Время Листопада (СИ)

Питбуль отчаянно скучал, когда дочки Льва Михайловича уходили в школу. У породистого зверя имелось какое-то труднопроизносимое родовое имя, но девочки прозвали его Пупсиком за круглый животик в щенячьем возрасте. Животик и пухлые бочка давно уже превратились в стальную клетку мышц, а Пупс все еще гонялся за детьми и играючи клацал полуторасантиметровыми зубами. Пупса запирали в вольере, но он выл так, что жаловаться приходил весь поселок. Об этом ей рассказали сами девочки, Варя, восьми лет, и Глаша, одиннадцати, когда помогали перетаскивать упирающегося пса через подкоп и забрасывать лаз землей. От садовника Листопадов помощи не было: сразу после отъезда хозяина Степаныч ушел в запой.

Разумеется, Пупс был там. Но Злата так задумалась, что о присутствии собаки ей «сообщил» Игорь Владимирович. Она не успела предупредить Листопада о безобидности питбуля — хозяин налетел на нее, подмял под себя и закрыл телом. Пупс сначала недоумевающе зарычал, но потом замолк. Чувствуя дыхание Игоря Владимировича на своей шее, Злата слышала, как Варя и Глаша зовут пса из-за забора. Ситуация получилось… комичной. Злата попыталась пошевелиться, но Игорь Владимирович держал ее крепко и, судя по всему, ожидал, что крепкие зубы вот-вот вцепятся ему в лодыжки. Листопад сам, видимо, осознал, что делает что-то не то, отпустил Злату' и повернулся к противнику лицом. Противник с наслаждением катался по листве шоколадным пузом кверху, потирая спину о корни липы.

— Он не опасный, — решилась пояснить Злата.

Листопад очень выразительно посмотрел на нее через плечо. Злата смутилась окончательно. И встревожилась:

— Где Владушка?

— Спит в своей комнате, — с вновь ставшим непроницаемым лицом сообщил Игорь Владимирович.

— Нужно увести Пупса, — сказала Злата. — Он прыгает на детей.

Вжав голову в плечи, она подошла к псу, схватила того за ошейник и потащила к подкопу' (кажется, Игорь Владимирович порывисто дерну'лся за ее спиной, но ей, возможно, показалось). У лаза на другой стороне от забора ее уже ждали Варя и Глаша. Девочки перетащили Пупса к себе и, судя по досадливым возгласам, повели запирать.

— Степаныч он… ну… запил, — невразумительно пожаловалась Злата, вернувшись к Листопаду. — Пупс, как экскаватор, роет и роет. Где брусья, там не роет, а где нет… там роет.

— Понятно, — сухо сказал Игорь Владимирович. — Злата Алексеевна, мне нужно с вами поговорить. Разговор серьезный.

У Златы что-то тренькнуло внутри, словно струна оборвалась. Снова резко заболело левое плечо:

— Ко…конечно, Игорь Владимирович.

Листопад открыл рот, но она быстро сказала:

— Пойдемте внутрь. Холодно, а вы в свитере.

Игорь Владимирович с недоумением оглядел верхнюю половину себя и кивнул. Они прошли через холл под взглядом развалившегося на диване Сергея. При виде Златы Младший дернулся, но она спряталась за Игоря Владимировича. Листопад шел впереди, Злата семенила сзади. Они вошли в кабинет, и Игорь Владимирович указал ей на стул. Сам он садиться в кресло напротив не стал, а прошел к окну.

— Злата Алексеевна, ситуация касается моего брата, — сказал Листопад через плечо.

Злата не сдержала облегчения и выдохнула с громким «фууух». Игорь Владимирович обернулся с удивленным лицом, поднял брови.

— Я думала, вы меня за собаку ругать будете? — призналась Злата под его вопросительным взглядом.

— И уволите.

— За собаку? Ругать? Уволить? — изумился Листопад. — На каком основании, позвольте поинтересоваться? В этот раз я не собираюсь приписывать вам чужие обязанности. Это разве вы… запили и не выполняете свою работу'? Вы виноваты в том, что хозяин пса за ним не следит? Хорошо, что Лев Михайлович не солгал по поводу собаки, и все обошлось без травм. Плохо, что наш сосед абсолютно безалаберен. Мне страшно представить, что было бы, наткнись на собаку Влад. Вы кого-то предупреждали?

— Конечно, — кивнула Злата. — Лев Михайлович обещал все заделать, но опять не заделал. Я хотела вам утром сказать… но тут…, — она смутилась и замолчала: это из-за приезда Сергея все вылетело у нее из головы.

— Я же велел Виктору Степановичу залить цементом пространство между брусьями, — покачал головой Листопад. — А вот по поводу увольнения… Да не пугайтесь вы так! — воскликнул Игорь Владимирович, явно заметив, как напряглась Злата. — Все как раз наоборот! Вы ведь успели познакомиться с моим братом?

— Успела, — сказала Злата, отводя взгляд.

— Что между вами произошло? Говорите прямо. У Сергея своя версия событий, но в силу некоторых… особенностей характера брата, я не очень склонен ей верить.

Злата замялась. Ей не хотелось рассказывать о своем почти романтическом опыте общения с Младшим. Игорь Владимирович мог плохо о ней подумать. И неизвестно еще, что там наболтал ему легкомысленный Сергей. С другой стороны, ничего плохого она не совершила. И теперь, кстати, жалела о том, что скрыла… тот случай, в доме Макса. Расскажи она сразу, не пришлось бы теперь утаивать и многие другие вещи, как например, наличие у нее телохранителя. Если Николая возьмут на работу' в охрану Листопада, Игорь Владимирович узнает об их контракте и подумает… черт знает что. Злата вздохнуша и принялась рассказывать.

Говорить было трудно. Во время рассказа по непроницаемому лицу' Игоря Владимировича понять, какие выводы он для себя делает, не представлялось возможным. Злата сосредоточилась на ковре. Ковер был красивый, с узорами.

Она со всей деликатностью поведала, как в первый же день ее работы Сергей начал делать ей недвусмысленные предложения. Непосредственному работодателю рассказывать о проделках его брата было страшно, бущто идти по тонкому мостику' над рекой проблем: скажешь хорошее — Листопад подумает, что у нее с Сергеем что-то есть, и уволит; скажешь плохое — старший брат обидится за то, что она наговорила гадостей про младшего… и тоже уволит — родная кровь ведь.

Злата сделала акцент на позитивных моментах общения с Сергеем, например, на том, как он помог ей с покупкой одежды. Правда, тут же пришлось рассказать, что помощь эта тоже совсем уж бескорыстной не была и цели Младший преследовал опять же… хм… далеко идущие. Чувству'я, что вот-вот запутается, девушка разозлилась: в конце концов, зачем ей выгораживать Сергея? Он постоянно отвлекал ее от работы и выставлял в некрасивом свете. Ей теперь приходится оправдываться, а она ни в чем не виновата. Ну, подумаешь, позволила себя поцеловать, исключительно из-за настойчивости парня! Пусть ее увольняют! Надоело врать! Нужно и про тот случай рассказать! Она там тоже жертва!

Листопад молчал. Он смотрел на Злату' странно: пристально и задумчиво, словно ее к рассказу ее прислушивался, а к себе самому.

— … В первый день Владушку путал. Сказал, что по водопроводным трубам в бассейн может проползти змея. Владушка боялся в бассейн и в ванную заходить. Вот! — быстро заговорила Злата.

Листопад молчал, неподвижно глядя на девушку.

— Мне пришлось побежать и попросить тетю Галю, чтобы она сказала Владушке, что у нас на трубах стоят специальные сетки, и что ни одна змея через них не пролезет, даже маленькая, а потом убеждать Владушку, чтобы он пошёл и спросил тетю Галю, если мне не верит. Я была… я была, как мышь под метлой! Придумывала, врала! Влад же умненький… он мне настоящий допрос устроил по

поводу этих труб. А Сергею сразу поверил! Наверное, потому что в плохое легче верится! Вот!

повторила она, чувствуя себя ябедой.

Листопад помолчал, встряхнулся и, к облегчению Златы, заговорил:

— Ситуация мне ясна. Я приму меры.

— Хорошо, — кивнула Злата. — Да.

— Что-то еще?

— Нет… я… хотела… понимаете… помните…?

Она попыталась начать рассказ о воем побеге от Макса и… сбилась. Листопад смотрел на ее вязаный кардиган. Кардиган был очень хороший. Тётин. Теплый, хоть старенький и в катышках. Злате стало не по себе — Игорь Владимирович рассматривал бесформенную вязаную кофту очень пристально.

— Вам не хватает денег? — наконец спросил он. — Я вам мало плачу?

В голосе Игоря Владимировича не было слышно ни насмешки, ни упрека, но Злата почувствовала, что заливается краской.

— Мне… хватает.

— Сергей сказал, что вы ходите в зашитой кофте.

— Ой. Это наверное та моя худи, что Пупс порвал. Я ее в гостиной на диване оставила, когда… убеж… ушла к тете.

— А то, что на вас сейчас… что это?

— Это тетино. Это кардиган. Он очень теплый, — поспешно объяснила Злата.

— Почему вы не купите себе что-нибудь… другое? — с недоумением спросил Листопад. — Вы ведь… сколько вам лет?

— Двадцать один… два… скоро. Все в порядке, Игорь Владимирович! Одежды мне тоже хватает!

— Я так не думаю, _ изрек Листопад, словно под заключением личную роспись поставил.

Злата растерялась. Но Игорь Владимирович, стоя у окна, терпеливо ждал объяснений.

— Понимаете, — начала Злата, — у меня нет времени после университета ходить по магазинам. Это долго. Возле студгородка только большой торговый центр. Чтобы что-то выбрать приличное, мне же надо… мне целый день надо потратить! А я… а мне на автобус нужно, он зимой до восьми только ходит, и иногда последний рейс отменяется. А друзья работают.

— Геннадий Борисович? — Листопад требовательно поднял одну бровь.

— Ваш шофер? Мне неловко.

— Почему?

— Он устает.

— В поселке есть небольшой супермаркет. Уверен, там найдется одежда для молодой девушки.

«Да что ты ко мне прицепился?» — с отчаянием подумала Злата. Рассказать и про Николая? Про то, что у нее есть частный телохранитель? Она оплачивает ему часы охраны в университете, но в случае, если она захочет пройтись по магазинам, Николаю придется перечислять сверхурочные. Одной идти в торговый центр она боится: там часто (в бильярдной и боулинге) проводят время Макс и его друзья. Валере и Вике сейчас не до нее, они готовятся к свадьбе. Геннадий Борисович — человек пожилой, он и так много ездит по поручению Листопада и тети Гали. А что касается местного супермаркета… Есть еще одна причина, по которой Злате сложно выбрать в нем одежду. На этой причине она и решила остановиться.

— Понимаете, мне трудно что-либо для себя подобрать. А у нас в поселке и вовсе нереально.

— Почему? — повторило начальство.

— В силу особенностей… фигуры, — прошептала Злата.

Игорь Владимирович немедленно перевел внимательный взгляд на ее фигуру, Злата даже порадовалась, что на ней растянутый вкривь и вкось кардиган. Если Листопад сейчас потребует объяснить, что за особенности она имела в виду… Но он не потребовал, только кивнул. Уф!

С выбором одежды проблемы у Златы возникли лет в пятнадцать. С футболками и всяким разным трикотажем все обстояло еще туда-сюда, а удачные джинсы, юбки и брюки занашивались до дыр: то, что хорошо сидело на талии, было узко в бедрах, то, что красиво облегало попу, топорщилось на поясе. С грудью тоже были… сложности: за пару удачных вытачек на платье Злата не пожалела бы хороших денег, благо теперь они у нее были. Однако она не могла потратить на походы по отделам модной одежды долгие часы — нынче, увы, время, а не деньги были для нее неоправданной роскошью.

— Понятно, — сообщил Листопад. — Значит, то, что выбрал для вас Сергей, вам подошло.

— Ага, — вздохнула Злата, — но даже сейчас для меня это слишком дорого. Это онлайн магазин. Там почти никогда нет скидок.

— А ведь скоро день рождения Влада, — протянул Игорь Владимирович. — Будут гости. Вы тоже будете присутствовать. Вряд ли ваш… кардиган подойдет для праздника.

— Я что-нибудь придумаю, — пробормотала Злата. — Ради дня рождения…

Она устала от разговора, устала краснеть и отчитываться. С Листопадом иначе было нельзя — в его глубоких серых глазах было нечто такое, от чего Злата чувствовала себя первоклашкой «на ковре» у школьного директора. Ей оставалось только злиться про себя. «Взял бы да и отвез в хороший магазин. Сам-то небось в ателье для себя шьет!»

— Я отвезу вас в одно ателье, — сказал Листопад. — Это хорошее место, я сам там заказываю одежд}'. Там шьют и на мужчин, и на дам.

— Нет, Игорь Владимирович! — воскликнула Злата, тут же позабыв о своих мыслях. — Это дорого, Игорь Владимирович!

— Это дорого, — кивнул Листопад. — Это не обсуждается, Злата Алексеевна. Выберите день.

Глава 15. Золушка и феи-крестные

Игорь отлично понимал, через что пришлось пройти Злате Алексеевне. Он сам ненавидел примерки. Но только в этом маленьком, старом ателье, над дверью которого красовалась гордая вывеска «Работаем с 1949 года», на него шили нормальные костюмы и рубашки.

Листопад успел съездить в офис и вернеться в ателье, а няню еще мучили модистки. Ольга Викторовна, заведующая, ради такого клиента вышедшая в зал, подступила к Игорю со списком.

— Два платья осень-весна, джерси. Пальто, твид…

— С этим не ко мне, — покачал головой Игорь. — К девушке.

— Ваша девушка, — шутливо попеняла ему' Ольга, — слишком уж скромничает. Второй час ничего добиться не можем.

— Это не моя девушка, — сказал Листопад. — Это моя няня… то есть, няня Влада.

— А, — невозмутимо изрекла заведующая, — понятно. Сделаем по-другому'. Покажу' ей молодежный каталог одного хорошего дома, зима-осень, пусть отметит, что ей нравится. Девочки-дизайнеры набросают капсульный гардероб на ближайший сезон, а ваша… няня посмотрит.

Игорь с облегчением кивнул.

— Прекрасная фигурка у девутпки. Редкое удовольствие шить на такую. Вы видели этих современных девочек? Непонятно, то ли «она», то ли «он».

Игорь опять кивнул. Он был полностью согласен с Ольгой.

Злата Алексеевна вышла из ателье бледная, понурая.

— Вы голодны, — сказал Игорь, посмотрев ей в лицо. — Я тоже. Я знаю одно местечко неподалеку… Они проехали несколько кварталов. Злата зашла за ним в ресторан и остановилась на пороге:

— Игорь Владимирович, тут дорого.

Листопад с удивлением огляделся. Он часто ужинал в «Пиетете», особенно не один.

— А что вы предлагаете?

— Вы пельмени любите?

— Д-да, в общем.

— Тут есть маленькая пельменная, тоже недешевая, — воодушевившись, продолжила няня. — Там домашние пельмени, разные. Я люблю маленькие, крошечные. Хотите, отведу' вас туда? Нет, нет, — сказала она, когда он собирался нажать на автомобильный ключ, — только пешком. Аппетит нужно нагуливать.

Они свернули в недавно разбитый посреди бульвара цветник, обошли фонтан, нырну'ли в арку' не спеша двинулись по тихой улочке. Игорь и не знал, что в городе есть такие милые, сонные места, с ажурными решетками на входах во дворики, утолками зелени и велосипедными звонками.

— Мы когда-то здесь жили, во-о-он там, — Злата Алексеевна показала пальцем на аккуратный двухэтажный домик.

Рука и голос ее задрожали. Игорь сделал вид, что ничего не заметил.

— Ваши родители?

— Мама. Семь лет назад. Мне было четырнадцать. Папа умер раньше, через пять лет после моего рождения. Он погиб. А у мамы было больное сердце. Так странно, Игорь Владимирович.

— Что странно? — от обыденных слов няни Листопад на миг потерял самообладание.

Он так и не научился говорить вслух об Аниной смерти. А эта юная девушка, почти девочка, по словам Галины Тимофеевны, много лет жила практически одна, со своим горем и противостоянием невзгодам жизни.

— Странно, что мы идем тут, с вами. Знаете, бывают иногда такие ситуации: все-все привычное… и вдруг что-то невероятное. Как вы, — няня смутилась и покраснела. — Мы пришли.

Игорь вспомнил это место. Он ходил сюда школьником, после тренировок по ушу.

— Тут было кафе, раньше, — сказал он. — Кафе-мороженое.

— Да? — удивилась Злата. — Наверное, очень давно. Я сюда с детства хожу. Туг очень вкусно, по- домашнему, — сказала няня, усаживаясь за столик, — но дорого. Я только со стипендии могу… — она опять смутилась, — и теперь, конечно, с зарплаты. Вот это закажите. И двойную сметану. Каждому. Двойную.

Листопад второй раз с легкой руки Златы Алексеевны наелся так, что стало трудно дышать. Назад они шли молча, каждый в своих мыслях, но Игорю это молчание тягостным не казалось. Злата, подняв по дороге пару каштанов в колючей зеленой шкурке, сказала:

— Владушке, на поделки.

И вдруг охнула, схватилась за плечо, виновато объяснила:

— Резко нагнулась.

Сергей, которому Игорь собирался устроить головомойку, словно почувствовав неладное (у него это было с детства — способность чувствовать, когда от брата собиралось «прилететь»), умотал куда-то на ночь с друзьями. Листопад-средний даже почувствовал облегчение — не хотелось портить такой спокойный день. Но, видимо, все же сглазил.

Он проснулся ночью то ли от шороха, то ли от вздоха. У его кровати в свете луны стоял Владушка, маленький и серьезный. Игорь застыл, наблюдая за сыном — раньше Влад иногда ходил во сне. Но мальчик сказал:

— Пап, пойдем. Там тетя Злата, — голос Влада прозвучал вполне осмысленно.

— Что? — Игорь сел на постели.

— Она плачет и не просыпается. Она вся мокрая. И стонет. Я попить хотел, позвал, она не пришла. Я пошел к ней, потом к тебе пошел.

Листопад не выдержал, чертыхнулся. Только бы не грипп. Он схватил Влада за руку, отвел его в комнату. Его поразило то, как спокойно сын семенил рядом с ним по темному коридору, словно и не было никогда той многолетней, так пугающей Игоря патологической боязни темноты. Как Влад дошел к нему в спальню?

Игорь ворвался в комнату няни, включил свет. Няня металась по кровати, но понятно было, что поглаживанием плечика в этот раз дело не обойдется.

— Злата, Злата, вам плохо?

Листопад положил руку на лоб девушки. Нет, она не была горячей, наоборот, холодной и мокрой. Волосы надо лбом слиплись в сосульки.

— Так, врача, срочно, — пробормотал Игорь, щелкая в телефоне, который он машинально прихватил из спальни.

— Не надо, — прохрипела вдруг девушка. — Просто… плечо болит. Это… простуда… уже давно. Я помажу…

Игорь смотрел на нее, покусывая губы. Няня закрыла глаза.

— Пока приедут, — сказал Листопад.

Он аккуратно завел руки под плечи девушки.

— Больно, — просипела та.

— А так?

Няня кивнула. Игорь осторожно поднял ее на руки. На пороге спальни Златы стоял Владушка.

— Возьми плед, — коротко велел ему Игорь.

Сын кивнул и вбежал в комнату. На крыльце Листопад практически столкнулся с Сергеем. Тот вытаращился, отступил под требовательным взглядом брата, чуть не упал со ступенек.

— Что с ней?

— Заболела. Открой гараж.

Сергей беспрекословно подчинился. Игорь отдавал короткие распоряжения, Младший быстро их выполнял. Подбежали Владушка и тетя Галя, закутали Злату в плед. Галина Тимофеевна тихонько причитала.

— Я поведу, — нервно предложил Младший. — Ты на заднее. И держи ее, на объездной ямы после ремонта.

Игорь кивнул. Они ехали молча. Сергей не выдержал — тихо включил радио. Он поглядывал в окно заднего вида, но Листопад смотрел на Злату, отмечая, как она все больше и больше бледнеет. Няня открыла глаза.

— Как вы? — спросил Игорь.

— Очень больно. Так раньше не было.

— Потерпи те. Уже подъезжаем.

Сергей помог им выбраться из машины, побежал вперед. Их сразу позвали к дежурному врачу, который в этот момент осматривал ребенка с подозрением на сотрясение мозга.

Игорь опустился в кресло напротив кабинета, продолжая держать Злату на руках, посадив ее на колени. Девушка улыбнулась бледными губами:

— Вы в пижаме.

Игорь только теперь понял, что на нем спортивные брюки и домашний лонгслив. И кожаные тапки.

— Настоящий джентльмен не тот, кто всегда одет по случаю, а кто сам создает случай под свой гардероб. Не помню, кто сказал.

— Если вспомните, скажите, кто, пожалуйста.

— Как вы?

— Мне легче. Тепло.

— Сейчас придет врач.

— Спать хочется.

— Не спите, — встревожился Игорь. — Лучше скажите мне… вот что… я хотел спросить давно…

— Что? — сонно спросила няня.

— Какая у вас мечта? — нашелся Листопад. — Чего вы хотите от жизни?

— Выучиться. Деньги зарабатывать.

— Да, это понятно. А потом.

— Книжки мамины издать. Еще четыре. Я последнюю дописала, но рисовать не умею. Нужен художник, хороший, детский. Это дорого.

— Про что она, эта книжка?

— Про заколдованного принца. И девушку. Она спасла его от заклятия. Они жили долго и…

— Счастливо?

— Да.

— И умерли в один день?

— Нет, просто жили.

***

И все-таки фортуна повернулась к Максу лицом. Он всегда знал, что он к нему благосклонна, а как же иначе? Ему всегда все сходило с рук. Находились люди, которых он очаровывал своим недюжинным обаянием, использовал в своих целях, а те еще и рады были. Например, Ирина. Красивая телка, уступчивая, зрелая. Подсела на Макса, как на наркотик. Он такое умел — подселять к людям в души своих бесов, особенно женщинам. Только одну он упустил, потому что сразу не понял — другая.

У Ирины было одно отличное качество, она трахалась и дружила с полезными людьми. Стоя напротив небольшого ателье на одной из самых дорогих улиц города, Макс сразу подумал об Ирине. Он благословил свою фортуну, когда увидел Злату выходящей из дверей ателье, а потом проклял, потому что навстречу ей из черного вольво вылез какой-то тип в дорогом костюме. Когда Макс опомнился и рванул через дорогу, игнорируя возмущенные гудки машин и окрики водителей, ВОЛЬВО уже отъехал. Он не сумел разглядеть мужика за рулем, но запомнил номер.

Ирина ответила сразу же. Еще бы. Он вторую неделю сбрасывал ее звонки, понимая, с ней только так и нужно — мучить, давать надежду и тут же ее отбирать.

— Привет, — сказал Макс. Он никогда не называл будущую мачеху по имени. — Нужна твоя помощь.

— Ах вот как? — Ирина помолчала и сказала дрогнувшим голосом: — Я думала, ты забыл обо мне… совсем.

— Я не забыл, — раздраженно откликнулся Пиманов.

— Отец сердится, ты давно у нас не был.

— Я приеду… к тебе, а не к нему… — он услышал тихий выдох женщины, — … но мне нужна твоя помощь. Пробей одну машин}'. Это срочно. У тебя же есть друзья в ментуре. Пусть они…

— Это касается той девушки?

— Какая тебе на хрен разница, кого это касается?! Я прошу просто пробить машину. Приезжай сегодня ко мне.

— Нет!

— Ну, не приезжай!

— Ты не понял. Не буду я ничего для тебя пробивать. Максим, ты задумал что-то плохое.

Пожалуйста, давай поговорим. Давай я свожу тебя к психотерапевт}'. Это стало твоей навязчивой идеей. Я очень волнуюсь за тебя.

— Ты… ты… — от возмущения Макс потерял дар речи. — Ты будешь меня лечить?! Я разрешал себя лечить?! Мозг мне вправлять!

— Я же… ради тебя, — Ирина всхлипнула.

— Ради меня я прошу тебя сделать доброе дело! Но не в душу мне лезть, понятно? Пошла на хер, стерва! Сам справлюсь! Не звони мне. И не ждите меня! Не приеду!

Он отключился и постоял у байка, выравнивая дыхание. Ничего, он что-нибудь придумает. Он добьется от Златы ответа. Если надо, убьет того типа, что ходит за ней по университет}'. И того, к кому она так покладисто села в машину.

*** — Ого!

— Ого-го!

Злата проснулась, рывком села в кровати и только тогда открыла глаза. Игорь Владимирович предупреждал, что на день рождения Владушки приедут его кузины-близнецы. И все же Злата была поражена. Женщины казались зеркальным отражением друг друга. Злата разглядывала их в полном ошеломлении. Мало того, что они были похоже как две капли воды, Лика и Ника еще и выглядели очень смело, учитывая, что кузины были постарше Листопада-среднего лет на пятнадцать.

— Ого, — повторила одна из них, ты, что стояла справа, у самой книжной полки. — Принцесса на горошине?

— Спящая красавица? — поинтересовалась левая.

— Злата… Степанова, — заикаясь, представилась Злата.

— А, Златовласка! — хором откликнулись дамы.

Злата разглядела, что у второй, слева, в ухе было меньше колечек. И джинсы были другой фирмы, не такие рваные. И татуировка на руке изображала обернувшегося вокруг запястья дракона, а не кобру, как у правой кузины.

— Тук-тук-тук, — раздалось от двери. — Я вхожу.

Злату уже не смущало, что Игорь Владимирович по нескольку раз в день появляется у нее в комнате, да и вечером тоже: проверяет, приняла ли она лекарства, померила ли температуру, достаточно ли теплые в спальне батареи. Ее смущало, что ей достается столько заботы от очень занятого человека. Она сказала об этом Листопаду напрямую и ожидала услышать что то вроде: «Но я же ваш работодатель. Мне нужно о вас заботиться — у нас контракт. Чем дольше вы болеете, тем меньше занимаетесь с моим сыном». Но услышала нечто другое:

— Выздоравливайте, Злата. Вы нам очень нужны. Владуй… всем.

В больнице у Златы обнаружили воспаление плечевых мышц. Дежурный врач в отделении терапии покачал головой и протянул:

— Небось сарафанчики, бретелечки, плечики открытые, дэкольтэ. А на дворе осень. Эх, молодежь!

Злата кивнула, не став, разумеется, пускаться в объяснения. Она прекрасно помнила, когда простудилась: ей пришлось ходить с дэкольтэ и бретелечками и холодной квартире Макса.

— Лика, Ника, — Игорь Владимирович порывисто обнял сестер. — Познакомились уже? Наша няня, Злата Алексеевна.

— Познакомились и обязательно узнаем друг друга поближе, — кузина-с-драконом тряхнула челкой до подбородка. — Я — Ника.

— А я Лика, — отрапортовала вторая, со змеей. — Не хотели никого будить. Сразу пошли к себе, а тут… Златовласка.

— Забыл вас предупредить, — признался Листопад. — У вас две гостевых, в старом крыле. Давайте с вещами помогу.

— Давай, мелкий, — отозвалась Лика и обратилась к Злате: — Знаете, какой он в детстве худенький был, соплей перешибешь, зато сейчас — парень хоть куда.

— Ну-ну, — смущенно пробормотал Листопад. — Не слушайте их, Злата. Они вам расскажут.

— А вот и расскажем, — подхватила Ника. — И Владушке тоже. Уже взрослый такой на фотках! Вырос за год, Листопадик.

— Ждет вас со вчерашнего вечера, — сказал Игорь Владимирович. — Как вы доехали?

— Неплохо. У вас развязку' сделали, пробок меньше.

Злата хотела подняться, но на нее опять накатила слабость. Она осталась лежать в кровати, приподнявшись, обняв подушку и глядя в су'мрачное небо над изголовьем кровати. Осень закончилось. Прошло время листопада. Она почти выздоровела, ее не уволили, сданы некоторые зачеты, в больнице дали справку, Николай обещал дождаться — он пока проходит медкомиссию, собирается вернуться на постоянную работу', а для их со Златой договоренности нашел себе замену. Все ведь хорошо. От чего так тревожно, тоскливо, сладко и нежно на дутие?

Игорь Владимирович вернулся через несколько минут.

— Вам что-нибудь нужно?

— Нет-нет!

— Я поеду в город. Вернусь к вечеру. Мы отменили праздник в торговом центре, ограничимся домашним торжеством.

— Это не из-за меня? — встревожилась Злата.

— И да, и нет. Не вижу' смысла устраивать бестолковые мероприятия. Семья — это главное. Устроимся в саду, еще не так уж холодно. Барбекю, свежий воздух. Но можем и в гостиной, если вам еще трудно.

— Нет-нет, — поспешно повторила Злата, — так хочется шашлыков!

Игорь Владимирович улыбнулся и повернулся к двери.

— У меня к вам просьба. — сказала Злата ему в спину. — Пригласите Варю и Глашу, дочек Льва Михайловича. Они с Владушкой очень подружились в последнее время.

— Хорошо, — Листопад серьезно кивнул. — Заодно и с Михалычем помирюсь. Но собаку пу'сть закроет.

***

Игорь спустился в столовую. Там за столом, цедя кофе, сидел Стас. Помощник встрепенулся, пожал шефу руку.

— Ну что, отменили торговый центр?

— Да, Стас. Персонал недоволен, но друтого выхода нет.

— Согласен, Игорь Владимирыч, одобряю.

— Думаешь, Баул все же рискнет?

— Думаю, уже решился, — Стас серьезно кивнул. — Пошли волны по воде. В ментуре пара ребят нормальных, держим связь, они тоже… ждут. Пересядьте-ка вы, Игорь Владимирович, на вэ-эр-ку, пока, береженого бог бережет.

— Это смотря чем он захочет меня приложить. Против хорошей взрывчатки…

— Не рискнет Баул на взрывчатку, а в окно пульнуть — самое то. Были уже… прецеденты. Директора ГСК помните? Того, что тендер два года назад выиграл?

— Да, помню. И знаю, кто его заказал. Хорошо, пересяду на BMW.

— Еще кое-что, Игорь Владимирович. Помните Ирину Богучевскую, ну'…?

— Отлично помню, — Игорь постарался сохранить невозмутимый тон.

— Она теперь с Бау'лом. Поговаривают, все серьезно, Юрчик, кажись, жениться собрался.

— Совет да любовь.

— Да уж… я вот что подумал, шеф, если она все привычки ваши…

— Ничего она обо мне не знает. Пыталась узнать, но я с ней сразу после этого и расстался. И все же, если будут какие-либо движения в моем направлении, рапортуй.

— Будет сделано, Игорь Владимирович. Дом под наблюдением, Владушку на тесты повезем с усиленной, новых ребят набираю, собеседую.

Игорь кивнул и пошел к себе. На душе было гадко. Он посмотрел в окно. Перед домом по дорожкам носились Влад, Лика и Ника. Завернувшись в плед, вышла няня, села на качели, кутаясь. Игорь смотрел на нее… долго. Почему она так быстро выздоровела? Нет, он совсем не желал ей боли и страданий. Но эти несколько дней у ее постели были самыми счастливыми за последнее время. Заставить ее продлить постельный режим? Опять говорить с ней, подавать градусник, вода' приносить, подушку поправлять, прикасаться иногда случайно? Это эгоистично и по отношению к ней, и к Влада'. Мальчик уже измаялся ждать, когда няня встанет на ноги. А ей нужно в университет. Из ателье звонили, пора прийти на примерку. Игорь заставил Сергея показать тот сайт, на котором нашлась для Златы подходящая одежда, заказал сертификат. Пусть Злата сама себе выберет, джинсы в ателье не сошьешь.

Бессмысленно себя обманывать, подумал Игорь, подойдя к портрету Ани.

— Ты- то знаешь. — сказал он ей. — Ну, и что мне делать? Что делать дальше?

Аня лукаво улыбалась.

— У тебя все просто, — вздохнул Игорь.

Глава 16. Такая странная любовь

— Это тебе подарок, — почти хором сказали Варя и Глаша.

— Это котенок, — объяснила Глаша, как будто ошалевший от счастья Владушка сам не видел, кто пищит у него в руках.

— Его Пупс из парка притащил, — добавила Варя. — Ветврач сказал, что процент выживания был один к… в общем, маленький, если бы Пупсик его не согрел, не вылизал и не нянчил, — девочка с упреком и вызовом посмотрела в сторон}’ Игоря.

— Тут еще, — сказала Глаша, небрежно помахивая узким конвертом, — деньги, вроде. Папа сказал, котенок — это несолидно.

Судя по лицу мальчика, он точку зрения Льва Михалыча не разделял. Игорь только вздохнул про себя: не отбирать же у счастливого сына подарок. Ему в офисе каких только котят не предлагали, и породистых, и с родословной такой, что Игорю становилось стыдно за свое, в общем-то, плебейское происхождение. А тут какой-то рыжий заморыш, спасенный вечно болтающимся по окрестностям псом. Нужно серьезно с Михалычем поговорить, очень серьезно, насчет питбуля. Ну удружили соседи, ну удружили! С другой стороны, хорошо, что Михалыч наконец-то достроил дом и перевез семью. У Владушки теперь компания.

Детвора вместе со Златой устремились в дом, устраивать найденыша. Галина Тимофеевна строго объявила, что Кузя будет жить в постирочной. Игорь только хмыкнул про себя, вспомнив свое блохастое детство: как же! Сначала переберется к Владу в комнат}', потом в кровать. Нужно показать пискуна ветеринарному врач}', завтра же.

Семья утроилась вокруг деревянного стола перед домом. Пахло яблоками и прелой листвой. Еще несколько дней, и вступит в свои права зима.

Игорь занимался шашлыками и смотрел в сторону особняка.

— Идите, шеф, отдохните, — сказал Стас, становясь к мангалу. — Завтра трудный день. Мы с Катей тут похозяйничаем.

Игорь кивнул. Он пригласил всю семью личного помощника, его жена Катерина помогала тете Гале, а дети, постарше, чем Владушка, сначала делали вид, что им не интересны детские забавы, но потом с независимым видом исчезли в доме и появились уже с коптером, который сами Владу и подарили. Галина Тимофеевна отправила их на лужайку.

Вышла Злата. За ней появился Сергей. Сел за стол, кисло поздоровался с гостями. Лика и Ника сели по обе стороны от Младшего, принялись его терроризировать: обнимать и лохматить.

— Сержик, Сергуня, какой вырос.

Сергей терпел, а сам поглядывал на Злату. Насколько Игорь знал, Младший так с ней и не поговорил. К компании присоединилась горничная Алиса. Вроде хорошая девушка, но Листопада в ней что-то напрягало, он сам не знал, что. К нему подсела Лика, сказала, кивая на Злату':

— Принц, а Принц, как тебе Златовласка? Я узнавала: ни с кем не встречается, правда, парень какой- то нравится, говорит, богатый, мол, не по ней. Не ты ли, заколдованный наш?

Игорь покосился в сторону' Сергея:

— Я не парень. Я отягощенный проблемами у'ставший… сухарь, — он вспомнил о своем последнем разговоре с нотариусом. — Я отдал распоряжения по поводу' Влада, если вдруг со мной… Вы — его опекунши до совершеннолетия… если что.

— Ты чего, Игореша? — Лика напряглась. — Что-то, о чем мы должны знать?

— Проза жизни. Все под богом ходим.

— Ну если так… — сестра пристально вгляделась в его профиль.

— Сергей! — крикну'л Игорь, заметив, что брат встал и направляется к дому. — Подожди.

Он подошел к брату, понизил голос, пока мимо в дом не прошла Алиса:

— Я дал тебе три дня. Прошло больше. Комментировать разговор со Златой Алексеевной не буду, он не в твою пользу. Поговори с девушкой.

— Какой ты добрый, — бросил Младший через плечо.

— Просто выполняю свое обещание.

— Не сейчас. У меня дела.

Сергей пошел к крыльцу. Игорь постоял, задумчиво глядя ему вслед. Парень, богатый. Богатый парень. Листопад обернулся — позади него стояла Злата. Девушка серьезно сказала:

— Я поговорю с Сергеем. Я помню, что вы просили. Вообще-то, у нас уже был разговор, в больнице, Сережа меня навещал… но он меня не понял. Может, сейчас поймет.

Игорь кивнул. «Сережа?»

Злата тоже пошла к дому. По дороге ее обступили дети, Влад очень волновался, что котенок не спит. Няня обещала найти для него какую-нибудь вкусную еду. Наконец, она исчезла в дверях. Потянулись минуты ожидания. Игорь не выдержал, встал и последовал за няней: он должен проконтролировать брата, тот горазд распускать руки и… вообще. В коридоре второго этажа на Листопада налетела Злата. Он поймал ее, как в тот раз, когда она схватилась за воротник его рубашки и когда он в первый раз заметил, какие у нее красивые глаза.

— Злата?

Девушка диковато посмотрела на него, словно не видя, оглянулась.

— Что случилось? — сказал Игорь, неохотно выпуская ее из рук.

— Злата! — в коридоре появился взъерошенный Сергей в расстегнутой рубашке. — Злат, черт! Ты все не так поняла!

За ним из-за угла выступила Алиса. Девушка неспеша застегивала пуговицы на груди. Лицо ее было скучающим, глаза иронично поблескивали. Злата почти прижалась к Игорю, глядя на Сергея с растерянностью и непониманием.

— Так, — сказал Игорь. — Сергей, ко мне в кабинет.

Младший подчинился, тихо рутаясь под нос и постоянно оглядываясь на Злату. Горничная, к удавлению Листопада, подошла к няне и о чем-то дружелюбно с той заговорила, Злата отвечала ей неохотно, пряча взгляд.

Сергей вошел и оставил дверь в кабинет открытой.

— Что случилось? — холодно повторил свой вопрос Игорь. — Впрочем, все и так понятно. Молчишь? Нечего сказать в свое оправдание?

— Счастлив. Да? — сквозь зубы процедил Младший.

— Я?

— Ты! Как будто я не вижу!

— Что ты видишь?

— Что ты опять… как всегда. Для себя все хочешь, да? Как будто я не замечаю. Все, все всегда у меня отбираешь.

— Что ты там бормочешь?

— И в детстве, и потом, и сейчас. Хочешь ее для себя, да? Ну, скажи! — Сергей подошел ближе и посмотрел Игорю в глаза. — Хочешь. Тебе такая нужна, верно? Тихая, скромная, красивая. Девочка, которую ты сам под себя воспитаешь. Чтобы мелкому' сопли вытирала, тебя тоже… как там? Почитай мужа своего? Чтоб все ей дать, а она чтобы благодарна потом всю жизнь.

Игорь смотрел в глаза Младшему. Почему Сергей всегда казался ему незрелым, избалованным ребенком? Это не так. Вон он как умело все сформулировал. Именно так Игорь и думал. Именно такой свою будущую жену и представлял. И Злата… она молода, она не заслуживает такой жизни с «заколдованным принцем», которого очень сложно будет расколдовать: слишком глубоко проникли чары разочарования, пустой любви, которую можно в любой момент купить, нехватки эмоций и слов, которые так нужны юным девушкам.

Сергей смотрел на него с вызовом. Младший влюблен, по-настоящему'. Пусть разбираются сами.

На пороге кабинета появилась няня.

— Злата Алексеевна, — суховато обратился к ней Игорь. — Своим поведением мой брат доставил вам беспокойство. Это может отразиться на вашей профессиональной деятельности. Одно ваше слово, и он здесь больше не живет. Что скажете?

— У меня нет никаких претензий к Сергею Владимировичу, — тихо сказала няня. — Просто произошло недоразумение.

— Уверены?

— Да.

— Злата, уедешь со мной? — тоном, полным надежды, спросил Младший. — Забудь это, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло. Поехали со мной.

Злата вскинула на него взгляд и твердо сказала: — Нет.

— Тогда… желаю счастья, — бросил Сергей, выходя.

— Вы приняли правильное решение, — одобрительно сказал Игорь.

— Да, — еле слышно повторила Злата.

— Завтра у вас рабочий день, если не ошибаюсь?

— Да.

— А потом отгул?

— Да, зачет.

— Прекрасно, — Игорь кивнул. И отвернулся к окну, показывая, что разговор окончен.

Он не слышал, как вышла няня. Обернулся, увидел, что ее уже нет в кабинете — со стоном прислонился лбом к холодному стеклу. Как же больно лишать себя иллюзий! Что с ним такое? Сначала поверил в Ангела, потом чуть не влюбился в двадцатилетнюю девчонку. Хватит, нужно возвращаться к реальности. У него за плечами маячит смерть. Малейшая ошибка — и он еще один «удачный» заказ Баула, аккуратно устраненная помеха. Бронированная машина, бронежилет под пиджаком, постоянное наблюдение — поможет ли все это, если Пиманов захочет отойти от шаблона? И этот… Максим. Стас вроде нарыл что-то про ту девушку, родственницу Пимановых из психушки. Только Игорю это уже неинтересно.

***

Николай зевнул, тряхнул головой, встал, чтобы размять ноги, прошелся по коридору, постоял у расписания. В коридоре было тихо, лишь сквозь двери аудиторий проникал гул голосов. Николая опять потянуло в сон. Где там Злата? Полпары прошло. Телефонами на зачете пользоваться было запрещено, и он не знал, какой по очереди сдает его подопечная. В коридоре появилась незнакомая девушка, встретилась с Николаем взглядом, деловито подбежала:

— Это ваша лада приора на стоянке орет? Меня вахтер попросил предупредить.

— Спасибо, — Николай кивнул. — Да, приора. Я посмотрю.

Он оглянулся на дверь аудитории и пошел к лестнице за девушкой, которая с тем же деловым видом нырнула куда-то в боковой коридор. С лестничной площадки машину было слышно очень хорошо, свою сигналку Николай с другой никогда бы не перепутал. Лишь бы никто из молокососов, недавно получивших права, не зацепил его "девочку”.

Он постоял на площадке, раздумывая. Оно-то, конечно, по уму нужно было проверить машину, но под ложечкой противно посасывало. Наверху громко хлопнула дверь. Николай взвился по лестнице, пробежал через стеклянный переход, вылетел в коридор с аудиториями. Все двери были закрыты. Не стучась и не потрудившись извиниться, Николай заглянул в аудиторию, где шел зачет, оглядел ряды студентов. Златы за столами, поднятыми амфитеатром, уже не было.

Телохранитель вышел в коридор постоял, прислушиваясь, и уверенно дернул на себя дверь женского туалета. Белобрысый подонок стоял там, прижав Злату к стене. На Николая бросились его дружки. С ними он разобрался быстро: одного выволок, другого вытолкал в коридор, а дверь запер на швабру. Мажор с пирсингом шипел, словно змея. Надо отдать ему должное, дрался он умело, даже умудрился немного Николая достать. Пришлось повозиться с ним подольше. Злата стояла у стены ни жива ни мертва. Прижав парня к стене, Николай страдальчески у него спросил:

— Ну что ж тебе, тварь, неймется? Опять за свое?

Из мажора посыпались такие ругательства, что Николай поморщился и зазвездил тому оплеуху:

— Ну, при девушке! Рот тебе сейчас с мылом вымою.

— Кто ты такой? — проскрипел парень, пытаясь отодрать от горла мощную руку. — Уйди с дороги и жив останешься.

— Я тебе представляться не обязан, — усмехнулся Николай. — Ты сейчас не в том положении. А может статься, еще в худшее положение встанешь. Ты вот расскажи, зачем девушку терроризируешь. Расскажи, а я уж подумаю, что с тобой делать?

— Ты труп, понял?!

— Нет, не понял, поясни.

— Я тебя достану! Злата — моя девочка! Встанешь на пути — и ты мертвец!

— Киношек насмотрелся? Или папочка пугалкам научил? Может, пойдем со мной к ментам? Их попугаешь?

— Не докажешь! Я все равно ничего не сделал!

— А, грамотный? Тогда пойдем с моими друзьями пообщаемся. А что? Я же с твоими пообщался.

— Отпусти, все равно ничего не сделаешь.

— Я не понимаю, чего ты к девчонке прицепился, упырь?

— Я ее люблю.

Николай не сдержался, крякнул:

— Едрит-мадрид, ну кто так свою любовь выражает? Проблемы у тебя с головой, тебе никто не говорил? О, по глазам вижу, говорили. Значит так, придурок, еще раз подойдешь к Злате, сделаю тебе очень больно. Но этим дело не закончится. Тебе добавят мои друзья, а я, к твоему сведению, из них самый хлипкий. Усёк?

По глазам парня было видно, что ни черта он не усек. Николай со вздохом его отпустил.

Признаваться не хотелось, но он знал, на что такие способны подонки: и «братков» нанять, и в ментуре наверняка у папочки связи есть, и за веревочки всякие семейка по-любому дергать умеет, раз такой герой до сих пор на свободе. Парень был конкретно одержим. Николай понимал, почему. Девушка уж больно хорошая: милая, добрая, чистая — к таким больше всего всякая мразь и липнет.

Блондинчик вылетел в коридор, повоевав со шваброй. От взгляда, которым он напоследок окинул Злату, девушка сжалась и сползла по стене. Николай взял ее за плечи, поднял и повел прочь. В коридоре уже никого не было, через минуту' прозвенел звонок, университет ожил.

— Не ранил?

— Нет.

— Что сказал?

— Что убьет… всех.

— Тискал?

— Да, — Злата отвела взгляд, — целовал. Спрашивал, кто ты такой, почему за мной ходишь… всякое спрашивал. Видел, как я к Игорю Владимировичу в машину' садилась, подумал… грозился узнать, кто это, и убить.

— Ты понимаешь, что это уже серьезно?

— Понимаю. Что мне делать?

— Эх, записать бы его угрозы на телефон. Хоть какая-то база доказательная. Но для этого нужно, чтобы он снова… — Николай посмотрел на побледневшую Злату и вздохнул: — Зачеты есть еще?

— Только после Нового Года.

— Тем лучше. Ты как хочешь, подруга, но я меры приму.

Девушка только кивнула.

***

Стас был очень недоволен тем, что Игорь не отменил запись сюжета об «Ониксе» репортерами канала ТопКор. Но Листопад давно ждал приезда съемочной группы, поэтом}' убеждал помощника в том, что Баул вряд ли атакует в тот момент, когда он будет мотаться с корреспондентами по объектам.

Команду (журналистку, оператора и звуковика) встретили в аэропорт}' и тут же привезли в офис «Оникса». Репортер, очаровательная девушка по имени Евгения, поразила Игоря до глубины души. Он ценил профессионализм и к Жене проникся уважением с первых минут общения. Уже по дороге из аэропорта, в машине, созвонившись с Игорем по видеосвязи, чтобы не терять драгоценное время, Евгения начала расспрашивать Листопада о том, что он хотел бы увидеть в ролике, и набрасывать в блокноте текст сюжета.

Вблизи девушка показалась Игорю совершенно очаровательной. И неутомимой. Она быстро и деловито определяла текущую тему', отбрасывала ненужное, порой останавливала внимание на незначительных, на первый взгляд, деталях и обыгрывала их так, что будущий сюжет, по ощущениям Игоря, наполнялся жизнью.

На одном из объектов из-за большого количества оборудования не слушался и уходил в другую сторону съемочный дрон. Терпение кончилось у всех, кроме Жени. Она мягко уговаривала коллег потерпеть, подшучивала, приносила кофе. Игорь раньше не подозревал, что профессия репортера так трудна. Даже он устал от многочисленных дублей, но девушка, в полном макияже и на каблуках, до самого вечера была свежа и жизнерадостна. Только у машины, сняв каску и напившись воды, она прислонилась к капоту и тихо призналась Листопаду⁷:

— Сейчас упаду. Скорей бы в отель.

На следующий день предполагались съемки в офисе. Но, позвонив в гостиницу, Листопад выяснил, что молоденькая и глуповатая менеджер из отдела обеспечения опять его подвела: на этот раз она перепутала дату' приезда группы — корреспондентов в отеле ждали только на следующий день. Пока отдел исправлял оплошность, Листопад дутиал. Чтобы добраться до ближайшей приличной гостиницы, гостям предстоял переезд через весь пригород и полгорода. Путь их лежал через поселок Родниковый.

— Предлагаю вам разместиться у меня. Хороший ужин и отдельные комнаты обеспечу.

— Не затрудним? — Женя явно обрадовалась. Оператор тоже посмотрел с одобрением.

— Буду' только рад. Сейчас отдам распоряжения.

Он привез съемочную группу к себе домой. Ужин прошел очень приятно. Игорь ловил на себе смеющийся взгляд Жени. Как-то мельком, в разговоре на вечную тему', что важнее, семья или карьера, выяснилось, что она не замужем. Игорь тоже много улыбался и думал над тем, как легко может решиться вопрос с психологическим здоровьем Владушки — ведь достаточно жениться на хорошей девушке, которая заменит Владу' маму. Женя очень мила, красива. Су'дя по уважительному отношению к ней суровых коллег-мужчин, непосредственна, но без кокетства и панибратства. Сколько Евгении лет? Она сама сообщила свой возраст за столом, опять же, рассуждая о том, как сложно женщине строить карьеру' на телевидении:

— Мне тридцать один, а вы думаете, я многое в жизни видела? — с горечью говорила Женя, потряхивая красивыми русыми волосами. — Только работа. Я квартиру снимаю, не понимаю, зачем. Дали бы койку' на студии, мне бы только поспать да в душ, все равно дома только за этим бываю. Личной жизни никакой, родителей вижу' раз в год. Иногда сажусь и думаю: а я живу, вообще?

Женя Игорю нравилась. И он ей. Но вечером, когда гости разошлись по комнатам, а Листопад пошел в зеленую гостиную и сел у стеклянной стены с дендрарием, он понял, что весь день думал о Злате. Она весь день была с ним, каждую секунду⁷. Он не видел ее целых двенадцать часов. Галина Тимофеевна говорила, что утром и до трех няня была в университете, а потом пошла к родне. Если он не увидит Злату⁷ этим вечером, счет отвоеванных у желания ежесекундно быть с ней рядом часов перевалит за двадцать — это уже достижение. Уже поздно. Она вернулась? Нет, он не станет проверять, просто сходит к сыну — Влад провел весь день с тетками, дорвавшимися до племянника.

У няни из-под двери пробивалась полоска света. Где-то минут через тридцать Листопад понял, что все эти полчаса простоял у двери Златы, слушая, как она ходит по комнате. Шаги ее то затихали, то становились громче, словно она металась из утла в утол. Игорю показалось, что няня что-то бормочет.

Он зашел к сыну, но был изгнан — Лика читала Владутпке сказку про ежа из коллекции книжек Златы, а Ника вязала у кровати с котенком на коленях — и снова застыл у дверей няни.

— Выходите за меня замуж, Злата Алексеевна, — тихо сказал он двери.

Дверь распахнулась, и няня, как всегда, на бегу⁷ врезалась ему в грудь.

— Игорь Владимирович!

— Злата! Я…

— Я как раз…

— … хотел узнать…

— … собиралась с вами поговорить.

— О чем? — насторожился Игорь.

— А вы? Что-то хотели сказать?

— Да, я…

Из комнаты Влада вышла Ника, за ней в коридор шагнула Лика, увидела брата и няню, с заговорщицким видом заскочила назад, втяну'в сестру, успевшую громко поинтересоваться «А что?», обратно в детскую. Злата покраснела, Игорь потер подбородок, пряча улыбку.

— Знаете, — смулценно сказала Злата, — я, наверное… Можно я завтра с вами поговорю?

— Тогда и я с вами… завтра, — с некоторым облегчением согласился Игорь. — Спокойной ночи.

— И вам.

Съемочная группа уехала в пять на следующий день. Прощаясь, Женя спросила:

— Вам дать мой личный номер? На всякий случай. Вдруг будут еще предложения… по работе.

— У секретаря есть ваш рабочий, — вежливо ответил Игорь. — Мы обязательно продолжим… сотрудничество.

— Понятно, — девушка мило улыбнулась и села в машину.

Игорь поехал домой, отдав распоряжения. Прямо за мостом он увидел новый цветочный павильон, попросил остановиться, заставив телохранителя понервничать, купил букет хризантем. Потом вспомнил, что у него собеседование с новым охранником, настроение немного испортилось. Но вновь поднялось, когда он увидел на лужайке Злату с Владом. Они ждали ветеринара, которого Листопад вызвал на дом. Влад очень волновался — ему казалось, что котенок мало кушает. Игорь остановился возле Златы, слушая, как сын рассказывает о плохом аппетите Кузи, но не понимая ни слова. Волосы Златы пахли… солнцем. Игорь думал, что если она вот так окажется рядом с ним в пустом коридоре, он не выдержит — прижмет ее к себе, будет целовать до одури, и будь что будет.

— О чем вы хотели со мной поговорить? — с деловым видом, борясь с улыбкой, спросил Листопад — он видел, как в открытом окошке второго этажа торчат головы кузин.

— Об Алисе, — призналась Злата. — Влад, ты не замерз?! Не выходи за ворота!.. Игорь Владимирович, не увольняйте ее, она… хорошая. Просто… она… у нее трудная жизнь.

— Я не уволю Алису Витальевну, — помолчав, сказал Игорь. — Я с ней поговорил. Она согласилась пересмотреть свое поведение.

Разговор с Алисой состоялся вечером, сразу после праздника и отъезда Сергея. При общении присутствовал Станислав. Игорь узнал много нового о своей горничной, но это была не та информация, которой он хотел бы поделиться с няней.

— Что-то еще? — спросил Игорь.

— Да, — Злата кивнула. — Но это позже. А цветы… у вас опять будут гости?

— Нет, — невозмутимо сказал Листопад, осматривая хризантемы так, словно только что их увидел. — Больше гостей не будет. Просто я скоро женюсь.

— Что? — Злата вскинула заблестевшие глаза, помолчала, жалобно глядя в лицо Игоря: — Вы серьезно?

— Абсолютно, — Листопад кивнул.

— Это… неожиданно.

— Согласен. Я принял решение только вчера, но лишь потому, что были… обстоятельства. Пришлось взвесить «за» и «против». Это ведь серьезное решение. Оно изменит жизнь окружающих меня людей, особенно… вашу.

— Я понимаю, — тихо произнесла Злата. — Я больше не смогу у вас работать.

— Вы все правильно поняли.

— Это будет… скоро? Сколько у меня времени?

— Думаю, времени у вас очень много. Нужно решить много текущих проблем.

Злата растерянно повернулась в сторону Влада, прогуливающегося у ворот с котенком на руках:

— Владушка знает?

— Нет, пока нет, думаю будет рад, когда узнает, на ком именно я женюсь. Я хотел сначала вас предупредить, — пояснил Игорь. — Зайдите ко мне попозже, обсудим это.

— Я поняла, — сказала няня, отворачиваясь. — Я зайду.

Глава 17. Золушка, туфелька и ясен пень

Подъехала машина ветеринара. Это была газель, оборудованная внутри как передвижная вет- лаборатория. Злата и Влад передали котенка врачу. Владушка даже влез вовнутрь, с любопытством оглядываясь и отвечая на вопросы молоденькой медсестры. Злата тоже поддерживала диалог с ветеринарами. Она была грустна.

«Все изменилось, — думал Игорь, подойдя ближе и глядя на сына и няню. — Почему я должен отказаться от счастья? Я все сделаю, загрызу всех, кто станет на пути, я заслужил. За шесть лет после смерти Ани это были лучшие месяцы. Я жив. Я знаю, почему видел Ангела. Это был знак, что моя жизнь изменится. И не важно, кто была та девушка. Она похожа на Злату не случайно».

Владушка отвечал на вопросы врача тоненьким голоском, который становился все увереннее.

Раньше, обратись к нему кто-то чужой, он убежал бы и спрятался. И Влад счастлив. У нее появились друзья и первый питомец. Ему пора в школу, к сверстникам.

«Но я делаю это не только ради Влада, — мысленно проговорил Игорь. — Я делаю это ради себя».

— Вы только посмотрите! — воскликнула Злата, подходя к Листопад}' и показывая ему небольшую силиконовую капсулу. — Никогда такого не видела. Сюда наливается молочко, а это смотрите, такие маленькие сосочки, котенок будет сосать, как у кошки. Он ведь еще маленький совсем. Врач сказал, глаза открыл недавно. Варя и Глаша — молодцы, с пипетки кормили, по ночам вставали.

«Я люблю тебя, — мысленно сказал ей Игорь, кивая с многозначительным видом. — А ты? Кто в твоем сердце? Если я спрошу тебя напрямую, не испортит ли это то, что сейчас между нами — доверие, искренность? От чего тебе грустно? Почему ты прячешь от меня свой взгляд? Неужели только потому, что не хочешь терять эту работ}'? Иногда ты смотришь на меня так ласково, что у меня в душе поет, а иногда ускользаешь».

Врачи уехали, оставив Владу несколько банок со специальной смесью. Игорь пошел с сыном на кухню, чтобы помочь ему подогреть воду и развести питание для котенка. Он наслаждался каждым моментом: тем, как они с Владушкой ждали, когда закипит чайник, как разводили воду и отмеряли смесь специальной ложечкой. И тем, как с грустной, усталой улыбкой следила за ними няня.

Было уже совсем темно, когда Влад и Злата ушли с Кузей в детскую. Выходя из кухни, Игорь столкнулся с Алисой. В руках горничной был поднос с грязной посудой: чашки с засохшими чайными пакетиками, тарелки со сморщенными яблочными огрызками и кусочками пиццы, коробки из-под китайской лапши.

Алиса отвела взгляд.

— Его высочество Сергей ужинали-с и под лестницу засовывали-с? — едко поинтересовался Игорь. Горничная кивнула.

— Забыл вас предупредить, чтобы вы иногда проверяли в нишу в углу. У Сергей есть обыкновение ужинать перед большим экраном в синей гостиной, а потом складировать там объедки.

Алиса дернула уголком рта. Игорь подождал, когда она отнесет посуду на кухню, и поинтересовался:

— А вас это не очень обременяет? Двойная работа?

— Нет, — уверенно усмехнувшись, сказала горничная. — Оклад-то тоже двойной.

— Ну тогда… Алиса, можно вас попросить, — обратился к ней Листопад, останавливая девушку посреди гостиной. — Та комната в старом крыле… вы, наверное, помните, розовая дверь.

— Конечно, Игорь Владимирович, — в глазах горничной блеснуло любопытство.

— Возьмите кого-нибудь в помощь и упакуйте все, что есть в шкафах, в коробки. Оставьте все там, я отдам распоряжения позже.

— А игрушки, Игорь Владимирович?

— Игрушки… — Листопад задумался, — игрушки не надо, пусть будут там же, где и сейчас.

— Поняла. Когда приступать?

— По возможности сегодня-завтра. Я оплачу дополнительные часы.

— Будет сделано, Игорь Владимирович…

Девушка кивнула и пошла к дальней двери гостиной. Игорь приотстал, ища глазами свой букет. Хризантемы стояли в вазе на подставке.

— О, Коля! — Листопад услышал, как Алиса радостно поприветствовала крепкого молодого человека, поднявшегося с дивана ей навстречу. — Ты к Златке?

— Нет, — немного смущенно ответил парень. — Я к Игорю Владимировичу по поводу' работы.

— А, — многозначительно протянула девушка. — Если что, я Златку позову.

— Не надо, — парень покраснел. — Мы с ней позже… созвонимся.

У Игоря слегка потемнело в глазах. Он подошел ближе. Молодой человек, ладный, статный, с приятным открытым лицом, уже протягивал ему' рукут

— Николай. Станислав Аркадьевич сказал подъехать к девяти.

— Игорь Владимирович. Да, все верно, — сухо сказал Игорь, пожимая крепкую ладонь. — Следуйте за мной. Поговорим в моем кабинете.

***

Злата очень обрадовалась тому', что Лика и Ника забрали у' нее Владушку. Впрочем, мальчик был настолько поглощен своим питомцем, что практически не напрягал свою няню. И все же, ей хотелось побыть одной. Поплакать.

Сначала Макс. (Это было страшно, но все же не так, как раньше, Злата даже осмелилась кое-что ему высказать. И сказала бы больше, но Макс не дал, набросился на нее с поцелуями и оскорблениями). Николай выходит на работу' с больничного и не сможет ей больше помогать, а новый телохранитель, молодой парень, Злате не понравился — сразу, как говорят, на нее «запал», она еле отвязалась от него после знакомства. Теперь еще неожиданная новость о женитьбе Игоря Владимировича. И от этого больнее всего. Белая полоса закончилась? Пришла пора черной?

— Все очень плохо, — сказала Злата, доставая из блокнота мамину фотографию. — Ты там занята? Некогда за мной приглядывать? Понимаю.

Даже лучшие друзья девушек (в случае Златы это были совсем не бриллианты, а слезы) не хотели ей помогать. Нет, ей нельзя сейчас оставаться одной со своими мыслями, иначе она совсем расклеится. Девушка сердито шмыгнула носом и пошла на кухню. Ольга Павловна наводила порядок, и Злата принялась складывать грязную посуду' в посудомойку'. Пришла Рита, села за стол, поблагодарила Злату', когда та предложила ей чаю, устало и слегка недовольно сообщила:

— Что за блажь на ночь глядя? Наш-то заставляет нас с Алисой шкафы разбирать. И где вы думаете? В ТОЙ комнате! Все вещи покойницы нужно достать, проверить и по коробкам разложить, подписать еще, коробки те.

— Чего это? — глаза у кухарки сделались круглыми. — Раньше там даже пыль не давал стирать, все сам. А теперь что? Вывозит куда?

— Ну да, вроде в фонд благотворительный. Сама поверить не могу'. Анны Петровны вещи-то. Как он с ними расстаться решился? Что на него нашло? Конец света скоро?

— Игорь Владимирович женится, — сказала Злата от плиты, не поворачиваясь к женщинам лицом. — Сегодня предупредил меня, чтобы я работу' искала.

— Да ты что?! — почти хором воскликнули кухарка и горничная. — На ком же?!

— Такие подробности сообщить не соизволил, — немного зло произнесла Злата. — Сказал, долго думал. Наверное, кто-то, кого он давно знает. Или кто понравился… сильно.

— Точно! — сверкнув глазами, с волнением произнесла Рита. — Журналистка та! А я-то думаю, чего это он ее к себе привез! А что? Симпатичная, умная, вежливая. Самая пара нашему'.

— Галя не знает! — всплеснула руками Ольга Павловна. — Пойду' позвоню, обраду'ю!

— А ты куда, Злата? — позвала Рита. — Посиди со мной, чаю выпей, расскажи, что еще слышала.

— Да это все. Вы же его знаете… нашего.

— Ото ж, — горничная отхлебну'ла из кружки. — Два-три слова обронит, и гадай, к добру или нет, а спросить боязно.

— Я пойду. Мне надо. Дело еще одно есть, извините.

— Иди. Бедная Златка. При новой хозяйке оставаться тебе здесь нельзя, оно понятно. И Владушка наш бедный.

— Присаживайтесь, — Игорь указал рукой на кресло, подавив желание прижать парня к стенке и подвергнуть жесткому допросу. — Николай Олегович?

— Да. Гостюжев.

— Будем знакомы. Впечатляет, — Листопад бегло просмотрел послужной список чоповца. — Станислав Аркадьевич очень вас рекомендовал. Как ваше здоровье?

— Врачи признали годным, — Николай улыбнулся мягкой, спокойной улыбкой.

— При каких обстоятельствах получили ранение?

— Случай на трассе, возле карьера. Июль этого года.

— Покушение на президента «РосСнаб»?

— Да. Нападавшие вели обстрел из стечкина, мы отстреливались из-за дверей. Отбили клиента. В досье все есть.

Листопад полистал папку. Николай идеально вписывался в ближайшие планы Игоря и Стаса. Если бы не одно «но». Игорь прокашлялся:

— Ваша кандидатура меня полностью устраивает. С результатами договора сможете ознакомиться прямо сейчас. Единственное уточнение: ваш семейный статут? Здесь почему-то информации нет.

— Холост, — Николай широко у’лыбнулся. — Но это уже не надолго. Женюсь скоро.

— Поздравляю. Девушка… кто?

— Педагог. Будущий. Доучивается уже.

— Вот как? Видите ли, Николай, — Игорь «погрузился» в изучение досье, стараясь говорить медленно и четко. — Есть один момент. Я не одобряю… романтические связи в служебное время.

— Ну… — чоповец подергал мочку уха. — На службе отвлекаться не буду, порядок знаю.

— Не представляю, как такое возможно, — Игорь поднял глаза и холодно поглядел на собеседника. — Вам придется много времени проводить в доме, а Злата Алексеевна тоже здесь работает.

Николай некоторое время непонимающе смотрел на Листопада, потом с облегчением заулыбался:

— Да нет! Вы не так поняли. Моя невеста из Краснодара, она там учится. Злата — мой клиент, я ее в универе охраняю, чтобы… — телохранитель вдруг осекся и замолчал.

— Так-так-так, — медленно произнес Игорь, основательно прочувствовав, как сердце сначала проваливается в желудок, потом подскакивает в горло и, наконец, занимает свое место — в голове, сразу ставшей ясной. — А вот с этого момента поподробнее.

… Стас приехал через полчаса. Молча положил на стол ксерокопию рисунка, сделанного Игорем.

— Он? — спросил Листопад, уже понимая, каким будет ответ.

— Он, — Николай нахмурился.

— Почему мне не сказал? — строго поинтересовался Станислав.

— Сам до последнего времени не понимал, насколько все серьезно, — признался парень. — Думал, шуры-муры, девочка красивая, пацан избалованный, пару раз поговорю с ним — отстанет. Но он… бешеный. Наркоман, скорее всего. Они сейчас на такой дури сидят — вроде и не понятно, что торчок, а мозги гниют. Я собирался своих ребят организовать, с родней Максима поговорить серьезно, если что, заявление написать. А что еще остается?

— Это что ж получается, — медленно произнес Стас, садясь на стул, — все это время…? Злата и есть наша беглянка?

— Если у Пиманова не в порядке вещей похищать разных девушек, преследовать их, запугивать, — бросил Игорь, вставая. — Я спрошу у нее сам. Стас, предложи гостю кофе, ознакомь с условиями контракта. Николай, буду рад сотрудничеству.

Листопад вышел и медленно двинулся по коридору. В голове его все путалось. Он остановился, прислонился затылком к стене, пытаясь сконцентрироваться. Он полный идиот! Все же было понятно, с самого начала. Он ведь видел, как они похожи, его Ангел и его Злата. Она тоже учится в ПЕДе, как и Пиманов. Только такая девочка (не испугавшаяся бойцового пса, дерзнувшая пойти на необычный шаг — нанять себе телохранителя, лишь бы учиться, не сетующая на судьбу сирота) могла пройти по карнизу на высоте четырнадцатого этажа, чтобы сбежать от насильника. Черт!!! Тетя Женя!!! Она называла людей, с которыми говорила по телефону тетя Женя и дядя Сема!!! Игорь так и не смог тогда дозвониться по сохранившемуся в его мобильном номеру, но догадаться ведь можно было! Да что с ним такое?! Он вконец зачерствел? У него и мозг в черствую корку превратился?!

Игорь быстро пошел к лестнице. Дом уже перешел на экономный режим слабого ночного освещения. В коридоре, соединявшемся с проходом в старое крыло, послышались шага. Горничные? Почему идут со стороны детской? Лика и Ника? Его кузины молча не ходят. Игорь вышел в стеклянную галерею. Через широкие окна луна ярко освещала арку, ведущую к лестнице. Листопад замер. В лунном свете показалась тоненькая фигурка. Фигурка… кралась. Игорь шагнул в тень, с нежностью и умилением наблюдая за Златой. Что за пакет у нее в руках? Девушка вышла к лестнице и начала осторожно спускаться, оглядываясь и вжав голову в плечи. Листопад сделал шаг вперед, собираясь окликнуть Злату — старая половица скрипнула. Злата замерла и… прыснула вниз, топоча по ступенькам и шурша пакетом. Игорь недоуменно закрыл рот и пошел за няней, но она уже скрылась в одной из арок холла старого крыла. Листопад сделал несколько шагов вниз по лестнице и заметил что-то на ступеньке. Он поднял женский кед и принялся рассматривать его в лунном свете. Это был Анин кед, тот, что взяла из шкафа городской квартиры Ангел. Игорь сразу его узнал, этот желтый кед, они с Аней купили эту пару в Италии, сбоку, у шнуровки, на них была вышита Пизанская башня. Листопад сел на ступеньку и рассмеялся. Он смеялся долго, успокаивался, а потом снова принимался сдавленно хохотать.

Вернувшись в кабинет, он положил кед на стол и сказал изумленным, не ждавшим его назад так быстро Николаю и Стасу:

— Это она.

Стас хмыкнуст и покачал головой. Судя по выражению его лица, в последнее время шеф не уставал его удивлять.

— Коля, — Игорь обратился к молодому' человеку'. — В наш договор бу'дут внесены коррективы, негласно. Вы будете и дальше охранять Злату Алексеевну, но теперь не один и в разы серьезнее. Мне нужен полный мониторинг, охрана периметра дома, отслеживание звонков… все, что возможно. Вы ведь друзья со Златой?

— Да, — Николай кивнул.

— Вот и хорошо.

***

Вика протирала столик у окна в кафе, напевая песенку' и улыбаясь. Мысли ее были заняты свадебным платьем. Говорят, если с платьем все сразу задастся, то и жизнь в браке будет счастливая. У Вики все задалось, и хоть она и не верила во всякие суеверия, на душе было приятно. Шум мотоцикла отвлек ее, она подняла глаза. За окном кафе остановился новенький байк, парень в стильной кожаной куртке снял шлем и тряхну'л светлыми, почти белыми волосами. Вика виновато поймала себя на том, что любу'ется мотоциклистом — вот это красавчик, словно из манга! Она мысленно ойкнула, улыбнулась и… перехватила взгляд парня. Он смотрел на нее с легким презрением в утолках губ, она вдруг поняла, что не может пошевелиться и отвести взгляд. Над бровью у' красавчика был пирсинг — крошечная сережка с блестящим камутпком. Парень еще раз пренебрежительно оглядел Вику с головы до ног, повертел головой, внимательно изучая вывески кафе и магазинов, надел шлем и медленно поехал вдоль улицы.

Вика бросила тряпку и вытерла задрожавшие руки о фартук. Телефон был в кармане формы.

— Златка, — быстро заговорила Вика. — Твой маньяк здесь, в Родниковом, видела его на Центральне. Быстро собирай вещи и бери расчет. Валера за тобой зайдет, отвезет к тете Жене. Не паникуй! Слышишь, не паникуй! Сейчас что-нибудь придумаем.

***

Вика ошибалась — Злата ничуть не запаниковала. К звонку подруга она была уже морально готова: вечером, после того, как она отнесла вещи в розовую комнату', пришло сообщение от Макса. Он сумел дотянуться к ней через чат на сайте университета. Злата зашла посмотреть свое расписание, увидела новое сообщение, удивилась (возможность писать в личку' была на портале новшеством), открыла письмо и прочитала, холодея:

> я знаю, где ты. я знаю, с кем ты. я совсем рядом, ты рада? я так люблю тебя, что готов простить все. только больше не прячься от меня, дождись меня, не нужно ни за кого прятаться, пожалей своих друзей, теперь я ни перед чем не остановлюсь, твой макс.

Удивительно, но растерянность и страх быстро прошли. Злата подошла к шкафу с одеждой, раскрыла створки и задумалась. Вещей мало, это хорошо. Расчет брать не нужно, Игорь Владимирович только что перевел ей аванс за декабрь. Она вообще никому не скажет, лишь предушредит дядю и тетю. А зачем ставить в известность всех и вся? Игорь Владимирович скоро женится, у него голова другим занята, Владушка уже не так к ней привязан, у него появились друзья… и кот, а с новой мамой жизнь его станет совсем друтой. Все вернулось на круги своя. Злата опять противостоит Чудовищу', одна. Как будто возобновился давний, нереальный ночной кошмар.

Она собрала сутмку и вышла из дома. Однако за калиткой наткнулась на Николая.

— О, Златка! — радостно сказал чоповец. — Ты оттуда, а я туда! Теперь с вами жить буду, Игорь Владимирович меня нанял. Кстати, ты куда?

— К родне, — сказала Злата, отводя взгляд. — Вот и мои друзья.

К ним подбежал запыхавшийся Валера, взял из рук сумку, чуть не выдал Злату, воскликнув:

— Ох и тяжелая! Что там у тебя? Кирпичи?

— Книги, — буркнула Злата. — До встречи, Коля.

У машины Валеры она обернулась. Николай стоял, разговаривая по телефону и глядя в ее сторон}'.

У тети с дядей Злата напилась чаю и стала ждать Вику. Им предстояло разработать план побега. Вика предлагала Злате спрятаться в городе. Деньги у нее есть, правда поездка на море теперь откладывается на неопределенный срок, но сейчас главное — отделаться от Макса. Дальше по обстоятельствам. Когда-нибудь это должно же закончиться!

Вика позвонила и сказала, что задерживается. Спросила:

— Может, все-таки рассказать этому твоему примороженному? Признаться, а? А вдруг он поможет?

— Не мог}', — простонала Злата в трубку. — Во-первых, стыдно. Во-вторых, Макс может причинить ему вред. И Владушке. И даже вам с Валерой.

— Ну, — едко сказала Вика, — козлов бояться, в огород не ходить, — подруга помолчала. — А почему стыдно-то?

— Я две недели с парнем в одной квартире жила, — сухо сказала Злата. — А потом сбежала и обвиняю во всех грехах, да? Пусть у Игоря Владимировича обо мне хорошее впечатление останется.

— Эх, Златка, бедная влюбленная дурочка, — вздохнула Вика. — Угораздило же тебя. Других мужиков не нашлось? Подоступнее… каких-нибудь?

— Я… я никогда не встречала таких, как он, заботливых, честных, любящих, преданных, храбрых, ответственных за тех, кто рядом. И не встречу, — тихо сказала Злата. — У меня судьба такая,

про клятая, одна сказка вокруг, только страшная: принцы заколдованные, башни запертые, монстры… Мне за всю жизнь только одна история правдивой показалась, про принца, который женился не на Русалочке.

Вика только вздохнула.

Примерно через двадцать минут у калитки залаял Рекс, Злата удивленно выглянула в окошко: их старый дворовой пес прекрасно знал и Вику, и Валеру. Из прихожей донеслись голоса. Злата выглянула и поспешно вышла в коридор — у дверей, пожимая руку дяде Семе, стоял Игорь Владимирович. Сердце у Златы зашлось дурным стуком, она быстро отвела взгляд, поздоровавшись. ОН посмотрел на Злату' прозрачными серыми глазами, и его взгляд… сердце замерло и опять бешено заколотилось.

— Злата Алексеевна, разве вы брали сегодня выходной?

Злата покраснела и покачала головой. Как все глупо!

— Я ждал вас вчера вечером. Вы обещали зайти. У нас серьезный разговор, вы не забыли?

— Я… у меня не получилось. И вы, кажется, были заняты.

— Да, — подумав, сказал Игорь Владимирович. — Но сегодня я свободен. Влада привезли из школы. Нам нужно будет обсудить результаты тестов.

Боже, мука-то какая даже смотреть на него! За что он над ней издевается? Зачем пришел? А понятно, зачем… перфекционист! Про тесты-то Злата забыла напрочь.

— Хорошо, — покорно сказала она. — Я сейчас соберусь и приду.

— Я вас здесь подожду, — строго сказал Игорь Владимирович. — Семен Валерьевич, Евгения Петровна, — он обратился к дяде и тете Златы, — у нас с вами тоже назрел разговор. Где вам будет у'добнее всего поговорить?

— Так… пойдемте на кухню, — растерянно проговорила тетя Женя, переглянувшись с мужем. — Чаю попьете?

— Не откажу'сь.

— А борща? — робко предложил дядя Семен. — Мы как раз обедать собирались.

— С удовольствием, — милостиво согласился Игорь Владимирович.

Злата вернулась в свою комнату' и села на кровать. О чем разговаривать ее работодателю и родне? О ее некорректном поведении? О его женитьбе и ее неминуемом увольнении? Она сложила в рюкзак учебники и позвонила Вике, предутіредив подругу, что с уходом из дома Листопадов возникли сложности. Все-таки, видимо, придется уволиться официально. Так даже лучше, все по-честному'. Причину она придумает — например, перевод на очное. Пу'сть это будет последняя ложь в их с Игорем Владимировичем недолгих и непростых отношениях.

Когда Злата зашла на кухню, гость с аппетитом ел борщ, а дядя с тетей сидели напротив него с ошеломленным видом.

— Очень вкусно, — сообщил Злате Игорь Владимирович.

— Злата, поешь, — сказала тетя Женя, не сводя с гостя растерянного взгляда.

Злата налила себе борща. Обстановка за столом была почти… семейная. Дядя Семен, прокашлявшись, заговорил о погоде. Игорь Владимирович рассказал о своем урожае яблок, все оживились и принялись обсуждать рецепты конфитюров. Злата ела, не участвуя в беседе. Она посмотрит эти дурацкие тесты, наверняка получит нагоняй, вернется домой… и все. И все. Несколько слезинок выкатились из глаз и упали в тарелку.

Они дошли до дома пешком, молча.

— Тут теперь столько машин припарковано, — у самых ворот пробормотала Злата, лишь бы что-то сказать.

— Да, — односложно ответил Игорь Владимирович.

Вопреки ее ожиданиям, он повел ее не в детскую, откуда доносились возбужденные голоса Владушки и теток, а в кабинет. Завел внутрь и молча положил на стол желтый кед. Злата обошла вечером все коридоры, но так и не поняла, где его выронила.

— С самого начала и по порядку, — мягко сказал Игорь Владимирович, присаживаясь на край стола.

Злата стояла посреди комнаты, опустив руки. Наружу почему-то рвались слезы. Она так устала! Девушка удержалась от рыданий и принялась рассказывать.

***

— Итак, — сказал Игорь, — я собрал вас всех здесь, чтобы сообщить новость: я женюсь. Моя избранница — девушка, потерявшая эту туфельку… этот кед. Все готовы?

— Да, — томно ответила Алиса Витальевна. — У меня тридцать девятый размер, сразу говорю. И замуж я не собираюсь, у меня две работы. Даже три.

— Это хорошо, — с некоторым облегчением сказал Игорь, поглядывая в сторону Златы, которая стояла в самом конце ряда прислуги, выстроившейся в столовой.

— А я скоро замуж выхожу', Игореша, — сказала тетя Галя, стоявшая второй. — Ты знаешь, за кого.

— Галина Тимофеевна, свободны, — сказал Игорь, улыбнувшись.

— Сороковой размер, — сказала Рита, смущенно пряча за ногой разутую стушню. — Можно я пойду? Без примерки.

— Конечно, Маргарита Александровна.

Дюжая горничная вздохнула и отошла. Приходящая уборщица Вера Семеновна примерила кед, покачала головой и сказала:

— Я-то не против, но жмет очень.

Игорь снова посмотрел в сторону Зла ты, стоявшей на одной ноге с маленькой разутой ножкой на весу. Листопад шагнул вдоль ряда и оказался напротив кухарки. Ольга Павловна, вытирая фартуком взволнованное, пышущее румянцем лицо, оперлась на его плечо и выставила крошечную пухленькую ступню, проговорив с восторгом:

— Ау меня как раз тридцать пятый!

Игорь подскочил в кровати, весь в поту'. Приснится же такое!

День закрутился и завертелся. Николай чуть не упустил Злату, почему-то пожелавшую устроить себе незапланированный выходной. Игорь и сам собирался наведаться к ее родне, попросить руки племянницы, вот и случай представился.

Злата казалась напряженной и расстроенной. Игорь пожалел, что решил поиграть с ее чувствами. Но теперь пусть все тайное станет явным. Она стояла посреди его кабинета, рассказывая о обо всем, что случилось с ней перед их первой встречей, и Игорь чувствовал, как внутри него поднимается волна глухой ярости. Демон. Тот парень, сын Пиманова, действительно был демоном. Юрчик-Баул, подколодный змей, сумел произвести на свет настоящего дракона. Не зря Ирина пристроилась к их семейству, ведьма. Ну ничего, значит, миссия Листопада — изолировать от нормальных людей весь этот лютый род.

— Он вас…? — скрипя зубами от бушующей внутри ярости, спросил Игорь, когда Злата закончила свой рассказ и замолчала, глядя в сторону.

— Нет, не успел… — она покачала головой, грустно усмехнулась, — как раз… собирался. Один раз в жизни мне все-таки повезло. И вас встретить повезло, — быстро договорила она, — если бы не вы…

— Ангел, — начал Игорь, — я тогда…

— Да, вы мой ангел-хранитель, — кивнула Злата. — Спасибо вам за все. Но теперь я вынуждена… уволиться.

— Почему? — спросил Игорь, уже понимая, что сейчас услышит.

— Вы скоро женитесь, — тихо сказала Злата.

— И что?

— Вы приведете в дом молодую женщину.

— И?

— Я тоже… молодая женщина.

— Я заметил.

— Ваша жизнь изменится.

— Верно.

— И Владушкина.

— Он будет только рад.

Злата покачала головой:

— Как вы не понимаете? После вашей женитьбы я не смогу больше работать у вас няней.

— Да, не сможешь. Я вообще против того, чтобы моя жена работала, но если ты все-таки захочешь…

— … тогда дайте мне… — она вскинула на него глаза, — … расчет…

Игорь улыбался. Злата смотрела на него… завороженно.

— Я, наверное, не так вас поняла…

— Так. Злата, я предлагаю тебе свою руку и сердце. Может, оно и не очень молодое и открытое, это сердце, но какое есть. А рука у меня крепкая. Я не успел купить кольцо, мы выберем его вместе.

Злата стояла посреди комнаты, моргая. Глаза ее метались по его лицу.

— Вы сейчас… шутите? Вы же говорили…?

— О тебе. Я всегда говорил и думал только о тебе. С тех пор, как увидел тебя в той квартире на четырнадцатом этаже. Я тебя искал все эти месяцы, Стас не даст соврать. Мы вышли на Пиманова, он нам солгал. Ты появилась здесь…. И я совсем пропал.

— Куда… пропали? — растерянно проговорила девушка.

— Потерялся… в чувствах. Я подзабыл, что это такое, любить, растерялся, — Игорь почесал в затылке, делая шаг к Злате. — Сколько же можно вот так… ночами под дверью твоей стоять, каждый вздох твой ловить? Я не хочу, чтобы это было… неправильно. Поэтому… выходи за меня замуж. Только побыстрее, я больше не могу…так.

Он решительно двинулся к девушке. Злата шагнула назад, округлив глаза. Но Игорь уже был рядом, трепетно сжал хрупкие плечики, поцеловал в полураскрытые губы, ощущая их сладость и нежность, обнял, гладя ладонями чувственный изгиб спины. Лишь бы сдержаться… глупостей не наделать. Ей и так досталось, а он неуклюжий, неловкий. Ничего, теперь она под его защитой. Злата слабо трепыхнулась в его объятьях и ответила на поцелуй, прижавшись и закрыв глаза. Счастье длилось… недолго. Она вырвалась, бросилась к двери, мотая головой и бормоча:

— Нет, нет, нет! Абсурд! Наваждение какое-то!

— Злата! — крикнул ей вслед Игорь, смеясь. — Ну куда же ты?!

— Нет! — донеслось из коридора, решительное. — Неправда! Я знаю, что это все неправда!

Игорь бросился за ней. Они пронеслись по коридору, и Злата захлопнула дверь перед самым его носом.

— Злата, любимая, открой! Брысь! — он рявкнул на появившихся в коридоре кузин и те, сделав дикие глаза, прыснули в разные стороны. — Злата, открой! Мы не договорили!

— Договорили! — раздалось из комнаты. — Теперь пойдите… воды выпейте! Холодной, вот! И подумайте, что мне сказали! А я сделаю вид, что ничего не было!

— Было! — сдерживая смех, проорал Игорь. — Ты меня целовала, я же чувствовал! Я предлагаю изумруд и маленькие бриллианты вокруг.

В комнате сдавленно застонали. Лика и Ника, хихикая, выглядывали из-за угла коридора.

Глава 18. Журавль в небе

За противостоянием Златы и Игоря наблюдал весь дом, даже рыжий Владушкин котенок, который за неделю вырос вдвое и принялся осваивать дом, теряясь и находясь в самых неожиданных местах.

— А что ты хотел, Буратино стоеросовый? — удивлялись кузины. — Сам у девушки крови попил и еще и удивляешься! Терпи уж. Ей теперь позволено из тебя веревки вить.

— Да веревки — пожалуйста, — кривился Игорь. — Но не бензопилой же по сердцу.

Каждый раз, когда он просил Злату выслушать его, она начинала настаивать на своем увольнении. Первую неделю из положенных двух она уже отработала. Игорю было тревожно.

В ожидании покушения Стас не разрешал ему никакие передвижения по город}'. Компания Листопада готовилась к серьезном}' проекту, а он в этом не участвовал, впервые за все время своего директорства. И впервые за все годы ведения бизнеса Игорю было все равно. Сегодня он под охраной отпустил Злату в университет на какое-то важное студенческое мероприятие. Новый Год скоро. Еще одна причина, почему весь дом косится на него с опаской. Все помнят, что бывало раньше. Но сейчас все изменилось.

Игорь побродил по дому, забрел на кухню, осторожно заглянул через полуоткрытую дверь. Спинами к нему, опершись на подоконник, глядя во двор и отставив пухлые зады, стояли Рита и Ольга Павловна. Во дворе как раз усаживались в машину Злата и Николай.

— Ну и что думаешь? — спросила кухарка у горничной, кусая булочку. — Уговорит?

— А то, — хмыкнула Рита. — Такой мужик и не уговорит.

— Вот и я считаю, уговорит, — сказала Ольга Павловна. — Я б ни минуты не раздумывала.

Игорь вспомнил свой сон и содрогнулся.

— Это девушки сейчас такие пошли, — вздохнула Рита. — Им синицу в руки, а они все на журавлей засматриваются.

— Ну сказанула, синица! — воскликнула Ольга Павловна. — Ну старше, ну жизнью потрепанный, так птица-то какая! Орел!

Игорь болезненно скривился и пошел прочь. В дверях его перехватила тетя Галя. Бросила:

— Поговорить.

Таким тоном, что Игорь послушно пошел за ней, как в детстве. Имеет право Галина Тимофеевна. С некоторых пор.

Тетя Галя выгнала с кухни прислугу, указала Игорю на стул, спросила строго:

— Игореша, это что за дела? Приезжаю я и что слышу?

Листопад неожиданно развеселился:

— Это вы мне расскажите, Галина Тимофеевна, что за дела? Звонит мне отец, и что я слышу? — Игорь радостно подмигнул.

— Знаешь уже? — охнула тетя Галя, опускаясь на стул.

— Так давно догадывался.

— А молчал чего?

— А что говорить? Я только за. Из всех мачех, что у меня были, вы единственная, за кого голосую двумя руками, — Листопад даже продемонстрировал, как именно голосует.

Галина Тимофеевна принялась обмахивать салфеткой покрасневшее лицо.

— Стыдно мне. Радуюсь, как дурочка малолетняя, — пробурчала она. — И ведь с предложением подгадал-то как. Я ему клизму витаминную несу, а он мне «Это не тот коктейль, к которому я сегодня расположен». Прям как в том анекдоте про розу и проктолога. Помнишь?

Игорь не помнил. Тетя Галя напомнила, Листопад захохотал, уж очень ситуация соответствовала тем, в которых отец любил демонстрировать свой специфический юморок.

— Это он смущается, значит, — объяснил Игорь, утирая слезы, — начинает острить сразу.

— Да знаю, — тетя Галя махнула рукой. — Потом машин)' вызвал, в ресторан поехали, там он меня и осчастливил: выходи, Галина, за меня замуж, мне недолго осталось, а тебе моих денег еще на пару- тройку мужей хватит.

Игорь опять прыснул:

— А вы что?

— А что я? Раньше бы и слушать не стала, а сейчас… Некоторые мужики, Игореша, только к этому возраст)' для брака и созревают. Когда им в старую голову-то ихнюю приходит верная мысль: а что если все эти свадьбы-кольца, постель совместная для души и покоя, а не для страстей и статуса. Хорошо, что ты, Игореша, не такой. Я-то пока думаю, а ты? Всерьез? Злата — девушка настоящая, не хухры-мухры, хоть и молоденькая. Не надо, если не всерьез.

— Всерьез, — вздохнул Игорь, глядя в окно. — Вот она уехала, знаю, что не надолго, а на сердце пустота сразу, и тянет, тянет…

— Хорошо, да? — улыбнулась Галина Тимофеевна. — Когда ждать есть кого, когда скучаешь. Я тоже уже давно догадывалась, молчала, сглазить боялась. Ничего, это она с перепуг)'. Сама сколько раз мне говорила, мол, Золушка она и свое место знать должна. А ты не робей. И выясни, чего со Златкой такое. Своей тени шугается.

— Выяснил уже, — кивнул Игорь.

Он рассказал экономке об Ангеле, своих поисках и Златином «ухажере».

— Так, значит, не закончилась та история? — ахала тетя Галя. — Вот ведь ублюдок какой! Ты, Игореша, теперь Злату защитить обязан. Это тебе по плеч)'. Считай, миссия это твоя. Я пока тебе не мачеха, но скажу вот что. Ты, может, и не заметил, а это у нас первый Новый Год с тех самых пор… такой, что все готовятся к празднику, а не к твоим приступам хандры. Дом давно хозяйку ждет. Такую, как…

Игорь кивнул. Тетя Галя не договорила. Дом давно ждет хозяйку, похожую на Аню. На меньшее тут никто не согласен.

Было бы ложью сказать, что Игорь полностью вылечился. Но раньше каждый Новый Год он уезжал подальше, запирался в каком-нибудь отеле, закупал спиртное, напивался. Когда начинал трезветь — заливался по новой. Поэтому и кузины старались приехать к этому времени, поэтому и устраивались для Влада разные мероприятия, вроде кукольного театра. А Владушке все равно было плохо. Деда Мороза он боялся, куклы надоели, а поехать куда-нибудь не давало его здоровье. На Новый Год приступы его повторялись чаще, и, бросив его, Листопад мучился от чувства вины, вот только поделать с собой ничего не мог. Нет, нет, все в прошлом. Ангел прилетел и изгнал скверну. Боль все равно останется, но та, что является неотъемлемой частью жизни, а не та, что лишает разума.

К Игорю пришло озарение. Он пошел к Владу, заперся с ним в детской и посекретничал. К облегчению Листопада, выяснилось, что Злата поделилась с Владушкой всеми сказками своей мамы, даже теми, что не были еще изданы. Игорь загрузил папку из планшета сына в «облако» и затем открыл ее у себя на макбуке. Он читал, дочитывал, бродил по комнате и начинал перечитывать снова, прежде чем решился взять в руки карандаш, прежде чем коснулся кистью акварели.

***

Листопад был везде. Нет, он не ходил за Златой по пятам, не дежурил у двери, он просто… присутствовал. Злате было больно. Она не понимала, как смогла завоевать любовь Игоря Владимировича. Листопад никак не показывал своих чувств, а потом… обрушил их на Злату, словно водопад. Но тем больнее было от того, что на этот раз ее (она была в этом полностью уверена) ожидала лишь боль расставания. Все было сложно. Во-первых, в холле висел портрет Анны, и девушка на нем каждый раз провожала Злату глазами. Что было в том взгляде, Злате выяснять было страшно, она опускала глаза, когда пробегала мимо. Во-вторых, были слова Сергея. Младший четко объяснил, зачем Игорю Владимировичу этот брак. Чтобы Злата продолжала заботиться о Владушке. Может, Сергей и лгал — в глазах Листопада она читала нежность и желание. И сама откликалась на его любовь… вся. Так вот, как это происходит по-настоящему, думала она, именно так, да. Ни былая симпатия к Никите, ни короткая, глупая влюбленность в Макса ничем не напоминали то, что терзало и грело сердце. Но Игорь Владимирович такой сложный человек! Перед ним она словно маленькая испуганная птичка, бьется и клетке обстоятельств, а улететь не решается, хоть и дверца приоткрыта. И это было в-третьих — то, что они неравны по возрасту, взглядам на жизнь и главное, положению. Кто-то может посчитать любовь обеспеченного, состоявшегося мужчины благом, счастливым билетиком, но только не Злата. Что будет, когда Листопаду она надоест? Юная, глупенькая, в жизни ничего интересного не видевшая. О чем им говорить? Как проводить вместе время? Будь на то воля Златы, она бы часами просто сидела с Игорем Владимировичем рядом и смотрела бы на него, на то, как он работает за столом, хмуря брови на красивом до дрожи лице, как ест ее стряпню, одобрительно улыбаясь, как играет с Владушкой. Но достаточно ли этого для счастливой семейной жизни? Злата не умеет носить красивые платья, не знает светского этикета. Друзья и коллеги Листопада просто посмеются над ней. И точно ли Листопад собирается на ней жениться? Кто из богатых мужчин сейчас женится на любимых девушках? Живут с ними, а потом меняют на новых, посвежее.

Четвертым аргументом, самым страшным, было то, что Макс затих. От него не было сообщений через чат, и Вика больше не видела его на Центральне. Вокруг дома Листопадов все время стояло несколько неприметных машин.

— Это по работе, — объяснил Николай. — Правила безопасности.

Злата дурой не была… нет, была, конечно, но не до такой степени. Что-то назревало. Ощущение беды засыпало вместе со Златой, во сне принимало самые фантасмагоричные и уродливые формы, а утром просыпалось и жило с ней весь день, чтобы ночью продолжить свои пытки. Она случайно подслушала у гаража разговор Станислава и Игоря Владимировича.

— Рискованно, — говорил Станислав Аркадьевич.

— Рискованно исчезнуть и сидеть мышью, как я сейчас, — возражал Игорь Владимирович. — Я бы на его месте заподозрил неладное.

Листопад снова начал ходить на работу', вечером засиживался допоздна над бумагами и все-таки умудрялся все время быть где-то рядом. Прислуга явно наблюдала за их «романом», но, видимо, Игорь Владимирович отдал какие-то распоряжения — Злату ни о чем не спрашивали, и даже болтливая Ольга Павловна при виде няни только улыбалась. Алису все это тоже, кажется, забавляло. Странно, что Игорь Владимирович ее не уволил. Сергею серьезную выволочку устроил, а с горничной по-прежнему любезничал. Вот и думай потом… разное.

Злате стало сложно работать с Владушкой. Мальчик ничего не знал, но стал рассеянным. В последние дни он ничего не замечал, погруженный в новые впечатления: у него появились друзья и котенок. И еще приближался Новый Год, а папа никуда не собирался уезжать, наоборот, строил кучу планов на каникулы. Лика и Ника, разумеется, были в гуще событий. Они устроили Злате мозговой штурм, забросав ее милыми историями из жизни Игоря Владимировича, из которых выходило, что Листопад просто замечательный человек. Все их рассказы сводились к одному: мужик хороший, надо брать. А Злате, после «общения» с Максом, как-то сложно было поверить в искренность кузин Листопада, доброжелательность прислуги и дружественные чувства Алисы. Она и сказки бросила дописывать. И художника прекратила искать. Пусть все остается таким, как есть.

Задули ветра. Сад оделся в белое облако. Владушкин котенок выходил на снег и прыгал в пушистые сугробчики у дорожки.

А потом все почему-то разъехались. Влада Игорь Владимирович вообще отправил на две недели к дедушке. С мальчиком уехали тетки и Галина Тимофеевна. Рита взяла отгулы, она ухаживала за старенькой мамой. Алиса записалась на какие-то странные спортивные курсы, после которых очень уставала. Дом стал гулким и… совсем волшебным. Листопад подолгу задерживался на работе. Злата скучала. Когда он приезжал, на своей новой машине, за рулем которой все время был Николай, она смотрела на него из окна, а потом уходила к себе в комнату'. Так прошло три дня.

Утром, на четвертый день, Злата проснулась от странного ощущения. Она лежала в кровати, прислушиваясь к жарко бьющемуся сердцу. Ей приснились мама и Игорь Владимирович. Они почему-то стояли на обрыве над морем, таким, как его с детства запомнила Злата — невероятно ярким, бирюзовым, рассказывали друг другу что-то, во-видимому, очень смешное, и весело хохотали. Ветер трепал светлые мамины волосы, а под глазами у нее не было темных кругов, как в последние годы жизни. Злата смотрела на них словно была зрителем в кинотеатре.

— А когда ей пять было, — смеясь, говорила мама, — она решила сшить себе парашют. Мы ткань на платье на елку в садик покупали, а она ее порезала на полоски. Я их крутила-вертела, долго придумать ничего не могла. В результате получился костюм облака. Сколько счастья-то было! Уж очень ей хотелось на самолете полетать.

— Полетим, — улыбаясь, говорил Листопад. — Куда захочет.

Злата проснулась и лежала некоторое время, не шевелясь. Что это? Послание? Или одна из тех странных комбинаций образов — увиденного и услышанного в реальности, сложившегося в мозаику по велению беспокойного ума?

За окном было тихо. Злата приподнялась и посмотрела наружу. Ночью был сильный снегопад. Злата с удивлением разглядывала пушистый ковер, покрывший сад и преобразивший его до неузнаваемости. В сугробе причудливой формы она узнала засыпанную доверху скамейку, а в кустике из трех веточек — сосенку, которую Владушка собирался нарядить на Новый Год. Раздался глухой скрежет. Злата выгнулась и увидела у входа Игоря Владимировича с лопатой. Она какое-то время следила за ним, одетым в толстый свитер, с волосами, на которых таял снег. Он работал бодро, продвигаясь по дорожке. Сердце Златы сжалось от любви и нежности. Как хочется объятий этих крепких рук и улыбки в серьезных глазах! Она засмотрелась. И увидела, как из угла сада через снег пробирается Пупс. Его практически не было видно из-под сугробов. Пес взрывал снег, подвывая, словно жалуюсь, потом в отчаянии завертелся, закрутился у самой дорожки. Листопад шагнул к нему в сугроб, схватил Пупса за лямку на комбинезоне и вызволил пса из снежного плена. Пупс отряхнулся и приветливо замахал хвостом. Из четырех ботиночек, которым его в комплекте с комбинезоном, скорее всего, снабдили хозяйки, на нем было только два: на передней лапе слева и на задней справа. Листопад покачал головой и что-то сказал, затем звонко свистнул, направляясь к дому. Пупс потрусил за ним.

Злата спохватилась, цапнула со стола телефон и поспешила вниз. Игорю Владимировичу понадобится помощь: в телефоне висело два сообщения, от Алисы и Ольги Павловны. Обе писали, что из-за снегопадов не могут добраться в поселок.

— Хотел отвести его домой, — сказал Игорь Владимирович, увидев Злату. — Но как его, борова, оттащить? Упирается. Тяжелый А сам он вконец замерзнет, я до вечера дорожку расчищать буду. Столько снега.

— Много, — согласилась Злата скованно.

Пупс сидел на коврике и радостно улыбался.

— Давайте я приготовлю вам завтрак, — предложила Злата. — Ольги Павловны сегодня не будет. Их тоже завалило.

— Значит, мы в доме одни, — проговорил Листопад ровным голосом. — Я рад.

Он задержал на Злате свой взгляд. Она устремилась на кухню, Листопад пошел вслед за ней.

Злата понимала, что ей придется заговорить с Игорем о его предложении. И сказать «нет». И уехать, как только устранят последствия снегопада. Но она медлила, глядя на то, как Листопад ест приготовленную ею пасту с грибами. Он ел так, словно она подала ему небесную амброзию. Злата проглотила комок в горле и сказала:

— Продуктов в морозилке много. Ольга Павловна запаслась.

— Да, — отозвался Листопад. — У нас такое уже бывало. Но в этот раз что-то неординарное. Снег опять пошел.

— Нужно новости послушать, — оживилась Злата, вскочила и быстро нажала на пульт от телевизора, игнорируя вытянувшееся лицо Игоря.

По местному каналу как раз шел срочный выпуск новостей под устрашающим названием «Чрезвычайная ситуация в регионе!» Раскрыв рты, Злата и Игорь смотрели, как в снежных вихрях пробираются по дорогам снегоуборочные машины, на перевале томятся в своих автомобилях люди в ловушке непогоды, а добровольцы из местных деревень и поселков приносят им горячую еду. Злата посмотрела в окно. Снегопад усилился, к нему добавился резкий ветер, бьющий в стекло жутковатыми порывами. Листопад нахмурился, извинился и вышел, сказав, что проверит окна в старой части дома.

Злата позвонила дяде и тете. У них все было хорошо, лишь свет мигал, но дядя Сема подключил генератор. Вика тоже не унывала. В кафе не было посетителей, и хозяин дал отг\л. Они с Валерой радовались тому, что проведал этот день вместе. Злата приготовила себе чашку лимонного чая, села за стол, и вдруг почувствовала необыкновенный покой. Раньше она бы волновалась и изводила себя тревогой, но сейчас рядом был сильный и надежный мужчина, готовый принять на себя всю ответственность за ситуацию.

Листопад вернулся на кухню, кивнул — все в порядке. Телевизор бормотал, они сидели напротив друг друга и пили чай.

— Я делаю что-то не так? — спросил Игорь. — Ты обиделась? Я вел себя по-свински, знаю.

— Неправда, — Злата покачала головой. — Вы все правильно делали, все так.

— Могу я попросить говорить мне «ты». Или я слишком… стар для тебя?

— Нет! Вы… ты… какие глупости ты говоришь! Ты… ты ведь… — Злата пыталась найти правильные слова, — это ведь твой дом, твой сын, твои правила. Я восхищалась с тобой с первого дня…

Игорь подался вперед.

— Но это три месяца! — продолжила девушка. — Мы знакомы три месяца! Прости, но я не верю.

— Не веришь, что можно человека полюбить за три месяца? А как же любовь с первого взгляда? Я знаю, что это возможно. Тогда, в квартире… Я ведь и лица твоего толком не рассмотрел, а переживал, как мальчишка. Я умею любить, Злата. Аня всегда мне это говорила.

— Твоя жена, — Злата покачала головой. — Она — одна из причин, почему' я не верю. Я думаю, ты ее все еще любишь.

— Я люблю память о ней, люблю ее отражение во Владе. Это тоже была любовь с первого взгляда. Но Ани больше нет. И считаю, что если бы вместо нее ушел я, она нашла бы в себе силы жить и любить.

Злата подняла на Игоря глаза и тихо попросила:

— Расскажи. Как вы познакомились?

Игорь медленно заговорил:

— Ты уверена?

— Да.

— Я увидел Аню на остановке возле фабрики игрушек. Она как раз вышла из автобуса и стояла, оглядываясь по сторонам. Я уже жил самостоятельно, продал несколько картин, снял квартиру, купил себе первую машину, старые жигули, и очень гордился собой. Хотелось колесить по городу и орать в открытое окно «я — художник!» Но нужно было ходить на работу и выполнять скучные, монотонные задания. Я подъехал к девушке в потертых джинсах и огромном шарфе… у Ани не было теплого пальто, а дело было в ноябре, она связала себе шарф и куталась в него… он был там, в комнате до недавнего времени, тот шарф… Я подъехал, высунулся в окно и крикнул: «Я — художник!». Она засмеялась и сказала: «Я тоже». И я… полюбил, так иногда говорят в мелодрамах. С первого взгляда. Я знаю, что такое любить. Не думал, что смогу почувствовать это снова.

— Почему ты больше не рисуешь? — спросила Злата.

На сердце у нее было одновременно тепло, печально и сладко.

— Я рисую, — помолчав, ответил Игорь.

***

Злата даже не успела ничего сказать, обрадовавшись и тут же забыв про все свои волнения, а Листопад сам поднялся из-за стола и протянул ей руку.

— Идем.

Злата послушно пошла за ним в зеленую гостиную, приноравливаясь к его широким шагам. Пупс проводил их ленивым взглядом. Пес лежал возле горящего камина в гостиной и домой явно не собирался.

Игорь достал из шкафа альбом для эскизов и принялся в ней что-то перекладывать. Злата вглядывалась в его черты. Ей показалось, что Листопад поменялся прямо на ее глазах: стал моложе, расслабился. У него даже выражение лица другое, думая а Злата, косясь на Игоря, глаза сияют. Как же он жил эти годы? Как отказался от своих мечтаний? Злата зната, как это трудно, вспоминая маму. В последние годы жизни она часто бралась за подработки, не имеющие отношения к живописи или писательству, и, как сама признавалась, жалела о каждой минуте, посвященной нелюбимому делу.

Ника и Лика рассказали Злате, что после гибели Анны Игорь помирился с отцом, обучался семейному делу, за несколько месяцев освоив то, на что у других уходили годы, днюя и ночуя на стройках и в офисе, потом проработал на разных должностях, изучая бизнес со всех сторон, и только затем принял от Владимира Евгеньевича руководящий пост в компании. Потому что есть Владушка, думала Злата, следя за тем, как Листопад перебирает рисунки в альбоме. Владушке нужен дом, репетиторы, хорошее питание, одежда, все то, что не может дать своему ребенку среднестатистический свободный художник.

— Вот, — сказал Листопад, выкладывая перед Златой несколько рисунков.

Она вгляделась в светлые, наполненные солнцем акварели, судорожно выдохнула, подняв глаза на Игоря, а он сказал:

— Да, ненапечатанные сказки твоей мамы. Рассмотри все. А я принесу наш чай.

Глава 19. Демоны бывают разные

Он вернулся минут через пятнадцать, дав Злате время. Лишь бы она не подумала, что таким образом он пытается пробить дорогу' к ее сердцу'. Может это и было в некотором роде взяткой, но такой, что Игорь сам увлекся, очаровался. Он рисовал часами, даже высыпаться перестал. И сделав последний штрих карандашом, понял, что вернуш ощущения юности.

— Откуда? — спросила Злата, принимая из его рук чашку заново заваренного лимонного чая.

— Влад поделился. Ты сказала, что трудно найти художника, что дорого. Это мой подарок на Новый Год.

— Про Владушку' я поняла, — тихо проговорила девушка. — Но откуда ты узнал, что рисовать? КАК рисовать? Это ведь волшебница, именно такая! Я показывала тебе мамины наброски? Я ведь помню, что не показывала! Тогда ОТКУДА? — голос ее стал умоляющим.

Злата провела пальцем по рисунку к последней главе «Льдинки и Огонька», той самой, в которой читатель понимает, что волшебница на самом деле обычная девушка, а заколдованный принц — паренек по соседству, что потерял своих близких и веру в жизнь. Девушка была в желтом платьице, открывающем смуглые коленки. Она стояла под деревом, а парень смотрел на нее так, словно видел в первый раз.

Игорь присел на край стола и у'лыбнулся:

— Я все время вспоминал, где слышал твою фамилию. Да, Степановых много, но у меня в голове вертелось что-то, связанное с рисованием. И тогда я вспомнил. Мне было пятнадцать или около того. Любава Денисовна преподавала у нас в художественной школе композицию. У вас у всех в семье такие красивые имена?

— Бабушку звали Василиса, — пробормотала Злата, жадно вслушиваясь. — Мама говорила, что работала в худшколе на Карамзина. Ты там учился?

— Да. Пару раз я видел, как у входа ее ждет мужчина с коляской. В коляске сидел ребенок. Это была ты… — у Игоря сдавило горло.

— Папа был еще жив, — Злата кивнула, глаза ее блестели.

— Однажды Любава Денисовна показала нам свои рису'нки. Наброски к сказке о волшебнице и принце. Понимаешь, столько лет прошло, а я помню. Манеру письма ее помню, даже ту собаку', к главе о случайной встрече.

— Мама решила отложить сказку на потом, она считала, что она слишком взрослая, эта сказка. Мама не у'спела. Но ты… — Злата взяла в руки верхний рисунок. — Это чудо. Это невероятно.

— Ты знаешь, — Игорь засмеялся, — в последнее время я начал привыкать к чудесам. К появлению ангелов, бойцовым собакам, что носят в пасти брошенных котят… и к таким совпадениям.

Злата все-таки не выдержала и улыбнулась ему в ответ. Какой он сейчас… другой: веселый парень с белозубой улыбкой. Смотрит на нее, словно она сама волшебница. Злата привыкла к мужским взглядам, они сопровождали ее с тринадцати лет, но этот взор…

— Пригласи меня на свидание.

Это вырвалось помимо ее воли, и она услышала себя со стороны, чуть не ойкнув от неожиданности. Лицо Листопада осветилось радостью.

— Я буду счастлив.

— Вот только… — Злата обернулась назад, не столько ради того, чтобы посмотреть на заметаемый снегом сад, сколько чтобы скрыть румянец на щеках.

Игорь тоже посмотрел на окно с ажурной вязью инея по краям. Тихо сказал:

— Ветер стих немного. Уютно. Злата, я приглашаю тебя на свидание. Мы не можем выйти из дома, но я знаю в нем место, где ты еще не была. Встретимся на лестнице в старое крыло через час.

— Куща мы пойдем? — загорелась Злата.

— Это секрет. Хорошо, что мы перекусили, ужин будет легким. Не обещаю ресторанное меню, но кое- что предложить могу.

— Ждать целый час? Я умру от нетерпенья.

Игорь негромко засмеялся, лукаво прищурившись.

— А ты не забыла, что твои вещи из ателье уже прибыли? Насколько я помню, в них два вечерних платья. Это свидание, Злата, настоящее свидание. Думаешь, часа тебе хватит?

Злата вспыхнула, пробормотала:

— Вот теперь и не знаю, — и побежала к себе.

— Надень что-нибудь теплое! Там, куща мы пойдем, холодно! — крикнул ей вслед Игорь.

Когда привезли вещи, Злата не хотела даже заглядывать в красивые полотняные сумки с эмблемой ателье. Столько примерок, все такое красивое, а… не её. Она и подумать не могла, чтобы начать носить что-нибудь из гардероба, за который Листопад заплатил из своего кармана — это могло выглядеть так, будто она раздавала авансы. Но теперь все изменилось. Злата принялась доставать одежду и развешивать ее на плечиках в шкафу, ругая себя за тот восторг, который вызывал каждый отдельный предмет, но не в силах остановиться.

Пальто с меховой горжеткой. Так и хочется закутаться в теплый зеленый кашемир. Надеть его? Наверное, они будут ужинать в оранжерее. Стоп, там она уже была. Где же? В одной из гостевых комнат? Брючный костюм в тонкуто полоску. Еще один, с широкими брюками. Злата самой себе позавидовала, развешивая костюмы в шкафу. Поняв, что весь час уйдет у нее на любование нарядами и постаравшись больше не отвлекаться, она нашла пакет с вечерними платьями.

Золотистое? Нет, лазурное, как море, с открытыми руками и небольшим вырезом. Волосы — в скромную «ракушку'», беспроигрышный вариант, делать ее Злату научила мама, еще когда ей было лет двенадцать. Серьги — мамины, радужные перламутровые капельки на серебряных цепочках. Тушь, прикосновение к щекам и векам кисточкой для румян — косметику Злате подарила Алиса — и немного блеска на губы. Туфли простые, друтих нет, но платье длинное. Злата посмотрела на себя в зеркало. Страшно, волнительно. Она идет на свидание к мужчине. Любимому и желанному.

Злата задрожала, обняв себя руками за плечи. А если… Если он… У него в глазах иногда такое откровенное желание, что у нее ноги подгибаются. А тот поцелуй? Ничего прекраснее со Златой еще не происходило. Устоит ли она, если Листопад проявит настойчивость? Так странно об этом думать, ведь еще сегодня утром она считала, что у них нет шанса на отношения, а сейчас готова полностью довериться человеку, которого знает лишь несколько месяцев.

Стоя у шкафа и рядом с оставшимися вещами, Злата задумалась. Накинуть пальто на плечи? Она заглянула на дно сумки, в которой лежали другие теплые вещи. Увидев край полупрозрачного пакета, потянула его за уголок. Она положила пакет на кровать, не понимая, что так красиво переливается внутри. И только вытряхнув содержимое на покрывало, ахнула — меховая накидка. В заказе ее не было! Подарок. Это подарок Игоря. Теплый мех пах очень приятно, но Злата забеспокоилась и выдохнула, только увидев на этикетки слово «есо-йіг». Пусть для кого-то это звучит смешно, но она не хочет во время свидания думать о том, что на ней шкура убитого зверька.

Злата шла по коридорам дома, ощущая себя на настоящем свидании. Листопад уже ждал ее. На нем был строгий синий костюм. Злата остановилась, засмотревшись. А Игорь, с восхищенным, немного растерянным выражением, смотрел на нее. В руках его была орхидея. Из оранжереи, догадалась Злата. Она подошла ближе, взяла цветок из пальцев застывшего кавалера и вставила орхидею ему в петлицу.

***

Игорь быстро переоделся, поднялся на чердак в старой части дома, в мансарду, которая обычно стояла закрытой. Принес из сада прошлогоднюю живую елку в кадке, развесил еловые ветви, что с утра срезал во дворе для украшения дома, оплел их гирляндами. Пусть игрушки развесят Влад со Златой, потом… если все закончится благополучно. На чердаке было чисто, в его самую глубину переехали старые игрушки. Это придало мансарде удивительный, сказочный вид.

Злата ахнула, входя. А Игорь не мог отвести от нее глаз. Особенно когда она подошла к елочке и поднесла к лицу' веточку, с наслаждением вдохнув запах.

— Какое удивительное место, — сказала она. — Я действительно никогда здесь не была! Как же ты здорово придумал!

— Ты прекрасно выглядишь, — хрипло проговорил Листопад. — Ты… тебе очень идет.

Злата внезапно стрельнула в него глазами и потупилась. А потом призналась:

— Это первое мое настоящее свидание в жизни.

— Не может быть! — вырвалось у Игоря. — Неужели ни один парень никогда не приглашал тебя в кафе? Или на каток? В клуб?

— Приглашали, — Злата пожала плечами, подошла к полке с игручпками, сняла с нее танцовщицу- марионетку' на нитях, поставила ее на пол на кончики пу'антов и осторожно подвигала. — У меня был парень, но он считал, что лучшее времяпровождение — это гейм-клуб. А в остальном… Все клубы одинаковы — был в одном, значит, во всех. Я не ходила в них, потому что не люблю, когда за меня платят, это означает, я чем-то парню обязана, а своих денег мне всегда было жалко.

— Ты, оказывается, феминистка, — пошутил Игорь.

— Не всегда, — на полном серьезе отозвалась Злата. — Твое приглашение я приняла.

Она хитро улыбнулась и показала на круглый шаткий столик, который Игорь накрыл кружевной скатертью из арсенала Галины Тимофеевны. Он успел разложить специальные вилки и расставить бокалы для вина. Вино зэке стояло откупоренным — дышало.

— Как красиво накрыто, — сказала Злата, подходя ближе к столику. — Если бы я не знала, что мы в доме одни, подумала бы, что ты где-то прячешь официанта.

— Я подрабатывал в кафе в студенческие годы, — объяснил Игорь. — Умею и накрыть, и обслужить. Сегодня только, увы, не смогу принять у тебя заказ. Да и меню нет: блюдо у нас одно, зато разнообразное.

— Умираю от любопытства, — призналась Злата, садясь на стул, который отодвинул для нее Игорь. Он принес от дверей коробку, раскрыл ее, поставив на край стола, убрал пергаментную бумагу.

— Так, что туту нас? Тетя Галя привезла, от отца. К Шардоне подойдет? — Игорь задумался и засмеялся. — Подойдет! У нас все равно другого вина нет!

Листопад показал Злате первую головку сыра — круглый белпер кнолле в обсыпке из смеси перцев с солью. Злата посмотрела на нее с нескрываемым изумлением. С виду сыр был похож на земляной ком.

— А это молодая качотта, из-за вина такой цвет… — бормотал Игорь, роясь в коробке. — И еще что-то. Понял, тот козий, по новой технологии. Не пробовал и названия не помню. И еще какой-то… тут записка… Молодой Реблошон. О, отец осваивает сложные рецепты!

Игорь принялся ломать и резать сыры, выкладывая кусочки на деревянную тарелку'.

— Вау, — тихо сказала Злата. — Такого свидания я точно не ожидала. Владимир Евгеньевич — сыродел?

— Что-то вроде этого. Когда отошел от дел, заскучал. Он большой любитель покутаать. Стал объезжать окрестности, искать хорошие продукты. Познакомился с несколькими фермерами- сыроделами, помог организовать им рынок сбыта, одним словом, привлек своих друзей и родню в качестве клиентуры. Когда фермеров по нашей старой недоброй традиции стали душить узаконенным рэкетом, проверками, налогами и запретами, отстоял производство. Даже сам пристрастился к сыроделанию, но так, по мелочи. Недавно ездил во Францию, перенимать опыт. Весной собирается с тетей Галей в Италию. Хочет совместить медовый месяц и фуд-тур.