Временщик. Книга пятая

Глава 6

В каждой компании, будь она околоподъездной тусовкой или сообществом джентльменов на выезде, есть человек, который косячит. Абсолютно в любой. И если вы считаете, что в вашем круге нет такого персонажа, то у меня для вас плохие новости. Я, к примеру, только сейчас понял, что все проблемы возникают исключительно из-за меня.

Нет, конечно, я попытался откатить пару раз, благо, заряды поднакопились за время путешествия от черной скалы к горе. Однако вариации от заискивания до попыток угроз ни к чему не привели. Нас препроводили до темницы, даже не дав толком рассмотреть поселение. Ну кто так с дорогими туристами обращается? Никогда сюда больше не приеду.

Что до самого города, то выглядел он забавным. Размером больше походил на разросшуюся крепость. Здесь все свидетельствовало о борьбе человека, простите, гнома с природой. В каждой отвоеванной в скальной породе нише ютилось здание. Приземистое, как и сами кирдцы, пузатое, с крохотными оконцами. Единственная относительно широкая мостовая перемежалась узенькими кривыми улочками, уходящими то вверх, то вниз. Встреченные мной кирдцы угрюмо смотрели вслед, лишь подтверждая, что чужаков тут не сильно привечали.

Закончили мы наше путешествие у самого внушительного сооружения – огромной круглой башни, широкой у основания и сужающейся к середине. Наверху виднелись вытянутые оконца, похожие на бойницы, в которых плясали огоньки света и угадывались тени существ – стражников, надо думать. Видимо, это и была резиденция местного правителя. Больше похожая на донжон в крепости, способный закрыться, ощетиниться и отразить нападение неприятеля. В сумраке, освещенная немногочисленными факелами, башня выглядела монолитной, точно появилась здесь вместе с горой, и неприступной.

Однако мы не пошли к ярко освещенному арочному входу. Бордур толкнул меня влево, и мы начали обходить донжон, пока не добрались до каменного здания с решетками. Я попробовал было в очередной раз объяснить, что это какая-то ошибка. Однако с десяток направленных на меня арбалетов, причем направленных в разные части тела, быстро поумерил мою прыть. Ладно, в морг, значит, в морг.

Камера оказалась небольшой, с удобствами в виде отколотого горшка для определенных нужд и двух тюков с отсыревшей соломой. Да, обычной, не ортопедической. После ночи, проведенной на таком «удобном» ложе, создалось ощущение, что меня долго били палками. Но самое ужасное не это – мы теряли время. Непонятно, сколько нас еще хотят тут продержать.

– «Пойдем в Ворвт, найдем другого Вратаря…» – я ворчал, ходя по нашей камере, как рассерженный тигр по клетке. Не то чтобы меня жутко бесило все происходящее (впрочем, это тоже), мне очень хотелось сходить по нужде. Дело даже не в брезгливости, мол, горшок – это не современный ватерклозет, – а в Рис, которая здесь находилась.

– Вообще это была твоя идея. Я предлагала дожидаться Вратаря в обители.

– Ага, и щас бы нас иномирцы порвали на части.

– Тогда я не поняла, в чем претензия.

Рис была само спокойствие. Я все удивлялся: неужели у нее не существует естественных потребностей? И от этого злился еще больше. Благо, спор не успел разгореться, потому что заскрежетал замок и открылась дверь. В тени факела показался наш вчерашний сопровождающий.

– Бордур отведет чужаков к эпарху.

– С удовольствием. Только не могли бы вы вывести мою спутницу и оставить меня на минутку в камере?

Гном не сразу понял, что от него требуется. Пришлось нагнуться, в результате чего я чуть превентивно не получил по башке, и объяснить свои интимные проблемы Бордуру. Лишь тогда кирдец смилостивился и дал знак остальным, чтобы они вывели Рис. Сам же остался стоять и смотреть. Может, думал, что это какая-то хитрость? Ну, мне не привыкать, в общественные мужские туалеты ходить приходилось. Поэтому я, к удивлению Бордура, наполнил горшок почти доверху. А что, думать надо, прежде чем кувшин с водой вечером в камеру ставить.

Зато дальнейшее путешествие обратно к башне я провел в приподнятом настроении, хотя Рис и съязвила по поводу, что в коридоре слышимость такая же, как и в нашей камере. Однако мне было плевать. Я с интересом разглядывал город еще внимательнее при свете дня. Конечно, солнца здесь было немного, его сжирали горные пики над головой. Но городок теперь выглядел не таким мрачным. Он напоминал декорации к фэнтезийному фильму: вот-вот появится камера, режиссер, хлопушка.

Единственное, что меня напрягло, – это легкое землетрясение в три или два балла. Я было даже сначала подумал, что меня просто зашатало. Но красноречивый взгляд Рис подсказал, что она испытывала сходные чувства. И в связи с этим еще больше удивило поведение Бордура. На протяжении всего пути от темницы он был сама душка, даже хохотнул, когда я, рассматривая крышу ближайшего дома, запнулся и чуть не растянулся на дороге. Только почувствовав толчки, Бордур пихнул меня под ребра, буркнув: «Быстрее» и больше не говорил ни слова. Ох, не нравится мне это…

Еще сильнее меня напрягла обстановка внутри башни. Я рассчитывал увидеть зал приемов с доблестной гвардией гномов, чтобы все, как в книжках. Тут же царила суета. Арбалетчики бегали взад-вперед, перекрикиваясь и переругиваясь. Поодаль стояло шестеро гномов довольно любопытного вида. Оборванные, грязные, без оружия. Да и судя по тому, что рядом находились копейщики, эти бедняги здесь тоже не по своей воле.

Трон – точнее, его подобие, высеченное из камня на скромном постаменте – оказался пустым. Однако мне не составило большого труда вычленить из сообщества вооруженных людей эпарха. Кстати, именно по последнему признаку. Правитель оказался единственным из гномов, кто не держал в руках оружия. Да и одет он был совсем не для войны – в бархатный жилет, белоснежную рубаху, что подчеркивала его внушительные бицепсы, странного покроя штаны и короткие остроконечные туфли. На голову эпарха местный Зверев нахлобучил широкий алый берет. В шоке была не только звезда, но даже я.

Хотя самое главное, конечно же, не внешний вид эпарха, а его внутренняя сущность. Правитель оказался единственным Игроком среди всех кирдцев. Зодчим, если быть точнее. Эпарх тоже практически сразу заметил нас. Он не прекратил разговор с подчиненными и по-прежнему отдавал какие-то распоряжения, но теперь изредка поглядывал в нашу сторону. А закончив, прошествовал к трону, сел на него и кивнул сопровождающему. Только тогда меня и Рис подвели к эпарху.

– Нурд приветствует тебя, чужестранец.

– Я бы тоже рад приветствовать тебя, если бы не холодный прием твоих людей. Вы всех гостей бросаете в темницу?

– Только преступников.

– И что же такое мы совершили?

Нурд улыбнулся и махнул рукой одному из гномов – старому сгорбленному мужичонке с кривым носом, стоявшему неподалеку. Тот сделал пару шагов вперед и официальным тоном и сочным голосом, почти таким же, как говорил Левитан, начал вещать:

– Чужестранцы обвиняются в пособничестве местному зверью, которое объявлено вне закона, в зверском убийстве группы Кобанта, убийстве жителей Вильтплена и сожжении его же.

Нет, если бы я был не я и услышал подобные обвинения только что, то сам себя бы посадил на электрический стул. Хорошо хоть переворот в Индонезии в 1965 году мне не вменяли. Однако радоваться было рано.

– Но у вас есть выход, – подхватил эпарх. – Смертельный поединок с чудищем. Если вы одержите верх, то все обвинения будут сняты.

– А что за чудище? – спросил я для порядка. Складывалось ощущение, что выхода у нас особенно и нет.

Нурд опять махнул рукой, и старик, который стоял уже среди своих, снова сделал шаг вперед. Ага, я понял. Он у нас вроде голоса нации.

– Ворвт был основан доблестными воинами в сердце горы Бурхттнер. Могучий город, который за всю свою историю так и не был взят. Но через несколько лет обнаружилось страшное. Кирдцы были не единственными обитателями горы. В ее недрах проснулось древнее чудовище Вьюльф, что питалось лишь плотью. И тогда мудрый правитель, первый эпарх Ворвта, рассудил, что даже с таким монстром можно существовать в мире, если давать то, что ему надо.

При этих словах у меня в горле образовался комок. Теперь стало ясно, для чего стоят в сторонке шестеро оборванных гномов, в глазах которых читалось отчаяние. Они были едой для твари, что жила в горе.

– С тех пор пошло так, что два раза в год Вьюльф просыпался. И ему отдавали на откуп самых отъявленных злодеев и преступников, приговоренных к смертной казни.

Ага, как же. Нас с Рис вон с легкой руки тоже записали в пиночеты-гитлеры на полставки. А виноваты мы были лишь в том, что Сережа решил пройти Вратами в этом захудалом городишке. К слову, моя спутница оказалась того же мнения.

– Если даже они были в курсе нападения иномирцев на Вильтплен, то о смерти хирда Кобанта могли узнать только уже после нашего прихода, когда отправили разведчиков по той тропе, – шепнула Рис.

Я, кстати, об этом уже и сам догадался. Как-то уж шустро сработали гномьи спецслужбы. Более вероятным мне виделся вариант, что решение задачи просто подогнали под ответ. Что называется, был бы хороший человек, а статья найдется. Вот мы и нашлись. Но меня интересовал самый важный вопрос, который я и задал:

– Зачем?

Старик осекся, а эпарх удивленно посмотрел на меня. Пришлось расшифровывать:

– Зачем вам Ищущие? После нашей смерти все, чем сможет полакомиться монстр, – пыль.

Ох, было видно, что своим вопросом я попал в точку. Эпарх поморщился, будто ему под нос сунули тот самый недавний глиняный горшок, который я наполнил.

– Я же сказал, что если вы победите чудище и вернетесь, то обвинения будут с вас сняты. Нурд держит свое слово. Все, уводите их.

Бордур толкнул меня в бок, зараза, давит все время в одно и то же место, так скоро синяк будет. А я задумался. Как-то не сходилась картинка с тем, что мне рассказывали. Гномы всю дорогу кормили подземную тварь, а потом вдруг решили ни с того, ни с сего ее убить, причем за счет Игроков, ссора с которыми могла выйти очень дорого? Как-то это не совсем разумно. Мне нужна была информация. Вот только где ее взять?

Нас, к моему удивлению, не вывели наружу. Мы вслед за многочисленной охраной прошли через большой зал и стали спускаться по винтовой лестнице. Нет, вариант посопротивляться, конечно, был. Вот только к чему он приведет? Бежать вниз, навстречу подгорному чудовищу, – такое себе развлечение. А наверх я всяко не пробьюсь.

Я еще раз посмотрел на Бордура. Так уж получилось, что сверху вниз. Хмурый мужик, но относился он ко мне нейтрально, без всякого предубеждения, что гномы – сверхраса, а люди – унтерменши. К тому же он обыватель. Так что, может, и правда сработает? Я применил свой коронный аргумент из арсенала Убеждения и обратился к гному:

– Бордур, ты слышал, что тем, кого ведут на смертную казнь, позволено выполнить последнее желание?

– Слышал, – буркнул тот.

Не послал, уже хорошо.

– Я не буду тебя просить освободить нас или помочь бежать. Но если ты расскажешь нам немного об этом монстре, у нас будет хоть какая-то возможность победить его.

Гном почти не колебался, разве что хмурые брови кирдца стали еще гуще. Однако отвечал он тише, почти не сбавляя ходу:

– Бордур не видел Вьюльфа. Мы лишь чувствуем, когда он просыпается.

– Гора дрожит, – догадался я, вспомнив недавнее происшествие.

– Да. Только раньше Вьюльф просыпался раз в год, потом два раза. А со временем стал все чаще и чаще. Пришло к тому, что у нас кончились пленники. Вот Нурд, да осветят Боги его мудрость, приказал ловить всех бродяг, что вертятся близ города, и бросать их в темницу.

Сказано это было таким тоном, словно Бордур много чего мог рассказать о «мудрости» своего правителя, однако не стал. Вот кто по-настоящему глубокомысленный.

– Только это не помогло… – я стал развивать тему.

– Чем больше мы кормим тварь, тем прожорливее она становится.

– Почему бы не попробовать убить ее?

– Мы пытались. Самый могучий хирд в десять копий и два десятка арбалетов спустился вниз. Но не вернулся никто. Тогда Нурд, да осветят Боги его находчивость, решил привлечь Игроков.

– Нанять?

– Ворвт никогда не славился богатством. Здесь живут суровые люди, которые добиваются всего своим трудом.

– Ага, кажется, я понял. Денег нет, но вы держитесь. Поэтому эпарх решил обращаться с Игроками ровно так же, как и с проходящими путниками. Ловить и кидать монстру в надежде, что те убьют его?

– Да хранят боги его решимость, – последние слова гном чуть не выплюнул. – Но все мы принесли клятву верности городу. И не можем ослушаться, пока живы или город не падет.

– С такими управленческими талантами вашего правителя все к идет к закату Ворвта.

Я замолчал. Поразмыслить было над чем. Итак, под горой живет нечто. Судя по всему, огромное и могущественное, раз оно смогло убить тридцать гномов. Да, с одной стороны, они просто обыватели, с другой – все же воины. Двадцать лучников и десять копейщиков. Уму непостижимо!

Поразмышлять времени толком не было. Чем дальше мы спускались, тем темнее становилось. В тихом топоте чадящие и трещащие факелы выглядели совсем мрачно, будто принесенные с панихиды, которая вот-вот начнется. Пленники, что шагали впереди, стали негромко всхлипывать, а у сопровождающей нас стражи чуть заметно дрожали руки. Все боялись того, что вскоре случится.

Наконец мы достигли широкой площадки с проемом, уходящим в пещеры, который закрывала железная решетка. Толстая, каждый прут с мою руку, что лишь наводило на нехорошие ассоциации. Это от кого так надо было защищаться?

Плач стал явственнее. Один из пленников попытался броситься на сопровождающего стражника, но за несколько ударов поумнел и теперь сидел на полу, беззвучно сотрясаясь. Бордур подошел к нему и сделал небольшой надрез на руке. На каменный пол закапала кровь. Мой недавний собеседник обошел всех пленников и повторил процедуру. Понятно, приманка для монстра, чтобы он быстрее нашел свою еду.

Когда настала наша очередь, Бордур меня удивил. Он взял мою руку и провел по ней ножом, но плашмя, так, что клинок не оставил пореза, лишь замарал меня чужой кровью. Я проследил за ним, но гном проделал то же самое и с Рис. Может, это наказ правителя – чтобы у Игроков был лишний шанс, – а может, уже личное желание кирдца. В любом случае я был ему искренне благодарен. Хоть какой-то козырь в игре, где тебе и так не повезло с мастью.

Чтобы поднять решетку, понадобилось шесть кирдцев. Железные прутья, противно скрипя, поползли вверх, открывая смертельное чрево пещеры. Где-то там внизу притаилась прожорливая тварь, которая только и ждет, когда доблестные гномы принесут ей еду на блюде. Однако в силу врожденного протеста я добровольно становиться бифштексом не хотел. Да и замершая сейчас Рис, думаю, тоже.

Стражники уже выставили копья вперед, ласково приглашая нас отправиться на самое захватывающее в жизни приключение. Тут все было просто – либо напарывайся на наконечник, либо шагай вперед. И так уж устроен механизм самосохранения, что при выборе смерти мгновенной сию же минуту или мучительной, но через определенное время, любое существо всегда выбирает последнее. Потому что пытается отсрочить неизбежное.

И мы оказались в пещере. Холодный и промозглый сквозняк пробежал по спине. К моему удивлению, тускло тут не было. Чуть поодаль от входа, у самого основания стен, виднелись фиолетовые грибы. Их шляпки в темноте светились, будто в пещере какой-то сумасшедший ведущий программы «Жить здорово» устроил кварцевание. Сам ход через метров двадцать змеился в стороны, распадаясь на неравные тоннели. Это все, что я успел разглядеть. Позади нас с оглушительным грохотом опустилась решетка, а камень под ногами затрясся. Вьюльф услышал знак и теперь поднимался позавтракать.