Вторжение к далеким предкам

Глава седьмая

От застоявшегося густого горьковатого запаха сушеных лилий было трудно дышать. Она замурована, погребена заживо! Ее замуровали вместе с Тураном. Он уже мертв. Она тоже умрет, когда воздух здесь закончится…

Она – Винтра, захваченная в плен воинами Турана, и именно он нанес ей этот последний, такой беспощадный удар.

Винтра? Кто такая Винтра? И почему она в этом темном месте? Она попыталась двинуться и услышала во мраке лязг и скрежет металла. Прикована! От таких цепей не освободиться, она только изранит руки и истратит на тщетную борьбу остатки драгоценного воздуха…

Винтра? Нет, ее зовут Зианта! Припав спиной к стене, она пыталась остановить бешеный поток мыслей, образов, имен, отделить реальность от галлюцинаций. Наверное, она в трансе, ей не удается отличить сон от яви. Оган когда-то предупреждал о подобной опасности. Нельзя впадать в транс, когда рядом нет опытного психолога, способного помочь сенситиву, если его состояние станет опасным или будет угроза его рассудку.

Она прибегла к спасительному приему. Оган… Харат… Сформированные в сознании знакомые образы послужили якорем, опорой для возвращения в мир реальности.

Память вернулась! Юбан силком притащил ее в усыпальницу и заставил смотреть в камень. Значит, все это – просто видение? Нет. Жестокая явь. Она ощущает тяжесть цепей, слышит их звон, она задыхается от недостатка воздуха. Она…

Винтра! В ее сознании будто появился странный переключатель. В одном положении – она сама собой, в другом – иной человек. Та, что обречена на смерть возле саркофага Командора. Ей предначертана участь погребальной жертвы, как единственной пленнице, захваченной в последнем походе на горные племена. Ее переполняет ненависть к Турану. Из-за него она вынуждена умирать здесь, как рыба, выброшенная на сушу. Но там, в горах, остались родные. Они отомстят за свою Винтру. Они…

Снова мелькание образов, разноголосица имен. Кто она? Кто?

Зианта! Обратное переключение… Ей нужно вернуться в свой мир, а для этого необходимо выйти из транса. Оган!.. Харат!.. Она в отчаянье цеплялась за эти имена, она молила о помощи, об избавлении от этого сна – самого страшного из тех, что приходили к ней в минуты погружения в транс. Прежде, соскользнув в иные плоскости, воплотившись в иную личность, она тоже воспринимала видения как реальность. Но столкнувшись с чем-то слишком опасным, она могла управлять собой, вернуться в настоящий мир. Теперь же она тщетно напрягала мозг, ставила один за другим барьеры мысленной защиты – все оставалось по-прежнему. И не было никого, кто мог бы ей помочь… Ей не хватает опоры, чтобы вынырнуть из этого кошмара в своем времени, в своей настоящей личности.

Харат!.. Оган!.. Она, собравшись всеми силами, пыталась найти их.

Едва уловимое прикосновение. Ей не показалось! Это ответ на ее зов. Спасите же меня… Верните меня… Я погибаю!..

Да! Слабое прикосновение. Ответ. Какой-то необычный: он не пришел прямо, а пробивался к ней, растекаясь, словно вода, которая ищет путь между камней, – отступает, отклоняется туда и сюда, но неуклонно продвигается вперед.

Харат! Я здесь! Найди меня! Спаси меня! Я задыхаюсь, я не могу справиться одна с этим кошмаром! Ты слышишь меня?

Это не он!

Зианта явственно чувствовала чье-то присутствие. Но это не Харат, не Оган. Их бы она узнала сразу. Хотя если она сейчас в ином измерении, то, быть может, принимает их импульсы искаженными до неузнаваемости? Она осторожно коснулась…

Потрясение, ужас… Настолько сильный, словно тот, другой, получил сокрушительный, смертельный удар.

«Помоги мне», – умолял, требовал он. Зианта растерялась. Ведь он отозвался на ее сигнал. Он шел ей на помощь. Почему же тогда…

«Мертва! Мертв!»

Неслышимый вопль из глубины гробницы был как поток ужаса.

«Я живая», – ответила Зианта. В этот сигнал она вложила всю силу, всю надежду на избавление.

«Мертв! Мертв!» – донеслось как бы издалека. Сигнал слабеет! Тот, другой, покидает ее! Она останется здесь одна… Нет!

Скорее всего, она выкрикнула это громко. Вопль отразился от сводов темницы, его отголоски еще долго звенели в ушах.

– Нет! – крикнула она вслух, так ей было легче ощущать себя.

Тишина, нарушаемая только ее собственным хриплым дыханием. Воздух… Его все меньше… И вдруг – голос:

– Где мы?

Голос! Не мысленный сигнал – живые слова!

– В гробнице Турана, – произнесла она правду. Правду, которая стала ей известна от Винтры.

– Но я… Я Туран… – пробормотал голос. – Но я ведь не Туран!

Какие-то шорохи, стуки – движение? А затем – мысленный приказ, четкий, требовательный:

«Свет!»

Появилось слабое, все усиливающееся свечение. Почему она сама не додумалась до этого? Зианта немедленно присоединилась к его мысленной команде, помогая добиться большей яркости света.

– Здесь мало воздуха, мы на грани гибели, – сообщила она.

– В другое измерение! Иди, быстрей!

Этот приказ заставил ее мозг построить необходимую систему трансформации. И вот она уже не чувствует себя прикованной. Один шаг, другой – она покинула собственное тело. Этот трюк она проделывала и раньше, правда весьма неохотно. Но освобождение от телесной оболочки входило в курс обучения, который давал ей Оган. Теперь же полученный навык помог обрести на какое-то время безопасность.

Свет был достаточным, чтобы видеть внутренность склепа. Первое, что бросилось ей в глаза, – собственное тело, лежащее на полу, закованное в цепи, продетые сквозь торчащие из стены кольца. Слева, на возвышении, возлежал Туран, укрытый богатым командорским плащом, с которого свисали поникшими соцветиями увядшие лилии. В изголовье ложа горела свеча – ее зажег своей командой тот, другой. Вот пламя резко взметнулось вверх.

«Выход для души, – раздалось в ее сознании. – Видишь?»

Она поняла, хотя о существовании прохода было известно не ей, а Винтре. Осмотрела стены гробницы: так и есть – в камне прорублена щель, задвинутая монолитом в форме бруса.

– Нужно отодвинуть эту глыбу… Тянем ее на себя…

У нее появилась надежда! Но нужно спешить. Если это судорожно подергивающееся на полу тело умрет, она тоже погибнет. И в ее нынешнем бесплотном существовании запаса энергии надолго не хватит. Необходимо всю ее направить на глыбу. Объединить усилия… Они трудились с яростным ожесточением. Проклятая глыба никак не хотела поддаваться. Ее уже охватил страх. Но тут брус поддался их усилиям в окружающей темноте – свет без их поддержки погас.

– Рука… Моя правая рука… – простонал голос.

Она послала ему на помощь остатки энергии и, обессиленная, провалилась во мрак… Вот ты какая – смерть…

– Винтра!..

Она еще жива? И снова в теле несчастной девушки, закованной в кандалы? Свет снова горел, и через выход для души поступал холодный, но животворительно свежий воздух.

Туран опустился рядом на колени, разглядывает опутавшую ее цепь.

– Ну и обычай, – покачал он головой. – Принести человеческую жертву, чтобы воздать погребальные почести царственному герою-воину…

– Ты… Туран… – Она попыталась отодвинуться от него. Рядом с нею шевелился, говорил – мертвец. На его теле были страшные раны, слишком серьезные, чтобы их смогли исцелить жрецы Вута, унесшие Командора в Нижний Мир. А сейчас он возле нее…

– Не Туран, – услышала она. – Хотя придется быть им, как тебе – Винтрой, пока мы не найдем способа вернуться назад, в собственный мир.

– Это ты… ты был с Харатом? Или… Ты явился, когда меня заставили сфокусироваться на камень?

– Да, – коротко ответил он, не желая, видимо, ничего больше говорить о себе. – Что вы там делаете с этим камнем? Пытались использовать психометрию?

Зианта кивнула.

– Ясно. Это и перебросило нас сюда. Чем больше я буду об этом знать, тем лучше. Расскажи мне.

Он не просил – приказывал. И она признала за ним это право. Цепь упала с ее тела: он отыскал секретный замок на одном из звеньев. Вздохнув с облегчением, Зианта начала рассказывать об артефакте. Как она кралась по апартаментам Джукундуса, стояла возле столика с безделушками. Про свою радость, когда удалось телепортировать камень, и муку, вызванную непреодолимым притяжением безобразного комочка глины.

– А сейчас у тебя на лбу такой же камень?

Ничего не понимая, Зианта подняла руки, ощупала голову. Волосы, более длинные и пышные, чем были у нее, стягивал какой-то обруч, вернее – головной убор из нескольких узких обручей. А с них свисал на лоб камень. Как она не заметила его раньше? Ведь он висел у нее прямо перед глазами! Она сдернула обруч.

Фокусирующий камень! Тот же или очень похожий. Ответ могло дать прикосновение, но Зианта не рискнула дотронуться до камня. Почем знать, что еще случится с ней после этого?

– Это он?

Девушка со страхом взглянула на корону. Она вроде бы сумела полностью вытеснить сознание Винтры из этого красивого тела. Но когда она смотрела на камень, то чувствовала, что Винтра вновь пробуждается в ней. Было бы интересно изучить свойства этого камня, узнать его историю. Но она рискует окончательно и безвозвратно перевоплотиться в пленницу, которую бросили мучительно умирать возле тела Командора.

– Винтра… Винтра должна знать силу этого камня, – нехотя сказала она, не считая возможным скрыть истину.

– Если сила камня такова, что он может воплощать меня в Турана, а тебя – в Винтру, то возможно провести и обратный процесс. Это необходимо выяснить. Не бойся, ты не одна. Моя воля поддержит тебя. Я буду начеку и не дам тебе навсегда стать Винтрой.

«Туран – завоеватель, ее враг. Ему нельзя доверять!» – кричала та частица, которая была Винтрой. «Туран – друг, он помог сбросить оковы, дал свет и воздух. И только он может вернуть в реальность, в мир, где живет Зианта».

– Я попытаюсь, – тихо сказала она, хотя все ее существо содрогнулось в предчувствии нового наваждения, затаившегося в этом кусочке цветного минерала.

Оказывается, камень можно легко отделить от остальных украшений короны. Отцепив подвеску, она поднесла ее ко лбу…

На ее плечи легли руки Турана. Он направлял ее – не словами, а потоком энергии.

– Я ничего не вижу, – произнесла она в отчаянье, и вдруг он заговорил медленно, нараспев:

– Норнох над Волнами. Норнох Трех Зеленых Стен. Повинуйтесь, лурлы!

– Повинуйтесь Д\'Эйри, Хранительнице Глаз, – услышала она свой голос. – Туран, что происходит? Я выговариваю слова, которых не понимаю.

Она прижала руки к вискам, и волосы, более не поддерживаемые обручами, тяжело упали на ее плечи и грудь.

– Ты стала Винтрой. – Его руки на ее плечах не были руками мертвеца, от них исходило тепло. Сейчас он был якорем, удерживающим ее в границах реальности.

– Но до того, как была Винтра, – поправился он, – до Винтры была другая… Д\'Эйри. Она имела дар и могла использовать камень.

– Значит, это опять видение, родившееся в трансе?

– Конечно. Ты просто не помнишь всего, что узнала, глядя в камень, а я принял это через тебя. И еще: у этого камня существует двойник, незримо связанный с ним. Их вместе, неизмеримо раньше Винтры, применяла Д\'Эйри. Эти камни стремятся к соединению. Тот, что находится в прошлом, действует, словно магнит, на своего напарника. В этот канал мы с тобой и угодили.

– Но Винтра…

– Она не обладала даром, – пожал плечами Туран. – Для нее это была всего лишь одна из драгоценностей, принадлежавших Турану. Ведь этот камень раскрывает свою уникальность не каждому. Для большинства это – мертвая вещица, и только. Но сенситив, фокусируясь на камень, способен оживить его мощь. Ты разбудила камень, и он стремится сейчас воссоединиться со своей парой, находящейся в еще более далеком прошлом. Помогай ему – это наш шанс на спасение.

– Сколько же веков отделяет нас от двойника моего камня? – спросила Зианта, боясь услышать ответ.

Туран покачал головой.

– Трудно сказать. Может быть, не одна эпоха.

Руки девушки дрогнули, корона с глухим стуком упала на земляной пол склепа.

– И если мы не отыщем… – Она оборвала вопрос на полуслове. Если Туран так же растерян, как и она, лучше не знать об этом. Только его уверенность поддерживает в ней надежду на возвращение.

Он подошел к возвышению.

– Ты… Ты в его теле и способен управлять им?

Насколько она знала от Огана, в ее время о подобном явлении ничего не известно. По Галактике ходили тысячи легенд про некромантов, про оживление мертвецов, которых использовали для ответов на вопросы и в других, самых неожиданных, целях. Но переход сознания в мертвое тело… Это нечто совершенно неизвестное. Насколько устойчиво такое явление? Долго ли он сможет заставлять двигаться это мертвое израненное тело? Другое дело – она, вошедшая в тело Винтры, когда та была еще жива. Ей просто пришлось немного напрячься, чтобы ее индивидуальность вытеснила сознание Винтры. Но вот Туран…

Колеблющееся пламя свечей делало его лицо подобным фантастической маске. Он посмотрел на Зианту.

– Я не знаю. Пока мне это удается. Не слышал, чтобы нечто подобное кто-нибудь проделывал раньше. Однако нам ни к чему задерживаться здесь. Надо выбраться отсюда как можно скорее.

Он встал под отверстием, взмахнул руками и подпрыгнул. Зианта отшатнулась. Она с ужасом подумала о том, чем закончится смелая попытка, если тело мертвеца перестанет повиноваться новому хозяину. Но руки Турана уже ухватились за край отверстия для выходов души. Он еще мгновение повисел… и сорвался вниз.

– Так не выбраться. Нужно что-то придумать… Вроде лестницы.

Он огляделся, но не увидел вокруг ничего подходящего. Затем он шагнул к возвышению и, приподняв гроб за один конец, установив его почти вертикально под отверстием. Затем вытащил цепь Винтры из стенных колец. Цепь оказалась довольно длинной.

– Подержи гроб, пока я не выберусь, – велел он девушке.

Зианта надвинула корону поглубже на голову, подошла и стала удерживать гроб. Он вскарабкался по нему, обмотав цепь вокруг пояса. Вот его голова и плечи скрылись в отверстии. Еще усилие… Он выбрался наружу. Затем лязг металлических звеньев, и к ней спустился конец цепи. Она ухватилась за него…

Через минуту она уже стояла, съежившись, под дождем и холодным порывистым ветром. В сознании пробудилась память Винтры: «Стражники».

– Здесь должна быть охрана, – прошептала она Турану. Он спокойно обматывал цепь вокруг талии, предполагая, что она еще может им пригодиться.

– Вряд ли они будут особенно бдительны в такую ненастную ночь, – успокоил он. – Не бойся, идем.

Вскоре она совершенно продрогла. Для церемонии ее обрядили в очень тонкий хитон, который никак не защищал от пронизывающей стужи. Тонкая ткань намокла, облепила ее дрожащее тело. Пышные волосы растрепались по ветру, с них стекала влага. В ночной мгле она с трудом различала рядом неясный силуэт своего спутника. И лишь его рука, обнимавшая ее за плечи, была теплой, успокаивающей.

– Думаю, нам нужно в Сингакок. – Она с трудом расслышала это сквозь вой ветра и шум дождя.

– Но ведь они… – Страх Винтры подкатил к горлу.

– Они поклоняются Вуту. Вут сотворил чудо – перед ними снова живой Туран. Если я появлюсь в городе таким образом, это наверняка облегчить наше положение. Мы хоть сможем узнать, что известно здесь о твоем камне. Береги его, Зианта. Только он сможет возвратить нас обратно, если такое возвращение вообще возможно.

Он говорил резонные вещи, но ею в этот миг владели только эмоции, главным образом – страх. Винтра смертельно боялась оказаться вновь среди тех, кто вынес ей приговор и заживо похоронил в гробнице. Но ведь она Зианта, она не должна подчиняться Винтре! И когда Туран зашагал к городу, она послушно последовала за ним.

Вдоль дороги плотной стеной росли деревья, они хоть немного ослабляли бешеные порывы ветра. Поднявшись на холм, они увидели множество огней: внизу, в долине, лежал Сингакок. Дорога сбегала с холма и делала петлю, затем поворачивала по направлению к зареву огней.

Они присели передохнуть под кроной раскидистого дерева.

– У тебя не сохранилось памяти Турана? – Зианта спросила это, не рассчитывая на хороший ответ. Ведь тело было уже мертво, когда им завладел этот человек. Откуда же взяться памяти в мертвом теле?

– Порой мне кажется, что к моей собственной памяти примешивается еще чья-то. Но это очень смутно… Лучше ты постарайся узнать все, что помнит Винтра.

– Я не пускаю ее в себя. Иначе боюсь, что не смогу управлять ею.

– Но нельзя же действовать вслепую. Куда нам идти? Постарайся пробудить хотя бы воспоминания о городе, о расположении улиц.

Зианта чуть ослабила контроль, но это не дало ей ничего, кроме эмоций узницы, находившейся под строгой охраной вплоть до того дня, когда ее возвели на жертвенный алтарь.

– Винтра была пленницей, она не знает Сингакок.

– Ну конечно же! А жаль… Ладно, если что-нибудь припомнишь, сообщи. Что ж, таится нам нет смысла. Давай поторопимся. Чем скорее достигнем города, тем лучше для нашего плана.

Скользкий спуск с холма был еще труднее, чем подъем. Они то и дело спотыкались и падали, царапая руки и тело о колючий кустарник. Хорошо ли повинуется этому человеку тело Турана?

Когда они спустились, дорогу осветила фарами ехавшая из города машина. Застыв на месте, оба ждали ее приближения. Когда машина поравнялась с путниками, Туран повернулся к ней лицом так, чтобы на него упал свет фар. Их должны увидеть, должны узнать!

Из машины раздался крик, гортанный мужской голос проговорил что-то на местном языке. Двигатель замер, на дорогу вышел мужчина в офицерской накидке, за ним еще двое вооруженных людей. Все трое держали оружие наготове.

– Кто вы?

Туран выступил вперед.

– Посмотрите на мое лицо, тогда сами назовете имя.

Двое солдат попятились, но офицер не смутился.

– Да, ты похож, даже очень. Но это, скорее всего, какой-то трюк…

Туран, не торопясь, поднял руки к груди, расстегнул пряжку плаща и распахнул полы. Хотя жрецы Вута немало потрудились над ранами Командора, самые глубокие были отлично видны.

– Нет, это не трюк. Видишь?

– Как же ты вышел… оттуда? – Только слегка дрожащий голос выдал смятение офицера. Зианта позавидовала его мужеству и самообладанию.

– Через дверь, открытую для духа Вута, – надменно ответил Туран. – Я иду в Сингакок, там находится то, что вызвало меня из гробницы.

– Ты идешь в башню Вута?

– В дом Турана. Куда мне еще направиться в такой час? А теперь дай мне свой плащ.

Офицер медленно расстегнул накидку и протянул, стараясь не касаться воскресшего мертвеца.

Туран накинул плащ на плечи Зианты.

– Так тебе будет теплее. Потом подыщем что-нибудь получше.

«Ты делаешь ошибку, – мысленно обратилась к нему девушка. – В этом мире Туран и Винтра – враги до самой смерти. Эти люди не поймут твоей заботы обо мне».

«До смерти, – подчеркнул Туран. – Но не после. Мы забыли о нашей вражде, оказавшись на том свете».

«В Нижнем Мире, – мысленно поправила Зианта. – Здесь говорят так. – Думаешь, жрецы удовлетворятся таким объяснением?»

Туран кивнул, затем заговорил уже вслух, обращаясь к офицеру и его людям:

– Мы покинули усыпальницу, дабы воззвать к милости Вута. Мы вернемся в Нижний Мир, когда Вут рассудит нас по справедливости. И не стоит до поры говорить о том, что здесь случилось.

Один из солдат положил у ног свое оружие и скинул плащ.

– Лорд Командор, я был с тобою при Спетцке, где ты сокрушил бунтовщиков. Окажи мне честь, позволь услужить тебе. – Он протянул свой плащ Турану.

– Нынешней ночью я совершил еще более великое дело, друг. Прими мою благодарность за твое добро. А теперь – я рассчитываю с вашей помощью, воины, вернуться в дом Турана.

Зианте оставалось только гадать, что за игру затеял ее компаньон, и следовать за ним, крепко прижимая к себе корону. На ее взгляд, они забираются в топкое болото, полное гибельных трясин, один неверный шаг – и неминуемая гибель. Но она послушно уселась в машину и скорчилась в уголке, кутаясь в плащ. Туран уселся рядом. Машина развернулась и поехала в Сингакок, навстречу неизвестности.