Все решит свадьба

Глава 1

Три окна, вдвое выше Лизы, впускают свет в просторный банкетный зал. Ламинат — коричневый, ровно такого же оттенка ручки кресел и ножки больших круглых столов. Лиза убедилась в этом, присев на корточки и приподняв тяжелую белую скатерть. Она одобрительно покивала головой. Выглядит даже нормально. Она, конечно, не ожидала разрисованных от руки ватманов на стенах, но и о вполне приемлемом стиле не думала. Все таки не столица.

Поверх белой скатерти на столах однотонное оформление: бежевые тканевые салфетки, бежевые картонные карточки с именами гостей, букет цветов в центре стола по большей части состоит из бежевой кортадерии. Пара белых роз там, пара здесь.

На третьем столе один лепесток упал с пышной головки цветка и Лиза подошла, чтобы его поднять. Она взяла в руки нежный овал и немного сжала. Мало что приятнее этого чувства. Лиза, не задумываясь, провела лепестком по щеке.

Зал минималистичный, немного пастельных тонов. В углу аккуратная зона церемонии: на бежевых панелях золотые буквы, складывающиеся в имена молодоженов. Сегодня, на этом фоне, они скажут друг другу…

— Нет, ты издеваешься?

Лиза тряхнула головой.

— Я почти закончила расставлять карточки, — спохватилась она.

— Почти? Гости будут здесь через полтора часа, — Инна подошла ближе, вырвала лепесток из пальцев и сказала, смотря Лизе в глаза, — Декор без указаний больше никогда не трогай. Слышала? Никогда.

Лиза сдержанно кивнула, а Инна пошла дальше кружить между столами и раздавать указания остальным: девочкам-координаторам, декораторам и флористкам. Она даже официантам разъясняла сервировку, хоть и те и не находились у нее в прямом подчинении.

Инна старше Лизы лет на 15, по крайней мере так она себя ставит. Рядом с ней Лиза выглядит маленькой и скукоженной. Широкие плечи и горделивая осанка чернобровой длинноволосой Инны затмит кого угодно. А уж хрупкую бледненькую, русую Лизу тем более.

Инна считается главным декоратором, но на самом деле большая часть ее работы — менеджерская. Созвониться, договориться, подписать документы. Она думает, что является второй фигурой в агентстве, но вряд ли его хозяйка, Светлана, с этим согласится.

Из-за того, что концепция свадьбы всегда на главном организаторе, у Инны есть только два момента полной власти: на монтаже и на демонтаже декора. И она берет от этих ситуаций все, что может.

— Новенькая, три минуты на то, чтобы закончить с карточками и иди к вэлком-зоне, расскажу что да как. Сегодня ты стоишь тут.

Новенькая? Лиза поставила маленькую бежевую пирамидку на тарелку, но на этот раз не очень аккуратно. Эта новенькая координатором (еще и помогайкой у декораторов!) не работала уже лет семь. Режиссером свадеб была, помощником организатора — тоже, еще младшим организатором и даже куратором довольно крупных проектов. И теперь такое пике.

Лиза подошла к столу, на который позже вынесут крошечные канапешки (твердые кусочки сыра, ветчины и овощей на острой маленькой палочке) и бокалы с шампанским (один колючий глоток).

Инна протянула:

— В общем, это зона встречи гостей, — она обошла стол и указала острым красным ногтем на пол, — Стой вот тут. Улыбайся. Тот, кто придет первым, будет стесняться-мяться, ты им объясни, что все можно брать, есть и пить.

— Извините, — этот концерт начинал злить Лизу, — Давайте не будем тратить время…

— Тратить время? — Инна медленно пошла обратно, — Я действительно его трачу. На тебя. Света сказала, что это твой первый день.

Инна снова встала интимно близко к Лизе и заглянула в глаза сверху вниз. Лиза выше вздернула подбородок и шагнула назад, не отступая, а чтобы разница в росте не давала противнице преимуществ.

— Это мой первый рабочий день в этом агентстве, и в этом городе. Но до переезда я почти десять лет занималась свадьбами и уж с вэлком-зоной как-нибудь разберусь.

Инна будто бы безразлично пожала плечами, развернулась и пошла в сторону кухни, бросив через плечо:

— Ну и бог с тобой, мне же лучше.

И это тоже было не отступление, а демонстрация презрения. Лиза уже завелась и скопившийся пар должен был выйти сейчас, чтобы не выскочить позже, при гостях. Этот урок она выучила на прошлом рабочем месте.

Лиза посмотрела по сторонам и увидела, что их коротким диалогом заинтересовались все сотрудники в радиусе пяти метров. Они смотрели на стоявшую у стола колом Лизу и плавно покачивающую бедрами Инну. Все к одному. Лиза крикнула в спину противнице:

— Но если ты сомневаешься в моей компетентности, я попрошу Светлану разъяснить мой опыт работы, — Инна остановилась и слегка повернула голову, — Ту Светлану, что наняла меня и, насколько я знаю, является твоей начальницей.

Инна только хмыкнула, но ушла теперь уже не расслабленным вальяжным шагом, а быстрыми перебежками, поправляя на ходу тарелки и пушистые ветки цветов.

Лиза победно, с легкой улыбкой, осмотрела зал. Теперь на нее смотрели вообще все: бледные официантки в коричневых блузках и юбках, координаторы, отвлеченные от карты рассадки гостей, флористка за работой, с пушистой веткой в зубах и китайскими палочками в волосах вместо заколок, тощий парень-декоратор, таскающий коробки с реквизитом для артистов. И никто из них не улыбался.

Сложно сказать, что кроется за незнакомыми лицами, но Лиза запаниковала и сочла, что там сидит неодобрение.

Оставшийся час она провела за мелкой помощью двум другим координаторам и немного расслабилась. Все внутри меняется, когда приходит время самой свадьбы. Сегодняшние молодожены расписались без гостей, еще в будний день. Просто бумажки. А на этом банкете они произнесут клятвы и обменяются кольцами на глазах у почти 30-ти близких и друзей. Вот что для них важно.

Светлана приехала в зал вместе с парой, три часа до этого были заняты фотосессией. У невесты немного растрепалась прическа и пора было обновить помаду. Она повела молоденькую девушку, семенящую в платье-рыбке, придерживая подол, к зеркалу напротив туалета.

Светлана — мамочка. Так ее видела Лиза. Взрослая, крупная, мягкая, теплая, с копной рыжих волос, накрученных на большие бигуди. От нее даже пахнет не резкими духами, как от Инны, а чем-то сдобным.

Приведя всех в порядок и проверив готовность будущих этапов, Светлана подошла к Лизе. Гости разобрали канапешки и разбились на группки, официанты уносили металлические подносы. Лиза пересматривала список гостей, чтобы убедиться, что все дошли.

— Ну как у тебя дела? — Светлана улыбнулась мягко.

— Отлично, — а вот Лиза улыбнулась натянуто, — Многообещающее начало. Красивый проект, — она обвела зал рукой, — Такой… бежевый.

Светлана несколько секунд молчала, потом сказала:

— Это только потому, что здесь нужна твоя помощь.

Действительно, мамочка. Идеально чует вранье. Последние бокалы с шампанским разобрали и пора было приступать к своим задачам.

— Обещаю, придешь во вторник, я дам тебе работу организатора. — Светлана уже пошла задом в сторону молодоженов, — Что там с гостями?

Лиза крикнула: «Все на месте, можем начинать» и пошла на свою позицию слева от бежевых панелей с надписью «Марина и Кирилл».

Когда все важные слова были сказаны, окропленные слезами трогательные танцы сняты на несколько камер. Когда курицу съели и шампанское выпили, в пустом зале несколько уставших людей собирали тарелки, разбирали цветы и снимали текстиль. К Лизе подошла белокурая Машенька, студентка техникума и координатор-первогодка. Она протянула бокал:

— Красное всегда остается, — и тут же осеклась, — Ну, ты, наверное, и сама замечала. Опыт, все такое.

Лиза приняла бокал и вздохнула.

— Я звучала как стервозина?

— Немного. Но, если честно, каждая хочет побыть стервозиной перед Иннкой.

Лиза улыбнулась. Девушки слегка чокнулись бокалами, пригубили кислое вино и начали в четыре руки складывать плотные скатерти. Лиза сказала:

— Я не хочу, чтобы все думали, что я какая-то высокомерная или что считаю работу коора недостойной своего величества…

— Просто тебя выбесили. Я понимаю. — Маша, бросив скатерть в мешок, сделала еще один глоток вина и потянулась за следующей, — Скажу прямо, не все это понимают. Но я — да.

Лиза встряхнула напряженные руки, взяла бокал и приподняла его в знак молчаливого тоста и благодарности.

Еще пара часов и декор был убран, початые бутылки алкоголя поделены между сотрудниками и Лиза села в такси.

Майские ночи, даже после жаркого дня, еще прохладные. Но проведя десять часов в зале, приятно подставить лицо в открытое окно, к весеннему ветру и глубоко подышать.

Машина остановилась у панельной пятиэтажки. Арендодатель сказал, что сдает эту двушку так дешево потому что она все таки не в центре стоит, а только рядом с ним. Лиза сначала посчитала это шуткой. Рынок, считавшийся центром города, видно с балкона. Наверняка можно крикнуть и узнать у продавщицы с крайней точки, почем вон те носки с милой пандой.

Целая квартира за деньги, на которые в Большом городе Лиза могла снять только комнату в коммуналке. В спальне хорошая большая кровать и глубокий шкаф. В зале, пусть и при стареньком телевизоре, добротный диван. Не бабушкин ремонт, а чистенький, хоть и сделанный лет пять назад, еврик.

Лиза открыла дверь, стянула туфли и прошла со звенящим пакетом на кухню. Достала первую попавшуюся бутылку и сразу пошла на балкон, стараясь не смотреть по сторонам.

Хорошая, красивая, большая, холодная и абсолютно пустая квартира.

Лиза накинула флисовую кофту и села на стул в углу балкона. Поджала ноги, глотнула вина с горла. Красное, кислое. Она потянулась за пачкой сигарет, скучающей у окна рядом с полупустой пепельницей. Лиза не курит, просто бывают плохие дни. Такие, как сегодня. Девушка затянулась, снова глотнула вина и зашла в Инстаграм.

Одно нажатие на значок поиска и последние запросы уже здесь: сначала ее страничка, потом его. Лиза проверила обе. Новых публикаций нет.

По абсолютно мазохистской привычке Лиза стала нажимать на фотографии месячной давности, на фотографии с их свадьбы.

У нее шикарное расшитое стеклярусом по лифу платье. Только ему так идет классический костюм с жилеткой. А вот лавина выкрашенных синим хризантем стекает со столов, имитируя море. Они познакомились на море и под шум прибоя, через год, он сделал ей предложение.

Лиза сама придумала эту фишку с синими цветами. Она знает каждую деталь каждого снимка и рассматривает свадебные фотографии влюбленной пары не для портфолио, не для вдохновения и будущей работы. Лиза раз за разом заходит на странички во всех соцсетях, чтобы узнать, не развелись ли они.

Глава 2

Если бы природа и погода синхронизировались с душевным состоянием Лизы, весна бы выдалась жуткой для всех жителей Дальнего Востока. Сейчас, пока Лиза лежит в кровати и смотрит в просвет между шторами, ветер должен гнать по улицам мусор, тепло должно отступить, а у окна обязаны кружиться хотя бы тысячи раздражающих беспрерывно монотонно жужжащих мух.

Но жизнь так не работает и Лиза видит двух птичек-овсянок, прыгающих друг перед другом. Солнце умудряется через щель заливать всю комнату и даже потихоньку нагревает воздух.

Самец овсянки, телом и хвостом похожий на воробья, запевает свое «зинь-зинь» во всю ярко-желтую грудку. Тусклая самочка сначала отпрыгивает, но на тридцатом «зинь» крутит хвостом уже в сторону самца. На сотом «зинь» Лиза раздраженно встает с постели.

Это не первое Лизино «начало новой жизни». Не пятое и даже не десятое. С тех пор, как она перестала видеть в мальчишках партнеров по играм и почувствовала влюбленность к Коле Аистову, этих начинаний было очень много. Лет с тринадцати и по сегодняшний день, это сколько? Почти пятнадцать лет. Пятнадцать лет очарований и разочарований.

На первом курсе, когда Слава ушел к более организованной девушке, Лиза неделю плакала в кружку с дешевым красным вином из пакета, а потом купила самоучитель по итальянскому и начала «новую жизнь» с изучения нового языка.

Последнюю, самую агрессивную ссору с Сашей видела вся общага и не прекращала ее обсуждать. Эту «новую жизнь» Лиза начала сняв комнату у милейшей бабули и закончив период бурной общажной жизни за год до выпуска из университета.

Через год после него была «новая жизнь» с новым подходом к своему здоровью: правильное питание, спортзал и ни минутки свободного времени для мыслей об изменившем ей Ване.

Так или иначе, но новая жизнь всегда начиналась. Слезы, грустные фильмы, переизбыток сладкого и алкоголя, а потом — щелчок. Тумблер переключался и опустошенное пространство в груди было готово снова заполниться.

Даже когда Коля Аистов стал провожать домой девочку из параллельного класса, Лиза поплакала, а потом придумала увлечься чтением детективов и уже через пять книг серии «Черный котенок» была готова снова доверять миру.

Сейчас все детали новой жизни на месте: переезд, новая работа, незнакомые люди вокруг, краски, кисти и «Большая книга акварельных техник для начинающих» на столе. А щелчок не происходит. Как бы овсянки не пели, как бы сирень не пахла, а радоваться жизни у Лизы не получалось.

Она натянула джинсы и накинула плотную клетчатую рубашку на черную футболку, собрала волосы в хвост, надела кеды и с силой захлопнула голосящую форточку.

До новой работы Лизе идти не больше десяти минут. Мимо рынка, через площадь Ленина и в первый двор за кинотеатром. Несколько квартир на первом этаже переделали и сдавали как офисы.

Постоянных сотрудников у «Вашего дня» даже много для свадеб в таком маленьком городе. Инна, Света, Маша, второй координатор — Лера, декоратор — Стас и флористка, тонкая девушка с красивым именем Анаит. В небольшой белой комнате, с фиолетовыми диванами и стеклянным столом они все вместе собираются редко. Это место для встречи организатора с парами. Свои столы вообще есть только у Инны и Светы. И даже у последней стол только для постоянно меняющихся девочек, помогающих ей с соцсетями.

Но своеобразная прелесть работы в свадебном бизнесе позволяет на этот счет не заморачиваться и просто работать из… машины.

— После планерки поеду за тачкой в Старый город. Вечером могу уже что-то сделать, если это необходимо, — Лиза навела кофе за крошечным столиком в углу, притворяющимся кухней, и пошла к вычурному дивану.

Лиза не переносила все оттенки розового, фиолетового и голубого в оформлении свадебных агентств. Пару итак окружается только эта сладко-ванильная гамма: от магазинов с платьями до картинок на Пинтересте. Агентство должно быть серьезным местом, считала она.

— Физическая работа над твоим проектом начинается завтра.

Света повернула к Лизе планшет с открытым файлом концепта будущей свадьбы. Она сказала:

— Бюджет почти не ограничен, папа жениха из местных бизнесменов. А значит и накосячить нельзя. Я сказала, что ими будет заниматься организатор из Большого года и глазоньки загорелись.

Лиза наклонилась к планшету. Напротив основных вопросов, про желаемый цвет и примеры красивых картинок из интернета, белели пропуски.

— Совсем ничего? Или хоть что-то сказали на встрече?

— Все по классике: капризы, хочу то, не знаю что. Пока думают отталкиваться от выбранного платья. Примерка у невесты завтра.

Лиза записала название и адрес салона, убедилась, что ей на почту пришли все, пусть и малочисленные, документы по паре. Она еще раз посмотрела на дату свадьбы: успеваем, 16 июля.

Все два часа разговоров, обсуждений будущих проектов и просто трепа о жизни, Инна не обращала внимания на Лизу. Ровно никакого. На выходе из офиса Лиза остановилась и погрузилась в море накопившихся уведомлений и сообщений. Продефилировав мимо, Инна бросила:

— Если не найдете платье в «Мендельсоне», идите в «Шарм» на Кировской, там в этом году отличные завозы. Но тогда о банкете в «Радуге» даже не мечтай, Ира с Колясиком недавно развелись.

Лиза подняла глаза от экрана и тупо уставилась на Инну. Улыбка той не сравнилась бы и с Чеширской. Довольная, сладкая.

Инна слегка помахала пальчиками и пошла к своей машине. Мимо пробежала Света, Лиза крикнула:

— Стойте! Мне надо спросить!

— Запиши голосом, а. Не минутки, итак долго просидели.

Света хлопнула дверью своей машины. К счастью, сбоку подошел Стас.

— Ничего не поняла?

Лиза приземлилась на низкий заборчик у подъезда. Она водила глазами из стороны в сторону, будто разыскивая что-то под ногами. И это что-то через пару секунд нашлось. Лиза вскочила:

— Ира держит салон, а Колясик — ресторан. Они развелись и если невеста выберет платье из «Шарма», то «Радугу» лучше исключить из списка площадок.

— Исключить? Вам ее даже не дадут! Но ты правильно мыслишь. Вот только это Колясик торгует платьями, а не Ира. Гендерными стереотипами балуешься?

Лиза захихикала бы (такая шутка и от парня-декоратора), если бы не была возмущена подобным ведением бизнеса. Вот бы она еще не разбиралась в личной жизни чужих людей, просто выбирая платье и банкетный зал. Это и есть «особенности маленького города», о которых ее предупреждала Света на собеседовании? Хотя, личная жизнь чужих людей — это вообще-то и есть ее работа. Лиза не успела додумать эту мысль, Стас сказал:

— Так тебе в Старый город? Могу отвезти, по пути расскажу какие еще родственные связи, тайные романы и непримиримую вражду нужно учитывать организуя свадьбы.

Лиза выдохнула, украдкой посмотрелась в погашенный экран смартфона, пригладила выбившиеся из хвоста пряди и только потом пошла за Стасом к серой Хонде.

— Такие тонкости знают все, кроме меня?

— Нет, я просто не люблю работать в наушниках, как Анаит, и все слушаю.

Лиза присматривалась к Стасу, но как будто по привычке. Или даже ощущаемой глубоко внутри необходимости.

Парней в свадебной индустрии не так уж много. Да, есть диджеи и ведущие, но они скорее в отдалении — в развлечениях в целом, а не в свадьбах в частности.

Да, они приобнимают за талии официанток, флиртуют с девочками-координаторами, а иногда кажется, что они и вовсе пристают к гостям праздника. Но в конце рабочей смены все выглядят одинаково уставшими обычными людьми.

А вот фотографы и видеографы стоят в стороне. Тусуются сами по себе, уезжают раньше окончания банкета. У Лизы ни разу так и не получилось завести диалог с человеком, чье лицо вечно спрятано за черной увесистой камерой. Но она знала как минимум шесть пар, где мужчина или женщина — ведущий.

Декоратор — это что-то новенькое.

Стас и Лиза сели в машину, пристегнулись, Лиза сказала нужный адрес.

— Дерьмовый райончик, — прокомментировал Стас, — Уверена, что тебе нужна тачка оттуда? Ты ее покупаешь или как?

— Одалживаю, — Лиза, через лобовое стекло, ловила взглядом прохожих: пара школьниц, только не злись, женщина с соломенной сумкой, пусть лицо остается непроницаемым, приличный на вид мужик собирает пустые бутылки, успокоилась. И продолжила:

— Это дом моей мамы.

Стас на добрых полминуты онемел, но когда способность говорить вернулась, он выдохнул:

— Ты местная? — еще пара секунд раздумий и рассматривая своих прохожих через лобовое стекло Стас тянет, — Так вот почему ты вся такая мрачная, серьезная и загадочная. Ты сюда не переехала. Ты сюда вернулась. И каков срок?

— Десять лет.

Стас присвистнул и завел машину. Лиза сменила тему и через несколько минут нервозности не осталось. Она не стала объяснять, что вернулась в родной город не по своему желанию, что ей пришлось.

Глава 3

Между несколькими невысокими, но упитанными холмами, с самого начала освоения Дальнего Востока лежали два поселения. Холмы по весне становились лиловыми от багульника, река петляла от одного к другому. Красота! И спорить никто не будет.

Казалось, поселения росли одинаково быстро, а так как стояли близко, скоро слились в одно. В какой-то момент строительство новостроек в одном из районов стало удобнее и выгоднее для администрации, чем в другом. Так поселение с тремя пятиэтажками стало Новым городом. а все остальное — Старым.

Старый город немного отстал, но все равно не прекращал наполняться новорожденными жителями, магазинами обоев и стройматериалов, шиномонтажками, алкомаркетами, гаражными кооперативами. Новый город же рос за счет школ, больниц, детских садов, кафе, парочки торговых центров и первого в районе магазина самообслуживания (который через несколько лет перестроили в первый гипермаркет).

Юридически, и Старый, и Новый — это все один хороший тихий чистенький город на 50 тысяч человек. Фактически — Лиза училась в школе с туалетом на улице и единственным турником на всю спортплощадку, летом играла на поле за домом, бросая с пацанами металлические «звездочки» в землю, а выпускной отмечала в столовой уже через час, после закончившихся там поминок. Родители учеников подарили официантам по бутылке за то, что те так быстро убрались, пересервировали столы и проветрили зальчик.

Преодолев железнодорожный переезд, еще одно напоминание о былом разделении, Лизе показалось, что небо стало серее и солнце потускнело. Стас как будто этого не замечал. На нем были крупные коричневые солнечные очки, а с волосами соломенного цвета играл ветерок из открытого окна. Он беспрерывно шутил и не давал беседе сдуться хоть на секунду. Лиза так и не поняла, он настолько в себе уверен или настолько нервничает.

— Так мы едем к твоему отчему дому? Ты теперь здесь живешь?

Лиза смотрела на это «здесь», проплывающее мимо ее окна. Она сказала:

— Я снимаю квартиру в центре. Ладно, рядом с центром, но… — В этот момент они проезжали гаражи, и это были Лизины гаражи. Она не видела их десять лет. Накатила ностальгия, Лиза немного помедлила и продолжила, — Но «отчего дома» давно нет. Единственную квартиру суд отобрал за долги маминого четвертого мужа, который сбежал, собственно, эти долги и набрав.

Стас продолжил шутить и подмигнул:

— Предполагаю, что это не твой отец.

Лиза указала пальцем на Стаса:

— Правильно мыслишь, мой отец умер еще в 90-ых, когда мне и года не было.

Стас закивал головой, будто понимает и разделяет ее жизненный опыт:

— Знаю-знаю, у многих тогда отцов то за одно, то за другое… Или сами.

Лиза посмотрела на себя в слабенькое оконное отражение. Драматичная молодая женщина с небанальным прошлым. Сделав голос как можно ниже она произнесла:

— Ты несколько романтизируешь смерть моего отца. Он просто вышел утром покурить у подъезда, открыл дверь и упал. Тромб оторвался. Вот как бы и все… Такая бесславная смерть. Мама думала, он там третью сигарету уже смолит, а он лежит, входную дверь подпирает. На улице февраль, соседке с первого этажа дуть стало, ну она и вышла посмотреть почему это дверь не закрыта…

— А вот и нужный поворот! — Стас даже вскричал от радости, — Приехали, да? Тебе сюда? Ну, был рад поболтать.

Лиза вышла из машины у деревянного двухэтажного барака. Ошиблась. Нужно было бессмысленно хихикать на все реплики. Она посмотрела на отъезжающего коллегу. Худые, но жилистые руки вцепились в руль. Пальцы длинные, как у пианиста. Стас поднял их в знак прощания и вдавил педаль газа.

Лиза подумала, что он хорошенький. Вежливый, интеллигентный, современный. Может быть он и станет ее «тумблером»? Тем, кто поможет отщелкнуть старое и предаться новому?

Брезгливо открывая покосившуюся дверь первого из двух подъездов, Лиза решила, что впредь будет внимательнее следить за своим внешним видом и рассказываемыми историями. А эту встречу она точно провалила.

— Другие мамы приготовили бы любимое блюдо своей доченьки.

— Другие доченьки уже приезжали бы с мужем и детишками.

Лиза притянула руки к лицу, изображая милого кота из мультфильма.

— У-о-о-о, мамуля, неужели хочешь понянчиться с вну-у-ками?

Марина выдохнула красный Русский стиль в форточку и пробурчала:

— Ладно, ты победила, засранка, — они обе рассмеялись, — Да, я не очень порядочная мать. Но Леша сам эту рыбу ловил, — Марина помахала рукой избавляясь от последних облачков дыма, — Вон, в ванную загляни. Мы ее еще месяц жрать будем.

Лиза поводила было ложкой в рыбном супе в поисках картошки, но мама забрала тарелку и начала орудовать шумовкой.

— И как у вас дела? — спросила Лиза.

— Нормально. Нормально. Он мужик хороший, порядочный. Бывшая жена у него пришибленная, правда, но это мелочи, жить не мешает.

Она вернула дочери тарелку, полную суповых овощей, без рыбы и бульона.

На самом деле Лизу не расстраивало, что мама приготовила единственное блюдо, которое она не переносила. Лиза над такими поступками Марины всегда подшучивала и не больше. Даже в самые тяжелые школьные Лизины годы они были скорее в дружеских, чем в родственных отношениях.

Когда другие девочки-подростки скрывали от родителей переписки с мальчиками, спорили насчет яркости макияжа или тайком пили пиво в подъездах, Лиза советовалась с мамой о том, что ответить парню, делила одну косметичку на двоих и проводила вечера с подругами на их кухне.

Марина говорила: «Лучше дома, чем по подворотням» и даже сама могла сходить девочкам за нормальным легким вином.

В то же время, когда другие девочки, в любом возрасте, учились у мамы пересаживать цветы, а у папы — кататься на коньках, когда занимались с репетитором под строгим надзором и когда спорили из-за будущей профессии, в это время Лиза сама готовила себе ужины, потому что мама была на свидании с новым потенциальным мужем или утешала ее пьяную и заплаканную, потому что та нарвалась на очередного мерзавца.

Квартира, в которую Лиза приехала, не была ее домом. Стасу она рассказала самую верхушку огромного смертоносного айсберга, который разбил их с матерью дружбу одним касанием. Там под водой еще такая льдина!

Интересно, что Лиза была уверена, будто не обижается на мать ровно до этого момента, пока не переступила порог покосившейся двушки в вонючем бараке на краю города. Здесь живет ее очередной мужчина, но Лиза здесь никогда и не была. Квартиру, в которой Лиза научилась ходить, готовила уроки допоздна, из которой выбегала на гулянки с друзьями и в которую приходила поздними вечерами, просто забрали. Как пальцами щелкнуть. Раз и нет. Вы были в браке, его долги — это и ваши долги, какое у вас есть имущество, нет больше у вас такого имущества.

Это случилось пять лет назад. Ноябрь, свадеб почти нет, Лиза уже не обременена учебой, но все равно не приехала даже на суд. Она не знает как мама жила в этот период жизни, потому что просто перестала ей звонить. А Марине было стыдно звонить первой.

Спустя время общение вернулось само собой. Одно-другое поздравление с праздником, картинка в Вотсапе, смешное видео. И вот они снова рассказывают друг другу «как дела», но уже менее лично, больше про погоду и повседневное. После всего пережитого еще страннее сидеть тут, есть гущу от рыбного супа и просто болтать ни о чем.

Лиза встала и прошлась по квартире. Марина не без труда пошла за дочерью. За последние годы мама сильно постарела. Выглядит старше своих 50-ти.

— Как твоя новая работа, — спросила она просто, чтобы заполнить повисшую неловкость.

— Нормальная, но ничего особенного. Если это действительно самое лучшее агентство в городе, как все говорят, то у меня для местных парочек плохие новости.

Лиза взяла в руки рамку со своей фотографией. Четвертый класс, Новогодняя елка в школе. Лиза в перешитом платье Марины, золотом и блестящем, из парчи. Лучшее, что было тогда у матери. Сама Марина стоит рядом, в широких серых брюках и розовой трикотажной кофте. Рабочая одежда. Лиза попыталась припомнить маму в тот период жизни хоть в чем-то другом и не смогла. Она тогда работала бухгалтером на маслозаводе, Лиза сидела за уголком ее стола каждый день после школы. И неизменно розово-серая мама рядом. К горлу почти подступила нежность, но ее сшиб прилив желчи. Лиза показала маме фото:

— Хорошее, было время, да? — та улыбнулась, — Между Колей и Васей? Или Вася был после Гриши? Не помню уже.

Марина отвернулась:

— И я не помню.

Воздух сгущался. Между этой и последней встречей прошло слишком много лет. Марина приезжала к дочери пару раз во время учебы и, может, Лиза и хотела бы вернуться после окончания университета, но уже было некуда.

Чем дольше мать и дочь находились в одной комнате, тем тише и натужнее звучали старые шуточки, сарказм и ирония тяжелели и оседали. Теперь в воздухе, на уровне глаз и ртов, оставались лишь обиды и невысказанные претензии.

Почти месяц назад Лиза с вокзала сразу заехала в заранее арендованную квартиру. Сегодня она впервые приехала к матери и только потому, что ей нужна машина. Только из-за крайней необходимости.

— Ладно, знаешь, может про машину? У меня еще мелкой работы сегодня вагон. Отправить файлы, поискать референсы…

— Да-да, конечно. Вон, пошли к окну в спальне.

Марина взяла в прихожей ключи и повела дочь к нужному окну.

— Вон тот Фит видишь?

— Бледно, блин, розовый?!

— Ага.

— Мама, ты серьезно? — у Лизы закружилась голова. Большей позорной банальности, чем свадебный организатор на маленькой розовой машинке и придумать было нельзя.

— А я что сделаю? Ты спросила, есть ли варианты по машине, так вот он — вариант.

Лиза вдохнула-выдохнула и взяла ключи. Деваться некуда, ей просто необходима машина. По пути к входной двери она спросила:

— Чья хоть тачка-то?

— Так Лешкиной бывшей жены. Но все нормально, он сам сказал тебе ее дать. Страховка в бардачке, ты в нее вписана.

— Мама, ты хочешь сказать, что даешь мне машину той бывшей жены твоего нового мужчины, которая пришибленная и не дает вам жить?

Марина махнула рукой:

— Ну прям не дает, ты брось, я наоборот сказала, жить можно.

Лиза была готова взвыть. Она оперлась головой о дверной косяк и с минуту думала.

— Ладно. Я беру ее пока не найду другую. Верну как можно скорее, — Лиза немного замялась, — Спасибо. Тебе. И Леше тоже передай.

Марина коротко кивнула и дочь вышла в подъезд. Без объятий. Вообще-то за все полчаса встречи они друг к другу ни разу и не прикоснулись.

Лиза обошла барак. Фит, пусть и бледный, но все же розовый, торчал среди черно-серо-белых машин как внезапно выросший пион среди камней и засухи. Она села, подкорректировала сидение. Осмотрелась.

Неплохо. Конечно, не так хорошо как в …

Лиза буквально постучала себя по голове. К мыслям о прошлой жизни возвращаться она не хотела. Только не сейчас, еще не время. Сначала нужно успокоиться, обжиться.

Лиза решилась отвлечься тем, что всегда поглощало ее полностью. Она открыла заметку на телефоне и стала вписывать узнанную сегодня информацию в нужные столбики.

Салоны: Love, Невеста, Шарм, Мендельсон…

Банкетные залы: Малина, Остров, Радуга, У Вани, Русская печка…

Ткани. Звук. База музыкантов. Фотографы по ценам и навыкам.

С цветами ничего не ясно. Их заказывает у поставщика Инна, но выбирает (и цветы, и даже нового поставщика, если прошлый в чем-то провинится) Анаит, с которой Лиза и словом не перебросилась на планерке. Стас сказал, что Анаит только с виду тихая. С ней надо дружить. Лиза постучала ноготком по экрану смартфона, обдумывая дальнейшие действия. Но вместо гениального решения она почувствовала голод. Свернула заметки, убрала смартфон на подставку и поехала домой.

Крошечные ростки вдохновения и воодушевления гнулись под нависшим страхом и неуверенностью. В голове стучало: слишком рано, время неудачное, ты новенькая в городе и зря суешься в это дело. Но раз эта заметка регулярно пополняется мыслями, идеями, а теперь и конкретными названиями, именами, значит желание открыть свое свадебное агентство сильнее.

Глава 4

Лиза проснулась от звука дробящего асфальт перфоратора. Каждый. Звук. Бьет. В голову. Раз-дра-жа-ю-ще!

Она откинула тонкое одеяло и села, спустив ноги с кровати. Холодный пол. Темная комната. Открыла плотные шторы, запустив свет. Он быстро, как виртуозный пианист, перебирающий клавиши пальцами, пробежался по пустым стенам, столу, за которым никто никогда не сидит и тяжелому шкафу, с вещами, в которых кроме работы некуда идти. Свет лег на холодную половину кровати.

Лиза, в растянутой футболке и трусиках, пошаркала к кухне, поставила чайник и упала на стул, проверять обновления в социальных сетях.

Плюсы одинокой жизни: одеваешься как удобно и делаешь, что хочется. Примерно каждого второго Лизиного парня бесила ее привычка вжиматься в экран сразу после пробуждения. Каждый третий — дарил тонкие черные сорочки, намекая на смену спального гардероба. Из раза в раз Лиза пряталась в туалете или ванной, будто листать Инстаграм — преступление. Снова и снова пыталась уснуть на скользкой задирающейся тряпочке. Ничего не выходило.

Утро — часть романтики в отношениях, которая Лизе никак не давалась, как бы она не пыталась себя заставить себя быть нежной, изящной и сексуальной в любое время суток.

Перфоратор не прекращал работу и завтрак пришлось запить таблеткой от головной боли. Лиза встала перед зеркалом в ванной и помассировала виски. Только не сегодня. Сегодня примерка на первой свадьбе, которую ей доверила Света.

Сегодня Лиза как гимнастка под куполом цирка: на нее направлены лучи прожекторов, зрители смотрят пристально и обязательно есть тот, кто в тайне надеется, что она оступится и упадет.

Лиза покрыла лицо толстым слоем маски из голубой глины и вернулась на кухню, села изучать пару. Лиза так уже давно не делала, в потоке множества свадеб она строила мнение о ребятах на первой встрече и никого не гуглила заранее. Все-таки соцсети редко показывают людей настоящими.

Она прокрутила стену Кости Вконтакте, пролистала закрепленные сториз Иры в Инстаграме. Ничего необычного. Милая пара, много совместных фото и интересного досуга: прогулки на лошадях и гидроциклы летом, баня и тюбинг зимой. Тайланд из путешествий. Неплохой интерьер на фото из загородного дома родителей невесты.

Большой властный папа выдает замуж единственную красавицу-дочку. Не банальность, а классика.

Переживать не из-за чего. Лиза знает, что предложить. Но перфоратор долбит, маска стягивает кожу как-то слишком сильно, пятый бутерброд не утоляет голод, а только лишь надувает живот. Через час Лиза выходит из дома опухшей, уставшей и злой.

По пути к салону, туман в голове немного рассеивается. Подъехав, Лиза проверяет макияж (на светлом личике лежит немного пудры, два взмаха тушью и капля розового блеска для губ) и разглаживает по телу костюм (трикотажные бордовые брюки и белая блуза). Готова.

В «Мендельсоне» пугающе тихо, невероятно высокая молодая девушка встречает Лизу и басит:

— Примерка на 12?

— Примерка на 12, — чтобы ответить, смотря девушке в лицо, Лизе приходится задирать голову до боли в затылке.

— Может мне что-то заранее выложить?

Лиза осмотрелась. Салон небольшой, обставленный как и большинство таких же: белый диван, кремовые стулья, небольшой подиум и освещение, ведущее все взгляды на примерочную. Три больших зеркала составлены на манер советского трельяжа. Лиза уговаривала себя не волноваться, но все равно, высоченной консультантке она ответила:

— Пок-кажите… Гхм-хм, — затем слегка откашлялась и постаралась взять себя в руки, — Покажите пять моделей. Ту, что выбирает большинство ваших невест, самую необычную, с максимально пышной юбкой, что-то из струящейся по телу классики и самое дорогое платье.

Девушка закатила глаза и пошла в глубь салона. Лиза присела на краешек стула и ждала. Секунды с упорством утреннего перфоратора втыкались в паркет. Шестьдесят дырок — минута. Долгая нервная минута.

Невеста влетела в салон первой, впустив в кондиционированное помещение полуденный жар. За ней бежали мамы, за мамами — толпа девушек. Человек десять, не меньше, забились в тесный салон и шумели. Невеста тут же по-дружески обняла Лизу:

— Господи боже, вы такая хорошенькая! Простите, пожалуйста, мы опоздали.

— Пока вы все соберетесь! — говорит одна из мам.

— Так мы же только вас ждали, Нин Алексеевна, — отвечает невеста.

Все смеются, рассаживаются, Лиза инстинктивно улыбается и хихикает даже не слыша шутки. И тут откуда-то с дальнего ряда крик:

— Твою налево, Сазонова!

Улыбка спала с Лизиного лица и тут же сменилась удивлением.

— Что…Оля? Оля Леничкина?

Девушки подошли ближе друг к другу и прекратили удивленно восклицать. Секунду помолчав они просто крепко обнялись.

Нельзя сказать, что Оля и Лиза дружили в школе. Это будет преуменьшением.

Лиза весь десятый и одиннадцатый классы покупала в ларьке сигареты, говоря продавщице, что это для мамы, а на самом деле отдавала Оле. Продавщица думала, что Лиза врет конечно же, берет для себя, но все равно продавала. Лизу не волновала ее репутация, она помогала сохранить Олину.

Оля же, в девятом классе, пошла вместе с Лизой в косметологический кабинет и проколола пупок «за компанию», чтобы той не было так страшно. Сережку она сняла даже не дождавшись заживления.

Было все: обиды из-за мальчиков, снятые на телефон клипы в стиле «Ранеток», мечты о дружбе до старости. Были и десять лет без встреч, с редким и стремительно угасающим общением. Теперь Оля смотрит на Лизу, как на инопланетянку.

— Ты что вообще здесь делаешь?

— Свадьбу! А ты?

Оля вытянула из толпы не менее удивленную невесту.

— Знакомься, моя троюродная сестра — Ирочка.

Лизе хотелось вскричать «Что-о-о? Это вообще как? Ну судьба! Ну дела!», но она посмотрела по сторонам. Вся многочисленная поддержка невесты улыбалась, все были счастливы и расслаблены. Лучшего момента для начала примерки не придумаешь, а все причитания подождут. Будто по старой привычке, Оля все поняла без слов и поддержала подругу.

— Ну, Ира, теперь у тебя точно будет шикарная свадьба. Ты в супер-надежных руках!

Все заулюлюкали и Лиза стала показывать платья так, будто ее салон. Если кто-то выражал сомнение, пусть даже намеком, Оля сердито шикала. А Лиза водила невесту от платья к платью, говорила: очень красиво, но как у всех. Невеста кивала головой: точно, на каждой второй фотке платья с такой спинкой. Лиза прощупывала грань экспериментов и бюджета, показывала основные типы платьев и рассказывала о тканях.

Консультантка салона грустно сидела в углу, на самом маленьком стульчике, неловко сложив свои длинные ноги.

Примерив несколько платьев, но не получив одобрение невесты, Лиза почувствовала приближение кульминации примерки. Она завела Иру за ширму и сказала:

— Закрой глаза. Закрой и сосредоточься на своих ощущениях. Что ты хочешь испытывать, надев платье мечты? Кем и какой ты хочешь быть? По-настоящему, слышишь?

Ира закрыла глаза. Через секунду широко улыбнулась, но все еще молчала.

— О! Что пришло в голову? Говори!

Ира открыла глаза.

— Блин, на самом деле мне не хочется всей этой королевской красоты и пышности… Хочу легкости. Хочу как в отпуске, — она взяла в руки воображаемый подол и стала слегка пританцовывать, покачивая бедрами, — Ну, понимаешь…

— Так. Легкость, подвижность. Игривость? Тонкие ткани. Чистое лето. Сейчас!

Лиза побежала к консультантке и та даже заулыбалась от наконец-то появившейся работы. Вместе они двигали тяжелые кофры и вынесли нужный, легкий.

Невеста в этот же день купила тонкое платье в пол с глубоким разрезом по бедру и широкими рукавами три четверти. Лиза смотрела на Иру в нем и перебирала в голове фотографии с ее таиландского отдыха, которые смотрела утром. Сказала:

— К этому платью, в руке должен быть цветной коктейль.

У невесты загорелись глаза.

— Точно! И цветы — не розы банальные, а какие-то тропические.

Лиза молниеносными движениями пальцев набивала идеи в заметку, проговаривая часть из них вслух:

— На полиграфии глянцевые листья монстеры. В декоре половину таких листьев выкрасить в золото. Никаких фламинго!

У Иры в уголках глаз собрались слезы. Она держала в руках платье только что обретенной мечты и осязаемые планы самой настоящей свадьбы с любимым мужчиной.

С Лизой они расстались, обнимаясь крепко и тесно, мама жениха даже поцеловала ее в обе щеки.

Уже перед салоном, на выходе, Оля протиснулась к Лизе:

— Господи, ты как супер-звезда.

— Так твоими стараниями. Я должна тебе поставить! Давай куда-то сходим? Давай где-то вместе посидим?

— Где ты в среду посидишь, фифонька? — Оля засмеялась с легкой хрипотцой, которой раньше не было, — Хотя есть одна идея. Но только сегодня, завтра мой уезжает в командировку и я с детьми.

— Точно, — Лиза слегка толкнула школьную подругу в плечо, — Ты же больше не Леничкина. Помню фото, помню. Красивый пресс-волл такого глубокого темно-синего цвета…

Оля прыснула:

— Сазонова, ты кроме как по свадьбам, с людьми вообще общаешься? Надо нам будет это обсудить. Чур ты за рулем. Заберешь меня на рынке часов в шесть.

Номер. Адрес. Объятия. Все сели по машинам и разъехались. Лиза коротко написала Свете итоги примерки, а потом подняла голову и ошеломленно посмотрела на улицу, ставшую тихой за секунду. Две кошки перебежали проезжую часть в конце квартала. В окне дома напротив какая-то бабушка. Караулит порядок. Над ее пятиэтажкой солнце зазывно крутится, заставляя все неживое оживать.

На обратном пути Лиза притормозила у кинотеатра, чтобы рассмотреть афиши. В крайнем правом окне, вместо обложки фильма, она увидела рекламу местного кафе. И не просто попкорн с колой под киношку. А пицца, бургеры, салаты. На фото видно не меньше пяти столов и все со скатертями. Лиза хмыкнула. Когда она ходила сюда школьницей, о подобном и не грезилось. А город-то действительно не стоял на месте, подумала она.

Глава 5

Мечта всей юности двух девчонок, надевающих к джинсовой мини-юбке спортивную олимпийку, стремительно сбывалась. Для ее исполнения нужна была одна пицца из кафе при кинотеатре, две банки безалкогольной Балтики и две — алкогольной. Своя машина. Теплый майский вечер. Запах хвои, упругий ковер из сосновых иголок под ногами и мерный плеск воды.

Летом между десятым и одиннадцатым классом они катались к реке с парнями. Отходили парочками, по очереди, за деревья, чтобы жадно целоваться и впитывать в себя юность. Купались, пили, танцевали. Но Лиза и Оля всегда мечтали съездить только вдвоем. Под громкую музыку и беспричинный неостановимый смех.

Лиза вырулила из города, пара километров трассы и они заехали в сосновый бор. Как только лес сомкнулся за машиной, все бытовые проблемы и трудности остались позади. На небольшом необустроенном пляже у речной заводи остановилась машина с двумя девчонками. Внутри будто снова 18, просто во внешнем мире прошло уже десять лет.

Оля понесла еду к покосившейся доске, вросшей в две стоящие рядом сосны. Они сели на скамейку, поставив пиццу посередине. Толстое тесто, острые колбаски, щедро посыпанные сыром. Все уже остыло, но вкус от этого не стал хуже. Лиза открыла безалкогольное грейпфрутовое пиво, осмотрелась и сказала:

— Это ты хорошо придумала. Отличное место. Символическое. Много воспоминаний.

Оля отхлебнула из своей банки и показала пальцем на две сосны, растущие так близко друг к другу, что из стволов получилась буква V.

— Ты про то, как уверяла всех, что существуют деревья-близнецы? Как человеческие близнецы, только деревья?

Они рассмеялись в голос.

— Это же был выпускной. Я была пьяна. И снова — это же был выпускной. Окончание целого образования! Я хотела блеснуть знаниями.

Лиза и Оля опять сложились пополам от смеха.

— Да, хорошо отметили, — сказала Оля.

— Ага, мамка целовалась с физруком и все это видели.

Подруга взяла треугольник пепперони, свернула уголки и, прежде чем откусить, сказала:

— Знаешь, тогда было стремно. А теперь думаю: он лет на семь был младше нее. Сейчас я бы не «фукала», а руку теть Марине пожала.

Лиза даже хихикнула. Не хотелось признавать, но в этом была своя правда.

Сейчас Оля немного пополнела, линии на бедрах и подбородке стали плавнее. Но нельзя сказать, что она обабела или превратилась в тетку. Самого страшного страха их юности ни с кем не произошло. Да, Лиза чувствовала, что Оля старше нее, но наверное, это из-за детей. А в остальном — будто бы и не было этих десяти лет.

Все такая же, в вечных проблемах, Лиза.

Все такая же, смешливая и просто живущая свою жизнь, Оля.

Подруги доели пиццу, допили пиво и пошли к воде. Лиза фотографировала шикарный вид, потом себя, Оля смотрела на реку. Голубая змейка расширялась уходя к горизонту и там, у самого неба, в нее впадало множество притоков. Оля спросила:

— Так ты вернулась? По-настоящему?

Лиза не сводила глаз с пейзажа на экране смартфона, старалась чтобы направляющие линии красиво подчеркнули изгибы извивающейся между холмами реки.

— А куда же мне еще деться. Это мой дом. Другого у меня нет.

Лицо Оли оставалось неподвижным, но глаза выдавали обиду.

— Предыдущие десять лет был же какой-то другой дом.

Лиза заблокировала телефон и вздохнула:

— Я не знаю что сказать.

Она смотрела в Олино круглое личико и видела незаданные вопросы. Десять лет назад, окончив школу, Лиза попрощалась с друзьями, с мамой и поехала поступать в университет. Этот было просто, естественно и логично. К тому же, недавно она рассталась с парнем. Лиза отчеркивала поперечной чертой прошлую жизнь и начинала писать новую. Десять лет назад случилась одна из многих жирных линий, которыми теперь исчеркана ее жизнь.

Лиза отвела глаза и сказала:

— Я уехала потому что хотела уехать.

— И ты вернулась потому что хотела вернуться?

Лиза покачала головой.

— Мне пришлось. Я поцеловала жениха на свадьбе, которую организовывала.

Оля присвистнула.

— Точнее он меня поцеловал, но это уже не так важно. Я же согласилась. Целовалась с ним пока невеста в соседней комнате готовилась к фотосессии.

— И это все?

Подруги смотрели впереди себя, в застойные воды заводи, порябевшие от поднимающегося ветра.

— В самом конце поцелуя, когда он прижимал меня к себе, а я вся изогнулась, дверь открыла моя начальница.

— Стремно. Правда, стремно. Но разве… Ну как бы, — Оля пыталась подобрать слова, — Это же жизнь. Тут всякое случается.

— Случается всякое, — согласилась Лиза, — А такого случаться не должно.

— У тебя это что, в трудовом договоре прописано?

— Кстати, есть пункт, про моральное соответствие, — из-за ветра Лиза начинала приподнимать плечи и сильнее жать руки к бокам, — Но мы все и без него знаем: с клиентами и их родственниками никаких шашней. У нас одна декораторша искренне и по взаимному желанию переспала с другом жениха, который заходил однажды в офисе вместе с молодоженами. Так после этого какое-то время за агентством ходила слава, что мы не только свадьбы делаем, но и девочек поставляем.

Ветер внизу, на пляже, усиливался. Сильный поток воздуха ударил по ногам.

— И как же при таком раскладе ты все равно накосячила?

Лиза показала пальцем на лавочку, стоящую повыше пляжа, там, где не было ветра.

— Сядем, я все расскажу.

Ближе к восьми вечера написала Света. Подруги сидели уже в машине, на горизонте смеркалось и в лесу становилось прохладно. Лиза прочитала сообщение и цокнула.

— Что?

— Это. Начальница моя. Сейчас, — Лиза ответила, что поняла все присланные новые задачи и справится с каждой из них, пусть это и не ее проекты, пусть она не знает многих людей в городе и впервые увидит всех молодоженов, к которым Света ее отправляет, а потом продолжила, — Я думала, что она ко мне нейтрально относится, а против меня только одна баба, есть такая, Инна. Но, блин, кажется, самый негативный человек в этой компашке как раз таки Света…

Лиза нервно постучала ноготками по экрану, внося коррективы в завтрашний рабочий день.

— Серьезно? Я думала, после успеха сегодня, тебя на работе целовать должны во все места.

Лиза грустно посмеялась, она тоже так считала.

— Нет, правда, — настаивала Оля, — Ира от тебя в восторге. Ты прям горишь этой свадьбой! Это видно.

— Спасибо.

Оля откинула пассажирское сидение и закинула руки за голову.

— Эта работа прям подходит тебе: про организацию и серьезность, но с цветочками и платьями.

Лиза присвистнула:

— Если это было только про цветочки! Все не так просто.

— Все равно, это не самая худшая работа. И она твоя, — Оля резко выпрямилась и схватила Лизу за руку, — А помнишь как ты проводила День святого Валентина в школе, в актовом зале?

Глаза Лизы забегали по рулю в поисках нужного воспоминания, а Оля уже продолжала:

— ГаляВаля хотела просто пару песен, медлячок и валентинки раздать, но ты…

— Господи, я же сама сценарий писала!

— Ага. Там и конкурсы всякие были. Наша Анька и Рыжий из «ашек» в конкурсах и замутили. Яблоко они там одно на двоих ели или что.

Теперь Лиза откинулась на сидение.

— Точно. Они же еще до самого выпускного потом встречались. Я и забыла совсем. Серьезно! Я думала, что все это фигня, про «хотеть женить людей с детства» и все такое. Знаешь, как в том фильме, «Свадебный переполох».

— Где Дженнифер Лопес устраивает свадьбу куклам?

— Ну. А оказалось, я сама такая?

Оля развела руками и сдавленно посмеялась. Неужели оставленный позади человек может рассказать о тебе нынешней больше, чем ты сама знаешь. Чтобы окончательно не погрузиться в меланхолию, Лиза предложила выйти: «Надышали тут, невозможно уже», сказала она.

Девушки оставили окна приоткрытыми и встали опершись на багажник. Лес почернел, но тихий голосок воды еще поддерживал нужную атмосферу. Подруги стали вспоминать и другие школьные концерты и дискотеки, походы всем классом. Они смеялись и подкалывали друг друга, как в прежние времена. Лиза спросила:

— А что с Анькой и Рыжим? Они расстались после школы?

Оля фыркнула:

— Не. Она залетела сразу после выпускного, даже поступать никуда не стала. Сначала с его матерью жила, помогала, та старенькая уже была. А теперь в этом доме только они.

Лиза призадумалась:

— Так я Ане невероятно помогла или жизнь сломала?

Оля, молодая мама двоих детей, ответила:

— Кто знает. Кто же, блин, знает.

Спустя час подруги присели в кустах в паре метров друг от друга. Размеренный звук воды и пиво больше не воодушевляли, а стали давить.

— Куда ты меня завела? Одни ветки, я сейчас покалечу себе тут все.

Оля прокряхтела:

— Ну ты уж как-то постарайся, поберегись. Ладно я, а ты у нас женщина свободная. У тебя все впереди. У тебя все нужное.

Девушки звонко рассмеялись, отбрасывая эхо своих голосов в темноту сосен. Оля встала и поправила одежду.

— То есть ты уже месяц как в нашем городе, а еще ни с одним бывшим не вспомнила былое?

— Не поверишь, я даже не видела никого! — встала и Лиза, — Ты первая из школы, кого я встретила, честное слово. Я же не говорила никому, что приехала. Просто… сижу сама себе. И на работе…

— Что на работе?

Девушки побрели через кусты к машине, взявшись под руки.

— Есть у нас единственный парень. Стас. Он как бы декоратор, но я его хоть бы раз хоть с одной тканюшечкой или ленточкой увидела. Инна вечно заставляет его таскать что-то, переставлять.

— Так, и что этот Стас?

— Вот, скинула фотку, где я на фоне реки, пишу: оцениваю местные красоты новым взглядом, а он: а я хотел, чтобы мы сделали это вместе. Это же флирт?

— Слабовато, конечно, но хоть что-то, — Оля достала телефон и стала что-то печатать, — Сейчас, подожди, обсудим твою невероятно бурную личную жизнь, я только машинку, что называется, вызову.

Садясь в Фит, Лиза переспросила:

— Такси? Я же тебя довезу.

— Ага, такси в лес. Меня брат заберет. Это условие мужа: гуляй сколько хочешь, но домой пусть тебя везет свой человек.

Лиза поправила сидение и завела машину.

— Даже не знаю, забота это или контроль.

— Это брак.

Лиза пожала плечами.

— Давай, хоть на трассу выеду. Там не разминемся, — только сдавая назад она поняла, что Оля говорит о собственном брате, родном. Лиза воскликнула, — Подожди, это Миша что ли? Он же уехал.

Лиза помнила его смутно, еще когда тот был подростком, а она — маленькой девочкой. Миша на пять или шесть лет старше Оли. Из их родственных отношений Лизе помнятся только драки и ссоры.

— Он ушел в армию, когда мы малыми были. Потом один контракт отслужил и вернулся.

Лиза в очередной раз удрученно покачала головой:

— Я, наверное, уже уехала.

Она медленно и аккуратно перекатывалась по колее к асфальтированной трассе. Компактность машины пришлась кстати. Выехав, Лиза остановилась на обочине и уже через пять минут подруги вышли, стали обниматься на прощание.

— Мы же теперь дружим? Снова? — спросила Лиза.

— Только если ты не уедешь. Снова.

Лиза промолчала, но с теплой улыбкой, что давало обеим надежду.

Она думала, что Олин брат выйдет поздороваться, но тот просто остановил машину на противоположной стороне и сделал пару гудков. Он не включил свет в своем салоне и в прожекторе фар Лизиной машины были видны только его руки на руле. Он слегка постукивал пальцами, будто в такт какой-то музыке, и изредка рывком поправлял скатывающиеся на бок массивные часы.

Лиза последний раз помахала Оле и открыла дверь Фита, собираясь садиться. Миша вырулил с обочины, развернулся и окатил ее светом фар. Лицо залило и Лиза прикрыла глаза рукой, защищаясь от этого будто грубого поступка. В проехавшей мимо машине она увидела лишь темный силуэт. Она хотела вглядеться в него. Хотела увидеть хоть какую-то деталь. Очертания лица или волос. Но ничего не было видно.

Глава 6

Первая встреча мужчины и женщины — важнейшее событие в отношениях. Каждая песня, фильм и книга учат этому.

Вот парень идет по проходу в нереалистично чистеньком поезде и видит ее: нежную, тонкую, красивую. Она со сосредоточенным, но все равно милым выражением лица читает книгу и иногда задумчиво смотрит в окно. Он не может отвести от нее взгляд, не может налюбоваться. А потом решается подсесть и начинает разговор.

Или, например, они находят друг друга взглядом среди танцующей толпы. Цветные огни беснуются по стенам и потолку модного клуба, вокруг красивые люди. Наши герои протискиваются и начинают двигаться в такт музыке уже вдвоем, игнорируя весь остальной мир.

Лиза была уверена, без этой части настоящая любовь невозможна. Ведь об этом говорила не только поп-культура, но и ее собственная профессия. Ее молодожены — лучшая статистика.

Одна пара познакомилась в группе альпинистов, покорявших Эльбрус. Они оба потеряли одного из родителей и бросились в новое увлечение, чтобы пережить утрату. Но не знали, что отпустив близкого человека, встретят свою вторую половинку, нового члена семьи.

Еще одни ребята познакомились, когда кормили сказочных пятнистых оленей около настоящего древнего замка. У нее закончился корм и он пришел на выручку, поделившись своим. Она завершала учебу в Чехии по обмену, он приехал автостопом на концерт любимой группы и случайно попал на популярную экскурсию к замку. Уже следующим летом, в России, они съехались. А еще через год Лиза организовывала их свадьбу.

Сама Лиза, со своими парнями, впервые встречалась по-разному, но всегда с большой долей романтики. В клубе на Хэллоуин (у него в голове пластиковый топор, а она — медсестра и может оказать помощь). На студенческой вечеринке, где все разбились по парочкам и целуются, а они единственные одиночки (но не надолго). На теплоходе, во время любования салютом в честь Дня Победы. В переполненном автобусе. На пляже.

К тому же, Лиза верила, даже самые банальные встречи можно улучшить.

Со Славой Лиза познакомилась в сети, и их первое свидание стало их первой реальной встречей. Они договорились прийти в одно время на центральную площадь и Лиза долго подбирала платье, которое будет красиво развеваться, на обычном для этого места ветру.

Приехав на площадь, Лиза поняла, что сейчас просто выйдет к парню. Подойдет, неловко поздоровается и они отправятся в кино. Ничего интересного и романтичного.

Немного подумав, она обошла площадь по периметру к противоположному углу и стала идти к Славе, стоящему в центре, у фонтана. Теперь на ее пути была не ровная плитка и несколько ребятишек, а зазывала, предлагающий сфотографироваться с обезьянкой, и надувающая огромные мыльные пузыри девушка.

Лиза окликнула Славу за пару секунд до того, как обезьянка вцепилась в подол ее цветастого платья. Когда он обернулся, поистине летняя Лиза с искренним звонким смехом оттягивала из лап обезьянки кончик своего платья, аккуратно оголяя колени, потом поправила старательно накрученные локоны и пошла к нему, не прекращая обворожительно хихикать. А на фоне летали голуби, дети плескались в фонтане и по ветру уносились в небо радужные мыльные пузыри.

Первая встреча точно прошла идеально. Осталось понять, почему не сложилось все остальное.

Хоть слово «молодожены» и намекает, что свадьба — это удел исключительно молодых, на самом деле это не совсем так. Лиза знает многих организаторов, которые всем сердцем любят «возрастных» и держатся за их свадьбы. Говорят, там больше искренности.

Лиза же взрослых людей женила редко, яркая чувственная молодежь ей ближе. Света будто знала это (неужели так досконально изучила портфолио?) и отправила Лизу работать с возрастной парой. Мало того, что они считают ее неразумной девчонкой, так еще и ситуация неловкая — репетиция танца.

Антонина и Григорий втиснулись на заднее сидение Лизиного Фита. Жених сразу закрылся, скрестив руки на груди, и всю дорогу до танцкласса бубнил о своем нежелании танцевать в принципе, а тем более под руководством чужого человека, который будет ему, взрослому человеку, что-то там указывать, глядишь не маленький уже, а учиться танцам вообще уже поздновато, дел столько своих было, нет надо было все это придумать. И так далее.

Лиза отметила, что Тоня — удивительная женщина. Каждое брошенное слово будущего мужа она ловко заворачивала в смесь иронии с нежностью, и ласково передавала обратно.

— Ты хочешь сказать, что я танцевать не умею?

— Никогда в жизни не захотела бы такое говорить, золотой мой.

— Мы в Сочи, помнишь, нормально танцевали. Зачем учиться?

— Любимый, если принесешь на банкет море и литр земляничного домашнего под горячий шашлык, обещаю, будем танцевать просто так.

А ведь было запланировано всего три занятия, без постановки танца, только кружение под пару композиций. Невеста хотела чувствовать себя уверенной. Разве можно ее в этом винить.

Лиза думала, что сам зал и его расположение станет подмогой. Коммерческих помещений, видимо, в этом городе маловато, поэтому под танцкласс переделали две квартиры на первом этаже жилого дома. Зал, душ, раздевалки, массажный кабинет. Лиза бесконечно повторяла «Все как дома. Все в точности как дома!», но ступив на паркет сама перестала себе верить.

Яркий больничный свет выхватывал все неровные участки кожи, весь серый пигмент, каждый торчащий вбок волосок. Антонина, войдя в зал, ошарашено провела рукой по бокам и бедрам. Григорий от своего отражения вообще отшатнулся.

Тут в зал впрыгнула бодрая тренерша.

— Ну что. Молодожены? Да? Ну какие молодцы. И женятся, а? И женятся! Ну, что поехали?

Она стала подключать телефон к колонке. Григорий и Антонина замерли. Сконфуженная пара, еще и бессловесно опозоренная за возраст.

Лиза бросилась исправлять ситуацию. Щебетала: а давайте свет так приглушим, а давайте сначала познакомимся, а давайте под любимую песню потанцуем. Но все ее старания рассыпались по полу стеклянными бусинами без возможности собраться обратно в изысканное украшение.

Ко всему прочему, стоило только включить нужную музыку, сверху стал доноситься резкий шум. Что-то вроде ремонта, но без очевидного сверления стен, а с мерзким шорканьем и тяжелыми шагами. Лицо Григория было однозначным: я ухожу. И тут лишь бы только из танцкласса, а не от Антонины. Женихи на нервах опаснее и непредсказуемее разъяренного оленя.

Лиза заранее, не дожидаясь катастрофы, выставила руки вперед.

— Я сейчас во всем разберусь! — и шепнула тренеру: «умоляю, удержите их».

Она поднялась на этаж выше. Дверь в квартире нараспашку, повсюду коробки. Шкафы лежали на боку, наполовину разобрана кровать. Видимо, переезд. Лиза аккуратно заглянула в ближайшую комнату.

— Здравствуйте, — ей никто не ответил, — можно мне с кем-нибудь поговорить?

Лиза даже засомневалась, что шум шел действительно из этой квартиры. Вместо прошлого громыхания тут было тихо, как ночью в лесу. В этой тишине Лиза услышала, что снизу, в танцклассе, включили музыку. Песня пары, что-то из советской классики. Лиза такого точно не знала, но поддавшись памяти поколений стала покачиваться в такт мелодии. У пары все хорошо, пусть танцуют.

Она оглядела почти пустую комнату, которая, наверное, была залом. Тут стоял диван, а перед ним стол. Вот тут «стенка», а на подоконнике цветы. С квартирами всегда просто, они у всех почти одинаковые. Другое дело — люди.

Лиза ходила по комнате и размышляла.

Куда переехали прошлые жильцы? Они начинают новую жизнь, так же как она или продолжают старую, просто в других стенах?

У одной из коробок, на вершине коробочной башни, крышка не заклеена. Лиза увидела яркую птичку из керамики. Будто синичка, только все цвета выкручены на максимум. Лиза не задумываясь взяла птичку в руки и стала рассматривать. Сбоку раздалось:

— И что это вы делаете?

Фигурка чуть не выпала из Лизиных рук, она попыталась подхватить птичку правой рукой, затем левой и просто перебрасывала как «горячую картошку», пока не смогла остановиться. Лиза посмотрела на напугавшего ее человека:

— Простите, умоляю, простите. Я тут. Я просто. А потом…

Лиза остановилась. Пока она пыталась найти хоть одно слово для оправданий, темноволосый парень улыбался. Видно, его это развеселило. Он смеялся над ней? Лиза покраснела, пульс участился и она фыркнула:

— Это вы главный по этому кошмарному переезду?

— Ну, допустим, — парень облокотился плечом о дверной косяк и самодовольно засунул руки в карманы.

— А вы не допускайте! Вы не шумите, — Лиза подняла подбородок и повысила голос, — Это же сколько можно, а? Мы там, а вы тут… — она обвела комнату руками, в одной из которых все еще была птичка. Провожая взглядом свой же жест Лиза поняла, что вряд ли в праве так говорить. Она выдохнула и, теребя птичку, уже обычным тоном, сказала:

— Извините за грубость. Вы застали меня врасплох и я смущена. На самом деле я пришла… Даже не знаю зачем. Наверное, посмотреть, что тут происходит. Внизу мои ребята репетируют танец, а шум…

— Ваши ребята? — парень тоже сбросил позерство и отклеился от косяка.

— Молодожены. Я — свадебный организатор. Они репетируют танец. Я уже говорила. А тут шум. Я надеялась что-то с этим сделать.

Они смотрели друг на друга. Рассматривали. Лиза заметила как черная футболка обтягивает его плечи и грудь, а темные джинсы туго, по-армейски, подпоясаны кожаным ремнем.

Для встречи с Антониной и Григорием Лиза надела темно-зеленую юбку до колена, без облегания и горчичную блузу с аккуратными воланами по декольте.

Казалось, парень разглядывает ее живот. Через десять секунд переглядок он пошел к Лизе. Его длинным ногам потребовалось четыре шага, чтобы встать к ней близко. Так близко, что Лиза видела маленький шрамик над его верхней губой. Бритва? Или неудачное падение в детстве? Лиза подняла голову до привычного низким людям дискомфорта, но шаг назад не сделала. Она ощущала желание погладить кончиком пальца этот маленький шрам. Они смотрели друг другу в глаза. Парень протянул руку к ее животу, слегка наклонился и медленно вытащил птичку из сомкнутых ладоней Лизы.

Позади послышалось виноватое покашливание. Парень, не отводя глаз, хрипло сказал:

— Что?

— Мы как бы это… за коробками там… Кроватью.

Лиза заглянула за плечо парню и увидела трех грузчиков в форме. Он же даже не шелохнулся, лишь сказал:

— Сколько нужно времени «вашим ребятам»?

Лиза ошарашенно уставилась на парня, но через секунду нашлась:

— Еще 40 минут, не больше.

— Ребята, покурите 40 минут.

— Скуримся, Миш. Да и там люди ждут, — рабочий говорил со спиной начальника.

— Подождут. Я сам позвоню и объясню задержку.

Мужчины переглянулись и стали спускаться сдавленным шепотом явно обсуждая увиденное.

Лиза была смущена. Она сделала шаг назад и спросила:

— Так вас Миша зовут? А меня Лиза.

Она протянула ему руку в среднем жесте между женским и мужским. Он взял ее и слегка сжал:

— Я тебя знаю.

Лиза отняла руку:

— Откуда?

— Мы же только вчера виделись, — Лиза прищурила глаза и ждала очевидного продолжения, — Я приезжал за Олей. Она моя сестра, — Миша наконец обратил внимание на птичку в своих руках, он крутанул ее и положил обратно в коробку, а потом повернулся к Лизе, — Ты разве совсем меня не помнишь?

Высокий, жилистый, с приятной улыбкой. Он совсем не был похож на противного тощего старшего брата подруги, который слушает матерные песни. Таким помнила его Лиза. Перед ней же стоял взрослый красивый мужчина.

Глава 7

— Он мне не нравится!

Лиза уселась поудобнее и достала из полиэтиленового пакета два пянсе. Маша открывала банки с газировкой.

— Но разве он не молодец? Ну… что помог.

Девушки пристроились на маленьком балконе с которого открывался вид на поле, уже почти лиловый от багульника холм и кусочек реки. Завтра утром здесь будет фотографироваться невеста в пеньюаре.

— Знаешь, если бы это я переезжала, если бы это я ждала свои вещи. А они просто стояли бы в квартире из-за того, что мужик решил пофлиртовать с какой-то бабой? Ну такое.

— То есть все таки это был флирт?

— Да он разве что на голову мне не сел! — капуста с мясом вырвались из Лизиного негодующего рта и она взяла салфетку, — Я и не отрицаю, что это был флирт. Просто он был какой-то… Не знаю как сказать.

Маша неодобрительно покачала головой. Вероятно, подумала, что подруга перебарщивает.

— С танцем-то все нормально в итоге получилось?

Лиза отпила Милкис.

— Да, конечно. Когда я вернулась ребятки там уже вовсю пляхали. Григорий даже улыбался, — Маша удивленно вскинула брови и девушки захихикали, — Теперь не знаю как попросить его на свадьбе снова сделать серьезное лицо, потому что его улыбка… это пипец!

Просмеявшись Маша с Лизой немного помолчали, смотря на живописный вид перед собой. Этого Лизе и не хватало в городской жизни. Поэтому она всегда стремилась делать свадьбы на природе, в шатрах, гольф-клубах, коттеджах. Ей нравились возможности большого города, но ничего не заменит подобный вид. Это так захватывающе и прекрасно, что кажется, полностью компенсирует отсутствие каршеринга, круглосуточных магазинов, доставки всего и вся.

В отличие от Лизы, Маша не испытывала подобных метаний. Она родилась на окраине Нового города, но не ощущала себя обиженной жизнью. Она не могла уехать в Большой город сразу после окончания школы, даже если бы захотела, но это не ставило ее будущее под сомнение.

Маша просто жила. Потихоньку, по шажочку, двигаясь вперед.

Машин папа ушел из семьи, когда девочке было пять лет. Мама запила и «сгорела», когда Маша заканчивала девятый класс. Как бы грустно не было это признавать и девочке, и бабушке (маме мамы), но эта смерть стала избавлением и дарила надежду на спокойную жизнь. Без брани, пьяных дружков, ночующих на диване. Без постоянного опасения, что мать найдет куда в этот раз бабушка перепрятала пенсию.

На радостях Маша даже осталась учиться до одиннадцатого класса, но быстро поняла, что переоценила открывшиеся «перспективы». Бабушка неостановимо старела, цены росли, пенсия не могла обеспечить их обеих.

Окончив школу Маша поступила в техникум на повара и взяла несколько подработок. Через полтора года она знала, что ненавидит товароведение не меньше, чем работу гардеробщицы и уборщицы. Но не в ее правилах было страдать. Учебу Маша решила заканчивать любой ценой, раз уж начала, а несколько вечерних подработок она сменила на полнодневную занятость в выходные дни. Она стала свадебным координатором.

До встречи с Лизой, Маша проработала почти четыре месяца и поняла, что любит это занятие. Возможно, ей даже хотелось бы, забыть поварское дело как досадное недоразумение и посвятить себя свадьбам полностью, но Света сразу сказала, что больше обязанностей координатора ей не светит.

— Через годок уходи в другое агенство, — сказала Лиза в одну из рабочих смен, услышав историю Маши, — Теперь у тебя есть опыт, ты можешь претендовать на большее.

— Да брось, — Маша опустила взгляд и будто даже застеснялась, — Я сюда-то не ясно как попала, чудом просто, мне повезло.

Несмотря на профессиональную скромность, сильно отличающуюся от напористости Лизы, в личном общении девушки вполне сходились. Познакомившись с Мишей, Лиза сразу же захотела рассказать все Маше.

Выслушав историю, сидя на балконе, не отрывая взгляда от поля перед ними, Маша спросила:

— Фотки мужчинки покажешь?

— Он в жизни лучше, — ответила Лиза и девушки рассмеялись, — Да и я с трудом пару снимков вообще нашла, и те на странице его сестры.

Новая волна смеха вышла слишком громкой и девушки тут же зашикали друг на друга. Кажется, под балкончиком, кто-то стоял. Лиза сказала почти шепотом:

— Понимаешь, я же могу его просто в Олиных друзьях найти, но он также смотря на меня в упор протянул руку, сорвал с одной из коробок листочек с логотипом и номером компании, дал мне и сказал таким басом пафосным: «Если будет нужна помощь, ты знаешь кому звонить».

— Врешь!

Лиза достала из сумки сложенный лист А4. Маша сначала открыла от удивления рот, но потом просто пожала плечами:

— Блин, наверное так хотел произвести впечатление, — она допила Милкис и стала собирать мусор в пакет из под пянсе, — Но тебя вчерашняя встреча вообще не колышет?

— Нет, — Лиза ровными четкими движениями стала складывать бумажку пополам и еще раз пополам.

— И поэтому ты сидишь тут, со мной, когда через три квартала идет монтаж годовщины, за которую ты ответственна?

Лиза ткнула бумажкой в пакет с их бывшим обедом:

— Эй! Я привезла тебе еду! Хочешь, иди сиди за одним столом с Инной и Светой.

— И с Анаит.

— Блин… Мы забыли про Анаит…

Маша встала и взялась за ручку двери.

— Ты забыла про Анаит, — она состроила деловое выражение лица, — А я… сказала, что иду говорить по телефону.

Обе прыснули со смеху.

Было в Анаит что-то пессимистичное, угнетающее. Она мало разговаривала с коллегами, но все слышали как грубо она отчитывает ошибившихся хоть в чем-то поставщиков цветов. Нельзя сказать, что никто не любил Анаит, но и сказать, что кто-то с ней дружил тоже было невозможно.

Девушки стали выходить с балкона и направились к лестнице, ведущей на улицу.

— Ну, возвращаясь к твоему грузчику. Раз тебе это все не интересно, флаерок может мне дашь?

Лиза посмотрела на лист, который все еще несла в руках.

— Во-первых, не грузчик, а начальник всех грузчиков. А во вторых…. нет.

Она с улыбкой убрала бумажку обратно в сумку.

— Ну и ладно, будет список гостей — сама посмотрю.

Со смешками и шутками девушки вышли из здания. Маше уже пора было возвращаться на площадку, но она решила еще минутку постоять с Лизой у машины. По пути к Фиту, над которым все еще не переставали шутить все работники всех команд всех площадок, на которые приезжала Лиза, та сказала:

— Даже если это реальный флирт, даже если мне это понравилось… Оля же будет против.

— С чего ты взяла?

— Когда он забирал ее, позавчера, на трассе, она нас не представила друг другу или что-то типа того. И когда про него говорила, ограничилась прям парой фраз, не больше. Будто не хочет о нем со мной говорить.

— Не хочет говорить о своем красавчике-брате со свободной и вдруг вернувшейся красавицей-подружкой?

Лиза резко остановилась и схватила Машу за локоть.

— Точно! Он не свободен. Я даже не знаю есть ли кольцо. Я не смотрела.

Маша отцепила Лизину руку и показала пальцем на ее машину. Под дворником лежала записка. Маленький белый прямоугольник.

— Это послание от любящего бумажки начальника всех грузчиков?

Девушки буквально подбежали к машине, Лиза выхватила листок и развернула.

Размашистым круглым почерком было написано:

«Если ты и твоя потаскуха-мать не оставите моего Лешу в покое, я вас убью».

Маша прочитала послание через плечо и сказала.

— А я о тебе многого не знаю, судя по всему.

Лиза стала смотреть по сторонам, вдруг писательница этой красоты была еще где-то поблизости.

— Это долгая история, — пролепетала она.

На улице никого не было, кроме стоящей ровно под балконом Анаит.

Глава 8

В дверь постучали тихо, виновато. Лиза, в джинсах и футболке, будто одетая не для дома, а для выхода на улицу, не торопясь открыла.

— Привет, мама.

Марина нерешительно переступила порог. Лиза неловко взяла ее сумку. Они мешались друг другу и мялись на пороге. На кухне Лиза включила чайник и выставила на стол вазочку с купленным заранее печеньем, повернулась к гарнитуру, стала доставать кружки. За ее спиной мама достала из сумки еще один пакет точно такого же печенья. Сказала:

— Ты же любишь курабье.

Лиза обернулась, увидела две одинаковые кучки и растрогалась.

— Так же как и ты.

Она долго смотрела на мать. Обнять не решалась, но нежность все таки пробежала по телу мурашками. Нежность превратилась в воспоминание о чаепитиях с этим самым печеньем вечерами, на кухне с приглушенным светом. О походах на рынок за новой кофточкой для Лизы, даже если денег в обрез. В песню про три белых коня, которую мама пела, смотря в зимнее окно, каждый раз после первого щедрого снега. В танцы на кухне под радио. Нежность была, но как будто только в воспоминаниях, только в прошлом.

Марина поняла, что дочь все таки не подойдет и сказала:

— Где у тебя курят?

Лиза махнула рукой и повела маму на балкон. Мама, кряхтя, уселась в стул, дочь встала рядом. Смотрела на улицу. Длинная и прямая, она не говорила ничего об этом городе и ее детской жизни в нем. Лиза видела и чувствовала пустоту. Она прервала молчание на пятой затяжке матери. Достала из кармана записку и протянула.

— Я хочу отдать тебе машину.

Марина пробежала глазами, ее брови не двинулись ни на миллиметр.

— Да ничего она не сделает.

Марина сунула записку в карман своих спортивных штанов. Но у Лизы было продолжение:

— Я хочу отдать тебе машину, но не могу. Ничего другого я пока не придумала. На такси разорюсь, а на автобусе неудобно.

Марина потушила сигарету.

— Правда. Она только говорит. Женщину можно понять, от нее муж ушел. Покричит, позлится и все устаканится.

Лиза покачала головой. Она в это не верила, но другого выхода не видела. Заходя обратно в дом, Лиза сказала:

— У меня молодожены сейчас, что называется, возрастная пара. Ему под 50, ей немного за 40. Я с ними работала и подумала, вы с Лешей тоже собираетесь пожениться?

Марина нахмурила брови, а Лиза продолжала:

— У тебя же не было прям свадьбы, да? Ты всегда просто расписывалась, без праздника?

Марина прохрипела:

— Одна была, — она присела на диван и инстинктивно погладила его руками, — Но я больше в это дело ни ногой. Официальщина эта и даром не нужна.

Лиза прислонилась к стене и смотрела на мать сверху вниз.

— Ты его любишь?

Ощущалось, что идет какой-то серьезный разговор. Вроде беседы о пестиках и тычинках в дошкольном возрасте. Или разговор о том, почему у Лизы нет папы и попал ли он в рай (второй класс, после воскресной ярмарки, на которую почти все одноклассники пришли с полной семьей).

Марина чувствовала, что должна собрать всю свою искренность и нерастраченную жизненную мудрость. Она сказала:

— Любила я только твоего папу. С остальными я жила.

— Разве так можно?

Лиза смотрела в глаза матери неотрывно. Это все меньше походило на серьезный разговор и превращалось в нешуточное обвинение.

— Слушай, я зашла просто потому что шла мимо, а ты нервничаешь из-за этой писульки…

— Не надо! Шла мимо и шла бы дальше, раз уж пришла…

Марина сцепила пальцы в замок и грубо спросила:

— Не пойму, тебя что-то беспокоит?

— Я больше не хочу говорить о всякой фигне, — Лиза стала наступать, надвигаться на Марину, — Кто из старых знакомых помер, кто чем заболел и куда поехал. Как живут их дети, внуки и собаки. Надоело! — она ткнула пальцем в мать, — Если и будем говорить, то давай говорить о чем-то серьезном.

Марина вскочила с дивана, будто прежних болей в ногах и не было, она закричала:

— Чего ты от меня хочешь? — если это был разговор, то не о настоящем, а о прошлом, — Чтобы я вернулась на 25 лет назад, нашла хорошего отчима, который стал бы тебе вторым отцом и мы бы все жили счастливо?! — если это было обвинение, то самое жесткое, — Ты думаешь я этого не хотела? Ты думаешь я хочу быть несчастной?

Марина побежала в кухню за сумкой. По лицу Лизы беспрерывно текли слезы, но она их не ощущала. Лиза крикнула в спину матери:

— Нет! Я хотела чтобы ты вышла замуж за человека, который не умрет!

Пробегая к прихожей Марина как могла опускала лицо вниз, но от Лизы не скрылось, что мама тоже плачет. Лиза бросилась в туалет и согнувшись, на половину перекинувшись через борт ванны и выла так долго, что чайник безнадежно остыл.

Умывшись и вернувшись на кухню, она присела на краешек стула, вздохнув. На столе стояло курабье. Печенье, принесенное ее мамой, которая «просто шла мимо» квартиры дочери. Печенье, купленное за день до ежемесячного похода мамы в центр для оплаты коммуналки. Песочное, с джемовой серединкой. Не в воспоминаниях, не в прошлом, а прямо сейчас. Настоящая нежность.

Лиза снова расплакалась и, утирая слезы, пошла на балкон. Так уж она была устроена: если страдать, то по-крупному. Лиза закурила, открыла Инстаграм и нужный профиль.

Он красивый. Улыбался будто вообще всегда. Выбирая вино, пробуя торты, даже подписывая договор с подчеркнутой крупной суммой.

Тогда Лизе казалось, что его глаза находили ее, цеплялись и не отпускали, всегда, с первой встречи. Перед тем самым поцелуем он горячо прошептал: «Ты так красива, что мне больно отводить взгляд». Сейчас Лиза думает, может она сама так отчаянно пыталась встретиться с ним взглядом, что его действия были и не действиями вовсе, а всего лишь ответом, реакцией.

Лиза крутила в голове такое просто, понятное, всеобъясняющее и от того невообразимо режущее душу:

«сама виновата».

Глава 9.1

В кабинете, из маленькой сиреневой блютус-колонки, тихонько играет как будто классическая музыка, но скорее похожая на записи для торговых центров. Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там. Ненавязчиво и расслабляюще.

В этих четырех квадратных метрах свободно вмещаются только двое: мастера маникюра и клиент. Поэтому Лиза сидит на кресле для педикюра, свесив ноги вбок, стараясь не мешать невесте. Та уже крутит пальчиками правой руки, оценивая работу и предвкушая завтрашние фотографии крупным планом.

Лиза пародирует фотографа:

— Держим букет, держим туфельки, держим бокал, нежно гладим жениха по щеке.

Невеста отвечает:

— С таким маникюром нужно будет вообще все на камеру подержать!

Снежана, мастерица с татуажем на губах, веках и бровях, пошло шутит и всем приходится просмеяться прежде чем продолжить. У Лизы звонит телефон. Это не сообщение в мессенджер, а настоящий старый-добрый звонок. Лиза невольно напрягается.

— Да, Стас, как дела? — она немного отклоняется к противоположной от невесты стене и убавляет громкость динамика на смартфоне. Теперь идущее из динамиков «Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там» полностью перекрывает голос собеседника, — Ага. Угу. Сейчас приеду.

Лиза держит ровно такую же улыбку, как и минуту назад. Аккуратно скатывается с кресла и говорит, что ей нужно съездить на площадку. Вы уже все почти сделали? Ну тут я точно уже не нужна.

Невеста сначала волнуется:

— Что-то с рестораном? Что-то с цветами?

Лиза кладет руку ей на лопатки и, смотря в глаза, заверяет:

— Абсолютно ничего не произошло. Это просто рабочий момент. Тем более, насколько я знаю, ваш жених там, в ресторане. Без контроля не осталась ни одна деталь.

Невеста успокаивается, кивает головой. Лиза берет свою сумку, прощается со Снежаной и бочком протискивается между столом и стеллажом с гель-лаками.

Ускоряет шаг.

Легкий бег.

Бежит к машине, широко размахивая руками.

Снежана наносит матовый топ на большой пальчик. Ультрафиолетовая лампа отсчитывает 60 секунд. Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там.

Лиза заводит машину, газует, пристегивается уже на ходу.

Теперь составом, который делает ноготки невесты бархатными на ощупь, покрыты и остальные пальчики. Снежана клацает по кнопке на лампе. Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там.

Ресторан «Дом и печь в нем» через две улицы и немного вправо. Лиза давит на педаль газа, объезжая переходящих в неположенном месте пешеходов и спугивая гудком двух бродячих собак.

Снежана, как художник, взмахивает кисточкой, смоченной в миндальном масле и рисует полукруги по кутикулам невесты. Все десять пальчиков: раз, два-три, четыре и пять. Шесть, семь-восемь, девять и десять.

Тормоза свистят, когда Лиза паркуется у черного входа в заведение. У двери стоят Стас и Инна.

— Вот и все, моя хорошая, закончили, — говорит Снежана.

— Твой последний день на этой работе, милочка, — говорит Инна.

Глава 9.2

— Твой последний день на этой работе, милочка, — говорит Инна, отклеившись от стены ресторана. Лиза демонстративно становится к ней спиной, хватает Стаса за предплечья, наклоняет его максимально близко к своему лицу и шипит:

— Что я сделала не так? Забыла про чью-то бывшую жену? Не узнала кого-то по фамилии? Неправильно посоветовала молодоженам, где купить трусы под наряды, без одобрения чьего-то брата из мэрии? Или из бизнеса? Или из тюрьмы? Я уже запуталась! — Лиза отпустила Стаса и отдышалась, — Хозяин же прям адекватный, отличный дедок. Что? Что случилось?

— Он умер.

— Что?!

— Дедок умер. Понятия не имею кому теперь принадлежит рестик юридически, но конкретно сейчас тут за главную его дочь и она не дает, ни подсобные помещения, ни гардероб. Весь монтаж встал. Музыканты привезли оборудование, оно все просто… Ну посмотри.

Лиза легонько толкнула дверь в здание рукой. В маленьком помещении, откуда идут коридоры в горячий и холодный цех, в тот самый гардероб и подсобку, стоит Анаит и трое худощавых парней. Весь пол завален тюками, коробками, проводами, кофрами с инструментами, обмотанными полиэтиленом конструкциями на проволочных рамах. Кажется, что эти четверо с трудом нашли место для своих ступней и теперь не смогут сдвинуться с места, пока кто-то не разберет завал и не вызволит их.

Инна взялась за ручку сморщенными пальцами с неизменно красными лаком на острых когтях и резко захлопнула дверь перед носом Лизы.

— У меня четыре фальшстены, два на полтора метра каждая. Они должны быть скрыты от всех вплоть до окончания церемонии, потом резко появиться на переоборудование этой зоны. Мне насрать кто помер и как ты договаривалась с площадкой. Мне нужно место для хранения.

Лиза отшатнулась. Будто выходя из страшного сна она потрясла головой и осмотрелась. Окружение и себя. Показалось, что она вся помятая, неопрятная, покрыта мелкими крошками. Лиза инстинктивно отряхнулась, спросила Стаса как зовут дочку бывшего хозяина и надев скорбное выражение (все таки человек умер) лица пошла решать проблему.

Стас и Инна стояли в основном зале ресторана и растерянно смотрели на крошечное помещение, в котором находятся.

Центральное место занимал огромный глубокий камин, который скорее имел декоративную функцию, чем отопительную. Широкая труба уводила жар от огня. Печь явно не русская. Наверное, весь этот новомодный камин стоил больше, чем остальной интерьер. Имитация кирпичной кладки чередовалась с деревянными панелями, так же как деревянные стулья соседствовали с дерматиновыми диванами.

Никто бы и не выбрал это маленькое (пусть и уютное) заведение для свадьбы, если бы не план переоборудования зон. Из вэлком-зоны в место для ведущего, из зоны церемонии в фотозону. И так еще очень много раз.

Огонь завораживал и Инна со Стасом пялились на него. Не только потому что это действительно гипнотическая картинка, но и потому что хотелось игнорировать жениха.

Он привез несколько коробок с алкоголем и, на словах, хотел проконтролировать начало монтажа декора. На деле же он флиртовал с двумя официантками, а коробки так и стояли около его ног.

За все полчаса он так и не спросил куда их нести, а значит не знал и о проблеме с предоставлением подсобки. Никто не хотел сломать это хрупкое легкомысленное неведение.

Лиза вышла из помещения за баром уже через десять минут. Стас уныло проводил ее взглядом.

— Глухо?

Лиза встала рядом и присоединилась к просмотру гипнотической картинки.

— Все подсобки и гардероб действительно забиты до отказа и ничего нашего туда не поместится. Она вообще не вышвыривает нас только из-за подписанного договора на аренду зала. Подсобные помещения в договоре не прописаны…

Инна, не отрывая глаз от язычков пламени, спросила, на удивление, без капли яда:

— Чем же это таким заняты подсобки?

— Вещами ее отца. Вообще всеми вещами ее отца… Цитирую: «Продам этот хлам вместе с этим убогим местом».

Инна покачала головой:

— А ведь он только вчера умер.

— Это, кстати, нам на руку, — сказал Лиза, — Он же вчера умер, похороны только через два дня. Завтра спокойно отыграем, без закидонов потомства.

Инна даже оторвалась от камина и повернулась к Лизе.

— Вот какая же дрянь! То есть тело ее отца еще буквально не остыло, а она, или грузчики, или кто там еще, перевозили вещи ее родного человека!

Лиза вытянула лицо:

— Да! Это идея! — тут же пискнула от радости и даже приобняла Инну, хоть и сразу же отдалилась, поняв, что переборщила.

— Что? — Стас и Инна спросили в один голос.

Объяснять было долго, Лиза схватила свою сумку, нащупала во внутреннем потайном кармашке сложенный листок бумаги и стала набирать номер. Слушая звук набора, при каждом нажатии на очередную цифру, на нее опускалось волнение. Время будто резко замедлилось. Она коснулась последние цифры и мягко прикоснулась к телефонной трубке в зеленом кружке. Женский голос сказал:

«Вы позвонили в компанию “Все везем”. Оставайтесь на линии, вам ответит первый освободившийся специалист. Обращаем внимание, что до 15-го июня действует акция…»

Сердце стало стучать громче голоса в телефонной трубке. Ноги стали ватными. Из смартфона неслось: Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там.

Там, та-да-дам, та-да-дам, там-там-там.

Глава 10

Миша пригнал грузовик сам. Огромная темно-синяя машина стала Лизиным спасением. Выходя из высокой кабины, спрыгнув с порога, он сказал:

— Знаешь, у меня есть одна не брендированная. Чисто белая. Но я подумал, дай прорекламируюсь.

Его улыбка была игривой.

— И правильно подумал. Хоть так… Ты уверен, что я не должна оплатить тебе простой машины? Она такая большая. Это же не просто для переездов?

Они вместе обошли грузовик, Миша стал открывать кузов.

— Уверен. И да, она для грузов побольше холодильника.

Лиза продолжала:

— На всякий случай уточню, что не я буду платить со своего кармана. Расскажу все молодоженам, объясню ситуацию, внесем аренду машины в расходы…

Но Миша даже не отреагировал на эти слова. Он с шумом раскрыл обе створки, Лиза отошла подальше, чтобы не мешать, но когда вход в огромный пустой контейнер был открыт, сделала несколько шагов вперед. Миша выдвинул похожий на пандус металлический лист, скользкий на вид, и протянул Лизе руку. Она взялась. Подтянув ее к себе, Миша сказал:

— Смотри, это для тебя, — его палец указывал на огромный кусок брезента. С виду даже чистого, — Свадебные штучки, да? Наверное, их лучше ставить на подстилку.

Лиза восхищенно посмотрела на него. Скорее загоревший, чем смуглый. Но с по-южному черными волосами и карими глазами. Шрамик над верхней губой сидел обнаженным, без намека на щетину.

— И когда ты все успел… — пролепетала Лиза, слегка покачиваясь. Окружавший ее огромный металлический кузов сжался до размера шкафа. Хотелось тесниться и прижиматься.

— Я вынуждена вам помешать, — неизвестно как долго Инна стояла поодаль, вот так выдвинув ногу и уперев одну руку в бок, — Жених отклеился от официанток и спрашивает, почему работа стоит.

Лиза выбежала из грузовика и устремилась в кафе. Инна долгим выразительным взглядом осмотрела Мишу и медленно пошла за ней.

Когда все оборудование и декор были сложены в кузов, Миша объяснил Лизе как закрыть «контейнер» и убедиться, что машина намертво запечатана.

— Я так волнуюсь, мне кажется, будто все грабители города знают, что я сложила дорогостоящее оборудование в один железный ящик. Пожалуй, лягу спать здесь.

Миша засмеялся.

— Брось, если все закрыть правильно, это безопасно, — будто в доказательство он со всей силы подергал рукой массивный квадратный навесной замок, — Вообще ты хорошо придумала. Использовать грузовик на парковке как хранилище.

Лиза пожала плечами:

— Слышала похожее от других организаторов, на площадках часто не хватает места для всего.

Они вдвоем вышли из-за машины. Миша прислонился к борту, Лиза смотрела на вход в ресторан. Припарковать грузовик у черного входа не получилось, радовало лишь, что стоя немного слева, но все же перед заведением, на фотографии со встречи молодоженов он не попадет.

Миша аккуратно, подняв палец, указал на парня, разговаривающего с Инной. Парень двигал бровями, под футболкой ходили лопатки, он опирался то на одну ногу, то на другую. Рот, выпускающий шуточки, не закрывался. Инна сдержанно хихикала, скорее из вежливости.

— Это жених?

— Ага, — Лиза сделала многозначительную гримасу.

Справа припарковалась машина и из нее вышла невеста. «Я звоню и звоню тебе, милый, а ты все еще тут, зайчик, пора расходиться, котичек, ночь перед свадьбой — раздельно, солнышко». Лиза умилилась:

— Он, конечно, своеобразный парень. Но посмотри как они счастливы. Она приехала, чтобы сказать, что им пора разъехаться.

Но жених даже не снял приторно-сладкую улыбку. Девочкам-официанткам, Инне и своей будущей жене он предлагал одно и то же выражение лица. Не приберег для нее ничего особенного.

Миша сказал:

— Я, если честно, так не думаю.

Лиза удивилась. Свадьбы прекрасны по определению, какой человек может не найти в них не счастье?

— А как ты думаешь?

Миша наклонился к Лизе ближе, чтобы обсуждать пару шепотом. Он коснулся своей рукой ее плеча и говорил:

— Она — типичная дурочка, играющая свадьбу ради пышного белого платья и красивых фотографий. А он — мудак, который будет сношать все, что движется.

Лиза чуть не отпрянула, повернулась резко и заглянула ему в лицо:

— Сношать?

Миша выпрямился и развел руками.

— Ну, может, я перегнул. Да, грубо, извини. Но по нему же видно. Такие непрочь позажиматься там… поцеловаться с кем попало пока жена на маникюре или типа того.

Лиза всматривалась в его глаза, и пыталась понять… он говорит это потому что… все знает? Конечно. Конечно! Оля все ему рассказала. Тут же, пока они ехали к дому.

Они ее обсуждали. Смаковали подробности.

Он ее презирает. Наверняка презирает.

Она ничем не лучше, не умнее, этих восемнадцатилетних официанток, радующихся каждой крохе внимания красивого мужчины.

Кровь прилила к Лизиному лицу. Она сказала:

— Не стоит судить людей вот так просто. По одному лишь внешнему виду или поступку. Ты ничего не знаешь.

И рванула к молодоженам, бросив через плечо: «Ключи отдам завтра в девять».

Лиза уверила пару в идеальности завтрашнего праздника. Раздала несколько заданий и согласовала все этапы тайминга. Когда, она обернулась, чтобы помахать отъезжающим на разных машинах молодоженам, Миши уже не было. Лиза смотрела в то место на асфальте, где они стояли рядом. Сбоку подошла Инна.

— Ты молодец, — ее лицо не было каменным или скрюченным или высокомерным. Инна была искренна, — И это не твоя вина, — сказала она, — Ты же не знала, что дедок помрет, а его наследие такое учудит.

— Я понимаю. Но ответственность и вина идут в комплекте.

— Да ладно, ты можешь объяснить все Свете. У нее есть деньги на форс-мажоры.

Видимо, Инна решила, что Лиза оплатила аренду машины сама. Она поразмышляла, стоит ли рассказывать правду и как ее воспримут. Но в итоге сказала просто:

— Спасибо, все в порядке.

Инна попрощалась и пошла к своей машине. На ее место встал Стас, Лиза сказала ему:

— Думала, ты уже уехал. Машины нет.

На парковке перед рестораном, кроме грузовика, стоял только Фит Лизы и белый «Прадик» новой хозяйки ресторана.

— Меня подвозили музыканты.

— Давай, обратно подвезу я, — Лиза продолжала смотреть в асфальт и говорила на автомате.

— Мужик с грузовиком. Это твой парень?

Лиза тряхнула головой:

— Нет! Он не может быть моим парнем.

Первые дни июня выдались жарче желанного. Любимые прохладные вечера закончились быстрее, чем хотелось бы. Футболка и трусики липли к телу. Лиза мечтала отправиться домой и спрятаться в освежающей темноте своей, не такой уж и плохой, квартиры.

— Завтра после работы сходим поужинать? — ворвался в ее мысли Стас.

Лиза думала не над ответом и не над предложением. Легко ответила:

— Сходим.

Он подмигнул и на секунду его лицо стало приторным, как у сегодняшнего жениха.

Стас сказал, что идет не домой и пройдется пешком. Лиза попрощалась и проводила его взглядом. Такая тонкая талия. Даже завидно.

Лиза пошла к своей машине. Она мечтала о сигарете, лежащей на балконе. Сегодня именно такой день. Проходя мимо грузовика она легко, будто случайно, коснулась его рукой.

Глава 11

Кристина и Эдик не хотели классическую свадьбу с пышной юбкой и миллионом роз. Но Миша был прав, они были банальны. Никто уже не играл свадьбы в стиле «сухого закона» и их праздник так не называли даже в рабочих документах. На словах это была смесь бохо с молодежным буйством и весельем.

Как будто даже нетипично: ранняя церемония, короткий банкет, а после — молодожены с молодыми гостями уезжают на дачу друга, как будто на закрытую подпольную вечеринку. Старшему поколению — трансфер домой.

Но жених был в коричневом костюме-тройке и низкой шляпе, а у невесты в прическе перо. После церемонии она переоделась в коротенькое платье в стиле американских 20-ых и все время оголяла ногу, показывая подвязку. Подружки невесты тоже обвешались перьями, а друзья жениха затянулись в жилетки или нацепили подтяжки. Если это и бохо, то в самом извращенном смысле.

Лиза выполнила свои обязанности уже в 19.30 и стала помогать разбирать декор. Основным организатором была Света, но в этот раз она была раздражительной и ничего не напоминало о ее обычной доброте. В разговоре с Машей она рявкнула:

— Больше такую нищету и убогость в жизни не возьму! Возились месяц, а на сайте даже показать нечего!

Хоть и привыкшая ко многому (работая с Инной) Маша даже отшатнулась от начальницы, настолько это было на нее не похоже. Кажется, разгадка перемены в настроении Светы крылась в ее коротком разговоре с мужем. Все-таки взяв трубку на уже десятом звонке, Света рявкнула:

— Что ты мне звонишь? Что ты время тратишь? Купил путевку — собирай вещички!

Бросив трубку, Света заметила удивленный взгляд стоящей рядом Инны.

— Собачья работа, — сказала начальница, хоть вопрос и не был задан, — У всех отпуск летом и только я зимой должна куда-то деваться. А он видите ли устал, ему видите ли сейчас отдохнуть надо!

«Только мы», хотела сказать Инна, «только мы все зимой должны куда-то деваться, а не ты одна». Но, по привычке, промолчала.

Естественно, в таком настроении слушать от Лизы историю про кошмарную новую владельцу ресторана и маневр с грузовиком ей не хотелось. Она лишь спросила:

— Все в порядке? От меня что-то надо?

Лиза ответила «Да» и «Нет» соответственно, и Света уехала решать вопросы для следующей, завтрашней, свадьбы. Сама же Лиза спряталась от всех за углом ресторана и наполняла свою заметку.

«Русский дом и печка в нем». Ленина 18. Максимум — 20 человек. Русская кухня, интерьер отдает смесью бани и городского лофта. Странный. Есть большой камин. Хорош для фотосессии. Плох для мероприятия. Текущая хозяйка. Номер. Другие детали.

Из размышлений Лизу вывел стук по металлу. Она подняла голову, Миша стоял у кабины грузовика.

— Привет, — сказала Лиза, оставаясь в добрых трех метрах от Миши.

— Все удалось?

— Да, — она без энтузиазма пожала плечами, сделала несколько шагов вперед, передав ключи в вытянутой руке и тут же вернулась. Миша повертел в ладонях теплый металл.

— Я тебя вчера чем-то обидел?

Лиза сложила руки у живота, как учительница, отчитывающая нерадивого ученика и сказала недовольно.

— Абсолютно ничем. Наоборот, спасибо тебе большое, что выручил меня.

— А выглядит иначе, — Миша помялся и стал смотреть под ноги, — Может мы поговорим не тут?

Лизе даже стало казаться, что она что-то не так поняла. Или, может быть, он уже сожалеет о своем мнении насчет нее? Лиза запуталась. Ситуацию четко, быстро и максимально неловко для всех участников разрешил Стас. Он вышел из ресторана, поздоровался с Мишей и сказал Лизе:

— Ну что, я закину пару вещей в машину и в китайку? Ту, что за углом. За тачками вернемся потом.

Лиза набрала воздуха.

Миша бросил:

— В другой раз, до встречи, — как солдат, развернулся на пятках и обошел кабину грузовика. Хорошенько хлопнув дверью он уехал, на удивление легко справляясь с такой махиной.

Лиза тяжело выдохнула. Ее путь к пониманию происходящего в собственной жизни был не так прост и легок, как хотелось бы. И она совсем забыла, что в каждой романтической истории истинные отношения не могут состояться без препятствий. Даже если это препятствие — ты сама.

Не понимая почему она испытывает такой упадок сил и настроения, Лиза пошла за Стасом.

Китайская кухня в России, а именно на Дальнем Востоке — невероятное кулинарное чудо. Блюда здесь похожи на те, что подают в Китае, но всегда работают на потребителя. Меньше остроты, больше мяса. В разделе «Гарниры» любого китайского ресторана будет картошка как минимум в двух видах. Чаще всего люди заказывают, кроме свинины в кисло-сладком соусе, любое мясо на сковородке. Похоже на нашу жареху с лучком и отлично идет под водочку.

В детстве салаты из фунчозы Лиза ела чаще, чем самые типичные «огурцы с помидорами». Харбин и Хэйхэ больше никогда не ассоциировались с реальными точками на карте. Это самые частые названия заведений.

Любовно водя «золотыми нитями» по тарелке Лиза сказала Стасу:

— Почему никто не хочет играть свадьбу в китайке? — она посмотрела на интерьер, — Хотя, да, сложновато будет закрыть своим декором столько красного цвета.

— Умоляю, — Стас подцепил палочками комок риса, — Давай только не про работу.

— Я люблю свою работу, — тихо сказала Лиза.

Из переписок, сториз в Инстаграме и разговоров с Машей, она знала о Стасе многое. Что он отучился в колледже, снимает квартиру на двоих с другом и не торопится расставаться с юностью. Он всего на год младше Лизы, но лишив себя прелестей высшего образования, приобрел ценные годы для карьерного роста. То есть работать он начал очень рано.

Стас был как открытая книга, лежащая вот тут, на столе, легко дотянуться. Никакой интриги и напряжения. Все просто и предсказуемо. Но раз уж лежит и открыта, то почему бы не пролистать? Тем более, страниц там немного.

Еще немного (полистав) поговорив о Стасе, Лиза стало интересно (почитать) узнать что-то о более закрытых людях.

Напущенный Инной в самом начале ореол стервозности спадал с каждой совместной рабочей сменой и Лиза стала догадываться, что за каменным фасадом кроется что-то другое. Она спросила Стаса, когда они познакомились?

— Это еще во время учебы в шараге было, — начала рассказывать он, — Я в кинотеатре делал макеты первых печатных афиш. Потому что до этого их рисовала Инна от руки.

— Прости, пожалуйста, что? — Лиза буквально открыла рот и не могла вернуть округлившиеся глаза в нормальное положение.

— Серьезно. Я тогда был весь в хип-хопе. До сих пор боюсь, что она сфоткала меня в широченных штанах и может всем показать. Поэтому и пресмыкаюсь.

Они рассмеялись. Запив еду ягодным чаем, Лиза сказала:

— Брось. Какая там может быть фотка? Размытая картинка в несколько десятков пикселей? Умоляю, тебя там наверняка от каждого второго пацана не отличить.

Стас покивал головой.

— Короче, старички в руководстве поняли, что рисованные афиши это уже кринж, а Инна их чуть ли не с «совка» рисовала что ли. Прям с молодости и очень давно. Но в тот момент она подсуетилась и из художницы стала «главой визуального отдела» или как-то так, — Стас намотал фунчозу на палочки и дал соусу стечь, — Мы делали афиши, флаеры, потом стали брать рекламные заказы, вешали их снаружи и внутри кинотеатра. Инна тогда и узнала всех в нашей типографии и в соседних городах. Короче, тогда прям все началось.

— И как вы вместе оказались в «Вашем дне»?

Лиза пыталась представить Инну и Стаса в одном кабинете, за одним делом, совещающимися или решающими что-то вместе, но не могла. Во всех картинках Инна стояла когда он сидел, и решала когда он делал.

— Мне через годик надоело и я ушел в наружную рекламу, как там оказалась Инна — не знаю.

Стас действительно мало интересовался чьими-то жизнями, только своей собственной. И он не знал, что вслед за ним Инна тоже ушла из кинотеатра, из-за однообразности работы. Она оставила свои связи с типографиями, но решила вернуться к творческой и оформительской работе. Влилась в агентство, делающее праздники «под ключ», но оказалось, что творчество там тоже ограниченное. Раз за разом натягивая чехлы на стулья и собирая охапки цветных шаров, Инна все отчетливее понимала, что ошиблась.

Так «Ваш день» стал не первой попыткой Инны реализовать свой потенциал. И когда даже здесь, при должности «главного декоратора», ее посадили на телефон, Инна решила, что пробовать снова бессмысленно.

Света каждый день говорила: «Только у тебя получается добиваться от подрядчиков нормальной работы, дешевой аренды и высокого качества цветов. Ты гроза! Ты буря!», но Инне это не казалось комплиментом. Она увязла в менеджерских делах и совсем не успевала сделать хоть что-то в оформлении.

— Года четыре назад, когда я помирал от скуки, — продолжал рассказ Стас, — Она позвонила и предложила помогать ей с полиграфией. Макеты пригласительных и карты рассадки поприятнее рисовать, чем рекламные баннера.

Лиза внимательно смотрела на выражение лица Стаса. Не видит ли он тут какого-то противоречия? Или что-то недоговаривает? Лиза ни разу не видела Стаса за компьютером. Он носил коробки с фурнитурой, ведра с цветами и огромные тюки с тканями. Выставлял стулья и фиксировал фальш панели. Пригласительные делала Анаит, между своими задачами флориста, это Лиза знала точно.

Стас складывал остатки фунчозы из общей тарелки в свою, он ловко орудовал палочками и Лиза засмотрелась на его руки. Да, наверное, эти тонкие длинные руки и были созданы природой для какой-то работы за компьютером, но Стас отлично раскачал их физическим трудом.

— Главное, чтобы тебя все устраивало, — сказала Лиза.

Стас криво улыбнулся.

— А что может не устраивать? Деньги-то отличные, — Стас положил последний виток фунчозы себе в рот.

Легкий, веселый и беззаботный. Он тратил деньги на все большие дюймы очередного нового телевизора, консоли нового поколения и популярные видеоигры. Много пил, вкусно ел и хорошо одевался. Он будто бы был всем доволен. Лизе не верилось, что люди так умеют — быть абсолютно счастливы. Без условностей, переживаний из-за несоответствия стереотипам общества. Она одновременно завидовала и была насторожена.

— Ну вот, мы снова о работе, — тон Стаса был оскорбленным, а рот улыбался. Лиза совсем запуталась. Он легко коснулся ее рук и улыбнулся чуть искреннее, — Пошли танцевать, там не надо разговаривать.

Это Лизу и смущало. Она оглядела тарелки со своей любимой едой, почти полный чайник чая. На танцполе ребята явно чуть за 20 бодро прыгали в ритм хитовой песни популярного исполнителя.

Лиза замямлила:

— Да я еще не поела… Я думала, мы пообщаемся…

Но Стас, не слушая ее, уже выходил из-за стола и легкой поступью двигался задом к танцполу. Он двигал руками, приманивая Лизу, и обворожительно улыбался. Лиза уверенно покачала головой и через несколько шагов Стас обернулся к ближайшей компании, встроился в их танцевальный ритм.

Аппетит у Лизы пропал. Она прикинула во сколько обошелся ужин, разделила пополам и перевела Стасу свою часть. Протиснулась в мельтешащую толпу и на секунду Стас решил, что она передумала. Он действительно обрадовался и даже приобнял ее, приглашая в интимно близкий танец. Лиза прижалась к нему вынужденно, найдя ухо, она прокричала, что плохо себя чувствует и уходит домой. Стас сделал тот же маневр, обдавая Лизу жаром своего дыхания и разгоряченного в танце тела. Пожелал удачной дороги.

Лиза возвращалась к машине по почти темной улице. Протискивалась через компании полупьяных шумных подростков и старалась не смотреть на жадно целующиеся на лавочках парочки. Больше всего ей было обидно, что Стас говорил только о себе и ничего не спросил про нее.

Последние метры до машины она бежала. Сев, тут же потянулась к бардачку. Пачка сигарет «на самый крайний случай честное слово я не курю это просто плохой день» теперь лежала не только на балконе, но и там.

Глава 12

У современного флирта есть правила. Не строгие, но уже такие привычные и очевидные, что их невыполнение кажется странным. Или даже ненормальным.

Как раньше мужчины провожали понравившуюся девушку долгим (даже нахальным) взглядом. Не просто уступали место или придерживали дверь, а вместе с этим говорили какой-то комплимент. Как обязанность проводить домой или подарить цветок. Именно так нынешняя культура толкает мужчину и женщину флиртовать не столько в реальности, сколько в соцсетях.

Лайкнуть пару последних постов — обязательно. Но все фотографии сразу — проявление особенного интереса и граничит с чем-то маньячным. Один ухажер Лизы долистал до ее первого поста Вконтакте и она записала его в новую разновидность сталкеров.

Присылать огоньки и несложно отвечать на сториз — правильный подход.

Это все равно флирт. Да, это не будто случайные прикосновения, не копирование жестов друг друга. Участники процесса вообще могут находиться невероятно далеко друг от друга. Но от этого все равно испытываешь волнение, зрачки расширяются, а пульс учащается.

Цифровое заигрывание — обязательная часть современной романтики.

Стас ответственно выполнял все шаги и этапы такого флирта.

Он подписался на Лизу после первого же рабочего дня. Писал в личку «ты так красиво видишь мир» и «пионы тебе к лицу», когда она публиковала атмосферные фото подготовки к проектам. Они перебрасывались шутками и комментировали особенно громкие новости. Лиза всегда ставила слишком много скобочек после каждой фразы. Она не была ироничной.

Будто в пику Стасу, Миша не был хоть как-то активен в соцсетях. Аккаунты в Одноклассниках и Вконтакте не обновлялись последние два года. При этом «в сети» он бывал регулярно, Лиза заходила на его страничку и неизменно видела надпись «заходил недавно». Абсолютно пустой аккаунт в инстаграме найти было сложно, у него числовой ник и нет аватарки, но Лиза справилась, найдя несколько комментариев пятилетней давности с этого аккаунта под фоткой на страничке Оли. И в тот же момент, Лиза записала в сталкеры уже себя.

Лиза сидела в машине и смотрела на серый фон с нулями в графе «публикации, подписки, подписчики». Думала, что если бы она была ему интересна, он бы дал об этом знать. Иначе для чего люди придумали интернет.

Ирочка и Костик вышли из новостройки недалеко от центра города. Большую квартиру на верхнем этаже им купил папа Костика. Ира щебетала:

— Его папа сказал: если и начинать семейную жизнь, так в комфорте, без лишних поводов для недовольств. Чтобы радоваться жизни и друг другу. Да, Костичек-косичек-котичек?

Упитанный круглолицый парниша пробасил:

— Да, Ирусичек мой сладюсичек, — и жадно, будто ел аппетитный горячий суп, поцеловал ее.

Лиза с трудом сдержала омерзение, но постаралась одернуть себя. Ее собственная первая свадьба на новой работе. Ответственность, не терпящая каких-либо компромиссов. Она везла пару на повторный просмотр площадок для церемонии и банкета. Уже многое было выбрано и решено: наряды, общая стилистика, торт и примерный ход праздника. Но найти нужное место не получалось.

Ира канючила:

— Хочу на природе, хочу что-то зеленое.

Сворачивая с главной улицы Лиза вторила:

— Я тоже хочу, но тропики и экзотику не сделаешь на фоне сосен.

Костик басил:

— Хочу чтобы просторно, чтобы много места.

Лиза отвечала, припарковавшись у очередной бывшей столовой с большим залом:

— Вот я и пытаюсь найти такое место для 70-ти ваших гостей.

Между точками на карте Ира и Костя ворковали на заднем сидении Лизиного Фита. Они прижимались друг другу и целовались, Ира глубоко гладила его бедро, а он спускал руку намного ниже талии.

Лиза старалась не делать этого, но все равно злилась, иногда даже испытывала отвращение. По большому счету, на самом деле, просто завидовала.

Оставалась последняя локация, хотя Лиза не верила, что вдруг она из унылого серого зала превратилась во что-то стильное. Лиза была подавлена. Но Ирочка с Костиком наоборот, не только не растеряли своего игривого настроения, но и будто улучшали его с каждой минутой. Лиза снова и снова извинялась, что не может придумать быстрое и сразу идеальное решение, а ребята только больше улыбались.

— Хорошие идеи просто сами неожиданно приходят в голову, — говорила Ирочка.

— Нужно отдохнуть, отключиться и мы точно поймем где хотим провести свадьбу, — гундосил Костик.

И тут невеста запищала, захлопала в ладоши, постучала по ногам и руками Костика, по спинке пассажирского сидения и подолбила бы ладонью и по Лизе, если бы та не остановила ее жестом.

— Я придумала, — вскричала Ирочка наконец, — Приезжайте к нам на выходные! В дом моих родителей.

Костик закивал головой:

— Точно-точно, там-то и отдохнете.

— Может мы все вместе что-то придумаем? — пищала невеста.

Ребята рассказали, что в эти выходные в загородном доме соберется почти 20 человек, родня и друзья, для празднования чего-то вроде помолвки. Все будут говорить о свадьбе, все гости приглашены и на свадьбу. К тому же, родители жениха уже вручили паре предсвадебный подарок, родители невесты тоже хотят что-то подарить и сделают это во время праздника, который начнется уже завтра.

— Вы работаете в эти выходные? — спросила Ира.

Лиза покачала головой. Света поручала ей мелкие разовые задачи, но близко к ведению проекта и присутствию на свадьбе больше не подпускала.

— Тогда приезжайте! Я сейчас же напишу маме. У нас огромный гостевой дом, вам найдется место, я уверена.

Лиза попросила пару минут подумать и повела ребят к вывеске «Вкусное удовольствие». Они пробыли внутри не больше пятнадцати минут. Лиза была уверена, что иногда поглядывала в окно, чтобы оценить наличие света и вид, но ничего особенного не видела.

Когда Лиза, Ира и Костя вышли перед ними стоял Фит с пробитым насквозь лобовым стеклом. Пробитым ломом! Будто кто-то метнул тяжеленную железку как копье и попал точно в подголовник водительского сидения.

Онемев от ужаса Лиза осмотрелась, не увидев никого поблизости она подошла к машине и наклонилась, чтобы рассмотреть ущерб. Оценить угрозу. Обивка подголовника была пробита, но металл не вошел глубоко. Лом держался за стекло и стал покачиваться, когда Лиза открыла дверь.

Ира с Костей не проронили ни слова. Они даже за руки уже не держались. Стояли как два столбика и только хлопали глазами. Лиза вывела их из анабиоза:

— Я вызову вам такси.

Ирочка защебетала: «Мы сами, мы сами, вы свои дела решайте, придете завтра? Приезжайте обязательно. Вам точно нужен отдых и расслабление». Лиза спросила:

— А можно со мной будет еще один человек?

Молодожены на все согласились и умчались.

Смотря на стекло, с каждой секундой, Лиза все больше злилась. Злость набухала в ее легких и заставляла чаще дышать. Она позвонила Стасу, сказала куда, зачем и когда они поедут. Крикнула:

— Я без машины! — так, будто он в этом виноват.

На немое удивление Стаса Лиза крикнула снова:

— Эта поездку нужна для проекта. Если Инна не отпустит тебя, я сама ей позвоню и все выскажу. Видит бог, я выскажу ей все!

Стас пообещал, что разберется сам и заедет завтра в десять утра. На этом моменте разговора Лиза уже проезжала железнодорожный переезд. Лом она просто вынула из подголовника и уперла в сидение. Так и ехала с торчащим из лобового стекла кончиком.

Со свистом остановившись у барака матери Лиза выгребла все свои вещи в объемную сумку, забрала из багажника сменные туфли и пару пустых пластиковых бутылок. Поднялась на второй этаж и долбанула ногой в дверь. Та была не заперта, открылась. Лиза вбежала и пару секунд металась в прихожей, не понимая, в какую комнату заглянуть. Марина стояла на кухне, у форточки. Лиза швырнула ключи на обеденный стол и крикнула:

— Разберись ты уже черт возьми в своей сраной жизни! Почему все вокруг тебя должны страдать?

Она выбежала тут же, не дожидаясь ответа, но получила его. Крик матери догнал дочь на выходе из подъезда.

— Тебе могу сказать то же самое, — хриплый голос отражался эхом от заплесневелых стен, — Ровно то же самое, Лизонька.

Глава 1

Лиза всыпала горстки конфетти в маленькие пакетики с сувенирами для гостей свадьбы. Не она должна была этим заниматься, но кто-то не проследил, кто-то забыл и вот они пакетики без конфетти. А невеста так расстроится. Точно расстроится!

Вообще-то, Лиза не помнит, чтобы Ира просила делать именно такие подарки гостям, но внутренне она чувствует, что должна сейчас находиться в этой комнате и стоять именно над этим столом.

Миша подошел сзади и провел рукой по ее спине, не останавливаясь ни на ягодицах, ни на крае юбки. Лиза не отпрянула, а выгнулась и громко выдохнула.

Лиза будто видела себя со стороны. Как это он вошел в комнату так тихо и незаметно? И почему это ты выгибаешься вместо того, чтобы отпрянуть?

Но отделившиеся от сознания тела Лизы и Миши уже развернулись друг к другу и стали сближаться.

Его взгляд был таким наглым, раскованным и даже похабным, что Лиза на секунду усомнилась, он ли это? Но вот уже Миша кладет свою руку ей на затылок и прижимается губами, не оставляя времени на размышления.

Три секунды кажутся минутами. Их резко прерывает открывающаяся дверь.

Света не делает шаг в комнату, она стоит в тени узкого отельного коридора и только лишь наблюдает. Лиза испуганно смотрит на нее, лицо начальницы, как в замедленной съемке, искривляется от ужаса.

Подскочив в насквозь вымоченной потом постели, Лиза тяжело отдышалась. Она осознала, что это всего лишь сон и только тогда смогла унять дрожь.

На экране смартфона висело только что присланное Стасом сообщение:

буду под твоими окнами через полчаса

Когда Лиза уезжала, десять лет назад, она была еще маленькой девочкой. Ей, как и всем детям, мир казался огромным, неизведанным и простым одновременно. Она не думала о политиках и бизнесменах, о бедности и выживании, о смысле жизни и долгосрочных планах. Ее жизнь состояла из удовлетворения конкретных текущих потребностей: поесть, поспать, отсидеть пару, отработать смену в кафе, написать курсач, выпить с друзьями. И все сначала.

Новая работа, сначала координатором свадеб, потом помощником организатора, легко встроилась в эту систему. Профессиональная подготовка мероприятия четко структурирована, вопреки всеобщему мнению. Планы важнее творчества.

Это флористы и декораторы могут сидеть часами в сети, а потом обсуждать как из одних и тех же идей, сделать новые. Ее задача — организовать работу огромного количества подрядчиков так, чтобы все задуманное было реализовано в срок. И у Лизы это отлично получалось.

Но в какой момент все изменилось? Когда жизнь перестала быть простой и легкой?

Когда в Большом городе, кроме удобства, она увидела одиночество? Когда заметила, что ее отношения имеют цикличность и этот цикл всегда заканчивается?

Лиза ловила теплый ветерок рукой в открытом окне, пока Стас мчал по черной трассе к коттеджу. Он сделал погромче музыку. Видимо, чтобы не разговаривать.

Лиза думала о своем детстве. Оно казалось ей серым, лишенным красок. Наполненным лишь переживаниями за маму. Свадебный бизнес стал спасением. Десятки метров тюля, сотни розовых голов, дорогая бумага с серебряным и золотым тиснением разогреют чье угодно сердце.

Лизе никогда не было важно, что все это — не ее. Что какие-то другие люди обладают красотой, а она лишь организует ее для них. Через ее сердце прошла романтика всех пар, каждая история любви оставила свой маленький отпечаток.

Но, может быть (странно о таком думать, но вдруг), этого недостаточно? Что если, для того, чтобы быть счастливой, недостаточно смотреть на счастье других?

Лиза убрала руку, закрыла окно. Эта мысль ошарашила ее.

Неужели такие вопросы даются сложно только ей? Лиза посмотрела на Стаса, подпевающего песне про витаминку, барабаня по рулю большими пальцами.

Еще секунда и разум поразил вопрос: а была ли она вообще когда-либо счастлива? По-настоящему счастлива.

Коттедж стоял в одной из деревень, близких к Новому городу. Далековато от реки и плотного соснового бора. Но с ровными, заселенными маленькими дикими цветами, полянами и крошечными чистыми озерцами.

Их машину встретила целая делегация: Ира, Костя, родители с обеих сторон. Все широко улыбались и чуть ли не выстроились в ряд. Лиза почувствовала себя героиней сериала «Корона» или «Аббатство Даунтон». Шикарный загородный дом, вежливый и учтивый прием.

Смотря на главное трехэтажное здание, Стас присвистнул:

— Возможно, это будет стоить всех молний, которые в понедельник в меня воткнет Инна.

Лиза слишком устала морально, чтобы рассыпаться в извинениях. Она тихо сказала: «Это рабочая поездка. Ты мне здесь нужен» и вышла из машины.

Коттедж родителей Иры — это целый комплекс из нескольких зданий. Въезд на участок упирался в основной дом, с балконом на втором этаже и темно-бордовой черепицей над каменными стенами. За ним, справа, виднелся двухэтажный гостевой дом, будто мини-отель. Симметрично слева — еще один гостевой домик, только одноэтажный и маленький, похож на мотель из американских фильмов. Завершала квадрат большая баня.

В центре участка — бассейн. А по уголкам спряталась летняя мебель, мангал, микро-грядки клубники и зелени. Лиза впервые видела, чтобы такое пространство не превратили в плантацию картошки. Невероятные люди!

Рассказывая планы на следующие два дня, Ира проводила Лизу и Стаса к большому гостевому дому. Она протянула парню ключ:

— Второй этаж, последняя комната слева.

Тот кивнул и многозначительно посмотрев на Лизу ушел.

— А тебе туда, — Ира махнула рукой. Взгляд Лизы скользнул по бассейну, узкой веранде под навесом и уперся в четыре «мотельных» номера.

— Мне повезло или не очень? — получалось, со Стасом они будут жить в разных домах, разделенных голубоватой хлорированной водой.

— Все вместе, — Ира взяла Лизу под руку и повела в сторону домика, — Гостей много, даже у нас для всех комнат мало. Тех, кто в последний момент решил, что приедет, пришлось поселить в остатки. Комната Стаса, например, мансардная, там скат крыши вместо потолка.

— А у меня какой подвох?

— Раскладушка, — Ира виновато улыбнулась и протянула ключ. На металлическом колечке разве что брелка с номером комнаты не хватало.

— У вас тут как в Сочи, хозяйский дом плавно переходит в гостиницу, — Лиза окинула взглядом участок, ожидая увидеть забытый кем-то резиновый тапок, надувной мяч или хотя бы пластиковую тарелку из-под клубники.

— Папа охотится и рыбачит, потом мужики часто ночуют у нас. В большом гостевом есть столовая, где они пьют до утра и никому не мешают. Серьезно, все это, — Ира обвела рукой четыре здания, — Жизненная необходимость.

Лиза вежливо улыбнулась. У богатых свои причуды. Распрощавшись (всего на полчаса) Лиза подошла к своей комнате и оперлась на перилу, ограничивающую веранду. Перед ней была картинка из самых дерзких детских мечт. Лиза со смехом подумала, что похожие дома они с Олей строили в Симс.

Интересно, что десять лет назад за семьей самой Оли богатства не замечалось. Может, ее родственники обзавелись коттеджем недавно? Или финансы этой семьи никак не распространялись на седьмые воды на киселе?

Вообще, Лиза не хотела козырять знакомством с родственницей невесты и даже старалась совсем отрешиться от этого. Но сейчас, увидев все это, Лиза поняла, что сглупила не спросив будет ли тут Оля. Она даже сама не сказала подруге, что приедет сюда. Так была растерянна.

Лиза открыла Вотсап и набрала Оле сообщение. Та ответила несколькими короткими фразами уже через пару секунд:

Воу, знаю про эту тусню

но там только взрослые

нас с малышней не взяли

а мне их деть некуда

Лиза оперла на обе руки свое стройное тело в легком черном платье в мелкий красный цветок. Склонившись, читала сообщения. Она услышала шорох, а потом и звук открывающейся двери за спиной. Лиза уже увидела его, когда от Оли пришло очередное сообщение:

но там будет Мишаня

брат мой, я про него говорила

помнишь?

Глава 2

Миша сделал шаг вперед и оперся о перилу веранды напротив своей комнаты. Он сухо поздоровался с Лизой.

Погода стояла невероятно южная: влажный жар заставлял надевать минимум одежды, а пробегающий иногда теплый ветер с этой одеждой играл. Лиза несколько раз одернула задравшееся платье.

Они стояли в одинаковых позах. Лиза смотрела в телефон, в открытый чат с Олей, а Миша — на свои руки.

Между ними ничего не произошло. Ни плохого, ни хорошего. Но тогда почему напряжение камнем висит на шеях, тянет к земле и не дает повернуть голову? Лиза немного подняла взгляд и стала искать подсказки в окружении. Может, тему для разговора. А может, для ухода от него. Она увидела, как из дома напротив выходит Стас и размеренной вальяжной походкой идет в их сторону. В голове промелькнуло: «У нас мало времени». Лиза и Миша повернулись друг к другу и заговорили одновременно:

— А тебе…

— Представляешь…

Лиза широко улыбнулась.

— Просто хотела спросить… Как дела?

Миша улыбнулся в ответ:

— Были обычные дела. Но теперь могут стать и получше.

Оказалось, что у него маленькая ямочка, но только на одной щеке. И при улыбке морщинки рассыпаются лучиками от уголков глаз.

Стас подошел быстрее, чем хотелось бы и Миша заметно напрягся. Он выпрямил спину и будто стал на все десять сантиметров выше. Парни протянули друг другу руки и слегка пожали. Лиза посмотрела на Стаса, тот тоже переменился. Челюсть будто вышла вперед, а привычной улыбки на лице не было. Он, как всегда, был одет в студента элитного колледжа: белое поло, черные пляжные шорты, аккуратные кожаные не то тапочки, не то сандалии.

— Так вы тут по работе? — спросил Миша. В своей синей майке с изображением баскетбольного мяча и татуировкой-браслетом на предплечье он выглядел как плохой мальчик на фоне хорошего. Перед Лизой стояли двоечник и отличник. Ирония была в том, что их внешность мало совпадала с характерами.

— Да, — Лиза переминалась с ноги на ногу, — Хотим больше пообщаться с молодоженами и семьей. Это нужно для концепции свадьбы.

Стас кивнул на мангал в ближайшем углу:

— Но я все же надеюсь зацепить немного развлечений, — сказал деловито, будто шашлыки были прописаны в его несуществующем ежедневнике, а потом посмотрел прямо на Лизу, — Согласна?

Лиза не стала отвечать на эту двусмысленность. Хотелось бы сказать, что из гордости, но на самом деле она просто не нашла что остроумного сказать, поэтому развернулась и на ходу бросила:

— Кину вещи и можем идти на обед.

Пока она, широко распахнув дверь, заносила рюкзак и сумку, Стас нагловато заглянул в комнату и поймал на себе суровый взгляд Миши. Сам Миша сказал:

— Может не будем торопить девушку?

— Да, — согласился Стас и сказал в дверной проем чуть громче, — Мы пойдем к дому, — смотря на Мишу добавил, — я буду ждать тебя у входа.

Обед устраивала мама невесты и, нужно отдать ей должное, она хорошо постаралась. Накормить больше 20-ти человек (пусть и с двумя помощницами) — это непросто. Сначала, за общим столом, подавали салаты и пироги, а после, весь вечер, собирались жарить мясо.

Четыре массивных деревянных стола поставили буквой Т, на манер старых русских свадеб: молодожены и родители за главным столом. Лизу и Стаса посадили со стороны невесты, ближе к голове стола. На этой же стороне сидел и Миша, но ближе к хвосту и из-за других людей его совсем не было видно.

Конечно, Лиза не любила плакаты в подъезде и куцую традицию выкупа, которая, к счастью, уже себя изжила. Но вот эта фольклорность и русскость была ей по душе.

Лизе хотелось нарвать огромный букет полевых цветов, колосков и травинок, и расставить их небольшими букетиками в центре столов между тарелками, отделяя ими гостей. Так уютнее, так приятнее вести разговоры с соседом. И какая атмосфера! Просто охапка цветов и семейный обед превращается в стильное мероприятие.

Лиза тупо смотрела на, как теперь казалось, вульгарные пустоты посреди огромных тарелок с нашинкованной морковью, капустой, зеленью, овощами.

Лиза переключилась на гостей. Тут же увидела парня и взрослую женщину, неловко задевающих своих соседей рукой, при попытке поесть. Левши, подумала Лиза, нужно было посадить иначе. И вот тех мужичков, и вот тех теточек. Они стараются поговорить, но между ними сидит кто-то другой и ненамеренно мешает жарким беседам. Судя по услышанному, эти люди давно не виделись и теперь рассказывают как у кого идет жизнь.

Надо было предугадать, нужно было рассадить.

— Тебе подложить? — спросил Стас, — Лиза удивилась, неужели он не замечает этого хаоса? Просто так сидит и ест.

— Да, спасибо.

Стас положил на край ее тарелки треугольник несладкого пирога. Но Лизу мало интересовала еда. Она жадно впилась взглядом в каждого гостя.

В голове стучало: кто-то еле клюет еду, а кто-то подкладывает самый сытный салат уже пятый раз; кто-то сидит в одежде, скорее подходящей для выхода в кафе вечером, а кто-то только вернулся из бассейна и сидит в купальнике. А это неправильно. Это разнотравье подходит для маленькой семьи, но не для огромного, блин, сборища 20-ти родственников! Это же ответственность. Есть же правила.

Лиза почувствовала, что ей не хватает воздуха.

Громкие переговоры гостей стали еще громче, смех противнее, стук ложек и вилок залезал под кожу и Лизу затрясло. Она постаралась выдвинуть стул как можно не так громко, как требовало все нутро и выйти из комнаты спокойно. Но, проскользнув через занавешенные французские двери во двор, стала дышать шумно и часто, даже немного согнулась и уперлась ладонью в грудь. Не успев отдышаться, она почувствовала, что не одна.

Миша стоял на углу длинного основного дома и говорил по телефону. Он тоже увидел Лизу и стал заканчивать разговор.

Лиза напряженно выпрямилась. Она думала, он завершает звонок, чтобы подойти к ней. Но Миша убрал смартфон в карман, развернулся на пятках, в своей привычной, как будто солдатской, манере и ушел за угол.

Лиза помедлила секунду. Он уходит от общения? Или это приглашение идти за ним? Финального красноречивого взгляда точно не было. А какое может быть приглашение следовать за мужчиной без многозначительного жаркого взгляда? Не может такого быть. Лиза знала о романтике все, она была уверена. Была так непоколебимо уверена! Но нога все равно сама по себе поднялась и шагнула к углу, у которого стоял Миша. Лиза сделала второй нерешительный шаг. Третий. Пошла быстрее, но свернув, уже никого не увидела.

Теперь он ушел от нее.

Лиза разочарованно смотрела на рельеф камня по стене дома и тянущуюся вдоль дорожку. Она корила себя за легкомысленность и несобранность. Ее задача — доработать концепцию и придумать место для празднования свадьбы двух конкретных людей. Все остальное: оставшиеся в Большом городе проблемы; невысказанные обиды и недомолвки с матерью; легкомысленный Стас, отношения с которым стали бы идеальной заплаткой на сердце, стоит только ей перестать артачиться;

Миша, малоизвестный брат школьной подруги, отдающий эмоциональной недоступностью, но такой манящий на уровне тела и желаний.

Все это должно отойти на второй план. Лиза даже слегка ущипнула себя за бедро, пока шла обратно к столовой. На уме должна быть только свадьба!

Проходя вдоль длинного стола Лиза заметила, что Миши на своем месте нет. Она села рядом со Стасом и включилась в разговор о только что вышедшем в кинотеатре фильме и с легкостью высказала свое мнение о тонкой, идущей через все приключения героев, любовной линии.

Глава 3

После обеда гости разом заполнили двор, растеклись по нему, легко и естественно включились в обычные дела: купались, болтали, подготавливали мясо для жарки или уже жарили его.

Лиза сбегала в комнату, чтобы переодеться. В небольшом квадратном помещении нашли место для собственного душа, туалета, не только кровати, но и пары столов (журнального и письменного), но о зеркале не подумали. Ей пришлось смотреться в немного искажающую пропорции селфи-камеру, поправляя черный купальник: целомудренные трусики с завышенной талией и топ спортивного кроя. Поверх Лиза надела легкую бордовую юбку с неглубоким разрезом на бедре, любимую, а вот насчет белой рубашки возникли сомнения. Собираясь предыдущим вечером, Лиза решила накинуть ее поверх купальника и юбки, застегнув на пару средних пуговиц, свободно, удобно и легко. Но сейчас, шагнув за порог комнаты, она призадумалась, а через пару секунд и вовсе вернулась в комнату. Поставив смартфон экраном к себе и наблюдая за результатом, Лиза подвязала концы рубашки под грудью, оставив голой узкую полоску подтянутого живота.

Все таки выйдя из комнаты, Лиза присоединилась к Стасу и молодоженам с мамой невесты. Они стояли чуть поодаль от всех, крутили в руках холодное стекло с пивом. Отец Иры, Вячеслав, управлял зажаркой какой-то недавно пойманной дичи, а они наблюдали и разговаривали.

— Завтра утром приедут две парочки, старшая дочь моего двоюродного брата с мужем и крестница Славы с подругой — сказала Ирина мама, — И уже завтра, когда все будут в сборе, мы кое-что подарим.

Она подмигнула дочери.

Все еще удивляясь масштабам того, что семья скромно называла «коттедж», Лиза сказала:

— Тут можно четвероюродную линию родственников приютить и не заметить.

Наталья слегка посмеялась:

— Бросьте, так только кажется. Последним приезжающим мы отдадим буквально две последние комнаты. Те, что между вами, Лизонька, и Мишуткой, — она указала пальцем на входящего на участок мужчину, — Хотя, наверное, нельзя его уже так называть. Как же быстро все растут…

Мать обняла дочь и стала щебетать о скорой свадьбе ее уже такой взрослой девочки. А Лиза смотрела на «Мишутку». Не ясно где он был, но вернувшись он взял бутылку и встроился в чей-то разговор. Лиза скользила взглядом по остальным близким (и не очень) членам семьи невесты.

Две юные девушки с длинными темными волосами и как будто одинаковыми лицами. К ним Ира подходила чаще, чем к другим, они звонко, но коротко смеялись.

Взрослые мужики с животиками, сгорбившиеся и хмурящие брови. Говорят на повышенных тонах и явно о политике. Но, как только молодожены или их родители приближались к этой тучке, та сразу рассеивалась. Мужчины выпрямлялись, улыбались и, как хорошие гости, одаривали хозяев дома комплиментами.

Теточки возраста Натальи, молодые женщины чуть старше Лизы, молодые парни чуть младше Стаса, мужчины возраста Вячеслава. Один — с красивой проседью в висках.

Лиза невольно заметила, что тут полное демографическое разнообразие. И на этой мысли ее прервал подошедший отец Ирочки:

— Говорю, экзотика ваша — хорошая, конечно идея. Знаю, Иришке так Тай понравился.

— Невообразимо! — вставила та.

— Но я, знаете ли, патриот, — продолжил Вячеслав, — И люблю не только ну, нашу общую, Родину, но и малую. А у нас тут вообще-то не гармошки да пряники!

— О чем ты, Славочка? — спросила Наталья.

У Лизы что-то затрепыхалось в груди. Интуиция, предчувствие. Рабочая чуйка хорошей идеи. Вот-вот напряжение должно было вырасти и, лопнув, подарить гениальную мысль

— Говорю, Азия тут у нас! Только своя, Дальневосточная. Чем не экзотика?

Напряжения нет, взрыва нет, идея не появилась. Лиза вежливо улыбнулась и сказала, что подумает над этим. Она бросила взгляд на Иру, та, казалось, уже не слушала. Она переглядывалась с юной частью гостей, а скоро ушла танцевать и обниматься с будущим мужем в искрящейся голубой воде бассейна.

До самой темноты Лиза сидела на шезлонге и рассматривала толпу. Стас уже давно пил шестую бутылку и ел пятую тарелку. К ней он даже не подходил и в ее мозговом штурме не участвовал.

Лиза пыталась найти какую-то нить, ухватить ее за кончик и потянуть к себе. Она была уверена, по всей этой нити, как маленькие разноцветные лампочки на длинном проводе гирлянды, висят детали, которые ей нужны. Детали, которые сделают эту свадьбу невероятной.

Лиза вглядывалась в каждого и каждую на участке, перебирала в уме уже имеющиеся идеи. Вводными словами они с Ирой определили «легкость», «игривость», «что-то отпускное и танцевальное», но при этом «нежное и молодое». Удивительно, но все это уже было здесь, в этом дворе, уложенном кремовой плиткой, между бассейном и мангалом.

Ирочка и Костик одинаково грациозно танцевали под любую музыку. И как он не терял пластичность при немаленьком весе? Мама с папой задорно болтали со всеми гостями, между ними и младшим поколением будто не было пропастей, свойственных большой разнице в возрасте.

Семья, в которой все дружат, добры друг к другу и искренни в выражении чувств. Для Лизы это было удивительно, непонятно, но в то же время завораживающе.

К десяти похолодало и большинство гостей потекло в двухэтажный гостевой дом. Миша пока стоял все с теми же парнями, как и весь прошедший вечер. Лиза видела, он пару раз подходил к бассейну, окунался и тут же выходил обратно. Коротко, сухо, даже как-то безэмоционально. На самом деле она и не могла представить Мишу задорно болтающим ножками в водичке. Ему бы прорубь или сильнейшие волны какого-нибудь холодного моря.

С Лизой попрощались и молодожены, и родители. Одинаковые девочки замялись у входа в домик, а несколько парней набирали оставшиеся бутылки с пивом, видимо, для продолжения банкета. Лиза подошла к своей комнате, уже привычно опустила руки на балку веранды и слегка прогнувшись смотрела на пустеющий участок. Миши на прошлом месте уже не было.

Он вышел из темноты справа, мягкой поступью большого дикого кота. Вставил ключ в замок своей комнаты, сделал два оборота. Вслед за ключом он медленно повернул голову в сторону Лизы. Лиза и не скрывала, что смотрит на него. Несколько секунд соприкосновения взглядами произнесли больше, чем их губы за весь день. Лиза не отворачивалась до тех пор, пока Миша не зашел в комнату.

Он оставил дверь незапертой.

Лиза посмотрела на почти опустевший двор. Парни с пивом и одинаковые девочки все еще были в дверях двухэтажного домика и голосисто смеялись. А прямо перед ними, ближе к бассейну, стоял Стас. Немного пошатываясь (сколько уже бутылок?), но оставаясь все еще обаятельным, он провел по мокрым волосам рукой, слегка их взъерошив. Черные купальные шорты оказались достаточно широкими, чтобы сделать Стаса похожим на отчаянного серфингиста из старых фильмов. И они достаточно намокли, чтобы показать все его лучшие черты.

Несколько садовых фонарей статично освещали Стаса с земли, а подсветка бассейна пускала по его телу движущиеся блики. Он подошел к воде, остановился на холодном керамическом краю и посмотрел прямо на Лизу.

Лиза склонила голову на бок и тяжело вздохнула.

Щелчка замка из комнаты Миши так и не было.

Многозначительные взгляды, кивки, намеки и безмолвные приглашения провести вместе время со стороны Стаса — были.

Лиза с усмешкой заметила, как отсутствие и наличие чего-либо при всей своей разности несет один и тот же посыл. Но она отрицательно покачала головой. Лиза делала это смотря на Стаса, хотя ее ответ распространялся на всех. Нет, мне это все надоело.

Лиза зашла в свою комнату и закрыла дверь на два громких отчетливых оборота. Еще не зная, что уединение не продлится долго.

Глава 4

Скрючившись на узкой раскладушке Лиза видела сон. Все краски в нем были синих оттенков и веяло холодом.

В этом сне Марина, мама Лизы, стояла на утесе. Такой показывают во всех фильмах и описывают во всех книгах про дальние английские уголки, вересковые пустоши и буйный ветер. Именно такой ветер дул в Лизином сне, хлестал по ее щекам и хлопал подолом изумрудного платья матери.

Лиза смотрела на маму снизу. В первую секунду ей показалось, что та хочет прыгнуть, но потом она поняла, что Марина стоит неподвижно и расслабленно. Лиза решила, что мать наблюдает.

С трудом оглядевшись, от потоков воздуха такой силы даже головой сложно было крутить, Лиза поняла, что стоит на маленьком обрывке каменистого пляжа. Но пока вращала головой, увидела, что есть в этом сюжете и еще один персонаж. Далеко впереди, но при этом всего лишь по пояс опустившись в воду, шел мужчина. Лиза еще раз всмотрелась в каждого героя своего сна и даже будто увидела со стороны себя. Ее огромное темно-синее платье раздувалось парашютом, а вдруг ставшие невероятно длинными волосы поднимались столбом.

Мама провожала взглядом уходящего мужчину и ничего в ее взгляде и позе не выражало беспокойства. Она не удерживала его, не стремилась остановить. Она легко его отпустила.

Лиза решила, что в воде отец.

Она бросилась в пенное бушующее море и разгребая руками толщу воды бежала, как могла, в сторону отца. Но с каждым шагом море все сильнее обволакивало ее, заливало рот, нос и уши. Лиза вышла на берег и попробовала зайти немного правее, ведь вокруг мужчины было мелко, почему же она не может до него добраться? Но как бы Лиза не пыталась, как бы не прыгала с камня на камень, все оставалось по-прежнему: мама неподвижно стояла на утесе, а отец решительно (и в то же время бессмысленно) шел далеко в море.

Лиза шумно вздохнула, просыпаясь, морская соль и песок будто по-настоящему чувствовались в горле. Набрав в стакан обычной воды, она вышла на веранду.

В доме напротив вечеринка шла полным ходом. Лиза слышала приглушенный бас. Прислушиваясь к нему она сама не заметила, как ритмичный гул замедлился, а потом стал превращаться в мерный стук волн о камни. Лиза выпрямилась, напряглась, и посмотрела по сторонам. Подумала: я еще сплю? Но как узнать наверняка?

Она потрогала руку, держащую стакан с водой, и даже ущипнула себя. Дотронулась до дерева в обшивке домика. Почувствовала его фактуру. Все как будто настоящее. Но и море на ощупь было настоящим. И тут справа, на тропинке, ведущей к краю участка, боковым зрением она увидела силуэт. Мужчина стоял в шагах 50-ти от нее, боком, вполоборота. Он не двигался. Лиза была уверена, он ждал.

Она поставила стакан в уголке веранды и пошла по тропинке. Тут же мужчина двинулся вперед. Каждый ее шаг был равен его шагу.

Когда мужчина проходил мимо садовых фонарей, Лиза пыталась разглядеть его, но было сложно поверить глазам. Мужчина невероятно похож на отца, каким Лиза видела его на фотографиях в потрепанном альбоме.

Мужчина вышел с участка, и Лиза за ним. Босая, в футболке и трусиках, она неотвратимо шла, не произнося ни слова. Лиза все еще не понимала, сон это или реальность, но не хотела спугнуть ни то, ни другое.

Тропинка закончилась, и мужчина пошел к единственной в округе маленькой роще. Лиза не боясь шагала следом. Все это время ее наполняло чувство нарастающего напряжения, звучащее как усиливающийся трескучий гул трансформатора и выглядящее как бронзовый свет.

Они вместе пересекли рощу, огибая молоденькие яблоньки и большие пни. Едва выйдя из рощи мужчина остановился. Лиза пошла медленнее. Она кралась, будто собиралась напасть на него, схватить и не отпускать.

Лиза сделала шагов десять, и мужчина повернул к ней лицо. Опешив, Лиза резко остановилась. Гул дошел до пика громкости, бронзовое свечение усилилось так, что пришлось отвести взгляд. Прикрываясь рукой, Лиза через силу всматривалась в лицо мужчины и в ту секунду как она поняла, что это не отец, мужчина исчез.

Это был Миша. Это точно был Миша!

Теперь ощущалась тишина и холод. Лягушки и сверчки болтали громко, как на болоте. Лиза посмотрела по сторонам и наконец увидела, что ее окружает.

Она стояла на краю маленького озерца. От гладкой поверхности воды отражался лунный свет и в этих ласковых серебристых лучах переливались крошечные розовые лотосы на аккуратных листах-сердечках. Лиза привстала на цыпочки и увидела, что таких мини-озер в поле ее зрения не меньше десятка.

Это выглядело как мечта. Как желаемое, выданное проказливым сном за действительное. Лизу переполняло чувство приподнятости. Напряжение перед долгожданной находкой, перед судьбоносной идей, наконец-то лопнуло, подарив Лизе прилив счастья и долгожданное расслабление.

Случившееся было настолько ненастоящим, что Лиза подумала, будто вот-вот проснется из этого сна во сне. Она не запомнила как выбралась из системы озер за рощей, как пересекла саму рощу и добралась до участка. Наступая босыми ногами в мягкую траву, она даже не верила, что вообще бодрствует, а значит мыслить логично, думать о своих действиях, предполагать последствия и делать все то, чем она занимается каждый день, больше не нужно.

Когда Лиза прибежала к домику-мотелю, казалось, небо начинает светлеть. Не понимая, Луна это так разыгралась или ее собственное сознание, Лиза решила зацепиться за последние ночные мгновения, чем бы они не были. Она подошла к комнате Миши и уверенным рывком распахнула дверь. Между этой и следующей главой есть вырезанная эротическая сцена (18+), я положила ее в раздел Рассказы под названием «Эта ночь — лишь сон». Переходите, если захотите;)

Глава 5

Когда утренний свет накрыл поля и озера, протоптанные тропинки и выложенные камнем дорожки, когда он заглянул в каждое незанавешенное окно, пришло время узнать последствия прошедшей ночи.

Лучик разбудил Лизу, она проснулась, не зная, спала ли вообще. Рядом с ней, на полутороспальной кровати, под одной простыней, лежал Миша.

Лиза сконцентрировалась на своих ощущениях. Поняла, что определенно голая и невыспавшаяся. Чувствует напряжение в бедрах, как после тренировки.

Она постаралась незаметно выскользнуть из-под простыни. К счастью, Миша ее не обнимал. Он лежал на спине, закинув руки за голову, будто показывая во всей красе подкачанные бицепсы. Видимо, ложась спать, Лиза прижималась к его торсу.

На цыпочках Лиза дошла до дальнего угла комнаты и вытащила из-под маленького журнального столика свои трусики. Осмотрелась в поисках футболки. Что-то белое лежало у изголовья кровати. Лиза подняла это и шокировано осмотрела разорванную ткань.

— Можешь взять мою, — Миша щурился, вытаскивая из-за головы руки и потягиваясь, — Ту, что на стуле.

Лиза пару секунд смотрела на него сверху вниз, прижав белую тканюшку к груди. Затем все же развернулась и пошла к стулу, чувствуя, что подставляет себя под тщательный осмотр. Она неловко обернулась, но Миша вовсе не смотрел на нее, он смотрел в экран своего смартфона.

Футболка заскользила по телу Лизы, по шее, плечам, по груди и животу, напоминая о прошедшей ночи. Она пахла резким свежим дезодорантом, дымом от мангала и телом Миши.

— Ух ты, — он уже убрал телефон и сел, спустив длинные ноги с кровати, — Тебе идет эта футболка.

Встал, прошел через комнату не стесняясь своей наготы, сказал:

— Оставь себе.

Миша положил обе руки чуть повыше талии, так, будто собирался Лизу поднять, но только лишь притянул к себе и поцеловал. Смотря в карие с черными крапинками глаза, она вспоминала прошедшую ночь. Не в деталях, скорее крупными мазками. И хоть каждая минута, проведенная в этой комнате, была прекрасна, Лизе в первую очередь хотелось понять, что же именно было сном, а что реальностью?

Она вышла из комнаты Миши и забежала в свою. Кажется, никого перед бассейном не было. Сложила футболку и спрятала в рюкзак, а потом пошла в душ. Стоя под мелкими струями воды, проводя пальцами по тем линиям, что Миша нарисовал поцелуями, Лиза гадала: если секс с Мишей был и не во сне, а матери на утесе, моря и отца точно не было, то были ли озера с кувшинками? Они относятся ко сну или к реальности? Она припоминала как проснулась, как вышла на веранду со стаканом воды, а потом увидела мужчину, будто оказавшимся Мишей, который привел ее к тому месту.

Стакан! Если все это — один непрерывный сон, заканчивающийся сексом, где-то на грани лунатизма и сумасшествия, то стакана на веранде быть не должно. Значит она держала его во сне, ведь «проснулась» во сне и стояла на веранде во сне, во сне босиком побежала к роще и увидела невероятно красивые водоемы тоже не просыпаясь.

Лиза выпрыгнула из душа, обмоталась полотенцем и выбежала на веранду. Наполовину опустошенный стакан стоял в уголке. Там же, где Лиза его и оставила ночью.

Лиза надела джинсовые шорты, свободную, почти мужскую, голубую рубашку и кеды. Она собрала еще влажные волосы в хвост и вооружилась телефоном. С решимостью, с какой пешие туристы отправляются по Тихоокеанскому хребту или исследователи собираются открывать новый континент, она вышла из комнаты. Лиза вся была так глубоко в себе, что даже не заметила стоящих недалеко от домика родителей невесты, саму невесту и приехавших утром гостей.

— Привет, — сказала Ира, но Лиза даже не обернулась. Закрыла комнату и пошла к тропинке, уводящей от участка.

Вся компания переглянулась. Ира припомнила недавнюю ситуацию с ломом в лобовом стекле Лизиной машины. Вячеслав заметил, что вчера их гостья, и по совместительству организатор свадьбы, была слишком задумчива и провела весь вечер в одиночестве.

— Думаю, стоит пойти за ней, — заключила Ирочка и все вместе они двинулись по тропинке справа от домика.

Лиза шла и видела события вчерашней ночи как наяву. Вот тут шел мужчина и она, будто охотясь, за ним. Здесь они вышли за пределы участка, и твердая протоптанная тропинка закончилась. Впереди была лишь примятая трава. На границе обхоженных людьми территорий и природы, где они уже не хозяева.

Невеста и ее компания окликнули Лизу, но та уже пересекла узкую полоску низкой травы и полевых цветов, теперь она входила в рощу.

Проходя мимо молодых яблонь, Лиза касалась их руками и представляла легко привязанные к ветвям десятки маленьких розовых ленточек, развевающихся на ветру. Она видела аккуратные деревянные настилы, которыми можно выстроить путь от участка к этому месту. Тонкую летнюю метель, на которой гости смогут смотреть церемонию… Она впервые за все время подготовки к свадьбе видела четко даже арку, под которой молодожены произнесут свои клятвы.

Роща была маленькой — не больше десятка нестройных рядов деревьев. И от этого не пугающей, а нежной. Лиза вышла из рощи и довольно улыбнулась. Она вскричала:

— Да! Мне это не приснилось! — и обернулась к подходящей ближе компании.

Конечно, она знала, что за ней идут. Но у нее не было ни малейшего желания останавливаться и пускаться в объяснения о вчерашнем сне. Даже представить сложно, с чего бы она могла начать. Так что теперь, когда Ира, возглавляя команду, вышла из рощи, Лиза взяла ее за руку и начала рассказ с середины. Будто они уже все обсуждали, остановились на каком-то моменте и вот теперь Лиза продолжает:

— Ты посмотри. Этих голубо-зеленых блюдец тут десять, не меньше! Мы снимем вас с дрона, сверху. Купим тебе другое платье для фотосессии, с длинным шлейфом. То, что не жалко будет намочить. Вы будите босыми. Сначала постоите между озерами, а потом ляжете…

Ира смотрела по сторонам стеклянными глазами. В ее голове реальная картинка соединялась с фантазией Лизы, складывалась причудливым образом, но некоторых элементов все же не хватало. Не успев облачить свои мысли в вопрос, Ира уже получила ответ. Лиза повернулась к отцу семейства:

— Вячеслав, вы были правы! Вы были абсолютно правы! Вчера вы сказали, что тут тоже в некотором роде экзотика. Азия как-никак. И да, Господи, да! Лотосы! Они станут тем самым центром концепции, что мы искали. Они станут связью между людьми и природой, — Лиза повернулась к Ире, — их нежность отражает вашу невероятную любовь, честное слово, я видела много свадеб и знаю как выглядит искренность. Вы с Костей невероятные! И невероятные дальневосточные лотосы это лучший символ для вас. К тому же они растут прям у вашего дома!

Теперь трансформаторный гул был в голове Иры и он набирал силу, подходя к контрольной точке. Она ошалело сказала:

— Подожди. То есть ты предлагаешь….

— А! Да! — Лиза, зная привычки Иры выражать свою радость слишком бурно, отошла от нее на пару шагов и показала рукой всей остальной команде подвинуться, — Ира, умоляю, прекрати говорить, что особняк твоих родителей маленький и скромный. Это гигантский комплекс, в котором, я обещаю, я найду как, я придумаю, но размещу всех ваших гостей! Ира, вчера я увидела самое главное, чего раньше не понимала. Ваши семьи действительно важны для вас. Ваши отношения близкие, настоящие. Вы с Костей так органично смотритесь рядом со своими друзьями в стенах именно этого дома, — Лиза драматично замолчала на пару секунд и подытожила, — Ира, давай играть свадьбу здесь!

От взорвавшегося писка с макушек яблонь разлетелись даже самые непугливые птички. Хлопки их крыльев немного заглушили звуки радости, но Лиза все равно потрясла головой и проверила не заложены ли уши.

Ира приняла идею мгновенно и больше никто не смог бы ее разубедить. Тут все вспомнили, что не познакомили с Лизу с прибывшими гостями и стали обмениваться рукопожатиями и объятиями.

На обратном пути Лиза фотографировала каждое деревце и виды на рощу со всех ракурсов. Она рассказывала десятки идей и рисовала словами картинки из своей головы. Уже вступив на участок, пыл начал стихать. Лиза встала на краю и еще раз обернулась, чтобы зафиксировать в голове вид на эти яблони. Мама невесты шла рядом с ней и тоже притормозила.

— Наталья, неужели никто не знал, что за рощей растут лотосы? — спросила Лиза, — Они же такие редкие. И красивые.

Та пожала плечами.

— Мы купили этот дом всего пять лет назад, когда бизнес у Славы пошел в гору. На месте вот этой поляны, от участка до рощи, было невысохшее болото. Мягкое. Ходить было опасно. Так что я и не пробовала. Слава ездил охотиться в большие леса, а рыбачить в большие карьеры.

Лиза улыбалась. Все получилось так, как должно было. Всему свое время.

Развернувшись, женщины увидели, что серьезно отстали от остальных и тогда Наталья сказала:

— Вы, кстати, можете не переживать, что мест всем не хватит. Расселим часть гостей в другом доме.

— В другом доме? — Лиза подумала, неужели она не заметила пятое здание? Но Наталья указала на двухэтажный коттедж на соседнем участке, стоящий достаточно далеко чтобы не вторгаться в пространство этого участка, но все же довольно близко.

— Там раньше жили родители одного полковника полиции, но полгода назад он купил им дом побольше. А мы купили у него этот.

Лиза все еще непонимающе смотрела на маму невесты.

— Сегодня мы подарим его детям, — она легко пожала плечами, будто ничего особенного в этом нет, но слова ее были лишены легкости — Быть родителем сложно. Тебе все время кажется, что ты даешь ребенку меньше, чем должен, но в то же время, ты отдаешь ему все, что у тебя есть. Сейчас деньги — это то, что у нас есть.

— Вы очень хорошие родители, — сказала Лиза, — Вы даете Ире намного больше. Она счастлива, это видно.

Наталья приобняла Лизу.

— А ты очень хороший человек. Надеюсь, и ты счастлива?

Лиза покачала головой:

— Я рада сейчас, да, но вряд ли я счастлива.

Они уже подошли к участку и почти поравнялись с остальными, ждущими у Лизиной комнаты. Наталья тихо сказала:

— Надеюсь, все изменится.

Из домика-мотеля вышел Миша, из гостевого дома напротив к ним шел Стас.

Глава 6.1

Стас совсем не был шокирован или хотя бы удивлен вдруг появившейся за ночь новой концепцией свадьбы. Сразу же, отведя его в сторону, Лиза без подробностей рассказала о лотосах за яблонями и о том, что свадьба будет проходить здесь. Выслушав, Стас напомнил, что вообще-то еще не завтракал, но после перекуса (все собрались в летней беседке и около нее), как прилежный работник, он делал свое дело ответственно. Лиза же не отходила от молодоженов и правда, на самом деле, не преувеличивая — ни о чем другом не думала. Хоть Миша и маячил перед ее глазами так настойчиво, как только позволял его характер.

После общего завтрака Стас сфотографировал участок, основной коттедж и гостевые домики, потом, открыв нужную программу на Айпаде, рисовал поверх фотографий эскизы будущих декораций. Они с Лизой сели на сдвинутые шезлонги, позади на стулья присели молодожены. Идеи били из Лизы ключом, Ира и Костик только и успевали сортировать предложения легкими «Да», «Нет», «Подумаем».

— Вы были правы, — Лиза обернулась и одарила пару благодарной улыбкой, — Только последние сутки принесли больше, чем предыдущие две недели раздумий в городе.

Костя немного задрал подбородок, а Ира потрепала Лизу по плечу.

— Гости же не попадут к озерам? — спросил Стас, открывая серию фотографий бассейна с разных ракурсов.

— Думаю, нет. Лотосы редкие, мы выстелим аккуратную дорожку, чтобы ребята отфотографировались, но наплыв толпы вся эта красота не переживет.

Ирочка с Костиком кивали как автомобильные собачки, стоящие на приборной панели.

— Может тогда превратим бассейн в озеро с лотосами? — Стас ловкими движениями стал рисовать остроконечные кувшинки на поверхности изображенного бассейна, — Пластиковые листья можно купить готовыми, наверняка и цветки тоже.

Лиза даже взвизгнула и в наплыве радостных чувств приобняла Стаса.

— Как же все замечательно получается!

Она внесла «бассейн с искусственными цветами» в заметку с именами молодоженов в названии и машинально свернула ее, обнажив ряд других электронных записочек. Рядом со списком покупок красным огнем сияла заметка с названием «Агентство», в которую Лиза записывала названия компаний, номера телефонов и свои мысли насчет сотрудничества с разными подрядчиками. На секунду Лиза испугалась, не заметил ли эту запись Стас, тот, кажется, был занят эскизами и Лиза аккуратно продолжила:

— Я погуглила, лотосы как раз начинают цвести в середине июля, а так как лето в этом году невероятно жаркое, они точно распустятся до 16-го. День вашей свадьбы будет идеальным!

— Пойдем все расскажем маме, она просила передавать ей новости на кухню как можно чаще, — сказала Ира и взяв под руку будущего мужа направилась в сторону основного дома. Лиза машинально проводила их взглядом и уперлась в стоящего у одной из стен Мишу. Он был будто напряжен.

Лизе не верилось, что прошлая ночь вообще произошла. Какое-то помутнение рассудка, нахлынувшая волна смелости, припадок желания. Ничего подобного Лиза и не подумала бы сделать в нормальном душевном здравии, но прошлая ночь точно не была нормальной. Лиза отчетливо помнила, как решила выбросить из головы все любовные переживания, но ее подсознание почему-то не послушалось. Любовные? Лиза поймала себя на этом слове и чертыхнулась.

Чтобы там не чудили эмоции, а здравый смысл строго говорил Лизе прекратить смотреть на мужчину у стены дома и заняться работой. Но ведь так хочется! Прошлая ночь была невероятной. Сложно представить, что люди могут так подходить друг другу в сексе. Так одномоментно улавливать желания и исполнять их…

Из размышлений ее выбросил звонок Стасу на мобильный.

— Это Света, — сказал Стас и поднял трубку.

Начальница говорила отрывисто и явно на повышенных тонах. Стас отвечал лишь: «Что?», «Да» и «Понял».

Убрав телефон от уха и выпучив глаза он сказал:

— На девочек с агентства напали.

Глава 6.2

— Это какая-то сумасшедшая, — Стас тараторил повышая голос, а Лиза озиралась по сторонам, желая убеждиться, что их никто не слышит, — Она разбила окна на площадке, угрожала убийством и сбежала. Света вызывает всех срочно в офис.

Лиза повернулась к Стасу, как бы прикрывая его взволнованное лицо от случайных свидетелей.

— И все?

— А этого мало?

— Не в этом смысле. Кто-то пострадал? Еще что-то известно? Кто она такая? Чего хотела?

— Убить! — Стас взвизгнул, — Но вроде бы сегодня у нее ничего не получилось.

Лиза зашикала на него:

— Тише-тише, матерь божья. Значит больше ничего не известно?

Стас пытался отдышаться:

— Ну, по крайней мере сейчас Света ничего не сказала.

Лиза в очередной раз пробежала глазами по участку. Ира и Костя вышли из двери, ведущей в столовую и остановились у входа, разговаривая с кем-то из родственников.

— В общем так, — Лиза заговорчески наклонилась к Стасу, — Не говори никому о случившемся. Паре скажем, что нам просто надо уехать, без подробностей — он нахмурился, но Лиза продолжила, — Ты же не хочешь создать негативное мнение об агентстве? Молодожены не будут чувствовать себя в безопасности.

— Но я уже не чувствую себя в безопасности!

Стас встал с шезлонга и Лиза тоже вскочила.

— Но мы-то сейчас приедем в офис, все узнаем и во всем разберемся. А репутация компании будет испорчена раз и навсегда.

Стас с Лизой синхронно повернулись в сторону уже идущих к ним молодоженов. Лиза продолжала говорить одними губами, не отрывая взгляда от пары:

— Тем более толком еще ничего не известно. Неясно кто эта женщина и зачем это сделала. Да? Мы ничего не знаем, рано даже что-то предполагать.

Лиза думала, что убеждает Стаса, но на самом деле убеждала себя. Пыталась убедить. Стас нехотя кивнул и Лиза сбросила большую часть напряжения. Поистине великая сила самообмана.

— Иди собирай вещи, я сама скажу ребятам, — Стас поплелся к гостевому домику и Лиза негромко добавила ему вслед, — Не говори вообще никому. Слышишь?

Лиза не знала, рассказывали ли Ира с Костей кому-то о ломе в ее лобовом стекле всего два дня назад.

— Ничего не поделать, работа зовет.

Лиза, открыв дверь на распашку, преувеличено торопясь бросала свои вещи, купальник и сланцы то в рюкзак, то в матерчатую сумку для поездок.

Ира оперлась на косяк и дула губы:

— Но все как раз только начнется, вы были на самой скучной части, мама сегодня закатит тако-о-ой обед.

— Я бы рада остаться, честное слово, моя бы воля, но начальница позвонила и сказала ехать. Мы итак пропустили вчерашнюю смену, сегодня там без нас не обойдутся. Пик. Сезон! Сама понимаешь.

Ира бездумно кивнула и отлепилась от косяка.

— Ладно, пойду скажу папе, мы будем ждать вас у ворот.

Лиза остановилась и шумно выдохнула. Наконец-то одна. У нее затряслись руки и ноги от подступающих мыслей о напавшей на ее коллег женщине. Но страх вперемешку с виной не успел заполнить разум Лизы, в комнату кто-то вошел.

Лиза обернулась.

— Ты меня избегаешь, — сказал Миша. Он занял место Иры у дверного косяка. Только там, где была ее готова, находилось его плечо.

— Не избегаю, просто много работы и сейчас мы уезжаем… Тоже из-за работы.

Лицо Миши не дрогнуло, но голос он не смог укротить. Сказал слегка обиженно, с ноткой разочарования:

— Теперь точно избегаешь.

Этот разговор — последнее, что сейчас нужно было Лизе. Она не хотела переживать еще и из-за этого. Махнув рукой, Лиза сказала:

— Считай как хочешь, — и отвернувшись стала застегивать рюкзак. Решила, что с этим разберется потом.

Сейчас Миша ушел, но позже вышел вместе со всеми гостями провожать Лизу и Стаса от главных ворот. Стоял поодаль, сосредоточенно и задумчиво смотрел как Лиза обнимает молодоженов, их родителей и в сотый, в двухсотый, в трехсотый раз извиняется.

Бледно-серый Стас машинально кинул вещи в машину, завел ее и тронулся. Только через пару десятков километров, так пристально смотря в лобовое стекло, будто боясь пропустить поворот на этой полностью лысой прямой трассе, он сказал, без вступлений и лишних фраз:

— Позавчера, когда ты позвонила, я подумал, что эта поездка, в которой я не очень-то был и нужен, что она… ну… для нас двоих, что ли.

Лиза смотрела в боковое окно на проносящиеся мимо зеленые поля и стройные ряды тополей по обочине.

— Понимаю, — она тяжело вздохнула, — позавчера я отчасти тоже так думала.

— Все так быстро меняется, — сказал Стас совсем без вопросительной интонации, явно имею в виду что-то другое. А Лиза на это ответила также задумчиво, все еще смотря в окно:

— Не думаю, что что-то поменялось. Просто я с самого начала ошибалась.

Оставшуюся половину дороги они ехали молча.

У бело-фиолетового офиса «Вашего дня» Стас припарковался спустя час со звонка начальницы.

Света и Инна сидели за своими столами, на Диване уместились Маша, Лера и сммщица, имени которой Лиза не знала. Анаит стояла ближе к кухне, оперевшись на подоконник. Перед низким стеклянным столиком стояли два стула для Лизы и Стаса. Стас вошел первым, развернул стул к себе спинкой и резко сел, опершись на нее руками. Лиза замялась у входа, смотря на оставшийся стул почти в центре офиса. Все присутствующие направили взоры на нее.

Глава 7

Полуденная жара била в единственное окно офиса и нагревала и без того накаленную атмосферу. Не так каждый из находящихся в комнатке людей хотел бы проводить обед воскресенья. Ох, не так.

Лиза сидела на стуле, сжав ноги и скрестив руки на груди. Будь детство Лизы обычным, можно было бы сказать, что она как подросток перед выволочкой от родителей вмерзла в стул и ждала, пока буря закончится сама собой. Но ее детство не было типичным. Лиза понятия не имела, как реагировать на бурю и заканчиваются ли такие вещи сами собой. Она повиновалась инстинктам, а те советовали ей слушать, помалкивать, вдруг все не то, чем кажется. Вдруг все не так, как кажется. Вдруг пронесет.

— Я, Инна и Анаит разбирали остатки декора со вчерашнего мероприятия, — начала рассказ Света.

— С которого ты, Стас, слинял — вклинилась Анаит из кухонного угла. Лиза даже удивилась, она не была уверена, что вообще когда-либо слышала ее голос. Низкий, но не грубый. Голос хорошего диктора радио эфира или чтеца аудиокниги. Как при таком голосе можно было столько молчать?

— Не суть, — продолжила Света, — Мы уже почти все сделали, оставалось вынести коробки, как в окно прилетел камень. Потом еще один. И еще.

— Поочередно во все три окна, а они там здоровые — подхватила Инна, она слегка крутилась на офисном стуле, говорила смотря в пустой угол офиса, будто припоминая произошедшее.

— К счастью, у окон никого не было. Мы все рядком стояли за дверью, нагружали друг друга коробками, — продолжила Света.

— Нагружали коробками, Стас. Пока ты веселился за городом, — Анаит сверлила Стаса глазами и Лизе показалось, что за этими словами стоит не только рабочая обида. Не только дележка смен, разброс трудовой нагрузки, но и что-то другое, более личное. Никто из остальных коллег не повел и бровью при выпаде Анаит, будто в этой претензии нет ничего необычного. Лиза решила, что ей показалось.

— На последний камень была намотана бумажка с угрозой, — сказала Инна, — Что-то типа: «Предупреждаю в последний раз. Потом начну убивать».

— Там было: «Я вас порешу», — сказала Анаит.

— Слова «убивать» точно не было, — покачала головой Света.

Лиза с Машей переглянулись. Записка с угрозами — это уже не новинка.

Лиза расцепила руки и вздохнула. Нужно было что-то сказать, что-то сделать. Она приоткрыла рот и посмотрела на всех присутствующих. Как начать? Извиниться? Видно, что даже Инна перепугана до смерти. Разве извинения — это не мелковато для такой ситуации?

Метаний Лизы никто не замечал, разговор продолжался.

— А где сейчас записка? — спросил Стас.

— У полиции, где же еще, — съязвила Анаит.

У Лизы моментально пересохло в горле, она просипела:

— Полиция?

Света грустно кивнула:

— Хозяйка зала тут же выбежала на улицу, сказала, что видела убегающую женщину. Ей разбили огромные дорогущие окна. Конечно она вызвала полицию. Нам разрешили приехать в офис, как они закончат в зале, приедут сюда, брать у нас показания.

В одну секунду Лизе показалось, что отблески на окне вовсе не белые от солнца, а сине-красные от сигнальных огней, а из форточки раздается не птичье пение, а гул полицейских сирен.

— Но причем здесь мы? Может это хозяйке угрожали? — допытывался Стас.

Инна покачала головой:

— Пока ждали ментов, сразу стали обсуждать варианты. В записке написано «в последний раз», то есть человека уже «предупреждали». Но хозяйке никто не угрожал раньше, она клянется.

Теперь голос подала Лера, второй координатор. Еще одна девушка в команде, с которой Лиза мало общалась. Но в отличие от Анаит, с Лерой она и встречались-то пару раз от силы.

— Все равно, причем тут все мы? — Лера обвела рукой собравшихся.

Света вздохнула:

— Я попросила приехать всех, потому что думаю, что угрожали действительно кому-то из агентства. Сегодня воскресенье. Это было утром. Свадьбы не было, банкетный зал вообще не открывается сегодня, они давно не работают как свободная кафешка. Но… — Света показала на забившуюся в угол дивана сммщицу. Та слегка откашлялась и пропищала:

— Сегодня утром я должна была выложить в сториз фотки с какого-нибудь проекта. Ну, типа, атмосферные. Типа показывающие эстетику и детали. И все такое. А на днях как раз фотографы отдали снимки с проекта в этом самом зале. Ну я их выложила…

Лиза разблокировала свой смартфон и через несколько касаний уже была в аккаунте агентства. Она знала, что увидит там, но должна была убедиться. Пятнадцать крошечных черточек наверху экрана ровно по 15 секунд показывали ей пушистые кортадерии, целующихся молодоженов, белые розы, туфли невесты, бежевые пригласительные, запястье жениха с красивой запонкой в манжете рубашки крупным планом. Последние три снимка:

Анаит собирает композицию на столе молодоженов, Стас ставит у ее ног вазу с розами.

Инна инспектирует сервировку, пока официант рядом с ней изображает идеально ровную натянутую струну.

Все задействованные в тот день сотрудники, перед самым окончанием праздника, за спиной огромные панорамные окна.

Последняя фотография была с подписью «Наша команда». С правого края, поодаль всего на шаг (не зная произошедшего в первый день работы, даже не догадаешься, что она тут не «своя»), улыбалась Лиза.

Все уткнулись в свои телефоны рассматривая фото, пытаясь понять, что именно в этих фотографиях могло натолкнуть незнакомую женщину кинуть камни в огромные стекла.

Лиза все поняла и в панике забегав глазами, зацепилась за лицо Маши. У той уже покраснели глаза и затряслись губы. На этот раз скрыть метания не удалось. Анаит даже отпрыгнула от подоконника и тыкая пальцем в девушек закричала:

— Они! Они переглядываются. Какого хрена?

Маша тут же зарыдала в голос. Да так звучно и горько, что Лиза обозлилась на Анаит. Не выдержав, она оттолкнула ее выставленный палец:

— Прекрати. Дай она успокоится сначала.

Лиза пересела к Маше, на ручку дивана, и приобняла ее. Та уже заходилась в кашле. Лера принесла Маше стакан воды, остальные терпеливо ждали и только Анаит прыгала по офису, крича:

— Вы не просто так все время шушукались! Все как нормальные люди вместе, в коллективе, и только вы все время отходили, — весь глубокий низкий голос Анаит куда-то пропал. Остался только поросячий визг, — Ну что, насекретничались? Сейчас менты приедут, им свои секреты расскажете.

Казалось, идущая на поправку Маша, пошла на новый виток плача вперемешку с хрипом.

Лиза удивилась, всегда ли в Анаит таилась такая гниль.

Поняв, что ждать смолкания плача бессмысленно, Лиза стала говорить громче:

— Угрожали мне. Ну как бы и не мне на самом деле…

— Да что ты говоришь? Так ты у нас все таки не при чем, — завизжала Анаит.

— Господи, да дай ты сказать, — крикнула Лера.

Лиза посмотрела на нее с благодарностью и продолжила:

— Мама моя вечно выбирает каких-то мудаков. То с долгами ее оставят, — Лиза повернулась к Стасу, — Помнишь, я рассказывала?

Стас уверенно покачал головой:

— Нет. Я такого не помню.

Лиза секунду помолчала, задавливая злость, но продолжила и коротко рассказала о записке под дворником, которую видела Маша и теперь плачет так, будто ее уже судили и вот-вот повесят за сохранение Лизиной тайны, и даже про лом в лобовом стекле в минувшую пятницу.

— Я отогнала машину матери. Я была уверена, что они сразу разберутся с этой припадочной. Но, видимо, нет. — Лиза отошла от еще плачущей Маши и стала размашисто ходить кругами по офису, — А раз она знает где я работаю, значит могла следить за соцсетями. Увидела меня на фото и приехала, наверное, думала, что фотки — свежие. Она же ненормальная!

— Почему ты сразу не сказала, что у тебя проблемы? — спросила Света.

— А что я должна была сказать? Здравствуйте, малознакомые мне люди, меня зовут Лиза, у меня проблемы с матерью, а у моей матери проблемы с мужчинами, — Лиза стала повышать голос и шире размахивать руками, — Возможно меня хотят убить, но это не точно, ведь сама мать не придает этому хоть сколько-нибудь серьезного значения!

Инна перекрикнула ее:

— Остынь, мы просто разговариваем!

— Вот именно, — влезла Анаит, — Тебе ли горячиться, это на нас чуть не полетели огромные стекла.

Инна скривилась, смотря на Анаит, но спорить не стала.

— Ты останешься и расскажешь все полиции? — спросила Света.

Но Лиза встала в прозу во всех смыслах. Она оперлась спиной о свободную стену и скрестила на груди руки:

— Я не буду ничего говорить, — злость не сдерживалась ни руками, ни рассудительностью, Лиза почти задыхалась и сама была на грани слез, — Что я им скажу? ФИО и адрес матери? Отправлю полицию к собственной маме, просто потому что та не умеет выбирать мужиков? Это все какой-то пи…

— Она права, — перебила Инна и все повернулись к ней с удивленными лицами, — Сегодня Лизы на работе не было, а зная об угрозе заранее, она никому не сказала об этом, — Лиза не сразу поняла, это поддержка или новое обвинение, но Инна продолжила, — Наша прекрасная система правосудия еще и на нее саму что-нибудь повесить может.

— Так может и справедливо, не думали?

— Анаит, еще хоть слово, — крикнула Лиза.

— И что ты мне сделаешь? Так ты у нас сама психованная?

— Хватит! — крикнула Света, — Дайте мне минуту подумать.

Она отошла, налила себе воды, встала к окну и, смотря в стремительно спускающееся солнце, молчала. Через добрых десять минут Света развернулась и сказала:

— Пока все не закончится, в соцсети ничего не постить. Я не говорю скрываться, но прошу намеренно не показывать всем свое местоположение.

Успокоившиеся за эти десять минут Лиза и Анаит молчали. Маша тоже притихла, лишь изредка всхлипывала.

— Сейчас все идите по домам, я сама поговорю с полицейскими.

Анаит набрала воздуха для возражений, но Света ее перебила:

— Я не буду никого просить врать или недоговаривать. Каждый из вас вправе прям сейчас пойти в отделение и рассказать все, что знает. Но я, как руководитель, говорю, что ваш рабочий день окончен. Можете идти.

Инна одобрительно закивала, а Света продолжила, смотря прямо на Лизу:

— Я не скажу ни слова из того, что здесь было рассказано. Но ты отстраняешься от всех проектов, пока не разберешься в этой ситуации.

Лиза вскричала:

— Но Ира с Костей!

— От всех проектов! — Света была непреклонна, — Перешли мне всю последнюю информацию и документы. И даже время отстранения у тебя ограничено. Наш следующий проект в субботу. Если до обеда пятницы ты не решишь вопрос, я сама пойду в полицию и расскажу все, что знаю. Рисковать в субботу всеми людьми… всеми гостями… я не буду.

Лиза сухо кивнула. Анаит с рыком вылетела из офиса, громко захлопнув дверь. Стас вышел следом за ней, даже не посмотрев на Лизу. Лера сказала, что подвезет двух оставшихся девушек. Инна взяла сумку и подошла к Лизе:

— Анаит ничего никому не скажет. Да, она громко злится, но не пойдет против коллектива. Или, по крайней мере, начальства!

Лиза положила руку Инне на плечо и тихо сказала:

— Спасибо за поддержку.

А та в ответ громко рассмеялась:

— Брось. Это же жизнь. У меня самой бывших мужей — трое! Есть и мать, и мачеха. А отца — ни одного. И со всеми сложные отношения. Особенно с отцом, — она снова рассмеялась, — Я в передрягах и похуже бывала.

Махнув рукой, Инна деловито перекинула сумку через плечо и вышла из офиса. Вот чью историю было бы невероятно интересно узнать.

Лиза поблагодарила и Свету.

— Ты лучше иди скорее. Товарищи полицейские, конечно, не торопятся, но лучше пусть тебя здесь они не застанут.

Лиза вышла из офиса. Лето набрало жар уже в первый месяц и обещало вертеть всех на вертеле на самой осени. Обойдя кинотеатр, подтягивая через каждые пять шагов переброшенную через плечо дорожную сумку, она направилась к дому.

Лиза шла и не представляла что делать дальше. Света думала, что требует от нее конкретных действий: позвонить матери или приехать к ней, поговорить с Лешей, собрать псевдо-семейный совет, попросить помощи у друзей псевдо-семьи, да хоть схватить психованную и притащить в участок. Сделать хоть что-то! Но все эти шаги были невозможны без решения более глубоких, не решаемых годами проблем.

Ведь никакой семьи у Лизы не было. Была мама и ее мужья, был мертвый отец, была вечно далекая Лиза. А семьи не было.

Лизе не могла позвонить и спокойно сказать: «Мама, тут случилось ужасное, нам надо поговорить».

Она могла лишь завопить: «Из-за тебя опять все пошло по известному месту и я больше не могу это терпеть! Не могу это вывозить! Не могу так жить! Не хочу! Не буду! Устала! Хочу нормальную мать. Хочу нормальную жизнь…».

Лиза остановилась, чтобы отдышаться от таких мыслей. А потом подумала: «Может эта психованная все еще следит за ней, сейчас бросится из-за угла и все закончится?». Вместе с инстинктивным ужасом Лиза почувствовала и прилив радости от этой мысли. Так все хотя бы решится само собой.

Но проблема не только не решилась трагичными мыслями, но и осложнилась другими нерешенными вопросами.

Прислонившись к чистенькой черной Хонде у ее подъезда стоял Миша.

Глава 8

Мужчины в юной и взрослой жизни Лизы Сазоновой так или иначе были всегда. Она либо любила мужчину, либо переживала разрыв, либо флиртовала с мужчиной, с которым только что познакомилась.

Как и любая женщина, часто вступающая в отношения с самыми разными людьми (студентами и богатенькими сынками, взрослыми мужчинами с солидной работой и творческими личностями, живущими на последние копейки) она имела мнение о так называемой «взаимной выгоде».

О том, что мужчины стремятся решить проблемы женщин, Лиза узнала еще в начальной школе. Виталик нес ее тяжелый портфель, Саша зашнуровывал твердые негнущиеся ботинки на «лыжных» уроках физкультуры.

О том, что мужчин нужно благодарить и желательно соразмерно решенной проблеме, Лиза узнала в средней школе. Филипп попросил поцелуй в щеку за внеочередное дежурство по уборке класса, а Вадик — списать домашнее задание по математике за то, что буквально нес ее последние 300 метров на контрольном беге на длинную дистанцию.

В старшей же школе Лиза узнала, что требуемая «плата» может быть непомерно высока, совсем уж не равноценна оказанной услуге. Дима, сын местного начальника (тогда еще) милиции, потребовал минет за то, что заступился за Лизу в темном переулке. И в тот момент она решила, что отныне все проблемы будет решать сама.

Из-за этого убеждения романтическая картина мира Лизы немного искажалась, но не то чтобы сильно. Придержать дверь, заплатить за ужин или понести тяжелые сумки — это нормально. И даже правильно. В рамках взаимной вежливости. Но решать личные и серьезные проблемы — нет. За это могут попросить больше, чем она готова дать.

В случае с Димой Лизе повезло. Ее мама в то время встречалась с широкоплечим бывшим заключенным (статья мелкая, да и теперь он точно чтит закон) и этот мужчина вышел на площадку аккурат, когда Дима стал грубить. От одного лишь вида ухажера Марины, парнишка убежал.

Кстати, говоря о Марине, приспособленческая позиция очень напоминала Лизе ее собственную маму. В детстве она этого не понимала, но повзрослев, до нее дошло, что Марина часами плакала после ухода очередного мужчины не потому что сильно его любила. Что она держалась за самого последнего идиота до конца не потому, что судьба-злодейка заставила ее влюбиться в нехорошего парня.

Просто Марине нужно было на что-то жить, что-то есть и как-то решать бесконечные проблемы.

Нельзя сказать, что Лиза прекрасно справлялась с самостоятельным решением своих трудностей. Скорее она выбрала стратегию: перечеркни прошлое и беги в будущее. Да так и жила. Но надо заметить, что пока никто из ее мужчин не был против такой жизненной позиции. Никому не хотелось бить морду хаму в клубе под утро и никто никогда не говорил, например: «Не произноси ни слова, я все сделаю».

Так что Лиза ни на секунду и не подумала об этом, она абсолютно точно не собиралась вешать решение своих текущих проблем на Мишу.

Но она была не против выговориться.

Из рабочего коллектива поговорить по душам Лиза могла бы только с Машей, но, похоже, перед ее тонкой душевной организацией сначала следует извиниться. Так что красивый мужчина, с которым она меньше суток назад занималась сексом, держащий в руках два пакета готовой еды и целую стяжку пива, как раз кстати.

— Милости прошу к нашему шалашу, — Лиза распахнула подъездную дверь и сделала шутливый реверанс, приглашая Мишу войти.

— А ты, смотрю, в отличном настроении.

Лиза зло рассмеялась:

— Ошибаешься, у меня просто уже едет крыша от всего происходящего.

— Поделишься?

— Сначала ты объясни, что здесь делаешь.

Они почти подошли к квартире Лизы и пока та искала ключи в дорожной сумке, потом в рюкзаке, Миша ответил:

— Очевидно, что нам нужно обсудить прошлую ночь…

— Очевидно, — подтвердила Лиза, проверяя еще один карман.

— Но я, если честно, не очень умею во все эти намеки, догадки, недомолвки. У меня аж голова взрывается.

— И поэтому ты просто приехал! — вместе с восклицанием Лиза наконец отыскала ключи и радостно поднесла их к двери.

— Да. Когда надо поговорить, я предпочитаю просто говорить.

— Ты любишь поболтать?

— Я не люблю болтать. Но если надо говорить — именно это я и делаю.

— Оригинально, — Лиза с тем же реверансом распахнула дверь в квартиру, — Правда, без шуток, это необычно. А давно ты ждешь?

— К счастью для нас, я взял роллы и держал их в темном пакете в тени, но если бы я заехал за пиццей, как сначала хотел, то мы бы ели сухарики.

Лиза рассмеялась, и стянув босоножки приняла у Миши пакеты с едой.

Заботиться о чистоте квартиры Лизе не приходилось, ее аскетичное существование не оставляло каких-то видимых следов. Она лишь бегло осмотрела комнаты, убедившись, что не оставила нижнее белье или домашние вещи, и они с Мишей сели на ковре в зале, между диваном и телевизором.

Ребята поверхностно говорили об Ире и Косте, о предстоящей свадьбе и прошедшем обеде в шикарном коттедже. Уже приговорили по бутылке пива, когда Миша спросил:

— Так почему вы так спешно уехали? Все решили, что что-то случилось, но никто не понял что именно.

Лиза закивала головой, проглатывая ролл с лососем:

— Случилось. Бывшая жена, ну, вообще-то, юридически еще нынешняя жена нового мужчины моей мамы разбила стекла в банкетном зале, потому что думала, что я там сегодня работаю. А перед этим пробила лобовое стекло машины, вообще-то своей собственной машины, но которой пользовалась я без ее разрешения. Строго говоря, юридически, это машина ее бывшего-нынешнего мужа, и моя мама, на правах его новой женщины, мне позволила. При всем этом психованная недо-пере-жена оставляла записки с недвусмысленными угрозами. Как-то так. Вот это и случилось.

Миша не сразу нашел, что ответить. Лиза успела сходить к холодильнику, принести и открыть по еще одной бутылке, прежде чем он сказал:

— Как же скучно я живу.

Лиза сложила руки в молящем жесте:

— Пожалуйста, умоляю, можно я тоже поживу скучно? Мне этого так не хватает.

Он правильно заметил:

— А это не единственный эпизод твоей веселой жизни?

Лиза сложила ноги по турецки и прищурилась, смотря на Мишу:

— А ты как будто не знаешь?

— О чем?

Его недоумение выглядело искренним.

— Хочешь сказать, Оля тебе не рассказывала?

— Да про что?!

Лиза чувствовала себя идиоткой.

— Когда на той свадьбе, для которой нужен был грузовик, ты заметил как ведет себя жених… Я думала, это потому, что ты все знаешь.

Похоже, Миша тоже чувствовал себя не очень умным и начинал злиться:

— Последнее, что сделает Леля — расскажет мне что-то из жизни своих друзей. Когда я забирал ее со встречи с тобой, она сказала твое имя и кто ты вообще такая, только когда я уже к ее дому подъезжал! А уж какие-то подробности…

Лиза закрыла руками лицо. Сама напридумывала, сама обиделась, сама теперь и разгребай, раз такая самостоятельная.

— Ладно. Э-э-э… Извини, хорошо? Просто я сюда вернулась не потому что очень соскучилась по родным краям…

— Как и все мы, — Миша еще немного ершился.

— Если коротко: на прошлой работе я организовывала свадьбу одной пары и нарушила самое главное правило. Настолько важное и очевидное, что его даже вслух не произносят, ну потому что это само собой разумеющееся.

Мише не терпелось узнать суть:

— Ну и?

— Я прям в день свадьбы целовалась с женихом. Это увидела моя начальница.

— И тебя уволили?

— Что? — Лиза удивилась этому простому вопросу.

— Ну поцеловалась ты с каким-то козлом, который в день собственной свадьбы не думал только лишь о невесте, браке и так далее. И что дальше?

Он сделал щедрый глоток из бутылки.

— Я даже не стала проверять, уволят меня или нет. Просто собрала вещи и уехала.

— Уехала?

— Ну ладно, сбежала.

— Ты говорила с начальницей?

Теперь Лиза отпила и покачала головой:

— Я даже на церемонию не осталась. Выбежала из пятизвездочного отеля, в котором все проходило, собрала вещи, их у меня не то чтобы много, оставила ключи у соседки по коммуналке и села на поезд. Пока ехала, нашла эту квартиру. Вот и вся история.

— Знал бы, брал бы не пиво.

— Ой, нет, не вся! Я оставила там машину.

— А вот это уже неправда, — Миша поджал губы, — Никто не может оставить машину в другом городе.

— Нет, я серьезно. Наверное, она так и стоит на парковке отеля. Если ее не обчистили. Хотя кто обворовывает машины у шикарных отелей, да? — Лиза призадумалась, — Господи боже, да их же там как раз и обворовывают!

Миша смотрел на Лизу как на инопланетянку. Он понимал, что эта женщина мягко говоря с закидонами. Ее поведение было хаотичным, не всегда логичным. Она много говорила, состояла в странных то ли рабочих, то ли личных отношениях с тем длинным тощим блондином. Но все, что Лиза рассказала в этот вечер ни шло ни в какое сравнение с предыдущими знаниями о ее странностях.

Мишу это невероятно завораживало.

Он сам удивлялся тому, как сильно хотел знать еще и еще. Даже если, набирая обороты, в следующих ее историях будут появляться грабежи, бой на мечах с одноногими танцовщицами кабаре и приручение черной мамбы.

— Но что ты собиралась делать дальше? — спросил Миша, — Ты же не оставишь машину просто так стоять навечно? Тебе что, не нужна машина? Она всем нужна.

— О, мне очень нужна машина! Правда. Она мне так нужна, что я согласилась взять тот розовый Фит недо-жены маминого недо-мужа и вот результат, — Лиза обвела руками комнату, будто их совместный ужин это прямое следствие угроз и преследований, — И я все понимаю, но просто… не знаю как все сделать иначе, что ли.

Лиза пожала плечами и стала смотреть в уже опустившуюся черноту за балконной дверью. Она будто пыталась найти там какую-то подсказку, что-то, что поможет объяснить ее чувства и мысли:

— Я не знаю как сказать так, чтобы ты правильно понял. Но… Знаешь, — Лиза развернулась к Мише, — Я могу спланировать чужой праздник, отпуск и целую жизнь. Честное слово, у своей начальницы я лет семь еще и личной помощницей подрабатывала. Я могу все организовать, перепридумать и договориться. Но со своей жизнью я ничего сделать не могу. Я просто убегаю и все, — Лиза допила последние глотки пива и продолжила, — Мне нужна я сама, только со стороны. Чтобы другая я безэмоционально и профессионально все разрулила.

Удивительное понимание происходящего в сочетании с поразительной невозможностью что-то с этим происходящим сделать.

— Но кто-то же есть с тобой рядом? Тот, кто может что-то, ну не знаю, подсказать. Подруги там… — Миша не решился сказать «парень», боясь услышать неудобный для себя ответ. Несмотря на все происходившее между ними, никакая часть их общения не могла называться отношениями и он это понимал.

— Если честно, раньше я хорошо дружила только с мамой, — Лиза встала, начала собирать упаковку от ужина, — Но с ней тоже происходят всякие… события.

Они пошли на кухню выбрасывать мусор.

— А лет пять назад ее бросил один мужчина с большими долгами. К тому времени они уже были женаты, так что у мамы забрали квартиру в уплату этих долгов, — Лиза опустила руки и голову, — Нашу квартиру. Где я провела детство. Где мы жили с отцом, который умер когда я была младенцем. Так что я несколько обиделась.

— Извини, в утешительных словах я совсем не силен…

Миша приблизился, чтобы приобнять ее, но Лиза отстранилась.

— Ничего. Но ты, кстати, силен в словах! Я думала, ты более молчаливый. Пойдем на балкон.

Лиза выключила свет в комнате, оставила балконные двери открытыми, чтобы запустить ночь и они вышли в долгожданную прохладу.

— Да уж, — Лиза присела на стул, — На фоне всего остального тот дурацкий поцелуй больше не кажется мне такой уж проблемой. Я, знаешь ли, люблю преувеличивать.

Миша облокотился на обшарпанное ограждение балкона.

— Ну, то, что не проблема для одних, вполне может быть серьезной проблемой для других…

— Ты невероятно мудр.

— Эй, ты будто все время удивляешься!

Они рассмеялись. Вместе со смехом Лиза впервые за этот день по-настоящему выдохнула. Выдохнула усталость, напряжение, нервозность.

— Наверное, твоя мама тоже очень переживает, — сказал Миша, вполоборота смотря на черноту, прерываемую редкими бликами фар.

Лиза не сразу поняла причем тут мама.

— Из-за чего?

— Из-за всего того же, что и ты, — Миша думал, что это само собой разумеющееся, — Из-за смерти мужа, предательства другого мужа. Из-за того, что ты несчастлива так как того заслуживаешь…

Лиза задумчиво смотрела в ночь. Не глядя на Мишу она то ли спросила, то ли сказала:

— Ты останешься.

Он прошептал:

— Да. Дай только мне пару минут.

— И ты мне, — сказала Лиза.

Миша вышел и закрыл двери. Лиза сначала потянулась в пачке сигарет, но в последний момент положила ее обратно.

Она разблокировала смартфон, в пару касаний добралась до нужного аккаунта в Инстаграме. Морская пена из цветов, будто искренние объятия молодоженов и платиновые обручальные кольца крупным планом уже спустились в ленте далеко вниз. Первые строчки фотогалереи захватили фотографии медового месяца: настоящее море, объятия на фоне бунгало, руки с кольцами держат Пина коладу.

Лиза признала, с самого начала было очевидно: об этом поцелуе никто не узнал, он никого не смутил, он не расстроил ничьи отношения. Этот мужчина не влюбился в нее, не выбрал и ее вряд ли сейчас хотя бы отдаленно помнит как она выглядит. Лиза почему-то отнеслась к этому слишком серьезно.

Обостренное чувство вины? Справедливости? Или излишняя самоуверенность?

Сейчас Лиза не могла ответить на все вопросы, но точно знала, что этот человек мешает ей жить. И, действительно, не важно, считает ли кто-либо этот поцелуй серьезной проблемой. Она — считает. Для нее — проблема. Вот что важно.

Зная, что не сможет удержать себя от новой порции страданий, Лиза заблокировала «жениха и невесту» в каждой из доступных соцсетей, очистила истории поиска, удалила из облака и собственной галереи фотографии с того проекта. Убедилась, что чисты заметки. И вообще удалила приложение Инстаграма. Хотя бы на некоторое время. Надо отдохнуть.

Боковым зрением Лиза увидела, что Миша прошел через зал, судя по всему, из ванны в спальную комнату. Лиза встала, ей осталось только отправить одно сообщение.

Сегодня жена Леши разбила окна в банкетном зале, думая, что там была я. Никто не пострадал, но хозяйка написала заявление. Решите этот вопрос до пятницы своими силами, иначе проблемы будут у всех.

Лиза заблокировала смартфон, отключила звук и шумно выдохнула, отпуская все злые мысли. Конкретно сейчас они ей не нужны. В эту минуту, Лизе хочется иметь другой настрой.

Она вошла в квартиру и аккуратно заглянула в спальню. Миша, стоя у кровати, поправлял подушки.

— Жду тебя, — сурово сказал он. Свой настрой он явно сменил на нужный.

— Только загляну в душ, — ответила Лиза. Миша кивнул и откинул одеяло. Крепкий, твердый. И абсолютно голый.

Глава 9

Хоть свет и заливал всю комнату через полностью раскрытые шторы, Лиза открыла глаза только когда ее тело окончательно выспалось. Рука Миши придавила, но Лиза лежала неподвижно не поэтому. Она прислушивалась. К окружению и к себе.

Сквозь хлипенькие стеклянные окна птицы горланили наперебой. Вдалеке проехала машина скорой помощи. Все смешалось: радость и грусть. Как снаружи, так и внутри.

Я стою перед новой чертой, думала Лиза. Перед окончанием одного этапа и началом следующего. Что будет дальше? Снова переезжать? Может в этот раз поменять профессию, а не место жительства?

У нее не было никакой надежды, что Марина или Леша как-то повлияют на разгневанную женщину или решат проблему хоть каким-либо способом.

Лиза спокойно представляла, что сейчас постучат в дверь полицейские и будут задавать вопросы с таким лицом, словно ей светит десять лет шитья варежек. И неважно виновата ли она хоть в чем-то.

Менее спокойно, но все равно вполне отчетливо она видела как психованная бабища с всклокоченными волосами и (почему-то) подволакивая одну ногу, бежит сейчас по ее улице, намереваясь если не убить, так покалечить.

Миша двинулся и, подобрав под себя руку, сгреб Лизу в охапку, обняв покрепче. Лиза смотрела на его губы и едва пробивающуюся щетину.

Мне все равно гореть, думала она. Так или иначе. Сегодня или в пятницу. Разве детали важны? Остается только дождаться того самого часа.

Миша открыл глаза.

— Ты что, смотришь на меня?

— Это странно?

— Нет. Мне даже приятно.

Его лицо слегка покраснело.

— Что собираешься делать? — спросил Миша, потягиваясь.

— Провести как можно больше времени с тобой.

Они оба потянулись к смартфонам. От мамы ответа не было, хоть сообщение она и прочитала. Миша потряс своим телефоном:

— Я отъеду на часик, раздам указания и буду весь твой. Есть какие-то пожелания?

— Нет, я готова к чему угодно.

— Тогда поедем кататься.

Когда Миша ушел, Лиза неспешно приняла душ, включила музыку, открыла все окна и балконную дверь. Она танцевала, пока сушила волосы и пела, пока подкрашивала глаза. Кружась с ворохом одежды, она не думала ни о чем кроме следующей строчки в играющем треке.

Лиза надела черные велосипедки, черный спортивный топ и накинула морковного цвета объемную рубашку. Ни к одной свадьбе не подходила! Никто не выбирает оранжевый, а Лизе он так нравится.

Лиза взяла единственную в своем гардеробе маленькую сумочку через плечо (в которую ни за что не поместится папка с договорами, образцы бумаги и тканей или хотя бы каталог свадебных платьев). Прыгнув на пассажирское сидение черной машинки Миши, Лиза искренне улыбалась.

Они ехали по трассе в сторону ближайшего крупного города, но через час, когда гладкие зеленые холмы и цветочные поля заканчивались, сворачивали вправо или влево и продолжали ехать в своем любимом окружении.

Перед закатом Миша остановился на заправке и заливал бак, пока Лиза покупала пару хот догов и газировку. Подготовившись, они проехали немного вглубь, по проселочной дороге и остановились у небольшого колена речки.

На берегу сидели, стояли и ходили люди. В понедельник вечером, после рабочего дня, они приехали, чтобы смыть с себя усталость и пыль повседневности. Мамы привезли детей, несмотря на ежевечерние дела по дому. Подростки сидели кучкой на огромном покрывале и поодаль валялись велики, на которых они приехали из соседней деревни. Самые милые на свете парочки пенсионеров ворча складывали вещи в Жигули, ведь солнце больше не дарило загар.

Лиза с Мишей присели на корягу чуть поодаль от всех. Молча ели, слушая лишь плеск воды, перекрикивания детей с родителями и звонкий смех подростков.

Лиза расслабилась, забылась окончательно.

— Я искала тебя в соцсетях, — сказала она, — Тогда еще, после встречи в квартире, но не нашла актуальной странички, чтобы написать.

Она пожалела, что не приехала на этот пляж с этим мужчиной в этой машине намного раньше.

— Я дал тебе номер телефона. И ты позвонила, — он улыбнулся.

— Я про другое. Тот звонок был рабочим. А я про личную переписку.

— Да, в этом плане, я толком и не сижу нигде, — Миша легко пожал плечами, — У меня и так весь день на телефоне из-за работы. В обычный день, — он подмигнул, — Не как сегодня.

Лиза не приняла эту причину как уважительную:

— У всех весь день на телефоне. Такая уж теперь жизнь.

— Ну, наверное, это еще из-за службы.

Лиза нахмурилась.

— Там, где я служил, пользовался соцсетями не очень приветствовалось. А потом вообще было запрещено. Так что я на шесть лет выпал из технического прогресса и вернуться потом было сложновато.

Лиза кивнула. Об она не думала. Лиза вообще не думала о военных. Среди ее молодоженов не было тех, кто служил или служит. Папа одной невесты был прапорщиком, но его дочь выходила замуж за сына бизнесмена (сам прапорщик говорил о нем только: «кто коммерсант, тот пусть и платит»). Взрослая часть гостей на той свадьбе была разведена в разные концы зала по принципу «сторона невесты и сторона жениха». Лиза вспомнила как гордилась тем, что никто никого не побил благодаря ее стараниям организатора.

Лиза смотрела на Мишу, становящегося более загадочным и интересным с каждым новым диалогом, с каждым проведенным вместе часом.

Каким он был военным? Наверное, ему идет форма. У Лизы на секунду сбилось дыхание.

Он взрослее и серьезнее ее. Он красив, но не типично и не слащаво. У него сильный взгляд и голос, физическая красота тут не причем. Его красота другая. Внутренняя и ощутимая.

— Ты снова смотришь, — Миша слегка покраснел.

— Перестать?

Он на секунду задумался.

— Нет, но продолжи делать это там, — Миша показал пальцем на реку, встал, принялся снимать футболку и шорты.

— Идем, — он протянул Лизе руку.

Почти все обитатели пляжа уже разошлись, только в отдалении ржали подростки, и солнце вот-вот грозило окончательно опуститься, включая прохладные летние сумерки. Лиза сняла рубашку и велосипедки, оставшись в топе и черных трусиках, она взялась за Мишину руку.

Вода уже стремительно остывала и Лиза заходила следом за Мишей медленно. Когда вода коснулась ее груди, Миша остановился и повернулся, он обвил талию руками и притянул стройное тело к себе. Они целовались и Лиза больше не чувствовала холода.

В поездках, объятиях, совместных обедах и ужинах, жарких ночах и холодных напитках, в пустяковых разговорах и многозначительном молчании прошли еще два дня. До самой среды Миша и Лиза жили друг другом.

Лиза была уверена, они оба все понимали. Не только она одна, а они оба. Не просто так перед тем как Миша ответил на звонок своей сестры, он сначала поднял глаза на Лизу с немым вопросом. Лиза отрицательно покачала головой и он не сказал где именно и с кем именно «потерялся ее старший братишка».

Когда же Лиза брала в руки смартфон, он всегда напрягался и смотрел на нее внимательнее. Лиза говорила «Ничего» или «Пусто», но дальше разговор они не продолжали. Миша не спрашивал, собирается ли она сама что-то предпринять. Лиза делала вид, что не беспокоится о происходящем вовсе.

Между мороженым на набережной и вином на балконе, после секса в обед и до секса ночью они находились в едва, но все же ощутимом предчувствии беды. Осматривали двор, подъезжая к дому Лизы. Вздрагивали от шагов на лестничной клетке.

Но реальная жизнь прорвалась в их розовый милый мирок не так ожидаемо.

В среду вечером они впервые решили остаться дома и выбирали фильм. Миша присел у телевизора, подключенного кабелем к ноутбуку и зачитывал названия кинолент. У Лизы пропищал телефон. Она подошла к столу и взяла его, все еще комментируя фильмы.

— Я больше по ромкомам, мелодрамам, на крайний случай драмам.

— «Драйвер» — это тупо романтический фильм! Я серьезно говорю, как это ты его не видела?

— Я знаю, что девочки пищат по Гослингу, но мне он не очень… и на что мне там смотреть?

Лиза опустила глаза в телефон, а Миша продолжал:

— Там настоящая любовь! Понимаешь? Не про внешность актера речь. Просто посмотри… Что?

Лиза подняла глаза на Мишу. На экране телефона светилось:

Леша заплатил хозяйке зала за стекла и та забрала заявление.

И следующее сообщение.

Он вернулся к жене.

Реальность больно треснула Лизу по лбу.

Немного отойдя от удара, когда кружащие над головой птички разлетелись, Лиза ответила маме коротким «Я рада», затем написала Свете, что проблема стопроцентно решена и спросила когда и с какой задачей она может приступить к работе. Заблокировав телефон Лиза подошла к дивану. Сказала:

— Нам надо поговорить.

Глава 10

Миша медленно и внешне будто спокойно ходил по квартире Лизы, собирая оставленные то тут, то там вещи: футболки, зарядку, часы. Но его напряженные скулы и злые глаза выдавали истинное настроение.

— Мы оба все знали и понимали, — сказала Лиза, — Однажды придется возвращаться в реальность. А ты сам что? Почему не говорил о каком-то статусе нашего общения? Ты же ничего у меня не спросил!

— Я давал тебе время успокоиться, — отчеканил Миша, — Видно же, что ты в шоке.

Лиза многое прощала мужчинам, но жалость, которая сквозила в этой фразе, не могла быть прощена или спущена просто так. Даже Мише.

— Я ничего тебе не обещала, — выплюнула Лиза и ушла на кухню.

Он сказал вслед:

— Ты это держала в голове, когда приходила ко мне в комнату в коттедже? Или когда впускала в свою квартиру в воскресенье?

Лиза выбежала в крошечный коридорчик:

— Ах ты какой! То есть все сделала я? Я демонстративно не заперла дверь, да? Я приехала сюда в это самое, блин, воскресенье?

Миша хмыкнул:

— Ты сейчас хочешь поспорить кто из нас больше хотел всего этого? И кто будет виноват? Тот кто хотел больше или меньше?

Лиза запуталась, она снова забежала на кухню и оттуда прокричала:

— Я вообще ничего не хотела! — она оперлась на кухонный гарнитур, опуская голову и поддаваясь пульсации в висках, — В первую ночь я вообще думала, что сплю, — Миша в соседней комнате на секунду остановился, пытаясь это осмыслить, но сразу же бросил бесполезное дело, — А потом ты сам все знаешь. Менты, угрозы… Терять уже нечего.

Миша подошел к дверному проему между коридорчиком и кухней, тихо сказал:

— Это я — «терять уже нечего»?

— Я не это имела…

— Ты серьезно?

Лиза закрыла лицо руками и еле различимо тараторила:

— Не можем мы с тобой встречаться, пойми. Я не думала, что все будет так. Я вообще не думала. Точнее я думала, но думала, что работать тут уже не буду, а оказывается, что все еще будет…

— Терять уже нечего, — повторял Миша, собираясь быстрее, — Так меня еще не опускали, а я много обжигался, поверь.

Лиза принялась ходить вслед за Мишей и объяснять хоть чуточку понятнее:

— Пойми ты, я хочу вернуться на работу. Хочу делать свадьбу Иры и Кости. Я не могу встречаться с родственником невесты! Это плохо, это некрасиво. Я не смогу всем и каждому объяснять всю историю. Это повлияет на мою карьеру, я уверена. А я итак совершила много ошибок, я не могу…

— Что?

Оба замерли.

— Ты не можешь свершить еще одну ошибку? — перефразировал Миша, — Так?

Он взял рюкзак, накинул толстовку и выходя из квартиры бросил:

— Не ожидал, что я для тебя лишь ошибка.

Лиза спустилась спиной по стене, завывая.

Слова — очень ограниченная форма выражения чувств. Нужные слова сложно подобрать с первого раза, но чем больше говоришь, тем дальше уходишь от истинного смысла. Наверное, стоит выражать словами действия или просьбы. Но описывать эмоции, делиться чувствами — тут слова только все усложняют.

Лиза была полна слов. Она невероятно много говорила на встречах с молодоженами, писала тысячи знаков в концепт-файлах к каждой свадьбе и еще больше — в переписках с обеспокоенными, напуганными предстоящей подготовкой, невестами. Слова текли из Лизы искрящейся на солнце рекой во время церемоний.

«Лиза была полна слов» — с этим утверждением никто не поспорит, ни в прошлом агентстве, ни в нынешнем. Но если посмотреть на эту фразу не в контексте свадебного бизнеса, а в контексте жизни, то окажется, что Лиза просто полна штампов.

Всю ночь она провела в слезах, а утром проснулась от телефонного звонка. Это был Миша.

Лиза сбросила звонок и пошла умывать опухшее лицо, оставив телефон на кровати. Но телефон звонил, звонил и звонил, заполняя спальню уже опротивевшей мелодией. В какой-то момент Лиза даже начала злиться. И тут услышала автомобильные гудки под окнами.

Она выбежала на балкон и посмотрев вниз ошарашенно прошептала:

— Какого…

Тут же бросилась к входной двери, на ходу натягивая шорты. Под ее окнами стояли: Миша и старенький белый Цивик. Ее Цивик! Тот самый, оставшийся на парковке отеля в Большом городе.

Выбегая из подъезда, Лиза закричала:

— Зачем ты это сделал?

Она не верила своим глазам, ей даже казалось, что это вовсе не ее малышка, а новая, просто точь-в-точь похожая, машина.

— Не поверишь, хотел помочь, хотел сделать приятное.

— Я тебя об этом не просила!

Лиза ходила вокруг машины кругами.

— Я попросила забрать ее со стоянки еще в понедельник! Я же не знал…

Лиза повысила голос:

— Ну спасибо, теперь я — последняя овца. Ты мне машину гонишь за тридевять земель, а я…

— Не переживай, я зла не держу — Миша выложил ключи на крышу и пошел к своей машине, добавив, — Все совершают ошибки.

Лиза облокотилась на теплый металл, и смотрела как Миша отъезжает от ее подъезда.

Кого он попросил пригнать «малышку»? Как смог удержать это в секрете? Лиза посмотрела на ключи в руке. Это были ее собственные ключи! Он нашел их в ее квартире, взял тайком и передал кому-то другому? Лиза разрывалась между злостью и благодарностью.

Следовало проверить, все ли в порядке в салоне Цивика, но Лизу не держали ноги и хотелось пить. Она пошаркала в подъезд и уже с первого этажа услышала, что оставленный дома смартфон разрывается от падающих с невероятной частотой сообщений. Забежав в спальню, Лиза открыла Вотсап, ей писала Маша. Пробежав глазами бессмысленные приветствия и долгие вступления (мы в офисе, готовимся к субботе; я не обязана идти, но все таки пошла) она несколько раз перечитала самое главное:

Стас попросил Свету отойти и поговорить

рассказал, что ты собираешься открыть свое агентство

сказал что ты переманиваешь тех кто еще не подписал договор

говорит ты уже всем подрядчикам сообщила, только Свете нет

они все сразу — ко мне

а я что? я только знаю что ты хотела его открыть, но про клиентов мне сказать нечего

они не поверили

Света орет

Света тебя материт

она всех на уши подняла, требует менять все логины и пароли

Пока Лиза раз за разом перечитывала сообщения, Маша сделала паузу, а затем написала последнее:

Лиза, если ты думала, что у тебя есть какие-то трудности, то ты ошибалась. Вот теперь у тебя настоящие проблемы

Глава 1

Двадцать лет назад Лиза лежала на узкой кровати, прикрытой стареньким покрывалом, и слушала как ругаются соседи. Муж кричал на жену матом и не все смыслы были доступны восьмилетней девочке, но звуки запущенных в стену или друг в друга предметов, шлепки и даже удары Лиза интуитивно узнавала.

Конечно, будучи по-хорошему всюду сующей нос второклашкой, она сначала испытала любопытство и даже прижималась ухом к стене, чтобы на слух будто бы видеть происходящее. Но со временем поняла, что ей не стоит все это знать. После каждого слухового сеанса Лиза ощущала мерзкую липкость по всему телу и не могла ее себе объяснить.

Проблема была в том, что у нее с соседями «совпадали графики».

Отец семейства приходил на обед и непременно из-за чего-то ругался с женой или старшей дочерью. Лиза же приходила со школы, обедала и не знала как скоротать час до выхода на кружок вязания в Центре детского творчества, который, к сожалению, находился совсем рядом. По телевизору в это время шли новости, по всем двум каналам, а на радио невероятно неприятные ведущие (визгливая и картавый) в этот час давали юридические советы.

Лиза серьезно задумалась, что слушать неприятнее.

Так что в понедельник, среду и пятницу Лиза с часу до двух дня лежала на кровати, смотря в потолок и слушая соседскую брань. На вторник и четверг ей удалось записаться в народный хор, начинающийся в час дня (без обеда, но и без психологической травмы).

Пятнадцать лет назад, лежа на все той же кровати, выходящая из детства и вступающая в юность Лиза видела, как мама забегает в дом, низко склоняя голову. И шмыг — в ванную!

Закрыв за собой дверь, Марина, видимо, думала, что опускает бетонную заслонку за которой ничего не слышно. Но минимум две субботы в месяц Лиза знала, и никакая включенная вода не помогала, как мама плачет, сморкается и вполголоса клянет какого-то мужчину.

Никто и никогда не обижал Лизу. В ее жизни не было реальной боли и страданий, но в то же время, боль и страдания все время находились вокруг нее.

Годы шли, но соседка за стеной продолжала получать лавину оскорблений и мелкие побои, а мама продолжала, лишь изредка прерываясь на хорошего человека (таких мало, Лизка, держимся за него), плакать вечерами в ванной.

В какой-то момент Лиза перестала серьезно беспокоиться на этот счет и с отложенных карманных денег купила себе плеер и наушники, чтобы всех их просто не слышать.

К сожалению, не слышать озвученных бед, не означало не замечать их вовсе. Хоть мать Лизы не пила (разве что злоупотребляла сигаретами), не била ее и не позволяла обижать дочь даже самым строгим учителям, девочка все равно ощущала печаль и тоску. Немыслимую серость своего существования.

В особенно тяжелые месяцы, если весна не приходила долго и грязный город множил хандру из-за бедности и безысходности, Лиза ныряла в прекрасные глянцевые сказки о любви, богатстве и счастливой жизни. Будь то взятые тайком у мамы любовные романы или исторические фильмы о дебютантках красивейших английских балов.

Сейчас Лиза понимала, что ее выбор профессии и стремление найти «настоящую любовь» росли именно из детства.

Скучная заурядная жизнь в глубинке, мама вокруг которой куча откровенно плохих мужиков. Не просто отсутствующая романтика, а ушедшая далеко в минус.

К выпуску из школы, наполнившись мечтами и нереалистичными представлениями о какой-то другой жизни, которая Лизе почему-то не досталась, она уехала из города с целью: изменить свою жизнь так, чтобы все вокруг было как в сказке. Нет, даже лучше: как в американских фильмах!

Сейчас, спустя десять лет, Лиза снова лежит на кровати. Больше даже не в своей комнате, а в полупустой съемной квартире. Прошло уже две недели с неприятного разговора со Светой и позорного увольнения.

Света кричала так яростно, будто Лиза украла у нее миллион и обижалась так искренне, будто подобрала бедняжку на дороге, а та воткнула ей нож в спину.

Лиза раз за разом объясняла, что ничего толком не планировала, что такая же заметка есть у нее с прошлого места работы, но там, за девять лет, она все же никакое свадебное агентство не открыла. Но Света не унималась. В желании Лизы что-то знать и понимать про бизнес она видела укор себе самой.

Света кричала:

— Ну попробуй, попробуй, раз такая умная. Ты думаешь, это просто? Ты думаешь, справишься лучше? Да никто не сможет в этом гадюшнике делать нормальные свадьбы! Слышишь? — она расхаживала по будто ставшему еще меньше офису и размахивала руками, — Дашь слабину — они по подъездам выкупы делать побегут. Каждую копейку экономишь, но они же все равно не понимают почему хороший декор стоит не три рубля. Их бы воля, просто напивались бы с друзьями до посинения! Хорошо, что есть какие никакие традиции.

В другой ситуации Лиза с удовольствием порассуждала бы об актуальных свадьбах и потребностях современных молодоженов, но сейчас обстановка явно этого не подразумевала.

В какой-то момент Лиза поняла, что просто сидит и обтекает чужой злостью и обидой на собственную жизнь и работу. Не выдержав, она ушла, напомнив лишь о причитающейся ей зарплате за отработанные дни.

Разговор они со Светой вели вдвоем и Стаса Лиза так и не увидела. Писать ему и устраивать разборки — не хотела. После незаслуженной выволочки ее накрыла вовсе не злость, а апатия и безразличие ко всему происходящему.

Какой смысл ругаться со Стасом, если ситуацию уже не изменить? Какой смысл разжевывать свой интерес к подрядчикам и площадкам, если Света уже уверена в своей версии происходящего? Зачем пытаться вернуться туда, где ей не были рады с самого начала?

Поэтому теперь Лиза просто лежала и смотрела в потолок, очень изредка прерываясь на то, чтобы чем-нибудь заполнить желудок, исключительно в целях существования.

О своей безрадостной жизни девушка и думала, когда из приоткрытого окна прорвалась брань с улицы. Какая-то женщина ругала своего, судя по ответному писку, очень маленького ребенка за испачканную одежду. Лиза разблокировала смартфон, посмотрев на время. Мало того, что уже был десятый час и что делает ребенок в такое время вне дома вызывало вопросы, так и, судя по подобранным оскорблениям и громкости крика, от чистоты костюмчика зависела чья-то жизнь, не меньше. Иначе зачем так орать?

Слушая крики, Лиза поняла, что вернулась в исходную точку. В свои восемь девичьих лет, только с моральным грузом почти тридцатилетней женщины: с мужиками беда, скопленные деньги не бесконечны и если регулярно не переворачиваться с боку на бок, будет невероятно болеть спина.

Лиза со вздохом перекатилась и стала искать пути выхода из своего состояния.

Раньше, в детстве и юности, у Лизы была железобетонная опора, поддержка на любой случай. В начальных классах, Лизе стоило только прийти в дом Леничкиных, как жизнь становилась чуточку лучше. Мама Оли и Миши не работала, а лишь готовила детям вкусности, стирала и наглаживала одежду, беспокоилась об успехах деточек на кружках и занятиях. Лизу она принимала как третьего ребенка, только та ступала на порог, и окружала всей сдобной теплотой и заботой, на которую только способны счастливые и устроенные в жизни женщины.

Сейчас Лиза пыталась вспомнить Мишу в детстве, но практически не могла. Когда она приходила в гости в младших классах, он убегал играть с друзьями. Через несколько лет друзья в его комнате нависали над одним на всех компьютером и как бы Лиза не пыталась заглянуть в это воспоминание, разглядеть лицо Миши всегда мешали плечи и спины других мальчишек.

Когда Лиза и Оля стали чуть старше, они и сами не хотели лишний раз встречаться с этим, как им тогда казалось, слишком рослым и угрюмым парнем. Миша ушел в армию, когда девочкам было по 12. Для Лизы, его считай и не было. Но вот Оля всегда была рядом.

Поддержка Оли была невероятной. Она говорила:

«Брось, конечно ты ей важна. Ну уснула и уснула. Тебе вообще-то повезло с мамой! Моя готова в полицию звонить, если я даже на десять минут опаздываю. Это лучше что ли?».

И так же искренне:

«Конечно она не права, ты имеешь право учиться как хочешь. Это твои тройки, а не ее. И твоя жизнь». При этом не упоминая, как в таких ситуациях ведет себя ее идеальная, принимающая и понимающая мать.

Сама же Оля жаловалась на что-то или серьезно просила поддержки крайне редко. Лиза подумала, что была недостаточна благодарна подруге.

Она достала из-под подушки телефон, открыла диалог и написала:

Привет

Извини, что потерялась

Оля появилась в сети, но ответное сообщение не набирала. Лиза тоже думала, что написать.

По привычке хотелось бросить уклончивое «Были проблемы», но Миша вполне мог рассказать сестре о произошедшем и Лиза, которая итак скрывала их пусть и короткий, но все таки роман, чувствовала себя последней лгуньей.

Лизе хотелось поговорить обо всем и сразу. Она написала в тишину простое:

давай увидимся

И Оля тут же ответила:

Мы с девочками собираемся в Мельнице

подходи через час

Лиза впервые за две недели обратила внимание на календарь, была пятница. Кафе «Мельница» существовало еще с Лизиной юности, стояло на Речной улице, ни один из концов которой по иронии не выходил к реке. От нынешней квартиры это было недалеко, Лиза решила потихоньку собраться и дойти пешком.

Она приняла душ и даже махнула тушью по ресницам, но на подбор одежды сил и энтузиазма уже не хватало, так что выбор пал на висевшие ближе всего черные джинсы и свободного кроя длинноватую блузку.

Лиза неспешно оделась, но оказалось, что при ее нынешнем образе жизни и без того худое тело стало еще тоньше. Джинсы болтались в районе живота, а переодеваться не хотелось. Лиза покопалась в ящике в поисках ремня и вспомнила, что так и не вытащила его из рюкзака и, господи боже, вообще не разбирала сумки после выходных в коттедже!

Лиза нашла рюкзак под столом и стала рыться в поисках ремня, но, вытягивая черную кожаную ленту, подцепила свернутую в комок футболку.

Она аккуратно развернула ткань и охнула.

Тут же внутри нее разом взорвались все воспоминания о ночи, после которой Миша дал ей эту футболку и о всех последующих днях.

Это было быстрее, чем любой киношный флэшбек и намного значительнее, чем то, что описывают избитой фразой «вся жизнь пролетела перед глазами». Всего пять дней и четыре ночи, если измерять в земном исчислении времени. Больше, чем все пережитое до их первой встречи, в любой системе измерений.

Лиза прижалась к футболке щекой и заплакала.

Глава 2.1

В «Мельницу» Лиза пришла через полтора часа, потребовалось дополнительное время, чтобы успокоиться и перекраситься.

Маленькое, но чистенькое кафе всегда имело репутацию нормального места для отдыха молодежи, но уже не слишком подходящего для юбилеев и ужинов с родителями. На столы, накрытые прозрачной клеенкой прям поверх скатерти, официанты чаще ставили водку, чем чай. Такая же бутылка стояла на столе у Оли и ее подруг.

Лиза поздоровалась со всеми, скорее жестами, чем словами, из-за орущей музыки. Таким же образом попросила Олю выйти на разговор. Но та отмахнулась и всучила Лизе пустой бокал, указав пальцем на водку и газировку. Та по привычке стала озираться по сторонам, ища глазами хозяина заведения или главного администратора, но быстро поняла, что это не нужно.

В «Мельнице» точно никто не будет играть свадьбу, весь зал кафе был истыкан толстыми бетонными колоннами. Они подпирали по-заводскому высоченные потолки и сокращали обзор каждого посетителя градусов до тридцати. Расставленные между этими колоннами столы позволяли общаться с соседями, но не давали увидеть кого-либо вокруг. Для свадьбы не годилось, а значит можно не переживать, что потенциальный подрядчик увидит ее с бутылкой Талки в руках.

Лиза невольно улыбнулась и щедро плеснула в бокал напитки. Оля потянула ее за руку и, показывая пальцем на двух сидящих справа девушек, прокричала Лизе в ухо:

— Марина и Катя. С моей бывшей работы.

Лиза закивала.

На двух сидящих напротив молодых женщин Оля просто махнула рукой и как-то странно засмеялась. Лиза не сразу сообразила, что это означало: «Ну их-то ты знаешь».

Она всмотрелась в соседок по столу, насколько это можно было сделать в темноте и бесконечно крутящихся по залу цветных бликах, и с трудом узнала девочек из параллельного класса. Лиза сразу засмущалась, будто оскорбила их этим, но (имена вспомнились с еще большим затруднением) Полина и Яна, похоже, не переживали ни секунды и, чокнувшись разок стаканами, побежали танцевать.

Оля прилипла к своим бывшим коллегам и еще целый трек они орали что-то друг другу в уши. А Лиза ждала, попивая самодельный коктейль быстрее, чем следовало. Смотря на подругу, она вспоминала, когда же именно в эти прошедшие десять лет их пути разошлись? Как будто знание этого момента могло рассказать, сойдутся ли их пути вновь. Не в переписках и редких встречах. А в дружбе. По-настоящему.

После окончания школы Оля осталась в Старом городе, поступила в местный колледж. Они с Лизой часто переписывались, хоть разные друзья и увлечения их немного и отдаляли. Уже на втором курсе Оля вышла замуж, а на третьем взяла академ и родила первого ребенка. Лиза решила, что подруга выбрала жизнь их матерей и бабушек. Жизнь, от которой сама она пыталась сбежать. И общение само собой свернулось. В этом анабиозе их дружба пробыла все остальные годы. Еще не разрушенная, но уже и неживая.

Водка начала греть тело и вот-вот была готова треснуть по голове. Когда песня сменилась, девочки с работы потянули Олю танцевать, но та отказалась и жестом показала, что пойдет на улицу с Лизой.

— Я овца и признаю это, — выпалила Лиза, едва выйдя за порог «Мельницы». Даже если Оля не знала многого и, тем более, если многое знала, эта фраза казалось уместной.

— Ладно тебе. Ну пропала и пропала, я же не тупая. Переезд кого угодно из жизни выкинет.

Девушки остановились сбоку от довольно большого макета деревянной мельницы. Логотип кафешки хозяева соорудили качественно и эта штука точно запоминалась. Внутри мини-здания стояла мусорка и вышедшие на перекур посетители становились по кругу, разделяемые стенами и лопастями. Лиза вглядывалась в глаза подруге и все больше убеждалась, что та говорит искренне и, похоже, все еще ничего не знает про Мишу.

— Я когда тупо обои по квартире переклеивала, матери звонить перестала. Настолько голова всем этим забита! — говорила Оля и доставала из сумочки сигареты.

— Ты куришь?

— Только когда пью.

— В прошлый раз ты не курила.

Оля поднесла зажигалку к сигарете.

— У меня двое детей, Лиза. Пиво — это не алкоголь. Это естественное топливо, необходимое для жизни. А вот сегодня я пью и напиваюсь.

Лиза понимающе кивала головой, хотя не понимала.

— И если вспоминать про прошлый раз, — сказала Оля, — Тогда я думала, что мы не просто будем, ну, чаще видеться, а что мы… — она опустила взгляд, словно стесняясь своих надежд, — Будем дружить как раньше.

Лиза схватила школьную подругу за руку:

— Честное слово, я тоже этого хотела! Но все так закрутилось, мне столько нужно тебе рассказать!

Оля положила свою руку поверх ее, но посмотрела в сторону входной двери:

— Девочки идут, давай договорим потом. Я только хотела сказать, что думала, будто ты вернулась. Понимаешь? — все четыре соседки по столу шли к ним, — А ты не по-настоящему вернулась, видимо. Ты просто приехала к нам в гости.

Лиза даже отшатнулась от хлестнувшей по лицу правды. Тут их окружили, защебетали, заглушили смехом. Лиза стояла в стороне, а потом шла обратно к столику с таким видом, будто на ее глазах только что произошла катастрофа с тысячами жертв. Стакан с оставшейся водко-колой она выпила залпом и тут же потянулась за новым.

Как и многие работники сферы развлечений, Лиза пила довольно часто. Бокал тут, бокал там, полбутылки после тяжелого дня, пиво под фильм в редкий выходной вечер. Но такое грубое смешение крепкого алкоголя со сладкой газировкой, да еще и с минимумом закуски (в темноте особо не повкушаешь, так что на столе стояли фрукты и пара общих салатов) хорошо подтолкнули Лизу сначала к веселью с танцами, а потом к задушевным разговорам.

Она стояла с Полиной, из параллельного класса, пока та смолила вторую сигарету подряд и, перескакивая с одной истории на другую, рассказывала, почему именно развелась с бывшим мужем.

— И что ты теперь будешь делать? — недоумевала Лиза.

— Жить дальше! Глядишь, не последний мужик на Земле. Одной сына растить, конечно, не просто…

— У тебя еще и ребенок есть?

Лиза искренне восхищалась силой этой женщины.

Через два бокала, опираясь на руку Кати, бывшей коллеги Оли, она тоже хотела пожаловаться на свои проблемы и начала с трудностей в отношениях с мамой, но Катя попросила о родителях сегодня не говорить. Ее папы нет в живых уже пять лет, а мама умерла от онкологии всего месяц назад. Это Катин повод напиться пятничным вечером.

В поисках свободных ушей Лиза с удивлением наткнулась на Олю. Поглощенная общением со всеми остальными, она совсем забыла к кому вообще изначально пришла. Забившись в углу зала, за чьим-то только что опустевшим столиком (официанты даже не успели убрать стаканы) Лиза орала подруге обрывки своей жизни за последний месяц.

— Меня уволили!

— Я пьяная и хочу тупо пошутить, — кричала в ответ Оля.

— Да не целовалась я больше ни с каким женихом! — предугала Лиза, — Но все равно накосячила именно по этой части.

— Что?

— Все равно накосячила, говорю!

— С кем?

Разговор, который казался Лизе страшным все это время, теперь вдруг ощущался забавным. Будто они снова две юные девчушки и собираются хорошенько обсудить симпатичного мальчика, с которым одна из них накануне целовалась.

— С братом твоим, — крикнула Лиза и закрыла пылающее лицо ладонями.

— С кем-кем? — Оля подумала, что неправильно поняла.

Не открывая лица, Лиза повторила еще громче:

— Я спала с твоим братом!

По закону подлости, сразу после этой фразы треки сменялись и в зале случились три тихих секунды. Откровение Лизы никто не услышал, но все услышали как Оля пробасила:

— А ну-ка, пойдем выйдем!

Глава 2.2

Живя в роли младшей сестры, Оля привыкла, что это о ней должен заботиться старший брат, а не наоборот. Но с тех пор как она выросла и вышла замуж, а он отслужил и вернулся домой, расклад мог меняться в зависимости от ситуации.

«Не устроенный», в отличие от сестры, взрослый мужчина каждый день был под прицелом у всей семьи. Любая девушка, замеченная с ним рядом, тут же приглашалась на все семейные торжества, ее разве что не опрашивали на предмет наследственных болезней и способности рожать.

Где-то год назад папа Оли и Миши увидел машину последнего на переезде. Сын остановился с одной стороны железной дороги, отец — с другой. Пока опускался шлагбаум и раздавался сигнал о приближающемся поезде, отец, щурясь, рассматривал девушку на переднем сидении, рядом с Мишей. А уже через полминуты звонил жене, чтобы сообщить новость.

Миша же, сквозь проносящийся поезд, в отрывистых кадрах, видел как отец говорит по телефону и даже не слыша разговора знал каждое его слово.

— То есть наш Миша, да? Наш Миша встречался с девушкой? — тараторила Оля, — Да еще и со всем знакомой девушкой. С моей школьной подругой! И никто об этом не узнал? — она почти орала, хорошо, что у мельницы они стояли одни, — Вы, блин, что, в подвале прятались?

— Да это всего несколько дней, — Лиза не понимала, отношение Оли к произошедшему было позитивным или негативным, — Все очень быстро закончилось.

Оля хмыкнула, немного подумала и сказала:

— Извини, но я должна спросить, а кто кого бросил?

— Там все так сложно, но как будто бы я его… получается…

Вот теперь отношение Лизы стало очевидно:

— То есть мой братишка, любимый мой братичек, хотел с тобой встречаться, а ты его бросила?

— Хотел бы — хоть слово сказал, а то две недели ни слуху ни духу! — парировала Лиза так же громко, алкоголь открыл ее истинные эмоции, да и прежний стиль их с Олей общения, видимо, начинал возвращаться.

В половину третьего ночи, за полтора часа до закрытия, в кафе и около него уже почти никого не было и девушки спокойно выясняли отношения как десятки пьяных людей до них и после них.

— Да ты знаешь он какой у нас? Ты знаешь? Он ни в жизнь!

— Это не так работает, Оленька, — протянула Лиза, навалившись на подругу. Их уже становящийся бессмысленным диалог прервала Яна, выбежавшая из кафе.

— Девочки, это пипец! — сказала она, — Мы с Полиной такое придумали! Мы знаете что поняли? Что в этом году у нашей параллели десять лет с выпуска!

Оля легко переключилась на новую тему, тоже удивившись этому открытию.

— Нам всем надо собраться! — кричала Яна.

— Ванька Карась, здесь, кстати, сейчас, — сказала Оля, — Я в инсте видела, он с семьей в отпуск приехал. Точно! Надо всех позвать. Школу повспоминать, да? — последний вопрос Оля задала Лизе, но ту мало интересовал внезапный вечер выпускников.

— Домой тебя сегодня он забирает? — вопросом на вопрос ответила Лиза.

— Карась? С чего бы? — не поняла Оля.

Лиза склонила голову, выразительно посмотрев на нее.

— А! Нет, — сказала Оля уже тихо, — А надо было?

Лиза смотрела на дорожку от кафе, освещаемую фонарями и крутила в руках свою сумочку. Она держала ее уже час. Весь этот час они с девочками тщетно собирались расходиться.

— Может и надо… — Лиза тряхнула головой, сбросила задумчивость и, обратившись вновь в пьяненькую девицу, ответила Яне, — Я тоже очень «за» встречу одноклассников!

Проверив все ли на месте в сумке, Лиза стала со всеми прощаться. Пошатываясь, отходя от Мельницы в сторону дома, она крикнула:

— Только встреча в выходные же, да? На неделе буду занята. Мне еще надо кое-что сделать.

Глава 3

По пути домой Лиза испытывала невероятно приятное чувство, отчасти от опьянения, отчасти от морального освобождения. Она наконец-то все рассказала Оле! В этом головокружительном состоянии легкости она хотела бы находиться если не всегда, то намного чаще. Так сильно оно отличалось от давящей и гнетущей тучи, что нависала над Лизой последние две недели.

Но, вопреки собственным ожиданиям и желаниям, поздний вечер уже следующей субботы Лиза проводила в состоянии самого настоящего морального давления. Впрочем, и физического тоже.

Шлепая по воде, на ходу, Лиза подтянула руку висевшей на ее плече девушки. Большая часть обмякшего, висевшего кульком тела, была на ней. Оля же, только лишь придерживая девушку, шла на полшага впереди и тыкала палкой перед собой, проверяя нет ли двойного дна. Казалось, что между косой и берегом мелко, но это не так и девушки знали речное коварство.

— А ты говорила Мише, что все знаешь? — спросила Лиза, вновь подтягивая висящую девушку за подмышку.

— Шутишь? В ту же ночь отправила пять тупых пьяных голосовых.

— А что он?

— Позвонил утром. Господи, зачем этому человеку Вотсап, если он все равно потом перезванивает? — бормотала Оля раз за разом втыкая длинную палку в песок, — Кто так делает?

Воды было чуть выше середины голени. Они продвигались слаженно, четко и поэтому довольно быстро. Берег был уже буквально в десяти метрах.

— Оля, не беси меня. Что он сказал?

— Ой ребята, это вы меня бесите! — Оля ткнула палкой в очередной раз и та ушла под воду чуть ли не на целый метр, — О! Вот оно, обходим. Мишаня, так же как и ты сейчас, спрашивал: а что ты сказала, а что она сказала, а ты потом что.

— Ну так, а ты что?

— А я ничего. Ты же ничего толком не сказала. Вы ненормальные, отвечаю. Оба.

Ступая на берег, Лиза перекинула половину недвигающейся девушки на Олино плечо и они пошли дальше, вверх по небольшому склону.

— И? — допытывалась Лиза.

— И все. Он сказал, что это не мое дело, но я по голосу поняла, что сердечко моего брата ты разбила.

Подруги поднялись по склону и уже входили в сосновый бор, вдалеке мелькал свет от карманных фонарей.

— Я что-нибудь придумаю, — сказала Лиза, — Просто так сердечки снова не склеиваются.

Оля, крикнула: «Эй, сюда!» в сторону фонариков и обратилась к подруге:

— А что ты делала всю эту неделю? Я думала, это и было твоей целью.

— Если честно, то целей сейчас не мало. Потом расскажу, когда все будет готово.

К ним уже подбежали четверо мужчин с взволнованными лицами. Тот, что покрупнее, спросил:

— Она дышит?

За 12 часов до этого, следуя договоренности, двадцать три выпускника и выпускницы школы Старого города собрались на внезапную и внеплановую встречу одноклассников. Десант отдыхающих высадился еще до полудня и уже в полной готовности: с криками и орущими из машин песнями.

Базой стал местный загородный лагерь.

С этим лагерем у Лизы было связано множество приятных воспоминаний из детства. Ее мама тогда работала на копеечных подработках, но они всегда были государственными, а это сулило льготные путевки. Иногда Лиза проводила здесь по две смены в год: 42 из 90 дней лета! Волейбол, дискотеки, первый поцелуй, речка, влюбленность в вожатого, прощальный костер.

Лиза ностальгически улыбнулась, хорошенько втянув носом плотный хвойный воздух соснового бора.

Конечно, на территорию самого лагеря больше двадцати здоровых лбов никто бы не пустил. Ребята остановились неподалеку, на участочке, облюбованном «дикарями» с палатками. Все хорошо знали этот сосновый бор: абсолютно каждый из приехавших дядь и теть проводил тут не одно лето.

Все стали вытаскивать из машин вещи и расставлять их по местам на следующие два дня отдыха. Кто-то привез с собой аудиосистему, кто-то генератор питания. С шумом раскладывались складные столы, легкая тканевая беседка. Поодаль стали разбивать целый палаточный городок для ночевки.

У Лизы и нескольких других одноклассников, приехавших в родной город в отпуск, не было палаток и генераторов. Такие вещи появляются дома только с долгой оседлой жизнью или регулярными выездами на близлежащую природу. Ни у одного жителя Большого города не имелось даже складного стульчика. Поэтому они были ответственными за еду и напитки.

Лиза достала из машины пакеты с овощами и хлебом, понесла их к вихрем образующейся «обеденной» зоне. Там Дима, в прошлом милый пухляш, а теперь крупный серьезный мужчина, и Андрей, высоченный блондин, ныне начинающий лысеть и горбиться, обсуждали модели походных столов.

— Мы с женой этот еще три года назад взяли, — говорил Дима, — Горя вообще с ним не знаем! Неубиваемый!

— Такой мне нужен, — кивал головой Андрей, — А то прошлый к концу первой же поездки в Приморье взял, да и сломался.

Лиза умилилась и невольно улыбнулась, слушая этот диалог. Какие интересы! А ведь, казалось бы, совсем недавно, мальчишки говорили совсем о другом. Если точнее, Андрей с Димой вообще бы не заговорили. Один — футболист, другой — заучка. А теперь вот оно все как…

Собственно, об этом весь первый час одноклассники и разговаривали. Фраза «А теперь вот оно все как» могла бы стать девизом этой тусовки. Пока кто-то из женской части компании не крикнул:

— Хватит ныть и преждевременно стареть! Пошли купаться!

Все засмеялись и заулюлюкали, стали скидывать одежду или прятаться в палатках, чтобы надеть купальники. Потом, как-то естественно и просто разбившись на группки, пошли к реке.

Кто-то не переставал дружить после школы и сейчас это было видно. Кто-то поддерживал хоть какое-то формальное общение и легко присоединился к бывшим друзьям. Лиза же стояла в сторонке, нервно ища глазами Олю. Больше ни с кем из бывших одноклассников она не обмолвилась и словом после выпуска.

Подруга нашлась за толстой сосной, болтала с Полиной и Яной. Увидев Лизу все трое улыбнулись.

— А мы тебя ждем, думаем, куда пропала? — сказала Оля.

У Лизы стало тепло на душе.

Не удивительно, что это место еще в 70-ых было отдано под детский лагерь. Лучшей обстановки для отдыха не придумаешь.

Один из притоков Зеи здесь мельчал и давал «пионерам» купаться на довольно большом расстоянии от суши без риска утонуть. Песчаный берег становился плоским лишь в одном месте, образуя небольшой уютный пляж, а всю остальную длину реки обрамляли довольно высокие склоны. Потеряться практически невозможно, все у всех на виду.

В довершении идиллической картины: за пляжем простирался огромный сосновый бор, наполнявший воздух невероятным ароматом и полезный для здоровья, что тоже важно!

В эти выходные между сменами в детском лагере был перерыв и одноклассники расположились с хозяйским спокойствием, не боясь нарушить тишину громкой музыкой. Вечеринка получилась невероятно живописная. От пляжа, через столы и беседки, до палаток в глубине леса: всюду царило веселье.

Периодически ребята толпились вокруг самого большого стола и поднимали стаканы и бутылки по какому-нибудь поводу. Недавно рожденные дети, купленные машины (и даже одна квартира!), новая работа, да хоть просто заведенная собака. Все становилось поводом порадоваться друг за друга.

После громкого «Ура! Ура! Ура!» в честь недавно, так сказать, обрушившихся, Вики и Сережи, желающие услышать как именно он сделал ей предложение и когда будет свадьба, отошли в сторонку. Что особенно приятно, «сведенные» Лизой давно в юности Анька и Рыжий из «ашек» тоже были тут.

Вика, новоиспеченная невеста выбалтывала все мечты о платье и торжестве разом и Лиза тут же включилась в разговор. Со знанием дела она с удовольствием обсуждала разные стили свадеб, модели платьев и популярные сейчас тематики. Она была счастлива козырнуть профессионализмом.

Но была в этой компании и еще одна пара, Настя и Максим, оказалось, что их свадьба вот-вот состоится и у них совсем иной взгляд на профессию Лизы.

— Ты извини, правда, но я искренне не понимаю зачем мне организатор, — сказала Настя, — Все уже есть в интернете! Тем более у нас гостей — 15 человек. И мне даже интереснее сделать все самой.

— И дешевле, — подхватил Максим.

Лиза сначала отмахнулась, сказала, что так давно уже не разжевывала зачем именно нужен организатор, просто не приходилось, что убедилась: это всем понятно. Но собравшаяся вокруг группка только хлопала глазами. Возможно, для них это было не так очевидно.

— Ну, с большими свадьбами же все понятно, да? Прием на 100 человек ты ну никак сама не организуешь.

Все закивали, но Лиза уже сомневалась в правдивости их кивков.

— И да, в интернете много информации, — продолжала она, — Именно мы, организаторы, чаще всего ее туда и помещаем. Но этого все равно недостаточно, чтобы сделать действительно классный праздник, — Лиза тут же осеклась, — У тебя все, конечно, получится прекрасно! Уверена, у вас будет восхитительная свадьба!

Все засмеялись, а недавно решившая жениться пара стала просить Лизу продолжать, они ее не решили обращаться ли в агентство и Лиза могла повлиять на их решение.

— Просто сама суть организатора не только во всей вот этой информации, а в опыте. Мы проводим очень много свадеб и через годы готовы вообще ко всему! К внезапной смене погоды или нервному срыву матери невесты — не важно. А что еще важнее, мы многие проблемы решаем еще до их появления. Меню и напитки спланированы так, что никто не напьется в хлам, гости рассажены так, что всем будет приятно разговаривать с соседями по столу, — Лиза выдохнула и попыталась остановиться, понимая, что может говорить бесконечно и всем наскучить, — Короче, это важная работа, — закончила она и выразительно посмотрела на Настю и Максима.

— Боюсь, теперь, если мы не пойдем к организатору, ты нас найдешь и отомстишь, — сказал Максим и все засмеялись.

— Жалею, что взялась спорить, — сквозь смех сказала Настя и протянула Лизе стакан, чтобы чокнуться.

Все иронизировали и подкалывали друг друга. И только Анжела, низенькая рыжеволосая девушка, сидя в отдалении, не улыбалась. Ее не веселили разговоры о свадьбе и не умиляли истории о счастье других.

Она, скрестив руки на груди, смотрела чуть левее и дальше своих одноклассников. На парня, крутящегося около аудиосистемы. Он не учился вместе со всеми, а приехал за компанию с Анжелой. Они встречаются уже восемь лет и он так и не сделал ей предложение.

Все эти щебетания про банкет и мечты о белом платье годами происходят без ее участия. И она терпела. Видят все высшие силы, она терпела! Но сегодня намерена устроить скандал.

Глава 4

Лиза увлеченно болтала с бывшими одноклассниками до самого вечера. К ее немалому удивлению, многие из тех, кто в детстве носился по коридорам с визгом или несерьезно относился к учебе, сейчас стали по-настоящему состоявшимися интересными людьми.

Преподавательница в музыкальной школе (единственной на весь район, буквально — опора и поддержка всех музыкально одаренных детей) или очень хороший кондитер (бросил учебу на экономиста на втором курсе и пошел в техникум, через три года уже открыл свою кондитерскую). Кто-то держал цветочный магазин, кто-то работал на госслужбе, многие трудились в сфере обслуживания: мастерами по ногтям, бровям, ресницам и так далее.

Лиза забывала есть и отпивать из бокала хоть пару глотков, она лишь говорила, спрашивала и переспрашивала. Удивительные люди! Удивительные люди вокруг и найти общий язык с ними так просто: их уже объединяет столько эпизодов из прошлого, что сейчас остается лишь встать друг рядом с другом и начать говорить.

К вечеру, когда отраженные от низко висящего солнца лучи били в речную гладь, Лиза осознала, что весь день не купалась. Жмурясь, она убрала лишь наполовину отпитый бокал и пошла к воде. Сняла шорты, поправила купальник, аккуратно ступила в нагретую за день реку. Та приятно обволакивала ее сухое тело. Лиза медленно шагала вперед, но когда вода коснулась груди, остановилась. Этот вечер был идеален для того, чтобы просто стоять в воде, наблюдать за большими стрекозами, ощущать ступнями песок, слышать смех вокруг.

Почти сразу же к умиротворенной Лизе подошла Полина:

— Ты Анжелу не видела? — спросила она, легко водя руками по водной глади перед собой.

Лиза перебрала в голове всех, с кем сегодня заново познакомилась, и не нашла в этих воспоминаниях разговор с рыжеволосой одноклассницей.

— Днем видела, а чтобы недавно — нет.

— Димасик слышал как она со своим пареньком оралась за палатками, в лесу, а теперь обоих нет.

Девушки помолчали, глядя на кружащуюся рядом, громко гудящую, пару стрекоз.

— Не то чтобы я хотела собирать сплетни, — продолжила Полина, — Просто он кажется мне стремным и мутным каким-то…

Одна стрекоза пыталась забраться на другую, но та спариваться явно не хотела. Летала кругами от назойливого поклонника. Он догнал ее и они еще несколько секунд боролись. Сдавшись, недотрога зависла в воздухе, ожидая окончания процесса.

Лиза повернулась к Полине:

— Мы тут одни, деться некуда. Надо просто найти их и убедиться, что все в порядке.

— Да, — ответила девушка, — Это логично, — и стала выходить из воды.

— Только без паники, — Лиза пошла за ней, — Нам просто полезно убедиться, что все на месте и в порядке.

Выходя из воды Лиза обратила внимание на Вику и Сережу, немного правее себя. Стоя по пояс в воде они целовались и тесно прижимались друг к другу. Спешно закатывающееся солнце обдавало их тела оранжевым светом. Они были так поглощены своей любовью…

На секунду, пока голени и ступни Лизы еще были в воде, она ощутила на собственной коже прикосновение сильных рук. Мокрая кожа к коже. Брызги капельками с волос катятся по спине. Но выйдя берег, видение исчезло, уступив место тоске.

Пройдясь вдоль пляжа и обеденной зоны, Полина и Лиза не нашли Анжелу с парнем. Остановившись чуть поодаль от всех, так, чтобы было видно большую часть территории отдыха, Полина перечисляла одноклассников по именам, а Лиза считала по головам. Пересчитав дважды их и себя, девушки убедились — 21. Двоих не хватает. Полина побледнела.

Увидев стоящих в отдалении подруг, Оля догадалась о неладном и подошла узнать, что случилось. Она предложила сначала заглянуть во все палатки, прежде чем поднимать панику.

И действительно, уже в третьей палатке нашелся Ваня, парень Анжелы. Заполнив тесное помещение стойким запахом перегара, он заливисто храпел. Подруги осмотрели все остальные палатки, Анжелы нигде не было.

Оля аккуратно заглянула к Ване и несколько раз ткнула еще явно пьяного парня в бок:

— Эй. Э-эй!

— Чо? — он с трудом приоткрыл один глаз.

— Где Анжела?

— Психопатка, — ответил Ваня и перевернулся на другой бок.

— Допустим, — сказала Лиза, тоже заглядывая в палатку, — Но где она?

— Надеюсь в какой-нибудь канаве померла, ненормальная.

Ваня накрылся с головой валяющейся под боком тряпкой и захрапел громче прежнего. Лиза подняла глаза на Олю, Оля перевела взгляд на Полину. Та, уже не сдерживая эмоций, широко открыла рот, и издала сигнал тревоги.

Димасик подтверждал слова Полины:

— Они реально жестко ругались. Она говорила, что бросит его, а он говорил, что она никуда не денется.

Все ребята собрались кучкой между рядами палаток и столами с остывающим шашлыком.

Настя сказала, что видела как Анжела одна ошивалась за палатками, почти уже в лесу. Максим сказал, что видел ее там же, но вдвоем с Ваней.

Вытаскивая из сумки-холодильника очередную бутылку пива Андрей сказал, что их количество сильно сократилось именно благодаря буйной парочке. Они брали алкоголь чуть ли не каждый 15 минут, а час назад оба пропали. Свой рассказ он закончил словами, которые вертелись у всех в голове, но никто не решался их произнести вслух:

— Я уверен, что видел ее всего час назад. А он уже спит в палатке. Слишком мало времени прошло, чтобы он успел ей что-нибудь сделать.

Позади группы кто-то начал плакать. Покатился шепот «Господи» и «Да что ж это такое». Неожиданно серьезная Яна, хоть у нее под боком и безутешно скулила Полина, сказала:

— Так хотя бы есть шанс тело найти, а если она утонула и ее течением отнесло….

Все повернулись к реке и причитания стремительно превратились в голос настоящей паники.

— Так! Стоп! — крикнула Лиза, — Остановили слезы, сопли и разговоры о найденных телах.

Сосновый бор быстро переставал отбрасывать тени и погружался в непроглядную темноту.

— Давайте дадим сами себе какое-то время, да? Хоть его и мало — все обступили Лизу и она слегка поворачиваясь то в одну, то в другую сторону, говорила, — Допустим, час. Если за час мы ее не найдем своими силами, то позвоним спасателям. Хорошо? Все согласны?

Люди закивали, уловив Лизин настрой. Андрей, выражая общее мнение, сказал:

— Если знаешь, говори что делать.

— Для начала разбудите тот детородный орган, что сейчас храпит в палатке. Может он сузит нам область поиска.

Дима с Андреем кивнули и пошли на звук. Другую часть людей Лиза отправила обходить берег в обе стороны от пляжа, до тех пор, пока пройти человеку вообще возможно. Самая большая группа пошла цепью в лес, зовя Анжелу.

Некоторых Лиза попросила идти вдоль автомобильной дороги к выезду из соснового бора. Может после ссоры Анжела решила «пойти домой» или что-то типа того? Это пьяным девушкам чаще всего приходит в голову. Быстрее было бы поехать на машине, но никого более-менее трезвого, чтобы не вписаться в дерево между делом, не нашлось. Кроме самой Лизы. Пока та замешкалась у дверей своей машины, с новостями уже бежал Дима:

— Он сказал, что они поругались не здесь, а в лагере!

— В лагере? — Лиза захлопнула автомобильную дверь.

— Да, говорит, прошли через дырку в рабице и тусили там, потом поругались и из лагеря он ушел в палатку один.

Лиза почесала подбородок, размышляя. Спросила:

— Не врет?

— Он тупо мясом лежит, еле говорит — ответил Дима, — Он вряд ли вообще может сейчас соображать, не то что выдумывать.

— Ладно, зови Андрея и еще кого-нибудь. Я беру Олю и идем в лагерь. Остальные пусть прочесывают там, где договорились.

Глава 5

Дырку в сетке компания не нашла и через забор, чуть выше среднего человеческого роста, пришлось перелезать. Парни подсадили девушек, а потом стали перебираться сами.

К этой вылазке Лиза уже не только облачилась обратно в шорты и футболку, но и накинула худи, чтобы спастись от комаров. Вот только все ноги будут в царапинах от высокой травы, грустно подумала она, отряхиваясь. Рядом шумно приземлился Андрей, спрыгнув с забора.

Идя по территории лагеря, ребята прокладывали себе путь небольшими карманными фонариками. Лиза посветила на беседку, в которой собираются старшие отряды на обсуждение концерта или на «свечку» перед отбоем.

— Помнишь, как какой-то пацан с деревни признался тебе там в любви, — сказала она, обращаясь к Оле, — Его еще потом до конца смены подкалывали.

— Его звали Никита Федоров и мы еще полгода после смены письма писали друг другу, — серьезно сказала Оля, — Разве не помнишь? Я тебе читала почти каждое письмо.

— Слушай, а что-то начинаю припоминать… Точно…

— Видела его, может, год назад, в городе. Важная шишка теперь.

Лиза удивленно хмыкнула. Шагая дальше она посветила фонарем на два длинных низких кубрика в которых проводила каждое лето в детские годы, лавочки, на которых сплетничала с подругами и ряд умывальников, где собирался весь лагерь по утрам.

— Начинаю многое припоминать, — повторяла она, — Начинаю припоминать.

Не найдя Анжелу в беседках, ребята решили вновь разделиться. Парни пошли к футбольному полю и туалетам, а девушки — к зданию медпункта и дальней калитке, ведущей на «старый пляж». Путь лежал мимо танцпола и волейбольной площадки.

— Как называется эта дурацкая игра, которая и недо-волейбол, но и не «горячая картошка»? — Оля указала пальцем на обвисшую сетку, из последних сил цепляющуюся за два невысоких деревянных столбика.

— Пионербол. И мамка моя тебе бы навтыкала за такое неуважение!

— Да, точно… Призрак времени пионерлагерей, дошедший даже до нас.

Девушки добрели до медпункта. Калитка, ведущая на пляж, оказалась открытой.

— По-моему, в нашем детстве туда уже никого не пускали, — сказала Оля.

— Мама говорила, когда она была маленькой, пионеры еще купались именно на этом пляже. А потом он обмельчал и двойного дна стало больше, — Лиза подошла к склону и посмотрела вниз на ведущую к реке извилистую тропинку. Как бы она не светила фонарем, есть ли на песке следы, видно не было.

— Просто пошли посмотрим, — Оля сломала длинную ветку у ближайшего куста, чтобы проверять ей дно, и стала спускаться по склону.

Подходя к образовавшейся посреди реки косе, подруги увидели Анжелу. Они подбежали к лежащей на песке девушке и убедились, что та жива и дышит. Так же как и ее парень в палатке, она была до полуобморочного состояния пьяна и просто отсыпалась.

Сообщив всем радостную новость, Оля убрала телефон в карман.

— Видимо уперлась сюда, обиженная, но, вместо того чтобы посидеть в тишине и вернуться, уснула.

— Ладно, главное, что все в порядке, — сказала Лиза, — Потащили ее отсюда.

И тогда, по пути к лагерю, Лиза снова вернулась мыслями к Мише и своей будущей жизни в этом новом-старом городе.

Передав девушку парням, вся компания вернулась к забору, там их уже ждали остальные ребята и показывали, где именно находится легендарная дырка в сетке.

— Спасибо, — сказал Андрей, протискиваясь с Анжелой на руках, — Было бы жалко такую красоту через забор перекидывать, — он с нежностью посмотрел на разбросанные по ее плечам рыжие пряди.

Эту сцену видели идущие прямо за ним Оля и Лиза. Через час, ложась спать в одной палатке, Оля сказала подруге:

— Слышала? Возможно, Анжелка и не останется без парня.

— Слышала, — ответила Лиза, улыбаясь, — Это очень романтично.

— Ну да. Папа-папа, а когда ты влюбился в маму? Я искал ее, пока она, бухая, лежала лицом в песок.

Девушки прыснули. И несмотря на вечернее происшествие, засыпали в отличном настроении.

Проснулась Лиза от запаха мяса, манящего ее сквозь тонкие тканевые стены палатки. Просыпаться вот так, не от будильника, не от дурного сна, просыпаться и не думать о своем внешнем виде, об обязанностях и делах — невероятно приятно и даже придает сил.

Оли рядом не было. Лиза довольно потянулась и вышла из палатки.

Было почти десять утра. Для начала июля тоже самое, что полдень. Солнце палит, вода зовет к себе окунуться. На большом столе, составленном из нескольких походных, уже ждали нарезки овощей и фруктов. Кто-то заваривал себе чай, а кто-то — лапшу быстрого приготовления. Но большинство ждали главное блюдо отдыха.

Лиза села рядом с Олей, Полиной и Яной.

— Как наши буйные? — спросила она.

— Он уехал чуть ли не на рассвете, как только проспался. А она выходила, но, поев, вернулась в палатку. Похмелье, — сказала Оля.

— Мы не стали тебя будить, — включилась Полина, — после вчерашнего, ты — наша героиня.

— Это точно! — сказал Андрей, ставя в центр стола огромный таз с румяными кубиками мяса. Макс и Сережа несли еще по три шампура в каждой руке, со второго мангала. Все стали подтягиваться к столу, то нахваливая шашлык, то обсуждая вчерашний вечер.

— Было бы тупо позвать ментов и узнать, что она лежит на косе, — сказала Яна.

— И мы не знаем, все ли с ней было бы в порядке, если бы она оставалась на том старом пляже всю ночь, — поддакивала Оля.

— Бросьте, — Лиза засмущалась, — Это Полину нужно благодарить, она заметила, что кого-то не хватает.

И все переключились на комплименты Полине.

— Господи боже, ну раз мы все такие сладкие котики, самое время посмотреть то, что мы приготовили, — сказала Настя и пошла в свою палатку.

Пока она несла и подключала к колонкам ноутбук, все набрали в тарелки мяса и овощей, отламывали от хрустящих лепешек ароматные куски и наполняли стаканы напитками.

Настя открыла слайд-шоу из школьных фотографий под фонограмму известной песни. И хоть «школа, школа, я скучаю» слышно не было, все знали, что эти слова там есть и подпевали одними губами.

Слайд-шоу готовили сразу несколько человек и там были фотографии всей параллели, но Лиза все равно регулярно узнавала себя на снимках. Оказывается, она часто фотографировалась с одноклассниками.

Самый первый День знаний: с огромным букетом красных гладиолусов в одной руке и потной ладошкой Ильи в другой. Угол кадра серый, Лиза помнит, там стоит мама.

День матери в четвертом классе: с огромным букетом бумажных цветов, победившим на конкурсе поделок. Марина стоит рядом и широко улыбается.

Конкурс чтецов в седьмом классе: лицо Лизы серьезное и в глазах слезы, она читает стихи о войне. Внизу, на первом ряду, видна выбеленная макушка. Лиза снова знает кто рядом с ней.

— Откуда эти фотографии? — спросила она шепотом у Насти.

— Мы брали у всех, по родителям тоже звонили. Наверное, твои — от твоей мамы. Она тебе разве не говорила? — Настя удивилась, — Мы буквально в среду придумали этот видос сделать, собирали фотографии весь четверг.

Лиза посмотрела на нетронутую бутылку пива и отодвинула ее. Пока ностальгический фильм шел, она спешно ела и как только это стало приличным, вышла из-за стола и стала со всеми прощаться.

— Но куда ты? — не унималась Оля, — Также хорошо сидим.

Лиза ее не слышала.

— Тогда, в «Мельнице», ты была во всем права. Понимаешь?

— Не понимаю, — Лиза несла рюкзак и сумку к машине, а Оля семенила рядом, — Я вообще про тот вечер мало что помню.

Лиза бросила вещи на заднее сидение и, последний раз помахав толпе за столом, ответила подруге:

— Я собираюсь по-настоящему вернуться домой.

Выезжая из соснового бора, с кочек проселочной дороги на асфальт, она набрала телефонный номер и, дождавшись ответа, без приветствия спросила:

— Где ты живешь?

Глава 6

За десять лет в Большом городе Лиза так и не обзавелась настоящими друзьями. Этот факт был так же понятен и даже закономерен, как и удивителен.

Лиза припоминала каждый свой день рождения и понимала, что праздновала их все не со своими друзьями, а с друзьями нынешнего парня. То есть всегда в разной компании.

Ни с кем из мужчин за десять лет она не съехалась. Подруги по съемным квартирам и комнатам исчезали с очередным переездом. Но Лиза не ощущала этого. Снова как будто удивительно, но на самом деле вполне понятно и закономерно: поглощенная работой, всегда окруженная командой декораторов и флористов, шумом музыки и криками ведущих — она не имела даже минутки, чтобы понять как одинока.

Въезжая в Старый город Лиза думала, почему так отчаянно не хотела сюда возвращаться? В чем истинная причина?

Разбитых дорог и полуразрушенных зданий, бедности и горестных людских судеб в Большом городе не меньше. Да и новости для всей страны одинаковые.

Сбегая от «серости и убогости», какой Лиза видела свою жизнь в детстве, она не лишилась ее на самом деле. Не избавила от нее мир, не искоренила в принципе. Она просто сделала вид, что неприглядной правды жизни не существует. Но, как бы банально не звучало, сердце не обманешь. Детство из души не выкорчуешь. То, что закладывалось в самые чувствительные ранние годы не может исчезнуть как только куплен билет на поезд и собраны чемоданы.

Но больше причины отъезда из дома, Лизу беспокоила причина возвращения. Почему как только случилась неприятная ситуация, она так легко прыгнула в поезд и умчалась? Будто тот поцелуй был не трагедией, а всего лишь предлогом.

В Большом городе она так и не влезла в ипотеку, как большинство ее однокурсников. Так и не открыла то самое агентство. Даже не могла представить каким оно будет.

А сейчас может.

Неужели эти десять лет были не настоящей жизнью, а лишь прелюдией к ней?

Лиза свернула к Трем поросятам, трем стоящим рядком трехэтажкам посреди частного сектора. Марина сказала, что сняла квартиру в среднем доме, на первом этаже. Их прошлая квартира, квартира Лизиного детства, находилась в похожем доме недалеко отсюда.

Припарковавшись под тополем, Лиза вышла и осмотрелась. В эти дворы она бегала играть с другими ребятишками. Вот с этой паутинки упала головой вниз, даже скорую пришлось вызывать. Но все закончилось хорошо. Лиза улыбнулась и пошла к нужному подъезду. В квартире на первом этаже шевельнулись шторы.

— Вернула свою машину? — спросила мама, впуская дочь.

— Да, помог хороший человек. А ты как?

— Плохой человек мне все обосрал.

Марина пошаркала в кухню, где уже стояли чай и печенье. Она указала на вазочку с курабье и тихо сказала:

— Попробуем снова?

Дочь не была настроена язвить, именно для новой попытки она и приехала, поэтому просто кивнула.

— Чем закончилась история с Лешей? — садясь за стол, спросила Лиза и стала подсыпать сахар в чай.

— Да он с самого начала не ушел толком, — Марина тяжело вздохнула, — Половина его вещей у жены оставалось. А стекла друг другу бить, как оказалось, их нормальный стиль общения.

Лиза присвистнула бы, если бы не полный рот печенья.

— Но ты извини, что втянула тебя во все это… — Марина запиналась, то ли от банального неумения просить прощения, то ли от волнения.

— Фсе номфально, — сказала Лиза и рассмеялась, скорее доедая любимый десерт и это немного разрядило обстановку — Ох, в смысле, бывает. Нормально. Я понимаю.

— Понимаешь? — Марина встала и подошла к уже раскрытой форточке, — Можно спросить, а с чего вдруг такая перемена?

Лиза отхлебнула чай и слегка отодвинулась от стола, развернулась к матери.

— На самом деле да, произошла перемена. Я приехала сюда со встречи с одноклассниками. Ты же знаешь? У тебя вроде фото просили.

— Наташкина дочка просила фотографии для какого-то фильма, — Марина пожала плечами, — Но я не поняла, это для школы или для чего. У вас же в этом году юбилей как-никак.

— Не суть, — отрезала Лиза, — Главное, что за последнюю неделю я пообщалась со столькими людьми… И знаешь, они все справляются.

— С чем? — Марина выдохнула дым в форточку.

— Со всем! В их жизнях проблем не меньше.

— А может и меньше, — перебила Марина, — Отцы и мужья у них не умирали.

— Умирали! — Лиза встала со стула и подошла ближе к матери, — В том то и дело, что умирали. Отцы, мужья, матери, жены. Болели и болеют. Нищают и богатеют. Они все просто живут. Как могут.

— Как могут, — повторила Марина и посмотрела дочери в глаза, — Так значит ты решила просто жить? Как можешь?

Лиза пожала плечами:

— Хотя бы попробую.

Марина затушила сигарету и решила сменить тему, сбросить напряжение серьезного разговора, какой у нее с дочерью никогда не получался. Она позвала Лизу в соседнюю, единственную жилую, комнату.

— Тут неплохо, — сказала Лиза, разглядывая опрятную однокомнатную квартиру, пока еще заваленную коробками и пакетами с вещами. Спала мама, видимо, на новом раскладном диване. Телевизор, журнальный стол и шкаф Лиза помнила еще по прошлой квартире.

— Будет хорошо, когда у меня дойдут руки вещи разобрать. Понятия не имею куда весь свой хлам складывать…

Лиза улыбнулась.

— Давай я тебе помогу.

— Да ты брось!

— Нет, я правда хочу, — Лиза взяла первую коробку и раскрыла ее, — Если у тебя не было на сегодня других планов, — тут же спохватилась она.

— Сегодня выходной, — сказала Марина и, косясь, подсказывала что и куда можно положить. Но потихоньку, за совместной работой, настороженное настроение ушло и «кухню» мать с дочерью разбирали смеясь и вспоминая прошлое.

Например, та история про сахарницу с отколотой ручкой: Лиза уронила еще лет в пять и долго врала, что в дом пробрались преступники и намеренно разбили керамический горшочек с пчелкой на крышке и никак иначе.

Иногда, между пакетами и коробками, Лиза смотрела на мать со смесью любви и печали. Она понимала, что не повторила судьбу мамы, как большинство девушек. Она избежала этой участи, не посмотрела однажды в зеркало и не сказала: «Я такая же, как моя мать». Но это все равно не помогло ей построить какую-то успешную жизнь. Найти счастье, ощущать его, тоже не помогло.

Словив один из таких взглядов, Марина сказала дочери:

— За меня не беспокойся. Я встречу еще кого-нибудь.

— А я должна беспокоиться, — ответила Лиза, — И я должна была беспокоиться и раньше. Как ты беспокоилась за меня все школьные годы.

Марина отложила стопку старых пластиковых мисочек, которую зачем-то хранила годами, и подошла к дочери. Лиза продолжала и глаза ее увлажнились:

— Но я уехала… Я бросила тебя!

Мама обняла дочку и та уже не стала сдерживаться. Она ревела и сквозь всхлипы говорила:

Тебе не надо кого-то искать ради поддержки, мама.

Я уже здесь, мамочка.

Я тебя поддержу!

Марина гладила Лизу по спине и приговаривала:

— Я рядом. Мы вместе.

Конечно, ей хотелось сказать больше. И неизвестно, верила ли она на самом деле в слова вдруг вернувшейся в ее жизнь дочери.

Лицо Марины, женщины, борющейся за достойное существование последние почти три десятка лет; женщины, которая лишилась любимого человека; женщины, которая редко видела в жизни что-то хорошее; ее лицо давно уже было непроницаемо. Никто не мог сказать, что она думает на самом деле.

Маска, созданная тяготами и лишениями, прочно приросла не только к ее лицу, но и к ее душе. И нужен далеко не один спонтанный сентиментальный разговор, чтобы это изменить.

Когда Лиза успокоилась, Марина предложила призвать на помощь в разборе вещей бутылочку вина. Перед выходом в магазин Лиза взяла сумку и телефон. На экране висело одно непрочитанное сообщение.

Привет. Надо поговорить. Можешь?

Лиза по настоящему удивилась, ведь ей написала Инна. Она ответила:

Позвоню через минуту.

И вышла из дома матери.

Глава 7

Инна звучала уставшей и даже немного безразличной к происходящему в агентстве.

— Ира с Костей хотят от нас отказаться, — сказала она, — Говорят, заплатят все деньги по договору, но финальный этап отдадут другой компании. Уже считай просто на координацию, мы все по сути сделали.

Лизу же действительно расстроила эта новость.

— Не понимаю почему вдруг… Я звонила Ире, после своего увольнения, и слова плохого не сказала про агентство. Честно!

— Я звоню сейчас не чтобы тебя в чем-то винить, — объясняла Инна, — Наоборот, чтобы попросить помощи. Ты имеешь какой-то контакт с этими молодоженами. Но у нас так и не получилось его достичь… Как-то все было напряженно.

Лиза уже была в ближайшем магазине и, взяв вино, подошла к кассе, жестом показав продавщице, что расплатится картой. Инна продолжала говорить в трубке:

— Случай, конечно беспрецедентный. Мы все расстроены. Мы потратили столько сил на декор. И ты, наверное, тоже огорчена. Это же ты все придумала…

— Меня этой свадьбы не молодожены лишили, — ответила Лиза, выходя из магазина, — А что говорит Света?

— Это она предложила попросить тебя поговорить с парой. Сказала, что впишет в команду в портфолио под этим проектом, если ты Костю с Ирой вернешь.

— Спасибо, конечно, большое, — фыркнула Лиза, — Манипуляция — лучшая мотивация.

— Так ты сделаешь что-то? — казалось, рядом с Инной кто-то стоит и ждет ответа.

— Сделаю. Но не сиюминутно. Завтра напишу Ире и напрошусь приехать или как-то встретиться. Пока я не поговорю, не тормошите их, ладно?

— Да, спасибо большое — ответила Инна и стала разговаривать намного расслабленнее, — У тебя как дела?

— Отлично, — Лиза уже подошла к дому матери и рассматривала объявление на подъездной двери, — За меня не беспокойся.

Она сорвала маленькую бумажку с номером телефона и припиской «Сдается».

Согласившись на разговор, Ира предложила Лизе приехать к ней в гости. Большая светлая квартира на верхнем этаже в красивенькой стеклянной новостройке.

— Наверное, это самое шикарное здание в нашем небольшом городишке, — сказала Лиза, переступая порог, желая польстить.

Ира не обратила на это особого внимания.

— Дом как дом, — сказала она, — Из подъезда иду в квартиру, остальное неважно.

Лиза попробовала зайти с другой стороны.

— А где Костя? Мне уже сложно представить вас друг без друга, вы такая красивая пара!

Ира указала в сторону гостиной, на накрытый для чаепития низкий стол между диваном и креслом, и сказала серьезно:

— Работает, мы с вами тут вдвоем.

Лиза поняла, что заискивать бесполезно. Она находится не на своей территории и вряд ли сумеет выиграть, руководствуясь только лишь своими правилами. Девушка села на лазурного цвета диванчик и сказала:.

— Ладно, Ира… Ирина! Я пришла сюда не как сотрудник «Вашего дня», я там уже не работаю.

— И поэтому я особенно удивлена, что вы мне вообще позвонили, — ответила Ира.

— Вы мне не безразличны.

— Но вы нас бросили!

— Я не бросала, — сказала Лиза как можно спокойнее, хотя в душе у нее все клокотало, ей пришлось дать себе паузу, делая вид, что очень хочется отпить чай из маленькой белой кружечки, — Меня уволили, — продолжила Лиза осторожно, — И мне жаль, что мои жизненные и карьерные проблемы совпали с вашей свадьбой. Ирина, правда, очень жаль! Но я ничего не могу с этим поделать.

Ира вздохнула, встала и подошла к окну. Смотря на город с высоты своего статуса и материального положения, она сказала:

— На самом деле я не очень-то вас и виню. Я была не против продолжить работу с остальной командой и мы почти все закончили, вам сказали?

— Сказали и поэтому ваше желание уйти еще больше удивляет.

— Просто знаете… — Ира безрадостно вглядывалась в окно, — Они как будто не очень вовлечены. Не очень заинтересованы.

— Что вы имеете в виду? — Лиза невольно подумала, что сейчас невеста больше обычного похожа на избалованную доченьку богатых родителей. Но в то же время она знала, что это не так и старалась держать в голове хорошее к ней отношение.

— Просто все как-то течет само по себе и от этого выходит из-под контроля. Знаете, у нас гости массово отказываются приезжать и никто с этим ничего не делает.

— Но ведь это нормально! — Лиза встала и подошла к Ире, — На абсолютно всех свадьбах определенный процент гостей в последний момент отказывается и с этим ничего не сделаешь.

— Света мне сказала то же самое.

— Потому что это правда! Но если с вами будут надежные люди, которые знают про вашу свадьбу все от начала и до конца, они быстро поправят рассадку и сценарий. Не пострадает ни одна задумка.

Ира надула губки.

— Ну не знают, — сказала она, — Просто есть всякие мелочи из-за которых я сомневаюсь, правильно ли мы выбрали агентство.

Лиза даже улыбнулась от такой ребячливости.

— Это единственное, в чем вы сомневаетесь?

— В каком смысле? — Ира искренне не поняла вопроса.

— Ну, с женихом у вас все хорошо?

— Конечно! Мы невероятно ждем этой свадьбы! — Ира будто оскорбилась.

Лиза примирительно выставила руки:

— Вы меня извините, честное слово. Просто перед свадьбой сомневаться даже в выборе пары вполне нормально. Это мандраж. Это обычное состояние всех молодоженов. И если свою норму сомнений вы расходуете только на агентство, то это очень хорошо. Значит больше в этой ситуации переживать вам не о чем. Это же прекрасно!

Ира понимающе улыбнулась.

— Вы счастливая женщина, — заключила Лиза и снова пошла к диванчику, пригласив жестом и невесту все таки почаевничать. Но по пути ее взгляд зацепился за нечто невероятное.

Лиза не сразу поняла, почему вообще заметила эту фигурку, но ноги и руки двигались быстрее постепенно приходящего понимания и всплывающих кусочков воспоминаний. Лиза уже подошла к стеллажу с десятками маленьких керамических фигурок и взяла в руки синичку, когда осознала, что ведет себя неприлично.

— Извините, пожалуйста, — сказала она все же не выпуская птицу из рук, — Просто я ее раньше видела.

Ира подошла и встала рядом, разглядывая фигурку вместе с Лизой.

— Папа привозит мне их из командировок в Китай, — сказала она кивнув на остальных птиц всех мастей и окрасов, — Они коллекционные. Но их уже так много, что ценность, знаете, как-то теряется.

Ира развернулась и пошла к креслу, даже не убедившись, что Лиза поставила птицу на место. Лиза и не поставила. Взяла ее с собой и любовно опустила на столик.

— Просто удивительное дело, — сказала Лиза, всматриваясь в ярко-желтое «оперение» и аккуратно прорисованные белые щечки синички, — Я случайно оказалась в одной квартире во время переезда, долго объяснять как так вышло, но в общем, там я видела точно такую же фигурку…

Ира прищурилась:

— Вы случайно не в доме на Кировской были?

У Лизы все путалось и мешалось в голове от осознания возможного совпадения.

— Я не помню. Там на первом этаже танцкласс!

Невеста мягко улыбнулась и ее скулы даже немного покраснели. Она подтолкнула птичку в сторону Лизы, сказала:

— Знаете, забирайте фигурку себе.

— Что вы такое говорите!

— Уверена, вы будете ценить ее больше, чем я.

Лиза ничего не понимала.

— Это была ваша квартира? — спросила она.

— Да, мы с Костиком как раз вместе переезжали из своих квартир сюда. И, конечно, раз уж у моего двоюродного брата, маминого племянника, есть своя компания по перевозке вещей, он этим и занимался.

Ира улыбалась так, будто за этим безусловно простым объяснением что-то скрывалось. Лиза не могла произнести ни слова. Смущение и даже некоторый страх сковали ее тело. Она просто смотрела в упор на невесту и та сдалась первой.

— Ну, когда вещи приехали очень поздно, я спросила в чем причина, а он сказал, что встретил девушку, которой не мог не помочь.

Теперь Лиза залилась краской.

— Сказал, что эта девушка невероятная, что в ней романтика сочетается с ворохом искр! А он вообще мало говорит, не то чтобы такие слова. Мы это, конечно, все запомнили — нежничала Ира и тут же затараторила, — Ну, я тогда же не знала, что эта девушка — это вы. А оказывается… Если бы я знала, я бы может… — она вдруг выпучила глаза, — Так вы же итак в одном гостевом доме жили! — и тут же резко замолчала.

Лиза резко спрыгнула с дивана и подбежала к окну, закружилась на месте, закричала:

— Где у вас ванная?

Ира ткнула пальцем в нужную дверь. И Лиза скрылась за ней.

Охладив пылающие щеки и отдышавшись Лиза вернулась в гостиную. Ира протянула ей синичку.

— Возьмите, пожалуйста, правда. Если она что-то для вас значит, то пусть приносит вам радость. Ведь радость же, да?

Лиза опустила голову.

— С этим все сложно, — сказала она.

— Знаете что, а я приглашаю вас на свадьбу.

Лиза даже отшатнулась.

— Что? В каком смысле?

— В самом прямом. Вы больше не наш организатор. Но вы Олина подруга, вы знаете Мишу. Вы уже были у нас в коттедже и сделали так много для нашей свадьбы. Вы имеете полное право быть гостем!

Крутя птичку в руках Лиза сказала:

— Знаете, а это было бы очень кстати…

— Наша свадьба? — Ира засмеялась, — Да, нам она тоже кстати.

Лиза положила фигурку в сумку.

— Спасибо за приглашение, — сказала она, — И за фигурку.

Девушка уже была готова уходить, но дело, ради которого она сюда приехала, оставалось нерешенным. Лиза попятилась, выразительно смотря на Иру, и уже перед самым закрытием двери за гостьей та сказала:

— Мы останемся с «Вашим днем». Вы меня убедили. И я жду вас, Лиза, 16-го июля в нашем коттедже. На свадьбе, которую вы же сами и придумали. Да?

— Да, — ответила Лиза улыбаясь, — Я буду там!

Глава 8

Лиза рассматривала себя в отражении. Похудевшую за последние нервные недели фигурку обтягивало нежно-розовое платье. Не самый любимый цвет, но таков дресс-код.

Сначала Лиза хотела надеть свободного кроя штаны и атласную рубашку: костюм остался с десятков розовых свадеб, на которых Лиза работала. Но мама убедила ее потратиться на новое платье ради такого события. И хоть Лизе было на что пустить чуть ли не последние деньги, за неполный безработный месяц истратилось почти все накопленное, она согласилась.

Теперь Лиза проводила ладонями по нежной ткани на бедрах и улыбалась. Хороший внешний вид всегда был для нее залогом уверенности. А сегодня уверенность нужна как никогда.

За окном просигналила машина. Лиза в последний раз осмотрела себя, проверила, все ли положила в сумочку и, протискиваясь между коробками (снова переезд, но в этот раз приятный), взяла несколько подарочных пакетов и вышла из дома.

До коттеджа ее подвозила Оля с мужем. Лиза вживую видела избранника подруги впервые. Они официально познакомились и, обменявшись непринужденными шутками, сели в машину.

Лиза отделила от вороха пакетов два самых больших красных мешка и сказала:

— Оля, я вот тут, в ногах, оставлю подарки твоим девочкам.

Подруга округлила глаза.

— Матерь божья, ты вспомнила, что у меня есть дети?

Лиза широко улыбнулась.

— Две девочки-погодки, я помню! Однажды познакомлюсь с ними и стану им тетей Лизой, — на этом засмеялся даже Олин муж, — Честное слово! А пока вот, подарки.

— Спасибо, — сказала Оля, — она посмотрела на подругу с нежностью, — Я оценила.

Ребята выехали намного раньше большей части гостей. Оля участвовала в сборах невесты, а ее муж в сборах жениха. Лиза решила, что просто переждет где-то свободное время, но хотя бы без проблем доберется за город.

Подъехав к воротам коттеджа, все ахнули. Голые металлические конструкции от этих самых ворот до водосточных труб были обвиты тропическим плющом, по виду которого не сразу поймешь, искусственный он или самый настоящий.

Компанию встретила Лера, она показала, где машины паркуют гости и провела всех на участок. Лера лишь слегка кивнула Лизе, но в целом вела себя так, будто та просто гость, как и остальные. Это было правильно, Лиза мысленно похвалила Леру за профессионализм.

Пока координатор повела ребят по нужным комнатам невесты и жениха, Лиза осталась на участке. Она подошла к домику-мотелю и задумчиво прислонилась к стене комнаты, в которой ночевал Миша.

Надеюсь, у него весь коттедж и эта комната отдельно тоже вызовет только приятные воспоминания, подумала она, это бы всему помогло.

Работа по установке декора и мебели еще шла, но большая часть была готова. По обе стороны от бассейна стояло по пять круглых столов на пять персон каждый. И один — побольше прям, перед бассейном (но лишь для двоих).

Деревянная поверхность столов как будто не была обработана, выглядела натуральной и грубой, но если присмотреться, становилось ясно, что на столах лежит тоненькое стекло.

На каждой белой индивидуальной тарелке располагалась сложенная квадратом белая салфетка, а поверх — зеленый резной лист монстеры и именная карточка с желтыми тиснеными буквами. Эту красоту обрамляли приборы цвета темного золота.

Лиза особенно засмотрелась на флористические композиции в центре каждого стола. У гостей пальмовые и банановые листья служили фоном для красавицы-протеи, а у молодоженов — для десятков крупных орхидей. Особенной ловкости флориста здесь не требовалось, хороша была сама задумка.

Бассейн действительно сделали отличной имитацией лотосового озера, как и предлагал Стас. Лиза тут же посмотрела на яблоневую рощу за участком. Десятки маленький розовых ленточек колыхались на ветру. Ее идеи тоже превратили в жизнь.

— О чем думаешь? — спросила Маша издалека, направляясь к Лизе.

Девушка была одета в серые классические брюки и розовую атласную рубашку. Почти такую же изначально собиралась надеть и Лиза. Теперь она радостно поглаживала ткань своего платья.

— Я, если честно, гостем никогда и не была, — призналась Лиза, — Всегда только делала свадьбы, но не отдыхала на них…

— Некомфортно?

— Пока не знаю.

Маша указала, куда надо подойти и вместе они направились к карте рассадки.

— Нам тоже немного странно, что ты сегодня будешь гостем, — сказала Маша, — Но тут все без негатива, ты не подумай.

— Это последнее, о чем я думаю, если честно.

Маша слегка прищурилась, будто не поверила, хотя сказанное было чистой правдой.

— Где я сижу? — спросила Лиза, подойдя к карте. На самом деле она прекрасно знала свое место. Она сделала все, чтобы сидеть там, где ей нужно. Но, ради сохранения тайны, играла.

— Со своей подругой Олей. Мы хотели и ее брата к вам подсадить, но невеста почему-то особенно настояла, чтобы он сидел вот за этим столом, — Маша показала на стол на противоположной стороне бассейна.

— Ну, ей виднее, — ответила Лиза и улыбнулась.

Маша сказала, что ей нужно работать и оставила Лизу одну. Та немного походила по участку и решила заглянуть в основной хозяйский дом. Нельзя отрицать, «Ваш день» — отличное агентство. Ничто там не выдавало бурной подготовки к сложному свадебному дню.

Лиза аккуратно, чтобы не помять платье, присела на диванчик в гостиной. Мимо несколько раз быстро прошла Инна. Удивительно, как у этой женщины получается еле слышно касаться каблуками пола, но при этом каждым своим движением и шорохом показывать недовольство и агрессию.

— Привет, — сказала она, присев на краешек дивана рядом с Лизой. Напряжение, обычно висевшее между ними, теперь улетучилось.

— Все крутишься?

— Да, — Инна на секунду вытянула уставшие ноги и тут же подобрала их обратно, — Подрядчиков много, пока всех проконтролируешь.

Лиза ответила осторожно:

— Я думала, ты сейчас в зоне церемонии… Волшебство творишь. А на подрядчиках организатор…

Инна скривилась, но это действие тоже — на секунду, она тут же подобрала гримасу и сказала:

— Ты же знаешь как тут все устроено.

Девушка кивнула, а Инна спешно поднялась и убежала.

Еще немного посидев на диване, Лиза подумала, что действительно знает как в агентстве все устроено. Баланс сил нарушен. Все специалисты прекрасны и компетентны, просто ими плохо управляют.

Она встала и прошлась по комнате до столика напротив окна с выложенными цветами, листьями и набором пригласительных, специально для фотосессии.

Потому что сотрудниками именно управляют, продолжала она размышлять, а не ценят, не работают в команде.

Рассматривая черную карточку с нарисованными в минималистичном стиле растениями, Лиза невольно поморщилась.

— Какая-то проблема? — раздалось сбоку.

— Вы ко мне по очереди ходите, — сказала Лиза и опустила на стол плотный картон с отпечатанными золотом именами молодоженов.

— Тебя сложно оставить без внимания.

Лиза подняла голову и посмотрела на Стаса. Лощеный, смазливый. Слишком высокий и слишком худой. По какому такому недоразумению, по какой умалишенности, два месяца назад он ей понравился?

Пропустив завуалированный и абсолютно неуместный комплимент, Лиза сказала:

— Да, Стас. Есть кое-какая проблема.

Глава 9.1

— Да, Стас. Есть кое-какая проблема.

Лиза смотрела Стасу в глаза и пыталась найти в них ответы.

Почему ты так со мной поступил? Чем я тебе не угодила? Понимаешь ли ты, что именно разрушил мелкими интригами, не стоящими даже малейшего обсуждения?

В глазах блондинчика ответа не было. А Лиза поняла, что не очень-то и нужны они ей сейчас.

— Это обыкновенная кувшинка, а не дальневосточный лотос, — нарушила молчание Лиза и тыкнула пальцем в одно из растений на пригласительном, — Удивлена, что невеста не заметила как ты облажался.

— Это не я рисовал! — запротестовал Стас, — Это Анаит!

— Правда? А я думала, что это ты тут «декоратор», — она показала пальцами кавычки, — нанятый специально для работы с полиграфией, а вот Анаит — флористка.

Стас равнодушно пожал плечами:

— Невесте такие тонкости по боку, от лотосов тут только ты содрогалась, — он засунул руки в карманы и взгляд его стал мерзким. Презирающим.

Лиза почувствовала как кровь поднимается по горлу к лицу. Но тут, к счастью, в одном из дверных проемов показалась Инна. Она махнула Стасу и громким шепотом, хотя в гостиной кроме них двоих никого не было, сказала: «Тебе еще три коробки тащить».

— Работа зовет, — сказал Стас и двинулся с места, — У меня же она есть.

Лизе хотелось завыть, а потом броситься расцарапывать его лицо, но она держала в голове, что никто не должен испортить ей сегодняшний настрой.

— Разве это достойная работа? — ответила она, — Быть на побегушках при обозначенной в трудовом договоре профессии? Уж лучше не быть ни на каком месте, чем на твоем.

Стас даже не обернулся, но Лиза была уверена, что он все прекрасно слышал и понял. Инна стояла лицом к нему и отражала мимикой ужас произнесенных фраз. Она не стала комментировать этот диалог и, дождавшись Стаса, ушла.

Лиза во всем ошибалась.

Хорошо, что случилась эта свадьба. Место признания ошибок и время их исправления.

Через пару минут со второго этажа послышался гомон и щелчки фотоаппарата. Жених вышел из своей комнаты и вместе с друзьями, под прицелом фотографа, спускался. Миши среди друзей не было, это Лиза знала заранее. Он приедет позже, на церемонию.

Костика сложно было назвать «Костиком». Это был Константин. Крупный мужчина в идеальном классическом черном костюме, с узким галстуком и подтягивающей тело жилеткой, шел уверенно. На манжетах блестели ювелирные запонки, туфли кричали о своей цене и качестве.

Компания парней отправилась в специально украшенную беседку, где их ждал крепкий фотогеничный алкоголь. Если задуманный Лизой план оставили нетронутым, то с невестой он встретится чуть поодаль от беседки, под живописным деревцем, на фоне окружающего коттедж чистого поля.

Оттуда они вместе пойдут фотографироваться на лотосовых озерах. Затем быстрая смена платья, уже без фотографа, а жених встанет на изготовку в зоне церемонии.

Сначала Лиза хотела дождаться спуска невесты и лично похвалить ее внешний вид и все свадебные приготовления, но сейчас решила, что Ире и без нее есть чем занять голову. Лиза тихонько прошла в комнату, отданную под техническое помещение кейтеринговой компании и позвала Машу.

— Добудешь мне пару канапешек и бокальчик шампанского?

Маша заговорчески улыбнулась и кивнула.

С провиантом в руках Лиза уселась в дальнем углу участка на плетеное кресло и наблюдала технически идеальное соблюдение тайминга. Это был удивительный опыт. Не контролировать, не думать о произнесенных словах и совершенных движениях. Просто смотреть.

Лиза увидела, как приезжающие гости группами входили на участок. Шли, провожаемые Машей и Лерой, к фуршету в глубине пространства и болтали друг с другом.

Буквально за 15 минут до церемонии приехал Миша. Костюм ему был к лицу. Дресс-код поддерживала нежно-розовая рубашка, расстегнутая на пару пуговиц от ворота, без галстука.

Лиза вжалась в стул, втянулась назад, хоть в этом и не было необходимости. Все, в том числе и Миша, были заняты предсвадебным волнением, напитками и едой. Лизу никто не замечал.

Когда координаторы повели толпу к месту церемонии, Лиза пристроилась позади всех. У самих яблонь она еще сильнее притормозила и села в самый дальний угол, рядом с другими не очень важными гостями: коллегами, которых стыдно не пригласить, бывшими одноклассниками и однокурсниками, с которыми все еще общаешься, но уже поверхностно.

Невесту все увидели задолго, до ее появления на плотной темно-зеленой ковровой дорожке, расстеленной между рядами плетеных кресел. В легком платье, которым деликатно играл ветерок, она медленно шла от дома к яблоням.

Рядом с невестой крутилась и Света. Увидев Лизу, она коротко кивнула и этот жест отражал лишь соблюдение правил приличия, не больше.

Когда Ира ступила на дорожку, тишина стала оглушительной. Она затмила нежную мелодию на фоне. Все боялись шевельнуться. Никто не слышал ничего, кроме шороха ее платья и не видел ничего, кроме ее красоты. Кроме молодости и влюбленности.

Церемониймейстер, нанятая актриса с великолепно поставленным голосом, произнесла красивейшую и совсем небанальную речь. После обоюдного «Да» гости взорвались криками и аплодисментами. Из своего уголка Лиза видела лицо Миши. Он улыбался искренне и, кажется, был счастлив за молодоженов.

В нужный момент Лиза смешалась с теми, кто уже поздравил пару, и ушла к своему столику незамеченной. Всему свое время.

Глава 9.2

Гости ходили по участку, фотографировались, общались и потихоньку двигались к своим местам. У них в запасе был вынос холодных закусок и салатов, пока ведущий не начнет официальную часть банкета.

Уже сидя за столом, Лиза издалека видела как Оля, ее муж и брат разводят руками и пожимают плечами, стоя у карты рассадки. Оля делала вид, будто не знает почему их посадили раздельно и старательно закрывала рукой кружочек с надписью «Лиза С.» рядом со своим именем.

Вскоре Миша пошел к столику с левой стороны бассейна. Оля с мужем подошли к Лизе, справа.

— Уверена? — спросила подруга, подвигая стул, — Разве не было бы круче, если бы вдруг оказалось, что вы сидите за одним столом?

— Нет, — ответила Лиза, — Было бы напряжение. И неловкость.

К столу подошла еще одна пара, места заполнились, Оля знала этих гостей и они стали увлеченно разговаривать. Лиза же вела взглядом Мишу, аккуратно, так, чтобы отвернуться в нужный момент.

Он сел и сказал что-то своим соседям по столу, взял салфетку и пока расправлял ее, начал искать глазами стол сестры. Щеки Лизы стали красными, она заволновалась, понимая, что Миша вот тут рядом, их разделяет только бассейн, и прямо сейчас смотрит на нее. Она на пару секунд включилась в разговор, засмеялась и, держа счастливую улыбку, демонстративно повернулась к Мише. За круглыми столами они были посажены так, чтобы видеть лица друг друга.

Он опешил. Буквально открыл от удивления рот. Его глаза бегали из стороны в сторону.

Лиза уже отпустила все смешинки и держала обычное дружелюбное лицо, она махнула рукой в знак приветствия и продолжила говорить с Олей. Через минуту, никто не успел опомниться, начался банкет.

В грохоте музыки было даже приятно сидеть. Он заглушал бешеный стук сердца. Между блюдами и словами ведущего, когда все отвлекались от тарелок и разговоров за столиками, Лиза смотрела на Мишу. А он смотрел на нее.

Музыканты, диджей и ведущий стояли с четвертой стороны бассейна, напротив молодоженов, чуть в отдалении, уступая место танцполу. Но медленные и самые главные танцы, как танец невесты с отцом, проходили перед столом молодоженов и все гости с нежностью их наблюдали.

В сумерках несколько световых лучей эстетично падали в озеро-бассейн и, отражаясь, рассыпались повсюду. Когда дело дошло до «Церемонии букета и подвязки», сумерки превратились в темноту, а многократно отраженные лучи стали основным освещением. Переглядки Миши и Лизы же перешли все границы приличия. Соседи за их столами заметили обоюдный интерес и даже начали подшучивать.

Ира взяла у ведущего микрофон.

— Скажу честно, — начала она, — Я не хотела бросать букет. Абсолютно! Совсем. Вот эти две традиции, про букет и подвязку мне совершенно не нравятся, — гости внимательно слушали, — Знаете, когда куча самодостаточных взрослых девушек корчатся и прыгают за букетом, — все начали хихикать, — Или девушки в отношениях, но без кольца, а их парни в этот момент богу молятся, — смех нарастал, — Это явно не то, что хочется видеть на свадьбе.

Костик подтянул микрофон к себе и добавил:

— Про поиск подвязки под юбкой жены я вообще молчу!

Гости засмеялись в голос.

— Но, знаете, — продолжила невеста, — Мы все равно хотели как-то подсветить, как-то выделить наших замечательных друзей, которые посетили свадьбу сами находясь без пары. Это же праздник любви, понимаете? Для этого и придумали традиции про букет и подвязку. Чтобы дать надежду на любовь…

Гости зааплодировали и когда шум стих, Ира продолжила:

— Мы хотели перепридумать эти традиции, хотели сделать общую «Церемонию подвязки и букета».

— Только, повторяю, без подвязки! — прокричал Костя.

Под смешки и хлопки Ира говорила:

— Мы немного разузнали и оказалось, что сегодня без пары у нас ровно три девушки и три парня! — все закричали: «О-о-о», — Разве это может быть совпадением? — тоже кричала в микрофон Ира, — Ни за что не поверю! Я прошу Лизу, Катю, Лену, Славу, Сашу и Мишу выйти сюда.

Под аплодисменты шесть человек пошли к невесте, и координаторы двинулись им навстречу. Маша и Лера раздали девушкам букеты, похожие на букет невесты, а парням — большие бутылки с виски. И каждому по маленькой карточке. Они вроде как сказали просто встать через одного «мальчик-девочка», но Ира подскочила и быстро, но деликатно, расставила всех по своему усмотрению.

Переходя с места на место, Миша скорчил Лизе гримасу, мол, что происходит? Лиза, улыбаясь, пожала плечами. В итоге все встали полукругом, Миша и Лиза — крайние с обеих сторон.

Ира повернулась к гостям, как к зрителям представления. Она сказала:

— У ребят в руках, кроме подарков, карточки. Ничего особенного, там написаны просто цитаты о любви, — стоящие позади нее «одиночки» стали смотреть в свои карточки. Все, кроме Лизы. Ей было не важно, что там написано, у нее свои слова, — Мы просим прочитать цитаты и, может, добавить что-то о любви от себя, вот и все, — закончила Ира и стала передавать микрофон. Снова, по своему усмотрению.

Казалось, она должна была вручить микрофон кому-то крайнему, Мише или Лизе, но вместо этого, она стала давать микрофон парням и девушкам поочередно, от центра к краям.

Лиза смотрела на Мишу и улыбалась. Скорее от нервов, конечно, но он этого не знал. Он тоже улыбался, скорее всего уже догадался, что этот момент подстроен.

За увлеченным обменом взглядами, когда проваливаешься в глаза возлюбленного, Лиза пропустила первые три цитаты. Очнулась, когда увидела как Ира передает микрофон парню рядом с ней.

— «Дарить любовь гораздо важнее, чем ее получать», — прочитал он, — Одри Хепберн, — парень опустил карточку и сказал, — Не знаю кто такой этот Одри, — часть гостей рассмеялась, — Но и просто получать любовь вообще-то тоже приятно… Вот я, знаете…

— Дай сюда, — Ира вырвала микрофон из рук паренька и прошипела, — Не погань все, Славик!

Славик явно не понял в чем дело, а Ира уже передала микрофон Лизе и с предвкушающей улыбкой отошла назад, чтобы Мише было хорошо ее видно.

— У меня написано несколько цитат, — сказала Лиза, даже не заглядывая в свою карточку.

— Что-о? Несколько? — пролепетал Славик, пытаясь подглянуть в карточку Лизы, но Ира тут же его одернула.

— Первая — слова писателя Габриэля Гарсиа Маркеса. Всем понятные и очевидные, но от этого не менее правдивые.

«Возможно, Бог хочет, чтобы мы встречали не тех людей до того, как встретим того единственного человека. Чтобы, когда это случится, мы были благодарны».

Все в зале одобрительно кивали головами.

— Вторая цитата, на самом деле, самая близкая мне. Ее написал французский драматург Жан Ануй.

«Любить — значит неустанно бороться с тысячами преград в нас самих и вокруг нас».

Лиза сделала полшажка вперед, смотря Мише в глаза.

— Особенно в нас самих. Да. Я с этим согласна.

Он тоже сделал шаг к ней, улыбаясь. Соседи по его и ее столу хлопали после каждой фразы Лизы, заставляя тем самым и всех остальных гостей реагировать на цитаты необычайно бурно.

— И последнее, — сказала Лиза, делая еще один шаг, — Фредерик Бегбедер сказал: «Я пишу не для того, чтобы просить тебя прийти, я пишу, чтобы предупредить: я всегда буду ждать».

Зал ревел, но Лиза и Миша не смотрели по сторонам и ничего не слышали, кроме собственных слов.

Ира аккуратно вытянула микрофон из рук Лизы и протянула его Мише. Тот сделал свой шаг навстречу. Ненадолго опустив глаза, Миша прочитал цитату со своей карточки:

— «Когда любишь, то такое богатство открываешь в себе! Даже не верится, что ты так умеешь любить». Антон Павлович Чехов.

Переступив через страх быть отвергнутой, Лиза пошла к нему и в эту же секунду он бросился навстречу. Схватившись ладонями за тонкую талию, Миша Лизу поцеловал.

Чудом успев поймать отброшенный микрофон, Ира прокричала:

— А теперь танцуем! Все на медленный танец!

Десятки людей, улыбаясь и все еще аплодируя, разом встали, заполонив каждую плиточку на участке.

Покачиваясь под «Wind of Change» Scorpions Миша сказал:

— Это было красиво. Романтично.

— Это было клише, — с улыбкой ответила Лиза, — Но я обожаю клише. Нет ничего лучше самой простой и грубой романтики.

— Грубой романтики? — он ухмыльнулся.

— Миша, — Лиза стала серьезной, — Раньше… Все мои предыдущие отношения были простыми, поверхностными. Если что-то шло не так, я могла перевернуть эту страницу и идти дальше. Понимаешь? Не было ничего сложного в том, чтобы провести черту и начать новую главу. Но я знаю, я с самого начала поняла, что с тобой так не получится. Ты — не глава и не страница. Ты — целый полновесный роман.

Миша широко улыбнулся ее словам.

— На сколько страниц?

— Пока не знаю, — засмеялась Лиза.

— Так давай почитаем! — сказал Миша, кружа ее в танце, — Давай почитаем.