Все не так, как надо

XXV

С самого приезда Элеондор и Патрик с головой ушли в переговорный процесс, добиваясь подписания соглашения на своих условиях. И они отлично сработались, к радости всего дипломатического персонала. Сим ревновал друга к Дайрану, которому не мог простить смерть Аландора. Редорта же очень серьёзно отнёсся к новому назначению и участвовал во всех совещаниях и встречах. Алиса так и не понимала, как Сим подружился с Благословенным. Всё-таки более разных эрланов надо было поискать.

Император не был готов к такой массированной атаке в первые же дни и запросил сутки на уточнения нюансов договора. Посланники решили посвятить выходной осмотру достопримечательностей столицы. Дайран не помнил прошлого визита, для остальных всё было в новинку. Пышный центр им быстро надоел. Сами эрланы строили с ещё большим размахом, и удивить их монументальной архитектурой было сложно. Они хотели посмотреть обычную жизнь Рея и отправились в тихий жилой район.

Они шли по узким улочкам, какие не встречались в их землях: в любом случае у эрланов в расчёт брались габариты драконов, даже если разрешалось приземляться только на специальных площадках. Поэтому расстояние между домами на узких улочках вызывало у гостей изумление и смех, что очень веселило и Алису. Сим громко радовался, что Редорт не надел официальную форму магистра, а главное — кирасу и плащ, мол, иначе мог бы застрять в некоторых проулках.

Эрланы свернули к крохотной площади перед маленькой имперской церквушкой. Рядом притулился низенький домик настоятеля. Ещё парочка домов с садиками тоже выходила на площадь. Тут, на окраине не ощущалось столичной суеты, веяло покоем и даже скукой. Местные жители с любопытством глазели на колоритную группу. Такое событие в их размеренных буднях случалось нечасто. Они и своего императора видели, наверное, лишь в самом сердце Рея, а уж чужеземное посольство тем более не удостаивало вниманием эту часть города.

Всё произошло очень быстро. Арбалетный выстрел, а потом почти под ноги посланникам была брошена бомба.

Взрыв прозвучать не успел. Патрик шагнул вперёд, оттолкнув закрывшего его от стрелы Сима. Вспышка, и взрыв был поглощён изнанкой пространства. Но силой волны эрлана отбросило к паперти церкви. Старенький священник, видевший случившееся, распахнул двери:

— Скорее, тут безопаснее!

Дайран подхватил на руки остолбеневшую Алису и вошёл под мрачные своды чужого храма. Свита внесла безжизненного Редорта и Ленокса, в чьей груди торчала короткая арбалетная стрела. Их опустили на пол прямо между скамьями.

С улицы доносились крики, прозвучал новый взрыв. Пахло горелым. Кто-то закрыл двери. Стало чуть тише.

Лис кинулась к брату. Камзол на его груди пропитался кровью, и ладони девушки тут же стали красными. Лицо Сима, наоборот, потеряло все краски. В сумраке церкви она едва узнавала его. Черты без вечной ехидно-лукавой улыбки казались совсем чужими, Алиса смотрела, и не верила, что это Ленокс.

Она потеряно обернулась. Дайран подошёл к ней, обнял, стараясь скрыть от её глаз распростёртые тела. Лис почувствовала такой знакомый и прежде любимый запах. Как будто и не было этих странных месяцев. Вот она на Рее, в объятиях Элеондора, храм, священник, маленькая свита… — в памяти всплыло их венчание.

Алиса слышала всё происходящее, словно сквозь толщу воды: крики, шум, бормотание имперского служителя, приказы владетеля, испуганный шёпот Андриса. Дайран прижимал девушку к себе, чувствуя, как быстро-быстро бьётся её сердце. Волна нежности захлестнула его. У Гайдора он видел весь Династический совет в полном составе! И поступит так, как ему угодно. Он вернул свои позиции в Конфедерации, и никто не сможет указывать ему.

— Элеондор, — всхлипнула Алиса, в первый раз после побега обратившись к нему по имени. — Сим, Сим… Он?

— Не смотри, не нужно…

Но Лис выскользнула из объятий Дайрана, опустилась на колени рядом с братом. Священник наклонился к ним и поднёс к губам Ленокса маленькое зеркальце. Серебристая поверхность осталась нетронутой. Старик печально покачал головой, глядя на Элеондора.

— Гайдор, мы все в твоей власти, — тихо произнёс владетель.

Андрис хлопотал над Патриком. Алиса встала, подошла к ним. Редорт лежал такой же недвижимый. Только без каких-либо внешних повреждений. Он будто превратился в мраморную статую храма. Рондорец расстегнул ворот его камзола, и Лис увидела на груди Благословенного небольшой кулон, оплетённый серебряной цепочкой. Синий кристалл постепенно темнел, медленно превращаясь в чёрный.

— Оботрите ему лицо водой. Или есть вино…

— Он же эрлан! — испугано пискнула Алиса.

— Я же не причащать его собираюсь, — спокойно ответил святой отец.

Но привести Редорта в сознание всё равно не удавалось. Он будто окаменел.

Дайран снял свою владетельскую звезду, и положил её на грудь рыцаря. Синие искры пробежали по рукам Элеодора. Сапфир померк.

— Прости меня, Благословенный, это всё, что я могу дать…

Алиса взяла Редорта за руку и вскрикнула:

— Он совсем холодный!

Дайран горестно кивнул:

— Патрик ушёл.

— Но как же… он не мог так быстро остыть!?

Никто не ответил девушке. Эрланы опустились на колени, склонив головы.

Священник с сочувствием наблюдал за горем иноверцев. Он был бессилен им помочь, лишь мог предоставить временное убежище.

Алиса смотрела на эту нереальную картину, и не могла до конца осознать происходящее: эрланы оплакивают погибших в имперском храме под едва слышный шёпот старенького церковника. Это же бред!

Снова вспышка на улице. Вопли ужаса. Сквозь витражи было плохо видно, в чём дело. Но сразу потемнело. Священник подошёл к окну, распахнул створку и в испуге прижал руки к груди. Алиса подняла глаза: небо окрасилось в багровый, а чёрные тучи метались по небосклону то закрывая солнце, то позволяя ему на мгновение показать свой страшный кроваво-красный лик. Никогда прежде ни девушка, ни старик не видели ничего подобного. Казалось, наступил обещанный конец света. Лис еле устояла на ногах, а священник тяжело опустился на скамью.

Дверь храма раскрылась, почти вылетев из проёма. На пороге стоял разгневанный Демиан. Не обращая внимания ни на кого из присутствующих, шагнул к Патрику. Из кармана достал за свисающую цепь магистерскую звезду. Она вспыхнула, будто пламя. Демиан сжал её в руках и повернулся к открытому окну:

— Я Диксандирк, — возвестил он властно. — И этот мир принадлежит мне! И правит всем воля моя. Моей силой созидает Инварр!

Камень звезды стал изумрудным.

— Моим правом судит Данрик!

Зелёный сменился серым.

— Моей доблестью побеждает Патрик! И быть ему братом моим!

Магистерский медальон стал неотличим от обычной звезды Редорта.

Демиан склонился над Патриком и бережно надел цепь ему на шею.

— Да будет так!

Кристалл, будто отражая сияние медальона, стал светлеть и заискрился глубоким синим цветом. Редорт открыл глаза. Его лицо всё ещё казалось вырезанным из мрамора, но было очевидно, что Патрик жив.

Священник в немом изумлении следил за происходящим.

«Странно, что тут всё не осыпалось», — невпопад подумала Алиса.

— Демиан? — как слабое дуновение ветра произнёс Патрик.

— Демиан?! — раздражённо передразнил второй Благословенный.

Редорт медленно встал. Одного взгляда на Сима ему хватило, чтобы гнев Демиана отразился и на его отрешённом лице. Патрик порывисто взял брата за руку:

— Ты сумеешь? Прошу.

Тот кивнул. Юноша впервые воспользовался формулой Диксандирка, как называли подобное обращение к дан`айрам в ордене, не на рыцарской церемонии. Демиан предпочитал боевую магию и мало задумывался об остальных составляющих силы. Верховный Магистр пытался внушить воспитаннику, что огонь Диксандирка предназначен не только выжигать врагов, но может быть живительным и созидательным, а также освещать истину. Но юный рыцарь не проявлял интереса к овладению светлой магией, что требовало не столько способностей, сколько прилежания. Да, порой он видел истину, но обычно непроизвольно, мало управляя этим даром. Однако сейчас Демиан почувствовал всю мощь Благословения дан`айров.

— Всем на колени, глаз не поднимать! — строго велел Редорт, передавая звезду брату

Элеондор заставил застывшую Алису преклонить колени рядом с ним. Священник, кряхтя, опустился поблизости. Остальные эрланы так и не поднимались.

Демиан снова сжал медальон.

— Гайдор, — требовательно обратился он, смотря на тёмное небо, — все эрланы в твоей власти, когда покидают мой мир. Но услышь волю мою. Этот эрлан будет Тенью моей, пока я сам не приду в твою обитель!

Звезда приобрела фиолетовый цвет. Демиан выдернул стрелу из груди Сима и закрыл рану медальоном.

— Да будет так!

Камень вспыхнул огненно-красным. Ленокс глубоко вздохнул. Священник забормотал молитву.

Демиан забрал звезду, вытер сдёрнутым с алтаря покровом и снова запихнул в карман, потом сел на ближайшую скамью и обратился к Редорту:

— Кто изгадил изнанку? Она взбесилась. Думал, Гайдор по мне соскучился…

— Взрыв. Не лез бы.

— Все мозги Ольгеру достались…

Патрик с удивлением посмотрел на брата, обычно Демиан терпеть не мог дан` айра порядка, считая его скучным и тупым.

Сим ошарашенно огляделся:

— Что за дурдом? Дайран в печали, у Лис сопли до пояса. Кого отпеваем? — Он задумчиво уставился на священника и всё ещё застывших на коленях дипломатов.

— Сим! — Алиса вцепилась в брата.

— Ну серьёзно! Чего зелёные полы тут помыть решили? А в голове абсолютная пустота.

— Это твоё нормальное состояние, — фыркнул нежданный гость.

— А малыш Демиан откуда?

— Как оживил, так и убью, — бросил Редорту Благословенный, который ненавидел, когда напоминали о его возрасте, хотя взрослеть не торопился.

Патрик махнул на обоих рукой и вышел на улицу.

— Демиан!!!

— Что опять не так? — молодой эрлан с искренним интересом осматривался в церкви.

— Светопреставление… Всё вокруг горит! Твоих рук дело?

— Так получилось. Я рассердился.

— Остыл? Приберись за собой.

— Уже бегу, — Демиан даже не пошевелился, любуясь витражами и статуями.

— И?

— Не хо-чу!

— Дикс!

— Сам и займись!

— Не упрямься!

— Буду!

Редорт вздохнул. Он смотрел на багровый горизонт.

— Приступ вредности? — посочувствовал Сим. Он брезгливо рассматривал кровь на своём камзоле. Потом по-кошачьи отряхнулся.

— Вот ведь вляпался!

— Ещё как! — согласился Патрик.

К храму спешили охрана миссии и имперская гвардия. Комендатура оттесняла толпу, чтобы дать дорогу присланным каретам. Время от времени и люди, и эрланы бросали взгляд на устрашающее небо и мечущиеся тёмные тучи. Окрестные дома и сады полыхали огнём. Единственным островком спокойствия оставалась церковь.