Возвращайся, сделав круг. Книга 1

Глава 11

Вскоре лес остался позади, и равнинная местность постепенно переходила в гористую. Когда начало смеркаться, ёкай вдруг остановился и протянул руку к лису. Тот, вежливо поклонившись, подал обеими лапами полученный от дерева сук.

— Останься с Аими-сан, — распорядился демон. — Найди подходящее место для ночлега.

Лёгкое дуновение — и мы с Дэйки остались вдвоём.

— Куда его понесло?

— Уже скучаешь? — съехидничал лис. — Господин отправился к кузнецу Тецуо, который изготовит для него меч…

— …из когтей и зубов дракона?

— Рогов и клыков! — закатил глаза Дэйки. — Нужно отнести кузнецу материал для ножен, пока не высохла смола. Дерево должно быть живым, иначе в ножны не удастся вдохнуть магическую силу. Рога и клыки господин тоже вырвал из Рюуивы, пока тот был жив, и передал их кузнецу, пока не высохла кровь.

Поёжившись, я повертела в руках подаренную деревом ветку.

— А это?.. Можно выкинуть?

— С ума сошла? — лис с благоговением провёл лапой по шершавой поверхности. — Древесина Дзюбокко обладает сильными защитными свойствами — против кайдзю и прочих, вроде твоего паразита.

— Перестань его так называть! — я погладила зверька по голове, тот тихо заурчал. — Его имя — Камикадзе. И, кстати, не заметил? Он пытался меня защитить.

— Пытался защитить! — передразнил лис. — Он пытался защитить себя. Подобные ему служат для Дзюбокко пищей, когда людей поблизости не оказывается.

— Жуткое дерево… — передёрнула я плечами. — Ладно, подожду, пока смола высохнет, и выброшу тогда. К тому времени от палки всё равно не будет толку.

— Магия ножен — одно, — терпеливо пояснил Дэйки. — Защита от низших тварей — другое. «Палка» не потеряет защитной силы, даже когда высохнет смола. Тем более, что Дзюбокко отдал тебе эту часть своей плоти добровольно. Подобное бы совсем не помешало в ночь, когда ты обрушила на нас всех тварей проклятого леса!

— Какой же ты злопамятный! — обиделась я.

Лис прижал к голове уши, в глазах мелькнуло раскаяние. Не сдержавшись, я рассмеялась, и он, поняв, что шучу, оскалился и шлёпнул меня хвостом по руке.

— Подождёшь здесь, Момо? Я ненадолго — найду место для ночлега.

— Могу ведь пойти с тобой…

При мысли остаться в этой глуши одной стало не по себе.

— В одиночку я передвигаюсь быстрее, — возразил лис. — И потом, ты меня отвлекаешь, не могу сосредоточиться, когда ты поблизости!

И унёсся в полумрак. Я замерла, прижав к себе камаитати. Тот недовольно заворочался.

— Слишком сильно тебя сдавила, прости, — шепнула я и замолчала.

Мой шёпот странно прозвучал в наступившем безмолвии. Ветер легко зашуршал травой, где-то заухал филин, завыл какой-то зверь…

— Вот и я! Соскучилась?

Я дико завопила, подскочив от неожиданности. Камикадзе тихонько взвизгнул. Дэйки сначала вытаращил глаза, потом расхохотался.

— Чего ты испугалась? Забыла о моём обонянии? Здесь — никого, кроме тебя и… его, иначе бы я не отлучился. Кстати, нашёл, что нужно! Заброшенный замок, почти не тронутый войной. Тебе понравится! Это недалеко, но, хочешь, понесу?

Я расплылась в улыбке, взмахнула ресницами и мяукнула:

— Хочу.

И почему раньше сопротивлялась подобному способу передвижения? Просто блаженство почувствовать себя, как камаитати, и дать отдых уставшим ногам! Но перебежка оказалась в самом деле короткой.

— Мы на месте, Момо!

Я соскользнула со спины лиса. В чём именно он рассмотрел «то, что нужно», осталось для меня загадкой. Возвышавшееся перед нами сооружение, прилепившееся к склону горы, не тянуло даже на звание «замка», не говоря о «не тронутом войной». Правда, уже стемнело. Может, лис своим демоническим зрением рассмотрел в темноте то, чего не могла рассмотреть я?

— Тебе нравится? — самодовольно ухмыльнулся он. — Такого ведь ты ещё не видела?

— Это точно… — проронила я, но, не желая его расстраивать, улыбнулась. — Войдём… внутрь?

— Конечно! — оживился лис.

«Внутри» замок оказался не менее «впечатляющим», чем снаружи. По подобию коридоров гулял ветер. Но Дэйки быстро нашёл «комнату», в которой свистело меньше, чем в остальных, а посередине находилось квадратное углубление с остатками пепла — очаг. Бросив на пол циновки и шкуры, он развёл огонь и поднял на меня глаза.

— Присаживайся!

— Уверен, что здесь можно разводить огонь? — я села на шкуры и выпустила камаитати, который тотчас начал принюхиваться к незнакомому месту. — Как бы не влетело от твоего «справедливого» господина!

Дэйки вздохнул и потупился. От его тела вдруг начало исходить оранжевое свечение, и на моих глазах лисья морда приняла миловидные черты парня, с которым прошлой ночью я состязалась в устойчивости к алкоголю.

— Твой человеческий облик… — растерянно выдохнула я. — Почему вдруг?

— Потому что хотел извиниться за своё поведение, Аими-сан, — неожиданно серьёзно произнёс он.

— Извиниться передо… мной?..

— Я подверг тебя опасности. Господин доверил мне твою жизнь, а я не оправдал доверия. Рисовое вино сделало меня беспечным и слабым. Я не смог бы защитить тебя. Иошинори-сама шёл за нами от самой деревни, а я этого даже не заметил…

— От самой деревни? — в ужасе переспросила я. — То есть он… слышал, как мы пели?.. Но я его тоже не заметила!

— Ты — человек. С твоими обонянием, зрением и слухом ты и не могла его заметить. Но я должен был! Когда уронил тебя, и ты закричала, был уверен, что сломал тебе рёбра… или ещё что-нибудь… Это непростительно! Наказывая меня, господин проявил милосердие, которого я не заслужил. И, думаю, это благодаря твоему заступничеству.

Он осторожно взял мои руки в свои, легко провёл большими пальцами по тыльной стороне моих ладоней.

— Вижу, ты на него злишься. Но твой гнев должен быть направлен на меня.

Я сильно смутилась. Покосилась на камаитати, пытавшегося добраться до спрятанных в узле птичьих яиц, снова посмотрела на Дэйки и невпопад проговорила:

— Ты назвал меня Аими… сан…

— Да, — улыбнулся он.

— Так… официально…

Оторвавшись от моих ладоней, его пальцы очень легко притронулись к моей щеке.

— Это потому, что я…

Шум падения чего-то тяжёлого заставил меня подскочить от неожиданности и выдернуть руки из ладони лиса. Камикадзе, опрокинувший мешок вместе со всем его содержимым, фыркал от возмущения.

— Ну напугал… — засмеялась я. — Уже подумала, на нас обрушиваются ветхие стены этого… замка!

Дэйки тихо вздохнул.

— Не такие уж они и ветхие. В некоторых комнатах даже ширмы сохранились. Крыша, — он поднял голову, — в превосходном состоянии.

Я поморщилась.

— Не хочу показаться избалованной, и ночевать тут в любом случае лучше, чем под открытым небом, но… это ты называешь «в превосходном состоянии»? Не знаю, как выглядят другие замки, но…

— Что ты имеешь в виду? — напрягся Дэйки.

— Я тебя обидела, извини. Потому и не хотела ничего говорить!

— Не в этом дело! — он настороженно огляделся и в мгновение ока принял лисий облик. — Что ты видишь?

— Честно? Развалины. Никогда бы не назвала это замком…

— Что ты видишь вон там? — он махнул лапой на тёмный, заваленный ветками и камнями угол.

— Мусор. Ветки, камни…

— Ао-ниобо… — в ужасе прошептал лис, бросаясь ко мне. — Мы должны уходить, Момо! Немедленно!

— Почему? Что случи… — и замолчала.

Из полуразрушенного «коридора» послышалась печальная мелодия. Камикадзе оскалился и зашипел. Дэйки схватился лапами за голову.

— Только не это…

За мелодией последовало пение. Дико оглядевшись, лис поднял шерсть на загривке и скомандовал:

— Что бы ни случилось, оставайся за моей спиной, Момо! Она не доберётся до тебя, пока я жив!

— Кто не доберётся?..

Взгляд Дэйки устремился в пустоту, глаза остановились на чём-то, для меня невидимом.

— Думаешь, меня пугает твой вид? — прохрипел он, выпуская когти. — Попробуй приблизься!

— Дэйки… — прошептала я. — С кем ты говоришь? Там… никого нет…

Лис будто не слышал. С камаитати тоже творилось что-то неладное. Издав пронзительный визг, зверёк взмыл вверх и, вращаясь подобно маленькому колесу, начал атаковать… воздух. И противник Дэйки, наверное, всё же приблизился, потому что лис, зашипев, бросился на него, нанося когтями удары. Я беспомощно озиралась вокруг, ожидая, что незримое зло поразит меня со спины в любой момент. Подхватила с пола палку, подаренную деревом-вампиром, на всякий случай махнула ею… Дэйки и Камикадзе продолжали штурмовать ветряные мельницы с ожесточением, какому позавидовал бы сам дон Кихот. Пение и музыка становились громче… и вдруг всё это смолкло, а на пороге возникло существо, при виде которого волосы на моей голове зашевелились второй раз за этот день. Оно было женского пола: пёстрое многослойное кимоно, длинные, тянущиеся по полу пряди, сямисэн[1] в руках, и самое жуткое лицо, какое мне приходилось когда-либо видеть. Безбровое, цвета мела и размалёванное, точно маска. Горящие малиновым огнём глаза впились в мои, ярко раскрашенные губы раздвинулись до самых ушей, обнажив ряд острых чёрных зубов.

— Дэйки… — слабо позвала я.

Но лис самозабвенно бросался на свои «мельницы». И тут до меня дошло: то, что видели он и камаитати — этот «замок» и якобы нападавшие со всех сторон «враги» — дьявольский мираж. В действительности мы окружены жалкими развалинами, и на меня таращится единственный реальный враг — уродливая ведьма на пороге. Вдруг её руки, укутанные в струящиеся рукава кимоно, разлетелись в стороны, раскрывая объятия, волосы взвились за спиной, и всё это понеслось на меня. Я остолбенело смотрела, как оно приближается, как широко распахивается усыпанная чёрными зубами пасть… и, замахнувшись, изо всех сил шарахнула жуткое существо палкой. Тварь отлетела к стене. От её визга заложило уши. Волосы ожили и зашевелились, точно щупальца осьминога.

— Дэйки! — выкрикнула я. — Всё это делает она! Нужно уничтожить её!

Лис не реагировал. И, кажется, «мельницы» одерживали над ним верх. Он ещё отбивался, но уже не нападал, и двигался вяло, словно его опутали невидимой сетью. То же происходило с Камикадзе, и я поняла, что осталась с уродливой, явно не желавшей мне добра тварью один на один. Теперь она кружила вокруг, не решаясь приблизиться — очевидно, «палка» действительно обладала защитными свойствами. Но как долго я смогу ею обороняться? И почему до сих пор не появился ёкай?!

Пасть твари снова расползлась в улыбке, руки начали удлиняться и, извиваясь по-змеиному, задвигались по комнате. Я лихорадочно оглядывалась, пытаясь угадать, с какой стороны ждать нападения. Взгляд остановился на очаге, и меня осенило: огонь! Не знаю, как борются с нечистью в этом мире, но в моём огонь — проверенное средство. В любом фильме о сверхъестественном демоны, ведьмы, даже призраки горят «синим пламенем» и погибают. Увернувшись от готовой вцепиться в волосы руки, я подхватила циновку, сунула её в очаг и, когда край занялся огнём, швырнула циновку в угол, где были навалены ветки. Но тут ледяная ладонь стиснула мою лодыжку и дёрнула вниз. Я едва успела подставить руки, чтобы не шарахнуться лбом об пол, палка отлетела в сторону. Одна рука твари подтащила к распахнувшейся пасти, другая схватила меня за волосы и развернула к ней лицом. Меж жутких зубов проскользнул длинный язык, и я завопила от отвращения, когда, оставляя липкий след, он прошёлся по моей щеке. Впилась ногтями в омерзительное лицо, но пальцы будто вязли во влажной глине. Рука, державшая меня за лодыжку, обвилась вокруг ног. Я истерично задёргалась, ударила тварь в грудь, но кулак словно провалился в желе, и меня начало затягивать внутрь слоёв кимоно. Пытаясь вырваться, я наносила беспорядочные удары свободной рукой, брыкалась изо всех сил… и чуть не упала в обморок, услышав спокойное:

— Отпусти её.

Почти лишённая возможности двигаться, повернула голову. Угол, куда бросила загоревшуюся циновку, полыхал огнём. Дэйки сидел на полу и растерянно тряс головой, где-то фыркал Камикадзе… А посреди комнаты неподвижно стоял ёкай. Тварь заверещала и метнулась прочь. Но в то же мгновение мелькнула вспышка ярко-синего света, послышался дикий визг, что-то легко подхватило меня поперёк туловища, оторвало от визжащей твари… И вот вокруг тела уже смыкаются лапы лиса и доносится повелительное:

— Уходите. Дэйки, позаботься о ней.

Ощущение невесомости, обдавший прохладой ночной воздух и встревоженный голос Дэйки:

— Аими… Слышишь? Посмотри на меня!

Не сразу поняла, что лис трясёт меня за плечи, попыталась сфокусировать на нём взгляд. В его глазах промелькнуло облегчение.

— Как ты меня напугала… Думал, она уже выпила твою душу…

— Мою… — я недоумённо огляделась.

«Замок» полыхал, точно факел. Оранжевые отблески мелькали по окружавшим нас деревьям и кустам, воздух был горьковатым от дыма.

— Прости меня, Аими… — прошептал лис. — Я снова подверг тебя опасности и не смог защитить…

«Защитить»… Слово задержалось в сознании — ведь от чернозубой твари меня защищал не только Дэйки, но и…

— Камикадзе! — выкрикнула я. — О Боже, Камикадзе! Он ещё там!..

Вскочив на ноги, силилась вырваться из лап лиса, броситься к пылающим развалинам… и замерла, когда рядом выросла фигура ёкая.

— Иошинори-сама, — тут же склонил голову Дэйки.

Взгляд ёкая был устремлён на меня. Я не сразу заметила его протянутую руку. В ладони, свесив лапки и хвост, лежал камаитати. Шёрстка всклокочена и засыпана пеплом, глаза закрыты… Судорожно выхватив зверька из ладони демона, я погладила его по мордочке и разревелась:

— Он же… он же не… умер?..

Но Иошинори-сама уже повернулся спиной и бросил через плечо:

— Не следует здесь задерживаться. Дэйки, помоги ей.

Лис осторожно обнял меня за плечи.

— Понесу тебя, Момо. Сможешь держаться за шею?

Всхлипывая и размазывая по щекам слёзы, я снова погладила взлохмаченную шёрстку камаитати… и вдруг зверёк едва слышно фыркнул, повёл лапками и слабо оскалился.

— Он жив!.. — завопила я. — Дэйки, он жив!

— Какое облегчение! — закатил тот глаза. — Уже начал жалеть, что не могу поменяться с ним местами!

Я засмеялась сквозь слёзы, Дэйки тихо вздохнул.

— Странная ты, Момо… Tы просто… Никогда не встречал…

— Дэйки!

Вздрогнув, лис поспешно подхватил меня, закинул на спину и заторопился вслед за ёкаем.

— Спасибо… — прошептала я, прижимая к груди камаитати.

Дэйки полуобернулся и, дёрнув ухом, уточнил:

— За то, что несу тебя и твоего паразита?

— За то, что защищал меня, — я ласково погладила повёрнутое ко мне ухо.

Смущённо хихикнув, лис вдруг оступился и покачнулся, правда, быстро восстановил равновесие.

— Что это была за тварь? — поёжилась я. — Она в самом деле собиралась… выпить мою душу?

— Да. А потом сожрать то, что осталось. Подобных ей называют ао-ниобо. Они таятся в развалинах особняков и замков, поджидают случайных путников…

Он вдруг замолчал и снова покосился на меня через плечо.

— Ты ведь поняла, что там произошло?

— Меня чуть не сожрали. В очередной раз…

— К этому уже пора привыкнуть. Я имел в виду другое. На тебя не подействовала её магия.

— В смысле, я видела, что развалины — не в «превосходном состоянии»?

— Именно. И ты видела её — пока я отбивался от теней и собственных страхов.

— И, кажется, они побеждали, — подтрунила я.

Лис вздохнул.

— Нелегко признать, но да, они побеждали. Тварь была очень сильной. Наверняка поглощала не только людей, но и ёкаев. Обычные ао-ниобо не в состоянии создать настолько стойкую иллюзию, а эта ввела в заблуждение даже господина.

— Его-то каким образом?

— Он появился, лишь когда проклятое логово загорелось, так? Огонь её ослабил, иллюзия начала распадаться, и Иошинори-сама смог найти нас. Кстати, как получилось, что пламя стало распространяться?

— Неужели вообще ничего не видел? — возмутилась я.

— Неужели это была ты? — в тон мне отозвался Дэйки. — Может, всё-таки не настолько бесполезна, как я думал поначалу… Ай! За что?!

Вопль лиса был ответом на мою «расправу» — я дёрнула его за ухо. Но, испугавшись, что переусердствовала, попыталась в буквальном смысле загладить вину. Осторожно перебирая пальцами, прошлась по шерсти на голове и загривке.

— Прости, я не хотела… — и тут же шлёпнула его по плечу, услышав сдерживаемое хихиканье. — Думала, тебе действительно больно!

— От твоих крошечных пальчиков? — прыснул лис. — За кого ты меня принимаешь?

Он легко погладил мои колени, прижатые к его бокам.

— На самом деле я ещё не поблагодарил тебя, Аими… — и резко остановился. — Что-то случилось, господин?

Выглянув из-за плеча Дэйки, я увидела ёкая — лицо сосредоточенно, будто он к чему-то прислушивался… и вдруг отчётливо ошутила знакомое чувство постороннего присутствия.

— Иошинори-сама?.. — робко позвал лис.

На мгновение глаза демона задержались на мне, но он тотчас отвернулся и продолжил путь.

Уже ближе к рассвету мы вышли к небольшому озеру, и ёкай, бросив «Оставайтесь здесь!», растворился в предрассветном полумраке. Дэйки спустил меня на землю. От воды поднимался туман, в листве обступивших озеро деревьев начинали щебетать птицы.

— Хочешь искупаться? — он с заговорническим видом кивнул в сторону озера.

— Хочешь составить мне компанию? — парировала я.

Лис невинно округлил глаза.

— С чего ты взяла? Идём, кое-что покажу!

Берег был каменистым. Карабкаясь с валуна на валун, мы подобрались к самой воде и я восхищённо ахнула — она была горячей! Туман, понимавшийся от поверхности, на самом деле был паром!

— Это же…

— Онсэн[2],- подсказал Дэйки. — Офуро под открытым небом. И довольно большая! Не скажешь, что купаться вместе в этой «бочке» — негигиенично! — и, шутливо толкнув меня плечом, двинулся обратно к деревьям.

Я только устало рассмеялась, направляясь следом. Ёкай уже ждал и коротко распорядился:

— Останемся здесь.

— Поблизости наверняка есть деревня, — Дэйки посмотрел на меня. — Могу отправиться на поиски немедленно. А пока, может, принести…

— Ничего не надо, правда, — опустившись на траву, я осторожно положила рядом мирно посапывающего Камикадзе и подняла глаза на ёкая и лиса. — Иошинори-сама, Дэйки.

Все вещи — циновка, шкуры, припасы, мои «туалетные принадлежности» — стали добычей пламени. Но я чувствовала себя слишком разбитой, чтобы обращать внимание на подобные неудобства. Подумать только: ещё совсем недавно кривилась при виде футона, а сейчас была благодарна, что могу просто закрыть глаза в безопасности. Поистине человек привыкает ко всему. Но, когда вернусь в мой мир, буду наслаждаться в нём каждым мгновением!

Меня разбудило ощущение чего-то влажного и скользкого, щекочущего шею. Я поморщилась, приоткрыла глаза и охнула от неожиданности, увидев прямо перед собой мордочку Камикадзе. Расположившись на моей груди, зверёк довольно облизывался. Я провела пальцами по шее — на них остался едва заметный след крови.

— Маленький хитрец…

Камаитати ничуть не смутился, ткнулся носом мне в щёку и начал вылизывать шёрстку. Я с удивлением заметила, что укрыта подобием покрывала из больших плотных листьев. Осторожно высвободившись из-под них, взяла зверька в руки, почесала его за ушком, и он заурчал.

— Ещё ведь не поблагодарила за то, что ты защищал меня и чуть не погиб, — проворковала я. — Теперь мы с тобой — одной крови, так что можешь питаться моей, когда пожелаешь.

Поведение зверька было в самом деле удивительным. Конечно, он проголодался и должен был подкрепить силы. Но вместо того, чтобы меня поранить — всё равно бы не наказала его за это, он предпочёл слизывать кровь с уже существующей царапины, оставленной деревом-вампиром. И Дэйки ещё называет его паразитом! Кстати, а где Дэйки? Уже явно вторая половина дня. Вокруг — ни души…

Оставив Камикадзе на листьях, я подобралась к воде, ополоснула лицо и тихо вскрикнула, увидев в потревоженной поверхности отражение стоявшего за спиной ёкая.

— Я напугал тебя, — констатировал он.

— Да… то есть, нет… Просто не ожидала… — смутившись окончательно, я тряхнула головой. — Дэйки отправился в деревню?

— Да. Мы останемся здесь до рассвета.

Заметив, что он собирается уйти, я торопливо поднялась на ноги.

— Не уходи! Я хотела поблагодарить тебя…

— Не стоит.

— …за то, что спас Камикадзе. Ты ведь был не обязан, его жизнь для тебя — ничто… Так же, как и моя… Но меня ты вынужден защищать, а его…

Понимая, что несу полный бред, я сконфуженно замолчала. Пожалуй, разговаривая с Иошинори-сама, в самом деле следует держать голову склонённой. Тогда, по крайней мере, не буду видеть неподвижного взгляда, всякий раз выводящего меня из равновесия. Не произнеся ни слова, величавый ёкай повернулся ко мне спиной.

— Я настолько тебя раздражаю? — слова вырвались прежде, чем я успела подумать.

Чёрные глаза снова остановились на мне.

— Нет.

— Потому что слишком ничтожна даже для этого?

Ещё один вопрос, задавать который не следовало, я досадливо прикусила губу. Чего, собственно, от него хочу? Он защищает меня, безупречно выполняя свою часть сделки. А его отношение ко мне… оно ведь не оскорбительно. Просто, когда он рядом, я чувствую себя воздухом…

— Ты не звала на помощь.

— Что?.. — утверждение застало меня врасплох. Из всего, что он мог сказать, этого я не ожидала совсем.

— Она тебя почти поглотила. Но ты не звала на помощь. Ни сейчас, ни ранее. Меня это удивило.

— Я не… — развела руками. — Ты хочешь, чтобы я звала на помощь?..

— Это неважно. Я знаю, когда тебе грозит опасность.

— Наверное, поэтому… — я нерешительно улыбнулась. — Уверена, что ты придёшь… всё равно.

Повисла пауза. Из последних сил заставляя себя выдержать его взгляд, я неловко переступила с ноги на ногу.

— Ты смелая, — вдруг произнёс ёкай. — Для человека.

Наверное, я бы без труда победила в конкурсе «живых статуй». Ёкай уже исчез в окружавшей источник растительности, а я всё ещё стояла на месте с приоткрытым ртом. Неужели это было нечто вроде похвалы?.. Как если бы я вдруг умерла и переродилась существом более значимым, чем насекомое. Он прав, единственный раз я звала на помощь в самом начале, когда водяной змей призывал прийти в его «объятия». Потом это даже не приходило мне в голову. Может, потому, что я так и не научилась относиться к этому миру с нужной долей серьёзности? А, может, причина действительно в Иошинори-сама. Он так часто выручал меня из переделок, что я привыкла полагаться на его защиту в любой ситуации. В какой-то мере жаль, что в моём мире об этой привычке придётся забыть.

[1] Сямисэн — японский трёхструнный щипковый музыкальный инструмент.

[2] Онсэн — название горячих источников в Японии. Традиционный онсэн предполагает купание на открытом воздухе.