Война Миров. War of the Worlds

– Алан, что ты здесь делаешь? – спросила Аола, подойдя к сыну ближе.

– Я…

– Нет, я не хочу даже знать что ты делаешь здесь! Я просто хочу, чтобы ты уезжал из Эдэндейла немедленно!!!

Аола разошлась не на шутку. Она боялась за сына, как ни за кого другого. Она просто не могла поверить, что ради Лин он отважился сбежать из Академии Силы и приехать в Эдэндейл. Да ведь когда он вернётся, то Карделлий его по кусочкам скормит своим домашним грифонам. За двадцать лет она успела хорошо узнать Карделлия Дьюрна, а так же узнать, что он сильнейший маг.

Аола строго и обеспокоено одновременно смотрела на своего сына. Неужели его любовь к принцессе так велика, что он не пострашится даже умереть за неё? Аола уже с нежностью подумала, что из него получился бы хороший избранный, но этого она допустить не могла. Она не хотела, чтобы её сын жил такой же жизнью как и она.

Вся королевская семья, в сопровождении Карриды, Корсара, Джайла и Кары въехали в город Форор. Они не показывали виду, что что-то плохо. Они просто мило всем улыбались и отвечали на более безопасные вопросы.

В городе их приняли очень хорошо. Все были рады визиту короля и королевы, а так же их дочери. Жители города пользовались моментом и жаловались на всякие разные мелочи, по сравнению с тем, что между Элларионом и Эдэндейлом скоро разразится война.

Рик и Кейси рассеянно отвечали на вопросы, и что не маловажно не впопад. У них могли спросить про снижение налогов, а ответить они могли про усмирение мантикор.

Кейси, как когда-то, распустила волосы и ходила теперь с распущенными волосами.

Кетлин удивлялась матери и не понимала, как это так, её мать и распущенные волосы. Абсурд, но только для Лин.

Кетлин была этим очень обеспокоена и запретила пускать посетителей к родителям.

Через два дня после приезда в Форор девушка спросила:

– Папа, когда вы планируете собирать армию?

– Для чего? – спросил тот.

– Как это для чего? Для того, чтобы оборонять Элларион! – воскликнула Лин.

– Кетлин, девочка моя…

– Что не так? – настороженно спросила Лин.

– Кетлин, Аэрон приобрёл очень большую силу и у нас победить его один шанс на миллион! – сказала Кейси тихим и горестным голосом.

– Мама, но нельзя же сдаваться просто так! Это будет не честно по отношению к народу Эллариона.

Кейси посмотрела на дочь и увидела в ней такую решимость, которой позавидовала бы и Карри. В глазах дочери было ободрение и Кейси вдруг отчётливо поняла, что нельзя оставлять Мир без защиты. Ведь тогда падёт не только Элларион, но и Земля тоже, а на Земле…

Кейси вскочила со стула на котором сидела. Ведь на Земле же живёт её родная сестра. Нельзя дать ей погибнуть просто так. Нужно что-то предпринять.

– Рик, Кетлин права, если мы не дадим Эдэндейлу бой, то считай, пропали и мы и Земля.

Рика тоже как током шибануло и он вскочил со стула. Он тоже вспомнил про брата и ему ох как захотелось, чтобы Аэрон провалился сквозь землю со своей чёртовой силой. Рик подошёл к окну и открыл его. Внизу бездельно бродили прохожие и продавали цветы цветочницы. Рик с раздражением оглядывал толпу около дома и пытался высмотреть Джайла и Кару.

Вот в толпе промелькнула чья-то светлая чёлка, которая могла быть только у одного человека. Это без сомнения был Джайл. Он вместе с Карой шагал по улице и осматривал прилавки с самыми разными вещицами.

– Джайл!!! – окликнул его Рик.

Джайл поднял голову и Рик поманил его к себе пальцем. Джайл кивнул и потащил с собой Кару в дом. Рик закрыл окно и пошёл на первый этаж дома. Кейси и Лин пошли за ним и вскоре стояли лицом к лицу с Карой и Джайлом.

– Джайл, Кара, – обратился к ним Рик поочерёдно, – у меня к вам маленькая просьба! Я хочу, чтобы вы отправились в Иллор и собрали там армию, самую большую которую только сможете!

– Рик, неужели ты хочешь противостоять Аэрону? – спросила Кара.

– Иного выхода у нас нет! Если мы не будем противиться Аэрону, то погибнет не только Элларион, но и Земля, а границы в конечном счёте будут стёрты! И ещё, представь себе Аэрона, который нашёл Чёрный Меч Всевластия в Элларионе.

Джайл и Кара задумались. Да, действительно, если не противостоять Аэрону, то случится самая большая трагедия. Война с Килэн Фрайтели покажется цветочками, если ещё и считать, что в конечном счёте она была полностью побеждена.

Кара и Джайл кивнули и вышли на улицу. Уже спустя полчаса они выехали за пределы города и направились прямо в Иллор без всяких задержек.

– Кейси, Кетлин, вы возвращаемся в замок!

Не успел Рик даже и подумать о Карриде и Корсаре, как они появились в дверях дома и Корсар сказал:

– Мы едим в Гильдию Магов!

– Не совсем едим, – поправила его Карри, лукаво улыбаясь.

Не успел Корсар возразить, как Карри дотронулась до его руки и оба они исчезли с того места где находились.

– Ну, что ж, одним делом меньше! Вы в замок, я в одно очень интересное место!

– Но Рик…

– Нет, Кейси! Ты не поедешь со мной. Я не хочу, чтобы с тобой или с Кетлин что-то произошло! И если вернётся Алан, то кто будет его встречать?

Лин сразу приняла сторону отца и с надеждой посмотрела на мать. Кейси ничего не оставалось, как только согласиться под давлением мужа и дочери. Характер у неё точно отцовский, – нежно подумала, уже в который раз, Кейси.

Арэя резко отошла от Антариора и сказала:

– Я чувствую присутствие Истинного Серебряного Меча!

Антариор прикрыл глаза и прислушался к своим ощущением. Он тоже почувствовал как воздух вибрирует и наполняется магией. Эта магия была нежной как шерсть котёнка и ласковой как рука матери.

– Да, ты права! И я чувствую его.

Арэя и Антариор посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, спрыгнули вниз с башни.

Алан всё слушал и слушал наставления матери и ему постепенно становилось скучно, потому что из всего следовало, что ему не стоило вообще приезжать в Эдэндейл.

Алан не понимал этого, да и отказывался понимать. Он хотел увидеть свою Лин любой ценой.

В деревне опять кто-то закричал. Кто-то указывал на вершину Чёрной Башни. Все четверо посмотрели на неё и увидели, как параллельно стене летят вниз Арэя и Антариор. У Саймона от такого спёрло дыхание и он чуть не задохнулся.

Алан же вдруг вспомнил какое-то заклинание и хотел было его применить, но почувствовал на плече чью-то руку. Он повернул голову и увидел Акву. Она покачала головой и опять посмотрела на своих друзей, стремительно летящих к земле.

Они не разбились, как думал Алан. Уже у самой земли их что-то подхватило и мягко поставило на ноги. Они благополучно отряхнулись от поднявшейся пыли и подошли к родителям Алана.

– Арэя, Антариор, вы поднимаете слишком много шума! – упрекнула их Аола.

Она показала рукой на тело, что лежало посреди дороги. Это была женщина, которая и кричала. Она лежала без сознания, а рядом с ней стоял её сын и громко плакал.

Арэя махнула рукой и мальчик замолчал. Он сел рядом с матерью и приуныл.

Аола покачала головой и спросила:

– К чему такая спешка?

– Находясь на самой вершине Чёрной Башни, мы почувствовали присутствие Истинного Серебряного Меча! Это было так явно, что мы, ясное дело, удивились.

– Истинный Серебряный меч? – переспросила Аола. – Но этого не может быть, я бы почувствовала! Я…

Аола резко прервала свою реплику. Она почувствовала дуновение сладкой силы, разливающейся по телу. Но это было так мимолётно, что Аоле показалось что это было сном. Сила быстро покинула её. Аола стояла с приоткрытым ртом и смотрела прямо перед собой.

Алан запаниковал. Он не хотел, чтобы мать узнала о том, что это он владеет Истинным Мечём. Он начал медленно отступать к своей лошади. Саймон заметил это и спросил:

– Алан, ты куда?

Алан остановился и понял, что ведёт себя по идиотски. Алан остановился и посмотрел отцу в глаза. Он не хотел признаваться, что у него Истинный Серебряный Меч, но Аква опередила его:

– Он владеет Истинным Серебряным Мечём!

Аола посмотрела на неё как на дуру. Она не могла поверить, что её сын оказался Истинным владельцем Меча. Саймон тоже не мог в это поверить. Он смотрел на своего сына как на открытие.

Алан вытащил меч. Тот сверкнул на солнце и ослепил всех взрослых. Избранные смотрели на него как на героя, а Саймон так ничего и не понимал. Он, конечно, слышал о Серебряном Меч так же, как о Бронзовом и Чёрном Мечах.

– Ну, я… да, я владею Серебряным Мечём! – выдавил из себя Алан.

Он взглянул на мать и увидел в её глазах слёзы. Почему она плачет? – подумал Алан. Всё это время за него все радовались и все его поздравляли. Он конечно был не очень рад, что у него на плечах появился такой груз, но не плакать же из-за этого.

Аола подошла к сыну и обняла его за шею. Она прошептала ему на ухо:

– Избранник меча всемогущ,

И сила его велика,

И любовь безгранична,

Но жертвы любви его

Долго не жили никогда!

Алан широко раскрыл глаза. Эти слова проникли ему в сердце, а разум закричал: "Кетлин!!!".

Корсар и Каррида объявились в ту же минуту во дворе здания Гильдии Магов. Двор был пустым и только камни вносили какое-то разнообразие.

Башня Гильдии магов каждый сезон меняла своё обличие на более подходящий. Сейчас вот например была осень и всё вокруг было унылым и серым. Вокруг не было не травинки, только голые камни и везде грязь, в которой кстати и оказался Корсар.

Сама же башня по красоте превосходила многие здания в Эдэндейле. Она была увита каменным плющом, который ухватывал за руки и ноги маленьких херувимчиков. Где-то даже присутствовали красивые ангелы с потерянными душами.

Зрелище было одновременно и трогательным и загадочным. Некоторые лица были похожи на лица тех людей, которых Каррида волей случая знала раньше. Лица же ангелов повторяли очертания многих великих людей Эллариона. Лица же херувимчиков, как подозревала Каррида, были самыми настоящими лицами новорожденных детей-магов.

Прямо перед Корсаром и Карридой была дверь. Она была украшена красивой витой аркой. В неё были вплетены два ангела, которые как бы и держали саму арку.

Каррида подошла к тяжёлым деревянным дверям и постучала молоточком, который висел тут же. Через несколько минут спустя двери со скрипом открылись и навстречу им вышел старый маг. Он выглядел не лучшим образом из-за долгого затворничества и спросил:

– Кто такие, зачем явились?

– Я Каррида Сеймская, а это… это мой муж, капитан Элларионской армии – Корсар! – отважно сказала Каррида.

Корсар посмотрела на неё с таким удивлением, что этого просто нельзя было не заметить. Старик посмотрел в лицо Корсару и сказал:

– Муж? Ну что ж, пойдёмте.

Каррида взяла Корсара под руку, но тот вдруг выдернул её и пошёл вперёд. Каррида только опустила голову и пошла за ними.

Через несколько часов они уже сидели перед Верховным Магом Гильдии Магов. Этот старик был ещё древнее предыдущего и Корсару порой казалось, что у него скоро песок из ушей посыплется. Но в противоречие с внешностью, голос у старика был бодрый.

– Зачем же вы явились сюда, путники? – спросил он.

– Нам нужна твоя помощь и всех твоих магов, – ответила Каррида.

– Что же такого случилось?

– Аэрон, котороль-регент Эдэндейла, хочет покорить Элларион и Землю. Мы не хотим пустить его ни в Элларион, ни на Землю. В основном конечно на Землю, потому что она наше будущее.

– Но откуда вы знаете, что Аэрон затеял против нас войну. Если бы это было так, то мы бы первые узнали!

Каррида вздохнула и опустила голову. Она встала с кресла и прошла на середину комнатки. Протянув руку вперёд, она прошептала какие-то слова и в руке у неё проявился тот самый посох с птицей на конце.

Старик нахмурился и мельком взглянул на несчастного Корсара. Тот сидел белее мела и со сжатыми скулами. Маг покачал головой и сказал:

– Хорошо, я согласен вам помогать. Кхе-кхе-кхе… – зашёлся в старческом кашле маг.

Рик вылетел из Кротора на специально-обученом грифоне из Эдэндейла. Это было самым быстрым способом для того, чтобы добраться до места в самый короткий срок.

Рик летел туда, куда не осмелилась бы ступить ни одна человеческая нога. Даже Карделлий не любил туда совать нос. Именно же Рик летел к пруду с русалками.

Считалось, что русалки могут предсказывать будущее на многие тысячелетия вперёд.

Это могли конечно сделать и ясновидящие Эллариона, но русалки делали пророчества точнее чем тысячи ясновидящих.

К вечеру Рик был уже у пруда. Оно так зачаровывало, что Рик даже не сразу догадался слезть с грифона, который уже нетерпеливо поводил своей головой.

Наконец Рик вышел из оцепенения и слез с него.

Грифон не улетел, он всего лишь сделал пару шагов к лесу и остановился, ожидая хозяина. Рик подошёл к пруду и всмотрелся в его невозмутимую гладь. Казалось, что в этом чистом озере и вовсе никого не было, ни рыб ни лягушек, а уж про улиток и говорить нечего.

Рик же знал твёрдо, что в озере от него прячутся русалки, не любившие, когда их покой нарушает чужак. Рик подошёл к озеру и опустил в его воду руку. Вода дрогнула и по ней поплыло множество маленьких волн.

С минуты две было всё тихо, но как говорится, в тихом омуте черти водятся.

Озерная гладь задрожала и на свет из воды начал подниматься маленький островок, на котором восседало четыре русалки. Они были красивы, но убеждённый в своём, Рик не посчитал их уж так божественно красивыми.

– Что тебе нужно от нас, человек? – медленно спросила одна из русалок.

– Мне нужно ваше пророчество!

– Мы не раздаём пророчество на лево и на право! Только избранные могут услышать его! Ты не он!

– Но когда наступит война вы тоже будете уничтожены! – отчаянно сказал Рик.

– Мы знаем, и это будет самая большая потеря на наш взгляд!

– Неужели вы не хотите выжить?

Русалки молчали и наконец одна из русалок, по виду самая младшая, начала на распев произносить:

– Когда Врата, под натиском теней,

Не выдержат напора,

Беда придёт в наш мир,

И дождь кровавый там польётся!

И он придёт, и победит их,

Серебряным Мечом и маленьким колечком,

Но там любовь его погибнет

И обернётся в горе радость для него,

Дальнейшие события

Неведомы для нас,

Тут мы бессильны!

Русалка закончила говорить и посмотрела прямо в глаза своему слушателю. Она долго смотрела в его серо-голубые глаза и всё никак не могла оторвать взгляда.

Наконец не младшая, а средняя из русалок произнесла:

– Много твоих друзей погибнет на этой войне, тебе тяжело придётся, человеческий правитель, но ты переживёшь их.

Остров начал погружаться в воду и до самого конца Рик слышал у себя в ушах мрачные слова русалки: "Много твоих друзей погибнет на этой войне…" Рик отошёл от воды озера и пошёл к своему грифону. Теперь он держал путь в замок.

Оттуда ему нужно было кое-что забрать, прежде чем лететь в Иллор.

Кейси и Кетлин вылетели из замка сразу за Риком. Только в отличие от Рика, Кейси можно сказать летела на собственной дочери. Так как Лин заупрямилась и не захотела лететь на грифоне, Кейси пришлось согласиться на компромисс.

Лин взяла мать за руку и со всех крыльев помчалась в замок, конечно с материнской помощью. Кейси как могла, защищала дочь от попутного ветра, иначе они не добрались бы до дома и до следующего утра. Если судить по справедливости, то они вообще не добрались бы, а лежали где-нибудь мёртвые и холодные, а их тела нашли бы только спустя несколько месяцев, и то, если бы они не упали в болото.

В конце концов до вечера они прилетели в замок. Там их встретили с распростёртыми объятиями и улыбками на лицах. Джокс начал сразу рассказывать как в замок приезжал Алан. С ним была молоденькая девушка, которую звали Кира.

Но долго они в замке не задержались и почти тут же уехали. Алан был какой-то встревоженный и рассеянный, а его спутница молчалива. Кухарка же рассказала, что они поехали в Эдэндейл и догадывалась зачем, при этом её взгляд странно скользил по лицу молодой принцессы.

Там они и ждали Рика с растущим волнением.

Кара и Джайл прибыли в Иллор только через три дня, потому что переправа была до отказа забита людьми из Форора. Они каким-то чудом узнали о грозящей войне и пожелали покинуть город, чтобы оказаться подальше от Врат Миров.

В общем на третий день они стояли перед главным генералом армии и передавали послание, которое им на словах передал Рик. Главнокомандующий генерал был тем ещё скрягой.

– Генерал Виор!!! Нам нужна вся Элларионская армия!!!

– У вас нет письменного подтверждения короля!!!

Джайл и Виор орали друг на друга уже полтора часа. Виор никак не желал отдавать многотысячную армию магов руки какого-то "юнца". Джайл был просто в бешенстве, что кстати до глубины души поразило Кару. Всю жизнь, что они прожили вместе, она, оказывается, знала только одну его сторону.

Кара положила Джайлу на плечо руку и попросила его выйти из палатки. Тот посмотрел на спокойное лицо жены и чуть не упал в обморок от страха. Он как ошпаренный вылетел из палатки и отбежал на безопасное расстояние.

Через пару минут ругани, что летела из палатки, послышалось какое-то шипение.

Джайл отвернулся от палатки и закрыл уши на всякий случай.

Ещё через пару минут палатка взорвалась и из неё повалил густой серый дым. Он закоптил всю палатку. Когда из него вышла Кара, то она была всё так же холодна и спокойна. Но когда из неё выполз закопчённый генерал, то Джайлу даже стало жалко Виора.

Зато с помощью Кары им удалось отвоевать многотысячную армию боевых магов. Уже на следующий день они двинулись на осаждение Врат Миров.

Алан уже второй день находился в деревне вокруг Чёрной башни, но только этим вечером ему удалось выбраться из-под строго наблюдения матери. Он оседлал своего верного коня и отправился в замок Аэрона. Ему нужно было увидеть Лин, в каком бы она не находилась состоянии. Вряд ли Аэрон запретит это. В конце концов Алан ведь ему пока ничего не сделал.

К утру он уже был на месте и стучал в ворота замка. Ему открыл какой-то мрачный стражник. Алан поблагодарил его и въехал во двор. Он не сильно удивился тому, что Аэрон уже ждал его на ступенях своего огромного замка.

– Приветствую тебя, Алан из Эллариона! – произнёс он.

Голос его был не очень дружелюбным, и Алан бессознательно сжал рукоять своего меча, что не ускользнуло от глаз Аэрона. Он незаметно ухмыльнулся и продолжил:

– Ты верно приехал увидеть Кетлин? С ней всё хорошо!

Аэрон сделал какое-то движение рукой и из-за двери показалась хрупкая фигурка Лин. Она доверчиво прижалась к боку Аэрона и посмотрела на него вопросительно.

Аэрона кивнул и она подошла к Алану. Тот с надеждой взглянул в её глаза и в его сознание подкралось сомнение. Глаза этой Лин, не были похожи на глаза настоящей Лин. То, что это было именно её тело было несомненно так, но душа, которая отражалась в глазах не была похожа на ту, что видел Алан в глазах своей Лин.

Девушка подошла к Алану и протянула ему руку в знак приветствия. Алан взял её маленькую ладошку и поцеловал. Он отметил, что кожа её была немного холодной, в то время как ладошки Лин всегда были тёплыми и влажными.

Алан ещё раз посмотрел в глаза Лин, но не увидел того огонька, который появлялся всегда, когда тот уважительно целовал ей руку. Не говоря ни слова, девушка опять подбежала к Аэрону и спрятался за его мощной фигурой.

Алан отвесил лёгкий поклон Аэрону и сел в седло. Аэрон стоял всё так же спокойно, пока Алан не достиг ворот.

Совершенно неожиданно ворота закрыли не дали Алану выехать за них. Тот остановил коня и развернул его к Аэрону. Он уже знал, что просто так его отсюда не отпустят. Алан вытащил меч и тот опять блеснул на солнце серебром.

Аэрон улыбнулся ему самой гнусной улыбкой и вытащил из ножен свой меч. Тот не блестел на солнце ни серебром ни даже сталью. Меч был полностью чёрным и у эфеса был вырезан рисунок, покрытый золотом.

Алан ужаснулся и чуть не выронил свой меч, но силой воли заставил себя удержать его и слезть с коня. Алан отвёл меч немного назад и занял боевую позицию. На другом конце двора то же самое сделал и Аэрон.

Так они стояли гладя друг другу в глаза несколько томительных мгновений. Но Аэрон вдруг что-то прошептал и оказался рядом с Аланом, нанося удар. Кое-как Алан его отбил и поразился силе удара Аэрона.

Они опять скрестили мечи и засияли голубым сиянием. Так они и стояли, скрестя мечи и смотря друг другу в глаза. Но Аэрон опять улыбнулся и оба они исчезли со двора. Примерно в это же время они оказались в тронном зале.

Алан лежал на полу, а Аэрон сидел на своём троне и снисходительно смотрел на Алана. Оба меча находились у Аэрона и он был этим доволен. Теперь он был полностью неуязвим. Чёрный Меч даст ему власть над всеми существующими Мирами, а Серебряный одарит его бесконечной силой, плюс та что у него уже есть.

Алан шевельнулся и сел на колени. Он ещё плохо соображал, но мыслить мог. Он проиграл и от этого во рту был горький привкус проигрыша. Сейчас Аэрон понасмехается над ним и убьёт.

– Ты проиграл! – только и сказал Аэрон.

Он поднял Серебряный Меч Алана и направил на него самого. Из меча вылетели чёрные молнии и полетели в Алана. Алан нашёл в себе силы и приподняться и отпрыгнуть в сторону, но надолго его не хватит. Рано или поздно молнии достигнут его тела и убьют его.

Уже чётвёртая молния по счёту пролета мимо него. Алан чувствовал, что тело его и так уставшее, уставало ещё сильнее. Скоро молнии настигнут его и всё…

Зал осветился ослепительной вспышкой, сопровождаемый хлопком. В центре зала появились Аола и Саймон. Они презренно смотрели на Аэрона, который по-прежнему оставался спокойным.

– Ты не посмеешь убить Избранного!!! – крикнула она ему.

Аэрон не отреагировал. Он опять послал молнию, но только теперь в Аолу и Саймона.

Аола оттолкнула Саймона и как раз вовремя. Молния врезалась в неё со всей силы и Аола упала на пол. У неё была ранена рука.

Саймон подбежал бы к Аоле, но невидимый барьер окутал её. Слишком поздно, подумал Саймон. Чёрная башня не защитила Аолу раньше, что это могло значить?

Саймон встал на максимально-близкое расстояние к Аоле и смотрел на Аэрона огненными глазами. Алан тоже смотрел на Аэрона, только с другой целью нежели отец. Алан намеревался забрать у Аэрона свой меч, который по праву принадлежал ему. Оставить же меч у Аэрона, значило погубить все Миры вместе взятые.

Усилием воли Алан поднялся на ноги и начал продвигаться в сторону Аэрона. Тот в свою очередь встал со своего трона и пошёл ему на встречу. Он остановился на одном уровне с Саймоном и стал ждать, пока Алан сам не подойдёт к нему.

– Ты, жалкий щенок!!! Ты не достоин этого меча!!! – рявкнул Аэрон.

Его глаза алчно заблестели, когда он посмотрел на меч. Саймон просто поражался тому, что может сделать с человеком ненависть, притом не его, а другого человека.

Аэрон, смотря на Алана, направил Серебряный меч на Саймона. По спине избранного пробежал холодок. Он не хотел, чтобы из-за него пострадал его отец.

– Нет!!! – закричал Алан.

Но было поздно. Роковые молнии полетели в Саймона и тот явно не успевал убежать.

Он просто стоял на месте и смотрел в глаза смерти. Время потеряло значение, оно перестало существовать. Целую вечность молнии приближались к Саймону, они должны были убить его, но что-то изменилось, что-то стало не так.

Саймон перестал смотреть на свою смерть и посмотрел вниз. Прямо перед ним стояла Аола. Она раскинув руки в стороны, вперила свой взгляд в молнии и те не двигались с места. Саймон видел как ей тяжело по бисеринкам пота на лбу. Она силой воли удерживала их на месте, но долго так продлиться не могло. Саймон набрал полую грудь воздуха и оттолкнул Аолу от себя в сторону. Она отошла от него всего на несколько шагов, но потеряла визуальный контакт с молниями и те врезались Саймону в живот.

Он отлетел к противоположной стене и ударился об неё. Саймон упал лицом вниз и с трудом поднялся. Он прислонился к стене и затуманенными глазами посмотрел на силуэт Аолы. Он протянул к ней руку, но она бессильно опустилась.

– Отец!!! – пронеслось по залу.

Алан повернулся лицом к Аэрону и посмотрел на него злыми и затуманенными горечью глазами. Потом он перевёл взгляд на меч и вытянул вперёд руку. Серебряный Меч дёрнулся в руке Аэрона и начал нагреваться.

Аэрон изо всех сил удерживал его, но потом решил сдаться и выпустил его из рук.

Меч с победным звоном полетел остриём на Алана. Тот сначала испугался, но потом успокоился и обозвал себя последним дураком. Меч остановился у самого носа Алана и резко повернулся к нему своим эфесом. Когда Алан взял его в руку, то зал осветился белой вспышкой и Аэрон остался один в зале.

Только тогда он позволил себе со всего размаху швырнуть меч о пол и пнуть ногой трон.

– Саймон!!! – закричала Аола сразу, как только оказалась за пределом замка.

Саймон не шевелился, но грудь его медленно и прерывисто поднималась. Она опустила ему на грудь голову и разрыдалась в полную силу. Она не могла поверить, что потеряла того, кого любит.

Саймон вдруг открыл глаза и затуманенным взором посмотрел на Аолу. Она тоже подняла голову и заплаканными глазами посмотрела в глаза мужу. Тот слабо улыбнулся, но улыбка переросла в гримасу боли. Аола не могла остановить слёзы, они падали на грудь её любимому. Саймон поднял руку и вытер ей слёзы своей ладонью, на щеке у Аолы остался кровавый след.

– Не… не плачь, любимая… мы встретимся… встретимся там, где облака чисто белого цвета… а небо нежно голубого…но только не смей умирать из-за меня…я не стою этого…любимая…

Рука Саймона упала, ей не суждено было больше подняться и погладить Аолу по щеке или взять её за руку. Его рука больше никогда не коснётся Аолы. Женщина закричала от душевной боли.

Алан стоял около них и смотрел на безжизненное лицо отца. Алан тоже никогда не думал, что потеряет того, кого так сильно любит. Ему так не хотелось, чтобы отец умер, но это было увы так.

– Саймон, зачем… – Аола пару раз ударила его по груди кулаками, -… зачем ты оттолкнул меня?!! Ты был бы сейчас жив!!!

Аола не могла остановить поток слёз, который она проливала на мужа, но всё так же рыдая она встала и посмотрела на Алана. В его глазах она видела затаённую боль и сказала:

– Тебе нужно отправляться в Элларион и предупредить всех, что Аэрон выводит свою армию!

– Но как я так быстро доберусь до Эллариона, если только до Врат где-то три с половиной дня пути без задержек и почти так же до замка Эллариона!

– Я могу сделать так, что ты уже через три с половиной дня будешь в Элларионском замке, – сказала Аола.

Алан кивнул и Аола подошла к нему вплотную. Она нагнула его голову и поцеловала сына в лоб. Тот почувствовал лёгкое покалывание, распространяющееся ото лба по всему телу.

Аола отошла от него и прошептала:

– Удачи тебе, сын.

Она отвернулась от его растворяющегося в воздухе тела и опять села рядом с Саймоном.

Вот уже два дня Кетлин, Кейси и Рик прибывали в замке. Рик никак не мог взять у Кейси то, зачем собственно и прилетел в замок. Кейси была так окрылена тем, что он пока никуда не собирается уезжать, что просто летала на крыльях своей любви.

Лин же смотрела на отца с некоторым недоумением, потому что он ходил за её матерью так, будто что-то хотел у неё попросить, но никак не решался. Лин хорошо понимала обоих своих родителей. Она понимала свою мать, потому что та сейчас наслаждалась каждым словом Рика, потому что могла больше и не услышать их.

Наконец, когда рядом не было никого, Рик решился и сказал:

– Кейси, мне нужно твоё кольцо.

– Зачем оно тебе? – озадаченно спросила та.

– Понимаешь, мне нужна некоторая сила, что заложена в кольцо для…

– Только не говори, что ты собираешься опять становиться во главе армии!!! – вскричала Кейси.

– Н-ну… да, я собираюсь вставать во главе армии! – не стал увиливать Рик.

Кейси хотела что-то сказать, но видимо прикусила язык и посмотрела на кольцо, которое уже давно не носила на пальце. Оно как талисман висело у неё на шее и напоминало о былых временах двадцати двух летней давности. Она сняла кольцо с шеи и положила его на открытую ладонь. Оно блеснуло на ладони и поменяло размер в соответствии с пальцем Рика. Кейси сняла с него цепочку и передала мужу.

Рик надел его на палец и благодарно посмотрел на Кейси. Её глаза были грустными, она так не хотела отпускать от себя Рика. Он подошёл к Кейси и обнял за талию.

Кейси посмотрела ему в глаза и Рик поцеловал её.

День спустя Алан сидел за столом в одном доме в Элларионской деревушке. Его приняла у себя какая-то добрая семья. Они не подали виду, что заметили у него на поясе эфес Серебряного Меча, но приняли его с почётом.

Они хорошо накормили его и даже предложили свою комнату, но Алан отказался и предпочёл спать в хлеву, чем в постели других людей. Ему было просто не приятно сознавать, что он отбирает у кого-то место для ночлега.

Алан поблагодарил их и на следующее утро отправился дальше без задержек.

Остальные два дня он ночевал под открытым небом, всё так же в каменном кругу. И вот настал тот день, когда он достиг замка.

Он въехал в ворота, которые были открыты и никого не увидел. Это было по крайней мере странно. Обычно двор замка всегда кишил людьми – офицерами и прислугой.

Сейчас же не было никого, даже того мальчика Джокса.

Алан слез с коня и сам отвёл его в конюшню. Там он увидел Риди, который недовольно бил копытом в своём стойле. Алан сразу догадался, что на нём давно никто не ездил и ему стало жалко коня. Он подошёл и погладил его по храпу. Риди фыркнул и отошёл от него.

Алан улыбнулся и вышел во двор. Там он увидел… Кетлин. Она шла через весь двор в конюшню. Она была так занята своими раздумьями, что не заметила Алана. Когда она уже почти проскочила мимо него, он быстро схватил её за локоть и притянул к себе. Лин испугалась и хотела закричать, но так как Алан не видел её довольно таки давно, то он просто поцеловал её. Кетлин чуть не умерла со страха.

Она всё же изловчилась и ударила его кулаком в живот. Алан понял знак и сразу отпустил её. Девушка отдышалась и негодующе посмотрела на обидчика, но когда она увидела смеющиеся голубые глаза, то её затопила такая радость, что невозможно передать её на бумаге и даже словами. Кетлин же выразила её ещё оригинальнее, она просто сама его поцеловала. Алан, ясное дело, не возражал.

Он прижал её к себе и ответил на поцелуй.

Когда они его соизволили прервать, то Алан прошептал её на ухо:

– Я вернулся, любимая.

Лин была обескуражена. Он назвал её любимой, не ослышалась ли она? Она так давно жаждала этого услышать от него, а ему для этого понадобилось столько лет.

Девушка растроганно прижалась к груди Алана. Она боялась, что это очередной сказочный сон, плод её воображения, но Алан не исчезал, наоборот, он обнял её и сильнее прижал к себе. Они стояли так и просто наслаждались тем чувством, которое бушевало в их сердцах. Оно разожгло в них огонь, великий огонь любви, который потушить не возможно.

– Ты сказал – любимая? – прошептала этот вопрос Лин.

– Да, я сказал любимая.

– А если я скажу, что и ты мой любимый? – спросила Кетлин, замирая в страхе.

Она почувствовала, как одну руку он оторвал от её тела и что-то достал из кармана. Она не видела что, но видимо что-то бумажное.

– "Я люблю его, и пусть мной овладеет даже злой дух, но я вспомню его и узнаю из тысячи двойников, потому что он один на весь свет. Он мой любимый Алан" – процитировал Алан, отрывок с листочка, который взял на столе у Лин.

Девушка покраснела и отодвинулась от парня настолько, насколько позволяли его крепкие объятия. Лин заглянула в его голубые и чистые глаза и увидела в них такую любовь, от которой сердце замирало. Сама того не замечая, Лин сильно покраснела, но лицо Алана вдруг изменилось. Оно стало серьёзным и обеспокоенным.

– Лин, где Его Величество Король? – спросил он.

– Папа улетел в Иллор, на осаду Врат Миров, – недоумённо ответила Лин.

– Хм…

Алан немного призадумался. Король уже уехал, значит ему придётся догонять его, чтобы предупредить, что Аэрон отправляется на Элларион со своей разрушительной армией. Алан разглядывал лицо Лин, пока думал и девушка решилась спросить:

– Алан, а зачем тебе мой отец?

– Мне нужно передать ему кое-что важное.

– Что же это?

– Извини, я не могу… не должен тебе говорить! – Алан оторвал от неё взгляд и виновато перевёл его на коня Лин, Риди.

– Мне нужно как можно скорее попасть в Иллор, ты можешь мне помочь? – спросил Алан.

Кетлин удивлённо посмотрела на него. Может ли она помочь? Ну конечно может! Она ведь не только реветь и смеяться умеет.

– Да, я могу тебе помочь, – с некоторым ехидством сказала Лин.

– Мне, ты уже знаешь нужно попасть в Иллор, но я не могу пользоваться услугами твоих крыльев, иначе тебе придётся полететь со мной. Не могла бы ты припомнить какое-нибудь телепортационное заклинание?

– Заклинание… – Лин посмотрела в глаза своего возлюбленного, и поняла, что он не шутит. Значит он не возьмёт её с собой, как это ни грустно. – Нет, такого заклинания я не знаю, но есть способ получше…

Девушка прошла мимо Алана и направилась в стойло Риди. Она вывела из него коня и одела на него уздечку. Пока она это делала конь преданно стоял возле неё и даже не пытался выбежать во двор, хотя совсем недавно пытался разнести в щепки своё стойло. Наконец Лин вывела коня из конюшни встала перед его мордой. Алан не понимал, что же такого она хочет сделать до самого последнего момента, но потом думать уже было поздно, что сделано, то сделано.

Лин встала перед мордой коня и положила ему ладони на морду. Конь всхрапнул, но остался стоять на месте. Пару минут ничего не происходило, но потом… потом коня и Кетлин накрыла плотная молочная сфера. Она скрыла от глаз Алана обоих.

Когда же сфера исчезла, Лин стояла около шеи коня и держалась за него. Конь же стоял гордо и величественно, на его спине были чёрные крылья. Алан понял, что Кетлин отдала ему почти все свои магические силы, дабы помочь Алану.

– Кет…

Алан подбежал к девушке и как раз вовремя подхватил её на руки, чтобы она не упала. Лицо её было всё в испарине.

– Зачем…

Алан взял её на руки и понёс в замок.

Карри и Корсар стояли в Иллоре перед Риком. Они, естественно, отчитывались о совершённом. Рик был им безмерно благодарен, ведь с гильдией магов шанс, хоть и маленький, но был. Гильдия магов считалась самой сильной во всём Элларионе, с ней они смогут дать хоть какой никакой отпор армии Аэрона.

– Не думаю, конечно, что мы сможем победить Аэрона, но хоть нервы ему потрепать сможем, – риторически произнесла Кара.

Эта своевольна женщина всегда умела произнести что-нибудь, что всегда портило настроение. Не считая того, что она всегда спорила с Джайлом и всегда пыталась его хоть как-нибудь поддеть. Окружающие (Кейси, Рик, Корсар, Каррида, Алан, Кетлин и ещё пара тройка слуг) уже привыкли к этому, но вот воины элларионской армии ещё нет. Это чудо, что у них ещё не началась паника после её слов.

– Кара, твой язык приведёт тебя в могилу! – сказал Джайл.

– А тебя это что, волнует? – спросила Кара.

Джайл сверкнул своими голубыми глазами и Кара поняла, что зря это ляпнула. Она ведь любила Джайла точно так же, как и Джайл любил её. Эту любовь можно было выразить только одним словом – бэ-э-эзумная.

Рик уже не обращал на них внимание, тем более, что после того, что сказала Кара, в душе Джайла начал разгораться настоящий шторм, который он выплёскивал на окружающих.

– Я думаю, что Аэрон может знать, о том, что мы прибегнем к помощи гильдии, – сказала Каррида.

– Я тоже так думаю, даже это наверняка так, но делать-то больше нечего. Только пробовать противостоять, – подтвердил Корсар.

– Что ж, нам остаётся только надеяться на лучшее, не так ли? – спросил Рик.

– Лучшее оставим на потом, а сейчас нам нужно остаться в живых и не смейте говорить, что погибнете! Иначе, если погибнем все мы, то жизни вам на том свете не будет! – влезла в разговор Кара.

Все смотрела на неё как на заболевшую. Чтобы Кара, да выдала такую банальность, да это больше чем абсурд! Кара же совершенно серьёзно и в тоже время разнежено смотрела на своих друзей. Они понимали её слова как никто другой, но всё же шансы на выживание в этой войне были просто НИКАКИМИ.

– Знаешь, а ты права, ведь если мы так будем говорить, то просто-напросто и правда погибнем, – подтвердил Рик.

Третий день Аола ходила просто никакая. Она не могла и не хотела сражаться с Аэроном. Хоть Саймон и просил её не погибать из-за него, ей так и хотелось сброситься с Чёрной Башни, но вот проблема. Эта Башня такая зоркая, что просто не даст ей погибнуть так позорно и зазря.

В душе у женщины творилось нечто невообразимое. Нечто такое, что наверное всковырнуло бы душу даже Аэрону – этой огромной и бесчувственной глыбе льда. В её душе происходил переворот чувств, которые сильно терзали Аолу. Ей хотелось и одновременно не хотелось плакать. Глаза её всегда были на мокром месте, а губы то и дело дрожали.

Её друзья очень волновались по этому поводу, особенно Аква. Она любила Аолу как сестру, и ей тоже было больно за неё. Из-за этого она ещё сильнее возненавидела Аэрона, который просто так и безнаказанно убивает людей. Что же такое творится с правящей династией. Сначала Авирсира против Авис, теперь ещё и Аэрон против Эллариона. Когда же наконец кончится эта, проклятая всеми, Война Миров.

Арэя и Антариор последнее время очень много времени проводили на вершине башни.

С помощью магии они пытались определить точно расположение армии Аэрона и её численность. Так же они хотели определить и её мощь, но ни то ни другое ни третье не получалось. Все силы тратились впустую и уже третий день эти двое нормально не спали. Под глазами же из-за этого у них образовались мешки. Недосып – самая страшная штука, особенно когда ты ещё и сил столько тратишь впустую.

Аква из всех была одна со свежими силами. Энергии она в себе чувствовала столько, чтобы можно было разгромить всё войско Аэрона, если это конечно было возможно.

Девушка прямо летала каждый день то по лестнице наверх Башни, то вокруг неё кругов двадцать нарезала. И это притом, что в голове её бродили наверное самые мрачные мысли из всех, что у кого-нибудь когда-нибудь были. Ей так хотелось разгромить армию Аэрона, что руки чесались кого-нибудь прибить.

На третий день Акве надоело всё. Она сначала высказала всё Арэе и Антариору, а потом уж начала промывать мозги и Аоле.

– Как так можно, скажи мне!!! – кричала она. – Разве можно Аэрону просто так всё спустить, скольких он ещё должен убить?!! Ты разве не понимаешь, что без тебя нам не справиться?!! Да, Саймона убили, но это же не значит, что ты должна убиваться, вместо того, чтобы хотя бы попробовать отмстить!!!

Аола прикрыла глаза. Она не хотела этого слушать, но слова всё же долетали до ушей и заставляли выслушать. Они вызывали в душе у Аолы уже не горечь, а ненависть к Аэрону. Непроизвольно она сжала кулаки и взглянула на Акву.

– Ты права, Аква. Ты права, нам нужно быть вместе, чтобы победить зло в душе человека!

– Ну наконец-то, долго же я до тебя докрикивалась.

– Именно что, – горько улыбнулась Аола.

Даже не смотря на то, что Аола решила принять решительные меры, это не вернуло к жизни прежнюю и весёлую Аолу. Смерть Саймона сделала её сильным, но ненавидящим Аэрона существом. Если раньше она хотела его спасти, то сейчас она хотела пропустить его через ветряную мельницу, чтобы из его костей получилась мука.

После мельницы она жаждала сделать из него хлеб и скормить птичкам, чтобы никогда больше даже и не вспоминать о том, что был на свете такой человек, которого звали Аэроном.

Лин очнулась уже вечером. Она лежала в своей постели, а рядом с кроватью сидела Тара. Она промокала тряпку, которая лежала некогда у Лин на лбу. Девушка привстала, но потом опять упала на подушки из-за того, что у неё закружилась голова. Она конечно помнила о том, что почти все свои силы отдала коню, для того чтобы тот отнёс Алана в Иллор.

– Тара, долго я тут валяюсь? – спросила Лин, пытаясь сфокусировать на ней зрение.

– Нет, всего день, – ответила та.

– Алан улетел? – как бы невзначай спросила Лин.

Тара слабо улыбнулась и положила тряпку Кетлин на лоб.

– Да, он улетел сразу, как только убедился, что вас удобно утроили в этой кровати.

– Что-что? – переспросила Лин.

Оказывается Алан улетел не сразу, как только она закончила передавать свои силы коню. Он оказывается ещё и в замок её отнёс, подождал пока её не устроят в кровати, отдал ещё пару тройку распоряжений и только тогда улетел. Теперь Лин не сомневалась, что она для него важнее всего на свете.

Тара опять мимолётно улыбнулась. Она взяла тазик с водой и направилась к двери.

Там она остановилась и произнесла:

– Он наверное вас очень любит, раз так заботится, но запомните, тот, кто носит Истинный Серебряный Меч не может любить, иначе любовь его превратится в трагедию.

Девушка вышла из комнаты и оставила Лин наедине со своими мыслями.

Ей было страшно. Хоть Алан и не сказал, зачем он едет в Иллор, но ведь всё и так было очевидно. Аэрон решил выступить на Элларион, разгромить границы между Мирами и поработить всё живое.

Что будет, если Элларионские силы не выстоят против Аэрона. Девушке уже доводилось испытывать на себе его мощь. Так же ей приходилось наблюдать за тем, как на него действуют самые убийственные заклинания. Они не причиняют ему ни малейшего вреда, даже царапинки не оставляют.

Лин села в постели и поняла вдруг, что голова у неё не кружится. Силы её ещё не совсем ещё восстановились и она хорошо это чувствовала это всеми своими клеточками тела. Но в голове её уже зародилась дна абсурдная мысль, которая не покидала её голову ни на минуту.

Лин встала с постели и прошлась по комнате. Она была одета в ночнушку и ей нужно было ещё переодеться. Под рукой не было её любимого сарафана и она заглянула в шкаф, чтобы поискать хоть что-нибудь. В шкафу оказалось всё же хоть что-то стоящее.

На полочке сверху лежал костюмчик, который и привлёк внимание Лин, потому что раньше она его ни разу не видела. Костюм состоял из сиреневой кофточки с расклешёнными рукавами из прозрачной ткани. Второй составной была чёрная кружевная юбка. Она была настолько короткой, что у Лин порозовели уши, но ведь другого ничего не было. Под этот костюмчик девушка подобрала коричневые сапоги.

Кетлин посмотрелась в зеркало и просто не узнала себя. В нём стояла молодая девушка с тонкими чертами лица. Лин никогда не замечала, что она так похожа на мать, но никогда и не думала, что похожа и на отца. Она просто думала, что она есть она. Оказывается, что привыкаешь к одному облику если его не менять.

Всё же довольная своим внешним видом, Кетлин выскользнула из комнаты и прошла к лестнице. Благо на ней не оказалось никого кроме стражников, которые были больше похожи на каменных истуканов или атлантов в одном из зданий Сеймы. Так же легко девушка спустилась в холл и вышла из замка. В последнее время в замке была не очень бурная жизнь. Некому было ругаться, смеяться или плакать. Все были настолько заняты или обеспокоены, что считали не нужным такие занятия.

Кетлин подошла к фонтану. Он один всё так же неизменно плескал воду. Лин опустила руку в воду и зачерпнула её. В ладошке осталось мало воды, когда она подняла руку, но и этим Лин любовалась. Странно, когда человек осознает короткость своей жизни, то начинает ценить даже самые неприятные моменты жизни.

Почему так? Почему жизнь иногда преподносит такие неприятные моменты как война.

Разве не понимает она, что война убивает жизнь.

Кетлин перевернула руку ладошкой вниз и вода плюхнулась обратно с небольшим фонтанчиком брызг. Что-то засияло в небе и Лин подняла голову. К ней приближалась ослепительно яркая вспышка света. Кетлин испугалась, но успела прикрыться только руками. Что-то врезалось в неё на большой скорости. Оно проникло в неё и начало затуманивать разум, оно заполонило всю душу и отобрало право на собственную мысль или движение. Это что-то очернило её душу.

Девушка смогла всё же закричать, но никто не пришёл. С ужасом её глаза увидели, как костюм становится длинным фиолетовым платьем. Оно как дым обвилось вокруг неё и стало материальным и реальным. Реальным кошмаром!

Опять что-то вспыхнуло и Кетлин пропала со двора, но перед этим ещё успела взглянуть на замок пылающими ненавистью глазами.

Алан прилетел на Риди к вечеру следующего дня. Без сна он провёл всю ночь и вопреки всему мысли его витали где-то в замке около спящей Кетлин. Он не мог за неё не беспокоиться, хоть он и был недоучкой, но не мог не знать, чем чревата такая сильная потеря магических сил.

Когда Алан прибыл в Иллор, то сперва просто не мог слезть с коня. Алан так сильно держался за его бока при полёте, что ноги затекли и никак не хотели отрываться от боков коня. Риди это не очень нравилось и ему очень хотелось сбросить Алана, но он помнил что ему прошептала тогда хозяйка и не делал этого.

Лин сказала ему, что если он не донесёт Алана живым до Иллора, то она умрёт.

Хоть конь и не сильно понимал значение этих слов, но всё же чувствовал, что что-то в них кроется страшное.

Когда Алан соизволил слезть с коня, то сперва на твёрдой земле его немного качало, но потом стало всё хорошо. Он пошёл к палатке главнокомандующего и именно там застал Рика и вех остальных.

Все пятеро просчитывали план нападения на Аэрона, но они не знали, когда он нападёт. Только Алан мог им сказать это и это и сделал.

– Ваше Величество…

Рик обернулся и увидел Алана. Его удивлению просто конца не было. Он думал, что Алан в Эдэндейле, в замке, но вот он уже здесь. Как ему удалось так быстро попасть домой.

Первой на бедного парня налетела Кара, она просто задушила его в объятиях.

Женщина любила Алана как собственного сына, которого у неё не было. Но главным было то, что вторым налетел Джайл. Он чуть не задушил обоих своими могучими объятиями.

– Полегче, вы ж задушите меня! – прохрипел Алан.

– Как ты оказался здесь? – спросил Рик, когда Кара и Джайл отошли в сторону.

– Мне нужно вам рассказать важную новость, она касается Аэрона, – Рик кивнул. – Дело в том, что Аэрон решил немедленно наступать на Элларион. Он планирует достичь Врат Миров и разрушить их. Это произойдёт в ближайшие сутки.

– Но как ты узнал? – спросил Корсар.

– Мне сказала это мать.

– Аола? Как она? – поинтересовалась Кара.

– Кхгм… она в полном порядке.

– Чего ты не договариваешь? – спросила женщина, стоящая позади всех.

Алан взглянул на неё и сердце его будто оборвалось. Это была та самая женщина с портрета. Во всяком случае на портрете она была моложе. Нельзя было сказать что чувствовал Алан, но что видел не совпадало с тем, что он чувствовал. Перед ним стояла красивая женщина, она была объята внутренним светом, что придавало ей вид богини.

Наконец Алан отвёл от неё взгляд и сказал:

– Моего отца убил Аэрон.

– Что?! – воскликнули хором Рик, Кара, Джайл и Корсар.

– Да, это так, и теперь я хочу, чтобы вы немедленно выводили войска и осаживали Врата Миров, пока Аэрон не прорвался в наш мир.

Кейси прохаживалась по двору и всё вспоминала тот яркий свет, который видела прошлым вечером на улице. Сердце её сжималось, потому что в этом ярком свете она различила фигурку своей дочери. Что же такого случилось? Почему она так вдруг исчезла?

Не может быть, чтобы Аэрон уже был в Элларионе, ведь его магия не будет действовать если он в Эдэндейле. Кейси подошла к фонтану и так же как и Кетлин вчерашним вечером, зачерпнула ладошкой воду. Вода была прохладной и приятной для кожи, не смотря на то, что на дворе было довольно прохладно.

Подумать только что же будет с её дочерью. Кейси никак не могла успокоиться, да наверное и не хотела. Её дочь в опасности, а она ничего не может сделать, это же просто смешно. Кейси пошла в конюшню и подошла к Аресу. Тот спокойно на неё смотрел. Он может когда-то и не любил Кейси, но ведь столько лет прошло.

Конь был уже стар. Кейси заботливо погладила его по ганашу. Конь довольно фыркнул. Кейси улыбнулась и похлопала его по шее. Она вышла из конюшни и пошла в замок. Что же теперь будет-то. Война, одно это слово вызывало холодок.

Аква, Аола, Антариор и Арэя сидели около стен Чёрной Башни и всё обдумывали как же уничтожить армию Аэрона. Если он такой могущественный, что может всё же легко противостоять Аоле, то Башне и подавно.

Башне он может противостоять потому, что большую её часть получает Аола, как одна из первых избранных. Она первая получила защиту от Башни и поэтому была первой из всех. Только потом появились Антариор, Арэя и Аква. Аква была самой младшей.

– Что мы будем делать, мы же бессильны! – спросила Аола.

Она никак не могла отойти от смерти Саймона и всё время говорила, что сделать они ничего не могут. Аква больше не трогала эту тему, потому что понимала, если Аолу сильно расстроить, то она заплачет и с неба польётся кислотный дождь, который будет проливаться только на голову того, кто её обидел. Аква, конечно тоже могла сделать такое, но дождь почему-то всегда проливался только на неё и она дала себе зарок больше никогда не плакать.

– Хоть мы ничего и не можем, но сражаться на стороне Эллариона всё же можем! – резонно сказала Арэя.

– Но до Эллариона три дня пути! Нам что, лететь на её драконе? – спросил Антариор указывая на Акву.

– У меня между прочим имя есть, Анти! – сказала Аква.

– Успокойтесь и не заводитесь раньше времени! Нам нужно добраться до Эллариона в максимально короткий срок и по этому поводу мы обратимся к Башне! – сказала Аола.

Троица кивнула ей и все они встали с лавочки. Обратиться к Башне, значило просить её о помощи, но когда Башню просишь о помощи, то она забирает у тебя что-то, что было тебе очень дорого. Поэтому избранные не любили обращаться к Башне и всё делали сами.

Они могли кого угодно и куда угодно телепортировать, но сами себя телепортировать не могли. Таков был закон силы Башни. Если уж телепортироваться куда-нибудь, то чтобы она знала куда и когда.

Через пару минут избранные стояли на вершине и опять стояли в кругу, хотя этот круг можно было назвать только квадратом.

– О Башня, дающая нам силу, прошу тебя, перемети нас к Вратам Миров и благослови своей магией на победу!!! – в один голос крикнули они.

Они исчезли, чтобы через пару минут появиться у Врат Миров в окружении тысячи разъярённых солдат Аэрона.

– Чёрт, они уже здесь! – воскликнула Аква поднимая правую руку вверх, собираясь произнести заклинание.

– Расслабьтесь, дорогие гости! Вы против меня ничто! – сказал Аэрон выходя из толпы солдат.

– Аэрррон! – прорычала Аола.

Совершенно не думая, она просто хотела подойти к нему ударить его как слабая женщина по лицу, но только не ладошкой, а кулаком. Но она никак не ожидала, что из толпы солдат выйдет ещё и Лин. Она перехватила руку Аолы и заломила ей за спину.

– Кетлин?! – изумилась Аола.

– Тётя Аола, здравствуйте! – съязвила Кетлин.

Аола ничего не могла сделать, она могла только стоять и ждать.

Кетлин же ничего ждать не собиралась. Она толкнула Аолу в спину и отпустила её руку.

– Ну что ж, теперь у Эллариона есть веские причины, чтобы сдаться! – сказал Аэрон.

– Они не сдадутся ни за что в жизни! Если они сдадутся, то предадут не только себя, но и Эдэндейл и Землю! – горячо сказала Аква.

– Ух ты, сказала как отрезала! – удивился Аэрон и приказала: – Возьмите их под страж!

Тут же из строя вышло по два человека на каждого избранного. Значит четверых вело восемь стражников. Избранные были удручены таким положением дел, но сопротивляться не могли. Да, плохой идеей было телепортироваться. Интересно, что же отобрала у них Башня?

Кетлин видела как её тело, повинуясь приказу Аэрона, выкручивает руку Аоле.

Кетлин пыталась зажмуриться, но тело так и отказывалось ей повиноваться. Она могла смотреть только туда, куда смотрело оно.

Лин не оставляла попыток пошевелить хоть чем-нибудь, но всё было тщетно. Это платье, оно какое-то странное. Лин никак не могла понять, что в нём такого, что так сковывает её движения, что в нём такого, что может повиноваться только Аэрону.

Он злости девушка даже ногой топнула… Она пошевелила ногой! Лин так обрадовалась, что хотела даже расцеловать Аэрона от счастья, но ей помешало то, что другие части тела ходили сами по себе. Итак, она отвоевала себе ногу.

Продвижение Элларионской армии было весьма медленным, в основном потому, что они не знали, что войска Аэрона уже на их земле. Только под вечер армия Эллариона столкнулась с огромным числом армии Эдэндейла. Это было просто ужасно. Воинам Аэрона не было конца. По сравнению с ними Элларион просто букашка в общей суете, которую не составляет труда прибить.

Во главе армии Эллариона стоял Рик и он не помнил за все свои почти двадцать три года, проведённые в Элларионе, армии больше, чем сейчас у Аэрона. Это было нечто в своём роде грандиозное, но в тоже время ужасающе страшное. Будто все помощники Сатаны вырвались из ада и начали помогать Аэрону стирать с лица земли два великих Мира, и один из них Элларион.

Жители этого мира не собирались сдаваться, они храбро смотрели смерти в глаза, они поклялись стоять до конца. Даже Рик не мог сказать погибнут они или выживут, но точно мог сказать, что они будут стоять до последнего и даже самый последний трус не сбежит сегодня с поля боя. Пусть это будет последний день их жизни, но он будет не напрасным, они смогут отстоять честь своего Мира. Элларион – это их дом.

Из огромной толпы воинов Эдэндейла вышел Аэрон. Он посмеивался над всем тем, что было у него перед глазами. Он не сомневался в том, что обязательно победит в этой войне. Аэрон не спеша подошёл к Рику и сказал:

– Сдайтесь мне и ваш Мир не будет уничтожен!

– Мы не сдадимся тебе только потому, что ты жалкий трус, раз прячешься за спинами своей армии. Выходи на честный бой, и если мы победим тебя, то ты уберёшься отсюда раз и навсегда.

Аэрон зло вглянул на него и немного призадумался, потом выдвинул свои требования:

– Если ты проиграешь, то Мир станет моим и я разрушу Врата Миров.

Аэрон протянул ему руку, но прежде чем Рик успел её взять, руку Аэрону пожал Алан. Он оттолкнул Рика назад и сказал:

– Это моя битва, Ваше Высочество! Он ещё не заплатил за смерть моего отца!

Рик согласно кивнул и отошёл в сторону, но взгляд его был прикован к первым рядам армии, которые только и ждали приказа своего повелителя, чтобы напасть на армию Эллариона и разгромить её под корень, подмять под свою численную превосходность.

Алан и Аэрон встали друг против друга и каждый вытащил свой меч. Естественно шансы у них били не равны, потому что Серебряный Меч не ровня Чёрному Мечу Власти. Если Бог даст, то Алан хотя бы ранит Аэрона.

Тот напал неожиданно. Его удар был силён, но Алан смог его отбить. Он не мог так просто проиграть, он должен был отомстить за отца. Месть и горечь придавали ему силы. Алан сам перешёл в нападение и теперь Аэрону приходилось отбивать его удары, но того это не устраивало. Он как бы нечаянно махнул рукой в сторону своей армии и из толпы вышла женская фигурка в фиолетовом. Что-то в ней привлекло внимание алана и он отвлёкся.

Аэрон улыбнулся. Он замахнулся мечом, но Алан и тут быстро среагировал. Он отбил удар и ему даже удалось случайно задеть щеку Аэрона из-за чего на ней появилась маленькая царапина. Аэрон отпрыгнул и махнул рукой своей армии.

Солдаты кинулись на армию Эллариона как собаки на загнанного зверя. Они не ведали пощады и усталости, только кровожадный блеск в их глазах и больше ничего.

От прежних людей с доброй душой у них остались только тела. Элларионцы не отставали от них и получалось так, что на пять эдэндейлских солдат приходился всего один элларионский солдат. Это выглядело всего лишь бойней, но в тоже время здесь, на этом месте отстаивалась честь Эллариона.

Тут на помощь пришла Гильдия Магов. Они с воздуха обстреливали эдэндейлцев заклинаниями и что самое важное, ни разу, даже ненароком, не попали в своих. Те заклинания, что они произносили, были самыми убийственными и требовали много магической силы. Это лишний раз доказывало, что Элларионская Гильдия Магов сильна.

Аэрон недобро улыбался. Он знал, что Элларион немедленно призовёт на помощь магов и тоже не отстал от них. Он смог за короткое время обратить эдэндейлских магов во мрак и теперь они один за другим появлялись в темнеющем небе.

Маги против магов… люди против людей… всё это бессмысленно… куда же подевался мир?

Каррида и Корсар стояли спина к спине. Они были окружены. Где-то недалеко пытались ещё сопротивляться элларионские солдаты, но совершенно ясно, и было ясно с самого начала, что перевес сил на стороне Аэрона. Даже чудовищная сила Гильдии Магов не смогла справиться с силой Эдэндейлских Магов.

– Карри, когда меня будут убивать, не смей вмешиваться! – предупредил Корсар, отбиваясь от трёх солдат сразу.

– Ты знал, – сказала Каррида.

– Я всегда знал, наверное с самого того момента как увидел тебя в библиотеке! – Корсар оттолкнул одного воина мечом, а другого сбил заклинанием.

Карри тоже не отставала от него. Она размахивала своим посохом на право и налево.

К ней не решались подойти и это её очень огорчало. С горя она стреляла заклинаниями по всем, по кому было не лень. Эдэндейлские солдаты хоть и не подходили к ней, но всё равно получали свою дозу смертельного заклинания, которое в избытке отскакивало от других. Но даже не смотря на то, что Карри была уже не человеком, а всего лишь тенью её в этом мире, она всё же начала уставать.

– Сколько же их? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Корсар.

После этого вопроса нападать на него перестали. Солдаты отошли от него и перекинули всё своё внимание на других солдат. У Корсара подогнулись колени и он упал.

– Ты, жалкий червь, из-за тебя умерла Авирсира! Ты будешь умирать медленно!

Из толпы как призрак вышел Аэрон. Он был холоден как обычно и всё так же зол.

Его глаза отражали откровенную ярость, какой Корсар не видел даже у Авирсиры.

Аэрон будто благоухал духами тьмы, пропитанный ими до самого сердца. Аэрон достал свой меч из ножен. Клинок не сверкал как все остальные, он был матово-чёрным и это неожиданно пугало даже Карриду.

– Я убью тебя своей рукой!

– Попробуй! – перед Корсаром встала Каррида. Она знала, что Корсар умрёт на этой Войне Миров. Когда она вновь появилась в Элларионе, то поклялась себе, что только посмотрит, а потом уйдёт в тот Мир вместе с Корсаром. Когда же она увидела его на коленях перед Аэроном, то сердце её протестующе сжалось, оно не могло допустить смерти любимого.

Каррида подняла над головой свой посох. Она неотрывно смотрела в глаза Аэрону, а тот смотрел в её. Они стояли так некоторое время ни сделав ни единого жеста для атаки.

Посох и меч противостояли друг другу на расстоянии. Так продолжалось бы и дальше, но на Карриду налетела Кетлин. Она сбила её с ног и Аэрон занёс над Корсаром меч.

Карри понимала, что не успеет и зажмурила глаза, когда Аэрон начал опускать меч.

Звон… Корсар поднял свой меч и отбил удар врага. Аэрон гаденько улыбнулся и наносил всё новые и новые удары не прекращая. Атаки становились всё сильнее, а оборона Корсара слабее. Он уставал.

Карри лежала под Кетлин и всё не двигалась. Она просто лежала и слушала, как звенит сталь… как сдаётся её Корсар… Она вдруг скинула с себя Кетлин и посмотрела на Аэрона и Корсара. Корс уже не мог больше отбиваться и просто сидел, Аэрон же собирался нанести свой последний удар. Глаза его победно сияли.

Карри немедленно встала и подняла свой посох. Аэрон опустил свой меч и тот ударился о древко посоха Карриды. Женщине трудно было его удерживать горизонтально, но она держала его из всех своих последних сил. Аэрон опять занёс над головой меч и с силой опустил его на посох. Тот треснул.

Зрачки у Карриды расширились, а на лбу проступили капли пота. Корсар видел это и не мог позволить этому продолжаться. Он хотел оттолкнуть Карри в сторону, но опоздал. Аэрон уже опустил меч и разрубил посох на две части, отсекая его верхушку. Но на этом меч не остановился. Он рассёк посох и пронзил Корсара.

Поддёрнутые дымкой глаза Карри смотрели, как на Корсара опускается меч. Она хотела закрыть глаза, но они не слушались и заставляли её смотреть на это. Она видела как брызнула из смертельной раны кровь.

– Не-е-э-э-эт!!! – во всё горло закричала Карри.

Ох, если бы этот крик мог оживить Корсара, но он не мог его оживить. Постепенно Карри опустилась на колени и подползла к любимому. Она провела своей призрачной рукой по его окровавленному лицу. Из-за того, что посох перерубили на две части Чёрным Мечом Власти, Карри исчезала. Посох – это то, благодаря чему она до сих пор находилась в реальном Мире. Теперь, когда его не было, было всё труднее удерживать себя в этом мире. Карри становилась всё прозрачнее и прозрачнее… И в тот момент, когда её призрачная слеза упала на лицо мёртвого Корсара она исчезла.

– Интересно, умершая в нашем мире! Неужели она была такой сильной? – спросил Аэрон у воздуха.

– В любом случае, сейчас она не опасна! Она глупа, раз ради любви пожертвовала этим! – Аэрон поднял обрубок её посоха, ту часть на которой была птица, и покрутил в руке.

Сверкнул красный луч бластера. Обломок посоха вылетел из его руки, а на тыльной стороне ладони образовалась ранка. Она закровоточила. Аэрон выругался и отошёл на пару шагов. На расстоянии пяти шагов от него стоял Рик. Его лицо выражало такое презрение, что Аэрону стало смешно. Этим самым он подталкивал Рика в бездну.

Аэрон хорошо знал, что Рик очень любил своих друзей, и что их смерть для него удар. Так же Аэрон знал, что он просто так всё это не оставит. Аэрон знал это и хотел этим воспользоваться. Для острастки Аэрон прищёлкнул пальцами и около него появилась Кетлин. Она улыбалась во весь рот и блестела своими затуманенными глазами.

Рик не узнавал свою дочь, но и понимал, что это уже не она, что дело всё в платье. У Аэрона не хватило смелости завладеть её чистой душой. Рик поднял меч и с криком бросился атаковать Аэрона, но его окружила толпа солдатов. Они не давали ему пробиться к врагу, к их хозяину. Рик отбивался от них, но всё было бесполезно.

Солдаты не просто своей массой, они ещё и атаковали его все одновременно. Рику было не справиться с ними, он не успевал отбивать все их удары. Некоторые задевали его, а некоторыми он задевал их. Но кто-то подошёл к нему сзади и пронзил мечом со спины. Это было бесчестно, но Рик всё же упал на землю лицом вниз. Из его раны потекла кровь.

Аэрон рассмеялся злым и очень громким смехом, будто желал, чтобы небеса услышали его и посмотрели на все его злодеяния, чтобы они смирились с тем, что он сильнее всего на этом свете. Но смех его прекратился, когда он увидел, что тело Рика начало исчезать. Он хотел остановить это, но не успел и Рик исчез.

Аэрон раздосадовано прорычал что-то очень плохое и пошёл искать остальных, тех, кто был тогда в замке Эдэндейла. Главной целью теперь для него стали Кара, Джайл и Кейси.

С самого начала Кара и Джайл бились вместе, помогая друг другу, но потом их отнесло потоком солдат друг от друга на приличное расстояние. Кара пыталась искать Джайла в этой кровавой резне, но боялась, что было уже поздно. Она отбивалась от солдат Аэрона как могла. Она действовала и заклинаниями, но в данном случае больше заклинаниями. Магические силы её начали истощаться и нужно было время, чтобы они восстановились. Пока не было магических сил, Кара расходовала физические, но они грозили в скором времени оставить её.

Женщина же не собиралась сдаваться, не смотря на то, что когда она произносила самое сложно заклинание, чтобы от неё отстало сразу десять человек, то отвлеклась и её ранили. Рана была не значительной, но она держала меч теперь только одной рукой. Она много раз пыталась стрелять из бластера, но на солдат было наложено какое-то особое заклинание, которое не давало бластеру рассечь их кожу, заставляя подходить ближе для удара мечом.

Когда она уже сбилась со счёта и окончательно уверилась, что конец этой битвы настанет только тогда, когда умрут все солдаты Эллариона, на неё вдруг перестали нападать и рядом с ней появился Аэрон. Он произнёс какое-то заклинание, которого Кара и в помине не слышала, и женщина от ужаса расширила глаза, потому что тело её пронзили тысячи раскалённых игл.

Аэрон улыбнулся и исчез, а Кара осталась на месте и в скором времени упала лицом вниз на истоптанную почву. Она так и не нашла своего Джайла, который не оставлял попыток найти её.

Джайл Хикутей не был магом, но был отличным мечником. Его не могли одолеть даже самые лучшие солдаты. Только Кара, и то по праздникам, способна была его победить. Джайлу было это очень грустно сознавать, но из-за любви он стал поддаваться Каре.

Джайл искал её среди этой резни, но не мог найти и это его огорчало. Так же ему мешали двигаться солдаты противника, потому что их было слишком много и они были сильнее Джайла в стократ. Он изнемогал от усталости, но всё же пытался ещё сопротивляться. Его со всех сторон окружали, залитые кровью, лица противника.

Они блестели своими безжизненными глазами и всё надвигались на него, но вдруг отошли и отвернулись от него как от прокажённого. Вместо них около Джайла возник Аэрон. Он тронул его за плечо и Джайла пронзила такая боль, что он не в силах был её терпеть. Его дымящееся тело повалилось на землю, но он успел ещё прошептать:

– Тебе никогда не подчинить Элларион…

Алану Диоби было почти легко. Свои силы он черпал из магии меча. Сейчас он чувствовал, что он и меч две части одного целого. Что-то в его голове порождало всё новые и новые заклинания. К нему тоже, как и к Карри, боялись подходить, но всё же лезли. Алан легко с ними справлялся и, как все до него, начал уставать.

Не обращая на это внимания, Алан продолжал драться.

Солдаты тоже были неутомимы, их было бесчисленное количество, Алан не мог понять откуда они только берутся. Алан рубил мечом направо и налево, не давая врагу подобраться к нему первым. Он помогал своим солдатам, тем самым спасая множество жизней. В этой битве многие будут обязаны ему жизнью.

В какое-то мгновение он, между дерущимися, увидел ту самую девушку, которая забирала его в академию силы. Её звали Луисой. На первый взгляд она тогда показалась ему совсем девочкой, но глядя на неё сейчас он понимал, что ошибался.

Эту хрупкую женщину всё же научили владеть мечом не хуже всех остальных учеников Академии. Засмотревшись, он не сразу увидел, как сзади на него летит меч врага, но вовремя опомнился и отбил удар.

Когда в пылу боя он увидел Кетлин, то подумал, что у него мираж перед глазами, но когда девушка подняла руку и применила против него свою магию, то понял, что ошибся. Алан отразил заклинание гладью своего меча, но ответить тем же не мог.

Он знал, что она под властью Аэрона и поэтому просто не мог…

Рядом с ней появился Аэрон, он будто услышал, как Алан внутренне проклинает его.

Аэрон подошёл к Алану.

– Вот мы и встретились вновь, – сказал он.

– В тот раз ты ушёл от боя, но на этот раз ты никуда не денешься!

Алан напал первым. Его атаки были сильными, вровень с атаками Аэрона. Эти двое, не замечали ничего, кроме блеска своих мечей. Всё вокруг было залито кровью и превращалось в одно большое кровавое пятно. Силы противников были почти равны, но они никак не могли нанести друг другу даже царапины. В прошлый раз Алану удалось поцарапать Аэрона, но вышло это случайно.

Кетлин видела, как убивают её друзей. Она видела, как убили Карри и Корсара, она видела, как истекал кровью её отец, она видела, как умерли Кара и Джайл. Её сердце единственное было не затронуто магией Аэрона и оно плакало от отчаяния и боли. Теперь вот Кетлин наблюдала, как Алан дерётся с Аэроном.

Она очень хотела предотвратить и эту, так сказать, дуэль и всю Войну в целом.

Проблема была в том, что та часть тела, которую ей удалось-таки подчинить себе, всё время меняла своё место расположения. Это был то нос, то была нога, то рука, то всё лицо в целом.

Внутри у неё шла ожесточённая борьба со своим вторым и новым "я". Она очень хотела выгнать из себя то, что помогало Аэрону контролировать её.

Но случилось то, что помогло ей победить. Лин увидела, что Алан всё же не совладал с Аэроном. Он сделал только одно неверное движение и Аэрон выбил меч у него из рук. Он сбил Алана с ног и занёс над ним свой меч для последнего удара.

Серебряный Меч пополз обратно к своему хозяину, но слишком медленно, чтобы успеть и Лин поняла это.

Она сделал непроизвольный рывок к ним, но бесполезно. Из глаз её полились слёзы.

Она всей душой и всем сердцем рвалась к Алану и это помогло ей. Она сдвинулась с места и платье, в котором была заключена удерживающая сила, начало дымкой растворяться, но так и не испарилось полностью. Оно превратилось в кофточку-безрукавку и юбку с разрезами с двух сторон. Всё это было чёрного цвета.

Она думала, что не успеет, но она успела. Она добежала до Аэрона и Алана и встала перед Аэроном. Тот не успел остановить меч или хотя бы отвести его в сторону и пронзил им Лин. Девушка резко выдохнула и из уголка рта змейкой потела кровь.

Аэрон поражённо смотрел на неё и медленно вытащил свой меч. Лин упала на колени к Алану, тот поймал её и положил на землю. Девушка посмотрела на Алана.

– Я так хочу умереть… – Лин порывисто вздохнула, -… красиво…

Алан согласно кивнул и прошептал несколько слов заклинания. Вокруг них сразу выросли цветы и появились древние стены замка. Лин посмотрела на всё это и губы её растянулись в слабой улыбке. Она вдохнула аромат цветов и прошептала:

– Спасибо…

Алан посмотрел ей в глаза и увидел, что они остекленели. Её голова безжизненно мотнулась в сторону Он не мог поверить, что стремясь её защитить, дал себе её так легко потерять.

Он поцеловал свою возлюбленную в лоб и встал на ноги. Вся красота, что окружала их минуту назад испарилась. Глаза у Алана блестели мстительным огнём. Он поднял свой меч, который к этому времени уже подполз к Алану, и стал надвигаться на Аэрона.

– Ты убил моего отца… ты убил Кетлин… теперь ты умрёшь сам!

Алан налетел на него как коршун на свою добычу. Он профессионально наносил удары и всё пытался порубить Аэрона в капусту, но месть не лучший союзник в такую минуту. Аэрон не менее профессионально отбивал его удары. Ошарашенное выражение его лица уже успело измениться на самодовольное.

Они, то кружили по кругу, то сближались, для нескольких ударов мечом. Это была ожесточённая борьба без крови, они будто не хотели ранить друг друга, но каждый знал, что это не так.

Пока Алан и Аэрон пытались порубить друг друга на две части или на много более мелких, Карделлий изо всех сил залечивал рану Рика, находящегося на грани жизни и смерти. Прошло не менее часа, прежде чем рана затянулась и Рик задышал ровно.

Карделлий снял с его пальца кольцо и начал задумчиво разглядывать. В голове его бродило множество мыслей. Он выбрал только одну. Карделлий подул на кольцо и оно исчезло с его ладони.

Да, это было верное решение.

Избранные сидели в палатке, далеко от места сражения. Находились они где-то между Дронсером и прудом Русалок. Они были окружены какой-то странной магией, которая не давала им отойти от палатки больше, чем на метр. Они пытались пробить этот барьер и поодиночке и все вместе.

Но заклинание было наложено большим количеством магов. Их было не менее десяти, а если заклинание наложено таким количеством магов, то и сниматься должно таким же количеством.

Аола и Аква расстроено сидели на траве по-турецки и смотрели, как Арэя и Антариор пытаются ещё пробить барьер. Они хоть и знали, что это им не удастся, но всё же пытались.

– Арэя, Антариор, прекращайте тратить силы.

Они применили ещё пару тройку сдвоенных заклинаний и сели рядом. Они оба тяжело дышали от напряжения. Арэя с горя послала в барьер самое слабое заклинание, которое по идее должно было убирать прыщи с носа, и пробила барьер с одного раза.

– Арэя, ты гений! – подскочила Аква. – Только вот что мы теперь будем делать?

– Для начала нам нужно подождать, пока мой сын не сделает того, что он должен сделать, а потом нам придётся уничтожить весь Эдэндейл, – сказала Аола.

Трое её друзей ей кивнули и так была предрешена судьба всего Эдэндейла и его людей.

Когда Алан хотел в очередной раз атаковать Аэрона, а тот его, то перед ними обоими вдруг возникло кольцо, сияющее мягким голубым светом. Алан остановился, остановился и Аэрон. Он не понимал что происходит, но видел, что Алан тоже не понимает. Так вот они оба и смотрели на маленькой колечко.

Меч Алана просверкал несколько раз подобным светом и Алан на него удивлённо посмотрел. В его голове прозвучали некие слова и Алан понял, что это меч разговаривает с ним.

– Ты уверен? – спросил он у меча.

Тот утвердительно сверкнул и Алан протянул руку к кольцу. То само прыгнуло в руку Алана. Оно перестало сиять и теперь просто лежало на ладони у Алана. Оно стало как-то загадочно тяжёлым. Алан непонимающе на него смотрел.

Меч опять засверкал и Алан последовал его указаниям. Он вложил кольцо в маленькое отверстие на лезвие меча, оно будто было создано для этого маленького кружочка. Меч его сразу разогрелся, но Алан этого не почувствовал. Прямо на глазах он стал из серебряного превращаться в золотой. Алан не знал, что существует ещё и Золотой Меч Жизни, о котором Карделлий нарочно умолчал.

Золотой Меч намного сильнее Чёрного Меча, потому что Чёрный может только забирать жизнь и порабощать Миры, но Золотой же Меч может возвращать всё то, что натворил Чёрный меч. Только вот его единственный недостаток, это то, что он не может возвращать жизнь, а только освобождает её из рабства Чёрного Меча.

Аэрон знал то, чего не знал Алан. Он был поражён и не мог поверить в то, что теперь перед его глазами был не Серебряный Меч, а Золотой собственной персоной.

Аэрон выронил меч и упал на колени, покоряясь мощи этого легендарного меча.

Алан поднял над головой меч и тот засверкал ослепительным светом. Сначала ничего не происходило, но потом произошло то, чего никто и никогда не ожидал. Так как сражались они на половину в лесу, и наполовину на равнине, то должны были появиться мантикоры, но их не было. Когда же Золотой Меч сверкнул своим призывающим светом, то вмиг среди солдат появились мантикоры. Они нападали на противника и разрывали его на кусочки. Солдаты Эллариона поражённо смотрели на это, и удивлялись тому, что мантикоры нападают только на врага Эллариона и не трогают самих элларионцев.

Ещё через несколько минут на поле боя прилетели все грифоны и драконы, которые только обитали в Элларионе. Среди драконов были самые свирепые, но и самые справедливые – белые драконы. Она палили своим смертоносным огнём и оно почему-то не приносило никакого вреда элларионцем. Грифоны же не трогали врагов и уносили в своих лапах, оставшихся в живых, элларионцев.

Из многотысячной армии Эллариона осталась только многосотенная. Эти сотни и уносили с поля боя грифоны. Почти в несколько минут они управились со всей армией и драконы смогли действовать в полную мощь. Они одним мощным ударом расправились со всей армией Аэрона. Тот только сидел и смотрел на всё это невидящим взглядом. Его планы провалились и он проиграл Войну Миров, которую так долго планировал. Он не мог понять, почему же проиграл её.

Аэрон не попал под жаркое дыхание драконов только потому, что сидел рядом с Аланом и попал под его защитную магию. Но ему и так осталось жить не долго.

Золотой Меч Жизни потянул руку Алана к Аэрону и Алан взглянул на несчастного. Он дотронулся кончиком меча сначала до одного плеча, а потом и до другого. Аэрон закричал, а потом без дыхания упал на землю. Из его тела вырвалось что-то, очень похожее на демона и Алан разрубил этого демона пополам, после чего тот исчез.

Алан подошёл к телу Лин и поднял его на руки. Он очень хотел воскресить её, но знал, что не сможет. Тогда-то он и увидел перед собой Карриду. Она приветливо ему улыбалась.

От её улыбки тучи в небе разошлись и глазам Алана предстало голубое небо наступающего дня. Карри подошла к Алану и не говоря ни слова положила руку на лоб Кетлин. Она закрыла глаза и рана на груди девушки начала медленно исчезать.

Когда же она исчезла совсем, то девушка порывисто вздохнула, а сердце в груди у Алана запрыгало от непередаваемого счастья.

Кетлин открыла глаза, она плохо понимала где находится, но потом всё вспомнила и нервно посмотрела в лицо Алану, Когда она наконец поняла, что он и она живы, то успокоилась и расслаблено прижалась к его груди. Каррида улыбнулась ей и сказала:

– Наверное у меня судьба такая, после смерти спасать вашу семью и заодно какой-нибудь Мир, в котором вы находитесь на данный момент!

Каррида отошла от них на пару шагов и в руке у неё появился её жезл с птицей на конце. Она с силой воткнула его в землю и птица на посохе ожила. Она взлетела вверх, и по мере того как она взлетала, выжженная земля вновь обретала свой прежний вид. Когда всё закончилось рядом с Карридой возник Корсар. Он обнял её и они оба исчезли.

Алан улыбнулся и шагнул вперёд. После второго шага он растворился вместе с Кетлин, и вскоре оказался во дворе замка Кейси и Рика. Третий шаг он сделал именно там.

Кейси стояла около фонтана и взволнованно смотрела в его кристально-чистую воду.

Её сердце бешено колотилось и она никак его не могла успокоить. Ей всё время казалось, что все, кто осмелился противостоять Аэрону погибли. Она ходила кругами и даже пыталась залезть на край фонтана, но потом передумала.

Когда перед ней появился Алан с Кетлин на руках, то лицо у Кейси просто вытянулась. Она сразу подумала, что дочь мертва, но когда Лин открыла глаза, то Кейси бросилась целовать её. Кетлин тоже была рада видеть мать, но всё же как-то прижималась к Алану. Кейси подумала, что это и не мудрено, ведь пройдёт не мало времени, прежде чем все они забудут то, что происходило эти месяцы.

– Алан, как мой муж? – спросила она.

Алан покачал головой и Кетлин ответила вместо него:

– Его ранили и кто-то забрал его с поля боя!

У Кейси пару раз перевернулся желудок. Она опасалась самого худшего.

– Кара и Джайл погибли, Каррида и Корсар тоже, они все погибли, мама! – заплакала Кетлин.

Она прижалась лицом к груди Алана и зарыдала в полную мощь. Алан нежно поглаживал её по голове, а взгляд его был прикован к лицу Кейси.

Женщина стояла как окаменев. Она не могла поверить, что все, кого она так любила – погибли. Конечно погиб ли Рик так и осталось для неё вопросом, но Кара, Джайл, Карри, Корсар… все они погибли. Нельзя передать то, что творилось в душе у женщины.

Подул ветер, он становился всё сильнее и сильнее. Когда Алан и Кейси подняли головы вверх, то увидели, что к замку приближается дракон. Он не дышал огнём, он не ревел во всю глотку, что могло означать только одно. Он не собирался нападать.

Он завис над двором замка и крыльями своими поднял такую пыль, что ничего не было видно дальше собственного носа.

Все трое скорее услышали, чем увидели, что дракон поднялся в воздух и полетел в противоположном направлении, то сеть обратно туда, откуда прилетел. Когда же пыль осела, то позади Алана Кейси увидела Рика. Он сидел на земле и мотал головой, пытаясь стряхнуть с неё пыль.

Кейси радостно вскрикнула и бросилась его обнимать. Она буквально смела его и они оба повалились на спины, то есть только Рик упал на спину, Кейси же лежала на нём.

– Больше меня так не пугай! – сказала она и легко поцеловала его в губы.

Потом они оба поднялись и отряхнулись. Они подошли к Алану и Кетлин и Рик сказал:

– Ты всё же сделал его!

– Да, я сделал его! По-моему это ваше, – Алан отстранил от себя Кетлин, достал меч и вынул из маленького отверстия кольцо. Меч сразу стал обратно Серебряным.

Алан протянул его Рику, но тот не взял его и тогда Алан протянул его Кейси. Она взяла его, но только за тем, чтобы одеть на палец дочери. Алан так ничего и не понял, а Кейси и Рик счастливо улыбались.

– Вам осталось только пожениться, – сказал наконец Рик, чтобы развеять непонимание Алана.

Лин ахнула и обняла отца.

Во двор замка залетело три грифона. С них спрыгнули Аола, Аква, Антариор и Арэя.

Лица их не были радостными. Они подошли к Рику, Кейси и почти уже новым правителям. Алану сразу почему-то стало как-то не по себе, когда он увидел выражение лица матери. Оно было таким печальным, но одновременно и таким отстранённым от этой жизни, что Алан почему-то подумал, что это и не его мать вовсе.

– Мы решили необходимым сообщить вам, чтобы вы больше не навещали Эдэндейл, да вы и не сможете. Сейчас мы отправляемся к Чёрной Башне и уничтожим Эдэндейл, последовать за нами мы вам не позволяем, поэтому просим вас оставаться здесь!

Когда всё закончится вы поймёте, – Аола говорила это медленно и тихо, так, что голос её приобрёл загадочный оттенок.

– Но если вы уничтожите Эдэндейл, то и сами…

– Мы так решили, так и будет! – сказал Антариор, прерывая Кейси.

– Но мама, как же…

– Сын, ты когда-нибудь поймёшь это. Наш мир слишком зол и агрессивен, он угроза для всех, даже мирные жители в нём таят в себе большую угрозу! Мы просто обязаны сделать это.

Алан хотел что-то ещё сказать, но Аола махнула рукой и все четверо сели на грифонов и взмыли вверх. Алан смотрел на их удаляющиеся спины, но потом они превратились в маленькие точки и исчезли совсем. Он не мог поверить, что потеряет и отца и мать, но не мог противиться её воле.

Кетлин подошла к Алану и сочувственно взяла его за руку. Она понимала его терзания, потому что сама видела, как ранили её отца, но видеть как его убивают…

Лин такого бы не перенесла. Девушка искренне сочувствовала Алану и пыталась это высказать, но не могла.

Она понимала, что меньше всего Алану сейчас нужна жалость. Наверное единственное в чём он сейчас нуждается – это любовь и понимание. Это Лин могла ему дать с лихвой.

Алан сжал её ладонь и повернул к ней голову. Теперь они навсегда вместе, как это странно, но прекрасно. Оба они были счастливы это осознавать.

Днём следующего дня Алан стоял на стене и смотрел вдаль, ожидая того, что должно было произойти. Он не мог этому противостоять, но мог просто стоять и смотреть.

Грустно было расставаться с матерью, но он знал, что это она так решила, а раз она так решила, значит по-другому быть не могло.

Кетлин подошла к нему справа и взяла за руку, ободряюще посмотрев ему в лицо.

Алан мало заметно улыбнулся и продолжил смотреть туда куда и смотрел.

Четверо Избранных стояли в кругу на вершине той самой Чёрной Башни. Они собирались просить у неё то, что очень дорого стоит и они понимали чем заплатят.

Это нисколько не пугало их, скорее наоборот. Для них это было естественно.

Избранными они были уже много тысяч лет и вот теперь наконец наступит тот самый миг, когда смерть найдёт их и они больше не будут мозолить Миру глаза своим присутствием. Смерть – это своего рода расплата или обмен. Башня всегда отбирала что-то у избранного, это была либо чья-то жизнь, либо что-то ещё, но никогда… никогда Башня не трогала того, кого любит избранный всем сердцем. Только поэтому Аола не боялась просить её. Остальным терять было нечего. Арэя была влюблена, да и сейчас любит, но это не спасёт от гибели ни её ни… Антариора. Аква всегда была весёлой и жизнерадостной девушкой. Она тоже была когда-то влюблена, но после того, как её возлюбленного убили она поклялась отомстить и сделала это только тогда, когда её избрала Башня. Только из-за своей любви, которую она не потеряла даже после смерти возлюбленного, она стала избранной. Все четверо они любили и это признавала Башня и она понимала даже то, что они хотят уничтожить Эдэндейл во спасение двух оставшихся Миров.

Итак, стоя в кругу они держались за руки и в одной общей просьбе обратились к Башне. Сколько слов… сколько горечи и боли… сколько невысказанных чувств таилось в них. Без единого протеста Башня засияла пламенным огнём и весь Мир потонул в хаосе огня. Сжигалась каждое дерево, каждая травинка, дом, человек… да именно человек. В людях этого Мира таилось нечто, что всегда вырывалось наружу и подвергало опасности свой Мир и два оставшихся.

Огонь пожирал всё, не оставляя ничего, только сама Башня была не тронута.

Избранные на ней стояли в кругу с закрытыми глазами. А из-под век у них по щекам катились слёзы. Они оплакивали весь свой Мир, который вынуждены были уничтожить.

Эти люди, эти крики… Они болью отдавались в их душе.

Никогда люди Эллариона не забудут того, что они слышали сквозь запечатанные Врата Миров. Крики людей и стоны иных существ были слышны по всему Эллариону.

Люди плакали, они тоже оплакивали души эдэндейлских людей.

Закончилось все только под вечер, когда всё было выжжено. Башня так и осталась стоять на месте, а вокруг неё остался только пепел от некогда великого и могучего Эдэндейла.

Избранные… Аола… Аква… Арэя… Антариор… они так и стояли взявшись за руки и только некоторое время спустя руки их расцепились, а грудь прекратила вздыматься не пропуская воздуха в лёгкие. Как это грустно… Аола… Аква…

Арэя… Антариор… они все четверо упали на каменную платформу Чёрной Башни.

В этот самый момент по всему Эллариону разлилась музыка, согревающая душу и тихий шёпот слышался сквозь неё. Будто кто-то просил не плакать и только с радостью вспоминать о них.

Под эту музыку, такую тёплую и манящую, Чёрная Баня дрогнула. Её стены задрожали и она превратилась в пепел, который разлетелся под слабым дуновением ветра. Тела Избранных легко и плавно опустились на пепел и Мир, некогда неизвестный, но потом открывшийся элларионцам, исчез… испарился… его не стало… Это трудно объяснить, но из всех трёх великих Миров осталось только два и в них наступила новая эпоха… Эпоха Мира во всех Мирах…