Возрожденная

— Ты в этом уверена? — спросила Миранда.

Они сидели в тишине, вперив глаза в лежавшее перед ними перо, они думали, что это заставит его зашевелиться. Когда это так и не произошло, Кайли заговорила тихим голосом, как будто боялась, что они не одни.

— Дженни звонила мне два раза, чтобы узнать, как ты. Я думаю, ты ей, действительно, нравишься.

— Почему ты говоришь это так, будто это тебя удивляет? — спросила Делла.

Миранда фыркнула.

Делла выстрелила в Миранду свой фирменный «адский» взгляд, а затем, вернулась к тому, что делала ранее — к перу, пытаясь убедиться, что оно не начал двигаться.

— Я не это имела в виду, — сказала Кайли. — Я говорю о том, что она, кажется, восхищается тобой.

— Бедная девочка в замешательстве, — рассмеялась Миранда. — Я пошутила, — сказала она, когда Делла показала ей свой средний палец.

Делла вздохнула, оглянувшись на Кайли.

— Мне тоже нравится Дженни. Она… она немного напоминает мне тебя, когда ты впервые здесь появилась.

— Я нисколько не изменилась, — сказала Кайли.

Миранда и Делла посмотрели друг на друга, скорчив рожицы.

— Ты изменилась. В хорошем смысле, — сказала Миранда. — Ты… стала еще смелее.

— Смелость — это хорошо, — сказала Делла, затем они все вернулись к наблюдению за пером.

Наконец-то, Кайли развернула газету с некрологом.

— Вы готовы?

Делла и Миранда кивнули.

Кайли начала читать.

— Фэн Цан покинул нас 23 декабря, это был преданный молодой человек, который строил свою жизнь так, как хотел, у него было еще очень много планов на жизнь. Он должен был стать врачом, и жениться на своей детской любви, Йинь Чен. Верный своей семье, он прожил свою жизнь так, что вся его семья могла бы им гордиться. Теперь его жизненный путь пойдет другой дорогой. Любимый всеми…

— Постой, — сказала Делла. — Что это значит? Последнее предложение!

Кайли снова посмотрела в газетный листок.

— Теперь его жизненный путь пойдет другой дорогой.

Делла задумчиво покачала головой.

— Разве это не странно? Такие слова для некролога?

— Какие? — спросила Миранда.

— Весь его «путь» привел его к дерьму. Они не говорят, что он мертв. Как будто тот, кто написал некролог, знал, что он не мертв.

— Кто использует слово «мертвый» в некрологах? — спросила Кайли. — Это выглядело бы очень…грубо.

— Грубо? — Делла покачала головой. — Они мертвы, почему это должно выглядеть грубо?

— Я думаю, что они имели в виду здесь что-то другое, например, «умер», или «отправился на встречу к своему Создателю».

— Да, но они даже не использовали слово «умер», — сказала она, вздохнув. — Ладно, давай закончим с этим.

Кайли продолжила читать.

— Любимый всеми, его уход не оставит никого равнодушным. Фэн оставил позади своих родителей, Вэй и Сюй Цан, его сестер Мяо и Бао Ю Цан…

— Подожди, — сказала Делла. — У моего отца только одна сестра.

Кайли пожала плечами.

— Я просто читаю, что тут написано.

Делла вспомнила фотографию с четырьмя детьми, которую она видела в старом фотоальбоме.

— Эй, если ты думаешь, что твой дядя вампир, может быть, твоя тетя тоже им стала, — сказала Миранда.

Было ли такое возможно?

Теперь эта мысль не давала ей покоя.

Кайли снова посмотрела вниз, начав читать с того места, где она остановилась.

— И… «и его брат-близнец, Чао Цан, чья связь с братом была нерушима».

Кайли посмотрела и нахмурилась, как будто зная, что эти слова будет трудно услышать, затем, она продолжила.

— Он ушел от нас, и он навсегда останется в наших сердцах. Мемориальная церемония пройдет в похоронном бюро «Розмаунта».

— Вот, снова это, — сказала Делла. — Ушел от нас. От «нас», звучит так, как будто он на самом деле не ушел навсегда и от всех.

Кайли пожала плечами.

— Я не знаю. Это все может быть некрологическим жаргоном или просто совпадением.

Делла вспомнила, как Бернетт говорил, что не верит в совпадения. Вопросы, сплошные вопросы без ответов, крутились в ее голове, словно испуганные мыши. Ее дядя действительно был мертв? Что случилось с другой сестрой ее отца?

Черт! У Деллы была еще одна тетя, и она, возможно, тоже была обращена? Слова Кайли затмили ее мысли.

«Его брат-близнец, Чао Цан, чья связь с братом была нерушима».

Во рту все пересохло, когда она подумала, каково это, потерять свою сестру. Марла, бывала занозой в ее заднице, но Делла сделала бы все что угодно, ради нее. Она могла только представить, как тяжело было ее отцу потерять своего брата-близнеца, особенно, в подростковом возрасте. А что случилось с его другой сестрой? Скорбь, должно быть, была огромной. Было не важно, была ли эта потеря настоящей, не имело смысла, что ее дядя, и, возможно, даже ее тетя, были обращены, и подделали свои собственные смерти. Боль не стала бы от этого легче.

Мог ли человек, который написал некролог, знать, что ее дядя на самом деле не умер? Как она могла узнать, кто его написал?

Она взяла бумагу из рук Кайли, и перечитала весь некролог сама. Ее что-то беспокоило. Но она не могла уловить, что именно.

Эмоции, поразили все стороны ее сердца, она вспомнила о том, что собиралась организовать свою собственную смерть, и прямо тогда она поняла, что никогда не сможет этого сделать. Может быть, было чертовски больно позволить им увидеться все самое худшее в ней, и чувствовать, как будто они разочаровывались в каждом ее поступке, но Холидей была права. «Смерть» будет окончательной точкой — будь то поддельная смерть или реальная. Она не сможет перенести эту боль, зная, что больше никогда их не увидит.

Она снова склонилась на кусочком бумаги, перечитав все от начала и до конца, ожидая, что найдет то, что так ее беспокоило.

Кайли, пока у нее была передышка, глотнула содовой из своей банки.

— Ты должна попросить Дерека узнать, может ли он что-нибудь узнать о твоей тете, о которой ты даже не знала.

Делла кивнула, вернувшись к чтению. Ее взгляд задержался на название похоронного бюро. В нем указан адрес Хьюстона. Это не было именно тем, но она думала, что это было странно, ведь ее отец жил с противоположной стороны города. Почему семья ее отца выбрала именно это похоронное бюро, и так далеко от того места, где они жили?

Похоронное Бюро «Розмаунта».

Ее взгляд скользнул по имени, и в ее мыслях загорелась лампочка.

— Всё, — сказала она.

— В смысле? — спросила Миранда.

— Похоронное Бюро «Розмаунта» было местом поминальной службы моего кузена Чена. Его поддельная поминальная служба. Это похоронное бюро должно работать с вампирами, которые делают это, — сказала Делла, вдохнув воздух в легкие, в ней теперь читалось волнение. — Мой дядя жив. Он инсценировал свою смерть так же, как и Чен.

— Ты не можешь знать это наверняка, — сказала Миранда.

Делла закрыла глаза. Как бы она ни хотела отрицать это, она не могла. Ей нужны были доказательства.

— Тогда кто же этот призрак? — спросила Кайли.

Делла пожала плечами.

— Возможно, ты ошибаешься. Может, это не мой призрак, а твой. Или, может быть, это просто…случайный мертвец.

Кайли пожала плечами.

— Я так не думаю.

Миранда оперлась на локоть, поставив руку на стол.

— Хорошо, допустим, ты права. Если твой кузен пользовался тем же похоронным бюро, что и твой дядя, как он узнал бы об этом? Он просто наткнулся на него? Или вампиры создают свои собственные службы? Ты же думаешь, что это сделала твоя семья. Но, может быть, вампиры как-то все это устроили…

— Я не знаю.

Делла пыталась понять, как можно ответить на вопросы Миранды, пытаясь добиться от себя информации. Она не могла спросить Бернетта или Холидей, не показывая, что интересуется инсценировкой смерти. Ведь никто из здешних вампиров не подделывал свою собственную смерть. Только некоторые из них были обращены в подростковом возрасте; большинство же, родились с врожденным вирусом, и это значит, что оба родителя были вампирами в то время, когда человек был зачат.

Кайли сидела и смотрела на Миранду.

— Хороший вопрос.

Кайли вытащила бумагу из рук Деллы, изучая ее.

— Знаешь, если Чен каким-то образом устроил поминальную службу, то, может быть, он знает твоего дядю? Ой, подождите! — Глаза Кайли загорелись так, будто она пришла к какому-то выводу. — Если Чен был тем, кто заставил тебя обратиться, тогда, возможно, твой дядя — тот, кто обратил Чена. Так он мог узнать о похоронном бюро.

— Чен не хотел меня обращать, — сказала Делла. — У меня была открытая рана и—

— Я знаю, — сказала Кайли, — но, может быть, то же самое случилось с Ченом, и твоим дядей.

Все, что Кайли и Миранда сказали за эту «посиделку», перемешалось в голове Деллы, вызывая вихрь эмоций, которые превращались в вопросы. И был только один человек, который мог ответить на них, он мог бы ответить на них, если бы ответил на ее звонок! Она вытащила свой телефон из кармана, снова набирая номер Чена.

Глава 12

Она слушала гудки на линии, пока звонила Чену. Так продолжалось несколько минут. Ее переключили на голосовую почту.

— Позвони мне, черт возьми! — пробормотала Делла, выключая телефон.

Разочарование охватило ее, она взяла свою банку с содовой, выпила последний глоток, а затем, яростно смяв банку в руке, превратила ее в большой алюминиевый шар.

Чен злился потому, что она не ответила на его звонок на прошлой неделе? Нет, он же сказал, что это не было важно.

— Поразительно! — сказала Миранда, глядя на новое творение Деллы. — Это выглядит круто!

Делле было все равно, как это выглядит.

— Мне нужны ответы.

— Тогда давайте получим их, — сказала Кайли. — У меня есть идея. Моя мама умоляла меня привести вас двоих домой на выходные. Похоронное бюро всего в десяти милях от моего дома. Если мы пойдем туда и увидим, что оно управляется сверхъестественными, тогда, скорее всего, ты оказалась права. К тому же, будет забавно, если вы будете тусоваться в моем старом доме. Пока моя мама не продала его.

Надежда проснулась в сердце Деллы.

— Если оно принадлежит сверхъестественным, то у меня появится небольшая связь с ее владельцем.

Кайли выглядела неуверенной.

— Помни совет Холидей. Никакого глупого риска.

У Деллы зародилась идея.

— Давайте пороемся в интернете.

Она встала и подошла к компьютерному столу, стоящему на другой стороне кухни. Сайт похоронного бюро сразу же выпал первым пунктом в списке. Там даже была вкладка, где говорилось о том, что можно оставить заявку на «встретиться с владельцем». Затем она увидела фотографию Томаса Аяла, Латиноамериканца, который выглядел возрастным мужчиной.

— Хорошо, посмотри на этого парня.

Делла оглянулась на своих двух друзей, все еще сидящих за столом кухни.

— Ты станешь говорить мне, что мы рискуем? Он похож на старого чудака.

— Хорошо, — сказала Кайли. — Теперь вопрос заключается в том, думаешь ли ты, что твои родители позволят тебе приехать ко мне на выходные?

— Мои разрешат, — ответила Миранда.

Делла сжала алюминиевый шарик, сделав его еще меньше.

— Я не знаю, согласится ли на это моя мама, — сказала Делла. — Может, если я попрошу…

— Ты? Попросишь? — спросила Миранда. — Я хотела на это посмотреть.

Делла зарычала на ведьму, а потом взглянула на Кайли.

— Завтра я поговорю со своей мамой.

— Хорошо, — сказала Кайли.

Хорошо? Она та не думала. Делла ненавидела идею о «попрошайничестве». Она ненавидела то, что ей надо ждать выходных, чтобы получить ответы на свои вопросы, но у нее не было иного выбора. По крайней мере, теперь, у нее был план.

Холидей пришла к ним в домик около шести вечера, принесла Делле стакан крови, а также немного куриного супа. С подносом в руках, лидер лагеря повела ее обратно в постель. Слава богу, Делла успела убрать кишки, вывалившиеся из ее подушки.

Делла ворчала по поводу того, что ей был прописан постельный режим, но на самом деле, она не была против. Какой-то звук исходил из ее желудка… ее совершенно пустого желудка. Она не помнила о том, что уже давно ничего не ела, пока не почувствовала запах крови. Откинувшись на три подушки, она наслаждалась каждым глотком, но в какой-то момент ей пришлось вытеснить из своих мыслей увиденное ею, убийство.

В глубине души она знала, что то, что она пьет кровь, не делает ее злой; убивать, чтобы получить эту кровь, вот что сделало бы ее аморальной и нечестивой. Ей никогда не придется этого делать, благодаря лагерным запасам донорской крови. Как ей однажды сказала Кайли, люди сдают кровь, чтобы помочь спасти жизни, в чем разница в сдаче крови, чтобы сохранить здоровье вампира?

Да, в словах Кайли хватало мудрости, даже через несколько месяцев после того, как она произнесла их, это помогало ей.

С Холидей, парящей рядом с ней, Делла даже заставила себя съесть суп. На вкус суп был как дерьмо, но было что-то ностальгическое в наблюдении за плавающими макаронами в форме звезд в этом курином бульоне. Ее мама всегда давала ей цыпленка и макароны в форме звезд, когда она была больна.

Но Делла не была больна. Или была?

— Я рад видеть, что ты ешь, — сказала Холидей, и замолчала, как будто ей нужно было что-то сказать.

У фейри был дар читать эмоции других, но она не могла скрыть свои знания.

— Что? — спросила Делла.

— Мне пришлось позвонить твоей маме и сообщить о твоем маленьком несчастном случае.

— О, хрень! Почему?

— Потому что они все еще твои родители, — сказала лидер лагеря. — Я не сказала ей, что ты была без сознания, я просто сказала, что ты упала и ударилась головой. Я заверила ее, что с тобой все в порядке.

— И? — спросила Делла, беспокоясь, что ее мама сказала, что ей все равно.

Несмотря на то, что сказала Холидей, о том, что ее мама звонит раз в неделю, Делла все еще могла помнить, как разочарована была ее мама, в машине в то воскресенье.

— Она беспокоится. Она попросила тебя перезвонить ей.

Делла выдохнула.

— Мне нужно было поговорить с ней.

— О чем?

— Кайли предложила Миранде и мне приехать к ней домой в эти выходные.

Холидей улыбнулась.

— Звучит оптимистично. Но мы также должны обсудить это с Бернеттом.

— Почему? — спросила Делла.

— Если он думает, что нападение на тебя было личного характера, он может обеспокоиться о том, что ты покинешь лагерь.

— Зачем ему беспокоиться обо мне? Со мной все будет хорошо. Кроме того, я с Кайли, то есть с Защитником. Что еще нужно?

Холидей пожала плечами.

— Я согласна, но нам все равно придется поговорить с Бернеттом. Я не знаю, видела ли я его когда-нибудь настолько испуганным, как тогда, когда он вынес тебя из леса.

Делла закатила глаза.

— Я в порядке. И я буду в порядке еще и по тому, что со мной будет Кайли.

— Я знаю, ты думаешь, что ты в порядке. Но сегодня утром ты была без сознания. И доктор звонил мне несколько часов назад, желая подтвердить то, что ты не сбилась со своего цикла. Очевидно, у тебя была повышена температура. Так у тебя есть менструация, не так ли?

— Боже, неужели весь лагерь хочет знать мой менструальный цикл? Разве некоторые вещи не могут остаться приватными?

— Речь идет не о вторжении в твою личную жизнь, а о заботе, о твоем здоровье.

— Хорошо, — вздохнула Делла. — Да, у меня месячные — ну, почти что.

— Почти что? — начала свой допрос, Холидей.

— Они должны быть на днях. Мой цикл — регулярен. Тетя Фло никогда меня не подводит.

Ни в коем случае Делла не собиралась рассказывать Холидей о возможном гриппе. Она никогда не согласится отпустить Деллу к Кайли.

Холидей вскоре ушла, не без наказов. Делла должна была позвонить маме, а потом лечь пораньше спать. Ей не разрешили бегать, так что пришлось послушаться. То, как Холидей узнала о ее ночных пробежках, было для нее загадкой. Опять же, Холидей, вероятно, знала намного больше, чем говорила.

Сидя в тихой комнате, Делла потянулась к своему телефону, лежащему на тумбочке. Ее живот заболел при мысли о том, что надо поговорить со своей мамой. И как она собиралась убедить ее сказать " да " насчет поездки к Кайли?

Она все еще смотрела на экран телефона, пытаясь продумать весь разговор, когда в ее руке зазвонил телефон.

Пожалуйста, пусть это будет Чен!

Она посмотрела на номер. Нет. Готова она или нет, но ей нужно было поговорить с мамой.

Делла придумала одну вещь: она попыталась стать той, старой Деллой, той, кто не был не уверен в любви своей матери. К той, кто раньше точно знал, как убедить свою маму сдаться. К той, которая не была вампиром.

— Привет, мам! — сказала Делла, скривившись от своего подлизывания в голосе.

— Ты в порядке?

— Я в порядке. Просто отлично.

— Холидей сказала, что ты ударилась головой.

— Совсем немного. Холидей беременна, и теперь она постоянно беспокоиться. Серьезно, я даже не могу найти то место, которым ударилась.

Она потянулась и вздрогнула, когда нашла большую шишку, которая показывала всю ее ложь.

— Ты бодро говоришь, — сказала ее мама, и Делла поздравила себя с тем, что хорошо притворялась, и что все было в порядке.

Может, ее мама тоже притворялась? Разве притворные отношения не были лучше, чем то, что было у них в последнее время?

— Да, все в порядке. — Делла прикусила губу, обдумывая, стоит ли ей об этом говорить. — Извини, — сказала она. — Прости за то, что случилось.

— Ты же влезла в бар своего отца, да?

Чертовщина. Почему она это сказала? Должна ли она просто сказать «да», признаться в чем-то, в чем она не была виновна? Она открыла было рот, чтобы сказать «да», но вместо этого сказала.

— Я не трогала его драгоценный бренди. Я бы не стала этого делать. Я… я думала о Чене, и хотела увидеть его фотографию. Я помню, что папа хранил там свои фотоальбомы.

На линии была тишина. О, черт! Теперь она действительно все потеряла. Ее мама, вероятно, пойдет смотреть альбом и увидет пропавшую фотографию.

— Почему… почему ты не сказала? Почему ты не сказала своему отцу, что ты это пришла туда за этим?

— Папа начал обвинять меня. Он… он так разочарован во мне, я просто… это больно.

Все еще больно.

— Ты должна была сказать ему, — сказала ее мама.

— Я постараюсь запомнить это.

Делла поняла, все это звучит так, будто разговору настает конец, а ей все еще нужны были две вещи.

— О, Мама. Я… я хотела спросить, не возражаете ли вы, если я поеду к другу на следующих выходных? Это Кайли, моя соседка, ты уже встречалась с ней раньше, она пригласила меня и Миранду, мою вторую соседку, к себе домой.

— Для чего? — спросила, подозрительно, ее мама.

— Для учебы. Ну, типа того, как я раньше занималась с Челси. Когда нужно было делать домашнюю работу.

Ее мама когда-то была лохом до всего, что связано с групповыми исследованиями. На каждое свидание со своим бывшим парнем Делла приносила свои школьные учебники, и открывала их хотя бы раз, так что ей не приходилось лгать, когда она говорила, что они провели «некоторое» время, уткнувшись носом в книгу.

— Ты не можешь сделать это в школе?

— Это не так весело.

Ее мама молчала.

— Могу я поговорить с ее родителями?

— Я уверена, что ее мама будет рада поговорить с тобой.

По крайней мере, Делла надеялась на это.

— Если ее мама поговорит со мной, то… тогда…

— Спасибо, — сказала Делла, не желая давать маме шанс на отступление. — О, еще одна вещь. Мы пишем эссе, и одна из вещей, которую мы должны описать, это в какой школе учились наши родители. В какой школе учился папа?

— Кляйн Хай. Ты не хочешь узнать, в какую ходила я? — спросила ее мама, напомнив Делле, что был день, когда ее мама немного ревновала к ее отношениям с отцом.

— Я знаю, в какой школе ты училась, — сказала Делла. — Ты ходила во Фримонт Хай. Ты сама говорила мне.

Делла действительно помнила это. Она вспомнила, что они много разговаривали об этом. Она много говорила с обоими родителями. Хотя, она только что поняла, как мало ее отец говорил о своем прошлом. Ее отец всегда был сосредоточен на будущем.

На линии снова была тишина.

— Я помню историю о том, как тебя и еще двух девочек поймали на том, что вы позволили лягушкам сбежать до того, как школа использует их в качестве лабораторных экспериментов.

Ее мама рассмеялась.

— Я давно об этом не вспоминала, — сказала она, выдохнув. — Я скучаю по тебе, Делла.

Слезы наполнили глаза Деллы. Ее мама притворялась? Или она говорила правду?

— Я тоже скучаю по тебе.

Боже, она только что это сказала? Последнее, что ей было нужно, это то, чтобы ее мама попыталась заставить ее вернуться домой.

— Не то чтобы мне здесь не нравится, — сказала Делла, вытерев одинокую слезу, сбежавшую с ее ресниц. — Я пришлю тебе номер мисс Гален.

— Хорошо, — сказала ее мама.

Делла собиралась повесить трубку.

— Делла? — спешно спросила ее мама.

— Да?

— Я знаю, что твои отношения с отцом сейчас в тяжелом состоянии, но он…

Вы оба в «тяжелом состоянии», подумала Делла, вспоминая, как она застукала свою маму, проверяющую ее сумки, боясь, что она принесла домой наркотики и может передать их своей сестре. Но Делла не стала этого говорить.

— Что он? — спросила Делла.

— Он любит тебя.

— Угу, — сказала Делла.

Часть ее почти поверила этому.

Почти.

К восьми часам вечера Миранда отправилась на встречу к Перри. Кайли дала Делле номер своей мамы, чтобы Делла могла отправить его, а затем она отправилась на встречу с Лукасом. Одинокая и измученная Делла, выключила свет. Удивительно, но она уснула. Точнее, она проспала до четырех утра. Она не была уверена, что ее разбудило. Она спрятала ноги под одеяло, пытаясь сделать так, чтобы ее пальцы не замерзли. Ладно, может, она знала, что ее разбудило, и просто не хотела этого признавать.

Она оставалась в постели, прикрывая подбородок, избегая холод. Она уже давно не чувствовала холода. Это был призрак или проявление лихорадки?

Она боялась, что это был призрак. Пытаясь откинуть эту мысль, она вспомнила ужасающую картину. Она увидела мертвую девушку. Затем ее мозг воссоздал образ ее борьбы с напавшим на нее преступником. Ее борьбу и поражение.

Искушение разбудить ее друзей охватило ее. Но страх Деллы перед проявлением трусости, перевесил его.

Выползая из кровати, она быстро надела джинсы и рубашку с длинными рукавами, и выпрыгнула в окно. С тех пор, как она спала, она не нарушала правила Холидей. Единственным недостатком было то, что она не могла столкнуться со Стивом. Мысли о нем заставляли ее думать о Джесси, дочери доктора, поэтому она бежала быстрее.

Желая почувствовать ритм своего бега, удары ее ног о землю, она не давала себе возможности взлетать. Но все это было достаточно быстрым. Холодный ветер смыл ее страхи. Двигаясь с такой скоростью, она чувствовала свободу, и избавлялась от беспокоивших ее стрессов. Нет, это не решало ее проблемы, но Делла была рада принять отсрочку.

В течение нескольких минут, она дважды обежала круговую границу лагеря. Ее сердце колотилось о грудную клетку, кожу покалывало от октябрьского воздуха, и она быстро и упорно вдыхала кислород.

Замедлившись, она поставила руки на бедра и ждала, когда ее сердце станет биться ровнее. Когда она огляделась, она увидела, как какая-то фигура перепрыгнула за забор, прямо рядом с окружавшими ее деревьями. Ее первая мысль была о Стиве. Несмотря на дочку доктора, несмотря на том, что она настаивала, что ей нужно было взять паузу в их отношениях, ее лицо озарилось счастливой улыбкой, а тепло заполнило ее грудь.

Она подняла голову, чтобы вдохнуть воздух, надеясь опознать его запах. Но не было никакого запаха. Но она видела, как человек снова изменился. На этот раз это не напомнило ей о Стиве.

Она снова вдохнула. Запах леса и деревьев, украшенных осенними листьями, запах леса, который был готов скинуть свои листья для наступающей зимы, наполнил ее нос. Но здесь не было никакого другого аромата.

Так ее нюх стал таким же плохим, как и ее слух? Но ее не подводили ее глаза. Через деревья она смогла разглядеть фигуру. Недостаточно для того, чтобы увидеть лицо, но достаточно для того, чтобы узнать, что это был мужчина.

Это была Чейз?

Она снова побежала, добравшись почти что до забора, она снова вдохнула воздух в легкие. Запаха так и не было.

— Покажись! — потребовала она, не зная, был ли он другом или врагом.

Она считала, что это мог быть вампир, который убил ту пару, или, возможно, виновник того, что у нее образовалась шишка на голове. Ее мышцы напряглись. Она собралась перепрыгнуть через забор, и столкнуться с негодяем. Но зная, что это разозлит Бернетта, она заставила себя передумать.

— Так ты прячешься, словно трус, не так ли? — выплюнула она, сжимая забор и встряхивая его.

Нарушитель бросился в глубину леса, спрявшись на секунду, а затем он взлетел. Быстро. Но не настолько быстро, чтобы она не узнала его.

Глава 13

Его походка. Его черные волосы. Его худые ноги.

— Чен стой. Мне нужно поговорить с тобой, — крикнула Делла

Он не остановился; он побежал в лес, став не больше, чем пылинка, растворившаяся в ночи.

— Позвони мне! — крикнула она. — Мне нужно…

Какого черта ему от нее убегать? Лучше спросить себя, зачем он пришел сюда? Она много раз говорила ему, что Бернетт установил здесь сигнализацию. Опять же, он не шагнул на их территорию. Но, без сомнения, он собирался прыгнуть через забор. Он должен был увидеть ее, верно? Так почему же он не увидел ее?

Вдруг, она услышала звук, будто кто-то пролетел рядом с ней. Она не была одна. Так вот почему Чен сбежал. Она оглянулась, вдыхая аромат чужестранца. На этот раз ее нос был работоспособен. Чертова погоня помешала ей заполучить информацию раньше.

— Кто такой Чен? — спросил ее голос извращенца позади нее.

Никто, хотела сказать она, но это было бы ложью. И он должен был это понять.

— Мой кузен.

Она повернулась к нему лицом.

— Я думала, что увидела его, но он исчез, так что есть вероятность, что я могла ошибиться.

Она специально ответила так, чтобы это не прозвучало как ложь. Тот факт, что она не верила в это предположение, было совершенно другим вопросом.

Чейз приподнял голову, пытаясь уловить запах в воздухе. Делла порадовалась, что он не смог его определить.

— Я никого не чувствую, — сказал он.

— Да, я же сказала тебе, что думаю, что ошиблась.

Она сформировывала свои предложения так, чтобы он не смог прочитать ее ложь, поэтому она оглянулась в сторону леса.

— Ты чувствуешь его? — спросил Чейз.

— Нет, — сказала она, опять из ее уст звучала правда.

Тот факт, что ее способность в предварительном улавливание запахов снова подвела ее, должен был задеть ее, но теперь это сработало ей на руку. Но что бы то ни было, не мешало ее чувствам, лучше бы это закончилось… запах и слух были частью ее защиты и спецификой вампиризма. Она нуждалась в них, если собиралась работать на ФРУ.

— Ты видела его? — спросил он.

Внутри себя Делла сгримасничала. Он проверял ее, пытался узнать, лжет ли она?

— Я прибежала сюда, но он слишком быстро скрылся. И так как это не является нашей собственностью, это мог быть кто угодно.

Она уставилась на забор и молилась, чтобы Чен не вернулся. Черт, зачем он пришел сюда? Да, она звонила ему, но ни разу не сказала ему приехать сюда.

Чувствуя, что Чейз стоит и смотрит на нее, она явственно захотела, чтобы вампир исчез. Его присутствие раздражало ее. Даже его запах раздражал ее. По какой-то причине она вспомнила их встречу, которая произошла раньше: «ты милая, когда злишься».

Она продолжала смотреть в сторону темного леса. Где-то вдалеке она услышала звуки живой природы и диких животных. Видимо, это был лев.

И он приближался к ним. Она чувствовала его всего в нескольких дюймах от нее. Она услышала, как его быстрое сердцебиение. Его запах стал ощущаться сильнее.

— Ты уверена, что это не тот же вампир, который напал и убил ту пару?

Она скорчила рожицу, вперившись в него глазами. Он стоял слишком близко, она сделала шаг назад.

— Откуда ты об этом знаешь?

— Я работаю с Бернеттом в ФРУ над этим делом.

Он работал с Бернеттом? Разве она не сказала лидеру лагеря, что именно она хочет раскрыть это дело?

— Бернетт не позволил бы этого. Он едва знает тебя.

Кроме того, это было ее дело. Она уже была вовлечена в него. Она знает запах. Это она каждый видела во снах мертвые тела.

— Я думаю, что некоторые люди здесь более надежны, чем другие.

Она посмотрела на него, и вдруг поняла. Сейчас было почти пять утра. Если Бернетт еще не встал, то уж точно собирался вставать.

Делла приземлилась на крыльцо возле дома Холидей и Бернетта. Входная дверь распахнулась, и Бернетт, с немного растрепанными волосами, выглядел сонным, он стоял посреди комнаты, одетый только в свои боксеры. В руках у него были его джинсы, как будто он планировал одеться, но, внезапно, у него закончилось время на сборы.

— Что такое? — спросил он, со сталью и с утренней хрипотцой в голосе.

Затем одним быстрым движением он надел на себя джинсы. Делла смотрела, как его бронированные ноги исчезают в джинсовой ткани.

— Ты назначил Чейза на недавнишнее дело ФРУ? — спросила она.

Бернетт провел ладонью по своему лицу, как будто все еще пытается проснуться.

— Ты… ты пришла сюда в это время, чтобы спросить меня об этом?

— Так что?

Он выдохнул.

— Ты не можешь зайти через час?

Она могла бы, но не хотела этого делать.

— Уже почти пять утра, я думала, ты уже встал. Ты избегаешь этого вопроса?

Она склонила голову, она хотела ранить и заставить его увидеть свою ошибку. Она хотела работать над этим делом. Он должен понять ее желание она хотела чтобы все видели, что сделал этот подонок, она хотела помочь ему поймать его.

— Нет, я предпочитаю не отвечать на какие-либо вопросы в это время.

— Что случилось? — спросила Холидей, выходя к ним в халате, с сонным выражением на лице.

Делла не возражала против пробуждения Бернетта, но беременная Холидей, выглядящая очень уставшей, пощипывала ее совесть.

— Извините, но я… столкнулась с Чейзом, и он сказал мне, что Бернетт поручил ему работать над новым делом. Делом, над которым, как я сказала Бернетту, хотела бы работать. Теперь он даже не говорит мне, правда ли это.

Она ждала, когда он ответит на ее обвинение.

— Ты была больна, — сказал Бернетт.

— Меня ударили по голове. Но я была в порядке, я говорила тебе, что все со мной в порядке. Я помню, как доктор приезжал сюда единожды, чтобы вылечить тебя, когда тебе наподдавал по заднице призрак. Никто же не лишил тебя права работать.

— Я не назначаю дела кому-либо только потому, что кто-то хочет работать. И мне не наподдавали по заднице.

— У меня есть запах этого убийцы.

— Так же как и у Чейза, ведь он был там в ту ночь, тогда, когда вампир активировал сигнализацию.

— Я поехала с тобой туда и увидела, что он сделал с той парой. Я же говорила, что хочу поработать над этим. И, кроме того, ты едва знаешь Чейза. Он появился здесь недавно. Ты доверяешь ему больше, чем мне?

— Я никогда не говорил, что не доверяю тебе. У него есть определенные способности, которые делают его ценным для меня.

— О да, такие способности — как пенис между ног? — пробурчала Делла, скрестив руки на груди.

— Что? — спросил Бернетт, его зрачки расширились от удивления.

— Я сделала все, что ты сказал мне, чтобы я смогла работать в ФРУ. А ты только всего лишь один раз взял меня на задание. Один раз! — Делла старалась не дать своему голосу возвыситься от обуревающих ее эмоций. — Ты постоянно обходишь меня стороной, либо посылаешь на задания Лукаса, либо Дерека. А теперь их роль перешла к Чейзу. Почему ты каждый раз пытаешься остановить меня?

Бернетт взглянул на Холидей, как будто ожидая, что она поможет ему в этом деле.

Она не сказала ни слова на его многозначительный взгляд, и это напомнило Делле о том, что она говорила ей до этого.

— Это все потому, что я — женщина? Ты думаешь, я не могу служить там, потому что у меня есть сиськи? Ну, позволь мне сказать тебе, мои сиськи не определяют мой ум и мое мужество.

— Это не имеет отношение к тому, что ты женщина.

Он снова посмотрел на Холидей, и когда она не встала на его защиту, он зарычал.

— Это не так! — крикнул он.

Делла услышала его сердцебиение, которое немного сбилось с «ритма правды».

— Может это не совсем ложь, но… твое сердце просто пропустило несколько ударов, приятель!

Бернетт снова взглянул на Холидей, словно прося ее вмешаться в это дело, но она все также стояла и молчала. Очевидно, она знала, что Делла была права. Бернетт был несправедлив к ней. Он избегал ее, и выбирал парней для этой работы.

— Почему ты думаешь, что я не смогу работать там? — снова спросила она. — Если это не потому, что ты шовинист, тогда скажи мне, в чем причина. Скажи мне, что мне нужно сделать, чтобы соответствовать твоим стандартам!

— Я не… это потому, что я не хочу, чтобы тебе причинили боль.

— И ты думаешь, что мне причинят боль, потому что я женщина, — сказала она.

Он провел рукой по своим волосам.

— Мне не все равно, черт возьми. Я забочусь обо всех в этом лагере, но ты… другая. Ты особенная. И, может быть, просто…может быть, есть крошечная толика в том, что ты женщина, но на самом деле это не так. Мне просто — не все равно.

Его слова тронули ее. Она была натянута, как струна во время их разговора. Та часть ее характера, которая отвечала за «розовые сопли», хотела обнять его. Но больше чем его любовь, она хотела его уважения.

— Но это некорректно.

— А ты упрямая, — сказал он. — Я боюсь, что твое упрямство может обернуться против тебя. И я знаю, что это также может обернуться против меня, потому что я был таким же, как ты, когда был в твоем возрасте.

Холидей качнулась с носка на пятки и улыбнулась, как будто была полностью удовлетворена тем, как все разрешилось.

Делле пришлось проглотить его замечание, чтобы удержать свои эмоции. Все всегда говорили, что Бернетт был неравнодушен к ней, но все, что она видела, это то, что он был жестким. Может быть, это была — жесткая любовь. Но он все еще оставался жестким, и ей это не очень-то нравилось!

— Я не такая упрямая, как ты, — сказала она ему. — И забота обо мне не является весомой причиной, чтобы остановить меня от воплощения моей мечты. Тебе не кажется, что Холидей тоже заботится о тебе? Она же не заставила тебя перестать работать на ФРУ.

Бернетт сцепил руки за шее, на руках проступили вены. Без рубашки на его теле это движение продемонстрировало прекрасный набор мышц, в том числе и на груди. Холидей должна быть счастливой девушкой. Конечно, Делла также знала, что и ему повезло поймать на крючок Холидей.

— Давай найдем компромисс, — сказал он. — Ты работаешь над своим упрямством, а я буду работать над своими проблемами. Как тебе это?

Она кивнула.

— Но я хочу заниматься этим делом. Я продолжаю видеть ее. Она всегда предстает перед моими глазами. Мне нужно найти того, кто сделал это.

Он нахмурился.

— Жертв было двое.

— Я знаю, — сказала Делла. — Но, почему-то, я вижу именно ее. Позволь мне помочь, пожалуйста.

— Я подумаю над этим.

Она хотела сказать, что этого было недостаточно, но увидела предупреждающий взгляд Холидей и передумала. Делла развернулась, чтобы уйти, но, снова обратилась к ним. — Спасибо за… заботу…и за компромисс.

Холидей потерла ладони друг о друга, улыбка сияла в ее зеленых глазах.

— Почему бы вам двоим просто не обняться и не покончить со всем этим? Момент самый подходящий. Проявление эмоции — естественны и правильны.

— Все итак в порядке, — ответили одновременно Бернетт и Делла.

Они оба рассмеялись, и, конечно, они не обнялись, но Бернетт протянул руку и положил ее на ее плечо. Это было, как подумала Делла, когда шла по тропинке, также утешительно, как и объятие.

Когда она подошла к дому, небо еще проявлялось через темноту. Только несколько звезд мерцали, будто их прогоняли. Вдали раздавались звуки нового дня. Несколько сверчков защебетали где-то вдали, птица вспорхнула крыльями, она готовилась к утреннему полету. Теплое чувство наполнило ее сердце, все это способствовало ее посещению Бернетта.

Все это продолжалось до тех пор, пока извращенец не приземлился прямо перед ней.

— Так ты теперь мне веришь? — спросил он, его уверенная улыбка прямо-таки бесила ее.

Она сделала шаг назад, понимая, что он стоял слишком близко.

— Я считаю, что ты раздражаешь еще больше, чем жужжащий комар, пытающийся выпить мой ужин.

— Ой, да ладно тебе. Я же нравлюсь тебе, хотя бы немного. Я могу доказать это.

— Ты сумасшедший. Псих, живущий в Ла-ла-Лэнде. Ты мне не нравишься, и тут уж точно не немного!

— Тогда дай мне шанс заставить тебя изменить твое мнение обо мне.

Она была в шоке.

— Интересно, зачем?

— Потому что я не так уж и плох. Потому что я думаю, что у нас больше общего, чем ты думаешь.

— Что у нас общего? Подожди… ты тоже считаешь себя занозой в моей заднице?

Он ухмыльнулся, обнажив белые зубы под губами.

— Видишь ли, это часть того, что нас объединяет.

— Я ни хрена не вижу, — настаивала она на своем, стараясь не пялиться на его губы.

— Я имел в виду то, что мы оба умны, — сказал он. — Мы оба вампиры. Мы оба въедливые, как гвозди.

Его комплимент застал ее врасплох, и у нее не было другого умного комментария, чтобы оппонировать ему.

Он воспользовался этим кратковременным недоразумением. Подойдя ближе, он прошептал над ней эти слова. Она даже смогла их почувствовать. Медленные и легкие, слова прозвучали около ее шеи.

— Мы оба горячие, — сказал он, его голос прозвучал гипнотизирующе.

— Я так не думаю… — сказала она, а подумала о том, что он и правда «горячая штучка».

Она остановилась на полуслове, зная, что это было бы ложью, и он бы услышал это. Она должна была быстро что-то придумать.

— Ты думаешь, что ты горячий. Почему меня это не удивляет? И кстати, я не считаю себя…

Он прижал палец к ее губам.

— Ты горячая штучка. Ты пытаешься создать образ, типа «не связывайся со мной». Именно поэтому парень хочет с тобой связаться.

— Я бы не стала рекомендовать это, — сказала она, убрав его палец со своих губ и отступив от него, прежде чем у нее появился бы соблазн продолжить.

В какую игру он играет? Почему она вообще позволила ему играть с ней?

— Эй.

Он снова шагнул к ней.

Она выставила вперед свою руку.

— Сделай мне одолжение, и просто держись от меня подальше, или я буду прихлопывать тебя каждый раз, как я это делаю с жуками, которые меня раздражают — Она хлопнула ладонями перед его лицом, — О, и я только наслажусь этим моментом.

***

У Деллы возникла еще одна головная боль во время урока математики. Тетя Фло, наконец, решила заглянуть к ней, во время ежемесячного визита родственников. На перерывах между занятиями, ее голова пульсировала от боли от шума, поэтому Делла пошла домой, чтобы заткнуть свои уши тампонами, дабы не слышать посторонние звуки. Пока она шла к дому, она думала о том, что было той ночью. Она думала правильно? Если нет, то что он делал здесь, в Техасе? Да, он часто приходил сюда, но обычно звонил ей перед этим. Она думала о его причинах не перезванивать ей. Слишком занят? В беде? Но зачем ему было приходить сюда, если он не хотел с ней разговаривать? Она достала свой телефон. Найдя его сообщение, присланное еще на прошлой неделе, она снова прослушала его.

Привет… просто подумал, что надо позвонить тебе. Давно не слышал от тебя новостей. Ты уже устала от этой тюрьмы? Может, хочешь присоединиться ко мне и немного повеселиться? В любом случае, это не важно, но позвони мне, когда появится возможность.

Решив попробовать еще раз, она снова набрала его номер.

Ее сразу же переключили на голосовую почту. Внезапно она вспомнила сообщение, которое Чен отправил ей несколько месяцев назад, с телефона своего друга. Она быстро начала искать это сообщение, чтобы прочитать его и найти номер. Она злилась на себя за то, что не подумала об этом раньше.

Прослушав два гудка ей ответили.

— Алло, — ответил низкий голос.

— Привет, Я Делла Цан, двоюродная сестра Чена Хона. Это Кевин?

— Я не знаю никого по имени Чен Хон.

Да, он сделал это. Она могла слышать его ложь. И он не отрицал, что был Кевином.

— Это его двоюродная сестра — вампир, — сказала Делла, думая, что он может подумать, что она человек. — Ты Кевин Миллер? Он использовал твой телефон, чтобы отправить мне сообщение.

Тишина заполнила линию. Наконец он заговорил.

— Так это ты ходишь в эту шикарную школу. Я был тогда с Ченом в Техасе, когда ты только подхватила вирус, а Чен позаботился о твоей заднице. Ты наполовину белая, не так ли?

Все это прозвучало так, будто он собирался использовать все это против нее. Разве имя Кевин Миллер, не звучит так, будто принадлежит к белому человеку?

— Да, я пытаюсь связаться с Ченом, но не могу дозвониться.

— Он переехал в Техас.

Значит, это все-таки был Чен. Она знала это.

— Там есть группа, которая присоединилась к банде «Багряная кровь». Где то в районе Хьюстона.

Делла внутренне застонала. Чен вступил в банду? До сих пор он избегал присоединений, потому что знал, что они могут доставить ему много неприятностей.

Делла ничего не слышала о «Багряной крови». Не все банды были плохими, но большинство из них все-таки были. И с таким именем, как «Багряная кровь», звучало не очень хорошо.

— Ты знаешь точно, где находится эта банда? — спросила Делла, заинтересованная тем, был ли Чен тем, кто звонил ей на той неделе.

Чувство вины пронзило ее сердце. Если бы она позвонила ему тогда, возможно, она могла бы отговорить его от этого.

— Нет, так как я уже состою в другой банде, поэтому я не обратил на это внимания.

— Не мог бы ты узнать адрес? — спросила Делла. — Я была бы очень благодарна, — добавила она, понимая, как глупо это прозвучало.

Вампиры не заботились о благодарностях, особенно те, кто состоит в бандах.

Он усмехнулся.

— Что даст мне твоя благодарность?

— Понимаю, — сказала она.

Ладно, может быть, она могла бы разрулить по-своему.

— Никогда не помешает иметь кого-то, кто должен тебе. Например, если ты когда-нибудь попадешь в Техас.

Он колебался.

— Я часто бываю в Техасе.

— Тогда это вряд ли будет проигрышным.

— Ты же знаешь, что расплаты могут быть адскими, — сказал он.

— Да.

Но если бы она смогла найти Чена, она бы с радостью пережила адские взаимоотношения.

Он выдохнул.

— Я подумаю, если будет время…

— Спасибо.

Она повесила трубку, все выглядело более запутанным, чем когда-либо. С тех пор, как Чен пришел сюда прошлой ночью, было ясно, что он хотел ее увидеть. Так почему он не отвечал на ее звонки?

В ее голове сформировывались всевозможные ответы.

Он потерял свой телефон.

Он не мог оплатить телефонный счет.

Она должна была найти способ увидеть его. Но как?

В среду утром на Часе знакомства, каждый житель лагеря стоял перед столовой. Делла и в самом деле спала. Воспоминания о мертвой девушке, появляющиеся в ее голове, почти стерлись, также она перестала наблюдать летающие перья и видеть призраков. Что сделало Деллу уверенной в том, что все это было связано не с ней, а с Кайли. В конце концов, она была говорящей с призраками.

Может быть, Делла просто хотела верить в это, но пока что ничего не доказало ее неправоту, и она собиралась позволить себе верить в это.

Крис подошел к ним со своей дурацкой шляпой.

— Ну, сегодня у нас не будет специальных встреч.

Что означало, что никто не платил кровь, чтобы выбрать кого-то особенного.

— Просто удивительно.

Крис холодно посмотрел на Чейза. Чейз смотрел на него так, будто ему было все равно, и Крис это почувствовал. Оба вампира, можно подумать, нашли причину для перемирия.

Эта мысль напомнила Делле о том, что сказал Чейз — у них много общего. Не то, чтобы это было правдой.

Белокурый вампиреныш хмыкнул и вытащил два мешка из шляпы. Затем он вытащил по одному имени из каждого стоящего мешка пере ними. Далее звучали имена пар, которым предстоит провести друг с другом час знакомства. Делла напряглась, ожидая то имя, с кем придется тратить час своего времени. Шестьдесят минут могли бы показаться очень длинными, если бы ей пришлось не бегать в лесу, а идти медленным шагом. Тут Крис озвучил ее имя.

Крис немного вздохнул, добавив драмы.

— Делла, ты проведешь свой час с Дженни Йейтс. С нашей новой цыпочкой — Хамелеоном.

Делла расслабилась. У нее не было возможности поблагодарить Дженни, так как девушка пожертвовала пинту крови вместе с другими, чтобы она не была принуждена к проведению часа с Чейзом.

Когда она подошла к Дженни, Дерек сразу же материализовался рядом с ней.

— Будь дружелюбна, хорошо? — пробормотал он.

Делла нахмурилась. В последнее время тот факт, что все, казалось, думали, что она грубая сука, беспокоил ее.

— Черт, — огрызнулась Делла. — Я думаю, это означает, что я не смогу высосать всю ее кровь, и оставить ее себе ради вампирского развлечения.

Дерек покачал головой.

— Ты же знаешь, что я имел в виду.

Она хорошо поговорила с Дереком в течение часа о своем дяде и о своей тете. И то, что он помогал ей, было для нее ценно, но Делла ничего не могла поделать с собой.

— Наверное, ты думаешь, что я сука, которая нарочно навредит ей.

Она отошла от Дерека, подойдя к Дженни, и пытаясь совладать с эмоциями по поводу чужих мнений, которые сильно раздражали ее. Она снова вспомнила старую поговорку, которую часто говорила ее мама — «Палки и камни могут сломать мне кости, но слова никогда не повредят мне».

Ее мама была неправа. Слова ранили. И ты не мог взять свои слова назад.

— Дерек это подстроил? — спросила Дженни, когда Делла подошла к ней.

— Что подстроил? — спросила Делла.

— Что мы будем вместе?

— Нет, — сказала Делла. — Тебе просто не повезло.

Она пошла в сторону от толпы, комментарий Дерека все еще жалил ее.

Дженни выгнула бровь, но пошла за ней.

— Ты в порядке? — спросила Дженни, потому что Делла все еще молчала.

— Все ок. Может ты хочешь пойти ко мне домой? — спросила Делла.

— Конечно, — Дженни оглянулась назад и посмотрела на Дерека. — Что он тебе сказал?

Делла нахмурилась.

— Чтобы я была дружелюбной.

Дженни скорчила рожицу.

— Я не понимаю, почему он думает, что это его работа заботиться обо мне.

— Ты ему нравишься, — сказала Делла.

И он думает, что я грубая сука.

Они добрались до тропы, которая уводила их подальше от толпы. Утренний воздух был свежим. Дженни пинала камень, и смотрела, как он отскакивает от ее ноги.

— Ты же нравишься Стиву, но я не вижу, чтобы он ходил вокруг, заставляя людей быть добрыми к тебе, — сказала Дженни.

— Я здесь не потому, что Дерек сказал мне сделать это. — Внезапно Делла поняла то, что сказала ей Дженни. Она резко остановилась. — Откуда ты знаешь, что я нравлюсь Стиву?

Дженни пожала плечами.

— Все знают, что ты нравишься Стиву. Это супер очевидно только по тому, как он смотрит на тебя. Как будто вся его жизнь в тебе — самое захватывающее, удивительное, что он когда-либо видел. Я видела, как он просто слушает твой голос, когда ты находишься рядом, и он всегда отрекается от других, когда ищет тебя. Это так мило.

Делла выдохнула и пожелала, чтобы она не думала, что это «мило».

— Тебе это не нравится? — спросила Дженни.

— Тебе не нравится Дерек? — спросила наперекор Делла, думая, что девушка поймет, что некоторые вещи слишком личные, чтобы спрашивать о них.

— Да, но я немного напугана. А ты?

Делла не ожидала, что она ответит, и теперь, чтобы быть дружелюбной, она должна была ответить взаимностью.

— Также.

— Вау, я не думала, что ты чего-то боишься.

Делла хотела вернуть свои слова обратно. Но было слишком поздно. Она подошла к своему дому и села на ступеньку крыльца.

— Я думаю, что я не такая жесткая, как вы все думаете.

— Нет, ты просто человек. Ну, не человек, а просто… нормальная.

Делла вперила глаза в Дженни.

— Нормальная — это скучно. Я хочу быть успешной. Завершенной.

Я хочу показать Бернетту, что я достаточно хороша, чтобы работать в ФРУ.

— Я бы хотела быть нормальной, — сказала Дженни, садясь рядом с Деллой. — Тогда они не будут смотреть на меня все время.

— Ты привыкнешь к этому. Также, как и Кайли, — ответила Делла, развалившись на крыльце. — Но я согласна, это полный отстой, но мы не можем выбирать, кто мы есть или то, как мы выглядим.

— Кем бы ты не хотела быть? — спросила Дженни.

— Мы же говорим не обо мне.

Но слово «вампир» пришло в голову Делле. И сколько раз она хотела, чтобы она была больше похожа на своего отца, просто думая, что это сделало бы его счастливее? Но это было недоступно.

— Верно, — сказала Дженни с неверием.

Делла разбушевалась. Тогда, по неизвестным причинам, она решила немного ослабить бдительность.

— Я не хочу быть слабой, и не хочу зависеть от людей. Я хочу быть в состоянии заботиться о себе, и полагаться на собственные силы.

Дул легкий ветер, и несколько листьев серебряного клена упали на землю.

— Но это не все так просто. Иногда очень трудно быть так далеко от своих родителей, и я говорю не о физической дистанции.

Еще один порыв ветра сорвал несколько свободных листьев.

— Дерек сказал мне, что он помогает тебе найти дядю и, возможно, твою тетю. Поэтому ты ищешь их?

Делла нахмурилась, она не думала, что Дерек говорит об этом, но она полагала, что не может жаловаться.

— Отчасти из-за этого, но не говори об этом другим.

— О, не беспокойся на этот счет, — сказала Дженни, остановившись. — Что ты будешь делать, если найдешь их? Ты уйдешь отсюда и будешь жить с ними?

— Нет, — сказала Делла. — Просто было бы здорово иметь семью, которая меня понимает.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — сказала Дженни, и это заставило Деллу вспомнить, что между Дженни и ее настоящими родителями все еще были проблемы. Она подумала, что у них с Дженни было много общего.

Тишина повисла в воздухе.

— Дерек поцеловал меня, — проговорилась Дженни.

Делла посмотрела на нее, она была счастлива отодвинуть свои мысли от Стива и своих родителей.

— И?

— И что?

— Поцелуй всегда приходит с историей. Поцелуй это не просто поцелуй. Тебе понравилось? Ты выбила из него все дерьмо? Он был с языком? Это заставило твои пальцы сцепиться? Это закончилось всего лишь поцелуем?

Дженни ухмыльнулась.

— Разве нет правила целоваться и не рассказывать?

— Только с парнями, — сказала Делла. — Девушки могут многое рассказывать. — Она ухмыльнулась в ответ. — И не волнуйся, я никому не скажу.

Дженни задумалась.

— Я сказала ему, что он не должен был этого делать, но также я не остановила его, пока он это делал. Думаю, мне понравилось, — сказала она вздохнув. — И, когда он поцеловал меня, это было как будто… все выглядело иначе. Красиво.

Делла слышала это раньше, от Кайли, но она не думала, что Дженни захочет это услышать.

— Если тебе это понравилось, почему ты сказала ему, что он не должен был этого делать?

— Я не знаю… это может показаться странным. Интересно, ему больше нравилось целовать Кайли? Интересно, нравлюсь ли я ему, потому что я напоминаю ему Кайли, потому что я Хамелеон. Но я не такая особенная, как она.

— Почему бы тебе просто не спросить его?

— Если я начну задавать вопросы, он подумает, что я ревную.

Так вот, это было то, что Делла могла понять. И именно по этой причине она не спросила Стива о его младшей ассистентке.

— Ты ревнуешь?

— Нет. Возможно. Но это неправильно.

— Точно также, — подумала Делла.

С ее стороны тоже было неправильно ревновать. Особенно, когда у нее не было связи со Стивом.

Дженни откинула свои каштановые волосы с глаз.

— Я думаю, что она закончила свои отношения с ним, но закончил ли он свои отношения с ней?

— Ты должна поговорить с ним. И с Кайли. Я думаю, она могла бы помочь тебе справиться с этим.

Дженни скорчила рожицу.

— Это было бы странно.

Делла перевернулась на живот, сомкнув ноги за спиной и посмотрела на Дженни.

— Иногда нужно подтягивать свои трусики и просто делать это.

Но когда Делла решила спросить Стива о Джесси, это не выглядело таким простым. У нее было чувство, что она будет ходить со своими трусиками болтающимися вокруг ее лодыжки в течение долгого времени.

Дженни посмотрела на Деллу.

— Что между тобой и Чейзом?

Делла перестала улыбаться.

— Что?

— Он предложил кровь, чтобы провести с тобой час, и он смотрит на тебя, когда ты не смотришь на него. Не так мило, как Стив, но можно сказать, что у него есть кое-что на тебя.

— Он предложил кровь только для того, чтобы люди больше жертвовали. И он на меня так не смотрит.

— Он пытался поцеловать тебя? — спросила Дженни.

— Нет.

Но Делла вспомнила, как он говорил ей, что она горячая и трогал ее губы. Возможно, он просто пытался ее разозлить. И это сработало.

— Я не люблю его.

— Потому что тебе нравится Стив?

— Он мне просто не нравится.

Она не хотела вдаваться в то, как его запах, казался ей знакомым. Не хотела признавать, что думала о том, что он… привлекательный. Или что она вспоминала о том, как его палец касался ее губ. Нет, она не хотела думать об этом, потому что это ничего не значило.

— Я думаю, что ты права в том, что к нему надо быть подозрительной.

Именно так сказала Дженни, Делла резко села.

— В чем причина? Что ты знаешь?

Пауза Дженни подсказала Делле, что девушка что-то знала.

— Что случилось, Дженни? Скажи! Прежде чем мне придется задушить тебя.

Именно в этот момент Делла нарушила свое обещание быть хорошей.

Глава 14

— Пожалуйста, — сказала Делла.

Дженни нахмурилась.

— Если пообещаешь никому не рассказывать.

— Могила.

— Я пошла прогуляться. В пределах лагеря. Но мне иногда необходимо улизнуть, однако мой брат считает, что я не должна выходить одна. Но я ничего такого не делаю, я просто гуляю по лесу. Размышляю.

— Я тоже так делаю, чаще всего ночью, — сказала Делла. — Я никогда тебя не видела.

— Ты бы и не смогла. Я же становлюсь невидимой. Я просто чувствую себя лучше, зная, что никто не смотрит на меня. Но я видела тебя однажды. Я собирался показаться тебе, но ты слишком быстро бегаешь.

Делла подтянула ногу к груди, пытаясь бороться с неестественным холодом. Она моргнула, молясь, что не увидит утиное перо, а затем сосредоточилась на Дженни.

— Какое это имеет отношение к Чейзу?

— Я видела его ночью пару раз. Поздно ночью. И однажды я услышала, как он с кем-то разговаривает. Это был человек, который был по другую сторону ограждения. Они говорили очень тихо. Не знаю почему, но это выглядело… так, будто они скрывались.

Делла вспомнила, что видела Чена за ограждением прошлой ночью. Чен может знать Чейза? Они встречались с Чейзом раньше? Именно поэтому Делла вспомнила его запах?

— Тот парень, с которым он говорил, был азиатом? — спросила Делла.

— Я его не видела. Чейз заграждал его.

Делла пыталась вспомнить прошлую ночь.

— Это было прошлой ночью?

— Нет. Во вторник вечером.

Значит, это была не та же самая ночь, но разве это не слишком большое совпадение, чтобы не быть правдой? Мысли Деллы плясали, словно языки пламени в костре. Какое отношение к Чену имеет Чейз? И если Чейз знал Чена, почему он не сказал Делле?

— Подожди, — сказала Делла. — Ты не смогла увидеть его, но ты слышала их. О чем говорили Чейз и этот парень?

— Я не знаю, я заставила себя не слушать. Это было бы подслушиванием, и Бернетт несколько раз предупреждал меня, что было бы неправильно использовать свои силы невидимости в таком ключе. Так что я ушла. Но когда я уходила, Чейз продолжал смотреть вокруг, как будто боялся, что кто-то увидит его. Я думаю, он делал то, чего не должен был бы делать. Он вел себя так, как будто боялся, что его поймают.

***

После уроков Делла лежала в своей кровати, борясь с легкой головной болью и чувством, как будто она никуда не спешила и не пыталась судорожно решить свои проблемы. У нее не было фактов о ее дяде. Она до сих пор не знала, кто ее вырубил. Бернетт все еще не согласился позволить ей работать над делом об убийстве. Ее кузен все еще была недоступен, и теперь она знала тайнй о Чейзе и его госте, которую необходимо было выяснить.

Не то, чтобы она противостояла извращенцу.

Пока нет.

Сначала она хотела поговорить с Ченом. В следующий раз, когда она обвинит Чейза в чем-то, она не хотела, чтобы он легко выкрутился. Ей нужны доказательства. Если бы только Чен перезвонил ей…

Ее разочарование по поводу Чейза только усугубляло ее разочарование по поводу ее двоюродного брата. Или, может быть, не просто разочарование, а беспокойство. Если Чен уже состоял в банде, они могут не позволить ему отвечать на ее звонки. Она слышала, что некоторые банды заставляли тебя выбросить всех людей из твоей старой жизни. Это то, что происходило с Ченом на данный момент? Она очень надеялась, что он не стал изгоем. Эти жулики делали плохие вещи. Многие банды-изгоев питались людьми. Может ли Чен уже начал делать это?

Закрыв глаза, она вспомнила его заботу о себе, когда она только становилась вампиром. Единственный раз, когда он оставлял ее, это когда приходила ее мама или кто-то еще. Или когда ее отвезли в больницу. Но даже тогда он приходил в больницу, чтобы проверить ее. Он мог просто бросить ее. Оставить ее. Дать ей справляться со всем в одиночку. Она могла убить кого-нибудь. Предположительно, она убила бы не одного человека.

Но Чен не бросил ее. Он не был плохим. Он может присоединиться к банде, но, конечно, он не будет тем, кто потворствует убийству людей.

В очередной раз она пожалела, что не перезвонила ему. Она сожалела, что не старалась проявлять большего внимания к его жизни. Боже, она была не только стервой, она была плохой сестрой.

Но не настолько плохой, чтобы его никчемная сестра поверила, что Чен может убивать невинных людей. Изображение мертвой девушки снова предстало у нее перед глазами. Она выкинула картину из своей головы и вернулась к мыслям о кузене.

— Позвони мне, Чен, пожалуйста, — пробормотала она, как будто он смог бы волшебным образом услышать ее.

Неожиданно, раздался звук телефона. Делла вскочила и схватила свой телефон, уставившись на номер. Не Чен. Это была ее мама.

— Привет, мам, — сказала Делла, пытаясь звучать радостно.

— Я поговорила с мисс Гален. Я думаю, ты можешь поехать, но… не говори об этом отцу.

Почему? — хотела спросить Делла.

Но потом поняла: ее отец возразил бы. Просто чисто из принципа, чтобы не делать Деллу счастливой, потому что он, вероятно, все еще думал, что она ворует у собственного отца.

— Спасибо, — сказала Делла, а затем, поскольку разговор был неловким, она спросила, — как прошел твой день?

— Хорошо.

Внезапно любопытство Деллы взяло верх.

— Мам, можно тебя кое о чем спросить?

— Наверное, — сказала ее мама.

— Почему папа никогда не говорит о своем прошлом? О своем детстве?

Например, о его мертвом брате и пропавшей сестре?

— Это странный вопрос, — ответила ее мама.

— Я знаю, — призналась Делла. — Просто странно, что он не говорит о своей жизни так, как ты. Ты рассказываешь о том, что было с тобой в школе.

Давай, наберись смелости, — добавила она сама себе.

И ты даже рассказываешь о своем брате, который умер от рака. Но папа ничего не говорит… ни о чем.

— У него… у него было трудное детство, — сказала ее мама, но Делла могла услышать в голос своей матери, что она чувствовала, что предает своего мужа, даже упоминая так немного из его прошлого.

— Почему оно было трудное? — спросила Делла.

Она услышала далекие голоса. Голос ее отца.

— Поговорим позже.

Настала гробовая тишина.

Делла издала разочарованный стон.

Ну, этот маленький разговор никуда ее не привел. Только еще больше вогнал в депрессию. Как печально, что ее мама не хотела, чтобы ее отец знал, что она с ней разговаривает.

***

Не желая просто биться от жалости к самой себе, она решила, что пришло время встретиться с Бернеттом и поговорить о поездке к Кайли. Она надеялась, что все пройдет гладко.

Почему Делла ожидала, что все пройдет гладко? — спросила себя она спустя некоторое время.

— Почему я не могу поехать? — настаивала она. — Даже моя мама сказала, что я могу.

Делла посмотрела сначала на Холидей, а потом на Бернетта.

Холидей сделал шаг назад, как будто желая оставаться в их диалоге. Но как она могла молчать, когда Бернетт был совершенно неразумным? Он не позволил ей закончить, призывая ее заткнуться.

— Ты забыла, что у тебя есть шанс, что ты снова станешь мишенью для убийцы?

— Как ты можешь так говорить? Если бы парень хотел убить меня, он мог бы это сделать. Ради Бога, я была без сознания. Как тяжело было бы прикончить меня? — сказала она, проведя пальцем по своей шее.

Глаза Бернетта стали чуть ярче от ее выпада.

— Как тебе уже говорила Холидей, Ангелы Смерти могли его отпугнуть.

— Ага, как же. Я все еще подозреваю, что Ангелы Смерти — это и есть те, кто ударил меня. И, честно говоря, я не думаю, что ты сам в это поверишь, вряд ли бы остались улики в таком случае.

Выражение лица Бернетта говорило Делле, что она ударила гвоздем точно в центр его лба этим замечанием.

— Я не говорил, что верю в это, я сказал, что вероятна возможность.

— И есть возможность, что астероид ударит по Земле и убьет нас всех — завтра!

— Я отвечаю за твою безопасность, — сказал он. — И я не могу присматривать за тобой, когда ты не на территории лагеря.

— Но я не собираюсь идти одна. Миранда и Кайли будут там, и я не знаю, забыли ли вы, но Кайли у нас Защитник и, вероятно, может надрать задницу любому астероиду, если он попытается приземлиться на меня.

Когда выражение строгого неодобрения ничуть не дрогнуло на лице Бернетта, она сняла свои воображаемые перчатки ребенка и сказала ему то, что она действительно думает. Это был старый аргумент, но лучший, который у нее был на данный момент.

— Я знаю, в чем дело. Это потому что мы девочки, да? Если бы Лукас, Дерек и Перри хотели куда-то поехать, ты бы не стал сомневаться. Ты просто шовинистская свинья. И поэтому ты не хочешь, чтобы я работала над этим делом, не так ли? Ведь я девушка.

— Дело не в этом! — огрызнулся Бернетт и посмотрел на Холидей, как будто умоляя ее вмешаться, но в очередной раз его жена не сказала ни слова.

Что означало, что она все еще согласна с Деллой. И это только разгорячило Деллу.

— Так ты позволишь мне работать над делом? — спросила она, решив, что она уже разозлила его так, что могла идти напролом.

— Мы еще не продвинулись в этом деле.

— Ты не ответил на мой вопрос, — отметила она.

Видимо, большой вампир не хотел быть на своем месте в данный момент. Он зарычал.

— Ты неразумно упрямая маленькая вампирша, и тебе нужно научиться уважать тех, кто старше тебя.

— Я буду уважать старших, когда старшие начнут уважать меня! И это включает в себя и наличие сисек!

Бернетт снова посмотрел на Холидей.

— Ты не можешь с ней что-нибудь сделать?

Холидей пожала плечами.

— Я думаю, у вас обоих хорошие аргументы.

Теперь Бернетт смотрел на Холидей, будто та упала с Луны.

— Она неразумна.

— Я думаю, что она точно также думает про тебя, — сказала Холидей.

Да, теплое и уютное, почти достойное объятий эмоциональное место, которое Делла и Бернетт получили прошлой ночью, было не более чем воспоминанием. Они вернулись к боданию головой.

Делла продолжила, потому что Бернетт был не единственным, кто добивается целей.

— Если ты можешь сказать мне, без вранья и колыхания твоего сердцебиения, что если бы это был Лукас, или Чейз, прося уехать на выходные домой, ты сказал бы им «нет» в такой же ситуации, то я заткнусь.

Он не мог ей этого сказать. Он даже не пытался врать. Значит, ей не надо затыкаться. И после нескольких минут разглагольствования и нескольких прикосновений руки Холидей, упрямый вампир согласился отпустить ее к Кайли.

Она возвращалась в свою хижину, когда поняла, что он так и не разрешила ей работать над делом. Искушение вернуться и добиться справедливости нахлынуло на нее, но ее кишка сказала, что она должна разобраться с этой битвой в другой день.

Что имело значение, так это то, что в субботу Делла совершит поездку в похоронное бюро, которое помогло подделать смерть ее дяди и Чена. И пока ее не было дома, она надеялась получить зацепку по «Багряной крови». Если директор похоронного бюро работал с вампирами, организовывая фальшивые смерти, он может знать что-то о местных бандах. Черт, может старик поддерживал связь с Ченом.

Но если она узнает, где находится банда «Багряная кровь», она не знала, сможет ли она найти способ добраться до туда. Она помнила правило Холидей «никаких неразумных рисков».

Делла выдохнула. Она просто ждала и думала о том, что она получит в похоронного бюро, а потом уже примет решение, если это будет слишком рискованно.

Но чувствуя себя достаточно возвышенно после победы в споре с Бернеттом, она решила не останавливаться. Вместо этого она пошла искать Дерека, и посмотреть, нашел ли он еще что-нибудь о ее тете и дяде. Она сказала ему название школы, и он сказал, что попытается поискать информацию в интернете.

Ответы, — подумала Делла.

Было бы здорово хотя бы что-нибудь выяснить. Что-то, что, по крайней мере, сказало бы ей, что ее дядя и тетя действительно живы.

Пшик. Ничего.

Это то, что она получила от Дерека. Ну, почти ничего. Он нашел старого одноклассника из школы «Клейн», который был готов продать свой фотоальбом. Делла с радостью согласилась передать ему пятьдесят долларов, чтобы заплатить за эту чертову вещь. Дерек зашел в интернет при ней, чтобы сказать парню, что они готовы заплатить, но парень начал колебаться. Он все еще не решил, стоит ли продавать его.

Честно говоря, Делла не была уверена, почему эта чертова книга так важна. У нее уже была фотография ее дяди, но Дерек объяснил, что ежегодник может дать им имена тех, с кем он общался, рассказать об его интересах за пределами школы, и это может подсказать им, что делать дальше. Делла не хотела зацепок, она хотела ответы.

У Чена были бы ответы. Теперь, вернувшись в свой дом, она легла в постель, и посмотрела на свой телефон, лежащий на тумбочке, она очень хотела, чтобы он зазвонил.

Когда он снова зазвонил, она чуть не выпрыгнула из своей кожи.

Сердце колотилось, она схватила телефон, думая, что это может быть Чен, и в надежде посмотрела на номер.

Не Чен.

Стив. Она разговаривала с ним прошлой ночью, и едва успела заставить себя заткнуться, не доставая его вопросами о широкой улыбке — и сиськах Джесси. Последнее, что она хотела бы сделать, это казаться ревнивой девушкой. Снова.

Она уставилась на звонящий телефон. И сдалась.

— Привет, — сказала она.

— Привет, я думал, ты уже не ответишь.

— Извини, я был занята… кое-чем.

Например, решая принять или не принять твой звонок.

— Все в порядке? — спросил он.

— Да, все хорошо. Как у тебя дела?

Небось развлекаешься с Джесси?

— Скучаю по тебе, — сказал он. — Я просыпаюсь ночью, и ты — все, о чем я могу думать.

Но только не тогда, когда Джесси рядом, да?

Она прикусила губу, чтобы не озвучить свои мысли.

— Прости, — сказала она, вместо этого.

— Почему? Мне нравится думать о тебе.

Она закрыла глаза.

— Это вредно для здоровья. Не спать.

Она и сама-то не слишком хорошо спала.

Он задумался.

— Ты думаешь обо мне? О том, каково это, когда мы целуемся. Каково это, когда мы почти—

— Иногда, — резко призналась она, не желая вспоминать подробности.

— О чем именно ты думаешь?

— Прекрати, — сказала она.

— Что прекратить? — спросил он.

— Перестань устраивать секс по телефону.

Он разразился смехом.

— Я никогда ничего не говорил насчет секса по телефону.

Она улыбнулась. Делла любила его смех — любил знать, что она заставляла его смеяться. Джесси заставляла его смеяться?

— Ну, ты уже делал это однажды. Используя свой южный акцент, который придает твоему голосу сексуальность.

— Ты считаешь мой голос сексуальным?

— Хватит говорить о сексе, — сказала она.

— Ты сама начала это.

— Ну, тогда я и закончу!

— Еще один вопрос, — умолял он. — И я заткнусь.

— Хорошо, — сказала она, зная, что Стива нелегко будет заткнуть.

Иногда парень был больше вампиром, чем оборотнем. Не то, чтобы в нем действительно была сущность вампира. Иногда он был просто упрям. Как бы безумно это ни звучало, она восхищалась этой чертой.

— У тебя когда-нибудь был секс по телефону?

— Нет, я только видела это в кино.

— В каком кино? — спросил он, звуча заинтригованно.

— Не в таком, о котором ты подумал. Это была романтическая комедия. Мелодрама.

— Хм, — сказал он. — Как они это делали?

— Ну уж нет. Ты сказал об одном вопросе, — напомнила она ему.

— Окей, — сказал он, сделав паузу. — О, я вспомнил кое-что, что ты упомянула, и что никогда не объясняла. Ты сказала, что хочешь поговорить с Дереком о чем-то. О чем?

Она так и не рассказала Стиву о своих открытиях в эти выходные, и часть ее не знала, должна ли она говорить, но вдруг она поняла, что хотела рассказать ему.

— Я… я думаю, что у меня был дядя, который был… вампир. А может даже и тетя.

— Что? Как… почему ты так думаешь?

Она рассказала ему о том, что знала сама, а затем рассказала ему о снимке. И о том некрологе, который нашел Дерек. И о том, что узнала о тете.

— Черт, — сказал Стив. — Так что теперь? Ты собираешься попросить Бернетта помочь тебе?

— Нет, я не хочу, чтобы у них были проблемы, если они не зарегистрированы.

— Но если они не зарегистрированы, то они могут быть изгоями.

— Или они просто могут быть частью группы вампиров, которые не доверяют ФРУ. То, что кто-то не зарегистрирован, не значит, что он плохой. Мой кузен Чен неплохой. Он просто недоверчивый.

— Я знаю, это просто… я волнуюсь.

Я тоже. О тебе и о Джесси.

— Тебе не стоит волноваться. Я могу о себе позаботиться.

Остатки гнева, оставшиеся от действий Бернетта, выскользнули наружу.

— Все потому, что я девушка, и ты думаешь, что я не могу о себе позаботиться?

— Нет. Потому что когда парень любит девушку так же сильно, как и я, он вроде как хочет ее защитить.

— Тогда перестань меня так любить! — сказала она, потерев ноющий висок.

— Уже немного поздно для этого.

Тишина заполнила линию.

— Тебе можно чем-то помочь? — спросил он.

— Нет, я думаю, что у меня все под контролем.

Она уже приняла помощь Миранды и Кайли. Она уже определила двух близких ей людей, с которыми она могла попасть в беду, если все пройдет не гладко. Она не хотела добавлять третьего человека в это уравнение.

— Ты уверена в этом? — спросил он.

— Конечно, — сказала она, надеясь, что к субботе у нее, по крайней мере, будут ответы.

Стук прозвучал в трубке на той стороне телефонной линии.

— Подожди секунду, — сказал Стив. — Это, видимо, Джесси.

Джесси была у двери его спальни? Почему?

Делла могла догадаться, чего она хотела. Сжав ладони в кулаки, она слушала.

— Я отведу во вторую комнату, — сказал женский голос.

Делла почти слышала обожание в этом мягком кокетливом голосе девушки.

— Скоро буду, — ответил Стив.

— Не забудь надеть рубашку, — сказала Джесси, дразня. — Твой вид заставит любого остановить его сердце.

Делла зарычала, отчетливо вспоминая, как хорошо Стив выглядел без рубашки. В этот момент ее неприязнь к дочери доктора поднялась на несколько градусов.

Ладно, больше, чем на несколько градусов.

— Но, с другой стороны, жертва, вероятно, умрет от счастья, — добавила Джесси.

Стив рассмеялся.

— Не волнуйся, я сейчас оденусь.

Значит, Джесси его рассмешила. И она знала, как флиртовать. Джесси флиртовала с ее бойфрен… — со Стивом, который даже не видел этого. Или видел?

— Слушай, Делла, мне нужно бежать. У нас приехал пациент. Но мне не терпится увидеть тебя завтра. Нам нужно поговорить.

— О чем поговорить? — спросила она.

— О нас, — сказал он.

— А что у нас с тобой? — спросила она.

— Извини, но мне нужно бежать, — сказал он. — Увидимся завтра, хорошо? Может, расскажешь мне подробнее про секс по телефону.

Делла снова зарычала.

Стив рассмеялся.

Она нахмурилась. И только после того, как он повесил трубку, она поняла, что не сказала ему, что уезжает в эти выходные. Велика вероятность, что он не будет счастлив. Но он мог присоединиться к ее несчастливому вагону. Мысль о том, что он играет в доктора с Джесси, совсем ее не радовала.

***

Лучше ли просить разрешения или попросить прощения после?

Вопрос вертелся в голове у Деллы, натыкаясь на ее совесть.

В четверг утром она сидела за своим компьютером, одетая в черное, она скучала по своим подругам и смотрела на лицо на экране. Каштановые локоны волос Лорен Бейкер ниспадали до ее плеч. Ее улыбка была… притягательной. Ее зеленые глаза сияли… жизнью. Этого света там больше не было.

Она была мертва.

Делла не могла спать прошлой ночью после звонка Стива, поэтому она встала и начала серфить в Интернете в поисках чего-то скучного, что заставило бы ее пойти спать. Вместо этого она нашла историю о жертве в местной интернет-газете. Девятнадцатилетняя студентка колледжа с многообещающим будущим, трагически погибшая в автомобильной аварии со своим женихом.

Ложь, подумала Делла. Лорен и ее жених умерли от рук вампира.

И сегодня были ее похороны. Делла понятия не имела, почему она была вынуждена уйти. Но принуждение было там, и оно было сильным.

В глубине души она уже могла слышать, как Бернетт перечисляет причины, по которым она не должна была ехать туда. Причину для того — что не имело ничего общего с ее желанием.

Разрешение или прощение?

Она посмотрела на свой телефон, чтобы проверить время. Ей пришлось менять свои планы.

Глава 15

— Бернетт здесь? — спросила Делла, засунув голову в дверь офиса Холидей.

— Нет, его вызвали на работу на весь день.

— ФРУ? — спросила Делла шагнув вперед, когда Холидей кивнул ей. — Это по поводу убийства? — снова спросила Делла, готовая разозлиться, что он не взял ее с собой.

— Нет, дело связанное с Далласом.

Холидей встала со стула, точнее встал со стула сначала ее живот, а потом уже она. Ее живот с каждым днем становился все больше. Делла не могла не задаться вопросом, каково это. Чувствовать, как жизнь растет внутри тебя.

Внезапно Делла заметила черное платье на теле Холидей. В отличие от Деллы, фейри никогда не носила черного. Яркие цвета были ее визитной карточкой.

— Что-то случилось? — спросила Холидей, отметив взгляд Деллы.

— Нет, я просто… ты надела черное.

Холидей кивнула.

— Я собираюсь пойти на похороны.

Как и я.

— На чьи? — спросила Делла.

Брови Холидей сомкнулись в охватившем ее сомнении, она выглядела обеспокоенной.

— Разве ты не должна быть в классе?

И, конечно, Делла инстинктивно все поняла.

— Ты собираешься на похороны Лоррейн Бейкер, не так ли?

Холидей прислонилась к своему столу и кивнула.

— Она заходила в гости, но пока ничего не рассказала. Я подумала, что если пойду на похороны, то смогу ей помочь.

— Помочь ей? — спросила Делла. — Что она хочет от тебя?

— Я не знаю. Они обычно чего-то хотят. Но в некоторых случаях, особенно при неожиданных смертях, духу просто нужно утешиться и сказать, что все нормально, чтобы уйти.

— Или, может быть, она что-то знает об убийце. Может, она хочет, чтобы ты помогла поймать этого подонка.

— Это тоже возможно, — сказала Холидей.

Делла колебалась одну секунду.

— Я тоже хочу поехать, — сказала она.

Холидей откинула волосы за плечи и скрутила их.

— Я не знаю, можно ли по протоколам агенту…

— Я не давала клятв для протокола. Послушай меня. Я собиралась туда сегодня, — сказала Делла. — Я просто собиралась улизнуть из лагеря, но потом я решила поговорить с Бернеттом, может он отпустит меня. Это то, о чем я хотела с ним поговорить. Я наткнулась на статью о ней в интернете прошлой ночью, и я… я хочу пойти.

— Я знаю, тебе было неприятно увидеть место преступления, но…

— Мне нужно сделать это, Холидей. Не знаю почему, но мне просто нужно попросить прощение. Пожалуйста, не пытайся меня остановить.

Сочувствие наполнило зелеными глаза Холидей.

— Прощение? Ты чувствуешь вину, Делла?

— Не в том смысле, но… это был вампир и… я хочу все исправить.

Даже когда она сказала это, она знала, что не сможет озвучить свою мысль правильно. Лоррейн не вернется к жизни на этой земле. Но что-то внутри нее говорило, что посещение похорон было лучшим, что она могла сделать на данный момент.

Горе захлестнуло ее, Делла едва могла вдохнуть воздух в легкие. Несмотря на то, что Делла не знала пострадавшую, тяжелое чувство утраты поселилось у нее в сердце.

***

Мужчины в темных костюмах продолжали передвигать букеты и венки вокруг гроба. Запах слишком сладких цветов забил воздух. Они находились недалеко от венка с душистыми цветами, видимо, этот запах должен был перебить запах смерти, однако Делла не могла выразить признательность за столь резкий запах, ее нос уже был будто бы, забит.

Она и Холидей прибыли на десять минут раньше до начала церемонии, и сели на последней скамье в задней части церкви, заняв последние места в зале. Людей становилось все больше и больше. Люди прижимались друг к другу все ближе, пока практически все в зале, не сидели плечом к плечу. Делла боролась с желанием закричать от того, насколько ей не хватало в этом душном зале воздуха. Но она знала, что ощущение тесноты было не только физическим проявлением, но и душевным.

Слишком много эмоций — слишком много вопросов. Хотя прямо сейчас, один из главных в ее голове был тем, кто находился в гробу. Вину, которую она почувствовала за смерть той пары… вину за то, что она была вампиром.

Эхо от толпы, казалось, вибрировало где-то в районе потолка. Очевидно, у Лоррейн было много друзей и близких к ней людей.

Делла сидела и слушала скорбящих. Некоторые плакали. Другие просто вздохнули — сочувствие не давало им возможность хоть что-то сказать. Другая часть говорила о ней, о каких-то связанных с ней воспоминаниях.

Оказывается, она любила шоколадное с мятой мороженое. Ненавидела алгебру. Она фыркала, когда очень громко смеялась.

Они говорили так, как будто их слова как-то спасут жизнь Лоррейн.

— Она здесь? — спросила Делла, наклонившись к Холидей.

Она должна была испугаться мысли о призраке, парившего прямо над ними, но, как ни странно, она не боялась. Если бы Холидей смогла найти улики о смерти девушки, Делла смогла бы найти ублюдка, который это сделал. Она очень хотела найти его.

— Я ее еще не видела, и не почувствовала, — прошептала Холидей. — Но здесь есть другой дух. Я думаю, это может быть тот же самый, который парит рядом с Кайли. Он продолжает летать очень быстро. Определенно, это вампир.

Делла закрыла глаза на секунду, не желая верить, что дух был ее собственным дядей или тетей, но все это имело бы смысл.

— Я очень надеялась, что Лоррейн будет здесь, — прошептала Холидей.

— Если она появится, обязательно спроси ее об убийце.

Делла позволила своему взгляду оглядеть зал, она задержалась на «шкатулке», стоявшей перед скамьями, в окружении людей.

— Она хорошо выглядит, — сказала женщина другой женщине, сопровождающей ее. — Трудно представить, что она попала в аварию.

Хорошо выглядит? Она мертва! — хотела закричать Делла.

Затем в голове Деллы вспыхнуло видение о Лоррейн, — кровавой и растерзанной. В видение пальцы девушки были все в крови. Делла моргнула и внутренне вздрогнула.

— Ты в порядке? — спросила Холидей, без сомнения, читая эмоции Деллы.

— Все в порядке, — солгала она.

Холидей положила свою руку на руку Деллы. Тяжесть, переполняющая ее легкие, отошла на второй план.

Она продолжила слушать вырванные фразы из диалогов людей.

«Это так грустно». «Она только начала свою жизнь». «Ты знал, что у нее есть щенок?»

Делла закрыла глаза. Почему она чувствовала, что должна быть здесь? Как уважение поможет бедной мертвой девушке или ее жениху? Как это поможет Делле найти убийцу?

Все это не об этом, поняла Делла. Каким-то безумным образом она была здесь из чувства вины. Она была здесь из-за чувства вины, потому что это сделал тот, кто принадлежит к ее виду.

Похороны не для мертвых, они для живых.

Делла вспомнила слова отца, когда она умоляла его не брать ее на похороны Чена. Она не хотела видеть, как ее тетя плачет, или видеть, как они закапывают гроб ее двоюродного брата в землю. В каком-то смысле, она чувствовала, что если бы ее не заставили пойти на похороны, она могла бы притвориться, что он все еще жив. Она не знала тогда, что он был жив.

Она услышала рыдания от того, кто стоял рядом с гробом.

— Ты завтра идешь на похороны Джейка? — спросила молодая девушка другую девушку, сидящую впереди в двух рядах от них.

Их диалог был как далекая музыка. Музыка о потерянной жизни. Делла заставила себя слушать.

— Наверное. Мне просто интересно, не случилось бы этого, если бы Филипп не сбежал.

— Она любила Джейка.

— Я думаю, что она больше любила Филиппа.

— Филипп разбил ей сердце, оставив ее в таком состоянии.

У Лоррейн были проблемы с мальчиками, как и у всех остальных, — подумала про себя, Делла.

— По крайней мере, они с Джейком были вместе.

Почему это должно было быть облегчением? Делла задумалась над словами девушек, и предпочла не думать, как ужасны были последние мгновения жизни Лоррейн. Лицом к лицу с монстром. Боясь за свою жизнь, и боясь за кого-то, кого она любила.

Начала играть музыка. Пастор поднялся на трибуну и рассказал о любви Лоррейн к жизни, и о ее помощи другим людям. После того, как его десятиминутная панихида закончилась, толпа встала и все прошли мимо гроба. Делла чуть не прорвалась сквозь человеческую цепь, чтобы сбежать, и не смотреть на тело. Затем, понимая, что это может выглядеть оскорбительно, она медленно, с идущей рядом Холидей, подошла к гробу.

Она сказала себе, что не будет смотреть, что в этом нет необходимости. Но как только она добралась до первого ряда, ее взгляд упал на слишком неподвижную девушку, одетую в розовое платье. Ее темные волосы были единственной вещью в ней, которая не выглядела мертвой. Ее руки — больше не кровавые, не такие, какие она видела у нее в последний раз — были сложены вместе. Ее глаза закрыты. Ее горло не было искалеченным.

Делла стояла около отполированного деревянного гроба достаточно долго, чтобы дать обещание.

Я поймаю его. Я поймаю монстра, который сделал это с тобой.

Спустя секунду, как Делла отошла от гроба, крошечное перо проплыло сверху и мягко приземлилось на щеку девушки, оно выглядело, как слеза. Делла боролась с необходимостью скинуть его с ее лица, но не решаясь дотронуться до тела, поэтому она последовала за толпой из церкви.

— Значит, ты ее так и не увидела? — спросила Делла Холидей, как только они вернулись в лагерь.

— Нет, — сказала Холидей, — но, возможно, она вернется позже. Иногда…

Телефон Холидей зазвонил, и она вытащила его из сумочки, проверив номер. Нахмурившись, она ответила на звонок.

— Все ли в порядке?

Делла пыталась подслушать, но она так и не смогла услышать голос на линии. Ее слух снова подвел ее, но она успела изучить выражение лица руководителя лагеря. И поняла, что то, что было сказано на другом конце, не было хорошей новостью.

— Мы будем через две минуты, — сказала Холидей. — Пригласи его в конференц-зал. Скажи ему, что его дочь в домике, и что ты приведешь ее сюда.

Когда Холидей повесила трубку, она взглянула на Деллу, ее глаза наполнились беспокойством.

— Что? — спросила Делла, беспокоясь, что у ее друзей возникли проблемы с родителями.

У Кайли и Миранды всегда были домашние проблемы. Черт возьми, может быть это касается Дженни.

Выражение лица Холидей еще больше приобрело сочувствующий взгляд.

— Это твой отец, Делла. Хейден говорит, что он очень расстроен. Он утверждает, что ты забрала что-то из его дома, и он хочет вернуть это немедленно.

Сердце Деллы упал в яму ее живота, ее кишечник затянуло узлом.

Холидей посмотрела на нее и спросила.

— Ты хоть представляешь, о чем он говорит?

***

Делла зашла в дом, чтобы взять фотографию. Осторожно, чтобы не помять ее, она засунула ее в чистый белый конверт и пошла в офис. Единственное, что она сказала Холидей, было то, что она взяла старую фотографию своей семьи. Пока фэйри ждала, пока Делла объяснит ей причину ее «кражи», после она ничего более не ответила. Она просто смотрела в окно.

Они проехали несколько миль в полной тишине, в то время как хаотичные мысли и боль в сердце Деллы не стал невыносим.

Сейчас, пока она шла к офису, она держала фотографию в своих руках, все ее тело было натянуто, как струна, она боялась мысли о том, что встретится лицом к лицу со своим отцом. Или, скорее всего, столкнется с разочарованием, которое, как она знала, увидит в его глазах. Воспоминания об этом взгляде, которое она в очередной раз увидела тогда, в его кабинете, обжигала ее каждый раз. Его обвинение о краже коньяка так и вибрировало в ее ушах.

Она поднялась по лестнице в офис, но остановилась у двери.

Что, черт возьми, она собиралась ему сказать? Она не могла сказать ему правду о Марле, услышав его разговор о его близнеце. Ее отец ценил частную жизнь, он был бы в ярости. И Делла не собиралась бросать свою сестру под автобус. Она предпочла бы взять вину на себя и самой быть брошенной под этот автобус. Кроме того, что касается ее родителей, она уже была под этим автобусом — да так, что ее просто, каждый раз, как бы, вспахивали.

Вопросы вертелись в ее голове, пока она шла вперед к нему. Как ее отец обнаружил пропавшую фотографию? Он что, регулярно просматривал альбом?

Внезапно Делла вспомнила телефонный разговор с мамой, где она сказала, что не собиралась пить бренди своего отца и сказала маме, что искала фотографию Чена. Это была ложь, но все же ближе к истине.

Ее мама, должно быть, сказала это отцу, и это заставило его просмотреть альбом. Она почти представила, как он сердито листает страницы, подозревая, что она что-то взяла оттуда. И разве это неправда? Ведь она же сама ему подтвердила. По крайней мере, на этот раз, она была действительно виновна в преступлении, в котором он ее обвинил.

Она вошла в зал заседаний, ее живот до сих пор был весь перекручен. Ее отец сидел за столом, лицом к двери. Он нахмурился, когда она появилась в дверях. Не то, чтобы Делла ожидал чего — то другого, но он все еще выглядел так, будто ужалит ее и проткнет ее кости.

Было время, когда его глаза выражали любовь. Теперь все, что она получила от него — это хмурость, неодобрение и разочарование.

Где была любовь, которую он всегда проявлял к ней? Неужели она умерла так быстро?

Это не моя вина, папа. Я подхватил вирус, он не был мне нужен.

Она вдохнула и почувствовала, как воздух не смог выйти вовне.

Его брови сомкнулись, что говорило о его гневе, с намеком на разочарование. Она, все же, предпочитала гнев. Он указал на нее пальцем.

— Могу я предположить, что это моя фотография?

Она подошла и положила конверт на стол. Застрявший комок в горле не дал ей ответить прямо.

— Я… я наткнулась на него, и это выглядело так, будто… у тебя был брат-близнец. Мне стало любопытно.

— Ты не имела права рыться в моих личных вещах.

Почему ты ненавидишь меня, папа?

Она глубоко вдохнула, чтобы удержать поток слезы, и кивнула.

— Прости, — сказала она, зная, что спор не поможет.

— Ты сказала маме, что не пила, — сказал он. — Почему ты мне сама тогда не сказала об этом?

— Ты был сильно зол на меня. Я не думала, что ты мне поверишь.

— Что ты искала? — спросил он, его тон все еще говорил о враждебности.

Она подозревала, что ее мама уже рассказала ему, что она сказала, поэтому она повторила эту ложь.

— Я думала о Чене и подумала, может быть, у вас есть его фотография.

Он встал.

— Чен мертв. Пусть покоится с миром.

Но он не был мертв, подумала Делла. И, возможно, ее дядя тоже не был. Она видела, как ее отец развернулся, чтобы уйти. Он не обнимал ее с тех пор, как она обратилась.

— Папа? — сказала она.

Он оглянулся. На секунду, всего лишь на одно мгновение, она могла поклясться, что увидела сожаление в его глазах. Сожаление обо всем, что они потеряли.

— Что? — спросил он.

Она подошла к нему, желая почувствовать его всё защищающие руки вокруг себя. Она хотела знать, что он не ненавидит ее.

Прежде чем она дошла до него, он вытянул вперед ругу, чтобы остановить ее. Ее сердце дрогнуло, боль хлестнула ее, как пощечина.

Она вдохнула и проглотила воздух. Если ей нельзя с ним обняться, возможно, она сможет получить ответы.

— Это твой брат-близнец на фотографии?

Его губы стали бледными и вытянулись в ниточку. Она думала, что он просто уйдет, не ответив, но он наконец заговорил.

— Я пришел, чтобы получить то, что было моим, а не давать ответы на вопросы.

— Почему ты никогда не говорили о нем? — спросила Делла, не желая так легко сдаваться.

— Зачем вызывать болезненные воспоминания? Некоторые вещи лучше забыть.

Как и меня, — подумала Делла. Он работал над тем, чтобы забыть ее.

Он повернулся, чтобы уйти.

— Я все еще люблю тебя, — сказала она, почти тихо, в ней было слишком много боли.

Он остановился, может, на две секунды. Затем он зашагал дальше. Он не стал оглядываться. Он не сказал, что любит ее. Зачем ему это? Она больше не имела для него значения. Она была еще одним болезненным воспоминанием.

***

— Ты готова ехать? — спросила Кайли, когда она и Миранда пришли к Делле в пятницу после того, как их уроки были закончены.

Кайли улыбалась. С тех пор, как они с Лукасом начали встречаться, Хамелеонша стала много улыбаться.

— Мама сказала, что она будет здесь около четырех часов.

— Я уже собралась, но сначала мне нужно сделать одну вещь.

Одно дело, но Делла чувствовала себя будто бы на перекрестке. Похороны оставили в ней чувство решимости убедить Бернетта, что она достойна работать на ФРУ. Визит ее отца усилил ее решимость найти ее дядю и тетю. И каким-то образом ей придется найти Чена и отговорить его от вступление в банду. А потом остаётся Стив.

— Что? — спросила Миранда. — Что ты должна сделать?

Ведьма никогда не оставляла за собой тайн. Прошлой ночью, когда Бернетт вернулся домой и вызвал Деллу к себе, ведьма чуть было не сошла с ума, пока Делла все ей не объяснила. Она сказала им, что Бернетт был недоволен тем, что она была на похоронах Лоррейн.

Делла все еще слышала, как слова вампира звенели в ее ушах.

Агент должен держать эмоциональную дистанцию.

Да, она попытается запомнить это, как только ее сердце перестанет разбиваться на маленькие кусочки.

Он также спросила ее о визите ее отца. Делла рассказала ему тоже, что сказала Холидей, когда ее отец ушел. Она взяла старую фотографию его и его братьев и сестер, и он обнаружил, что она пропала. В отличие от Миранды, Холидей и Бернетт не стали расспрашивать. О да, Делла подозревала, что два лидера лагеря знали, что в этой истории было больше информации, но они, очевидно, уважали ее право на частную жизнь.

Миранде нужно было бы научиться кое-чему. Не то чтобы Делла хранила столько секретов от двух своих лучших друзей. Ведь она даже рассказала им о визите своего отца.

— Что может быть важнее нашей поездки? — спросила Миранда.

Святые угодники, эта девушка когда-нибудь успокоится?

Делла издала низкий рык. Она бы сказала, что это не какое-то чертово дело ведьмы. Но прямо перед тем, как слова покинули ее губы, она поняла, что она не очень раздражена Мирандой или ее вопросами. Она была раздражена ситуацией. И в то время у нее было много проблем, одна из них, пинающая ее каждую минуту, была ее проблемой со Стивом.

Он пришел сегодня на занятия, как и обещал. И поскольку он знал, что она не хочет, чтобы все думали, что они вместе, он не был слишком дружелюбным. Но папа выбил ее из колеи, поэтому каждый раз, когда она смотрела в его сторону, он не смотрел на нее через свои толстые темные ресницы с сексуальной улыбкой на лице. Она бы отдала свой лучший бюстгальтер, если он бы сейчас думал о том, как они целуются. О том, каково было бы сделать больше, чем целоваться.

Увидев его и эту остановившую ее сердце улыбку, она подумала об этом. Как будто ее мозгу нужно было убежать от других проблем. Она вернулась к губам Стива, чтобы почувствовать его прикосновение.

Но, черт возьми, она не хотела делать этого при всех. Особенно в середине урока по математике, с сидящими рядом студентами, способными чувствовать запах ее феромонов.

Она не хотела думать о том, чтобы сказать ему, что она вскоре уедет после занятий. Но она должна была сказать ему. Она не могла просто взять и уехать. Это было бы грубо. Делла не могла преуспеть в вежливости, но она работала над тем, чтобы не быть грубой. Ну, большую часть времени.

Миранда хмыкнула, вернув ее к ее проблеме: проблеме любопытной маленькой ведьмы.

— Я не задержусь надолго, — рассердилась Делла.

— Что ты должна сделать? — спросила Миранда, ее тон наполнился нетерпением.

Делла почти нарушила свое анти-грубое правило.

— Я должна поговорить со Стивом, — крикнула она.

— Теперь видишь, было ли так трудно просто сказать нам об этом?

Глаза Миранды округлились.

— О, подожди. Ты собираешься поговорить с ним о дочери доктора?

Кайли толкнула Миранду локтем под ребра.

Делла нахмурилась.

— Что ты об этом знаешь?

Выражение лица Миранды стало невинным.

— Я ничего не знаю.

Она посмотрела на Кайли, а затем отодвинулась, чтобы встать позади нее, как будто Делла могла на нее напасть.

Хотя Делла не исключала такой возможности.

— Черта с два!

Делла потерла голову, когда пульсирующая боль в правом виске поднялась на один градус.

Кайли выдохнула.

— Она… мы ничего не знаем.

Она вытащила Миранду из-за спины.

— Послушай, мы обе заметили, что девушка, похоже, не может оторваться от Стива. Кажется, у нее к нему что-то есть.

Они не говорили ничего, что Делла сама бы не увидела, но было больно признать, что она не единственная, кто это заметил.

— Я… Мне нужно идти. Я вернусь сюда в четыре.

Она ушла, даже не зная, куда идет, кроме того, что собирается найти Стива. Черт, она не знала, что она собиралась ему сказать, кроме как сказать, что уезжает. Но боль и ревность, излучаемые ею, глубоко жалили. Это напомнило ей о том, что она чувствовала, когда ее отец ушел от нее вчера.

Глава 16

Делла оказалась в хижине Стива. Вместо того, чтобы постучаться в дверь, она всматривалась в его окно. Ее сердце все еще болело, пока она изучала его. Он явно ощущал себя в комфорте, разлегшись на кровати. Его оранжевая футболка лежала на угловой тумбочке. Его золотая кожа, его грудь и спина, выглядели такими осязаемыми. Мышцы его плеч и рук заставили ее вспомнить, каково это — прислониться к его сердцебиению. Его выцветшие джинсы обтягивали его ноги, — достаточно плотно, чтобы продемонстрировать его мышцы.

Боже правый, она хотела поднять окно и залезть с ним в его кровать. Почувствовать его запах. Она хотела забыть о своих проблемах и позволить ему заставить ее чувствовать себя… живой и нужной.

Ей не просто нравилось, как выглядел Стив. Ей нравилось, как он к ней относился. Он заставлял ее чувствовать себя нормальной. И сексуальной. Улыбка отразилась на ее губах, когда она позволила себе наслаждаться этим видом чуть больше обычного.

Мгновенно вспомнив их разговор, она представила себе Джесси, постучавшую в его дверь и упомянувшую, что он был без рубашки. Тот факт, что она была не единственной, кто наслаждался полуголым Стивом, заставлял ее сердце сжиматься от ревности. И это чувство подтвердило ее страх.

Она была слишком близка к тому, чтобы влюбиться в сладкого, горячего оборотня, лежащего на кровати. Она действительно хотела окунуться в это снова? Или она уже влюбилась в него?

В этот момент Стив поднял голову, на его лице отразилась сексуальная улыбка, будто и в его воображении отразилась сцена про лежащих в его кровати людей. Затем он вскочил с матраса и открыл окно.

— Я надеялся, что ты зайдешь.

Он протянул ей свою руку.

Она поспорила, сказав ему выйти с ней на улицу, не желая подпитывать слухи, попав в его спальню. Но опять же, он уже был пойман, покидая ее спальню. Конечно, Дерек не был типом, который распространяет слухи, но, по словам Дженни, все уже знали, что у Деллы и Стива есть «что-то есть».

При слове «что-то есть», ее внутренности подскочили, в этот же момент она приняла его руку. Его ладонь была теплой. Это прикосновение было всем, что ей было нужно, именно это прикосновение отражало то «электричество», которое все влюбленные пары упоминают между собой. Прикосновение Стива было похоже на живой провод, и все же, несмотря на его мощность, она желала…большего.

Ее дыхание перехватило. Она собиралась позволить этому продолжаться? Или она собиралась пресечь эту шутку в зародыше, пока не стало слишком поздно?

Возможно, уже слишком поздно, — прошептал голос в ее голове.

Она позволила ему помочь ей, даже если она не нуждалась в его помощи.

Ее ноги не успели коснуться пола, потому что он прижал ее к себе и поцеловал.

Она положила руки ему на грудь, захотев выразить свою возмущенность, но она понимала, что этот порыв был показным. Поэтому, неожиданно для самой себя, она не сделала этого. Она позволила ЭТОМУ случиться, она позволила целовать себя. Могла ли она остановить его? Она так не думала. Когда дело доходило до него, она становилась слабой. Было ли неправильно не ненавидеть это?

Он пах чем-то мятным. Он пах…Стивом. И ей понравился этот запах. Его язык медленно скользнул в ее рот. Его теплые руки нашли ее талию, и прижали ее к нему.

Из всех мест в мире, прямо сейчас, она бы выбрала его объятия и то чувство, насколько она была им любима. Она допустила это, совсем чуть-чуть, только на мгновение.

С тех пор, как ее обратили, она поклялась себе, что ей никто не понадобится. Ни ее родители, ни Ли, ни даже ее друзья из ее старой жизни. Но когда Стив вот так вот держал ее, она больше не была уверена, что была права.

— Я скучал по тебе, — сказал он, немного отклонившись.

Я тоже скучала по тебе. Слова сидели на кончике ее языка, но она их не озвучила. Подняв глаза, она увидела, что его зрачки стали шире. Его теплое дыхание коснулось ее щеки.

Она сглотнула и попыталась понять, как сказать ему, что собирается уйти. Она пыталась понять, имеет ли она право спросить его о Джесси.

Он стал снова целовать ее, но она положила пальцы на его губы.

— Стив, мне… мне нужно… нам нужно поговорить.

— Я знаю. — Он улыбнулся. — Мои мама и папа собираются завтра приехать, и я хочу, чтобы ты пошла с нами поужинать. Они хотят встретиться с тобой.

Познакомиться с его родителями? Они хотели с ней встретиться? Плохие мысли начали сводить ее с ума, словно в ее голове зажгли фейерверк. Она вспомнила, как не понравилась родителям Ли.

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему твои родители хотят познакомиться со мной?

— Потому что я упомянул тебя, и им стало любопытно. Потому что я думаю, они знают, как ты важна для меня.

Важна для него? Она покачала головой.

— Это не очень хорошая идея.

— Почему?

Потому что если я познакомлюсь с твоими родителями, все станет официально. Я официально буду твоей девушкой. И я могу им не понравиться.

— Потому что меня здесь не будет.

Это не было ложью. Она успокоилась, осознавая это. Он нахмурился.

— Это же не родительские выходные.

— Я знаю, но я поеду к Кайли в гости. Миранда тоже. Вот что я хотела тебе сказать.

Он нахмурился еще больше.

— Мои родители почти никогда не приезжают на выходные. Ты не можешь поехать к Кайли в другой раз?

Она покачала головой.

— Нет, потому что я… я не просто собираюсь в гости, я собираюсь проверить похоронное бюро, где проходили похороны моего дяди. Я поняла, что похороны моего кузена Чена проходили там же. Так что, возможно, они смогут поделиться информацией о моем дяде и моей тете.

Выглядя несчастным, он покачал головой.

— Как ты об этом узнала?

— Некролог. Помнишь, я говорила тебе, что Дерек нашел его?

— Да, но ты не рассказала мне о похоронном бюро. Или о своих планах. — Его хмурый взгляд отразился в его глазах, — попасть в похоронное бюро, которое подделывает смерть людей, может быть опасным делом. Ты договорилась с Бернеттом?

— Он согласился, что я поеду к Кайли, — ответила она. — И, между прочим, Кайли — Защитник.

Стиву не нужно было знать, что одобрение Бернетта пришло только с убеждением Холидей. Или что они ничего не знали о … Стив обошел комнату, а затем снова подошел с ней.

— Делла, мне это не нравится.

— Все будет хорошо, — сказала она, зная, что он действительно заботился о ней, но она также знала, что люди, которые заботятся о ней, имеют свою цену. Как ее потеря ее парня, потеря ее отца…

Она встретилась взглядом со Стивом. Он снова выглядел расстроенным, его губы были напряжены.

— Почему ты не рассказала мне об этом раньше?

Она ожидала, что он расстроится, но не настолько.

— С каких это пор я должна получать от тебя разрешение?

— Я не сказал «получать разрешение», я просто имел в виду…

— Я точно знаю, что ты имел в виду, — сказала она. — Слушай, я… — она пыталась остановить поток эмоций, пронизывающий ее мозг. Но после всего, что произошло, после похорон, небольшого визита ее отца, узнав, что Чен может быть связан с бандой, она была на грани. — Я, наверное, сказал бы тебе, когда мы разговаривали с тобой по телефону, но тебя вызвала… Джесси и…

— Что? Вызвала Джесси? — спросил он, очевидно, вспоминая свои эмоции о девушке с большой грудью и с широкой улыбкой.

— Она прервала наш разговор, — объяснила Делла, стараясь не допускать утечки эмоций.

Кстати, когда на тебе не было рубашки, ей обязательно нужно было это комментировать?! Тогда Делла вдруг подумала, знала ли Джесси, что Стив разговаривал с Деллой? Джесси сделала это специально? Черт возьми, Делла даже не думала об этом в таком ракурсе…все стало только хуже.

Стив стоял рядом с ней с улыбкой на лице, словно пытаясь следить за ее внутренним разговором.

— Там был пациент, — сказал он. — Не похоже, чтобы это было что-то личное.

— Ты прав. Ты не сделал ничего плохого. — По крайней мере, Делла на это надеялась. — Это не имеет значения.

Она посмотрела в окно, действительно, желая уйти, прежде чем она сказала еще что-то в этом духе. Что-то вроде: «Забудь, я не встречусь с твоими родителями. Этого не произойдет. В любом случае, держу пари, они хотели бы, чтобы дочь доктора стала твоей партией.

— Слушай, я пришла сюда, чтобы сказать тебе, что ухожу. Мама Кайли должна быть здесь с минуты на минуту. Я должна идти.

— Черт возьми, Делла! Почему ты так себя ведешь? Ты злишься, потому что я работаю с доктором Уитменом? Это мое образование. Это важно для меня.

— Как и поиск моей семьи, — сказала она.

Она развернулась, чтобы уйти через окно.

Он поймал ее за руку.

— Подожди.

Она слышала в его голосе, что он пытается сдержать свое разочарование.

— Чего «подождать»? — спросила она, в его глазах появилась боль.

— Я не могу поверить, что ты не рассказала мне этого раньше, — выпалил он, его голос теперь был жестким и отражал сдерживаемый гнев.

— Ну, если бы ты рассказал мне о своих родителях, я бы сказала тебе гораздо раньше, что я не смогу поехать с вами.

Я не сделала бы этого, даже если бы не уезжала, — подумала Делла.

Он отпустил ее руку, сцепив руки за шеей. Его мягкие карие глаза сияли янтарным цветом.

— Я не говорю только об этом. Я говорю обо всем, что связано с твоим дядей. И насчет похоронного бюро, в которое ты собираешься отправиться. И кое-то упомянул, что ты ездила на похороны убитой девушки. Ведь ты уже разговаривала с Дереком о своем дяде, просила его о помощи, но не сказала мне об этом. Ты мне ничего не рассказываешь. Ты мне не доверяешь?

— У меня не было возможности рассказать тебе, потому что ты был занят.

— Так ты злишься, что я работаю с доктором Уитманом?

Все из-за дочери доктора, к которой у меня есть пару вопросов.

— Я просто говорю, что тебя здесь не было.

— Не ври мне, Делла. Я был здесь весь день — в воскресенье и в понедельник утром. Я виделся с тобой в клинике, и мы разговаривали по телефону почти каждую ночь. — Он издал низкий рычащий звук, и уставился в потолок. Затем он снова посмотрела на нее. — Это происходит снова, как и всегда. Когда я становлюсь ближе к тебе, ты начинаешь отступать. Какого черта это происходит?

Она почувствовала, как в ее горле встал ком. Она открыла рот, но слов не нашла.

Зазвонил ее телефон. Она вытащила его из кармана, благодаря судьбу за возможность отвлечься от боли в глазах Стива. Имя «Кайли» заполнило экран ее телефона, а потом она увидела время. На экране значилось — 16:05. Она опаздывала.

— Мне нужно идти, — сказала она.

— Отлично, давай! — сорвался он.

Она закинула одну ногу в окно, но решила оглянуться назад.

— Прости, — сказала она.

Она ушла прежде, чем он успел бы увидеть блеск слез в ее глазах.

Но за что она извинялась? За то, что отталкивала его? За то, что не хотела его отталкивать? За то, что поехала к Кайли? За то, что не хотела встречаться с его родителями? За то, что боялась влюбиться? Проклятие! Она так облажалась!

— Ты в порядке? — спросила Кайли Деллу тридцать минут спустя, когда они ехали в машине.

— Да, — солгала Делла.

Позже, она может быть, расскажет ей и Миранде правду. Хотя она не была уверена, что на самом деле было правдой, за исключением того, что у них со Стивом случилась первая ссора. Конечно, они уже пререкались с ним прежде, но это было по-другому. Казалось… казалось, что их отношениям может прийти конец.

— Ты все еще расстроена из-за своего отца? Или это что-то у вас с Стивом произошло? спросила — Кайли.

— Я в порядке, — настаивала она, думая, что настойчивость Миранды могла потягаться в силе с настойчивостью Кайли.

Она не могла просто оставить ее в покое? Разве она не видела, что ей слишком больно, чтобы говорить об этом сейчас?

Боль, пронзающая ее, словно кусок камня воткнутое в ее сердце, была маленьким напоминанием о том, почему она не должна была позволить случиться их отношениям со Стивом, или, по крайней мере, зайти так далеко. Именно поэтому, она не должна была дать зайти еще дальше.

Может, лучше, чтобы все закончилось. Ее сердце дрогнуло, она понимала, что для нее было бы это адской пыткой. Она не хотела, чтобы это закончилось. Но она также не хотела, чтобы все развивалось, не так ли? Она не хотела встречаться с его родителями, или позволить себе полностью начать полагаться на него.

Она сцепила руки на коленях. Путаница в мыслях прыгала с больного сердца в ее голову.

Проглотив слезы, до того, как они достигли бы ее носа и заполнили бы ее глаза, она взглянула вперед — на Миранду, сидящую на переднем сиденье, и болтающую с мамой Кайли о том, что такое «быть ведьмой». Мама Кайли только что узнала о сверхъестественных талантах Кайли — точнее, о сверхъестественных существах в целом — и было ясно, что женщина все еще пытается постигнуть детали жизни своей дочери.

— Мы на самом деле не летаем на метлах, — сказала Миранда миссис Гален, — это что-то типа историй бабушек, травящих байки. И первое правило, которое мы узнаем — не навреди. Не все ведьмы следуют этому правилу. Но если их поймают… скажем так, это будет не очень красиво. И если ты сильно облажаешься, Ангелы Смерти сожгут твою задницу.

Мама Кайли посмотрела в зеркало заднего вида, и ее зеленые глаза остановились на Делле. Это было в шестой раз по счету Деллы, она уже не раз ловила взгляд матери Кайли, она смотрела на нее… с подозрением или недоверием. Что это значит?

Возможная причина для этих подозрительных взглядов захлестнула ее. Она наклонилась к Кайли и прошептала.

— Твоя мама знает, что я вампир?

Выражение лица хамелеона ответило на вопрос раньше, чем она успела прошептать ей в ответ.

— Она вышла из машины и спросила меня. Я должна была ей рассказать. Надеюсь, все в порядке.

— Отлично, — сказала Делла. — Она чертовски боится меня.

— Нет, это не так, — прошептала Кайли. — Она просто… пытается справиться с этим. Лично я думаю, что у нее все хорошо. Я боялась, что она не захочет гостей.

Кайли вздрогнула, как будто понимая, что она сказала что-то не то.

— Все будет хорошо, я обещаю. Помни, сначала я тоже с недоверием относилась к тебе.

Потому что я чудовище. Потому что мой вид питается людьми.

— Дай моей маме шанс, пожалуйста, — прошептала Кайли.

Делла эмоционально вздохнула.

— Ты уверена, что она не станет втыкать кол в мое сердце, пока я сплю?

Кайли усмехнулась.

— Нет, но она может принять ванну с чесноком. — Когда Делла не нашла комментарий юмористическим, Кайли спросила — ты поссорилась со Стивом?

Делла решила не отрицать, потому что это не принесет никакой пользы. Поэтому она просто решила сделать все, как обычно — сказать правду.

— Да.

— Он разозлился, что ты поедешь ко мне?

— Он разозлился не только из-за этого.

Делла уставилась в окно на мелькавшие мимо деревья, на сердце было тяжело.

— На что именно? — спросила Кайли.

Делла взглянула и увидела маму Кайли, уставившуюся на нее. Снова.

— Мы поговорим об этом позже, хорошо?