Вторая свадьба леди Белфаст

Глава 23

На следующий день Сириус не приехал — был занят похоронами второй жены. Зато на третий день он явился уже к полудню, что для столицы было, конечно, неприлично ранним временем для визита. Впрочем, ему простили.

Люсинда и дети снова были в саду.

Стивен под руководством гувернантки складывал из палочек “колодец”, Корнелия вместе с няней нюхала цветочки.

— Милорд! — Люси улыбнулась и даже присела в книксене.

— Миледи! — Сириус поцеловал воздух над ее перчаткой.

— Хотите лимонада?

— Хочу!

Они прошли в беседку, и леди Белфаст собственноручно налила бывшему мужу напиток и предложила печенье и фрукты. Сириус рассеянно пригубил бокал, не отводя взора от детей, а потом вдруг заговорил. Ему хотелось поделиться своей историей, но он предупредил Люсинду:

— Миледи, то, что я расскажу вам, я поведал только его величеству, прошу вас, сохраните эту тайну ради детей!

— Клянусь, милорд, — безмятежно ответила Люси.

— Когда меня назначили в Каледонию, я внимательно изучил все, что нам известно об этой стране… Да, там очень жарко, да, есть опасные насекомые, но гораздо опаснее там люди.

Люсинда удобнее устроилась в плетеном кресле и приготовилась слушать.

— Всему составу посольства было предписано явиться на службу с женами и под страхом смертной казни не заводить отношений с местными…

Леди Белфаст кивнула, припомнив, что не только лорд Блэкторн отправился в Каледонию с женой.

— Дорога до места назначения была для меня особенно тяжела и неприятна, поскольку леди Фелиция постоянно высказывала свое недовольство всем. Нашим браком, пылью, лошадьми, гостиницами, в общем, абсолютно всем. Кажется, на третий день я перестал ее слушать, воспринимал как шум, похожий на скрип телеги, и радовался, что этого не слышат дети.

Люсинда, как ни странно, только усмехнулась. Для нее самой длительные поездки представали тяжелым испытанием, так что вторую леди Блэкторн она не осуждала, а лорд между тем нахмурился и продолжил:

— Когда мы прибыли на место, стало легче. Новые люди, отдельные комнаты… Леди Фелиция принялась кружить головы сотрудникам, а я взялся разбираться с ситуацией вместе с послом. Оказалось, в Каледонии большая нехватка женщин. Поэтому супруги блюдут верность друг другу, иначе изменника или изменницу побивают камнями. Неосмотрительное поведение предыдущего помощника посла очень повредило репутации нашего государства, так что от меня и от моей жены требовалось безупречное поведение.

Люсинда задумалась.

Она жила не в вакууме, и слухи о похождениях второй супруги Сириуса до нее доходили. Но так, тенью. Вторая леди Блэкторн была осторожна, да только мужчины, которых она выбирала, не могли не похвастаться своей победой. Так что слухи бродили, но смутные.

— Поначалу Фелиции хватало внимания в посольстве, но потом нас начали приглашать во дворец местного владыки, и… она нашла множество поклонников своей красоты и манер.

— Манер? — удивилась Люсинда. — Разве правила этикета в Каледонии не отличаются?

— Отличаются, — кивнул Сириус, — но Фелиция на удивление быстро полюбила местные одежды, освоила правила и влилась в местный Двор как своя. Жители Каледонии в основном смуглые и черноволосые, белокожие блондинки там редкость, так что ее почитали первой красавицей и не уставали возносить дифирамбы ее красоте.

При этих словах мужчина слегка хмыкнул, из чего леди Белфаст сделала вывод, что самому лорду его жена не казалась уже такой красавицей.

— Мы с послом вели переговоры, но ничего не добились, и тогда лорд Швензбрук попросил Фелицию о помощи…

— Фелицию?

— Она вошла в ближний круг жены правителя и сумела убедить ту повлиять на мужа. В итоге через неделю мы возобновили переговоры, а когда их завершили… Фелиция ушла.

— Ушла? — удивилась Люсинда.

— Ушла, чтобы стать супругой наследника.

Леди Белфаст от изумления прикрыла ладонью рот, хотя такой жест считался неприличным.

— В Каледонии, оказывается, есть обряд, который на местном языке называется очень сложно и длинно, а на наш можно перевести как “социальная смерть”, — вздохнул Сириус.

Люсинда дурой не была, догадалась о значении, но ей хотелось знать подробности.

— В общем, человек, решившийся на такое, должен объявить об этом трижды, потом раздать все долги, написать завещание и в одной рубашке явиться в храм. Провести там ночь. Если утром найдется тот, кто заберет его оттуда, он начинает новую жизнь. С новым именем, новыми правами. Прошлое его больше не касается.

— Леди Фелиция пошла на это?

— Да. Сын владыки забрал ее из храма в одной рубашке, а я привез домой кучку обгорелых овечьих костей, чтобы похоронить их в склепе как свою жену.

— Что ж, это кажется ужасным со стороны, но, наверное, она стала счастливее, — рассеянно сказала Люсинда, глядя на детей. — Что сказал король? Вы теперь официально вдовец, милорд?

— Да, его величество не желает портить отношения с Каледонией, так что я теперь вдовец, награжденный орденом и поместьем…

В голосе мужчины звучало столько горечи, что леди Белфаст осмелилась погладить его по руке:

— Не надо отчаиваться, милорд, у вас есть для чего жить, — и указала подбородком на “детский уголок”.

— Вы правы, миледи, мне есть для чего жить. Сегодня я отдал распоряжение о ремонте дома, а пока, если позволите, стану бывать у вас чаще, чтобы дети ко мне привыкли.

— Буду рада вашим визитам, милорд, — ответила Люсинда, — но, пожалуйста, или с одиннадцати до тринадцати часов, либо с семнадцати до девятнадцати. У детей режим, а я веду светскую жизнь.

— Как угодно! — Сириус одним глотком допил лимонад и спустился к детям, чтобы поговорить.

Люсинда посмотрела на них какое-то время, а потом взялась за свою записную книжку — дела не ждут!