Все хорошо или судьба вампира

Глава 7. Сила любви

Все тайное однажды становится явным. Вот и нам с Оливией пришлось со временем рассекретить свои лабораторные секреты. Конечно, круг посвященных был очень маленький и их отбором занимались лично Диего и Оливия, НО это не отменяло того факта, что секрета как такового не осталась. Я очень переживала по этому поводу, но мотивы вампиров понимала. Нам самим все труднее становилось разбираться в ситуации.

Насколько я знаю, Кор Роус уже подключил своего хорошего знакомого — оборотня, который служил в ОКОПе. И пока мы мучились с неизвестным препаратом, он искал того, кто все это затеял. Проверка шла серьезная — негласно проверяли весь блок врачевания от главного врачевателя до уборщиц.

Я же разрывалась между исследованиями и женихом. Последний требовал все больше внимания, которого я уделить не могла. И объяснить толком свою позицию я тоже не могла, постоянно привирала и изворачивалась. От этого было настолько гадко и противно, но…

— Потерпи, Дунечка, скоро все закончится, — утешала меня наставница, — вы с Ори будете прекрасной семьей.

Я соглашалась и продолжала свою игру.

Через неделю после помолвки у нас с любимым состоялся первый крупный скандал. Если бы бетонные стены могли ломаться от крика, то на месте общежития остались бы руины. Случилась размолвка целиком и полностью по моей вине, так как я едва не пропустила знакомство с будущей свекровью. Кошмар? Однозначно!

После того, как мы отметили нашу помолвку вдвоем, в квартире Ораса, в общежитии, встал вопрос о публичном объявлении нашего нового статуса. Обоюдно мы решили, что пышный праздник по случаю помолвки устраивать не хотим. Семья жениха, точнее моя будущая свекровь, эту идею полностью поддержала. Мало того, что само время было не очень подходящим, из-за очередного курса лечения (хотя леди Кор Рид был счастлива узнать о положительной динамике выздоровления сына) так еще и будущая невестка (то есть я) оказалась не лучшей партией. Во-первых, не вампирша! Во-вторых, сирота из глубинки, пусть и глубинки Левого города. В-третьих, она просто не знала меня и, как любая мать, опасалась за сына. Я понимала ее недоверие и не обижалась. В итоге решили устроить тихий семейный ужин, через неделю, а друзей и знакомых позвать на свадьбу. Вся организация, так получилось, легла на плечи жениха. И пока я пропадала в лаборатории, Ори приглашал гостей, договаривался с рестораном о доставке и даже позаботился о приезде моей бабушки.

Я тоже очень хотела заниматься праздником, НО именно сейчас Оливия привлекла к нашим опытам профессора Кор Гира. Удивительный вампир, который специализировался на опытных проверках лекарственных препаратов на животных. Скромный, по всевозможным меркам, опыт мы провели на специально-выращенных лабораторных мышах-вампирах. Этих зверьков выращивали специально, с рождения подкармливая сырой кровью сородичей и синтетической кровью. Рассчитав примерную дозу препарата, мы сделали трем мышкам инъекцию образца из ампулы. Трех мышек мы кормили кровью с препаратом (той, которую так и не выкинули, а заморозили). А еще трем сделали инъекцию препарата, который смогли выделить из синтетической крови.

Результат поразил уже на следующие сутки. Под действием чистого препарата, мыши оказались полностью парализованными. Более того, они оказались на грани смерти. Мышки, что получили выделенный образец, выглядели лучше, но так же оказались парализованы. И только те грызуны, которые приняли препарат в составе крови, оказались частично парализованы. Зверьки пытались двигаться, но то и дело падали, волочили лапки, и отказывались от еды.

Я без слез смотреть на это не могла, НО… исследования были превыше всего, ведь от них зависела судьба моего любимого мужчины.

По результатам «мышиного» опыта, мы решились сделать вывод: любая жидкость меняет концентрацию активных веществ опасного препарата, и возможна частичная нейтрализация. Препарат направлен на угнетение нервной системы с высокой вероятностью летального исхода.

Первые три мышки погибли к началу вторых суток исследований. Второе трио еще плохо реагировали на раздражители, но явно были живы, а вот третья тройка мучилась. Они пищали, будто жаловались, барахтались в опилках и пытались добраться до кормушки.

— Можно мне их покормить? — уточнила я у Кор Гира.

— Да, но дай им синтетической крови без добавок. Она утолит их голод и не смажет картинку опыта.

Я так и поступила. А учитывая, что зверьки не могли подобраться к кормушке самостоятельно, пришлось кормить их из пипетки.

Оливия умилялась на до мной, но и ругала.

— Запомни, Дуня, нельзя привязываться к подопытному материалу! Души не хватит за всех переживать.

И вот на третьи сутки (тот злополучный день нашей размолвки) случилось то, что взбудоражило нашу тайную компанию. Мыши, которых я накормила кровью, по доброте душевной буквально ожили. Их активность повысилась и остались лишь остаточные явления действия лекарства.

— ВОТ ОНО! Кровь служит нейтрализатором! — воскликнул лорд Кор Дирд.

В нашей команде он занимался анализом. Его коллеги поговаривали, что не родился еще тот вампир, который бы сравнился с его талантом химического аналитика. Кор Дирд пытался найти химическую формулу препарата, но пока не преуспевал в этом. Хотя я не могла отвести взгляд от его рабочего процесса.

— Дунечка, ты в детстве играла с кубиками? Строила из них домики или собирала картинки? — спросил он, когда заметил мое пристальное внимание.

— Конечно, — ответила я, но удивилась вопросу.

— Вот и запомни основное правило: химические элементы — это кубики. Мы можем построить из них все, что нашей душе угодно. Сделаем не правильно, например, выстроим кубики не по размеру и все…

— Что все?

— Взрыв!

Таким методом Кор Дирд пытался вывести формулу нашего образца, но что-то ему не хватало — какой-то важный фактор от него ускользал.

— Но как же кровь может быть нейтрализатором если в нее можно вмешать гадость и тем самым отравить? — вмешалась Оливия в радостные вопли Кор Дирда.

Тот лишь отмахнулся. В его голове явно родилось что-то гениальное.

— Пока этот шизик… — начал говорить Кор Гир.

— Я все слышу! — тут же отозвался его коллега Кор Дирд.

— Так вот, пока он гоняет своих гениальных тараканов с лавки на лавку, мы с тобой, Дуня продолжим эксперимент. Кровь, если она и правда нейтрализатор, сможет побороть действия препарата сама. В этом случае, у второй тройки мышей есть все шансы пойти на поправку. Мы оставляем их без внимания. А вот «живчиков» тебе нужно снова накормить синтетической кровью, только теперь попробуем с витаминно-минеральным комплексом.

Я приступила к делу, с большим воодушевлением. Тем более, я припомнила, что после употребления крови, Орас тоже чувствовал себя лучше.

За одним делом навалилось второе, за вторым третье и так далее… Я банально потерялась во времени, а когда очнулась было уже поздно. Десять минут, как праздник должен был начаться.

Бегала по блоку и его территории в тот вечер с нереальной скоростью. Тренеры Вышки бы позавидовали…

Но скорость уже не могла меня спасти. Я явилась на ужин взмыленная, растрепанная и совсем ненарядная. Квартира любимого утопала в напряжении. Ужин, конечно, никто не начал — все ждали непутевую невесту. Как мне было совестно в тот момент, словами не передать. Казалось, что я сгорю от стыда. Пролепетала нелепые извинения, которые вряд ли приняли гости, а особенно Орас. Оливия вызвалась мне помочь привести меня порядок. Бабушка хмурилась и явно настраивалась на выговор. Мама Ораса с интересом рассматривала выбор сына, в то время как сам сын избегал моего взгляда. Любимый был очень зол и, кажется, разочарован.

Ситуацию спасли сестры моего будущего мужа — Лизария (Лиза) и Дебора (Деби). Они тут же подшутили над братом-трудоголиком, которому святила преподнесли замечательный подарок в виде меня — трудоголика за все испорченный и пропущенные им семейные праздники.

— И поделом тебе, — рассмеялся Диего. — Хотя подумай основательно, так как с умными целеустремленными женщинами очень тяжело.

— Ничего, своя ноша не тянет! — фыркнул Орас.

Как будто все немного расслабились. Я сбежала в комнату, привела себя в презентабельный вид, и пошла знакомиться с будущими родственниками.

Мама любимого мне понравилась, как и его сестры. Алисия Кор Рид показалась мне женщиной суровой, но справедливой. И вскоре мои предположения подтвердились. Лиза сразу после представления попросила стать ее моделью для фотографии, а сюжет она уже придумала. А Деби обняла и пожелала мне терпения, раз я выбрала из сотни мужчин их брата. И вскоре мои предположения подтвердились.

Когда процедура знакомства была окончена, Орас пригласил всех пройти к столу. Алисия немного отстала от всех и ухватив меня за локоток, попросила задержаться.

— Евдокия, я не буду говорить пафосных слов, — тихо проговорила мама любимого, — юлить и лебезить я так же не намерена. Ты для меня сейчас незнакомка, НО…

На этом «НО» я замерла и задержала дыхание.

— НО я вижу какие изменения произошли с моим сыном. Я слышу, как он говорит о тебе, я чувствую, как он любит тебя. Уезжая тогда из поместья, я оставляла сломленного озлобленного на весь Единый мужчину, который не мог здраво мыслить и рассуждать. А сегодня, да и ранее по телефону, я вновь смогла встретиться со своим сыном. И если для возрождения ему не хватало именно твоей любви, то я счастлива, что ты появилась в нашей жизни.

— Я действительно люблю вашего сына, но откуда вы…

— Милая, я умею смотреть, а главное умею видеть! — улыбнулась Алисия.

— Все в порядке? — нас прервал Орас.

Его хмурый взгляд метался между мной и родительницей.

— Все хорошо, — подтвердила я.

— Узнаю своего сына. Как же что-то осталось вне твоего внимания, — фыркнула Алисия и прошла к столу.

Уличив момент наедине с Ори, я еще раз извинилась и поцеловала в знак примирения. На поцелуй мужчина ответил, но тут же заявил, что сложившуюся ситуацию мы обсудим позже.

Ужин прошел замечательно. Как мне показалось, все остались довольны. И я искренне надеялась, что буря «Орас в гневе» минует меня, но… не миновала.

Стоило последним гостям (Диего и Оливии) выйти из квартиры, как меня тут же призвали к ответу. А я… только и могла, что извиняться и обещать, что подобного не повторится. Моего жениха, естественно, допекла моя «личная», как он выразился, жизнь. Мне посоветовали забыть о своей самостоятельности и начать привыкать к тому, что теперь нас двое. И от поступков друг друга зависит наше общее — наша семья.

Весь разговор (с мужской стороны) велся на повышенных тонах. В этом я опять же не могла попрекнуть любимого, так как он говорил правильные вещи. И когда запал Ораса закончился, он отправил меня отдыхать, а сам ушел на улицу, буркнув, что ему нужно проветрить мозги и успокоится.

Ослушаться любимого я и не думала… Быстро прибралась после ужина и отправилась в нашу, теперь уже общую, постель (в которой, несмотря на помолвку, мы дальше поцелуев не заходили).

Орас вернулся через полчаса. Тихо разделся, чтобы не потревожить мою дремоту, улегся рядом и притянул в свои объятия.

— Люблю тебя, Звездочка моя, — прошептал Ори, целуя мою макушку.

И в этот момент я уплыла в мир грез, со счастливой улыбкой на лице.

Орас Кор Рид

Держать мою Звездочку в объятиях было высшим наслаждением. Но, увы, такая возможность мне давалась лишь по ночам, потому что днями напролет она проводила в лаборатории.

Маленькая непослушная любительница тайн. Она до сих пор считает, что я верю ее байкам про Вышку. Нет, занятия действительно идут Дуняше на пользу и засчитываются как экзамены (крестный договорился) но ведь не учебу она преследует, как цель.

Поначалу я злился… так злился, что сам начал бояться своих эмоций. Точнее, я опасался, что из-за своего взрывного темперамента отпугну мою девочку и, не дай святила, обижу. Положение спас крестный, за что я ему безмерно благодарен.

Несколько дней назад, как раз после того, как мы с Дуней объявили родным о нашей помолвке, между мной и Диего состоялся непростой разговор. Я тогда сильно вспылил, и чтобы не напортачить, сбежал от Дуни на улицу. Хотелось успокоиться немного и подумать.

— Буйствовал? — крестный оказался за моей спиной. Ухватился за кресло и толкнул его вперед.

— Угу, — буркнул я и насупился. Сам понимал, что дурак, но…

— И что? Выгнали тебя?

— Нет, сам ушел.

Крестный перебазировал нас к небольшой беседке, что пряталась в кустах акаций.

— Зря девочку не обижай, — усмехнулся Диего, — она у тебя замечательная.

— Сам знаю! Но ее тайны меня скоро доконают.

— Женщины они такие…

— Неужели? Ты терпишь от Лив секреты?!

— Я нет! Но, ты сначала с наше поживи, а потом претендуй на полное и безоговорочное доверие и послушание.

— То есть Дуня мне не доверяет? — удивился я.

— Доверяет. Любит она тебя — дурака.

— Думаешь?

Сам не знал, зачем задал этот вопрос. Ведь не сомневался в чувствах Звездочки ни единой минуты.

— Уверен. Если бы не любила, ни делала бы всего того, что делает, ни рисковала бы, ни…

— Что значит «рисковала»? — всполошился я.

— Орас, мне нужно серьезно с тобой поговорить! — нахмурился крестный.

А я испугался. Меня озноб прошиб лишь от мысли, что с Дуняшей что-то может случиться. Как она рискует? Почему? Что вообще происходит?!

— Выкладывай, — поторопил я Диего.

— С тобой Дуня разговаривала о странных лекарствах?

— Что? Каких лекарствах?!

— Ори, я старый наивный дурак и очень каюсь. Вообще не знаю, что произошло бы, если бы не появилась эта светлая прекрасная девочка. Каждый день благодарю святил, что решил нанять тебе помощницу и что ей оказалась Дуняша.

— Ди, ты что-то темнишь! Хватит крутить вокруг да около!

— Тебя пытались убить, Орас, — сказал крестный глядя мне в глаза, — а я это практически допустил.

— ЧТО? — опешил я. — Что ты такое говоришь? Я ничего не понимаю.

Меня напрягало то, что я видел в глазах напротив. Столько боли и вины я в глазах крестного ни разу не видел.

— Когда тебя привезли в блок после аварии, я перепугался страшно. До сих пор стоит тот день в глазах. Знаешь, я тогда трусил войти в операционную и узнать, как ты. Столько лет работаю… столько всего видел в этих стенах, но еще никогда подобного не испытывал. Ты мне, как сын, Ори, ты очень дорог и мне и Лив.

— Я знаю, — тихо заметил я, — вы мне словно вторые родители. Да вы даже ближе порой…

— Лив, в тот момент, смотрела на меня и ждала… ждала, что я ей скажу, как поступлю. Мне казалось, что если с тобой что-то случится, то она лишится рассудка. Неизвестность убивала больше, мы думали и надумывали себе столько… В общем, я осмелился и вошел в операционную. И знаешь…

— Что?

— Все оказалось не так страшно. Переломы, порезы, ссадины — это все было мелочью. Ничто не угрожало твоей жизни. Ты, парень, в рубашке родился!

— Да уж…

— И ни что не указывало на то, что через некоторое время ты не сможешь ходить. Никто из нас — врачей и подумать об этом не мог.

— Случилось так, как случилось, — отмахнулся я, не желая бередить уже затягивающиеся раны.

— Ты не прав! И я был не прав, когда… позволил тебе и себе думать так же. Я увидел проблему и начал бороться с ней вместо того, чтобы искать причину.

— Ди, хватит казниться. Я вообще решил, что бороться не нужно. Если бы не Дуняша, то…

— ВОТ ИМЕННО! «То…»! если бы не эта девочка, мы могли тебя потерять. А ведь на самом деле ты здоров!

— В каком смысле? — растерялся я.

— В прямом. Паралич — это не следствие травмы, а вмешательство в твой организм извне.

— Не понял…

— Вот и я сначала не понял, когда увидел твой резкий переход. Ты слишком быстро восстанавливаешься, тебе не кажется?

— Я как-то не задумывался об этом. Просто Звездочка взяла меня в оборот и…

— Орас, очнись! Ты врачеватель и не хуже меня знаешь, что такое паралич и как он протекает. С теми параметрами, с которыми мы тебя выписывали, надежды на твое выздоровление не было. А ты плясать на собственной свадьбе будешь!

— Ну уж…

— Ори, Дуня нашла у тебя странное лекарство. Она испугалась и пришла с ним к Лив. Провели исследования и выяснили, что кто-то пичкал тебя неизвестной Единому гадостью, вместо лекарств. Более того, эту же гадость тебе подмешивали в кровь.

Дар речи пропал. Крестный говорил какие-то странные, абсолютно невероятные вещи.

— Девочки уже много времени торчат в лаборатории, пытаются понять что это за дрянь и как от нее избавится. И, кажется, именно сегодня они ощутимо сдвинулись с мертвой точки. Есть предположение, как ускорить твое выздоровление, и завтра будет точное подтверждение теории.

— Я поверить не могу.

— Я тоже не мог, пока не увидел все собственными глазами. Но это не все, Ори.

— Не все?

— Нет! Я связался с другом из ОКОПа и теперь мы проводим тайное расследование. По сути, еще не много и у нас будут прямые улики, которые можно будет пустить в дело.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сможешь заявить о том, что тебя пытались убить.

— Но кто?!

— А вот это мы и сами очень хоти узнать. Состав, которым тебя травили неизвестен. Кто его придумал, как оно оказалось в блоке, кто непосредственно имел отношение к отравлению — это все вопросы. И нет ни одной зацепки, ни одного ответа! Единственное, в чем уверены все — преступник или группа преступников работает в блоке, у нас под носом.

— Я даже подумать на кого-то не могу!

— Вот и я не могу. А это очень усложняет дело.

— Подожди… то есть и ты, и Ли, и Дуня — вы все занимаетесь расследованием, а я… А мне даже не потрудились сказать!

— Я говорю тебе сейчас.

— Но почему не раньше?! Почему вы все от меня скрываете?

— Так было нужно! Мы тщательно скрываем все то, что делаем! Если преступники где-то рядом и узнают о нашей самодеятельности, то я не знаю, чем все обернется. Я не могу рисковать никем из вас!

Ущемленная гордость превращалась в обиду.

— А теперь, засунь свое эго поглубже и начни думать здраво! — строго одернул меня Диего. — Сейчас нельзя наломать дров! Мы все рискуем…

— Вот именно! Вы все рискуете, а я как трутень!

— Ори, не заставляй меня пожалеть об откровенности. Возьми себя в руки, иначе ты навредишь Дуне.

Последние слова крестного отрезвили.

— Что я должен делать? Как оградить ее от всего этого кошмара?

— Никак! Как только мы поймаем этих гадов, все будут в безопасности.

— Но…

— Слушай меня внимательно! Девочки идут по верному пути. Хотя и не так быстро, как хотелось бы. Я продолжаю пропесочивать персонал в поисках преступников, а ты активно нам всем помогаешь.

— Я готов, только скажите, что делать.

— Во-первых, ты продолжаешь делать вид, будто ничего не знаешь. И даже с Дуней ни о чем не разговариваешь! Во-вторых, завтра, во время занятий, мы проведем беседу со следователем. Возможно, подсказка есть, но мы ее просто не видим. В-третьих, ты внимательно следишь за своим лечением. Ни от кого, кроме Дуни, меня или Оливии лекарств не принимаешь. Все лечение я буду курировать лично. Понял?

— Да! — согласился я.

— И будь аккуратен, пожалуйста. Ничего не закончилось… и как поведет себя преступник мы не знаем. Ведь сейчас мы обрежем к тебе все ниточки, а это значит, что навредить тебе тихо он не сможет. Будет либо нападать в открытую, либо продолжать действовать исподтишка, но уже не медленно, а быстро.

— Я понял!

Вернулся тогда домой, улегся рядом с моей любимой смелой Звездочкой и заключил ее в объятия. Хотелось спрятать ее от всего Единого. Слушал мерное дыхание спящей девочки и понимал, что если с ней что-то случится, то… Нет! Даже думать о таком я не мог.

— Люблю тебя, Звездочка моя, — прошептал я, целуя мою девочку в макушку и еще крепче прижимая к себе.

Сколько же в ней силы и мужества, раз она так бесстрашно спасает меня. Чем же я заслужил такое богатство — такую девушку. Но главное, что упускать ее я был не намерен. Дуня уже стала смыслом моей жизни, скоро станет женой и матерью моих детей. Осталось лишь дело за малым — я должен встать на ноги и защитить свое счастье!

«Теперь я буду намного усерднее тренироваться, выполнять все предписания Диего и во всем слушаться Звездочку! Я встану на ноги и уничтожу любую опасность, что угрожает моей семье» — с этими мыслями я уснул.

Уже на следующее утро я приступил к исполнению своего плана. В первую очередь, повинился перед любимой и попросил прощения за вспышку гнева. Моя девочка снова попыталась извиниться за свое вчерашнее опоздание, но я прервал ее — отвлек на массаж и поцелуями.

Вернулись в блок мы довольные и счастливые. Дуня тут же сбежала в лабораторию, я проводил ее (боясь оставлять Звездочку в одиночестве) и направился к крестному. Там меня уже ждал следователь.

Допрос не дал результатов. Ну не мог я предположить, кто желает моей смерти. Мы подняли всю информацию о моих пациентах, вспоминали любые подозрительные моменты, но ничего существенного выявить не могли.

— Чаще всего к врачевателям одна претензия — неправильная работа! Вспоминайте, Орас, кого вы могли толкнуть на столь отчаянный шаг, — терроризировал меня оборотень.

— Я не знаю… Поймите, у каждого врачевателя есть свое лично маленькое кладбище, а у хирурга оно самое большое! Мы не можем спасти всех, поэтому и у меня на столе умирали…

Каждого пациента, которого я не смог спасти за свою практику, я помнил. Такое просто не забывается.

Помню, после первого случая смертельного исхода я вообще решил уйти из медицины. Не мог даже осмотреть пациента, не то что оперировать. Диего приводил меня в чувства. Сначала напоил, а потом провел промывку мозгов. Заставил вспомнить всех пациентов, которым я помог и вдолбил главную мысль: не всегда мы можем решать, кому жить, а кому умирать. От нас зависит многое, и наша ошибка может убить, НО и не все наши старания могут спасти… Это жизнь и она не предсказуема.

Через пару дней я вновь взял в руки скальпель и вошел в операционную.

— Я думаю, что мы должны выбрать именно эту версию, как основную. Потеря родного человека — сильное потрясение, поэтому порой оно может привести к безрассудным поступкам. Будем изучать все смертельные случаи вашей практики, проверим семьи погибших и их возможную причастность. Сколько у вас подобных дел? — уточнил оборотень.

— Шесть, — глухо ответил я.

— Радует, что не много, — сухо прокомментировал следователь. — Диего, мне нужны все истории болезни погибших.

— Хорошо, все подготовим в течение часа.

Дела рассматривали вместе. Я помогал следователю комментариями и воспоминаниями о родственниках погибших.

— Мне потребуется пара дней, на проверку, — подытожил следователь, — как только что-то выясню, встретимся вновь. Будьте осторожны и если что-то вспомните, обязательно звоните.

— Конечно! — заверил я оборотня.

В тот же день, Диего сообщил, что какая-то теория подтвердилась и мое лечение немного меняется.

— Мы увеличим дозы потребления крови и назначим гемодиализ, — удивил меня крестный.

— А гемодиализ-то зачем? Мои анализы были в норме.

— В том то и дело, что они не могут быть в норме. Кровь у тебя напичкана какой-то гадостью и единственный быстрый способ ее очищения — гемодиализ.

Я был согласен на все, только бы поскорее встать на свои ноги.

Евдокия

— Ну как ты девочка моя? — спросила бабушка, рассматривая уставшую меня.

— Все замечательно, — улыбнулась я.

— Угу, вижу и охотно верю. Ты давно в зеркало смотрелась?

— Утром, — буркнула я.

Но в зеркало все равно посмотрелась. Ничего нового я там, конечно, не увидела. Просто из-за бешеного графика, в последнее время, я чаще стала пропускать обед и мало спала. Орас, как мог, с этим боролся, но стоило его контролю ослабнуть, я забывала даже про самое необходимое. Как следствие, я немного осунулась, и небольшие мешки залегли под глазами.

А сегодня я забрала бабушку с санаторного лечения и перевезла ее домой. Старушка искренне радовалась возвращению домой и пригласила половину персонала к себе на пироги.

— Кстати, как поживает мой зять?

— Твой зять работает в поте лица, — не удержалась я от улыбки.

Ори шел на поправку семимильными шагами. Теория о нейтрализации яда синтетической кровью подтвердилась нашими профессорами и лекарство таки было найдено. К тому же Диего назначил любимому процедуры по очистке крови, что ускоряло процесс лечения. За какую-то неделю, Орас смог существенно продвинуться и возродить некоторые рефлексы. Он смог самостоятельно двигать стопой и сгибать ногу в колене. Пока это получалось скорее спонтанно, нежели по желанию, но главное что был результат.

— Решил, что к свадьбе будет танцевать со мной вальс.

— Похвальное желание, — рассмеялась бабушка, — но не слишком ли сильно он торопится?

— Все происходит под наблюдением врачевателей. Они не дают ему перетруждать мышцы и калечится.

Вопрос бабушки меня не удивил. Я сама задавалась им, когда зашла на его занятие физкультурой. Орас занимался на брусьях и не сразу меня увидел. Вот он подтягивался на руках, тренировал пресс, а потом раз и встал на пол. Я едва-едва подоспела, чтобы не позволить ему упасть.

Моему возмущению не было предела. Конечно, я понимала, что Ори старается скорее встать с ненавистного кресла и пойти, НО нельзя же так мучить организм. Увы, все мои возмущенные возгласы утонули в поцелуе. Мужчина заверил меня, что все под контролем тренера и Кор Роуса, и что мне не о чем волноваться.

— А ты? Ты следишь за его здоровьем?

— Конечно, слежу, бабуль!

— Тогда собирайся детонька в дорогу. Нечего мужика одного оставлять надолго!

— Ты чего, бабуль? — удивилась я подобному заявлению. — Я не собиралась так быстро уезжать. Не видела тебя сколько времени, да и дома…

— И не выдумывай! Орасу ты нужнее, чем здесь! Что я полы не помою или суп не сварю?

— Но бабушка…

— Не спорить! Бабушка сказала: езжай к мужу, бабушку нужно слушать!

Этот уверенный протест меня даже обидел. Не знай я свою бабулю, подумала бы, что она меня из дому гонит.

— Орас, что забавно, заявил обратное! Мы договорились, что я переночую у тебя сегодня, а завтра к вечеру вернусь в блок. Он понимает, что я соскучилась по тебе.

— Хороший мужик, правильный, — вздохнула бабушка, — но все же послушайся меня.

— Я не понимаю.

— Сердце не к добру трепещет. Чую беда приключится…

Бабушка говорила всерьез. В ее глазах читалась тревога, а на лице залегли недовольные морщинки.

— Ты что говоришь такое, бабуль? Какая еще беда? Только-только все налаживаться стало, — не желала верить я словам старушки.

— Дуня, просто собирайся и езжай к любимому. Вы нужны друг другу сейчас больше, чем остальным! Послушай мои слова и не перечь.

Спорить смысла не было. Страх уже запустил в меня свои противные ручищи и быстро подбирался к сердцу.

Попрощавшись с бабушкой я вызвала такси и помчалась в блок. За эти пару часов накрутила себя до таких кошмаров, что глаза закрыть было страшно.

«С ним ничего не случится! С любимым все будет хорошо!» — как молитву повторяла я, пока такси неслось по улицам Левого города.

Но чем ближе я была к блоку, тем страшнее становилось. Сердце заходилось в бешеном ритме, грозя вырваться из груди. А в глазах то и дело возникала темная пелена, которую я гнала от себя.

— Скорее, пожалуйста, — подбадривала я водителя, на что он лишь недовольно косился.

У ворот блока машину пускать не хотели без пропуска. Ждать я не собиралась, поэтому расплатилась сама. Главное сейчас найти Ораса и убедится, что с ним ничего не случилось. В считанные минуты я пробежала к нужному зданию, еще несколько минут ушло на коридоры и лестницы, так как ожидать лифты не было желания. В палату я забежала уже задыхаясь и никого там не обнаружила.

— Орас, — крикнула я в пустоту. Зачем не знаю, само собой вырвалось.

— Дуня, ты чего? — видимо испугавшись моих забегов, в палату вбежала медицинская сестра.

— Где Орас? На процедурах?!

— Не знаю… его на третий этаж увезли.

— КАК?! Почему?!

Даже я знала, что третий этаж — этаж реанимации.

— Что произошло?!

— Дунь, да нормально все. Увезли его в кресле, он в сознании был и разговаривал.

Медсестра еще что-то говорила, а я уже неслась на третий этаж.

В реанимацию меня пускать не должны были — запрещено. Но так как я почти числилась в штате блока и сотрудники часто видели меня в лаборатории, я смогла туда забежать.

— Где Кор Рид?! — спрашивала я у всех, кто попадался мне на пути.

— Седьмая палата, — испуганно ответила санитарка.

Я без стука ворвалась в палату и замерла.

Ори лежал на постели бледный и угрюмый. Вокруг него собрался целый консилиум врачевателей — пять человек, среди которых я знала только Диего и Фредгорда Кор Вуди.

Кор Роус стоял чуть в стороне от остальных и беседовал с Оливией и неизвестным мне мужчиной в форме ОКОПа. Кор Вуди перешептывался с любимым и почему-то держал его за руку. Трое врачевателей следили за показателями приборов (я узнала только переносной рентген и аппарат ЭКГ, еще три остались загадкой). Рядом с постелью любимого рыдала навзрыд Мелиса. А она что тут делает?!

Меня поначалу никто не заметил, потому что каждый был занят своим делом. Я уже собиралась задать мучающий меня вопрос, как Мелиса перестала растирать косметику по щекам и посмотрела на меня в упор. Что произошло далее я словно видела со стороны.

Миг и глаза вампиршы округляются, заливаются злобой и презрением.

— ЭТО ОНА! Она во всем виновата! Арестуйте ее, — кричит Мелиса и кидается в мою сторону.

Ее едва успевает перехватить врачеватель, что стоял ближе всех. Но медсестру это не останавливает. Она пытается вырваться и добраться до меня.

Диего в этот момент подбегает ко мне, закрывая собой от истеричной особы.

Боковым зрением я замечаю, как дернулся в постели Орас, но Кор Вуди не позволяет ему шевелиться.

— Лив, убери ее отсюда, — кричит любимый. Что заставляет меня обернуться в его сторону.

Я подумала, что Ори говорил о Мелисе. Но Оливия идет в мою сторону, берет за руку и тащит к выходу.

— Что? Куда? — возмущаюсь я и пытаюсь вырваться.

— Дуня, пойдем ко мне.

— НЕТ! Никуда не пойду, — возмущаюсь я, когда меня практически выталкивают из палаты. — Что с Орасом? Что с ним?!

— Я расскажу, только не здесь.

Наставница тянет меня к лифтам, когда из палаты так же выволакивают Мелису.

— Это все из-за тебя, — кричит она мне, — из-за тебя ему стало хуже! Из-за тебя его парализовало, человечишка!

Я ушам не верю. Не может это быть правдой!

— Это правда? — спрашиваю я у Оливии, которая сверлит недобрым взглядом медсестру.

— Да, Дуняш, правда. У Ораса отнялись руки.

— Нет, не может быть… — шепчу я.

— Это все из-за тебя, — не перестает кричать Мелиса.

— Дуня, пойдем в вашу палату. Тебе нужно успокоиться.

О каком успокоении может идти речь?

— Мне нужно к нему, — я снова пытаюсь вырваться из захвата наставницы и снова бесполезно.

— Дуня, или ты успокоишься, или я вколю тебе успокоительное! Лошадиную дозу!

— Пустите, — прошу я, так как силы на сопротивления резко заканчиваются. Ноги словно ватные, совершенно не держат вес тела, и я начинаю оседать.

— О святила, — вскрикивает Оливия и старается меня поддержать. — Не смей терять сознание!

Я изо всех сил стараюсь взять себя в руки, но тупая боль бьет в висках и груди.

— Пойдем в палату, — еще раз повторяет вампирша и перекидывая мою руку к себе на плечи ведет к лифту.

Как мы оказались в нашей с Орасом палате я не помню. Просто в одно мгновение я почему-то оказалась лежащей на кровати и в меня пытались влить что-то вонючее, по словам Оливии успокоительное средство. Я отнекиваюсь, не желая засыпать на несколько часов (уверена, что именно так и будет).

— Дуня, нельзя раскисать. Орасу сейчас поддержка нужна, а не твоя тушка в отделении неврологии.

— Почему? Что произошло? — только и могу выдавить из себя я.

— Пока не ясно, разбираемся.

— Мне нужно к нему! — я пытаюсь встать, но не выходит.

— Потом! Сначала его осмотрят и проведут несколько тестов. Через три часа я проведу тебя в реанимацию сама. Дуняша, не усугубляй ситуацию.

Я понимала, что Оливия права, но… как прожить эти несколько часов?

— Обещаете?

— Обещаю! Только и ты пообещай, что не натворишь глупостей!

— Угу, — буркнула я.

Слезы ручейками стекали по щекам, и уже намочили край подушки.

— Мне нужно уйти, но я вернусь за тобой и мы отправимся к Ори. Дунечка, прошу, послушайся меня.

— Хорошо, — ответила я, пряча заплаканное лицо в подушку. Рыдания вырываются, но я стараюсь их сдержать.

— И переставай плакать. Ори не нужно видеть твоих слез, ясно?!

Я только кивнула в ответ.

Слышала, как Оливия выходит из палаты и велит дежурной медсестре следить за мной.

Аромат Ораса, исходящий от подушки меня немного успокаивает. Я опрокидываюсь на спину и рассматриваю потолок. Так удобнее думать…

Нет! Что-то не правильно! Утром, когда я уезжала, у Ораса руки действовали. Он меня обнимал всю ночь…

— Мы где-то ошиблись, — шепчу я в пустоту, — что-то напутали. Только что? Ведь мыши, даже те, что были частично парализованы, оклемались и вернулись к нормальному существованию. Их кровь как раз взяли на изучение, чтобы постараться выявить следы отравы.

«Мне нужно в лабораторию» — отчетливо понимаю я.

Быстро поднялась, умылась ледяной водой, и выскользнула из палаты. Памятуя о наставления Оливии, озиралась по сторонам, чтобы не попасться медсестрам. В итоге, словно шпион, тайком пробралась в лабораторию. Но стоило мне отпереть дверь, как острая боль взорвалась у меня в голове.

Орас Кор Рид

— Это провал, — сетовал я.

— Еще ничего не закончилось, — заметил Диего, — Мелиса выдала себя.

— Да, но мы планировали иначе…

— Это не важно, — заметил оборотень, — главное, что результат достигнут.

— Какой? Напугали мою Звездочку?!

— Ори, не мандражируй! — одернул меня крестный. — Дуняша не дура, она поймет, зачем мы ее обманули.

— Где она?! — это единственный вопрос, который меня волновал.

С того момента, когда я увидел испуганный взгляд любимой, я себе места найти не мог. Чуть всю операцию не испортил. А ведь готовили мы ее тщательно, хотя и не долго.

Следователь сразу заявил, что подозревает Мелису. Для меня эта версия была дикой и невероятной. В то, что девушка пыталась меня убить, я не верил. Она… она испытывала ко мне чувства, которые очень плохо сочетались с профессиональной этикой. Поначалу я думал, что между нами крепкая дружба, но оказалось, что Мелиса чувствует нечто большее. Я не мог ответить ей взаимностью, просто не чувствовал ничего подобного. А когда встретил Дуняшу и познал любовь, то и вовсе уверился в безразличие (как бы это грубо не звучало) к вампирше.

Я честно попытался все объяснить Мелисе и как можно безболезненней открыть глаза на происходящее — на то, что я мужчина не для нее, даже предложил ей перевод в другое отделение. Правда, все было бесполезно. Девушка молча плакала, и шептала, что я ошибаюсь. Работу менять она отказалась категорически, даже обещала жаловаться в случае добровольно-принудительного перевода. Поэтому настаивать и тем самым усугублять ситуацию я не стал.

И если для меня эта история была оправданием вампирши, то для оборотня наоборот — мотивом для преступления.

«Женские обиды — самые страшные обиды» — прокомментировал следователь и предложил простой способ развеять подозрения или наоборот подтвердить виновность. Я согласился. К тому же способ мне показался простым и надежным — ловля на живца, то есть на меня.

Крестный меня отговаривал. Мол опасно это и бесперспективно. Зато следователь наоборот считал, что Мелиса не только выдаст себя, но и на подельника наведет, если таковой имеется.

«Не у Мел имеется подельник, а именно она играет роль подельника» — был уверен Диего. И в этом я с крестным был согласен. Мелиса хорошая, исполнительная, НО она не смогла бы придумать новое лекарство, тем более такого уровня. Да она и в Вышке училась посредственно, поэтому выше медсестры никогда бы не поднялась по карьерной лестнице.

По мнению оборотня, единственный способ выманить Мелису — это позволить ей вновь «ухаживать» за мной.

— Но если она действительно виновна, то Орас вновь будет в опасности, — не соглашался крестный.

— Теперь вы знаете, как ему помочь, — спокойно парировал оборотень.

— НЕТ! — кричал Диего. — Я не позволю…

В итоге пришли к компромиссу: за Мелисой тщательно следим и я, на всякий случай, подменяю любое лекарство, которое принесет вампирша на «заморозку». И подойдет для легенды и довольно безопасно.

Диего с оборотнем продумывали мелочи операции, а я должен был сделать самое главное (лично для меня!) — обезопасить Дуняшу.

Во-первых, моя любимая Звездочка не позволит Мел ко мне приблизиться, а тем более делать уколы. Девочка моя вообще никого ко мне не подпускала, так как подозревала всех подряд. Безумно, конечно, но так мило.

Во-вторых, я обожал моменты, когда моя Дуняша обо мне заботилась. Я готов был часами изображать больного, только бы моя девочка суетилась рядом. С каждым днем я все больше нуждался в ней.

В-третьих, лучше было мой Дунечке не участвовать в расследовании. Так и мне будет спокойнее и ей.

Думать, как отвлечь мою девочку пришлось недолго. Повод вскоре подвернулся сам. Однажды Дуняша вернулась вечером с новостью о выписке бабушки.

— Я даже не успела прибраться к ее возвращению, — сетовала моя красавица.

— Так в чем проблема? Давай съездим и наведем порядок, — предложил я, вспоминая, как мы совсем недавно убирали мой дом. Жаркие поцелуи и крепкие объятия туманили мой разум.

— Бабулю выписывают уже завтра. Мы не успеем.

Идея озарила меня внезапно. Я практически чувствовал, как загорается над моей головой лампочка.

— Тогда, я предлагаю тебе встретить бабушку, отвезти ее домой и погостить у нее пару дней.

— Погостить? — удивилась моя Звездочка.

— Ну да. Я ведь знаю, как ты скучаешь по ней, — улыбнулся я как можно беззаботнее.

Дуня сначала сопротивлялась, не хотела оставлять меня одного, но вскоре сдалась и уехала. Я искренне надеялся, что выиграл не просто сражение, а битву. Но святила распорядились иначе.

Моя девочка вернулась гораздо раньше, чем планировалось. И к тому же она стала свидетельницей нашего театра. Что она теперь подумает? Как отреагирует на увиденное и тем более услышанное?! Эта дура Мелиса наговорила Звездочке слишком много глупостей.

До сих пор перед глазами стоят ее слезы…

Оливия увела Дунечку из палаты, но не думаю что это помогло. Несносная вампирша выбежала вслед за ними.

— Лив сказала, что отведет ее в вашу палату, — рассказал мне Диего.

— Помоги мне, — обратился я к крестному, — мне нужно вернуться к Дуне.

— Нет, Ори! Еще рано. Нужно поддерживать легенду как можно дольше.

— Но Дуняша…

— Дуняша, скорее всего сейчас спит или разговаривает с Оливией.

— Мне нужно все объяснить, — настаивал я.

— Объяснишь, как только Дуня отдохнет, — в палату вернулась Оливия.

— Как она? Как моя любимая девочка?!

— Она крепкая, — уклончиво ответила вампирша, — ей нужно отдохнуть. Через пару часов я приведу твою невесту.

— Обещаешь? — насупился я.

Конечно, Оливия была права, НО слушать ее я не желал. Пока не возьму мою малышку в руки, пока не обниму ее до хруста костей, не успокоюсь.

— Подожди пару часов, неугомонный! — выругалась Лив.

— Хорошо, — неохотно согласился я.

Всего-то пара часов подождать. Бывало, мы и дольше не виделись. Только что-то цепляло за душу, словно крюком.

Но все самоуговоры остались тщетны. Единственное, что я мог, это считать минуты до нашей встречи.

И вот когда счастье должно было уже влетать в мою палату, планы снова изменились. Видимо святила сегодня не на моей стороне!

— Орас, ты только не волнуйся, — в палату вошла Оливия и была она в компании Диего, а не моей девочки.

И после этих слов я должен сохранять спокойствие?!

— Что произошло?! Где Дуняша?! — взревел я и вскочил с койки.

Сам не заметил, как это произошло. Благо, что успел ухватиться за угол тумбочки, для устойчивости.

В том, что случилось что-то с любимой я не сомневался. Душу тянуло так, что я едва мог дышать.

— Орас, мы не понимаем… — издалека начал Диего.

— Говори! Где моя Дуняша?

— Ори, дорогой, я не знаю, как так вышло, но девочка пропала, — пряча глаза, заявила Оливия.

Я ушам не поверил. Как такое могло получиться?!

— Я не понял, что значит пропала?

— Я оставила ее в палате, выдала успокоительное и велела поспать, — отчитывалась вампирша.

— И? Почему она пропала?!

— Я пришла за ней, чтобы проводить к тебе, но…

— Что «НО»? Говорите!

— Но ее там не оказалось.

— Может быть она просто вышла?! Подышать или… — я строил догадки, хотя сам был на грани истерики. Куда моя девочка могла уйти, еще и не предупредив.

— Мы осмотрели всю больницу, — ответил за женщину Диего, — но следов не нашли. Дуни нигде нет…

Я долго мотал головой не желая верить в происходящее.

— Может быть, она решила вернуться к бабушке? — предположил я. Хотя мысли о побеге Звездочки резали, как ножом.

— Я звонила бабушке… Дуня не приехала к ней и не приедет.

— Тогда найдите ее! Немедленно! И я присоединюсь к поискам.

— Орас… — начал было возражать крестный.

— Я сказал, что присоединюсь! — упорствовал я. — И даже не мечтай оставить меня в стороне.

— Я и не надеялся, — махнул рукой в мою сторону Диего.

Евдокия

Боль… она окутала меня словно кокон и не позволяла даже двигаться. Чернота заволокла сознание.

«Что происходит?! Где я?» — эти вопросы изводили меня и как будто усиливали боль.

Ответы не приходили. Но тело постепенно приходило в сознание. Возвращались некоторые ощущения, чувствительность обострялась и боль накатывала с новой силой, видимо собираясь, извести меня окончательно.

Затылок словно был объят огнем, который не щадил ни одной клеточки.

Дышать было тяжело. Воздух был тяжелым и спертым. Но самым ужасным оказался запах. Что-то неприятное, химическое, синтетическое и горелое… Каждый вдох давался с трудом

Звуки… Непонятные странные звуки проникали в темноту. Словно что-то лопалось, скрежетало и булькало. При этом я могла разобрать скрип половиц и глухие шаги.

Вскоре пришло осознание, что я лежу на чем-то жестком и неудобном.

Хотелось открыть глаза, но веки словно налились свинцом. Хотелось поднять руку и ощупать голову, но она меня не послушалась. Хотелось подняться, но сил не было.

— Ммммм, — стон — это единственный звук, который я смогла издать.

— Наконец-то, — недовольный хриплый голос слышался откуда-то издалека.

— Кхххооо, — я пыталась задать вопрос «Кто вы?», но вновь издала что-то невнятное.

— И зачем ты только встала на моем пути? Зачем приехала? Мда… какая же глупая кончина, — человек шептал, словно пытался скрыть свой голос.

Или у него были проблемы с голосом. Единственное, что я могла предположить — голос принадлежит мужчине. Потому что даже шепот не смог скрыть грубость и хрипотцу.

Я судорожно пыталась определить знаю я говорившего со мной или нет. Но память отказывалась мне помогать.

— Кто…? — вновь попробовала заговорить я.

Горло свело спазмом. Я попыталась сглотнуть, но не получилось… все больше меня одолевала жажда. Сухость во рту становилась нестерпимой.

— Пить, — прошептала я из последних сил.

Не прошло и минуты, как сначала мои губы смочили водой, а потом вовсе приложили металлическую кружку.

— Пей, только мелкими глотками, — предупредил мужчина.

Я послушалась его. Много выпить не смогла — едва не подавилась третьим глотком.

Но и три жадных глоточка живительной влаги помогли. Я смогла открыть глаза. Несмотря на то, что свет не был ярким, глаза резануло болью. Перетерпев несколько секунд, пока организм приспособится, я медленно осмотрелась.

От маленькой желтой лампочки под потолком, спрятанной в решетку, было немного света, но вполне достаточно, чтобы рассмотреть помещение.

Лежала я на полу, рядом со стеной. Судя по ощущениям под руками, на прохладном бетоне. Шершавый пористый серый цемент не был прикрыт краской или любым другим покрытием. Да и наложен он был весьма посредственно. Ухватившись одной рукой (привязанной веревкой к металлической скобе в стене) за неровный край я попыталась приподняться. Получилось, но пальцы ободрала в кровь.

Тело слушалось плохо, поэтому я поспешила опереться плечом о стену. Имея хотя бы такую поддержку, я смогла опереться на вторую руку и принять сидячее положении. Голова ответила на подобные манипуляции сильной вспышкой резкой режущей болью в районе затылка. Рука сама потянулась ощупать пострадавшую часть тела — проверить. Крови не было. Этот факт радовал и внушал маленькую надежду на благополучный исход. Не хотелось бы истечь кровью или получить заражение. Зато был небольшой отек — следствие удара. Отек — это плохой показатель, но думать об этом сейчас я не желала. Сначала выберусь отсюда, а уж потом врачеватели меня подлечат. Осталось лишь определиться «Отсюда» это откуда?

Когда боль немного стихла, я продолжила осмотр. Напротив меня была развернута целая мини-лаборатория. На высоком столе возвышалась стеклянная перегонная установка. Много колб, соединенных между собой трубками и змеевиками. Прямо сейчас шел химический процесс. Колба с синей жидкостью стояла над спиртовкой. Синее вещество активно кипело, выпуская обильный пар, который собирался и конденсировался в трубке непонятной изогнутой формы. Конденсат медленно капал в ярко-алую жидкость. После смесь пробегала по змеевику и пряталась в небольшом непрозрачном цилиндре, как я предполагаю, играющему роль фильтра. Данный вывод напрашивался сам собой, ведь из цилиндра выходила сначала белесая мутная жидкость, но и она вскоре становилась прозрачной. Этим собственно и заканчивался процесс — прозрачная жидкость собиралась в большую колбу.

Следил за процессом мужчина в грязном белом халате. Сейчас он стоял ко мне спиной, поэтому кто он я понять не могла.

— Кто вы? И что вам от меня нужно? — вымученно спросила я.

Неизвестный тяжело вздохнул и медленно повернулся ко мне.

— ВЫ?! — выдохнула я. — Но почему? Зачем?!

Была ли я удивлена увиденному? Да! Но ведь что-то подобное я и предполагала.

Орас Кор Рид

Уже четыре часа прошло… Ориентировочно четыре. А если пять? Или шесть?

— Где ты, девочка моя? — шептал я в пустоту. — Где тебя искать?

Дверь в палату открылась, впуская крестного. Уже который раз за эти часы он входит ко мне, но с каждым разом он становится мрачнее тучи.

— Ничего… — этот короткий ответ раздражал и медленно убивал меня.

Тишина и пустота. Без Дуняши день померк, погружая все в тягучий противный мрак.

— Орас, мы делаем все возможное… — рука крестного опустилась на мое плечо. Жест должен меня поддержать, но…

Но от этой поддержки становилось только хуже. Меня грызли совесть и бессилие. Пока все рыщут по блоку, ищут хоть какие-то зацепки, я вынужден сидеть в кабинете главного врачевателя и ждать. ЖДАТЬ… Ожидание убивает быстрее, чем любая болезнь.

Я не знал, куда деть руки, глаза, да и вообще не понимал куда деть себя. Эти ноги… они мешали мне, они тормозили меня и не позволяли действовать. Руки сами собой сложились в кулаки.

Удар… один, второй, третий…

— Ори, прекрати, — Диего не сразу смог поймать мои руки, которые наносили точные удары по ногам. — Ты должен взять себя в руки!

Хороший совет, только бесполезный…

Евдокия

— Что почему? — усмехнулся мужчина.

Его лицо исказила мерзкая ухмылка.

— Зачем вам все это нужно?

— А это уже другой вопрос, девочка. И опять же, что именно ты хочешь узнать? Зачем я травил вампира или зачем ударил тебя по голове?

— Я хочу знать все, — глухо ответила я.

— На самом деле я вовсе не планировал бить тебя по голове и прятать. И уж тем более я не хотел тебя убивать…

— А вы меня убьете? — затаив дыхание спросила я. Слезы, которые я пыталась сдерживать, вырвались.

Шок! А чего я собственно ожидала? Было бы глупо рассчитывать на то, что меня напоят чаем и отпустят. Но убивать…

— Мне придется, — вздохнул мучитель.

Не была бы я жертвой, поверила бы в то, что мужчине действительно жаль.

— Вы мне крайне симпатичны, Дунечка. Впрочем, вы всем симпатичны. Но случай решил все за нас.

— Я не виновата ни в чем, — жалкие оправдания, но других я придумать была не в силах.

— Виновата или нет… Что толку сейчас искать виноватых? Главное то, что произошло и изменить прошлое мы не в силах.

Последние слова заставили человека замереть, словно он что-то вспоминал.

— Неужели я достойна вашей жертвы? Неужели из-за меня вы готовы стать убийцей?! — рыдания душили меня, заставляя шептать. Я хотела кричать, но могла лишь хрипеть и глухо выдавать невнятные звуки.

— Нет, — покачал головой мучитель, — я не буду убийцей. Варенька бы это не одобрила…

О какой Вареньке шла речь я не поняла. Я вообще ничего не понимала.

— Я уже давно нашел «Руки возмездия».

— Вы сошли с ума! Нельзя убивать кого-то, только потому что вам так хочется.

— А мне не хочется, Дуняша. Верьте, мне совсем не хочется. Поэтому вы не умрете… Вы просто уснете — отправитесь в мир грез и спокойствия, и больше никогда не вернетесь в наш бренный мир.

— Отпустите меня! Я не хочу засыпать и умирать — конечно, слова не могли переубедить безумца, но попробовать стоило.

— Я бы вас отпустил, честно. Но вы помешаете возмездию, а этого я допустить никак не могу. Вы и так отсрочили наказание…

— Перестаньте говорить загадками, я вас совсем не понимаю.

— Да… Думаю, что это неприятно. Я расскажу вам, все с самого начала.

Что ж, пусть хоть так я отсрочу свою смерть.

— Меня зовут Медведев Илларион, родом я из Среднего города, но судьба сложилась так, что в юношестве я вынужденно переехал в Левый город. Мама получила работу по распределению, и нам пришлось оставить пусть и бедный, но спокойный размеренный мир и окунуться в чужой неизвестный кошар. Нет, поначалу все шло неплохо: мама работала не щадя себя, а мы с сестрой учились в казенной школе. Именно в те годы, мы с Варенькой очень сблизились, хотя и раньше были не врозь. Да и как иначе, если кроме друг друга у нас никого не было. Через три года мама заболела — воспаление легких. Только из-за проклятой работы, она не придала значения симптомам болезни. Поэтому, когда мама попала к врачевателям, спасти ее уже не могли.

— О святила… — не сдержалась я. Даже подумать страшно, каково было детям хоронить мать.

— Да, это было ужасно, — мужчина потер переносицу, чтобы скрыть свои слезы. И я сделала вид, что не замечаю его слабость, — нам с Варюшей пришлось нелегко. Органы опеки забрали нас в интернат для сирот, ведь кроме мамы у нас никого не было.

— Сочувствую… Меня от участи интерната спасла бабушка.

— Нет-нет, в интернате было не плохо. Был кров над головой, еда и все самое необходимое. Обучение тоже вполне достойное. Я ведь именно там заинтересовался химией. А вот Вареньке в интернате совсем тяжело было. Она не смогла сдружится с ровесницами, больше гоняла с нами — мальчишками. Это ее и сгубило.

Во время рассказа о сестре Илларион не смог сдерживать слезы. Видимо любовь к сестре очень крепкая.

— Варенька привыкла гонять с нами на великах, скейтах, привыкла с нами в драки лезть и хулиганства всякие творить. Даже прозвище заслужила, и совсем не девичье, «Железный варвар». Она была… была прекрасной девушкой и самой лучшей сестрой.

— Была?

— Да, Дунечка, БЫЛА! И все из-за вампира.

— Из-за какого вампира?

— Из-за врачевателя Кор Рида.

— ЧТО?! Орас виноват в том, что нет вашей сестры?

— ДА!

— Этого не может быть, — покачала я головой и еще больше расплакалась. Поверить в то, что Орас виновен в чьей-то смерти, я не могла.

— Может! Именно так и произошло. После интерната мы с Варенькой получили комнату в общежитии и распределение на работу. Должности не привлекательные, что не удивительно, но жить можно. Точнее я думал, что можно, а Варюшка решила, что нет. Она верила в мой талант химика и мечтала, что я поступлю в Высшую школу, выучусь и стану великим ученым. Несбыточная мечта…

Чем больше я слушала Иллариона, тем больше ему сочувствовала.

— Варюшка ушла с работы практически сразу и начала участвовать в нелегальных гонках. До того момента, как она попала в банду «Стритов» я даже о существовании этих гонок не знал. Машины у нее своей не было, поэтому приходилось гонять на чужих. Накладно это было, так как приходилось отдавать большой процент с выигрыша владельцу машины. Но даже с этим условием, зарабатывала она больше чем я, горбатясь на двух работах. Деньги… Деньги — ЗЛО! И я был против ее способа заработка. Мы часто ругались из-за этого: я пытался доказать, что сестра мне важнее всех денег Единого, а она только повторяла, что это ради нас и что как только заработает на мое обучение сразу бросит опасную работу. Время шло, деньги зарабатывались медленней, чем хотелось бы…

Деньги… Как же много они значат в нашей жизни. Если бы не бабулечка, которая собрала мне денег на учебу, я бы никогда не осуществила мечту — не поступила в Вышку, не познакомилась бы с Ори и не влюбилась бы.

Орас… а я ведь так и не сказала ему, что люблю…

— Варенька все чаще гоняла, а я только продолжал ждать и бояться. Мне кошмары ночами снились о том, что она разбивается в одной из своих гонок, — Илларион тем временем продолжал рассказ, — и однажды мой кошмар мне не приснился — он случился наяву. Как все произошло я не знаю. Мне сообщили уже когда Варюшу в блок привезли. Варлам, парень который снабжал сестру тачками, приехал и заявил что Варюша разбила машину и должна теперь деньги на ее ремонт. Я ничего не слышал… тряс парня за грудки, пытаясь выяснить где Варенька сейчас. В блок прибежал так быстро, как смог. А пока бежал, умолял святил оставить сестренке жизнь.

У меня спазм сдавил горло от услышанного. Столько боли и муки было в словах мужчины. И если слушать его мне было тяжело, то, думаю, говорить для него было пыткой.

— Она попала на стол молодого хирурга Ораса Кор Рида. Это была его третья самостоятельная операция. Я маялся у дверей реанимации и ожидал приговора врачевателей. Операция прошла успешно, Варюшку собрали буквально по частям. Угрозы для жизни не было, но была вероятность, что сестренка не сможет больше встать на ноги. Кор Рид не мог дать гарантии, нам оставалось только ждать.

Илларион замолчал и отвернулся от меня. Весь он поник и словно уменьшился. Из молодого довольно крупного мужчины он превратился в пустого сутулого старика.

— Не дождались. Варюшка не могла больше ходить… Месяц мы провели в блоке — я ухаживал за ней, как мог, носил на руках, баловал вкусностями, но все было бесполезно. Варенька погасла. А стоило нам вернуться домой, все стало еще хуже. На сестренку накатывала депрессия, она часто злилась и ругалась. Мне бы тогда быть с ней, не отходить ни на шаг, но я должен был работать. Накопленных денег не хватило на ремонт разбитой машины, да и лекарства Вареньке нужны были дорогие. В общем, я вновь вернулся на две работы и иногда, по ночам, подрабатывал грузчиком. Тяжело было, но я не жаловался. Мне сестру нужно было на ноги поднимать! А она…

— Что она?

— Она не хотела так жить. Не мог человечек, который жил адреналином и скоростью быть заточенным в четырех стенах. Это все равно что, что вольному огню довольствоваться камином.

— Что произошло?

— Она покончила с собой… В последний раз разогналась и взлетела, — голос Иллариона был грустен, но светел.

Я зажала рот ладонью чтобы не вскрикнуть… Покончила с собой… Молодая девушка у которой вся жизнь еще впереди…

— Сам не могу понять, как она смогла выбраться на крышу… Всего третий этаж, — в голосе мужчины была боль, море боли, которое лилось нескончаемым потоком. — А она… Она разогналась, будто сидела не в своем стареньком кресле, а в своем гоночном авто… И взлетела! Она умерла сразу — ударилась головой о мостовую и погибла. И знаешь… она улыбалась. Такой искренней счастливой улыбки я не видел на ее личике с детства.

Мне было очень жаль Варвару и ее несчастного брата. Он потерял всех родных… Это не страшно, а ужасно. Я не представляла, как подобное можно пережить. НО..!

— В чем виноват Орас? — задала я мучающий меня вопрос.

— Он не вытащил мою сестру из бездны… не позволил ей ходить. Если бы он ее вылечил… ВСЕ БЫЛО БЫ ИНАЧЕ! — по конец рассказа Илларион сорвался на крик.

— Но…

— Нет! Он просто расплачивается за свои ошибки. Проходит все те муки, что чувствовала моя сестра.

— Врачеватели не могут всего, — я вновь постаралась вразумить Иллариона, — они не святила… Не они решают кому жить, а кому умирать.

— Да? Значит они глупы и слабы, — пожал плечами мужчина, — потому что я смог! Смог решать, кому жить, как жить и как умирать!

— Вы безумны, — покачала я головой.

— Возможно…

— Вы не можете убить Ораса только потому, что Варвара погибла. Это не его вина.

— Я не желаю тебя слушать! Я так долго шел к этому дню, так много работал над формулой…

— Формулой?

— Да, — лицо мужчины расплылось в довольной улыбке. — Не было такого лекарства, которое смогло бы мне помочь… Поэтому пришлось придумать новое — невероятное орудие мести. Правда, я не успел его доработать. Увы! Время уходило, словно сквозь пальцы песок. Я и так тянул с возмездием слишком долго.

О святила… Что же мне делать? Как спасаться? Как спасти любимого?

Поток слез было не остановить. Тупик… и никакого просвета не видно. В моем тоннеле не оказалось света. Отчаянье накатило с такой силой, что удерживать его не получалось. Все барьеры спокойствия, которые я выстраивала рухнули.

— Ты еще не поквитался с ней? — визгливый голос Мелисы вырвал меня из омута безысходности. — Ее ищут по всему блоку, с минуты на минуту вызовут спецотряд, а ты копаешься.

Меня ищут… Эти слова буквально въелись в мое сознание. Значит, есть шанс на спасение… нужно только дать возможность спасателям выполнить свою миссию. Но как? На ум пришла только одна идея: нужно тянуть время!

И если я вдохновилась услышанным и даже обрадовалась, то вот вампирша была не просто зла, она была в неконтролируемой ярости.

— Не спеши! — осадил ее Илларион. — Девчонка не главная цель.

— Она МОЯ главная цель. Ты обещал дать мне смертельную инъекцию для нее. Самое время выполнить обещание.

— Ты ему помогаешь? — мой голос не слушался. — Но почему?!

Я подозревала Мелису, но была уверена, что она любит Ораса. Как же она могла? Как посмела пытаться его убить?!

— Заткнись! — рявкнула вампирша. — Ты ничего не понимаешь и не знаешь…

— Мел, мне нужно немного времени. Вытяжка почти готова. Нельзя торопиться…

— К чему эти трудности? — возмутилась Мелиса. — Тройная доза твоего волшебного лекарства и девочка застынет навсегда.

— Я не собираюсь мучить ее, — возразил Илларион, — она этого не заслужила. Либо жди, либо проваливай к святилам!

— Ок, я пойду, подготовлю все для избавления от тела, — сдалась Мел и, бросив напоследок в меня колкий взгляд, удалилась из комнаты.

— Стерва, — выдохнул мужчина, как только за вампиршей закрылась дверь. — Не представляешь, как я боюсь, что она испортит все мои задумки.

— Почему бы не найти другого помощника? — я снова включилась в диалог. Только болтовней я смогу протянуть время и дать спасателям шанс меня найти.

— Нет времени. Да это и не так просто, как кажется. Ты даже не представляешь, с каким трудом я смог склонить эту дуру на свою сторону.

— Да… это удивительно. Вам очень везет.

— Дело не в везение, а в упорстве, — покачал головой Илларион, — если бы не моя сила воли, не мое трудолюбие и вера в себя, я бы ничего не достиг.

Ммм… какие «громкие» слова. Жаль, что такая невероятная энергия направлена в неправильное вредоносное русло.

— И как вам это удалось?

— Ооо… это длинная история. Началось все с того, что мне нужна была работа в блоке. Вакансии практически не публиковались, Диего Кор Роус всегда нанимает персонал по протекции. Ну а те что я находил, мне не подходили. Требовался в основном медицинский персонал с образованием, которого у меня не было.

— Печально, — иронизировала я. Видимо на фоне стресса мое воспитание испарилось.

— И не говори… — похоже, Илларион принял мои слова за чистую монету. — Замучился оббивать пороги блока, точнее ворота. Охрана меня уже в лицо узнавала.

— Понимаю…

— Сомневаюсь. Так вот, однажды мое терпение вознаградилось, Диего начал поиски личного водителя и поручил этот вопрос Оливии. Она попросила наших охранников подыскать знакомого на эту должность, а я услышал разговор. В моей голове что-то щелкнуло. Это была идеальная для меня должность. Одни плюсы вырисовывались…

— Какие плюсы? — не сообразила я.

— Ты еще спрашиваешь?! — возмутился мужчина. — Я получал возможность постоянно находится в блоке, получал казенное жилье на территории блока, а это означало полный контакт с объектом возмездия. К тому же на территории блока я мог продолжать свои опыты. Сама понимаешь, трудно скрывать от соседей в общежитии химическую лабораторию.

— А в блоке легко?

— Все равно, что прятать иголку в стогу сена. Нашел заброшенное здание, попросил его в качестве гаража — кладовки для хранения запасных автомобильных частей и инструмента. Мне не отказали… Все-таки водитель главного врачевателя — это очень почетная должность.

— Не поспоришь, — вставила я очередной «пустой» комментарий.

— Да, но был еще один плюс…

— Какой же?

— Символичность! Я водитель… вожу машину, как моя сестренка.

Сути этого «плюса» я так и не поняла, но заострять внимание не стала. Передо мной безумец, а их понять крайне сложно…

— Параллельно с разработками я вел наблюдение за Кор Ридом и его окружением. И снова мое терпение вознаградилось. Твой вампир разбил малышке Мел сердце — отверг ее и ее чувства. Бедняжка рыдала в беседке и проклинала весь Единый.

— И ты решил этим воспользоваться, — усмехнулась я. даже не заметила, как перешла с мучителем на «ты».

— Да! Я не дурак, чтобы упускать то, что само плывет в руки.

— И Мелиса с легкостью согласилась убить вампира, которого так сильно любила?

— Не сразу и не в такой формулировке, — пожал плечами Илларион, — но она согласилась наказать своих обидчиков.

Стоило мужчине договорить, как в комнату вновь вернулась Мелиса.

— Илли, подгони грузовик. Нельзя терять времени…

— Хорошо. Проследи за температурой. Еще восемьдесят три секунды и пускай раствор на охлаждение.

— Ок.

— Только прошу тебя, не ошибись. Одна ошибка и формула яда изменится.

— Я поняла! Иди уже…

Стоило Иллариону выйти из комнаты, как мой страх обострился. Ведь именно Мелиса желала, если не сказать грезила, меня убить.

— Вот мы и остались одни, — оскалилась вампирша.

— Не могу сказать, что рада этому, — фыркнула я в ответ.

— Да? А вот я наоборот счастлива! Наконец-то я устраню свою самую большую проблему!

— Ты действительно веришь, что убив меня ты приблизишься к Орасу? Бред!

— Это ты так думаешь! Да, признаю, любимый будет убит горем некоторое время, но я утешу его, приласкаю…

Слушать эти речи было противно!

— Да, только быстрее его убьет не новость обо мне, а безумец Илларион. Как ты вообще додумалась с ним сотрудничать?! Он же угрожает твоей… любви.

Говорить подобные слова было невероятно трудно, но я пыталась понять поступки Мелисы.

— Ты очень глупа! Конечно, я не позволю этому безумцу навредить Орасу. Я скорее… Хотя нет, не так! Я убью Иллариона быстрее, чем он доберется до Ори. И поэтому у меня нет времени на разговоры с тобой. К моменту возвращения Илли я должна избавиться от тебя.

Мелиса достала из своего халата уже наполненный шприц. Полные пять кубиков… Даже думать не хотелось о том, что за жидкость наполняет пластиковый корпус.

— Я в отличие от Илли не так добра, — пожала плечиками вампирша, — и убивать тебя быстро и безболезненно не собираюсь. Ты должна ответить за все мои мучения, пролить все слезы, что проливала я.

Очередной безумец… О святила, неужели это возможно?!

— Но ты ведь сама колола Ори отраву. ТЫ его медленно убивала!

— Нет… все не так! — буквально зарычала на меня вампирша. — Я владела ситуацией, следила за всем, контролировала… пока не появилась ты. Ты все испортила — вмешалась. Ори был в подавленном состоянии, мне оставалось совсем чуть-чуть его дожать и он стал бы моим. Зачем ты появилась? Почему так не вовремя?! В итоге оказалось, что я готовила теплое местечко для тебя. Ты заняла мое место!

Бред…просто невероятный БРЕД!

— И после этого, ты утверждаешь, что любишь Ораса?! — рассмеялась я. — Ты использовала его, уничтожала физически и морально! Это не любовь — это нездоровая одержимость!

Знаю, что провоцировала Мелису, злила, НО промолчать не получилось. Я сама была готова ее задушить! Сами собой вспомнились потухшие глаза любимого, когда я неожиданно вторглась в его дом и его жизнь. В жизнь, которую отнимали двое сумасшедших! Сердце сжималось от боли, а руки в кулаки.

— ЗАТКНИСЬ! — вскрикнула вампирша и, сняв с иглы шприца защитный колпачок, направилась в мою сторону. — Я все продумала! Все рассчитала. Даже решила, как убью этого ненормального человечишку. И все бы у меня получилось, не появись ТЫ на моем пути.

Хм… оказывается я много кому помешала. Я бы рассмеялась, если бы не было так страшно.

— Но все равно я выиграю! Добьюсь своей цели, только немного иначе, — шипела Мелиса.

Казалось. Что время замедлилось — превратилось в густой кисель. Я четко видела каждую мелочь окружающую меня, каждую деталь происходящего. Каждый шаг Мелисы отражался громом в моей голове. А тот момент, когда стоя совсем близко ко мне, она взмахнула рукой со шприцем, ослепил меня будто шаровая молния. Я смогла лишь крепко зажмуриться и опустить голову к поджатым коленям. Зачем? Лишь святилам это известно…

Орас Кор Рид

Секунды складывались в минуты, минуты в часы… я сверлил глазами часы, что висели на стене. Сейчас именно они были моим главным врагом. Часы и собственные ноги я ненавидел лютой ненавистью.

— Спецгруппа приехала, — в кабинет Диего ворвался взъерошенный оборотень.

Что-то кольнуло внутри, и я понял, что это не главная новость.

— Что-то еще случилось? — хрипло выдохнул я.

Все время, что искали Дуняшу, я не переставал прислушиваться к себе, к своему внутреннему чутью. Оно подсказывало, что моя девочка жива. ЖИВА! Я знал и верил в это…

— Да! Мелиса навела слежку на старое заброшенное ветхое здание, недалеко от леса, за общежитиями. Знаете что это?

— Заброшенное здание? — не понял я. У блока не было заброшенных мест, все старались использовать.

— Оно не заброшено. Я знаю что там, — напрягся крестный, — но не понимаю, какое отношение это здание имеет к Мелисе.

— Что там? — спросили мы с оборотнем хором.

— Мой водитель, Ларик, точнее Илларион Медведев, попросил отдать ему это здание в качестве гаража. Я позволил, ведь тот сарай мы не использовали. Слишком далеко от основных построек.

— А где сейчас твой водитель? — уточнил следователь.

— Не знаю… Обычно днем он или занимается автомобилями блока или выполняет поручения.

— Сегодня были для него поручения?

— Не знаю, я точно не давал указаний. Нужно уточнить у Лив, она все знает.

— Уточняй.

Все замерло пока Орас связывался с лабораторией по коммутатору. Казалось, что даже стрелки часов на мгновение прекратили шевелиться.

Оливия сообщила, что сегодня никто не видел Иллариона.

И что? Это что-то значит? Значит ли это, что водитель блока причастен к пропаже Дуни и моей болезни.

— Что вы знаете об этом человеке? — оборотень задавал вопросы вслух, в отличии от меня.

— Он устроился довольно давно. Лив этим занималась…

— Есть документы, его проверяли?

— Да, проверка по стандартной форме. Не привлеклася, не был замечен, трудолюбив, есть рекомендации, сплошь положительные. Личное дело составили, находится в канцелярии.

— Прикажи доставить! И пока дело ищут, думайте, может ли Ларик быть причастным к травле.

Диего попросил Лив лично принести дело Медведева.

В это время зашипела рация следователя. Звук был таким противным, что заставил вздрогнуть. Или же я просто боялся услышать из черной трубки плохие новости.

— Слушаю! — рявкнул оборотень.

Сквозь злобное шуршание, больше похожее на рычание, мужской голос: «Объект копошится у сарая. Явно нервничает. Постоянно озирается. Какие будут распоряжения?»

— Продолжать слежку. Тихо и аккуратно осмотрите постройку. Может, найдете что-то подозрительное.

— Понял! Приступаем! — ответили из рации, после чего эфир закрылся.

— Что это значит? О ком говорил ваш человек? — уточнил я.

— О вампирше. Нервничает девочка, значит точно что-то замышляет.

— Тогда почему мы еще здесь? — начал закипать я. — Нужно арестовать ее и выбить правду.

— Не горячись, Орас, — предостерег меня Диего.

Я не горячился… Я был в бешенстве. Почему никто ничего не делает, чтобы вернуть мне мою Звездочку?

— Я принесла личное дело Ларика, — очень вовремя появилась Оливия.

К папке наша мужская троица рванула с невероятной скоростью. Но следователь успел выхватить ее из рук Лив первым.

— Родился… Учился… Хм, а он подавал большие надежды… Работал… Мда, жизнь не завидная у паренька.

— Почему? — рявкнул я.

— Рано остался без родителей, на попечение была сестра Варвара, но и она вскоре погибла.

— Как ты сказал? — переспросил я.

— Варвара Медведева. Умерла несколько лет назад — самостоятельно свела счеты с жизнью, спрыгнув с крыши. Причина суицида — острый психоз вследствие травмы…

— Вследствие перелома позвоночника в трех местах и как следствие частичный паралич, — закончил я за оборотня.

— Верно, — напряженно подтвердил он, хотя я в этом не нуждался. Своих пациентов я помню всех до единого. Их имена, диагнозы и исходы операций.

— Она моя третья пациентка. Поступила после автомобильной катастрофы, в мое дежурство. Случай был сложный и я, если честно, боялся оперировать сам. Ни опыта, ни смелости тогда не было, но другого хирурга ждать было слишком опасно. Счет шел на минуты.

— Как прошла операция?

— Прекрасно! — ответил за меня Диего. — Потом целый консилиум врачевателей ее осматривал и все, как один похвалили Ораса. Девчонка только благодаря ему осталась жива. Травмы были практически не совместимы с жизнью. Была бы она оборотнем или вампиром, шансов было бы больше, а так…

— Но ходить она не смогла.

— Нет, — покачал головой крестный, — но там и шансов не было.

— Как брат отреагировал на известие о том, что Медведева не сможет ходить? — обратился ко мне следователь.

Я пытался вспомнить те дни, как можно подробнее. Помнил девушку, помнил ее отчаянье и ужас, когда врачеватели известили ее о диагнозе. Как она плакала помню… Как просила сделать что-нибудь, заклинала, угрожала… Ей тогда назначили курс психотерапии и седативные препараты.

— Лорд, из сарая вышел мужчина, лет тридцати, скорее всего человек. Он отправился в лес, — прервал мои воспоминания голос из рации.

— Двое за ним! — ответил оборотень коллеге.

— Есть!

— Постройку осмотрели?

— Да! Выход один, на улицу выходит вентиляционная труба. Но она не подходит для проникновения. Какие будут указания?

— Попробуйте войти в здание и разведать обстановку. Но будьте осторожны, возможно внутри заложница.

— Понял!

Сеанс связи прекратился.

— Мне нужно туда! — взвился я и вскочил с кресла. Едва не упал, но Диего успел поддержать.

— Нет! Вас только там и не хватало. Спецгруппа уже там и они знают свою работу.

— Но…

— Вернемся к Иллариону. Что было, когда он узнал о состоянии сестры.

— Не помню, — вздохнул я, — девочку навещал кто-то, но он со мной не беседовал. Варвару перевели из реанимации через пять дней примерно в общую терапию. Соответственно ей назначили другого врачевателя.

— Почему так скоро?

— Показатели были стабильными, пациентка быстро пришла в себя, и консилиум решил, что можно переводить ее из реанимации в отделение.

— Что ж… учитывая диагноз Медведевой, картинка вырисовывается сама собой, — подытожил следователь. — Брат не перенес смерти сестры и решил отомстить врачевателю, который не смог ей помочь.

— Но я сделал все что мог. При ее травме нет шанса на полное выздоровление, — возмутился я. — Можете провести расследование, любой врачеватель вам подтвердит это, как только взглянет на рентгеновские снимки.

— Я верю, Орас, — спокойно ответил оборотень, — но вот Илларион нет. Он не думает головой, он движим жаждой мести.

— Но почему? И как он… СТОП! Допустим моя недееспособность его рук дело. Он заставил меня на собственной шкуре прочувствовать муки его сестры. Так?

— Думаю, что именно эту цель он и преследует.

— А Дуня? Зачем он ее похитил?!

— Факт похищения не доказан, — поправил меня следователь. — Но могу предположить, что это тоже часть мести. В больном сознании Иллариона одна мысль: ты отобрал у него самого дорогого, единственного родного человека.

— Она ведь покончила с собой, — спорил я, хотя и сам уже понял что к чему. Этот псих считает, что все беды его сестры и его из-за меня. Что я отобрал у него Варвару, а теперь он собрался отнять у меня Дуняшу.

Ком в горле встал от осознания, что он может сделать с моей любимой. Я камнем упал в кресло, едва не опрокинув его.

— Пусть заберет меня… отыграется на мне, только не на ней. Я не переживу если Дуня из-за меня… — шептал я, качая головой.

— ХВАТИТ! — воскликнул Лив и отвесила мне болезненный подзатыльник. — Только твоего сумасшествия нам не хватало!

Снова рычание трубки, и снова мое сердце пропускает удар. Я жду информацию группы и боюсь ее одновременно.

— Девушку нашли, она у нас. Вампиршу пришлось ликвидировать при попытке…

— Я понял, — прервал доклад подчиненного следователь. — В каком состоянии заложница?

— Все нормально. Испугана очень, серьезных повреждений нет.

— Девушку в блок, вампиршу в морг, — отдал приказ оборотень. — Что с мужчиной? — отдал приказ оборотень.

— Ребята передали, что он возится с машиной — минифургоном. Старая колымага не заводится.

— Пусть берут его, только аккуратно, без шума.

— Понял! Отбой.

Мир замер. В голове билась только одна мысль: Дуня жива!

— Я… я должен… — я дернулся в сторону выхода, и снова на своих двоих.

— Не спеши, — Диего дернул меня и усадил в кресло.

— Мне надо к ней, — прорычал я.

— Я и не собираюсь останавливать, — отмахнулся крестный и взял внутренний коммутатор:

— Подготовить первую смотровую и на всякий случай операционную, — приказал он в приемном покое.

— Я сам осмотрю, — вмешался я.

— Уверен? — Диего смерил меня взглядом.

— ДА! И оперировать буду сам, если придется.

— Не горячись. Лив. Приготовьте палату…

— Нашу палату, — снова внес я корректировки.

— Вот диктатор вырос, — усмехнулся крестный и взялся за мое кресло, — и как тебя Дуняша терпит только?

— Любит, — буркнул я и закрыл глаза.

— Я закончу все процедуры и вернусь, Ди, — отрапортовал оборотень.

— Хорошо, буду ждать!

Евдокия

Секунда, вторая, третья… Я ожидала боли, но вместо этого услышала выстрел. Что? Она решила меня застрелить? Почему я ничего не чувствую?

Нечеловеческий вой разрезал тишину, но не смог заглушить второй выстрел, и третий…

— Живучая тварь! — выругался кто-то.

Я боялась открыть глаза, посмотреть на происходящее. Меня убьет кто-то другой?

— Девушка, с вами все хорошо? — меня ощутимо потрясли за плечо, добиваясь ответа на поставленный вопрос.

Невероятных усилий мне стоило приподнять голову и посмотреть на происходящее. Комната, которая еще недавно казалась довольно просторной, несмотря на оборудование и склянки, сейчас сузилась до спичечного коробка. Большие мужчины в черной форме, черных масках, с оружием в руках заполонили все пространство. Сколько их тут было? Я не могла понять. В глазах все сливалось в одно черное месиво — кляксу.

— Что делаем, командир? — выкрикнул кто-то из «кляксы».

— Девушка, вы меня слышите? — обратился ко мне, как я думаю, командир.

Я перевела на него взгляд. Но ничего особенного не увидела. Такое же черное пятно, и лишь два неприкрытых маской глаза, пронзительно изучали меня. Страшно не было… я вообще ничего не понимала и не чувствовала. Словно кто-то выключил во мне все источники эмоций.

— Вы ранены? — второй вопрос.

Я уже порывалась ответить, но не могла. Будто голосовые связки отказывались служить своей хозяйке. Поэтому мне пришлось покачать головой. Вышло, видимо, не особо понятно, так как мужчина задал очередной вопрос.

— Вас как-то травмировали? Есть открытые раны или переломы? Сможете идти?

И как на все эти вопросы ответить? Пришлось кивнуть, подразумевая последний вопрос.

— Разрешите осмотреть вас?

Рядом оказался еще один мужчина.

— Я пока свяжусь с альфой, — сообщил нам командир и вышел из комнаты.

Провожая черное пятно взглядом, я гадала, кто это может быть.

— Давайте попробуем встать, — предложили мне.

Первым делом, мужчина расцепил мои руки, которые почему-то оказались над моей головой. Тут он заметил, что одна из них привязана к стене.

— Не пугайтесь, — попросил он и достал из кармана огромный нож. Серая блестящая сталь в черном камне завораживала. А небольшой черный дракончик, украшавший острие как будто подмигнул мне. Или это глюк?

Безжалостно перерезав веревку, мужчина спрятал дракончика в карман и вновь попытался меня поднять.

Как ни странно, но тело слушалось меня лучше и лучше. Ноги, хоть и дрожали, но удержали корпус в вертикальном положении.

— Что-то болит? — уточнил мужчина.

Я отрицательно покачала головой.

— Идти можете?

Пожала плечами, мол «Не знаю, не пробовала» и попыталась сделать шаг. Немного покачнулась, вскинула руки, дабы удержаться за что-то, но мой помощник оказался проворнее — сгреб мое слабое тело в охапку и поднял на руки.

— Выдвигаемся, — громкий голос командира заставил всех застыть и посмотреть на него, — девушку в блок, а эту (мужчина кивнул куда-то на пол, чуть в стороне от нас) в мешок и в подвал.

Я хотела посмотреть, что именно командир велел упаковать в мешок, но мой помощник не позволил. Развернулся со мной на руках и быстро пошел к выходу.

До блока мы ехали на машине. Очень быстро… Кажется, что только сели в черный микроавтобус, как уже выбираемся наружу.

У входа я заметила бледную Оливию и медбрата с каталкой.

— Укладывайте! — рявкнула она так, что даже я вздрогнула.

Оперативности мужчины оставалось позавидовать. Мгновение и я лежу на каталке, мои руки и ноги привязывают ремнями а на лицо пытаются установить кислородную помпу. Едва удалось увернуться от проворного медбрата.

— Дуня, нужно…

Мой протест снова остался беззвучным.

— Что с горлом? — нахмурилась вампирша.

Я неопределенно пожала плечами.

— Ладно, разберемся. Везем в первую смотровую.

Сколько раз я наблюдала, как перевозят пациентов, но никогда не задумывалась, что сама окажусь на этой койке…

В смотровой комнате нас уже ждали Диего и Орас. И если первый мне улыбался, то вот второй сидел с непроницаемой серьезной маской на лице.

— Приветствую, героиня дня, — усмехнулся главный, — заставила же ты нас понервничать.

Я лишь улыбнулась в ответ.

— Давай осмотрим тебя, — предложил Кор Роус и направился ко мне, но был остановлен тихим голосом Ори.

— Я сам, — заявил он, подкатывая кресло ближе к каталке.

— Давайте оставим их, — предложил Диего и толкнул Оливию к выходу. Медбрат, что перевозил меня, уже куда-то исчез.

— Но нужно… — Лив попыталась воспротивиться.

— Ты оставляешь ее в прекрасных руках, не переживай… — это были последние слова Диего, прежде чем дверь в смотровую закрылась.

Ори тем временем быстро отстегнул ремни и нежно взял меня за руку. Он не смотрел мне в глаза, избегал моего взгляда. Я с трепетом наблюдала за ним, пытаясь понять настроение любимого. С одной стороны он был спокоен и уверен в себе, но с другой напоминал мне бомбу с запущенным часовым механизмом. Еще минута и рванет…

И я не ошиблась. Вампир нежно погладил мою кисть, тяжелым вздохом оценил следы от веревки (не сильные, но заметные) и неожиданно уткнулся лицом в мою ладонь. Сжимая крепко мою руку, он шептал слова, которые растрогали и буквально вывернули мою душу наизнанку.

— Любимая моя, Дунечка, прости. Прости меня, прости! Все из-за меня! Ты чуть не погибла из-за меня! Я же чуть не потерял тебя… Как бы я потом жил? Как?! Не заслужил я тебя, Звездочка моя.

Слезы навернулись на глаза. Снова…

«И откуда во мне столько слез?» — усмехнулась я мысленно.

Второй, свободной, рукой я погладила любимого по голове. Запуская пальчики в жесткие темные волосы, я старалась передать мужчине свою любовь. Утешить его. Дать почувствовать, что я здесь, я рядом и со мной все хорошо.

— Слабый я у тебя, — грустно улыбнулся Орас и наконец посмотрел мне в глаза.

Признаться честно, я испугалась того, что увидела в дорогом сердцу взгляде. В темном омуте тонула боль и ужас. Казалось, что этот взгляд не молодого мужчины, а умудренного жизненными испытаниями старика.

Я резко отрицательно покачала головой. Хотелось крикнуть, что он у меня самый лучший и самый любимый. Не получилось… Тогда я переместила свои руки на лицо Ораса и притянула к себе для поцелуя, даже не заботясь о том, что ему может быть некомфортно.

Этот поцелуй был особенным. Поцелуй — откровение — признание в любви. Он связал наши души окончательно и бесповоротно.

— Нужно осмотреть тебя, — улыбнулся любимый, отстраняясь от моих губ.

Я согласно кивнула и отпустила лицо Ори из своих ладошек. И только сейчас я поняла, что он стоит, склонившись надо мной. Все то время, что мы целовались, он стоял на своих ногах. А кресло было отодвинуто на приличное расстояние.

И чем дальше, тем больше любимый удивлял меня. Выпрямившись, он шагнул к передвижной медицинской тумбе, взял необходимые приспособления, планшет с листами осмотра и вернулся ко мне.

ОН ХОДИЛ! Это невероятно! Просто немыслимо… Орас смог победить свою болезнь!

— Девочка моя родная, не плачь, — нахмурился Ори и стер соленые дорожки с моего лица. — У тебя что-то болит?

— Нет, — прошептала я, едва слышно. — Со мной все хорошо. Никто и ничего не успел сделать…

— Я буду проверять постепенно, и если ты почувствуешь что-то неладное, обязательно говори!

Теплые руки начали осторожный осмотр с головы. На затылке я почувствовала острую боль.

— Ай, — вырвался у меня вскрик.

— Понял. Поверни немного голову, пожалуйста.

Я посмотрела на собранного серьезного вампира и увидела вновь замечательного врачевателя — хирурга Ораса Кор Рида. Таким, каким я видела его раньше, до травмы…

Медленно выполнила просьбу Ори. Почувствовала как он приподнял волосы и медленно провел пальцами. Было неприятно, но терпимо.

— Шишка есть, сделаем магнитно-резонансную томографию. Ранки нет, поэтому не исключен отек или внутренняя гематома. Голова кружится? Болит? Есть проблемы со слухом?

— Нет! Когда я очнулась болела, но боль быстро успокоилась.

— Скорее всего, адреналин подействовал. Поворачивайся обратно, — разрешил врачеватель.

Далее руки любимого спускались по шее вниз, проверили ключицу, плечи, ребра, руки, произвели пальпацию живота, а в конце тщательно ощупали ноги. Орас осмотрел все суставы, проверил реакцию нервных окончаний и рефлексы. Все было в норме.

— Вспомни, тебе делали инъекции? Любые?

— Нет. Я только пила воду, несколько глотков.

— Воду? Были странные привкус или запах.

— Нет. Это была обычная вода.

— Будем надеяться на это. Но кровь на анализ, я все равно возьму.

— Хорошо, — согласилась я, понимая, что Ори все равно не успокоится, пока все не проверит.

Через специальную кнопку, вампир вызвал медицинскую сестру.

— Что тут у вас? — в комнату вошел Диего.

— Нужно проверить голову и взять анализы, — отчитался Ори, параллельно записывая свои выводы в лист осмотра.

— Сделаем, — подмигнул мне главный врачеватель. — Как общее состояние?

— Замечательное, — ответила я.

— О, заговорила! Слава святилам, а то Лив уже нашего лучшего специалиста отоларингологии вызвала.

— Горло? Что было с горлом? — Ори, вновь кинулся щупать и проверять. Заставил открыть рот, показать горло.

— Тебя держали за горло? Давили как-нибудь?

— Нет, — честно отвечала я.

— Я думаю, что это результат стресса. Но врачу мы тебя покажем.

— Зачем? — я хотела отговорить Диего от лишнего беспокойства

— Обязательно покажем, — настоял любимый, — даже не спорь. И говори поменьше, мало ли…

Кор Роус рассмеялся, но комментировать не стал.

Когда медицинская сестра-лаборант взяла у меня кровь, Диего договорился о томографии.

— Я сама могу идти, — воспротивилась я передвижению на кушетке.

— Дуняш… — хором заговорили мужчины, явно намереваясь меня переубедить.

— Даже слушать не желаю! Не нужно делать из меня больную.

— Хорошо, тогда в кресле, — Ори подтолкнул мне свое средство передвижения.

— А ты герой, не перетрудился еще? — Диего нахмурился и пристально посмотрел на ноги любимого.

— Все в норме.

— Я поеду в кресле, но только вместе с тобой, — вмешалась я.

— Дуня, — укоризненно посмотрел на меня Орас.

Я лишь сложила руки на груди, давая понять, что останусь в данном вопросе непреклонной.

— Хорошо, — сдался вампир, усаживаясь в кресло, — иди сюда, вымогательница.

Руки Ори распахнулись, открывая для меня такие родные объятия, что я с большой радостью переместилась на мужские колени.

— Дети… — вздохнул Диего, толкая кресло к выходу.

Томографию делал лично друг Ораса. Эти параноики не только голову осмотрели, а засунули меня в капсулу целиком.

— Перестраховка не помешает, — сказал в микрофон Орас, видя мой недовольный взгляд.

Опасения любимого оказались беспочвенны, на моей голове осталась только шишка, ничем не угрожающая здоровью.

Отоларинголог осматривал меня уже в нашей палате. Под строгим надзирателем в виде Ораса, врачеватель, если бы мог, самолично залез ко мне в горло и все изучил.

Вердикт был для меня ожидаем — с моими голосовыми связками, горлом, слухом и носом (ага, Ори заставил проверить все) все хорошо, отклонений нет.

К тому времени, как осмотр наконец закончился, в палату ворвалась Оливия. Она лично делала анализ моей крови, не пожелав доверить столь серьезное дело персоналу.

Было и смешно, и стыдно, отнимать у окружающих столько внимания.

— Все в норме, следов посторонних препаратов не обнаружено, только успокоительное.

— Я же говорила, что в норме, — заметила я. Но быть недовольной не могла, не имела права. Подобная забота не могла не трогать мое сердце.

— Тем не менее, вам не помешает отдохнуть, как и нам, — заключил Диего, и никто не стал с ним спорить.

Когда наша палата опустела, Ори закрыл дверь на ключ.

— Тебе нужно что-то? — спросил он.

— Да, чтобы ты быстрее оказался рядом со мной! — заявила я, откидывая одеяло.

Любимое лицо озарила счастливая улыбка. Как же, оказывается, я по ней соскучилась…

Ори переоделся (меня переодели когда только оказались в палате) и лег рядом со мной, заключая в сильные надежные объятия. Я удобно устроилась на мужской груди. Хотела спросить про Мелису и Иллариона, но не успела. Мой заряд организма, под влиянием стресса, видимо, закончился и стоило мне расслабиться, как он тут же уснул.

Пробуждение было приятным. Нежные поглаживания спины, легкие поцелую в макушку и ласковые слова.

— Звездочка ты моя, ясная. Без тебя Единый померкнет…

— Я тебя тоже очень люблю, — сонно заметила я.

Негромкий смех стал мне ответом.

— Доброе утро, Дуняша.

— Доброе утро!

— Как спалось?

— Прекрасно… А тебе?

— На удивление, замечательно.

— Почему на удивление?! — я немного приподнялась и посмотрела в лицо любимому.

— Думал, что после переживаний, что пережил, не смогу уснуть. Но твое маленькое сонное личико и мягкое сопение подействовали лучше колыбельной.

С довольной улыбкой я вновь улеглась на грудь мужчины. Которая всю ночь служила мне подушкой. Пусть не мягкой, зато теплой и надежной.

— Который час? — подавив зевок, уточнила я.

— Скоро полдень.

— Серьезно? — я подскочила на кровати, но меня быстро откинули обратно.

— Что ты так взъерепенилась? Тебе нужно было отдохнуть!

— Но нельзя же столько спать!

— Можно, Звездочка! Организм должен отдохнуть и подзарядиться, ничего в этом плохого нет.

— Ты, наверное, прав, — улыбнулась я, — но встать все равно придется.

— Что значит «наверное»? Милая, я вообще-то врачеватель! Кого, как не меня нужно слушать?! — наигранно возмутился Ори.

— Конечно, я буду тебя слушать, — покорно отозвалась я. — Только мой животик, увы, имеет собственное мнение. Он считает, что еда, важнее сна.

— Ну… против такого довода я бессилен! Схожу в душ и попрошу принести нам завтрак.

— А можно я первая?

— Что?

— В душ.

— Милая, ты еще слаба и…

— Даже не продолжай! Умыться я смогу!

— Я могу помочь…

— Нет, не нужно, — смутилась я. — Я сама!

Орас не ответил, только печально вздохнул.

Прихватив свои вещи я спряталась в ванной комнате и провела там, как мне кажется, немного времени. Но когда вышла, застала в палате не завтрак, а целую гору еды и уйму гостей. Оливия о чем-то говорила с бабушкой, Орас спорил со своим другом, а Диего лишь усмехался над ними, а еще здесь же суетились сестры любимого.

— Ой, Дуняша, — воскликнула одна из них и кинулась обниматься. Вторая сестренка себя ждать не заставила.

Я искренне порадовалась, что прихватила с собой в ванную футболку и легинсы, а не вышла в полотенце и с тюрбаном на голове.

— Звездочка наша, — услышала я на периферии родной голосок бабушки.

— Это не звездочка, а ЗВЕЗДА детектива, — усмехнулась моя будущая родственница.

— Не стоит преувеличивать, — я покраснела и превратилась в маленькую помидорку.

— Так, — Орас растолкал сестер и обнял меня, — расступитесь. Дышать уже нечем… Мы вообще-то завтракать собирались.

— Да-да! У нас все готово, — защебетали молодые вампирши.

Когда все расселись за небольшим столиком, и я оценила старания сестер Ораса (и оценить было что! Это был не простой завтрак, а не менее пяти самостоятельных горячих мясных блюд, омлет, тосты, пироги и булочки). Еды на отряд оборотней, не меньше…

— Кушай, — шепнул мне Орас и вручил пластиковую тарелку.

Только я потянулась за пышным омлетом, как дверь в палату с грохотом распахнулась.

— Я шел на запах! — прогремел громкий голос оборотня. — Старого служаку позвать на банкет не захотели?!

— Не бубни, — фыркнула Лив и протянула следователю тарелку.

Пришлось потесниться, чтобы вместить еще одного гостя. Но противников не было, так как все, кроме меня, буквально жаждали узнать подробности специальной операции по моему освобождению. Мне, конечно, тоже было интересно, но и кушать хотелось зверски.

Палата жужжала словно улей, пока мы со следователем заправлялись калориями. Все это время Орас обнимал меня за плечи или талию, как будто боялся выпустить из своих рук.

— Ну не томите… — нервничали барышни Кор Рид. — Рассказывайте же скорее!

— Нуууу, значит… — оборотень не собирался сдаваться без боя и нарочно тянул время, — вычислили мы предательницу…

— Как? — посыпались вопросы со всех сторон.

— Путем дедуктивного метода, конечно.

Я старалась сдержать смешок. В талант следователя я верила, но он явно пытался запутать слушателей.

— Старый клоун, — усмехнулся Диего и смилостивился над слушательницами, кратко поведав о «ловле на живца».

— Это правда, что ты не пострадал? — шепотом спросила я у любимого. Признаться честно, мне было стыдно за то, что я забыла о страшной картине, увиденной перед похищением из-за своих переживаний.

— Да! Прости, Дунечка, я не хотел тревожить тебя. Надеялся, что ты этот фарс не увидишь, — покаялся Ори и примирительно поцеловал меня.

Решив, что это мы сможем обговорить позже, я вернула свое внимание к рассказу Диего и следователя.

— Дальше было дело техники. Мелиса выдала себя с потрохами, оставалось лишь вычислить ее подельника. Мы установили слежку за вампиршей, совершенно не ожидая, что в это самое время Евдокию похищают. Кстати, как это было?

Все взгляды устремились в мою сторону. Особенно «жгли» бабулины глаза. Эх, взбучке все-таки быть.

— Я направлялась в лабораторию. Подумала, что мы ошиблись в исследованиях, и хотела провести ряд анализов. И около дверей в лабораторию меня ударили по голове. Больше ничего не помню.

— Бедная девочка, — зашептались вокруг. — Как же страшно такое пережить…

— Потом, скорее всего, Илларион один или при помощи Мелисы уложил тебя на каталку и вывез из блока. Это мое предположение… — закончил мой рассказ следователь.

— Как же так? В блоке полно народа, — взвились леди Кор Рид

— Проще простого, — вздохнула Оливия, — мы так часто видим каталки, пациентов, инвентарь и другие медицинские мелочи, что просто перестаем обращать на это внимание.

— Отличное прикрытие, — поддержал вампиршу оборотень, даже трудиться не нужно.

— А что было потом?

— Я очнулась, когда в комнате был лишь Илларион. Он рассказал мне свою историю и попытался оправдаться, — я покосилась в сторону Ораса.

Он сидел с поникшей головой и думал о чем-то своем.

— Его ведь осудят? ИХ! Их осудят? — с надеждой и легким злорадством спросила сестра Ори.

— Нет, — покачал головой, — их не осудят.

Слова оборотня вызвали женское недоумение, а после и дружный разочарованный гомон. Ругали всех, не разбирая и рода ни звания. Даже святилам перепало за нерадивых созданий. Мужчины лишь странно переглядывались и недовольно качали головой. Я же просто наблюдала за все со стороны…

— ЦЫЦ! — первым не выдержал Диего. — Чего вы раскудахтались?! — довольно резко спросил он.

Женщины замолчали и оценив «комплимент» обиделись.

— Не кого наказывать, ясно вам?! Они себя уже сами наказали!

— Как это? — нервно выдохнула я.

После слов Кор Роуса в мою память стали врываться эпизоды вчерашнего дня. Мелиса… я ведь так и не видела, что с ней произошло.

— Вампиршу пришлось устранить на месте. Первый выстрел поразил плечо, но она не спешила отступиться от своей идеи убийства. Адреналин наверное взыграл и заглушил боль. Пришлось делать второй выстрел — смертельный. Ребята не успевали иначе остановить Мелису, — тихо заговорил следователь, — не жалко мерзавку, но парням теперь объяснительными пачку бумаги исписывать. В нашей конторе убивать без суда и следствия не принято.

Я зажмурилась. Два выстрела — вот, что остановило Мел — вот, что меня спасло! Одна жизнь в счет другой… Страшно! Но и расстраиваться из-за того, что выжила именно я, не было смысла. Чего таиться, я была этому рада, как и все вокруг — все кто меня любит.

— Поделом ей, — сухо прокомментировала Оливия, и махнула рукой.

— Иллариона мы вели грамотно, без лишнего шума. Когда Дуню вытащили, он как раз возвращался к своему логову. Мы собирались его брать на месте преступления — в его лаборатории. Но он заметил отъезжающий микроавтобус и догадался о раскрытии его тайн, стал озираться по сторонам в поисках слежки, сунул руку за пазуху. Парни думали, что оружие достает, поэтому показались и взяли на мушку, предложили сдаться.

— У него было оружие? — удивилась я.

— Нет, то есть… с какой стороны посмотреть. Человек склянку достал с темной жидкость и не дожидаясь нападения выпил из нее. Секунды не прошло, как он камнем на землю упал.

Слушая оборотня, я четко представляла происходящее.

— Мои ребята подбежали к нему, бутылек выбили из рук, а Илларион этот только улыбнулся, прошептал «Варенька» и перестал дышать. Я такой счастливой улыбки у живых-то не видел…

Следователь достал из внутреннего кармана пиджака маленькую серебристую флягу и, откупорив ее, сделал глоток.

Все молчали переваривая информацию. А я инстинктивно пыталась спрятаться от нее — залезла к любимому на колени и спрятала лицо у него на груди. Слез не было… вообще эмоций не было. Скорее сознание не верило, что я участвовала в подобной передряге, прямо детективное кино с элементами триллера.

— Ну что ты, Звездочка моя, — тут же отреагировал Ори и крепко-крепко меня обнял, — все уже закончилось. Теперь все у нас будет хорошо!