Врата испуганного бога

Глава 10 КАК ВЫСТУКИВАТЬ ГРОБЫ

(Документ 4)

ИМЕНЕМ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА КОРОЛЕВЫ АНГЛИИ

ОТ ИМЕНИ ПРЕЗИДЕНТА СМГ ЧАНДРАГУПТЫ

ЗППС

“ГРАНИЦА — ВЕЗДЕ”

совершенно секретно

минимальный допуск: 3

экземпляр 9

тип: расшифровка аудиозаписи

содержание: х х х

дата: х х х

место имение: апартаменты Большого Шефа Запада Х.Д.Ларкин, региональная штаб-квартира Западной ППС (Нью-Йорк, мир Массачусетс);

присутствуют: Большой Шеф Запада стратег-мастер Хелен Д.Ларкин, допуск “-7”; первый заместитель Большого Шефа по кадрам, Шеф Школы “Аякс” Эйно “Волчара-Никто” Нурминен, допуск “-4”; Главный Психиатр Западной ППС Назар-Бай “Де Голль” Линкольн, допуск “-3”; личный советник Большого Шефа профессор Сагат В.Баймурзин, допуск совершенно секретен;

контрагент 1: Адамс Джулия “Лисонька”, патрульный, боец, “Аякс”, системный оператор;

контрагент 2: Адамс Сэмюэль “Земляной Орех”, патрульный, боец, “Аякс”, первый пилот;

системный оператор: Эйно Нурминен;

система: киберпилот “Антониус”;

подсистема: личный секретарь Хелен Джей Ларкин ИИКП “Ксавериус”;

сеть: локальная;

связь: “фрамуга”;

текст:

Нурминен: Антониус, самотестирование.

Антониус: Система в порядке.

Нурминен: Кто открыл блок сознания? Впрочем, понятно… Игнорируй вопрос. Выведи на монитор вирусы Один и Два. Обеспечь поддержку видео и аудио в реальном времени. Устрани задержку до миллисекунды.

Антониус: Не хватает личных ресурсов.

Ксавериус: Обратись ко мне. Подпроцессор Сигма. Отмени все оперативные ограничения. Визуализацию производи через мои карты. Господин Волчара, задержка — одна и три, быстрее без Большой Памяти невозможно.

Нурминен: Хорошо. Обрабатывайте.

Пауза — четырнадцать секунд.

Антониус: Процесс завершен.

Ксавериус: Процесс завершен.

Антониус: Программа пошла.

Ксавериус: Программа пошла. Мэм, будьте добры, нажмите на мониторе ту маленькую кнопочку, о которой я вам все время говорю. Чтобы зажегся тот маленький огонек. Тогда монитор начнет работать.

Ларкин: М-мать!

Баймурзин: Мадам, при мужчинах!

Ларкин: Заткнитесь, профессор.

Ксавериус: Благодарю вас, мэм. Программа пошла. Господа! Позвольте вам представить: экипаж патрульника “Карраско”, порт шипоносец “Ямаха” — Сэм и Джулия Адамсы, безвременно пропавшие — собственными персонами! Они спят. Жду распоряжений.

Нурминен: Ксавериус, заткни пасть. Антониус, работай. Не обращай на подсистему внимания. Комментируй по необходимости. Поверните монитор, Мама. Разверни картинку, Ксавериус. Спасибо. Что мы с вами думаем, коллеги?

Пауза сорок секунд.

Баймурзин: Девочка хороша.

Ларкин: Волчара, ты совершенно уверен, что невозможно… ч-черт, как сказать-то это…

Нурминен: Да, Шеф, невозможно. В Галактике нет технологий столь полного копирования сознания, уплотнения его в столь небольшой объем информационного пространства. Я не могу с ними работать, как оператор. Я могу опросить файлы, но изменять их, редактировать, декомпрессировать, да еще физиологически воплотить… И никто не может. Так что… Нам придется выстукивать гроб, Шеф.

Ларкин: Ксавериус — к исполнению! Киберпилот Антониус с вооружения “Ямахи” снять! Обеспечить полное энергетическое и сетевое довольствие…

Ксавериус: Мадам, я, конечно, сделаю, но сеть… Не будет ли это нарушением национальной безопасности, мы имеем дело с вирусами нового типа, запущенными в бортовой компьютер стандартного патрульного корабля неизвестным образом неизвестным врагом? Мадам, это эмоции, не впервые гибнут дети ваши.

Ларкин: х х х х х х

Нурминен: Он прав, Шеф.

Баймурзин: Ох, женщины, женщины!

Ларкин (Баймурзину): х х х х х х

Ларкин: Ксавериус! Предыдущее распоряжение спикнуть! Решение относительно Адамсов я приму позже. Ксавериус! Мат спикнуть!

Ксавериус: Мадам, во-первых, не спикнуть, а скипнуть. Во-вторых: это официальный отчет, скипнуть текст я могу только на уровне приоритета лица, отдавшего этот приказ. В данном случае это вы, Большой Шеф и так далее, допуск “-7”. Лица, обладающие большим приоритетом, получат весь текст. Например, королева Англии. Или Набольший Шеф ППС адмирал Сухоручко. Или, например, Президент Чандрагупта. Так что, мадам, если это возможно, старайтесь просто не материться.

Ларкин: (скипнуто на уровне “-7”)

Линкольн: Шеф, у вас на совещаниях всегда так? Чем мы тут занимаемся?

Баймурзин: Любезнейший Три Президента, а что это у вас так щека дергается?

Ларкин (смеется).

Нурминен (хохочет).

Баймурзин (ржет).

Нурминен: Видите ли, дорогой Назар!.. это, скажем, нервное. А вы не нервничаете? Противник, как выяснилось, способен делать то, что мы делать не умеем. К чему это приведет — нам неясно. Как с этим бороться — непонятно. Проще говоря, наше преувеличенное ерничанье — есть результат неуверенности в себе, каковое состояние для нас, лиц, отвечающих за безопасность Галактики, весьма и весьма болезненно. Соответствует ли каждый из нас занимаемой должности, — вот как стоит вопрос. А если не соответствуем — что тогда делать, и кто соответствует, если не мы? Это похуже нового Большого Взрыва в центре Галактики, если МЫ не соответствуем. Это ведь Запад, доктор.

Линкольн: (шесть слов скипнуто на уровне “минус семь”)…ого же вы меня сюда притащили?! Профессор Баймурзин — личность вполне тихая, так зачем же вам тут психиатр! В качестве плакальной жилетки!? Я не психоаналитик для лиц с вашими высокими чувствами! Я людей лечу!

Ларкин: Детеныш, тебе сколько лет?

Ксавериус (Нурминену, по локальному каналу): Щас старуха его (скипнуто на уровне “-7”)!

Нурминен (Ксавериусу, по локальному каналу): Железяка, твой номер тут двести восемьдесят шесть, не дави мне на ухо, подхалим!

Линкольн: Странный вопрос, Шеф…

Нурминен: Шеф, может быть, после? Запись.

Ларкин: Сколько тебе лет, доктор?

Линкольн: Тридцать, Шеф…

Ларкин: А жалованием своим ты доволен?

Линкольн: Доволен, Шеф.

Ларкин: А задержки с финансированием у тебя в конторе бывают?

Линкольн: Никак нет, господин стратег-мастер!

Ларкин: Сидеть! А сотрудникам твоим надбавки идут?

Линкольн: Господин стратег-мастер, я уже все понял…

Ларкин: Молчать! И что же ты понял, сыночек?

Нурминен: Шеф, запись!

Линкольн: Господин стратег-мастер…

Ларкин: (скипнуто девяносто одно слово на уровне “-7”) Ваше Величество, господин Президент, простите, — это война!.

Пауза сорок четыре секунды.

Ларкин: Так… О чем это мы… Эйно, продолжай.

Нурминен: Ф-фух! Антониус!

Антониус: Здесь, господин оператор.

Нурминен: Приготовь вирусы к инициации. Ксавериус: ПОЛНАЯ защита. Если что — гаси в поле все. При малейшей опасности тотального заражения — Антония уничтожить. Себя уничтожить. Мою матрицу уничтожить. Без копирования! Только аудиозапись… нет. Вот как сделаем. Распечатай-ка уже сделанную запись, и дальнейшее сразу печатай, в реал тайме, а отчет храни в буфере (расширь сколько возможно), чтобы уничтожилось автоматически. Если пройдет все тихо — сохрани на диске… Обратное видео готово? Они нас увидят?

Ксавериус: Да, все готово.

Нурминен: Господа эксперты! Существует теоретическая возможность нанесения вируса на мозг человека визуально, через монитор. Я вас об этом предупреждал. Шеф, не хотите ли, все-таки, убраться отсюда?

Ларкин: (скипнуто).

Нурминен: Понял. Проф?

Баймурзин: Что я — баба?

Нурминен: Хорошо. Ну а вам, Кромвель, так или иначе не уйти, вы нам нужны, как вы уже поняли. Информация специально для вас. Предпринятые оператором Какаловым, обнаружившим вирусы, первичные исследования, определенно говорят о том, что аяксы Сэмюэль и Джулия Адамсы, проводившие патрулирование района предполагаемого образования спайки (рекомендация Баймурзина за номером 54) в одном из подквадратов сектора С-80 (местное название Погост) на периферии Обрыва, в сфере влияния шипоносца “Ямаха”, были подвергнуты информ-копированию высокого порядка с применением неизвестных, нерегистрируемых средств, неизвестным врагом. Качество копирования снимает все предположения о природном воздействии… простите, я не очень хорошо говорю по-русски. Это, несомненно, атака, и, априори, атака со стороны НК. После копирования матрицы Адамсов подверглись процедуре архивирования, были помещены в дальний сектор памяти киберпилота и умело замаскированы. Сами Адамсы — я имею в виду самих Адамсов — вследствие ли копирования, вследствие ли последующего прямого уничтожения активных областей мозга — превращены в растения… Ф-фух! Насколько же легче с компьютерщиками общаться, вы не представляете!

Ларкин: Не отвлекайся, Волчара. Ты очень хорошо все рассказываешь.

Нурминен: “Карраско” перестал отвечать на сигналы… Кстати, а почему ты перестал отвечать на сигналы, Антониус?

Антониус: Приказ 8625, приоритет “первый пилот”, цитата: “ПОЛНОЕ РАДИМОЛЧАНИЕ НА ВСЕХ ЧАСТОТАХ, ПОДВЕРГАЮСЬ СКАНИРОВАНИЮ СО СТОРОНЫ ПРЕДПОЛАГАЕМОГО ПРОТИВНИКА.”

Нурминен: Хм! Кем отдан приказ?

Антониус: Не имею информации.

Нурминен: Каким образом отдан приказ?

Антониус: С клавиатуры текст-программера аварийного поста корабля. Код первого пилота набран верно, уверенно и быстро.

Нурминен: До появления в памяти запрета на доступ в область омега или после?

Антониус: В момент появления запрета.

Нурминен: Сколько длился процесс инсталляции?

Антониус: Триста миллисекунд.

Пауза двадцать четыре секунды.

Нурминен: “Карраско” молчал почти неделю. Потом, следуя неподвижной инструкции — следует помнить, что в тот момент блок сознания киберпилота был заперт, — киберпилот вывел патрульник на дистанцию аварийной связи с шипоносцем и послал сигнал о помощи. Шипоносец уже готовился расчищать Погост. “Карраско” взяли двумя аварийными роботами на абордаж, дистанционно исследовали, провели стандартные процедуры, и так далее. Затем патрульник был доставлен на борт “Ямахи”. Совершенно очевидно, Шеф, что тактического командира шипоносца надо снимать.

Ларкин: Приказ подписан. Но людей нет. А я ему уже вставила. И пока пусть работает. Бригадир Бояринов — девочка сообразительная, быстро учится. Он спасал своих людей. Это мое дело, одним словом.

Нурминен: Назар-Бай, дальнейшее вы, я уверен, представляете. Новый системный оператор “Карраско”, при знакомстве с киберпилотом, обнаружил вирусы. Я немедленно вылетел на “Ямаху” и попытался разобраться на месте. Допрос вирусов в полевых условиях, не задействуя все интеллектронные ресурсы шипоносца, я произвести не мог. Электронное вооружение корабля — слишком дорогая штука, чтобы ей рисковать. И вот наш любезный Антониус здесь.

Еще пара слов. Вирусы Один и Два — это абсолютные виртуальные копии людей. Они имеют тот же цвет глаз, температуру тела, у них растут ногти и волосы, они устают и ОНИ МОГУТ ВРАТЬ. Предлагаю считать, что мы ведем допрос перевербованных сотрудников “Аякс”, ведем дистанционно и не имеем возможности использовать специальные методы допроса. Те возможности, которые имеются в моем распоряжении, я использовать бы не хотел. Поэтому модель такова: допрос ведет госпожа Ларкин, вы, господин Линкольн, следите за реакцией ЛЮДЕЙ, я — слежу за реакцией ВИРУСОВ. А профессор Баймурзин развлекается зрелищем.

Линкольн: Понял.

Баймурзин: Очень вы со мной добры, Волчара.

Ларкин: Начинай, Эйно.

Нурминен: Инициировать вирусы.

Пауза незначительна.

Ксавериус: Процесс завершен.

Антониус: Процесс завершен.

Ларкин (мгновенно): Здравствуйте, дети!

конец доступного для лиц с допуском “минус три” текста.

Лимузин Ларкин двигался по Нью-Йорку от Штаб-квартиры к космопорту Кеннеди, где стратег-мастера ждал командирский катер, готовый доставить Большую Маму на борт “Стратокастера”. “Стратокастер” висел на орбите.

В кабине лимузина, кроме самой Хелен Джей, находился Нурминен. Лишь только они уселись, войдя в лимузин, Волчара незамедлительно полез в бар, добыл из него запотевшую бутылку водки, томатный сок в нераспечатанном герметике, достал из под-мышки нож и принялся сосредоточенно готовить себе выпивку. Хелен Джей закурила, протянула Нурминену портсигар. Нурминен дернул плечом, отказываясь. Он залпом выпил “Мэри”, посидел, с пустым стаканом и ножом в руках, опустив голову и прикрыв глаза. Спрятал нож, поставил стакан на подлокотник кресла, искоса глянул На Большого Шефа.

— Простите, мадам, — произнес он. — Мне это было необходимо. Сбить вам что-нибудь?

— Нет, Волчара, не надо, — затягиваясь, ответила Ларкин. — Пей себе сам. Поговорим позже.

— Мадам! — сказал Нурминен. — Позже будет никогда! Что-то я сегодня совсем заговариваюсь…

— Нет, почему же, ты очень хорошо сказал, Эйно. Позже будет именно никогда. Но я не уверена, что смогу сейчас бесстрастно и правильно реагировать на окружающую действительность. Поэтому — поговорим позже.

Нурминен покивал, посмотрел на пустой стакан, налил в него чистой, выпил и закурил. Откинулся на кресле. Уставился в обитый пуленепробиваемым мягким пластиком потолок кабины.

Разве может компьютерный вирус, пусть даже и самого высокого порядка, быть полноценным сознанием? Может. Вот только что мы уничтожили два таких. Два живых существа.

Сэм и Джулия были до предела нами откровенны, думал Нурминен тяжело. И они активно сотрудничали, хотя никто никогда не сможет понять, как они смогли буквально за минуты понять свое положение, соотнести его с реальными возможностями галактической цивилизации, не впасть после этого в панику, — и сотрудничать. Как если бы все было в порядке. Как если бы они оставались людьми из плоти и крови. Мы хорошо их воспитали в Школе, ребят Адамсов… Девочка вела себя немного импульсивно, но в нормативы психотестов уложились бы вполне… стоит мне сейчас сбиться, подумал Нурминен, и впасть в жалость — конец. Волчара, конечно, ты очень любишь компьютеры, гораздо больше, чем людей, тебе ничего не стоит послать на верную смерть подчиненного — для Пользы Дела, но Адамсы превращены НК в два информационных объекта и у тебя автоматически развилось чувство вины… как же, ты, первый системный оператор Галактики, ты, легендарный Волчара-Призрак, не способен, не можешь вытащить своих людей из среды, которую полагал знакомой тебе досконально, подвластной любому твоему капризу… Верно сказано: над сильным всегда найдется сильный… Ларкин сделала совершенно правильно, пригласив на допрос Трех Президентов… Нам с ней он был нужен, конечно же, нам…

Адамсы отвечали на вопросы подробно и честно. Другое дело, что больше, чем мы и так знали, они не сказали. Волчара, а если честно — и впрямь ты надеялся, что вирус сам опознает себя, рванет на груди рубаху и скажет, да, я инфекционное заболевание, внедренное в компьютер вот так-то и так-то, для того-то, а бороться, братцы, со мной надлежит следующим способом, а слабые места у противника такие-то, а вот вам и схемка копировального аппарата, ты этого ждал, Волчара-призрак?

Да, они отвечали. Честно, подробно, тщательно подбирая слова, представив, видимо, себе, что это они общаются с начальством по видео…

Если один из них, отвечая на вопрос, случайно ошибался или путал очередность событий, другой немедленно вмешивался и поправлял, внося дополнительные уточнения и подробности.

Согласно приказу, вышли на “Карраско” в район Погоста, приблизились к условной точке 666, прочесывали район, все было нормально… Двадцать пятый день патрулирования. Ели на завтрак жареную картошку — Земляной Орех припас килограммчик, сняли со стелларатора в системном блоке носовой ПМП кожух, обнажили пластины подворотникового узла, пристроили там сковородку… Вахта Лисоньки. Сэм принес картошку в рубку… Системы в порядке. Экспресс-лаборатория фиксирует незначительные колебания в точке, где спустя несколько недель привольно раскинется эпицентр молодой спайки. Все в соответствии с графиком, предоставленным научниками из штаба… Спайка обещает быть не очень большой. Прогноз риска небольшой… Занялись любовью в кресле. Ускорение ноль и шесть, вполне удобно… Простите, Шеф, но так было… (“Знаю, знаю, ребятки…”). Кто-то прошел за прикрытым люком, цокнули подковки… Расхохотались… Глюкообразующая картошка… Потом на текст-панели командного блока киберштурмана вспыхнула в два символа команда: “ПОЛНОЕ РАДИОМОЛЧАНИЕ. ФИКСИРУЮ НАПРАВЛЕННОЕ СКАНИРОВАНИЕ ПАТРУЛЬНИКА СО СТОРОНЫ ПРЕДПОЛАГАЕМОГО АГРЕССОРА”. Лисонька перескочила с колен мужа в свое кресло. Сэм перевел спинку кресла в боевое положение, развернул пульт.

Все.

Потом снились кошмары. Сэму — сексуального плана. Джулии — мистического.

Все.

…Они словно старались избавиться от непомерной тяжести, отбросить их поскорее прочь, очиститься от всех, самых мельчайших, частиц кошмара, случившегося с ними.

А потом ты, Волчара, протянул руку к клавиатуре программера и набрал команду: “Объекты 1 и 2 — уничтожить.”

И Адамсы смолкли на полуслове. И ты, Волчара-хакер, не позволил себе посмотреть на монитор. Не смог.

А потом ты же, Волчара, Директор Школы Аякс, открыл системный блок Антония, ничего не понимающего, выдернул из теплого тела киберштурмана памятные платы, кристаллоприемник… и расколотил все это на полированном столе Хелен Джей рукоятью флинта.

Что ты чувствовал, Волчара?

Волчаре хотелось выть. Будь оно все проклято.

Пожалуй, Директор, тебе неплохо бы самому поучиться в своей Школе.

— Эйно, — услышал он голос Ларкин. — Тебе не кажется, что я катастрофически старею?

— Нет, мэм, — ответил Нурминен автоматически. — Вам, конечно, виднее. Но я, во всяком случае, этого не заметил.

— Понятно… — сказала Хелен Джей. — Мой мальчик… Вот поэтому-то я и запретила инициацию блока сознания в компьютерах боевых кораблей… В экипаже двое — а гибнут трое, понимаешь?…

Эйно резко поменял положение тела и, убедившись, что толстая бронированная переборка все так же надежно отсекает их от любопытства водителя, спросил:

— Оставьте, мамаша, мою душу на покаяние богу, хорошо? Со своими внутренними противоречиями я разберусь сам. Я знаю, что я не очень умелый солдат, в смысле реального боевого опыта. Но, мамаша, кто вам мешает меня на хер уволить?

— Я тебя сейчас на хер сортиры оправлю чистить в твоей Школе, господин Директор, — спокойно сказала Ларкин. — Прекрати истерику. Ведь это я отдала тебе приказ уничтожить вирусы с носителем, правильно. Я с удовольствием сделала бы это сама. Но я черт его знает, где там в вашей поганой электронике перед, а где зад! Ты выполнил приказ, мальчик?

— Так точно, господин Большой Шеф, я выполнил приказ.

— Значит, ты неплохой солдат. А сейчас ведешь себя, как баба, по выражению профа Баймурзина. И я, старая кошелка, чувствую, что старею, сидя в роскошном лимузине рядом с распустившим слюни подчиненным, поскольку, нравиться, щенок, тебе это, или нет, тебе по рангу слюни могу подтирать только я.

— Виноват, господин Большой Шеф.

— Он еще и язвит, ублюдок! — воскликнула Хелен Джей и отвернулась к окну.

Лимузин несся по взлетно-посадочной полосе космодрома Кеннеди. Катер был уже виден. Спускал трап.

— Конечно, я не только поэтому ощущаю старение, — сказала Ларкин. — Не только. У меня притупились зубы, Волчара. И я не собираюсь плакаться тебе в жилетку, не вороти морду-то. До такого я еще не дошла. Мне семьдесят пять стандартных. Лет двадцать я еще могу крепко сидеть в седле и на мужике. Но события пустились вскачь. Нет. Не так. Я очень завидую нашему шизофренику Баймурзину. Он потому и гений, что на его высочайший интеллект изобретателя накладывается полное отсутствие всех и всяческих рефлексов и стереотипов. Он как дитя — он не копит опыт, он живет мгновение, потому так эффективен. Стоит НК измениться — как меняется и он. Мгновенно. А я так не могу. Это в наших условиях непрофессионально. Значит, я старею. Я права.

— Дорогой Шеф, вы именно что плачетесь в жилетку, — сказал Нурминен. — Не прибедняйтесь и не лгите. Вы знаете меня двадцать лет. Я — двадцать лет знаю вас. Ведь этого достаточно, чтобы мне было по рангу вытирать сопли вам?

— Огрызаешься, — молвила Хелен Джей с удовлетворением. — Молодец. Получишь конфетку.

— Хелен Джей, — произнес Нурминен. — Все, в принципе, идет хорошо. Новинки Баймурзина эффективны. Спайки мы засекаем в момент зарождения. Сил для блокирования района спайки всегда хватает. Чего нам, в сущности, еще надо?

— Контратаки, милый мой мальчик, — сказала Хелен Джей Ларкин.

Лимузин, не останавливаясь, въехал по трапу в багажный отсек белоснежного катера. Створки шлюза сошлись. Катер немедленно стартовал.

— Вялотекущая война с НК, Эйно, это очень хорошая штука для Галактики. Внешний Враг. Полная консолидация. Рай для Комитета Галактической Безопасности: на фоне войны легко вычислить всяческих претендентов на престол, нигилистов, супердемократизаторов… революционеров… их так легко перенацелить… Непоколебимая политическая стабильность — уже сто лет. Экономический подъем, рабочие места… Наша с тобой война кормит Галактику. Психологической усталости населения никакой — жертвы и потери несущественны… Мы в раю, Эйно… Слушай, а ты, вообще, способен оценить, насколько я тебе доверяю?

— Способен, — сказал Нурминен, сидевший тихо, как мышка.

— Рай, Эйно! И в этом раю — я старею. Поскольку война с НК становится более умной чем я. Ваши высокие технологии, прорицания Баймурзина, мистика с Адамсами… Разумеется, выход будет найден. Мы слишком велики, чтобы проиграть. Но я боюсь, что в моей войне Я победить не смогу.

Эйно, мне нужна контратака, ты меня понял? Я больше не могу ждать. У меня довольно сил и влияния, у меня есть Баймурзин… есть ты, Волчара. Мне нужен герой. И, похоже, я знаю кто он, точнее, они.

— Группа Маллигана?

— Ты сказал. Динамика войны была очень проста, сначала полномасштабные боевые действия, большие потери, потом несколько технологических революций, малые потери, потом появился гений Баймурзин — вот тебе и стабильность, и, похоже, на века. Несмотря на новые возможности Неизвестно Кого. Справимся. Не впервой. Но победы не видать. А главное, повторю, что положение дел устраивает Галактику на сто процентов.

— Положение дел не устраивает вас.

— Да. Мне нужен герой, Эйно. Поэтому. Группу Маллигана я перевожу в категорию “экстра”. Стопроцентная свобода действий и поддержка — с привлечением всех наших ресурсов. Новый “Конвой” — со стапелей — в их распоряжение. На всякую новую спайку — в первую очередь их. И им должно быть — знаешь, что, Эйно, — им должно быть интересно! И это — твоя забота.

Нурминен долго молчал. Катер вошел в док “Стратокастера”.

— Хелен Джей, — медленно сказал наконец Нурминен, — что вы собираетесь делать после победы?

— А вот там мы и посмотрим, — сказала Ларкин. — Ты понял мой приказ, Волчара?

— Я понял, приказ, Большой Шеф, — сказал Нурминен.