Воздушные гладиаторы

Африканда.

Бункерная зона старинного аэродрома поражала размерами. Аэродром появился посреди заполярной тундры в годы Второй мировой войны для обеспечения защиты стратегического завода по обогащению титановой руды, добываемой в этих краях. Не менее важной задачей для базировавшихся тут истребителей быстро стало и прикрытие с воздуха полярных конвоев, направлявшихся к Мурманску.

Война кончилась, но забрасывать аэродром не стали. Более того – его расширили, обустроили посреди тундры огромную бетонную взлётку, могущую принять новые тяжёлые реактивные самолёты. Значение аэродрома многократно выросло, ведь над полюсом пролегал единственный маршрут, доступный стратегическим бомбардировщикам для удара по СССР с территории США.

Верно и обратное, потому нет ничего удивительного, что уже в 50-е годы в Африканде начали закладывать подземную бункерную зону, обеспечивающую «выживание» объекта в условиях вероятной атомной войны. Предполагалось, что здесь смогут совершить промежуточную посадку «стратеги», наносящие удар возмездия по американцам.

С началом ракетной эры Африканда ничуть не утратила значения,– теперь здесь базировались истребители и штурмовики противолодочной авиации, готовые перехватить вражеские авианосные группировки и подводные лодки, производящие пуски ядерных ракет из акватории Ледовитого океана. Едва заметные приметы тех времён сохранились в жилых помещениях базы и сейчас.

После развала СССР аэродром постепенно пришёл в упадок, был закрыт и заброшен титановый завод, расформировали и гвардейский авиаполк, прикрывавший северные рубежи России. Колоссальная многокилометровая взлётная полоса сопротивлялась суровой северной природе почти полсотни лет, но, без должного ухода, сдалась и растрескалась, а вот бункерная зона, рассчитанная на прямое попадание тактических ядерных зарядов, уцелела. Сейчас в одном из подземных ангаров техники готовили к полёту три очень странных, нелепо выглядящих самолётика, а в ближайших к ангару казармах обустроили временное жилище.

Поездка до аэродрома отняла у друзей целый день. Они арендовали в Мурманске на месяц видавший виды УАЗик, якобы для охоты и рыбалки на многочисленных ручьях, пересекавших тундру. Потрёпанный вездеход остановился у одного из небольших холмов, расположенных вдоль взлётной полосы. Сейчас бок заросшего густым бурьяном холма разрезала широкая щель, за которой виднелся уходящий в глубину земли пологий пандус, явно рассчитанный на проезд самолёта. Сидевший за рулём Иван выпрыгнул на разогретый бетон и сделал несколько энергичных движений руками, разминаясь после долгой дороги. Остальные последовали примеру предводителя. Высокий платиновый блондин с правильными чертами лица с интересом заглянул в глубину освящённого редкими лампочками накаливания подземелья, и замер, поражённый открывшимся видом. Техники как раз сейчас готовили к вылету истребитель.

Уже неделю в бункерной зоне текла напряжённая жизнь. Сначала на базе появились три десятка серьёзных, явно представляющих единое воинское подразделение, мужчин прибалтийской внешности. Внимательный наблюдатель мог бы отметить, что разговаривали между собой прибывшие хоть и по-русски, но с едва уловимым акцентом, а порой в их речи пробивались явно иностранные слова на необычно звучащем языке. Обыватель, которому не повезло оказаться в окружении этих не в меру серьёзных парней, только одному из которых явно перевалило за 30, узнал бы в них представителей ультралевой террористической группировки «Литовские стрелки». Именно эти люди, лица которых вот уже несколько месяцев не сходили с экранов телевизоров, недавно устроили захват центральноевропейского узла связи в Лейпциге и целых полчаса транслировали обращение с запрещённым текстом манифеста коммунистической партии на всех языках мира.

Буквально через день приехали две тяжело гружёные фуры и бензовоз с весело гогочущей компанией смуглых горбоносых бородачей, разговаривающих явно не на русском языке. Это была группа чеченцев и дагестанцев, изрядно послонявшихся по миру, а недавно вернувшихся в Россию, сформированных в отряд и направленных сюда, на север одним очень уважаемым муфтием.

Вскоре подтянулись и другие люди, выглядевшие самым причудливым образом и менее всего похожие на военных, каковыми, тем не менее, многие из них являлись. Распоряжался на «объекте» высокий худой блондин несколько болезненного вида со сломанным носом. Звали его не иначе, как «товарищ Орбакас» и был он не просто чистокровным литовцем, а широко известным в узких кругах экстремистом, главой «Литовских стрелков», за голову которого в «свободном мире» была назначена солидная премия в миллион фунтов.