Всемирный следопыт, 1930 № 09

Очерк, полученный по радио

с борта ледокола «Седов»

от нашего специального корреспондента

Б. Юркевича

Фото Соболева

I. Курсом льдов и айсбергов

Ворота в Арктику — Северная Двина, Архангельск… «Седов» проходит эти ворота, сопровождаемый громами музыки, взрывами — «ура»… Все шире раздвигаются северодвинские берега. Куда-то назад отодвинулись Соломбала и Маймакса — пригороды Архангельска. Одинокие встречающиеся рыбачьи боты приветствуют наше судно. Встречный норвежец почтительно спустил флаг. Что-то кричат и машут с моторного катера, дальше других проводившего «Седова».

Распахнулась Двина. «Седов» вошел в Белое море. Будни экспедиции начались. Вечером судно пересекло полярный круг. Ночью светило солнце — желтое, слепящее глаз. Земля и деление суток были оставлены позади. «Седова» окружал холодный блестящий мир.

Навстречу с севера, из дебрей Арктики, дул ледяной режущий ветер. Горизонт плясал перед глазами. Волны ядрами били палубу.

Утром 20 июля из молочного тумана стала вырисовываться остроконечная цепь гор Новой Земли.

Ехать согласился Тимоша Хатанзейский, молодой самоед с Печоры. За вторым промышленником мы пошли на север, в становище Малые Кармакулы. В нем на борт «Седова» был взят согласившийся ехать на Землю Франца-Иосифа председатель охотничьей артели Петр Кузнецов.

Впереди был океан, льды и… неизвестное. Неизвестного — более всего.

II. Морем Баренца

Первая часть пути — к Земле Франца-Иосифа— «Седову» знакома. Только в прошлом году в это же время подвез он к необитаемому архипелагу и оставил на одном из его островов — первых колонистов, первую смену научной станции на Земле Франца-Иосифа. В этом году задача «Седова» неизмеримо шире. Он не только везет новую смену на Франца, не только должен забрать и вернуть миру первых зимовщиков, но на борту его еще одна партия людей во главе с тем самым Ушаковым, который три зимовки провел на острове Врангеля и теперь вместе с несколькими своими товарищами решаются стать первыми людьми, ступившими на совершенно неиследованную и неизвестную Северную Землю. Вот она, тягчайшая часть задачи «Седова» — подойти к Земле Северной, исследовать ее, открыть ее западные берега, которых не видел еще никто и никогда…

Удастся ли? Справимся ли со всем? Арктика беспощадна. Ее ледяное сердце не знает ни сочувствия к героизму людей, ни сострадания к жертвам.

Никто, даже из тех, кто вместе с «Седовым» надеется возвратиться в этом же году на материк, в Архангельск, не смеет быть умеренным, что надежды осуществятся. Во всяком случае каждый подготовлен к возможной зимовке во льдах, в об’ятиях ледяной многомесячной ночи.

Уши уже привыкли к грохоту океана, к звуку воли, бьющихся о борты, к скрипению и звону, разносившимся по всему судну, и потому тишина, наступившая сразу во льдах, непривычно щекотала слух. Нас окружили разрозненные ледяные поля, ледяные плиты с таинственными вышками торосов. Торосы светились как синие и голубые лампы. Куски льда в изломах играли всеми красками южных оранжерей.

Это неверно, что господствующий цвет Арктики — белый. Льды под полуночным солнцем цветут всеми цветами радуги, лучатся нежнейшими красками, не виданными в других широтах…

III. Земля айсбергов

Льды встретились сравнительно поздно — на 77 градусе 22 минутах сев. широты. В прошлогодний путь «Седова» кромка повстречалась южнее.

Ночь с 21 на 22 июля была первой ледовой. Утром 22-го с бортов «Седова» раздались первые выстрелы по медведям. Их было трое. Грязно-желтые длинношерстные звери с удивлением рассматривали с ледяных плит невиданное чудовище — ледокол. Двое из них поплатились за свое любопытство жизнями. Третий удрал, скрывшись за торосами.

22-го к вечеру в сильный бинокль впервые заметили туманные очертания далекой еще Земли Франца-Иосифа. Через несколько часов — радостное известие: радисту Гигршевичу удалось связаться по радио с колонистами. Колонисты сообщили: «Подход к Земле Франца возможен вдоль островов Гуккера, Скотт-Кельти и Мертвого Тюленя. В районе станции крупно битый торосистый лед и айсберги».

Поздно ночью — при неистовом желтом свете низкого солнца — ледокол вошел в бухту Тихую у Земли Франца-Иосифа. Якорь брошен у самой северной в мире радиостанции. Над станцией — флаг СССР. На берегу — взволнованные зимовщики, люди, в течение года прожившие среди льдов и белого молчания Арктики, вдали от жизни, от близких, от людей. Зимовщики салютуют нам выстрелами, радостно машут руками и на шлюпке спешат к ледоколу. Те, кто видел в прошлом году начальника станции Ильяшевича, узнают его с трудом, — широкая борода, загоревшее под полярным солнцем, обветренное лицо, глаза, горящие энергией и нескрываемой радостью. Вот и остальные — Шашковский, Кренкель, Муров, Георгиевский, Алексин, Знахарев. Гости — на ледоколе. Несколько часов подряд длятся взаимные расспросы, выспрашивания, обмен впечатлениями. Наконец маленький банкет в помещении радиостанции — и снова спешная, лихорадочная работа. Первая смена сдает станцию второй, Ильяшевич — Иванову. Команда «Седова» приступает к строительным работам, к выгрузке продовольствия. Строится научная обсерватория, расширяется помещение радиостанции. Часть команды остается продолжать работы, размещать продовольствие, новые зимовщики с’ехали уже на берег и водворяются в новом самом северном в мире человеческом жилище. «Седов», не дожидаясь окончания этих работ, временно покидает бухту Тихую.

IV. По следам искателей архипелага　

Снова посетили мы исторический мыс Флора — места знаменитой встречи Фритиофа Нансена и Джексона, посетили окруженный сверкающими айсбергами остров Мак-Клинток, угрюмый остров Белла, на берегу которого дико серели громадные кости кита и лежала полуразбитая шлюпка, оставшаяся здесь от экспедиции лейтенанта Ле Смита в 1881 году.

Наиболее интересное из мест, посещенных седовцами в эту экспедицию, остров Алджер, место зимовки в 1901 году американской экспедиции Болдуина. Мы нашли строения, в которых жили зимовщики, ящики, медикаменты и даже остатки кофе, которым они питались. Мы нашли сани, бутылки, домашнюю утварь. К сожалению, неизвестные люди недавно, видимо, побывали здесь и варварски отнеслись к предметам и памятникам истории завоевания Арктики. На всем следы невиданного разрушения, хозяйничания чьих-то рук. Профессор Визе, оставивший в 1914 году в одном из этих строений письмо, не нашел его. Неизвестные люди, посетившие остров незадолго до нас, унесли письмо. Водрузив на Алджере советский флаг, Седовцы возвратились на поджидавший их ледокол, и «Седов» отправился обратно в бухту Тихую. Время не ждало. «Седов» простоял только сутки в Тихой и двинулся во льды, к выполнению второй, еще более трудной и ответственной. задачи, стоящей перед ним. В бухте Тихой осталась новая смена зимовщиков, и среди них первая женщина на Франце-Иосифе и первая зимовщица — биолог Демме.

V. К мысу Желания

И вот — снова борьба со льдом. «Седов» спешит к Новой Земле, к условленному месту встречи с ледоколом «Сибиряков», вышедшим из Архангельска с запасами грузов для экспедиции. На «Сибирякова» же должны были передать зимовщиков— колонистов на Земле Франца-Иосифа, ныне возвращающихся на родную землю.

День 6 августа застал нас в тяжелой борьбе со льдами. Выискивая трещины и полыньи, ледокол с неослабным упорством втискивался в них, расширял и, медленно раздвигая тяжелые ледяные плиты, продвигался к цели. Цель — Русская гавань, не посещавшаяся еще ни одним кораблем. Только лейтенанту Седову, чье имя носит наш ледокол, удалось в 1914 году на собаках добраться до этого места и нанести его на карту. После нескольких суток, в течение которых ледокол боролся со льдом, мы вышли на чистую воду, встретившую нас далеко не гостеприимно, взявшую наш ледокол в переделку сильнейшего шторма. И наконец — берега Новой Земли, Русская гавань и поджидающий нас «Сибиряков».

Здесь — неожиданная и счастливая находка. Честь ее принадлежит писателю Соколову-Микитову, корреспонденту «Всемирного Следопыта», участнику экспедиции. Им найден на берегу бухты буек, брошенный в море Болдуином с берега Алджера двадцать восемь лет назад. Внутри буйка оказались две записки на английском и норвежском языках, сообщающие американскому консулу — на случай, если к таковому попадет буек — о положении экспедиции. Заканчивается сообщение следующими словами:

С «Сибиряковым» пришли письма, газеты, вести с родины, с материка. Седовцы жадно набросились на них. Колонисты с Франца-Иосифа, которых мы возвращали их близким, попрощавшись с седовцами, перешли на «Сибирякова». «Сибиряков» доставит их в Архангельск.

С первого же часа встречи обоих ледоколов началась перегрузка кардифского угля с «Сибирякова» на «Седов», перегрузка доставленных нам новых запасов продовольствия и снаряжения. Ведь впереди путь к неведомой Земле Северной, высадка на необитаемый и не посещавшийся никогда до сих пор людьми берег колонистов во главе с Ушаковым, снабжение их всех необходимым… А полярная зима не за горами. Приближение ее чувствуется с каждым днем все сильнее. Все резче ветры, все тяжелее лед, все ниже температура…

VI. Открытие Земли Визе

12 августа. День прощания с «Сибиряковым» и с перешедшими на него зимовщиками. Мы салютуем друг другу, и расстояние между обоими ледоколами растет.

Мрачные черные в надвигающемся тумане скалы берега Новой Земли отдаляются, таят в тумане. Еще несколько часов, и голая холодная пустыня Ледовитого океана окружает идущего полным ходом «Седова». Полным ходом, но… до первых льдов.

Как все знакомо. И появление кромки. И замедленный ход ледокола, тяжелое дыхание машин, громовой хруст льда, стук льдин о борта, плеск айсбергов, переворачивающихся в чернильно черной воде океана и выставляющих наружу свои светящиеся многокрасочные ребра…

До 15 августа — никаких событий. Ледовые будни. Борьба со льдом. Ледокол то беспомощно отступает перед ледяной стихией, то, яростно налезая на льды, продавливает их, творя каналы. 15 августа с палубы неожиданно открылась перед глазами земля, не известная никому, не обозначенная на картах, загадочная как миф. Сейчас, когда я передаю вам по радио это письмо, открытая «Седовым» земля стала уже всемирно известной, под названием Визе. Профессор Визе, находящийся на борту ледокола, много лет назад, проанализировав дрейф судна «Святая Анна», пришел к заключению о существовании в этих местах земли. «Седову» посчастливилось доказать правильность научной гипотезы проф. Визе. Земля Визе — мрачный скалистый остров, лишенный каких бы то ни было признаков жизни, — существует. Отныне он наносится на карты.

После Земли Визе Арктика, как бы испугавшись, что тайны ее начинают раскрываться, дала нам бой. «Седов» оказался стиснутым льдами, преодолеть, которые он был не в состоянии Нас несло путями течений, господствующих в этих местах Ледовитого океана.

VII. Якоря брошены у берегов Северной

— Бросьте якоря у Северной, — кричали нам в Архангельске, когда мы уходили в Арктику.　

Эта просьба Советской страны была нами выполнена. «Седов» бросил якоря у неведодомых берегов Северной Земли.　

19 августа после напряженной работы седовцев, пытавшихся и взрывать аммоналем и просто раскалывать ломами лед, удалось сдвинуться с места. Льды выпустили нас из своих об’ятий.　

Увы, ненадолго! Словно дразня нас, Арктика предоставила нам временную возможность плыть среди относительно разреженных льдов только для того, чтобы снова через два дня показать беспомощность человека перед стихией. Но Арктика — побеждена. Пусть тяжела была борьба и нелегко далась победа. Тем радостнее она! Сейчас, когда из радиарубки «Седова» я передаю это сообщение, западный берег Земли Северной, не виданный никогда никем, на который не ступала никогда еще нога человека, который на картах обозначался таинственным белым пятном, — достигнут. «Седов» — у Земли Северной. Мы не уверены, что нам удастся а этом же году вернуться на материк. Полярная зима близится. Льды не шутят. Готовясь к новой борьбе с ледяной стихией, советские полярные следопыты шлют привет читателям «Всемирного Следопыта» и «Вокруг Света».

ПЕРВЫЕ ВЕСТИ С СЕВЕРНОЙ ЗЕМЛИ

ОСТРОВ СЕРГЕЯ КАМЕНЕВА, 26 сентября. Скоро уже месяц, как на островах Сергея Каменева, в виду Северной Земли, сойдя с ледокола «Седов», остались четыре человека. Мои спутники — смелые люди, испытанные полярники, дружные товарищи. Имеем сорок две собаки, трехлетний запас продовольствия и снабжения. Наша задача исследовать западный берег Северной Земли. На него не ступала нога человека. В ясные дни видим таинственные гигантские скалы, покрытые глетчерами и снегом. Зная обиженную природой Чукотку, метельный Врангель, блестящую красавицу Землю Франца, плачущую туманами Новую Землю, поражаемся суровости Северной Земли. Редко на несколько часов покажется солнце, небо всегда серо-свинцовое, только ночью, обычно на севере, видим узкую, словно ножом прорезанную щель, окрашенную багровой зарей.

Дни убывают, скоро солнце скроется на долгие четыре месяца, и наступит полярная, по-эскимосски — большая ночь. Луна и полярные сияния будут единственными источниками света, поэтому торопимся использовать светлое время и пройти по льду северней, чтобы обследовать ближайший район и устроить депо продовольствия для будущих работ.

Для работы требовалось много рабочих рук. Имелось четыре пары. Было трудно, но справились. Тренируем собак и заготовляем мясо. Бьем тюленей. Медведи долго избегали соседства с нами. Наконец, в один день на триста метров от дома прошли пять штук. Они сильно увеличили запас мяса в кладовой. Охоте мешают беспрерывные ветры. Все здоровы, бодры, ловим радио, живем одной жизнью с трудящимися Союза.