Вторая попытка

10

В наступившей паузе Хенни отпила глоток морковного сока и проглотила ломтик намазанного печеночным паштетом хлеба. Кстати, Эсти заметила, что, наготовив столько всего, сама Хенни ела очень мало. Ее совсем нельзя было назвать полной. Вероятно, после родов, когда исчезнет живот, она станет очень стройной.

Зато Доррис ела с аппетитом. Она отдала должное каждому поданному на стол блюду и отнюдь не выглядела пресытившейся. Наблюдая за ней, Эсти решила было, что разговор себя исчерпал, как вдруг Хенни произнесла:

– С детскими вещами тоже не все так просто.

О боже! – простонала про себя Эсти. Еще не конец!

– Слышали уже, – взмахнула Доррис вилкой. – Пятна от зелени!

Не только, – с обычной невозмутимостью заметила Хенни. – Есть множество всяких других пятен: от соков, фруктов, йода, разного рода кремов, мазей, а также микстур и тому подобных жидкостей. А когда появляется малыш… – она взглянула на свой живот и ласково провела по нему ладонью, – тогда стирки прибавляется. Конечно, с тех пор как были изобретены памперсы, никто не пользуется пеленками, но все равно. Случается, содержимое памперса просочится на ползунки и тогда…

Доррис со звоном швырнула вилку на тарелку.

– Хенни! Я тебя умоляю… Мы ведь сидим за столом!

– Что? А, ну да, конечно, мы сидим за столом, где же еще? – все с той же блаженной улыбкой сказала Хенни, не поднимая взгляда от живота. – Думаешь, заведя речь о детях, я забыла, где мы находимся?

– Так, может, не будем говорить о пеленках? – нетерпеливо произнесла Доррис.

– Да что толку о них говорить, если они давно вышли из употребления? – рассудительно заметила Хенни. – Я о памперсах толкую! Они тоже не всегда себя оправдывают, пачкают ползунки и…

– Господи ты боже мой! – крикнула Доррис вне себя от негодования. – Ты уймешься наконец? Я давно все поняла про твои дурацкие памперсы – равно как и все присутствующие, – а ты все талдычишь про эти штуки. Прекрати портить людям аппетит! Собрала гостей, наготовила всего и издеваешься!

Хенни заморгала, постепенно выплывая из своего блаженно-разнеженного состояния.

– Да что я такого сказала? Памперсы действительно порой пропускают… Что? – Последнее слово было обращено к Джону, который, наклонившись, что-то быстро сказал ей на ухо. – Ах в этом смысле! Ну, простите, если что не так. Когда говоришь о детях, все кажется таким естественным. Я забыла, что… Словом, извините.

– Дорогой, умоляю, вернемся домой! – Эсти устремила на Гейба просящий взгляд.

В его глазах промелькнуло растерянное выражение, в котором читалось: «Да, дорогая, только нельзя же прямо так встать из-за стола и уйти!».

Эсти подавила разочарованный вздох. Однако в следующую минуту ее настроение несколько улучшилось, потому что она почувствовала на своих пальцах руку Гейба. Его ободряющее пожатие словно придало ей сил, и она подумала, что, пожалуй, сможет потерпеть еще немного.

– А теперь, дорогие мои, приготовьтесь к самому приятному! – произнесла Хенни, поднимаясь из-за стола. Это действие потребовало некоторого времени, однако, справившись с задачей, она бодро объявила: – Десерт!

Ох, еще и десерт! – вздохнула Эсти, на сей раз по-настоящему.

Она совсем забыла о сладком, а ведь Гейб просил похвалить стряпню Хенни. Но, чтобы выполнить его просьбу, нужно попробовать кусочек этого самого десерта, а у нее в желудке не найдется места даже для горошины!

– Где же он? – раздался голос Доррис.

Эсти взглянула на нее. Минуту назад Доррис возмущалась, что ей испортили аппетит, но стоило прозвучать заветному слову, как все стало на свои места.

– Здесь, – хитро улыбнулась Хенни. – Сейчас подам на стол. – Ступая немного вперевалочку, она подошла к бару и извлекла из обнаружившегося там встроенного холодильника тяжелый трехъярусный торт. – Вот! – с гордостью произнесла Хенни, ставя произведение своего кулинарного искусства на стол. – Прошу! Угощайтесь, пожалуйста.

– Я не смогу! – одними губами произнесла Эсти, вновь устремив взгляд на Гейба.

Вздохнув, тот слегка пожал плечами.

– Ну-ка, ну-ка… – пробормотала тем временем Доррис, жадно исследуя взглядом кремовые розы, завитушки из безе, разноцветные цукаты, шоколадные листочки и ореховую россыпь. – Можно мне ломтик вот отсюда, где эта симпатичная розочка?

Хенни расплылась в улыбке.

– Разумеется, дорогая! Какая розочка, желтенькая?

– Нет, малиновая, вот с этой стороны.

– Любишь малину? – произнесла Хенни, берясь за специальную лопатку.

Доррис на миг задумалась.

– Ну… в общем, да. А что?

– Просто у малиновой розочки и вкус соответственный, – пояснила Хенни.

– Выходит, они все разные? – с новым интересом посмотрела Доррис на торт.

Хенни самодовольно ухмыльнулась.

– Конечно. Видишь ли, для крема я использую только натуральные красители. Скажем, здесь малиновый сироп и немного свекольного сока.

– Как интересно! – живо отозвалась Доррис. – А это какой крем? – указала она на желтую розу.

– Персиковый. Плюс морковь.

– Морковный сок?

– Нет, там другая технология приготовления. Если хочешь, я тебя научу, как это делается.

– Э-э… – По лицу Доррис скользнула тень сомнения. – Лучше сначала положи мне ломтик торта на тарелку, а там посмотрим. Спасибо. А ты, Уилл, возьми себе персиковую розочку, потом дашь мне попробовать, ладно?

– Только мне очень маленький кусочек, пожалуйста, – произнес почти весь вечер молчавший Уилл. – Большой я не съем.

– Не волнуйся, я тебе помогу, – успокоила его Доррис.

Пока шла эта беседа, Гейб наклонился к Эсти и тихо произнес:

– Если не хочешь есть торт, попроси ломтик с собой, Хенни это обожает.

Эсти поблагодарила его взглядом за подсказку. По крайней мере, теперь она знала, как отказаться от угощения, не обидев Хенни.

Вообще же она смотрела на шикарный торт и пыталась вычислить, сколько времени требуется на его приготовление. Сама она не имела опыта в, подобных делах, поэтому ей казалось, что самостоятельно испечь торт – да еще такой! – невозможная вещь. Если бы Эсти не знала, что этот кулинарный шедевр принадлежит Хенни, она решила бы, что над ним трудился какой-нибудь кондитерский цех в полном составе.

– …Держи свою порцию. Надеюсь, тебе понравится, – донеслось до слуха Эсти.

Задумавшись, она перестала следить за тем, что происходит за столом, в результате чего Хенни опередила ее, положив на тарелку внушительный кусок торта.

– Нет-нет! – испуганно выставила Эсти ладони. – Что ты! Я вообще не осилю десерт. После такого обильного ужина…

Самодовольная усмешка Хенни стала еще шире.

– Не спеши отказываться, – сказала она, продолжая держать тарелку перед Эсти. – Подумай как следует, может, и найдется местечко для сладкого.

– Что ты! – повторила Эсти. – Если я даже подумаю, это ничего не изменит. – Выдержав короткую паузу, она добавила: – А вот если ты позволишь мне забрать этот кусок с собой, я буду очень тебе благодарна.

– Конечно! – воскликнула Хенни. – У меня и коробочка пластиковая найдется ради такого случая.

Тут в разговор включился Гейб.

– Уж ради такого случая, – произнес он с улыбкой, – пожалуйста, положи в эту коробочку кусочек и для меня, хорошо? И не стесняйся, режь ломоть побольше, чтобы мы с Эсти во всей полноте оценили твое мастерство. То есть я-то давно его оценил, а Эсти только предстоит это сделать.

Хенни в ответ лишь кивнула, тихо сияя от удовольствия.

Ну все, подумала Эсти, осталось совсем немного. Когда будет покончено с десертом, мы сразу отправимся домой.

Она даже слегка заерзала на стуле, так ей не терпелось поскорее вернуться в миленький уютный коттедж, самой заманчивой комнатой которого являлась спальня.

– Ну как? – спросила Хенни, выждав некоторое время.

Доррис с набитым ртом молча подняла большой палец. Уилл кивнул, показывая, что присоединяется к ее мнению. Джон пробормотал что-то одобрительное, тоже уплетая торт за обе щеки. Хенни вновь удовлетворенно улыбнулась. По-видимому, по ее собственным меркам, вечер удался. Сама она торт не ела, лишь время от времени пила минералку и машинально поглаживала живот.

Наконец прием завершился. Все переместились в холл, где гости стали одеваться. Хенни приготовила не одну коробку с ломтями торта, а две. Вторая предназначалась для Доррис и Уилла.

– Спасибо, дорогая, – сказала та, на прощание прижимаясь щекой к ее щеке.

– Спасибо за все, – вежливо улыбнулся Уилл.

– Рада, что вам понравилось, – церемонно произнесла Хенни, а затем вдруг на миг застыла с взглядом, словно обращенным внутрь себя. – Ой… Он снова шевелится… – Она положила ладонь на живот и оглянулась на Джона.

Тот шагнул к ней.

– Правда? Хенни кивнула.

– Прижми руку вот к этому месту…

– Сюда?

– Нет, ниже. Чувствуешь?

– Джон тоже на минуту застыл, и его лицо расплылось в глуповато-счастливой улыбке. Глядя на эту картину, Доррис в очередной раз возвела глаза к потолку, всем своим видом показывая презрение к происходящему.

Эсти усмехнулась. По духу Доррис была ей гораздо ближе, чем Хенни.

Не успела она подумать об этом, как Хенни неожиданно повернулась к Гейбу.

– Хочешь потрогать?

Брови Эсти удивленно поползли вверх, но не успела еще она опомниться, как Гейб произнес со странной дрожью волнения в голосе:

– А можно?

– Конечно, глупый, ведь я же сама тебе предлагаю.

И на глазах изумленной Эсти Гейб приблизился к Хенни и прижал ладонь к тому самому месту, где только что находилась рука отодвинувшегося Джона.

– Чувствуешь? – выждав несколько мгновений, спросила Хенни.

– Не-ет, – разочарованно протянул Гейб.

– Сейчас, минутку, он просто… Вот! Почувствовал?

Гейб медленно расплылся в улыбке, точь-в-точь как это только что сделал Джон.

– Да… О, снова!

Совершенно растерявшись, Эсти машинально оглянулась на Доррис, словно ища поддержки. Та по-прежнему с презрением наблюдала за происходящим, держа Уилла под руку. Поймав взгляд Эсти, она недоуменно пожала плечами, словно говоря: «Это выше моего понимания, все эти телячьи нежности, да и вообще…».

Эсти вновь перевела взгляд на Хенни и Гейба, с таинственным выражением на лицах прислушивающихся к движению плода в чреве, и у нее возникло какое-то странное, плохо поддающееся описанию, но точно неприятное ощущение. Во всем этом присутствовало столько откровенной физиологии, что становилось не по себе.

Нет, я не хочу быть похожей на Хенни! – решительно подумала Эсти.

Рядом Доррис произнесла с коротким смешком:

– Милый, идем отсюда поскорей! – И сразу же потянула Уилла к выходу, не забыв, впрочем, захватить со стоящего под зеркалом столика пластиковую коробку с кусками торта. – Всем привет! Спасибо за ужин… – Последние слова она произнесла уже на крыльце. В следующее мгновение за парочкой захлопнулась входная дверь.

Тут Джон встрепенулся, шагнул вперед и оттеснил Гейба от Хенни.

– Все, достаточно, – ворчливо произнес он обнимая ее за плечи. – Это моя жена! Обзаведись своей, и пусть она рожает тебе детишек.

На Эсти Джон не смотрел, однако все, включая ее саму, прекрасно поняли, о ком идет речь.

– Постараюсь последовать твоему совету, – усмехнулся Гейб, но как-то сдержанно.

Вероятно, только что пережитые ощущения оставили в его душе глубокий след.

Далее последовало прощание, и наконец Эсти и Гейб покинули гостеприимный дом супругов Филби.

– Давай немного пройдемся, – предложил; Эсти, когда они оказались на улице. – Хотя бы вон до того перекрестка. А там остановим такси/

Гейб не возражал, и они медленно двинулись по улице, вдыхая свежий воздух. В эту ми нуту, будто специально для них, в воздухе закружились редкие снежинки.

– Ну как тебе нынешний вечер? – спустя некоторое время спросил Гейб.

«Как тебе мои родственники?» – следовало понимать.

Эсти неуверенно улыбнулась.

– По-моему, все было очень мило. Завтра я надеюсь попробовать еще вот это, – приподняла она обвязанную шпагатом пластиковую коробку с куском торта, почти вдвое большим, чем тот, что достался Доррис и Уиллу.

Гейб рассмеялся.

– Брось, можешь особо не деликатничать. Все достоинства и недостатки своей родни я знаю наперечет. Так что обидеть меня ты не сумеешь даже при большом желании.

На миг Эсти плотнее прижалась к его боку.

– Я и не собираюсь. Мне действительно понравился и твой брат, и сестра… с которой у меня, похоже, есть что-то общее.

– Да, пожалуй, – согласился Гейб, мимоходом поцеловав ее в висок. – Тебе не холодно?

– Что ты! После приема такого количества калорий я, наверное, могу обогревать небольшое помещение.

С губ Гейба вновь сорвался смешок.

– Что поделаешь, Джон и Хенни очень хлебосольные хозяева.

– Особенно Хенни, я полагаю?

– О, с ней не сравнится никто! – восторженно отозвался Гейб. – То есть, возможно, и есть где-нибудь еще такие женщины, даже наверняка, но в нашей семье их точно нет. Во всяком случае, пока.

Он посмотрел на Эсти, как ей показалось, с надеждой, и она сразу внутренне напряглась.

Вот оно что! Выходит, Хенни для Гейба идеал женщины. Но это же прямая противоположность моим представлениям! Она снизу вверх покосилась на него. Наверное, и наш будущий брак представляется ему очень похожим на то, что создали Джон и Хенни. М-да. Какое неприятное открытие. Впрочем, Джон, судя по всему, нормальный мужчина. Это в Хенни присутствуют странности, которые сводят мужчин с ума. Не всех, разумеется, потому что на Уилла она вроде бы не произвела особого впечатления – он увлечен Доррис, – но мужчины рода Филби определенно тяготеют к подобному типу женщин. Им нравятся такие мягкие, домашние, уютные и… вечно беременные женщины!

В ее душе поднималось раздражение. Она все никак не могла поверить, что влюбилась в человека, обладающего столь банальными представлениями о семье.

И как же теперь быть? – размышляла Эсти, шагая рядом с Гейбом. Что-либо менять поздно – я люблю его и не могу без него жить. Но, похоже, и с ним тоже не смогу, если он придерживается таких взглядов на брак. Вот так положение…

Следом в ее мозг закралась беспокойная мысль: а не напрасно ли она сюда приехала? Не зря ли рискнула работой, карьерой, творческими перспективами? Может, бросить все и вернуться к себе в бюро, пока не поздно? Не сумасбродство ли укатить в другой город и начать почти семейную жизнь с человеком, мировоззрение которого разительно отличается от твоего собственного.

Нет, упрямо подумала Эсти. Не сумасбродство. Потому что я люблю Гейба, а он любит меня. И, кроме того, дело не в разнице мировоззрений – они у нас довольно схожие, – просто взгляды на брак различаются. Но я переделаю Гейба. Да, именно! Постепенно, тактично, не оказывая давления, перетяну его на свою точку зрения. И все у нас будет хорошо. Ведь мы созданы друг для друга, это же очевидно!

Тебе просто не хочется после стольких усилий возвращаться туда, где тебя поджидает Лесли Кнолл, насмешливо сказал ей голос ее второго я. О, твой шеф примет тебя с распростертыми объятиями, только появись в бюро!

Да я не хочу возвращаться. По-моему, это вполне естественно. Зачем мне Лесли Кнолл, если у меня есть Гейб?

Она вновь подняла на него взгляд. Он неспешно и уверенно двигался вперед, посматривая по сторонам и провожая глазами сверкающие в свете уличных фонарей снежинки. Затем, словно почувствовав, что Эсти смотрит на него, повернул голову и улыбнулся.

У Эсти сразу потеплело на душе.

Какая сказочная сегодня ночь! – подумала она через несколько мгновений, переведя взгляд с лица возлюбленного на круговерть искрящихся снежинок. В такое время не хочется думать о плохом и строить мрачные прогнозы. И вообще, почему мы говорим о Хенни? Давно пора перевести беседу на другое.

– Скажи, а вот Доррис… – начала Эсти и умолкла, не зная, о чем спросить.

Гейб вновь повернулся к ней. На его губах застыла легкая улыбка.

– Да?

– Она… мм… чем занимается?

– Разве я не говорил? – удивился Гейб. – Доррис спортивный обозреватель одного местного телеканала.

– Вот как? Выходит, она каким-то образом связана со спортом?

Гейб усмехнулся.

– Каким-то! Доррис сама в прошлом спортсменка, мастер спорта по теннису.

– А… – протянула Эсти. – Понятно… Он внимательно взглянул на нее.

– Что тебе понятно?

Почему Доррис на дух не переносит все эти типично дамские штучки, мысленно ответила Эсти. Ведь спорт всегда подразумевал определенную жесткость. Если человек стремится к победе, мягкость ему только помеха.

Вслух же она произнесла:

– Почему Доррис так резко разговаривала с Хенни. Впрочем, возможно, мне только показалось, – поспешно добавила она из опасения, что Гейба может оскорбить подобный отзыв о его сестре, пусть и двоюродной.

Но тот лишь покачал головой.

– Это еще что! Раньше Доррис вообще задирала Хенни по любому поводу. Однако той хватало мудрости пропускать колкости мимо ушей, и мало-помалу Доррис утихомирилась. – Немного помолчав, он произнес: – Вообще-то она неплохой человек. Я имею в виду Доррис. С ней интересно поболтать, ну и все такое… Если бы в ней не было некой изюминки, вряд ли бы она вызывала интерес парней вроде Уилла.

– У меня создалось впечатление, что Уилл моложе Доррис, – осторожно произнесла Эсти.

– Намного! – хохотнул Гейб. – Он тоже из спортивного мира, именно там Доррис и находит себе мальчиков для тренировок.

– То есть она еще и тренер? – вскинула Эсти бровь.

Тут уж Гейб рассмеялся от души.

– В каком-то смысле, – произнес он сквозь смех, затем добавил: – Извини, просто я так называю интрижки Доррис со спортивными мальчиками. Она частенько меняет ухажеров. К примеру, я всякий раз вижу ее с новым парнем. Хотя справедливости ради нужно признать, что до сих пор мы виделись в лучшем случае раз в году, и всегда у Джона и Хенни.

– Почему? – спросила Эсти и тут же спрятала подбородок в меховой воротник пальто, потому что ее понемногу начала пробирать февральская стужа.

– Потому что Доррис отвратительно готовит. Однажды я побывал у нее в гостях, кстати вместе с Хенни и Джоном, и с тех пор предпочитаю избегать этого сомнительного удовольствия. Да она и не очень-то стремится устраивать приемы. Говорит, что это не ее стиль жизни.

– Охотно верю. Если ты еще скажешь, что кроме стряпни Доррис не любит и прочие домашние дела, я тоже не удивлюсь.

– Ты попала в самую точку. Только «не любит» еще мягко сказано. Доррис вообще почти ничего не делает в доме сама, у нее работает прислуга. И в этом ее главное отличие от Хенни.

Эсти поневоле усмехнулась. Она только сегодня познакомилась с Хенни, однако представить, что та допустит к своему дому каких-то посторонних работников, не могла.

– Зато Хенни, по-моему, живет только ради семьи, – сказала она, бросив взгляд по сторонам. Они уже приближались к ярко освещенному перекрестку, где сияли рекламой два больших магазина и легко было поймать такси.

– Верно, – кивнул Гейб. – Более преданной семье женщины, чем Хенни, я не встречал. Муж, дети и дом составляют все ее существование. – И снова в его голосе появились ненавистные Эсти одобрительные нотки. – Собственно, Джон в этом отношении мало чем отличается от Хенни, – продолжил Гейб. – Оба они живут друг для друга. И для семьи. Каждый вносит посильный вклад. Джон зарабатывает деньги, а Хенни… Ох, чего только она не делает!

Представляю себе! – усмехнулась про себя Эсти.

– Ну, что она любит и умеет готовить, ты уже, конечно, поняла, так?

– Это увидел бы даже слепой.

– Между прочим, – произнес Гейб таким тоном, будто открывал какую-то тайну, – Хенни сама варит варенье и даже умеет делать овощные соленья и маринады!

– Уму непостижимо, – обронила Эсти.

Однако Гейб не уловил иронии.

– Правда, здорово? – Он был полон воодушевления. Вероятно, в эту минуту ему представился собственный дом, которым управляла такая же хорошая хозяйка, как Хенни. И судя по тому, какой сияющий взор он обратил на Эсти, в этой роли ему виделась именно она. – А еще Хенни вяжет свитера, носки и всякие детские мелочи.

– И обшивает всю семью, – вновь насмешливо произнесла Эсти.