Враги наших врагов

Насекомые против насекомых

Добрейший и чудаковатый кузен Бенедикт из романа Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан» был человеком поистине одержимым. В самые опасные моменты, в самых невероятных ситуациях не переставал думать о том, что составляло смысл его жизни. А страсть у него была единственная: он изучал насекомых и собирал редкостную коллекцию. Правда, бескорыстно преданный науке ученый все же не лишен был честолюбия, и ему очень хотелось открыть какой-нибудь неизвестный вид, который он смог бы назвать своим именем. Однажды такой случай представился: в его руках оказалось невиданное существо. И кузен Бенедикт разразился патетическим монологом:

«— Это единственное в своем роде насекомое!.. Насекомое, которое не принадлежит ни к одному из известных науке отрядов…, очень похожее на паука. Насекомое, которое было бы пауком, если б имело восемь лапок, и которое все-таки остается насекомым, так как у него только шесть лапок. Ах, друзья мои, мог ли я ждать такого счастья! Несомненно, мое имя войдет в науку! Это насекомое мое будет названо „Шестиног Бенедикта“».

Увы, переворот в науке о насекомых все же не произошел. Вернувшись на родину и вооружившись лупой, ученый, к величайшему своему огорчению, обнаружил, что перед ним обыкновенный паук, у которого, когда его ловили, неосторожно оторвали две ноги. «Шестиног Бенедикта» оказался обыкновенным паучком-инвалидом. Пауки же и другие членистоногие кузена Бенедикта не интересовали: он был убежденным энтомологом, специалистом по насекомым.

Свое название энтомология получила от греческого слова «энтомон» (насекомое). Раньше она занималась всеми животными из типа членистоногих, которые разделяются на классы: ракообразные (20 тысяч видов), паукообразные (27 тысяч), многоножки (8 тысяч) и насекомые (800 тысяч видов). Всем членистоногим присущи некоторые характерные особенности: двусторонняя симметрия тела, подразделяющегося на сегменты, конечности, состоящие из члеников, и хитиновый панцирь, заковывающий тело словно в броню.

С середины прошлого века от энтомологии отделились самостоятельные дисциплины — арахнология (наука о пауках), акарология (наука о клещах), карцинология (наука о ракообразных). Энтомология же занялась только насекомыми.

Само слово «насекомые» (а еще точнее — «насеченные») является переводом латинского названия Insecta, которое и употребляется в науке. Так обозначили насекомых за то, что у них есть впадина, разделяющая грудь и брюшко. Кстати, от этого термина происходят и такие слова, как «дезинсекция» (уничтожение вредных насекомых) и «инсектициды» (вещества, убивающие насекомых).

Среди насекомых у человека немало друзей, но и великое множество врагов. В природе нет ни одного растения, которое так или иначе не использовали бы насекомые — либо для обитания, либо для питания. Более того, многие растения подвергаются коллективному нападению разных вредителей. Энтомологи установили, что на пшенице приспособились жить и вредить 128 видов насекомых, на ячмене — 73, на ржи — 70, на овсе — 42, на рисе — 41, на просе — 24. Одних вредителей кукурузы 412! Десятки видов губят, например, землянику, мяту, горчицу, нападают на деревья в садах, парках и лесах.

При оценке вредоносной деятельности насекомых неясно, кому отдать пальму первенства — бабочкам (точнее, их гусеницам) или жукам. Читатель уже имел возможность познакомиться с деятельностью некоторых жесткокрылых, как называют жуков: короедов, долгоносиков, хрущей, усачей-дровосеков, колорадских жуков, жуков-кузек, щелкунов. Но это лишь наиболее выдающиеся представители враждебного племени. Встречаются среди них и не столь видные деятели (их длина от 1,5 до 3–4 миллиметров), которые приносят тем не менее достаточно большой ущерб хозяйству. Это прежде всего блохи: хлебные, гречичная, свекловичная, синяя льняная и прочие. Все они питаются листьями, стеблями, а иногда и цветами.

Жуков можно обнаружить в любом, казалось бы даже, недоступном уголке. Гороховая зерновка (брухус) пробирается в горошины внутри стручка. Семена, поврежденные брухусом, теряют до 35 процентов своего веса, их всхожесть снижается на 58–85 процентов. Поврежденный горох становится непригодным в пищу и даже опасным для здоровья. Столь же вредны фасолевая и бобовые зерновки.

Среди амбарных вредителей страх на агрономов наводит капровый жук, родом из Индии, отличающийся поразительной всеядностью. В его меню — зерно, люцерна, финики, инжир, персики, груши, сливы, вишни, виноград, изюм, кукуруза, помидоры и даже рыбная мука. Если учесть, что одна его самка, откладывая по 125 яиц, дает пять поколений в год, не удивительно, что за полгода этот универсальный вредитель может превратить в труху тысячетонный запас хлеба.

Как же бороться против вредных насекомых? Конечно, и карантинная служба, внимательно осматривающая импортные продукты, и ядохимикаты, и десятки других способов приносят свою пользу. Но немалую роль играют и средства биологической защиты. Здесь на помощь человеку приходят животные, птицы и насекомые-энтомофаги («пожиратели насекомых»). О них и пойдет речь дальше.

В одном отношении Соединенным Штатам Америки повезло: вот уже почти полтора столетия на их территорию не ступала нога вражеского солдата. И сколько бы США ни вели войн, даже если называли их «оборонительными», все-таки вторжения чужеземных армий они не знали.

И тем не менее им пришлось испытать ужасы нашествия. Правда, не людей, а… насекомых. Миллионные убытки понесло (да и сейчас еще несет) население страны. И все в конечном счете из-за небрежности одного человека. Это был астроном Леопольд Трувело. На беду американцев, Трувело увлекался изучением различных шелкопрядов. И это дополнительное любимое занятие — хобби, как говорят англичане и американцы, привело астронома к пагубной мысли одомашнить непарного шелкопряда. Но в США этого вредителя не было. По просьбе Трувело из Европы ему прислали яйца непарного шелкопряда — грену. Из них вывелись гусеницы. Когда он их пересаживал в садок, ветер сдул несколько гусениц за окно в сад. Там они прижились, закончили развитие. Гусеницы стали куколками, куколки бабочками. Отложили яйца. И процесс размножения пошел обычным путем. Медленно, но верно, благо климат подошел. Прошли годы. Вредитель накопился в природе и затем распространился на огромной территории США, оголяя сады и леса.

Почему же в Европе непарный шелкопряд не вел себя столь агрессивно? Дело в том, что там у него много естественных врагов, которые сдерживают его численность и подавляют вспышки массового размножения. И американцы смогли облегченно вздохнуть, лишь когда вывезли из Европы энергичного жука — жужелицу красотела, специализировавшегося именно на уничтожении шелкопрядов.

Семейство жужелиц входит в отряд жуков — самый многочисленный в классе насекомых и вообще во всем животном царстве. Жуков на земле почти 250 тысяч видов, из них на семейство жужелиц приходится 19 тысяч.

Знаменитый французский энтомолог Жан Анри Фабр (1823–1915), многие годы наблюдавший жизнь насекомых, в своей великолепной книге «Жизнь насекомых» писал о жужелицах: «Смелые хищники, чем еще могут похвалиться жужелицы? Ничем. Строительное искусство им не знакомо. И жук и его личинка ползают среди камней в поисках очередной добычи. Они умеют нападать и умеют с аппетитом есть, и это все…»

Между прочим, не так уже мало, а для человека как раз выгодно, что они столь агрессивны, да к тому же прожорливы. Именно за это качество жужелиц уважают лесоводы, садоводы и полеводы во всем мире. Среди них есть малыши длиной менее сантиметра и великаны длиной до 8 сантиметров.

Жужелицы в подавляющем большинстве хищники. Днем они обычно прячутся под камнями, в подстилке, под отставшей корой деревьев, некоторые в собственных норках, а ночью охотятся на насекомых, дождевых червей, улиток, поедают яйца насекомых.

Скарит — крупная жужелица с тонкой талией и мощными огромными челюстями. Этот черный жук — свирепый и отважный охотник. Его не смущают ни размеры, ни сила противника. Бронзовка, майский жук, даже крупные цикады и большой мраморный хрущ — добыча скарита. Скарит роет в песке нору, отделывает воронкообразный «вестибюль» и сидит у входа с полуоткрытыми челюстями. Ждет жертву. Вот рядом оказалась цикада. Выскочив из засады, скарит хватает добычу челюстями и, пятясь задом, тащит ее в расширенную «столовую» в конце норки. Здесь скарит некоторое время мнет цикаду челюстями, пока она не станет совершенно неподвижной. После этого возвращается к входу в норку и закрывает его песком. Теперь можно спокойно заняться трапезой.

В своем садке Фабр держал крупных жужелиц — прокрустов, кормил их улитками и слизнями. Оказалось, что прокрусты предпочитают слизней: с ними легче управляться, чем с улитками, спрятанными в раковине. «Набросившись на слизняка, они рвут его на куски и тащат их в сторону, чтобы поесть спокойно. Лапки, испачканные в слизи, выделенной моллюском, облипли песком, мешают ползать. Жук не обращает на это внимания и, облепленный грязью, спешит к добыче, чтобы оторвать еще кусок. Чиститься он будет позже».

Жужелицы — обычные жители садов и лесов, где они охотятся на насекомых и их личинок. Немало различных жужелиц водится в полях, где они уничтожают таких опасных вредителей, как проволочники, гусеницы подгрызающих совок, колорадский жук и другие. За один день жужелицы-бегунчики уничтожают по 5–7 яиц и 3–7 молодых личинок щелкунов. Больше всего жужелиц на полях злаковых культур, несколько меньше на полях картофеля и других пропашных культур. В Баварии в среднем на 1 квадратный метр приходилось по 1–2 жужелицы. Интересно, что на полях жужелиц в 3–10 раз больше, чем на участках с естественной дикой и сорной растительностью.

В наших лесах и садах водится большая голубовато-зеленая жужелица с несколькими рядами точек на надкрыльях. Длина ее до 3 сантиметров. Это большой красотел-калосома сикофанта. Его зовут еще красотел пахучий. Вот он-то и заслужил лавры победителя шелкопряда. В течение года семейство пахучего красотела уничтожает более 6 тысяч гусениц. Родственник же его — малый красотел истребляет непарного шелкопряда, дубовую листовертку и других вредителей лиственных лесов. Кроме того, есть красотелы, уничтожающие на востоке европейской части СССР и в Сибири гусениц сибирского шелкопряда, пядениц и прочих врагов лесов.

Но все же, чтобы быть объективным, следует отметить, что среди жужелиц встречаются и вредители, питающиеся растениями. Просяная и хлебная жужелицы поедают зерно, по ночам забираясь на налитые колосья, а их личинки питаются листьями всходов.

Кроме жужелиц, среди жуков есть немало и других семейств и родов, представители которых сражаются с насекомыми-вредителями: нарывники, стафилины, мертвоеды, светлячки, пестряки, карапузики и другие. Маленькие карапузики истребляют яйца и личинок мух, жуков, бабочек. Часто они поселяются в ходах короедов, проникая в них через вентиляционные отверстия. Некоторые виды карапузиков обитают в норах грызунов и других млекопитающих и поедают личинок мух, москитов, блох и прочих жителей «подземелий». Жуки-нарывники и шпанки уничтожают саранчу, откладывая свои яйца в почву на тех же участках, где происходит яйцекладка саранчи. Подвижные личинки жуков проникают внутрь кубышек и поедают яйца. Пятнистый, черно-красный пестряк муравьевидный инспектирует деревья в лесу: он проворно бегает по стволам, изучает трещины, щели, все отвороты и изгибы коры и разыскивает короедов и их личинок.

Этого почти круглого жучка с красными или оранжевыми надкрыльями и черными точками на них зовут в украинских селах солнышком, ученые дали ему солидное имя кокцинеллида. А попросту говоря, это божья коровка. Маленький, как будто безобидный жучок, который медленно ползает по листьям и стволам деревьев, привлекая внимание своей яркой окраской. Природа не зря наградила его такой броской внешностью. Это предостерегающий знак для птиц, чтоб им не вздумалось полакомиться жучком. Если на него надавить, он тут же выделяет из «коленок» капельки желтой жидкости, ядовитой и с неприятным запахом. Если молодая птица по неопытности и возьмет жучка в рот, удовольствия ей это не доставит и в следующий раз она будет осмотрительней. Выделяющуюся из ножек жидкость в народе прозвали молочком. И естественно, что жучка стали величать коровкой.

Всего на земле более 2 тысяч видов божьих коровок. Врагов у них немного: только некоторые птицы (воробей полевой, поползень, мухоловка, горихвостка, славка) употребляют их в пищу. Зато сами божьи коровки оказываются грозным противником опаснейшего вредителя — тлей, за что их называют иногда тлевыми коровками. За день жучок съедает сотню, а то и больше тлей, не меньший аппетит и у личинок божьей коровки. На нижней стороне листа коровка откладывает свои оранжевые яички кучкой, до полусотни. На другой день столько же, на третий тоже. Всего одна самка способна отложить до 500–600 яиц, из которых через 5–14 дней выходят личинки.

Через 30–40 дней, истребив множество тлей, личинка, имеющая длину около сантиметра, тут же, на месте, превращается в куколку. А уже через неделю-полторы из треснувшей куколки выходит жучок и, отдохнув, ползет или летит отыскивать тлей. Вместе с другими средствами божьи коровки стали оружием в изнурительной борьбе, которую человек ведет с тлей.

Ротовой аппарат тли приспособлен для высасывания соков из растений. Она втыкает хоботок в лист, стебель или молодую кору дерева и впрыскивает туда ферменты, которые перерабатывают крахмал и белок в сахаристые и другие более легко усваивающиеся питательные вещества. Поэтому и говорят, что у тлей внекишечное питание. Высасывая соки из листьев и молодых побегов, тли сильно угнетают и ослабляют растения, задерживают их рост, вызывают искривление, сморщивание, скручивание поврежденных листьев и побегов. На пораженных частях растения отмечается разрастание тканей, образуются галлы, желваки, наросты. Тли вредят зеленым насаждениям и паркам городов, молодым посадкам и питомникам. Особенно удручает невероятная плодовитость тлей: за лето они могут дать огромное количество поколений.

Самая вредная из тлей американская филлоксера, губящая виноградники. Она расселилась чуть ли не по всей земле, и вот уже сотню лет против нее с переменным успехом ведется война. Попав с посадочным материалом во Францию из США, тля заселила 90 процентов виноградников, разорив их на площади в полтора миллиона гектаров и принеся ущерб в 20 миллиардов франков. Затем она двинулась в другие страны и за 30 лет поразила еще 6 из 9 миллионов гектаров, имевшихся во всем мире. В 1880 году филлоксера появилась и у нас в Крыму, затем на Кавказе, в Молдавии, Узбекистане, на Кубани.

Кроме филлоксеры, есть много других тлей, поражающих плодовые и лесные деревья, кустарники, овощные, бобовые и злаковые культуры. Наибольший вред приносят кровяная, яблонная, зеленая, вишневая, гороховая, грушевая, капустная, обыкновенная злаковая, овсяная, персиковая, сливовая, табачная, хлопковая, ячменная и другие виды. Есть тли, вредящие даже хвойным лесам. Известно около 3 тысяч видов тлей, из которых в СССР распространено не менее тысячи.

Вполне естественно, что божьи коровки, истребляющие множество тлей и ослабляющие их вредоносность, пользуются большим уважением агрономов, садоводов и лесоводов. Опытные садоводы собирают жучков в лесах и пускают их в сад. Польза от этого несомненная. Хорошо, если божьи коровки прилетают на землянику или клубнику. Истребляя тлей, они сохраняют урожай вкусных ягод.

О том, насколько эффективна помощь божьих коровок, можно судить по такому примеру. Лето 1963 года в Орловской области было сухое и жаркое. В общем благоприятное для вредителей, особенно для тлей. Ведь холод и дожди они переносят плохо. Сильный дождь смывает их на землю и забивает каплями. В совхозе «Луковский» тля в массе размножилась на семенниках свеклы. Из 400 гектаров 300 было заражено в крайне сильной степени. Решили вызвать авиацию, провести химическую обработку. Но и тут не повезло. Дни шли, а самолета все не было. Наконец прилетел. Стали обрабатывать поля — кончился тиофос. Всего 100 гектаров обработали. Однако и остальные посевы не погибли. Тля и там была почти полностью уничтожена. Сделали это божьи коровки. Со всей округи слетелись на поля. На некоторых растениях находили по 30–40 жуков-коровок. Большую помощь оказали они совхозу.

Осенью божьи коровки перелетают с деревьев в укромные места, прячутся в разные трещины, щели, под корой пней, во мху, под опавшими листьями. Нередко залетают в дома. И не только в селах, но и в городах. В Рязани, например, жители многоэтажных домов, окруженных садами, часто обнаруживают их у себя в комнатах. То же наблюдали и в центре Уфы.

Зимой божьи коровки переходят в состояние анабиоза. Они цепенеют, все жизненные процессы у них замедляются, и благодаря этому они благополучно переносят холода.

Божьи коровки истребляют и паутинных клещиков, которые питаются соками растений и поражают более 100 видов их: садовые деревья, ягодники, розы, шиповник, клен, рябину, бахчевые культуры, землянику, хлопчатник, хмель.

В южных районах у нас божьи коровки специализировались и на уничтожении кокцид — мелких насекомых из того же отряда, что и тли. Наиболее вредные в этом семействе щитовки и червецы.

Калифорнийская щитовка повреждает яблоню, грушу, сливу, вишню, черешню, абрикос, миндаль, айву, персик, смородину, землянику, дуб, граб, вяз, тополь, боярышник, розы, многие другие растения и даже траву возле деревьев. Родина калифорнийской щитовки — Китай. Оттуда она попала в Калифорнию, а потом расселилась по всем странам света. В СССР ее обнаружили в 1931 году.

Щитовки питаются соками растений, высасывая их из листьев молодых побегов, коры, плодов. От этого листья опадают, кора трескается, ветки искривляются или усыхают, урожай снижается. Через несколько лет деревья погибают. Огромные убытки шелководству наносит тутовая щитовка, а цитрусовым плантациям — цитрусовая щитовка.

Борются со щитовкой с помощью ДДТ. Но от этого яда гибнут почти все, в том числе и полезные, насекомые. А щитовка укрывается от смертоносного дождя своим щитком, как зонтиком, и благополучно избегает контакта с ядом. Божьи коровки беззащитны перед ДДТ. Потому-то столь рискованно пользоваться этим эффективным средством.

Не менее опасны и червецы: червец комстока, губящий плантации шелковицы, австралийский желобчатый червец, вредящий цитрусовым, цитрусовый мучнистый червец, мягкая ложнощитовка, чайная пульвинария и ряд других.

Многие кокциды многоядны и повреждают различные виды древесно-кустарниковых пород. Высасывая соки из растений, они выделяют избыток влаги из своего организма в виде «медвяной росы», которая также вредит деревьям. Нередко щитовки размножаются в таком количестве и так густо покрывают ветви, стволы и побеги, что под их слоем совершенно не видно коры растений.

Защищенные щитками или восковым налетом, кокциды сравнительно устойчивы к ядохимикатам, и значительная часть их выживает после обработки деревьев растворами и окуривания газами. Особенно устойчивы к инсектицидам щитовки, а среди них — цитрусовая. Более того, нередко после обработки растений растворами и окуривания газами чувствуют себя даже свободней, чем прежде: ведь естественных врагов у них становится после этого гораздо меньше.

К счастью, в борьбе с кокцидами, как и с тлей, на помощь приходит божья коровка — хилокорус. Этот жучок за свою жизнь съедает 500–630 щитовок. Нередко он почти полностью очищает от калифорнийской щитовки сады. Под стать жукам и их личинки: они тоже уничтожают массу щитовок.

Прижились на нашей земле и импортные божьи коровки. В Средней Азии и на Кавказе австралийский криптолемус расправляется с мучнистым червецом и подушечницей, спасая цитрусовые деревья, хурму, инжир, гранат, чай и другие субтропические культуры.

Другая австралийская божья коровка — родолия, завезенная в Абхазию, защищает мандарины и апельсины от австралийского желобчатого червеца — ицерии.

Благодаря божьим коровкам отпадает необходимость в химической обработке растений, сэкономлены многие миллионы рублей, сохранены сады и урожаи ценных культур.

Но, как и среди жужелиц, встречаются в семье божьих коровок вредители, питающиеся растениями. Это бахчевая коровка, обитающая в Средней Азии, и картофельная, живущая на Дальнем Востоке, а также в Корее, Китае, Японии. Картофельная коровка способна нанести большой ущерб сельскому хозяйству. В 1957 году в Приморском крае из-за ее массового размножения погибло 360 тысяч центнеров картофеля.

Но даже эти «пятна на солнце» не в силах подорвать высокого и заслуженного авторитета полезных видов божьих коровок, которые в массе своей служат добрую службу человеку.

Заметим кстати: у картофельных коровок на оранжево-золотистых надкрыльях 28 черных пятен, а у бахчевых — 24 (по 12 на каждом). Этим они отличаются от полезных (семиточечных и других) божьих коровок.

Так начинается популярная басня Крылова, высмеивающая беззаботных людей, которые видят смысл жизни в том, чтобы развлекаться, а не трудиться. Идея басни бесспорна, но с биологической точки зрения стрекозу обидели зря, записав ее в разряд тунеядцев.

На первый взгляд, быть может, стрекоза действительно производит впечатление легкомысленного, порхающего, беззаботного существа. Порхать она и вправду любит. Но отнюдь не бесцельно.

До поздней ночи вьется она, трепеща крыльями, возле водоемов и вылавливает мух, комаров, мошек и прочую кровососущую мелочь, которая не дает покоя людям и животным. Крупные стрекозы летают и дальше: их встречают за несколько километров от водоемов — на лугах, возле домов, в садах. А есть и такие, что, собираясь в стаи, путешествуют в совсем уж отдаленные края — за сотни километров. О «солнцепомрачительных» перелетах стрекоз не раз сообщали средневековые летописцы.

Зрение у стрекозы отменное. Ее огромные глаза, часто сходящиеся на темени, позволяют обозревать местность в разных направлениях и определять расстояние до жертвы. Каждый глаз ее состоит из простых глазков-фасеток, число которых достигает 28 тысяч!

Мошкару она хватает сильными челюстями, иногда помогая им лапками. Пойманную мелочь съедает на лету, с более крупной добычей присаживается на листья растений.

Прожорливость и хищнические инстинкты стрекоз поразительны. Даже пойманная стрекоза не теряет аппетита. Мне довелось однажды видеть, как такой стрекозе, которую держали, сжав крылья, поднесли ко рту муху. И что же? Пленница, забыв о неудобствах своего положения, энергично заработала челюстями и сжевала муху за какие-нибудь 10–20 секунд.

В воздухе проходит вся жизнь стрекозы. Там она охотится, там же устраивает и свою семейную жизнь: даже брачные связи завязывает на лету. Яйца она откладывает в воде, на листья и стебли водяных растений.

Вышедшие из яиц личинки почти два года живут и питаются в воде личинками комаров, поденок, жуков-плавунцов, а иногда и мальками рыб. Добычу личинки стрекоз ловят при помощи удлиненной нижней губы, превращенной в хватательный орган-маску. Сама личинка ползает медленно и броска для захвата добычи не делает. Для этого у нее есть складывающаяся пополам нижняя губа. Выбросив вперед маску, личинка схватывает добычу крючками и подтягивает ко рту. Удобно! Но вот все стадии развития окончены. Личинка выходит из воды, выползает на какой-нибудь лист, цепляется за него. Спустя некоторое время шкурка личинки разрывается и через трещину выходит взрослая стрекоза-имаго.

И взрослые стрекозы и их личинки приносят большую пользу, истребляя вредных насекомых. Правда, в рыбохозяйственных водоемах личинки стрекоз иногда могут поедать мальков рыб. Но вред от этого гораздо меньше, чем польза, приносимая истреблением личинок комаров и других кровососов.

В США (в штате Луизиана) встречаются стрекозы, уничтожающие слепней, а в Африке — истребители мух цеце, переносчиков сонной болезни.

Для борьбы с мошками можно завозить стрекоз в районы, где их нет или мало. Так был переселен один вид стрекоз из Новой Зеландии в Австралию. Завозить лучше личинок. Выпущенные в водоемы, они хорошо акклиматизируются, а вышедшие из них взрослые стрекозы ведут себя как дома.

Стрекозам люди благодарны не только за то, что они уничтожают вредных насекомых. Иногда они предупреждают человека об опасности. В Аргентине, например, появление стаи перепуганных стрекоз означает приближение урагана. Крылатые вестники как бы дают сигнал к тому, чтобы пастухи скорее сгоняли скот с равнин и укрывали его в лесах или ущельях.

Стрекозы — наши друзья. Это должны знать все, особенно малыши, которые ради забавы иногда ловят и калечат их. Погубить стрекозу — все равно, что выпустить на волю несколько тысяч комаров и мошек.

Узнать богомола легко. У него длинное тело, сильно вытянутая грудь, очень подвижная глазастая голова, сидящая на тонкой шее, и характерная поза. Где бы богомол ни подстерегал добычу — на ветке дерева, на стебле травы, на земле, он держит передние лапки на весу, словно прижимая к груди. Своей смиренной позой он удивительно похож на молящегося, за что и дали ему такое название. Но со смирением и покорностью она не имеет ничего общего — это боевая, выжидательная позиция.

Часами сидит богомол, подстерегая добычу. Высматривает и спереди и с боков: его подвижная голова легко поворачивается во все стороны, даже назад. Но вот рядом оказалась крупная личинка саранчи. Мгновенно выброшены вперед лапки — и жертва намертво зажата между бедром и голенью. И тут уже в ход идут сильные челюсти, которыми богомол прежде всего перекусывает нервный узел на шее жертвы.

Вырваться насекомому из объятий богомола практически невозможно. Нижняя поверхность бедра и голени у него покрыта острыми шипами. Сложит передние лапки богомол — и шипы голени входят между зубчиками бедра. Из таких щипцов не выскользнешь.

Пища богомолов самая разнообразная: жуки, клопы, гусеницы, шершни, мухи, пауки, саранчовые, бабочки, пчелы. В большинстве случаев это вредные насекомые, и, истребляя их, богомолы приносят пользу человеку.

Летают богомолы плохо, у некоторых видов крылья и вовсе недоразвиты. Впрочем, нет правил без исключения. В Америке есть богомолы, взлетающие довольно высоко: они забирались даже на наблюдательную вышку знаменитого нью-йоркского небоскреба Эмпайр-стейт-билдинг.

В конце лета или осенью наступает период спаривания и яйцекладки. Самец, обычно более мелкий, выполнив свои функции, спешит убраться восвояси: чуть зазевался — и попал в объятия богомолихи, которая немедленно пожирает его. Самка отыскивает на дереве веточку, освещенную солнцем, и, пристроившись головой вниз, выделяет особую пенистую массу, в которой находятся яйца. На воздухе эта масса быстро твердеет и становится плотной, как кожа. Ее называют «оотека». В ней яйца и зимуют. Одна самка может отложить несколько оотек с многими десятками яиц — всего до 300–400 яиц.

Весной оотеки размягчаются, становятся пористыми, и из них вылезают маленькие молодые богомолики. Вернее, личинки. Но они тут же принимаются за дело: оказалась рядом тля — съедят ее, попался родной братец — и его схватят, не зевай! Вообще каннибализм у богомолов проявляется очень ярко.

Несмотря на свой неуклюжий вид, богомол — ловкий и стремительный охотник, точно попадающий в цель. Специалисты утверждают, что мозг его — настоящая счетная машина, действующая быстро и безошибочно. За сотые доли секунды богомол координирует всю информацию, которую получает его мозг, и без промаха хватает добычу.

Из 600 известных видов богомолов у нас встречается 20, преимущественно в Крыму, на Кавказе, в Средней Азии. Водятся они и на Украине. Местами богомолов находят и севернее, даже на юге Башкирии.

Тропические виды богомолов, например, нападают на колибри, мышей, мелких змей. Наши кавказские богомолы хоть и помельче, но тоже достаточно смелые хищники.

Однажды несколько богомолов поместили в большую банку, а пищу дать забыли. И спустя некоторое время в банке осталась в живых лишь одна самка, благополучно удовлетворившая аппетит за счет своих сородичей самцов. В течение нескольких дней богомолиха оставалась в банке одна и основательно проголодалась. Когда же к ней посадили небольшую ящерицу, богомолиха тотчас напала на нее. Ящерица увертывалась, хватала врага челюстями, отбивалась. Но вот острыми шипами богомолиха зажала один глаз ящерицы и выколола его. Передышка, новая схватка, и тотчас ящерица, совсем лишенная зрения, прекращает сопротивление. Вскоре богомолиха через глазницу добралась до головного мозга ящерицы и всласть полакомилась им.

И. К. Недоля наблюдал на Кавказе схватку богомолихи с воробьем. Он хотел поживиться богомолихой, сидевшей на ветке мандарина. Но не успел воробей клюнуть добычу, как богомолиха выкинула вперед лапки, и острые шипы впились в его глаза с такой силой, что воробей «света не взвидел» в буквальном смысле слова. Жалобно закричала ослепшая птица, взлетела, наткнулась на веточку и упала на землю.

А польский путешественник А. Фидлер рассказывает о схватке богомола с рогатым жуком-геркулесом, в которой хищности и ярости богомола противостоял рог и твердый панцирь противника. Единорог пробил насквозь туловище богомола, но и сам подставил врагу незащищенную часть тела, в которой богомол прогрыз большую дыру.

Итак, природа наградила богомола отнюдь не кротким характером. А если бы еще даровала ему и чувство юмора, он бы смог по достоинству оценить имя, которым наделили его люди.

Колорадский жук за несколько десятилетий сделал головокружительную карьеру, заставив говорить о себе весь мир. Каких-нибудь сто лет назад он был безобидным насекомым и скромно жил в Мексике и в соседних районах США. Питался на диком паслене, не причинял забот фермерам и вообще не избалован был особым вниманием. Но вот в 1859 году в штате Колорадо заметили, что жук перешел с дикого паслена на картофельные поля. Затем двинулся на восток, пожирая не только пасленовые растения, но и капусту, овес, листья крыжовника.

Вскоре колорадский жук распространился по всей Северной Америке. В годы первой мировой войны его завезли во Францию, и постепенно он заразил картофельные поля большинства европейских стран. В середине века жук проник в страны народной демократии, а в 1949 году появился в СССР, в Львовской области. К 1961 году он расселился по Западной Украине, Белоруссии, Литве, Молдавии и Калининградской области.

Обнаружить колорадского жука нетрудно. На желтых надкрыльях у него — десять продольных черных полосок. Поэтому и дали ему видовое название «десятиполосик».

Зимует жук в почве. Весной, когда земля прогреется до 14–15 градусов, он выползает наружу и начинает интенсивно питаться листьями картофеля. Затем жуки спариваются, и самки откладывают яйца на нижней стороне листа, кучками по 20–40 штук. Откладывание яиц самками длится долго, так как общее число яиц, отложенных одной самкой, в среднем составляет 500, а иногда достигает и 2000! Яйца продолговато-овальные, оранжевого или желтого цвета, длиной 0,8–1,2 миллиметра. Через 5–6 дней из яиц выходят личинки. Они питаются листьями, быстро растут, и через 2–3 недели длина их достигает 15 миллиметров. Тело личинки мясистое, оранжево-красного, а затем оранжево-желтого цвета. По бокам — два ряда черных бородавок. Ножки черные. Взрослая личинка медленно сползает с картофельного куста, зарывается в землю и там окукливается. Из куколки выходит жук, выползает из земли и начинает грызть ботву картофеля. С наступлением холодов жуки уходят на зимовку.

За лето одна жучиха может подарить три поколения потомства, что дает в общей сложности 80 миллионов вредителей. Нашествие жуков носит характер подлинной эпидемии. Они способны погубить 50, а то и все 100 процентов урожая картофеля: 25 жуков в течение двух суток полностью уничтожают картофельный куст, не оставляя даже стеблей. Если они сожрали половину листьев, урожай картофеля снижается в 2–3 раза, а уж если все — в 9–10 раз. За сезон потомство одного жука способно погубить до 100 тысяч кустов картофеля!

Бороться с ним нелегко. В ход идут и всякие заградительные меры (вроде тщательного таможенного досмотра), и ядовитые смеси, и даже огнеметы. Но ведь при чудовищной плодовитости жука достаточно уцелеть лишь нескольким особям, чтобы вновь возникла угроза! А ведь он не признает границ и нередко пересекает их, пользуясь обычным ветром.

Если за дневные часы при хорошей погоде колорадские жуки могут пролетать более 100 километров, то при сильном попутном ветре они преодолевают более значительные расстояния. Тут уж не только обычная граница, но и реки, морские проливы и заливы не преграда для них. Попробуй задержи! Потому-то так много расходуют средств на борьбу с ним. В 1953 году, например, во Франции затратили 6,4 миллиона франков, в ГДР — 500 миллионов марок, в Чехословакии — 39 миллионов крон, в Польше — 40 миллионов злотых. К счастью, у людей оказалось немало естественных союзников среди животных. Выяснилось, что некоторые птицы, например куропатки, скворцы, воробьи, вороны, фазаны, рябчики, поедают жуков и их личинок.

Не отстают от птиц и жабы и даже полевые мыши, ежи, кроты, ящерицы. Но все это они делают от случая к случаю.

А есть у колорадского жука и более постоянные и опасные враги — хищные жуки, хищные мухи — тахины, хищные клопы, нематоды и грибы. В Северной Америке враги колорадского жука в местах его распространения снижают зараженность полей картофеля до 20 процентов. В числе этих врагов 39 видов птиц и 64 вида насекомых.

В европейских странах массовое размножение колорадского жука сдерживается именно благодаря его врагам. Многие из них завезены из США и Канады.

Хищный жук — жужелица лебия, родом из Северной Америки, специализировалась на личинках и яйцах колорадского жука. Схватив личинку за шею или спинку, лебия прокусывает ее и, сбросив с листа на землю, пожирает. Жужелица — однолюб, безгранично преданный своей профессии. Личинки других насекомых не в состоянии соблазнить ее и отвлечь от колорадского жука.

Некоторые хищные клопы в молодом возрасте питаются растительными соками, а став постарше, приобретают вкус к яйцам и личинкам колорадского жука, из которых высасывают лимфу. Хищный американский клоп периллус в течение своей активной жизни уничтожает в общей сложности 154 жука.

Столь же воинственно ведет себя и европейский пикромерус. Проколов хоботком личинку колорадского жука, он высасывает ее. Иногда клоп взлетает на соседнюю веточку или лист, поднимает личинку колорадского жука в воздух и в таком положении спокойно сосет из нее лимфу. При этом он далеко не всегда доводит дело до конца. Увидев другую личинку, клоп нападает на нее, оставив прежнюю жертву, которая, правда, все равно обречена на гибель из-за яда клопа, попавшего в ее тело во время укола.

Даже мухи и те подчас включаются в борьбу с колорадским жуком. Муха тахина проводит свои операции по всем правилам военного искусства. Отыскав взрослую личинку жука, она пробегает возле нее, как бы проверяя, живая она или нет. Затем приближается, изгибает брюшко и, выдвинув яйцеклад, прокалывает личинку и внутрь ее тела откладывает свои яйца. Правда, личинка колорадского жука пробует отбиваться передними лапками, извивается, падает на землю, но тщетно: укол все же настигает ее. И вскоре в ней начинают развиваться личинки тахины. Съев внутренности хозяйки, они окукливаются, завершают свое развитие, а потом вылетают наружу.

Так же внутри личинок колорадского жука ведут подрывную работу паразитические круглые черви — нематоды. Благодаря их диверсионной деятельности личинки слабеют, не могут удерживаться на картофеле и или погибают, или становятся добычей других врагов. Если же они все-таки выживут и окуклятся, то все равно останутся неполноценными — либо вообще бесплодными, либо плодовитость их резко снизится.

В истреблении колорадского жука принимает участие и златоглазка — вернее, ее личинки. В Ивано-Франковской области агрономы наблюдали, как личинки этого нежного сетчатокрылого нападали на яйцекладки десятиполосика. Прокалывая оболочку яйца своими длинными верхними челюстями, личинка высасывает содержимое, и через два-три часа от него остается одна оболочка.

С каждым годом арсенал средств, применяемых против колорадского жука, растет и набирает все более действенную силу. Недалеко время, когда этот опасный враг картофельных полей будет побежден, а затем и повсеместно уничтожен.

«…Он летел уже 17 минут. Теперь полагалось поймать радиосигналы и следить за радарами… Вдруг он услышал жужжание… Жужжит и жужжит, он едва слышал попискивание отдаленных сигналов. „Совсем как муха в стакане“, — подумал он, лихорадочно переводя взгляд с одного циферблата на другой. И тут он увидел ее.

Это была муха-гигант, зеленовато-черная, той отвратительной породы, которая словно создана лишь затем, чтобы отравлять людям жизнь, наглая, назойливая, идиотская и в то же время хитрая, шустрая муха, которая прямо чудом влезла в ракету и летала теперь за прозрачным колпаком, тыкаясь, как жужжащий шарик, в светящийся диск циферблатов… Рядом, в нескольких миллиметрах, блестел кабель. Изоляция кончалась немного выше, все четыре кабеля были обнажены… Муха ползала теперь по обнаженному проводу. Ей, конечно, это ничуть не вредило. А вот если ей захочется перелезть на другой… А вдруг она станет передними лапками на один провод, а задними на другой… Конструкторы не учли, что в кабину управления может попасть муха и произойдет короткое замыкание — да еще какое!»

Как известно, пилот Пиркс из научно-фантастического рассказа Станислава Лема «Испытание» в конце концов благополучно выпутался из опасной ситуации, в которой муха сыграла столь неблаговидную роль. Но в реальной жизни мухи не раз становились подлинным бедствием для людей.

В доме вечно досаждают человеку домашние мухи. Они лишают его сна и покоя, портят пищу, «засиживают» окна, стены, зеркала, изводят домашних животных. А ведь это еще сравнительно безобидные мухи. В отличие от них муха-жигалка куда более агрессивна. Она буквально нападает на животных и человека: острыми щетинками, расположенными внутри хоботка, она прокалывает кожу и пьет кровь.

Мухи страшны и опасны не столько сами по себе, сколько тем, что переносят возбудителей очень многих заразных болезней. Чувство брезгливости им незнакомо. В поисках пищи они готовы исследовать нечистоты, гнойные язвы, трупы, помойные ямы, уборные. При этом к их брюшку, ножкам и крыльям пристает масса микробов. Одна муха способна дать приют 133 миллионам микробов, причем сохраняются они на ней и в ее кишечнике две-три недели. Среди 100 болезней, возбудителей которых переносят мухи, — холера, дизентерия, брюшной тиф, туляремия, сап, туберкулез, бруцеллез, сибирская язва, полиомиелит, оспа овец и даже гельминтозы. Тропическая муха цеце, чуть побольше нашей комнатной, — переносчик одноклеточного организма трипанозомы — возбудителя страшной сонной болезни, погубившей многие миллионы негров в Африке и причиняющей огромные убытки животноводству. По данным Всемирной организации здравоохранения, Африка могла бы сейчас иметь 125 миллионов голов скота, больше чем вдвое против нынешнего поголовья, если бы была уничтожена муха цеце.

Разумеется, не всех мух тянет к живым существам. Среди них встречаются и «вегетарианцы», предпочитающие питаться растениями.

В большинстве своем это вредители сельского хозяйства: гессенская и шведская мухи, чьи личинки повреждают злаковые растения и снижают урожай на 50–70 процентов, зеленоглазка, которая портит ячмень, яровую пшеницу, реже рожь и овес, просяной комарик, яровая и озимая мухи. На овощах специализировались капустная, луковая, морковная, свекловичная мухи. Дынная же муха питает особую склонность к огурцам, арбузам и дыням.

Но даже в этом стане врагов человека у него находятся и друзья. Прежде всего мухи тахины, личинки которых паразитируют в теле многих насекомых, и в частности в личинках колорадского жука.

Кроме того, тахины заражают и губят личинки хрущей, клопов, долгоносиков, саранчовых, жуков-листогрызов, гусениц непарного, соснового и кедрового шелкопрядов, лугового мотылька, пилильщиков, яблонной моли, златогузки.

Действуют мухи по-разному, в зависимости от того, с кем имеют дело. Одни откладывают яйца на тело гусениц или взрослых насекомых, а вышедшие из них личинки тахин проникают внутрь тела хозяина и питаются его тканями. Другие просто откладывают яйца (до 7000!) там, где обитают гусеницы, и вышедшие из яиц личинки нападают на проползающих мимо гусениц.

Муха псевдогония, из семейства тахин, откладывает яйца на растения злаков, где водится опасный вредитель пшеницы — зерновая совка. Гусеницы совки, питаясь растениями, заглатывают с кормом яйца мухи и, заражаются. Ну, а вышедшие из яиц личинки мухи поедают затем содержимое куколок совки и сами окукливаются внутри хозяина.

Маленькие мушки левкопис, не превышающие 2–3 миллиметров в длину, предпочитают иметь дело с более мелкими существами. Личинки их ползают по листьям и пожирают тлей. За время развития одна личинка мушки способна уничтожить 20–25 тлей. С возрастом, однако, они становятся более миролюбивыми, и взрослые мухи перестают враждовать с тлями.

Агрономы-свекловоды, например, хвалят мух-журчалок за помощь в борьбе со свекловичной корневой тлей. Эти вредители не только повреждают корнеплоды, но и открывают доступ в растения возбудителям болезней. В отдельных случаях на одном корнеплоде поселяются до 50 и даже 100 непрошеных квартирантов — тлей. И вот тут-то, под землей, находят их и истребляют личинки мух-журчалок, которые обычно живут, питаются и окукливаются в почве. Хороший аппетит этих личинок на пользу людям: наблюдали, как одна личинка за 15 минут уничтожила до 10 тлей.

Многих тахин можно увидеть на цветках, где они собирают нектар. Благодаря такой подкормке у них быстрее созревают яйца, и только тогда тахины начинают кладку.

По своей деятельности сходны с тахинами мухи жужжала. В СССР их насчитывается около 1000 видов, в Северной Америке — 500. Взрослые мухи питаются пыльцой и нектаром, а личинки их — как паразиты или хищники насекомых. Некоторые жужжала поедают яйца в кубышках саранчовых, другие паразитируют в гусеницах ночных бабочек, особенно совок и других вредителей. Несколько видов жужжал поражают муху цеце.

Среди мух, личинки которых питаются, как хищники, видное место занимают журчалки. Из 4000 их видов около 600 встречаются в СССР. Садоводы очень довольны тем, что личинки журчалок поедают тлей и этим приносят немалую пользу садам. Однако не все журчалки такие хорошие. Многие виды журчалок выводят потомство на растениях, и их личинки, поселяясь в стеблях или луковицах, приносят этим определенный вред. Из этой группы нужно назвать луковую журчалку.

Среди растительноядных мух тоже можно найти друзей человека. Живущая в Казахстане муха пестрокрылка, например, во время цветения чертополоха заражает его корзинки личинками (от 8 до 40 в каждое соцветие). Личинки пестрокрылки — грязновато-белые, мясистые, длина их тела до 5 миллиметров. Окукливаются они внутри корзинок, которые к моменту выхода мухи усыхают. В годы массового размножения пестрокрылка может подавлять развитие чертополоха, так как в пораженных соцветиях не образуется семян.

И наконец, ктыри — весьма активные хищники. Питаются они и личинками насекомых, ловят на лету взрослых двукрылых и высасывают их. Нападают и на таких крупных, как шмели, жуки-скакуны, стрекозы, а некоторые виды поедают и пчел. Личинки ктырей живут главным образом в почве и питаются разлагающимися растительными остатками, а также яйцами саранчи, червями, личинками хрущей, проволочников, гусениц и других вредных насекомых.

«Область инстинкта — точка, область разума — вся вселенная». Эти слова принадлежат выдающемуся французскому энтомологу Жану-Анри Фабру, внимательно изучавшему инстинктивную деятельность животных, которая нередко производит впечатление не только целенаправленной, но и осмысленной, сознательной. Конечно, о разумности насекомых, даже таких общепризнанных «интеллектуалов», как муравьи, говорить не приходится, если правильно понимать самое понятие «разум» как проявление высшей нервной деятельности. Но пренебрежительно относиться к инстинктам тоже не следует. В известном смысле можно даже сказать, что природа оказалась весьма разумной, справедливо наградив различных представителей животного царства врожденными рефлексами, которые помогают им найти свое место в жизни, отыскивать пищу, строить коконы, норы, гнезда, оставлять потомство и вообще существовать.

Гусеница вьет кокон, пчела строит ячейки сотов, паук осваивает ткацкое ремесло, жук-скарабей скатывает навозные шары, жук-листоверт раскраивает листья и свертывает их в трубочки, решая единственно правильным путем эту задачу, которую решает для человека лишь высшая математика. Кто учил их этому? Именно природа, обеспечившая передачу наследственной информации в виде инстинкта.

Благодаря инстинкту оса приобрела славу искусного фехтовальщика, без промаха наносящего укол в самое уязвимое место жертвы. При этом осы проявляют исключительную «заботливость» о противнике: они вовсе не стремятся убить его, а лишь парализуют, приводят в состояние оцепенения. Конечно, великодушие здесь ни при чем. Просто им нужно заботиться о будущем потомстве и заготавливать запасы живого продовольствия для собственных личинок. Именно живого.

Одиночные осы в отличие от общественных — полезные. Они строят гнезда в полых стеблях растений, в пустотах ветвей, в различных ходах или лепят их из глины. Осы-одинеры делают ячейки, располагая их вдоль гнезда одну за другой. К верхней стенке ячейки одинеры подвешивают яйцо. Для питания выходящих из яиц личинок осы обеспечивают их пищей: заполняют ячейки гусеницами мелких бабочек, личинками жуков-листоедов, долгоносиков и другими. Число насекомых в каждой ячейке может достигать нескольких десятков. Чтобы пища была свежей, осы приносят в гнезда живых насекомых, предварительно парализовав их уколом жала.

Героически трудится оса аммофила, которая лапками и челюстями роет нору в песчаной почве. Построив жилье, эта миниатюрная охотница начинает приносить сюда гусениц. Точнее говоря, тащить, потому что гусеница во много раз тяжелее осы. Со своей парализованной жертвой оса проделывает иногда труднейший путь в сотни метров, и при этом не раз и не два. В тело каждой гусеницы она откладывает яйца, после чего бросает потомство на произвол судьбы. Правда, совесть ее может быть спокойна. Развивающиеся личинки обеспечены запасами свежей пищи, а чтобы их никто не тревожил, пока они не подрастут, оса замуровывает их в норе, засыпая вход в нее землей, песком, камешками и маскируя под окружающий грунт. Теперь она может навсегда покинуть это место — свой долг она выполнила.

Роющих ос — 12 тысяч видов (больше половины всех ос, существующих на земле). Обитают они в сухих открытых местах, сами питаются пыльцой и нектаром, а личинок кормят мясной пищей. Но пища эта бывает различной. Одни заготавливают сверчков, кузнечиков, медведок, богомолов, мух, пауков, клещей, клопов, гусениц, бабочек; другие охотятся за златками и долгоносиками.

Одни, выражаясь спортивным языком, одерживают победу по числу уколов, как та же аммофила, которая сражается с гусеницей бабочки озимой совки. В каждом сегменте — кольце этой гусеницы — по одному нервному узлу, и осе приходится основательно потрудиться, чтобы нанести уколы в каждое кольцо, парализовать каждый узел.

Иная задача стоит перед осой-сколией, откладывающей яйца на тело личинок вредных жуков — бронзовок, майских, мраморных хрущей. В схватке с ними все решает один удар, но как сложно его нанести! Ведь борьба идет под землей и оса должна поразить единственное уязвимое место на брюшной стороне личинки, где сходятся нервные узлы.

Наблюдая за сколиями, Фабр много раз отмечал, что точка укола всегда находилась на брюшной стороне личинки, посредине линии, отделяющей переднегрудь от среднегруди. Конечно, личинка не подставляет сама свое брюшко под укол осы. Она сопротивляется, извивается, сбрасывает осу, уползает. И тут оса проявляет завидное упорство в достижении цели. Иногда борьба продолжается добрую четверть часа. Много раз сменяются успехи и неудачи, прежде чем сколии удается занять нужное положение и достать кончиком брюшка то место, куда должно вонзиться жало. Но вот удар нанесен. Личинка жука становится неподвижной и вялой: она парализована. Тут же, под землей, сколия откладывает на брюшко своей жертвы яичко.

Дорожные осы длинноногие помпилиды откладывают свои яйца на пауков, парализованных уколом жала. Энтомолог П. Мариковский установил, что черная оса-помпила успешно охотится даже на ядовитых каракуртов и тарантулов, наносящих ущерб отгонному животноводству в Казахстане. Обнаружив каракурта, помпила наносит ему удар жалом настолько стремительно, что тот не успевает привести в действие ни свои ядовитые челюсти, ни паутину. Жители казахстанских пустынь дали черной осе выразительное имя «Камбас» — «Заботливая голова». Некоторые помпилы, чтобы легче и удобнее было тащить паука в норку, обрывают у него все ноги или часть ног.

На собственной груди выкармливает врагов и саранча. Однажды в Восточной Африке наблюдали, как вслед за тучами саранчи появились полчища ос — крупных черных наездников-сфексов, которых раньше никто в этих краях не видел. Приземлившись, они, не теряя времени, принялись рыть норки, а потом каждая стала совершать боевой вылет. Одним ударом парализуя саранчу, оса затаскивала ее в норку и на груди ее откладывала яички, откуда потом должны выйти личинки, к услугам которых всегда будет надежно законсервированное «мясо».

Осы-сфециды помогают бороться с вредной кобылкой-атбасаркой на пастбищах Мангышлака за Каспийским морем, особенно на участках, которые не обрабатываются с самолетов гексахлораном. Вот как описывает работу этой осы В. Л. Казенас.

Сначала она с помощью «грабель» на своих лапках выкапывает неглубокую, до 3–5 сантиметров норку, после чего улетает на охоту, предварительно закрыв вход в нору комочками земли. Быстро бегая по земле, оса разыскивает саранчу. Заметив своего врага, саранча старается подальше прыгнуть от нее. Но оса настигает ее в воздухе и падает вместе с ней на землю и тут же наносит роковой удар жалом.

Немножко отдохнув и почистив усики, оса (сфекс), короткими перелетами доставляет тяжелый груз к норке. Оставив добычу у порога, оса быстро открывает вход, на несколько секунд забегает в норку, затаскивает туда саранчу и откладывает на ее тело одно яйцо. Потом она приносит в норку еще несколько личинок саранчи — всего их может быть до пяти на одно отложенное яйцо. Закончив заготовки корма для своего потомства, оса закрывает норку землей и кусочками растительных остатков и улетает. Вышедшая из яйца личинка осы съедает припасы, делает кокон, зимует в нем и претерпевает все дальнейшие превращения.

Но осы не только истребители вредных насекомых. Некоторые из них занимаются и созидательным трудом, опыляя фруктовые деревья и обеспечивая особый вкус их плодам. И когда в США попытались разводить ценнейший фрукт смирнские фиги (фиги называют еще смоквами, инжиром или винными ягодами), то успеха могли добиться только тогда, когда вывезли из Европы и их крылатых спутников.

К сожалению, далеко не все осы столь благожелательны к садовым культурам. Так называемые общественные осы (их около тысячи видов), любители сладкого, прогрызают плоды, портят и заражают бактериями ягоды. Питаются эти осы отбросами, едят даже мясо, а личинок снабжают различными сахаристыми веществами, а потом и разжеванными насекомыми.

Встречаются опасные хищники и среди роющих ос. Оса-филант, обитающая в Европе и Средней Азии, заслужила даже нелестное прозвище «пчелиный волк» за то, что питается не только нектаром, но и медом убитых пчел.

Еще вреднее, пожалуй, крупные шершни, которые истребляют домашних пчел.

Представители семейства ос-немок паразитируют на пчелах, шмелях и других осах. Вину их отчасти смягчает, правда, то, что они откладывают яйца также и на личинки жуков-листогрызов и на двукрылых насекомых, в том числе и на муху цеце.

Узнав, какие из ос полезны, а какие вредны, люди научились их использовать. Американская оса лара американа, например, успешно расправляется с медведками и сверчками.

Лара проникает в нору, выгоняет медведку наружу, парализует и откладывает яйца на ее теле. Правда, хозяйка норы через какое-то время приходит в себя и возвращается домой. Но спустя несколько дней из яйца осы выходит личинка и поедает медведку. Лару не раз натравливали на вредителей и даже вывозили в другие страны, где нужна была ее помощь (с Филиппин на Гавайские острова, из Бразилии в Пуэрто-Рико).

В нашей стране сейчас разрабатывается метод разведения желтоголовой осы — сколии — для борьбы с майским и мраморным хрущами.

В своей книге «Рыбы поют в Укаяли» польский писатель и путешественник А. Фидлер описывает такой случай. Однажды он заметил, как все живые существа, окружавшие его, пришли в непонятное возбуждение. Птицы словно сошли с ума и прыгали с ветки на ветку, взволнованно крича. Множество жуков, кобылок и других насекомых поднялось в воздух, тревожно жужжа. Животные мчались через кустарники, не разбирая дороги, но все в одном направлении. «А когда мимо меня пробегает испуганный паук-птицеед величиной с ладонь человека — хищник, которого, кажется, ничто не может испугать и перед которым все дрожит, — я начинаю догадываться, что там, в чаще, произошла какая-то катастрофа, ужаснувшая всех обитателей леса… Спустя некоторое время насекомых в воздухе уже не видно, зато до моих ушей доносится какой-то приглушенный неумолчный шелест… Одновременно я ощущаю в воздухе острый кисловатый запах — и что-то вроде запаха гнилого мяса.

В нескольких шагах от меня среди густой растительности движется по земле широкий поток черной лавы — муравьи. Это шествие хищных муравьев эцитонов, несущих гибель всем живым существам, которые попадутся им на пути. Ничто не может устоять перед их натиском: ни человек, ни зверь, ни насекомое. Все, кто не в состоянии убежать, гибнут, разорванные на куски этими хищниками».

В этом рассказе нет ни малейшего преувеличения. Известны случаи, когда муравьи за ночь уничтожали содержавшегося в клетке леопарда и даже неповоротливого питона, отдыхавшего после того, как он насытился парой кроликов. Бывало и так, что муравьи досрочно приводили в исполнение смертный приговор преступникам, привязанным к столбу или дереву и оставленным без присмотра.

«Представляете себе, что сделали бы в мире четвероногих полтораста тысяч бешеных волков, идущих лавиной?» спрашивает один путешественник, наблюдавший за этим черным потоком смерти.

Не случайно жители тропических стран, когда орда муравьев проходит через их селение, спешно покидают свои жилища, уводя домашних животных и оставляя муравьям лишь клопов, мух, тараканов, мышей, крыс. Вернувшись, они могут быть абсолютно спокойны: в домах не останется ни одного вредителя.

Эту особенность муравьев люди давно подметили и стали использовать в своих целях.

Муравьи вездесущи. Их можно встретить в лесах, полях, садах, лугах, болотах и даже в пустынях. Живут они колониями и по праву носят название общественных животных.

Всего их насчитывается 20 тысяч видов, но по численности на земле с ними могут поспорить разве только комары. Ведь в муравейнике живет до 300 тысяч особей.

В каждой колонии-общине есть самцы, самки и рабочие. Самцы и самки у муравьев крылатые. Так что рожденным ползать все-таки суждено познать счастье полета, хотя и очень короткое. Самка после оплодотворения сбрасывает крылья, самцы же, закончив брачный полет, погибают. Рабочие муравьи — это недоразвитые самки. Они могут по своим обязанностям подразделяться на рабочих, кормилиц, нянек, фуражиров, воинов.

Большинство муравьев хищники, уничтожающие яйца, личинок и взрослых насекомых. Питаются они и сладкими выделениями других насекомых. Многие виды муравьев поедают семена растений, а некоторые тропические питаются выращиваемыми в гнездах плодовыми телами и мицелием грибов. Есть муравьи, которые питаются соком растений, например березовым. А муравьи-древоточцы поселяются в стволах деревьев и вредят лесу.

Но, конечно, главная квартира муравьев выглядит иначе. Вот возле старого пня с южной стороны пирамидкой возвышается муравейник. Правда, пня уже почти не видно: семья маленьких тружеников растет, муравейник поднимается вверх, а пень как бы уходит вниз. Южная сторона муравейника более пологая, чем северная. Это и понятно — муравьи любят солнце. Непрерывно вбегают муравьи в глубь пирамиды, выбегают, ползут по склону вверх, вниз.

Но все заняты делом. И каждый трудится на общее благо. Причем трудятся не в одиночку, а сообща, помогая друг другу. По бесчисленным дорожкам к муравейнику возвращаются фуражиры. По два, по три-четыре, а иногда и целой гурьбой они тащат домой добычу: гусениц, жуков, клопов, а то и мертвую бабочку. Тысячами разбегаются они во все стороны от муравейника, и горе тем, кто окажется на их пути. Они окружают добычу, кусают ее сильными челюстями, обрызгивают муравьиной кислотой и тащат в муравейник. По сути дела, муравьи берут на себя защиту того или иного участка леса от вредителей. Особенно полезны в этом отношении рыжие муравьи из рода формика. За трудовой сезон (с апреля по октябрь) одна семья (один муравейник) уничтожает, по самым скромным подсчетам, 3–5 миллионов вредных насекомых.

В этом отношении с ними трудно спорить даже птицам. Если, скажем, синица собирает 500–600 гусениц в день, а малый пестрый дятел — до тысячи разных насекомых и их личинок, то муравьи одного муравейника истребляют их в десятки раз больше.

Когда на лес массами нападают вредители, активность муравьев возрастает во много раз. В течение одного июньского дня муравьи приносят: гусениц зимней пяденицы — 28 760, гусениц дубовой листовертки — 960, гусениц пилильщиков — 1520, гусениц других видов — 4880, щелкунов и долгоносиков — 33 120. Правда, иногда страдают и полезные насекомые, но они составляют всего лишь 0,7–2,5 процента общей добычи. В целом же за месяц муравьи могут уничтожить до миллиона гусениц!

Заметим, что в смысле силы с муравьями вряд ли кто может сравниться. Слон, весящий 5 тонн, с трудом поднимает груз весом в 1,5 тонны, а муравей, весящий 50 миллиграммов, тащит мертвого жука весом 500 миллиграммов. В десять раз тяжелее самого себя!

Рыжие лесные муравьи из рода формика заслуженно прославились. Там, где есть гнездо рыжих лесных муравьев, окружающий участок леса (не меньше гектара) остается почти неповрежденным.

Формика поликтена уничтожает многих вредителей, зимующих в лесной подстилке, и среди них — вредного клопа черепашку. Вокруг муравейников черепашек находят в 6,5 раза меньше, чем на участках, не защищенных муравьями.

В молодых лесопосадках, сосновых и лиственных, вокруг муравейников почти никогда не встречаются личинки майских жуков: муравьи не дают им отложить яйца. Уничтожают они и кладки яиц, например, непарного шелкопряда.

Полезную деятельность муравьев давно уже оценили люди. Издавна в лесах собирают муравьев и выпускают в садах на деревья. Их даже специально подкармливают, подбрасывая в муравейник то гусеницу, то жучка-долгоносика, как бы подсказывая, кого нужно уничтожать. Отдавал должное муравьям как защитникам садов и И. В. Мичурин, хотя и сердился на них за то, что они охраняют и расселяют тлей.

«Муравей — насекомое очень развитое, смышленое и чрезвычайно хитрое», — писал ученый, который знал, как трудно защитить плодовые деревья и кустарники от некоторых садовых муравьев.

К сожалению, у полезных муравьев немало врагов. Их истребляют многие птицы, особенно некоторые дятлы, мыши, ежи, жабы. В Центральной и Южной Америке их поедают муравьеды.

Немало вредят муравьям и люди. Одни просто так, забавы ради, готовы разворошить купол муравейника и поглазеть на поднявшуюся там тревогу и суматоху. Другие кормят певчих птиц или рыбок в аквариумах муравьиными яйцами. Разоряют муравейники и рыболовы, используя куколки муравьев как насадку для ловли рыбы. В селах кое-где практикуется выкармливание цыплят муравьиным яйцом.

Г. Длусский, специалист по изучению муравьев, утверждает, что в лесопарковой зоне Москвы почти не осталось лесных муравьев. Их уничтожили рыболовы, охотники и птицеводы, нанеся большой ущерб лесу. Как известно, тот, кто срубил дерево, — браконьер. А ведь тот, кто разрушил муравейник, браконьер во сто крат: он оставил без защиты целый гектар леса.

«Я всегда с особой бережливостью, — писал В. Лидин в рассказе „Муравьи“, — отношусь к муравью, который куда-то торопится по дорожке или что-то волочит — не для себя, в свой личный дом, а для всех, в общий дом. Он никогда ничего не делает только для себя, он трудится для всех, и все трудятся для него — это достойно уважения».

Ученые всего мира давно уже призывают использовать, охранять и, разумеется, изучать муравьев.

Сотрудники кафедры сельскохозяйственной энтомологии при университете старинного итальянского города Падуи с помощью лесников и лесоводов 500 лесничеств провели сплошную перепись муравейников в государственных лесах Северной Италии. Оказалось, что там насчитывается около миллиона муравейников, в которых обитают почти 300 миллиардов муравьев. По определению специалистов, общий вес муравьев в зарегистрированных гнездах составил примерно 2400 тонн. Ежедневно они поедают 120 тонн корма, а за длинный 200-дневный летний сезон уничтожают 24 тысячи тонн насекомых, в том числе не менее 15 тысяч тонн живых вредителей, в основном личинок и гусениц. Теперь, когда все муравейники взяты на учет, итальянские ученые знают расположение их, силу каждой семьи, видовую принадлежность, время роения. Это позволяет разумно проводить переселение муравьев в другие леса, нуждающиеся в защите от размножившихся шелкопрядов и других вредителей.

В научно-исследовательском институте лесоводства в ГДР в искусственных муравейниках разводят миллионы этих неутомимых тружеников леса и расселяют по лесам. Немецкие ученые рассылают муравьев формика поликтена в другие страны.

Интересные опыты по переселению муравьев проводят наши ученые. В Сибири этим занимался П. Мариковский. Он переселял рыжих лесных муравьев в места, где ощущалась потребность в них. Но в лесах есть муравьи-старожилы. Они враждебно встречают муравьев-переселенцев, уничтожают их куколок, личинок и яички. Особенно опасны для переселенцев кроваво-красные муравьи. И все же этих хищников удавалось перехитрить. Сначала в лесу поселяли лесного бурого муравья. Кроваво-красный нападал на него, уносил куколок и на этом успокаивался. После этого селили рыжего лесного муравья, и кроваво-красный долго не трогал его. А когда переселенцы укоренялись на новом месте, им уже не страшны были налеты грабителей, они умели постоять сами за себя. Рыжие лесные муравьи отлично приживались на новых лесопосадках, лесополосах, где еще не создалась постоянная фауна муравьев-старожилов.

В 1964 году совершили путешествие 35 семей рыжих лесных муравьев — формика поликтена и формика руфа — из сосновых лесов Тернопольской области в новые сосновые леса Херсонской области. Их везли самолетом в фанерных ящиках, затем машиной и поселили каждую семью в подходящих местах. Новоселы освоились, прижились и теперь несут караульную службу — охраняют леса от вредителей.

Поздней осенью и зимой жизнь муравейников в лесах замирает. В это время они особенно беззащитны. Поэтому для охраны муравейников рекомендуется устраивать над ними конусообразные шалаши — навесы из металлической сетки или просто из ветвей. Весной их снимают.

В конце января 1963 года в Москве при Институте морфологии животных Академии наук СССР состоялся первый в нашей стране симпозиум, посвященный использованию муравьев для борьбы с вредителями лесного и сельского хозяйства. Научные работники 25 учреждений всячески подчеркивали, что сильные муравейники зачастую более эффективно, чем даже обработка химикатами, сдерживают размножение и распространение опасных вредителей леса. Симпозиум вынес решение шире изучать полезную деятельность муравьев в различных уголках страны и организовывать переселение наиболее полезных видов, особенно формика поликтена. Создан даже постоянный Комитет координации научно-исследовательских работ по изучению муравьев, в который вошли видные ученые нашей страны.

Безмятежное спокойствие гостей, распивавших чай, было нарушено самым бесцеремонным образом. Незваный пришелец ворвался в дом и набросился на хозяйку. Ошеломленные гости в ужасе стали разбегаться, бросив ее на произвол судьбы. Лишь в последнюю минуту появился спаситель, отважно вступивший в бой с врагом и освободивший пленницу.

Так рассказывает известная сказка К. Чуковского. Остается назвать участников этой эпопеи со счастливым концом. Хозяйку звали Мухой Цокотухой, героя-спасителя — Комариком, а зловещего гостя — Пауком. С точки зрения человеческой, разумеется, симпатии наши отданы беззащитной Мухе и дерзкому маленькому Комарику, расправившемуся со злодеем пауком. Однако если встать на строго научную, биологическую и медицинскую позицию, придется, пожалуй, изменить отношение к героям сказки. Дело в том, что пауки отнюдь не всегда заслуживают осуждения, а часто даже просто помогают человеку, избавляя его от мух и комаров.

Пауки вездесущи. Они встречаются буквально везде: и на земле, и под землей, и на деревьях, и в домах, и даже в воде. Их около 21 тысячи видов, в СССР почти 2000.

Строение тела пауков весьма характерно. Головогрудь и брюшко у них цельные, не разделенные на сегменты. Тело и лапки покрыты волосками или чешуйками. Для ходьбы служат четыре пары ног, а кроме того, есть две пары ротовых придатков, хелицеры и ногощупальца. На передней части головогруди — восемь простых глаз, обычно расположенных в два ряда. На заднем конце брюшка находится три пары паутинных бородавок.

Большинство пауков ловят насекомых при помощи тенет, как это делают наши домовые пауки и пауки-крестовики. Есть еще пауки-охотники: они бегают по земле или растениям и хватают добычу.

Тенета пауков встречаются повсюду: в домах, в темных углах, во дворе, на чердаках, в животноводческих помещениях, в садах, в лесу на деревьях, нередко паутина появляется над тропинкой среди кустов. Особенно красивы тенета паука-крестовика, натянутые в лесу или саду между ветвями. Присмотришься к этому ткацкому изделию, и появляется невольное уважение к его творцу. Сеть сделана настолько хорошо и правильно, что создается впечатление, будто пауку открыты тайны геометрии и черчения. В действительности же его работа лишь проявление сложного инстинкта. Об этом очень точно сказал в «Капитале» Карл Маркс:

«Паук совершает операции, напоминающие операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей — архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове».

В самом деле, прежде чем строить дом, человек сначала создает его в своей голове, намечает план, заранее обдумывает все этапы работы, предусматривает сотни, тысячи деталей. Поэтому ему под силу сооружения любой сложности. Не то у животных. У них способность строить — это строительный инстинкт, который передается из поколения в поколение. Всегда, всю свою жизнь возводят они сооружения одного и того же «образца», всегда из одного и того же материала и для одних и тех же целей: для жилья, выведения потомства или хранения пищи — иных они никогда не строят.

Как же работает паук? Построив ловчую сеть, он приделывает к центру ее сигнальную нить и по одному из радиальных лучей уходит в свое убежище. Другой конец сигнальной нити прикрепляет к лапке. Вот в тенета залетела муха. Прикоснулась к вязкой спиральной нити и прилипла. Забилась муха, жужжит, старается вырваться, а нить только растягивается и не рвется. Хуже того, муха запуталась и в соседних липких нитях. Сеть дрожит, сигнальная нить колеблется — дает пауку знать, что обед готов и стол накрыт. Подбегает паук по своим нитям к мухе и поражает ее укусом сильных челюстей-хелицер. При этом в тело добычи поступают слюна и пищеварительный сок из желудка и печени паука, обладающий ферментативным действием. Попавшую в сеть добычу паук старается «связать». Удерживая и вращая ее челюстями, ногощупальцами и передними лапками, вытягивает он паутину из паутинных бородавок и пеленает муху. Затем подтягивает ближе к своему убежищу. Там он ее поедает или оставляет подвешенной «про запас».

Путешественник, плывший по Амазонке, рассказывает о пауке, которого он наблюдал на палубе парохода. Едва зайдет солнце, как паук принимается за работу и быстро успевает выткать паутину. Затем скрывается в засаду и подстерегает добычу. Нити его сетей крепки и могут выдержать даже крупную бабочку или саранчу.

Этот паук обладал исключительной выдержкой: он вылезал из укрытия, только когда в паутине барахталось несколько насекомых. Тогда он медленно приближался к каждому из узников и небрежным, флегматичным движением прикладывался к нему, словно целуя свою жертву. Поцелуй этот страшен. За короткие мгновения паук успевает высосать из несчастного насекомого все жизненные соки. Затем выбрасывает труп из паутины, тщательно проверяет сети и важно шествует на место.

Итак, пауки не грызут и не пережевывают свою добычу челюстями, как это делают хищные насекомые, а высасывают ее. Под влиянием слюны и пищеварительного сока ткани тела пленника быстро растворяются и превращаются в жидкую или полужидкую массу. Переваривание пищи начинается вне тела паука! Приложившись к жертве, паук высасывает ее при помощи сосательных движений желудка (поэтому он у пауков называется сосательным). Затем пища поступает в среднюю кишку, в которой и завершается переваривание ее и усваивание питательных веществ. От жертвы остается только один хитиновый покров — «шкурка».

Долгое время паутина считалась загадкой природы.

В глубокой древности был даже создан миф, объяснявший непонятную, сложную творческую деятельность паука. Богиня мудрости, покровительница ремесел Афина Паллада однажды узнала, что у нее есть соперница среди смертных — Арахна, которой нет равных среди людей в ткацком искусстве. Разгорелся спор, кто же из них лучшая мастерица. И когда Арахна закончила свое покрывало, честолюбивая Афина убедилась, что простая смертная действительно ничуть ей не уступает. Но признать поражение Афина не могла и, в гневе разорвав ткань, прокляла Арахну: «Пусть будешь ты вечно висеть и вечно ткать, и пусть это наказание распространится на твоих потомков!»

Сейчас загадка паутины разгадана. Сложные биохимические и рентгенографические исследования показали, что она состоит из белков особой структуры. Паутина синтезируется из аминокислот крови паука в его паутинных железах. Железистые клетки вырабатывают секрет, который скапливается в просвете железы. Это очень вязкая жидкость, которая выделяется через протоки паутинных бородавок, едва у паука появится потребность в паутине. Тонкая нить секрета на воздухе сразу же твердеет, но не становится хрупкой и ломкой, а обладает большой эластичностью, растяжимостью и прочностью.

Спиральная нить ловчей сети паука, образующая липкую паутинную ловушку, очень эластична и напоминает резину. Растяжение и удлинение нити к моменту разрыва достигает у висячей нити 31 процента. Много это или мало? Достаточно привести характеристики других материалов: вискоза — 19, нейлон — 22, орлон — 31, сталь — 8, стекло — 3 процента. Паутинная висячая нить выдерживает нагрузку 0,5 грамма, а две нити — около 1 грамма. Вес же крупной самки паука достигает 0,65 грамма. Таким образом, нить может легко выдержать вес самого паука. А ведь она во много раз тоньше человеческого волоса. Девять километров висячей нити весят всего 0,07 грамма! Если бы ею обвить весь земной шар по экватору, она весила бы всего 340 граммов.

Людей давно привлекала мысль использовать паутину для практических целей. Жители Новой Гвинеи научились изготовлять из нее рыболовные снасти. Они помещают паука в кольцо из тростника или бамбука; где он плетет паутину, почти невидимую в воде. С помощью такой сети вылавливают рыб весом до восьмисот граммов.

В XVIII веке некто Бон из Монпелье связал себе пару чулок и перчаток из паутины. Правда, на этом использование паутины для текстильных целей и закончилось. Позже пуэрториканец Э. Карло предложил делать из нее фильтры для сигарет, которые почти полностью задерживают никотин. Он даже советовал разводить пауков на специальных плантациях. Предложение не было реализовано прежде всего потому, что изготовить искусственные заменители фильтров и проще и дешевле. Сейчас паутина используется для устройства перекрестий в точных оптических приборах. Изучение химической структуры паутины открывает новые перспективы в создании искусственных белковых волокон для изготовления прочных, теплых и влагопоглощающих тканей.

Пауки — хищники. Они поедают любую добычу, попавшую в сети. И большей частью это вредные насекомые. И жалобное жужжание мухи, попавшей в тенета, не должно вызывать сочувствия. Врагов нечего жалеть. Даже сердобольная Марфа Тимофеевна, тетушка Лаврецкого, героя «Дворянского гнезда» И. С. Тургенева, и та не горевала о них. Помните, как она утешала своего Федю: «Ох, душа моя, тяжело тебе, знаю; но ведь и всем не легко. Уж на что я, бывало, завидовала мухам: вот, думала я, кому хорошо на свете жить; да услыхала раз ночью, как муха у паука в лапах ноет, — нет, думаю, и на них есть угроза».

Зачастую пауки выполняют роль санитаров, очищая помещения от вредных насекомых. Как-то пауки танатус, например, полностью уничтожили постельного клопа в лагерях для греческих беженцев. Они прокусывали спину клопов и высасывали из них лимфу.

В Нью-Йорке пауки в свое время уничтожали различных амбарных вредителей на продовольственных складах.

В Дакаре (Западная Африка) в домах водятся пауки, которые охотятся на мух и комаров, причем предпочитают самок комаров — переносчиков желтой лихорадки, подлинного бича для африканского населения.

У нас есть пауки, уничтожающие хлопковую тлю, вредную черепашку, малярийных комаров.

Случается, однако, что в сети пауков попадаются пчелы, и тогда на пауков жалуются пчеловоды.

Пауки-тенетники, между прочим, хорошие метеорологи. Они тонко улавливают перемену погоды и предсказывают ее не хуже барометра. Особенно не любят они сырости. Поэтому утром по росе и перед дождем пауки не покидают своих жилищ и не выходят на охоту. Но если паук вечером вышел из своего убежища и делает новые тенета, значит завтра будет хорошая погода.

В Южной Америке водятся самые крупные на земле пауки-гиганты. Обычно они питаются насекомыми и другими беспозвоночными, но не отказываются и от мелких позвоночных животных. Для ловли добычи они ткут между деревьями туго натянутые полотнища паутины, достигающие нескольких квадратных метров. Паутинная нить их очень крепкая и выдерживает груз до 300 граммов! Вытканная из нее сеть настолько прочна, что без труда удерживает такую крупную добычу, как ящерицы, лягушки, мелкие птички, которых паук тоже пожирает. За это его и называют паук-птицеед.

А теперь расскажем о тарантулах и каракуртах.

Тарантул — самый крупный из водящихся у нас пауков. Длина его 2–2,5 сантиметра. Сетями он не пользуется, а предпочитает нападать из засады. Для этого он роет в земле норку глубиной до 50–60 сантиметров. Чтобы стенки ее не обвалились и не осыпались, тарантул скрепляет их паутиной. Построив норку, тарантул сидит в ней и подкарауливает добычу. Как только она подойдет поближе, выскакивает из норки, набрасывается на свою жертву и вонзает в нее ядовитые крючки — челюсти (хелицеры). Пища тарантула — различные насекомые: мухи, клопы, саранчовые, реже жуки. Так как большинство из них вредные, этот паук является полезным животным. Лишь потревоженный тарантул в порядке самообороны кусается. В ранку попадает яд и вызывает реакцию в виде красноты, припухлости и общей лихорадки, которые через несколько дней проходят.

Каракурт — небольшой черный паук (длиной до полутора сантиметров), живет в степях на юге европейской части СССР, в Закавказье, Средней Азии. Узнать его можно по красным или желтоватым пятнышкам на почти круглом брюшке. Живет каракурт в вырытых в земле норках. Над входом он делает небольшую ловчую сеть в виде колпачка. Питается каракурт насекомыми и другими мелкими беспозвоночными, большинство из которых вредные. Разумеется, если ему попадется полезное насекомое, он не будет особенно размышлять, какое оно, — сожрет и все. В местах массового появления саранчи каракурты — союзники человека. Они быстро размножаются и истребляют много саранчи.

Как и многие другие пауки, каракурты — каннибалы: они спокойно поедают собственных сородичей, наглядно иллюстрируя крылатую фразу о пауках в банке. Более того, самка каракурта часто убивает самца после спаривания и пожирает его. Поэтому в некоторых странах и у нас она получила прозвище «черная вдова».

На пастбищах, когда пасущиеся животные потревожат каракурта, он кусает их. Яд каракурта более токсичен, чем у тарантула. Он вызывает расстройство нервной и сердечной деятельности и нередко смертелен. Особенно опасен укус каракурта для верблюдов и лошадей. Не случайно казахи и назвали этих пауков каракуртами, что означает «черная смерть». Кстати сказать, яд самок в 160 раз токсичнее яда самцов. Овцы менее чувствительны к яду каракурта и легко переносят его. Этим пользуются в верблюдоводческих хозяйствах: через пастбища для верблюдов прогоняют отару овец, и они затаптывают, а то и поедают с травой опасных пауков. Устойчивость местных овец к яду каракурта объясняется тем, это они из поколения в поколение подвергались укусам и поедали ядовитых пауков, и в их организме выработались защитные вещества. В конце концов этот иммунитет стал наследственным.

У пауков есть родственники по классу. Это фаланги, скорпионы, сенокосцы и клещи, представители самостоятельных отрядов класса паукообразных членистоногих. Конечно, с ними знакомы все, если не лично, то по книгам. Хотя нередко в книгах черт выглядит страшнее, чем он того заслуживает. Например, в романе Бруно-Ясенского «Человек меняет кожу» одному инженеру в помещение кто-то подбросил фалангу в надежде на ее смертельный укус. В действительности же фаланги не ядовитые животные. Но так как на их хелицерах всегда есть остатки разлагающейся пищи, то, прокусив кожу человека, они загрязняют ранку, что может иногда привести к серьезному воспалению…

Фаланги, скорпионы и сенокосцы питаются различными насекомыми и другими членистоногими. Охотятся фаланги большей частью ночью. Истребляя вредных насекомых, они приносят определенную пользу, хотя масштабы ее еще не изучены, так как жертвами бывают и полезные виды, в том числе и родственники фаланг — пауки.

Особенно дурной славой пользуются скорпионы. Еще в древнегреческих мифах рассказывалось, как страшный скорпион, раскинувший на небесах свои щупальца, перепугал сына солнечного бога Гелиоса — Фаэтона, и тот, выпустив вожжи, дал волю небесным коням и едва не сжег все живое на земле, за что и был наказан Зевсом, убившим его молнией.

Скорпион захватывает жертву клешнями ногощупалец и поражает ее уколом ядовитого жала, расположенного на последнем членике брюшка. Для этого он изгибает брюшко, перекинув его дугой над своей головой. Мелких насекомых скорпионы поедают, не тратя на них яда.

Скорпионы и фаланги — враги. Нередко они вступают в бой, и победитель поедает побежденного. Для победы скорпиону надо схватить фалангу своими клешнями и поразить ее ядовитым жалом, а фаланге — напасть на скорпиона с тыла, схватить челюстями за хвост и, откусив его вместе с жалом, обезоружить врага.

Большинство представителей отряда клещей — хищники или паразиты. Есть и клещи — вредители сельского хозяйства. А есть и такие, что уничтожают вредных насекомых или других вредных клещей. В Новой Шотландии (Канада) клещи-хищники истребляют красного плодового (паутинного) клещика. Хищные клещи — враги паутинного клещика — встречаются и у нас, например, в Краснодарском крае и в Молдавии. Они помогают оберегать сады и виноградники от вредного плодового клеща. Некоторые клещи питаются яйцами короедов, стеблевого мотылька, саранчи, амбарного клеща. Они высасывают их содержимое. Отдельные виды клещей нападают на тараканов, саранчу, медведок и различных других насекомых. Ослабляя или приводя их к гибели, такие клещи играют полезную роль в сложной биологической защите.

«Паразит» в переводе с греческого означает: «тот, кто питается за чей-то счет, нахлебник, тунеядец». А поскольку уже в древности была справедлива мысль «кто платит за обед, тот и заказывает музыку», то паразитам поневоле приходилось исполнять все желания своего благодетеля-кормильца, отчаянно льстить ему и обхаживать, чтобы гарантировать место за его столом. Потому-то и были они постоянным предметом насмешек. Принципиальностью они не отличались и без особых угрызений совести расставались с одним хозяином, если другой оказывался более щедрым.

Паразитизм не случайно стали расценивать как социальное, вредное для общества явление, а само слово приобрело бранный характер.

Иначе обстоит дело в животном царстве. Суть как будто не меняется, а выводы порой прямо противоположны.

В биологии паразитами называют тех, кто живет на теле хозяина (эктопаразиты) или внутри него (эндопаразиты) и питается либо за счет перевариваемой им пищи (остатками с барского стола такую пищу, пожалуй, все же не назовешь!), либо его тканями. В общей сложности 65 тысяч организмов ведут подобный образ жизни, паразитируя как на животных, так и на растениях.

В отличие от хищника паразит длительный срок, многократно использует своего хозяина. И не только питается за его счет, но и постоянно или временно (вспомните клопа) использует организм хозяина, как территорию своего обитания. Главная разница между хищниками и паразитами в том, что хищник убивает свою жертву сразу, а паразит, питаясь за счет своего хозяина, губит его лишь по истечении некоторого времени или только ослабляет.

Но главное отличие от тунеядцев заключается в том, что паразиты из мира животных или растений порой приносят пользу именно потому, что уничтожают вредителей, притом гораздо более крупных по размерам, чем они сами.

Легко, к примеру, осам. Их не испугают размеры врага, в тело которого они откладывают яйца.

А есть живые существа, их размеры не превышают миллиметра, и все же они побеждают и губят во много раз более крупных насекомых. Таковы паразиты, откладывающие свои яйца в яйца хозяина. Их называют яйцеедами.

Цветущий сад вдохновил Ф. И. Тютчева на создание великолепных стихов, проникнутых удивительным спокойствием и безмятежностью.

В этой идиллической картине нет ни одной тревожной ноты. А между тем оснований для беспокойства предостаточно. Именно весной начинают свою диверсионную работу различные вредители. Появились бутоны — на них набрасываются долгоносик, яблоневый цветоед. Почками, а затем и листьями лакомятся гусеницы златогузки, бабочки-боярышницы, непарного и кольчатого шелкопрядов, зимней пяденицы.

Но вот отцвели яблони и груши, опали бутоны и слабые завязи. Пришел час яблонной плодожорки.

Эта небольшая темно-серая бабочка откладывает от 100 до 300 яиц на листья, а иногда и на завязи цветов. Обычно они откладывают яйца на более гладкую поверхность листьев: у яблони — это верхняя сторона листа, а у груши — нижняя. Завязавшиеся плоды покрыты пушком и не привлекают бабочек.

Через 8–12 дней выходят личинки — маленькие гусеницы. Они ползут по листьям, черешкам, веткам, отыскивают молодые плодики, вгрызаются в них и в конце концов добираются до семян. Съев их, гусеница прогрызает ход к поверхности плода, выходит наружу и, отыскав новый, повторяет ту же операцию.

Закончив питание, гусеница покидает яблоко, скрывается в щелях и трещинах коры и окукливается. В северных и средних районах страны гусеницы зимуют в коконах. На юге они превращаются в куколок, из которых через 8–12 дней выходят бабочки и вновь откладывают яйца. За год могут появиться 2–3 поколения этого вредителя.

Плодожорка способна поразить 50–80 процентов урожая яблок. В некоторых районах плодожорка просто не дает людям заниматься садоводством, тем более что она склонна не только к яблокам, но и грушам, айве, грецкому ореху.

Жалуются на плодожорку садоводы Татарии, Башкирии, Тамбовщины, Рязанщины, Белоруссии, Украины и вообще всех районов, где растут яблоки. Если здоровый сад дает по 150–200 центнеров яблок с гектара, то при массовом размножении плодожорки урожай снижается в два-три раза, а яблоки собирают сплошь порченые. Да и как может быть иначе, если на каждой яблоне зимует подчас до 20 и 30 личинок плодожорки.

Борются с ней по-разному: опрыскивают деревья ядохимикатами (например, популярным дихлордифенилтрихлорметилметаном, или, попросту говоря, ДДТ); вылавливают гусениц, собирают падалицу и вывозят ее из сада; очищают сады от мусора и листьев, в которых зимуют гусеницы; уничтожают гусениц в плодохранилищах и так далее. Но, как известно, лучше предупредить пожар, чем тушить его. А потому лучше всего было бы подавить врага, пока он не вылез из укрытий и не двинулся в атаку.

Вот тут-то на сцену и выходят паразиты, которые откладывают яйца не в тело личинки или взрослого насекомого, а в его яйца.

Именно так и поступает яйцеед-трихограмма, представитель перепончатокрылых насекомых. Самке трихограммы судьба отвела лишь 5–7 дней для жизни. И она их использует весьма продуктивно. Ползая по листьям, она все время ощупывает их усиками. Обнаружив яйца плодожорки, останавливается и в течение нескольких секунд исследует их. Потом вползает на яйцо, прокалывает его оболочку яйцекладом и помещает внутрь свое крошечное яичко. Затем заражает второе яйцо, третье, четвертое. Всего трихограмма откладывает от 15 до 40–50 яиц. Как будто не так уж много, но ведь за лето она способна произвести на свет от 3–4 до 13–14 поколений!

Развивается она с невероятной быстротой. В теплое время уже через несколько часов из яйца выходит личинка и начинает питаться содержимым яйца хозяина. И вскоре развитие зародыша плодожорки приостанавливается. Закончив развитие, личинка прекращает паразитическое существование и превращается во взрослое насекомое — трихограмму. Она прогрызает оболочку яйца, выходит наружу, а спустя несколько дней оплодотворенные самки уже заражают яйцекладки насекомых-вредителей.

Трихограмма — очень удобный для человека союзник. Ее можно размножать в лабораторных условиях и выпускать на поля или в сады. Еще в 1910 году И. В. Васильев, а в 1911 году А. Ф. Радецкий завезли трихограмму из Астрахани в Ташкент и Самарканд для борьбы с яблонной плодожоркой. Сейчас трихограмму разводят во многих лабораториях Украины, Белоруссии, Татарии и других республик и областей.

Но трихограмма отнюдь не ограничивает свои привязанности плодожоркой. Ее вполне устраивают и такие вредители, как озимая совка, совка-гамма, капустная совка, капустная белянка, хлопковая совка, а один из ее видов поражает даже яйца соснового шелкопряда.

Озимая совка — многоядный, универсальный вредитель. Ее гусеницы повреждают озимые хлеба, кукурузу, сахарную свеклу, картофель, хлопчатник, табак, ранние овощные культуры. Они портят листья, уничтожают зерна, выедают части корнеплодов на свекле. И вот когда эти бабочки-вредители начинают откладывать яйца, на поля выпускают трихограмму, которая полностью заменяет ядохимикаты, а к тому же еще и экономит немало средств: использование ее обходится в 13 раз дешевле, чем химическая обработка. А результат? До 95 процентов уничтоженных яиц вредителя, до 37 центнеров дополнительного урожая капусты с гектара. Этот маленький и, кстати сказать, довольно изнеженный паразит оказался настоящим бойцом, защитником садов и полей, вполне заслужившим то внимание, которое ему оказывают ученые и практики сельского хозяйства.

Специалисты-энтомологи научились разводить трихограмму на яйцах зерновой моли и хранить в ледниках или холодильниках при температуре +2–3 градуса. По мере надобности — в период массового лёта и яйцекладки у бабочек-вредителей — трихограмму выпускают на поля. На полевые и овощные культуры — по 20 000 трихограмм на гектар, в садах — по 40 000. Разведением трихограммы занимаются многие производственные, а также колхозные и совхозные лаборатории. В последнее время в нашей стране ежегодно разводят до 5 миллиардов трихограмм, обрабатывая ими очаги размножения озимой совки на площади около полумиллиона гектаров.

Не меньшую пользу приносит и маленький теленомус, враг клопа черепашки. Точно так же он разыскивает на листьях своего «кормильца» и откладывает по яичку в каждое его яйцо. Личинки теленомуса обчищают яйцо черепашки настолько, что, когда покидают, от него остается лишь оболочка. За сезон теленомусы дают более десятка поколений и в отдельных местах поражают до 90–100 процентов яйцекладок черепашки. Но черепашка может служить им пристанищем только летом. А как быть весной, когда ее яиц еще нет, а теленомусы уже ищут кров? Или осенью, когда для новых поколений теленомуса не осталось больше пристанища? Природа не дала в обиду паразитов. Они получили довольно широкую специализацию и могут развиваться в яйцах 29 видов клопов-щитников, хотя и предпочитают яйца черепашки. Яйцееды отыскивают щитников на полях подсолнечника, кукурузы, в кустарниках и лесополосах и в этих «резервациях» благополучно продолжают размножаться на дополнительных хозяевах.

Среди теленомусов есть и такие, которые специализировались на уничтожении яиц различных шелкопрядов: непарного, кольчатого, сибирского и других. Этим пользуются лесоводы и садоводы, переселяя теленомусов в свои владения. Кольчатый шелкопряд, например, при массовом размножении приносит огромный ущерб садам и лесополосам. Гусеницы его, вышедшие из перезимовавших яиц, сильно повреждают деревья, объедая вначале почки, а затем листья, В июне гусеницы окукливаются, а в июле из коконов вылетают бабочки и откладывают на ветки яйца — по 100–400 штук, располагая их спиралью вокруг ветки. Вся яйцекладка имеет вид широкого кольца, отчего этих шелкопрядов и называют кольчатыми. Теленомусы находят яйцекладки и откладывают в них свои крохотные яички. Развивающиеся в них теленомусы зимуют внутри яиц шелкопрядов. Собирая с осени ветки деревьев с зараженными теленомусом яйцекладками шелкопрядов, люди сохраняют их до весны, а затем, после гибели вышедших гусениц шелкопрядов, переносят ветки в сад или лес и привязывают их к деревьям. Из яиц выходят теленомусы и приступают к заражению новых яйцекладок шелкопрядов. В отдельных местах теленомусы поражают до 65–75 процентов яиц шелкопряда.

Попробуйте пойти летом на озеро, пруд и поработать сачком в воде. Много всякой живности можно выловить: рачков-бокоплавов, клопов-гладышей, вертячек, водяного скорпиона, плавунцов, моллюсков, личинок стрекозы, ручейников, комаров и много другой мелочи, вроде циклопов и дафний. Глядишь — и головастик или малек какой попадется.

С водой связана жизнь множества разнообразных беспозвоночных животных. Есть среди них мирные, или планктоноядные, есть и хищники. Таковы прежде всего жуки-плавунцы.

Плавунцы — жители стоячих водоемов. Они встречаются почти везде: их около 2500 видов. Более крупные живут в тихих затонах рек, прудах, озерах, жуки поменьше — в небольших озерцах, лужах.

Предки жуков-плавунцов жили на суше. Это было в незапамятные времена. Но прошлое постоянно напоминает о себе: дело в том, что они дышат атмосферным воздухом, а потому вынуждены регулярно всплывать на поверхность и запасаться кислородом. Зимой плавунец приспособился дышать и подо льдом. Он выдавливает часть воздуха, который собрался под надкрыльями, и в выступивший пузырек поступает растворенный в воде кислород.

Ночью плавунцы совершают перелеты из одного водоема в другой — ищут, где больше пищи. Всплывает жук наверх и ползет на берег. Ползает он хорошо, быстро отталкиваясь сильными ногами от земли, как бы плавая по ней. На берегу он освобождает от содержимого свою кишку и, почувствовав облегчение в буквальном и переносном смысле, накачивает в воздушные мешки воздух и взлетает. Жук этот неравнодушен ко всему блестящему. Блеск воды привлекает его, и он тотчас же падает вниз. Впрочем, такой же энтузиазм вызывают у него стекла парников, теплиц или свежекрашенная крыша. Раз блестит — нужно падать. Упадет, ударится, перевернется на спину — и не подняться ему на гладком стекле.

Плавунцы — прожорливые хищники. Их пища — личинки комаров, поденок, стрекоз, ручейников. Нередко их жертвами становятся головастики, лягушата, тритоны, даже моллюски. Личинки плавунцов — такие же разбойники, как и их родители. Своими длинными челюстями-крючками они хватают добычу, впускают в нее пищеварительный сок и затем высасывают. Среди водных беспозвоночных, головастиков и мальков плавунец себя чувствует, словно волк в овечьем стаде. Прудовое рыбное хозяйство терпит от плавунца немалые убытки

Но как бороться с этими хищниками? Попробуй перелови их! А если дезинфицировать воду — дороже обойдется: погибнет много полезных животных.

Оказалось, у водяных разбойников-плавунцов есть опасные враги, которые губят их еще «в колыбели». Это крохотные наездники прествичия и церафрактус. Длина их не превышает 2 миллиметров, в то время как длина крупных плавунцов достигает 4,5 сантиметра.

М. Козлов и Е. Нинбург, изучавшие этих крохотных насекомых, сообщают, что они хорошие водолазы. Плавая под водой при помощи трех пар ног, прествичия обыскивает подводные стебли растений и водоросли. Она всплывает наверх, перелетает на небольшие расстояния, вновь ныряет и ищет. Отыскав яйца жука-плавунца, прествичия откладывает в них свои яйца. В каждое — до нескольких десятков. Вскоре там выводятся личинки, без ног, без крыльев, похожие на крохотную живую запятую. Питаясь желтком яиц плавунца, личинки растут, превращаются в куколок, из которых выходят уже взрослыми насекомыми. Но прежде чем выбраться из яйца, насекомые справляют там «свадьбу». А потом «выходят в свет»: прогрызают отверстие в оболочке яйца, вылетают на поверхность воды и начинают разыскивать кладки яиц плавунцов.

Прествичия и церафрактус весьма плодовиты: за лето у них может смениться по четыре поколения. Это значит, что потомство одной самки может достигнуть нескольких тысяч насекомых. Они-то и не дают особенно развернуться разбойнику плавунцу.

17 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000!

Не правда ли, это число нелегко даже взором окинуть, не то что выговорить. Вы думаете, речь идет о космических расстояниях до каких-то бесконечно далеких от нас галактик? Если бы так! К сожалению, эта цифра относится к вполне земным делам. Таково ежегодное потомство одного только насекомого, имя которому тля! Если бы все это потомство выживало, оно без труда могло покрыть поверхность земного шара! Человечество спасается от этой не слишком веселой перспективы прежде всего благодаря тому, что у тли достаточно врагов.

Среди многочисленных врагов яблонь очень опасна кровяная тля, небольшое, длиной всего 1–2 миллиметра, насекомое. Если ее раздавить, то из нее выделяется красно-бурая жидкость — гемолимфа, похожая на кровь. Отсюда и возникло название этого вредителя.

Кровяная тля нападает на яблони. По происхождению она американка. Вместе с саженцами яблони она пропутешествовала по свету и благополучно прижилась в Европе. Проникла и к нам — на Украину, в Молдавию, на Кавказ, а затем и в Среднюю Азию.

В наших условиях, как и в странах Европы, кровяная тля размножается только девственным путем (партеногенетически), из неоплодотворенных яиц. Ведь у нас нет американского вяза, на котором у этих насекомых осенью происходит нормальное развитие самцов и самок и откладываются оплодотворенные яйца.

На яблонях зимуют личинки тлей, реже — взрослые самки. С осени они забираются в трещины коры, дупла, на корни и другие защищенные от ветров, дождей и морозов места. Весной личинки выползают на крону дерева и начинают питаться его соками. Они растут и превращаются в самок-девственниц, рождающих личинок. Круговорот происходит с необычайной быстротой. Через 15–20 дней эти личинки также превращаются в самок, те опять рождают новых личинок. И так все лето. От 12 до 17 поколений тлей может появиться на деревьях за один сезон.

Тли и их личинки порой сплошь покрывают ветки, тонкие побеги и стволы, отчего образуется своеобразный беловатый пушистый налет на деревьях. Вредители прокалывают кору и непрерывно сосут дерево, отнимая у него питательные вещества и влагу. При этом тли вводят внутрь тканей растения слюну, которая растворяет клетки и превращает сложные углеводы в сахар. Это вызывает усиленный приток соков к пораженному участку и ненормальное разрастание его тканей. И тогда на ветвях и на молодых саженцах образуются наросты — желваки. Кора на них трескается, и через трещины в глубь ствола проникают грибки и бактерии, разрушающие древесину. Поврежденные деревья слабеют, заселяются короедами и другими вредителями и через несколько лет погибают.

Бороться с кровяной тлей не легко. Химия здесь почти бессильна: тело этих насекомых покрыто восковым пушком, выделяемым особыми железами, и он оберегает их от ядов. Мелкие птицы, божьи коровки, личинки мух-журчалок и другие энтомофаги делают свое доброе дело, но, увы, в слишком незначительных масштабах.

Главный же ее враг — афелинус, паразит из того же семейства, что и трихограмма.

Обнаружив тлю или ее личинку, самка афелинуса забирается на нее, прокалывает яйцекладом и откладывает внутрь тела яйцо. Через 2–4 дня из яйца выходит личинка, которая питается тканями тела тли. Зараженная тля перестает сосать сок из деревьев, становится неподвижной, чернеет, вздувается и погибает.

В отличие от трихограммы, которая поражает 80 видов насекомых, афелинус — однолюб. Он приспособился оставлять потомство только в теле кровяной тли, остальные же виды не трогает, разве случайно. Обычно самка афелинуса откладывает 60–140 яиц и, следовательно, заражает столько же тлей. В течение года он дает 6–9 поколений, а в более теплых странах, например в Италии, — 12. Зимует афелинус в теле тли и переносит относительно большие морозы. В 1956 году на Северном Кавказе он благополучно перенес морозы в 30–39 градусов. Зимующие личинки тлей не всегда выносят такие холода. А весь цикл развития его полностью приспособился к жизни единственного насекомого, без которого афелинус сам жить не может. В СССР афелинуса завезли в 1926 году. Он акклиматизировался, и с 1931 года его стали расселять в садах Украины, Крыма, Кавказа, в Средней Азии. И вот уже в течение последних 25 лет кровяная тля перестала губить сады, как это было прежде. Незаметный американец может гордиться тем, что искупает вину своей опасной соотечественницы.

Из нашего рассказа вытекает простой и практически важный вывод: если в саду появилась кровяная тля и стала вредить деревьям, то нужно поселить там афелинуса. Он поможет избавиться от тли и спасти сад и урожай.

Чаще всего это делают так. Осенью в садах, где водится кровяная тля, пораженная афелинусом, срезают ветки, жировые побеги и корневую поросль, заселенные тлей, и, связав в пучки, помещают на чердак или хранят в сараях до весны. Когда весной среднесуточная температура повышается до +8 градусов, все эти ветки переносят в более холодное место — в подвал, где температура не бывает выше 6 градусов. Когда начинают появляться розовые бутоны и среднесуточная температура воздуха достигает 12 градусов, ветки подвязывают к деревьям, по 3–5 на одно дерево. В это время афелинус выходит из тли, расселяется и приступает к своей работе — заражает местную тлю.

При необходимости получить афелинуса помочь в этом могут областные станции защиты растений. В крайнем случае можно обратиться за справками в редакцию журнала «Защита растений от вредителей и болезней» — он подскажет, где можно достать этого маленького защитника садов.

Как мы уже видели, паразиты могут служить добрую службу человеку. Среди них следует упомянуть еще так называемых наездников. Правда, в скачках они не участвуют, но, откладывая свои яйца в тело других насекомых, взбираются на них как бы верхом — разумеется, не для того, чтобы погонять, а чтобы обеспечить потомству жилье и пищу. Среди наездников наиболее известны у нас ихневмониды и бракониды. Из браконид славится апантелес.

Маленький наездник апантелес, или белянковый мелкобрюх, летает в огороде, обследует растения и разыскивает гусениц бабочки капустной белянки. Усевшись на гусеницу, он за какие-нибудь 10–15 секунд прокалывает ее эпидермис и откладывает под него 15–35 яиц. Личинки апантелеса питаются гемолимфой и жировым телом гусеницы, а через 8–12 дней, достигнув зрелости, выходят наружу и сразу же начинают плести коконы. На эту операцию им достаточно 45 минут! Спустя 5–10 дней из коконов выходят крылатые насекомые — апантелесы. Живут они около месяца, но живут не зря, хоть и носят имя паразитов. В отдельные годы они уничтожают до 90 процентов гусениц капустницы. Этому способствует высокая плодовитость апантелеса: самка его откладывает до 2000 яиц!

Родственник апантелеса, афидий, специализировался на тлях. Отыскав подходящую «лошадку», наездник приближается к ней, изгибает дугой свои усики и несколько раз постукивает тлю каждым усиком. После этого афидий подгибает вниз брюшко, пропускает его себе под грудь и голову и вытягивает вперед, пока не коснется тела тли. Затем быстрым сильным уколом откладывает яйцо внутрь тела хозяина.

Самые крупные и самые многочисленные из наездников — ихневмониды. В СССР их несколько тысяч видов. Они напоминают стройных, изящных ос. Тонкий игловидный яйцеклад у самок нередко в несколько раз длиннее тела. Ихневмониды паразитируют на гусеницах и куколках бабочек, личинках жуков, мух, рогохвостов, пилильщиков. Наездник менискус из того же семейства откладывает яйца в тело гусеницы зерновой совки. Он находит их на колосьях, когда они еще питаются внутри зерна. Но это не смущает наездника. Точным уколом он пробивает пленки зерна и вводит яйцеклад в тело гусеницы.

Один из самых крупных наших наездников — эфиальт, похожий на гигантского комара. У него высокие ноги, 4 крыла, а тело достигает 3,5–4 сантиметров.

Эфиальт истребляет личинки жуков-дровосеков. Природа наделила его удивительными способностями разведчика. Ну, в самом деле, как можно определить, где под корой скрылась личинка, грызущая древесину? А для эфиальта это не проблема. Не спеша ползает он по коре, ощупывает ее усиками, словно постукивая. Может быть, он слышит шорох личинки? Или улавливает ее запах через кору усиками-антеннами, что более вероятно? Факт остается фактом: эфиальт безошибочно находит личинку и приступает к работе по уничтожению противника. Ему нужно нежным яйцекладом просверлить кору и древесину, добраться до личинки и отложить в нее яйцо. Эфиальт вначале привстает на ножках, поднимает брюшко вверх, потом кончик его подгибает и опускает яйцеклад книзу, к коре, и сверлит ее. Проходит 5–10 минут. Наконец кора просверлена, яйцеклад проникает в ход личинки и прикасается к ней. По яйцекладу опускается яйцо. Вышедшая из него личинка питается тканями личинки дровосека, потом окукливается, и со временем из куколки выходит молодой наездник…

У проволочников, личинок жуков-щелкунов, тоже есть враг среди наездников — паракодрус. Бескрылые самки паракодрусов забираются в почву, проникают в трещины и ходы и, отыскав проволочника, откладывают в него от 2 до 37 яиц.

А сколько личинок может выйти из каждого яйца? Одна? Вовсе нет. У некоторых наездников отмечается любопытнейшее явление — полиэмбриония. При развитии яйца зародыш делится, и из него получается очень большое количество личинок — от 2–10 до 2000!

На юге Киргизии десятки тысяч гектаров занимают орехово-плодовые леса. В них растут такие ценные породы, как грецкий орех, фисташка, яблоня, груша, алыча и другие. Но у этих чудесных лесов много врагов — вредных насекомых. Особенно вредят им яблонная и разноядная плодовая моли. Появляясь в огромных количествах, они ежегодно почти полностью уничтожали урожай яблок и алычи.

У яблонной и плодовой молей в тех местах немало естественных врагов — 68 видов различных энтомофагов истребляют бабочек и их гусениц. И все же перевес сил оставался на стороне моли, и она по-прежнему приносила огромный вред лесам. Но с 1956 года в леса стали завозить из других районов наездника агениасписа и расселять в пораженных участках. Агениаспис прижился и помогает в борьбе с молями. Он откладывает свои яйца в яйца моли. Из яйца моли выходит гусеница и зимует, а внутри нее зимует яйцо агениасписа. Весной в яйце развиваются личинки паразита, поедают содержимое личинки моли и тут же, внутри нее, превращаются в куколок. Из одного яйца развивается около 80 наездников!

Погибших гусениц, «нафаршированных» коконами агениасписа, собирают и рассылают в зараженные молью сады и леса — на место выпуска. В результате уже на четвертый год после завоза агениаспис полностью очистил яблоню, алычу и боярышник от моли на территории около 8000 гектаров. Сейчас там размножение яблонной моли прекратилось, и даже отпала необходимость в проведении химических мер борьбы.

Многие паразиты помогают нашим садоводам бороться с червецами и щитовками. Врагами калифорнийской щитовки, кроме жука хилокоруса, оказались афитис и проспальтелля, родственники знакомых уже нам афелинуса и трихограммы из семейства хольцид.

Афитис — чужеземец. Его завезли к нам из Кореи, акклиматизировали на Кавказе, и теперь он очищает яблони от вредной щитовки. Самка афитиса прокалывает яйцекладом ее щиток и откладывает туда яйцо. Из него выходит личинка и высасывает внутреннее содержимое хозяина, который погибает под своим щитком. Здесь она и окукливается. Завершив развитие, взрослое насекомое прогрызает отверстие в щитке и выходит наружу.

Изучение цикла развития афитиса показало, что весной и осенью бывают периоды, когда самок щитовок очень мало и ему почти некого заражать. Дождаться, когда из личинок щитовок разовьются самки, паразиту трудно. Чтобы благополучно пережить этот критический период, афитису нужно нектарное питание. Оно обеспечивается посевом в садах клевера, фацелии и других медоносов. Питаясь нектаром, афитис может прожить более месяца и дождаться появления самок калифорнийской щитовки. В таких садах количество паразитов бывает большим и соответственно зараженность щитовки возрастает в 3–4 раза.

Так же прижилась у нас и американская проспальтелля, которую используют для борьбы с тутовой щитовкой. В 1909 году ее завезли в Италию, где насекомое быстро расселилось повсюду. В результате очаги тутовой щитовки были подавлены и шелководство в стране возродилось. В 1947 году в Батуми доставили из Италии ветки деревьев с тутовой щитовкой, зараженной личинками проспальтелли. Из них вышли взрослые насекомые, которых выпустили на деревья сливы, заселенные щитовкой. И в результате тутовая щитовка стала редкостью в этих краях. В 1960 году проспальтеллю с таким же успехом выпустили в Сухуми.

Из Японии завезли в СССР псевдафикуса — врага червеца комстока. Маленькие самки паразита, длиной всего 0,9 миллиметра, откладывают яйца внутрь тела червеца, причем не по одному, а по нескольку — до 22. В течение 6–7 дней личинки паразита съедают внутренности червеца, и он превращается в мумию. В хозяйствах Узбекской, Таджикской, Киргизской, Казахской ССР и Грузии было расселено более 400 миллионов псевдафикусов. Сейчас они надежно охраняют тутовые деревья, поражая до 85–95 процентов червецов и избавляя наше шелководство от огромных потерь.

С цитрусовым мучнистым червецом сражается коккофагус, американец по происхождению. Его выпустили в цитрусовых садах Абхазии и вскоре отметили, что деревья почти полностью очистились от вредного червеца. Со временем коккофагус полностью заменит жука криптолемуса, и тогда отпадет необходимость заниматься его разведением. Так, кстати, было и в Калифорнии, где завезенный из Австралии коккофагус очистил цитрусовые сады от мучнистого червеца.

Еще одного иностранца — метафикуса — завезли к нам из Калифорнии. Метафикус — специалист по борьбе с мягкой ложнощитовкой. Его выпустили в окрестностях Батуми, и он вполне освоился на новом месте. Надо полагать, что этот паразит также оправдает внимание к своей особе.

Говоря о паразитах, нельзя не сказать и о сверхпаразитах — так сказать, паразитах в квадрате. Они существуют за счет других паразитов. Например, у метафикуса, паразита ложнощитовки, оказался свой паразит — квайлея, паразит второго порядка. Бывают еще паразиты третьего и даже четвертого порядка. Получается точно так, как об этом писал в свое время английский писатель-сатирик Джонатан Свифт:

Но даже сверхпаразитизм может быть полезным в том случае, если сверхпаразиты борются с паразитами полезных насекомых. Описывая сверхпаразитизм, X. Суитмен справедливо замечает, что он «является важным фактором поддержания равновесия между видами насекомых в природе. Биологическое сообщество, состоящее из хозяев, первичных и вторичных паразитов, представляет собой удивительно хорошо отрегулированный комплекс».

Действительно, сверхпаразитизм наводит лишний раз на мысль о «разумности» и целесообразности в природе. Целесообразно не только строение тела животных, но и их поведение, их инстинкты.

В чем же дело? Многие века люди верили, что благодаря какому-то особому, непостижимому, высшему закону все животные, растения и их органы устроены так, чтобы служить определенной цели.

Если вдумаешься в сложные явления, происходящие в природе, хотя бы в действия эфиальта и других наездников, невольно восхищает исключительная тонкость и четкость взаимосвязей между животными, целесообразностью приспособлений. Эта целесообразность коснулась не только строения тела животных, но и их поведения, сложных инстинктов. Как же возникла такая хорошая «пригнанность» тысяч и тысяч организмов к условиям существования?

Долгие века факты целесообразного приспособления животных к условиям их жизни пытались объяснить особым законом природы, по которому все животные, растения и их органы устроены так, чтобы служить для определенной цели. Например, глаза служат для того, чтобы видеть; уши — чтобы слушать; зубы — чтобы жевать; кошки — для того, чтобы ловить мышей; мыши — чтобы служить пищей кошкам; море — чтобы в нем жили рыбы; солнце — чтобы освещать все живое; цветы — чтобы радовать глаза человека; животные и растения — чтобы ими питался человек. Когда же речь заходила о том, откуда появилась целесообразность в природе, на помощь призывали религию, бога и говорили, что целесообразность лишь свидетельствует о мудрости творца, создавшего все в природе на пользу живым существам, а в конечном итоге на пользу человеку.

Такая точка зрения носит название телеологической (от греческого слова «телос» — «цель»). Если исходить из нее, все в природе заранее предусмотрено творцом, а стало быть, и целесообразность является неизменной, раз и навсегда предопределенной.

Так ли это в действительности? Конечно, нет. Достаточно всмотреться в окружающий нас мир, и можно увидеть десятки примеров, свидетельствующих, что целесообразность не всегда идеальна и абсолютного совершенства нет. Так, многие птицы, например жаворонки, благодаря серой покровительственной окраске становятся незаметными даже для отличающихся прекрасным зрением хищных птиц. Но они нередко становятся добычей четвероногих хищников с хорошим слухом и обонянием.

Многие насекомые, обладающие предупредительной или подражательной окраской, также не всегда спасаются от врагов и избегают гибели. Бабочки, похожие на осу или шершня, легко становятся добычей молодых неопытных птиц. А многие птицы, питающиеся осами, поедают и таких бабочек.

Жало пчелы и осы, яд змеи оберегают их от животных, но не от всех. Птица золотистая щурка без вреда для себя поедает пчел и ос, осоеды питаются осами, а ежи змеями, не испытывая при этом никаких неудобств от яда.

Клюв цапли хорош для ловли лягушек и рыб, но не годится для того, чтобы собирать семена и ягоды, а клюв воробья или синицы не приспособлен для раскалывания лесных орехов или раскрывания еловых шишек. Следовательно, целесообразность в природе — относительна. Точнее даже — направленна, так как полезные и целесообразные приспособления у животных полезны для них лишь при строго определенных условиях жизни. Это было ясно передовым ученым давно, даже до Ч. Дарвина. Они хотя и не могли дать точного научного объяснения наблюдаемым фактам, но и не верили в предустановленную якобы богом целесообразность и отвергали ее. Великий немецкий поэт Генрих Гейне в споре с одним телеологом — проповедником учения о предустановленной богом целесообразности в природе, высмеял его такими словами. «Вы правы, — говорил Гейне, — природа создала быка, чтобы из него можно было делать вкусный бульон; она создала осла, чтобы человек имел перед собой вечный предмет для сравнения; она создала, наконец, человека, чтобы он вкушал бульон и не походил на осла».

Против религиозных толкований целесообразности в природе как доказательства премудрости божьей выступил Чарлз Дарвин. В письме к своему другу, ботанику Аза Грею от 22 мая 1860 года он писал, что не может «видеть столь ясно, как другие, …признаков плана и благоволения во всем, что окружает нас. Мне кажется, что в мире существует слишком много несчастья. Не могу убедить себя в том, что благодетельное и всемогущее божество нарочно сотворило наездников с той определенной целью, чтобы они питались в живом теле гусениц, или кошку, чтобы она играла мышью».

Дарвин доказал, что выработанные в процессе естественного отбора целесообразные приспособления не являются абсолютными, годными для всех случаев жизни. Перенесите эфиальта из леса на поле, хотя бы картофельное, с массой личинок колорадского жука, более доступных для прокалывания яйцекладом, и окажется, что он там погибнет и не оставит потомства. Недаром говорил И. В. Мичурин: «Каждый орган, каждое свойство, каждый член, все внутренние и наружные части всякого организма обусловлены внешней обстановкой его существования».

Активно воздействуя на организмы и изменяясь сама, внешняя среда побуждала их изменяться, приноравливаться к ней и вырабатывать все те необходимые для жизни полезные приспособления, которые мы и наблюдаем у животных. Эти приспособления отбирались и закреплялись наследственно в процессе эволюции благодаря действию великого кузнеца и архитектора живых существ — естественного отбора. Изменчивость, наследственность, естественный отбор и борьба за существование — вот основные факторы эволюционного развития видов.

Человек же, венец творений природы, познает ее законы и заставляет их служить себе во имя блага всего человечества. Использование паразитов лишь маленькая иллюстрация к его великим деяниям.