Возвращение невесты принца (СИ)

Глава 7.2

Анна очнулась, когда у многих лекарей королевства уже пропала вера, что она сможет когда-либо выйти из комы, в которую погрузили её, готовя к длительной перевозке. Блондинка даже не подозревала, сколько всего произошло за три долгих месяца отсутствия её в реальном мире. Она оглядела погруженную в полумрак просторную комнату, обставленную странной старинной мебелью и пикающий в изголовье аппарат искусственного дыхания. В глубоком кресле, стоящем недалеко от остывшего камина, посапывала Марина.

Иванова— младшая стянула надетую на лицо кислородную маску и глубоко вздохнула.

— Мама, где это я?— пыталась сказать она, но из пересохшего горла вырвался лишь едва слышный хрип.

Аня поморщилась, ощутив вдобавок к безголосью, неудобство в руке, и обнаружила воткнутую в вену иглу с прикреплённой к ней гибкой трубкой капельницы. Но больше всего её беспокоил наполнявший совершенно незнакомое помещение запах; он как раз— таки был ей знаком.

Блондинка сделала над собой усилие, заставляя мозг заработать на всю катушку. В голове возникли видения: она и красивый мужчина занимаются сексом на безлюдном песчаном пляже; она в короткой пижаме и тот же мужчина, уходящий вдоль берега вглубь острова; она рассержена и что-то громко кричит ему в след… Крик! Она кричала, атакованная как две капли воды похожей на неё девушкой, за секунду до того, как погрузиться в чёрный омут невыносимой боли. А ещё была мама… Авария!

Как странно порой работает женская логика…

Аня в один миг забыла о мужчине и перестала разглядывать комнату, обратив всё внимание на собственное тело. Она осторожно вынула из вены иглу и принялась себя тщательно ощупывать. Голова вроде была в порядке, легкая боль в висках. «Но череп-то целый и не обритый, значит никакой трепанации, — сама себе усмехнулась Анна.— Это хорошая новость!»

Она со страхом провела кончиками пальцев по гладкой коже лица, но не почувствовала никакой боли. Нос, брови, глаза, рот и даже слегка оттопыренные уши были на месте. Аня глубоко вздохнула и широко улыбнулась: «Фейс вроде бы тоже не испорчен!»

Грудь болела, мешая нормальному дыханию, левая ключица ныла. Она задрала подол длинной ночной рубашки нежно-розового цвета и ощупала бёдра, а следом и одну за другой ноги. Левая, чуть ниже колена, была загипсована. Блондинка почувствовала острое желание почесать запакованную в жёсткую корку кожу, но рядом с постелью не лежало ни одного подходящего предмета.

Она снова принюхалась, не в состоянии объяснить себе, что слышала в атмосфере комнаты. Как будто, среди ароматов духов с цветочными нотками, запахов множества чужих тел и разных медикаментов, в пряном воздухе разливалось чувство вины. И Анна была права: за несколько месяцев возле её кровати, вздыхая и каясь, дежурили многие.

Ильта корила себя, что не усмотрела за помыслами врачей, ведь кто-то из них специально изменил дозировку лекарства. Матис считал себя виноватым в том, что отвлёк колдунью на свару, спровоцированную глупой ревностью, и был совершенно прав.

Андрей пенял, что не настоял на техосмотре машины сестры накануне аварии. Как будто он мог изменить результат лобового столкновения. Если тебя очень хотят убить, то всегда найдут способ сделать это. А Иванова— старшая вменяла себе все грехи разом, начиная с раннего детства любимой девочки, как и положено страдающей у постели умирающего ребёнка матери.

— Очнулась!— радостный крик Марины вернул Анну в действительность.

— Доченька, милая, как же ты напугала нас всех!— тараторила очумевшая от счастья родительница. — Уже и ребра срослись, и ключица, и гипс скоро с ноги снимать, а ты никак не вернёшься!

Она смеялась и плакала одновременно, расцеловывая бледное, исхудавшее лицо, ставшие совсем тонкими и без того хрупкие руки, отросшие и по-другому, чем раньше, пахнущие волосы обожаемого ребёнка.

— Я знала, что ты придёшь в себя, верила, что не погибнешь!— улыбалась глава семейства.

Она кинулась к двери в желании позвать тех, кто много дней провели у постели её девочки. Длинные странные одежды цветными полотнами заколыхались вокруг ног не страдающей худобой женщины.

— Не дам тебе погибнуть… — Аня смотрела широко открытыми глазами на замершую на месте Марину.— Ты говорила мне это, как только вытащила из машины. Последнее, что я помню перед провалом в бездну.

Она указала пальцем на прикрытый длинным жилетом подол платья домохозяйки:

— И даже одежда была на тебе эта же, — с изумлением говорила девушка.— А я-то подумала, что это та, дру…

Она замолчала на полуслове, не понимая толком, что происходит вокруг неё в последнее время, и, не желая обидеть единственную мать, что помнила в своей жизни.

— Это ведь ты спасла меня, мам?

Вопрос— утверждение повис в воздухе. Иванова вернулась в комнату, с беспокойством заглядывая в глаза дочери.

— Девочка моя, тебе привиделось. Меня там не было, — не без сожаления пробормотала она, присаживаясь на край постели.— Всё отдала бы, чтобы быть рядом с тобой тогда,— ломала она руки, оправдываясь в несуществующем грехе, — но, к стыду, в тот момент даже ничего не почувствовала.

— Нет! Ты была там, была! — вступила в спор с матерью Анна, уже догадавшись, кто в ту минуту всё же мог оказаться рядом.

Она уткнулась носом в мягкий живот обнявшей её за плечи домохозяйки.

— Мама, мамочка, помоги…— Блондинка рыдала, только сейчас приняв истину слов Ильты.— Я на самом деле не твоя, не родная, а подброшенное дитя другого мира?— Трудно было признать, что сказанное старшей фрейлиной правда.

Марина смотрела в заплаканное лицо ребёнка, с ужасом понимая, что именно эти слова она слышала в то роковое утро, когда начались все их неприятности.

— Нет, ты моя и только моя! Роднулечка, кровиночка любимая, — вместе с Аней взахлёб заревела она.— Я выкормила тебя своим молоком и вырастила. Как же ты не моя?— причитала Иванова.— И всегда моей будешь! До самой последней минуты жизни, сколько бы мне там ни дал Бог!

Они, обнявшись, просидели несколько минут, успокаивая друг друга и утирая слёзы. Две родные души, но с кровью разных планет, сросшиеся живыми нервами и любовью за долгих двадцать девять лет в один неразрывный клубок.

— Никому тебя не отдам, — шептала женщина сквозь слёзы.

— Не отдавай, — горько всхлипывая, отвечала Иванова— младшая.

Марина слегка отстранилась, разглядывая худенькое лицо милой сердцу девочки с покрасневшими глазами и с убранными за ушки локонами светлых волос. Она улыбнулась, представив, как выглядят они сейчас со стороны. Будущая королева огромной страны и её мать, которой отныне никогда и ни в чём не будет отказа. «Самые несчастные нуждающиеся в мире люди. Стыдно должно быть вам, девушки», — подумала домохозяйка, чмокнула в мокрый кончик носа дочь и добавила, рассмеявшись:

— Разве что замуж за принца и вашим будущим детям.

— И ему не отдавай!— попробовала продолжить капризничать Анна, ещё теснее прижавшись к матери.

— Вот уж нет!— осторожно отстранилась та, не желая обидеть ребёнка, но не собираясь потакать слабостям.— Отныне он защитник нам и опора. Ещё одной подобной ситуации я не выдержу!— Она смахнула рукой слезинку, скатившуюся на подбородок дочери.— Что я говорю тебе по утрам?

— Вставай страна зовёт!— ответила прекратившая плакать блондинка.

— И теперь это не пустая фраза, дорогая моя. — Женщина указала большим пальцем назад: — За твоей спиной на самом деле огромный мир, нуждающийся в хорошем управлении, а делать это ты умеешь отлично!

Она поднялась с измятой постели, подошла к высокому окну и распахнула ставни, собранные из ярких разноцветных кусочков стекла в красочную мозаику. Порыв тёплого ветра мгновенно растрепал не убранные в причёску светлые волосы, донеся монотонные громкие звуки дребезжащего где-то листа железа, враз вернув к прежним мыслям.

«Так чем был тот звонок? — пытала Марина уставший мозг сквозь рвущую душу боль.— И куда делась вторая, рожденная мною девочка?» Надежды узнать ответы в новом месте таяли день ото дня, не рассеивая, а лишь множа накопившиеся вопросы. Она потрясла головой, как бы отбрасывая всё на потом, решив, что здесь и сейчас сомнениям нет места.

Лучи солнц вместе с ветром ворвались в просторную комнату, принеся с собой мягкий греющий свет и ароматы чуждого им с сыном мира, бывшего настоящей родиной дочери. Хотя, что такое родина в глубоком понятии этого слова? Место, где ты родился, где вырос? Или дом, где любили и любят, прощая все недостатки и проступки, терпеливо ожидая твоего возвращения?

Глава небольшого прежде семейства смотрела, как сладко потягивается, расправив затёкшие плечи и вытянув руки вверх, её любимая девочка, с удовольствием подставляя осунувшееся лицо под тёплые лучики солнца. Все пришедшие в голову определения на сто процентов подходили к ней, Ивановой, но Аня являлась человеком сразу двух миров, двух пространств, двух измерений и была любима и ожидаема в обоих из них!

«Мой сладкий котёнок…»

Марина, как и любая мать, восхищалась дочерью, считая её красавицей. Душу, насыщенную в данный момент спокойствием и умиротворением, переполняла щемящая до кончиков нервов всепоглощающая любовь. Счастье от выздоровления ребёнка, счастье видеть её счастливой и эти слова девочки про то, что она спасла…

«Родина для Нюты сейчас я, как осколок прежней вселенной»,— подытожила домохозяйка собственные размышления. Она снова направилась к двери всё с тем же намерением объявить, что будущая принцесса очнулась.

Одного обитателя огромного каменного дворца предупреждать не было нужды: Ильта уже находилась в комнате. Она стояла, опершись спиной о дверной косяк, и с интересом наблюдала за поведением матери с дочерью. Колдунья кивнула удивлённой Ивановой— старшей, отстранилась от деревянной опоры, выпрямила гордую спину и, нацепив самую искреннюю улыбку, направилась к будущей принцессе со словами приветствия:

— Дорогая, как я рада, что вы вернулись! Мы все переживали за вас.Так хрупка и непредсказуема жизнь человеческая.

Она движением рук сканировала тело очнувшейся девушки и результатом осталась довольна.

— Одно мгновение — и можешь потерять её. Нужно быть осторожной и всегда помнить об этом. Зачем рисковать, гоняя на скорости по городским дорогам?— продолжала волшебница, совместив приветствие «спящей красавицы» с допросом.

Она остановилась напротив изрядно измятой белоснежной постели импровизированного изолятора. Одного взгляда ярко-зелёных глаз и щелчка пальцев хватило, чтобы хлопковое бельё в мгновение ока стало идеально гладким и покрылось рисунком из мелких синих розочек.

— Я не превышала скорость, как раз таки, — хмыкнула Анна, не обращая внимания на творившиеся вокруг изменения.— Рисковать, добираясь до дома? Ради чего? — пожала она плечами.— Есть я хочу всегда, но это не повод для спешки. Никаких срочных дел не было.

Невеста принца откинулась спиной на подушки, взбитые заботливой родительницей, и продолжила начатый разговор, заставив старшую фрейлину изменить поучительный тон:

— Спасибо маме, что вовремя вытащила из машины, иначе гореть бы уже мне в аду.–

Она усмехнулась, наблюдая, как вытягивается обычно невозмутимое лицо застрявшего в теле сорокалетней женщины мага, и, кивнув на открытое окно, проговорила:

— Очень хотелось побывать в этом мире, да и внезапная смерть никак не входит в ближайшие планы.

— Тебя освободила Марина?— с удивлением ответила Ильта. Она не раз очень внимательно читала протоколы отчёта сотрудников ГИБДД.— Ничего не могу понять.— Колдунья развела руками.— Я точно знаю, что вас вынимали спасатели, буквально вырезав из покорёженного металла. Это подтверждают камеры наблюдения и свидетели аварии.

— Удивительно, да?— продолжала анализировать произошедшее Аня. — А вот вам вишенка на торт: за рулём врезавшейся в меня «хонды» сидела я сама, вернее, точная моя копия!

— Ну, вот и нашлась пропавшая из дворца Тоилока Анна номер два!— Громкий голос Матиса заставил всех обернуться к двери.

Стоявшие у кровати женщины присели, покорно склонив головы, приветствуя вошедшего в комнату принца.