Всматриваясь в пропасть

Неромантические истории

Они дружили восемь лет. Столько, сколько знали друг друга. Тот самый очень редкий случай, когда в коллективе людей одного профессионального уровня, общих принципов корректности, терпимости и взаимной поддержки Алексей мгновенно выделил только одного человека, полного единомышленника, чьи очень личные взгляды, эмоции и даже постоянно ноющая совесть совершенно подходили ему. Они были ровесниками, но Игорь Сикорский напомнил Алексею отца, в котором так трогательно сочетались бескомпромиссная, стальная честность и постоянный страх перед холодным лезвием правды, которая терзала его нежное сердце. А он продолжал быть самым верным подданным правды, пока его любящее и страдающее сердце не утонуло в крови после обширного инфаркта.

Игорь был очень крупным, склонным к полноте, внешне добродушным увальнем с неуверенным и даже наивным взглядом серых близоруких глаз за стеклами очков. Когда дружба созрела до степени полного доверия, Алексею стали казаться понятными и близкими его нелепости, фобии, даже страстные и совершенно утопические надежды. Это был огромный, очень умный, образованный и беспомощный ребенок. Возможно, Игоря и страшная болезнь сожгла так быстро потому, что он в своем изумлении и потрясении отказался ей сопротивляться.

Самая густая, комковатая и просто несъедобная каша клеилась к чистым мозгам Игоря в том месте, где у него были представления о женщинах и отношениях с противоположным полом. Алексей наблюдал за его влюбленностями, заблуждениями и разочарованиями с иронией, к которой все чаще примешивались горечь и тревога.

Игорь мог месяцами восхищаться стройной и тонкой спиной своей очередной избранницы, тем, каким милым жестом она убирает прядь со лба, как искренне и звонко смеется. А потом застывал в недоумении и тоске перед очевидностью примитивной алчности, хамства и полного отсутствия пресловутой женской доброты. Следующий этап – он обвинял только себя самого в том, что, возможно, тупо затоптал в милом существе все нежное и женственное, обнажив одни уродства. Тут Алексей всегда старался не опоздать с выходом на сцену, чтобы зафиксировать для друга неопровержимые факты и улики на тему: «Она просто такая. Ты не замечал в силу своей куриной слепоты. А все написано было на лбу, тебе прочитал бы это тринадцатилетний пацан. Постарайся наконец сделать вывод и в следующем аналогичном случае спасаться бегством сразу, без потери времени и эмоций. Да, господи, посмотри вокруг себя в нашей конторе: столько приятных и, главное, умных девушек».

Но дело было еще и в том, что Игорь панически боялся умных и слишком проницательных, как ему казалось, женщин. Он полагал, что в таких случаях разоблачение его слабости последует мгновенно после сближения и приведет его только к моральному уничтожению, краху и боли. И он следовал одной протоптанной тропой – бары и другие места, где тусуются эскортницы. Иногда находил их по интернету. Они такие простые, умелые, искренние и стильные… Где-то там и так он откопал однажды Стеллу, которая пронеслась смерчем не только по его судьбе. Она и оказалась той единственной женщиной, которая задержалась в его жизни на годы.

Стелла была стройной шатенкой с карими глазами. Сразу очень доступно объяснила Игорю, что она давно не девочка, прошла огонь и воду. Ей не нужен папик для содержания и даже партнер для секса. С этим ни у кого проблем не бывает. А она ищет родственную душу.

В те дни, когда Игорь отправился в очередное плавание по водам своего последнего в жизни романа, Алексей был очень занят собственным сложным проектом. Восторженные рассказы друга о редкой удаче – найти родственную душу в женщине с карими глазами и роскошными волосами – выслушивал на ходу, не слишком вникая в подробности. И никакая сирена не разбудила его интуицию. Он не то чтобы поверил, он просто вынужденно отмахнулся: и это пройдет, как всегда. Но однажды Игорь позвонил ему в страшном возбуждении и сообщил, что Стелла оказалась в большой беде. И он, чтобы спасти ее, должен на ней жениться. Без подробностей. Алексей спокойно спросил, могут ли они втроем поужинать завтра.

– Конечно! – обрадовался Игорь. – Только…

– Только мне совершенно не нужно никого отговаривать и вмешиваться, – сказал Алексей. – Успокойся. Я всего лишь хочу взглянуть на человека, с которым ты собираешься всерьез связать свою жизнь. Такого еще не бывало. Мне даже пока не интересно, в какую беду она попала. Как говорится, был бы человек хороший, потом и с бедой разберемся.

Тем вечером в отдельном кабинете частного ресторана за маленьким круглым столом Алексей с холодным ужасом очевидности понимал, что развязная, беспардонная и громогласная шатенка рядом с Игорем и есть сейчас главная опасность его жизни. Стелла не могла быть никем, кроме лгуньи и жестокой аферистки. Слово «жестокая» сразу возникло в мозгу Алексея и причиняло ему боль. А Игорь был таким блаженно-сумасшедшим, что способов разбудить его Алексей не видел.

На следующий день Игорь сообщил ему, в чем беда и необходимость пожениться. У Стеллы есть ребенок. Они жили вместе с биологическим отцом-садистом. Он истязал ребенка, мучил Стеллу, и потому мальчика забрали в детский дом, лишив Стеллу родительских прав. Ее обвинили в том, что она не в состоянии создать ребенку нормальные условия. И теперь она не может добиться отмены этого решения, потому что у нее нет семьи и мужа-кормильца. Нет своей квартиры в Москве. И работы официальной тоже нет. И никого не смутил тот факт, что отец ребенка Стеллы умер от передоза.

– Скажи мне, пожалуйста, фамилию Стеллы, имя, фамилию и возраст ее сына, – попросил Алексей.

– Ты что! – возмущенно произнес Игорь. – Ты проверять, что ли, мою невесту будешь?!

– Именно, – спокойно ответил Алексей. – Мы с тобой айтишники, у нас уникальный инструмент в руках, и мы не просто можем – мы обязаны им пользоваться. Я собираюсь проверять не с целью что-то разрушить. Мне просто нужна четкая, объективная информация, которая, возможно, поможет нам справиться и с бедой Стеллы. Если она на самом деле существует.

Игорь сообщил все, что знал. Фамилия Стеллы – Петруничева. Сын – Ваня Петруничев, ему тогда было три года, забрали у матери в два. Адрес съемной квартиры Стеллы, номер детского дома.

Ночью Алексею понадобились минуты, чтобы найти подтверждение информации. Все так, как сказал Игорь, только Стелла по паспорту Серафима. Материалы дела о лишении Стеллы родительских прав открыть не получилось, он оставил это на потом. Тут понадобится человек с доступом к закрытым архивам. А пока он занялся поисками следов Стеллы в соцсетях. Она сильно смахивала на блогершу с профессиональными навыками обрабатывать толпу баранов-подписчиков и спекулировать на своих несчастьях. У большинства таких деятельниц неплохо получается монетизировать настоящие или придуманные несчастья. И вскоре он нашел по фото на двух ресурсах блоги Стеллы Стар. Продрался сквозь всякую чушь, которую она упоенно несла, поддерживаемая активными комментаторами. Какой кофе пьет, какими прокладками пользуется, в какой косметический салон ходит. И все это с брендами и адресами, что является чистой рекламой, за которую ей, разумеется, платят.

А вот и оно. Видео. Стелла вполне натурально рыдает, кричит, заливаясь слезами:

– Мой маленький, родненький сыночек. Я ночи не сплю, все думаю, как он сейчас зовет маму, а рядом с ним одни надсмотрщики… А для того, чтобы решить вопрос с опекой и судом, нужны деньги на адвокатов. И, сами понимаете, взятки.

И она хватает со стола фотографию в рамке и начинает покрывать ее страстными поцелуями. На снимке красивый и очень печальный ребенок. Да, это Ваня Петруничев. Комментарии, как лава из вулкана. «Плачу с тобой», «рыдаю», «сердце в клочья»… И суммы, перечисленные на карту Стеллы. Немного техники, калькулятор… Ого – 13 миллионов получилось за один год. Так у нее и подписчиков под четыре миллиона. Как это у них получается… Умом не понять.

Утром Алексей проснулся от острой зубной боли. Записался в частную стоматологическую клинику, а затем позвонил знакомому детективу Сергею Кольцову. У них сотрудничество на основе бартера: обмениваются услугами. Сергей обещал привезти копию дела о лишении Стеллы родительских прав через пару дней.

В клинике Алексея встретила приятная шатенка с карими глазами. Врач Алена Потапова. Внешне похожа на Стеллу и при этом явная ее противоположность. Алена была корректной, сдержанной, даже безэмоциональной. Пока Алексей сидел под заморозкой, Алена четко изложила свои жизненные принципы. Главный и, в общем, единственный: все должно быть правильно.

Алексей уехал с профессионально поставленной пломбой, а на следующий день вернулся, чтобы пригласить Алену на ужин. Через неделю он сделал ей предложение. Он не пылал любовью, как и она. Но он увидел в ней тихую гавань с человеком без истерики и лжи. Подумал: это может быть такой редкостью, что случайно ему больше не встретится, а искать он, конечно, не будет. В тот момент ему казалось это вершиной разумного выбора. Так Стелла мимоходом решила и его судьбу. И для Алексея все сложилось в принципе удачно. Они с Аленой были тогда вместе уже больше года, а он не сделал ни одного неприятного открытия. Как, впрочем, и приятного. Просто без открытий. Все по плану и как заявлено.

Ваня Петруничев

Сергей Кольцов привез Алексею копию дела Серафимы Петруничевой, уточнил:

– Скажи честно – это точно информация для твоего друга, а не ты сам так вляпался?

– Клянусь, – ответил Алексей. – А что, все очень плохо?

– Не то слово. Если этот друг – нормальный человек, мой совет: спасаться бегством мгновенно и с концами. Тетка – мразь. Воздерживаюсь от таких резких выводов во всех случаях, кроме одного: если страдает ребенок. А это именно тот случай. Уголовное дело удалось погасить, потому что она наняла Эдика Равенских, который подкупит и святого. А в нашем правосудии со святыми большая напряженка.

– Игорь – не просто нормальный человек. Он особый: добрый, разумный, наивный и беспомощный. Нужны очень убедительные доказательства для того, чтобы он поверил в чью-то непорядочность, обман, зловещие поступки и намерения.

– Тут все есть, – спокойно сказал Сергей. – На редкость профессиональное следствие, я даже удивился. Да еще эксперт – наш великий Масленников. Поверит любой. Созвонимся.

Алексей закрылся от жены в своем кабинете, полночи смотрел дело, вчитывался в каждое заключение экспертизы. Рассматривал снимки. К утру пылающие эмоции превратили его в живой факел. Он принял холодный душ, выпил стакан водки и позвонил Игорю.

– Срочно приезжай.

Все оказалось на поверхности, просто, примитивно и чудовищно до ступора мозга. Стелла родила от неудачного отпрыска состоятельных родителей. Этот биологический отец был моложе ее на пять лет, иждивенец по призванию и бездельник по жизни. Жили они в квартире, купленной его родителями. Стелла родила явно с одной целью: чтобы женился. А ему все это было сто лет не нужно. Сожитель Стеллы Николай, довольно красивый парень, оказался тихим наркоманом. А после рождения Вани стал для Стеллы враждебной и слабой стороной в той войне, которую она затеяла в трехкомнатной квартире, превращенной в поле боя и камеру пыток. Эта часть дела – самая подробная и весомая, но Алексей никому бы не смог пересказать то, что узнал. Даже себе оставил короткую фразу и постарался забыть детали. Стелла истязала ребенка, чтобы заставить Колю жениться и зарегистрировать ее в квартире. Он страдал и… прятался в наркотический сон, из которого однажды не вышел. За истязания ребенка ее и лишили прав, собирались судить. Когда она выкрутилась, родители Николая выгнали ее из квартиры.

Игорь окаменел, читая все это. Было полное впечатление, что он не дышит. Когда он закрыл папку, Алексей предлагал ему водку, очень убедительно говорил о том, что любое знание – к лучшему, можно бежать от этой Стеллы, не оглядываясь. Игорь молча собрался, подошел к входной двери и произнес:

– Ты на самом деле считаешь, что я оставлю этого несчастного ребенка в такой беде?

На следующий день Игорь изложил другу свой план. Он скроет от Стеллы свое новое знание. Убедится в том, что ее на самом деле пускают к сыну в детдом, как она рассказывает в своем блоге. Если это так, Игорь попросит ее взять его с собой. Представить персоналу как друга и вероятного отчима. Дальше он сумеет договориться там о том, что будет общаться с ребенком и без нее, контролировать ситуацию. А потом… Да, он найдет способ без скандала и разоблачений расстаться со Стеллой. К примеру, скажет, что не создан для брака и не планирует иметь детей. Понял это прямо сейчас. На самом деле он останется покровителем и в идеале другом Вани. По крайней мере ребенку будет кому позвонить в случае беды.

– Должен же быть какой-то смысл в том, что я оказался причастным к этой истории. Я ничего не могу изменить, но не имею права отодвинуться очень далеко, – сказал он.

Алексею было очевидно, что план наивный, совершенно не учитывающий зловещих особенностей человека, которого ни в чем не опытный Игорь собирается нейтрализовать и даже использовать в своих добрых намерениях. Но он видел: для Игоря все настолько серьезно, что его можно только поддержать и попытаться что-то корректировать. Пока Игорь усыплял бдительность Стеллы и готовился к визиту в детский дом, Алексей поговорил с его мамой Валентиной, умной и доброй женщиной, которая до сих пор умудрялась растягивать золотое детство своего взрослого сына. Они обожали друг друга.

– Ты правильно решил, – сказала Валентина. – Пусть Игорек сделает все как хочет. Познакомится с мальчиком, потом постарается без скандала расстаться с этой ужасной женщиной. Я готова вместе с ним опекать по мере возможности несчастного ребенка. Мне на самом деле его очень жаль. Но, Леша, ты же понимаешь, как много таких детей, обездоленных собственными родителями. Всех не спасешь. Я думаю, Игорь увидит это в детском доме, и его рвение немного остынет. И да, он не просто Стелле скажет, что не видит себя отчимом, он на самом деле это поймет. Мне ли не знать своего сына. Сейчас для всех нас главное, чтобы эта история осталась в прошлом. Время все меняет.

Идею визита Игоря в детдом для знакомства с Ваней Стелла восприняла спокойно и позитивно. Из того, что она ему рассказала о ситуации, Игорь понял следующее. Этот детдом – не первый в жизни Вани. Никто из персонала не вникал, за что Стелла лишена родительских прав. Таких мам у них полно, и тот факт, что эта все же не бросила совсем ребенка, говорил в ее пользу. Она всем объяснила, что встала на путь исправления. К тому же некоторые сотрудницы были подписчицами ее блога, считали большой звездой. Ну и приличные пожертвования ее аудитории работали на образ светской и популярной дамы.

Они назначили день, Валентина занялась выбором подарков, а Игорь постарался войти в образ человека, уверенного в своих поступках, способного на осуществление разумных решений.

– Главное сейчас – всем оставаться спокойным и ни в коем случае не руководствоваться эмоциями, – сказал он Алексею уже из нового образа.

Алексей посмотрел на Игоря задумчиво и с сомнением. Его друг – теоретик, конечно, уже нашел отлакированные ролики о детских учреждениях в стране. И ничего не почувствовал, кроме уверенности в том, что добро – это легко и просто. Главное – составить верное уравнение.

В день посещения он не пришел в офис. Вечером, вернувшись домой с работы, Алексей в очередной раз проверил у себя пропущенные звонки. Игорь не звонил. Было восемь тридцать. Через полчаса Стелла начнет свой стрим в «Твиттере». Не может быть, чтобы она не использовала такую выигрышную тему, как знакомство сына с ее бойфрендом. Это практически публичное заявление о помолвке.

Алексей вошел в кухню, обменялся с Аленой, ужинавшей за столом, неестественно спокойными и безразличными взглядами. Трудно объяснить, что между ними происходит, но он, поглощенный драмой Игоря, не просто не мог этим поделиться с женой. Алексей сначала решил, что Алене лучше этого не знать для ее же спокойствия, а потом почувствовал их отторжение: ему и свои мысли, переживания не хотелось ей открывать. Алена же, как всегда, старалась вести себя правильно. Конечно, она уже решила, что в браке бывают сложные периоды, когда людям лучше не мешать друг другу. И всячески демонстрирует, как разумно и терпеливо она ждет возвращения тепла и доверия в их отношениях. И как повезло мужу, у которого такая понимающая и верная жена.

Все было так очевидно и… плоско, что ли. Конечно, ему скоро придется сказать: «Прости меня. Не мог поделиться раньше…» Но только не сегодня.

Алексей взял с подноса два больших куска пиццы, положил на тарелку, достал бутылку пива из холодильника и небрежно произнес:

– Извини, я к себе. Тяжелый проект. Ты не жди меня, ложись спать.

Он закрыл дверь кабинета изнутри, включил компьютер, нашел стрим Стеллы… Заставка – занавес в безвкусных золотых звездах. Полотнища раздвигаются и – вуаля. Стелла Стар захлебнулась от восторга, приветствуя друзей.

– У меня сегодня такая новость, такое счастье… Простите, если заплачу.

Она картинно приложила бумажный платок к ярко подведенным глазам, а затем прижала руки к сердцу якобы от избытка чувств и сдвинула глубокий вырез красного платья еще ниже, практически открыв грудь.

– Это ты зря, – насмешливо пробормотал Алексей. – Грудь сильно так себе.

Дальше Стелла коротко ввела публику в суть события – знакомство сына с ее избранником. Но было очень заметно, что прочувствованные слова ей не даются. Она быстро сократила вступительную часть и произнесла:

– Лучше один раз увидеть, как говорится. Я сделала короткий видосик, там крупные планы моих любимых мужчин. И сейчас я очень хочу, чтобы мы все были вместе.

Техника у Стеллы была отличная. Да и снимать она умела. Ее камера схватила множество выражений двух потрясенных лиц. Двух особенных и в чем-то похожих лиц.

Ребенок сидел за столом в какой-то убогой комнате, которая, судя по всему, считалась игровой. Несколько мячей в одном углу, пластмассовые пирамидки в другом. В кадре появляется широкая спина Игоря, он протягивает мальчику ладонь. Ваня встает со стульчика, вытягивается, руки по швам, и произносит дрожащим голосом:

– Я Ваня Петруничев, скоро четыре года.

Крупным планом широко распахнутые, темно-карие, бездонные глаза… В них паника, страх, готовность к беде, боли, бог знает, к чему еще…

– Я Игорь Сикорский, – голос взрослого мужчины ломается, как у человека, летящего в пропасть. – Лет мне в десять раз больше, чем тебе, Ваня Петруничев, но мне так же страшно, как тебе. Я боюсь, что не смогу тебе объяснить, как мне хочется тебя немного поддержать, хоть капельку порадовать. Моя мама передала тебе подарки. Но ты не обязан мне верить и даже просто терпеть. Если хочешь, я сейчас уйду…

– Я Ваня Петруничев, – прошептал в панике и растерянности мальчик. И вдруг схватил своими крошечными ладошками руку Игоря. – Не уходи. Побудь тут.

Игорь открыл пакет, разложил на столе коробки с играми, яркие книги, пластиковые емкости с маминой выпечкой. Ваня по-прежнему стоял, вытянувшийся в струнку, и смотрел только в лицо своего гостя.

– Господи, – выдохнул Алексей, – что за ребенок.

И как сейчас поступит Игорь в своем образе правильного, то есть безэмоционального человека, который пришел лишь для того, чтобы заявить о своей позиции удаленного добра и затем уйти со спокойной совестью как можно дальше? Алексею страшно захотелось выключить все это.

Но… тут Игорь вдруг не сказал, а простонал:

– Да что же это за мука такая… Ваня, ты красивейший ребенок, ты очень умный. Я и не видел никогда таких. Что ж ты дрожишь, как льдинка на ветру, почему ты ждешь чего-то ужасного. Иди ко мне, обними, согрейся… Я тебя никогда не брошу.

Мальчик со щенячьим писком обнял шею Игоря, который опустился на корточки. Игорь схватил ребенка на руки, поднял. Тут Стелла сделала коронный крупный план: ручки ребенка сняли очки Игоря и вытирают его мокрые близорукие глаза…

Дальше опять появилась самодовольная физиономия Стеллы. И, как из пулемета, тысячи комментариев – с сердечками, цветочками и пустыми, как разноцветные шары, словами: «супер», «я в шоке», «тоже плачу», «а я просто рыдаю». И – «как повезло Ванечке», «Стелла встретила свое счастье», «прямо сейчас перевожу на свадьбу»…

Алексей выключил компьютер и зашагал по комнате вдоль и поперек. Он не мог привести свои чувства в порядок, он даже не мог их превратить в слова. Один – не сможет, не справится. Он чувствовал, что Игорю звонить нельзя, нужно ждать его звонка. Но его все не было. Алексей набрал номер Валентины. Спросил: «Как?»

– Как-то странно, – расстроенно произнесла она. – Игорек давно приехал, не стал ничего рассказывать, отказался есть. Лежит сейчас у себя на кровати лицом к стене, и я знаю, что он не спит. Ты не в курсе, Леша, может, он уже порвал с этой женщиной и теперь страдает?

– Не думаю, что уже порвал, – ответил Алексей. – Там немного другое. Стелла выложила видео знакомства с ребенком. Валентина, вы уже в теме, поэтому не буду ничего от вас скрывать. Мне кажется, вам нужно увидеть это.

Он переслал видео на почту Валентны. И почувствовал, что больше не может со всем этим оставаться один. Даже повернул ключ в двери кабинета, чтобы пойти к Алене. Но отчетливо услышал ее голос: «Я бы сразу сказала, как надо…» «Я так и думала, что…», «Я… Я… И я». Нет, только не сейчас.

То была ночь, когда Алексей вдруг страстно затосковал по тому, чего не бывает в жизни по его глубокому убеждению. По теплу единственной женщины, которая услышит все, о чем он молчит… О той, которая так сильно захочет унять его боль, что порвет свои тонкие нервы, как струны умной скрипки. Которая омоет слезами его раны и глубоко вздохнет с ним в унисон.

Дальше будет еще один кусок внешне упорядоченного существования, отчаянных попыток находить решения неразрешимых проблем. Будет горе, будут новые потрясения. И одним вечером Алексей поможет подняться упавшей на лед женщине… Он даже не рассмотрел ее как следует. Но когда они расстались, он вдруг вспомнил тот свой ночной отчаянный призыв. А казалось, он о нем совершенно забыл.

Игорь Сикорский

После роковой встречи с Ваней Петруничевым Игорь сутки ни с кем не общался, не ел и не пил. Он не страдал, не убивался, он просто о чем-то напряженно думал. Затем попросил маму сварить ему очень крепкого кофе и просидел еще почти сутки за компьютером. Когда он уходил из-за стола, Валентина, как разведчик, забегала посмотреть на монитор.

– Он читает какие-то документы, законы, так мне кажется, – шепотом говорила она по телефону Алексею. – И еще перед ним блокнот, куда он выписывает какие-то контакты.

Они с Валентиной терпеливо ждали, пока Игорь сам захочет поделиться чем-то очень важным. И он позвонил Алексею, попросил приехать.

– Леша, у меня совсем другой план. Только мне одному не справиться. Нужны все возможные связи и, видимо, все наши с мамой сбережения.

Новый план Игорь изложил своим двум соратникам спокойно и уверенно. План был явно продуманным, прямолинейным, логичным и невероятно коварным для самого добродушного и честного человека.

Игорь собирался начать активную подготовку к свадьбе со Стеллой, назначив дату месяца через два. Он скажет ей, чтобы она выбирала платье и кольца.

– Разумеется, нам нужно это профинансировать, мама. И это будет расход номер один.

– Она сшибает миллионы со своих подписчиков, – заметил Алексей.

– Но это не наш вопрос, – отреагировал Игорь.

А параллельно он просит найти и задействовать всех людей, которые поддержали бы и продвинули их с мамой заявление об усыновлении Вани Петруничева. К заявлению прилагаются материалы дела о лишении прав Стеллы. Все, что связано с истязанием ребенка. Они напишут, что не просто хотят дать дом и семью фактическому сироте, но и спасти его от общения с матерью-садисткой.

– Это обычно долгая история. Я прочитал. Но есть способ все ускорить. Он один: деньги. И это расход номер два. Мама, у нас кое-что есть на счетах. Кроме того, у меня много очень качественной и дорогой техники. Такая всегда в дефиците, – и он с детским нетерпеливым ожиданием посмотрел на мать, которая до сих пор не произнесла ни слова.

– Технику не надо продавать, – решительно произнесла Валентина. – Это же твоя работа. И потом: мальчик в доме будет расти. А вот на дачу мы с тобой почти не ездим. Максимум на неделю за лето. Поэтому, ребята, надо включить риелтора в список нужных помощников.

– Мама… – только и произнес Игорь. И в этом слове была вся любовь и благодарность мира.

И у него все получилось! Подозрительная, прожженная во всех авантюрах и любого рода обмане Стелла радостно купилась. Она так была уверена, что выбрала самого доверчивого и безропотного тюфяка на свете, что сомнения не возникли ни на секунду. А довольно приличная сумма, которую «жених» ей выдал на платье и кольца, просто зажгла в ней алчную эйфорию. На это она даже не рассчитывала. Только на статус замужней москвички с довольно большой квартирой в центре и матери узаконенного сына, формальное благополучие которого закроет наконец самый неприятный и опасный для ее судьбы период. Стелла очень надеялась, что материалы по ее делу окончательно затеряются в архиве. Кроме того, всегда существует вариант – выкупить их оттуда и уничтожить. Стелла уже видела видеоролики благостной и добропорядочной жизни своей семьи, которые она будет выкладывать после свадьбы. А потом… Потом будет видно. Жизнь не без горестей и потерь, в каких ее всегда поддержит проверенная и все увеличивающаяся аудитория. И, скорее всего, у Вани обнаружится нестабильная психика, которая потребует его содержания в специальном заведении. Роль любящей и страдающей матери приобретет новое качество.

Стелла купила белое обтягивающее платье с декольте и разрезами на разных частях тела и объявила сначала своей аудитории, а потом Игорю, что ей необходимо съездить на пару недель в Дубаи, чтобы загореть для своего наряда и выбранного образа.

– Ребята, девочки, мальчики, – с придыханием говорила она. – Я не могу поверить, что решаюсь на такой шаг. Это ведь моя первая свадьба. Я думала, что в моей жизни такого вообще не будет, пока не встретила самого доброго человека на свете, моего Игорька. Я думала, меня убили отношения с психопатом, каким был отец Ванечки. Мне казалось, я не смогу полюбить и поверить… Я думала, что для меня навсегда останется запретной страсть к мужчине.

«Фантастика, – думал Алексей, слушая ее душераздирающие признания. – Полностью расторможенная подкорка. Нормальному человеку на публике трудно рассказывать, что он по утрам чистит зубы и умывается. А эта сделала профессией какое-то уникальное обнажение. Если бы на ней кто-то на самом деле женился, можно себе представить, какие она подробности поведала бы миру».

Две недели, в течение которых Стелла проводила свои стримы с пляжей и залитых солнцем террас, для Игоря, Алексея, Валентины и группы их помощников, среди которых солировали частный детектив Кольцов и эксперт по делу Серафимы Петруничевой Масленников, стали временем напряженной, тяжелой, тонкой и в результате плодотворной работы. Все продолжилось и после возвращения загоревшей Стеллы. Она занялась выбором необходимых вещей для свадьбы и на первое время супружеской жизни. Игорь сразу заметил, что в этом длинном списке практически не было ничего для ребенка. Так не у него же свадьба. Стелла озвучила в эфире свои желания по поводу подарков, пожертвования лились рекой.

Через два месяца Игорь Сикорский получил документы о том, что является отцом сироты Ивана Петруничева, Валентина названа бабушкой с правом совместной с сыном опеки. Ребенок переехал в их квартиру, в комнату, которую Валентина подготовила с таким старанием и любовью, как будто возвращала детство Игоря. Так оно для нее и было.

И только после этого Игорь поставил Стеллу перед всеми чудовищными для нее фактами. Потом никому не захочется вспоминать тот ад, который она устроила. Она буянила, ломилась в квартиру, орала, угрожала расправой. И однажды ворвалась с какими-то отморозками в офис Игоря и Алексея. Но они были к этому готовы, Кольцов предвидел момент, когда все потребуется резко оборвать.

Алексей любезно пригласил Стеллу и ее сопровождающих к себе в кабинет, где показал на большом мониторе сильный документальный ролик, в котором с беспощадной очевидностью были сконцентрированы материалы преступления Стеллы по отношению к сыну: профессиональные снимки увечий, выдержки из актов экспертизы. Даже отморозки во время просмотра поглядывали на Стеллу без любви.

– Это то, что через пять минут будет по всему интернету, – спокойно заключил Алексей, выключив монитор. – И в первую очередь в твоем блоге. Мы войдем туда с легкостью, как ты понимаешь. Есть у нас и анализ, на что тратились пожертвования. Все эти миллионы, из которых ты на ребенка потратила один раз семьдесят три рубля пятнадцать копеек. Информация с твоей карты. По решению прокуратуры банк разрешил нам это использовать в своем иске, если он будет.

Это подействовало мгновенно. Стелла даже прервала свой блог, сообщив, что ей нужно побыть с мамой в Барнауле, чтобы пережить трагический разрыв с женихом, который коварно бросил ее перед самой свадьбой. Где-то, наверное, у нее была мама, но точно не в Барнауле, как узнал Кольцов.

Все это было, конечно, невероятно тяжело. Но они все очень старались, чтобы даже отголоски кошмара не коснулись Вани. И, странное дело: мрак, тревоги мучили Игоря и Валентину, только когда они переступали порог дома. Первое время, когда они выходили с Ваней, за ними даже ходила частная охрана от Кольцова. Но за закрытой дверью квартиры, теперь снабженной лучшими охранными системами и камерами, они были счастливы. Там робко, доверчиво и благодарно расцветал мир маленького чудесного человека с тонким, нежным личиком и огромными потрясенными глазами.