Война крылатых людей

1

Капитан Бодахур Терранс воспринял сообщение как и подобает мастеру Ложи Объединенного братства Космонавтов. Он выслушал его, задав лишь несколько уточняющих вопросов, и затем спокойно сказал:

— Хорошо, Ямамура. Пожалуйста, продолжайте наблюдение. Я думаю, что необходим постоянный контроль.

Но когда дежурный инженер покинул его каюту — известие было из числа тех, что не рекомендуется передавать по интеркому — он сделал большой глоток виски, сел и уставился на пустой экран.

Капитан совершил немало далеких путешествий, многое повидал, но, несмотря на свое быстрое продвижение по службе и непростой жизненный путь, он был еще достаточно молод, чтобы почувствовать холод смерти, выслушав свой смертный приговор.

На экране светило такое множество холодных звезд, что только астроном мог бы распознать некоторые из них. Терранс вглядывался в Млечный Путь, пока не отыскал полярную звезду. Валгалла находилась где-то в том направлении. Он, конечно, не мог разглядеть Солнце, звезду типа «Ж»: на таком расстоянии без мощных оптических инструментов, гораздо более сильных, чем имеющиеся на борту «Гебы», это было просто невозможно. Но он чувствовал определенное удовлетворение, сознавая, что его взгляд направлен в сторону ближайшей базы Лиги в этой, почти неисследованной, области галактического рукава. Там дома, корабли, люди в уютной зеленой долине Фрейи.

Корабль вибрировал, перемещаясь в четырехмерном пространстве, на гиперскорости, намного превышающей скорость света и тем не менее недостаточной, чтобы его спасти.

— Что ж… обязанность капитанов — в первую очередь думать о других, — Терранс вздохнул и встал.

Некоторое время он изучал свой внешний вид — моральное состояние коллектива всегда крайне важно, тем более теперь. Повседневному серому корабельному мундиру он предпочитал парадную форму: синий китель и брюки с золотым шнуром. Как житель планеты Рамамунджан он носил тюрбан, заколотый пряжкой с эмблемой Галасоциотехнической Лиги: корабль и солнечный луч.

Он прошел по коридору к каюте хозяина. Оттуда как раз выходил стюард, державший поднос. Терранс сделал знак, чтобы тот оставил дверь открытой, вошел и, щелкнув каблуками, поклонился.

— Прошу прощения за вторжение, сэр, — сказал он.

— Могу ли я поговорить с вами? Весьма срочное дело!

Николас ван Рийн поднял двухлитровую кружку, только что принесенную стюардом. Несколько его подбородков содрогнулись под эспаньолкой, когда он сделал четыре шумных глотка, казалось заполнивших звуком всю каюту — от стола, заваленного бумагами, до драгоценного гобелена бразильского производства, висевшего на противоположной стене. Что-то похожее на Моцарта струилось из магнитофона. Светлоглазая, светловолосая и чуть ли не в три раза моложе ван Рийна, развалившегося в кресле, на кушетке свернулась Джерри Короед. Терранс, который был женат, но давно не появлялся дома, заставил себя смотреть только на торговца.

— Ах! — ван Рийн со стуком опустил кружку на стол и вытер пену с усов. — Клянусь чумой и сифилисом, первая кружка в начале дня особенно хороша. Она так же холодна и приятна, как… гм-м… черт побери, какое слово мне нужно? — он ударил себя по лбу волосатым кулаком. — С каждой неделей я все больше тупею. Ах, Терранс, когда вы станете бедным и одиноким, старым и толстым, и вся ваша сила оставит вас, вы оглянетесь назад и вспомните меня, и вы пожалеете о том, что были так суровы ко мне. Но будет слишком поздно, — он вздохнул и почесал мохнатую грудь. В близкой к тропической температуре, которую торговец заставлял поддерживать у себя в каюте, он нуждался лишь в саронге — набедренной повязке на своем могучем теле. — Ну, какие еще глупости заставляют вас отрывать меня от дела?

Тон его был добродушным. Он и в самом деле постоянно находился в хорошем настроении с тех пор, как они спаслись от аддеркопов. Как было не радоваться? Для рядовой космической яхты, даже оборудованной сверхмощными механизмами, уйти от трех крейсеров было не просто удачей, а чудом. Ван Рийн все еще держал четыре зажженные свечи перед статуэткой святого Дисмаса. Правда, он швырял посуду в стюарда, если тот, по его мнению, слишком поздно приносил выпивку, и ежедневно разносил кого-нибудь на корабле, но все это было для него нормой.

Джерри Короед подняла бровки.

— Твое первое пиво, Ники? — промурлыкала она. — В самом деле? Два часа назад…

— Да, но это было до полуночи. Если не по Гринвичу, то на какой-нибудь планете уже была бы полночь. Значит, начался новый день, — ван Рийн взял со стола свою длинную трубку и принялся ее раскуривать. — Ладно, садитесь, капитан Терранс, устраивайтесь поудобнее. Вы как будто начинены динамитом, вам не хватает выдержки. Когда я был космонавтом, мы сами решали свои проблемы. А теперь, гром и молния, приходите вы и просите вытереть вам нос. Нужно иметь твердый характер, — он похлопал себя по животу, — итак, что же случилось?

— Я хотел бы поговорить с вами наедине, сэр.

Терранс видел, как побледнела Джерри. Она не была трусихой — на отдаленных планетах, типа Фрейи, таковые почти не встречались. Она согласилась участвовать в этом рейсе, хотя знала, что путешествие будет опасным. Возможно, она пошла на это ради того, чтобы совершить путешествие вместе с одним из торговых принцев компании «Солнечные пряности и напитки», самой могущественной в Лиге. Такая возможность сулила слишком много, чтобы честолюбивая девушка добровольно отказалась от нее. Она отлично держалась во время стычки и последующего бегства, хотя смерть не раз была где-то рядом. Но они все еще находились далеко от ее планеты, среди неизведанных звезд, и враги продолжали охотиться за ними.

— Ступай в спальню, — сказал ей ван Рийн.

— Пожалуйста, не надо, — прошептала она. — Я хочу знать правду.

Маленькие черные глаза ван Рийна, посаженные близко к носу, вспыхнули.

— Грязь и параша! — взревел он. — Что за чудовищный бред! Когда я приказываю прыгать, каждая лягушка обязана прыгать!

Джерри в негодовании вскочила на ноги. Не вставая, ван Рийн шлепнул ее по соответствующему месту, раздавшийся звук прозвучал, как пистолетный выстрел. Она открыла рот, подавившись возмущенным криком, и выскочила в соседнюю комнату. Ван Рийн знаком подозвал стюарда.

— Потребуется еще пиво, — сказал он Террансу. — Ну, ладно, не стойте, делая безумные глаза! У меня нет времени на глупости, даже если вы мне заплатите. Я должен пересмотреть ценники на перец и мускатный орех для Фрейи, прежде чем мы туда прибудем. Ад и дьявол! Этот идиот мог получить на планете на десять процентов прибыли больше, не меняя объема торговли! Черт бы его побрал! О, добрые духи, услышьте меня и помогите бедному старому человеку управиться с делами, когда у него в помощниках идиоты с овсянкой вместо мозгов!

Терранс с большим трудом сдержался.

— Сэр, я получил доклад Ямамуры. Вам не сообщали, что во врет стычки в наш корабль попали. Снаряд разорвался вблизи машинного отделения. Конвертер оказался неповрежденным, однако после того, как брешь заделали, инженеры решили его проверить. Выяснилось, что перегорело больше половины цепей генератора инфразащиты. Мы можем заменить лишь немногие из них, и если будем продолжать двигаться на гиперскорости, весь конвертер сгорит за пять часов.

— Ах, та-а-ак… — ван Рийн сразу стал серьезным. Щелчок зажигалки, когда он принялся прикуривать, показался Террансу необычно громким. — А нельзя ли остановить конвертер для починки? В гиперпространстве мы будем слишком маленьким объектом, и никаким вонючим аддеркопам нас не обнаружить. Ну как?

— Нет, сэр. Я уже сообщил, что у нас нет запасных частей. Это яхта, а не военный корабль.

— Но мы должны продолжать движение в гиперпространстве! На какой скорости мы можем двигаться, чтобы оказаться в пределах слышимости Фрейи, прежде чем наша машина взорвется?

— Одна десятая полной скорости. Потребуется шесть месяцев.

— Нет, дорогой капитан, это слишком долго. Так мы никогда не достигнем Валгаллы, да и аддеркопы отыщут нас.

— Я тоже так считаю. К тому же у нас на борту не хватит запасов продовольствия на шесть месяцев пути, — Терранс взглянул на стол. — Мне кажется, мы можем направиться к одной из ближайших звезд. Правда, там вряд ли отыщется планета с индустриальной цивилизацией, которая помогла бы нам отремонтировать конвертер. Но, в конце концов, пригодная к обитанию планета там может найтись.

— Нет! — ван Рийн так энергично затряс головой, что его черные жирные локоны закрутились на плечах. — Чтобы столько мужчин с одной женщиной провели всю жизнь на какой-то мусорной свалке, где нет ни одной виноградной лозы!.. Предпочитаю получить снаряд аддеркопов и погибнуть как джентельмен, черт побери!

Появился стюард.

— Вы что, заснули?! Пива, и пусть господь Бог проклянет вас! Я должен подумать, а как думать, если мой рот пересох, как пустыня в летнюю жару?!

Терранс тщательно подбирал слова. Нужно было напомнить ван Рийну, что в Космосе хозяин один — капитан. Ему принадлежит решающее слово. И, однако, старому дьяволу не стоило противоречить: никто лучше его не умел выпутаться из любых передряг.

— Я готов обсудить любое предложение, сэр, но не могу взять на себя ответственность, подвергая корабль риску вражеской атаки.

Ван Рийн встал и заходил по комнате, извергая непристойности и вулканические голубые облака дыма. Проходя мимо ниши со святым Дисмасом, он скинул свечи на пол. Казалось, что в нем нажали на какой-то спусковой крючок. Он вернулся к капитану и заявил:

— Да! Индустриальная цивилизация, может, существует и там. Не одни паразиты аддеркопы бродят в этом секторе пространства. Мы здесь можем встретить даже другой корабль! Нет? Передайте Ямамуре, пусть повысит чувствительность нашего детектора так, чтобы он мог уловить трепыхание крыльев комара в моей конторе в Джакарте на Земле. Затем мы пойдем требуемым курсом и будем вести поиски на меньшей скорости.

— А если №i встретим корабль? Он может оказаться вражеским, вы это понимаете?

— Тогда мы его захватим.

— В любом случае, сэр, мы теряем время. Преследователи отыщут нас, если мы будем двигаться по поисковой спирали. В особенности, если мы начнем гоняться за экипажами нелюдей, которые никогда не слышали о человеческой расе.

— Мы займемся и этим, если потребуется. А у вас есть более надежный план?

— Ну… — Торренс замялся.

Вошел стюард с кружкой свежего пива. Ван Рийн выхлебал его.

— Думаю, вы правы, сэр, — проговорил Терранс. — Я пойду и…

— Девственно! — проревел ван Рийн.

— Что? — вздрогнул Терранс.

— Девственное! Вот то слово, что я искал. Первое пиво приятно, как девственность, идиот!

2

В дверь каюты позвонили. Терранс вздохнул. Он надеялся немного поспать. Ему пришлось провести на палубе столько часов, что он затруднялся их сосчитать. Но когда корабль плутает во тьме в поисках какого-нибудь другого корабля, который случайно мог оказаться в этом районе, в то время, как охотники на тебя самого бродят где-то поблизости…

— Войдите…

Это была Джерри Короед. Терранс глотнул воздух, вскочил на ноги и поклонился.

— Миледи! Что… как… какой сюрприз. Я могу чем-нибудь быть вам полезен?

— Пожалуйста, — она взяла его за руку, ее платье мерцало и было невероятно коротким. — Ван Рийн никак не признается. (Но взгляд Джерри сказал Террансу, что все объяснения надуманы.) — Я пришла к вам, мистер Терранс, и если у вас есть чувство жалости, вы выслушаете меня.

Он указал ей на кресло, предложил сигару и закурил сам. Сделав несколько затяжек, он немного успокоился и присел напротив Джерри.

— Если я смогу быть чем-нибудь полезен, миледи Короед, я буду счастлив. Ги-м… фримен ван Рийн….

— Он спит. Но он ни в чем не может упрекнуть меня. Я не подписывала контракт или что-нибудь в этом роде, — ее раздражение выразилось в сухой усмешке. — О, я согласна, мы все его служащие — как формально, так и по существу, и я не противлюсь его желаниям. Просто он не захотел ответить на мой вопрос, а если я не узнаю правду, я начну визжать.

Терранс взвесил доводы за и против. Информация, полученная лично, несколько более подробная, чем та, которую получил экипаж, ее, возможно, действительно чуточку успокоит.

— Как хотите, фриледи, — сказал он и рассказал, что случилось с конвертером. — Мы не можем сами исправить его, — объяснил он. — Если мы не перестанем двигаться на полной скорости, конвертер расплавится еще до прибытия на Валгаллу. Тогда мы, лишившись энергии, окажемся обреченными на верную смерть. Но если мы будем двигаться медленнее, что сохранит нам конвертер, то до Валгаллы мы будем добираться полгода, а у нас нет достаточных припасов для столь долгого путешествия. К тому же аддеркопы, несомненно, сумеют выследить нас через одну-две недели.

Она вздрогнула.

— Почему? Я не понимаю, — она некоторое врет смотрела на кончик своей сигареты, пока к ней не вернулось спокойствие, а вместе с ним и чувство юмора.

— Капитан, я — лишенная наивности девушка с Фрейи. Я умею считаться с фактами. Но вы лучше меня знаете, что Фрейя — отдаленная планета, находящаяся на окраине человеческой цивилизации. У нас нет никаких космических средств связи, кроме торговых рейсов кораблей Лиги, а они никогда надолго не задерживаются в порту. Я, в сущности, ничего не знаю о принципах ведения войны и политических интригах. Никто не объяснил мне, что наше путешествие является чем-то большим, нежели простой разведывательной экспедицией, но я никого не спрашивала. Почему аддеркопы так встревожены и пытаются нас поймать?

Терранс попытался представить себе общую картину, прежде чем ответить. Будучи космонавтом Лиги, он вынужден был сделать над собой определенное усилие, чтобы осознать, как мало значат для колонистов их враги. Слово «аддеркопы» было фрейанским, это было презрительное название поставленных вне закона и изгнанных с планеты около ста лет назад колонистов. С тех пор, однако, фрейанцы никогда не встречались с ними и никак не контактировали. Уйдя в глубины Космоса, где-то за Валгаллой, беженцы осели на какой-то никому не известной планете. Через некоторое время число их сильно возросло, увеличилось и количество их военных кораблей. Но Фрейя по-прежнему была слишком сильна для них, и они не осмеливались напасть на эту планету. К тому же у Фрейи не было никаких межпланетных предприятий, что не давало ей повода для беспокойства за свои космические корабли.

Терранс решил подробнее описать ситуацию, даже если придется повторить некоторые общеизвестные факты.

— Что же, — сказал он. — Аддеркопы не глупы. Кто-то информирует их обо всем происходящем. Они узнали, что Галасоциотехническая Лига решила начать торговые операции в этом районе Космоса. Такое положение их не устраивает, так как это положит конец их грабительским набегам на планеты в этом секторе, выжиманию дани и жульнической торговле. Конечно, Лига не компания святых, мы боремся с ними потому, что пиратство наносит ущерб нашей торговле. Аддеркопы решили не объявлять нам открытой войны, а нападать на передовые посты, чтобы вынудить нас отказаться от своих планов. У них преимущество в знании давно обжитого ими сектора Космоса. И мы уже были на грани того, чтобы поставить крест на этом участке пространства и попытать счастия в других местах. Фримен ван Рийн решил предпринять последнюю попытку. Противодействие этому оказалось настолько велико, что он был вынужден сам возглавить экспедицию.

Полагаю, вы представляете, как он действует. Используя свое изощренное искусство подкупа и обмана, он собрал всю, даже самую незначительную информацию, которой обладали пленники Лиги и сопоставил факты. В результате мы получили ключ к недоступному ранее участку. Мы прибыли туда, нащупали нейтринный поток и, следуя по нему, обнаружили колонизированную людьми планету. Как вы, вероятно, знаете, это, несомненно, оказалась планета аддеркопов.

Если мы доставим Лиге информацию обо всем увиденном, враждебные действия аддеркопов удастся пресечь. Лига может послать к их планете несколько военных кораблей звездного класса и пригрозить бомбардировкой. Они, понимая это, постарались нас обнаружить, несколько боевых крейсеров окружили нас, но все-таки нам удалось от них ускользнуть. Они владеют кораблями устаревшей конструкции, поэтому мы смогли оставить преследователей далеко позади. Но я уверен, что они продолжают нас искать. Весь их флот сейчас находится в поиске. Наш корабль постоянно создает вибрацию гиперпространства, которую можно обнаружить на расстоянии до светового года. Поэтому, если аддеркопы наткнутся на нашу волну и по ней определят наше местонахождение, нам конец.

Джерри глубоко затянулась, но внешне оставалась спокойной.

— Каковы ваши планы?

— Контрманевр. Вместо того чтобы пытаться достичь Фрейи, мы предприняли спиральных поиск на средней скорости, увеличили число оборотов и чувствительность наших детекторов. И если мы обнаружим чужой корабль, то используем все возможности нашей машины, чтобы догнать его. Если это окажется враждебный нам корабль — что ж, у нас имеются лазерные пушки в орудийным башнях, мы попытаемся захватить его или уничтожить. Может случиться, что это будет корабль негуманоидов. Доклады ученых, сообщения обсерваторий, сведения пленников говорят о наличии в этом районе трех или четырех различных рас, овладевших секретом передвижения в гиперпространстве. Аддеркопы сами не очень хорошо о них осведомлены. Космос чертовски велик.

— И если корабль окажется негуманоидным?

— Будем действовать по обстоятельствам.

— Понятно, — она кивнула, посидела молча и улыбнулась ему. — Спасибо, капитан. Вы настоящий друг. Вы не представляете себе, как помогли мне.

Терранс сдержал глуповатую ухмылку.

— Я счастлив, фриледи.

— Я направляюсь с вами на Землю. Вы об этом знаете? Фримен ван Рийн обещал мне там хорошую работу.

«Он всегда обещает», — подумал Терранс.

Джерри придвинулась к нему.

— Я надеюсь, на пути к Земле мы познакомимся с вами поближе, капитан. Или даже прямо сейчас…

В этот момент прозвучал сигнал тревоги.

«Геба» была яхтой, а не пиратским фрегатом, однако, когда на ее борту находился ван Рийн, это различие почти исчезало. Яхта двигалась быстрее многих военных кораблей, она располагала детекторами повышенной чувствительности, а ее экипаж был хорошо знаком с тактикой погони.

«Геба» была способна уловить гиперэмиссию другого корабля задолго до того, как ее собственная вибрация могла быть обнаружена. Оставаясь невидимкой, она скорректировала траекторию, установила верный курс и, используя всю мощность своих двигателей, устремилась в погоню за обнаруженным кораблем. Если бы чужой корабль сохранил собственную скорость, то встреча состоялась бы через три-четыре часа. Но корабль незнакомцев предпринял попытку уйти. «Геба», соответственно, изменила курс и продолжала догонять свою медлительную добычу.

— Они боятся нас, — сказал Терранс. — И направились отнюдь не в сторону планеты аддеркопов. Оба эти факта свидетельствуют, что они не аддеркопы и у них есть причины бояться чужаков, — он угрюмо покачал головой, так как во время предыдущих полетов ему приходилось посещать планеты, подвергшиеся налету космических пиратов.

Видя, что преследователь сокращает дистанцию, преследуемые вышли из гиперпространства. Их конвертер уменьшил подачу энергии до минимума, скорость упала ниже световой, и чужой корабль превратился в крошечную точку в бесконечном пространстве. Случалось, что этот маневр помогал: преследователь, потратив некоторое время на тщетные поиски, отправлялся своей дорогой. «Геба», однако, была готова к маневру. Знание сверхсветового вектора с координатами выхода из гиперпространства дало ее компьютерам возможность точно определить местоположение добычи. Яхта двинулась в этот участок и прочесала его, время от времени возвращаясь в обычное пространство, чтобы попытаться уловить нейтринное излучение, которое производит любой атомный двигатель. Правда, излучение атомного двигателя похоже на нейтринное излучение звезд, но благодаря статистическому анализу компьютеры обычно точно выделяли его. И на этот раз местонахождение корабля было установлено довольно быстро. Яхта двинулась туда… и вот вокруг нее вновь сверкающее небо, а на обзорных экранах вырисовывается корпус чужого корабля.

Он в несколько раз превосходил «Гебу» размерами и по форме напоминал цилиндр с тупо закругленным носом, массивными конусами двигателей, многочисленными нишами для вспомогательных шлюпок и единственной орудийной башней. Физические законы обусловливали то, что конструкции всех межзвездных кораблей были близки, однако любой космонавт с первого взгляда определил бы, что этот корабль построен технически не очень развитой цивилизацией.

Сверкнул огонь. Даже несмотря на автоматическое затемнение экрана, Терранс был ослеплен. Приборы показывали, что чужак выстрелил в них, но роботомониторы «Гебы» перехватили снаряд ракетами. Нападение было на удивление слабым и медлительным: чужак оказался не военным кораблем. Он так же проигрывал по сравнению с яхтой, как сама она сама по сравнению с боевым крейсером аддеркопов.

— Прекрасно, теперь после этой глупости мы сможем их спокойно обработать, — сказал ван Рийн. — Вызовите их по телекому и найдите общий язык. Быстрее! Объясните, что мы не причиним им вреда, что мы хотим попасть в Валгаллу, — он немного поколебался и добавил: — Мы можем им хорошо заплатить.

— Возможно, возникнут трудности, — сказал Терранс.

— Наш корабль построен людьми, а из людей они, вероятно, встречали только аддеркопов.

— Что ж, если потребуется, мы сможем взять их на абордаж и заставить отвезти нас! Если мы будем медлить, как проклятые засони, то нас поймают!

Терранс хотел сказать, что сейчас они в безопасности: аддеркопы были далеко позади быстрейшего из земных кораблей. Те не подозревали, что яхта вышла из гиперпространства, а когда поймут это, у них не будет ни малейшего представления о том, где же ее искать. Но потом Терранс сообразил, что не все так просто. Если переговоры с чужаком затянутся надолго, например, на неделю — корабли аддеркопов прочешут этот район и станут их караулить. Они не прекратят поиск, по крайней мере, в течение месяца, а к тому времени на «Гебе» начнет ощущаться нехватка продовольствия. И когда яхта будет вынуждена перейти в гиперпространство, ее обнаружат и без труда уничтожат. Единственный шанс на спасение заключался в том, чтобы организовать рейс к Валгалле как можно быстрее, используя внезапность, которая может отчасти компенсировать уменьшившуюся скорость.

— Мы использовали все частоты, сэр, — доложил Терранс. — Но до сих пор не получили никакого ответа, — он с беспокойством добавил: — Не понимаю. Они должны видеть, что их вызывают, и понять, что мы хотим вступить с ними в переговоры. Почему они не отвечают? Ведь это им ничем не грозит!

— Может, они покинули корабль? — предположил офицер-связист. — Возможно, у них имеются шлюпки для передвижения в гиперпространстве.

— Нет, — Терранс покачал головой. — Мы бы это заметили… Продолжайте их вызывать, фримен Батанкур. Если в течение часа мы не получим ответа, будем брать их на абордаж.

Экран приемопередатчика продолжал оставаться темным, но когда часовая отсрочка уже заканчивалась, и Терранс надевал космический скафандр, Ямамура доложил, что нейтринное излучение на корме чужака значительно усилилось. Там происходил какой-то процесс, требовавший затрат очень большого количества энергии.

Терранс защелкнул свой шлем.

— Мы посмотрим сами, что это такое.

Он назначил людей в отряд захвата. Ван Рийн, громко ругаясь и протестуя, остался на борту яхты за капитана и проводил Терранса к главному шлюзу. Плавно, как скользящая в воду обтекаемая акула («В конце концов, — напомнил себе изумленный капитан, — старый боров был космонавтом, награжденным голубой лентой»), «Геба» двинулась к чужаку.

Но тот неожиданно исчез. Отдача заставила яхту содрогнуться.

— Везельвул и ботулизм! — взревел ван Рийн. — Они снова ушли в гипер. Ну, у них это не выйдет!

Конвертер скрипел, но давал нужную энергию, и вскоре яхта нагнала чужака. Ван Рийн проделал это с блеском. Терранс вынужден был признать, что выполненный маневр труден даже для опытного пилота. Яхта уклонилась от поражающего луча чужака и приклеилась к его корпусу необыкновенно прочным силовым полем. Затем ван Рийн выключил конвертер, который мог просто не выдержать напряжения. Однако огромная туша чужака сохранила при этом сверхсветовую скорость, увлекая за собой «Гебу». Соединенные корабли мчались быстрее света к неизвестным созвездиям.

Терранс выругался, сделал перекличку своих людей и выбрался наружу.

Ему еще никогда не приходилось захватывать чужой корабль, но он полагал, что это не труднее, чем проникнуть в покинутое экипажем судно. Выбрав место, он приказал первым делом закрыть его защитным полем, чтобы предотвратить утечку воздуха: пока необходимости уничтожать чужой корабль не было. Резаки его людей изрыгали пламя, синие искры срывались фонтанами и исполняли в невесомости сложный танец. Остальная часть отряда стояла наготове, держа в руках бластеры и гранаты.

Два корабля продолжали падать в бесконечность. Без компенсирующей электроники обзорных экранов небо было неузнаваемо — искажено аберрацией и эффектом Доплера. Людям казалось, что они умерли и несутся навстречу Судному дню. Терранс пытался сосредоточиться на практических делах. Как они будут общаться с чужаками, когда проникнут на их корабль? Особенно, если при этом придется застрелить несколько из них.

Внешняя оболочка наконец была разрезана, и Терранс с интересом стал изучать ее внутреннюю структуру. Все было непривычно, ничего подобного он раньше не встречал, Несомненно, эта раса вышла в Космос совершенно самостоятельно, независимо от человечества, хотя в целом их корабль действовал на основании тех же физических законов. Но в деталях корабль существенно отличался от земных аналогов. Что это за вязкая, но прочная субстанция, образовывающая внутреннюю оболочку чужака?

И проходят ли в ней контуры и схемы? Больше им находиться вроде бы негде.

Последняя преграда была преодолена. Терранс с трудом сглотнул и посветил внутрь. Темнота и пустота удивили его. Войдя внутрь, он повис в воздухе: искусственное тяготение было отключено. Экипаж прячется где-то и…

И…

3

Терранс вернулся на яхту через час. Он нашел ван Рийна сидящим рядом с Джерри.

Девушка что-то говорила, но, посмотрев внимательно в лицо капитана, замолчала.

— Ну? — сварливо спросил торговец.

Капитан прочистил горло. Его голос, казалось, принадлежал другому человеку.

— Думаю, что вам лучше взглянуть самому, сэр.

— Вы отыскали экипаж в его вонючем аду? На что они похожи? Что это за корабль?

Терранс решил сначала ответить на последний вопрос.

— Похоже, этот корабль предназначался для перевозки животных с различных планет. Должен сказать, что такого чудовищного набора зверей я не видел даже в зоопарке Солнечной системы на Луна-Сити.

— На кой сифилис мне это?! Где тот, кто собирал этих животных, где его прикрытые фиговыми листочками дружки?!

— Как вам сказать, сэр, — Терранс опять сглотнул.

— Думаю, они скрылись от нас. Спрятались среди других животных.

4

Между главным шлюзом яхты и отверстием, прорезанным в корпусе чужака, был проложен туннель. Через него накачали воздух и провели освещение. Манипулируя гравитационными генераторами, Ямамура установил на чужом корабле силу тяжести величиной примерно в одну четверть земной, но при этом ему не удалось придать кораблю «горизонтальное» положение: палубы кораблей были наклонены под разными углами.

Даже в условиях пониженной силы тяжести ван Рийн двигался неуклюже. Он остановился с салями, зажатой в одной руке, и сырой луковицей — в другой, и стал рассматривать добычу. Вероятно, здесь находилась рубка управления, удивляло, что она оказалась ближе к корме, чем к носу. Экраны действовали, глаза существ, меньшего роста, нежели человек, нашли бы их вполне удобными. Они показывали ту же картину созвездий, что и на «Гебе», очевидно, работая на аналогичных земных оптических компьютерах. Контрольная панель образовывала полукруг у передней стены. Полукруг был слишком велик, чтобы им мог управлять один человек. Но, по-видимому, конструктор считал иначе, так как в центре стояло только одно кресло.

Короткие металлические стержни торчали из пола с обеих сторон кресла, отверстия для болтов показывали, что здесь могли бы крепиться другие. Однако сами кресла отсутствовали.

— Я думаю, пилот сидел в этом кресле, когда они двигались в автоматическом режиме, — Терранс заколебался. — Штурман и связист соответственно здесь и здесь. Я не совсем уверен, но, скорее всего, у них был помощник пилота, хотя крепления кресла в дальнем конце рубки свидетельствуют о том, что там находится резервный офицер, всегда готовый вступить в действие.

Ван Рийн пожевал луковицу и потянул себя за бороду.

— Чертовски велика эта панель, — сказал он. — Раса кровожадных спрутов? Посмотрите, как сложно.

Он махнул салями в сторону панели. Консоль, покрытая чем-то вроде флюоресцирующего пластика, имела мало кнопок или переключателей, но зато на ней располагалось множество плоских прямоугольников, площадью не менее двадцати квадратных сантиметров каждый. И некоторые из них были вдавлены. Очевидно, это был пульт управления приборами. Осторожная попытка показала, что нужно приложить очень большое усилие, чтобы вдавить такой квадратик. Эксперимент закончился тем, что открылся один из грузовых люков и, прежде чем Терранс, напрягая силы, поставил пластину на место, большая часть воздуха улетучилась из корабля. Стало ясно, что опасно, не разобравшись, включать приборы незнакомого корабля, тем более в открытом Космосе.

— Они должны быть сильными, как лошади, чтобы управляться со всем этим, — заметил ван Рийн. — Об этом многое свидетельствует.

— Но не все, сэр, — возразил Терранс. — Экраны как будто предназначены для карликов около метра ростом, — он указал на полку с инструментами, не превышающими размерами пуговицы. На каждом была цифра (или буква, или идеограмма?). Знаки отдаленно напоминали старые китайские иероглифы. — Человек не смог бы пользоваться ими. Во всяком случае без должной тренировки и большого напряжения. Конечно, обладать глазами, приспособленными для мелкой работы, еще не значит быть карликом. А вот этот переключатель невозможно достать с пола, не обладая длинными руками, — встав на цыпочки, он дотронулся до выключателя, расположенного как раз над гипнотическим креслом пилота.

Переключатель щелкнул.

С кормы донесся рев. Он внезапно усилился, и от неожиданного толчка Терранс отлетел назад. Пытаясь удержаться, он схватился за полку у задней стены. Тонкий металл полки согнулся, но выдержал.

— Каракатица и болван! — взревел ван Рийн.

Упершись своими колонноподобными ногами в пол, он дотянулся до переключателя и вернул его в прежнее положение. Рев прекратился, восстановилась привычная сила тяжести. Терранс прошел к высокой двери, ограниченной широкой аркой, и крикнул в коридор:

— Все в порядке! Не беспокойтесь! Мы овладели положением!

— Что это за проклятая чертовщина? — потребовал ответа ван Рийн.

Терранс с трудом взял себя в руки.

— Думаю, выключатель двигателей, — его голос дрожал. — Полное ускорение без всякой компенсации. Конечно, в гиперпространстве это не опасно, вероятно, в целом ускорение не превышало одного «же». А в нормальном пространстве оно возросло бы в несколько раз. Это приспособление для внезапного быстрого ухода и… и…

— И вы с вашими мозгами из прокисшей подливки, с баллонами вместо пальцев, дернули этот выключатель?!

Терранс почувствовал, что краснеет.

— Откуда я мог знать, сэр? Я нажимал с силой менее полукилограмма. Двигатель не должен включаться так легко! Кто бы мог подумать, что выключатель поддастся! Особенно после тех усилий, которые мы прикладывали к плиткам на пульте?!

Ван Рийн посмотрел более внимательно.

— Я вижу здесь предохранительную защелку, — сказал он. — может быть, они используют этот выключатель на планетах с большой гравитацией? — он указал на отверстие в центре панели около сантиметра в диаметре и пятнадцати сантиметров глубиной. На дне находился маленький ключ. — Наверное, это другое специальное защитное приспособление, а? Более безопасное, чем переключатель над креслом. Потребуются щипцы с узкими губками, чтобы достать его оттуда, — он почесал свои напомаженные локоны. — Но здесь нигде поблизости не видно таких щипцов, я не вижу ни крюка, ни скобы для них.

— И не ищите, — сказал Терранс. — Когда они очищали помещение, было вынесено все. Там, в машинном отделении, осталась лишь груда обломков, расплавленный металл и обожженный пластик, рваное постельное белье, разбитая мебель — все, что, по их разумению, могло дать нам ключ к разгадке их внешности, они утащили вниз и уничтожили. Для сжигания использовали свой конвертер, это и вызвало сильное нейтринное излучение, которое заметил Ямамура. Они работали быстро, словно черти.

— Но ведь они не разрушили необходимые машины и оставили инструменты? Тогда им было бы проще взорвать корабль вместе с нами. Я, как свинья, потел от страха, что они это сделают. Для бедного старого грешника испариться в радиоактивном взрыве за триста световых лет от виноградников Земли — не лучший способ кончить свои дни.

— Нет… Как можно заключить из первого поверхностного осмотра, они не уничтожили ничего жизненно важного. Конечно, полностью мы не можем быть в этом уверены. Группе Ямамуры потребуется неделя, чтобы в общих чертах установить, как функционирует их корабль, не говоря уже о мелких деталях управления. Но я согласен, что экипаж не собирался совершать самоубийство. Они поймали нас в ловушку, возможно, даже не подозревая об этом. Мы крепко привязаны к их кораблю и летим куда-то, вероятно, по направлению к их звезде, под прямым углом к нужному нам курсу.

Терранс направился к выходу.

— Видимо, нам следует заняться их зверинцем, — предложил он. — Ямамура собирается установить какое-то оборудование, которое поможет нам отличить экипаж от настоящих животных.

5

Главный трюм занимал почти половину огромного корпуса корабля. Вверху тянулся коридор, внизу были мостики, которые шли вдоль длинного ряда помещений. Помещений-клеток было девяносто шесть, и все они были одинаковыми. Каждая имела пять метров в ширину, вмонтированные в потолок светящиеся пластины, пол, покрытый упругим пластиком. В некоторых клетках вдоль стен были установлены полки и параллельные прутья — очевидно, для животных, привыкших ползать или лазать. В задней стене каждой клетки находились хорошо укрытые механизмы. Ямамура не разрешал трогать их, но сказал, что они, по-видимому, служат для регулировки состояния атмосферы, а также температуры и гравитации, гигиенических устройств и других элементов «обстановки» жилой клетки.

Передняя стена, выходящая в коридор, и верхний мостик были сделаны из прозрачного вещества. В стену были вмонтированы люки с воздушным шлюзом, прочно запертым простым, но надежным механизмом. Рукоятки и колесики механизма выходили как вовнутрь клетки, так и наружу. Лишь несколько помещений пустовали. Терранс и ван Рийн шли по затемненному коридору мимо чудовищ, и свет дюжины различных солнц освещал их — красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой…

Существо, похожее на гигантскую акулу, но с усами, развевающимися у него над головой, плавало в заполненном водой аквариуме среди водорослей. В следующей клетке находилось множество мелких крылатых рептилий, они ползали, перелетали с места на место. На противоположной стороне коридора четверо млекопитающих бродили в желтоватом тумане: прекрасные создания с тигровой шкурой, они передвигались на всех четырех лапах, время от времени вставая на две. Тогда становились заметны убирающиеся когти между пальцами, похожими на обрубки, и клыкастые хищные пасти.

Затем люди прошли мимо клеток с полудюжиной лоснящихся красноватых животных, похожих на шестилапых выдр, резвившихся в бассейне. Очевидно, наступила пора кормления: механизмы выбросили в лоток какую-то массу, и звери принялись рвать ее клыками.

— Автоматическое кормление, — заметил Терранс. — Я думаю, пища специально синтезируется на месте в соответствии с биохимией каждого вида. Это, по-видимому, относится и к экипажу. Мы не нашли на корабле ничего, похожего на камбуз.

Ван Рийн содрогнулся.

— Ничего, кроме синтетики? Нет даже крошечного стакана джина перед обедом? — он вздрогнул. — Хм-м, вероятно, мы открыли новый отличный рынок, и пока они разберутся в ситуации, мы сможем драть с них втридорога.

— Вначале надо их отыскать, — сказал Терранс.

Ямамура стоял в центре трюма, направив на одну из клеток различные приборы и измерительные инструменты. Джерри находилась рядом, подавая ему детали по первому требованию и включая переносной аккумулятор.

— Что тут происходит? — спросил ван Рийн.

Главный инженер повернул к нему невозмутимое лицо.

— Я приказал членам группы подробнее изучить корабль, сэр, — сказал он. — Я присоединюсь к ним, как только фриледи Короед приобретет некоторую сноровку в обращении с этими инструментами. Она вполне способна выполнить такую работу, в то время как от остальных потребуются все их специальные знания… — он заговорил медленнее и печально улыбнулся. — Боюсь, что нам понадобится не менее месяца для того, чтобы раскрыть их секреты, учитывая наши ограниченные ресурсы.

— У нас нет месяца, — сказал ван Рийн. — Вы замеряете условия в каждой клетке?

— Да, сэр. Они, конечно, помечены, но мы не в состоянии прочесть надписи, поэтому и приходится выполнять эту работу. Я сопоставлю гравитацию, состав атмосферы и ее давление, температуру, спектр освещения и так далее. Это затяжная работа, которая требует многочисленных математических расчетов. К счастью, нам нет нужды проверять каждое помещение, да и большинство из них.

— Нет, — сказал ван Рийн. — Очевидно, этот корабль не мог быть создан птицами или рыбами. В любом случае необходимо наличие чего-то наподобие рук.

— Или щупалец, — Ямамура кивнул в сторону ближайшей клетки. Она была залита тускло-красным светом. Там находилось несколько существ черного цвета, непрерывно двигавшихся. Они имели квадратные тела на четырех лапах, из этих тел возвышались другие, покрытые костяным панцирем. Эти существа были похожи на кентавров. Под безлицыми головами располагались шесть тонких липких рук, разделенных по две в три группы. Две руки оканчивались бескостными, но невероятно сильными пальцами.

— Подозреваю, что это и есть наши застенчивые друзья, — сказал Ямамура. — Если это так, то у нас вряд ли будет достаточно времени… Они дышат водородом под большим давлением и живут в условиях тройной гравитации. Температура внутри клетки около семидесяти градусов ниже нуля по Цельсию.

— Они единственные, кто находится в таких условиях? — спросил Терранс.

Ямамура пристально посмотрел на него.

— Понимаю, что вы имеете в виду, капитан. Нет, не единственные. Я обнаружил еще три помещения с аналогичными условиями. Но в них, несомненно, находятся животные: змеи и тому подобные существа, которые не могли построить корабль.

— Но тогда эти люди-осьминоги не могут быть экипажем, — робко сказала Джерри. — Экипаж собирал животных с других планет, зачем ему свои?

— Они могут быть взяты с собой в путешествие, — сказал ван Рийн. — У нас на «Гебе» тоже есть кот и несколько попугаев. Или можно предположить, что существует несколько планет с водородной атмосферой и близкими условиями. Ведь существует же Фрейя, Земля и другие планеты с кислородной атмосферой. Это ни о чем не говорит, — он повернулся к Ямамуре как огромный вращающийся глобус. — Но, послушайте, раз экипаж перед вашим прибытием выпустил наружу весь воздух, почему бы не проверить их резервные танки? Если мы найдем там воздух, которым дышат эти засони…

— Я думал над этим, — сказал Ямамура. — И это было первым, что я приказал своим людям проверить. Но они ничего не обнаружили. Да я на это и не надеялся. Так как первое, что они обнаружили, была передвижная труба синтезатора, я подумал, что синтезатор способен восстанавливать воздух, утраченный кораблем.

— Когда мы уйдем, — Ямамура вздохнул, — если только мы уйдем, они откроют шлюзы, и наш воздух выйдет наружу. Синтезатор включится и восстановит в корабле привычную для них атмосферу. А может, им вполне подходит кислородная.

— Да, — сказал Терранс, — я думаю, нужно осмотреть все и еще раз поискать разумных хозяев этого корабля.

Ван Рийн покатился за ним.

— Как устроен разум у этих безмозглых чужаков? — ворчал он. — Почему они затеяли этот дурацкий маскарад?

— Это не так уж глупо, — сухо заметил Терранс. — Мы летим вместе с их кораблем и не знаем, как его остановить. Они рассчитывают, что нам это надоест и мы оставим их в покое или попадем в освоенный ими район. А там, весьма вероятно, какой-нибудь военный корабль, или что они там имеют, обнаружит нас и приблизится, чтобы узнать, что происходит, — он замолчал, остановившись перед клеткой. — Вот это да!..

В клетке находилось животное, похожее на слона, но с хрупким телосложением, что указывало на более низкую, чем на Земле, гравитацию его родины. Кожа его была зеленого цвета и покрыта редкой чешуей. Вдоль спины росла жиденькая полоска волос. Глаза, которыми животное пристально смотрело на них, были встревоженными и загадочными. Оно имело слоновий хобот, оканчивающийся кольцом псевдопальцев, которые могли быть не менее сильными и чувствительными, чем человеческие.

— Возможно ли существование однорукой разумной расы? — пробормотал Терранс и сам же себе ответил:

— Так же, как и двурукой. Отсутствие второй руки компенсируется огромной силой. Этот хобот может согнуть железный прут.

Ван Рийн, нахмурившись, молча прошел мимо клетки с пернатыми копытными и остановился перед следующей.

— Посмотрите на этих монстров, — сказал он, — что-то похожее есть на Земле. Как же они называются?.. Квинтелла? Нет, гориллы или шимпанзе?

Терранс ощутил комок в горле. В двух соседствующих клетках находилось четыре существа. Они были двуногими: с короткими ногами и длинными руками. Стоя, в высоту они достигали почти двух метров, а размах рук этих существ был не менее трех метров. Такое существо вполне могло управлять контрольной панелью в одиночку. Запястье толщиной в бедро человека заканчивалось пропорциональными пальцами, из которых четыре противостояли большому пятому. Трехпалые ноги были предназначены для ходьбы и устроены, как человеческие. Тело покрывала коричневая шерсть. Головы их были сравнительно невелики, остроконечны, имели массивные носы и крошечные сверкающие глазки, глубоко посаженные под густыми бровями. Пока они бесцельно бродили взад и вперед, Терранс заметил, что животные разделяются на самцов и самок. В углах каждой клетки находились светильники, и свет их был знакомым — желтовато-белым светом звезды типа солнца.

Он заставил себя сказать: — Я сомневаюсь, что это хозяева корабля. Такие мощные челюсти требуют сильно развитых мускулов, которые должны прочно прикрепляться к черепу, а это, соответственно, уменьшает вместимость черепной коробки.

— Предположим, что у них мозги в животе, — сказал ван Рийн.

— Что ж, у некоторых людей так и есть, — пробормотал Терранс. Когда торговец подавился, он поспешно добавил: — Нет, в самом деле, сэр, в это трудно поверить. Нервные связки будут слишком длинными. Все животные, которые мне известны и которые имеют центральную нервную систему, наделены мозгом, расположенным вблизи органов чувств, а последние обычно находятся в голове. Конечно же, малый размер мозга еще не говорит о том, что он не развит. Их мозг может функционировать совсем по-иному.

— Уксус и перец! — закричал ван Рийн. — Может! Может! Может!

Они продолжали двигаться мимо клеток со странными созданиями, когда ван Рийн сказал: — Мы немногого добьемся, изучая их атмосферу и освещение. Спрятавшись, экипаж мог слегка изменить их, а чуть погодя восстановит привычные условия, при этом не причинив себе особого вреда. И гравитация тоже могла быть немного изменена: на двадцать-тридцать процентов.

— Я надеюсь, что они дышат кислородом, хотя… Ой!

— Терранс остановился. Через мгновение он понял, что ему показалось странным у нескольких животных, находившихся под оранжевым светом. Они были покрыты хитиновой броней, похожей на военный шлем квадратной формы. Четыре короткие ноги, оканчивающиеся ступнями с острыми когтями, поддерживали их массивные тела, а ресницы походили на кустики щупалец. Казалось, в существах нет ничего примечательного, во всяком случае не больше, чем в любом другом неземном животном. Но из-под шлемов выглядывали странные глаза: они были огромными и походили на человеческие или на глаза осьминогов.

— Черепахи, — фыркнул ван Рийн, — или броненосцы.

— Не повредит, если Джер… мисс Короед проверит условия их существования, — сказал Терранс.

— Напрасная трата времени.

— Не понимаю, как они едят. Я не вижу никакого рта.

— Эти щупальца похожи на капиллярные присоски. Готов поклясться, что они паразиты или пиявки-переростки, или нечто похожее на моих конкурентов. Идемте дальше.

— Что мы будем делать после того, как предположительно установим экипаж корабля? — спросил Терранс.

— Попытаемся связаться с каждым по очереди?

— От этого будет мало проку. Они и спрятались потому, что не хотят разговаривать. Пока мы не докажем им, что не являемся аддеркопами… Но трудно сообразить, как это можно будет сделать.

— Подождите! Почему же они в конце концов спрятались, если уже вступали в контакт с аддеркопами? Ведь им в таком случае вряд ли что-нибудь могло помочь!

— Я думал, что уже объяснил вам, черт побери! — сказал ван Рийн. — Для удобства давайте назовем эту неизвестную расу иксянами. Итак, иксяне уже некоторое время странствуют в Космосе, но Космос велик, и они еще никогда не встречались с людьми. Затем в этом секторе, где никогда не было гуманоидов, появились аддеркопы. Иксяне услышали об этой ужасной нации, тоже вышедшей в Космос. Они приземлялись на примитивных планетах, где высаживались аддеркопы, беседовали с туземцами, может быть, даже издалека следили за лагерем аддеркопов или сумели захватить их одиночный корабль.

Так они узнали, кто такие люди и как они выглядят, но больше не выяснили ничего. Они не хотят, чтобы люди узнали о них, поэтому остерегаются любых контактов. Может, они еще не готовы к войне, не знаю. Терранс, мы должны продемонстрировать экипажу иксян наши честные намерения, чтобы они доставили нас на Фрейю и доложили своим вождям, что не все люди похожи на этих грязных аддеркопов. В противном случае, однажды проснувшись, мы можем обнаружить, что наши планеты атакованы аддеркопами или иксянами и, прежде чем этой войне придет конец, мы потеряем биллионы кредитов! — Он потряс кулаками в воздухе и взревел, как раненый бык: — Наш долг — предотвратить зло!

— Наш первый долг — вернуться домой живыми, — сказал Терранс, — у меня там жена и дети.

— Тогда перестаньте с глупым видом пялиться на Джерри. Я первым ее приметил.

Они продолжили поиски. Четыре существа ростом с человека, похожие на гусениц с толстыми лапами, ползали по полу клетки в зеленом свете. Тела их были темно-синими, с серебристыми пятнами. Другие существа походили на кентавроподобных животных, но были приземистее и имели по две руки. На руках отсутствовали большие пальцы, однако шесть других, расположенных полукругом, вполне могли заменить человеческую руку. Но наличие рук еще не доказывает разумности. На Земле, кроме обезьян, некоторые рептилии и амфибии имеют руки такие же, как у людей, или даже лучше. Однако круглые плоские головы этих существ, большие яркие глаза под перьевыми антеннами неизвестного назначения, маленькие челюсти и тонкие губы выглядели многообещающе. «Обещающе что?» — подумал Терранс.

6

Трое земных суток спустя он неторопливо брел по центральному коридору, направляясь к машинному отделению корабля иксян.

Коридор представлял собой большой полуцилиндр, выложенный тем же резиноподобным пластиком, что и клетки, отчего шаги его были неслышными, а сорвавшееся с губ слово не отражалось от стен. Но все же стены передавали какую-то глубинную вибрацию, почти невоспринимаемое ухом гудение машин гиперпространства, несших корабль сквозь тьму к неизвестной звезде и выдающих свое присутствие любому охотнику, находящемуся на расстоянии не далее светового года. Светильники, установленные людьми, были расположены далеко друг от друга, и он двигался сквозь полутьму. В коридор выходили помещения без дверей, некоторые из них были заполнены снаряжением, и хотя форма большинства инструментов казалась странной, а содержание контейнеров довольно загадочным, они внушали уверенность, что этот корабль не «Летучий голландец», что он был обитаем. Однако многие помещения были пустыми, и в них явно никто не жил. Не осталось никаких личных вещей экипажа. Книги и микрофильмы сохранились, но знаки на них были совершенно непонятными. Пустые места на полках свидетельствовали о том, что все иллюстрированные книги были уничтожены. Можно было заметить следы на стенах, где раньше висели картины. В личных каютах, в большом помещении, которое, по-видимому, служило кают-компанией, в машинном отделении, в мастерской — повсюду только крепления указывали на то, что тут была мебель. В стенах кают-компании были встроены длинные низкие ниши и маленькие уютные углубления, но когда все постельные принадлежности оказались сожжены в раскаленном добела котле, как догадаться, каковы они были, эти постели, и для кого они предназначались? Одежда, украшения, посуда — все было ликвидировано. Одно помещение, вероятно, являлось туалетом, но вся сантехника тоже была уничтожена. Другое могло служить для научных занятий, в частности, для изучения пойманный животных, но и там царило опустошение, так что человек не мог ничего понять.

«Клянусь Господом, они заслуживают восхищения!» — подумал Терранс, охваченный приступом душевного подъема. Захваченные существами, которых они имели все основания считать отвратительными чудовищами, чужаки могли избрать героическую смерть — атомный взрыв, который уничтожил бы оба корабля. Вероятно, они бы так и поступили, если бы их корабль не был зверинцем. Увидев в этом надежду на спасение, они ухватились за нее и реализовали свой план с невероятной быстротой, которой вряд ли мог добиться кто-либо из людей. Теперь они сидят где-то на виду, ожидая, пока чудовища не уберутся или пока военный корабль с родной планеты не освободит их. Они не знают, что их захватчики не аддеркопы, не знают, что этот сектор не скоро будет наполнен пиратскими кораблями: бандиты не осмеливаются так близко приближаться к Валгалле. При имеющейся у них информации чужаки действовали вполне логично. Но сколько нервов им это стоило?!

«Я хотел бы найти их и подружиться с ними», — подумал Терранс. Иксяне могут стать отличными партнерами землян, или жителей Фрейи, или Рамамунджана, или даже всей Галасоциотехнической Лиги. С кривой усмешкой он подумал: «Держу пари, их не так легко надуть, как надеется старый Ник. Они сами его надуют. Хотел бы я на это посмотреть! Впрочем это мои личные проблемы», — он снова впал в уныние. — «Если мы не преодолеем это недоразумение как можно быстрее, не будет ни нас, ни их. И очень скоро. Хорошо, если имеются еще три-четыре дня в запасе».

Коридор оканчивался лестничной площадкой, с которой двери вели налево и направо. Одна из дверей, как Терранс знал, шла в машинное отделение, где мощный ядерный конвертер питал энергией все системы корабля и двигатели: гравитационный и гиперпространственный. Принципы, на которых они работали, были ему знакомы, но большинство машин оставалось загадками, выполненными в металле и пластике. Он открыл вторую дверь, в мастерскую. Основную часть оборудования, несмотря на разрушения, можно было идентифицировать: токарный станок, сверлильный станок, осциллограф и кристаллический тестер. Ямамура сидел за импровизированным верстаком и спаивал узлы электронной аппаратуры. Рядом с ним стояло несколько приборов. Лицо Ямамуры осунулось, руки его дрожали. Он очень долго работал, не давая себе отдыха, и лишь стимуляторы не позволяли ему уснуть от усталости.

Когда вошел Терранс, Ямамура разговаривал со связистом Батанкуром. Весь экипаж «Гебы» под руководством Ямамуры разгадывал загадку иксян, изучая их корабль.

— Я обнаружил основное электрическое оборудование, сэр, — докладывал связист. — Они не пользовались энергией конвертера непосредственно, как мы. Очевидно, их методы поглощения отличаются от наших. Они используют трансформаторы и получают переменный ток. Там же, где нужен постоянный ток, они пропускают переменный через плитки прессованного вещества, по виду напоминающие окись меди. Плитки закрыты защитным экраном, и, поскольку они находятся под высоким напряжением, внешний кожух так разогрет, что познакомиться с их устройством ближе практически невозможно. Все это оборудование кажется мне довольно примитивным.

— Или просто отличным от нашего, — вздохнул Ямамура. — Наш конвертер работает на легких элементах. Его преимущество в том, что он дает ток непосредственно. Они могут использовать другой конвертер — на тяжелых элементах, требующих гораздо меньшей очистки. Я припоминаю; на Земле когда-то пытались сделать такой же, но отказались, выяснив, что это непрактичная технология. Возможно, иксяне лучшие инженеры, чем мы. Такая система конвертера имеет свои достоинства, не говоря уже о том, что не нужно экономить горючее. Для корабля, странствующего среди неисследованных планет, это большое преимущество. Может быть, оно покрывает недостатки системы. Мы просто не знаем.

Покачивая головой, он смотрел на провода, которые держал в руках.

— Мы чертовски мало знаем, — сказал он и добавил, увидев Терранса: — Ладно, продолжайте, фримен Батанкур. И помните: торопись медленно.

— Из боязни повредить корабль? — спросил Терранс.

Ямамура кивнул.

— Иксяне должны были сообразить, что у такого маленького корабля, как наш, не хватит мощности, чтобы тянуть в гиперпространстве их махину, — сказал он. — Поэтому они могли решить, что мы не станем тащить их с собой. Они могли расставить в своих механизмах мины-ловушки. Мы должны быть предельно осторожными.

— Это держит экипаж в напряжении.

— Так даже лучше. Гм-гм… что ж, сэр, я подготовил основную аппаратуру.

А так как Терранс ничего не ответил, то пояснил: — Я приспособил ее для исследования этих существ. Особенно тех, кто дышит водородом.

Терранс покачал головой.

— Начнем с тех, кто дышит кислородом. В сущности, они живут в условиях настолько близких к нашим, что мы можем просто войти к ним в клетку. Я имею в виду гориллоидов, так мы их с Джерри прозвали. Это поросшие шерстью двухметровые, двуногие уродцы с обезьяньими лапами.

Ямамура состроил обезьянью рожу.

— Такие мощные звери! Вы заметили у них какие-то проблески разума?

— Нет. Но мы и не ждали, что иксяне так легко откроются. Мы с Джерри много раз проходили мимо клеток со всевозможными животными, подавая им знаки, мы рисовали картинки, в общем, делали все, что могли придумать, стараясь объяснить им, что мы не аддеркопы. Конечно же, ничего из этого не вышло. Все животные хоть как-то реагируют на наше присутствие, кроме гориллоидов… Впрочем это еще ничего не доказывает.

— Но каких еще животных вы имеете в виду? Я был занят все это время.

— Ну, тех, что мы называем тигровыми обезьянами, потом кентавров с щупальцами, элефантоида, зверьков в шлемах и гусениц. Эти последние ползают. Я знаю, тигровые обезьяны и зверьки в шлемах вряд ли подойдут, да и элефантоид тоже. Только у гориллоидов подходящий размер и отлично устроенные руки, к тому же они дышат кислородом, и мы можем начать с них. Следующие по вероятности, я думаю, гусеницы и кентавры со щупальцами. Но гусеницы хотя и дышат кислородом, привыкли к высокой гравитации, и их атмосфера, находящаяся под высоким давлением, будет действовать на нас, как наркотик. И в том, и в другом случае придется работать в скафандрах.

— А гориллоиды что-то не очень добродушно выглядят.

Терранс взглянул на верстак.

— Что вы, собственно, собираетесь предпринять? — спросил он. — Я был слишком занят своими делами, чтобы ознакомиться с планом в деталях.

— Я приспособил некоторые медицинские приборы, — сказал Ямамура, — Например, офтальмоскоп. На некоторых частях механизмов нанесены знаки. Кроме того, в приборах используется свет. Так что иксяне должны иметь глаза не хуже, чем наши. Затем я взял прибор, прослеживающий нервные пути. Он проецирует все данные на этот экран, и в результате мы можем увидеть уменьшенное изображение нервной системы проверяемого. Сопоставляя эту картину с общей анатомией тела, мы сумеем определить симпатическую и парасимпатическую системы или их эквиваленты. Я на это надеюсь. Мы изучим мозг, а уровень развития мозга в какой-то степени определяется уровнем развития всей нервной системы. На мне это устройство сработало. А вот сработает ли оно на другом существе, да еще не дышащем кислородом, не знаю. Но попробуем.

— Да, мы можем только попытаться, — устало подтвердил Терранс.

— Полагаю, старый Ник ходит и размышляет, — сказал Ямамура. — Я давно его не видел.

— Он не захотел помогать мне и Джерри, — сказал Терранс. — Заявил, что наши попытки вычислить иксян будут тщетными, пока мы не докажем им, что нашли их. И только после того, — добавил он, — как единственным понятным языком станет жестикуляция пистолетом.

— Возможно, он прав.

— Он не прав! То есть логически, возможно, и прав, но не психологически… или морально. Он сидит в своей каюте с батареей бутылок и ящиком сигарет. Кок, который помогал нашим людям, был вызван на яхту готовить для него гурманские блюда. Можно подумать, его не беспокоит то, что он может оказаться взорванным в любую минуту.

Терранс вспомнил присягу и свой офицерский чин. Сейчас, на краю гибели, все это показалось ему полной бессмыслицей. Но привычки оказалась сильнее. Он сглотнул и резко сказал:

— Мне очень жаль. Прошу забыть все сказанное мной. Когда вы закончите, фримен Ямамура, мы испытаем гориллоидов.

7

Шестеро мужчин и Джерри стояли в коридоре с бластерами наготове. Терранс очень надеялся, что им не придется стрелять.

Он махнул рукой четверым, стоявшим за его спиной.

— Порядок, парни!

Терранс облизнул пересохшие губы, сердце его колотилось.

Быть капитаном и мастером Лиги приятно, но наступает момент, когда за привилегии приходится платить.

Загудел мотор, дверь отворилась, и он прошел в клетку гориллоидов.

Разница в давлении была незначительной, и он не ощутил беспокойства. Но зато, попав в нормальное гравитационное поле, он словно получил удар, ведь все это время он находился в поле тяготения, составлявшем всего четверть «д». Терранс пошатнулся, едва не упав, и вдохнул теплый воздух, полный незнакомых запахов. Привалившись к стене, он глядел на четырех двуногих монстров. Их покрытые шерстью коричневые тела казались невероятно огромными, вздымаясь над ним ввысь. Глаза, прикрытые густыми бровями, недоверчиво смотрели на него. Ему не хотелось стрелять, совсем не хотелось. Нельзя было предугадать, как ультразвук подействует на их нервную систему. А если это действительно были члены экипажа, то он мог совершить самое худшее — причинить вред разумному существу. Он чувствовал себя таким маленьким и хрупким… И только рубчатая рукоять пистолета внушала уверенность.

Ближайший самец взревел — мощный звук вырвался из его груди — и двинулся вперед. Его заостренная голова приближалась, странные щели на шее приоткрывались и закрывались, как сосущие рты. Губы раздвинулись, обнажая белые зубы.

Терранс отступил в угол.

— Я постараюсь увести этого от остальных, — тихо сказал он. — И тогда берите его.

— Понятно, — сказал один из космонавтов, разматывая аркан. Трое остальных расстилали и расправляли на полу специально сплетенную сеть.

Гориллоид остановился. Вскрикнула самка. Самец, казалось, получил от нее указания. И жестом, удивительно похожим на человеческий, он отстранил остальных сородичей и направился к Террансу.

Капитан выхватил пистолет и дрожащей рукой навел его на приближающееся существо.

Надежда на то, что удастся раскрыть маскарад, показалась ему смехотворной. Он отпрыгнул назад. Гориллоид с рычанием последовал за ним. Терранс двигался недостаточно быстро. Рука животного разорвала на нем куртку и оставила длинную царапину на груди. Он упал на четвереньки, морщась от боли. В воздухе мелькнул аркан. Пойманный гориллоид рухнул, и его падение сотрясло клетку.

— Хватайте его! Следите за руками! Так!

Терранс поднялся на ноги. За свалкой, в которой четверо мужчин старались связать ревущее и бьющееся животное, он увидел остальных гориллоидов. Они столпились в противоположном углу, басовито ревя. Казалось, клетка превратилась во внутренность барабана.

— Утащите его, пока не вмешались остальные! — крикнул Терранс.

Он вновь поднял свой пистолет. Если они разумны, то должны понять, что он им не опасен и можно нападать. Гориллоиду между тем искусно связали руки, обмотали арканом вокруг его могучего торса и закрепили скользящим узлом, а потом набросили сеть. Беспомощное в ее цепких ячейках животное потащили к выходу. Шаг за шагом к ним подбирался второй самец. Терранс стоял неподвижно. Он слышал звериный вой и крики людей, чувствовал боль раны. И с неестественной четкостью видел приближающуюся пасть, полную зубов, способных откусить ему голову, маленькие, тупые, красные от ярости глаза и огромные четырехпалые руки.

— Все в порядке, капитан!

Второй гориллоид не двигался, затем внезапно сделал выпад. Терранс кинулся в люк, гигант последовал за ним. Капитан вылетел в коридор и направил на него свой пистолет… Но гориллоид остановился, задрожал, осмотрелся вокруг с выражением, похожим на замешательство, и отступил назад в камеру. Терранс закрыл люк, потом с содроганием опустился на пол.

Джерри склонилась над ним.

— Что с вами? Вы ранены?

— Ничего страшного, — пробормотал он. — Давайте сигарету.

Она достала из кармана сигарету и с удивительной живостью проговорила:

— Это всего лишь кровоподтек или глубокая царапина. Но ее нужно тщательно простерилизовать. Может попасть инфекция.

Он кивнул, но продолжал оставаться на месте, пока не докурил сигарету. Чуть ниже по коридору люди Ямамуры привязывали гориллоида к металлической раме. Невредимый, но беспомощный, тот ревел и старался укусить инженера, приближающегося к нему с оборудованием. Вернуть его в клетку будет не легче, чем извлечь из нее.

Терранс встал. Сквозь прозрачную стену он видел самку гориллоида, яростно рвущую что-то на куски, и понял, что оставил в клетке свой тюрбан. Он вздохнул.

— Вначале лазарет, — решительно заявила Джерри. Она взяла его за руку, они пересекли входной зал, прошли туннель и оказались в пониженном поле тяготения «Гебы», которое предпочитал ван Рийн. Они почти не разговаривали, пока Джерри помогала Террансу снять куртку, смазывала рану дезинфицирующим веществом, жгущим как огонь, и перевязывала его. Потом она предложила ему выпить.

Они направились в кают-компанию, к их удивлению и к разочарованию Терранса, там у стола, инкрустированного красным деревом, сидел ван Рийн, одетый в кружевную накидку и в свой обычный саронг. В одной руке он держал бутылку, в другой — сигарету. Перед ним лежала папка с бумагами.

— А, это вы… — сказал он, взглянув на них. — Что случилось?

— Испытываем гориллоида, — Терранс упал в кресло.

Так как стюард отправился на корабль чужаков в составе группы капитана, то Джерри пошла за напитками. Из соседней комнаты донесся ее вызывающий голос:

— Капитан Терранс чуть не погиб при этом! Может быть, вы, в конце концов, пойдете взглянуть, Ник?

— Чтобы глазеть, словно турист с глазами трески? — усмехнулся торговец. — Я не делаю тайны из того, что уже слишком стар и жирен для охоты на обезьян. И у меня нет достаточных технических знаний, чтобы вертеть ручки приборов Ямамуры, — он выпустил клуб дыма и добавил: — Это не моя работа, я не специалист, и у меня нет университетских дипломов, я учился в школе. Но я изучил науку, как заставлять людей работать на себя и как извлекать выгоду из их действий.

Терранс выдохнул долго и медленно. Напряжение спало, и он почувствовал невероятную усталость.

— Что вы проверяете, сэр? — спросил он.

— Доклады специалистов о корабле иксян, — ответил ван Рийн. — Я приказал им дать подробные отчеты обо всем увиденным на корабле. Где-то в их отчетах может отыскаться ключ к решению загадки. И если гориллоиды не иксяне, то я не вижу иного способа исключить их из числа подозреваемых, кроме испытаний Ямамуры.

Терранс потер глаза.

— Результаты будут не очень достоверными, — сказал он. — На корабле большинство приборов управлялось сильными и огромными руками. И в то же время некоторые инструменты так малы, что… О, я понимаю, чужаки тоже были бы поражены разнообразием наших инструментов. Я имею в виду, что одна и та же раса использует и кузнечный молот, и гравировальную иглу.

Джерри вернулась с двумя порциями крепкого шотландского виски с водой. Взор Терранса следовал за ней.

В обтягивающей блузке и короткой юбочке она была очень привлекательна. Она села ближе к нему, чем к ван Рийну, и глаза торговца сузились.

Однако ван Рийн заговорил мягко:

— Я буду рад, если вы перечислите мне всех возможных кандитатов в иксяне и объясните, почему вы так считаете. Я, конечно, их видел, но в моих мыслях нет ясности, и, может быть, ваши наблюдения дадут мне необходимый толчок.

Терранс кивнул.

— Что ж, — сказал он, — кентавры с щупальцами кажутся мне наиболее вероятными претендентами. Вы знаете, кого я имею в виду? Они живут в красном свете и при половинной гравитации. Неяркое солнце и низкая температура позволяет их планете удерживать водородную атмосферу: они дышат смесью водорода с азотом. Вы знаете, как они выглядят: тело носорога, горе с головой, прикрытый костным панцирем, и щупальца с пальцами. Подобно гориллоидам, они достаточно велики, чтобы с легкостью управлять кораблем. Все остальные дышат кислородом. Животные, которых мы называем гусеницами, представляют собой длинные многоногие существа серебристо-синего света со специфическими руками и разумным лицом. Должно быть, они родом с большой планеты. В их клетке довольно сильное тяготение, но это не может быть отвлекающим маневром столь долгое время. Если они привыкли к меньшему тяготению, их организм давно бы сдал. В их атмосфере кислород смешан с азотом в равной пропорции, а давление превышает земное в двенадцать раз. Температура высокая — около пятидесяти градусов. Их планета по массе должна приближаться к Юпитеру и находится так близко к звезде, что весь водород уже улетучился. Это сделало их эволюцию весьма отличной от земной. Элефантоид живет на планете с вдвое меньшей гравитацией, чем на Земле. Он один в свой клетке. Его хобот примечателен наличием чувствительных пальцев. Он дышит воздухом, слишком разряженным для нас: это доказывает, что уровень гравитации в его клетке установлен правильно, здесь нет обмана.

Терранс сделал большой глоток.

— Остальные живут в условиях, близких к земным, — заключил он. — Поэтому я хотел бы, чтобы иксяне оказались среди них. Но, к сожалению, за исключением гориллоидов, все они мало похожи на космонавтов. Зверьки в шлемах…

— Кто они? — спросил ван Рийн.

— О, вы должны помнить, — сказала Джерри. — Восемь или девять существ, похожих на горбатых обезьян, с горбами немного выше головы. Они ползают на когтистых лапах. С их помощью они всасывают пищу — жидкое вещество, которое синтезирует для них машина. У них нет ничего похожего на работоспособные руки — щупальцами можно делать только некоторые простейшие операции, — но мы должны испытать их, так как глаза у них развиты лучше, чем это бывает у паразитов.

— У паразитов не может развиться интеллект, — сказал ван Рийн. — Надо установить, действительно ли они являются паразитами в своей обычной среде, и тогда можно будет вычеркнуть их. Кто еще?

— Тигровые обезьяны, — сказал Терранс. — Это хищники, отдаленно напоминающие медведей. Большую часть времени они проводят на четвереньках, но иногда становятся на ноги, и у них есть руки. Правда, неуклюжие, лишенные больших пальцев, с рудиментами когтей, но зато все четыре конечности имеют ладонь. Могут ли четыре руки без больших пальцев заменить две человеческие? Не знаю. Я слишком устал, чтобы соображать.

— И это все? — ван Рийн поднес бутылку ко рту. Осушив ее, он откинулся в кресле, рыгнул и выпустил облако черного дыма через свой величественный нос. — Кого вы будете испытывать следующим, если гориллоиды не оправдают надежд?

— Я бы выбрала гусениц, — сказала Джерри. — Несмотря на давление в их атмосфере. Потом… кентавров со щупальцами. Потом, может быть…

— Идиотский выбор! — ван Рийн ударил кулаком по столу. Бутылка и стаканы подпрыгнули вверх. — Сколько времени понадобится, чтобы проверить всех? Часы? А сколько часов понадобится, чтобы подготовить аппаратуру для каждого испытания? Ямамура скоро упадет от истощения, кем мы сможем его заменить? А аддеркопы все ближе! У нас нет времени для этого метода! Если гориллоиды не окажутся иксянами, то нас может выручить… мы должны проанализировать факты, имеющиеся в нашем распоряжении, и найти иксян.

— Давайте, — сказал Терранс, осушая стакан, — а я пойду вздремну.

Ван Рийн покраснел.

— Правильно, — сказал он, фыркнув. — Будьте как все остальные. Бездельничайте и играйте, танцуйте и пойте, развлекайтесь целыми днями, потому что здесь есть бедный старый Николас ван Рийн, и он взвалит всю работу и все беспокойство на себя. О, дорогой святой Дисмас, почему ты не хочешь, чтобы кто-нибудь другой в этом мире сделал что-нибудь полезное?!

8

Терранса разбудил Ямамура. Установили, что гориллоиды не были иксянами. Они оказались дальтониками и не могли управлять механизмами. Мозг их был мал по своей массе, а по сложности он соответствовал мозгу собаки.

Терранс стоял на капитанском мостике, он уже свыкся с мыслью о своей обреченности.

Никогда прежде Космос не казался ему таким прекрасным, как сейчас. Терранс не был хорошо знаком с местными созвездиями, но его тренированный глаз нашел созвездия Персея, Возничего и Тельца. Они находились в направлении Земли и не были сильно искажены. В том же направлении лежал Рамамунджан, где позолоченные купола городов поднимались из утреннего тумана, чтобы поймать первый луч солнца, всходившего из-за Ганди. Можно было распознать отдельные звезды: рубиновую Бетельгейзе и янтарную Спику — звезду пилотов, которой он так часто любовался в полетах. С другой стороны небо было покрыто мелкими морозными огнями звезд в безоблачной и бесконечной тьме. Это Млечный Путь опоясывал небо своим холодным серебром: зеленовато сверкали туманности, другие Галактики раскручивали спирали на краю видимости. Он меньше думал о планетах, на которые ступал, даже о своей собственной, чем об этой дали, ничем не ограниченной. Конец был близок. Взрыв будет мгновенным, так что они не успеют ничего почувствовать. Лучше испариться в чистоте этого взрыва, чем уйти в подземные темницы аддеркопов.

Он отбросил сигарету. Его рука ласково коснулась приборов управления. Он знал каждую кнопку и рукоятку так же хорошо, как своих пять пальцев. Это был его корабль. Он совсем не походил на корабль чужаков, где огромная бессмысленная панель требовала одновременных действий карлика и гиганта, где управление двигателем, если оно не закрыто огромным ключом, включалось от легкого прикосновения пальцев, где…

Звук знакомых шагов заставил его обернуться. От неожиданности он весь напрягся. Когда же он увидел, что это действительно Джерри, тело его расслабилось, и только кровь продолжала колотиться в висках.

— Что привело вас сюда? — спросил он, и голос его прозвучал мягче, чем он сам того ожидал.

— О… то же, что и вас, — она взглянула на экран. С того времени, когда они захватили корабль чужаков, а может, он захватил их, красная звезда на носовом экране заметно выросла. Теперь она зловеще горела перед ними на расстоянии всего в один световой год. Джерри состроила гримасу и повернулась к ней спиной.

— Ямамура переделывает аппаратуру, — тихо сказала она. — Никто не обладает достаточными знаниями, чтобы помочь ему, а он уже шатается от усталости и бессоницы. Старый Ник сейчас в своей каюте курит и пьет. Он только что прикончил одну бутылку и начал другую. Там так дымно, что хоть топор вешай. Хозяин не говорит ни слова. Только иногда бормочет что-то себе под нос на каком-то малайском языке. Я этого не вынесу.

— Нам остается только ждать, — сказал Терранс. — Мы сделали все, что могли. Теперь подождем испытания гусениц. Мы проведем их в скафандрах в их собственной клетке. Будем надеяться, что они не нападут на нас.

Он тяжело опустился на стул.

— К чему волноваться? — сказала Джерри. — Я знаю положение дел не хуже вас. Даже если гусеницы окажутся иксянами, нам потребуется несколько дней, чтобы доказать это, Сомневаюсь, есть ли у нас на это время. Если мы в течение двух дней не повернем к Валгалле, нас обнаружат и уничтожат. А если гусеницы также окажутся животными, мы уже не успеем испытать третий вид. К чему в гаком случае волноваться?

— Ничего не остается делать… — сказал Терранс.

— Есть что делать! Только не извиваться отвратительно и тщетно, словно загнанные в угол крысы. Давайте честно признаемся, что мы обречены, и проведем оставшееся время, как подобает людям?

Удивленный Терранс перевел взгляд на Джерри.

— Что вы имеете в виду?

Руки ее взметнулись.

— Это зависит от того, что предпочитает каждый. Может быть, вам захочется привести в порядок свои мысли или что-нибудь вроде того.

— А как насчет вас? — спросил он, чувствуя биение своего сердца.

— Я не мыслитель, — она печально отвернулась. — Боюсь, я слишком легкомысленна. Я люблю радости жизни. Но мне не везет, и я никак не могу найти друга, который наслаждался бы ими вместе со мной.

Он схватил ее за обнаженные плечи и повернул лицом к себе. Его руки ощутили бархат ее кожи.

— Вы уверены в этом? — спросил он, еще не веря своему счастью. Она закрыла глаза и стояла, наклонив голову и полураскрыв губы. Он поцеловал ее, и через секунду она ответила на его поцелуй.

В это мгновение на пороге появился ван Рийн. Он стоял с сигаретой в руке и с оружием на поясе и смотрел, пока сигарета не выпала из его пальцев.

— Та-ак! — заревел он.

— Ой! — взвизгнула Джерри.

Она высвободилась из объятий капитана. Волна гнева поднялась в Террансе. Он сжал кулаки и шагнул к ван Рийну.

— Та-ак! — повторил торговец. Переборки, казалось, дрожали от его голоса. — Проклятый уксус, я пришел вовремя! Я просиживаю часы, напрягая свой мозг, чтобы спасти ваши бесполезные жизни, а вы, предательская помесь грязной змеи с серым клещом, заводите здесь шашни с моей секретаршей, нанятой на мои кровные деньги! Химеры и дьяволы! На колени и просите прощения, иначе я раздавлю вас и превращу в собачий корм!

Терранс остановился в нескольких сантиметрах от ван Рийна. Он был выше торговца, намного легче, но зато на тридцать лет моложе.

— Уходите! — резко сказал он.

Ван Рийн побагровел. Он замер на несколько секунд.

— Ладно, черт возьми, — наконец проговорил он. — Дьявол и смерть, он достаточно потрепал мне нервы!

Его левый кулак описал полукруг. Терранс уклонился, но еле удержался на ногах. Его собственный кулак ударил торговца в живот, проделал короткий путь в жире, натолкнулся на тугой мускул и отскочил. Тогда ван Рийн пустил в ход правый кулак. Космос взорвался вокруг Терранса. Он взлетел в воздух, перевернулся, упал и остался лежать неподвижно.

Когда к нему вернулось сознание, ван Рийн поддерживал его голову и протягивал бренди, который принесла испуганная Джерри.

— Ну вот, парень, успокойся. Маленький глоток бренди, а? Вот так-то лучше. Вы потеряли один зуб, вставьте его на Фрейе. Можете сделать это за счет компании. Это сделает вас счастливее, не так ли? А теперь, Джерри, дай ему стимулирующую таблетку. Пошли к ложу, парень. Вот так, поднимайся. Тебе не следует пропускать эту забаву.

Поддерживая Терранса одной рукой, торговец поставил его на ноги. Капитан повалился на ван Рийна, но стимулирующая пилюля уже приглушила боль, головокружение тоже прошло. Сквозь разбитые губы он произнес:

— Что случилось? Что вы имеете в виду?

— Я знаю, кто такие иксяне… Я пришел за вами, чтобы вместе вытащить их из клетки, — ван Рийн подтолкнул Терранса и прошептал тихо: — Не говорите никому о происшедшем, иначе мне придется слишком часто драться. Но я люблю иногда пощекотать себе нервы, как сегодня. Когда я окажусь дома, то думаю перевести вас с яхты и поручить командовать торговым отрядом. Как вам это нравится, а? Ну, идемте, у нас много работы.

Терранс побрел за ним в крайнем замешательстве. Когда они подошли к зоологическому трюму, ван Рийн знаком подозвал космонавтов, стоявших на страже. Те присоединились к торговцу, и их тяжелые шаги замерли перед одним из люков.

— Это? — спросил Терранс. — Но я… думал…

— Вы думали то, на что они и надеялись, — сказал ван Рийн. — Их тактика была хорошо продумана. Она сработала бы где угодно, но только не у Николоса ван Рийна. Ну а теперь пригрозим им своим оружием. Надеюсь, этого будет достаточно. При помощи рисунков мы сумеем объяснить, как раскрыли их тайну. Потом они отвезут нас к Валгалле, которую мы покажем им на астрономических картах, уже подготовленных капитаном Террансом. Они будут выполнять наши требования, как пленники, но во время путешествия мы сможем найти с ними общий язык и доказать им, что мы не аддеркопы, что мы хотим быть друзьями и торговать с ними. О'кей! Начинаем!

Он прошел в люк, схватил одного зверька в шлеме и вытащил его наружу.

9

У Терранса не оставалось времени ни на что, кроме своей работы. Вначале он заделывал пробоину в корабле чужаков, после того как продукты и оборудование были перенесены на него с «Гебы». Затем потребовалось направить яхту в противоположную сторону: через несколько часов ее конвертер взорвется, что заставит аддеркопов прекратить погоню. Затем они отправились в путь, и, хотя иксяне вели корабль туда, куда им было приказано, за ними все равно нужно было следить, чтобы они не приняли самоубийственного решения. Остальное время уходило на выработку общего языка. Терранс, кроме того, должен был присматривать за своими людьми, успокаивая их и нейтрализуя возникающие страхи. И еще он обязан был следить по детектору, не появится ли вражеский корабль. Он постоянно находился в напряжении.

Он мало спал и не мог высвободить часа, чтобы подробно побеседовать с ван Рийном. Но он знал, что торговца ведет счастливая судьба, и решил довериться ей.

Валгалла превратилась в небольшой желтый диск, затмивший все остальные звезды. К ним подошел патруль Лиги; им выделили эскорт, и они на небольшой скорости двинулись к Фрейе.

Командир патруля сообщил, что хочет побывать у них на борту. Терранс остановил его:

— Когда мы окажемся на орбите, фримен Агилин, я буду рад принять вас. Но теперь ваше присутствие внесет дезорганизацию в наши ряды. Вы понимаете меня, я надеюсь.

Он выключил телескоп чужаков, с которым научился обращаться.

— Пойду, приведу себя в порядок. Не мылся с тех пор, как мы оставили яхту, — сказал он. — Продолжайте, фримен Лафар, — он поколебался, — и… гм… фримен Джукх-Варклакх.

Джукх что-то промычал. Он был слишком занят, чтобы разговаривать. Гориллоид сидел в кресле пилота, протягивая свои огромные руки к приборам и направляя корабль по гиперболической орбите. Варклакх — зверек в шлеме — сидел у него на плече. У него не было голосовых связок, и он лишь помахал щупальцами, потом вытащил этими щупальцами ключ из отверстия. Остальные щупальцы остались погруженными в массивную шею гориллоида, получая питание от его кровеносной системы и посылая чувствительные импульсы в моторно-нервную систему составного пилота корабля.

Вначале такое сочетание организмов казалось Террансу вампирическим. И хотя предки зверька в шлемах действительно паразитировали на предках гориллоидов, сейчас это было не так. Они стали симбиотами. В этом случае зверьки являлись зоркими глазами и разумом, а гориллоиды — силой и руками. Ни один из видов не мог существовать самостоятельно, а в комбинации они образовывали новый вид. Привыкнув к этой мысли, Терранс уже не видел в зверьке, взбиравшемся на плечи гориллоида, ничего странного, так же как ничего странного не видел во всадниках на лошадях, изображенных на исторических картинах. А когда эти существа в костных шлемах уяснили, что не все люди являются их врагами, они изменили к ним свое отношение.

«Несомненно, они думают о тех новых любопытных породах животных, которые мы сможем продавать им для зоопарка», — подумал Терранс. Он шлепнул Варклакха по плечу, потрепал Джукха по шерсти и вышел из рубки.

Обтирание губкой и свежая одежда сняли усталость. Он подумал, что надо предупредить ван Рийна, и постучал в дверь его каюты.

— Войдите, — послышался бас. Терранс вошел в каюту, заполненную синим дымом. Ван Рийн сидел перед пустой бутылкой бренди, одной рукой сжимая сигарету, другой обнимая Джерри, свернувшуюся у него на коленях.

— Садитесь, садитесь, — сердечно поприветствовал капитана ван Рийн. — Где-то в углу есть недопитая бутылка.

— Я должен сообщить вам, сэр, что скоро мы примем на борту капитана эскорта. Профессиональная вежливость. Он хочет взглянуть на икс… гм-м… на торгу-конта-накх.

— Ладно, зовите его на борт, — сказал ван Рийн нахмурившись. — Только пусть он захватит с собой бутылку и не задерживается слишком долго. Я хочу на Землю, я болен от пребывания в Космосе. Черт побери, я готов босиком бегать по мягкой земле Фрейи!

— Может быть, вы хотите переодеться? — намекнул Терранс.

— Ой! — взвизгнула Джерри и побежала к каюте, которую иногда посещала и где хранились ее вещи. Ван Рийн осмотрел свой саронг и скрестил волосатые ноги.

— Если этот капитан желает взглянуть на иксян, пусть смотрит на иксян. А мне так удобнее, значит, таким я и останусь. И я не хочу, чтобы он узнал, каким образом я выяснил, кто такие иксяне. Это поможет мне в создании нового торгового синдиката. Понятно?

Его глаза сузились.

— Да, сэр.

— Хорошо. Сиди, парень. Помоги мне привести мой корабль в порядок. У меня нет вашего образования. Я работаю с тринадцати лет и нуждаюсь в помощи. Я хочу, чтобы мои слова были такими же элегантными, как моя логика.

— Логика? — повторил Терранс удивленно. Он наклонил голову главным образом потому, что дым уже начал есть ему глаза. — Я думал, вы просто угадали.

— Что? Вы так мало меня знаете?! Нет, нет и нет, черт побери! Николас ван Рийн никогда не гадает! Я знал, — он дотянулся до бутылки, сделал величественный глоток и добавил: — Я понял это после того, как Ямамура установил, что гориллоиды не являются иксянами. Тогда я сел, напряг свой мозг и решил рассмотреть создавшуюся ситуацию в целом. Видите ли, я шел путем исключения. Элефантоида я исключил сразу. Он был только один. В крайнем случае, один пилот сможет вести корабль в Космосе, но он не сможет приземлиться. Он не сможет отлавливать диких животных, заботиться о них и так далее. И к тому же, если что-то испортится, он будет совершенно бессилен.

Терранс кивнул.

— Я думал об этом, но с точки зрения космопилота, — сказал он. — На этом основании я тоже склонен был исключить элефантоида. Но, должен признаться, мне не пришло в голову, что собирание зверей не под силу одному космонавту.

— К тому же он был слишком велик, — сказал ван Рийн.

— Что же касается тигровых обезьян, то я, как и вы, никогда не принимал их всерьез. Может быть, их предки и были меньшими по размеру и прямоходящими, но потомки вернулись к передвижению на четырех ногах. Разумные существа не могут быть так узко специализированы. Маленький мозг, внешность хищника, кошачьи когти — этого достаточно. Гусеницы казались мне подходящими, но до тех пор, пока я не вспомнил, как вы включили двигатель. Этот тумблер, не будучи закреплен особым ключом, сдвигался слишком легко, чтобы не включиться от собственного веса при утроенном тяготении… или, во всяком случае, всегда сохранялась опасность, что он включится. А вспомните полку, которую вы так легко погнули. На планетах с утроенной гравитацией не может быть таких непрочных вещей.

— Остались кентавры со щупальцами, — продолжал он. — Кентавры были опасны для нас, ибо смесь водорода с кислородом взрывается. Я внимательно читал отчеты специалистов, надеясь, что обнаружу что-нибудь, что позволит снять с них подозрение. И, черт возьми, я нашел! Видите ли, у иксян были замедлители из окислов меди, установленные без защитных кожухов. А окись меди и водород под действием не очень высокой температуры, возникающей при прохождении тока, разлагается на воду и чистую медь. Следовательно, корабль построен существами, дышащими чем угодно, только не водородом.

Он улыбнулся.

— У вас слишком высокое образование. Вы забыли школьный курс химии.

Терранс щелкнул пальцами и выругался.

— Итак, путем исключения мы пришли к зверькам в шлемах, — сказал ван Рийн. — Но они не могли быть строителями корабля. Да, они могли держать некоторые инструменты, например, этот ключ, спрятанный на дне отверстия, но и только. Они такие медлительные и маленькие. К тому же у маленьких животных не может быть достаточно большого мозга, да и хорошие глаза встречаются не часто. А между тем у этих существ в шлемах превосходные глаза, не хуже наших. Они похожи на человеческие. Я вспомнил, что в каюте иксян есть большие и маленькие ложа. Может быть, койки для двух видов спящих? И я подумал: не является ли череп человека подобием черепахи с броней? А сам человек может быть уподоблен паразиту, ведь он питается за счет других. Во всяком случае, я таких знаю. Возьмите, например, Джуна Хирлемана из Венецианской компании чая и кофе.

Но не меня. Так я доказал то, что требовалось доказать… — самодовольно заключил ван Рийн.

Охрипнув от длинной речи, он схватился за бутылку. Терранс посидел еще немного, но так как торговец не был склонен продолжать разговор, он встал и вышел.

Джерри встретила его у двери. В сверкающем платье с глубоким декольте и длинным разрезом она была ошеломляюще хороша. Терранс запнулся, но ее взгляд скользнул мимо, как будто его не существовало.

— Шуба из марсианского котика, — сонно пробормотал ван Рийн. — Марсианские огненные жемчуга. Квартира в Звездном Городе.

Джерри прижалась к ван Рийну и провела рукой по его волосам:

— Вам удобно, Ники, дорогой? — проворковала она.

— Я могу для вас что-нибудь сделать?

Ван Рийн подмигнул Террансу.

— Вас ждут в рулевой рубке, — сказал он капитану.

— Вы не так стары, толсты и одиноки, как я, — у вас есть семья.

— Гм-м… да, — сказал Терранс. — Вы правы.

Он закрыл за собой дверь и вернулся в рулевую рубку.

10

Общеизвестно, что структура общества определяется его технологией. Но в абсолютном смысле совершенно разные культуры могут использовать одинаковые инструменты, исходя из той предпосылки, что без космических кораблей не может быть звездной торговли. Раса, привязанная к одной планете, обладающая обширными познаниями в технической, торговой и военной областях, неизбежно склоняется к коллективизму под тем или иным именем. Свободное предпринимательство нуждается в обширных пространствах.

Автоматизация сделала производство дешевым, а стоимость энергии неожиданно упала с изобретением протонных конвертеров. Управление гравитацией и овладение гиперпространством открыло Галактику для эксплуатации. Эта эксплуатация служила также предохранительным клапаном: гражданин, считавший, что правительство слишком угнетает его, мог эмигрировать куда угодно. Это обстоятельство усиливало влияние либеральных планет. А это, в свою очередь, сказывалось на уменьшении угнетения в других мирах.

Межзвездные расстояния огромны, каждая звездная раса имела свое представление о культуре, поэтому всеобщего союза не было. Не было и войн — войны стали слишком разрушительными, и обе стороны лишались шанса уцелеть. Никаких братских отношений между нациями не устанавливалось, но в целом равновесие было стабильным. По-прежнему была велика потребность в товарах. Имелись предложения и от старых миров.

В таких условиях быстро развивался межзвездный капитализм. Ограниченный клановыми интересами, он вынужден был образовывать свои союзы и делить сферы влияния. Могучие компании объединялись, чтобы уничтожить конкурентов, взвинчивать цены и производить более качественные товары. Правительства были ограничены своей планетной системой, они не могли контролировать звездных торговцев и вскоре вовсе отказывались от этого.

Эгоизм — могущественная сила. Правительства, официально провозгласившие своей политикой альтруизм, были разделены. В этих условиях Галасоциотехническая Лига стала суперправительством, раскинувшимся от Канопуса до Полярной звезды, включающим в себя множество рас. Эта мощная горизонтальная структура стирала политические и культурные границы. Лига проводила свою собственную политику, заключала договоры, строила базы, вела малые и большие войны, способствовала распространению цивилизации и установлению всеобщего мира. Но конечной целью всего этого было получение прибыли!

1

Джей Дэвидсон проснулась, словно от толчка. Свист повторился, достаточно сильный, чтобы проникнуть сквозь каменную кладку, металл и изоляцию и достичь ее барабанных перепонок. Она села в темноте, пытаясь сообразить, что происходит. В последний раз она слышала этот дикий вой в Чебенде, и тогда это был шум двух дерущихся отрядов. Но в тот раз она была спасена, посажена на флиттер, окружена вооруженной охраной, а проводником ее стал сам седой Старейшина. То, что она видела и слышала затем, доносили до нее телекамеры, наблюдавшие за сверкающими ледяными полями внизу. Разукрашенные тигровыми полосами воины, убивающие и умирающие сами, были для нее лишь фигурками на экране. Ей было жаль их, но в то же время они не были для нее реальностью: она была уверена, что больше никогда не увидит их, эти атомы, исчезавшие потому, что исчезал их мир.

Но теперь такой знакомый свист звучал где-то рядом.

Этого не могло быть!

Прогремел взрыв. Она услышала, как мелкие осколки падают на крышу, ее кровать зашаталась. Внезапно свист стал еще отчетливее, громче, его сопровождали удары барабанов, звяканье металла и грохот разбиваемых предметов. Атакующие, по-видимому, взорвали дверь машинной секции и ворвались внутрь. Но где они взяли порох?!

Где же, как не в городе Бусулонго!

Значит, Старейшины решили, что людей нужно истребить. Страх смерти ледяной волной окатил Джей. Волна прошла, оставив обиду и боль, как будто Джей была ребенком, которого ударили без причины. Почему же они так поступили с ней, ведь она пришла помочь им?!

Топот ног послышался рядом с той частью купола, где были созданы земные условия.

Итак, туземцы восстали и явились с оружием в руках. Она слышала их свирепые вопли. Затем схватка перекинулась дальше, в машинное отделение. Зазвенели мечи, томагавки разрубали кости, гневно заговорил пистолет, который она дала Уулобу. Но она понимала, что ее отряд долго не продержится. Другого клана поблизости не было, а сами Старейшины никогда не принимали участия в схватках. Но в оазисе находились сотни мужчин шанга, в то время как в миссии едва ли набралось две дюжины верных людям т'келанцев.

Хоть дверь машинной секции оказалась пробитой, проникнуть внутрь секции было нелегко: она была надежно укреплена в соответствии с местными условиями, Но как только стену разрушат… Джей вскочила на ноги. По дороге к платяному шкафу она дотронулась до выключателя: вспыхнул свет. Узкая загроможденная комната, так хорошо знакомая ей, показалась чужой в белом свете. «Это потому, что я испугана, — сообразила она, — Словно я очнулась в ожившем ночном кошмаре!»

Нервы и мускулы Джей действовали помимо ее воли. Она натянула теплое платье, тяжелую верхнюю одежду. Надевая перчатки, она подсоединила их провода к электрической обогревательной сети, встроенной в костюм. Теперь — специальные сапоги, резервуар с восстановителем воздуха, аккумулятор, пистолет и патроны, на ее плечи лег шлем, но лицевая пластина его пока оставалась открытой.

Проверка воздушных замков обогревательной системы — все! Условия Т'Кела смертельны для людей. Температура в эту летнюю ночь в средних широтах составляет около шестидесяти градусов ниже нуля по Цельсию. Давление азотной составляющей атмосферы действует, как наркотик. В воздухе нет водяных паров, и он мгновенно иссушает легкие, а аммиак сжигает их. Любого из этих факторов достаточно, чтобы убить человека. Вдыхая кислородную составляющую местного воздуха, человек может продержаться несколько минут, а потом неминуемо потеряет сознание.

К тому же тут оказались шанга, убивающие людей и их помощников, и у них имелся порох, которым они взрывали стены.

Джей повернулась. «Остальные!» Интеркома не было: две дюжины людей не нуждались в нем. Она постучала в дверь соседней комнаты. Никто не откликнулся.

— Откройте, вы, идиот! — закричала она, стараясь перекричать звуки, доносившиеся снаружи. — Выходите, мы можем уйти только этим путем!

— Как я могу открыть? Вы сами закрылись, черт вас побери!

— Конечно, конечно… — сообразила она. Испуг и нарастающий шум схватки мешали ей думать. Она же закрыла дверь со своей стороны. Раньше, во время ее пребывания в миссии, в этом не было нужды. Но потом прилетел Николас ван Рийн, поселился рядом с ней, и ей хватило пары часов, чтобы устать отбиваться от его медвежьих авансов.

Она отодвинула задвижку.

Вкатился торговец. Подобно большинству эсперсиан, Джей была высокого роста, но ему она доставала только до шеи. Плечи его заполнили дверной проем, а огромный живот оттопыривал костюм. Обвешанный разными приспособлениями, он выглядел еще потешнее, чем тогда, когда накануне в кружевах и оборках направлялся к куполу. Большой крючковатый нос торчал из открытого шлема, принюхиваясь к запаху крови в воздухе.

— Ха! — крикнул он ей. Жирные черные локоны, заботливо завитые, раскачивались из стороны в сторону, смазанные чем-то усы и борода торчали в разные стороны наподобие рогов. — Что за чертовщина, ад бы ее побрал! Что за суматоха? Я считал, что туземцам можно доверять.

— Это другие… — пояснила Джей. — Идемте, нам нужно присоединиться к остальным.

Ван Рийн резко кивнул, так что несколько его подбородков задрожали, и позволил ей увести себя. Личные каюты секции миссии, занимаемой людьми, выходили в общий проход: двери открывались в коридор и в две соседние каюты. Каюта Джей находилась в конце последнего ряда, а на противоположном конце коридора находилось машинное отделение. Незамужняя, любящая уединение, она сама выбрала это отдаленное помещение.

Кают-компания находилась на другом конце купола. Выйдя из своей каюты, Джей увидела, что двери остальных комнат распахнуты. Закрытыми остались лишь незанятые помещения, построенные специально для таких гостей, как ван Рийн и члены его отряда.

Итак, все уже, очевидно, собрались в кают-компании! Джей побежала.

Тяжкие шаги ван Рийна, гремевшие за ней, напоминали землетрясение. Гравитация на Т'Кела была примерно такой же, как на Земле и Эсперсе.

«Единственный совпадающий природный фактор», — с отчаянием подумала Джей. На мгновение перед ней мелькнули картины родной планеты, обращавшейся вокруг звезды, называемой Мир. Поля пшеницы, отдаленные синие горы, красно-золотой флаг независимого Мира, взвивающийся к облачному небу, и гордая мечта, создавшая их общину. За ее спиной послышался грохот, пол под ногами задрожал. Она упала. Грохот повторился, потом раздался оглушительный взрыв. Буквально все здание заколебалось.

Хватаясь руками за пол, она повернулась. Голова ее болталась в шлеме. Вкус крови во рту смешался с привкусом дыма. Она бросила взгляд вдоль коридора, пытаясь рассмотреть что-нибудь сквозь затянувшую все тьму. Стена рядом с ее комнатой оказалась расколотой. В полутьме двигались какие-то фигуры.

— Они взорвали стену, — тупо сказала она.

— Закройте шлем! — взревел ван Рийн.

Она поспешно опустила лицевую пластину. Голос торгового принца доносился словно издалека, хотя он преобразовывался в мощном усилителе. Джей охватило оцепенение, оно сковало ее мышцы и одурманило мозг.

— Они взорвали стену, — повторила она. Это казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой.

В проломе появился первый туземец. Он задержал дыхание, опасаясь обжечься земным воздухом. Между тем из-за его спины в пролом со свистом проникала губительная т'келанская атмосфера. Приземистая обнаженная фигура застыла в напряжении, держа в руках странной формы лук. Большие, с длинным разрезом глаза сверкали в свете земных ламп.

Эсперанский техник выскочил из-за поворота.

— Джей! — крикнул он. — Фримен ван Рийн! Где…

В этот момент басовито прогудела спущенная тетива лука. Заостренная стрела прорвала его космический костюм. Через мгновение коридор был уже полон летящих из темноты стрел и копий. Джей и ван Рийн остались лежать. Техник же повернулся и убежал.

Видавший виды личный бластер ван Рийна словно прыгнул к нему в руку. Лежа, он выстрелил в направлении пролома. Огненный луч опалил дыру в стене, тени за ней исчезли, но крики и звон продолжали доноситься оттуда.

Запах аммиака ударил в ноздри Джей.

— Сифилис и чума! — проревел ван Рийн. — Не знаю, может, вам и нравится дышать этой вонью… — он встал на колени и тщательно закрыл лицевую пластину на шлеме. Его маленькие, черные, глубоко посаженные глаза внимательно оглядывали ее. — Ну, ну, приободритесь. Вы хорошенькая девушка с такой ладной фигуркой. Только не нужно так коротко стричь волосы. Не будем терять время.

Он потянул ее за плечо, поставил на ноги и повернулся в сторону кают-компании, в то же время непрерывно держа под прицелом бластера пробоину.

— Уф, уф, — бормотал он. — Все это не для бедного толстого старика, которому лучше было бы сидеть в своей уютной конторе на Земле и дымить сигарой, держа стаканчик джина в руке. Тем более что эти проклятые крикуны, которым он собирался помочь, намереваются убить его. Да, они жаждут выколоть ему глаза. Но служащие всех торговых баз настолько глупы, что бедному Николасу ван Рийну приходится отправляться за сотни световых лет от дома и искать новые возможности для торговли. Иначе конкуренты, как бешеные волки, на клочки разорвут его компанию «Пряности и напитки» и заставят его на старости лет заниматься проституцией… Ох, ох, ох…

Джей затрясла головой, когда он поставил ее на ноги. Сознание к ней вернулось, ноги больше не дрожали. Они добрались до двери кают-компании, но Джей тщетно давила на кнопку: дверь не открывалась.

— Закрыто, — сказала она растерянно.

Ван Рийн с такой силой заколотил в дверь, что та зашаталась.

— Откройте! — взревел он. — Гром и кости! Что за шутки?!

Из-за поворота коридора выскочил туземец. Ван Рийн повернулся, но Джей вовремя ухватилась за его бластер.

— Не стреляйте, это Уулобу.

Т’келанец, по-видимому, истратил все патроны, так как в его руке остался один томагавк. Три других туземца бежали за ним с поднятыми мечами и топорами. Их юбки были украшены гербами с изображением круга в квадрате — гербами клана Шанга.

— Стреляйте в них!

Бластер ван Рийна выплюнул струю пламени. Один из туземцев упал, остальные повернулись, намереваясь убежать. Уулобу крикнул и метнул свой томагавк. Обсидиановое лезвие ударило заднего шанга, и тот завалился на бок, обливаясь кровью. Уулобу потянул за веревку, связывающую его запястье с томагавком, и, вернув оружие себе, снова метнул его.

Ван Рийн повернулся к двери.

— Эй вы, искусанные термитами трусы, впустите нас!

Пока он ругался, Джей сообразила, что могло произойти. Она начала стучать по его спине почти так же сильно, как он сам бил в дверь, пока ван Рийн не остановился и не повернулся к ней.

— Они не оставили бы нас здесь, — сказала она ему. — Но они, должно быть, решили, что мы убиты, так как Карлос видел нас там, в коридоре, лежащими на полу, осыпаемыми множеством стрел и копий. Их уже нет в кают-компании. Они заперли дверь, чтобы удержать туземцев, а сами через другой выход ушли к космическим кораблям.

— Черт возьми, это возможно! Но что нам теперь делать? Может, прожечь дыру в двери, чтобы последовать за ними?

Уулобу заговорил на гортанном наречии района Бусулонго:

— Все наши убиты, небесная женщина. Сражение кончилось. Шум, который мы слышим, производят шанга, грабящие миссию. Если они найдут нас, то забросают стрелами. Два пистолета не остановят их, но я думаю, что мы можем выбраться между железом, которое движется, и обогнуть купол.

— Что он бормочет? — спросил ван Рийн.

Джей перевела.

— Думаю, что он прав, — добавила она. — Единственное, что мы можем сделать, — это уйти через машинную станцию. И нам лучше поторопиться.

— Да. Пусть он идет вперед. Вы будете прикрывать отступление.

Они двинулись в обратном направлении. Иней уже выбелил стены, пол сделался скользким, так как водяные пары на т'келанском морозе моментально замерзали. Брешь в стене машинной станции зияла, как огромная черная пасть. Вдали Джей слышала треск, звон и возбужденные крики. Дело многих лет пошло прахом.

«Но почему?» — с болью спрашивала Джей себя и не находила ответа.

Уулобу, лучше видевший в темноте, нежели люди, первым вступил в брешь и двинулся вперед среди неясных контуров механизмов. Здесь стояли различные средства передвижения: четыре наземных машины и множество флиттеров. Вдобавок ко всему это длинное помещение было загромождено специальным оборудованием, которое эсперсиане пытались использовать для спасения планеты. Большая часть оборудования была разбита, превращена в обломки, разбросанные по машинному залу.

Они добрались до прямоугольного, тускло светившегося выхода. Джей направилась к нему, но задела ногой какой-то брошенный инструмент, и тот зазвенел.

Мгновенно у входа возникла дюжина теней. Они проскользнули вовнутрь и растаяли в темноте, прежде чем ван Рийн успел выстрелить. Уулобу взвесил в руке томагавк и достал нож.

— Теперь нам придется пробиваться с боем, — сказал он без сожаления.

— В атаку! — закричал ван Рийн и рванулся вперед, но несколько туземцев выбежали наперерез ему. В темноте блестели металл и полированные борта машин. Бластер землянина сверкнул огнем. Один из туземцев вскрикнул, другой схватил ван Рийна за руку и попытался вырвать оружие. Ван Рийн оттолкнул его, но туземец продолжал висеть у него на руке, мотаясь взад и вперед.

Уулобу присоединился к дерущимся, нанося удары с хищной радостью. Джей вытащила свой пистолет, стрелявший пулями. В темноте сверкнули зубы и глаза туземца. Пролетело короткое копье, едва не угодив ей в грудь. Но даже после этого ей было нелегко нажать на курок. Звук выстрела громом отдался у нее в черепе.

Вокруг царило безумие: толкающиеся, царапающиеся, стреляющие, падающие, борющиеся и кричащие. Вновь и вновь Джей слышала голос Уулобу, боевой клич клана Авонго. Ван Рийн ревел, как труба:

— Святой Дисмас да поможет нам! Вот вам, паршивые собаки!

И вдруг все внезапно кончилось. Огнестрельное оружие сделало свое дело. Джей лежала на полу, тяжело дыша, и слышала, как убегает последний шанга. Где-то стонал раненый воин, пока Уулобу не нашел и не перерезал ему горло.

— Вставайте, — сказал ван Рийн, — некогда отдыхать.

Уулобу помог Джей встать. Он был слишком маленького роста, чтобы опереться на него, но в это время ей протянул руку ван Рийн. Они вышли в ночь через пролом в стене.

От ограждения ничего не осталось, над ними раскинулся небесный купол Т'Кела. Наверху сверкали незнакомые созвездия, взошла большая луна. Она была почти полной и бросала тусклый медный свет на равнину. На запад и на юг тянулась ровная степь, покрытая редкими кустиками, похожими на земную полынь с низкими жилистыми стеблями и серебристыми листьями. Прямо на севере возвышалась черная стена гор Бусулонго, вырисовывающаяся на фоне Млечного Пути. Город, скрытый ее вершиной, выдавал себя только очертаниями башен, похожими на зубы. Несколькими километрами восточнее бежала аммиачная река Найгивола. Джей заметила отблески на ее поверхности. Деревья оазиса, в котором расположились лагерем шанга, образовали густое темное пятно. Холмы, уходившие к северу от Бусулонго, блестели ледяными вершинами.

— Внимание! Быстрее! — прорычал ван Рийн нетерпеливо. — Если остальные решили, что мы мертвы, то они могут улететь без нас!

Они бегом, изнемогая от усталости, обогнули купол станции. Два огромных, суживающихся к концам цилиндра блестели в свете луны — это были грузовые корабли миссии. Рядом с ними стояла роскошная яхта, на которой прибыл с Земли ван Рийн с помощниками. Несколько мертвых шанга валялись вокруг. Ночной ветер шевелил их мех.

Очевидно, беглецам пришлось сражаться. Трапы кораблей были уже убраны, люки задраены. Когда они почти добежали до кораблей, взревели двигатели.

— Эй! — взорвался ван Рийн. — Вы, тупоумные твари, подождите меня!

Первой взлетела яхта и, подобно молнии, унеслась в небо. Воздушная волна отшвырнула ван Рийна. Затем поднялись грузовые корабли. Ван Рийн упал, покатился, переворачиваясь с грохотом. Наконец его тело, преодолев несколько метров, замерло в неподвижности.

Джей поспешила к нему.

— Что с вами? — с тревогой спросила она. Он, конечно, был отвратительно старым, неотесанным человеком, но ее охватил ужас при мысли, что придется остаться совсем одной на этой враждебной планете.

— О-о-о! — простонал ван Рийн. — Святой Дисмас! Я подарил тебе новый цветной витраж в домашней часовне. Теперь я думаю, что лучше разбить его.

Джей взглянула вверх. Космические корабли, сверкнув, как звезды, исчезли.

— Они не увидели нас, — сказала она.

— А я не понял, — фыркнул ван Рийн.

К ним присоединился Уулобу.

— Шанга слышали шум. Они скоро придут сюда и найдут нас. Нам нужно бежать.

Ван Рийн не нуждался в переводе. Осторожно ощупав себя, словно боясь потерять что-нибудь ценное, он встал и двинулся к куполу.

— Возьмем флиттер! — сказал он.

— Нет! Наземные машины имеют гораздо больший запас хода, — сказал Джей. — Нам нужно будет продержаться, пока не вернется какой-нибудь корабль.

— И все время эти искусанные паразитами туземцы будут на нас охотиться? — пробормотал ван Рийн. — Прекрасная перспектива!

— Мы пойдем на запад и найдем мое племя, — сказал Уулобу. — Я не знаю, где сейчас Авонго, но другие кланы орды Рокулэло должны находиться между Узкой Землей и Бесплодными Землями.

Они вошли в машинную секцию. Джей споткнулась о чье-то тело и содрогнулась. Неужели она действительно кого-нибудь убила?!

Наземные машины имели прямоугольную форму и восемь колес, причем задние были на гусеничном ходу. Аккумуляторы оказались заряжены, их энергии могло хватить на многие тысячи километров движения по горным дорогам. Внутри имелись регенераторы воздуха и запасы продовольствия для шести человек на два месяца, шесть коек, кухня и туалет, набор карт и навигационное оборудование, приемник и передатчик. Здесь было все, что необходимо для длительного путешествия по планете данного типа.

Ван Рийн протиснулся сквозь незапертую дверь и плюхнулся на сиденье водителя. Джей расположилась рядом с ним. Уулобу тоже вошел, но у него закатывались глаза и дрожали усы. Только Старейшины Т'Кела могли ездить на таких машинах без неприятных последствий. Но Джей вспомнила, что в полевых экспедициях, когда внутри кабины устанавливались земные условия, туземные проводники и охранники размещались на ее крыше и переговаривались с членами экипажа по интеркому. Таким образом было уже преодолено много километров, сделано немало открытий, разработана программа помощи этому миру. А теперь…

Могучая рука ван Рийна толщиной с человеческое бедро осторожно дотронулась до приборов управления.

— В своей компании я всегда использовал специалистов, — сказал он. — Я не похож на этих ворюг и проходимцев. Но нам иногда приходилось… гм-гм… у конкурентов кое-что взаймы, поэтому я знаю, как… а!

Машина ожила. Ван Рийн задействовал воздушную подушку, чтобы не громыхать колесами. Но их уже обнаружили. Четыре шанга выскочили из дверей купола. «Там их должно быть не менее сотни», — прикинула Джей. Ван Рийн оскалился.

— Вы любите веселые игры? — спросил он у девушки. Он отыскал включатель фар.

Луч высветил туземного воина и ослепил его. Шанга застыл, четко вырисовываясь на темном фоне. Это был т'келанец, типичный представитель данной местности: на этой планете имелось несколько рас, обитавших в разных ее частях, но их было не больше, чем на Земле.

Приземистая фигура туземца имела рост около ста пятидесяти сантиметров. Его организм был приспособлен к извлечению и аккумулированию любой жидкости, которую он мог отыскать на этой высохшей планете. Ноги и руки т’келанца были почти такими же, как у человека, но только с четырьмя пальцами и толстыми синими ногтями. Шерсть, покрывавшая тело целиком, была ярко-оранжевой с полосами черного цвета. На груди чернел треугольник. Голова была круглой, с заостренными ушами и желтыми кошачьими глазами, с двумя мясистыми щупальцами на лбу, единственной ноздрей, пересекавшей широкий нос, и безгубым ртом, полным острых белых зубов. Воин держал в руках меч в виде заостренного рога, расписанный цветами орды Ягола, принадлежавшей к роду Шанга.

— Бип, бип, — сказал ван Рийн и бросил машину вперед.

Воин едва успел отскочить в сторону, его товарищи попытались напасть. Джей мельком успела заметить одного шанга с костяным свистком во рту. Ягола никогда не издавали воинственных криков, но имели склонность к музыке. Несколько копий ударилось в борт машины, но через мгновение она оказалась уже далеко от них — она неслась со скоростью ста километров в час, оставляя за собой хвост пыли, словно комета.

— Куда теперь? — спросил ван Рийн. — Может, отправимся к тому городу в горах? Вы говорили, что там живут местные шишки.

— Старейшины? Нет! — воскликнула Джей. — В случившемся, по-видимому, именно они и виноваты.

— Ха! Но почему?

— Не знаю, не знаю. Раньше они казались надежными. Но кроме них никто не мог организовать нападение. У нас никогда не было врагов, ни в одном из кланов. Как только мы уяснили биохимию, мы тотчас синтезировали медикаменты и снабжали ими аборигенов, мы никогда не отказывали им в помощи, — Джей вдруг обнаружила, что кричит. Она сжала ладонями шлем и попыталась взять себя в руки.

— Ну, ну, все в порядке, — сказал ван Рийн и потрепал ее по плечу. — Вы храбрая и хорошенькая девушка. Успокойтесь и будьте, пожалуйста, повеселее.

2

Т'Кел совершает оборот вокруг своей оси за тридцать часов и несколько минут. Угол наклона его оси составляет несколько градусов. Когда машина остановилась, отъехав километров сто от купола, была уже ночь, и беглецы решили разбить лагерь. Уулобу вытащил спальный мешок, внутри машины создали земные условия, после чего земляне, сняв защитные костюмы, растянулись на койках. Джей настолько утомилась, что даже не слышала могучего храпа ван Рийна.

Пробудилась она с рассветом. Красное солнце, поднимающееся на востоке, цветом напоминало гаснущие угли костра. Размером оно было не менее половины диаметра Солнца, как оно видится с Земли или Мира — если глядеть с Эсперы. Свет его был тусклым, густые тени таились в каждой щели или углублении, а горизонт терялся во мраке. Небо было безоблачным, но на юге плясали плюмажи пыльных бурь, вокруг расстилалась голая, лишенная даже редкой растительности полупустыня, усеянная булыжниками. На севере виднелись сверкающие поля. Мимо на кожистых, покрытых перьями крыльях пролетел крупный хищник, питающийся падалью.

Джей сидела на койке, ее тело ныло. Вспомнив случившееся ночью, она ощутила пустоту в груди. Хотелось снова забраться под одеяло и уснуть. И спать до тех пор, пока не придет спасение, если оно когда-нибудь придет.

Она заставила себя встать, умыться и надеть брюки и блузку. Освежившись, она почувствовала голод и, вернувшись в главное помещение, начала готовить завтрак.

Запах кофе разбудил ван Рийна.

— А-а-ах! — ему не хотелось вылезать из теплой постели, но, протянув руку, он схватил чашку. — Молодчина! — он подозрительно принюхался. — Но почему без бренди? После всех передряг мне нужно бренди!

— У нас нет спиртных напитков, — выпалила она.

— Что?! — некоторое время торговец не мог вымолвить ни слова, молча уставившись на нее. Челюсть его отвисла, усы задрожали. — У нас нечего выпить? — переспросил он. — Но почему? Почему? Почему? Это же сверхнаглость. Кто ответственен за это? Клянусь дьяволом, я позабочусь, чтобы его вышвырнули из Лиги с волчьим билетом!

— У нас есть кофе, чай, молоко и фруктовые джюсы, — сообщила Джей. — Воду будем получать, растапливая наружный лед. Химические фильтры удалят из него аммиак и прочие примеси. И никто не имеет право брать с собой в экспедицию спиртные напитки, фримен ван Рийн.

— Имеет, если он достаточно цивилизован. Проверю-ка я запасы продовольствия, — он принялся рыться в ближайшем багажном отделении. — Сухое мясо, сухие овощи, сухое… Смерть и разрушение! — завопил он. — Ни одной банки икры! Вы решили погубить меня?

— Скажите спасибо за то, что вы до сих пор живы.

— Но не в таких условиях. Ага, кое у кого хватило мозгов положить сигареты, — ван Рийн разорвал несколько сигарет и набил табаком трубку, которую извлек из кармана. Когда он разжег ее, Джей с отвращением вдохнула дым и отправилась на кухню, где принялась греметь посудой гораздо сильнее, чем это было необходимо.

Сидя у откидного столика возле широкого окна, ван Рийн с трудом глотал овсяную кашу и разглядывал невзрачный пейзаж снаружи.

— Уф, что за ужасное место. Похоже на ад с потухшими печами. Как давно вы находитесь здесь?

— Около года. Работаю биотехником, — она решила, что лучше не раздражать его. — А эсперанская миссия функционирует здесь уже несколько лет.

— Да, я знаю. Хотя не очень хорошо представляю себе проделанную работу. Я здесь нахожусь всего лишь несколько дней, как вы помните. А любая планета настолько велика и характеризуется настолько сложной обстановкой, что разобраться в ситуации за столь короткий срок просто невозможно. К тому же у меня было немало своих дел.

— Я очень удивилась, когда вы прилетели. Вы ведь занимаетесь пряностями и напитками, не так ли? Но здесь нет ничего похожего, ничего, что могло бы понравиться человеку. Мы здесь можем усвоить протеины и некоторые другие биохимические компоненты — они для нас не опасны, но в них отсутствуют необходимые для нас вещества, например, некоторые аминокислоты, и они поэтому отвратительны на наш вкус.

— Но моя компания торгует и с нелюдьми, — принялся объяснять ван Рийн, — сравнительно недавно один мой работник раскопал доклад экспедиции, обнаружившей эту планету пятнадцать лет назад. Галактика так велика, что никто не в силах уследить за всем, что в ней происходит. Мы постоянно отстаем от событий. Так вот, в этом докладе упоминалось вино, которое производят туземцы.

— Да, они называют его «кунгу», и большинство кланов этого полушария его употребляют. Они выращивают ягоды и некоторые другие растения, дающие нить и волокна. Причем туземцы отнюдь не являются земледельцами, это раса хищников и кочевников, исключая разве Старейшин. Но они обычно засевают некоторое количество земли и спустя определенное время возвращаются туда для сборки урожая.

— Как вы, наверное, знаете, первые исследователи этой планеты прилетели с Торы. Их планета похожа на Т'Кел, хотя и не так отвратительна. Торане захватили с собой местные семена, но обнаружилось, что из-за ряда экологических причин эти растения не приживаются нигде, кроме своей планеты. «Ага, — сообразил Николас ван Рийн. — Есть шанс завязать неплохую торговлю с Торой».

— Так как мне не удалось отыскать на Земле подходящего человека, которому можно было бы доверить это дело, пришлось мне отправиться сюда самому. О, как горько быть настолько одиноким! — заговорил ван Рийн с пафосом. И его волосатая ручища легла на руку Джей.

— Уулобу возвращается! — воскликнула она и, высвободившись, выскочила из-за стола. «Как раз вовремя», — добавила она про себя.

Т'келанец вприпрыжку бежал по равнине, убитое им небольшое животное свисало у него с плеча. Он был одет иначе, чем шанга, — на нем красовалось ожерелье из окаменевших раковин и свободная юбка с гербом клана Авонго орды Рокулэло. Кожаная сумка на поясе была наполнена жидкостью.

— Он отыскал источник аммиака, — громко сказала Джей, так как ван Рийн встал из-за стола и собирался, обогнув его, подойти к ней. — Вы знаете, они для этого используют щупальца на лбу. Эти щупальца чувствительны даже к минимальному содержанию паров аммиака в атмосфере. Этот мир невероятно сух. Если не считать огромного количества замерзшей воды, конечно. Везде на этой планете вы обнаружите лед. Часто ледники тянутся на сотни километров. Ведь максимальная температура здесь не выше сорока градусов мороза. Но этот лед не только не пригоден для местной жизни, но и смертельно опасен для этого мира.

Ван Рийн хмыкнул и повернулся к окну. Уулобу добежал до машины и сказал в интерком:

— Небесная женщина, я обнаружил следы охотников, ведущие на запад, к Лумбабару. Это могут быть только Рокулэло. Думаю, мы легко отыщем их. Я раздобыл мяса и утолил жажду.

Уулобу принялся собирать хворост для костра.

— Что он сказал? — спросил ван Рийн. Она перевела.

— Какая нам польза от союза с варварами? Нам нужно дождаться прибытия помощи.

— Если она придет, — сказала Джей. — Когда обо всем случившемся узнают на Эсперсе, сюда, конечно, пришлют экспедицию, чтобы на месте выяснить причины происшедшего. Но они не подозревают, что мы живы, и вряд ли будут торопиться.

— Мои люди поторопятся, — заверил ее ван Рийн. — Я кое-что значу в Галасоциотехнической Лиге, черт ее побери! Как только на Земле получат известие, оттуда вылетит военный корабль, вооруженный до зубов. Не позднее, чем через месяц.

Ван Рийн продолжал размышлять:

— Конечно, они не смогут обыскать всю планету. Они знают, что я находился в районе этого проклятого Бусулонго, я именно здесь приземлился. Я думаю, что эти Престарелые, или старцы, или как вы их там называете, достаточно соображают в космических делах, чтобы ввести в заблуждение экипаж какой-нибудь правдоподобной историей, если только мы не сумеем остаться здесь, в пределах действия передатчика. А это расстояние на планете красного карлика очень невелико вследствие особенностей ионосферы. В то же время мы не должны приближаться к врагам, иначе они будут охотиться за нами, устраивать нам ловушки, бросать бомбы или что-нибудь… Так или иначе, но они, в конце концов, сумеют убить нас, даже если мы не будем вылезать из машины. Следовательно, мы должны быть постоянно готовы к отражению нападения, находясь по соседству с Бусулонго. Вы правы, нам лучше всего отправиться на поиски соплеменников ваших друзей.

— Но мы не сможем заставить их воевать с представителями их же расы! — возразила Джей.

Ван Рийн покрутил усы.

— Это еще почему?

— Не знаю… мне кажется… если даже нам это удастся, то это будет безнравственно.

— Гм-м… — он некоторое время разглядывал ее. — Вы, эсперсиане, идеалисты, как я слышал. Ваши предки высадились на планете, чтобы организовать идеалистическую коммуну, и вы продолжаете их дело, несмотря на грубую реальность, да? Ваша миссия помощи этой планете не рассчитана на прибыль. Это ваше стремление приносить добро…

— Это наша межзвездная политика, — согласилась Джей с чувством гордости за свою культуру. — Помогая другим расам, мы получаем взамен их доброе отношение к нам и постепенно убеждаем их взглянуть на окружающий мир иначе, по-нашему. Если у Эсперсы будет много друзей, мы станем сильны, неподвластны чужим влияниям и свободны от необходимости содержать большую армию.

— Из того, что я увидел здесь, можно сделать вывод, что вряд ли вам удастся найти последователей на Т'Келе.

— Да., вы правы… Это настоящие хищники. Но ведь и человек начинал как хищный примат, верно? И т'келанцы несколько тысячелетий назад в этой местности создали высокую земледельческую культуру. Выращивали злаки и корм для мясных животных, которых разводили. Город Бусулонго — реликт этой культуры. Ледяной Век уничтожил 317 культуру почти повсюду, воцарились дикость и варварство. Но если им создать необходимые условия, я уверена, автохтоны возродят свою культуру. У них никогда не было наций в нашем понимании этого слова. У них слабо развиты общественные отношения. Но мы уверены, что они смогут создать цивилизованное общество с помощью заимствованной технологии.

— Из того, что вы мне рассказали, ясно, что эти змеи, сидящие на четвереньках, вовсе не жаждут идти путем, намеченным для них вами.

Джей промолчала, пытаясь представить себе, как змеи могут сидеть на четвереньках, потом кивнула:

— Вероятно. Но я тогда не могу понять, почему старейшины всегда так много помогали нам…

— Наверное, тому есть какое-нибудь объяснение. Ну, что ж, попробуем установить его.

— Ну… может быть., но как…

Ван Рийн погладил ее по голове.

— Оставьте философию мне, девочка, — самоуверенно сказал он. — Вам нужно только готовить еду и оставаться такой же хорошенькой.

Уулобу разжег между тем костер и бросил в огонь глаза убитого им животного. Его мрачная молитва доносилась до них даже сквозь стенки машины. Ван Рийн прищелкнул языком.

— Не очень-то перспективная ситуация, — сказал он.

— Вы, конечно, цивилизуете их, если сумеете. Но предпочел бы, чтобы их копья, бросаемые в нашу машину, не имели наконечников из закаленной стали, — он снова разжег трубку и сел рядом с Джей. — Я хотел бы разобраться в ситуации. Объясните мне. Кое-что я слышал, но не вредно и повториться, — он потрепал ее по колену. — К тому же пока вы будете говорить, я смогу наслаждаться зрелищем ваших губок…

Джей встала, чтобы принести еще одну чашку кофе, потом села подальше от ван Рийна. Она принудила себя говорить спокойно:

— Что ж, начну с того, что это не совсем обычная планета. Необычна она не по физическим параметрам. Я имею в виду, что здесь нет особых отклонений. У звезды-карлика типа «М» на расстоянии в половину астрономической единицы находится планета с массой, на сорок процентов превышающей земную…

— Так много? Вероятно, у нее низкая плотность и в недрах содержится мало металлов.

— Да, звезда очень стара. Она имела слишком мало тяжелых атомов в те времена, когда формировались планеты. Собственная плотность Т'Кела — 4,4. Здесь имеется, конечно, некоторое количество меди и железа. Я уверена, что на таких планетах и жизнь развивается медленнее. Их солнца излучают так мало ультрафиолета, даже в период вспышек, что первым органическим соединениям не хватало энергии для быстрых реакций. Тем не менее жизнь естественно возникла, но в океанах жидкого аммиака.

— Да. В таких случаях она обычно развивается путем фотосинтеза, использующего аммиак и двуокись углерода для образования углеводородов и азота, которым дышат здесь живые существа, — ван Рийн постучал по своему крутому лбу. — Кое-что еще сохранилось в этой старой башке. Но почему эволюция протекает здесь не так, как на Торе?

— Никто не может сказать с уверенностью. Возможно, существуют какие-то катализаторы. В любом случае, даже при таких низких температурах, как здесь, какой-то процент воды остается в океанах, входя составной частью в молекулу гидроокиси аммония. Клетки растений на Торе и на Т'Келе содержат аналог хлорофилла, который выполняет такую же работу — связывает газообразную двуокись углерода и разлагает воду на углерод и свободный водород. Животные обеспечивают противоположный процесс почти так же, как и на Земле. Но вода, которую они высвобождают, остается в их тканях, удерживаемая специальными молекулами. Когда организм погибает и разлагается, его составные части усваиваются растениями. Во всех мирах, подобных этому, вода играет роль азотных органических веществ на планетах земного типа.

— Но свободный кислород, выделяемый растениями, должен разлагать аммиак!

— Да, это медленный процесс, очень медленный, главным образом потому, что твердый аммиак плотнее жидкого. Он опускается на дно озер и океанов, которые защищают его от действия кислорода и воздуха. Конечно, постоянно происходит непрекращающаяся конвекция. Путем ряда последовательных реакций аммиак и кислород образуют азот и воду. Вода замерзает. В результате моря сокращаются в размерах, воздух становится все беднее кислородом, и пустыни расширяются. Так могло произойти и на Торе. Но там установилось определенное равновесие. Появились бактерии, связывающие азот, они-то и остановили наступающую засуху еще много миллионов лет назад. Так мне когда-то объяснили, почему Торе повезло. Она несколько больше Т'Кела. Атмосфера ее плотнее, поэтому сохраняет больше тепла. Парниковый эффект на таких планетах зависит от наличия двуокиси углерода и аммиака. Несколько тысяч лет назад Т’Кел миновал критическую точку. Было потеряно огромное количество аммиака, в результате чего действие парникового эффекта ослабло. Когда температура снизилась, все большее количество аммиака стало замерзать и опускаться на дно океанов и морей, где он оказался хорошо защищен от таяния. Это вызвало катастрофическое изменение климата, температура упала так низко, что теперь уже и двуокись углерода сжижается и даже замерзает, по крайней мере, в холодное время года. В атмосфере по-прежнему все еще содержится какое-то количество водяных паров, но их очень мало. Парниковый эффект выражен совсем слабо.

Растительная жизнь в результате катастрофы сильно пострадала, вы можете себе представить насколько. Местные растения не могут обходиться без основных своих «строительных материалов» — двуокиси углерода и аммиака. Вслед за растительной жизнью хиреет и животная. Очень быстро огромные пространства, равные по площади земным континентам, превращаются в пустыни. Я говорила вам, что в результате уже погибла туземная земледельческая культура. И хуже всего то, что вымерли бактерии, связывающие азот. Мы выяснили это в итоге геологических исследований. Они погибли полностью, не выдержав зимних температур, так что не стало фактора, поддерживающего равновесие при окислении аммиака. С каждым годом пустыни Т'Кела все больше разрастаются, а год здесь составляет всего шестнадцатую часть земного. Эволюция, конечно, пыталась приспособить местные организмы к происходящим изменениям, но они происходили слишком быстро. Мы считаем, что все обитатели Т'Кела, в том числе и туземцы, обречены на гибель. Через десять тысяч лет здесь вообще не останется жизни.

Хотя она все это давно знала, рассказывая, она вновь испытала потрясение. Наконец ван Рийн мягко спросил:

— У вас имеется какая-то программа спасения?

— О, да! Мы начали работу. Завершили исследования и уже были готовы вызвать инженеров. Принципиальное решение проблемы, конечно, заключается в том, чтобы восстановить все связывающие азот бактерии. В наших лабораториях был выведен чрезвычайно продуктивный штамм. Но чтобы выжить здесь, он нуждается в некоторых изменениях местной экологической обстановки, и это требует значительных преобразований химизма почв. Мы решили растопить лед и провести электризацию воды. Кислород должен был при этом высвободиться в атмосферу. Некоторое его количество пошло бы на сгорание местного углеводорода. Т'Кел богат нефтью, горение высвободит двуокись углерода, что значительно усилит парниковый эффект. К химической энергии добавилась бы энергия атомных станций, которые мы собирались построить: они должны были осуществлять электролиз воды.

— Большая работа, — сказал ван Рийн.

— Огромная! Самый большой проект, когда-либо задуманный на Эсперсе. Тем не менее план был детально разработан и снаряжение приготовлено. Мы знали, что сумеем осуществить его!

— Если только туземцы не попробуют провести эксперименты над инженерами, подобные тем, что они проводят за обеденным столом, — добавил ван Рийн.

— Да, — Джей низко склонила светловолосую голову.

— Их враждебность сделает наш план невыполнимым. Нам необходимо согласие всех жителей. Туземцы должны объединиться, чтобы работать с нами по всей планете. А город Бусулонго контролирует почти четверть Т'Кела! Что же нам делать? Я думала, что они — наши друзья…

— Может, нам удастся отыскать соплеменников Уулобу и кое-что разузнать, прежде чем нас выследят? — предложил ван Рийн.

3

Местность была неровной, но все же их машина достаточно быстро продвигалась вперед. Неожиданно Уулобу что-то прокричал. Из машины через смотровое стекло они увидели, что он высунулся из-за ветрозащитного козырька и указывает на север. Посмотрев в ту же сторону, они заметили большое облако пыли.

— Перегоняют животных, — сообщил Уулобу. — Правьте туда, небесные люди.

Джей перевела его слова, и ван Рийн развернул машину.

— Мне казалось, что они занимаются только охотой, — сказал он. — Там стадо?

— Люди этой орды находятся в своем развитии где-то посредине между монгольскими пастухами древности и американскими охотниками на бизонов, — объяснила она.

— Правда, они так и не одомашнили «изиру» или «бабилело» полностью. Когда-то, до ледникового периода, эти животные были домашними, но теперь земля уже не может прокормить необходимого людям количества питающихся растениями животных. Теперь они только контролируют миграции животных и защищают их от хищников.

— Гм-м… а что представляют из себя эти орды?

— Это трудно объяснить. Ни один человек так и не смог понять их структуру до конца. Не потому что т'келанская психология непостижима. Но она все же не является человеческой, а наша миссия была так загружена сбором планетографических сведений, что у нас не нашлось времени на более тщательные психологические исследования. Слова «прайд», «клан», «орда» — это лишь приблизительный перевод туземных терминов, и к тому же очень не точный, я в этом уверена. Точно так же, как Т'Кел — это не истинное название всей планеты. Слово «Т'Кел» на языке Бусулонго означает «эта земля».

— О'кей, не нужно забивать мой старый бедный мозг ненужными и, очевидно, бесполезными сведениями. Главное я уяснил. Но послушайте, фриледи Дэвидсон… можно мне называть вас Джей? — добавил ван Рийн льстиво.

— Мы с вами находимся в одной лодке, выплывем или утонем вместе, хотя тут для этого и маловато воды, поэтому давайте будем друзьями, а? — он потянулся к ней.

— Можете называть меня Ники.

Она отодвинулась.

— Я не могу запретить вам называть меня так, как вам нравится, фримен ван Рийн, — сказала она, и это было произнесено очень холодно, прямо-таки ледяным тоном.

— Ох-ох! Такая молодая и такая неприветливая! Видно, одинокому старику придется и дальше в одиночестве переживать свое горе, — ван Рийн вздохнул. — Кстати, почему здесь не оказалось ни одного ящика пива? Всего только ящик — хоть на час или на два я мог бы залить пожар в моем желудке. Разве это так много, спрашиваю я вас?

Дальше они двигались в молчании.

Вскоре они достигли стада «изиру» — горбатых и острохвостых животных, похожих на земных коров. Джей, по опыту предыдущих наблюдений оценила их число в несколько тысяч. При той редкой растительности, что была вокруг, они должны были преодолевать много километров в день.

Группа туземцев издали заметила машину и поскакала к ним навстречу. Они ехали на «бесами», которые выглядели как большие приземистые антилопы с мордой тапира и одним-единственным рогом. Туземцы были одеты так же, как Уулобу, но вместо ожерелья из раковин у них были медальоны из кожи. Ван Рийн остановил машину. Туземцы подъехали. Оружие они держали наготове, луки их были натянуты, короткие копья подняты.

Уулобу спрыгнул с машины и приблизился к ним, вытянув вперед руку.

— Счастья в охоте, силы, здоровья и потомства, — традиционно приветствовал он их. — Я сын Толы Уулобу, Авонга, Рокулэло и теперь сопровождаю небесных людей.

— Вижу, — холодно ответил старший, седой воин. Младший воин улыбнулся и особым образом взмахнул луком. Уулобу схватился за томагавк. Старший сделал примирительный жест, и Уулобу слегка расслабился.

Ван Рийн внимательно следил за этой сценой.

— Что они говорят? И что означают эти глупости с оружием?

— Лучник сделал оскорбительное предложение Уулобу, — с несчастным видом объяснила Джей. — Он предложил убрать оружие, прежде чем закончится церемония. Это свидетельствует о том, что они считают Уулобу недостойным уважения.

— Ах, так… Очень грубые люди. Нигде нет гарантированного мира, кроме как в свой орде. Но почему они так пренебрежительно относятся к Уулобу? Разве он, будучи у нас на службе, не заработал уважения?

— Боюсь, что нет. Я спрашивала его об этом однажды. Уулобу единственный т'келанец, с которым я могу говорить о таких вещах.

— Да? Как это получилось?

— Из всех туземцев, которые служили в миссии, он был наиболее нам близок. Видите ли, мы спасли его от ужасной смерти. Мы как раз получили лекарство против местной разновидности столбняка, когда он заболел. Поэтому он испытывает к нам благодарность. Есть и экономические причины. Все наши помощники в силу различных обстоятельств бедны. Или засуха уничтожила дичь на их территории, или же их изгнали с родной земли, или еще что-либо подобное, — Джей покусала губу. — Они, да, они поклялись нам в верности согласно своим традициям… вы знаете, как храбро они сражались за нас. Но это было делом их чести. Уулобу — единственный т'келанец, испытывающий к нам нечто вроде привязанности.

— Черт побери, у вас у всех рыбьи головы и мозги макрели! Всегда надо начинать с исследования психологии аборигенов. Эта дурацкая планетография могла бы и подождать. Протухшие, провонявшие макрелью головы… — ван Рийн никак не мог успокоиться. Наконец он замолчал и потребовал продолжить перевод.

— Старшего зовут Ньяронго, он глава их прайда, — продолжала Джей. — Остальные, конечно же, его сыновья. Они принадлежат к клану Гангу. Это та же орда, что и Уулобу, Авонго. Формальности соблюдены, и они теперь приглашают нас в свой лагерь. Они по-своему достаточно гостеприимны. На свой манер, подчеркиваю. И только после того, как установлено, что у гостей честные намерения.

Всадники отъехали. Уулобу вернулся.

— Они должны спешить, — сказал он по интеркому.

— Солнце вспыхнет сегодня, а до укрытия еще далеко. Нам лучше следовать за ними на некотором расстоянии, чтобы не напугать животных. Так и сделаем, небесная женщина.

Он взобрался на машину. Джей перевела его слова ван Рийну, и тот двинул вездеход вперед.

— Вы должны о многом рассказать мне, — начал торговец. — Вначале объясните, почему туземцы так пренебрежительно относятся к тем, кто работает в вашей миссии?

— Что ж… Уулобу говорил, что все, кто приходит к нам, не имеют земли. Они не удержали охотничьих территорий своих предков. Это привело к тому, что их престиж резко упал в глазах окружающих, что привело, в свою очередь, к утрате респектабельности. Престиж наших помощников очень страдает также из-за того, что мы не позволяем им участвовать в схватках. Поэтому распространился слух, что все они — трусы.

— Воинственная культура, а?

— Н… нет, здесь какой-то парадокс, у них нет войн и даже нет кровной мести в нашем понимании. В стычках принимают участие очень мало туземцев, но происходят они постоянно. Я полагаю, что это определяется их политической организацией. Или нет? Мы наблюдали то же самое в отдельных частях Т'Кела, в племенах, организованных совсем по другому принципу, нежели орды.

— Рассказывая это, не будете ли вы так любезны приготовить мне маленьких сэндвич?

Джей подавила раздражение и направилась к кухонному столу.

— Как я уже говорила, мы не проводили тщательных исследований психики местных туземцев. Но мы знаем, что основная общественная единица на всей планете одна и та же. Эту первичную организацию мы называем прайдом. Состав прайда определяется соотношением полов. На одного мужчину приходится три женщины. Вместе живут старший мужчина, его жены и их дети среднего возраста. Все мужчины, а также женщины, не имеющие детей, участвуют в охоте, хотя только мужчины сражаются с другими т'келанцами. Маленькие… гм-м, дети помогают в работе по лагерю. То же делает вдова отца главы прайда, если она есть. В такой прайд входит около двадцати туземцев. Это максимальное количество, способное прокормиться на территории, которую можно обойти пешком. Эта планета слишком пустынна.

— Да, я вижу. Т'Келанский прайд соответствует земной семье. Это универсальная единица, верно? Думаю, что более крупные единицы организованы иначе, не так, как на Земле?

— Да, самые отсталые аборигены объединяются только в прайды, но общество Бусулонго — так мы называем туземцев из здешней орды — наиболее передовое в культурном отношении в северном полушарии, имеет более сложную социальную структуру. Десять или двенадцать прайдов образуют то, что мы называем «кланом». Входящие в него туземцы происходят от одного общего предка и контролируют большую территорию, по которой они двигаются вслед за своими полудикими стадами. Кланы, в свою очередь, объединяются в орды, каждая из которых собирается на ежегодное совещание в каком-нибудь традиционном оазисе. Там они договариваются, торгуют и заключают браки — юноши получают жен. Там образуют новые орды или разрешают споры — судом или схваткой. Среди кланов часто происходят стычки как из-за вопросов чести, так и по более прозаическим причинам, например, из-за источника аммиака. Браки всегда заключаются внутри орды. У каждой орды — своя одежда, обычаи, боги и так далее.

— Между ордами не бывает войн?

— Нет, если не считать ужасных стычек, которые происходят во время переселения орд. И хотя между представителями разных орд нередко случаются схватки, между ними не бывает организованных войн… думаю, они просто экономически не в состоянии содержать армию во время войны.

— Ум-м… полагаю, что причина скрывается где-то глубже. Когда люди намерены воевать, они не заботятся о том, хватит ли им пищи. Сомневаюсь, чтобы в этом отношении т'келанцы отличались существенно от людей. Возможно, в этом вопросе и заключается ключ к решению всей проблемы. Только нам необходимо будет узнать, как этим ключом пользоваться.

— Ну, — сказала Джей, — Старейшины стараются предотвращать войны. Среди прочего они также разрешают большинство споров, возникающих между ордами.

— Ах, да, эти парни на горе. Расскажи мне о них.

Джей приготовила сэндвич и протянула его ван Рийну.

Тот с шумом принялся жевать. Она села и стала глядеть в окно: кустарники, булыжники, облако пыли под тускло-красным светилом, темная масса стада, бредущего впереди, всадники, прискакавшие назад, чтобы разнять дерущихся животных. Далеко впереди был виден Лубам-бар — ледяной хребет, вершины которого сверкали на фоне тусклого неба. Сквозь гул мотора до Джей доносились крики животных. Машина качалась и подпрыгивала: Джей ощущала все неровности почвы.

— Старейшины — это реликт былой цивилизации, — сказала она. — Они держатся за свой город и сохранили крупицу знаний, хотя и позабыли большую их часть. Их образ жизни не естественен для т'келанцев. Я думаю, что несколько тысячелетий, на протяжении которых те, кому не нравился город, ушли и присоединились к кочевникам, в то время как отдельные кочевники, считающие город средоточием мудрости, поселились в нем. Эти миграции привели к определенной генетической селекции. Старейшины отличаются от остальных по своей психологии. Думаю, они очень скрытные.

— На что они живут? — спросил ван Рийн с набитым ртом.

— Они выполняют разные обязанности, требующие специальных знаний, а также производят товары, за которые им платят. Среди них есть писцы, ведущие записи, врачи, искусные металлурги, ткачи и изготовители пороха. Правда, порох они используют в основном для фейерверков, хотя у них имеется несколько пушек. Остальные считают их волшебниками, главным образом потому, что они могут предсказывать солнечные вспышки.

— И до вчерашнего дня они были настроены к вам дружески?

— По-своему, конечно. Они должны были долго готовить нападение на нас — подкупить шанга и снабдить их порохом для взрыва нашего купола. Но все же я не могу понять, почему? Я убеждена, что они поверили нам, когда мы объяснили, что хотим спасти их расу.

— Да, несомненно. Но, возможно, вначале они не поняли всех последствий, — ван Рийн кончил жевать, рыгнул, поковырял в зубах ногтем и замолчал, о чем-то задумавшись. Джей старалась подавить нахлынувшую тоску по дому.

Через некоторое время ван Рийн ударил по контрольной панели так, что она зазвенела.

— Черт возьми! — взревел он. — Подходит!

— Что? — от неожиданности Джей вздрогнула.

— Но я все еще не вижу, как это использовать… — сказал он.

— О чем это вы?

— Помолчите, фриледи…

Он снова вернулся к своим мыслям. Медленно текли часы.

К вечеру на горизонте появился лес. Он покрывал предгорья Лубамбар. В этом месте аммиачная река делал изгиб и волны ее слегка увлажняли почву. Деревья были низкорослыми и причудливо изогнутыми, с усеянными колючками синими стволами и густой листвой зеленовато-серого цвета. Листочки были маленькими. Высокие кусты собирались в плотные заросли, заполнявшие пространство между деревьями. Всадники заставили своих изиру углубиться в лес. Оставив на опушке часовых, они двинулись дальше к северу компактной группой из пятнадцати туземцев. Впереди они гнали стадо. Женщины держали на руках мохнатых детей. Они отличались от мужчин более низким ростом и мягкими чертами лиц. Несмотря на шерстяной покров и постоянную температуру тела, т'келанцы не были млекопитающими: матери отрыгивали пищу для детей, еще не имевших зубов.

Вел группу Ньяронго. На его боку висел меч, в одной руке он держал копье, а в другой — щит. Его большие желтые глаза внимательно и настороженно осматривали местность. Младшие сыновья прикрывали группу с флангов, держа стрелы на тетивах луков. Ван Рийн направил машину по следам туземцев.

— Они ждут неприятностей? — спросил он у Джей.

Девушка оторвалась от своих невеселых мыслей.

— Они всегда ждут неприятностей, — ее тон был мрачен. — Я ведь говорила, что это раздражительная, очень склонная к ссорам раса, войн нет, но есть множество кровавых стычек. Возможно, сегодня эти предосторожности — лишь дань традиции. Они собираются разбить лагерь вместе с другими прайдами своего клана. Стада такой величины требуют, чтобы все гангу охраняли его.

— Вы говорите, что они — охотники, а не пастухи.

— Большую часть времени так оно и есть. Но, видите ли, когда солнце вспыхивает, многие из изиру и бабилело впадают в панику. Многие из них получают такие сильные ожоги, что погибают. Это происходит потому, что в их организме не выработалась защита от ультрафиолетовых лучей. Кланы не могут допустить столь крупных потерь в стаде. Поэтому в такие сезоны, как этот, в сезон вспышек, они держатся вблизи стад и загоняют их на территории, где имеется тень или есть убежище, где густой лес или что-то подобное может предотвратить панику среди животных.

Ван Рийн презрительно указал на опускающийся к горизонту красный диск.

— Вы хотите сказать, что эта угасающая зола может кому-то повредить своей радиацией? Даже бабочке она ничем не грозит…

— Конечно, если это земная бабочка. Но вы знаете, что такое карлики типа «М». Они часто вспыхивают и могут увеличивать свою активность в сотни раз. В наши дни содержание кислорода в атмосфере упало так низко, что озоновый слой не задерживает ультрафиолетового излучения. Из-за того, что местные породы бедны металлами, магнитное поле планеты очень слабое. Заряженные частицы, вылетающие из солнца в момент вспышки, свободно проникают сквозь него и достигают поверхности. К этому еще добавляется фон космического излучения. Вас или меня это может не беспокоить, так как человек привык переносить значительно большие дозы радиации. То, что для нас является нормой, для т'келанцев смертельно.

— Понятно. Может, здесь сыграло свою роль то обстоятельство, что на планете отсутствуют месторождения радиоактивных минералов — источников радиоактивного излучения. На Торе, например, вспышки не беспокоят местных туземцев. Наоборот, в эти дни они устраивают праздники. Но вы правильно сказали, что Торе повезло больше, чем Т'Келу.

Джей вздрогнула.

— Как суров Космос! Мы на Эсперсе верим: нужно объединиться, чтобы бороться со Вселенной совместными усилиями.

— Прекрасная философия. Жаль только, что мы для нее не годимся. Вы очень хорошая девочка, вам кто-нибудь уже говорил об этом?

Ван Рийн положил руку на ее плечо. Она почувствовала, что не в силах сопротивляться — слишком мрачна была надвигающаяся солнечная буря.

Через час они достигли лагеря. Горбатые кожаные шалаши были воздвигнуты на ровном участке вблизи аммиачного ручья. У входов горели костры, поддерживаемые подростками. Женщины суетились у костровых котлов, мужчины разлеглись рядом, держась за рукоятки своего оружия. Появление машины встревожило лагерь, но никто никуда не побежал. Мужчины прогуливались, стараясь сохранять выражение незаинтересованности и равнодушия к необычному явлению.

«Или они на самом деле равнодушны?» — спросила себя Джей. Она смотрела на толпу, на несколько сотен нечеловеческих лиц, глаз, на сверкающие наконечники копий, на раздуваемую ветром шерсть. Ни один звук не доносился снаружи.

«Они поступают одинаково, — подумала она. — Везде, в любом клане, в любой орде, с которой мы встречались, было всегда одно и то же: сначала интерес к внешнему виду машин, потом равнодушная вежливость, как будто им все равно, несут ли машины добро или зло. Они благодарят, но не очень горячо, за то, что сделано для них. Они часто при этом настаивают, чтобы от них приняли плату, но никогда не приглашают на свои обряды и праздники. А их дети порой бросают в землян камнями…»

Ньяронго выкрикнул какую-то команду. Его прайд начал разбивать собственный лагерь. Постепенно все зрители разошлись.

Ван Рийн взглянул на солнце.

— Они уверены, что сегодня будет вспышка?

— О, да. Если Старейшины сказали, то так оно и будет. Это нетрудно предсказать, если у вас есть закопченное стекло или маленький телескоп, позволяющий наблюдать за поверхностью звезды. Свет ее так тускл, что легко заметить пятна и свечение — совсем не такое, как у звезды типа «Ж». Признаки приближающейся вспышки у нее очень характерны. Любой начинающий астроном может с точностью до дня предсказать вспышку у звезды-карлика типа «М». Гелиографические сигналы разносят весть о ней от Бусулонго до самой отдаленной орды.

— Действительно, эти старые чудаки скорее всего унаследовали свои эмпирические знания от более древних племен. Точно также, как вавилоняне знали о движении планет. Да… черт возьми, кажется, начинается!

Солнце склонилось к западному хребту, его разбухший диск стоял над вершинами… Тонкий, ярко-красный завиток медленно выполз с одной из его сторон. Животные закричали. Среди туземцев пронесся шум. Мужчины хватали животных за уздечки и останавливали их. Женщины тащили котлы и малышей в палатки.

Вспышка разрасталась и становилась все ярче. Свет разливался по затемненным холмам, по всей равнине. Небо начало бледнеть, ветер усилился и зашумел листвою деревьев, загоняя испуганных животных под длинный навес из шкур, укрепленных на столбах. Одно из животных помчалось прочь, но мгновенно крайний воин размотал свое лассо и ловким броском остановил его, повалив на землю. Два других воина помогли втащить животное под навес. Для человеческих глаз вспышка была терпима, и их не нужно было ничем защищать. Лучи становились все ослепительнее, казалось, солнце разбрасывает раскаленные брызги. Излучение разрасталось, умирало и появлялось вновь. Хотя Джей и видела эту картину прежде, но тут вдруг обнаружила, что сжимает руку ван Рийна. Он затянулся и выпустил густое облако дыма.

Уулобу спустился с машины. Джей услышала, как он спросил у Ньяронго:

— Я могу вам чем-нибудь помочь перед лицом главного Бога?

— Нет, — ответил патриарх, — отправляйся с женщинами в шалаш.

Зубы Уулобу сверкнули, шерсть на спине поднялась. Он схватился за томагавк.

— Не надо! — крикнула Джей в интерком. — Мы — гости!

Несколько мгновений два т'келанца смотрели в глаза друг другу. Копье Ньяронго было направлено в горло Уулобу. Затем Уулобу отступил.

— Мы гости, — сказал он приглушенно. — В другой раз, Ньяронго, мы поговорим с тобой об этом.

— С тобой, безземельным… — вождь сдержался. — Ладно, между нами мир, и сейчас не время нарушать его. Но мы, гангу, сами заботимся о своих стадах и пастбищах. Никакая помощь нам не требуется.

Все еще напряженный, Уулобу прошел в ближайший шалаш. Вскоре последнее животное было загнано в убежище. Входной клапан крепко завязали, чтобы животные находились в темноте.

Вспышка между тем превратилась в неровное пятно света вокруг солнечного диска. Увеличиваясь в яркости, становясь интенсивно-оранжевой, она продолжала быстро расти. Ветер все усиливался.

Главы прайдов медленно прошли к центру лагеря. Они образовали один внутренний круг, неженатые воины стали снаружи — во второй. Ньяронго поднял рог и затрубил. Вверх взметнулись копья, затем мечи и томагавки.

Т'келанцы начали танцевать все быстрее и быстрее по мере того, как усиливалось свечение. Тучи стрел взметнулись к солнцу.

— Что они делают? — спросил ван Рийн. — Изгоняют дьявола?

— Нет, — ответила Джей. — Они не верят, что это возможно. Они бросают ему вызов. Они всегда предлагают ему спуститься и вступить в борьбу. И это для них не дьявол, а сам Бог.

Ван Рийн кивнул.

— Да, так и должно быть, — сказал он как бы себе самому. — Когда Бог отказывается выполнять свои обязанности, его не пытаются подкупить, нет, ему угрожают. Да, все сходится.

Мужчины закончили танец и с торжественной медлительностью направились к своим шалашам. Все дверные клапаны вскоре были завязаны. Лагерь был пуст, он словно замер под лучами восходящего солнца.

— Ха! — сказал ван Рийн, вскочив на ноги. — Мой скафандр!

— Что? — Джей удивленно уставилась на него.

— Я хочу выйти. Что вы стоите, словно у вас язык прилип к гортани, черт возьми! Давайте сюда мой скафандр!

Джей заставила себя повиноваться. К тому времени, когда громадная фигура была, наконец, облачена в скафандр, солнце уже опустилось до самых хребтов и утроило свое излучение. Теперь вспышка уподобилась второму солнцу, не круглому, а продолговатому, в форме языка пламени. Белые, длинные тени ползли по равнине, которая приобрела неестественно бронзовый цвет. Ветер поднимал пыль и сухие листья, задувал костры, хлопал полотнищами навесов.

— Когда я дам знак, — сказал ван Рийн, — вы включите интерком на полную мощность, чтобы они могли вас услышать. Скажите этим, так называемым мужчинам, чтобы они выглянули из шалашей и взглянули на меня, если у них не затрясутся поджилки, — он посмотрел на нее.

— И не надо быть слишком вежливым при этом, понятно?

Прежде чем она смогла достойно ответить, он уже оказался у шлюза. Он выбрался из машины и добежал до центра лагеря, откуда помахал ей рукой.

Джей облизнула губы. Что еще собирается делать этот идиот? Месяц назад он и не слышал об этой планете. Он не пробыл на ней и недели. Практически всю информацию о Т’Кел он получил от нее за последние десять-одиннадцать часов. И он воображает, что знает, как нужно себя вести?! Если после его выходки толстое брюхо ван Рийна не будет набито стрелами и копьями, то, значит, нет справедливости во Вселенной! Неужели он думает, что она готова погибнуть вместе с ним?!

Возвышаясь огромной черной статуей на фоне пылающего неба, ван Рийн снова взмахнул рукой.

— Смотрите, люди гангу, у кого хватит храбрости! Смотрите на мужчину издалека, который бросает вызов гневающемуся Богу!

Ее голос глухо разнесся по лагерю. Ван Рийн кивнул. Она прищурилась, чтобы получше рассмотреть, что он собирается делать. Щуриться ей пришлось из-за контрастности, а не из-за яркости света. Излучение по-прежнему составляло всего несколько процентов по сравнению с тем, которое получает Земля. Но вспышки с температурой в миллион градусов и выше излучались как раз в той части спектра, к которой туземцы были особенно чувствительны. Она подумала, что ультрафиолета маловато даже для того, чтобы покраснела кожица земного ребенка, но вполне достаточно, чтобы нанести смертельные ожоги этим несчастным скитальцам ада.

Ван Рийн извлек свой бластер. С нарочитой неторопливостью он несколько раз выстрелил в звезду. Вспышки казались совсем слабыми на фоне разгоравшегося светила. А что же теперь?

— Нет! — закричала Джей.

Ван Рийн отодвинул лицевую пластинку своего шлема. Он давал представление, показывая всем резкие черты своего лица, выступавшего из шлема в ярком свете вспышки. Он начал гротескно танцевать, задрав к небу свой большой нос.

Но…

Торговец закончил выступление непередаваемым жестом, вновь закрыл свой шлем, выстрелил еще дважды в небо, остановился с поднятыми руками и стоял так, пока солнце не зашло за горизонт.

Вспышка еще некоторое время после захода солнца освещала листву деревьев. Когда наступили сумерки, ван Рийн направился обратно к машине, и Джей поспешила впустить его. Он снял шлем, отдуваясь и ругаясь на доброй дюжине языков. Иней уже начал застывать на его скафандре.

— Ох! — простонал он. — И нет даже стаканчика виски, чтобы согреть мои старые бедные кости!

— Вы могли умереть! — прошептала Джей.

— О, нет, нет! Николас ван Рийн умрет совсем не так! Я планирую в возрасте ста девятнадцати лет быть застреленным разгневанным мужем. Холод оказался не слишком велик, а на несколько минут я смог задержать дыхание. Но впустить этот аммиак в шлем! О, ужас и налоги! — он побрел в ванную и начал с фырканьем умываться.

Погасли последние лучи вспышки. Небо оставалось розовым, так что видны были только наиболее яркие звезды. Тяжелые частицы солнечного излучения должны были достичь планеты где-то через час. Один за другим на поляне стали появляться туземцы. Вновь разгорелись костры, выбрасывая в темноту снопы искр.

Ван Рийн вышел из ванны.

— Отлично, я готов, — сказал он, — Теперь надевайте свой скафандр и идите за мной. Мы должны поговорить с ними.

Направляясь в круг, образованный темной линией шалашей, Джей вынуждена была проделывать себе дорогу среди женщин и юношей. Их кольцо смыкалось за нею, она видела отражение огней в их глазах и знала, что они окружены со всех сторон. Успокаивала идущая рядом громоздкая фигура ван Рийна и топот ног Уулобу сзади.

«Ненадежное прикрытие!» — подумала она, глядя на мужчин, ожидающих их у источника аммиака. Они собрались там, как только увидели выходящих из машины людей. Ее глазам они представлялись сплошной черной массой, неразличимой на фоне леса. Костры с обоих сторон, превращавшие для т’келанцев ночь в день, слабо освещали только передний ряд. Время от времени пламя, раздуваемое ветром, полыхало, вверх взлетали искры и вдаль уносились клубы дыма. Иногда она видела обсидиановый заостренный наконечник копья, меч из рога, топор или железный кинжал. Лес за лагерем слабо шелестел: она слышала испуганные крики изиру, блуждающих вокруг в полутьме. Во рту у нее пересохло.

Главы прайдов стояли впереди. Многие из них были совсем молодыми, старики редко встречаются в пустыне. Ньяронго казался наиболее древним среди них. Он стоял с копьем в руке, приоткрыв рот, его щупальца дрожали, юбка развевалась на ветру.

Ван Рийн остановился перед ним. Джей заставила себя подойти поближе и встретила пристальный взгляд Ньяронго. Уулобу присел на корточки возле ее ног. Гомон, словно предвестник бури, прошел среди воинов.

Но ван Рийн невозмутимо ждал, пока наконец Ньяронго первым не нарушил молчание.

— Почему ты бросил вызов солнцу? Ведь до сих пор ни один небесный человек этого не делал!

Джей торопливо перевела. Ван Рийн оставался недвижим в своем скафандре.

— Скажите ему, — начал он, — что я прибыл сюда совсем недавно. Скажите ему, что небесные люди считают ненужным бросать вызов солнцу, но я не согласен с ними.

— Чего вы добиваетесь? — спросила она. — Малейшая ошибка может погубить нас!

— Верно. Но бездействие погубит нас наверняка, не так ли? — он похлопал ее по плечу. — Черт бы побрал эти перчатки! Без них было бы значительно приятнее. Во всяком случае, вы должны мне верить, Джей, Николас ван Рийн не стал бы таким старым и толстым, побывав на сотне планет, если бы не умел находить выход из любого положения. Верно? Поэтому переводите то, что я говорю, и произносите резко. Не оскорбляйте их, но говорите пожестче. Понятно?

Голос ее дрожал.

— Да. Сама не знаю почему, но я буду выполнять ваши указания. Если… — она преодолела страх и повернулась к ожидавшим ответа туземцам. — Этот небесный мужчина, — сказала она, — не из нашего народа, а из гораздо более могущественного, чем мой. Он велел мне сказать, что мы, небесный народ, не позволяем себе бросать вызов солнцу, а он осмеливается это сделать.

— Вы никогда не осмеливаетесь? — прервал ее кто-то.

— Что это значит?

Джей пустилась в импровизацию.

— Яркое солнце не вредит нашим людям. Мы часто говорили об этом. Разве никто из вас не слышал этого?

Некоторое время все молчали, потом разукрашенный рубцами одноглазый патриарх неохотно сказал:

— Я слышал это в прошлом году, когда ты или кто-то из ваших лечил детей моего прайда.

— Теперь вы видите, что это правда, — заметила Джей.

Ван Рийн протянул руку и схватил ее за рукав.

— Эй, что происходит? Разговаривать должен я, а вы своими глупостями можете все испортить.

Она не позволила себе рассердиться и пересказала ему весь разговор. Он удивился и, извинившись, сказал:

— Прошу прощения, девочка. Вы все прекрасно проделали. Теперь я должен сказать речь. Вы будете переводить каждое слово, как только я его произнесу, хорошо?

Он наклонился вперед и, размахивая указательным пальцем перед самым носом Ньяронго, резко сказал:

— Ты спрашиваешь, почему я вышел под пылающее солнце? Чтобы показать вам, что я не боюсь его огня. Я плюнул на ваше солнце, и оно зашипело. Мое солнце может съесть ваше за завтраком и попросить добавки, черт возьми! Этот ваш маленький уголек дает слишком мало света, чтобы видеть, его не хватает даже на то, чтобы напугать ребенка моего народа!

Т'келанцы загомонили и придвинулись ближе, потрясая оружием. Ньяронго возмущенно ответил:

— Да, мы давно заметили, что ваш небесный народ почти слепой!

— Тебе приходилось стоять в свете фар наших машин? Ты ослеп при этом, верно? Ты не продержишься на Земле и минуты. Хлоп — и ты уже облако дыма!

В ответ Ньяронго сплюнул и сказал:

— А вы вынуждены закрываться от нашего воздуха!

— А вот осмелишься ли ты глотнуть нашего воздуха? Кто из вас посмеет? Видишь, вы слабее нас!

Молодой и высокий мужчина, видимо, глава прайда, вышел вперед. Его усы дрожали.

— Я посмею!

— Отлично! Я дам тебе его понюхать, — ван Рийн повернулся к Джей. — Помогите мне управиться с этим проклятым аппаратом для восстановления воздуха. Я не хочу, чтобы в мой шлем еще раз проник аммиак.

— Но… — она беспрекословно повиновалась, отвинчивая выпускной клапан аппарата, висевшего на спине ван Рийна.

— Направьте ему в лицо, — приказал он.

Вожди стояли неподвижно. Джей представила, какую боль предстоит испытать туземцу. Она никак не могла поднять шланг.

— Двигайтесь! — заорал ван Рийн. Она повиновалась, и земной воздух рванулся вперед.

Воин вскрикнул и зашатался. Он тер нос и слезящиеся глаза… Еще мгновение он держался, затем упал на руки окружающих… Джей закрыла клапан, ван Рийн сказал:

— Я так и знал. Слишком много кислорода и особенно водяных паров. Торианцы не выдерживают нашего воздуха, и я решил, что и эти парни не выдержат. Скажите им, что он скоро будет в порядке.

Джей передала его заверения. Ньяронго ответил:

— Я слышал об этом. Зачем вы показали парню, что дышите ядом?

— Чтобы доказать, что мы так же сильны, как и вы, — ответил ван Рийн. Джей перевела.

— Мы еще сильнее. Мы можем загнать вас в вашу конуру, как собак, если только захотим.

Его слова вызвали бурю. Вверх взлетело оружие. Ньяронго поднял руку, призывая к тишине. Все замолчали, слышались только отдельные возгласы да вздохи женщин, доносившиеся из темноты. Старый вождь с гордостью сказал:

— Я знаю, что вы владеете оружием, которого нет в нашем мире. Значит, вы обладаете знаниями, которых нам не хватает, и никто из нас никогда не скрывал этого. Но это не значит, что вы сильнее. Т'келанец силен уже потому, что у него имеется лук, который убивает на расстоянии. Мы — охотничий народ, а вы — нет, несмотря на ваше оружие.

— Передайте ему, — приказал ван Рийн, — что я голыми руками справлюсь с самым сильным их бойцом. Так как я должен носить этот костюм, который защищает меня от укусов, он может пользоваться оружием.

— Он убьет вас! — запротестовала Джей. Ван Рийн хитро посмотрел на нее.

— В таком случае я умру за самую прекрасную даму на этой планете, — его голос дрогнул. — Может быть, тогда вы пожалеете, что не были добры к бедному старику.

— Я не могу!

— Вы должны, черт возьми! — он схватил ее за руку так сильно, что она скривилась от боли. — Я знаю, что делаю!

Она передала вызов. Ван Рийн швырнул бластер к ногам Ньяронго.

— Если я проиграю, победитель возьмет его, — сказал он.

Дюжина воинов выступила вперед. Ньяронго проревел что-то, восстанавливая порядок. Он осмотрел всех претендентов по очереди и указал на одного из воинов.

— Это мой сын, Кусалу. Он будет защищать честь прайда и клана.

Т'келанец ростом был ниже ван Рийна, но почти так же широк. Могучие мускулы перекатывались под его шерстью. Он двинулся вперед, сверкая зубами, держа в одной руке томагавк, а в другой — кинжал. Остальные мужчины расступились, образовав широкий круг. Уулобу отвел Джей в сторону, его руки дрожали.

— Я мог сразиться с ним сам, — прошептал он.

Ван Рийн поворачивался, как огромная пантера, а Кусалу кружился вокруг него. Его обезьяньи руки свисали почти до земли. Огонь сквозь лицевую пластину высвечивал резкие черты лица ван Рийна.

— Не можешь… — поддразнил Кусалу ван Рийн.

Кусалу закричал и со страшной силой метнул томагавк.

Левая рука ван Рийна среагировала с невообразимой скоростью. Он поймал оружие в воздухе и дернул его на себя. Шнур, который был привязан к томагавку, натянулся. Кусалу был вынужден податься к своему противнику, и ван Рийн бросился в атаку.

Кусалу увернулся и отпрыгнул в сторону, сверкнуло лезвие его кинжала. Ван Рийн перехватил его руку с кинжалом своей правой рукой, левой же вновь сильно потянул за шнур. Кусалу упал на одно колено. Ван Рийн завернул ему руку за спину. Все т'келанцы вскрикнули.

Кусалу вывернулся и разрубил шнур. Сплюнув, он что-то крикнул и снова пошел в атаку. Ван Рийн хитро ударил его ногой в живот, отдернув ногу прежде, чем Кусалу успел поймать ее, затем нанес т’келанцу удар каратэ по шее.

Кусалу зашатался, но удержался на ногах. Ван Рийн снова увернулся от удара кинжала. Он отступил. Кусалу мгновение стоял, выжидая, затем бросился вперед. Схватка завершилась внезапно — ван Рийн неожиданно перебросил противника через плечо. Тот с грохотом упал. Ван Рийн ждал. У Кусалу оставался еще кинжал, он встал и стал приближаться к ван Рийну, из его ноздрей струилась кровь.

— О, моя дорогая! — пропел ван Рийн. Кусалу приготовился его ударить, но ван Рийн перехватил его руку, вывернул ее и нажал.

Кусалу закричал. Ван Рийн нажал сильнее и сказал:

— Проси пощады.

— Он скорее умрет! — взвизгнула Джей.

Ван Рийн вырвал нож из ослабевшей руки противника и отбросил в его в сторону. Удар кулаком в живот — и т'келанец зашатался. Торговец продолжал безжалостно наносить удары, пока тот не упал. Ван Рийн отошел в сторону. Джей с ужасом смотрела на него.

— Все в порядке, — успокоил он ее, — я же не сильно его побил.

Ньяронго помог сыну встать. Двое воинов увели его. Среди т'келанцев послышались причитания. Ничего подобного Джей раньше не приходилось слышать.

Ван Рийн и Ньяронго встали друг против друга. Вождь очень медленно заговорил:

— Ты доказал свою правоту, небесный мужчина. Для безземельного ты дерешься очень хорошо. И ты хорошо поступил, что не убил его.

Джей между всхлипываниями переводила с туземного. Ван Рийн ответил:

— Скажите, что я не убил юношу потому, что в этом не было нужды. Скажите, также, что я владею огромной территорией у себя, — он указал вверх, где на вечернем небе горели звезды. — Скажите ему, что мои охотничьи территории там, черт возьми!

Выслушав его, Ньяронго чуть ли не жалобно спросил:

— Но чего он хочет в нашей земле, какова его добыча здесь?

— Мы пришли помочь… — Джей остановилась и перевела вопрос ван Рийну.

— Ха! — сказал он злорадно. — Сейчас мы поговорим об индюках! — он присел на корточки у костра. Отцы прайдов присоединились к нему, их сыновья подошли ближе. Уулобу радостно прошептал Джей:

— Они принимают нас как друзей!

— Я пришел не для того, чтобы грабить ваши земли и убивать вашу дичь, — елейным голосом сказал ван Рийн. — Нет, я хочу заняться делом, выгодным для обеих сторон. Ясно, что племена должны торговать друг с другом, они же не могут сами производить все необходимое.

— О да, конечно, — Джей села рядом с ним. — Их отношения с городом построены на принципе «услуга за услугу», я вам уже говорила это.

— В таком случае они поймут меня. Скажите им, что старики из города завидуют нам. Скажите, что они натравили шанга на наш лагерь. Говорите правду, ничего не приукрашивая.

— Что? Но я думала… считала… разве вы не хотите создать у них впечатление о нашем могуществе? Мы должны признаваться, что спасаемся бегством?

— Ну, скажите, мы совершаем… как это говорится в военных коммюнике… совершаем запланированный переход на заранее приготовленные позиции.

Джей повиновалась. Щупальца поднялись над головами туземцев, зрачки сузились, а руки потрясали оружием. Ньяронго с сомнением сказал:

— Вы хотите найти у нас убежище?

— Нет, — ответил ван Рийн, — скажите им, что мы пришли предупредить их, потому что если их уничтожат, мы не сможем заключить с ними выгодную сделку. Скажите им, что шанга захватили в куполе наше оружие и движутся сюда со своими дружественными кланами. На территорию Рокулэло.

Джей подумала, уж не ослышалась ли она.

— Но мы не… мы не… у нас не было другого оружия, кроме личного. А все личное оружие унесли при отступлении.

— Они что, знают об этом, эти туземцы?

— Но… разве они поверят вам?

— Моя хорошенькая блондиночка, даю вам слово, что они поверят.

Запинаясь, она выговорила эту ложь. Реакция была ужасной. Лагерь взорвался. Все забегали, потрясая копьями, зарыскали, словно волки. Один Ньяронго остался сидеть, но и у него шерсть встала дыбом.

— Это действительно так? — спросил он.

— А зачем иначе шанга нападать на нас с помощью Старейшин? — задал встречный вопрос ван Рийн.

— Вы очень хорошо знаете, зачем, — сказала ему Джей. — Старейшины могли подкупить их, сыграв на суеверии, и, возможно, пообещали им сделать ножи из нашего металла.

— Да, возможно, и так, но вы переводите старику только то, что сказал я. Переведите ему, что шанга напали на нас ради наших бластеров и что Старейшины снабдили их ножами и порохом. Скажите им, что седобородые на стороне орды шанга… как ее называют?

— Ягола.

— Да. Скажите им, что все кланы шанга движутся на запад и собираются согнать Рокулэло с их земель.

Ньяронго и все остальные, еще сохранявшие спокойствие, слушая Джей, похоже, не нуждались в дополнительных разъяснениях. Как она уже рассказывала ван Рийну, война не была в обычаях т'келанцев. Но им были знакомы стычки при переселении племен на новые охотничьи территории. А на умирающей планете такое случалось довольно часто. Когда территория орды становилась совершенно безжизненной, ее обитатели вынуждены были куда-нибудь переселяться или умирать с голоду.

— Шанга решили захватить как можно больше земель и при помощи украденного оружия повсюду установить свое господство.

— Я не думаю, что они такие страшные чудовища, — сказал Ньяронго.

— Это неправда, — по-английски выразила свой протест ван Рийну Джей. — На них нельзя клеветать так ужасно, что…

— Ну, ну, это обычная пропаганда… — ответил ван Рийн. — Предложите Ньяронго вместе с нами отправиться в Бусулонго, собрав подкрепления, и проверить, правда это или нет.

— Вы хотите, чтобы они вцепились друг другу в глотки? Я никогда не приму в этом участия! Я скорее умру…

— Послушайте, моя ласковая, еще никто пока не убит. Может, никто и не будет убит. Я все объясню позже. Но сейчас… Мы должны ковать железо, пока оно горячо. Они чрезвычайно возбуждены, так что давайте же примем решение о выступлении, — ван Рийн приложил руку к сердцу. — Вы думаете, что старый, страдающий одышкой, любящий комфорт, трусливый Николас ван Рийн хочет разжечь на планете войну? Неверно. Удобное кресло, стакан джина, венесуэльская сигара, тихая музыка на борту его яхты и мирное странствие в компании танцовщиц — вот и все, чего он хочет. Разве этого много? Поэтому будьте умницей и помогите мне.

4

В замешательстве она позволила ему делать все, что он задумал. В ту же ночь во все кланы орды Рокулэло отправились вестники.

Они выступили в темноте, еще до восхода солнца; в поход двинулись только мужчины: женщины и дети оставались в лагере. Все были закутаны в просторные накидки и бурнусы, бесами накрыли одеялами, чтобы защититься от ужасной чесотки, которая обычно охватывала т’келанцев в это время года. Большинство заряженных после вспышки частиц попадало на дневную сторону планеты, но магнитное поле планеты было достаточно сильным, чтобы перераспределить выпавшие частицы по всей планете, в том числе и на противоположную ее сторону.

Несмотря на добавочное снаряжение, отряд двигался довольно быстро. Выглядывая в окно машины, Джей видела тусклое свечение обеих лун, ползущие бесформенные тени и отблески на оружии. Сквозь гул двигателей она слышала, как туземцы окликали друг друга; доносился глухой топот подкованных копыт.

— Видите ли, — начал свою лекцию ван Рийн, — я в этом мире недавно, но мне приходилось бывать на многих иных мирах и о множестве других мне приходилось читать в отчетах. Мое дело постоянно требует этого. Всегда можно отыскать какие-нибудь любопытные параллели. У меня собралось достаточно данных, чтобы понять образ мышления туземцев. Вы же, эсперсиане, похоже, не обладаете подобным опытом. Как и большинство других колоний, вы находитесь далеко от основных галактических путей и еще не научились разбираться во взаимоотношениях между племенами. Это видно хотя бы из того факта, что вы сразу же, по прибытии сюда, не предприняли психологических исследований. Никогда не поступайте так в будущем, Джей. Всегда сначала определите, с кем вы имеете дело. Вселенная слишком жестока.

— Вы, кажется, знаете, о чем говорите, Ник, — согласилась она. Он просиял и поднес к губам ее руку. Она что-то пробормотала о необходимости подогреть кофе и убежала.

Вернувшись из кухонного отсека, она села рядом с ним на переднее сиденье и попросила:

— Что ж, расскажите мне об образе их мышления. Как работает их мозг?

— Вы были уверены, что они подобны воинственным племенам прошлого, — начал он. — На первый взгляд так оно и кажется. Они разумны, обладают языком, помогают вам и могут с вами разговаривать. Вам показалось, что они вас легко понимают. Но вы забыли, что сознание является лишь небольшой частицей личности. Сознание помогает нам получать то, чего мы желаем. Но наши желания — это потребность в пище, убежище и семье. Все наши мотивы идут из глубины. Нет никакой логической причины для того, чтобы мы продолжали жить, а мы живем. Инстинкты возникли в результате длительной эволюции живых существ. Мы были когда-то животными и были очень долго, пока, наконец, не научились думать, — ван Рийн показал глазами вверх, — и не получили в подарок душу. Вы должны были сначала уяснить себе этапы эволюции, пройденные туземцами, чтобы понять… Люди, как говорили мне специалисты, начали эволюционировать, когда площади лесов сократились настолько, что древние обезьяны — наши предки — стали хищниками. Они стали ходить прямо, на задних ногах, и у них освободились руки. Когтей и мощных зубов, например, как у львов, у них не было, и поэтому им пришлось изобретать оружие. Так возникли мы, Хомо Сапиенс, с нашими хищными инстинктами. Но они у нас довольно поверхностны, мы по-прежнему всеядны и можем выжить, если понадобится, питаясь одной брюссельской капустой. Наши предки некогда были мирными поедателями орехов, задолго до того как со временем стали охотниками. Это до сих пор оказывает воздействие на нашу психику. В отличии от людей т'келанцы всегда были хищниками. Очевидно, не очень сильными. У них нет мощных когтей и зубов, у них они, пожалуй, даже слабее, чем у людей. Поэтому в ходе эволюции у них тоже сформировались руки и выработалось умение изготовлять оружие, а это привело к возникновению разума. Однако у них никогда не было вегетарианских предков, как у нас, и их инстинкт убийства гораздо сильнее, чем у нас. К тому же они, в сущности, не являются общественными существами. Хищники не могут ими стать. Если в какой-нибудь местности появляется слишком много хищников, дичь исчезает, черт возьми! Кофе готов?

— Наверное, — Джей сходила за кофе.

Ван Рийн выпил его, не обращая внимания на то, что кофе был очень горячим, горячим настолько, что любой другой человек обжег бы гортань.

— Я начинаю понимать, — сказала Джей с растущим воодушевлением. — Поэтому у них и не сформировались нации, и они не вели войн между собой. Крупные организации для них всегда были противоестественны, и необязательны. Бороться и умирать за орду для т'келанцев все равно, что человеку умереть… за карточный клуб.

— Гм-м, я не раз наблюдал убийства за карточным столом. Но вы уловили основную мысль. Прайд совершенно естественен здесь, как для человека обычная семья. Клан, с его кровными узами, — лишь одна ступенька удаления. Он возбуждает т'келанцев, вероятно, в такой же степени, как человека — его страна. Но орды? Нет, орды демонстрируют все неудобства крупной организации. Конечно, клан или прайд — это еще не государство. Люди тоже устраивают между собой гражданские войны и семейные скандалы, У т'келанцев сильнее развиты инстинкты борьбы, чем у нас. Здесь хватает схваток, но никто не воспринимает их слишком серьезно. Вы говорили мне, что здесь нет кровной мести. Это означает, что тот, кто убивает других, не совершает ничего дурного. В сущности тот, кто убивает, — настоящий мужчина, а тот, кто не убивает и не сражается, кажется им ненормальным.

— Именно поэтому… они не воодушевились нашими планами? Планами эсперсианской миссии?

— Отчасти. Дело не в том, что от вас они ожидали опасности. Вы никого не обидели и были даже полезны, поэтому никто не беспокоился. Право, они не в состоянии понять ваше поведение. Они считают, что в вас есть что-то ненормальное, и испытывали к вам легкое презрение. Я же доказал, что я силен так же, как они, если не сильнее. Это импонирует их инстинктам. Тем самым я заставил их отнестись ко мне с уважением и выслушать меня.

Ван Рийн отставил пустую чашку и взял трубку.

— Еще одно обстоятельство, которое вы упустили из виду. Это территория, — сказал он. — Многие животные на Земле обладают инстинктом защищать занимаемый ими участок. И люди тоже. Но у хищников этот инстинкт гораздо сильнее выражен, потому что они не могут прокормиться на ягодах и кореньях. Их жизнь зависит от добычи. Изгнанные со своей территории, они неминуемо погибнут. Вы же видели, что туземцы, которые не смогли удержать свою территорию, шли к вам, а не искали других земель. Поэтому вы и выступили с проповедью, что вам не нужна земля. Ха! Они восприняли это как ложь — может, именно в этом и была причина нападения шанга? — или как проявление ненормальной слабости.

— Но разве они не поняли? — спросила Джей. — Неужели они посчитали, что мы, даже внешне отличающиеся от них, будем действовать так же, как и они?

— Я думаю, что цивилизованные т'келанцы поняли бы это, — ответил ван Рийн. — Однако вы имели дело с наивными варварами.

— За исключением Старейшин. Я уверена, что они поняли…

— Может быть, это и так. Вполне возможно. Но вы же стали для них смертельной угрозой. Разве вы этого не видите? Они были летописцами, врачами, высококвалифицированными ремесленниками, специалистами по солнцу в течение многих веков. Вы пришли и стали делать то же самое, что и они, только гораздо лучше. Что же вы от них ожидали?! Что они станут целовать ваши ноги? Вы забыли, что они — хищники! И они начали борьбу.

— Но мы не собирались подменять их!

— Вспомните, — сказал ван Рийн, тыча в нее трубкой, — разум — это всего лишь жалкий слуга инстинкта. Старейшины здесь слабее всех. Они могут удерживаться лишь в одном месте, за стенами. Они не охотятся, поэтому не нуждаются в тысячах квадратных километров. Но это вовсе не значит, что у них отсутствует инстинкт территории. Ха! Они увидели только одно: Бусулонго — их территория, и вы хотите выселить их с нее!

Джей сидела, ошеломленно глядя в ночное небо. Прошло немало времени, прежде чем она смогла возразить.

— Но мы же объяснили им, и я уверена, что они поняли. Мы растолковали им, что их планета без нашей помощи погибнет!

— Да, да. Но прирожденный боец боится смерти меньше, чем другие существа. К тому же смерть ожидает планету через много тысячелетий. Это для них слишком долгий срок, чтобы пробудить какие-то эмоции. Зато угроза, которую представляли для них вы, оказалась вполне реальной. И вся ваша болтовня о взаимопомощи планет для них ничего не значит. Думаю даже, что они не просто не поняли. Хищники практически не объединяются, разве что в самом юном возрасте. Для них взаимопомощь не имеет реального смысла, так как у них нет соответствующего инстинкта. Орды ни в коем случае не являются нациями. Альтруизм остается за пределами их умственного горизонта. Ваш альтруизм только заставил их относиться к вам с подозрением. Старейшины в какой-то степени, возможно, поняли ваши мотивы, но ни в коей мере не разделили их. Вы никогда не сможете организовать этих туземцев, уж скорее вы построите карусель на кольцах Сатурна.

— А вы организовали для них войну! — в гневе воскликнула Джей.

— Нет. Я только дал им общую цель. Они поверили в то, что я им сказал об оружии в куполе. При их образе мыслей это казалось самым естественным, самым правдоподобным. Конечно, у нас было оружие — оно есть у всех людей. Конечно, вы использовали бы его при необходимости — все бы так поступили. Следовательно, у вас такой возможности не было — шанга захватили купол слишком быстро. В результате этого Ягола организовали заговор против Рокулэло, и это тоже вполне соответствует их образу мыслей.

— Но к чему вы их сейчас принуждаете? — она больше не могла удерживать слез. — Штурмовать горы? Они ничего не смогут сделать без Старейшин!

— Смогут, если Старейшин заменят люди.

— Но… но… нет, мы не можем… мы не должны…

— Может, и не придется, — сказал торговец. — Посмотрим. Ну, ну, не расстраивайтесь. Сейчас Ники вытрет вам глаза…

Она положила голову ему на руки и разрыдалась.

5

Гора Бусулонго, как сказочное чудовище, постепенно вырастала над равниной. Утес громоздился на утес, между ними были видны осыпи, покрытые ледниками, которые тянулись вплоть до пиков, вырисовывавшихся на фоне солнечного диска. Джей никогда раньше не ощущала так сильно холода и мрака этого мира. Она ехала по тропе, ведущей в город, на однорогом животном, укутанном одеялами, чтобы предохранить его от тепла человеческого тела, проникавшего даже сквозь костюм. Порывы ветра, свистевшего между скалами, били, словно кулаком, и развевали знамя, которое вез на конце копья ехавший впереди Уулобу. Оглядываясь назад, она видела уходящую вниз тропу, а на ней — Ньяронго и с полдюжины других воинов, которым разрешили ехать рядом с отрядом. Плащи их развевались по ветру, копья поднимались и опускались в такт прыжкам животных, цвет их шерсти был неразличим в сумерках, но ей казалось, что она видит жесткие выражения их лиц. Далеко внизу, у подножия горы, осталось их войско — пятьсот вооруженных и разгневанных воинов Рокулэло. Но сейчас они были скрыты пылью. И если она погибнет наверху, они смогут только отомстить за нее, а этого она не хотела.

Она вздрогнула и направила своего бесами к соседнему животному, которое пыхтело и ворочалось под тяжестью ван Рийна. Их колени соприкоснулись.

— Наконец-то у меня есть компания, — сказала она, понимая всю нелепость своего замечания. Но ей хотелось что-нибудь сказать, чтобы перекричать ветер. — Слава Богу, вспышка окончилась быстро.

— Да, мы успели вовремя, — ответил торговец. — Всего лишь три дня потребовалось на дорогу от Лубам-бару до Бусулонго — мы движемся гораздо быстрее, чем я ожидал, и к тому же мы собрали немало союзников.

Она печально оглянулась назад. Всю дорогу ван Рийн развлекал ее и преуспел в этом больше, чем она ожидала. Но вот они прибыли. Шанга отступили в горы, преследуемые Рокулэло. Атакующие остановились, не желая встречаться с артиллерией Старейшин. Договорились о переговорах, но она не представляла себе другого исхода, кроме кровопролития. Старейшины могут отпустить их группу назад, как и обещали, могут и не отпустить, но в любом случае ей казалось, что до рассвета множество воинов превратятся в падаль.

«Да, — вынуждена была признать она себе, — теперь я боюсь возвращения на Эсперсу! Что ждет меня там, если я вернусь живой? Десять лет исправительного заключения! За развязывания войны!.. Или я убегу с Ники и больше никогда не увижу дома, никогда., никогда… Но заставить этих молодых охотников умирать!..»

Она натянула стремена, подсознательно желая сорваться с тропы в пропасть. Ван Рийн поймал ее за плечо.

— Спокойно, — проворчал он. — Нам нужно перехитрить тех, кто наверху. Это будет чрезвычайно сложнее, гораздо труднее, чем управиться с этими варварами.

— А мы сумеем? — спросила она. — Они в силах отразить любое нападение. У них имеются большие запасы. Я уверена, что они могут выдержать дольше, чем мы…

— Если мы заблокируем их на месяц, этого будет достаточно. Затем прилетит корабль Лиги.

— Но они тоже могут послать за помощью. Используя для этого гелиографы.

И она указала на одну из решетчатых башен вверху. Ее зеркала тускло сверкали в красном свете солнца. Только т'келанец мог различить другие зеркала, разбросанные в разных направлениях по равнинам и холмам.

— Или между нашими линиями проскочит гонец, — добавила Джейн, — наши линии настолько тонки, что через них способна проскочить вся орда Ягола.

— Может, да, а может, и нет. Посмотрим. А теперь не мешайте и дайте мне подумать.

Они ехали дальше в молчании, нарушаемом только свистом ветра. Через час они подъехали к стене, сооруженной поперек тропы. Непроходимые скалы из логрита возвышались с обеих сторон. Вход охраняли два примитивных орудия. А возле них стояли четыре солдата из гарнизона с зажженными фитилями. Стражники в кожаных шлемах и нагрудниках, вооруженные пиками и луками, патрулировали стены. В сумерках поблескивало оружие.

Уулобу, самоуверенный, благодаря уважению, завоеванному им среди воинов, выехал вперед.

— Дайте дорогу могущественному небесному народу, который снизошел до беседы с вашими патриархами! — потребовал он.

— Пф! — фыркнул командир отряда. — Известно, что небесные люди храбростью напоминают выпотрошенных янгулу!

— Нет, они обладают мужеством разгневанного маковеле, — сказал Уулобу. Он провел пальцем по лезвию своего кинжала. — Если тебе нужны доказательства, вспомни, кто задержал Старейшин в горах?!

Воин издал возбужденный возглас, но потом, овладев собой, сказал:

— Вы можете пройти и будете в безопасности, пока мир между нами не нарушится.

— Не вздумай тут трепаться, — резко сказал ван Рийн. — Мы проедем и возьмемся за этих пугал, пошлем их, куда они заслужили.

Джей не решилась прервать его. У Ники много хороших качеств, если бы он еще избавился от своей вульгарности! Но у него, у бедняги, была нелегкая жизнь. Никто не протянул ему руку дружбы…

Ван Рийн проехал по тропе между пушками и стал подниматься дальше вверх.

Тропа вышла на широкую террасу перед городской стеной. Из бойниц выглядывали дула пушек. Два взвода солдат демонстрировали дисциплину и выдержку, ранее не встречавшиеся им в ордах. Глаза Джей отметили три фигуры у входа. Они были одеты в просторные белые балахоны, а шерсть их поседела от возраста. Они высокомерно смотрели на прибывших.

Она поколебалась.

— Это писцы, — сказала она.

— Никаких разговоров с секретарями и служащими, — сказал ван Рийн. — Будем говорить только с боссами.

Джей облизала губы и сказала:

— Глава небесного народа требует немедленных переговоров.

— Он их получит, — сказал один из Старейшин без выражения, — но вы должны оставить здесь свое оружие.

Ньяронго оскалил зубы.

— Ничего не поделаешь, — напомнила ему Джей. — Ты знаешь так же хорошо, как и я, что по закону Отцов никто, кроме Старейшин и воинов, рожденных в городе, не может пройти через эти ворота с оружием, — и ее кобура, так же, как и кобура ван Рийна, опустела.

Она видела, насколько тяжело разоружение дается Рокулэло, и вспомнила, что говорил ей ван Рийн об инстинкте. Разоружение для т'келанцев — это символическая кастрация. Со смелым выражением лица они побросали оружие, спешились и с напряженными спинами прошли в ворота вслед за ван Рийном. Джей заметила, как у них сверкали глаза — словно у пойманных зверей, когда они проходили через ворота.

Город Бусулонго поднимался каменными прямоугольными террасами, черными и громоздкими, над сторожевыми башнями. Улицы были узки и запутаны, полны звона кузнечных молотов и ветра. Обитатели города сторонились варваров и подбирали свои одежды, как бы опасаясь к ним прикоснуться. Три сопровождающих их члена Совета не проронили ни слова; молчание становилось все напряженнее по мере того, как они углублялись в город. Джей с трудом сдерживалась, чтобы не закричать.

В центре города возвышалось прямоугольное здание высотой метров в двадцать: без окон, с вентиляционными отверстиями и единственной дверью. Стражники у входа со свистом обнажили свои мечи и взмахнули ими в знак приветствия, когда члены Совета входили в здание. Джей услышала позади себя приглушенные возгласы. Рокулэло следовали за людьми, и она подумала, что от них будет мало проку. Освещенная факелами пещера в конце коридора была специально предназначена для того, чтобы поражать воображение охотников с равнины.

На семиугольном помосте сидели шесть одетых в белое стариков. Стена за ними была покрыта мозаикой, яркой даже в полутьме, с изображением вспыхнувшего солнца. Дыхание Ньяронго тяжело вырывалось сквозь стиснутые зубы. Он вспомнил о могущественной власти Старейшин.

«Правда, — подумала Джей, — он должен вспомнить, что люди совершают чудеса не хуже, но представления, сформировавшиеся в течение многих поколений, не так-то легко поколебать».

Их проводники сели. Вновь прибывшие остались стоять. Молчание становилось все напряженнее, Джей несколько раз сглотнула и произнесла:

— Я говорю от имени Николаса ван Рийна, патриарха небесного народа, который объединился с кланом Рокулэло. Мы пришли требовать правосудия.

— Правосудие здесь, — ответил высокий худой туземец в центре помоста. — Я Акуло, сын Блубо, глава Совета, говорю от имени города Бусулонго. Почему вы подняли на нас копье?

— Ха! — хмыкнул ван Рийн, когда ему перевели вопрос. — Спросите этого старого гиппопотама, почему они первыми затеяли эту заваруху?

— Вы лицемерите, — сказала Джей.

— Я говорю то, что думаю. Переводите. Я очень хорошо знаю, почему они так сделали, но послушаем, как они будут выкручиваться.

Джей перевела вопрос. Ноздри Акуло раздулись, он пробормотал:

— Странно. Старейшины никогда не ввязывались в ссоры на равнине. Когда вы напали на шанга, мы дали им убежище, но таков старый обычай. Мы с радостью выслушаем ваш спор и вынесем решение, но в борьбе участвовать не будем.

Джей опередила ван Рийна, с возмущением выпалив:

— Они взорвали наши стены! Кто, кроме вас, мог снабдить их порохом?

— Ах, да, — Акуло дернул себя за усы. — Я понял тебя, небесная женщина. Все произошло совершенно естественно, С разрешения Совета мы задолго до вашего прибытия сюда продавали порох для волшебства и праздников. Шанга купили у нас много пороха. Мы не спрашиваем, зачем он им. Его-то они и могли использовать против вас.

— Что он говорит? — неторопливо спросил ван Рийн. Джей объяснила. Тут выступил Ньяронго — требовалась известная смелость, чтобы возразить старейшинам.

— Несомненно, отцы клана Шанга поддержат вашу сказку! Ложь — скромная плата за оружие, подобное вашему!

— О каком оружии ты говоришь? — прервал его советник.

— Арсенал небесного народа, который шанга захватили, чтобы обратить его против моей орды, — выкрикнул Ньяронго. Его рот скривился. — Это тоже не касается бескорыстных Старейшин?!

— Но… Нет! — Акуло наклонился вперед, и голос его уже не был таким ровным, как раньше. — Правда в том, что город Бусулонго не делал ничего для организованного нападения на лагерь небесного народа. Небесный народ слаб и беспомощен — это законная добыча. К тому же они явились причиной смуты между кланами, нарушив законы Отцов…

— Законы, благодаря которым разжирел город Бусулонго? — прервала его Джей.

Акуло хмуро глянул на нее, но продолжал, обращаясь к Ньяронго:

— Благодаря совершенному нападению, шанга получили большой запас металла. У них будет много хороших ножей. Но это не настолько увеличило их силы, чтобы они могли вторгнуться в чужие земли, если их не будет подгонять отчаянье, страх и голод. Мы здесь, в горах, думали об этом и не хотим, чтобы это случилось. Забота старейшин заключается в том, чтобы сохранить существующее равновесие. Небольшое количество металла, попавшее в руки шанга, не нарушило его. У небесного народа никто не видел оружия, кроме того, что они носили с собой. Они забрали его, когда убежали. У них в куполе не было никакого арсенала. Ваш страх ни на чем не основан, Рокулэло.

Джей перевела его речь ван Рийну почти дословно. Он кивнул.

— Отлично. А теперь скажите им то, что я велел.

«Я зашла слишком далеко, чтобы отступать!» — с отчаянием подумала она.

— Но у нас было резервное оружие, — выпалила она.

— Много оружия, сотни штук. Только мы не успели им воспользоваться, так как нападение было слишком внезапным.

Воцарилась тишина. Члены Совета с ужасом уставились на нее. Пламя факелов дрогнуло, и тени забегали по стенам. Вожди Рокулэло следили за происходящим с огромным удовольствием, самоуверенность отчасти вернулась к ним.

Наконец Акуло, заикаясь, проговорил:

— Но вы говорили… я однажды сам спрашивал, но вы сказали, что у вас лишь несколько…

— Естественно, — ответила Джей. — Мы хотели сохранить наше оружие в тайне.

— Шанга никому не говорили об этом.

— А чего вы от них ожидали? — Джей немного подождала, чтобы до всех дошло, и продолжала: — Вы не найдете тайник, даже если обшарите весь оазис. Они сейчас не встретили наше нападение огнем, значит, оружие находится далеко отсюда. Вероятно, они спрятали его в земле Ягола, чтобы использовать позже.

— Мы проверим это, — сказал другой Старейшина.

— Стража!

Появился часовой.

— Приведи представителя наших гостей.

Джей передала ван Рийну смысл происходящего, пока они ждали.

— Пока все идет хорошо, — сказал он. — Но сейчас начнется самое щекотливое дело, а это будет гораздо менее приятно, чем щекотать вас.

— Вы невозможны! — ответила она, покраснев.

— Нет, всего лишь невероятен… А вот и они.

Высокий т'келанец в одежде шанга вошел в комнату.

Он скрестил руки и взглянул на Рокулэло.

— Это Масету, сын Бтузи, — представил его Акуло, наклонившись вперед. Он был напряжен, как и остальные его коллеги. — Небесный народ сообщил нам, что вы захватили в лагере много ужасного оружия. Это правда?

Масету вытаращил глаза.

— Конечно же, нет! Там не было ничего, кроме пустого пистолета, который я показал тебе, когда ты спустился к нам на рассвете!

— Значит, Старейшины на самом деле заключили союз с шанга! — выкрикнул т'келанец из отряда ван Рийна.

Немного сбитый с толку, Акуло собрался с силами и сказал резко:

— Ладно. В конце концов, зачем отрицать очевидное?! Город Бусулонго заботится о счастье всего мира, в том числе и о вашем. Но эти лукавые чужеземцы стали разрушать наши старые обычаи. Разве не они склонили вас напасть на другую орду?! Какая же у них была причина путешествовать в ваших землях? Чего они еще хотели? Да, Совет предложил шанга уничтожить их лагерь и изгнать с нашей земли.

Хотя биение сердца, казалось, заглушало ее слова, Джей передала все ван Рийну, и тот сказал, сурово сжав губы:

— Итак, они признали это перед нами! У них наготове история, способная обмануть землян, чтобы они никогда не возвращались на эту планету. «Они не собираются отпускать нас живыми, иначе никто не поверит их сказке», — подумал ван Рийн вслух. Но он не сказал Джей ни слова для передачи туземцам.

Акуло обратился к Масету.

— Итак, вы утверждаете, что небесный народ лжет и вы не нашли никакого арсенала?

— Да, — Масету обменялся взглядом с Ньяронго. — Ваш народ беспокоится, чтобы мы не направили это оружие для захвата ваших пастбищ? Вам нечего бояться. Идите с миром и дайте нам покончить с чужеземцами.

— Мы ничего не боимся, — ответил Ньяронго. Тем не менее в его взгляде появилось сомнение.

Старейшины нетерпеливо зашевелились на помосте.

— Достаточно, — сказал Акуло. — Мы видим, какое смятение приносит в наш мир небесный народ. Вызвать стражу! Пусть их убьют. Да будет мир между Шанга и Рокулэло. Все разойдутся по домам, и на этом дело завершится.

Джей закончила перевод одновременно с окончанием речи Акуло.

— Ботулизм и бюрократы! — взорвался ван Рийн. — Не так быстро! — он засунул руку под резервуар на спине и извлек бластер. — Всем оставаться на своих местах!

Ни один т'келанец не шевельнулся, хотя между ними пробежал ропот. Ван Рийн прислонился спиной к стене и взял под наблюдение дверь.

— Теперь мы поговорим по-дружески.

— Закон нарушен! — выкрикнул Акуло.

— Но и вы нарушили закон, подготавливая нападение шанги на нас, — ответила Джей. Она чувствовала облегчение. Не то чтобы бластер решил все проблемы. Но теперь они не убьют их так просто.

— Спокойнее! — пробасил ван Рийн.

Эхо отразилось от каменных стен. В помещение вбежало несколько человек. Увидев в руках ван Рийна бластер, они застыли на месте.

— Входите, присоединяйтесь к остальным, — пригласил их ван Рийн. — У меня хватит зарядов на всех.

— Ну вот, сейчас как раз настало время поговорить, — сказал он Джей. — На что годятся ваши мозги? Скажите им, что Николас ван Рийн произнесет речь. Потом дайте мне знак, чтобы я начал.

Она передала им сказанное. Толпа воинов слегка расслабилась. Акуло, Ньяронго и Масету кивнули одновременно.

— Послушаем, — сказал Старейшина. — Сразиться мы всегда успеем.

— Хорошо, — гигантская фигура ван Рийна шагнула вперед. Он ораторским жестом обвел вокруг стволом бластера. — Во-первых, вы должны узнать, что я организовал весь этот шум для того, чтобы можно было с вами поговорить. Если бы я пришел сюда один, вы забросали бы меня камнями, и никому из нас это не принесло бы пользы. Следовательно, я должен был прийти сюда в сопровождении воинов. Пусть Ньяронго подтвердит, что, если понадобится, я могу сражаться, как разгневанный кредитор. Но, может быть, в этом и нет нужды?

Джей предложение за предложением переводила его речь, затем подождала, пока глава клана Гангу подтвердил, что люди — сильные бойцы. Ван Рийн воспользовался общим изумлением, чтобы начать словесное наступление на аборигенов.

— Теперь обдумайте сложившееся положение. Допустим, шанга лгут, а на самом деле они овладели арсеналом оружия. Тогда они приобретут такую силу, что даже город будет зависеть от них, вместо того, чтобы быть первыми среди равных, как было раньше. Нет? Чтобы предотвратить это, необходимо соглашение между Старейшинами, Рокулэло и нами, людьми, которые смогут использовать еще более мощное оружие и остановить Яголо, когда прибудет наш спасательный корабль.

— Но у нас же нет такой добычи, — настаивал Масету.

— Так ты говоришь, — сказала Джей, которая начала понимать замысел ван Рийна, — что такой добычи у вас нет. Ну, Старейшины и Рокулэло, рискнете ли вы поверить ему на слово?

На помосте воцарилось молчание.

Ван Рийн продолжал:

— Теперь предположим, что лгу я и никакого оружия в куполе не было. Тогда Старейшины и Шанга должны будут действовать совместно. Люди с корабля, который прилетит с моей территории, а моя территория — все небо, полное звезд, — этим людям они должны будут рассказать какую-нибудь выдумку о том, почему купол разрушен. Все, кроме меня и этой хорошенькой куколки, благополучно спаслись, поэтому все равно станет известно, что напали шанга. Мой народ разгневается, что упущена прибыль, ради которой мы много лет трудились. Они обвинят Старейшин в том, что те использовали шанга для нападения, и, может быть, разнесут на кусочки всю эту гору. Но, может, шанга поклянутся, что Старейшины здесь ни при чем и оправдают их. Верно? Тогда на протяжении многих лет шанга, а благодаря им и Яголо, будут связаны с городом Бусулонго. И они, конечно, станут оправдывать Старейшин отнюдь не бескорыстно. Как вы думаете, Рокулэло, как к вам тогда станут относиться Старейшины? Насколько они будут беспристрастны? Ведь шанга станут шантажировать их. Вам необходимы люди, чтобы поддерживать равновесие!

Уулобу щелкнул зубами и крикнул:

— Это правда!

Но Джей следила за Ньяронго. Вождь медлил, обмениваясь взглядами с вождями остальных прайдов. А потом сказал:

— Да, так может случиться. Никто не хочет оказаться обманутым. И надо смотреть в будущее. Могут наступить плохие времена для Яголо. Тогда они двинутся в другие земли… и единственной ошибки в предсказании вспышки солнца будет достаточно, чтобы ослабить нас и подготовить Яголо к вторжению.

Вновь наступило молчание. Джей слышала треск факелов и гул ветра за дверью. Акуло, не двигаясь, смотрел на ствол бластера ван Рийна. Наконец он произнес:

— Ты сеешь раздоры с великим искусством, чужеземец. Ты надеешься, что мы отпустим такого опасного человека, как ты, а также этих отцов прайдов, ставших твоими союзниками, живыми?

— Да, — с помощью Джей ответил ван Рийн убежденно, — потому что я не сею раздоры, а лишь доказываю, что вы не можете верить друг другу и нуждаетесь в людях, чтобы поддерживать порядок. Ибо, видите ли, когда люди, заинтересованные в мире, с их мощным оружием окажутся здесь, Яголо с их несколькими пистолетами ничего не смогут сделать. Или, если они говорят правду и не имеют оружия, все равно у вас нет причин объединяться с ними, если люди вернутся с миром и не будут требовать мести за разрушенный купол. В любом случае с приходом людей восстановится равновесие между городом и ордами. Что и требовалось доказать.

— Но почему небесный народ так стремится закрепиться здесь? — спросил Акуло. — Вы хотите выполнять функции города Бусулонго? Но вначале вам придется истребить нас всех до единого здесь, в горах!

— В этом нет необходимости, — сказал ван Рийн. — Мы получаем прибыль совсем другим путем. Я расспрашивал эту леди по дороге сюда, и она многое мне объяснила. А теперь я хочу рассказать вам… Гм-м… Джей, сейчас ваша очередь, я не знаю, как вам удастся это объяснить, они ведь не знают биохимии.

— Вы хотите сказать… Ник, неужели вы нашли выход?!

— Да, да, да, — он потер руки. — Мне пришлось порядком поразмышлять. Итак: моя компания берет на себя операцию на Т’Кела. Вы, эсперсиане, поможете нам на первом этапе, а затем можете тратить свои деньги на какой-нибудь другой планете. А Николас ван Рийн будет извлекать деньги отсюда.

— Но как же?

— Я вам говорил, что мне нужно вино кунгу. К тому же, мне кажется, здесь можно организовать неплохую торговлю шерстью, и все кланы будут доставлять мне эти товары. А я буду продавать им аммиак и нитраты с тех планет, где имеется азот, в обмен на местные товары. Они будут нуждаться в нас для улучшения своей почвы. Им потребуются бактерии, чтобы получать связанный азот. Вы покажете им, как это делается. А затем им понадобится много аммиака и нитратов. Конечно, у них будут образовываться излишки товаров, на которые они смогут покупать различные приспособления, особенно оружие. Ни одно существо с охотничьим инстинктом не устоит перед возможностью купить оружие, для этого они согласятся на то, чтобы временно стать фермерами и… И по мере того как моя фактория будет продавать им инструменты, машины, вещества, они станут все более и более цивилизованными, как вы этого хотели. И вот на всем этом «Солнечная компания пряностей и напитков» здорово погреет руки.

— Но мы пришли сюда не для того, чтобы эксплуатировать их!

Ван Рийн хихикнул, покрутил усы и, щелкнув по лицевой стороне плаща, сделал гримасу и сказал:

— Может быть, вы, эсперсиане, и не захотите, зато я собираюсь их эксплуатировать. И они поймут меня, эти кланы, разве вы не видите? Благотворительность находится вне их понимания, зато выгоду они понимают очень хорошо, и они еще будут радоваться, что надули нас на ценах за вино. Не будет больше не неприязни, не подозрительности к людям, поскольку люди придут сюда зарабатывать деньги. Понятно?

Она ошеломленно кивнула. На Эсперсе они никогда не рассуждали подобным образом. Община всегда смотрела на Лигу с высокомерием — сверху вниз. Но люди в ней вовсе не были фанатиками, и если это единственная возможность реализовать замысел, то тогда…

— А Старейшины, — заметила она, — как вы расположите их к себе? Введение такого количества новых элементов изменит всю местную политику и жизнь.

— О, я подумал и над этим. Нам понадобится множество туземных агентов и чиновников, проверенных парней, которые будут вести записи, расширять нашу торговлю, распространяя ее на новые территории. Для этого потребуется много молодых Старейшин… Ох и глупое название… Что касается остальных Старейшин, то мы даже можем поддержать престиж города. Вспомните, что здесь потребуется разрабатывать нефтяные залежи, строить электролизные фабрики. Фабрики будут производить водород, а сжигание нефти даст электричество. Я построю здесь заводы, научу старейшин управлять ими и затем продам им на условиях долговременной выплаты. Эта перспектива должна вполне их удовлетворить… — он задумчиво уставился в темный угол. Гм-м… как вы думаете, стоит ли брать с них двенадцать процентов или остановиться на пятнадцати?

Джей несколько раз вздохнула и начала подыскивать слова на языке города Бусулонго.

6

Перед заходом солнца они спустились с горы. Позади слышались приветственные возгласы, впереди дружественно мерцали костры лагеря. Местность казалась намного приветливее, чем утром. Была какая-то особенная прелесть в этих ночных равнинах, по которым бродят свободные кочевники. Те несколько недель, которые им придется ждать прибытия корабля, похоже, будут не так уже неприятны, скорее, наоборот, они могут оказаться чересчур веселыми.

— Другое преимущество, — говорил ван Рийн Джей, — это то, что работа, приносящая прибыль, имеет гарантию того, что она будет длиться долго. Очень долго. Вы считаете, что ваше правительство осуществит свой замысел? Ба! Правительство — это подонки. Любое изменение настроения, идеологии и — пуф! Кончится ваш проект. Но когда в дело замешана прибыль, положение стабилизируется. Политики приходят и уходят, а личность остается.

— О, нет! Этого не может быть, — возразила она.

— Что ж, у нас будет достаточно времени в машине, чтобы обсудить и то и другое, — сказал ван Рийн, — я думаю, что можно будет попробовать получить алкоголь из кунгу. Мы подмешаем его к фруктовым джюсам и будем пить вино, достойное человека, черт возьми!

— Я… не могу… Ники, ведь мы останемся вдвоем…

— Вы еще слишком юны. Вы хотите сказать, что бедный старик может показать вам, что такое молодость? — ван Рийн бросил на нее хитрый взгляд. — О'кей, попробую.

Джей, вспыхнув, отвернулась. «Придется мне быть начеку до прибытия корабля», — подумала она.

Впрочем можно и немного расслабиться, в конце концов, он действительно интересная личность…