Возвращение в Гильдию

ГЛАВА 1

Себия проснулась с чувством неясной тревоги. Открыв глаза, она некоторое время лежала на спине, вспоминая происшествия последних дней: размолвка в высшем городском совете, после которой отец почти не спал, скрытые угрозы наместника, конфликт с представителями свободных охотников, едва не перешедший в кровопролитное столкновение, и так кстати появившиеся чужестранцы. Девушка осторожно приподнялась на локте, обвела взглядом раскинувшихся в свободных позах спутников, в очередной раз поразившись таким пренебрежением к опасности, она никогда бы не расположилась на ночлег в незнакомом месте, предварительно не осмотрев окрестности и не поставив пару-тройку предупредительных ловушек, к тому же оставить без присмотра малознакомую девушку, что легко может не только очистить заплечные мешки, но и перерезать шеи во сне…

Оттолкнувшись ладонями, подземница легко вскочила на ноги, неслышно двинулась вдоль комнаты, всматриваясь в лица спящих. Без интереса мазнув взглядом по магу, Себия, не глядя, прошла мимо пещерника, но возле вершинника замедлила шаг всмотрелась пристальнее: расслабленное, на первый взгляд, лицо сохраняет сосредоточенность даже во сне, что видно по едва заметному напряжению желваков, тонкая кожа век чуть заметно подрагивает, как и острые уши, что улавливают малейшие колебания воздуха, сложенные на груди руки скрыты под тканью плаща, наверняка касаются пальцами метательных кинжалов.

Еще раз окинув взглядом фигуру Мычки, Себия уважительно кивнула, парень хоть и молод, но настоящий боец, не то, что двое предыдущих — спать, не озаботившись даже прикрыть незащищенный живот. Девушка покосилась на Золу, лежащего в свободной позе, презрительно скривилась. Громко всхрапнул Шестерня, вызывав легкое эхо. Подземница покачала головой, обитай в этой части пещер хоть что-то живое, на храп уже сбежались бы хищники со всех прилегающих уровней, и, проснувшись, пещерник наверняка бы очень удивился, обнаружив себя плотно упакованным в чьем-нибудь уютном желудке.

Дальше всех, опираясь спиной на скалу, дремал Дерн. Неслышно опустившись рядом, Себия обвела взглядом могучую фигуру, на мгновение задумалась: болотник немногословен и нетороплив, она часто видала подобных здоровяков в здании охраны, тупые и медлительные, они могли часами делать бессмысленную работу, не задавая вопросов, и даже не интересуясь, для чего это нужно, но этот не таков, она вспомнила, с какой скоростью лекарь выдернул нужную склянку, нейтрализовав кислоту, когда она его уже мысленно похоронила, да и в искусстве врачевания силен, девушка покрутила рукой, с трепетом прислушиваясь к ощущениям, кости целы, сустав поворачивается без скрипа, даже воспаленные края случайных царапин лишь немного зудят.

Зябко поежившись, прохлада каменных тоннелей давала о себе знать, подземница прошла мимо спящих, скрывшись в темном зеве выхода. Едва вдали затихло поскрипывание сапожек, Мычка открыл глаза, спросил чуть слышно:

— Может проследить?

Дерн отозвался негромко:

— А если она до ветру пошла?

Едва не порвав рот в зевке, Зола сипло прошептал:

— Да и демон с ней. Я после местного тренировочного дворика предпочту хорошенько отоспаться, нежели следить за девчонкой, пусть даже она пошла дать отмашку затаившейся по соседству толпе пожирателей магов.

Вернувшись, Себия мельком окинула взглядом лагерь, отмечая отсутствие каких-либо изменений, разве Зола сменил позу, да болотник уронил голову на грудь, удовлетворившись осмотром, легла на свое место и едва смежила глаза, как тут же провалилась в глубокий сон.

Над ухом кашлянуло. Себия подскочила, выхватив кинжал, приняла боевую позу и только потом открыла глаза. Усмехаясь в рыжие усы, рядом стоял Шестерня. Распахнув глаза при виде кинжала, он отпрыгнул на пару шагов, закрыл голову руками, и тоненько заверещал:

— Ой, ой, только не бей!

Глядя в нахальные глаза пещерника, поблескивающие из-под широких ладоней, подземница хмуро бросила:

— На первый раз не буду, хотя и надо бы.

Посмотрев в сторону, Себия обнаружила, что остальные мужчины в полном боевом облачении негромко совещаются неподалеку. Охнув, девушка начала быстро собирать разбросанные вещи, проклиная себя за то, что проспала, и недоумевая, как могло случиться, что она не услышала общего сбора, ведь ее спутники не наемные убийцы, чтобы двигаться абсолютно бесшумно, чем-нибудь да выдали бы себя, пусть даже шорохом одежды, не говоря уже о звяканье оружия или брони.

Наблюдая за ее лихорадочными движениями, Шестерня сочувственно произнес:

— А то, что проспала, себя не вини. После Дернова целительства все дрыхнут как убитые.

Усмехнувшись, Шестерня отошел к товарищам, и почти сразу за ним подскочила Себия. Мельком взглянув на девушку, Зола коротко поинтересовался:

— Не передумала?

Подземница упрямо помотала головой, сказала пылко:

— Мне нет пути назад!

Маг лишь поджал плечами, кивнул в сторону прохода:

— Тогда веди.

Себия в последний раз мельком оглядела себя, проверила натяжение лямок мешка — не ослабли ли, пошевелила кинжал — не подведет ли в опасную минуту неудачно вложенный в ножны, и решительно шагнула вперед, освещая путь уже привычной магической сферой.

В этой части пещер структура камня заметно изменилась. Исчезли радующие глаз многочисленные рудные жилы, сменились редкими вкраплениями, а потом и вовсе растворившись в бескрайнем черном базальте. Воздух стал заметно теплее и суше, влага ушла, а вместе с ней перестали попадаться разноцветные пятна плесени. За время похода утомленные постоянной сыростью, наемники расправили плечи, наслаждались давно забытым теплом, чувствуя, как одежда перестает липнуть к телу, а еще мгновение назад влажные волосы высыхают, встопорщиваются, приятно щекоча кожу по всему телу.

Проход порой петлял, словно испуганный заяц, и каждый раз, прежде чем заглянуть за очередной поворот, подземница замедляла шаг и касалась рукояти кинжала, но порой становился ровный, как стрела, чем не переставал восхищать пещерника, стремящегося увидеть в каждом природном образовании руку неведомых строителей.

Прошли мимо темнеющего зева арки. Выщербленный по краям камень щетинился острыми гранями, и создавалось впечатление, что некое спрятавшееся в стене чудовище раскрыло хищную пасть, да так и окаменело. Пол в этом месте немного приподнялся, образуя невысокий порог в несколько шагов шириной, об который, задумавшись, тут же запнулся Зола. Обернувшись на шум, Себия покосилась на мага, строго произнесла:

— Идущие впереди товарищи — не повод закрывать глаза, мало ли что может попасться на пути.

Прихрамывая на ушибленную ногу, Зола недовольно пробормотал:

— Делать мне больше нечего, как таращиться под ноги. К тому же, могла бы и предупредить.

Девушка ответила колко:

— Да вот не подумала, что выступ в три пальца может вызвать затруднения.

— Еще бы, для начала нужно научиться думать, — отпарировал маг.

Прерывая готовую начаться склоку, Дерн мирно поинтересовался:

— И часто здесь попадаются подобные выступы?

Девушка пожала плечами, произнесла с раздражением:

— Разве ж я помню?

Зола отозвался злорадно:

— Кто бы сомневался.

Фыркнув, подземница ускорила шаг, когда Зола вдруг заорал не своим голосом:

— Стоять!

Все замерли, нервно заозирались, прислушиваясь к заметавшемуся под сводами эху. Скользнув мимо Мычки, и отпихнув идущего следом Шестерню, маг со всех ног бросился обратно. Глядя вслед удаляющемуся светлому пятну, Себия поинтересовалась:

— Что это с ним?

Дерн задумчиво изрек:

— Наверное, решил от нас избавиться.

— Убегая назад?! — подозревая шутку, подземница пристально вгляделась в зеленоватое лицо собеседника, но взор болотника был печален, а глаза задумчивы.

Вдалеке радостно заверещало, смутно замаячило, словно кто-то что есть силы размахивал магической сферой. Вздохнув, Дерн двинулся обратно, чуть погодя за ним двинулись Мычка и Шестерня, немного постояв, следом пошла и Себия, шепотом произнося ругательства на непонятном языке.

Приблизившись к арке, Дерн осторожно заглянул за угол, не обнаружив опасности, вдвинулся внутрь. Короткий, в десяток шагов, проход привел в комнату, ровные, покрытые посеревшей штукатуркой стены, по всему полу вперемешку рассыпаны кучки разноцветной пыли, в дальнем углу скорчилась фигура в балахоне, застыла, разглядывая в свете магической сферы грязный лоскуток.

Дерн негромко кашлянул. Зола дернулся, отчего лоскуток в его руке рассыпался, смешавшись с остальной пылью под ногами. Маг тяжело вздохнул, сказал с досадой:

— Мне бы хоть малейшая зацепка. Но нет, все истлело, даже металл, — он повел рукой.

Приглядевшись, Дерн с удивлением заметил, что возле стен пыль приобретает характерный красноватый цвет. Болотник поднял взгляд на мага, спросил соболезнующе:

— Совсем ничего?

Зола на цыпочках подошел к Дерну, замедленно протянул руку, указывая куда-то за спину. Дерн оглянулся. Возле выхода, на стене, висят остатки карты. В хаотическом переплетении множества серых изломанных линий, пестрят яркие точки отметин. Болотник напряг глаза, возле каждой отметины, источенные временем, с трудом заметны крохотные значки символов. Прищурившись, Дерн поинтересовался:

— Ты полагаешь, что это…

— Да, — Зола мелко закивал. — Даже не будучи специалистом-картографером легко понять, что это план здешних тоннелей, а точки — отметины… — он прервался, растеряно оглянувшись, направился к брошенной у стены котомке.

Глядя, как маг перерывает котомку, Дерн напомнил:

— Так что отметины?

Зола на мгновение обернулся, его глаза блеснули сумасшествием:

— Точки — двери, вернее то, что за ними скрыто. — Он вновь углубился в поиски, негромко забормотал: — Это просто невероятно, что карта осталась нетронутой. Здесь все, все превратилось в прах, даже…

Послышался шорох, шаркая сапогами, в комнату вошел Шестерня, бодро поинтересовался:

— Ну как успехи, нарыли чего доброго?

Собираясь ответить, Зола вскинул голову. Дерн увидел, как в ужасе распахнулись глаза мага, а рот раскрылся для крика. Гадая о причинах, болотник стремительно обернулся, успев увидеть, как Шестерня опирается спиной о стену, накрыв большую часть карты.

Покачав головой, Дерн коротко предупредил:

— Только не шевелись!

— А в чем собственно?.. — поелозив плечами, пещерник оперся удобней.

Хрупкая штукатурка не выдержала. Жалобно шелестнув, со стены съехал огромный пласт, рассыпавшись при этом в труху и запорошив Шестерне голову и плечи.

Проморгавшись, пещерник воззрился на замершего в задумчивости Дерна, сказал со смешком:

— Вот ведь хрупкая конструкция! Не пещерники клали. — Он перевел взгляд на перекошенное лицо мага, спросил с любопытством: — Зола, а что у тебя с…

Глаза мага выпучились, кожа на лице пошла пятнами а рот угрожающе распахнулся. Он сдавленно замычал, не в силах выговорить. Устремив вперед руки со скрюченными пальцами, Зола встал и начал медленно приближаться к пещернику, с каждым шагом проталкивая по слову:

— Да я тебя, пещерное семя, в пыль, в золу, в пепел! — последние слова он выкрикнул сорвавшись на визг.

Шестерня попятился, переводя взгляд с Золы на Дерна, нервно пробормотал:

— Зола, ну что ты в самом деле? — Но видя, что маг не останавливается, искажаясь в лице все больше, испуганно возопил: — Дерн, да скажи наконец, что стряслось-то?!

Приставив ладонь ко рту, болотник прошептал:

— Объяснения после, а теперь беги. Только быстро!

Не заставив себя упрашивать дважды, Шестерня повернулся, и опрометью выскочил из прохода. Вслед несся разгневанный вой, а вскоре замелькали и яркие всполохи. Зола выплескивал гнев на ни в чем не повинный камень, в ярости меча огнешары во все стороны.

Подоспевшие Мычка с Себией с ужасом наблюдали, как стены покрываются багровеющими рубцами, а кучки пыли, превращаясь в однородную смесь, растекаются раскаленной кашицей по полу. Истощив запас сил, Зола успокоился, цапнул с пола котомку и, не глядя на опешивших товарищей, скорым шагом покинул комнату.

Отвечая на вопросительные взгляды спутников, Дерн лишь развел руками. Воспоминания о чудовищном огнешаре, что обрушил тоннель, еще не изгладились из памяти, и болотник поспешил за магом, опасаясь, как бы Зола в гневе не сотворил что-нибудь подобное. Торопясь, Дерн не смотрел под ноги, и едва не запнулся о мага, ковырявшегося в пыли возле входа.

Остановившись в сторонке, болотник с интересом стал наблюдать, как Зола скреб посохом основание каменного выступа, а обнаружив щель, просунул пальцы и попытался приподнять. Подошедшие Мычка и Себия также присоединились к зрелищу. Зола надсадно кряхтел, его лицо побагровело от усилий, но лежащая поперек коридора плита даже не дрогнула.

Выдохшись окончательно, маг злобно посмотрел на зрителей, сказал недовольно:

— Как таращиться, так все мастера. Но хоть бы один помог.

Дерн скептически посмотрел на испачканные в пыли колени товарища, спросил с сомнением:

— Ты уверен, что там что-то есть?

— Уверен, не уверен, какая разница? Подними — увидим!

Дерн вновь осмотрел плиту, поплевал на руки, и, подцепив край, потянул вверх. Могучие мышцы на спине вздулись, проступили буграми под кольчугой, с трудом оторвавшись от пола, плита нехотя приподнялась.

Зола заерзал, воскликнул нетерпеливо:

— Давай, давай, ну что ты медлишь?!

Болотник сдавленно зарычал, напрягся. Зашуршала пыль, ссыпаясь с гладкой поверхности, тускло замерцала матовая поверхность металла, плита встала на дыбы, качнулась, и с гулом опрокинулась на стену, превратившись в дверь, точно повторяющую формой очертания арки.

Отпихнув болотника, маг кинулся к двери, лихорадочно всматриваясь в поверхность металла, радостно вскрикнул. В верхней части двери, прямо по центру, наполовину забитый пылью, красовался косой крест с идущими следом тремя вертикальными чертами.

ГЛАВА 2

— Кем и когда они были построены не знаю, у нас об этом не принято говорить, — Себия на мгновение остановилась, поправила лямки мешка.

Не глядя на подземницу, Зола сумрачно произнес:

— Тебе не кажется, что у вас как-то через чур много вещей, о которых не принято говорить?

Девушка пожала плечами, ответила в тон:

— Ничего странного. Люди не должны мучаться лишними вопросами, что могут подтолкнуть к неправильным выводам.

— Например? — маг заинтересованно приподнял бровь.

Подземница вновь двинулась дальше, сказала не оборачиваясь:

— Я не сильна в политике. Но мой отец часто говаривал: меньше знаешь — крепче спишь. Думаю, это правильно. Ты бы видел себя со стороны, когда Шестерня что-то там обрушил. Ведь ты его едва не убил!

Зола побурчал:

— Но ведь не убил же, хотя уже давно пора. Но дело не в этом. — Он помолчал, прислушиваясь к глухому постукиванию посоха по камню, продолжил: — Я не могу взять в толк, как можно спокойно жить, когда буквально под боком существуют остатки древней цивилизации, и не попытаться узнать больше?

Девушка на мгновение обернулась, блеснули черные глаза:

— А почему ты решил, что никто не пытался? Пытались, но не особо преуспели. Наставник, научивший меня многому, часто бывал в таких местах, и порой делился впечатлениями.

Зола перебросил посох в другую руку, попросил взволнованно:

— Прошу тебя, расскажи. Это очень, очень важно!

— А если не скажу, огнешаром пульнешь? — Себия ехидно прищурилась.

Маг поморщился, выдохнул раздраженно:

— Прекрати! Вспылил, было дело, но не попрекать же этим каждый раз.

Сзади негромко хмыкнул Дерн:

— И действительно, велика беда — пещерника зажарить. Так ведь и того не сумел.

Проигнорировав болотника, Зола напомнил:

— Так что же говорил твой наставник?

Не отрывая взгляда от дороги, девушка произнесла:

— Вынуждена тебя разочаровать, но ничего интересного. Многие места пусты, как и предыдущая комната, даже если до них не дошли руки вездесущих искателей сокровищ — время не пощадило ничего.

— Так уж и ничего? — усомнился Зола.

Подземница помолчала, припоминая, сказала с затруднением:

— Наставник упоминал, что как-то натыкался на залы заполненные странными механизмами, но в спешке покинул место, не успев ничего захватить.

Зола разочарованно вздохнул, уронил взгляд под ноги. Вместо него заговорил Шестерня, как оказалось, все это время внимательно прислушивающийся к беседе:

— А что заставило твоего наставника покинуть эти залы? Ведь наткнувшись на подобное сокровище, мало кто не пожелал бы ближе ознакомиться с находкой.

Девушка неохотно ответила:

— Он сказал, что там было нечто, и ему пришлось уйти.

— А это нечто… Нельзя ли по подробней? — подал голос Мычка:

— Нет, — Себия резко дернула головой, — нельзя.

Чувствуя, что подземница не желает дальше говорить, Мычка уточнил, осторожно подбирая слова:

— Я не коим образом не желаю оскорбить память твоего наставника, но ты могла бы и поделиться знанием, на случай, если нам в путешествии встретиться что-то подобное…

С трудом сдерживая раздражение, девушка отчеканила:

— Мой наставник был великий воин, и если что-то заставило его уйти, значит это было по настоящему опасно, иначе он легко бы справился с противником. И хватит об этом, тем более, что мы вряд ли сможем туда попасть — чересчур много ловушек и слишком трудна дорога.

Послышался удивленный голос Дерна:

— Если уж бесстрашная Себия говорит о трудной дороге, то… я даже боюсь представить, что это за гиблые места.

Польщенная сказанным, девушка на мгновение обернулась, произнесла примирительно:

— Возможно я была несколько резка, но… это действительно очень, очень опасные места, куда я хотела бы попасть лишь в самом крайнем случае.

Коридор резко ушел в сторону. Себия свернула первой, а через мгновение донесся ее испуганный возглас. Мычка устремился следом, сдергивая на ходу лук, за ним поспешили остальные. В коридоре создалась толкучка, задние напирали, пытаясь из-за спин товарищей разглядеть происходящее, но подземница уперлась, словно ведомая на скотобойню корова, и не двигалась вперед ни на шаг. Не слыша звуков боя, наемники немного успокоились, замерли, осматривая пространство через оставшиеся по бокам просветы.

Впереди округлая пещера, потрескавшийся купол чуть заметно просел, угрожая острыми зубами глыб, стены влажно поблескивают гладким камнем, настолько ровные, что кажутся отполированными руками умелых строителей, в стенах уже привычные овальные провалы ходов. Основание пещеры контрастирует со сводом полным отсутствием трещин, словно кто-то специально позаботился, аккуратно срезал неравности и заполнил сколы и отверстия. Четыре тусклых магических сферы, прикрепленные под самым сводом, заливают пространство неверным светом, а в центре… Мычка сморгнул, присматриваясь, Шестерня потряс головой, а Дерн нахмурился. Посреди пещеры замерла фигура в просторном одеянии: лицо скрыто низко надвинутым капюшоном, кисти рук теряются в длинных рукавах, в правой руке зажат посох, мелкие камни в навершии тускло поблескивают бардовым, а с груди во множестве свешиваются амулеты.

Сбросив капюшон, незнакомец шагнул навстречу. Подземница охнула вновь, а наемники замерли в затруднении, не зная как реагировать, перед ними, едва заметно усмехаясь, стоял Темновик.

— Вижу, ты не ожидала, — губы мага раздвинулись в улыбке, но глаза, не отрываясь, смотрели на мужчин, и в их взгляде не было радости.

Подземница сделала шаг навстречу, спросила удивленно:

— Что ты здесь делаешь?

Поколебавшись, Мычка было двинулся следом, но наткнувшись на предупреждающий взгляд мага, остановился.

— Дожидаюсь тебя, конечно. — Темновик широко развел руки, сказал с нежностью: — Я так долго ждал, обними своего старого учителя.

Себия сделала движение податься вперед, но Зола предупреждающе кашлянул, спросил вежливо:

— Откуда такая забота? К тому же несколько странно, что верховный маг гильдии, в заброшенных катакомбах, разыскивает пропавшую ученицу… в одиночку, — сделав небольшой шажок в сторону, чтобы между ними не осталось препятствий, Зола с невинным видом оперся на посох.

— Ничего странного, — Темновик в свою очередь немного сместился вперед, пригладил рукой амулеты, — моя любовь к ученице настолько велика, что, как видите, я не пожалел сил найти, догнать и даже обогнать вас. Себия, деточка, отойди от этих людей, услуги проводника им больше не понадобятся, да и отец заждался.

Подземница, до того удивленно смотревшая на старца, нахмурилась, произнесла скороговоркой:

— Не знаю, что ты замышляешь, но я выбрала свой путь. — Видя, как глаза старца сверкнули угрозой, она воскликнула с мольбой: — Но разве не ты всегда говорил, что интересы народа превыше всего! Именно поэтому ты отказался от высшей должности, предоставив другим право управлять, а сам…

Темновик поморщился, сделал нетерпеливый жест:

— Не будем говорить о народе. Тем более, как верно заметил этот умный человек, главою гильдии являюсь именно я, а не кто-то там, избранный этими напыщенными идиотами. Но сейчас повторяю, отойди от этих людей и поспешим обратно, пока я окончательно не потерял терпение и не применил силу.

Дерн, до этого мгновения без интереса разглядывающий свод, неожиданно произнес:

— А ведь действительно. Хороший повод сбросить обузу. — Шагнув к потерявшей дар речи Себии, хмуро добавил: — Думаю, тебе не стоит испытывать терпения всех здесь собравшихся, и надлежит поступить, как советует твой учитель.

Губы девушки задрожали, она непонимающе смотрела, как болотник с подчеркнутым пренебрежением повернулся спиной, затем с мольбой взглянула на Золу, но тот вдруг съежился, сразу постарев на десяток лет, в его голосе мелькнула безнадежность:

— Дерн прав. Да и я был дурак, что собрался тебя выгораживать. Твой учитель слишком силен, нам лучше разойтись миром.

С трудом сохраняя остатки сил, чтобы не разреветься как девчонка, Себия прошептала:

— Но как же слово? Ведь… ты дал слово воина!

Зола лишь устало отмахнулся:

— В нашем мире слова что-то значат лишь для дураков и мечтателей, а я не дурак, да и не мечтатель. Уходи, наше общение затянулось, — он отвернулся, медленно засеменил, с трудом передвигая ноги.

Мычка, в течение разговора переводящий взгляд с Дерна на Золу, закаменел лицом, его кулак с такой силой сдавил рукоять лука, что побелели костяшки. Покосившись на вершинника, Шестерня покачал головой, пробормотал с грустью:

— Эвон, как порой получается-то.

Темновик, по-прежнему не спускающий глаз с наемников, чуть заметно выдохнул, уже не скрывая победоносную улыбку, произнес:

— Что ж, твои друзья… — он на мгновение запнулся, но тут же поправился, отчего его улыбка стала лишь шире, — твои бывшие друзья оказались умнее, чем я думал, так что, пожалуй, мы не будем усугублять нашу встречу, и подогревать атмосферу излишний горячностью, ха-ха!

Увлекшись речью, Темновик на долю мгновения отвел взгляд от Золы, и маг не упустил шанс. Взметнулись белые одеяния, с кончиков пальцев сорвался огнешар, понесся к цели, наливаясь багровым и разрастаясь на глазах, одновременно посох описал дугу, подстегивая огненный сгусток, добавил скорости. Едва Зола начал движение, с противоположной стороны, в один миг перейдя из состояния расслабленности к боевой ярости берсерка, взвился Дерн, а с ним вместе, запоздав лишь чуть-чуть, Мычка вскинул лук, выпуская во врага стрелы, одну за одной.

Но каким бы древним не казался противник, он среагировал вовремя. Молниеносным движением, выбросив руку в сторону, маг распахнул ладонь навстречу огнешару и… раскаленный сгусток лишь бессильно зашипел, мгновенно погаснув. Другой рукой Темновик крутанул вокруг себя жезл, отчего летящие в него стрелы, вспыхнув, рассыпались пеплом, и лишь в последний момент, когда могучая фигура болотника оказалась совсем рядом, маг легко, почти играючи ударил локтем в грудь Дерну, словно тараном отбросив его назад.

Распахнув глаза, Себия неверяще смотрела, как падают ее новообретенные друзья: будто выпущенный из катапульты, врезался в стену болотник, стиснув бесполезный лук, как подкошенный рухнул вершинник, его лицо посинело, а горло начало сминаться, будто невидимая ладонь перехватила шею, не давая вздохнуть, замедленно, словно через вязкую воду движется Шестерня, едва-едва сдвигаясь с места, лишь Зола еще бьется, руки порхают, связывая невидимые нити заклятий, но видно, что держится из последних сил, лицо побагровело, а из носа тоненькими струйками льется кровь.

Себия замедленно повернула голову, с ужасом глядя на своего любимого учителя, что сейчас последовательно и методично убивал ее друзей, тех, с кем они ушли из ненавистного города, и тех, кто поклялся ее защищать. Она вновь перевела взгляд. Зола уже стоит на коленях, обугленный посох догорает рядом, губы мага с трудом шевелятся, словно заведенные, повторяя одну и ту же фразу. Сделав чудовищное усилие, он повернул голову, покрасневшие глаза с полопавшимися жилками сосудов в упор взглянули на девушку, полопавшиеся губы разомкнулись, и изо рта, вместе со сгустком крови вырвалось едва слышное — «слово воина».

В голове вспыхнуло понимание, и пока мысли замедленно ворочались, пытаясь осознать происходящее, тело понеслось вперед. Через прищур сжатых век виднеется лицо учителя, по лбу стекают капли пота, на висках набрякли синие жилы, челюсти стиснуты до хруста, но на лице надменное выражение победителя, еще немного и… Рядом, на краю зрения проплывает застывший Шестерня, тугой ветер толкает в лицо, хотя откуда в пещере ветер, или это она с немыслимой скоростью, преодолевая болевой порог, рвется к цели, ноги равномерно отталкиваются от камня, а рука застыла у поясе, влипнув пальцами в рукоять.

Цель все ближе, уже видно мелкую жилку на шее, дрожащую в такт ударам сердца, но противник замечает движение. Его глаза на мгновение удивленно расширяются, но взгляд тут же становится холодным, рука выстреливает вперед, перед глазами вспухает алое. В нечеловеческом усилии тело ныряет в сторону, ввинчиваясь в воздух, словно в твердь, уходя от смертельной магии. Прыжок, спину обжигает невыносимая боль, похоже, маг таки достал, но слишком поздно, рука с кинжалом выходит вперед, и блестящая полоска металла нежно, совсем чуть-чуть, касается пульсирующей жилы.

Удар, каменный пол стремительно бросается навстречу, гася сознание, тело скручивает в пароксизме боли, но прежде чем сознание погружается во тьму, глаза успевают заметить, как тряпичной куклой валится противник, щедро орошая камни горячей кровью.

ГЛАВА 3

Сковывавшая тело немота исчезла. По инерции рванувшись вперед, Шестерня не удержал равновесия и с грохотом завалился, едва успев выставить руки, чтобы не разбить лицо о камни, тут же подхватился, озираясь: рядом плавает в луже крови тело противника, чуть дальше распростерлась подземница, рука все еще сжимает рукоять кинжала. Справа захрипело. Повернувшись на звук, Шестерня обомлел, Зола с трудом стоит на коленях, отплевываясь сгустками крови, почерневшее лицо мага кажется чужим и страшным. Выронив секиру, пещерник бросился к магу, но тот, поднял дрожащую руку, указывая куда-то за спину, просипел:

— Сперва болотник, остальные после, — рука бессильно упала.

Шестерня стремительно обернулся. Неподалеку, упираясь спиной в стену, сидит Дерн, голова свесилась на грудь, словно болотник вздремнул, но грудь не вздымается, а зеленоватая кожа посерела, будто присыпанная пеплом. Пещерник быстрым шагом подошел к брошенной у входа котомке лекаря, проходя мимо Мычки, на мгновение остановился. Губы вершинника еще синие, на шее кровоподтеки, распяленный рот жадно хватает воздух, но грудь движется все спокойнее, а кожа на щеках чуть заметно порозовела. Удовлетворенно кивнув, Шестерня поспешил к Дерну, опустившись рядом на корточки, затормошил, с силой ухватив за плечи, хлестнул по щекам раз, другой, но голова болотника лишь бессильно болталась в стороны.

Губы Шестерни затряслись, не переставая бить Дерна по щекам, он заорал, с трудом сдерживая нервную дрожь:

— Очнись, очнись же наконец, зеленая твоя душа! Мы же без тебя пропадем. Все! Секиру мне в печень, да что ж это…

Зеленоватые веки чуть дрогнули, с трудом поползли вверх. Шестерня перестал хлестать болотника по щекам, замер, всматриваясь в лицо товарища. Губы Дерна шевельнулись, раздался едва слышный шепот:

— Пользуясь случаем, решил отомстить за былые обиды? Я уже лица не чувствую…

— Ах ты ж… — в порыве нахлынувших чувств пещерник облапил Дерна, затряс.

Держась за горло, неслышно подошел Мычка, опустившись на колени, спросил, с трудом проталкивая слова:

— Помочь чем?

Дерн поморщился, прохрипел:

— Шестерню убери, пока меня не забил…

Избавившись от наседавшего пещерника, Дерн со стоном воздел руки, в спине стрельнуло, а в груди как будто зашевелились ржавые шестерни, превозмогая боль, подвинул к себе котомку, запустил руку внутрь, страстно надеясь, что в пылу боя нужная склянка не разбилась. Пальцы наткнулись на шершавое, вцепившись в граненые стенки, потянули. Убедившись, что каменные стенки сосуда выдержали, болотник с облегчением вздохнул, уцепился зубами за плотную крышку, рванул. В ноздри ударило терпким. Превозмогая отвращение, Дерн сделал несколько мелких глотков. Во рту полыхнуло, жидкий огонь потек дальше, поджигая все на своем пути, проник вглубь.

Лекарь расправил плечи, ощущая как в тело возвращается жизнь, но памятуя, что действие зелья кратковременно, со стоном воздел себя на ноги, превозмогая слабость. Пока внутри полыхает огонь, нужно помочь остальным, ну а после позаботиться о себе, конечно, если хватит сил…

Дерн оглядел поле боя, глаза остановились на подземнице. Нахмурившись, он быстро прошел к девушке, волоча за собой котомку. Мычка с замиранием сердца наблюдал, как болотник переворачивает девушку, ощупывает, что-то негромко бормоча. Лицо вершинника кривилось от напряжения, а руки повторяли движения лекаря, словно это не Дерн, а он исследовал хрупкое тело, решая что именно сделать.

Дерн продолжал вертеть Себию, ощупывая и надавливая, пару раз под его руками громко хрустнуло, а однажды девушка тихо застонала, отчего Мычка дернулся всем телом. Под конец болотник влил подземнице в рот несколько капель какой-то мерзко пахнущей настойки, стараясь не попасть на пухлые губы, с трудом разогнувшись, пробормотал:

— Вот и хорошо. Еще бы ее в тепло поместить…

Глядя, как вершинник лихорадочно сдирает с себя плащ, Дерн кивнул, направился к Золе, что по-прежнему, не в силах подняться, стоял на четвереньках. Узрев приближающегося лекаря, Зола поднял глаза, надсадно прохрипел:

— А все-таки нам удалось. Хотя… на мгновение я усомнился… — руки мага подогнулись, он мягко завалился на бок.

Вскоре, после того, как Дерн закончил, Зола пришел в себя, сразу же попытался встать. С третьей попытки поднявшись на ноги, маг неверной походкой двинулся к лежащему в центре комнаты трупу, нагнувшись, вырвал посох из закостеневших пальцев.

Шестерня покачал головой, сказал восхищенно:

— Обобрать противника — благое дело. Но вот так, мародерствовать едва оторвавшись от постели…

Зола сказал назидательно:

— Следует отличать бездумную жажду обогащения от насущной необходимости.

— Конечно, конечно, — Шестерня растянул губы в понимающей усмешке. — Я тоже, как взгляну на бесхозное, так вот прямо и чувствую эту самую необходимость.

Не обращая внимания на скалящего зубы пещерника, Зола продолжил:

— Я без посоха, как другие без рук… — подумав, добавил, — и без ног.

Закрыв глаза, маг возложил на рукоять обе руки, и, словно подтверждая сказанное, черные пятна на лице начали стремительно бледнеть, сменяясь румянцем, спина выпрямилась, а ноги перестали дрожать.

Глядя на превращения, Мычка покачал головой, сказал уважительно:

— Похоже, посох у нашего противника не простой.

Глубоко вздохнув, Зола открыл глаза, легко повел плечами, прислушиваясь к телу, произнес:

— Не представляешь насколько. Я вообще удивляюсь, что он с нами стал разговаривать, а не смахнул, едва вошли.

Шестерня пожал плечами, хмыкнул:

— Видать переоценил себя. Со многими такое бывает, пока не получат на орехи.

Зола покачал головой:

— Только не этот. Ведь мы ударили первые, а в результате… — он покосился на недвижимо лежащую подземницу.

Вершинник чуть заметно нахмурился, сказал с досадой:

— Мне кажется вы забыли, кто нанес решающий удар.

Зола покачал головой, сказал с грустью:

— В том и дело, что не забыли. Но боюсь, что это произошло лишь потому, что Темновик не ожидал удара от ученицы. Возникни у него хоть тень сомнения в ее преданности… — он развел руками.

Тело девушки дернулось, изогнулось дугой. Вскрикнув, подземница резко села, темные глаза распахнулись, заполненные болью, невидяще уставились в пространство, но спустя несколько мгновений боль отпустила, а взгляд стал осмысленным. Лицо Себии исказилось страданием, Взглянула на тело мага, Себия прошептала со страданием:

— Но почему?

Мужчины с неловкостью смотрели, как девушка встала, подошла к телу учителя, и некоторое время стояла рядом, опустив голову. Наконец, она повернулась, произнесла севшим голосом:

— Он вряд ли пришел один, нужно уходить.

Стараясь не встречаться с подземницей глазами, наемники быстро собрались, и вскоре небольшой отряд вновь шагал по темным переходам, стремясь, как можно быстрее, уйти с места трагедии.

Когда комната с трупом мага осталась далеко позади, и разговор мало по — малу возобновился, Шестерня осторожно поинтересовался:

— Так это и был тот наставник, о котором ты говорила?

Оторвавшись от невеселых мыслей, Себия скосила на пещерника глаза, сказала печально:

— Нет. Конечно нет. Наставник никогда бы не стал принуждать меня менять решения. А Темновик… — она тяжело вздохнула, — он обучал меня магии.

Из полутьмы долетел голос Золы:

— Даже боюсь представить, чему он тебя обучал.

Себия покачала головой, произнесла приглушенно:

— Ничему такому, чему бы не учил прочих, но у меня слабые способности, поэтому… — она вновь качнула головой, — наши занятия носили скорее условный характер. Но кое — чему я все же научилась.

Шестерня некоторое время шел молча, ероша бороду, затем вновь спросил:

— Так что же с наставником?

Подземница сухо произнесла:

— Он погиб.

Пещерник охнул, пробормотал обескуражено:

— Я даже и не думал…

Девушка украдкой смахнула попавшую в глаз соринку, сказала тяжело:

— Когда-нибудь, возможно, я расскажу эту историю, но не сегодня.

Некоторое время шли в молчании, тишину нарушало лишь глухое постукивание посоха Золы, да изредка негромко звякали баночки в котомке Дерна. Мычка некоторое время настороженно шевелил ушами, напряженно вслушиваясь, но шарканье ног спутников мешало сосредоточиться, и он сказал с неудовольствием:

— Будьте добры, замрите ненадолго.

На него покосились с удивлением, но послушно замерли. Вершинник повернулся назад, его лицо заметно напряглось, а уши шевельнулись. Глядя на Мычку, Себия тоже прислушалась, но лишь пожала плечами, остальные же даже не пытались, зная особенности сверхтонкого слуха товарища. Мычка некоторое время не двигался, весь превратившись в слух, даже голубые глаза застыли, чем не преминула воспользоваться любопытная подземница, помахав перед его лицом ладонью.

Перестав прислушиваться, Мычка несколько раз моргнул, обнаружив перед носом изящную пятерню, с удивлением взглянул на Себию, отчего девушка, смутившись, отступила за спину Дерна, сказал хмуро:

— Нужно торопиться. За нами идут, и много.

Зола покосился на подземницу, поинтересовался:

— Твои?

Себия угрюмо кивнула, сказала оправдываясь:

— Я полагала, пройдя через Лабиринт, выиграть время, но… они каким-то образом сократили расстояние.

— Так чего мы стоим? — Шестерня нетерпеливо завозился. — Или ждете еще парочку таких, как предыдущий?

Себия мотнула головой, произнесла поспешно:

— Таких больше нет, Темновик был сильнейшим, но… действительно стоит поторопиться, — она скользнула вперед, увлекая за собой остальных.

Проход почти перестал петлять, расширился, исчезли даже многочисленные выбоины, как будто кто-то успешно противостоял неумолимому времени, старательно подновляя обветшалые участки пути. Несмотря на хорошее освещение, наемники не выпускали светящиеся сферы из рук, подсвечивая ровную дорогу и подземницу, уверенно ведущую группу по тоннелю.

Мычка все чаще поворачивался, прислушиваясь, а его лицо становилось все более мрачным, а вскоре преследователей услышали и остальные. Сперва до ушей наемников донесся далекий вой, затем крики, а под конец стал слышен даже звон металла, когда в пылу погони кто-нибудь из преследователей задевал оружием камень стен.

— Быстрее, да быстрее же! — подземница неслась впереди, поторапливая товарищей. Девушка раз за разом оборачивалась, взгляд впивался в темное пространство позади, выискивая отблески магического света, но там пока было пусто… пока.

По тоннелю прокатился гулкий грохот. Вскрикнув, Себия резко остановилась, расставив руки, так что спутникам пришлось останавливаться не менее быстро, чтобы не сбить хрупкую фигурку.

— Да в чем, наконец, дело! — прорычал Дерн, едва не опрокинув от неожиданной остановки котомку, но осекся, его взгляд прикипел к поверхности каменного ложа тоннеля, туда же неотрывно смотрела Себия.

Остальные сперва бестолково шарили глазами вокруг, отыскивая причину остановки, но когда с громким треском лопнули каменные плиты, все взгляды устремились в одну точку. В десятке шагов перед ними камень вспучился, продавливая монолитную породу, словно трухлявое дерево, что-то выползало наружу.

Мычка присвистнул, сдавленно выругался Зола, всмотревшись внимательнее, заинтересованно хмыкнул Дерн. Наружу неторопливо выползало нечто, отдаленно напоминающее мокрицу, только чудовищно выросшую. Толстые хитиновые пластины панциря, больше похожие на осадные щиты, с хрустом налезали один на другой, многочисленные короткие ножки впивались в край отверстия, с жутким скрипом царапая камень, передняя часть чудовища казалась скоплением множества уродливых наплывов, среди которых время от времени приоткрывался черный провал глотки, обрамленный острыми зубцами-щетинками. Выбравшись наружу, и заняв собой почти все пространство прохода, животное ненадолго замерло, словно давая время восхититься гротеском чудовищных форм.

Пока Дерн с восхищением осматривал существо, а Шестерня что-то шептал, мелко тряся головой, Мычка, выглядевший чуть бледнее обычного, поинтересовался:

— Себия, это… что это?

Отвечая скорее собственным мыслям, девушка негромко произнесла:

— Каменный червь, — ее лицо непрерывно менялось, словно подземница обдумывала что-то важное.

Зола ошеломлено произнес:

— Судя по тому, с какой легкостью этот… червь продавил породу, я даже затрудняюсь представить, чем его можно поразить.

По-прежнему, находясь во власти мыслей, подземница ответила:

— Можно, хоть и тяжело, но он нам лишь на руку, — ее лицо приняло решительное выражение, и, прежде чем мужчины опомнились, девушка шагнула вперед и пронзительно свистнула.

ГЛАВА 4

Наемники застыли, предчувствуя, как чудовищные челюсти смыкаются на их телах, но червь среагировал своеобразно, огромное тело содрогнулось, взвизгнули хитиновые пластинки, разом смещаясь в стороны, и перед изумленными мужчинами возник огромный, почти полностью перекрывший проход, шар. Там где шар коснулся краями стен, камень выкрошился, словно представлял собой обычный песок.

Глядя на перегородившее проход чудовище, не подающее признаков жизни, Зола скептически произнес:

— Возможно, это какой-то особо изощренный и очень успешный способ борьбы с каменными червями, но… как мы пройдем дальше?

Прислушавшись к звукам погони, что стали заметно громче, Шестерня нервно добавил:

— Вообще-то, я не против подраться, но что делать, если этой…этому, — он бросил косой взгляд на замершего червя, — вдруг захочется поразмяться?

Себия не отвечала, пристально вглядываясь в червя, она терпеливо ждала. Глядя на нее, мужчины замолчали, лишь все чаще оглядывались, прислушиваясь к нарастающим звукам погони. Когда молчание стало невыносимым, а преследователи, казалось, вот-вот выметнутся из-за поворота, девушка взмахнула рукой, призывая к молчанию и, одновременно, указала на стену. Видя, что спутники не понимают, подземница прошипела:

— Все прижмитесь к стене. Быстро!

Едва наемники выстроились вдоль стены, шар дрогнул, и в одно мгновение превратился обратно в червя. С замиранием сердца Мычка смотрел, как девушка бесстрашно подошла к нависшему над ней чудовищу, и несильно ткнула кинжалом. Червь шевельнулся, словно недоумевая, кто это посмел его тревожить, но получив еще один тычок, издал сердитый писк и с невероятной скоростью ринулся вперед. Мелькнула хрупкая фигурка, исчезнув за пронесшимся по туннелю чудовищем, вжавшихся в стену наемников обдало пылью, запорошило песком глаза.

Червь давно скрылся в проходе, а Мычка, по — прежнему, стоял, не открывая глаз, боясь увидеть на камнях искореженные остатки девушки, когда рука ощутила нежное прикосновение. С трудом разлепив глаза, вершинник почувствовал, как с души словно упал огромный камень, а сердце защемило от счастья, перед ним, совершенно невредимая, стояла Себия. Девушка спросила с легкой улыбкой:

— Испугался?

Не в силах скрыть улыбку, вершинник согласно затряс головой, не обращая внимания на насмешливые взоры товарищей, произнес горячо:

— Испугался. Но как… Я же видел что ты… — он замолчал, не в силах выговорить страшное.

Подземница покачала головой, сказала серьезно:

— Встречи с каменными червями большая редкость, но меня учили что нужно делать в таких случаях. И вот… пригодилось.

— Брр, ни за что бы не хотел вновь встретиться с этим, — фыркнув, Шестерня гадливо передернул плечами.

Дерн с интересом уточнил:

— А обязательно было его пугать? Не проще ли…

Его перебил Зола. В очередной раз, нервно оглянувшись, маг раздраженно произнес:

— Давайте обсудим это в более подходящем месте, а то нас преследуют, если кто вдруг забыл.

— Скорее, теперь преследуют их, — хохотнул Шестерня. — Видал, как червяк пронесся! Сейчас поди бегут, не разбирая дороги.

Пещерник посмотрел на подземницу, ожидая поддержки, но девушка лишь покачала головой, печально улыбнулась:

— Это действительно их задержит, но не думаю, что надолго. У нас умеют справляться и с более серьезными противниками.

Осторожно обошли оставленную червем посреди коридора дыру. Заглянув в отверстие, откуда тянуло влажным, и сладковато пахло гнилью, Дерн пробормотал:

— Спуститься бы, изучить…

На него покосились, как на сумасшедшего, но Себия кивнула, поддерживая, произнесла с энтузиазмом:

— Я и сама не раз думала, только возможности не было. Говорят, черви в своих путешествиях в глубины нередко натыкаются на забытые пещеры и тайники древних. Порой находятся смельчаки, что спускаются в запутанные переход и блуждают там на свой страх и риск, в поисках неизведанного.

Зола негромко пробормотал:

— Наверное, это действительно интересно. Особенно если…

Заглушив его слова в отдалении грохнуло, а через некоторое время воздух донес запах сожженного мяса. Себия развела руками, невесело улыбнулась:

— Ну вот и все. Теперь их ничего не задерживает. Поторопимся.

И вновь непрерывный бег по бесконечным тоннелям. Гулкая тишина наполняется сперва далекими и редкими, но затем все более яркими и насыщенными звуками погони. Пронзительный вой заставляет ускорять шаг, а позвякивание металла оборачиваться, с холодком ожидая, что в темном зеве тоннеля вот-вот мелькнут тусклые острия, заскрипят сгибаемые луки, а глаза охотников прищурятся, выцеливая спины беглецов.

По стене чиркнула стрела, сверкнула искрами, бессильно отскочив от камня.

— А вот и первое приветствие, — Мычка проводил стрелу взглядом.

— Сколько можно бежать? Может, остановимся, дадим бой? — надсадно прохрипел Шестерня, задыхаясь от быстрого бега.

Подземница мельком оглянулась, выдохнула:

— Нет. Боя не будет. Осталось совсем чуток.

Стрелы полетели чаще, острые наконечники царапали камень в опасной близости, а парочку даже клюнули болотника в спину, но, находясь на излете, не смогли пробить доспех. Нагнетая в голос ярости, Дерн заорал:

— А ну ходу, шибче пошли!

Выжимая из себя остатки сил наддали еще, каждое мгновение рискуя споткнуться о камень или угодить ногой в случайную трещину. Преследователи ненадолго отстали, но вскоре расстояние опять сократилось, вновь полетели стрелы, и пару раз даже ударила молния, оставив на стене дымящиеся пятна. Не оборачиваясь, Зола резко взмахнул руками, после чего молнии прекратились, но стрелы полетели гуще.

С разбегу выметнулись в большую не то пещеру, не то зал, свод взметнулся, потерявшись в сумерках, а по сторонам, выхватываемые из тьмы слабым светом магических сфер, замелькали непонятные сооружения.

Зола было приостановился, с жадностью вбирая глазами невиданное, но подземница заметила, воскликнула зло:

— Быстрее! Нет времени смотреть.

С явным сожалением оторвавшись от зрелища, Зола просипел, выплевывая слова по слогам:

— Что это?

Себия отмахнулась:

— Залы гигантов… — но решив, что после этих слов маг точно остановится, чтобы записать впечатления, зарисовать, а то и попытаться разобрать чудные конструкции, добавила, — очень опасное место. Возможно, когда-нибудь вернемся, но не сейчас…

Словно подтверждая ее слова в темноте что-то ухнуло, пещера содрогнулась, а сверху посыпалось каменное крошево. В осветившей пещеру синеватой вспышке Мычка успел заметить чудовищные силуэты странных телег, с шипастыми дисками вместо привычных колес.

Себия повернула голову, ее глаза сузились. Обернувшись следом, вершинник увидел, как сзади замелькало, из прохода, который они только что миновали, показались преследователи. Мычка распахнул глаза, глядя, как из черного зева все выплескиваются и выплескиваются темные фигуры, растягиваются цепью, создавая полукруг. Некоторые сжимают в руках луки, другие, освещая дорогу, несут магические сферы на длинных древках, а пара подземников, как с холодком заметил вершинник, с трудом удерживают на толстых поводках жутких чудовищ, чем-то напоминающих собак, но гораздо больших размеров, с острыми костяными гребнями и горящими угольями глаз.

— Я сейчас упаду, — Шестерня уже не говорил, хрипел чуть слышно. — Лучше погибнуть в бою, лицом к лицу, чем вот так…

В синеватом свете его лицо казалось маской мертвеца, лишь глаза едва заметно вращались, да время от времени ненадолго высовывался язык, облизывая пересохшие губы.

— Сейчас, сейчас, — подземница загнанно озиралась, усиленно всматриваясь во тьму, — здесь должно быть…

Из тьмы выступила противоположная стена пещеры, а на месте прохода… Мычка ощутил, как обрывается сердце, в предчувствии неизбежного конца. Тускло поблескивая свежим металлом, проход запирали величественные врата. Подземница ударилась о врата всем телом, забарабанила, что есть сил, так что толстые створки врат гулко загудели.

Согнувшись в поясе, Зола с трудом проговорил:

— Это мы и должны были найти?

— Да нет же, нет! Там должна быть охрана! — девушка почти визжала, продолжая колотить руками и ногами в ворота.

Дерн сбросил с плеч котомку, сказал рассудительно:

— Что ж, значит тут и закончим, — и потащил из-за пояса кистень.

Мычка, что уже сорвал с плеча лук, и нашаривал стрелу с удивлением заметил, как в воротах беззвучно открылось окошечко, оттуда высунулось суровое лицо обрамленное пышной гривой курчавых волос, взглянули внимательные глаза. Казалось, подземница только этого и ждала, кинулась к окошку, воскликнула умоляюще:

— Ради всего святого, пустите. За нами погоня! Я все объясню, но чуть позже.

Маленькие глазки с подозрением оглядели девушку, переместились на перекошенные после бега лица наемников, мясистые губы шевельнулись, донесся насмешливый голос:

— И с какой бы стати мне пропускать подземников, даже если за ними гонятся все демоны бездны?

Себия угрожающе оскалилась, но прежде чем она успела ответить, к окошечку двинулся Шестерня. Нехорошо усмехаясь, и поигрывая секирой, пещерник произнес:

— Это кто, секиру прародителя мне в печень, у нас такой смелый? Это до какой степени нужно набраться, чтобы пещерника с подземником спутать, бочонок забродившего пива тебе в глотку!

За вратами испуганно ойкнуло, окошечко стремительно закрылось.

— Ну вот, — выдохнул ядовито Зола, — дай пещернику возможность высказаться…

Слова мага потонули в грохоте врат. Мгновение, и толстая створка пошла в сторону, открывая проход. Шестерня удовлетворенно взъерошил бороду, насмешливо взглянув на Золу, приглашающе махнул рукой, и первым протиснулся в ставшую достаточно широкой, чтобы пропустить его коренастую фигуру, щель.

За вратами обнаружился невысокий пещерник, если бы не черный волосы и измазанная чем-то масляным роба, его можно было бы счесть копией Шестерни. Дождавшись, пока наемники протиснутся в щель, он весело подмигнул, и принялся крутить рычаги какого-то хитрого механизма, отчего массивная створка легко пошла назад.

Заметив, что добыча ускользает, преследователи в ярости закричали, но створка встала на свое место, щелкнули толстенные засовы и наступила тишина.

ГЛАВА 5

С любопытством оглядев компанию, пещерник произнес:

— А вам, ребята, крупно повезло.

— Да уж, обзавидоваться можно, — ответил Мычка язвительно.

Пещерник перевел глаза на вершинника, сказал серьезно:

— Нет, правда. Я-то, в основном, по соседству нахожусь, в штреке напротив, а сюда только изредка заглядываю, а там шумно, не слыхать ничего, хоть тараном в ворота колоти. Это как вас угораздило на себя такую ораву подземников собрать? — он покосился за Себию, оценивающе окинув взглядом фигуру подземницы. — Хотя, можете и не говорить, так ясно.

Шестерня, с живейшим интересом осматривающий механизм ворот, произнес назидательно:

— Ничего тебе не ясно, уважаемый, не знаю, как тебя зовут.

— Да и вы пока что не представились, — тут же парировал охранник.

— А нам не долго, — Шестерня с сожалением оторвался от занятия, сказал, указывая на каждого, — вот это Дерн, тот Мычка, рядом с ним Зола, я Шестерня, ну а эта девушка, насчет которой ты делал столь неподобающие намеки, Себия — дочь военачальника доблестных подземников, что терпеливо ожидают по ту сторону.

На последних словах глаза охранника врат полезли на лоб, он в затруднении произнес:

— Да, за такое можно не только ворота выбить… — Пещерник хмуро поскреб в затылке, но тут же посветлел лицом, отмахнулся: — А если и выбьют, это уже не мои проблемы. Ведь, как говорится — механик воину не товарищ! Я Гофра, рад знакомству.

— Послушай, Гофра, тут такое дело… — Шестерня приобнял нового знакомого за плечо, отвел в сторону, что-то негромко говоря.

Пока остальные с интересом осматривались, Зола с подозрением поглядывал на пещерников, наконец, не выдержал, пробормотал:

— Узнать бы, о чем толкуют.

— Вернется, расскажет. А вообще, известно о чем, — Дерн отмахнулся.

Не слыша продолжения, маг повернулся к болотнику, посмотрел с жадным любопытством, но видя, что тот не спешит продолжать, поторопил:

— Так о чем же?

— Выспрашивает, где ближайшая харчевня, интересуется качеством пива. — Дерн укоризненно взглянул на Золу, сказал с легким раздражением: — Да что ты, нашего Шестерню не знаешь? Вон, лучше пока на механику полюбуйся, авось пригодится, как отступать будем.

Мычка оторвался от размышлений, спросил удивленно:

— Полагаешь, придется?

— Не хотелось бы, но не исключаю возможности, — покачал головой Дерн.

Зола раздраженно отозвался:

— Вот как будем, так и осмотрю. Да и Шестерня нам на что? Его работа.

Болотник спросил с ухмылкой:

— А ты помнишь, в каком состоянии он от подземников… ушел? — глядя, как маг недовольно поджал губы, удовлетворенно кивнул. — То-то и оно.

Признавая правоту Дерна, Зола со вздохом присоединился к остальным, что уже некоторое время с любопытством вертели головами, разглядывая убранство тоннеля. А посмотреть действительно было на что. Стены по обеим сторонам пронизывают многочисленные металлические штыри разного диаметра, огромные, толщиной в бедро взрослого мужчины и тончайшие, переплетенные подобно тканому ковру, они длинными рукавами свешиваются до самого пола, перекрученные в толстые железные веревки уходят под свод, где, в почерневшем от копоти камне, время от времени пробегают голубоватые искры.

Вдоль стен, через равные промежутки, идут поддерживающие потолок толстые металлические опоры, прибитые к камню за плоские расширения на концах толстыми грубыми гвоздями. Тут же, на опорах, тускло мерцают необычные светильники. Зола пригляделся внимательнее, но магии не ощутил, судя по всему свет возникал в следствие некоего химического процесса происходящего в вытянутых колбах фонарей, за толстыми полупрозрачными стенками. Напротив, врезанные в стену, выступают несколько овальных металлических дверей с круглыми окошечками в верхней части. Из-за дверей доносится приглушенный гул, что-то поблескивает, тоненько свистит, вырываются облачка горячего пара.

Наконец, пещерники вернулись. Шестерня, то и дело похохатывая, что-то убежденно говорил, при этом активно жестикулируя, а Гофра только неверяще качал головой, да почесывал затылок. Взглянув на путешественников, Гофра с уважением произнес:

— Шестерня мне чуток поведал о ваших подвигах… В общем, если пойдете еще — для вас проход открыт в любое время.

В этот момент за одной из дверей ухнуло особенно сильно, а пар повалил струей. Гофра испуганно охнул, рванул дверь на себя, и, махнув на прощание рукой, исчез в облаке пара. Дверь с грохотом захлопнулась.

Шестерня посмотрел на дверь, сказал с легким сожалением:

— Отличный парень. Жаль, проводить не взялся, сказал — работы много, а заменить некому.

Мычка удивленно взглянул на пещерника, спросил:

— А ты хотел его взять в провожатые?

— Ну да, а что такого? — пожал плечами Шестерня.

Дерн покачал головой, произнес задумчиво:

— Представляю, что ты ему понарассказал…

Пещерник лишь отмахнулся:

— Так, самую малость. Сам посуди, ну какие тут у него приключения? Разве насос водой прорвет, или какая шестерня сломается, не то что у нас. А душа просит…

Пошли вдоль коридора, пригибаясь под свисающими с потолка толстыми цепями и обходя кучи огромных металлических деталей непонятного назначения. В стенах, то и дело, попадались трубы, в которых что-то шумело, случайно дотронувшись до одной, Мычка сдавленно зашипел, схватился за обожженное место. Себия с опаской оглядывалась, постоянно удерживая руку на кинжале. Заметив ее поведение, Шестерня улыбнулся, бросил ободряюще:

— Да ты не бойся, Гофра сказал, у них спокойно, разве мохнатые грызуны попадутся, или масложоры.

Девушка покосилась на пещерника, спросила нахмурившись:

— А что это? Звучит противно.

Шестерня лишь пожал плечами. Помолчав, он вдруг хохотнул, сказал довольно:

— А ловко ты нас на эти врата вывела, и, главное, как время подгадала. Р-рраз, и мы в безопасности! — Он хитро подмигнул, сказал понимающе: — Признайся, ведь заранее с Гофрой договорилась.

Нахмурившись, Себия ответила:

— Ты меня переоцениваешь. Я здесь впервые, а про Гофру узнала в тот момент, когда его увидела.

Зола произнес отстраненно:

— Мы шли наобум? И почему я не удивляюсь.

Глядя, как девушка хмурится все больше, Мычка сказал примирительно, чем заслужил благодарный взгляд подземницы:

— Главное, сейчас мы в безопасности, остальное не имеет значения.

К его удивлению Зола не стал спорить, лишь загадочно покачал головой, пробормотав:

— Кто знает, кто знает.

Показались еще одни врата, больше и ощутимо древнее предыдущих, они представляли печальное зрелище, одна створка лежала на полу, вбитая в камень настолько, что почти сравнялась с полом, выступая над поверхностью лишь едва-едва, вторая, искореженная настолько, что страшно было смотреть, сплошь покрытая черным нагаром, впечаталась в стену, растекшись, словно ее размазали, предварительно размягчив металл до состояния текучести. В этом месте оказалось установлено особенно много подпорок, и коридор напоминал лес, напрочь лишенный коры и с гладко спиленными сучками.

Шестерня изумленно присвистнул, задрав голову, пробормотал:

— Это что же здесь такое произошло?

Мычка поскреб ногтем остатки створки влипшей в стену, нахмурившись, выдернул кинжал, с силой провел. Лезвие издало отвратительный скрежещущий звук.

Стоящая рядом Себия поинтересовалась:

— Что ты делаешь?

Потрогав затупившийся кончик, вершинник с озадаченным лицом повернулся к товарищам, наткнувшись на пристальный взгляд Золы, открыл было рот, но его опередил Шестерня. Бросив косой взгляд на изумленного Мычку, пещерник ехидно поинтересовался:

— Не царапается? Правда, странно.

— Ты уверен? — маг пристально смотрел на Мычку, — что нажал достаточно сильно?

Мычка повернулся, перехватил кинжал обоими руками. Вновь заскрежетало. Не дожидаясь результата, Зола подошел, решительно подвинул Мычку, и всмотрелся в металл.

— А ты огнешаром его, чего мелочиться-то? — послышался ехидный голос пещерника.

Ко всеобщему удивлению, Зола не стал пререкаться, а отступив на два шага, метнул в остатки створки несколько огнешаров подряд, последний он сопроводил резким движением посоха, отчего огнешар раздулся раза в два и с угрожающим гудением метнулся к цели. Дохнуло жаром, стоящие поблизости прикрыли ладонями лица, а когда взглянули, Зола обескуражено чесал затылок.

Шестерня подошел ближе, осторожно дотронулся до почерневшего металла, сказал задумчиво:

— Лишь едва нагрелся. А ведь я видел, как ты своими огнешарами камень плавил, куда там металлу устоять. А поди ж ты! — Осмотрев остатки врат и искрошенный камень вокруг, Шестерня с благоговением прошептал: — Вот ведь предки были — горами трясли! Это ж чем шарахнуть нужно, чтобы такой металл, что и не поцарапать даже, по стенкам расплескать?

Себия непонимающе смотрела на мужчин, переводя взгляд с одного на другого, наконец не выдержала, поинтересовалась:

— О чем вы?

Дерн ответил негромко:

— Видишь ли, Себия, есть у нашего Золы кое-какие мысли об устройстве мира. Вот он и проверяет, понять пытается. — Глядя на мага, что решительно направился к утонувшей в поверхности пола створке, Дерн выставил перед собой ладони, резко замотал головой: — Нет, нет, нет, и даже не думай. Эту плиту пятеро таких как я не поднимут, не то что…

Сбросив с плеча котомку, Зола неторопливо засучил рукава балахона, сказал с расстановкой:

— Пятеро, говоришь… — он хмыкнул, взглянул насмешливо. — Что сила против магии — смех да и только.

Дерн внимательно посмотрел на мага, спросил серьезно:

— Уверен, что сдюжишь?

Зола взмахнул руками, крутанув посох так, что свистнул воздух, ответил не задумываясь:

— Вот сейчас и посмотрим. А заодно и посох проверим. Не зря же Темновик с ним… — он не договорил, выбросив вперед руки, нацелился навершием посоха в пол.

Затаив дыхание, остальные наблюдали, как сначала вверх взметнулась пыль, толстым слоем покрывающая створку, затем задрожали мелкие камушки, покачиваясь поднялись в воздух, но плита оставалась недвижима. Руки Золы чуть заметно задрожали, из груди донеслось глухое рычание. Взглянув на мага, Себия ужаснулась, глаза выпучились, седые космы развиваются в потоках незримого ветра, а скулы проступили так, что едва не прорывают кожу.

Поглядывая то на по-прежнему недвижимую створку, чьи очертания четко проступили в полу, полностью очищенные от грязи, то на побагровевшее лицо мага, Шестерня пробормотал:

— Зола, а может, ну ее? Подумаешь, кусок двери. Еще таких сотню найдем. Может, лучше поберечь здоровье, чем так-то…

С трудом двигая губами, маг прорычал:

— Зачем живем, коли не для знаний.

Зола резко вскинул побелевшие руки, дико зарычал, изо рта потянулась ниточка слюны, а из носа капнуло красное. Себия с суеверным ужасом наблюдала, как плита сперва чуть заметно шевельнулась, словно удивляясь, кто это посмел ее беспокоить, после стольких лет неподвижности, затем затряслась сильнее и… мягко отделилась от пола, зависнув на уровне колен.

Дерн, все это время неотрывно всматривающийся в лицо Золы, вдруг бросился в сторону, схватил лежащее неподалеку здоровенное зубчатое колесо, и одним рывком метнул под плиту. Едва колесо достигло цели, завалившись одним боком в глубокий оттиск в камне, створка рухнула, вызвав легкое сотрясение скалы. Одновременно, мешком осел обессиленный Зола. В последнее мгновение, Мычка метнулся к товарищу, оберегая от падения, подхватив вялое тело.

Пока Дерн возился с магом, разложив перед собой неизменные склянки с зельями, Шестерня уважительно осматривал металлическую пластину створки, мерил пальцами, с кряхтением заглядывал вниз, наконец, не выдержав, поинтересовался:

— Кто-нибудь мне может сказать, для чего он вообще это сделал?

Глядя на неширокую щель образовавшуюся между плитой и полом, Мычка задумчиво произнес:

— Видимо хотел посмотреть что там нарисовано, — не обращая внимания на ошарашенное лицо Шестерни, он сбросил лук, отстегнул перевязь с мечами, и, примерившись, скользнул под плиту.

ГЛАВА 6

Все невольно притихли, ожидая неизвестно чего, когда из — под плиты высунулась рука, пару раз нетерпеливо сжала пальцы. Пока Шестерня, наморщив лоб, пытался понять, чего хочет Мычка, Себия быстро вложила в ладонь вершинника магическую сферу. Рука исчезла, а под створкой заерзало.

Когда Мычка выбрался обратно, перепачканный черной каменной пылью, несколько пар глаз воззрились на него с немым вопросом. Отложив сферу, вершинник отряхнул руки, затем выбил пыль из штанов и куртки и лишь после этого произнес:

— Там ничего нет.

Дерн покачал головой:

— Золу это не порадует.

Шестерня въедливо уточнил:

— А ты внимательно смотрел, быть может, надписи подстерлись или залипли пылью?

Мычка пожал плечами, кивнул на плиту:

— Все может быть. Проверь, авось, окажешься удачливее.

Приходя в сознание, негромко застонал Зола, обвел компанию горящим взглядом, хрипло спросил:

— Ничего нет? Проклятье, я боялся, так и будет.

Шестерня потрепал мага по плечу, сказал успокаивающе:

— Да и демон с ней, с дверью. Подумаешь, попалась одна без надписей — другую отыщем.

Зола неловко дернулся, пытаясь подняться, пропыхтел:

— Пещерник ты, пещерник. Не без надписей, а без номера. Была в свое время такая система исчисления, даже значки похожие. Да и номер наверняка есть, только он на второй половинке, — маг с трудом встал, посмотрел на растекшийся по стене металл.

Глядя, как Зола вскидывает на плечо котомку, и, с трудом ковыляя, уходит, остальные двинулись за ним. Вскоре, пронизанный металлом коридор закончился, и пошел уже привычный камень. Несколько раз попадались большие овальные двери, наглухо забитые толстыми металлическими полосами. Глядя на головки огромных гвоздей, размером с кулак ребенка, удерживающие полосы, наемники невольно втягивали головы в плечи, представляя, какая же опасность могла таиться за дверями, что потребовалось так укреплять запоры.

Пройдя мимо очередной двери, Мычка вдруг спросил:

— Послушай, Зола, а на что ты рассчитываешь, отслеживая эти странные номера?

Маг удивленно покосился на вершинника, в сомнении пожевал губами, словно раздумывая, стоит ли посвящать спутников в размышления, нехотя произнес:

— На каждой двери из странного металла, что мы встречали, выбито некое число. Если это то, что я думаю, то числа от раза к разу уменьшаются.

— Ты хочешь сказать, — подхватила Себия, — что кто-то когда-то понастроил дверей из… удивительного металла, но почему-то пронумеровал их начиная снизу? — подземница вопросительно взглянула на мага.

Зола поморщился:

— Ты удивительно проницательна для девушки, но примерно это я и хочу сказать.

Мычка полюбопытствовал:

— А почему снизу? Полагаешь, это были пещерники?

Маг пожал плечами:

— Не думаю. С такими технологиями они давно бы вышли на поверхность, или наоборот, ушли так глубоко, что их никто бы не обнаружил. А то, что снизу…

Шестерня взъерошил бороду, сказал рассудительно:

— Вниз обычно прячут самое ценное. Сам так делаю… — он самодовольно ухмыльнулся, — только пока не так много добра накопилось, чтобы номера на нычки развешивать.

Тонко улыбнувшись, Мычка произнес:

— Тогда понятно. И чего я, дурак, спрашиваю? Самая нижняя дверь, она же самая ценная, груды сокровищ и тому подобного.

Шестерня поддакнул:

— Древние свитки, засохшие книги, россыпи волшебных колец и посохов…

Глядя на скалящих зубы друзей, Зола в раздраженье сплюнул, пошел быстрее, отрываясь от насмешников, даже посох в его руке застучал о камни с явным недовольством.

Коридор разветвился, затем еще. Каждый раз выбирали наиболее широкий проход, но вскоре тоннель стал ветвиться так часто, а разбегающиеся во все стороны проходы почти сравнялись по размерам, что в какой-то момент Шестерня, идущий первым, остановился, оглянувшись, в растерянности пробормотал:

— Гофра говорил, что ответвления будут, но не сказал, что так много.

Мычка терпеливо поинтересовался:

— А что он вообще говорил?

Шестерня взъерошил бороду, припоминая, с расстановкой произнес:

— Говорил — идите по основной, не сворачивая, а там увидите.

Себия кивнула:

— Ну да, идем по основному. А в чем сложность?

— Сложность? — Шестерня скептически посмотрел на девушку, — а ты попробуй, разбери который из них основной.

Подземница, а за ней и остальные одновременно посмотрели вперед, где проход расстраивался, разбегаясь в стороны совершенно одинаковыми тоннелями. Мычка выступил на шаг вперед, прислушался, поочередно поворачиваясь к каждому тоннелю, его уши чуть заметно подрагивали. Но в конце концов, он лишь развел руками, сказал с досадой:

— Тут повсюду эти трубы с горячей водой, шум пара забивает любые звуки… — он мгновенно насторожился, отскочил назад, срывая лук.

Остальные непонимающе следили за действиями вершинника, когда из правого тоннеля донесся грохот. Себия попятилась, нащупывая кинжал, Зола нахмурился, а Дерн снял котомку, осторожно пристроил у стены, лишь Шестерня, не обращая ни малейшего внимания на грохот, уставился в потолок что-то напряженно обдумывая. Когда грохот приблизился, пещерник опустил взгляд на товарищей, с удивлением спросил:

— Вы это чего?

Зола хмуро бросил:

— Шестерня, не притворяйся, что ты не слышишь. — Но лицо пещерника выражало такое непосредственное удивление, что маг глубоко вздохнул, сказал, словно обращаясь к ребенку: — Из тоннеля доносится шум. Мы почему-то предположили, что это может быть опасным. Правда странно?

Шестерня неверяще смотрел на Золу, затем перевел взгляд на прочих. Изумление на его лице становилось все сильнее, но затем, в одно мгновение сменилось бурным весельем. В голос захохотав, пещерник сложился пополам, не обращая внимания на приближающийся грохот.

Себия замедленно отняла руку от кинжала, а Мычка непонимающе опустил лук, когда Шестерня наконец разогнулся, вытирая выступившие слезы, произнес:

— А я-то понять не могу, чего у вас такие рожи серьезные, а вон оно что. — Он потряс головой, добавил почти спокойно: — Вот уж не думал, что отряд наемников можно испугать простой вагонеткой.

Махнув рукой, пещерник обернулся и бодро затопал в тоннель, откуда по-прежнему доносился шум. Сняв стрелу с тетивы, но, по — прежнему, держа в руках лук, Мычка двинулся следом, за ним потянулись остальные. Этот тоннель ни чем не отличался от предыдущего, за исключением двух отполированных до блеска полос металла, вбитых в поверхность пола параллельно друг другу.

В стенах вновь появились многочисленные трубы, стыки щетинились короткими трубочками, откуда со свистом вырывались тоненькие струйки горячего пара, которые Мычка, памятуя о недавнем ожоге, обходил по широкой дуге. В некоторых местах шипело и свистело настолько активно, что пространство коридора полностью заволакивало паром.

Перед очередным таким местом Шестерня замер, поднял руку, призывая остановиться. Навстречу, грохоча и лязгая, неторопливо выдвигалась темная масса. Несколько напряженных мгновений, и причина звуков стала ясна. Из облака пара выступила железная тележка. Одновременно стал понятен и смысл блестящих металлических полос, вагонетка стояла на необычной формы колесах, прочно цепляясь ими за полосы. Поверх телеги возвышалась здоровенная куча проржавевшего железного хлама, что непрерывно вибрировал, трясся и издавал отвратительный скрежет, от которого быстро начинало сводить зубы. Позади, низко нагнув голову, и уперевшись обеими руками в отполированную постоянными прикосновениями длинную ручку, шел пещерник. Измазанной маслом робой, пыльными ботинками со битыми носками и небольшим круглым шлемом пещерник в точности напоминал встреченного ранее Гофру.

Наемники опасливо посторонились, пропуская тележку, но едва пещерник поравнялся с ними, Шестерня заорал так, что Мычка прикрыл уши руками, а Себия от неожиданности испуганно присела:

— Крепкого камня над головой!

Казалось, ничего не произошло, вагонетка по-прежнему двигалась дальше, лязгая странным грузом, но несколько мгновений спустя начала замедляться, пока не остановилась вовсе. Пещерник замедленно отпустил ручку, неторопясь распрямился, повернувшись к Шестерне, размеренно произнес:

— Богатой тебе жилы. — Он обвел испытывающим взглядом наемников, на мгновение задержавшись на болотнике, спросил учтиво: — Чем могу помочь?

Шестерня приосанился, со значением произнес:

— Видишь ли, любезный, мы давно в пути, но в этих местах впервые. Укажи, где усталые путники могут рассчитывать на радужный прием, горячий ужин и сухую постель.

Пещерник сказал по-прежнему учтиво:

— Гостям у нас всегда рады. Будь вас немного меньше, могли бы остановиться у любого. Но чтобы не стеснять хозяев, да и для вашего удобства, лучше дойти до харчевни, там просторные комнаты и всегда свежее пиво.

Шестерня произнес насторожено:

— Настоящее пещерное пиво со всеми присадками и добавками?

Собеседник пожал плечами:

— А что, бывает какое-то еще?

Шестерня всплеснул руками, воскликнул горестно:

— Ох, не трави душу. Знал бы ты, чем потчуют в забегаловках нашего города… Ну что ж, податливой тебе породы и прощай, — церемонно раскланявшись, он заспешил вперед, растаяв в заполнившем штрек облаке пара.

Когда друзья нагнали пещерника, Зола проворчал:

— Не нашел о чем другом разузнать, как о пиве.

Шестерня повернул голову, из под густых бровей на мага насмешливо взглянули карие глаза, сказал ехидно:

— Предлагаешь сразу начать с расспросов о том, как попасть на поверхность? Что-то мне не шибко понравилось, чем это закончилось в предыдущей деревне.

Услышав последние слова, подземница нахмурилась, произнесла с чуть заметным недовольством:

— У нас не деревня, а городок.

Шестерня отмахнулся:

— Хрен редьки не слаще. Я от тамошнего вина сутки в себя приходил, а Зола, после прогулок по вашему замечательному городку, до сих пор ночами поскуливает и зубами стучит.

— Это я поскуливаю?! — Зола ошалело уставился на разошедшегося пещерника.

— И это я еще не все рассказал, — произнес Шестерня понизив голос. Глядя на Золу, лицо которого начало багроветь, пещерник мельком обернулся, воскликнул бодро: — А вон и первые домишки. Ах, это чудесное пиво, как я его жажду!

Дерн насмешливо проследил, как пещерник живо засеменил вперед, с каждым шагом отрываясь от товарищей, затем обернулся к магу, сказал примирительно:

— Зола, не кипятись. Тот, кто совсем недавно спас нас всех от гибели, может себе позволить немного расслабиться.

ГЛАВА 7

Себия, что во все глаза всматривалась вслед пещернику, спросила напряженно:

— Возможно, я чего-то не понимаю, но где те дома, о которых говорил Шестерня?

Все, как один, устремили взгляд вперед. Белесый заслон пара, ранее полностью перекрывающий обзор, истаял, и перед потрясенными наемниками открылось удивительное зрелище. Свод тоннеля плавно поднимался, а стены разошлись, и путешественники обнаружили, что стоят у начала огромного ущелья. Уходящие ввысь почти отвесные склоны внушали трепет чудовищной основательностью. Высоко над головами, где каменные стены вновь смыкались, вместо привычного неба можно было различить лишь клубящиеся клочья тумана, а чуть впереди и книзу, у подножья, стиснутое стенами, застыла неподвижная гладь черного, словно ночь, озера.

Отмеченная фонарями дорога, петляя, как испуганный заяц, спускалась к озеру, но немного не доходя, разбегалась множеством тропинок, карабкающихся на обе стороны ущелья, словно тоненькие перемигивающиеся полоски. А сами стены… Мычка восторженно присвистнул, вглядываясь в усеявшие поверхность камня далекие огоньки, сказал с придыханием:

— Невероятно…

Остальные промолчали, завороженные невероятной картиной подземного города. Далекие огоньки, сперва показавшиеся не то светлячками, не то светящимися грибами, на деле оказались многочисленными фонарями установленными на кровлях сотен домов, что лепились друг к другу на скале, подобно гнездам стрижей на обрывистом берегу реки.

Огни мерцали, как звезды на ночном небе, то затухая, то вновь разгораясь приветливыми желтыми искрами, местами светлые точки располагались настолько плотно, что, казалось, скалы пылали, разгоняя мягким сиянием тьму на значительном пространстве вокруг.

Опомнившись, Мычка произнес:

— Кто-нибудь заметил, куда направился Шестерня?

Зола с Себией переглянулись, одновременно пожав плечами, лишь Дерн невозмутимо произнес:

— Вон идет группа местных жителей, думаю, они подскажут.

Мычка обернулся, к месту, где они стояли, приближались несколько вооруженных пещерников, переговариваясь и громко хохоча, они неторопливо поднимались по тропе ко входу в тоннель, подсвечивая фонарями дорогу.

Себия нервно оглянулась, сказала напряженно:

— Может, пока не поздно, отойдем?

Но едва она сделала шаг в сторону, как один из пещерников поднял голову и помахал рукой.

— Интересно, что бы это значило? — с интересом пробормотал Мычка.

Продолжая оглядываться, Себия напряженно отозвалась:

— Я бы предпочла не выяснять.

Меж тем, пещерники на удивление быстро преодолели подъем. Еще недавно с трудом различимые в полутьме, они возникли перед путешественниками, словно злые гномы из страшных детских сказок. Шедший первым, коренастый пещерник, поднял фонарь, взглянув в напряженные лица, задумчиво протянул:

— Они?

Двое сопровождающих в свою очередь осмотрели чужаков. Мычка отметил уверенную осанку, а многочисленные шрамы на лицах, и ощупывающие взгляды лишь подтвердили догадку, что перед ним бывалые воины. Вершинник отступил на полшага, незаметно проверяя, легко ли вынимается кинжал из ножен, в случае потасовки удобнее всего было бы попытаться достать ближайшего пещерника в горло, но один из сопровождающих в этот момент кивнул:

— Они.

После чего пещерники разразились хохотом, заставив Себию вздрогнуть, а Мычку застыть в немом недоумении. Справившись со смехом, старший приложил руку к груди, и, как мог учтиво, чему мешали новые приступы смеха, произнес:

— Прошу простить нас за смех, но ваш друг… — он вновь всхлипнул, вытаращил глаза, но сдержался, закончил скороговоркой, — знает столь замечательные истории…

— И так красочно говорит, — подхватил второй, — что мы до сих пор не можем отойти. — Подмигнув товарищам, он тоненько пропищал: — А ручки-то, вот они!

Пещерники ответили взрывом оглушительного хохота. Старший еще что-то пытался сказать, но лишь отмахнулся, и, давясь от смеха, побрел в сторону тоннеля непрерывно хлопая себя по бокам. Когда воины уже удалились на порядочное расстояние, один из них обернулся, сдавленно прокричал:

— Он велел передать, что пошел в таверну «Старый бочонок», что на правом берегу, — махнув рукой, он поспешно скрылся в черном зеве прохода.

Проводив пещерников задумчивым взглядом, Зола поинтересовался:

— Ну и что вы по этому поводу думаете?

Дерн пожал плечами:

— Хорошие ребята, и смеются душевно.

Мычка с улыбкой добавил:

— Веселый противник — наполовину друг. Шестерня, еще не зайдя в город, успел обзавестись приятелями.

Себия зябко передернулась, сказала сумрачно:

— Наверное, мне стоит набросить капюшон, чтобы лишний раз не привлекать внимание. Они не задали вопросов только потому, что едва не падали от смеха.

Зола покосился на подземницу, сказал с сомнением:

— А ты не преувеличиваешь? Я не заметил какого-то особенного внимания к твоей персоне.

Девушка помотала головой, нехотя ответила:

— У нас с пещерниками несколько э-ээ… напряженные отношения. И хотя сейчас между нашими племенами мир, но порой доходит и до прямого противодействия. А уж о случайных стычках и говорить не приходится.

— В любом случае, — Зола устремил взгляд на далекое зарево города, — сейчас нам не остается ничего другого, нежели пойти в… как он сказал, дырявое ведро?

— Старый бочонок, — поправил Дерн.

Двинулись по дороге. Пока Мычка крутил головой, с любопытством присматриваясь к необычным фонарям, не похожим на магические сферы подземников, и уж совсем не напоминающие обычные фонари жителей поверхности, Себия проделала некие манипуляции с плащом, после чего, повернувшийся на мгновение, вершинник едва не отпрянул, обнаружив идущего за спиной незнакомца с головой укутанного в черную невзрачную накидку.

Миновали озеро. Пока шли мимо, в черной воде несколько раз с силой плеснуло, вызвав неподдельный интерес болотника. Показались первые дома. Улиц, в привычном понимании этого слова, не было. Узкая в два-три шага дорога, огороженная надежными перилами, петляя, шла вдоль скалы, где, вырублены прямо в камне, возвышались целые дома в один, а то и два этажа. За окнами, затянутыми ячеистыми пластинами из полупрозрачного камня, мелькали силуэты, наводя на мысли о домашнем тепле и уюте, а из овальных отверстий во множестве проделанных под потолком, выглядывали сонные мордочки забавных существ.

Проходя мимо очередного дома, Мычка метко метнул в одного из зверков мелким камушком, попав прямо в мохнатый лоб. Результат не заставил себя ждать, круглые желтоватые глаза широко раскрылись, губы вытянулись в трубочку и на вершинника изверглась струя дурно пахнущей жидкости. Будучи на чеку, Мычка успел увернуться, но на помощь собрату пришли остальные жители чердака, и поливаемый десятками струек, вершинник позорно бежал, закрыв лицо руками и пригнув голову.

В некоторых местах дорога раздваивалась, плавно уходила вверх, образовывала следующую улицу уровнем выше. Несмотря на узкие дороги и одностороннюю застройку, жизнь в городе кипела, навстречу то и дело попадались жители, коренастые мужчины, большей частью одетые в потертые робы, деловито проходили мимо, миниатюрные женщины, в простеньких, но со вкусом скроенных платьях, при встрече робко опускали глаза, но едва наемники удалялись, с любопытством смотрели вслед.

Изредка двери домиков отворялись, и оттуда гурьбой выкатывались пузатые малыши, но увидев наемников испуганно замирали, вжимались в крыльцо. Особенно завораживал детей Дерн, глядя на массивную фигуру болотника, они задирали головы, и, раскрыв рты, с ужасом таращили глазенки, не в силах отвести взгляд от зеленокожего великана.

Проследив за реакцией детей, Мычка сказал с улыбкой:

— Похоже, среди местного населения Дерн будет пользоваться популярностью, вы только посмотрите, как на него реагируют женщины и дети.

Болотник отвел взгляд от черных вод озера, на которые уже некоторое время смотрел не отрываясь, взглянул на дорогу, где, раскрыв рты, застыла группа карапузов, с восторгом глядя на приближающихся чужаков. Оглядев перегородивших дорогу детей, Дерн вдруг скорчил такую жуткую рожу, что малыши с ревом кинулись к ближайшему дому и мгновенно исчезли за дверью.

Себия неодобрительно покачала головой, сказала серьезно:

— У нас к детям относятся бережно и не пугают.

Дерн покосился на девушку, пожал плечами:

— А у нас дети над такими рожами смеются и просят еще.

— Это где у вас? — поинтересовался Мычка.

На лицо Дерна набежала тень, он тяжело вздохнул, произнес замедленно:

— Далеко. Там, где я давно не был, и, куда, наверное, уже не попаду.

Мычка с удивлением взглянул на болотника, но смолчал. На лавочке, возле одного из домов, попался пожилой пещерник, редкие белые пучки волос украшали его круглую как шар голову, сморщенное лицо болезненно кривилось. Откинувшись на стену, он недвижимо сидел, вперив глаза в каменное небо. Проходя мимо, Дерн с интересом посмотрел на ноги старца. Короткие штаны плотно охватывали бедра, оставляя ноги открытыми ниже колен, а там… проследив за взглядом болотника Себия охнула, Мычка и Зола, взглянув следом, одновременно сморщились: ноги ниже колен у старца представляли собой распухшие корявые тумбы, изъязвленные и покрытые жуткими коростами они казались чем-то чужеродным, не относящимся к человеческому телу.

— Что с ним? — прошептал Мычка.

— Не все ли равно, — брезгливо выдохнул Зола, — мало ли в мире калек.

Сидящий на лавочке старец остался позади, Дерн еще пару раз оглянулся, произнес:

— Знавал я нечто похожее…

Погрузившись в задумчивость, болотник замолчал. Тем временем дорога расширилась. Теперь можно было идти впятером, не касаясь друг друга. Жителей стало попадаться больше, а дома преобразились, невзрачные, с едва намеченными контурами поначалу, теперь они поражали взгляд витиеватой резьбой и яркими красками, к тому же, здания ощутимо увеличились в размерах, если до того встречались лишь одно этажные, с небольшими чердаками, то теперь над первым этажом часто вздымался еще один, а в отдельных случаях и два.

Зола, уже некоторое время недовольно осматривающийся, поймал за рукав спешащего мимо пещерника, поинтересовался:

— Скажи, любезный, где здесь находится таверна ржавый бак?

Пещерник поднял на мага глаза, спросил недоуменно:

— Ржавый бак?

— Старый бочонок, — улыбнувшись, поправил Мычка.

— А, вона что, — мужчина расплылся в улыбке, — так вы почти дошли, только это на ярус выше и немного дальше.

Пока Мычка благодарил пещерника и осматривался в поисках ведущей наверх дороги, Зола пробурчал:

— Понапридумают же названий — голову сломаешь запоминать.

Соединяющая ярусы дорога обнаружилась неподалеку. Едва преодолели подъем, как в глаза бросилось массивное здание, глубоко врезанное в скалу. Здание напоминало гриб, постепенно расширяясь кверху, так что каждый следующий этаж выступал над предыдущим. Свободное пространство внизу было украшено многочисленными скульптурами необычных существ, а каменные стены испещрены многочисленными барельефами запечатлевшими значительные события города. Дорога перед зданием делала изрядный крюк, выступая далеко в сторону, нависала над предыдущим ярусом широким козырьком.

Подошли ближе. Над массивными дверями, начищенный до блеска, сиял небольшой металлический бочонок, свисающий на коротких толстых цепях. Стенки бочонка покрывали искусно выгравированные царапины и трещины, так что создавалось полное впечатление, что его только что принесли с кухни, и, посеребрив, подвесили над входом, вон, на боку еще видны не успевшие просохнуть клочья пены.

Дерн потянул за отполированное ежедневными прикосновениями кольцо, дверь без скрипа отворилась. Изнутри пахнуло жаром, ноздри наполнил сладкий запах жареного мяса и острый аромат приправ. Вдохнув полной грудью, болотник шагнул внутрь.

ГЛАВА 8

Просторный, заставленный столами зал корчмы, как две капли воды напоминает прочие заведения подобного рода: тяжелые столы и лавки выглядят тем массивнее, что в гладких поверхностях угадывалась пористая структура камня, поддерживающие свод вертикальные металлические балки, неотъемлемая стойка у дальней стены и, конечно же, посетители. Сидящие по одному и группками, за уставленными блюдами столами, пещерники утоляют голод, запивают горести, обсуждают насущные дела или просто расслабляются после тяжелой работы. В зале стоит глухой гул из приглушенных голосов, чавканья и звона тарелок.

Лицо болотника расплылось в улыбке, он произнес:

— Сколько шли, а словно дома.

Мычка произнес в тон:

— Ничуть не удивлюсь, если сейчас за стойкой появится Шейла.

Из-под капюшона сверкнули настороженные глаза, Себия поинтересовалась шепотом:

— Шейла… Кто это?

Подземница с удивлением отметила, как переглянулись мужчины, на их лицах промелькнуло непонятное выражение. Она на мгновение отвлеклась, поправляя складки плаща, а когда, не дождавшись ответа, хотела повторить вопрос, то увидела, что спутники уже двигаются посреди зала, бросая по сторонам внимательные взгляды в поисках свободных мест. Нахмурившись, девушка поспешила следом.

— А вот и мои запоздалые друзья!

Обернувшись на вопль, наемники узрели Шестерню. Восседая во главе стоящего особняком стола, пещерник истово размахивал руками, и во всю глотку вопил, пытаясь перекричать гул голосов. Огибая посетителей и перешагивая через скамьи, наемники пробрались к Шестерне, остановились, сглатывая голодную слюну. Несмотря на то, что пещерник опередил их всего на чуть-чуть, казалось, их ждали с прошлого вечера: поверхность стола терялась под спудом мисок, тарелок и блюд, парующие горки мяса чередовались с мелко крошеной зеленью, холодные рыбные рулеты соседствовали с горячими бульонами, а в тех местах, где оставалось свободное от яств место, возвышались многочисленные запечатанные горшки, судя по толстому слою пыли на крышках, недавно извлеченные из укромных уголков подвала.

Громко сглотнув, Зола зашарил взглядом по столу, спросил неуверенно:

— Шестерня, а не слишком ли это… — он не договорил, забросив в рот несколько ароматных кусочков с первой же попавшейся под руку миски.

Глядя, как маг, почти не жуя, глотает обжигающее мясо, Шестерня произнес с ухмылкой:

— Слишком, в этом деле не бывает, правда, Дерн? — подмигнув болотнику, он внесколько глотков опорожнил уже початый горшочек.

Не теряя времени, наемники расселись, кто где стоял, и, спустя мгновение, к царящему в зале таверны гулу добавилось чавканье и хруст еще четырех ртов. Себия сперва осторожничала, опасливо пробовала небольшие кусочки, но вскоре, разохотившись, сбросила капюшон, и стала забрасывать в рот большие ломти.

Шестерня умильно, словно все эти вкусности были приготовлены им самим, глядел на друзей, приговаривая:

— Ешьте, ешьте, вы еще главных блюд не пробовали.

Мычка, уже с трудом запихивающий в себя очередной ароматный шмат мяса, пробормотал набитым ртом:

— А что, будут и еще?

Шестерня всплеснул руками, воскликнул убежденно:

— Так это ж только закуски! Кто не ел пещерной кухни — жизнь прожил зря.

Среди невнятного гула раздался дикий вопль, головы посетителей стали поворачиваться в угол, где, хватаясь за ноги, жутко вскрикивал один из пещерников. Мельком повернувшись на шум, Зола тут же потерял всякий интерес, а любопытный Мычка негромко поинтересовался:

— Что это с ним?

Сидящий за соседним столом пещерник в мешковатой, попятнаной белым одежде, услышав вопрос, повернулся, обрадованный возможности поговорить, сказал убежденно:

— Водяница. Обычное дело среди тех, кто вынужден работать в водах озера.

Меж тем, несчастный уже не кричал, его лицо побледнело, лежа на полу, он лишь постанывал, обхватив ноги руками. Глядя на его мучения, Себия сказала с жалостью:

— Неужели нет никакой возможности помочь?

Пещерник закивал, довольный, что его слушают, сказал важно:

— Как же, есть, компрессоры разные, присыпки. Но… — он с грустью развел руками, — все это плохо помогает. Так-то никто толком не знает, с чем связана болезнь, а услуги настоящего лекаря не дешевы.

Дерн, до этого момента отстраненно жующий какую-то ярко-красную травку, встал, двинулся напрямую к корчащемуся на полу несчастному. Проводив его заинтересованным взглядом, Мычка отложил кость с остатками мяса, привстал, наблюдая как болотник подошел к больному, некоторое время осматривал, затем что-то негромко спросил у подбежавшей служанки. Та кивнула, унеслась из зала, но вскоре вернулась в сопровождении дородного пещерника, судя по богатой одежде, хозяина корчмы. Тот, качая головой, что-то быстро заговорил, указывая наверх.

Вытянув шею, Мычка некоторое время прислушивался к разговору, но, так толком ничего и не услышав, беседа велась в полголоса, встал и направился вслед за Дерном. Проводив вершинника глазами, Зола лишь покачал головой, а Шестерня отмахнулся:

— Пусть его, а то ты Дерна с Мычкой не знаешь. Одному все бы больных спасать, а второй того и гляди помрет от любопытства.

Подземница укоризненно посмотрела на обоих, и, шелестнув плащом, пошла следом за Мычкой, оставив мужчин в некотором недоумении, что, впрочем, вскоре испарилось, вытесненное заманчивым видом оставшихся нетронутыми яств.

Накинув капюшон, девушка приблизилась к спутникам, что уже укладывали потерявшего сознание пещерника на принесенные носилки, спросила негромко:

— Помощь нужна?

Дерн на мгновение обернулся, хмуро произнес:

— Мы сейчас отнесем его наверх, и я займусь кое-какой неприятной работой, что вряд ли тебе понравится. — Но заметив возникшее на лице подземницы упрямое выражение, пожал плечами: — А впрочем… если так хочешь, захвати мою котомку и поднимайся следом.

Просияв, девушка быстро вернулась, мазнув уничижительным взглядом по утоляющим голод Золе с Шестерней, подхватила котомку, и устремилась наверх, догоняя скрывшихся на лестнице наемников. Поднявшись на второй этаж как раз вовремя, чтобы заметить, за какой дверью исчезли спутники, Себия поспешила следом. Распахнув тяжелую дверь, девушка обвела взглядом уютную комнатку: пара низких кроватей, пушистые ковры на стенах, небольшой столик по центру и странной формы камин в углу без единого пятна сажи, и вовсе без огня, но от которого идет ощутимое живительное тепло. Коротко кивнув, она решительно вошла.

Дерн отпихнул столик в сторону, рывком выдвинул кровать на середину комнаты, одним движением сорвал постельное белье. На грохот в дверь просунулась любопытная мордочка служанки, болотник бросил не глядя:

— Мне таз с горячей водой, пустую емкость и чистые тряпки.

Уложив потерявшего сознание пещерника на кровать, он взял из рук Себии котомку, и принялся вытаскивать, в аккуратном порядке раскладывая на стол непонятные инструменты: несколько блестящих ножей с изогнутыми лезвиями, тоненький штопор, короткую пилу. Глядя на его действия, Мычка взглянул на подземницу, косо улыбнулся:

— Видишь, чем забил котомку наш добрый Дерн. Набор почище моего, да и твоего вместе взятых.

Хлопнула дверь, вернулась служанка, принеся с собой все необходимое. Забрав емкости и тряпки, болотник вытолкал девушку за дверь, обмакнул руки в воду, и стряхнув капли, произнес:

— Приступим.

Приготовившись к неприятному зрелищу, Себия с удивлением заметила заигравшую на лице Дерна улыбку. Перехватив ее взгляд, болотник усмехнулся, и цапнув со стола один из блестящих ножей, смотревшийся в его могучей длани подобно детской игрушке, сделал легкое движение, едва коснувшись лезвием ноги больного.

Брызнула бледная жидкость, искореженная плоть вскрылась перезрелым фруктом, легко разойдясь в стороны, вывернулась, обнажая гнилую сердцевину. Отвратительный запах коснулся ноздрей. Зажав рукой рот, Себия смотрела, преодолевая отвращение, как края раны вдруг вспучились, проросли короткими отростками, что извиваясь, угрожающе топорщились, покачиваясь из стороны в сторону, словно ощупывая пространство.

Лицо девушки покрылось мертвенной бледностью, но она продолжала смотреть, не в силах отвести взгляд. Стоящий рядом Мычка выглядел не на много лучше, его лицо застыло, а взгляд не отрывался от порхающих рук Дерна. Прихватывая пальцами особенно далеко выступившие отростки, он делал резкое движение, после которого из плоти сочилась густая дурно пахнущая жидкость, а в пальцах вяло повисал толстый кроваво-красный червь. Еще движение, и червь летел в горшок, влажно шлепался на кучку собратьев, попавших туда чуть раньше.

Сперва Дерн вытаскивал червей медленно, затем быстрее, но когда горшок заполнился почти на половину, а из раны все продолжали выдвигаться кровавые отростки, нахмурился, сыпанул в рану щепоть бесцветного порошка, застыл, ожидая результата.

Ничего не происходило. Болотник уже потянулся, чтобы зачерпнуть еще порошка, когда ситуация изменилось. Сперва, осторожно раздвинув плоть, показался один червь, он некоторое время покачивался, после чего… вылез наружу и пополз, стараясь как можно быстрее покинуть рану. Торжествующе хмыкнув, Дерн отправил чудовище по назначению. Следом за первым, показался еще, затем еще, и вскоре вся рана шевелилась, набитая извивающимися тварями.

Дождавшись, пока черви перестали выползать, Дерн вытащил баночку, и густо засыпал пораженную ткань какой-то ярко красной пылью. Принюхавшись, Мычка несколько раз громко чихнул, спросил, зажимая нос:

— Мне кажется, или ты набил ему ногу перцем?

— Им самым, — болотник достал короткую кривую иглу, ловко продел в нее нить. Хмуро взглянув на вершинника, что продолжал отчаянно чихать, он недовольно произнес: — Подержи здесь и здесь, и будь добр, не чихай, запасы перца не бесконечны, а от твоего чиха половину присыпки унесло.

Жутко перекосив рожу, чтобы вновь не чихнуть, Мычка брезгливо прикоснулся к краям раны, но под суровым взглядом Дерна, взялся сильнее, сдавил, пока болотник ловкими стежками зашивал плоть словно обычную рубаху.

Закончив зашивать, Дерн с удовлетворением оглядел ногу, что к этому моменту стала почти в три раза тоньше чем была раньше, и, не откладывая, приступил ко второй. На этот раз все прошло намного быстрее, тем же нежным движением распоров плоть, Дерн сразу высыпал остатки порошка, и, не утруждаясь, выгреб выползших червей сразу всей кучей.

Когда Мычка с Себией вернулись обратно в зал, порядком захмелевший Шестерня намекающее поинтересовался:

— Наверное, будет небезынтересно узнать, чем столь долго занимались трое наших достойных друзей вдали от веселого общества.

Задумчиво глядя на стол, что уже не казался таким привлекательным, Мычка пробормотал:

— Не проси того, чему после не будешь рад.

Сально хихикнув, Шестерня немного поплямкал, надувая из капелек слюны пузыри, сделав губы трубочкой, спросил у подземницы:

— Ну а все-таки?

Нахмурившись, Себия произнесла:

— Ты точно уверен?

— Конечно, — Шестерня истово закивал, — я был бы счастлив узнать.

Девушка развела руками, сказала с наигранным послушанием:

— Раз пещерник просит, как можно отказать.

Злорадно улыбнувшись, подземница наклонилась к Шестерне и что-то быстро зашептала ему на ухо, одновременно делая непонятные жесты руками. Осоловевший от еды Зола, с удивлением смотрел, как лицо пещерника сперва стало бледным, затем бледность стремительно перешла в нечто зеленоватое, а глаза выпучились, когда громко икнув, Шестерня зажал рот обеими руками и, едва не расшибившись о каменную лавку, стремглав вылетел на улицу.

Отвечая на немой вопрос в глазах мага, Себия сказала с подчеркнутой грустью:

— Мужчины, они такие ранимые.

ГЛАВА 9

Остановились в одной из комнат расположенных на первом этаже. Зола сперва долго отнекивался, упирая на доносящийся из зала таверны шум, но Мычка настоял, напомнив, каким именно образом они покинули предыдущий городок, намекая, что ситуация может повториться.

Разойдясь по углам, путешественники без сил попадали в кровати, но насладиться сном не дали. Скрипнула дверь, в образовавшуюся щель просунулась голова, а затем в комнату наполовину вдвинулся богато одетый пещерник, пару раз смущенно кашлянув, произнес:

— Прошу прощения, что беспокою, но не здесь ли остановился великий целитель из далеких земель?

Не успевшие уснуть наемники приподняли голову, с удивлением рассматривая посетителя. Смутившись, пещерник уже хотел уйти, когда Дерн произнес:

— Насчет великого не уверен, но один целитель здесь точно есть. Что-то произошло?

Тот истово закивал, произнес подобострастно:

— Не смею настаивать, но не будет ли лучше обсудить детали снаружи, дабы не тревожить сон прочих?

Мгновение подумав, болотник спустил ноги с кровати, и вышел в коридор. Остальные тут же уронили головы на подушки, лишь Зола досадливо пробормотал:

— Сдается мне, это не последний визитер.

Вскоре Дерн вернулся, прошептал виновато:

— Всем нужны лекари.

Дверь скрипнула вновь. Сквозь дрему до обитателей комнатки смутно доносились голоса, шлепанье босых ног, мелодичное позвякивание, но спустя некоторое время, сон навалился всей своей необоримой мощью, отделив от окружающего мира толстой беззвучной пеленой.

Ощутив, что выспался, Мычка открыл глаза. За время путешествий он уже привык к тому, что вне зависимости от времени суток вокруг всегда было сумрачно, а то и откровенно темно. Передернув плечами, вершинник обвел комнату взглядом, в свете стоящего в углу мерцающего ночника отметил, что кровать Дерна пуста, а еще одна, предназначавшаяся для Шестерни даже не тронута.

Мычка встал, прошелся, разминаясь, мимоходом отметив, что за все время не издал ни единого скрипа, кровати, как и пол, и многое другое здесь изготовлялись в основном из камня, что, при некоторых неудобствах, имело и определенные плюсы, взглянул на товарищей: Зола, как обычно, спал, свернувшись в какой-то хитроумный узел, а подземница разметалась, скинув одеяло и разбросав руки, так что куртка на груди разошлась, приоткрыв полукружья идеальной формы. Мычка с трудом отвел взгляд, подобрав одеяло, осторожно укрыл девушку, и вышел в коридор, не забыв прихватить лук и колчан со стрелами.

Мычка повертел головой, нахмурился. На покрывающих пол блестящих белых плитках отпечаталась кровавые следы. Коснувшись рукоятей мечей, Мычка крадучись двинулся по следам и через десяток-другой шагов уперся в дверь. Он постоял, покачиваясь с носка на пятку, размышляя, стоит ли вмешиваться, мало ли кто откуда и по какой надобности шел, наконец, решившись, потянул за ручку, готовясь к возможным неожиданностям. Дверь оказалась не заперта и легко отворилась.

Вершинник медленно вошел, стараясь удерживать в поле зрения всю комнату, на случай, если кто-то или что-то попытается напасть, взгляд уперся в дальнюю кровать, на которой, накрытый ворохом собранных со всей комнаты одеял, кто-то спал, или прикидывался спящим. Вытащив кинжал, Мычка подошел ближе. Одеяла мерно приподнимались в такт дыханию спящего. Подцепив за краешек, вершинник с силой рванул, одним движением сбросив ворох на пол, и замер в удивлении. Перемазанный с ног до головы красным, на кровати лежал Дерн.

Мычка заскользил взглядом по телу товарища, выискивая ужасные раны, но, за исключением старой царапины на щеке, болотник оказался цел. В памяти разом всплыли давешняя жуткая операция и стеснительный вечерний гость. Понимающе покачав головой, вершинник вновь укутал Дерна одеялами, и, более не таясь, повернулся, столкнувшись нос к носу с Себией. Вздрогнув всем телом, Мычка нервно произнес:

— Утро доброе. Как спалось?

Сделав вид, что не заметила его испуга, подземница с улыбкой произнесла:

— И тебе доброе. Хотя у нас говорят по — другому.

Глядя, как она мельком осмотрела комнату, Мычка вспомнил, что уже видел такое, когда они останавливались в городе подземников: тот же внимательный прищур, те же смазанные движения глаз, когда взгляд скользит по не нужному, выхватывая лишь необходимые детали. Повинуясь наитию, он поинтересовался:

— Послушай, Себия, чему же все-таки тебя учили наставники?

Девушка взглянула удивленно, но лишь улыбнулась, ответила уклончиво:

— Многим вещам, — она скользнула к окну, бегло осмотрела рамы. Сказала, уводя разговор в сторону: — Наверное, Дерн сильно устал и жутко испачкался, раз не решился тревожить наш сон своим возвращением.

— Но как ты догадалась?..

Глядя на удивленное лицо вершинника, она пояснила:

— Я слышала, как он вернулся и разговаривал с хозяином насчет другой комнаты. Думаю, нам стоит пройти в общий зал. После вчерашней демонстрации Дерна, — она брезгливо сморщилась, — я не смогла по достоинству оценить кулинарные изыски местной кухни. Восполнить пробелы в знаниях сейчас было бы весьма уместно, — взяв Мычку за руку, она мягко увлекла его к выходу.

Заказанный подземницей завтрак оказался гораздо скромнее царского ужина Шестерни, но, тем не менее, из-за стола они встали отяжелевшие. Расплатившись несколькими медными монетами, Себия дождалась, пока улыбчивая служанка отойдет подальше, негромко произнесла:

— Не смотря на то, что наши народы торгуют, я здесь не была, и хочу пройтись по городу, и… если ты не занят, то мог бы составить мне компанию.

Вышли на улицу. Пройдя через дорогу, Мычка облокотился на перила, залюбовался зрелищем. Лежащий на противоположной стороне город раскинулся, как на ладони. Услышав, как рядом шелестнул плащ, вершинник произнес:

— Здесь просто невероятно красиво. Наверное, живущие в этом городке люди должны быть счастливы.

Себия задумчиво посмотрела на переливы огней, перевела взгляд на озеро, где, отраженный черной гладью, блестел еще один, точно такой же городок, сказала задумчиво:

— У нас тоже красиво, а во время праздников, ты даже не можешь представить, как преображается город. Но, — она тяжело вздохнула, — к сожалению и в красивых местах люди бывают несчастны.

Мычка повернулся, глядя на точеный профиль спутницы: длинные загнутые кверху ресницы чуть подрагивают, пухлые губы полуоткрыты, а черная грива волос рассыпалась по плечам, тускло поблескивая в свете ближайших фонарей. Заметив его взгляд, Себия посмотрела искоса, чуть заметно улыбнулась, кивнула на нижний ярус, где, в отдалении, узкая улица расширялась, заполняясь лотками, среди которых толпился народ, произнесла чуть слышно:

— Видишь, там, — она указала рукой, — должно быть это местный рынок. Пойдем, посмотрим. Интересно узнать, чем торгуют местные умельцы.

Мычка кивнул, ответил в тон:

— И не только узнать.

Понимающе переглянувшись, они улыбнулись друг другу и пошли вдоль улицы в поисках ведущей вниз дороги.

Местный рынок, как, впрочем, и таверна, оказался на удивление похож на все прочие базары. Многочисленные открытые прилавки, без какого-либо намека на навес, благо местным жителям не приходилось беспокоиться о внезапном дожде, или опасаться палящих лучей солнца, буквально утопали, заваленные всевозможными товарами. А продавцы, в основном упитанные низкорослые пещерники, зазывали на разные голоса, не чурались выскакивать за позволившим себе неосторожность бросить заинтересованный взгляд на лавку покупателем, и едва не силой тащили его назад, всячески расхваливая товар и призывая демонов на свои головы, если на этом рынке окажется что-то хотя бы отдаленно способное сравняться по качеству с их вещами.

Окинув рынок наметанным взглядом, Себия тут же устремилась в ту часть базара, откуда доносился тонкий аромат и где, выставленные на всеобщее обозрение, ярко сверкали камни в дорогих украшениях. С улыбкой проводив ее взглядом, Мычка неторопясь приступил к осмотру рядов. Не глядя, шлепнув по руке какому-то незадачливому воришке, что тут же поспешно ретировался, вершинник почувствовал себя в родной стихии, он с интересом присматривался к тушам диковинных животных, пытаясь узреть знакомые очертания, затем перепробовал множество неизвестных фруктов, положившись на честность продавцов, в чьих интересах вряд ли значилось травить потенциального покупателя, после чего до хрипоты спорил с кожевником о преимуществах облегченных сапог из мягкой кожи в противовес тяжелым ботинкам из грубых шкур. Но несмотря на старания Мычки, продавцы свое дело знали, и после очередного бурного разговора он отходил от прилавка обзаведясь новой вещью.

Под конец, нагруженный пакетами, вершинник вступил на территорию оружейников, безотчетно оставляя самое интересное на последний момент. Среди пестревших смертельным металлом рядов почему-то вовсе не было мечей. Мычка заметил всего пару мест, где скромно притулились несколько коротких клинков. Зато топоров оказалось в изобилии: большие и маленькие, короткие, с едва намеченной ручкой, и насаженные на длиннейшие древка, они составляли почти половину представленного оружия. Другая половина состояла из дубин и их производных — шестоперов, кистеней, палиц и прочих атрибутов приспособленных для дробления доспехов и размозжения костей.

Ножей тоже оказалось в избытке, но, опять же, в основном, это были ножи для бытовых нужд, ни кинжалов, ни метательных ножей вершинник к своему разочарованию не встретил. Под конец судьба сжалилась, и на одном неприметном лотке Мычка обнаружил моток необычной нити. Толстая, скрученная из мельчайших волокон и пропитанная чем-то закрепляющим, нить оказалась чудовищно прочной, попытавшись разорвать, Мычка едва не порезал руки, к вящему удовольствию хозяина лавки, с довольным видом наблюдающего за его безуспешными попытками.

Вскоре, к сделанным ранее покупкам добавилась еще одна, и удовлетворенные друг другом они расстались — Мычка направился к выходу, а продавец остался пересчитывать деньги. Когда вершинник уже отошел на порядочное расстояние, его окликнули. Обернувшись, Мычка с удивлением обнаружил, что низенький пещерник, у которого он только что сторговал будущую тетиву, бежит следом. Замедлив шаг, он дал себя догнать, вопросительно посмотрел на запыхавшегося торговца. Тот приблизился, тяжело дыша, словно пробежал огромное расстояние, а не отошел на десяток-другой шагов от родной лавки, прошептал:

— Я вижу у тебя редкое оружие, — он покосился на выглядывающий из-за плеча наемника лук, перевел взгляд на пустые гнезда среди торчащих из перевязи рукояти метательных ножей. — У нас подобное оружие не пользуется популярностью, так что достать необходимые части, или найти замену крайне сложно.

Мычка некоторое время молчал, ожидая продолжения, но торговец лишь тяжело дышал, вывалив язык едва не до плеча, наконец произнес замедленно:

— Ты прав, я был бы не прочь пополнить запас. Ты знаешь кого-то, кто торгует таким оружием?

Пещерник истово закивал, подавшись вперед, жарко зашептал в ухо:

— С той стороны, на четвертом ярусе, в самом конце улицы живет Резчик, ты его сразу узнаешь. Скажешь, что пришел от «юркого», он поймет. — Перехватив недоверчивый взгляд Мычки, он торопливо добавил: — хотя Резчик и не торговец, но у него очень большой выбор оружия… и не только.

Прищурившись, Мычка окинул торговца взглядом, спросил насмешливо:

— Это ты юркий?

Торговец с достоинством выпрямился, ответил гордо:

— Не смотри на внешность, она бывает обманчива, — но не выдержав, вновь ссутулился. — Да, ты прав, сейчас я уже не тот, что был в юности, но тем не менее.

Мычка коснулся перевязи, где не хватало почти треть ножей, провел рукой за спиной, ощупывая несколько оставшихся стрел, произнес замедленно:

— Что ж, я, пожалуй, навещу твоего Резчика. А ты, — он порылся в кожаном мешочке у пояса, что за время прогулки по базару значительно убавил в размерах, — возьми в качестве награды.

Но пещерник отстранился, его глаза забегали, отведя руку вершинника, он произнес:

— Не нужно, Резчик возместит мне услуги.

Пожав плечами, Мычка на прощание кивнул. Возле входа, куда он вскоре добрался уже поджидала подземница, она прятала лицо за роскошным веером, лишь поверх украшенной золотом бахромы, изредка сверкали внимательные глаза. Узнав девушку, Мычка направился к ней, стараясь, по возможности, обходить многочисленных прохожих, чтобы неосторожно натолкнувшись, случайно не уронить один из почти десятка новоприобретенных свертков. Подойдя ближе, он уже собирался предложить Себии руку, как неподалеку раздался пронзительный женский крик, а вслед за этим послышалось:

— Кто-нибудь помогите, умоляю. Он упал в озеро!

ГЛАВА 10

Пещерники вокруг заволновались, завертели головами, прислушиваясь. Себия с Мычкой переглянулись, и, не сговариваясь, устремились на крик. Протиснувшись через ближайшие лавки, они выскочили на открытое пространство. В этом месте, вместо привычной окаймленной перилами улочки, вдоль обрыва возвышались многочисленные металлические конструкции, приспособленные для каких-то работ в озере, с вынесенными далеко за обрыв стрелами, увешанными многочисленными тросами и цепями. Возле одной из конструкций, обхватив голову руками, суетилась миниатюрная девушка. Увидев выскочивших на звук людей, она призывно замахала руками, продолжая взывать о помощи.

Подбежав к девушке, Мычка остановился на краю, вытянул шею, пристально всматриваясь в черную поверхность воды. Внизу, едва различимое в слабых отсветах фонарей, что-то слабо шевелилось, приглядевшись, вершинник рассмотрел пышную шевелюру и хаотично шевелящиеся руки. Подоспев чуть позже, подземница мельком взглянула вниз, ее брови удивленно взлетели, повернувшись к парализованной ужасом девушке, она произнесла:

— Он прекрасно держится на воде, так что не вижу повода для паники. Сейчас подоспеет народ и его…

Не дав Себии договорить, девушка воскликнула, заламывая руки:

— Великие предки, да он не успеет добраться до берега, посмотри! — она вытянула руку, указывая на что-то в центре озера.

Проследив за направлением ее руки, Себия сперва ничего не увидела, но вот маслянистая поверхность вспучилась, вскипела фонтаном, из глубины поднялась горбатая спина с острыми лучами плавников, набирая скорость, понеслась к берегу, вздымая за собой высокие волны.

Мычка несколько мгновений следил за приближающимся существом, его лицо напряглось, словно вершинник принимал какое-то сложное решение, наконец, он коротко кивнул, перевел взгляд на Себию, сказал:

— Проследи, чтобы не затоптали.

Глядя, как Мычка складывает покупки на землю, затем снимает лук и отстегивает перевязь, подземница напряженно спросила:

— Ты уверен?

Уже сделав шаг на одну из металлических конструкций, Мычка обернулся, ответил с бледной улыбкой:

— Конечно нет. А еще, — он понизил голос, — я смертельно боюсь.

Обе девушки, боясь пошевелиться, во все глаза смотрели, как вершинник заскользил вдоль железной стрелы, перебирая конечностями словно большой паук. Время от времени Мычка ненадолго застывал на узлах конструкции, торчащих неудобными выступами, коротко оценивал препятствие и резко прыгал. На каждом таком прыжке руки подземницы вздрагивали, а сердце замирало, но вершинник продолжал движение, и она с облегчением выдыхала.

Вдоль всей конструкции свисали проржавевшие цепи, но, слишком короткие, они не достигали воды. Продвигаясь вдоль стрелы, Мычка то и дело заглядывал вниз, но, обнаружив очередной оборвыш, лишь хмурился. Беспечно плескавшийся до этого момента пещерник наконец заметил опасность, бешено работая руками, он стремительно подгреб к берегу и попытался вылезти из воды, но влажные камни не давали достаточной опоры, с трудом поднявшись на полкорпуса, мужчина взмахнул руками и обрушился обратно, тут же попытался повторить, но смог сделать и того меньше. Чувствуя надвигающуюся гибель, он надрывно закричал.

Стиснув зубы, Мычка пополз быстрее. Ближе к концу металлическая конструкция основательно проржавела, от легкого прикосновения срывались целые пласты ржавчины, и прежде чем поставить руку, приходилось тщательно выбирать место. В очередной раз заглянув вниз, вершинник удовлетворенно выдохнул, впереди, совсем рядом, свисала цепь, достаточной длинный, чтобы можно было спуститься к самой воде. Он начал было прикидывать наиболее удобный путь, но внизу завозилось, заверещало испуганно, и отбросив план, Мычка разжал руки.

С берега донесся вздох ужаса, когда повиснув на руках, он дважды качнулся, и, резко выгнувшись, послал тело вперед, преодолев расстояние до цепи. Ладони ожгло болью, Мычка сдавленно выругался, чувствуя, как грубые звенья срывают кусочки кожи, перехватив цепь локтем, и добавив упора ногами, стремительно заскользил вниз.

Цепь закончилась неожиданно, вершинник едва успел схватиться за ускользающий металл, чтобы не оказаться в воде. Неподалеку, потеряв голову от страха, пещерник продолжал бесполезные попытки взобраться на берег, но, устав, двигался все медленнее.

— Эй! — Мычка крикнул, привлекая внимание утопающего, но пещерник был слишком напуган и не расслышал. Набрав воздуха в грудь, Мычка заорал что есть мочи, вспоминая слышанные от Шестерни ругательства: — Эй, секиру прародителя тебе в печень, греби сюда, если не хочешь утонуть, как дырявый пивной бочонок!

Пещерник завертел головой, отыскивая источник звука, на Мычку взглянули уставшие глаза. Посеревшее лицо впавшего в отчаяние мужчины вспыхнуло надеждой, собрав остатки сил, он бросился вперед, не раздумывая, в несколько гребков добрался до цепи, закружился, протягивая руки.

Съехав ниже, насколько это было возможно, и едва не сорвавшись, Мычка вытянул руку, пытаясь дотянуться до пещерника, но лишь зарычал от бессилья, до воды осталось совсем немного, но трепыхающийся внизу мужчина совсем обессилил, и едва двигал конечностями, не в силах сделать решающий рывок.

Поверхность озера исказилась, ударили в берег тяжелые волны, совсем рядом, у поверхности, с шумом пронеслось тяжелое. Все это время подспудно ожидая трагедии, Мычка поднял глаза, с удивлением наблюдая, как горбатая спина описывает большой полукруг, казалось, чудовище забавляется, наблюдая беспомощность жертвы.

Выругавшись, вершинник завертел головой, отчаянно пытаясь найти хоть что-то пригодное в помощь. Озаренье молнией пронзило мозг, набрав воздуха в грудь, он закричал:

— Себия! Тетиву!

Подняв голову, Мычка устремил взгляд наверх, выискивая среди множества испуганных лиц точеные черты подземницы. Кто-то замахал руками, до ушей донеслось далекое:

— Держиии…

Мелькнула белесая точка, извернувшись всем телом, так что хрустнули позвонки, Мычка перехватил пакет, рванул зубами хрустящую обертку, тряхнул, разматывая. В руке зазмеился тонкий жгут. Обмотав один конец вокруг руки, другой он бросил вниз, крикнул страшно:

— Держи!

Едва пещерник вцепился в веревку, Мычка потянул. Уставшие руки ломило, ноги начали терять чувствительность, но сцепив зубы Мычка продолжал рывок за рывком неуклонно выбирать веревку. Когда, едва чувствуя ладони, он ухватил руку пещерника, перед глазами плавали разноцветные искры, а в голове мутилось, преодолевая слабость, Мычка прошептал:

— Вверх сможешь?

Лишь, когда вершинник повторил вопрос трижды, в расширенных глазах пещерника пробилось понимание, истово закивав, он бодро полез наверх. Не дожидаясь, пока спасенный потеряет сознание и рухнет на голову, Мычка заскользил следом, подбадривая мужчину, и, время от времени, упираясь ему руками в подошвы ног для подстраховки.

Когда, наконец, спасенный влез наверх и уверенно продвигался по толстым балкам стрелы к берегу под шумное одобрение толпы, Мычка позволил себе передышку, обхватив цепь ногами, он закрыл глаза, забылся, прислонившись пылающим лбом к холодному металлу. Ушей коснулся низкий вибрирующий звук. Сперва, едва слышимый, он рос, ширился, отдаваясь болью в зубах, наливался мощью, пока не перекрыл шум толпы.

Мгновенно придя в себя, Мычка взглянул по направлению звука, и обомлел, из воды, там где совсем недавно плескался полумертвый от страха пещерник, на него не мигая смотрело нечто: угловатый, чуть вытянутый череп обтянут морщинистой кожей, создающей ближе к шее мясистый воротник, мощные челюсти с двумя рядами острейших кинжалообразных зубов приоткрыты, за ними, глубоко внутри, ворочается темное, прикрытые перепонками ноздри трепещут, близко посаженые глаза, с удивительными крестообразными зрачками, неотрывно смотрят на застывшего на цепи вершинника. Мычка поразился ненависти, клубящейся в глазах твари, с таким выражением могло смотреть лишь наделенное разумом существо, которого лишили желаемого.

Челюсти поползли в сторону, вновь раздался леденящий кровь рев, существо начало медленно погружаться в черную воду, сперва растворился кожистый воротник, по-прежнему открытая пасть стала наполняться водой, медленно истаивая в глубине, но даже, когда над водой не осталось больше ничего, удивительные глаза, уже подернутые дымкой мути, продолжали прожигать взглядом.

По ушам стеганул надрывный крик, Мычка узнал интонации подружки упавшего в воду пещерника:

— Беги! Оно сейчас прыгнет. Беги-и!..

В голове замедленно ворочались мысли, пытаясь осознать, но тело, ощутив в раздавшемся крике девушки смертельный ужас, среагировало вовремя. Дернувшись, как ужаленный, Мычка начал стремительно взбираться наверх, и в этот момент вода со всхлипом разошлась. Обернувшись, вершинник застыл, снизу, взмывая, как на крыльях, к нему неслось чудовище. Словно завороженный, Мычка смотрел, как огромная пасть приближается, все увеличиваясь и увеличиваясь в размерах, мгновение, и острые зубы несутся навстречу друг другу, с треском схлопываются, лишь чуть-чуть не достав, и вот чудовищная туша уже летит обратно, с глухим ударом падает в воду, взметнув тучу брызг.

Наваждение прошло, дико заорав, вершинник, что есть сил, пополз наверх. Внизу, заходясь ревом, беснуется хищник, от жутких звуков ноги становятся ватными, а уставшие руки с трудом подтягивают ставшее непривычно тяжелым тело.

И вновь тишина, похоже, тварь отстала. Пальцы вцепляются в прочные балки нависающей над головой конструкции, рывок, и осточертевшая цепь остается внизу. Впереди удобный путь по металлическим перекрытиями, таким широким и прочным.

Когда фигура вершинника, ненадолго исчезнув из поля зрения, вновь возникла перед глазами, и уверенно двинулась по стреле к набережной, Себия опустила дрожащие руки. Сердце бешено колотится, а в коленях слабость, словно это она лезла по цепи и уворачивалась от ужасных зубов.

Вокруг напряженные лица, кто-то в ужасе зажал рот, кто-то с болезненным интересом вглядывается в бурлящие воды озера, стараясь запомнить каждую черточку жуткой твари, чтобы потом было о чем рассказать приятелям за кружечкой пива в таверне, но некоторые сжимают в руках концы длинных веревок. Себия оглядела пещерников, одобрительно кивнула, паники нет, все необходимое для спасения приготовлено.

Она пропустила момент, когда толпа вздрогнула, в ужасе отшатнулась. Чувствуя, что происходит что-то непоправимое, подземница стремительно повернулась, ощутив как от щек отливает кровь. Тварь, что, казалось, уже успокоилась, предприняла последнюю попытку. Из воды взметнулось огромное тело, мелькнули покрытые наростами бока, дернулись перепончатые лапы, преодолев едва не половину расстояния до нависающей над озером стрелы, животное вдруг резко вскинулось, ухватившись челюстями за цепь, и повисло всей массой.

Вздрогнула набережная, как от боли дернулась стрела крана, фигурка вершинника мотнулась, зависнув над пропастью, некоторое время нелепо взмахивала руками, и, не удержав равновесия, низринулась в озеро. Мгновением позже страшно заскрипело, не выдержав веса животного, конструкция затрещала, изогнулась, как смертельно раненное животное, и с жалобным стоном завалилось в воду, вместе с висящим на цепи чудовищем.

ГЛАВА 11

Застыв, Себия неотрывно смотрела в озеро, где, пронзенная железными обломками, постепенно успокаивалась вода. Несколько мгновений она стояла, не в силах шевельнуться. Находящиеся рядом пещерники, глядя на застывшее лицо девушки, отводили глаза. Кто-то всхлипнул, стоящий рядом мужчина растеряно пробормотал:

— Надо же, а ведь он почти спасся.

Другой произнес выспренно:

— От судьбы не уйдешь. Видимо темным богам была угодна эта жертва.

Подземница глянула на говорившего так страшно, что мужчина смешался, спрятался за спины, произнесла сдавленно:

— Темные боги, говоришь… Что ж, посмотрим.

Она подошла к ближайшей бухте каната, выбрала конец, скупыми резкими движениями обернула канат вокруг тела, ближе к подмышкам. Несколько пещерников, что подогадливее, тут же подскочили, начали помогать. Закончив, подземница требовательно взглянула на толпу. Один из помогавших, крепкий мужчина в коротком халате, коснулся ее плеча, сказал успокаивающе:

— Не бойся, я удержу и двоих.

Вновь послышался замолкший было голос:

— Но не будет ли это святотатством, отбирать жертву у озерного бога? Оставьте эти попытки, а лучше — бросьте богохульницу следом.

Ступив на край обрыва, Себия обвела взглядом толпу, выискивая крикливого, сказала кровожадно:

— Если кто-нибудь обрежет канат, я все равно выберусь, и тогда вы узнаете, что на свете есть вещи гораздо более страшные, чем эта туша из озера, — резко оттолкнувшись ногами, она бросилась вниз.

Открыв глаза, Мычка некоторое время всматривался в низкий потолок, затем перевел взгляд. Интерьер казался смутно знакомым: четыре пустых кровати у стен, ворох вещей в углу… Превозмогая тупую боль в голове, вершинник приподнялся и, лишь обнаружив возле одной из кроватей большую кожаную котомку, а неподалеку, на полу, прикрытую щитом секиру, с облегченьем вздохнув, откинулся обратно на кровать.

Без скрипа отворилась дверь, в комнату тяжело ступая, вошел Дерн, следом за ним внутрь скользнула подземница. Лицо болотника осунулось, под глазами залегли черные мешки, но, когда он открыл рот, Мычка удивился бодрости его голоса. Легко вытащив из угла приземистый каменный табурет, словно тот был из сухого дерева, Дерн устроился у кровати, спросил с улыбкой:

— Как самочувствие нашего спасителя пещерников?

Мычка зябко поежился, вспоминая произошедшее, слабо прошептал:

— Сам удивляюсь, и чего полез? Повторись ситуация — ушел бы не оглядываясь, — он поморщился, ноги невыносимо зудели, приподнявшись, Мычка с наслаждением стал драть ногтями кожу, прямо через штаны.

Глядя на его действия, Дерн чуть нахмурился, как бы невзначай поинтересовался:

— Шибко чешется?

— Жутко, — признался Мычка.

Взяв его за руки, Дерн насильно уложил вершинника на место, произнес повелительно:

— Лежи смирно. После того что произошло на набережной, Себия мне уже вкратце рассказала, у тебя должно быть переломана половина костей.

Пальцы болотника уже знакомо забегали по телу, как уже не раз наблюдал Мычка, но если со стороны казалось, что Дерн едва касается кожи, то на деле его пальцы давили с такой силой, проминая мышцы и ощупывая кости, что вершинник едва не вскрикивал, то и дело дергаясь всем телом. Затем Мычка перевернулся на живот и вновь дергался под руками болотника. Закончив, Дерн удовлетворенно кивнул. Глядя на его бесстрастное лицо, Себия осторожно уточнила:

— Ничего страшного?

Дерн покосился на подземницу, сказал коротко:

— Пока нет. Если бы не возбужденная толпа пещерников, что притащили его на руках, я не поверил бы в твой рассказ. У него не то что переломов — царапин нет.

Девушка глубоко вздохнула, ее напряженное лицо разгладилось, но она все же уточнила:

— Правильно ли я поняла, что ему ничего не грозит?

Глядя, как вершинник вновь тянется к ногам, Дерн ответил:

— Сейчас нет, но если он еще некоторое время… — не закончив, болотник потянулся к котомке, недолго порывшись, вытащил один из горшочков.

Не дождавшись продолжения, Мычка спросил:

— Некоторое время что?

Вместо ответа, Дерн приказал:

— Снимай-ка штаны, и живо.

Мычка непонимающе уставился на болотника, но Дерн смотрел хмуро, и вершинник лишь пожал плечами:

— Как скажешь.

Когда Мычка распустил ремень, Себия сделала движение выйти, но, к ее удивлению, Дерн покачал головой, сказал негромко:

— Тебя это тоже касается. Смотри.

Когда вершиннику, наконец, удалось избавиться от липнущей к телу мокрой ткани, лишь болотник остался спокойным, остальные застыли с распахнутым глазами: вся кожа на бедрах и ниже оказалась покрыта какими-то небольшими, отвратительного вида розовыми наростами.

Глядя на искаженные отвращением лица спутников, Дерн произнес:

— В здешних водах живет редкий вид слизней. Обычно они безопасны, но иногда изменение условий жизни приводит к тому, что они меняют цикл развития и переходят к паразитизму, поселяясь в тканях соприкасающихся с водой существ. Кстати, не далее чем вчера вечером мы с вами занимались именно таким запущенным случаем.

— Это значит что я, что у меня тоже… — темная кожа на щеках подземницы почти сравнялась по цветку с камнями стен.

— У всех, кто так или иначе сталкивается с местной неочищенной водой, — покровительственно произнес Дерн.

Девушка чуть слышно прошептала:

— Но я не чувствую зуда. Да и никогда не слышала, чтобы кто-то из моих соплеменников болел этим, этим… — она зашевелила пальцами, подбирая слова.

Болотник пожал плечами:

— Вполне возможно у подземников иммунитет, или еще что-то, что отпугивает паразитов. В общем, мой вам совет, натрите этой мазью ноги, почему-то паразиты вгрызаются исключительно в нижнюю часть тела, — он насмешливо взглянул на Мычку, что при последних словах побледнел, и украдкой бросил взгляд себе на низ живота, — и хорошенько вычистите одежду, прежде чем надевать заново.

Дерн встал, водрузил горшочек на табурет, и вышел. Затворяя дверь, он улыбнулся кончиками губ, из комнаты донеслось громкое шуршание сбрасываемой ткани, словно Мычка с Себией соревновались, кто избавится от одежды первым.

Последние сутки болотник почти не спал. Прознав о появившемся в городке лекаре, пещерники то и дело приглашали его в какой-нибудь дом на отшибе, чтобы получить совет, или избавить от мучений близких, так что, обойдя добрую половину города и сделав почти десяток операций, Дерн с трудом держался на ногах. К тому же, его терзал голод, так что болотник направился в обеденный зал с твердой решимостью не заниматься более никем и ничем, пока не удовлетворит потребности собственного тела.

Едва массивная фигура Дерна показалась в проеме, к нему тот час кинулась служанка, остановилась рядом, почтительно ожидая заказ. В числе первых вылеченных оказался близкий родственник хозяина таверны, так что теперь Дерн мог есть за счет заведения сколько угодно, а когда болотник избавил от мучений еще несколько завсегдатаев таверны, рассыпавшись в благодарностях, хозяин сообщил, что отныне правило распространяется и на всех спутников «великого лекаря».

Не озаботившись выбором, Дерн буркнул:

— Принеси что-нибудь погорячее, — и уселся за ближайший столик.

Проводив взглядом метнувшуюся в сторону кухни служанку, болотник подпер голову рукой, но едва щека коснулась твердого, мгновенно заснул, не меняя позы. Болезненный удар по ноге вернул к реальности. Сонно хлопая ресницами, Дерн обвел взглядом помещение, с удивлением обнаружив на столе множество уже остывших блюд, судя по всему, служанка принесла обед тотчас, но устрашенная суровым видом посетителя, не решилась разбудить.

Напротив, со смаком высасывая мозг из разломанной кости, восседал Зола. Пошевелив пальцами на саднящей ноге, Дерн покосился на стоящий тут же посох, пробормотал хмуро:

— Мог бы и поласковее разбудить, — придвинув ближайшую миску с горкой сочных мясных кусочков, он забросил в рот целую горсть.

Выбив остатки сладкого мозга на тарелочку, маг огорченно покрутил в руках опустошенную кость, сказал желчно:

— Поблагодари, что по голове не врезал. Уж сколько пытаюсь, все никак добудиться не могу. Половину обеда сожрал, ожидаючи, хорошо хоть добрые люди подсказали, как в чувство привести.

Набив рот подтаявшим холодцом, Дерн пробормотал:

— Ох, попадись мне эти «добрые люди»…

На стол упала тень, Дерн с Золой одновременно подняли головы, у стола, замотанный в одеяло, возвышался Мычка. Хмуро оглядев приятелей, он присел на край скамьи рядом с Золой, критически осмотрев стол, подтянул к себе блюдо с оранжевыми мятно пахнущими стеблями какого-то растения.

Маг удивленно посмотрел на непривычное одеяние вершинника, произнес с усмешкой:

— Вижу, ты еще не пришел в себя. А ведь в городишке только и говорят, что о чужестранце и его прекрасной спутнице, что не побоялись вступить в бой с озерным богом.

— Что говорят? — Мычка вскинул глаза на мага.

Зола ответил уклончиво:

— Разное. Одни восхищаются, другие проклинают, но все сходятся на том, что кара божества не минует чужеземцев.

Дерн на мгновение перестал жевать, сказал задумчиво:

— Необычное поведение для животного — атаковать жертву посредством системы блоков. К тому же слизни… Что-то странное с этим озером, — он вновь приступил к еде.

— Все это несущественно, — отмахнулся Зола. Он наклонился ближе к друзьям, понизив голос, произнес: — Мне стало известно, что под городом существует сеть штреков, где, как говорят, изредка попадается кое-что необычное.

— Например? — зевнув, Мычка почесал руку, но тут же нервно дернулся, осматривая зудящее место.

— Помните пещеру, где мы видели странные конструкции? Девчонка еще что-то упоминала о гигантах. Так вот…

Маг не договорил. На скамью рядом с ним что-то с грохотом опустилось, на столе негромко звякнула посуда. Зола испуганно подпрыгнул, живо обернулся. Улыбаясь во все лицо, на него смотрел Шестерня.

ГЛАВА 12

Обведя стол взглядом, пещерник радостно хохотнул:

— Здорово, заговорщики. Размышляем, как лучше опустошить сокровищницы местных купцов? — он уверенно придвинул к себе ближайшую миску с хорошо прожаренной, покрытой хрустящей корочкой, свиной ножкой, с шумом втянул воздух ноздрями. Рванув зубами пропитанное специями мясо, Шестерня бодро зачавкал, спросил с набитым ртом: — Так что там у нас по плану: грабим городского наместника, вскрываем могилы, или, ха-ха, просто потрошим честной люд?!

Заметив, что на них начали оглядываться посетители таверны, Зола с неудовольствием произнес:

— Кому-то не помешало бы научиться говорить тише. И вообще, где ты ошиваешься последние сутки?

Глумливо улыбающийся Шестерня, вдруг смутился, пробормотал невнятно:

— Да, понимаешь, туда зашел, сюда…

Друзья с удивлением взглянули на пещерника, только сейчас заметив, что Шестерня заметно преобразился: ровно уложенные волосы смазаны маслом, борода и усы аккуратно подстрижены, а от тщательно вычищенной рубахи доносится тонкий аромат. Кивнув мыслям, Дерн негромко произнес:

— Неплохо здесь встречают гостей, вот только не кормят…

Смутившись еще больше, Шестерня почти перестал жевать, беспомощно взглянул на скалящих зубы друзей, но в этот момент к ним быстрым шагом приблизился человек. С головы до ног закутанный в халат, с низко надвинутым капюшоном, он мог бы зайти за кого угодно, но низкий рост, широкие плечи и торчащая из-под капюшона окладистая борода выдавали прирожденного пещерника.

Остановившись возле стола, незнакомец чуть слышно произнес:

— Прошу прощения, что прерываю вашу трапезу, но дело не терпит отлагательств.

На него взглянули с интересом. Зола нахмурился, спросил хрипло:

— Мы чем-то можем помочь?

Пещерник склонил голову в поклоне, пробормотал:

— И вновь я приношу извинения за дерзость, но, скорее помочь могу я. — Заметив, как во взглядах наемников протаяла заинтересованность, он удовлетворенно кивнул, произнес негромко: — Что ж, теперь к делу…

Шестерня с грохотом отодвинул тарелку, сказал негромко:

— Послушай, любезный, возможно, ты знаешь действительно нечто очень важное, но не пристало прятать лицо в честной беседе.

Незнакомец вздохнул, сдвинул капюшон так, что стало видно обрамленное узкой бородкой суровое лицо, из — под густых бровей на наемников в упор взглянули карие глаза, он терпеливо произнес:

— Теперь, когда, я надеюсь, ваши подозрения рассеялись, все же перейдем к делу. Время поджимает, так что постарайтесь не перебивать, — он обвел взглядом слушателей. Собравшись с мыслями, мужчина произнес: — С живущими по соседствую подземниками у нас не так давно установился хрупкий мир, так что жители города наконец вздохнули свободно.

Не то, чтобы мы слишком опасались темнокожих, но война губительна для торговли и мешает процветанию, — пещерник развел руками, словно оправдываясь. Тяжело вздохнув, он сказал едва слышно: — Двое суток назад в наш город проник небольшой отряд наемников, с которым, как стало известно позже, прошла одна знатная особа, и теперь…

— Что теперь?

Все как один повернулись на голос. Подошедшая незаметно, возле стола стояла Себия, без скрывающего фигуру плаща она выглядела великолепно, и мужчины поневоле засмотрелись, грива волос рассыпалась по плечам черными струями, тонкие аристократические руки сложены на груди, а губы изогнулись в легкой усмешке. Вопросительно вздернув тонкие брови, девушка требовательно смотрела на пещерника.

Покачав головой при виде подземницы, незнакомец закончил:

— И теперь на нашей границе в ожидании выстроились боевые порядки подземников, а сюда направляется отряд стражи с четким приказом.

Прищурившись, Мычка произнес:

— Было бы небезынтересно узнать, что приказано стражникам, но, полагаю, мы этого не узнаем, — встав из-за стола, вершинник неслышной тенью исчез в заднем коридоре.

Тяжело вздохнув, за ним неохотно двинулся Шестерня. Проводив друзей глазами, Зола поинтересовался:

— Бесспорно, ты поведал интересные вещи, но… в чем твоя выгода, и откуда ты это знаешь?

Мужчина понимающе кивнул:

— Я ждал этого вопроса. Но здесь все просто, один из вас излечил моего отца от старого недуга, а другой спас жениха сестры. Что же касается остального, — он распахнул плащ, в рассеянном свете настенных фонарей тускло блеснули толстые пластины нагрудной брони, сказал просто, — я состою в числе дворцовой стражи.

За дверью загремело железо, раздались повелительные окрики. Дерн тут же оказался на ногах, а Зола цапнул посох.

Себия нехорошо прищурилась, положив руку на рукоять кинжала, прошептала:

— Я не вернусь, даже если придется забрызгать кровью стены до самого потолка.

Предчувствуя драку, редкие посетители таверны поспешили перебраться ближе к стенам, но незнакомец, взглянув на решительные лица наемников, сказал поспешно:

— Не нужно крови. Я вам очень обязан, но это мои люди, и они здесь не причем. Постарайтесь уйти, пока я буду задерживать стражу, — сбросив плащ, он решительно направился к выходу.

Когда они заскочили в комнату, облаченный в доспех Мычка уже ждал у распахнутого окна, прислушиваясь к доносящемуся от входа в таверну шуму. В темпе разобрав вещи, наемники по-очереди вылезли на улицу. Дерн замешкался, протискивая через оконный проем, но услышав у входа в комнату лязг оружия дернулся, едва не оборвав лямки у котомки, вывалился наружу.

Стараясь не производить шума, быстро отступили в тень скалы, дальше от освещенных окон таверны. Прилаживая секиру, Шестерня горестно воскликнул:

— Опять бежать! Едва стоило вкусить радостей оседлой жизни, как снова в путь…

Оборвав пещерника, Зола раздраженно прошипел:

— Можешь остаться, никто не держит. Те, кто идут за нами будут рады побеседовать по душам.

Завернувшись в плащ, так что на виду остались лишь кончики пальцев да носки сапог, Себия напряженно спросила:

— Нужно уходить, но куда? Выход из города наверняка перекрыт, по улицам рыщет стража, а других путей я не знаю.

— Если найдем лодку, можно попробовать по озеру, — глубокомысленно произнес Дерн, но увидев, как в ужасе расширились глаза вершинника, добавил, — хотя, возможно, это не лучшая идея.

Зола произнес желчно:

— Будучи за столом, я собирался посвятить вас в свои планы, но мне не дали. Действительно, и кому интересно, что там думает старый, выживший из ума маг. — Добившись таким образом внимания, Зола деловито сказал: — Так вот, мне удалось достать, не спрашивайте как, планы подземелий города. Вход находится возле озера, неподалеку от места, где ведущая в город дорога раздваивается, ближе к противоположной от нас стороне ущелья. Нужно дойти до места и обнаружить вход. Все очень просто.

Себия, в течение беседы то и дело вертевшая головой, дергаясь от каждого шороха, выдохнула:

— Вместе идти нельзя, нас сразу же обнаружат. Если никто не против, предлагаю разойтись прямо сейчас и достигнуть нужного места парами, или поодиночке.

Шестерня пожал плечами:

— Я и один прекрасно справлюсь, кто меня тут заподозрит? — выступив из тени он быстро достиг освещенного места и слился с заполняющими улицу прохожими, так что уже через несколько мгновений его невозможно было вычленить из толпы.

Мычка ощупал перевязь, после недавних приключений исчез меч и почти не осталось метательных ножей, похоже, чьи-то жадные руки таки добрались до оставленного без присмотра оружия, сказал хмуро:

— Мне нужно заглянуть в одно место… Думаю, я не слишком задержусь.

— Пойдем вместе, — подземница взглянула в лицо вершиннику, что просиял при этих словах, — почему-то мне кажется, что так будет лучше.

Зола перехватил посох удобнее, сказал довольно:

— Вот и отлично. А я, так и быть, составлю компанию болотнику, а то он на ходу спит, того и гляди в озеро свалится, или охране попадется.

Себия с Мычкой крадучись двинулись вдоль стены, придерживаясь тени. Дождавшись, пока они исчезнут за стеной ближайшего дома, маг кивнул Дерну, и они неторопливо вышли на улицу, бросая настороженные взгляды по сторонам.

Поднявшись на пару ярусов выше, Мычка осмотрелся, редкие прохожие торопливо шли по своим делам, не придавая особого значения высокому бледному юноше с закутанным в плащ спутником. Удовлетворенно выдохнув, вершинник облокотился о перила, всматриваясь в лежащие ниже ярусы.

Себия встала рядом, обозревая окрестности из — под низко надвинутого капюшона, произнесла шепотом:

— Если наткнемся на стражников, чтобы не подставлять остальных, уйдем ярусом выше.

Мычка взглянул на спутницу, и в очередной раз поразился, насколько сильно маскировал девушку обычный плащ, двигаясь короткими, рваными шагами, подземница умудрялась оставаться невидимой для большей части прохожих, некоторые из которых с интересом смотрели на вершинника, но, казалось, вовсе не замечали идущего плечом к плечу попутчика.

Без приключений вышли из города, миновав патруль, дошли до развилки. Здесь, отвесная в других местах скала, спускалась к воде небольшими уступами сплошь заваленными огромными каменными глыбами. От воды тянуло терпким запахом водорослей и какой-то гнилью. По словам Золы место входа в катакомбы находилось рядом.

Коротко оглядев тонущий в тенях берег, Себия пробормотала:

— Великолепно. Если кто-то решил обмануть нашего мага, лучше места для засады не придумаешь. Подожди здесь, — одним движением сбросив капюшон, она шагнула вперед.

Мычка не успел возразить, как девушка спрыгнула на уступ ниже и мгновенно исчезла из глаз. Вершинник изо всех сил всматривался и вслушивался во тьму, но так и не смог понять, стоит ли подземница на месте, или давно ушла, неслышимая, словно тень.

Негромко хрустнул песок, в нескольких шагах из тьмы выдвинулась фигура, подошла неспешно. Вершинник расслабил плечи, что сами собой напряглись, с облегчением выдохнул:

— Я уж заждался.

Себия лишь отстраненно кивнула, заметила с удовлетворением:

— Внизу никого нет, значит у нас есть время, но все равно стоит поторопиться.

Они двинулись дальше. Вскоре в монолите камня прорезались первые дома, а на дороге показались жители. Накинув капюшон, девушка ссутулилась и отстала на полшага. На этом берегу озера город почти ничем не отличался, разве что дорога оказалась заметно шире, а дома богаче. Попадающиеся навстречу пещерники ступали размеренной походкой зажиточных людей, а яркие одежды изящного покроя дополнительно подчеркивали достаток, лаская взор витиеватыми рисунком и сверкая многочисленными блестками.

Вскоре показался первый переход на верхние ярусы, Мычка уже собирался свернуть, когда заметил, что по дороге гуськом спускается патруль. Втянув голову в плечи, вершинник шмыгнул мимо, но один из охранников заметил, окрикнул грозно:

— Эй, а ну стой!

Мычка напрягся, но продолжил шагать, прикинувшись, что не слышал. Раздался грохот сапог, над ухом рявкнуло:

— Я тебе говорю, стой.

Вздрогнув всем телом, Мычка пугливо обернулся, но взглянув на патрульного, громко выдохнул, пробормотал с облегчением:

— Слава богам, я уж подумал, что нарвался на бандитов.

Немолодой, закованный в латы пещерник, находящийся в том возрасте, когда мышцы еще не утратили крепости, но уже покрылись дряблым жирком, сказал удивленно:

— Ты откуда свалился, парень? У нас посреди дня уже давно не грабят, а если кто рискует, — он хохотнул, — холодные казематы быстро излечивают от вредных привычек.

Мычка поспешно закивал, угодливо поддакнул:

— Конечно-конечно. Но я здесь не так давно, еще не привык, вздрагиваю от каждого шороха.

Скептически оглядев комплекцию Мычки, уступающего по ширине плеч любому, даже самому тощему пещернику, патрульный резко потерял интерес, спросил больше для порядка:

— Не видал здесь группу наемников? Чужестранцы, на вроде тебя, с ними еще девка — подземница, — его взгляд скользнул по замотанной в плащ Себии.

Пытаясь отвлечь внимание пещерника на себя, Мычка всплеснул руками, произнес с нервным смешком:

— Что ты, что ты! У меня слишком плохие воспоминания об мире за стенами этого города, чтобы интересоваться пришельцами. — Видя, что патрульный упорно смотрит на подземницу, Мычка громко хлопнул себя по лбу, воскликнул: — Погоди. Я только что с той стороны, и, кажется, видел тех, о ком ты спрашиваешь.

Пещерник нахмурился, мгновенно потеряв интерес ко всему прочему, спросил сурово:

— Где и кого именно ты видел?

Мычка почесал в затылке, наморщив лоб, долго вспоминал, но когда пещерник уже почти потерял терпение, наконец изрек:

— Вроде бы это было возле таверны «Старый бочонок». Один из парней был такой большой, с зеленоватой кожей, настоящий громила, другой тощий, седой, по всей видимости маг, ну и девка там была…

Уже не слушая, пещерник быстрым шагом двинулся к своим товарищам, в ожидании лениво переминающимся неподалеку. Отдав короткую команду, он устремился по дороге прочь из города, следом за ним нестройно затопали остальные.

Рядом шевельнулась Себия, произнесла чуть слышно:

— Молодец, лучше бы и я не сыграла. Теперь главное, чтобы они по дороге не встретили кого-то из наших.

Мычка улыбнулся краешком губ, последнее время из уст подземницы он часто слышал слово «наши», девушка всерьез считала себя частью их небольшого коллектива, ответил:

— Это действительно рискованно, но, к сожалению, ситуация становилась критической, он смотрел на тебя не отрываясь. Так что пусть лучше встреча произойдет на полутемной дороге пустыря, чем мы устроим резню посреди города.

Пользуясь тем, что ведущая наверх дорога освободилась, поднялись на ярус выше, затем еще и еще. Без приключений преодолев путь почти до конца четвертого яруса, Мычка сбавил шаг, пристально вглядываясь в дома. Возле одного, ничем не отличающегося от прочих, внутри крохотного дворика, на лавочке притулился здоровенный пещерник. При взгляде на него, Мычка сразу понял, к чему относится столь странное, как показалось вначале, имя. На поясе мужчины висел огромный, почти по размеру меча, зазубренный кинжал, могучие волосатые руки покоились на груди, а на круглой, переходящей в плечи без малейшего намека на шею, голове темнела искусная татуировка перекрещенных кинжалов.

Приблизившись к оградке, Мычка осторожно поинтересовался:

— Могу я поговорить с Резчиком?

Маленькие поросячьи глазки с неприязнью взглянули на гостя, пошевелив мясистыми губами, мужик прорычал:

— С какой это стати Резчику общаться с тобой?

Вершинник улыбнулся краешком губ, в этом городе улыбающихся лиц и почтительного обхождения оказалось на удивление приятно встретить хоть одну недовольную рожу, ответил:

— Юркий прислал меня.

Поведение мужика мгновенно изменилось, исчез презрительный прищур, суровые складки у носа разгладились, теперь его лицо излучало сплошное радушие. Мычка вздохнул украдкой, даже если этот пещерник, судя по роже — редкостный бандит, при мысли о возможной прибыли тут же изобразил лицемерную радость, что уж говорить о прочих.

Одним прыжком оказавшись на ногах, мужик дернул калитку, согнувшись в угодливом поклоне, проворковал:

— Прошу в дом, дорогие покупатели. У меня есть все, что вам нужно, — он метнул горящий взгляд на Себию, по-прежнему, укутанную в ткань, но только шире улыбнулся.

Зайдя в дом, вершинник окинул взглядом просторную комнатку, почти лишенную мебели, спросил у вошедшего вслед хозяина:

— Не больно-то у тебя много места для хранения контрабанды. Оружие требует приличных объемов.

Мужик расплылся в улыбке, протянул понимающе:

— Так вы за оружием… Что ж, ясно, — он запер дверь на засов. Повернувшись, Резчик с интересом оглядел гостей, сказал насмешливо: — А что касается места, так только дурак будет прятать вещи там, где всякий может обнаружить. Кстати, твоя подруга может не таиться, здесь нет лишних глаз.

Себия сбросила капюшон, тряхнула головой, освобожденные волосы ручьями заструились по плечам. Хозяин дома лишь хмыкнул, вразвалочку прошел к дальней стене, где, скрытая за ширмой, обнаружилась незаметная дверь. Повозившись с ключом, пещерник с трудом отомкнул замок, приглашающе мотнул головой и растворился в сумраке.

Мычка переглянулся с Себией, спросив глазами, что она думает насчет странного хозяина, подземница ответила легким пожатием плеч и без страха двинулась к открывшемуся проему. За дверью оказался короткий неудобный лаз, пришлось низко наклоняться, чтобы не набить шишек об низкий потолок, который вывел их в крохотную комнатку.

Разогнувшись, Мычка удивленно посмотрел по сторонам, перевел взгляд на Резчика роющегося в массивном ящике возле противоположной стены. Подземница стояла тут же, вершинник с удивлением заметил в ее позе напряжение, словно девушка чего-то серьезно опасалась.

Хозяин с грохотом захлопнул ящик, неторопясь повернулся. Увидев его лицо, Мычка нахмурился, любезное выражение уступило место откровенному злорадству. Но прежде чем он открыл рот, Себия стремительным движением выдернула кинжал из ножен, прошипела:

— Только попробуй дернуться, с такого расстояния я не промахнусь.

Резчик едва заметно побледнел, стараясь не шевелиться, хрипло бросил:

— Что ж, наблюдательности тебе не занимать, не в пример твоему товарищу. Но, тем лучше, будет мне на будущее урок, а то расслабился в этом курятнике, начал забывать, что из себя представляют темные асассины.

Мычка перевел ошарашенный взгляд на Себию, он слыхал о гильдии загадочных убийц, но никогда не доводилось сталкиваться вживую, спросил чуть слышно:

— Это правда? Так ты…

Резчик рассмеялся, сказал грубо:

— А с этим вы разберетесь уже без меня, благо, механизм работает автономно.

Последние слова перекрыл гулкий грохот за стеной. Подземница вскрикнула, бросилась вперед, одновременно с силой толкнув Мычку обратно в проход, но не успела всего чуть-чуть. Пол под ногами дрогнул, каменные створки распахнулись, ощерившись черным провалом, и они на пару обрушились вниз, преследуемые насмешливым хохотом хозяина дома.

ГЛАВА 13

В темноте завозилось, вспыхнула голубоватым сиянием извлеченная из недр заплечного мешка магическая сфера. Морщась от боли в боку, упав, он хорошо приложился ребрами о какой-то выступ, Мычка осмотрелся. Небольшая, три на четыре шага, комнатка, вдоль стен, покрытые пылью, возвышаются сундуки, внушая уважение основательностью, кованые бока тускло поблескивают, тяжелые крышки плотно притворены.

Оперевшись на ближайший сундук, Мычка привстал, ожидая режущей боли, но, судя по всему, кости уцелели, для проверки пару раз глубоко вздохнув, произнес:

— Ты действительно асассин?

Подземница повернула голову, внимательно посмотрела на спутника, спросила:

— Это что-то меняет?

Мычка улыбнулся, мотнул головой:

— Нет. Просто, никогда не видел вот так, близко.

— Скорее всего видел, но не знал, — девушка улыбнулась в ответ, — первое, чему учат вставших на этот путь — быть незаметным.

Вершинник с любопытством наблюдал, как подземница старательно изучает стены, едва не касаясь носом грубой поверхности камня. Она казалась настолько сосредоточенной, что Мычка отложил вертящиеся на языке вопросы, сказал с грустью:

— Лишний раз убедился, что лучшее — враг хорошего. И без оружия остался, и друзей подвел.

Не отрываясь от занятия, Себия произнесла:

— Мой промах. Должна была всадить кинжал ему в шею, едва очутилась в комнате, да что-то замешкалась.

Мычка сказал задумчиво:

— Мне он не понравился с первого взгляда, но все же этого недостаточно, чтобы так, запросто, убить человека.

Обойдя комнату по периметру, подземница закончила осмотр, удовлетворенно кивнув, присела на сундук, сказала сухо:

— Дело не во внешности, а в комнатке, куда он нас завел. Но это уже не существенно, вряд ли мы вернемся, чтобы обсудить с Резчиком особенности механизма ловушки, хотя я бы не отказалась поговорить по душам, — ее глаза кровожадно сверкнули.

Мычка с холодком подумал, что несмотря на видимую хрупкость девушки, меньше всего он хотел бы оказаться на месте гостеприимного хозяина, когда подземница вернется, чтобы «поговорить по душам». Стараясь отвлечься от неприятных размышлений, он поинтересовался:

— Как думаешь, если поставить сундуки один на другой, сможем ли мы выбраться наверх?

Подземница отмахнулась:

— Не вариант. Даже если мы поднимем эти тяжеленные, судя по виду, сундуки, вряд ли сможем открыть створки. Вспомни, ведь мы стояли на них вдвоем, и они даже не дрогнули.

— Предлагаешь сидеть сложа руки? — Мычка нахмурился.

Взглянув на него, Себия удивленно вздернула брови:

— С чего ты взял? Конечно нет. Если то, что я обнаружила, сработает, мы выйдем отсюда гораздо быстрее, чем могли бы, — подтверждая слова делом, она встала, направилась к дальней стене, возле которой возвышался самый большой сундук.

Остановившись, девушка оглянулась, сказала с улыбкой:

— Здесь мне нужна твоя помощь.

Мычка поспешно подскочил, приблизившись, с сомнением произнес:

— Не обещаю, что получится, но попробую.

Ухватившись за ручку, вершинник потянул на себя, но сундук даже не пошевелился. Мычка отошел, поплевал на ладони, несколько раз глубоко вздохнул, нагнетая кровь в мышцы, сердце застучало чаще, а руки зачесались, требуя нагрузки, просунув пальцы за заднюю стенку сундука, он уперся плечом в стену, налег, потянул что есть силы, но проклятый сундук словно влип в каменный пол, даже не двинулся.

Чувствуя на себе исполненный надежды взгляд девушки, он стиснул зубы, потянул сильнее, суставы затрещали, а в груди зародился глухой рык, когда сундук наконец подался, пронзительно скрежетнув, сместился на пол — ладони. Чувствуя, что двигает целый дом, Мычка с протяжным стоном оттащил сундук на шаг, обессилено опустился рядом.

Подземница коршуном метнулась к стене, ощупывая, поглаживая и надавливая шершавую поверхность камня. Ожидая, пока к рукам вернется чувствительность, Мычка сидел на полу, наслаждаясь прохладой, и наблюдал за действиями девушки.

Глухо щелкнуло, Себия хлопнула в ладоши, воскликнула торжествующе:

— Есть!

Мычка привстал, с изумлением глядя, как часть, до того казавшейся монолитной стены, с хрустом отъезжает в сторону, произнес потрясенно:

— Никогда бы не подумал, что можно вот так, запросто, отыскать выход в каменном мешке.

Себия польщено кивнула, хищно оглядев комнатку, присела возле сундука, в ее пальцах возник уже знакомый Мычке искривленный металлический прутик, но тут же исчез. Одернув себя, подземница с досадой прошептала:

— С каким удовольствием я бы вскрыла все эти сундуки, но времени нет, мы и так слишком задержались.

Мычка улыбнулся, сказал рассудительно:

— Думаю, мы можем позволить себе эту маленькую месть. Тем более, что мне действительно необходимо оружие, а наш любезный хозяин выглядит так, что у него просто обязаны быть полные закрома орудий убийств. — Глядя, как на лице подземницы жажда мщения борется с чувством долга, добавил: — Я пока пройдусь, посмотрю что там, будет досадно, если из маленькой мышеловки мы попадем в другую, побольше.

Себия кивнула, признавая правоту спутника, в ее руке вновь возникла отмычка. Прислушиваясь к тихому скрипу за спиной, вершинник ступил в проход.

Зола раздраженно постукивал посохом в камень под ногами, его лицо становилось все более злым, остальные, хоть и не выказывали столь явного нетерпения, но в глазах читалась тревога. В очередной раз оглядев спутников, маг пробормотал:

— Да где же, демоны их побери, носит эту парочку?

Сидя на валуне, Дерн хмуро посмотрел на беснующегося товарища, сказал задумчиво:

— Заблудиться они не могли. Если уж нашли место мы, то Мычка, прирожденный охотник, отыщет с закрытыми глазами.

Шестерня огорчено крякнул, пробормотал:

— Возможно Мычка с Себией наскочили на патруль. Пока я шел сюда, встретил три или четыре группы вооруженных пещерников.

Дерн покачал головой:

— Не в обыкновении вершинника затевать драки, да и подземница, как я заметил, по возможности избегает стычек. В случае угрозы, они скорее всего уклонились бы от боя.

— В таком случае остается два варианта, — Зола резко остановился, его голос стал жестким. — Первое, они пошли в обход, и рано или поздно будут здесь, в этом случае ждать дальше смысла нет. Второе, их схватили и бросили в темницу…

— Или передали подземникам, — добавил Шестерня.

Покосившись на пещерника, маг кивнул:

— Как вариант. И опять же, в этом случае, мы ничего не сможем предпринять, по крайней мере, прямо сейчас.

Дерн тяжело произнес, пристально глядя на мага:

— Если они в темнице, возможно и есть смысл прийти чуть позже, когда все успокоится, но если их ведут назад в подземелья…

Зола нахмурился, сказал упрямо:

— Тогда тем более нет смысла устраивать побоище. С девчонкой ничего не случится, слишком важная птица, а Мычка… — в ответ на острые взоры друзей маг лишь усмехнулся. Его лицо неожиданно разгладилось, он произнес со странной улыбкой: — Почему-то мне кажется, что Себия не позволит обидеть Мычку даже родному отцу.

Болотник лишь покачал головой, но не стал возражать, сказав лишь:

— Хорошо. В таком случае ждать больше действительно не имеет смысла.

Глядя, как Дерн набрасывает котомку на плечи, Шестерня оживился, сказал с облегчением:

— Ну и замечательно. Я вообще не верю, что с нашей лихой парочкой что-то могло произойти. Погуляют и вернутся.

Зола покосился на пещерника, его лицо страдальчески исказилось, но через мгновение маг уже казался собран и деловит, и лишь в глазах время от времени мелькала затаенная боль, едва различимая в вечных подземных сумерках.

Зажав в руках волшебную сферу, так что свет с трудом просачивался через сомкнутые ладони, Дерн подсветил вход в подземелье. Невзрачная арка неправильной формы настолько хорошо вписывалась в окружающий ландшафт, что даже при ярком свете вряд ли оказалась бы легкой находкой, ее совершенно случайно обнаружил Шестерня, сверзившись со скалы, он подкатился прямо к арке, где его и нашел идущий следом Зола.

Шестерня осмотрел перегораживающую вход дверь из покрытых бурыми пятнами ржавчины толстых металлических штырей, взъерошив бороду, уважительно произнес:

— Не пожалел мастер труда, пустил на прутья лучший металл. Будем надеяться, что замок заказывали в другом месте, иначе… — не договорив, он вытащил секиру, развернул ручкой и несколько раз с силой ударил в место отверстия для ключа.

Гулкий грохот разнесся далеко вокруг. Дерн нахмурился, а Зола раздраженно прошипел:

— Демон тебя задери, бей тише, или сюда сбегутся все окрестные патрули.

Шестерня пожал плечами, и ударил в полную силу, едва ли в два раза громче, чем до этого. Дерн хмыкнул, Зола перекосился от бешенства, но в замке явственно хрустнуло. Ухмыльнувшись, Шестерня всунул лезвие секиры в образовавшуюся щель, уперся плечом, одновременно используя оружие как рычаг. Хрустнуло вторично. Отвратительно скрипнув, дверь распахнулась, пещерник влетел внутрь, с трудом удержавшись на ногах, обернулся, произнес довольно:

— Вот и все дела.

Пропустив вперед болотника, Зола зашел последним, тихо притворил дверь. Дождавшись, пока товарищи отойдут, маг быстро сунул руку в котомку, нашарив один из свитков, просунул под дверь так, чтобы кончик торчал наружу, удовлетворенно кивнув, поспешил вслед за ушедшими спутниками.

Штрек уходил во тьму извилистым проходом. Стены чернели нишами, выбитые через равные промежутки, со скрючившимися скелетами внутри, они действовали угнетающе. Изредка попадались уходящие в сторону отнорки, наглухо забитые толстыми проржавевшими штырями, но оттуда тянуло таким смрадом, что эти места старались проскакивать быстрее. Под ногами похрустывало крошево из камней и мелких косточек, а с потолка свешивались белесые нити, чем-то неуловимо напоминающие паутину, так что Дерн даже пару раз останавливался, всматриваясь, щупал, но лишь пожимал плечами.

Глядя на изыскания болотника, Шестерня хмыкнул, пытаясь развеять тягостное впечатление шуткой, произнес:

— Проголодался, зеленый? Уже и пауков готов жрать.

Дерн сказал в раздумии:

— Я уже давно не встречал насекомых, так что это точно не пауки. Но что-то сильно похожее, — он внимательно посмотрел под ноги.

Проследив за его взглядом, Шестерня почувствовал озноб, возле стены лежал выпавший из ниши скелет, полностью замотанный белесыми нитями. Почти все кости были на месте, но выглядели странно, искаженные, словно расплавленный под жгучими лучами солнца, а затем вновь застывший воск.

Идущий последним, Зола лишь хмыкнул, глядя на замершего пещерника, одним ударом посоха превратил останки в груду трухи, сказал наставительно:

— Не робей, пока не встретился с опасностью лицом к лицу. А то скоро начнешь от собственной тени шарахаться.

Шестерня пробормотал:

— Да я не то чтобы от собственной тени… — кинув прощальный взгляд на искрошенные останки, он двинулся дальше. Немного помолчав, пещерник опасливо произнес: — Говорят, что в таких вот древних штреках заводится разная нечисть.

— Например? — Зола поддел посохом лежащий на пути череп, ловко забросил его в одну из могил в стене.

— Мертвяки, привидения, скелеты… Да мало ли что, — Шестерня зябко передернул плечами. Чуть подумав, добавил шепотом: — А еще говорят, долго лежащие в земле скелеты напитываются силой и превращаются в нечто совсем чудовищное, что само выкапывается из могил, и по ночам рыщет в поисках заблудших путников…

Его слова прервал шорох. Участок стены, мимо которого они шли, треснул, выбросив облачко пыли. С сухим стуком посыпались мелкие камушки. Замерев, пещерник в ужасе смотрел, как трещина ширится на глазах, разрастается, словно нечто ужасное пробивается наружу, стремясь скорее обрести свободу. Шестерня сделал шаг назад, собираясь бросится наутек, когда с грохотом рухнули камни, а из образовавшегося отверстия высунулась серая лапа, едва не ухватив пальцами-крючьями пещерника за бороду.

Жалобно вспикнув, Шестерня дернулся всем телом, его глаза закатились, и пещерник кулем осел на камни.

ГЛАВА 14

Открыв глаза, Шестерня увидел улыбающееся лицо Мычки, жалобно охнув, прошептал:

— Вы нас все-таки нагнали, — сел, опираясь на руки. Память вернулась скачком. Вздрогнув, пещерник испуганно заозирался, нервно бормоча: — Чудовище, здесь было чудовище…

Зашуршал плащ, из темноты выступила Себия, успокаивающе произнесла:

— Его больше нет.

Пещерник поднялся, отряхнув пыль, заинтересованно взглянул на зияющий в стене проход. Перехватив его взгляд, Зола приложил палец к губам, пробормотал чуть слышно:

— Только не говорите об оставшихся сундуках. Иначе мы застрянем надолго.

Услыхав часть фразы, Шестерня спросил:

— О каких таких сундуках?

Мычка отмахнулся, произнес беззаботно:

— О тех, что сторожат чудовища. Пойдем, посмотрим? — он сделал движение к пролому, одновременно потянув Шестерню за руку.

Пещерник отшатнулся, сказал торопливо:

— Нет, нет. Не нужно. Мы и так потеряли слишком много времени. К тому же на хвосте наверняка уже сидит городская стража, так что… — повернувшись, он решительно двинулся дальше, время от времени оглядываясь, и с удивлением замечая, что спутники, все как один, в этот момент опускают головы и с преувеличенным вниманием рассматривают носки собственных сапог.

Исчезли выбитые в стенах могилы, под ногами захлюпало, стали попадаться пятна разноцветной плесени и каких-то странных грибов, что при приближении выстреливали фонтанчиками мелких семян. Проходя мимо семейки таких грибов, Зола наклонился, чтобы поправить спутавшиеся полы халата, как вдруг грибы выпустили целую тучу семян, часть из которых благополучно приземлилось ему на руку. Вскрикнув, маг выронил посох, затряс кистью, кожа на глазах покраснела, вздулись желтоватые волдыри.

Покачав головой, Дерн сбросил с плечей котомку, порывшись, вытащил один из горшочков, сорвав крышку, осторожно, стараясь не расплескать, капнул Золе на руку, сказал хмуро:

— Разотри. И постарайся больше не приближаться к местной живности.

Старательно размазывая маслянистую жидкость по коже, маг пробурчал:

— Так, вроде, не совсем и живность…

Не склонный продолжать беседу, болотник отрезал:

— Это ты потом будешь рассказывать, когда у меня нужной мази не окажется.

Вскоре вода поднялась почти до пояса. Идти стало ощутимо сложнее. В воде шныряли какие-то отвратительные существа, что, словно специально, лезли под подошвы, отчего то один, то другой из путников оскальзывался, и лихорадочно размахивал руками, пытаясь не упасть. С потолка свешивались густые космы мха, затрудняя и без того плохой обзор, так что постоянно приходилось отводить свисающие, словно тряпки, бесцветные веточки, норовившие в самый неожиданный момент обвалиться огромной охапкой прямо на голову.

Прорвавшись сквозь особенно густые заросли мха, Мычка присвистнул. Отодвинув вершинника плечом, выдвинулся Дерн, застыл в молчании. Следом подошли остальные, выстроились рядком, беспомощно переглядываясь. Проход закончился. Впереди, подавляя тяжеловесностью, высились массивные врата. Даже не приближаясь вплотную можно было ощутить основательность исполнения. Позеленевший металл упорно сопротивлялся влажному воздуху и многочисленные барельефы, сплошь украшающие створки, лишь немного оплыли, но, тем не менее, даже мельчайшие элементы изображений казались ясно различимы.

Осмотрев врата, Мычка перевел взгляд на стену, произнес заинтересованно:

— А это что?

Из стены, с трудом различимые за лохмотьями мха, выступали квадратные плитки из того же позеленевшего металла. Вершинник в несколько движений расчистил обзор. Плитки располагались в несколько рядов, аккурат друг под другом, образуя ровный квадрат, поверхность каждой украшал смутный рисунок.

Рассматривая, Мычка дотронулся до одного рисунка, раздался глухой щелчок, и плитка легко утонула в стене. Хмыкнув, вершинник нажал еще одну, затем еще. Глядя, как под его рукой металлические квадраты один за другим погружаются вглубь стены, Себия к чему-то прислушивалась, хмурясь все больше. В какой-то момент, она неожиданно схватила вершинника за руку, и, что есть сил, рванула назад, одновременно отскакивая следом.

Тихо свистнуло, камень стены, у которой только что стоял вершинник, исторг сноп искр, с явственным щелчком вдавленные плитки приняли прежнее положение.

Зола выразительно посмотрел на подземницу, спросил с непониманием:

— Что это было?

Девушка нагнулась, начала шарить в воде. Все с интересом следили за ее действиями. Когда Себия выпрямилась, на ее ладони тускло поблескивала короткая стрелка.

Дерн осторожно взял стрелку, повертев между пальцев, поинтересовался:

— Что будем делать?

Зола хмыкнул:

— Думаю, всем уже ясно, что с помощью этих рычагов отворяются врата. Вот только… — он задумался.

Шестерня, до этого пристально изучающий дверь, вздохнул, сказал ворчливо:

— А ну-ка, дети, отойдите, — раздвинув спутников плечами, он двинулся на место, откуда не так давно столь бесславно выдернули вершинника.

Остальные замолкли, наблюдая, как пещерник, бормоча под нос, водит пальцем по плиткам. Порой, он начинал бормотать громче, и тогда можно было разобрать отрывки слов:

— Ага… золотое сечение. Очень хорошо… А это что?.. Двойная система блоков… Так, так…

Шестерня нажимал то одну, то другую плитку, и вновь бормотал. Каждый раз, когда пальцы пещерника касались зеленоватых плиток, все напряженно вздрагивали, но ничего не происходило.

Себия придвинулась на полшага, осторожно спросила, боясь помешать пещернику:

— Ты понимаешь то, что здесь нарисовано?

На мгновение отвлекшись, Шестерня повернулся, взглянул насмешливо:

— Да это проще пареной репы. Изложение основных правил механики в нужной последовательности. Тому, кто хоть раз… Ай, демон!

Едва слышно щелкнуло, Шестерня резко пригнулся, выставляя щит, выпрямился, с любопытством глядя на торчащую из окованного металлом дерева стрелку.

Зола недовольно покосился на пещерника, сказал нервно:

— Не спорю, ты единственный, кто может разобраться с этим ребусом, но нельзя ли поосторожнее?

Дерн, от безделья обрывающий веточки мха, невзначай спросил:

— И всякий раз, как ты ошибешься, будут вылетать дротики?

— Не знаю. Пару раз стрельнет, а там каменная плита на голову рухнет, или вода пойдет, — продолжая возиться с плитками, отвлеченно ответил Шестерня. Мельком оглянувшись, он увидел вытянувшиеся лица друзей, растянув губы в ухмылке, произнес: — Да вы не бойтесь, больно не будет — раз и все.

Зола отодвинулся на пару шагов, пробормотал недовольно:

— Не знаю, кого как, а меня этот пещерник нервирует.

Отряхивая ладони, Шестерня подошел к друзьям, сказал довольно:

— Ну все, работа сделана. Остается лишь ждать.

— Плиту? — со слабой улыбкой поинтересовался Мычка.

— Или воду? — в тон добавил Дерн.

Себия подняла руки, призывая к тишине, насторожилась. Остальные последовали примеру подземницы. Затаив дыхание, наемники прислушивались к малейшим звукам, но тишину подземелья нарушало лишь тихое шлепанье капель.

Зола насупился, сказал обреченно:

— Эх ты, механик…

В этот момент за стеной щелкнуло, заскрипели шестерни, приводя в действие невидимый механизм. Наемники отступили на пару шагов, лишь Шестерня, скрестив руки на груди, стоял, победно улыбаясь.

Могучие створки шевельнулись, протяженно скрипя, медленно пошли в стороны, как будто жалуясь, что их потревожили после многовекового сна. Улыбка пещерника стала шире, в порыве восторга он шагнул вперед, но в этот момент за стеной что-то лопнуло с протяжным гулом, тяжелые половинки врат поползли медленнее, а потом и вовсе застыли. Еще некоторое время раздавался далекий гул, а затем все стихло.

Шестерня обернулся к товарищам, пожав плечами, сказал:

— Ну хоть так. Все лучше, чем в закрытую дверь лбом биться.

По очереди протиснулись через щель. Если у остальных это не вызвало особых трудностей, то массивный Дерн застрял. Пока, ухватившись за руки, его тянули изо всех сил, болотник героически терпел, но когда Шестерня предложил для упрощения работы соорудить систему блоков, Дерн одним движением стряхнул с рук товарищей, раздраженно буркнул:

— Ну уж нет, — рывком повернувшись набок, он скрестил руки на груди, уперся в край створки, и, рыча от напряжения, начал давить.

Глядя, как створка нехотя отодвигается, Зола желчно произнес:

— Нет чтобы сразу, так еще и тащить заставил, зелень упрямая.

Выбравшись, Дерн похлопал мага по плечу, сказал с усмешкой:

— Долг платежом красен, при первом же удобном случае предоставлю тебе возможность выбираться с помощью огнешаров.

Прервав перепалку, Мычка опасливо произнес:

— Мне кажется, или… — он замолчал, напряженно вглядываясь во тьму, где, в слабом свете фонарей, проступили контуры чудовищных конструкций.

— Это не зал гигантов, хотя и похож, — упреждая вопрос, произнесла Себия.

Остальные задрали головы, с опаской присматриваясь к чернеющим в глубине огромного зала махинам.

Зола в предвкушении потер руки, в его глазах мелькнул фанатичный огонь, коротко бросил:

— Чтобы не терять время, предлагаю разойтись, так мы сможем больше увидеть, — не дожидаясь ответа, маг устремился в сторону.

Подземница неодобрительно посмотрела вслед уходящему Золе, сказала негромко:

— Не думаю, что это хорошая идея. Здесь могут быть ловушки. Когда-то мой наставник посещал подобные места и рассказывал о неких охранниках…

Дерн удобнее пристроил котомку за плечами, сказал ободряюще:

— Я пригляжу за ним. Когда Зола увлечен исследованием, он в трех соснах заблудится, никаких ловушек не надо.

Он сделал движение уйти, когда Себия схватила его за руку, произнесла быстро:

— Если вдруг увидишь движение, и услышишь лязг, или… — она запнулась, подбирая слова, — в общем, если поймешь, что это нечто неживое, хватай Золу и немедленно отступайте.

Болотник с удивлением взглянул на девушку, спросил задумчиво:

— А разве неживое может двигаться?

Лицо Себии стало напряженным, она произнесла зловещим шепотом:

— В таких местах возможно многое. Повторяю, если увидишь… вернее, даже просто заподозришь, что что-то не так, не медли, уходи сразу же.

Дерн кивнул, сказал серьезно:

— Благодарю за совет. Если что, постараюсь на рожон не переть, — он двинулся вслед за магом, что успел за это время отойти на изрядное расстояние, затерявшись между наваленными повсюду грудами металлических ящиков.

ГЛАВА 15

Оставшись втроем, неторопясь двинулись в глубину зала. С восторгом осматривая чудовищные металлические конструкции, Шестерня в восхищении замирал, шепча чуть слышно:

— Невероятно. Я даже не могу представить, для чего это все могло быть сделано, а главное — кем? Посмотрите, ведь это же телега, — он хлопнул рукой по холодной поверхности металла, — и колеса на месте, разве что их не четыре, а в несколько раз больше, и…

— И остальное не совсем походит, — насмешливо отозвался Мычка. — А так да, самая настоящая телега. Разве чуток побольше, да потяжелее.

— А вот это, погляди, нет ты погляди! — не унимался пещерник, — это же… это…

— Огромная железная труба, заостренная с одного конца, причем далеко не одна — закончил за него вершинник, присматриваясь к находке.

Трогая торчащие из основания трубы треугольные пластины металла, Шестерня прошептал:

— Я начинаю понимать Золу. Полжизни бы отдал, чтобы лишь понять, для чего все это нужно.

Прошли мимо набросанных в беспорядке проржавевших бочек. Из некоторых сочилось маслянистая жидкость, собираясь у основания в яркие ядовитые пятна. Шестерня было сунулся ближе, но Себия зашипела змеей, и пещерник остановился в отдалении.

— К бочкам не подходи, — с расстановкой произнесла девушка.

— Ты что-то чувствуешь? — Мычка взглянул на подземницу.

— Нет. Но из рассказов наставника я знаю, что это очень опасно. После того, как он однажды испачкался таким же, — она кивнула на оставшееся позади пятно, — потом едва не умер, очень долго болел.

Шестерня попросил, глядя на подземницу:

— Не сочти за труд, расскажи подробнее, что еще видел в своих путешествиях твой наставник, сейчас это может оказаться весьма кстати.

Себия переступила горку полуистлевших трубочек с заостренными тусклыми концами, произнесла задумчиво:

— Наставник рассказывал о многом, но требовал запомнить главное, все творения созданные гигантами живые, хотя в это и сложно поверить, но они лишь дремлют, готовые пробудиться в любой момент.

Шестерня поежился, спросил шепотом:

— А твой наставник встречался с тем… ну, когда творения пробуждались?

Девушка кивнула:

— Да. Такое произошло один раз, после чего он перестал путешествовать по пещерам. — Чувствуя ожидание спутников, она произнесла: — Он рассказывал, что в одной из пещер пробудился страж. Мой наставник бился до конца, но ни оружие, ни магия не властны над творениями гигантов. Едва живой, он отступил, благодаря богов за спасение, и раз и на всегда дал себе зарок — больше не испытывать судьбу.

Остановились возле глубокого провала. Судя по искореженным каменным плитам вокруг, когда-то здесь была стена, но она рухнула, обнажив скрытую полость. Оглядев торчащие снизу искореженные железные прутья, Мычка произнес:

— Похоже, это тоже часть работы гигантов, — он двинулся вдоль обрыва, время от времени заглядывая вниз.

Через несколько десятков шагов вышли к уцелевшей части стены. Подойдя вплотную, Шестерня пристально осмотрел поверхность камня, повернувшись к спутникам, произнес:

— Меня обманывают глаза, или это и впрямь лестница?

Подземница мельком глянула на указанное место, подтвердила:

— Верно. Толстые скобы вбитые в камень через равные промежутки. Это или лестница, или нечто очень-очень похожее.

Мычка проследил взглядом за металлическими скобами, насколько позволял слабый свет магических сфер, сказал заинтересованно:

— Интересно, куда ведет этот путь, и насколько надежны ступени, чтобы…

Его прервал далекий крик.

Замолчав, Мычка напряженно вслушался, но более ни единый звук не нарушал зловещей тишины зала.

— Чертов Зола, он все же нашел неприятности на свою…

Чертыхнувшись, вершинник бросился назад, рядом, словно тень, неслась Себия, а позади, отставая все больше, громко топал Шестерня. Обогнули многоколесную «телегу», поспешно преодолев завал из ящиков, выметнулись на открытое пространство и остановились в недоумении. У стены, в расслабленной позе дремал Дерн, а перед ним, ругаясь на чем свет стоит, взад-вперед выхаживал Зола. Обернувшись на подошедших, маг в ярости воскликнул:

— Чем я заслужил проклятье небес, что стою перед, возможно, величайшим открытием, но не в силах сдвинуться не на шаг?! — он взмахнул рукой, ткнув посохом куда-то в сторону.

Ошарашенный, Мычка перевел взгляд на то место, куда указал негодующий Зола, спросил непонимающе:

— Так с вами все в порядке? А мы-то неслись, едва ноги не переломали.

Дерн открыл глаза, произнес отстраненно:

— Наш несравненный маг наткнулся на нечто, как ему кажется, интересное. Но, как видите, не преуспел.

Зола раздражено пролаял:

— Возможно б и преуспел, если бы некто помог, вместо того, чтобы просиживать задницу.

Дерн поднял руки, ответил насмешливо:

— Я тут, недавно, себе уже помог, чуть без рук не остался, давай-ка, теперь ты поусердствуй.

Послышался топот, из тьмы выскочил запыхавшийся Шестерня, окинув компанию взглядом, сказал, тяжело дыша:

— Живой, здоровый… Что ж ты, зараза, орал, как резанный? Сорвал нас с места, от дел отвлек… — махнув рукой, он побрел обратно, сердито бурча под нос.

Пока Мычка смотрел вслед Шестерне, размышляя, не вернуть ли расстроенного пещерника, Себия оглядела стену. С трудом различимая, среди множества серых металлических плит, в стене виднелась дверь, ни чем не примечательная, кроме короткой вдавленной черты расположенной в верхней части, прямо по центру. Подземница шагнула ближе, осторожно дотронулась рукой, не смотря на прохладный воздух, металл отдавал теплом, а на пальцах, после прикосновения, остался черный налет.

Заметив вопросительный взгляд Себии, Зола насупился, произнес защищаясь:

— Открываю, как умею.

Девушка некоторое время пристально разглядывала дверь, затем прошлась пальцами по чуть выступающим косякам, с удовлетворением произнесла:

— Обычная дверь, ни ловушек, ни защит. Даже странно, что ее до сих пор не взломали.

— Может из-за врат на входе? — выдвинул предположение Мычка.

Девушка покачала головой:

— Не очень-то они защищают, как выяснилось. Да и металл врат, даже на мой неопытный взгляд, совсем другой. Думаю, если спросить у Шестерни, он расскажет намного больше.

Наемники с интересом наблюдали, как подземница разложила на полу целую коллекцию металлических прутиков и штыречков, изогнутых совершенно фантастическим образом, и по-очереди перебирала, прикладывая то один, то другой к замочной скважине. Даже бесстрастный Дерн с интересом следил за руками Себии, прислушиваясь каждый раз, когда до слуха долетало тихое щелканье замка.

Наконец, все закончилось. Девушка повела плечами, разминая затекшие мышцы, и собрав отмычки, отошла в сторону.

Нетерпеливо переминавшийся Зола, впился взглядом в лицо подземницы, отыскивая на нем следы разочарования, настороженно произнес:

— Не вышло?

Себия улыбнулась:

— Вышло. Но давайте проявим терпение и проверим…

Она не успела договорить, как Зола метнулся к двери, ударившись всем телом, вломился внутрь, заставив девушку на мгновение оцепенеть. Застыв, Себия некоторое время прислушивалась к доносящемуся грохоту, но лишь хмуро покачала головой, что-то негромко пробормотав.

Мычка развел руками, сказал примирительно:

— И в этом весь Зола.

Осторожно вошли следом. Остановились возле входа, с интересом осматриваясь. Просторная комната с низким потолком, штукатурка давно обвалилась, а кое-где рухнула и часть лежащей выше породы, с шершавого камня свисают тонкие нити из непонятного материала, вдоль стен длинные шкафы. Посреди комнаты большой квадратный стол усыпанный прозрачными твердыми осколками, дотронувшись до одного, Мычка с шипением отдернул палец, на коже стремительно набухла красная капля.

Зола метался, словно безумный, хлопая дверцами, выгребал содержимое шкафов, зачастую представляющее из себя разноцветное крошево. Дерн лишь покачал головой, а Себия негромко произнесла:

— Похоже, это было действительно очень давно. Вряд ли что-то сохранилось.

Ее прервал вопль радости, у мага в руках очутилась книга, Себия видела подобные в сокровищнице отца, только там книги были огромные, из грубой бумаги с толстенным кожаным переплетом, и массивными металлическими замками. Дрожащими руками, словно величайшую драгоценность, Зола положил книгу на край стола, тут же вытащил следующую, затем еще, и вскоре перед магом громоздилась внушительная стопка. Когда Дерн, заинтригованный процессом, попытался взять одну из книг, маг стремительно развернулся, зашипел, словно рассерженный кот, едва не огрев приятеля посохом. Отдернувшись, болотник покрутил пальцем у виска, сказал неодобрительно:

— Свихнешься скоро на своих изысканиях, — окинув комнату прощальным взглядом, он двинулся наружу.

Но едва болотник сделал шаг, как в комнатушку с грохотом ворвался Шестерня.

Обведя друзей безумным взглядом, пещерник воскликнул:

— Там… я не хотел. Я всего лишь дотронулся до каких-то рычагов, а оно… — внезапный спазм перехватил горло, он закашлялся.

Дерн оглядел Шестерню с головы до ног, сказал задумчиво:

— И почему я не удивлен?

Себия быстро подошла к Шестерне, с силой хлопнула его по спине, отчего у пещерника мгновенно прекратился всякий кашель, спросила напряженно:

— Что именно ты видел?

Пещерник всплеснул руками, нервно произнес:

— Даже и не знаю чего испугался. Вроде обычный мужик, но в тоже время… — он растеряно посмотрел на товарищей, ища поддержки.

Не говоря ни слова, Мычка двинулся к выходу, Дерн пошел следом, за ними устремилась Себия, лишь Зола не повернул головы, продолжая с упоением рыться в покосившемся шкафу. С удивлением взглянув на мага, Шестерня выскочил за остальными.

Выстроившись цепью, медленно двинулись вглубь зала. Вслушиваясь в ставшую зловещей тишину, Мычка тихо спросил:

— Где ты его… видел-то?

Шестерня хмуро указал направление. Проследив за рукой пещерника, Мычка крадучись обошел перегораживающую путь балку, осторожно выглянул. Глядя, как он призывно махнул рукой, остальные торопливо приблизились, один за одним высунулись из-за прикрытия. Сперва ничего не удавалось рассмотреть в кромешной тьме, но постепенно глаза привыкли, вычленяя из хаотического переплетения теней движущийся человеческий силуэт.

Сперва силуэт смутно маячил вдали, но вскоре приблизился, послышалось мягкое шлепанье босых ног. У Дерна с Мычкой глаза полезли на лоб, а Себия покраснела, когда из сумрака наконец показался человек: идеально сложенный, с телом атлета, он был полностью обнажен. Озираясь, мужчина неторопливо шел в их сторону.

— Откуда тут взялся мужик, да еще и голый? — шепотом осведомился Дерн.

— Я не знаю, — в тон ответил Шестерня. — Я что-то нажал, там зашипело, и он вышел из какого-то ящика.

— Ты уверен, что из ящика? — поинтересовался Мычка, — а не притащился за нами по катакомбам?

— А вы вообще уверены, что это человек? — с суеверным ужасом прошептала Себия.

Дерн хмыкнул, и прежде, чем его успели удержать, вышел из-за угла, со словами:

— Ей, не подскажешь, у нас тут вышел небольшой спор…

ГЛАВА 16

Едва болотник покинул убежище, мужчина резко повернул голову, и целеустремленно двинулся в его сторону. Дерн ждал, молча глядя на приближающегося. Несмотря на могучие мышцы незнакомца, перекатывающиеся под кожей словно сытые удавы, он был один, и без оружия, и успокоенный этим, болотник подпустил мужчину слишком близко. Короткий, без замаха, удар в живот согнул Дерна пополам, а следующий отбросил на несколько шагов назад.

Хватая ртом воздух, болотник поспешно сбросил котомку, встав в боевую стойку, приготовился к нападению. Едва последовала очередная атака, как Дерн мгновенно захватил руку, и попытался бросить противника через себя, но с тем же успехом он мог бросить столетний дуб, мужчина даже не шелохнулся, а болотник, получив чувствительный тычок, вновь отлетел назад.

Пронзительно вскрикнула Себия:

— Оружие! Доставай кистень, чего ты ждешь?

В очередной раз поднимаясь, Дерн неуверенно пробормотал:

— Но ведь он безоружен… — и вновь отлетел от удара, с грохотом приложившись о стену.

Подземница завизжала:

— Неужели ты еще не понял? Это не человек!

Выхватив нож, Себия прыгнула к надвигающемуся на болотника врагу, и несколько раз с силой вонзила лезвие в спину. Тот обернулся, махнул рукой, грозя смести девушку ударом, но она увернулась, успев наискось достать кинжалом по внутренней части бедра, туда, где у человека расположены основные артерии. Но острая сталь лишь бессильно скользнула по коже, оставив едва заметную бледно-розовую полоску.

Свистнула стрела, но едва воткнувшись в ногу, разлетелась на части. Несмотря на предупреждение девушки, Мычка все еще не был до конца уверен, и не желая убивать, решил нейтрализовать противника. Мужчина развернулся, резко шагнул к вершиннику. Удивленно глядя на торчащий из раны остаток стрелы, Мычка замешкался, и тут же оказался обезоружен, мужчина одним движением вырвал лук, разломил толстую деревянную рукоять, словно тростинку.

С трудом двигаясь после удара о стену, Дерн взмахнул кистенем, прицелившись в незащищенную голову. Описав круг, шипастые шары с треском ударили противника в висок. Ожидавший кровавых ошметок, болотник в ужасе раскрыл глаза, когда каленые шипы отскочили с глухим звоном, не нанеся вреда. Мгновенно развернувшись, мужчина ударил наотмашь. Фонтаном брызнула кровь, словно подрубленный, Дерн разом осел на пол.

Увидев недвижимо распростертого на камнях болотника, Шестерня взревел, прикрывшись щитом, кинулся в атаку, нанося секирой удары один за другим. Острозаточенное лезвие раз за разом вонзалось в плоть, и раз за разом пещерник кривился, чувствуя болезненную отдачу, как будто под секирой оказалось не тело из мяса и костей, а железная болванка.

Ошеломленный градом ударов, противник сделал шаг назад, затем еще. Видя, что пещерник начал теснить казавшегося неуязвимым врага, Себия с Мычкой кинулись в атаку. Вершинник размахивал единственным оставшимся клинком, а подземница с неуловимой скоростью делала короткие выпады кинжалом.

Установилось шаткое равновесие, мужчина продолжал отступать, шатаясь под ударами, казалось, еще немного и он падет, но в этот момент все изменилось. С жалобным звоном разлетелся меч, не удержавшись, Мычка шагнул вперед, и тут же взмыл в воздух. Следом за ним отлетел Шестерня, по привычке прикрывшись щитом, но не рассчитав силы противника. Себия отпрыгнула сама, лишь чудом избежав захвата, после которого, как с ужасом ощутила подземница, она бы уже не встала.

— Развлекаемся? — в шум боя вклинился насмешливый голос чародея.

— Зола, беги… — прохрипел с пола Мычка.

— Он неуязвим! — выкрикнула Себия.

Маг неторопливо снял котомку с плеча, повел руками, расправляя балахон, произнес нахмурившись:

— Это мы сейчас проверим.

Зола окинул взглядом противника. Тот представлял из себя сплошную рану: из многочисленных порезов стекают бледные струйки, рассеченная во множестве мест кожа свисает клочьями, вместо лица кровавая маска. Но мужчину смертельные для любого человека раны не волновали, деловито оглядев распростертых наемников, он двинулся к Золе.

Взметнулся посох, описал полукруг, целясь искривленным острием в грудь врага, с руки мага сорвался огненный сгусток, разогнавшись, влип в незащищенное тело. Видя, что нападающий не только не остановился, но еще и ускорил шаг, Зола напрягся, огнешары понеслись один за другим. Запахло горелым мясом, воздух накалился от жара.

Придя в себя, Дерн с ужасом наблюдал, как на мага надвигается живой факел. По лицу Золы градом катился пот, на висках набухли жилы, от приближающегося раскаленного не то человека, не то демона шел такой жар, что начали обгорать волосы на бровях. Не выдержав напряжения, Зола отступил на шаг, за тем еще, его шатнуло, мечущийся взгляд скользнул по распростертым телам друзей. Чувствуя, как в груди поднимается ярость, а мир погружается в кровавый туман, маг зарычал, выбросил вперед левую руку. Воздух перед Золой взвихрился, свернулся в тугой жгут, замедляя противника.

Время застыло. С одной стороны замер Зола. Удерживающая незримый щит рука дрожит от напряжения, мелко подрагивает занесенный над головой посох. С другой — стоит человек-демон, кожа головы и верхней части тела сгорела, обнажив почерневший металлический панцирь, блестящий череп скалится в ухмылке, буравя противника багровыми угольями глаз, а скрюченные пальцы неумолимо тянутся к горлу, чтобы коротким движением сжать, превратить слабую плоть в кровавую кашу.

Вдали послышались голоса, замелькали яркие точки фонарей. Успев подняться на ноги, Шестерня прислушался к приближающемуся шуму, воскликнул:

— Нас нашла стража!

— Веди сюда, — задыхаясь, прохрипел Зола, — я скоро не выдержу. Пусть… помогут.

Не в силах решиться, пещерник обхватил себя за плечи, крикнул загнанно:

— Но ведь они нас пленят!..

Маг прошептал одними губами:

— А так мы умрем.

Мычка видел, как лицо Шестерни приняло упрямое выражение. Подхватив секиру, он подскочил к Золе, и ударом плеча отбросил мага в сторону, переключая внимание чудовищного человека на себя, воскликнул:

— Уходите. Там, в глубине, лестница ведущая наверх. — Глядя, как друзья в сомнении переглядываются, крикнул отчаянно: — Да идите же, секиру вам в печень. Я уведу его к стражникам.

С трудом вздернув себя ноги, Мычка с горечью крикнул:

— Но как же ты?

Увернувшись от удара человека-демона, Шестерня бодро воскликнул:

— Обо мне не беспокойтесь. Я для них свой, меня не тронут.

Полным боли взглядом, Дерн провожал Шестерню, что ловко уворачиваясь от тянущихся железных рук, то и дело махал секирой, уводя пышущее жаром чудовище к мельтешащим вдали фигуркам патрульных. Понурившись, болотник прошептал:

— Они все погибнут.

Услышав его слова, Зола сумрачно ответил:

— Кто знает, кто знает.

Не выдержав, Себия отвернулась, произнесла дрожащим голосом:

— Так или иначе, но нужно идти. Нельзя чтобы… жертва Шестерни пропала даром.

Подобрав оружие, они заковыляли вглубь зала. Вслед неслись звуки боя, лязг железа сменялся криками боли, но, не оглядываясь, наемники шли дальше. Лишь один раз Мычка не выдержал, на мгновение обернулся, прислушавшись, произнес:

— Шум затих. Это значит… — он замолчал, не в силах выговорить страшное.

— Ни чего это не значит! — оборвал маг зло.

Себия прошептала, пытаясь придать уверенности голосу:

— Зола прав. Наверное, они отманили чудовище в проход, а может быть даже уничтожили…

С трудом передвигаясь, Дерн вскинул голову, его лицо распухло, зеленоватая кожа приняла землистый оттенок, пробормотал:

— Озеро… Им нужно отходить к озеру. Это единственная возможность…

Мычка пытливо вгляделся в лицо болотника, но тот впал в забытье, повиснув всей тяжестью на руках товарищей.

Вскоре показался знакомый округлый провал. Пройдя вдоль края, остановились возле разрушенной стены. Глядя на уходящие вверх ступеньки-скобы, Зола поморщился, сказал с великим сомнением:

— Вы уверены, что, когда поднимемся на достаточную высоту, металл не обрушится под нашим весом?

Себия в бешенстве сверкнула глазами, бросила зло:

— Излишне робким предлагаю остаться. Коротать время с чудовищем, когда оно вернется, будет неизмеримо приятнее, чем через силу тащиться вверх, раздражая товарищей непрерывным нытьем.

Зола с удивлением посмотрел на девушку, затем перевел взгляд на Дерна, которого положили тут же, произнес примирительно:

— Хорошо, отложим разговор до лучших времен. Но что делать с ним?

Болотник вдруг открыл глаза, произнес чуть слышно:

— Зелья…

Ему мгновенно подали измятую котомку. С трудом шевеля рукой, Дерн долго копался внутри, наконец извлек небольшую металлическую коробку, подцепив ногтем, откинул крышечку, вытряхнув на ладонь крохотный, размером с горошину, серый шарик, тут же забросил в рот, а коробочку закрыл и спрятал обратно.

Друзья в растерянности переводили взгляд с болотника на металлическую лестницу и обратно, Дерн едва двигался, и вряд ли поднялся бы сколько-нибудь далеко, а втащить его массивное тело наверх иным способом не представлялось возможным.

Некоторое время ничего не происходило, Дерн сидел закрыв глаза и, казалось, даже не дышал. Но тут его грудь высоко поднялась, дрогнув, поползли вверх веки, и даже синева вокруг губ, как будто уменьшилась. Глубоко вздохнув, болотник сдвинул плечами, произнес с удовлетворением:

— Не обманул торговец.

Себия неверяще смотрела, как Дерн встал, забросив на плечи котомку, подошел к лестнице, проверяя, пару раз дернул ступеньку на себя. Подземница обратила внимание, что болотник даже переступал с легкостью, хотя совсем недавно едва переставлял ноги.

Обернувшись, Дерн поймал на себе изучающие взгляды спутников, сосредоточенно произнес:

— Времени мало, нужно выступать. Идите вперед, я за вами.

Все еще под впечатлением от мгновенного выздоровления товарища, Мычка с опаской спросил:

— Ты уверен? Может лучше…

— Нет, — Дерн жестом заставил его замолчать. — Если упадет кто-то из вас, попробую удержать, если упаду я…

Первой на ступеньки скользнула Себия, взлетев под самый потолок, на мгновение зависла, поджидая товарищей, за ней, почти также быстро, поднялся Мычка. Зола пристроил посох за плечом, использовав в качестве веревки пояс, с кряхтением полез следом. Дождавшись, пока спутники скроются в черном провале купола, Дерн оглянулся, но кромешную тьму не рассеивала ни единая вспышка, а глубины зала оставались угрюмо молчаливы. Удовлетворенно кивнув, болотник поставил ногу на первую ступеньку.

ГЛАВА 17

Гулкие шаги отдаются еле слышным эхом, снизу доносится надсадное дыхание товарищей. Себия поднималась вверх, потеряв счет времени. Заложенная в капюшон сфера подсвечивает путь, одновременно служа путеводной звездой тем, кто карабкается следом. Рука привычным рывком пробует на прочность каждую следующую скобу, прежде чем опереться всем весом.

Подземница не сомневалась в том, что оборвись одна, или даже пару скоб разом, она сумеет удержаться. Во время обучения приходилось тренироваться в намного более сложных условиях, но внизу трое товарищей, и хотя они тоже не простые крестьяне, но могут не удержаться, ненадолго отвлекшись, или притупившаяся реакция не позволит вовремя сжать руку, а потом недолгий свист ветра в ушах, и глухой удар тела о камни, после которого лишь тьма.

Завязки плаща впиваются в шею, не давая вздохнуть, онемевшие ладони нащупывают очередную скобу. Внезапный хруст и шелест каменных крошек, картина смазывается, а в бок больно упирается металл. Вскрикнув, Себия повисла на одной руке, вырванная из каменного ложа скоба скользнула из руки, исчезнув в темном провале.

Идущий по пятам, Мычка рванулся вверх, застыл, подставив ладонь под ногу в изящном сапожке. Опустив глаза, подземница перехватила испуганный взгляд, произнесла извиняясь:

— Одна из скоб…

Снизу донеслось ворчливое:

— Ну что там у вас опять? Едва успел голову убрать…

Мычка перевел взгляд, крикнул сдавленно:

— Осторожнее, здесь пара неустойчивых ступеней.

Поблагодарив вершинника взглядом, девушка заскользила вверх с новыми силами, досадуя на себя за проявленную слабость. Замечталась, как дура, того гляди, спутники сочтут бесполезным балластом, неспособным обеспечить собственную безопасность, оставят в ближайшем селении. Закусив губу, она с остервенением дергала и дергала бесконечные скобы, когда рука, в очередной раз потянувшись вверх, ухватила пустоту.

Оглядевшись, Себия поняла, что подъем не закончен, просто в скале образовалась обширная полость, в которой хоть и с трудом, но могли бы разместиться несколько человек. Подземница подняла голову, выше, там где полость заканчивалась, ступеньки начинались вновь. Перебравшись через край, девушка вытряхнула потускневшую сферу из капюшона, и выставила над пропастью, подсвечивая дорогу спутникам.

Вскоре над краем показалась голова вершинника, вымученно улыбнувшись, он уперся руками в камень и одним рывком закинул тело наверх. Спустя недолгое время поднялся Зола, лицо мага осунулось, глаза запали, а руки тряслись, как у древнего старца, не сопротивляясь, он позволил втащить себя, и едва его опустили на камни, тут же обмяк, жадно впитывая разгоряченным телом прохладу скалы.

Последним появился Дерн, лицо болотника выглядело посвежевшим, на щеках проступил румянец, а взгляд казался чистым и умиротворенным, словно он не поднимался долгое время по узким ступенькам, с риском каждое мгновение сорваться, а совершил небольшую прогулку. Преодолев край, он снял с плеч котомку, поставив дальше от пропасти, и лишь после этого уселся сам.

Оглядев Дерна с головы до ног, Себия потрясенно выдохнула:

— Но как?.. Ведь ты едва двигался.

— Жемчуг воскрешения. — Глядя в непонимающие глаза подземницы, болотник объяснил: — Один из торговцев в твоем городке продавал это лекарство. Честно говоря, я не верил, что оно настоящее, слишком редкие ингредиенты, слишком сложный процесс, хотя и отдал за него в два раза больше, чем за все остальные зелья и котомку вместе взятые.

— Стоило так рисковать? — поинтересовался Мычка.

— Как видишь, — Дерн развел руками. Подумав, добавил: — Да и что мне с драгоценностей? В них нет силы.

— А в зельях, значит, есть? — прохрипел с пола Зола.

— Как видишь.

— Ерунда, — маг осторожно сел, вяло отмахнулся, — и не в камнях сила, и не в зельях.

Мычка с интересом слушал, ожидая, что Дерн начнет спорить, но тот лишь кивнул, соглашаясь, замолк, глядя на противоположную стену колодца. Так и не дождавшись ответа, вершинник поинтересовался:

— А в чем тогда сила?

— Сила в несгибаемой воле, — отстраненно произнесла Себия, — когда ты не отступаешь под натиском врага, и даже смертельно раненный, поднимаешься в последнюю битву, чтобы с честью пасть… По крайней мере, так говорил мой отец, и не нашлось ни одного смельчака, кто бы оспорил эту мудрость.

Маг сплюнул, сказал зло:

— Это не мудрость, а дурость. Настоящая сила в знаниях, что отличают нас от животных.

Разговор прервался. Сдвинувшись так, что на полу освободилось небольшое пустое пространство, Себия развязала заплечный мешок, постелив чистую тряпицу, стала по очереди извлекать ломти вяленого мяса, раскладывая сверху. Отвязав от пояса, Мычка положил тут же бурдюк с легким вином. Дерн добавил каких-то засохших растений, положив по веточке на каждый ломтик мяса. Глядя на приготовления, Зола сотворил небольшой тусклый огнешар, от которого сразу пошло приятное тепло, согревая озябшие конечности и высушивая еще сырую после похода по катакомбам одежду.

Закончив трапезу, расположились в расслабленных позах. Себия спрятала в мешок остатки мяса, а Мычка убрал изрядно полегчавший бурдюк. Отодвинувшись в дальний угол, Зола принялся перебирать найденные сокровища. Когда маг стал доставать книги, его лицо разгладилось, а на губах обозначилась улыбка, словно у стены скрючился не пожилой умудренный опытом муж, а перебирающий найденные в бабушкином сундуке сокровища мальчуган.

Улыбнувшись уголками губ, Дерн отвел глаза, когда из угла, где притулился Зола раздался сдавленный вздох. Все разом повернулись на звук. На первый взгляд ничего не изменилось, маг по-прежнему сидел с книгой в руках, разве что его лицо приобрело странное выражение, глаза выпучились, а на висках набухли жилы. Прищурившись, Мычка заметил, что руки Золы чуть заметно подрагивают, словно маг пытается, и никак не может оторвать ладони от книги.

— Она… она не… — с остановившимся взглядом просипел Зола.

Он отбросил книгу, схватил другую, затем еще. Друзья с изумлением наблюдали, как маг нервно хватает, и тут же отбрасывает книги в сторону. Под конец, не выдержав, Зола с криком ярости метнул стопку в пропасть, закрыв лицо руками, уронил голову на грудь. Подобрав одну из отлетевших в сторону книг, Дерн попытался открыть тяжелый фолиант, но лишь грустно усмехнулся. В силу неизвестных причин страницы слиплись намертво, превратив источник величайших знаний в бесполезный кусок дерева.

Остальные тоже взяли по книге. Безрезультатно попытавшись раскрыть страницы, Мычка произнес, успокаивая:

— Благодаря этому они и сохранились. Если уж металл за прошедшее время превратился в горсти пыли, что бы стало с книгами…

— Наверное ты прав, — тяжело отозвался Зола, — это было бы слишком легко, разом обнаружить разгадки всех тайн древних, всего лишь порывшись в старом шкафу. Пойдемте, усталость вытеснит тягостные мысли.

Глядя, как он тяжело встает, замедленно вскидывает полегчавшую котомку на плечо, словно разом постаревший на десяток лет, остальные не решились возразить, засобирались следом.

И вновь бесконечная лестница. На этот раз первым полез вершинник, а Себия, озабоченая состоянием Золы, пошла второй. Стараясь не разгоняться, девушка время от времени косилась на понурившегося мага, опасаясь, как бы тот в расстройстве чувств не сорвался в пропасть, недостаточно крепко взявшись за скобу, или неловко поставив ногу.

Заметно похолодало, ребристый металл скоб неприятно жег обнаженную кожу и приходилось все чаще останавливаться, согревая ладони дыханием. Мычка, а за ним и Себия обернули руки плащами, соорудив подобие рукавиц, Зола выпустил рукава халата на всю длину, обмотав ладони, лишь Дерн, как ни в чем не бывало, равномерно переставлял руки, словно не чувствуя холода.

Стало труднее дышать, на стене засеребрился иней, а изо рта при каждом выдохе вырывалось облачко пара. Скобы покрылись слоем льда, отчего передвижение замедлилось еще больше, прежде чем шагнуть на следующую ступеньку, приходилось тщательно проверять, насколько устойчива другая нога, и лишь затем, крепче ухватившись руками, резким рывком переносить вес тела.

Громко вскрикнул Зола. Себия резко наклонилась, вытянув руку вниз раньше, чем успела сообразить, что произошло, но вместо белесого пятна белого халата мага внизу пугающе чернела пустота. Одним движением выхватив из капюшона сферу, подземница осветила пространство под собой, с облегчением выдохнула. Десятком ступеней ниже замер Дерн, сжимая левой рукой обмякшее тело мага. Подняв голову, болотник успокаивающе кивнул, переведя взгляд на Золу, поинтересовался:

— Держаться можешь?

Тот кивнул, ответил нервно:

— Проклятые ступеньки совсем обмерзли, уже и металла не видать. Если так пойдет дальше…

Не слушая, Дерн поднял мага повыше, поддержал, ожидая, пока Зола зацепится всеми четырьмя, крикнул продолжающей светить Себии:

— Все, двигаем дальше. Надо успеть подняться, пока до конца не обмерзли, а то у меня рук на всех не хватит ловить.

И снова изнурительный подъем. Холодный воздух колодца словно вампир высасывает силы, а руки промерзают даже через импровизированные варежки. Заиндевевшие стены шахты уходят вертикально вверх, теряясь в черной бездне. И не единого луча света не пробивается из этой бесконечной тьмы, словно это вовсе не затяжной подъем, а спуск в глубочайшее подземелье, что будет длиться вечно, до тех пор, пока истощенные тела не отдадут последние капли тепла, а руки не разожмутся, вместе с металлическими ступенями, отпуская все тревоги и тяготы мира.

Откуда-то издали, словно из другого мира, послышался восторженный крик. Дерн тряхнул головой, прислушался, с трудом вырываясь из сонной дремы, в которую мало-помалу погрузился. Крик повторился, но на этот раз громче и гораздо ближе. Преодолевая сопротивление закостеневших мышц шеи, болотник поднял голову, сверху, в неправдоподобной близости, метались отблески магической сферы и непрерывно сыпалось мелкое снежное крошево. Дерн с удивлением отметил, как из стены, чуть в стороне от лестницы, высунулся Мычка, призывно махнул рукой, и вновь исчез. Списав увиденное на искаженное усталостью сознание, болотник продолжил подниматься, но внутри зашевелилось радостное предчувствие конца пути. Собрав в кулак остаток сил, Дерн рывком преодолел еще несколько ступеней, и едва не провалился в открывшееся пустое пространство.

ГЛАВА 18

Вспыхнул, разгораясь, крупный огнешар, повеяло живительным теплом. Истратив остатки сил, Зола упал ничком на покрытый мелкими ледяными кристаллами пол. Его перевернули, уложили на плащ, после чего замерли у магического огня, отогревая закоченевшие до полной бесчувственности конечности.

Стуча зубами, Мычка произнес:

— Я боюсь представить, что снаружи, если здесь, внутри, такой холод.

Дерн осмотрелся, позади чернеет отверстием зев бездонного колодца, в нескольких шагах, повторяя очертания провала, начинается ровная стена, что, поднимаясь на высоту в полтора копья, плавно изгибается, образуя сверкающий снежным серебром плоский купол, произнес замедленно:

— Не хотелось бы говорить о грустном, но… ты уверен, что отсюда есть выход? Я не заметил дверей.

Пока Мычка вертел головой, пытаясь угадать в заиндевелой поверхности стен очертания прохода, подземница поднялась, привычным движением достала кинжал, и с размаху погрузив острие в наросшую на стене снежную шубу, неторопливо двинулась по кругу. Передвижение Себии сопровождалось сухим скрежетом. Там, где девушка проходила касаясь стены, в снежном покрове оставался глубокий след с тонкой чернеющей полоской камня.

Продолжая отогревать руки, наемники провожали девушку недоуменными взглядами. В одном месте подземница остановилась, начертила двумя короткими движениями кинжала косой крест, и все также, неторопясь, двинулась обратно.

Дерн дождался, пока подземница вновь усядется возле огня, спросил:

— Как я понимаю, это и есть дверь?

— Да, но она насквозь промерзла, и, боюсь… без помощи Золы нам не справиться, — негромко произнесла Себия.

При этих словах губы мага чуть заметно дрогнули, раздался свистящий шепот:

— Огнешар мне в глотку, если ближайшие сутки я хоть пальцем шевельну.

Болотник с кряхтением потянулся к котомке, долго возился гремя горшочками, вытащив нужный, неторопливо вытащил плотно притертую крышечку. Глаза Золы расширились, когда ему в рот полилась дурно пахнущая жидкость, схватившись за горло, маг зашелся в жесточайшем приступе кашля.

Мычка с некоторым опасением смотрел на мучения товарища. Перехватив его взгляд, Дерн покачал головой, показывая, что все идет, как нужно. Вскоре кашель стал тише, а затем и вовсе прекратился. Когда Зола поднял лицо, все заметили, что щеки мага заметно порозовели, а измазанные слюной руки перестали дрожать. Обратив на друзей слезящиеся глаза, он прохрипел:

— Вот что за что я вас люблю — в могилу загоните, а своего добьетесь.

Дерн дружески хлопнул Золу по плечу, едва не уронив ослабшего товарища, сказал тепло:

— Скорее насильно оживим, и заставим работать на благо общества.

Погрелись еще немного, за одно уничтожили остатки вяленого мяса. Пока Мычка растапливал замерзшее вино, сунув бурдюк, едва ли не в центр огнешара, Дерн колдовал с какими-то подозрительными белесыми корешками. Дождавшись, когда вино вновь перейдет в жидкое состояние, болотник забрал бурдюк у вершинника, всыпал туда горстку корешков, и некоторое время тщательно взбалтывал. Получившееся в результате зелье он капнул себе на ладонь, лизнул, после чего потребовал чтобы каждый сделал по глотку.

— Зачем это? — полюбопытствовал Мычка, скривившись от приторного вкуса.

— Поможет согреться, — Дерн вернул вершиннику бурдюк, в котором перекатывались остатки вина. — Если за стенами так же холодно, это не будет лишним.

Тем временем, Зола подошел к вычерченному Себией кресту, с ходу влепив в дверь огнешар. Зашипело, взметнулось облако мгновенно испарившегося льда, в белой стене мгновенно протаяло широкое пятно, сперва идеально круглое, оно постепенно вытянулось книзу, образовав овал в котором ясно обозначились очертания части врат. Маг добавил еще пару мелких огнешаров, задумчиво глядя на проступающие контуры створок, произнес скептически:

— Мне расплавить и это, или будут другие предложения?

Себия, последовавшая за Золой как тень, выступила вперед, внимательно осмотрев врата, произнесла:

— Я не вижу скважины для ключей.

— Так для чего…

Не дав магу договорить, подземница продолжила с нажимом:

— Но судя по тому, как искорежен металл в местах где обычно крепятся петли… врата не закреплены.

Неслышно приблизился Мычка, поинтересовался:

— Тогда почему они стоят?

— Смерзлись, — девушка пожала плечами. Добавила, глядя на мага: — Если Зола будет так добр, и подогреет еще… возможно не придется даже ломать.

К всеобщему удивлению Зола спорить не стал. Отступив на пару шагов, он перехватил посох обеими руками и выставив перед собой, словно копье, сделал движение, будто собирался пронзить стоящего впереди врага. Камни в навершие посоха заблистали багрянцем, в воздухе задрожал, наливаясь злой силой, крупный огнешар, но против обыкновения не понесся стремительно, неспешно поплыл в сторону двери. Коснувшись врат, шар плавно вошел в металл, оставив после себя багровое пятно.

Зашипело, протаявшее пятно расширилось еще больше, а за вратами что-то подозрительно хрустнуло. Зола сотворил еще один огнешар. Врата накалились до такой степени, что рядом стало тяжело стоять, а снаружи что-то непрерывно звенело и лопалось, наполняя помещение тонким звоном.

Когда маг приготовился сотворить третий огнешар, за вратами оглушительно грохнуло, створки разом просели, и замедленно вывалились внутрь, едва не отдавив ноги стоящему ближе всех Мычке.

Из открывшегося проема ударили лучи солнца, заставив всех зажмуриться. Щурясь от непривычно яркого света, Зола прошептал:

— Наконец-то. Как давно я не видел настоящего неба…

Прикрывая глаза рукой, Себия произнесла в затруднении:

— Если на поверхности везде так светло, мне придется тяжело.

— Гораздо, гораздо светлее, — широко улыбаясь, произнес Мычка, — но ты быстро привыкнешь. Ах, если бы ты знала, как прекрасна на восходе солнца зелень лесов, и эта чудная прохлада голубых озер…

Дерн принюхался к морозному воздуху, произнес, остужая пыл вершинника:

— Не торопись. Пока что я вижу лишь нагромождения льда.

Мычка легкомысленно отмахнулся:

— Главное, мы наконец-то покинули это царство вечной тьмы…

— Жаль только не все, — чуть слышно пробормотал болотник.

Глядя, как потемнело лицо болотника, Себия шагнула ближе, с жаром произнесла:

— Не будем хоронить того, кто, возможно, еще жив. — Подземница осеклась, вспомнив оставшееся внизу чудовище, закончила через силу: — По крайней мере, отложим тризну до лучших времен.

Собирались в молчании. Дерн нацепил неизменную котомку, Себия набросила на плечи плащ, Зола пристроил на плечо сумку со свитками, только Мычка стоял в растерянности, оружия у вершинника не осталось, кроме короткого кинжала на поясе, да двух метательных ножей, и Мычка чувствовал себя голым, подняв оба заплечных мешка, свой и Себии, он двинулся к выходу.

Проломив остатки сковывающего ворота льда вышли наружу. Мычка присвистнул. Вокруг, куда не глянь, поднимались отвесные ледяные стены, переливаясь острыми гранями в лучах полуденного солнца, лишь впереди, свободное от смерзшихся нагромождений воды, открывалось извилистое ущелье.

Раздраженно сплюнув, Зола буркнул:

— Что за жизнь? Едва кончился камень, начался лед.

Выстроившись цепочкой, неспешно двинулись вдоль ущелья. После недолгих пререканий первым пошел Мычка, легко двигаясь по плотному снегу, словно всю жизнь провел в горах, вершинник не чувствовал холода, вдыхая морозный воздух полной грудью, он наслаждался свободой. Даже стиснувшие дорогу ледяные глыбы не смущали Мычку, после узких нор подземелий, где каменная твердь давила одним своим видом, ледяные торосы воспринимались легко и не вызывали ничего, кроме любопытства.

Остальные не разделяли радость вершинника: Зола негромко ворчал, зябко кутаясь в халат, Дерн, то и дело до колена проваливающийся в снег, с мученическим видом вытаскивал ноги, готовясь провалиться при следующем шаге, а Себия, прищурившись, опасливо поглядывала на нависающие глыбы льда, время от времени вздрагивала, когда в глубине мутной ледяной массы раздавалось негромкое потрескивание.

— В чем дело? — Зола поднял глаза, уставился на замершего вершинника.

— Направо или налево? — Мычка в затруднении повернулся к товарищам.

В нескольких шагах впереди ущелье раздваивалось, налево шел более широкий путь, но из-за громоздившихся повсюду глыб льда казался менее привлекателен, чем правый, заметно уже, но с относительно ровной поверхностью, где лишь изредка вспучивались глыбки льда присыпанные тонким слоем снега.

Повертев головой, Дерн сказал:

— Разумнее идти туда, где путь шире.

— Но удобнее, где ровнее, — отрезал Зола.

Себия, на которую обратили взоры, ожидая поддержки, осторожно произнесла:

— Простые пути ведут к жилью, сложные — к тайнам.

— И какой же из них проще? — с улыбкой поинтересовался Мычка.

Поморщившись, Зола предложил:

— Можно разделиться. Двое пойдут направо, двое налево, потом сравним результаты.

Мычка покачал головой, сказал с нажимом:

— Ты недооцениваешь опасность путешествий в горах. К тому же мы не знаем какие животные могут встретиться, а я почти без оружия.

— Хорошо, хорошо, — сдаваясь, маг поднял руки, — идите, куда считаете нужным, только быстрее, я скоро окоченею в этом леднике.

Вершинник кивнул, и тут же двинулся направо. Себия догнала Мычку, пошла рядом, приноравливаясь к широкому шагу спутника, поинтересовалась:

— Почему ты выбрал именно этот путь?

Тот пожал плечами:

— Нам нужно попасть в обжитые места как можно скорее, хотя бы для того, чтобы запастись теплой одеждой. Узкий путь, я уверен, никуда не ведет, но лучше узнать наверняка, чтобы потом, когда придется ползти из последних сил, сомнения не ослабляли.

Девушка поежилась, спросила с опаской:

— А придется?

Мычка внимательно посмотрел на подземницу, произнес понизив голос:

— Вяленого мяса почти не осталось, мы сможем перекусить от силы пару раз, и то, если совсем по чуть-чуть, а учитывая, что в таких местах пищу вряд ли удастся раздобыть…

Себия помолчала, настороженно оглядываясь, сказала:

— В родных местах я редко ощущала страх, даже, когда приходилось заходить в очень опасные места, но здесь… — он передернула плечами, — я чувствую себя неуверенно.

Мычка позволил себе коротко приобнять девушку, сказал с улыбкой:

— Не бойся. Здесь ничего нет кроме льда.

— А опасные хищники?..

— Нет, — вершинник покачал головой, — тут им попросту нечего есть. Сама понимаешь, жить без пищи, да еще в таком холоде, мягко говоря сложновато.

Подземница искоса взглянула на вершинника, спросила отстраненно:

— И та тварь, что мы встретили в странном зале… ей тоже нужно питаться?

Мычка не ответил, но его шаги стали заметно осторожнее, а глаза забегали, обшаривая каждую подозрительную трещину и выступ.

Вскоре ущелье сузилось настолько, что пришлось растянуться цепочкой, чтобы хоть как-то протискиваться через сдавливающую толщу льда.

— Может уже стоит повернуть? — натужно произнес Дерн, с усилием прорываясь через особо узкое место.

— Еще чуток, — бодро отозвался Мычка. — Впереди виднеется пещера, там и определимся.

Ощутив, наконец, свободное пространство, путешественники с облегчением вздохнули. Дерн опустился прямо на ледяную поверхность, не беспокоясь возможностью переохладиться, сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности:

— Похоже, эта дорога не выведет нас к жилью.

Мычка развел руками, сказал с подъемом:

— Зато не будет сомнений.

Зола прошелся по пещерке, оббивая посохом острые грани льда, остановился возле дальней стены, вглядываясь в гладкую поверхность, произнес:

— Себия, деточка, подойди-ка поближе, у тебя из нас всех самое острое зрение…

Удивленная подобным тоном, подземница вскинула брови, но послушно приблизилась, спросила негромко:

— Что-то не так?

Поманив ее пальцем, маг ткнул посохом в прозрачную стену перед собой, прошептал таинственно:

— Что ты там видишь?

Стряхнув рукой мешающие обзору намерзшие кристаллики льда, девушка всмотрелась внимательнее и ахнула. Из мутной голубизны, сквозь холодную толщу льда, на нее смотрел человек.

ГЛАВА 19

На восклицание Себии подскочил Мычка, встал рядом. Со вздохом поднялся Дерн, подошел ближе, вгляделся поверх голов.

— Что думаете? — поинтересовался Зола.

Мычка всмотрелся внимательнее, лицо мертвеца искажено мукой, рот распахнут в беззвучном крике, грудь выгнута вперед, а руки отставлены, словно перед смертью человека что-то с силой ударило в спину, пробормотал чуть слышно:

— У него странные доспехи, я никогда таких не видел.

— Что-то мне подсказывает, никто и никогда не видел таких, — произнес Дерн.

— Он умер не своей смертью, — негромко произнесла Себия, — так искажаются лица лишь от очень, очень сильной боли.

Мычка покосился на подземницу, затем вновь взглянул на человека, перевел взгляд ниже, сказал сдавленно:

— Оружие… Что это за оружие!?

Дерн кивнул, произнес загадочно:

— И оружие тоже.

В правой руке, зажав под мышкой, человек держал странное приспособление — металлическая конструкция с несколькими небольшими ручками и длинной трубкой на конце.

Зола развел руки, отстраняя товарищей, сказал коротко:

— Назад.

— Что ты задумал? — испуганно воскликнула подземница.

Зола сказал просто:

— Нужно его вытащить. Я не могу просто так проходить мимо тайн этого мира. Да и одежка пригодится.

Ударил огнешар, затем еще, взметнулись облачка пара, ледяной панцирь зазмеился трещинами, а сверху посыпались мелкое мерзлое крошево. Дерна в плечо больно клюнула сосулька, подняв голову, болотник застыл, свод пещеры угрожающе щетинился огромными ледяными глыбами. Глыбы чуть заметно вибрировали, но с каждым ударом магического огня вибрация становилась все сильнее. Сперва отлетали лишь мелкие сосульки, но вот выпал и с возрастающей скорость понесся вниз крупный, с голову лошади, кусок, с грохотом разбился, обдав путешественников брызгами замерзшей воды, за ним еще и еще. Куски начали падать чаще. С трудом увернувшись от очередной глыбы, Мычка крикнул:

— Зола, прекрати, мы погибнем!

Но маг лишь упрямо сдвинул брови, продолжая пробиваться к заветной цели. Пещера уже ходила ходуном, грозя завалить смельчаков, посмевших нарушить вековечный покой, когда Дерн решился. Махнув руками, он проревел:

— Все на выход!

Мычка с Себией бросились к выходу, на бегу уворачиваясь от непрерывно сыплющихся обломков, а болотник шагнул к магу, что, словно огненный демон, возвышался в клубах пара, непрерывно извергая огонь, сгреб друга в охапку, и, закинув на плечо, гигантскими скачками понесся из пещеры, рискуя каждое мгновение поскользнуться на разлитой повсюду воде.

— Нет! Пусти-и…

Надрывный крик Золы потонул в гулком грохоте. Пещера разваливалась на глазах, навсегда ограждая от мира спрятанную в себе тайну. Огромные глыбы рушились одна за одной, сотрясая землю, а стены ущелья низко вибрировали в ответ, словно возмущаясь дерзостью пришельцев.

Остановились, лишь добежав до развилки. Тяжело отдуваясь, Дерн опустил Золу на землю, подхватив горсть снега, приложил к пылающему лбу. Не глядя на товарищей, маг понуро побрел вдоль ущелья, посох в его руке бессильно волочился следом, оставляя в снегу извилистый рваный след.

Мычка проводил его взглядом, сказал задумчиво:

— У меня смутное ощущение, что когда-нибудь Зола нас все же похоронит вместе с очередной находкой.

Закинув на плечи снятые на время отдыха мешки, вершинник пошел вслед за магом, за ним двинулись и остальные, прислушиваясь к зловещему свисту ветра и настороженно поглядывая по сторонам.

Идти стало легче, изломанные глыбы льда, торчащие из-под снега, словно кости древних животных, закончились, и путники ступали почти не глядя под ноги. Ущелье стало шире, ледяные стены разошлись, и уже не казались такими грозными, сверкая голубыми изломами в сотне-другой шагов по сторонам.

Показалась первая растительность. Из снега, топорщась пожелтевшими кисточками, поднималась жухлая трава, а в отдалении ощетинился корявыми ветками низкий кустарник. Вместе с растениями появились и животные. Путь, то и дело, пересекали цепочки круглых оттисков небольших лап, а кое-где взгляд натыкался на целые полянки утоптанные крестообразными птичьими следами. Недвижимо раскинув крылья, в небе парил орел, высматривая шныряющих в сугробах мышей, а в отдалении кралась лисица.

Подземница непрерывно вертела головой, с упоением всматриваясь в заснеженные просторы незнакомого мира. С удивлением разглядывая косматые облака, неспешно плывущие по небосводу, девушка с восхищением произнесла:

— Просто невероятно. Я никогда и не думала, что небо может быть таким удивительным.

— То ли еще будет, — сказал Мычка с улыбкой.

Путь шел заметно в гору. Преодолев крутой подъем, вскарабкались на вершину и замерли в восторге. Вокруг, насколько хватало глаз, вздымались горные пики, окруженные облачной вязью, холодно блестели далекие вершины, а впереди, всего в нескольких сотнях шагов, проводя четкую границу, возвышался заснеженный лес.

Глядя на замершие сосны, Мычка оживленно произнес:

— Если все пойдет по плану, к вечеру нас ожидает ужин из свежеприготовленного зайца, или кабанчика, или…

— Прекрати! — раздраженно перебил Зола. — Я сейчас слюной подавлюсь, а ведь у тебя даже лука нет.

Вершинник усмехнулся:

— С луком, зверя добыть большого ума не надо.

Дерн сказал задумчиво:

— Ты будто радуешься тому, что остался без оружия.

Мычка тряхнул головой, отчего смерзшиеся сосульки волос тоненько зазвенели, сказал, с трудом сдерживая нетерпение:

— Я уже забыл, когда последний раз охотился. И такая мелочь, как отсутствие лука, меня точно не остановит.

Пока Мычка, сделав ладонь козырьком, вглядывался в лес, Дерн обернулся и пристально изучал блестящие стены льда. Закончив осмотр, болотник пробормотал:

— Мы находимся в месте соединения двух ледников…

— Что это значит? — поинтересовалась подземница, наблюдая за отстраненным лицом Дерна.

— Это значит, что мы идем в обратную сторону, — объяснил Зола.

— Не обязательно в обратную, — поправил Дерн, — просто мы пришли из долины, а сейчас поднимаемся в горы.

Девушка непонимающе переводила взгляд с одного на другого, спросила в замешательстве:

— А что нам мешает спуститься?

Покосившись на мага, что уже начал проявлять признаки раздражения, Дерн терпеливо объяснил:

— Ледник и мешает. Вспомни те ледяные скалы, мимо которых прошли совсем недавно, мы не сможем их пересечь напрямую.

— Значит надо обойти, только и всего, — уверенно произнесла Себия.

— Все верно, — кивнул болотник, — только, как я уже сказал, мы находимся между двух ледников, и обход может затянуться.

Скрипнул снег, Мычка молча направился в сторону леса. Остальные еще некоторое время осматривались, но вскоре двинулись следом. Когда, с трудом вытаскивая ноги из глубокого снега, добрались до первых деревьев, стало смеркаться. От высоких стволов протянулись длинные тени, а воздух заметно похолодел.

Выбивая зубами мелкую дробь, Зола пробормотал:

— Если мы прямо сейчас не найдем веток для костра, я подожгу лес.

Впереди открылась небольшая поляна, на противоположной стороне которой, словно повинуясь желанию мага, топорщилось засыпанными снегом ветвями поваленное дерево.

С радостным восклицанием Зола устремился вперед, не обращая внимание на острые сучья, начал отламывать ветки одну за одной, и не успели друзья приблизиться, как возле дерева уже разгорался костер. Огонь сперва неуверенно грыз мелкие веточки, давясь сырым деревом и постреливая струйками пара, затем окреп, перекинулся на сучья побольше, и вскоре пламя уже ревело, отбросив наступающие сумерки далеко вокруг.

Снег вокруг костра быстро растаял, показалась покрытая прелой хвоей земля, а от сгрудившихся у костра путешественников пошел пар. Негромко заскрипел снег, к костру приблизился Мычка, держа в каждой руке по жирному зайцу, оглядев пламя удовлетворенно кивнул, бросил добычу на землю.

Пока Дерн таскал охапками огромные сучья, а Себия отрезала небольшие мохнатые веточки, сооружая из них подобие лежаков, Мычка быстро распотрошил зайцев, ловкими движениями снял шкурки, и натянул тушки на заостренные палочки воткнутые возле огня.

Вскоре вкусно потянуло жареным мясом. Восседая на ворохе сосновых веточек, Зола лишь громко сглатывал, нетерпеливо поглядывая на вершинника, обжаривающего тушки. Наконец, мясо подрумянилось, начало покрываться золотистой корочкой, из под которой, то и дело, выстреливали струйки пара, а стекающие по кожице масляные капли падали в огонь, на лету вспыхивая, с шипением сгорали в раскаленных недрах.

Когда ожидание достигло высшей точки, Мычка пробормотал:

— Кажись, готово.

Сняв мясо с огня, вершинник аккуратно разрезал тушки на равные части, нанизал готовые куски на заранее подготовленные, очищенные от коры палочки, и торжественно вручил каждому его долю.

Изголодавшись за дорогу, путешественники набросились на мясо, обжигаясь и громко чавкая. Отбросив приличия, Зола вгрызался в сочную тушку так, что летели брызги. Не отставали и остальные, Дерн отрывал огромные куски и почти не жуя проглатывал, а сидящая напротив Себия работала челюстями так быстро и точно, что вскоре в ее руках остались лишь обглоданные кости.

Насытившись, замерли, не в силах пошевелиться. С трудом преодолевая сонливость, Дерн замедленно подкинул в огонь пару толстенных сучьев, и тут же улегся. Следом стали устраиваться на ночлег и остальные. Ткнувшись лицом в охапку зеленых иголок, затих Зола, упав на разлапистые сосновые ветки, и, завернувшись в плащ, тихо засопела Себия.

Чувствуя, что клюет носом, Мычка хотел тоже прилечь, но, пересилив сон, поднялся, наклонился над кучей заготовленных для костра ветвей, высматривая самые сухие. Когда набралось достаточно, вершинник неслышно отошел от костра, раскладывая веточки так, чтобы получился широкий круг. Накидав сверху старой хвои, чтобы ветви не бросались в глаза, Мычка вернулся к костру, и, едва прилег на расстеленный поверх вороха хвои плащ, мгновенно заснул.

Чуть слышно хрустнула ветка, затем еще. Мычка мгновенно проснулся, пальцы сами собой сомкнулись на рукояти кинжала, а уши развернулись к источнику звука. Зашуршало, раздалось негромкое сопение. Вершинник открыл глаза. Ночь закончилась, но испятнанное звездами небо лишь едва посветлело с восточной стороны. Костер догорел, и почти не давал света, но и этого хватило, чтобы разглядеть приближающееся к огню существо.

Мычка напрягся, лихорадочно продумывая план действий. Из своего положения он видел движущуюся тень лишь краем глаза, и не мог по достоинству оценить противника, но ночной гость не спешил нападать, и вершинник замер в ожидании.

Тень приблизилась к костру, припав к земле, зашуршала хвоинками. Мычка вспомнил, что с вечера оставил недоеденную заячью лапку. Но едва он успел подумать, как рядом возбужденно хрюкнуло, и сразу же раздалось смачное чавканье. Пришелец нашел угощение.

Мычка с облегчением вздохнул, матерый хищник не стал бы отвлекаться на объедки, а двуногие грабители в первую очередь попытались бы обезвредить мужчин. Улыбнувшись своим страхам, вершинник убрал руку от ножа и уже спокойно сел, чтобы рассмотреть ночного гостя нагло жрущего прямо возле углей.

Услышав шорох существо подняло голову и Мычка застыл, не в силах поверить в происходящее. Деловито дожевывая ножку, на него смотрел Шестерня.

ГЛАВА 20

Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза, после чего Шестерня выплюнул обглоданную кость, произнес ворчливо:

— Могли бы и побольше оставить.

Мычка стрелой взлетел с лежанки, крепко облапил друга, похлопывая по укрытым броней плечам, прошептал:

— А мы уже и не чаяли…

Шестерня некоторое время крепко обнимал вершинника, затем отстранился, сказал с ухмылкой:

— Да что со мной станется.

От звуков разговора проснулся Зола, сел, уставился очумело. За ним поднялся Дерн, взглянул неверяще, с силой протер глаза, пробормотал:

— Шестерня…

Сквозь сон улыбнулась Себия, произнесла ласково:

— С возвращением.

Взволнованный, Мычка подбросил в костер веток, отчего затаившиеся под слоем пепла, едва тлеющие искры весело взметнулись, стали расти, на глазах, набирая мощи, спросил нетерпеливо:

— Ну что же ты, рассказывай.

Пока Шестерня собирался с мыслями, его усадили на груду веток, сунули в руку кусок холодного зайца, продолжая все это время похлопывать, потряхивать и дружески толкать, пока пещерник не возопил:

— Да уймитесь вы, итак насилу дошел, сейчас последний дух вышибете.

Руки тут же исчезли, сменившись выжидательными взорами. Глядя, как пещерник замедленно жует, набив рот мясом, Зола не выдержал, рявкнул:

— Рассказывай же, наконец, еще успеешь пожрать.

Сглотнув изрядный ком, Шестерня произнес:

— Да особо нечего рассказывать.

Дерн выпучил глаза, произнес пораженно:

— Как нечего, а подземный демон? Я думал он вас… — замолчав, болотник дотронулся до шеи, словно незримая рука уже наложила костлявые пальцы, готовясь сжать.

Шестерня кивнул:

— Так все и было. Не смотря на то, что я орал, что есть мочи, что демона не убить, эти дурни кидались до тех пор, пока чудовище не поубивало половину, и лишь потом додумались отступить.

— А что же демон? — затаив дыхание, выдохнула Себия.

— Ничего, — Шестерня пожал плечами. — Выдавил нас за врата, и спокойно себе пошел обратно.

— Ну а ты? — Зола протянул к огню озябшие руки.

— А я, пользуясь неразберихой, ушел в сторонку, побродил, подумал, за одно наткнулся на какую-то комнату с бесхозными сундуками, — пещерник махнул рукой за спину, где, неподалеку, топорщился боками набитый до верху мешок.

Себия с Мычкой переглянулись, с трудом сдерживая улыбку. Дерн пораженно спросил:

— Так ты что, весь подъем тащил мешок на себе?

Шестерня на мгновение смутился, сказал оправдываясь:

— Так то вещи нужные, мало ли… пригодятся где. И вообще, не это главное. Вот как я вторично через зал тащился, так то намного хуже.

— Ну-ну, поведай, — подбодрил Зола.

Шестерня проглотил очередной кус мяса, оглянулся по сторонам, словно по — прежнему, находился в темном пространстве пещер, сказал, понизив голос:

— Я проклял все. Десятки раз умирал от страха, дважды поворачивал обратно, но всякий раз заставлял идти вновь. Ничего не видно, на пути кучи хлама, и, главное, где-то рядом затаилась тварь…

— Постой, постой, — прервал Мычка, — ты же видишь во тьме?

Пещерник дернул щекой, ответил недовольно:

— Я среди камней вижу, вернее, даже не вижу, а чую что ли, — он пошевелил пальцами, подыскивая сравнение, отмахнулся. — В общем, чувствую где камень, ну, и что рядом тоже. А там же сплошной металл! Чуть голову не расшиб. Хорошо, шлем не потерял, а то бы сейчас валялся с разбитым лбом.

— Значит ты все же обманул эту тварь! — Себия восхищенно покачала головой.

Шестерня помялся, сказал нахмурившись:

— Ну, не так чтобы совсем. Оно меня под конец заметило.

— И ты ушел? — Зола неверяще вздернул бровь.

— Ну да. Юркнул на лестницу и деру, ну а этот… это… в общем, не погнался он за мной.

Дикий, исполненный боли крик разорвал тишину леса. Все мгновенно замолчали, насторожено вглядываясь в темную чащу. Крик повторился, но уже значительно ближе, а следом за ним раздался вибрирующий, режущий уши вой.

Мычка одним движением оказался на ногах, выхватив из костра пылающую головню, метнулся в лес. Пока Дерн лихорадочно отыскивал кистень, а Зола принимал решение, Себия тенью скользнула за вершинником.

Досадливо крякнув, Шестерня воздел себя на ноги, поправив секиру, решительно двинулся следом. Одновременно выступил Дерн, не обнаружив оружия, болотник выхватил из огня здоровенный сук, и, обеспечив себя помимо оружия еще и светом, пошел плечо в плечо с пещерником. Зола проводил товарищей взглядом, но догонять не стал. Переложив посох так, чтобы можно было схватить в любое мгновение, маг замер, глядя на пляшущее пламя.

Мычка бежал по лесу, отставив факел немного назад, чтобы яркое пламя не слепило глаза. Деревья расступались точно живые, сугробы пружинили, не давая провалиться ногам, и даже самые корявые кусты пропускали гибкого вершинника, не чиня препятствий, словно чувствовали в одинокой фигуре родственную душу.

Выскочив на пригорок, Мычка замер, напряженно озираясь. Стало заметно светлее, и пространство леса значительно расширилось, открывая до того не заметные участки. Послышался шорох, рядом возникла Себия, успокаивая дыхание, огляделась, произнесла чуть слышно:

— Там, — изящная кисть указала в сторону.

Мычка прищурился. Неподалеку, едва заметное в предрассветной мгле, что-то смутно темнело в сугробе. Факел догорел и лишь чадил черным остовом. Отбросив ненужную палку, вершинник вытащил кинжал из ножен, и осторожно двинулся вперед.

Подземница шла сбоку и чуть сзади. Несмотря на царящую вокруг тишину, лицо девушки оставалось напряженным, а зрачки едва заметно подрагивали, отслеживая малейшее изменения в глубине неподвижного леса. Вскоре стало заметно, что впереди, уткнувшись лицом в снег, лежит человек. Не доходя нескольких шагов, Мычка замер, прикрыл глаза, вслушиваясь в тихие лесные звуки. Видя, что спутник не торопится, девушка подошла ближе, прошептала:

— Мы не поспешим ему на помощь?

Вершинник покачал головой, сказал чуть слышно:

— Это может быть обычная ловля на живца — один изображает труп, а пятеро сидят по кустам, ждут сердобольных.

— У вас занимаются такими вещами? — девушка округлила глаза.

Мычка отмахнулся:

— Чем только у нас не занимаются. Но здесь, похоже, все по настоящему, — он замер, вглядываясь во взрыхленный снег.

Себия увидела, как изменилось лицо спутника, брови удивленно взметнулись, а рот приоткрылся. Слуха достиг отдаленный шум, подземница заметно подобралась, готовясь к встрече, но, глядя на спокойное лицо вершинника, расслабилась. Из леса, громко пыхтя и сбивая с кустов охапки снега, выметнулись наемники, заметив товарищей, подошли ближе. Покосившись на тело, Дерн поинтересовался:

— Ничего подозрительного?

Мычка не отвечал, продолжая вглядываться в избороздившие сугроб следы, для чего даже опустился на колени.

Шестерня шумно высморкался двумя пальцами, сердито произнес:

— Так это и есть кричавший?

Пещерник нагнулся, рывком перевернул тело и отшатнулся с ужасом, на него уставился окровавленный череп. Испачканные кровью заостренные уши, уже схватившиеся морозцем, нелепо торчали в сторону, лишенные век глаза удивленно таращились на пришельцев, а обнаженные зубы скалились в ухмылке. Мычка отвел глаза, а Себия произнесла чуть слышно:

— Кому в этих диких местах понадобилось срезать кожу с лица одинокого охотника?

— Он даже не успел воспользоваться оружием, — Дерн кивнул на лук, торчащий из чехла за спиной мертвеца.

— Или не счел необходимым, — пробормотал Шестерня. Перевел взгляд ниже, где, разорванная крест накрест, меховая куртка выпирала наружу вместе с внутренностями, добавил: — Хотя, судя по ранам…

Мычка двинулся по кругу, с каждым шагом отходя от тела все дальше, пока совсем не скрылся в заснеженных зарослях. Когда он вернулся, Шестерня как раз закончил просмотр содержимого заплечного мешка охотника. Деловито переложив несколько копченых ломтей мяса к себе, пещерник поднял глаза на вершинника, поинтересовался:

— Нашел что?

Мычка о чем-то сосредоточенно размышлял, и не сразу ответил, лишь когда пещерник повторил вопрос, сказал замедленно:

— Я могу ошибаться, но по-моему это наш старый знакомый… Или кто-то из его родни.

— Тварь по заказу? — мгновенно отреагировал Дерн.

Вершинник кивнул:

— Похоже на то. Необычная походка, расположение пальцев на лапе не свойственное известным мне хищникам, след от хвоста… — он махнул рукой. — Как бы то ни было, нужно искать деревню, откуда этот охотник пришел, она должна быть недалеко.

— Деревня это хорошо, — задумчиво произнес Дерн, — пополним припасы, достанем одежды, заодно и о звере выясним.

— А с этим что делать? — Шестерня указал на труп. — Жители не обрадуются, если вдруг узнают, что мы оставили его на растерзание хищникам.

Мычка поднял распотрошенный пещерником мешок охотника, извлек со дна сложенную кольцами веревку, сказал мрачно:

— А мы и не оставим.

Спутники с недоумением наблюдали, как вершинник обвязал труп, затем осмотрелся, и лишь когда Мычка, примерившись, забросил веревку на один из торчащих над головой толстых сучьев, бросились помогать. Тело мертвого вершинника легко взмыло вверх, а конец веревки привязали за толстую ветвь растущего тут же кустарника. Мычка закрепил за плечом чехол с ненужным больше охотнику луком, приладил колчан и, глядя на висящего, негромко произнес:

— Ты не останешься не отмщенным.

Вернувшись, подсели к костру, некоторое время в молчании отогревали руки. Говорить не хотелось, и лишь кислое выражение на лице Золы, выжидательно прожигающего взглядом товарищей, заставило вкратце описать ситуацию. Выслушав рассказ, маг ненадолго задумался, затем произнес осторожно:

— Не сочтите безумцем, но… у меня появилось некое смутное чувство, что все это как-то связанно. — Заметив вопросительные взгляды, маг заговорил скороговоркой, словно боясь, что его прервут, не дослушав: — С тех пор, как мы взялись за заказ, мы то и дело, натыкаемся на неизведанное, — перечисляя, он начал загибать пальцы, — чудовище, что завело нас в подземелья, скрытые за дверями древние артефакты, озерный бог, что, по словам Дерна, даже близко не состоит в родстве с известными нам морскими животными…

— Неуничтожимый человек-демон, — подхватил Шестерня.

Зола кивнул, благодаря за поддержку, продолжил:

— А чего только стоит зал с удивительными железными истуканами… Да и шахту, по которой мы поднимались, рискуя жизнью, тоже не назовешь обычной. И вот опять, выйдя на поверхность, демон знает где, мы вновь натыкаемся на неизвестную тварь, о которой слыхом не слыхал наш охотник.

Не желая спорить, Себия произнесла осторожно:

— В мире много неизвестного.

— Конечно! — воскликнул маг с жаром. — Но ни за один раз, и ни в одни руки. А сколько мы пропустили лишь потому, что неслись сломя голову! Мир Себии с чудесной светящейся водой, удивительные волшебные сферы, над секретом которых я до сих пор ломаю голову.

— Что ты хочешь сказать? — подвел Дерн черту.

Не в силах сдерживаться, Зола вскочил, нервно заходил вокруг костра, обращаясь уже более к себе, чем к кому-либо:

— Судьба дала мне возможность узнать об этом мире нечто таинственное, доселе неизвестное, но очень важное. Каждое событие подталкивает меня к этому, не давая отступить. И теперь, горя жаждой познания, я не смогу остановиться, пока не распутаю окружающий нас клубок странностей и противоречий, — иссякнув, он упал на охапку зеленых ветвей, закрыв глаза, погрузился в размышления.

Дерн со странным выражением насмешки и печали смотрел на Золу, затем отвернулся, сказал негромко:

— Солнце встало, пора выступать.