Второе затмение, или Загадка солнечного узора

5 Дьявольская диверсия

Роуз, Руи и Бахула ехали по широкому бульвару, покачиваясь на маленькой слонихе. Народ собирался на улицах, верандах, крышах и осыпал процессию махараджи золотистыми лепестками, празднуя возвращение правителя. Он уезжал в Англию, чтобы встретиться с королём в Лондоне, а Руи в это время гостил у своей бывшей гувернантки мисс Темплфорт в Хоуве. Там он и познакомился с Роуз.

Джайпур походил на город из сказочной страны. Девочка с восхищением разглядывала розовые здания с узорными архитектурными элементами, сияющие под жарким солнцем, от которого все краски казались ярче. Она слышала непривычную местную музыку, людской смех, и внутри у неё всё бурлило от восторга. Роуз Маддл, прачка из работного дома, стала наследницей богатого рода, а теперь ещё и участвует в торжественной процессии в Индии! На самом деле она чувствовала себя как самозванка, но всё равно широко улыбалась и приветливо махала рукой.

Генерал и профессор Кокоболо ехали далеко впереди, как раз на слоне, который чихнул на британского главнокомандующего. Руи показал на них, едва сдерживая смех. Слон то и дело оглядывался, прикидывая, получится ли снова стянуть шлем генерала. А грубиян только щёлкал хлыстом, отмахиваясь от хобота, и ничему не радовался.

А ещё дальше маршировали стражники, рядом с экипажем махараджи, запряжённым двумя слонами. Все встречали правителя радостными криками и тянулись к нему.

По крышам бегали обезьяны, следуя за процессией, и Роуз поразилась тому, насколько они большие – раз в пять крупнее Бахулы!

Она похлопала Руи по плечу и показала на них пальцем.

– Ну они, конечно, не того вида!

– Очень даже того, – с улыбкой ответил Руи. – Бахула вырастет и станет таким же!

Бахула ухмыльнулся.

– Пожалуйста, не вырастай, – попросила зверька Роуз. – Я люблю тебя таким, какой ты…

Девочка не успела договорить. У одного из торговцев опрокинулась корзина, и на дорогу посыпались спелые плоды манго.

– Держись крепче, – сказал Руи, подаваясь вперёд: он хотел рассмотреть, что там происходит.

Падма неуклюже шагнула в сторону, а Роуз съехала набок.

Она с трудом удержалась в седле и вскрикнула:

– Чтоб меня!

Вслед за манго вдруг выехала телега и отрезала Падму от остальной процессии. Народ бросился подбирать плоды. Люди о чём-то спорили. Махаут закричал, наверное, упрашивая толпу, чтобы их пропустили, но ничего не помогло. В довершение всего на дорогу вышла корова и остановилась, явно не собираясь в скором времени двигаться с места. Падма отшатнулась и затрубила.

Роуз мотнуло вперёд-назад, а Руи похлопал слониху по голове, пытаясь утихомирить.

– Тише, милая подруга. Не волнуйся и не бойся.

Падма немного успокоилась, и Роуз огляделась по сторонам. В толпе мелькнули золотые кудри, и у девочки ёкнуло сердце. Неужели здесь Мисси?! Она сощурилась, вглядываясь в путаницу голов и рук, но увидела только какого-то ребёнка, на макушке которого была корзина, наполненная древесной стружкой.

Это никак не Мисси. Роуз вздохнула с облегчением. Та ей просто привиделась. Наверняка Руи прав. В конце концов, что вредной маленькой леди делать в Индии?

– Ты в порядке? – спросил Руи.

– Да, – ответила Роуз и помотала головой, отбрасывая лишние мысли.

Махаут повёл слониху вперёд, размахивая палкой, чтобы разогнать толпу, и ворча:

– Чаал, чаал[9].

– Куда он нас ведёт? – спросила Роуз.

Они свернули на боковую улочку, и процессия махараджи совсем пропала из вида.

– Думаю, во дворец окольным путём, – предположил Руи.

С обеих сторон от узкой дороги возвышались здания с террасами и с широко открытыми дверьми. Роуз было видно, как люди трудятся: прядут, плетут корзины, чинят обувь. Повсюду блуждали собаки, козы и коровы, никто особо за ними не приглядывал.

– Чьи это животные? – спросила Роуз.

– Они не принадлежат никому, – ответил Руи, широко улыбаясь, – и в то же время всем!

– Как так?

– Мы – индийцы – ухаживаем за животными. И кормим всех, вплоть до муравьёв! Каждый день. Мы считаем, что они особенные – и о них надо заботиться. Даже о шаловливых обезьянках!

С этими словами он пощекотал Бахулу по макушке. Маленький макак принял рассерженный вид, но тоже расплылся в улыбке.

– Даже муравьёв! – хихикнула Роуз.

Всё здесь было совершенно другим – не только язык и цвет, но и само человеческое мышление. И ей это очень нравилось.

Падма прошла под ярко-оранжевыми тряпками, которые сушились на верёвке, протянутой над улицей. Друзья пригнулись, чтобы не задеть их головами. Слониха выбралась на оживлённый рынок, и атмосфера резко изменилась. Высокие розовые здания тянулись высоко в чистое синее небо.

– Мы на базаре! – объяснил Руи, перекрикивая шум. – Дворец прямо за углом.

Торговцы сидели на земле среди разноцветных овощей. Повсюду звучала причудливая музыка, в воздухе витал запах горячего, пряного дыма.

Махаут отвёл Падму в самое сердце общего хаоса. Все протягивали товары: ковры, голубые и белые горшки, безделушки, замысловатые тапочки. Везде бегали смеющиеся ребятишки. Роуз стало не по себе.

– Просто безумие какое-то, – прошептала она.

– Ты быстро привыкнешь, – сказал Руи. – Жизнь налажена как в большом механизме, но шестерёнок очень много, их целые тысячи, все разные, и каждая делает что-то своё. У нас есть особое слово, которого нет в твоём языке. Джугад – то есть изобретательность, если таковая необходима, понимаешь? Именно находчивость и делает индийский народ столь потрясающим!

В небо поднялась стая голубей, громко хлопая крыльями.

– Может, ты наберёшься немного этого джугада и выведешь нас отсюда? – предложила Роуз.

Дзы-ы-ы-н-нь!

Огромные музыкальные тарелки ударились друг о друга, и толпа сразу затихла. Махаут резко замер, Падма остановилась. Роуз вытянула шею и разглядела небольшую платформу, окружённую странными высокими зеркалами, искажающими всё, что в них отражалось. Начали бить в барабаны, снова зазвенели тарелки…

ВШУХ!

Стена пламени пронеслась по платформе. Из-за отражений в зеркалах она казалась во много раз больше.

– Что тут у нас? – сказал Руи, слезая с Падмы.

Бахула запрыгнул ему на плечо.

Мальчик огляделся и крикнул махауту:

– Мы ненадолго!

– Эй! – окликнула его Роуз. – Меня не забудь!

Она перекатилась на живот и повернулась, свесив ноги в ботинках на невысоких каблуках. А потом спрыгнула на землю, отряхнула руки и подула на волосы, упавшие на лицо.

Руи уже продирался через толпу, но получалось довольно медленно. Все спешили к импровизированной сцене, словно мотыльки, летящие на огонь. Роуз быстро нагнала друга и взяла за локоть. Она заметила компанию европейцев, приехавших отдохнуть в экзотическую страну. На фоне ярких красок Джайпура они выглядели очень нелепо в своих тёмных одеждах, высоких шляпах, капорах, зонтах с чёрной бахромой. Прямо на похороны собрались! Роуз опустила взгляд на своё строгое зелёное платье и нахмурилась. Скорее бы от него избавиться!

Дым рассеялся, и на сцене появился сгорбленный артист в цилиндре, закутанный в длинный чёрный плащ. Роуз ахнула. Разве не он давал деньги их махауту? Горбун шагнул вперёд, и перед ним приземлился крупный попугай, тоже в цилиндре, только миниатюрном.

Роуз оглянулась и увидела, как махаут привязывает Падму к столбу и спешит куда-то по улице. Неужели он решил бросить их здесь, на базаре?