укороченную фамилию… Хм-м…А ведь они блефуют. Хорошо если знают парочку мест, а то «Мы не знаем ещё три корзины!» Видимо и с водителем перестарались, Каха никогда сам за руль не садился. Вот что значит, когда работают любители, хотели сразу всё на себя взять, а теперь локти кусают. Когда об этом узнает Костыль, Доценту не поздоровиться, да и Шарко тоже. То, что узнает это гарантировано, но вот если правильно подать информацию… можно хорошо подняться.

– «Вовочка! Ты это,… где?!»

Кисляков заозирался…

Мне пришлось срочно отключиться… Лежу в люльке… Смотрю на часы, уже шесть. Из кухни радиоточка играет Гимн Советского Союза, правда громкость прикрутили и он еле слышен… Как быстро ночь пролетела. Интересно чего Вика хотела. Попытался связаться с Викторией… Тишина… Что могло случиться? Ещё раз,… ничего… Я уже влил максимально возможную порцию энергии, но чтобы не сжечь себе мозги…

– «Вовочка! Ты уже тут у себя?»

– «Ту…ту… тут, а тебя куда носило?… Что, не смогла сразу отключиться?»

– «Так интересно же! Там такие дядьки смешные!… А этот которому мы влезли в голову кричит: – Кто тут!. Я ему и говорю: – Это я Вика. А он опять: – Какая Вика! Ну а я: – Которая с Вовочкой у Вас тут были. Тут у меня как заболела голова и я оказалась дома,… но голова и сейчас болит, сзади где затылок, хотя не так сильно. А где это мы были?…»

– «У плохих дядек…»

От Вики плеснуло страхом…

– «Как тот?…»

– «Нет! Это другие, как… о-о-о, те которые залезли через окно в нашу комнату.»

Страх заменился негодованием.

– «Они такой беспорядок у Вас учинили! Я немного меньший устроила, когда учила Тамарочку с Василисой вместе танцевать, так мама мне по попке настучала! Знаешь как больно? Ты что хотел их наказать?»

– «Вроде того… Слушай, а как ты попала к этому?…»

– «Ну, я проснулась,… поигралась немного с куклами. Мама с папой ещё спали, а мне скучно, я решила у тебя спросить… А тебя нет, мне стало очень обидно, я очень хотела с тобой поговорить и вдруг почувствовала, что ты где-то там. Ну, я за тобой,… а там эти…»

Мда-а,… очень информативно. Всё у неё получается на одних желаниях, интуитивно.

– «А что у тебя за вопрос был?»

– «Когда я играюсь с куклами, много мелких, а иногда и побольше, предметов… начинают взлетать, потом падать. Получается беспорядок, я и по попе из-за этого получала… Почему?!»

Хм-м,… это, скорей всего, когда она заставляет их двигаться кинетикой. Энергетическая мощность видимо у неё выросла, а вот точность манипуляции предметами… А как это Вике объяснить?…

– «Викуся,… ты, когда играешься, прихватываешь своей энергией и посторонние предметы. Нужно тренироваться в точности дозирования и оперирования с предметами. Для этого, положи рядом несколько мелких предметов и пытайся их передвигать по очереди, не тревожа остальные. Когда у тебя будет получаться начни оперировать двумя предметами, с такой же целью, ну и так далее. Чем более точно будешь оперировать предметами, тем меньше беспорядка, ну и попка будет целее, да и энергии будешь тратить меньше. Но не забывай об осторожности, старайся, что бы никто не видел твои тренировки,… ну и игры.»

От Вики пыхнуло нетерпением и азартом.

– «Всё, Вовочка! Я тренироваться!…»

Отключилась,… ну и хорошо, а я пока обдумаю происшествие на сходке. Видимо после криков Кислякова, решили, что у него поехала крыша и его чем-то двинули по затылку. Отключив и его и Вику.

Но сильнее всего меня насторожило то, как относятся к людям угрожающие общаку в воровской среде, это меня не только удивило, но и устрашило. Я планировал заставить Кислякова, или ещё кого, занести сумку с деньгами на вокзал, положить её в автоматическую камеру хранения, но вспомнил, что они появятся, аж в 1963 году.[37]

Продумал и прочие варианты, но послушав и посмотрев как запросто убивают из за общака людей, решил, что лучше зарабатывать лечением. В этом случае, в зоне риска буду только я.

Ведь если кто-то из воров проследит сначала за паханом, а после за переносчиком и дойдет до моей родни, могут пострадать практически все. Я же не смогу стереть память всем, кто увидел эту операцию по экспроприации средств.

Но ведь бороться с преступностью это благородно!… Хм-м,… вот и займусь… Что мама сказала?…

– Вовочка! Ты уже проснулся?

А вот и завтрак!… Перекусил, потом горшок, водные процедуры и я опять на своём любимом месте, на балконе.

Та-ак,… и что мы имеем? А имеем мы,… то есть я, кучу информации по преступному миру, да и Кислякова тоже, который неравнодушен к нашей семье, или лучше сказать, к возможности отнять у нас неимоверные ценности, которых реально у нас нет. Задачу надо разделить на две. И первой решить ту, что связана с Кисляковым. Тут несколько возможностей, просто остановить ему сердце или как-то сдать милиции.

Вспомнился полковник милиции, а ведь умный мужик, как он Панкратова пропесочил и ведь за дело! Надо его просканировать, узнать получше, что за человек. Правда он руководит только районный отдел внутренних дел, но знакомства у него и в ГОВД должны быть.

Сел рядом с Чернышом, этот охламон сразу положил свою голову мне на колени, типа чеши, не сиди без дела. Ну, я на автомате почесал да и погладил, рядом завелся трактор, значит правильно чешу. Представил себе полковника, чуть подал энергии…

Хм-м,… и тут совещание. Отчитывается знакомый лейтенант, Панкратов.

– Товарищ полковник, Наум Георгевичь, ну не знаю я как этого пианиста посадить. Он реально пострадавший, никто не поверит, что он избил четырёх мордоворотов. Да ещё и с фактически раздавленной рукой, да и второй такой тощий, плюнешь перешибёшь.

– Не понял? А почему ты им занимаешься? Пианист что, задержан?

– Так Ваш заместитель Иванов, дал указание. Говорит «Надо посадить этого мужеложца. Доказательств нет, но мы знаем, поэтому посадим по другой статье. Они же вдвоём напали на граждан с целью ограбления. Граждане уже написали заявление по этому поводу. Вот и займитесь.»

А полковник заволновался. А мысли прямо скачут. Про что он? «Вот сука! Подсиживает, ведь если до суда дойдёт и дело развалится, виноватым буду я. А дело будет громким, евреи умеют отстаивать своих, хрен отмоешься! Скажут, что замучил великого пианиста! А если и рука у него не так срастётся! Надо проверить и остальные дела, которые курирует Иванов.»

– Ты с заявителями говорил? Свидетелей нашёл и опросил?

– Я про это и говорю, четыре гражданина в нетрезвом состоянии напали на товарища этого пианиста. Тот как раз подходил к месту происшествия и вмешался. Начал кричать «Милиция, милиция.» Ну его и ударили какой-то трубой и прямо по руке. Потом немного добавили обоим и ушли. Свидетелей очень много, там как раз музыкальное училище. Так что надо этих заявителей задерживать а не Штаркмана.

– Так отпусти и извинись, а с Ивановым я поговорю. А что с тем, из пятнадцатой квартиры?

– Не нашёл ничего криминального, врачи выдали справку, что смерть наступила вследствие инфаркта. В нашей картотеке он не числится. Дело не открывал. Сегодня были родственники, просили снять печать с квартиры и хотят забрать тело для похорон.

А вот и Каха. Интересно долго ли он был рулевым и как его пытали, что нет видимых отметин на теле. А куда дели тело его шофёра?… Смотрю, полковник завис, я что, плохо от него заизолировался? Полковник меня услышал? Что он там, в мыслях крутит? «А нам же доводили, что Рулевым в нашем городе Кахабера Парпалию по кличке Каха и что он не сидел. Надо проверить…»

– Я чувствую, что дело тут не чисто. Как зовут умершего.

– У него очень сложное и имя и фамилия, сейчас посмотрю.

Лейтенант открыл папку и почти по слогам прочитал.

– Каха-бера Пар-па-лию.

– Срочно! Возьми у криминалистов врача и срочно в больницу! Там очень внимательно обследуйте тело. Я уверен, что его пытали и как результат инфаркт. После этого вместе с криминалистами осмотрите квартиру, пусть снимут пальчики и всё остальное. Каху постоянно вёз шофёр, узнать, где он! Чего стоим?! Отдай дело пианиста Юдинкову.

– Юдинков! По пианисту ты всё понял?

– Да товарищ полковник! Дело закрыть и привлечь нападавших.

– Не забудь отпустить потерпевшего. Да и извинись.

– Хорошо! Товарищ полковник!

– Да не ори ты так. От этого звания не повышаются. Работать надо…Хе-хе…

Ага, Штаркмана, моего клиента отпускают, значит максимум завтра они заявятся. Это же хорошо! Вот и работа, притом без криминала, а предохранитель, чтобы он не болтал, я поставлю само собой.

Опять меня отрубило, а вроде микродозы использую…

– «Ты,… это,… жрать дай…»

– «Черныш?! Это ты меня выдернул?… Там же серьёзные дела,… а ты жрать! У тебя совести нет!»

– «Так, кушать хочется! Тебя покормили,… а меня?!… Там в том шкафу есть сосиски, дай парочку. А?… Они небольшие…»

Странно, чего он холодильник постоянно шкафом обзывает? А сосиску надо дать одну, врёт Черныш, сосиски не маленькие.

– «Вовочка! Ты чего? Они для тебя большие, а для меня маленькие… А холодильник или шкаф, одно и тоже…»

– «Ты чего?! Мне в голову залез?! А ну брысь! И не смей! Я тебя прошу, если мне надо, а ты без спросу! Это плохо!…»

– «Ну не обижайся, я просто не привык просить. От жизни надо брать всё самому, иначе другие обскачут. Да и как я помогу, если что,… у меня же энергии нет…»

– «Так предупреждай, как-то. Очень неприятно, когда кто-то читает все твои мысли. Тебе же самому не нравится.»

– «Ну ладно, ладно… Пошли в коридор к холодильнику.»

– «Может, маму попросим…»

– «Да не даст она! Постоянно на мне экономит и дармоедом обзывает!»

– «Ладно, пошли, но тихо.»

– «Она сейчас на своей машинке стучит, ничего не слышит.»

Черныш с гордо поднятым хвостом продефилировал к холодильнику. Я передвинул табуретку и упёрся в дверцу. Снизу опять помог Черныш. Дверца открыта,… а вот и сосиски, хорошо, что опять отрезаны друг от друга. Две штуки полетели на пол. Черныш их унёс на балкон. Что ещё тут,… ага, в тарелке пару кусочков любительской, видимо от завтрака остались… Вкуснотище!

– Вовочка!? Ты же недавно кушал!…

Посмотрела на мою жалобную мордочку…

– Ну ладно, но надо было сказать мамочке, я бы их согрела на сковороде, нельзя есть пищу холодной, она плохо переваривается… Мда-а, постоянно забываю, у тебя там всё переварится, притом чересчур быстро. Я так понимаю, что ты перекусил. Обед будет через три часа. Я готовлю плов. А сейчас иди погуляй… Ого тут и двух сосисок не хватает, это ты своего проглота накормил?…

16-09-2020

На балконе послышался шорох, затем скрип оконной рамы. Когда мы дошли до балкона, Черныша уже не было. Вот это скорость, Мама глянула на меня укоризненно…

– Ты совсем разбаловал кота. Он, вместо того чтобы ловить мышей, учится открывать холодильник. Вчера лапой и головой пытался отжать его дверцу. И что будет, когда он научится? С каких шишей, мы ему будем сосиски и колбасу покупать? Надо его приучить к нормальной пище! Пюре, макароны, борщ, хлеб,… а он гад их не ест, понюхает чуть с краю попробует и всё, и так обижено смотрит, типа мы его морим всякой гадостью.

Мать махнула рукой и ушла на кухню. Ну а мне надо продолжить, ведь с Кисляковым так и не решил проблему.

Опять балкон, опять микродоза энергии… Ую-ю!… Как болит голова! С трудом отмежевался от чувств Кислякова, просканировал окружение. Оказалось мы в больнице. Лежим на постели, рядом медсестра предлагает выпить таблетки. Клиент выпил. Очень сильно болел затылок, но постепенно из острой, боль начала притупляться и превратилась в ноющую, но полностью не исчезла.

Комната оказалась всего с двумя кроватями и второго пациента не было. Рядом с нашей кроватью тумбочка, на ней графин с водой. Довольно аскетично, но что можно требовать от больницы.

Открылась дверь и зашёл мужчина, где-то тридцати лет, в белом халате. Видимо врач.

– Ну как дела больной! Как голова? И как Вы умудрились так неудачно упасть? У Вас, кроме шишки ещё и сильное сотрясение мозга. Могли и умереть, надо осторожнее передвигаться.

И тут у меня появилась идея… Я заблокировал Кислякова чтобы не мешал.

– Доктор! У меня это… Я слышу голоса! Кто-то лезет мне в голову, начинает говорить вместо меня. Иногда так хочется разнести свою голову на куски да и окружающих придушить! Вот как сейчас.

Я заставил Кислякова подняться с постели. Врач отскочил… Я поднял руки вперед и захрипел, медленно двигаясь, на манер зомби.

– Хр-рр… Всех прирежу! Дайте мне… хр-рр…

Врач выскочил из палаты. Из коридора послышался его взволнованный голос.

– Срочно звоните в психиатрию! Нужны два санитара, смирительная рубашка и дежурный врач. Срочно! Тут буйный! Сестра! Заприте дверь в двадцать вторую палату! Поставьте рядом дежурного и как появятся из психиатрии, позовёте меня!

Скоро послышались щелчки замка, нас заперли. И это хорошо. Я уже устал бороться с пациентом, который пытался перехватить управление телом.

– «Ну давай, дальше уж сам!»

Кисляков добежал до двери и начал стучать в неё кулаками.

– Выпустите меня!

Минут через десять безуспешных попыток, в коридоре послышались шаги и голоса.

– Давно он ломится?

– Где-то минут семь, может десять. Но явно охрип… А такой представительный мужчина и на тебе!… Хотя, видимо сильная травма головы!…

– Отпирайте и отходите в сторону. В таком состоянии они очень сильны и не знают что делают.

Послышалось, как проворачивается ключ в замке, затем открыли дверь. По бокам стояли два парня. сзади старичок в пенсне, все трое в белых халатах.

– Больной, успокойтесь,… мы Вам поможем. Давайте зайдём в палату…

Спокойным, монотонным голосом проговорил старичок.

Кисляков решил высказаться…

– Как Вы мне поможете?! У меня в голове кто-то сидит и мешает…

Ах, как хорошо он сказал! Прямо по легенде! Если изредка к нему приходить и пытаться бить санитаров, лечить его будут всю жизнь!

– Не волнуйтесь, больной, мы Вас непременно вылечим. У нас богатый опыт.

Та-ак!… Кто меня трясёт!

– Вовочка! А ну просыпайся! К тебе Хона Срулевна пришла.

– «Она что одна?»

– Да вроде одна, поговори с ней, а то у меня жарятся котлетки…

– «Ну и где она?»

– Хона Срулевна проходите на балкон. Там есть столик и пару табуреток…

Хона появилась в дверном проёме, прошла на балкон, села на табуретку, спиной опёрлась об стенку.

– Ну как дела богатырь! Я надеюсь наша договорённость в силе?

– «Конечно! А где наш больной? И чего его милиция задерживала?»

– Там недоразумения. Представляешь, эти шлимазлы, которые побили Наумчика, написали заявление, что Наумчик их побил и попытался ограбить! Представляешь! Эти гои попытались обвинить бедного мальчика! Но в нашей милиции разобрались и уже на второй день, Наумчика отпустили и даже извинились. Он со своим другом ждут на улице. Таки что? Позвать?

– «Ну, зовите,… обоих.»

– Ага, будешь блокировать, защищая конфиденциальность… Сейчас позову.

Она подошла к окну балкона.

– Наумчик! Поднимайся в квартиру и прихвати и своего друга!

Ну, вот и пианиста бум лечить. Вспомнилась шутка времён развитого социализма.

«Ах, дорогуша, у нас в городе случился криминал. Представляешь Сегодня в Доме Культуры железнодорожников заезжий пианист-аферист, под видом произведений Листа, два часа играл, ничего не подозревающей публике, Шуберта! Какой скандал! И его не арестовали! Милиция не нашла в его действиях состава преступления! По объёму всё выдал на гора, просто произошла пересортица!»

Звонок в дверь, мама идет открывать, ну а Хона провожает их на балкон. Наумчик удивлённо рассматривает балкон. Интересно, кого он пытается найти! Ну ладно, они присели на табуретки, пожалуй можно начинать…

– «Приветствую потерпевших!»

Ого! А говорили, что подобных глаз не бывает и в анимешках художники подвирают.

– «Наумчик, давай посмотрю твою руку.»

А они оба подвисли… Хона подошла подняла со столика руку Наумчика и положила передо мной. Дотронулся,… а хорошо хирург поработал! Практически все кости соединены правильно. Есть несколько мелких кусочков. Схватил один из них, Наумчик дёрнулся… Забыл обезболить… Так всё, опять взял кусочек и переставил на его законное место, подав энергию на линию соприкосновения, в несколько минут образовал костную мозоль… Следующий… Вроде все. Теперь основные кости… Фух! Упарился, пот так и капает со лба. Хона взяла полотенце и начала промакать моё лицо. Ну, теперь сухожилия и мышцы. В основном по ощущениям всё правильно,… но заметил, что сухожилие мышцы разгибателя указательного пальца имеет разрыв. Соединил,… импульс,… ещё один… Ну вроде всё! Можно гипс снимать. Хотя,… не настолько я устал, сейчас посмотрим мозг пациента… Стандартный мозг, отличий практически нет. Так что его отклонения, скорее в психологии, вот и поставим необходимые императивы, включительно не болтать и восхищаться женщинами и даже любить…

Теперь второй. Подошёл. Дотронулся до руки,… ну у него только замена программы и блокировка болтовни обо мне. Вроде всё.

– «Хона Срулевна, надо снять гипс и постепенно разрабатывать руку иначе пальцы плохо будут сгибаться и разгибаться. Можно в домашних условиях выполнять простые упражнения:

Сжимание и разжимание ладони.

Использование пластилина. Необходимо мять его пальцами до нагревания. Делать это рекомендуется каждый день.

Вытягивание руки вперед. Делать это нужно в сидячем положении. После вытягивания следует сжать ладонь и несколько раз повернуть кисть в разные стороны.

Бросание теннисного мяча в стену.

Поочередное соединение большого пальца с остальными.

Тренировки с эспандером.

Ну и играть на рояли или пианино. Через три дна прийти я посмотрю.

– «Вовочка, а можно у Вас гипс снять, чтобы ты сразу посмотрел?»

– «Поговорите с мамой, нужна тёплая вода, а потом посмотрим.… Можно колонку включить и в ванной гипс размочить,… как раз и отец с работы придет. Он его и разрежет, ножницами по металлу.»

Как планировали, так и произошло. Размягчённый гипс неплохо резался ножницами по металлу, но в некоторых местах, где гипс раскрошился и отстал от бинта, использовали портновские ножницы. В конце концов, кисть руки была освобождена и Наум начал быстро её сжимать и разжимать. Удивлённо уставился на кисть…

– Совсем не болит, немного тянет, когда разгибаю указательный, но совсем немного. Спасибо! Спасибо!… Сколько мы Вам должны.

– Да нам ничего не надо! У нас всё есть…

Это у меня папа подключился и мама кивает. Блин! Ну что за люди! Считай что я вернул человеку любимую профессию, а они,… нет, так борщ не сваришь и даже суп. Бедный Черныш, не в ту семью он попал. Надо спасать ситуацию.

– «Мои, люди стеснительные, а Вы с Хоной Срулевной поговорите, она там кое-что наобещала. Ну а мы согласимся с её решением.»

Фух-х! Ушли! Теперь можно и отдохнуть.

Конец первой книги.