Возвращение джинна

Глава 6 УЖ ПОСЛАЛИ ТАК ПОСЛАЛИ!

Ульрих вернулся из своего похода с необычно рассеянным видом. На вопрос Ираиды, знавшей от охранника цель экскурсии Хорста: где ты был? – Ульрих невнятно ответил:

– Грибы собирал…

Объяснять свой поступок он никому не стал, даже Стиву, с которым сблизился больше всех за двое суток непрерывного бдения. Они даже были чем-то похожи, одинаково нацеленные на результат исследований, считающие, что для достижения цели хороши все средства.

– У меня возникла идея, – заявил Ульрих вместо ответа на вопрос напарника: что он видел под землей?

– Какая идея?

– Эта дохлая иксоидская скотина не желает отвечать на вежливые вопросы. Что, если усилить мощность излучения? Задать вопросы грубо, ударно?

– Ну-ну? – заинтересовался Стив. – Как ты себе это представляешь?

– У нас есть плазмер и протонный излучатель. Промодулируем их излучение программой контакта, которая уже срабатывала на Полюсе, и «вколем» моллюскору всю дозу в режиме стрельбы на поражение.

– Думаешь, он почувствует? – засомневался Стив.

– Попытка не пытка. Мы ничем не рискуем.

– Кроме своей жизни.

– Ерунда, у нас классная защита. Зато в случае удачи отыщем золотой ключик, открывающий несметные богатства.

– Давай попробуем, – загорелся племянник Пурвиса Джадда, обладавший одним несомненным достоинством: он ничего не боялся. Как и Ульрих.

– Что вы задумали? – подошла к приятелям Ираида.

– Объясни ей. – Ульрих скрылся в жилом куполе.

– Великолепная идея, – обнадежил Стив командира группы. – До сих пор мы «Сторожа» гладили по головке, образно выражаясь, а теперь сделаем ему противостолбнячный укольчик в задницу. – Ксенопсихолог хихикнул.

Ираида поджала губы:

– Не поняла.

– Мы попробуем увеличить мощность излучения до энергетически болевого порога, так сказать. Если, конечно, у моллюскора есть болевой порог.

– Это рискованно?

– Практически не больше, чем все наши эксперименты. Вы можете уйти из зала на время укола.

Из кокона вылез хмурый Маттиас Шандор.

– Мы не просчитывали последствий эксперимента. Я и мои коллеги отказываемся в нем участвовать.

– Ну и катитесь отсюда, – появился из модуля Ульрих. – Без вас обойдемся. Стив, займи кресло.

Шандор побагровел, не сразу найдя необходимые выражения, посмотрел на задумавшуюся Ираиду.

– Сообщите Герману… если «Сторожу» не понравится этот… э-э, укол, он и Луну расколет пополам.

– Не пугай, старичок, – усмехнулся Ульрих. – Он практически мертв, мы, по сути, пытаемся его реанимировать. Впрочем, это ваше дело, докладывать начальству об отсутствии результата.

Ираида и Шандор переглянулись. В глазах женщины сомнение уступило место хищной надежде.

– А если он прав?

– Мы все погибнем…

– Я же сказал – валите отсюда к чертовой бабушке! Мне надоело ваше бесконечное нытье. – Ульрих сел в кресло, закрылся. – Стив, ты программируешь ПИ-пушку, я плазмер. Поехали.

– Может быть, добавим в программу приказ дать нам связь с его собратьями? Вдруг где-то ждут своего часа вполне живые и здоровые моллюскоры?

– Отличная мысль! Добавь приказ в финальный файл.

В эфире стало тихо.

Из коконов вылезли на платформу растерянные коллеги Шандора, ожидая, что он скажет. Но ученый молчал. Идея Хорста действительно представляла интерес, однако признаваться в этом было уже поздно.

– Отдыхайте, – посоветовала ему Ираида. – Неизвестно, чем кончится эксперимент. Я доложу руководству, и оно примет решение.

– А-а, гори оно огнем! – махнул рукой Шандор, направляясь к жилому модулю.

Остальные ученые потоптались возле платформы, оглядываясь на ставшую привычной гору «Сторожа», поплелись вслед за руководителем исследовательской группы.

– А нам что делать? – поинтересовался немногословный Жозеф Эстрада.

– Ждать, – коротко ответила Ираида.

Ждать пришлось около часа.

– Готово, – доложил Стив, устало откидываясь на спинку кресла. – Пусть попробует не отреагировать на наш укол!

– Я тоже готов, – отозвался Ульрих. – Можем начинать. Где эти яйцеголовые индюки? Посмотрели бы, как мы будем будить эту тварь.

– Одну минуту, – поднялась на платформу начальница всего отряда. – Прошу не забывать о защите. Мы не должны быть заложниками ваших суицидальных опытов.

– Мы тоже не самоубийцы, – отмахнулся Хорст. – Но если боитесь, присоединяйтесь к яйцеголовым и уходите из зала.

– Здесь я командую! – сверкнула глазами Ираида. – Если я сказала: обеспечьте защиту, значит, выполняйте приказ!

– Да что вы все нервничаете? – вступился за напарника Стив. – Конечно, мы закапсулируемся, прежде чем включим систему. Но вы же видите, моллюскор еле дышит, его энергии хватит лишь на короткую беседу с нами.

– Этого никто не знает. Включайте защиту!

Почувствовав в голосе предводительницы грозные нотки, Ульрих не рискнул продолжать в том же духе. Буркнул:

– Предупредите ту четверку… один защитный «мустанг» в их распоряжении.

– Фердинанд, помоги ученым.

Охранник молча оседлал аппарат, играющий роль переносчика тяжестей и генератора силового поля одновременно, подвел к жилому куполу. Оттуда выглянул Маттиас Шандор, махнул Фердинанду рукой: мол, сами справимся.

Ульрих выбрался из кокона, поколдовал над оставшимся «мустангом», залез обратно.

«Мустанг» выдвинулся вперед, за платформу, остановился в трех десятках метров от жуткой фигуры «Сторожа». Раздвинулись сегментальные створки люков, из них выглянули лафеты со стволами плазменного разрядника и протонного излучателя.

Неизвестно отчего у Ираиды появилось нехорошее предчувствие. Она только теперь взглянула на монстра посреди зала другими глазами, глазами обыкновенного человека, и поняла, что это не просто житель чужого мира, но боевой робот, в самом деле способный уничтожать планеты и звезды.

– Ульрих… – Ничего больше сестра Павла Куличенко сказать не успела.

Хорст-младший скомандовал инку коммуникатора включить «ударные» излучатели, запрограммированные нанести энергетические «уколы» в определенном ритме, с частотной и амплитудной модуляцией.

Сверкнули две вспышки света, в «Сторожа» вонзились два языка огня, один потолще и побледнее, другой – в виде лазерного луча неимоверной яркости, чистого голубого цвета. Даже сквозь поляризационное затемнение шлемов люди получили настоящий световой удар по глазам и вынуждены были отвернуться.

Еще два клинка пламени воткнулись в складчатое тело моллюскора, кромсая его на ломти, проделывая в буграх и наростах узкие щели. Еще и еще раз. А затем «Сторож» зашевелился, вздрагивая от попаданий, открыл глаза… во всяком случае, так показалось зрителям. И на людей лег темный, полный выразительно-грозной силы пси-взгляд исполина.

Закричали Фердинанд и Жозеф, хватаясь за уши, точнее, прижимая ладони к шлему: их оглушил немыслимой силы рев! Хотя в зале отсутствовал воздух, и никакие звуки достичь ушей не могли.

Ираида тоже услышала громовой голос, задавший ей какой-то вопрос. Но сознание женщины начало плыть, двоиться, глаза наполнились слезами, и командир группы успела лишь крикнуть: «Ульрих, выключи излучатели!» – после чего потеряла сознание окончательно. Поэтому она не увидела, как оживший моллюскор превратился в огромный слиток жидкого металла, изменил форму на полусферическую, вскипающую фонтанчиками дыма, стреляющую извилистыми электрическими молниями. Эти молнии и дымки соединились в единое ажурное облако, прянувшее во все стороны и заполнившее всю гигантскую подземную полость. А когда облако погасло, пещера оказалась пустой. От людей, их аппаратов и сооружений не осталось ничего! Ни одного следа! Стены же пещеры стали похожими на крупнопористую пемзу или, скорее, на полурастаявший кусок сахара серо-сизого цвета.

Полусфера «Сторожа» еще несколько минут содрогалась, как кусок желе, зыбилась, плескалась сама в себе, затем затихла, остыла, превратилась в слиток синеватого зеркального стекла, внутри которого кое-где еще какое-то время мигали искры и струились ручейки тускнеющего алого свечения…

Герман Панк в сопровождении отряда спецназа прибыл в подземелье борозды Маскелайн спустя сорок минут после случившегося.

Группа Ираиды Куличенко не ответила на контрольный вызов, служба связи подняла по тревоге бригаду быстрого реагирования Ордена, после чего последовал доклад руководителю шельда. А поскольку Герман представлял, чем может закончиться возня ученых с «дохлым» моллюскором, он прибыл по тревоге вместе с обоймой спецназа.

Девять человек ворвались в темное жилище «Сторожа» и остановились в немом изумлении, ворочая фонарями, разглядывая пустой зал с полурастаявшими «облизанными» стенами.

– Что здесь произошло, черт побери?! – оглянулся на Германа командир спецназа.

«Одно из двух, – подумал начальник шельда, – либо Ульриху удалось достучаться до „мозгов“ моллюскора, либо не удалось. В первом случае „Сторож“ мог выполнить желание экспериментаторов, хотя и неизвестно, каким образом. Во втором он их просто уничтожил…»

Однако вслух своими размышлениями Герман делиться с коброй группы не стал.

– Обыщите здесь все… и установите новые контрольные и сигнальные системы.

– Эта металлостеклянная лепешка в центре нам не помешает?

– Не трогайте ее, не подходите близко.

– А где ребята? Здесь же были мои парни, Фердинанд и Жозеф…

– Здесь было много людей. Работайте.

Герман Панк обошел зал, не пользуясь антигравом, некоторое время колебался, докладывать ли патриссиме о случившемся или нет, потом все-таки вызвал повелительницу Ордена. Похвастаться успехами и успокоить ее он не мог, зато мог слегка подкорректировать доклад с тем, чтобы происшедшее не выглядело полным провалом.

«Чтоб у тебя хрен на лбу вырос! – подумал об Ульрихе Хорсте начальник шельда меланхолично. – Гений непризнанный! Как я теперь узнаю, удался эксперимент или нет?»

Ульрих Хорст между тем находился в это время далеко от Луны. Впрочем, не только от Луны, но и от Солнца, и от Галактики вообще. Хотя сам он об этом еще не подозревал.

Сознание вернулось пугливо и робко: будто постучал кто-то в окно хижины, и хозяин проснулся, не понимая, кто его разбудил.

Ульрих открыл глаза, с минуту соображал, почему вокруг так светло, потом понял.

Кокон-кресло, да и вся платформа с операционными системами и креслами, опиралась на две грубо обработанные до формы параллелепипеда скалы высотой в два десятка метров. Скалы же торчали посреди пустыни с барханами рыжего крупнозернистого песка. Их было больше десятка, и стояли они по окружности, накрытые по две-три скалы одной плитой или глыбой камня, и все это сооружение сильно смахивало на земной мегалитический памятник Стоунхендж. Разве что оно было на порядок больше по размерам и располагалось явно не на Земле.

Серое небо, напоминающее высокую облачную пелену, с белыми и зеленоватыми прожилками. Два тусклых размытых диска, один желтого цвета, другой – чуть побольше – зеленоватого. Это, очевидно, были дневные светила планеты.

Пустыня с загибающимися далеко на горизонте вверх краями.

Группы скал бордового, красного, коричневого цвета.

Какие-то две уродливые гигантские башни неподалеку, черные, с красной искрой, похожие на земные термитники, только в сотни раз больше.

Плоская зеленоватая лента дороги, висящая над песками, соединяющая башни и уходящая к горизонту.

И стая птиц, кружащих над башнями. Ни дать ни взять – стая земных ворон. Вот только птички эти… Одна из них отбилась от стаи, спикировала на платформу с оцепеневшими в креслах людьми и превратилась в жуткое шестилапое существо с крокодильей пастью и четырьмя перепончатыми крыльями.

Сверкнул разряд «универсала».

Летающая тварь потеряла два крыла и, кружась, как кленовый лист, суча лапами, махая уцелевшими крыльями, с шипением и свистом промчалась мимо, ударилась о скалу, свалилась на песок.

И тотчас же из бархана, взметнув тучу пыли и песка, вылетела суставчатая лапа, схватила раненую тварь и втянула в бархан. Пыль опала, песок осыпался волнами, все успокоилось.

– Ни черта себе! – прошептал Стив Джадд, раскрывая свой кокон. – Куда это мы попали?! Что случилось?!

– Прошу не забывать об оружии, – хладнокровно напомнила о себе Ираида, вставая с колен; турель «универсала» на плече женщины смотрела на птичью стаю. – Мы не на Земле.

– А где?!

– В Караганде, – хмыкнул Ульрих, вылезая из кресла. – Кажется, я знаю, где мы. – Он топнул ногой, подпрыгнул, подошел к краю платформы. – Сила тяжести чуть больше земной… воздух – сплошной углекислый газ плюс азот… да, это не Земля.

– Это «Сторож»! – догадался Стив. – Этот гад нас куда-то перебросил!

– Куда? – подошла к Хорсту Ираида. – Что было в вашей проклятой программе, которую вы скормили моллюскору?

– Ничего особенного, – спокойно пожал плечами Ульрих. – Моллюскор понял нас по-своему… и действительно переместил с Луны…

– Куда, я спрашиваю?!

– На кладбище.

– Что?!

– На кладбище. Только не на Полюс Недоступности с его «кладбищем джиннов», а на кладбище моллюскоров. Кое-какие догадки на этот счет у меня были, что где-то должно быть и «кладбище» иксоидских роботов, теперь это можно считать состоявшимся фактом. Видите те башни?

– Термитники?

– Это могильники моллюскоров, я вас уверяю.

За спиной Ираиды выросли озиравшиеся Фердинанд и Жозеф. Они слышали разговор Ульриха и начальницы, поэтому вопросов по поводу неожиданной «телепортации» на неизвестную планету задавать не стали. Зато именно они вспомнили о коллегах Ульриха и Стива.

– А где яйцеголовые? – спросил Фердинанд.

Ульрих оглянулся с недоумением, посмотрел на Ираиду. Та подошла к краю платформы, посмотрела вниз.

– Ничего не видать… Действительно, куда они подевались?

– Может, остались на Луне? – пробормотал Жозеф.

– А если их утащила та зверюга, что живет в песке? – предположил Стив. – Я вообще удивляюсь, что нас выбросило так удачно – прямо на скалы. Могло ведь зашвырнуть на песок.

– Поискать? – нерешительно сказал Жозеф.

– Где ты их будешь искать? – хмыкнул Ульрих. – Либо их и в самом деле сожрал местный «муравьиный лев», либо они остались на Луне. В обоих случаях помочь мы им не в состоянии. Нам бы кто помог. Предлагаю слетать к могильникам и убедиться, что наши предположения близки к истине.

– Согласен, – оживился Стив. – Все равно делать нечего. Если моллюскор отреагировал на нашу программу, перенеся нас сюда, значит, здесь есть его живые собратья. Ведь мы хотели найти именно здорового моллюскора, разве нет?

– Молодец, Степа, философ, – похлопал Стива по плечу Ульрих, – правильно мыслишь. Моллюскор тоже в какой-то степени «джинн», способный исполнять желания. Надеюсь, он не обманул мои ожидания. Ну, что, господа разведчики, поехали устанавливать контакты с местными заключенными?

Ираида покачал головой:

– Мы ограничены в своих маневрах. Палатка с запасами питья и еды осталась на Луне… или вообще исчезла. «Пузыри» имеют очень небольшой ресурс, их аккумуляторы надо подзаряжать. У нас остался только один «мустанг» и маловато огнеприпасов к оружию. Если те птички над могильниками обратят на нас внимание, не отобъемся.

– Тем более надо побыстрее найти еще годного к употреблению моллюскора, скормить ему программу контакта и заставить нам служить.

– Боюсь, нам это не удастся.

– А разве есть другой выход?

Ираида молча прошлась по платформе, разглядывая пустыню, скалы, «термитники»-могильники в нескольких километрах от места посадки платформы. Включила рацию на поиск радиопередач, но эфир был тих и нем. Планета с могильниками боевых иксоидских роботов – если это и в самом деле соответствовало истинному положению вещей – была пуста. В том смысле, что развитой технологической цивилизации она не имела.

– Хорошо, идем к могильникам. Фердинанд, ты первый, затем я с Ульрихом, Стив и последним Жозеф. Оружие держать наготове. Выполнять все, что я прикажу. Как поняли?

– Да поняли, поняли, – махнул рукой Ульрих; глаза его загорелись фанатическим блеском, было видно, что ксенолог в мыслях уже видит себя хозяином боевого робота. – Не тратьте времени на ненужные инструкции. Мы не дети, взрослые люди, и все понимаем.

– Предупреждаю! – В голосе Ираиды лязгнул металл. – Я не потерплю неповиновения! Мы должны во что бы то ни стало выбраться отсюда живыми, и для этого я готова на все. Как поняли?

Ульрих хотел отмахнуться в своей обычной манере, но встретил ледяной взгляд командира группы и переменился в лице.

– Хорошо, хорошо, все уже поняли… повелительница. Инструктаж закончен? Тогда полетели.

Фердинанд и Жозеф как по команде повернули головы к своей командирше, словно ожидая приказа скрутить своенравного молодого наглеца и уложить лицом вниз, на платформу. Однако Ираида не стала демонстрировать лишний раз крутой характер, понимая, что их судьба, по сути, находится в руках младшего Хорста. Только он мог установить контакт с моллюскором, обладая необходимыми знаниями и опытом общения с негуманоидным разумом, и только он мог реализовать призрачный шанс на спасение.

Осмотрелись еще раз в надежде увидеть где-то поблизости жилой модуль и четверку ученых во главе с Маттиасом Шандором. Однако никаких следов пребывания людей у подножия скал и на песчаных барханах не было видно. Лишь Стив обратил внимание на три воронки на склонах дюн, одну из которых оставила лапа живущего в песке местного «муравьиного льва», и предположил, что воронки эти могла оставить та же лапа, утащившая в свою нору модуль с людьми.

Никто Стиву возражать не стал.

Ульрих был занят своими планами, предвкушая изучение «термитников» с моллюскорами. Фердинанду с Жозефом было, в общем-то, наплевать на судьбу ученых, защита которых не входила в их обязанности. А Ираида думала только о том, как добраться до дома и высказать все, что она думает о задании, Герману Панку, уверявшему, что риск невелик и все под контролем.

Проверили ресурс «пузырей», рассчитанный на трое суток, и энергозапас «универсалов», а также готовность «мустанга», вооруженного «глюком», к эксплуатации в инопланетных условиях. Пожалели, что исчез второй аппарат, имевший на борту плазмер, протонный излучатель и массу необходимых вещей. Обыскали кокон-кресла, ничего полезного в них не нашли, кроме стандартных энергопитателей, которые по команде хозяйственной Ираиды сняли и уложили в багажник «мустанга».

– Вперед! – бросила командир группы.

Все дружно поднялись в воздух и поплыли над пустыней на высоте трех десятков метров к первой башне, с опаской поглядывая на зашевелившуюся под ними поверхность песка. «Муравьиный лев», живущий в глубине песчаных барханов, почувствовал, очевидно, передвижение добычи и провожал группу алчным взглядом, перемещаясь в песке так же свободно, как рыба в воде.

Могильник приблизился, превращаясь в самую настоящую гору высотой не меньше километра, изрезанную неровными вертикальными бороздами и шрамами, действительно здорово смахивающую на земные термитники. И тотчас же кружащие над ней птицы обратили на людей внимание.

Сразу пять зубастых тварей метнулись вниз, кувыркаясь не хуже нетопырей, протягивая вперед лапы с кривыми когтями.

– Огонь! – скомандовала Ираида.

Сверкнули бледные лазерные трассы, сбивая трех птиц.

Ульрих и Стив замешкались, и Фердинанд с Ираидой сделали еще по одному меткому выстрелу, сбивая уцелевшую двойку атакующих.

Однако от стаи отделились еще несколько тварей, понеслись к людям. За ними ринулись и остальные.

– К стене! – крикнула Ираида, стреляя из «универсала» и увлекая группу за собой.

До могильника оставалось всего сто метров, и беглецы бросились под защиту его стены, сбились в кучу на дороге из зеленоватого стеклянистого материала. Дорога достигала стены и как бы врастала в нее, растекалась бахромчатым воротником, разбиваясь на ручейки, ленты, тяжи и нити, которые без следа растворялись в ямках и бороздах «коры термитника».

«Мустанг» с турелью «глюка» по команде Ираиды отстал, развернулся, прикрывая отступление отряда, ширкнул лучом ярких тающих звездочек, проделывая в атакующей стае длинную брешь. Остальные крылатые шестилапы разделились на две струи, образуя своеобразные крылья, и снова кинулись в атаку на прижавшихся к стене могильника людей. Однако, не долетев до них двух десятков метров, хищные звероптицы свернули, огибая дорогу, словно встретили невидимое препятствие, заметались вокруг, снова бросились на людей и снова круто изменили траекторию полета.

– Отставить стрельбу! – приказала Ираида, первой оценив ситуацию.

Охранники группы послушно прекратили огонь. Стив отреагировал чуть позже. Лишь Ульрих азартно палил во все стороны, кромсая мечущихся над ними птиц трассами «универсала». Наконец и он понял, что атака «крокодилов» с крыльями летучих мышей захлебнулась.

– В чем дело, черт побери?!

– Почему они больше не атакуют? – кивнула на кружащих вокруг птиц Ираида. – Чего ждут?

– Они боятся дороги… – догадался Стив.

– Это не дорога – энерговод для системы стабилизации могильников, или иначе – транслятор метрики. На Полюсе сохранились остатки точно такой же системы, хотя в тех могильниках были замурованы гиперптеридские «джинны».

– Какая разница? Главное, что эта дорога их пугает. Может, и нам нельзя к ней приближаться? Вдруг она испускает какое-то опасное излучение?

– Почему же молчит инк «пузыря»? – спросила Ираида. – Если бы здесь была радиация, он давно бы поднял тревогу.

– Существуют разные виды радиаций… – начал Стив.

– Ерунда, – перебил приятеля Ульрих. – Анализатор «мустанга» тоже молчит, так что обычной радиацией здесь не пахнет. Думаю, дорога еще служит по своему прямому назначению и снабжает могильники энергией. А точнее – поддерживает внутри их особое поле, «мумифицирующее» роботов.

– Что еще за поле?

– Иксоиды и гиперптериды жили в других условиях, их пространство имело нецелочисленное количество измерений: больше трех, но меньше четырех.

– Откуда ты знаешь? – усомнился Жозеф.

– Я долгое время жил в мире Червей Угаага, – сообщил Ульрих небрежно. – А Черви являются родственниками и тех, и других.

– Это они тебе сами сказали?

– Мой дед Селим сам практически стал Червем, прокачав через мозги информацию одного из них, он и сообщил мне об этом… когда мы еще общались. Однако что будем делать, герры и фрау? Так мы ничего не добьемся. А нам до зарезу необходимо найти ходы Червей, чтобы пробраться под могильник.

– Почему ты решил, что Черви и здесь рыли ходы?

– Если Угаага знали о существовании гиперптеридских роботов, то естественно должны были знать и об иксоидских, потому что те воевали друг с другом. Единственное, что мне непонятно до сих пор: кто заставил гиперптеридов и иксоидов помириться, кто прекратил войну.