Второй потоп

Часть вторая

Стас стоял на высоком берегу и смотрел на стремительно несущуюся воду. Позади него было картофельное поле, рядом с ним пастбища, дальше росли злаковые. Два года прошло с тех пор, как он во главе сотни людей покинул умирающий мегаполис. Два года трудов по созданию нового мира отразились на лице молодого парня, новая реальность, о которой он мечтал, оказалась неспокойной. Мир скатился в средневековье стремительно. Люди дичали на глазах, феодальные законы вытеснили неспособные к сопротивлению законы гуманизма. Путь, пройденный Стасом от мегаполиса до этого самого места на высоком берегу Уральской реки, был труден и полон побед и поражений. Стас помнил, как на второй неделе пути, началась гангрена у раненого бойца, он пострадал в бою с бандой грабителей. Начало инфекции заметили слишком поздно, лекарства не помогали. И тогда доктор сказал, что ампутация — единственное средство спасти человека. Стас помнил глаза молодого парня, полные горя и отчаянья. Мир был жесток, а парень становился калекой, и он понимал, что ему будет еще тяжелее. Ампутировали ногу по старинке с помощью пилы, накачав парня обезболивающими. Когда он пришел в себя и понял, что его нога укоротилась на сорок сантиметров, то заплакал. Но это были только первые потери. В одном из маленьких городков удалось обнаружить автохозяйство, в котором имелось крайне необходимая для каравана вещь — два прицепа и еще один трактор. Но местные отказались продавать их за еду и медикаменты, которых пока было в избытке. Зато запросили пятнадцать женщин. Стас ответил отказом, в его отряде не было рабов, а даже если бы и были, он бы все равно их не отдал. Эта группа людей пала ниже каменного века, двадцать два человека скатились до людоедства буквально за месяц. Но чтобы двигаться дальше, Стасу нужен был транспорт. Все решилось в одну ночь, пропали две женщины. Поисковый отряд в двадцать человек нашел следы пропавших. Рассказывая о том, что с ними сделали, Демид плакал. Он лично видел, как им отрубили головы, повесили вверх ногами и начали освежевывать. Стас не стал сдерживать людей, расправа над людоедами была жестокой и быстрой, их убивали, как диких зверей, так как те окончательно потеряли человеческий облик. Стас своими глазами видел, как один из людоедов нагнулся над раненым товарищем, быстрым взмахом ножа вскрыл тому горло и принялся пить горячую кровь. В той стычке отряд потерял двух бойцов. Потом снова был переход, схватки с людьми и псами, немало бед натворил медведь, вломившийся на вставший отдохнуть караван. Пока его не застрелили, он задрал женщину и покалечил подростка. В итоге через месяц к реке вышло только шестьдесят человек, при этом Стас считал десяток уставших жителей маленького городка, прибившихся по дороге и упросивших взять его с собой. Итого, за время пути, он потерял больше сорока человек. Когда он сказал, что путь закончен, люди радостно закричали.

Но это было только начало. Построить с нуля поселок на шестьдесят человек оказалось непросто. В активе молодого клана имелось почти пятьдесят горожан, совершенно неспособных к сельской жизни. Правда, нашлись и те, кто в ней хоть что-то смыслил. Первый общинный дом строили почти все, на что ушло два месяца. Но люди набиралась опыта и следующие два поставили уже за месяц. А потом была зима. Страшная, самая первая с момента изменения, зима. Голод и морозы сделали свое дело, клан потерял пятерых. Еще трое пропали бесследно, уйдя на охоту, видимо, они заблудились в пурге и замерзли. Именно тогда Стас получил отметины на своем лице. Он во главе небольшого отряда отправился на поиски, и так вышло, что еда встретила его сама. Вот только медведь-шатун был не согласен добровольно идти в общий котел. В итоге человек победил, но приобрел на память о своей неосторожности шрам во все лицо. А потом стало легче, зима прошла, и люди начали сеять, именно в эту весну появились первые дети, именно детский смех дал людям новую надежду. Рождение детей кроме надежды принесло и новые проблемы, даже взрослым было тяжело выжить в новом мире, а дети были вообще беззащитны. Несколько женщин добровольно взялись за воспитание троих малышей, к концу лета детей в поселке стало семеро, к середине осени — одиннадцать. Урожай был невелик, часть его оберегали, как зеницу ока, чтобы пустить на семена в следующем году. Женщин изначально было больше, чем мужчин, а после перехода и пережитой зимы, у некоторых мужчин было по две жены.

Едва придя на место, Стас собрал большой сход, на котором был рожден Закон Клана. И помимо прочих законов, был принят Закон о многоженстве. Если мужчина хочет и может иметь несколько жен, то ему не препятствовать. На том сходе было принято много законов, и ни один из них не пришел из прошлого законодательства. Все законы были следствием ситуации. Некоторые люди, бывшие в прошлом большими гуманистами, поговаривали о чрезмерной жестокости, но их никто не слушал.

Первым законом стал Закон об убийстве. Тот, кто поднимет руку на члена Клана и убьет его, будет казнен. Если же убийство произойдет случайно, то убийца получает десять плетей и обязан заботиться о женах и детях убитого им.

Второй Закон был о воровстве, этот проступок не карался смертью. Тот, кто украдет впервые и будет уличен, лишится пальца, но если преступление повторится, то он будет изгнан на один год. По истечении этого срока провинившийся может вернуться. Уличенному в третий раз — смерть.

Также был принят Закон о службе. Каждый мужчина обязан владеть оружием и не огнестрельным, которое было закрыто на замок, а холодным: мечом, топором, копьем или луком и арбалетом. Нашелся умелец, который построил кузню. Раньше он занимался в клубе поклонников старины, где научился ковать эти раритеты, также он взялся за обучение дружины (так решили называть всех воинов Клана). Эта наука давалась людям тяжело. Мужчины до седьмого пота махали мечами и топорами, до треска мышц натягивали луки, учились стрелять точно даже в полной темноте. Все это отнимало силы и время, но поселок продолжал жить.

Название Клана родилось еще во время перехода к уральской реке, когда на привале на людей напал медведь, его сварили в котле и Стасу, как главному, преподнесли его сердце. Преподнесли с поклоном, как вождю, и кто-то крикнул: «Ты теперь и сам медведь», — с тех пор Стаса прозвали Медведем, а клан назвали Медведечи.

Правил Кланом Совет мужей: пять человек, которые представляли пять групп. Стас стоял во главе. Полковник заведовал хозяйственными делами поселения, из бывшего милиционера получился неплохой завхоз. Дружиной командовал Андрей, именно наемник — поклонник старины, тренировал мужчин и ковал оружие. Игорь — подземник, занялся добычей пищи, в его ведомстве значилось обеспечение лагеря свежим мясом. Пятым членом совета была женщина — Татьяна, она отвечала за воспитание детей и быт маленького поселения.

Вообще-то на берег реки Стаса привели не воспоминания, здесь главе Клана всегда лучше думалось. Глядя на свинцовые воды, Стас быстрее принимал решения. Уже больше полугода рация не ловила ничего, кроме помех. А раньше они часто перехватывали чужие переговоры. Совет поставил вопрос о разведке, ведь поселение уже почти года два жило обособленно, и люди хотели знать, что происходит во внешнем мире. Незадолго до конца перехода, Клану удалось пополнить запасы топлива, и теперь оно было закопано на краю леса. Стасу оставалось решить, ехать или не ехать. До ближайшего относительно крупного города было почти двести километров. Для БТРа расстояние пустяковое. Подобная поездка была сопряжена с большим риском, но и отсутствие информации тоже не приносило пользы. Даже в новом феодальном мире принцип: «тот, кто владеет информацией, владеет миром», действовал безотказно.

«Нужно ехать, — сказал Стас сам себе, — взять Владлена, Демида, еще пару ребят и ехать». Солнечная радиация уже давно никого не волновала, люди к ней потихоньку адаптировались и теперь спокойно разгуливали днем.

— Решение принято, — вернувшись в Дом собраний, сказал Стас Полковнику. — Завтра на рассвете мы совершим первую вылазку и попробуем доехать до Тобольска. Если мое КПК не врет, то отсюда до него около двух сотен километров, может, чуть больше.

— Тобольск далеко, — заметил Полковник, вставая и по инерции потирая протез, заменивший ему ногу. — За день не обернешься.

— Да, подобная вылазка дня на три, не меньше, — согласился Стас. — Пойдем впятером на БТРе, посмотрим, что и как. В Тобольске была неслабая группировка, человек восемьдесят, мы тогда перехватывали их переговоры.

— Да, перехватывали, — согласился Полковник, — только они тогда от собак отбивались, но больше так на связь и не вышли.

— Ладно, — устав от пустых разговоров, произнес Стас, — давай созывать Совет и решать, если едем завтра, то пора начинать подготовку.

— Артемка, — громко крикнул Полковник.

Дверь распахнулась, и вбежал кучерявый парень. Исключая детей, он был самым младшим в клане, всего шестнадцать лет.

— Найди Андрея, Татьяну, Игоря, пусть сюда идут. Только быстро.

— Сделаем, — уважительно ответил парень и выскочил за дверь.

Ждать долго не пришлось, спустя уже десять минут Совет был в сборе.

— Ну что ж, пора вынести решение, — вставая, сказал Стас, — я выслушал вас, обдумал ваши доводы и согласен, что разведку необходимо провести в ближайшее время. Предлагаю, завтра с утра. Возражения есть?

Возражения по-прежнему были только у Татьяны:

— Да, есть, — вставая, громко сказала она. — Я считаю, что в разведке нет никакой необходимости. Кроме того, это опасно. Клан только начинает оправляться и вставать на ноги, а вы предлагаете отправить пять здоровых мужчин в неизвестность.

— Таня, мы уже все решили, — произнес Игорь, — решение принято большинством, поэтому не затягивай решение простого вопроса.

— А я и не затягиваю, — огрызнулась Татьяна. — Я пытаюсь понять, зачем рисковать людьми и спокойствием поселения?

— Риск оправдан, — поднимаясь, произнес Стас. — Мы не должны отрываться от остального мира, иначе он может прийти к нам в дом. Итак, оставим пустой разговор. Кто за то, чтобы завтра с утра разведывательный отряд отправился к Тобольску?

Все, кроме Татьяны, подняли руки.

— Четверо — за, один — против, — подвел итог Полковник. — Решение принято. Давайте решим, кто возглавит группу.

— Я поведу группу, — решительно сказал Стас. — Поселение окрепло, основные вопросы решает Совет.

— Я против, — тут же заявил Андрей, — у нас есть Владлен, он профессиональный разведчик, вот пусть и работает по специальности.

Все молчали, и только Татьяна присоединилась к мнению воеводы.

— Владлен тоже идет, я беру Демида и еще пару парней, но группу должен возглавить человек, который может принимать решения. Владлен — солдат, хороший солдат, но не политик и не управленец, он может не увидеть то, что замечу я. Так что этот вопрос даже не обсуждается. Я иду, — привел свои доводы Стас.

— А если мы проголосуем против? — тут же взбрыкнула Таня.

— Тогда я наложу вето, — серьезно произнес Стас, — коли пошел шантаж, то я готов прибегнуть к этой привилегии, которой вы меня наделили.

— Хорошо, ты пойдешь, — решил Полковник. — Завтра на рассвете группа уходит в поход, Стас — старший. Голосуем.

— Три против двух, — подвел он итог. — Андрей, вскрывай арсенал, ребятам понадобятся стволы и боеприпасы.

Первый общий сбор постановил: все оружие, за исключением десятка стволов, должно быть заперто в арсенале. С того времени так и повелось, что на руках стволы были только у караульных и охотников. Диких зверей становилось все больше. Человек уступил им ареал обитания, и теперь зверье беспрепятственно плодилось. Зимой в поселок несколько раз наведывались волки, задрали двух овец из десяти. Повезло, что не задрали двух коров и бычка, иначе бы поселение осталось без скота.

Утро следующего дня было солнечным, ветреным и суетливым. Все члены Клана собрались на главной площади поселка, понимая, что происходит нечто важное в их жизни. Впервые за два года кто-то уходил из поселка в большой мир. БТР стоял за околицей, на нем гордо восседал Владлен, он был единственным, кто умел обращаться с грозной боевой машиной. Стас вышел из дома, когда вся его группа была уже в сборе. Закинув на плечо АЕК, Стас подошел к Полковнику, который стоял, опираясь на вырезанную из кедра трость.

— Ну что ж, пора, мы постараемся не задерживаться. Посмотрим и сразу назад.

— Удачи, — пожимая руку Стаса, ответил Полковник. — Постарайся вернуться живым.

— Хорошо, — ответил Стас и пошел прочь. Следом за ним шли Демид и еще двое парней, умевших не только стрелять, но еще и головой думать.

Провожаемый всеми членами Клана, БТР сорвался с места и пошел в сторону шоссе, до которого было без малого пятьдесят километров по пересеченной местности при полном отсутствии дорог.

— Не нравится мне это, — рассматривая в бинокль старую бензоколонку, произнес Владлен.

— Что не так? — пытаясь больше почувствовать, чем увидеть поинтересовался Стас. — Вроде, все тихо.

— Тихо, да не совсем, — прошептал бывший разведчик. — Вон там следы свежего костра, а там пустые банки из-под тушенки.

— Почему ты решил, что кострище свежее? — вклинился в разговор Демид.

— Потому что, когда дунул легкий ветерок, то поднял облачко сажи.

— Ну и что? — не понял Демид.

— А то, что вчера был сильный ветер, а значит, ее сдуло бы тут же. Нет, костер жгли не позднее сегодняшнего утра. А банки свежие, потому что еще не испачканы в грязи, и ржавых пятен на них нет. Но тот, кто здесь был, пришел сюда на своих двоих.

— Ты уверен? — спросил Стас.

— Абсолютно, — кивнул разведчик, — там, где съезд с дороги, большая лужа, ее обходили пешком — вон следы ботинок, на влажной земле протектор ботинка очень четкий.

— Значит, еще кто-то выжил — это обнадеживает, — заметил бывший милиционер.

— Нет, пока рано судить, хорошо это или плохо, — сказал Стас, — некоторые люди хуже любых волков. Не мне тебе рассказывать, так что придержи свой оптимизм. Владлен, на заправке сейчас кто-нибудь есть?

— Нет, там пусто, — покачав головой, ответил парень.

— Уходим, нечего здесь больше делать, — и Стас, пригнувшись, словно под обстрелом, пошел к БТРу, оставленному за поворотом дороги под охраной двух бывших наемников Володи и Семена. Владлен и Демид последовали за ним.

— Ну что там? — спросили парни в один голос.

— Недавно кто-то был, следы кое-какие оставил, но сейчас пусто. Владлен, заводи, до Тобольска еще около сотни километров, а мы уже день, как покинули поселок. Нужно нагонять, из графика выбиваемся.

Седой кивнул и полез внутрь. Стас и остальные уселись на броне.

— Ну-ка, товарищи, давайте-ка хлебнем отвару из грибов, — приказал он.

После изменения, благодаря радиации, появилось множество видов различных трав и грибов. Одни были смертельным ядом, но эти с сине-зеленой шляпкой оказались просто кладом для членов Клана. Их называли «активниками», грибы ослабляли действия солнечной радиации. Вкус, конечно, у отвара был не очень, зато пользы вагон, так как он был еще и питательным. Несколько глотков, и есть пару часов больше не хотелось. Одно было плохо, его можно было пить только в малых дозах и два раза в день, но если перебрать — понос и легкое отравление было обеспечено. Парни достали свои фляжки и, отхлебнув, повесили их на пояс.

— Готовы? — спросил Владлен. — Держитесь крепче, я трогаюсь, — и боевая машина, взяв с места в карьер, рванулась по разбитому асфальту. Апокалипсис произошел недавно, но в России всегда было множество дорог, и все их отремонтировать у государства просто не хватало сил. А после изменения вообще некому стало латать дыры и если бы не БТР, они вряд ли бы прошли за день и пятьдесят километров.

— Все, темнеет, — сказал Стас, спрыгивая с бронетранспортера, заехавшего в неглубокий овраг, расположенный за придорожным леском. — Сегодня дальше не пойдем, разбиваем лагерь и дежурим по очереди. Первый Владлен, потом Демид, Володя, Семен, моя вахта последняя. Смотрите в оба, теперь мы точно знаем, что кроме зверья, здесь ходят и люди. Кто знает, может, нас услышали и уже ищут.

Костер от греха подальше развели в яме, сварив выданные Полковником из неприкосновенных запасов макароны быстрого приготовления, запив все это чаем. Хотя это был не чай, но все жители поселка называли его именно так, травка, растущая в лесу, после просушки имела горьковатый привкус и очень бодрила. Правда при этом «чай» имел побочное действие: одна кружка — два похода по малой нужде.

— Все, я спать, — забираясь в самодельный спальник из медвежьей шкуры, заявил Стас.

— Давай, — отозвался Владлен, — Семен тебя разбудит, когда настанет твоя очередь сторожить.

Стас уснул мгновенно, едва закрыл глаза. Он любил спать, сны ему снились красочные, не хуже голливудских блокбастеров.

Стас шел по незнакомому пустому городу, ярко светила луна, освещая мертвые дома, покалеченные улицы, груды мусора. Вдруг Стас почувствовал, что за ним наблюдают. Он замер, вглядываясь в темноту впереди. Мир тут же стал бледно-салатовым, тепловые пятна зелеными, и Стас увидел. Увидел, как нечто большое прет прямо на него. Несколько секунд Стас вглядывался в пятно, пытаясь угадать, что это. А потом понял, это пес, только размером с маленький грузовичок. Парень инстинктивно хлопнул рукой по правому боку, ища автомат. Но там было пусто. Зверь, почуяв его, начал набирать скорость. И тогда Стас побежал, быстро побежал, но все время слышал за спиной топот мягких лап и даже чувствовал зловонное дыхание из пасти зверя. А потом он обернулся. Тварь была всего в нескольких метрах и уже разинула пасть, в которую Стас влез бы целиком. И тут Стас проснулся. Рядом на корточках сидел Владлен и тормошил его за плечо.

— Командир, — шепотом сказал он, — там, — его рука указала на дорогу, — кто-то есть.

Стас вскочил мгновенно, поднимая лежащий рядом с мешком автомат.

— Где? — хриплым со сна шепотом спросил он.

— Там, — еще раз указав в сторону шоссе, отозвался часовой.

— Буди остальных, только тихо, я сейчас гляну.

Стас осторожно выбрался из оврага и лег на землю. Мир начинал преобразовываться, все стало красным, мелкие зверьки багровыми. Инфракрасное видение, дар изменения, работало исправно. При хорошей видимости Стас мог видеть ночью на сотню метров. Он научился контролировать проявление дара и если хотел, то ночь могла оставаться черной. Владлен оказался прав, на дороге действительно кто-то был. И этот кто-то, если верить глазам, был не один.

— Что там? — спросил шепотом Владлен, ложась рядом со Стасом.

— Там, — прошептал в ответ Стас, — я насчитал пятерых, но тепловое пятно слишком большое, у меня все сливается в глазах. С тем же успехом их там может быть десяток или два.

— Что будем делать? — спросил разведчик.

— Лежать тихо и не дергаться. До рассвета еще три часа, может, пронесет. Если заметят и атакуют, открываем огонь, если прижмут, забираемся в БТР, стволы в амбразуры и деремся до последнего патрона.

И тут Демид, только что проснувшийся, кашлянул. Кашлянул громко и самозабвенно. Стас мысленно выругался и посмотрел на дорогу, багровое пятно замерло и вроде бы повернулось в их сторону.

— Всем тихо, — приказал он.

Все замерло в шатком равновесии. Застывшие разведчики, боящиеся дышать, и неизвестное на дороге, пытающееся обнаружить звук, привлекший его внимание. Стас видел, как одно пятно отделилось от общей массы и медленно двинулось в их сторону. Луна вышла из-за туч, и бледный свет, словно резанул по глазам парня. Стас силой воли отключил свое инфракрасное зрение и посмотрел на придорожный лесок, до которого было метров сорок. Сначала, пока глаза привыкали, он никак не мог рассмотреть, что выбралось из-за куста орешника, но когда глаза привыкли, Стас понял, что если их увидят, то будет беда.

На стыке леса и поля стоял пес, копия того, что когда-то загрыз Яну, палевая шерсть, размером с овчарку и клыки в половину карандаша. Пес замер, его взгляд сверлил то место, где лежали, затаившись, Стас и Владлен. А потом он рыкнул, зло, призывно. Из-за деревьев стали выходить псы. «Пять, шесть, десять, двенадцать, — считал Стас в уме, — двадцать три». Они замерли ровной шеренгой, словно полк, построенный перед командиром. Краем глаза Стас видел, как Владлен по миллиметру придвигает к себе автомат. Стас снова задействовал инфракрасное зрение, благо луна скрылась за облачком. Псы так и стояли, замерев, словно чего-то ждали. И тут Стас понял чего. В их сторону с дороги двигалось тепловое пятно, сильно напоминавшее лошадь с всадником. Стас отключил зрение на секунду раньше, чем луна вышла из-за облака. И он увидел, посреди псов стоял конь, на нем сидел человек в черном дождевике с закрытым платком лицом, из-за плеча выглядывала рукоять меча и приклад автомата. Он был точной копией того всадника, что они видели с крыши, когда ходили к бензоколонке.

Всадник сидел в седле неподвижно, Стас мог поспорить на что угодно, что он их видит и решает, как поступить.

— Кто шевельнется или схватится за автомат без приказа — пристрелю, — прошептал он.

И поднявшись в полный рост, провожаемый красноречивым взглядом Владлена, говорящим, что их командир полный идиот, шагнул навстречу всаднику. Стас инстинктивно ждал, что сейчас собаки сорвутся с места и, если он не будет бежать со скоростью чемпиона мира, то его уже ничто не спасет. Но собаки наоборот, словно вышколенные доберманы, уселись на задницы, не сводя с него глаз. Раньше Стас никогда не замечал, что глаза псов светятся голубоватым светом. Хотя, может, это свет луны так падал, а остальное дорисовало воображение парня.

Всадник тоже тронул коня, он ехал медленно прямо навстречу Стасу. Они встретились ровно посредине. Из-за платка лица незнакомца видно не было, только глаза, серые, холодные, словно из чистого льда.

— Кто ты? — спросил он, и Стаса обдало могильным холодом. Не мог живой человек говорить настолько безжизненно и равнодушно.

— Меня зовут Стас.

— Я спросил — кто ты? — повторил свой вопрос всадник.

— Человек, — не понимая, что от него хотят, ответил Стас.

— Человек — это хорошо, — совершенно безучастно произнес его собеседник. — Зови меня Судья.

Стас настороженно посмотрел на застывших псов.

— Не бойся их, — перехватив его взгляд, произнес Судья, — они ничего не сделают тебе и твоим друзьям, пока я не прикажу, — добавил он через мгновение.

— Тогда я боюсь тебя, — немного подумав, ответил Стас.

Глаза всадника блеснули, Стас мог поспорить, что человек, или кем он там был, улыбнулся, этого он не видел из-за платка, но был в этом уверен.

— Ты молодец, — немного помолчав, произнес Судья. — Дай мне твою руку, если ты чист, то мы разойдемся в разные стороны.

— А мои спутники?

— Им тоже придется пройти проверку, — кивнул Судья.

— А что будет, если мы не пройдем проверку, и вообще, что ты хочешь проверить?

— Я проверю чистоту помыслов, это мой дар. И если ваши помыслы чисты, я отпущу вас.

— А если нет?

— А если нет, — всадник обернулся к псам. Один тут же встал и грозно рыкнул, после чего снова опустился на задницу. — Они исполнят приговор.

— А если мы откажемся? — уже зная, какой будет ответ, спросил Стас.

— Смерть, — спокойным замогильным голосом ответил Судья, — у вас есть один шанс уцелеть, это пройти проверку.

— Хорошо, я переговорю со своими друзьями и дам ответ.

— Иди, у тебя пять минут. Если по истечении этого времени, вы не примите решения, я буду расценивать это как отказ.

Стас повернулся к странному всаднику спиной и пошел в сторону оврага.

— Значит, либо так, либо бой? — спросил Владлен, глядя на часы. — У нас есть три минуты, чтобы принять решение. Либо пройти проверку, либо дать бой, кстати, у нас неплохие шансы, мы сможем укрыться в БТРе, и хрен он нас оттуда достанет.

— Эти милые песики вскроют БТР, как банку со шпротами, — неожиданно для всех сказал Володя. — Я видел, что стало со вторым БТРом Мэра. Именно во время нападения этих тварей он пришел в негодность.

— Значит, укрыться негде, — подвел итог Владлен. — Мы в проигрышной ситуации, псов больше, они быстрее, плюс их хозяин. Короче, я за попытку пройти его тест.

— Я тоже, — кивнул Стас, — Судья умеет убеждать.

Остальные ничего говорить не стали, а просто кивнули. Все поднялись и полезли из оврага.

— А если один из нас не пройдет проверку? — неожиданно спросил Демид.

— Тогда мы все умрем, — спокойно ответил Стас, — но я не позволю разорвать никого из нас. Либо все, либо никто.

— Да, неприятная ситуевина, — грустно улыбнулся Владлен, — и угораздило же тебя, Демид, кашлянуть.

Бывший милиционер виновато развел руками, мол, простите, ничего не исправишь.

— Мы согласны, — подойдя к Судье, произнес Стас, — но при одном условии, если проверку не пройдет кто-то один, умрем все, но умрем в бою.

— Да будет так, — произнес Судья, и его глаза снова блеснули. Стас почувствовал, что этот человек или то, чем он являлся, доволен и улыбается под своим платком.

— Вы мне нравитесь, вы не пытаетесь выкупить свою жизнь. Вы настоящие. Давайте начнем.

Стас так и не понял, что Судья имел в виду под фразой: «Вы настоящие…», да и думать уже было некогда. Судья спешился и подошел к Стасу.

— Начнем с тебя.

— Что мне нужно сделать?

— Ничего, просто я дотронусь до твоего лба. И все.

— Хорошо, — ответил Стас.

Когда Судья снял перчатку, Стас понял, почему он скрывает лицо. Рука была багровая, словно побывала в огне. Медленно рука поднялась на уровень лица, и указательный палец Судьи уперся в лоб Стаса. Парню показалось, что на него вылили ведро кипятка, потом сразу же ведро студеной воды, и так по кругу несколько раз. Ноги подкосились и Стас опустился на траву, совершенно обессиленным. Было такое ощущение, что он в одиночку разгрузил вагон с песком, все тело ныло от жуткой усталости, но он собрал все силы в кулак и поднялся на ноги, перехватив при этом удивленный взгляд Судьи.

— Ты сильный, — уверенно сказал тот. — И ты чист. Ты хочешь сделать, как лучше. Ты прошел испытание. Теперь жди.

И он подошел к Владлену. Процедура повторилась с той только разницей, что Стас узнал истинное время своеобразного «допроса», ему казалось, что прошел час, а на самом деле проверка занимала одну минуту. Владлен оказался на земле, но встать, подобно Стасу, не смог.

— Ты тоже чист, — произнес Судья и шагнул к Семену.

Испытание повторилась, и Семен, оказавшись на земле, с облегчением узнал, что прошел испытание, спустя минуту тот же вердикт получил Володя. Судья шагнул к Демиду и коснулся пальцем его лба, но тут же отдернул руку.

— Что это значит? — спросил Стас, почти оправившийся от проверки. Он понимал, что с его другом что-то не так, а значит, пора начинать готовиться к смерти. Указательный палец коснулся курка автомата. Стас был готов к борьбе.

— У твоего друга пятно, — спокойно произнес судья, — но оно одно, и его судьбу будешь решать ты.

— Как это? — не понял Стас.

— У твоего «друга», — произнес судья, — проблема с тобой, — при этом слово «друг» прозвучало очень саркастично. — Так вот, его сжигает зависть, зависть к тебе, он хочет занять твое место. Один раз ты из-за него едва не погиб. Он был очень рад этому походу, он надеется, что ты из него не вернешься.

На Демида было жалко смотреть, он сжался и затравленно оглядывался по сторонам.

— Это правда? — спросил Стас, хотя ответ был написан на лице Демида.

— Он все врет, — все де найдя в себе силы, ответил бывший мент.

Судья в ответ на это только усмехнулся, во всяком случае Стасу так показалось.

— Тебе решать, — произнес Судья, — но я могу сказать, что если ты сохранишь ему жизнь, погибнет много людей. Решай.

— Мы можем решить этот вопрос без тебя? — спросил Владлен.

— Да, он касается только вас, а не мира, — ответил Судья.

— Тогда мы решим его сами, — твердо сказал Стас.

— Прощайте, — кивнул Судья, взлетая в седло своего черного коня. — Но помните то, что я сказал.

— Прощай, — махнув рукой, крикнул Стас.

— Ты хороший человек, — ответил Судья, — у тебя добрые мысли, ты думаешь не только о себе. Берегись его. — И развернув коня, поехал прочь. Вскоре он скрылся с глаз, за ним ушли и его псы.

— Ушел? — спросил Владлен.

— Да, вроде как, — глядя на дорогу в инфракрасном зрении, ответил Стас, — во всяком случае, я его не вижу.

Володя и Семен мгновенно вскинули автоматы, наведя их на Демида.

— Ах ты, гнида, — произнес Владлен, поднимаясь, — я из тебя котлету сделаю.

— Оставьте его, — приказал Стас.

Все удивленно посмотрели на него.

— Ты хочешь сохранить ему жизнь? — спросил Семен.

Стас только кивнул.

— Владлен, дай ему два полных магазина, еды, воды и пусть проваливает.

— Ты уверен? — спросил разведчик. — Мне показалось, что Судья знал, о чем говорил.

— Да, уверен, — кивнул Стас. — Пусть идет на все четыре стороны. Я даже не хочу знать, почему. Все. Демид, а тебе я больше не советую попадаться мне на глаза. Не вздумай возвращаться в Клан. Вернешься — умрешь. Я объявляю тебя изгоем, ты знаешь, что это значит. Я все сказал.

Владлен принес рюкзак, сложил туда кое-какие овощи, копченое мясо, банку консервов.

— Оружие у тебя есть, — презрительно глядя на бывшего милиционера, добавил он, — а теперь проваливай, я не такой добрый, как Стас, и не всегда слушаю его. И еще, ты не мент, ты мусор. Это тебе так, в напутствие.

Демид тяжело поднялся, взял рюкзак, аккуратно поднял свой автомат. Он проделал это словно террорист, прекрасно понимая, что одно резкое движение, и Володя с Семеном, держащие его на мушке, нашпигуют его свинцом. Отойдя метров на пять, он обернулся. Посмотрел Стасу в глаза и сказал:

— Я тебя ненавижу, лучше бы ты меня убил. Желаю тебе сдохнуть. — После чего плюнул, в сторону Владлена и парней, резко развернулся и зашагал прочь.

До рассвета было еще пару часов, но спать уже никому не хотелось.

— Зря ты его не убил, — произнес Владлен, садясь у костра и ставя на огонь чайник. — Он попытается отомстить.

— Неважно, — отозвался Стас. Он знал, что разведчик прав, но не мог перешагнуть через себя.

Ели молча, каждый думал о своем. Предательство Демида очень больно ударило по каждому из членов группы.

— Почему ты поверил Судье? — спросил Семен.

— А ты не поверил? — ответил Владлен.

— Поверил, — кивнул Семен, — такому не поверишь! Да и Демид вел себя соответственно.

— При Судье он не мог лгать, а потом было уже поздно запираться, — произнес Володя. — Я думаю, Стас, ты правильно сделал.

— Угу. Правильно — не правильно, вам хорошо рассуждать, вы мне лучше подскажите, как я это все Совету Клана объясню.

— Может, сказать, что Демид погиб? — предложил Семен.

— Ага, — ехидно заметил Володя, — а он возьми и явись. И думай потом, как выкручиваться.

— Скажем, как есть, — наконец, решил Стас, — никаких выдумок. Просто расскажем, как было.

— И про проверку Судьи? — спросил Семен.

— И про Судью, и про Демида, и про все. Давайте закроем эту тему. Изменить уже ничего нельзя, сожалеть — только попусту тратить время. Давайте собираться, уже светает.

Все охотно поднялись и начали собираться в дорогу, так как было неприятно сидеть и говорить о том, что произошло. Выехали с первыми лучами солнца. Владлен вел БТР на максимальной скорости, дорога стала чуть лучше, и в итоге он разогнался километров до сорока.

— Эй, на броне, — весело крикнул он, — не падаете?

— Нет, — проорал Стас в ответ, — нормально все, но ямы лучше объезжай, а не перепрыгивай.

— Перепрыгивать быстрее, — проорал в ответ Владлен, перемахивая через очередную яму.

— Смотри, какое солнце яркое, — сказал Стас Володе.

— И такое далекое, — отозвался тот. — А еще оно нас убивает. Ты что-нибудь видишь?

— Все по-прежнему, — вглядываясь до рези в глазах в бинокль, произнес Стас. — Я ничего не вижу. Дома, улицы, все мертво. Никакого движения.

В полдень они были в пригороде Тобольска и уже как час вели наблюдение за городом. Но ничто не выдавало присутствия человека.

— Так и будем лежать? — спросил Стаса Володя.

— Нет, хватит, пора входить в город. Возвращаемся к нашей колеснице.

Они поднялись в полный рост, и пошли обратно.

— Ничего, — на немой вопрос Владлена ответил Стас. — Там либо ничего и никого нет, либо… Вот это «либо» мы и выясним. Пойдем втроем, кто-то один останется с БТРом, добровольцы есть? Нет, — после недолгого молчания ответил сам себе Стас. — Значит, тянем жребий все, кроме Владлена. Он идет в любом случае.

— Хорошо, — кивнул Володя.

— И я согласен, — ответил Семен. Сорвав веточку, он разломил ее на три части и зажал в руке. — Короткая — остается. Стас тяни.

Стас потянул и только после этого опустил глаза.

— Длинная, — произнес Семен. — Володя, твоя очередь.

Стас отвернулся.

— Длинная, — услышал он за спиной голос Володи, — тебе, Семен, сидеть.

— Так всегда, — отозвался тот. — Когда идете?

— Сейчас, — произнес Владлен. — Ждешь нас ровно сутки. Сейчас час дня, если завтра в час дня нас не будет, садись и уезжай. Черт, не зря я тебя учил БТР водить.

— Не каркай, твою мать, — выругался Семен. — Возвращайтесь лучше.

— Удачи тебе, не спи здесь, — хлопая остающегося по плечу, сказал Стас. — Это не наш поселок. Еще не известно, кому труднее. Пока. Увидимся.

— Не скучай, — пожимая Володе руку, сказал Семен.

Владлен лишь кивнул и попрыгал на месте, проверяя, не гремит ли что в карманах, и, поправив рюкзак и автомат, медленно пошел в сторону города. Стас и Володя повторили его действия и, еще разок обернувшись, помахали Семену, после чего пошли догонять Владлена.

— Нет здесь ничего, — присаживаясь на ступеньку какой-то длинной лестницы, произнес Стас. — Уже четыре часа ходим, птиц нету, зверья нету, даже крыс нету.

— Я тоже ничего не заметил, — согласился Володя.

— И мне нечего сказать, — кинул Владлен, — те следы деятельности человека, которые я нашел, очень старые, не меньше трех-четырех месяцев. Что будем делать?

— У меня на КПК отмечены ключевые места этого города. Может, там есть люди? — предположил Стас.

— Может, — согласился Владлен, — сколько их?

— Около десятка.

— Не мало! — присвистнул Володя. — Все умрем, не обойдем.

— А все и не надо, — заметил Стас, — выберем ключевые, которые не так далеко. Например, — он открыл КПК и вывел на экран карту Тобольска, — например, вот где-то неподалеку от нас стоит значок арсенал, и в двух километрах от него склад продуктов, если там ничего не найдем, то уходим.

— Тогда, нужно спешить, — поднимаясь с прогретых солнцем ступеней, произнес Владлен.

Стас кивнул, жара стояла невыносимая, а они парились в камуфляже и в разгрузках.

— Видишь что-нибудь? — спросил Владлен, задрав голову вверх и пытаясь найти взглядом Стаса.

Тот уже десять минут сидел на высоченной липе и пытался в бинокль разглядеть, что же происходит в воинской части.

— Нету там никого, — крикнул в ответ Стас, — ворота распахнуты настежь, следы пуль на стенах и ничего живого в пределах видимости.

— Спускайся, пойдем, посмотрим, — крикнул Владлен.

Шли осторожно. Прежде чем войти, проверили ворота на наличие растяжек и фугасов. Пусто.

— Круто здесь было, — кивая на следы пуль на стенах, заметил Владлен, — крупнокалиберный пулемет работал, «Утес» или «НСВ».

Задание штаба было взорвано, и на его месте громоздилась груда красного кирпича.

— Нет здесь ничего, — через час поисков произнес Стас, присаживаясь под деревом в тень, — и никого.

— И довольно давно, — добавил Владлен. — Я бы сказал, что уже месяцев пять, может и больше.

— Знаете, — заметил Володя, — я нашел везде бурые пятна застаревшей крови, только идут они странно, такое ощущение, что гибли только защитники.

— Почему ты так думаешь? — тут же среагировал Владлен.

— Наверное, потому, что их должно быть намного больше, это раз, а во-вторых, я видел на стене надпись, она сделана углем, почерк неровный, но если поднапрячься, то прочесть можно.

— И что за надпись? — поинтересовался Стас.

— Спасайтесь. Их нельзя убить. И сделана она в самом дальнем углу бетонного подвала в маленьком закутке, такое ощущение, что именно там был последний рубеж обороны. Но нет ни тел, ни костей, просто бурые пятна.

— Мне тоже они показались странными, — кивнул Владлен, — они все очень большие, такое ощущение, что людей просто разрывали на куски.

— Чем дальше, тем страшнее, — серьезно произнес Стас. — Ну что, пойдем дальше?

— Здесь больше делать нечего, — согласился разведчик, — пошли.

— Интересно, кто эти, которых нельзя убить? — спросил Володя, когда они уже шагали по улице.

— Попроще вопросы есть? — вопросом на вопрос ответил Стас. — Если нет, то верти головой, думать будем позже. Если увидишь что-то странное, лучше беги.

Володя кивнул. Всем было неуютно, эта разведка все больше не нравилась Стасу. Сначала бензоколонка, потом Судья, теперь эта надпись и бурые пятна. Что-то не то происходило в Тобольске.

— Справа, — крикнул Владлен, падая на асфальт и откатываясь в сторону.

Стас быстро повторил его маневр, насколько это было возможно. Володя, который последовал его совету и прекратил на время думать, выполнил все гораздо быстрее.

— Владлен, что там? — крикнул он, аккуратно выглядывая из-за дерева.

— Что-то в развалинах, — отозвался Седой, — метров двадцать справа, очень быстрое. Я лишь краем глаза заметил движение.

— А сейчас оно где? — подал голос Володя, показывая, что с ним тоже все в порядке.

— Откуда мне знать, — крикнул в ответ Владлен.

— Слева, — заорал Стас, давая длинную очередь по тени, мелькнувшей в окне. Он мог поспорить на что угодно — это не человек. Люди не бывают ростом с собаку и не имеют черную шерсть.

— Бежим, — заорал Владлен, — их здесь просто тьма!

И они побежали, побежали так быстро, настолько быстро способен бежать человек, за которым гонится смерть. Через пять минут парни начали сдавать, бег становился все медленней.

— Все, так нельзя, — останавливаясь и резко разворачиваясь, крикнул Стас, ствол его автомата искал цель.

Владлен и Володя тоже замерли, ища противника. Парни стояли посредине небольшой залитой ярким солнечным светом площади. Ближайший дом был метрах в сорока.

— Они там, я это чувствую, — указывая на него, хрипло сказал Стас, — и мне кажется, они не могут выйти на свет.

— Да, они стараются держаться тени, — согласился Владлен. — Я видел, как одна из этих тварей попала под солнечный луч. Эх, она и завертелась, словно кислотой плеснули.

— Значит, держимся на солнце и идем прежним маршрутом. До захода еще часов пять, нужно посмотреть место и покинуть город. Мне кажется, если здесь и были люди, то либо погибли, либо ушли.

И Стас уверенно зашагал в сторону продовольственных складов. Склады были пусты, но пусты не так, как воинская часть, уже в воротах их встретил мертвец, вернее то, что от него осталось: обглоданные зверьем кости с обрывками выцветшего на солнце камуфляжа, рядом валялся погнутый и уже покрытый ржавчиной автомат.

— Что ж, вот и первый человек. У меня есть маленькое предположение! — осмотревшись, произнес Владлен, присаживаясь рядом с останками и отстегивая рожок. Убедившись, что тот наполовину полон, он отправил его к себе в рюкзак.

— Какое? — хором спросили Стас и Володя.

— На складах подобных находок будет много, — и седой разведчик прошел сквозь распахнутые ворота, не забывая контролировать территорию стволом автомата.

Он оказался прав. Продовольственные склады были хорошо укреплены. Баррикады, брустверы, и растерзанные тела. Много растерзанных тел. Стас сбился со счета на шестом десятке. Владлен собирал все, что было пригодно. Он нашел еще один бинокль с встроенным прибором ночного видения. Очень неплохой титановый шлем от спец. костюма и множество боеприпасов, все это отправлялось в утробу его огромного туристического рюкзака. Парни вообще старались собирать все, что было пригодно для дела, например, титановые и кремневые пластины из бронников. Игорю как-то удавалось перековывать их во что-то полезное.

— Странно другое, — остановившись перед дверью в кирпичный ангар, произнес он, — вы заметили, бой шел только в одну сторону, все тела лежат по направлению защиты, то есть лицом к воротам, некоторые, конечно, повернуты, но могу сказать точно, это произошло уже после смерти.

— И о чем это говорит? — спросил Стас, его охватило беспокойство.

— Это говорит о том, что нападающие не были людьми, — просто подвел итог Владлен. — Нетронутое оружие очень хорошо об этом свидетельствует. Вспомните, если мы выигрывали бой, мы забирали все до последнего патрона, а я здесь уже собрал столько, что можно неделю на стрельбище ходить. Правда есть еще одна неувязка, этот бой был коротким, гильз на земле слишком мало, почти все магазины наполовину полные, я не понимаю, почему они не стреляли.

— Похоже, ты прав, — нервно оглядываясь, произнес Володя. Его тоже постепенно охватывало беспокойство.

И было от чего. Стас прекрасно понимал, что убийцы этих людей, которых здесь лежит около сотни, а может и больше, легко вошли внутрь ангаров. Ворота, перед которыми они стояли, были вскрыты, словно консервным ножом.

— Наверное, эта загадка останется неразгаданной в связи с отсутствием свидетелей. Заглянем внутрь, — предложил Стас. — Вдруг что полезного найдем.

И они нашли. В противоположенном от ворот углу было настоящее кладбище, почти четыре десятка тел.

— Женщины и дети, — грустно заметил Владлен. — Скорее всего, все мужчины погибли снаружи. Ладно, быстро осматриваемся и уходим, на досмотр час.

Они разбрелись по одному, ища все, что может пригодиться их поселку. Первой и самой ценной находкой оказался совершенно целый грузовик, доверху забитый едой, боеприпасами и оружием.

— Видимо, они хотели уйти, — сказал Стас, автор находки, — но не успели.

— Я тут кое-что нашел, — произнес Володя. — Там скелет лежал, а рядом с ним вот это, — и он протянул Стасу обычную общую тетрадь.

— Это дневник, — через пару минут произнес Стас, он быстро его листал, бегло просматривая даты и события. Сначала почерк был аккуратным, но потом резко изменился, читать его было тяжело, видимо, писал уже другой человек. — Потом разберемся, — пряча дневник в свой рюкзак, произнес Стас. — Думаю, в нем много познавательного. Владлен, ты сможешь завести машину? Не думаю, что мы успеем покинуть город до заката на своих двоих, да и бросать это богатство жалко.

— Попробуем, даже если горючка в баке выдохлась, я нашел три десятка канистр, в которых сто процентов нормальное топливо.

Владлен распахнул дверь, и тут же на него вывалился скелет. Странно было не наличие трупа в кабине, странно было то, что у трупа, в отличие от остальных растерзанных зверьем, не было никаких повреждений, такое ощущение, что человек просто умер. Благодаря отрытому окну, трупный запах в кабине не сохранился, а то пришлось бы искать противогазы и полный комплект химзащиты. Водительское сидение, правда, сгнило, но это было делом поправимым. Вооружившись ломом, Владлен довольно быстро вырвал его и заменил на сиденье от погрузчика, стоявшего неподалеку, оно, конечно, было для этого не очень приспособлено, но другого варианта, кроме как сидеть на полу кабины, не было. Владлен повернул ключ, торчавший в замке зажигания, и двигатель, чихнув, завелся. Немного погазовав, Владлен указал на место рядом с собой:

— Володя, в кабину, Стас, в кузов, прикрывать будешь.

Стас кивнул и легко запрыгнул в тентованный кузов. Как оказалось, место для тылового охранения здесь уже было оборудовано, на ящике сидел еще один скелет. Стас понял, что он умер мгновенно, ни одной гильзы, ни одной раны, он просто умер, не сделав ни одного выстрела.

— Спасибо тебе, родной, — сказал вслух Стас и аккуратно, стараясь не растерять ничем не скрепленные кости, выгрузил пассажира наружу. — Оставайся со своими погибшими товарищами и родственниками. Прощай. Владлен, я готов, — занимая место стрелка, крикнул Стас.

И тут же почувствовал, что его голос «дал петуха». Ему стало жутко страшно, страх проникал в сердце и не уходил оттуда. Стас не знал, что это, но чувствовал, что еще несколько минут и ехать уже никуда не придется. И тогда он набрал полные легкие воздуха и, перекрикивая двигатель, закричал:

— Владлен, гони!

Видимо, не только он почувствовал нечто, идущее от спуска в подвал, в который они так и не заглянули, было мало времени — Володя нашел коробки с кофе и чаем и просто закидал их в кузов, выбрасывая оттуда просроченные консервы. Остальные ему помогали, и так и не обследовали помещение до конца. А зря. В подвале было нечто, и теперь оно проснулось. Разведгруппа Клана неосторожно, по незнанию вторглась во владения чего-то могучего и беспощадного, по причине незнания и непонимания этого слова. Стас инстинктивно выхватил из кармана старую противотанковую гранату и швырнул ее прямо в проем, ведущий вниз, подвала. И тут Стас услышал удар, оказывается, машина уже ехала и только что снесла остатки ворот. Потом еще один удар, это Владлен сходу протаранил баррикаду. К счастью, кто-то придумал прикрепить нож от бульдозера впереди машины, и именно этот нож сшибал все препятствия. И тут их догнала взрывная волна, а следом полная злобы и ненависти волна ужаса. Сердце Стаса замерзло в одно мгновение. Он видел, как машина вильнула в сторону и, медленно покатившись, уткнулась во что-то твердое, удар был силен. Стас рухнул грудью на пулемет, точно так же, как и предыдущий стрелок. Теперь он знал, что случилось со всеми этими людьми, и почему истрачено так мало патронов. Он только не успел узнать, как выглядит то, что заставило его умереть от страха. Свет померк, и Стасом овладела холодная тьма. Он видел свое прошлое, он видел все то, что хотел забыть:

Ему снова пять лет, отец бьет мать по лицу. Красивая, еще не старая женщина, падает, а он продолжает лупить ее ногами.

Ему семь, отец пьяный валяется в луже перед подъездом, а Стас пытается его поднять.

Одиннадцать. Стасу зашивают рваную рану на ноге, шьют без наркоза, слезы катятся по щекам мальчишки. Но он молчит.

Тринадцать. Он идет за гробом друга, забитого насмерть в подворотне подонками. Он уже не плачет, но страх и боль все сильнее стискивают сердце.

Пятнадцать. Его бьют те же парни, что убили его друга, бьют ногами, он пытается прикрыть лицо, но его бьют по рукам, а когда не остается сил закрываться, бьют по лицу, превращая его в кровавую маску. Это расплата за правду. За два года, проведенные в колонии, эти подонки стали еще более жестокими. Угасающим взором, лежащий на земле парень, видит, как мимо равнодушно идут прохожие.

Опять пятнадцать, он смотрит в зеркало на свое лицо, его только что выпустили из больницы, понадобилось три пластических операции, чтобы собрать его заново. В глазах бушует пламя мести. Подонки опять остались безнаказанными, а значит, пора привести закон в соответствие с моралью.

Все те же пятнадцать. Он стоит и смотрит, как горит деревянный дом, в котором заперты его обидчики. Но они даже не почувствуют огня. Они пьяны и обколоты. Собаке — собачья смерть. А Стас стоит и смотрит на языки пламени, вырывающиеся из окон. До пожара всего тридцать метров, он наблюдает за ним с крыши, стоящей рядом пятиэтажки. А за спиной стоит девушка…

Стоп! Не было девушки, он был один! Стас пытается обернуться, но не может, а она, наоборот, кладет ему на плечо руку. И страх содеянного отступает.

Ему семнадцать, отец валяется в ванной, он мертв, захлебнулся в пьяном бреду. И снова за спиной девушка, и снова страх отступает.

Стасу двадцать, он стоит у окна и смотрит, как полыхает его город, страх сжимает сердце ледяными тисками, оно уже перестало биться, ноги подкашиваются, в глазах мутная пелена. И тут ему на плечо снова кладут руку, сердце нехотя начинает биться, взгляд мутный, но он видит прямо перед собой расплывчатый девичий образ, длинные вьющиеся пшеничные волосы, зеленые глаза.

— Яна, — со стоном произносит он, — как я рад, что ты жива, я всегда знал, что все это сон.

Но образ тускнеет, взгляд проясняется, рядом с ним стоит Владлен и аккуратно теребит его за плечо.

— Черт, это был всего лишь сон, — разлепив ссохшиеся, потрескавшиеся губы произносит он.

— Это был не сон, — мотнув головой и протягивая Стасу бутылку с водой, говорит шепотом Владлен.

— Где я, что случилось? — сделав несколько глотков, спросил Стас.

— Мы в сорока километрах от Тобольска. Пришлось из города спешно сматываться. Нам еще повезло, что это было одно. Тебе достался основной удар, но ты парень крепкий, выжил, а вот Володе, которому досталось всего ничего, не повезло. Помер он. Мгновенно. Я был в отключке секунд сорок, но если бы был не седым, то обязательно бы им стал. Жутко все это. Теперь понятно, как умерли все эти люди на складах.

Стас только кивнул.

— Где тело Володи? — боясь, что Владлен оставил его в городе, спросил Стас.

— Не беспокойся, — поняв, что Стас имеет в виду, произнес разведчик, — я его забрал, похороним по законам Клана, как героя.

— Очнулся? — подходя к кабине, спросил Семен.

Лицо у парня было грустное. Стас знал, что они с Володей были лучшими друзьями, и хорошо понимал, что такое для Семена смерть друга, но ничего не мог поделать. Эта разведка превратилась в катастрофу. Сначала изгнание Демида, затем смерть Володи. Стоила ли эта поездка этих жертв?

— Не вини себя, — перехватив его взгляд, произнес Владлен, — не твоя это вина, и поездка того стоила. И даже не из-за этой машины, и не из-за того, что в кузове, а вот из-за этого. — Он протянул Стасу общую тетрадь, исписанную сначала аккуратным, а затем торопливым почерком. — Хоть меня мама и учила не читать чужих писем и дневников, но это адресовано именно нам: тем, кто ее найдет, тем, кто захочет прочесть, тем, кто найдет в себе силы бороться дальше. Там есть несколько интересных мест, автор последних строк подробно описал последний бой коммуны, трагично и очень познавательно. Если подобная тварь явится, нужно придумывать оружие против нее, и если я правильно понял, они боятся огня. Но важно не это. Тут вот, — Владлен открыл дневник посредине, — рассказано о довольно большой группе людей, почти двести человек, которые покинули умирающий город, чтобы основать новый поселок подальше от людей. Эту тетрадь вели с момента изменения. Здесь ты найдешь все, что случалось с ними и кое-что новое. Но, похоже, мы не одни. И вот еще что, автор второй части говорит, что твари, которых в городе было много, преследовали уходящих, а как только те миновали последние дома, тут же отставали. Он думает, что твари прикованы к городам. И это, по его словам, случалось не раз и не два, уходили одиночки, пробиваясь сквозь врагов, но когда переступали городскую черту, все твари возвращались обратно, охотиться на оставшихся. Это, кстати, я проверил и на себе, ведь мы не успели уехать из города до сумерек, и твари тут же атаковали машину, словно понимая, что там еда. Когда я вылетел из города на предельно возможной скорости, весь ковш был в их крови. Так вот, едва кончились дома, они тут же отстали. Несмотря на огромные потери, я переехал как минимум полсотни, они не стали преследовать. Возможно, именно этот факт, что они не могут покинуть город, и спасает наш Клан и ему подобные. Ты был прав, из города мы свалили вовремя. Ты спас много людей. Я даже завидую тебе белой завистью.

Во время этого длинного монолога Стас вертел в руках тетрадь, думая о том, кто ее написал. Нужно будет подшить ее к летописи поселка, этот человек совершил подвиг и достоин, чтобы его помнили.

— Сколько я был в отключке? — спросил он замолкшего, наконец, Владлена.

— Сутки. Мы как ноги из Тобольска унесли, встали лагерем. Все ждали, что ты очнешься.

— Сутки, — грустно улыбнулся Стас, — теперь понятно, почему так хочется есть.

Владлен улыбнулся и указал на костер.

— Ужин и крепкий кофе, как ты любишь. Мы сразу начали готовить, как только ты начал приходить в себя. А что за имя ты сказал? Яна?

— Наверное, это будет звучать не очень правдоподобно, — произнес Стас, вылезая из кабины Урала на ватных от слабости ногах. — Но мне спасла жизнь девушка, которая давно умерла. Я с ней познакомился в первый день изменения. Мы вместе жили на одном небольшом заводике, а потом через неделю ее загрыз пес, именно после этого я ушел странствовать, познакомился с Демидом и попал в рабство.

— Ее загрызла одна из собак Судьи? — удивленно спросил Владлен.

— Нет, — мотнул головой Стас, сидя у костра и сжимая в руках чашку с кофе. — Тогда не было Судьи, а эти собаки просто жрали людей. Видимо, уже потом Судья начал собирать их, а до этого они были сами по себе. Я уничтожил целую стаю таких, они взяли наш завод в осаду. А потом погибла Яна, и я ушел, ушел как можно дальше оттуда. Чтобы забыть. А вот видишь, не отпустила она меня, помогла. Я бы, наверное, умер, но рядом в моих кошмарах со мной всегда была девушка. Именно она меня разбудила, отогнав страх. Невероятно, правда?

— Нет ничего невероятного, — отозвался Владлен, — мир изменился, и теперь чудеса вернулись к нам, я в них верю и ты поверь. Людям они необходимы, чтобы выжить. Нам всем нужно во что-то верить.

Разведчик закурил, задумчиво глядя на огонь. Стас думал о своем. Грустный Семен тоже не проявлял желания продолжить беседу, он только изредка оглядывался на грузовик, вернее на тент, под которым лежал его друг.

Как только рассвело, тронулись в путь, впереди БТР за рычагами Владлен, следом трофейный Урал. Стас с Семеном сидели в кабине и лузгали семечки, которые запасливый Володька нашел на складе и напихал себе сразу полрюкзака. Эти семечки возвратили бывшего студента в давно забытое и уже теперь такое далекое мирное время, когда вот также он ездил с классом на экскурсии, только вместо мощного грузовика был старый львовский автобус. Вдруг неожиданно БТР вильнул задницей и замер на обочине. Семен мгновенно повторил его маневр.

— Что случилось? — выскакивая, заорал он Владлену, который вылез из БТРа.

Тот, ничего не говоря, указал рукой дальше по шоссе. За лузганьем семечек они слишком расслабились и совершенно забыли, в каком мире живут.

— Семен, давай к пулемету, — раздавал приказы разведчик, в военных делах он был непререкаемым авторитетом. — Стас, поведешь грузовик. Если что случится, обходи нас и рви когти, мы тебя прикроем броней и сразу догоним.

Стас только кивнул, сиденье погрузчика было неудобным и совершенно неприспособленным. Даже со своим ростом в метр восемьдесят Стас едва выглядывал из-за руля. Семену с этим было проще, в нем было два метра без трех сантиметров. Когда выходили из города, он был длинный и тощий, но жизнь на свежем воздухе и постоянный труд сделали из него настоящего богатыря, от постоянных упражнений с мечом или топором плечи пошли вширь, наросли мышцы. Семен влез в БТР и покрутил башней, подвигал пулемет вверх вниз. После чего БТР тронулся.

Караван стоял в метрах в трехстах за поворотом. Стас гадал, как его углядел Владлен, скорее всего, по дыму, чадящему до сих пор из горящего армейского бензовоза. С момента нападения прошло чуть больше пяти часов. Место для засады было выбрано удачное, крутой поворот, на котором приходилось сбросить скорость до минимума, до изменения здесь был ремонт дороги. Стас помнил, как они в первый раз проезжали этот участок почти в километр, превратившийся хрен знает во что, только не в дорогу. Караван был большим, раза в два больше того, что Стас вывел из города. Семь машин. Теперь все они стояли сгоревшие на обочине, кабины расстреливали в упор, чтобы не повредить груз. БТР протаранил сгоревший маленький грузовичок, стоящий прямо на встречной полосе, видимо, он шел в середине колонны и, когда завертелось, попытался прорваться. БТР остановился у головной машины. Она была повреждена больше других. Ее подорвали основательно. Стас с трудом узнал в ней большегрузный МАЗ. Владлен вылез из бронетранспортера, автомат из рук не выпускал. Разведчик внимательно вглядывался в придорожные кусты, контролируя их вороненым стволом.

— Глуши, — заорал он что есть мочи.

Двигатель БТРа чихнул и замолчал. Стас тоже заглушил свой.

— Нужно поискать в округе, может, кто и остался, — сказал Владлен, запрыгивая на подножку «Урала». — Мы с тобой походим, а Семен нас из станкача прикроет.

Стас кивнул и, взяв лежащий на соседнем сидении автомат, спрыгнул в месиво из песка и щебенки, поверх которого рабочие должны были положить асфальт. Трупов было около двух десятков, в основном мужчины. Они погибли в бою с оружием в руках. Несколько раз Стас видел изуродованные, обнаженные женские тела.

— Сволочи, — услышал он голос Владлена, — позабавились и убили. Вот твари. Справа, — вскидывая автомат, крикнул Седой и нырнул за остров старого УАЗика.

Стас, засмотревшись на изуродованное тело девушки, даже не дернулся. Если бы по ним открыли огонь, то он был бы уже мертв. С трудом, оторвав взгляд от трупа, Стас повернул голову направо. Владлен уже покинул свое убежище и смотрел на девчонку лет пятнадцати, еще не сформировавшуюся, угловатую, но уже наливающуюся женской силой, стоящую в десяти шагах от них.

— Не бойся нас, мы тебя не обидим, — стараясь говорить как можно ласковей, произнес он.

Девочка, или уже почти девушка, постояла немного, а потом, кивнув, словно осознав, что ее никто не тронет, подошла к нему.

— Ты здесь одна? — спросил он.

Она отрицательно покачала головой, по-прежнему не произнося ни слова.

— Ты можешь отвести нас к остальным? — спросил Стас, подойдя к ней.

Девчонка снова кивнула и пошла к лесу, находившемуся от дороги метрах в пятистах. Стас пошел следом за ней, а Владлен метнулся к БТРу и что-то крикнул в люк. Стас даже не обернулся, он шел за девушкой в надежде найти уцелевших, помочь, там могут быть раненые. Ему было все равно, что сказал Семену Владлен. Спустя три минуты разведчик догнал его.

— Он проводит нас пулеметом, так на всякий случай. Если что, даст очередь, пять сотен метров для КПВТ Владимирова не расстояние.

Стас лишь кивнул. Девушка шла на три шага впереди него, но его глаза до сих пор видели обезображенное тело девушки, лежащей на дороге. Он пришел в себя только тогда, когда увидел сидящих, лежащих или бездумно слоняющихся под деревьями людей. Владлен оказался прав, почти все мужчины погибли в бою. Трое потерянных мужиков сидели и смотрели в одну точку, еще четверо раненых лежали прямо на земле. Остальное население лагеря были женщины и подростки. Всего человек двадцать, может чуть больше. Некоторые бездумно перемещались, мешая Стасу считать. Хотя он понимал этих людей, два года назад они потеряли все, а потом у них забрали и остальное. Один из мужчин поднялся и подошел к ним, у него был злой взгляд, если бы он мог, он бы испепелил Стаса на месте.

— Кто вы такие? — требовательно спросил он.

— А кем вы хотите нас видеть? — спросил в ответ Стас.

Это вопрос поставил мужика в тупик, пламя в глазах погасло. Теперь Стас видел перед собой уставшего человека.

— Вы поможете нам? — с мольбой в голосе попросил он.

— Насколько это возможно, — ответил Владлен, подходя к ним. — Какой помощи вы от нас ждете?

— Я не знаю, — он на секунду замолчал, потом глянул Стасу за спину на шоссе, где Семен уже перегнал «Урал» и БТР на свободное пространство и теперь, высунув из люка БТРа голову, внимательно следил за ними в бинокль. — У вас есть место, возьмите сколько сможете людей. Раненых оставьте, им уже не поможешь.

Владлен скривился.

— Если забирать, то забирать всех, но для этого нам придется многое бросить, — ответил он. — Либо переложить это так, чтобы мешало поменьше. В БТР сядет человек пять, больше внутри не разместятся, в кузов «Урала» можно усадить еще с десяток, но куда девать остальных? Кстати, сколько вас здесь?

— Двадцать восемь, включая раненых, — ответил мужик.

— А влезает человек семнадцать, еще пятерых можно посадить на броню. Двое в кабину «Урала». Мы заберем всех, — наконец, решил он.

Почти потухшие глаза мужика снова загорелись.

— Вас послал сам Бог, — произнес он радостно.

— Не радуйся раньше времени, — сказал Владлен, — давай я тебе лучше объясню, куда мы едем, а потом ты подумаешь, принимать тебе нашу помощь или нет.

Мужик немного сдулся, но оптимизма не терял, в этом леске для него и для этих людей все равно смерть. Он молча выслушал Владлена и Стаса, которые рассказали ему о Клане, о порядках, о быте и устройстве их жизни.

— Значит, Медведичи, — немного помолчав и переварив услышанное, произнес он. — Что ж, я думаю, вам лишние руки сгодятся.

— Сгодятся, — кивая, сказал Владлен, — но учти, это наш Дом и наш Закон, и мы будем добиваться его выполнения.

— Что ж, если это единственное ваше условие, то я согласен, а эти люди, — он посмотрел на остальных, — готовы хоть к черту в дом, лишь бы приютил.

— Тогда собирайтесь, дорогой расскажешь, как вас перехватили. Хотя чего вам собирать, — оглядевшись вокруг, заметил Владлен.

Люди раскачивались долго, но к концу сборов оживились, апатия сменилась надеждой. Через час они были около БТР и грузовика и старались, как можно компактней разместить людей, чтобы ехать с возможной при данных обстоятельствах скоростью. Мужика звали Тарасом, он был главным в этом караване. Спастись ему удалось в буквальном смысле чудом. Едва машины выехали на разбитую дорогу, как их начали расстреливать по всем правилам. Сразу же были подорваны головная и замыкающая машина. Остальные расстреливали просто так, одну, не пострадавшую, угнали, загрузив добром и новоиспеченными рабами, человек сорок может и больше, по словам Тараса, они захватили.

— Кто смог убежать, тот и спасся, — грустно заметил он. — Меня сильно контузило взрывом гранаты и отбросило в канаву. Раненых они добивали, но меня Бог миловал, — он указал на свой затылок, пуля, сделав аккуратную борозду, лишь скользнула по черепу.

— Откуда вы ехали? И куда? — спросил Владлен.

— Есть такой город большой, Барнаул, оттуда мы.

— Когда покинули город? — спросил Стас.

— Месяца три назад, там совсем страшно стало, чертовщина какая-то творилась, люди просто умирали от ужаса в прямом смысле этого слова.

Стас и Владлен понимающе переглянулись. Тварь, с которой они столкнулись в Тобольске, была не единственной.

— Знакомо, — хмуро произнес Владлен. — Дальше. Что творится в городе? Там еще кто-нибудь остался?

— Мало там людей, все за старое держатся. В основном несколько крупных банд. Военные, они пытаются бороться, хотят город очистить, но я сомневаюсь, что это им удастся. Города обречены, нужно начинать все сначала. После того, как ушли, выяснили, что твари, кроме псов, прикованы к городам. Нас преследовали до окраины, а потом отстали. Сначала нас было много, почти три сотни, но уже через месяц дороги мы потеряли около сотни крепких мужчин и женщин, которые взяли в руки оружие. Бандиты, псы, неизвестная болезнь, все это в купе с путешествием, проредило наш строй. За каждую бензоколонку пришлось драться, цены на топливо неподъемные. И вот сегодня все закончилось.

— Кто на вас напал?

— Маневренная группа на одном грузовике, и двух УАЗах, действовали профессионально, думаю, это были военные. Хотя теперь и не разберешь, военный или бандит, все занимаются одним — выживают за счет других.

— Мы загрузились, — подойдя к ним, доложил Семен. — Стас, тебе больше всех повезло, рядом с тобой такие очаровашки поедут. Всем места хватило, раненых устроили с возможным комфортом. Мужчины поедут на броне. Конечно, немного тесновато, но придется потерпеть.

— Грузимся. Стас, ты «Урал» поведешь. Семен, в башню пулеметом ворочай, я БТР поведу. Все, по коням.

Семен не обманул, забравшись за руль, Стас оглядел своих попутчиц. Две девушки лет двадцати, лица чумазые, но симпатичные. Одна была натуральной блондинкой с пшеничными волосами, вторая брюнеткой с выразительным разрезом серых глаз и красиво очерченными скулами. Стас завел двигатель и пристроился в хвост к БТРу, на броне которого восседал Тарас, изредка поглядывающий на него и девушек. Вскоре тронулись. Стас вел спокойно, дорога стала получше, БТР шел не шибко быстро.

— А как вас зовут? — спросила брюнетка. Видимо, больше чем десять минут она молчать не могла.

— А почему на Вы? — немного смутившись, спросил Стас, за последнее время он отвык от женского внимания.

В поселке на него какое-то время наседали две девушки, почувствовав власть и силу Стаса, но через пару недель отстали, поскольку глава Клана не проявлял к ним никакого интереса. Тогда они принялись окучивать Демида, и тот их приютил. «Демид — подумал Стас, — вот еще проблема». Во-первых, придется заявить о том, что он, Стас, единолично принял решение об изгнании, во-вторых, по закону Клана, он отвечает за девушек, поскольку мент назвал их своими женами.

— Давайте на «ты», — тут же оживилась брюнетка. — Просто мы слышали, что вы здесь главный. Меня Наташей зовут, а ее, — она мотнула головой в сторону блондинки, — Яной.

Стас бешено крутанул руль, объезжая небольшую яму, которую не заметил из-за слов брюнетки, так, что девушки не удержались, и Яна легонько стукнулась лбом о стекло, после чего повернулась и осуждающе посмотрела на Стаса. Но Стас этого не заметил. «Так не бывает, — думал он, — она соврала, точно девушку зовут не Яна. Яна погибла на заводе, спустя неделю. Это точно не она».

«Не она, — согласилось подсознание, — но похожа на нее. Это твой шанс. Ты ведь так и не смог ее забыть!».

«Но я не смог забыть ту Яну, а эта пусть даже и похожа, но все равно не она».

«Как знаешь», — ответило подсознание и больше ничего не сказало.

— А тебя как зовут? — спросила Наташа.

— Стасом, — буркнул в ответ парень и стал внимательней смотреть на дорогу, стараясь не смотреть вправо. Пока он беседовал со своим вторым «я», колесо попало в очередную яму.

— Ты не очень хорошо водишь, — сказала Наташа.

— Как умею, так и вожу, — огрызнулся Стас, — это не Мерседес, это Урал.

Девушки о чем-то зашептались, изредка бросая на Стаса косые взгляды. Движок, работающий под кабиной, не давал возможности расслышать их шепот. Одно было точно, они говорили о нем.

— Сколько нам ехать до вашего поселка? — спросила Яна. У нее был приятный голос. Если бы Стас писал стихи, то, наверное, сравнил бы его с весенним ручейком.

— Я думаю, вам нужно прекратить называть его моим, это теперь и ваш дом, думаю, вы вряд ли сможете оттуда уйти, если, конечно, не заслужите изгнания.

— Почему это? — гордо вскинула голову Наташа и неприязненно посмотрела на Стаса. — Мы же не рабы.

— Нет, в Клане только свободные люди, — произнес Стас, даже не повернув головы, — у нас нет рабов, но вы не сможете уйти по другой причине, вам просто некуда идти.

Девушки тут же загрустили, видимо, вспомнили нападение.

— К тому же, — добавил Стас, — это еще и вопрос безопасности поселка, мы стараемся не очень афишировать место его расположения. Это не тайна, но все равно не хочется, чтобы некоторые люди, типа тех, что напали на ваш караван, узнали, где он находится.

— А правда, что в Клане написан Новый Закон?

Стас не видел, кто задал вопрос, но это было неважно.

— Да, мы живем по закону Клана, он не такой, как бывший уголовный кодекс и не имеет с ним ничего общего. Он строг, но если его соблюдать, все будет хорошо.

— А правда, что у вас разрешено многоженство и женщин намного больше мужчин? — заинтересованно спросила Яна.

Стас потихоньку начал различать девушек, ему уже не надо было смотреть направо, чтобы знать, кто задает вопрос.

— Да, правда, некоторые живут даже с тремя, — кивнув, ответил Стас, — все зависит от того, может ли мужчина прокормить своих жен. Клан не дает пропасть никому. Клан — это одна большая семья. Если кормилец погибает, жизнь есть жизнь, то Клан берет на себя обязанность заботиться о его детях и женах. Хотя у нас работают все.

— А сколько у тебя жен? — тут же среагировала Яна.

Стас почувствовал ее интерес и огромное нетерпение.

— У меня нет жен, — закрываясь обратно в свою раковину, ответил он, — я единственный, у кого в Клане нет жены.

— А почему? — тут же полюбопытствовала Наташа.

Но Яна зашипела на нее, и вопрос остался без ответа. Стас замкнулся и молчал, смотря на дорогу грустными глазами. Девушки тоже поняли, что где-то перегнули палку и затихли. Разговор прервался.

К вечеру встали на привал. Тарас распоряжался своими людьми. Пока они не приняты в Клан, он их командир, захотят уйти, никто не станет их держать. Помня о том, что произошло с караваном, выставили охранение. Трасса не такая спокойная, как показалось Стасу, когда они только выехали на нее. Странно было другое, откуда взялась засада, ведь засады устраивают там, где есть вероятность поймать добычу. А откуда она на трассах уничтоженной цивилизации?

— У вас были рации? — спросил он сидящего рядом Тараса.

— Да, в каждой машине, — кивнул тот, — мы поддерживали связь, постоянно переговариваясь.

— Я тоже уже об этом думал. Скорее всего, нападающие перехватили их волну и устроили засаду, — высказал свое мнение Владлен.

— Тогда у них должны быть очень мощные станции, — осмыслив услышанное, предположил Стас.

— Совершенно правильно, — кивнул разведчик, — скорее всего, эти люди военные и у них есть РЛС. А значит, они могут перехватывать любые радио-переговоры на расстоянии в тысячу километров. Но база у них где-то неподалеку. Иначе бы они не успели организовать засаду. Стас, поройся в своем волшебном компе и скажи, где они могут быть.

Стас достал из кармана КПК и, открыв его, принялся изучать близлежащие объекты.

— Ты тот, кто устроил Апокалипсис? — вскочив, заорал Тарас, судорожно хватаясь за висящий на боку автомат.

Но Владлен, как всегда, был быстрее.

— Только дернись, — наведя на мужика ствол своего «Абакана», произнес он.

Семен контролировал еще двоих мужчин, сидящих рядом с ними. Стас же даже не повернул головы, продолжал стилусом перелистывать карту. Рядом с Владленом он был в полной безопасности.

— Что ты имеешь против тех, кто получил дар от устроителей этого хаоса? — спросил Седой у Тараса, который все еще раздумывал, как поступить.

— Он — зверь, — не глядя на Стаса, произнес мужик. — Это он и ему подобные уничтожили мир, доигравшись в свои игры. Такие, как он, убивали простых людей.

— Это все обвинения? — спросил, Стас отрывая взгляд от экрана. — Или еще что-то? Почему ты судишь меня, не зная обо мне ничего? Почему ты судишь человека, который протянул тебе руку помощи? Чем Я заслужил подобные обвинения? Ты видишь, что я покушаюсь на тебя или твое имущество, насилую твоих женщин? Нет. Тогда сядь и не дергайся, а если не можешь смириться с тем, кто я есть, проваливай. Я не держу никого, пусть уходят и те, кто не может без тебя, или не могут смириться с тем, кто я есть. Я в таком же дерьме, как и вы все, я любил тот, старый мир, в нем у меня было место. Место в новом мире я завоевываю вместе со всеми. Так что если хочешь уйти, валяй, мы дадим вам еды и оружие, подкинем немного боеприпасов. Но подумай, стоит ли твоя неприязнь ко мне жизни тех людей, что пойдут с тобой?

И Стас снова вернулся к прерванному занятию, водя стилусом по дисплею, ища тех, кто разгромил караван. Его уже мало интересовало то, что происходит вокруг. Стас сказал все, что хотел. Спустя пять минут он нашел то, что искал.

— Вот отсюда они пришли, — указывая на обозначение воинской части в ста километрах от Тобольска, — эта самое близкое место, которое удалось мне обнаружить.

— Каково расстояние до поселка? — уже не обращая внимания на задумавшегося Тараса, спросил Владлен.

— Около трех сотен километров, — подсчитал Стас. — Я думаю, что нам пока ничего не угрожает, сами мы на связь не выходим, а только сканируем частоты. Так что опасность есть, но она не очень велика.

— Будем надеяться, что ты, как всегда, прав. В новом мире, даже если есть техника, три сотни километров огромное расстояние.

Стас убрал КПК в карман, поставив на всякий случай на найденный объект быструю закладку, и осмотрел сидящих у костра людей.

— Что ты решил? — спросил он, глядя на все еще хмурого, стоящего рядом Тараса.

— Я остаюсь, я не могу бросить этих людей, я не могу увести их с собой, мне придется доверять тебе, мне очень хочется верить, что ты не обманул.

— Хорошо, но помни, если я еще раз услышу подобный разговор, ты умрешь. Если я услышу, что ты пытаешься агитировать против меня и мне подобных, я без раздумья, приняв единоличное решение, как глава Клана, осужу тебя. И приговор будет самым жестоким — смерть. Я не потерплю в поселке агитаторов. Ты хорошо меня понял?

Тарас сидел, опустив голову, задумавшись над тем, что сказал Стас.

— Я не слышу? — снова спросил Стас.

— Да, я понял тебя, — кивнул мужик.

До него только что дошло, что этот парень не такой простой, как ему показалось на первый взгляд. Там, где он не очень хорошо понимал, например, в походе, он позволял командовать более сведущим, но ни на минуту не выпускал бразды правления. Стас отошел к машине и, забравшись на сидения, лег отдыхать. Тарас проводил его взглядом и внимательно всмотрелся в лица Владлена и Семена. Он еще раз убедился в своей правоте: командовал именно этот мальчишка, а не седой парень с холодными глазами. «Что ж, — подумал Тарас, — посмотрим, расходятся ли твои слова с делами, и если что-то будет не так, видит Бог, я тебя убью».

— Не советую, — совершенно неожиданно для него произнес Владлен.

— Что не советуешь? — дрогнувшим голосом спросил Тарас.

— Не советую. А что, ты и сам знаешь. Стас глава Клана, если бы не он, многие из тех, кто сейчас живы, умерли бы. Так что, не советую.

Тарас вздрогнул, если он правильно понял, то этот странный молодой парень с седыми волосами умел читать мысли или лица. Тарас знал, что многие получили некий дар в результате мутации, но он не думал, что есть и такой.

С утра тронулись в путь. За этот день они должны были добраться до поселка в любом случае, уже семь дней, как они ушли в разведку. Хотя должны были обернуться за четыре, в крайнем случае, пять. Стас и Владлен опасались, что Полковник, обеспокоенный отсутствием группы, расчехлит рацию, и будет вызывать их. И тем самым его могут обнаружить те, кто напал на караван.

Яна и Наташа снова оказались в кабине Урала, хотя две другие девушки пытались уговорить их поменяться на место в кузове. Попутчицы Стаса оказались непреклонными и своего места не уступили. Пока все с утра собирались, Стас, быстро проглотив чашку кофе, перелистывал дневник. Начало было достаточно стандартным, сначала рабство, потом нападение на банду и новая жизнь в коммуне. Первые события, которые заинтересовали Стаса, начинались странице на тридцатой, это был декабрь месяц.

«Все началось с бандитов, засевших в здании МВД. Они враждовали со всеми, грабили, убивали, насиловали… Это была самая жестокая и сильная банда в городе. Мы их называли „Ментовскими“. А потом все прекратилось, они не появлялись в городе в течении десяти дней. Некоторые банды послали к ним разведчиков. Но те возвращались оттуда, рассказывая, что банда на месте, только заперлась в доме. Иногда оттуда раздаются крики людей, полные боли страха и отчаянья. А на вечер десятого дня двери распахнулись и „бандиты“ вышли наружу. Вторая по силе группировка „Коммуна“, к которой я принадлежу, располагалась в двух кварталах от здания МВД. „Ментовские“ в полном составе направились к продовольственной базе. Это было ужасное зрелище. Так не могут выглядеть живые люди: бледные, ничего не выражающие лица, израненные и изуродованные тела, у некоторых были вырваны глаза, но они четко шли к воротам базы. Это было жутко. Они шли без оружия, нетвердо ступая по промерзшей земле и покрытому льдом асфальту. Наши часовые кричали им „Стоять“, но те не слышали. И тогда часовые открыли огонь. Мне не доверяли оружия, говорили, мал еще, поэтому я забрался на здание склада с биноклем и видел все. Казалось, пули не причиняют „Ментовским“ никакого вреда. Часовые не успели бежать, их разорвали на куски прямо у меня на глазах, а их предсмертные крики я слышал еще месяц. Наши подоспели вовремя для того, чтобы остановить нашествие этих нелюдей прямо в воротах. В ход пошло все: бутылки с зажигательной смесью, пулеметы, гранаты. Мы победили, потеряв одиннадцать человек. Никто не знает, что случилось с „Ментовскими“ за эти десять дней, но дом стали считать проклятым. Несколько сталкеров — вольных охотников за добычей, пошли туда посмотреть, да так больше и не вышли. Правда, я слышал, что их изуродованных видели в старом городе. Говорят, они ловили и ели людей. Не знаю, может и правда. Но больше к этому дому, несмотря на богатства, собранные в нем, никто не приближался. Даже необходимое всем оружие так и осталось там. Сходить за награбленным золотом никого не тянуло, от дома веяло страхом, болью, и смертью…».

Эта страница просто врезалась в память Стаса, он очень жалел, что не знает, что случилось в этом доме. И свидетелей нет, и вообще никого. Его спутницы были сегодня на редкость молчаливы, хотя прошло уже часов пять с момента старта их маленького каравана. С тех пор, как они сели в машину, никто не проронил не слова, только один раз Стас услышал чей-то шепот и почувствовал на себе пристальный взгляд. БТР свернул на маленькую проселочную дорогу и встал метрах в трехстах. До поселка оставалось еще около пятидесяти километров.

— Нужно замести следы, — сказал Владлен, направляясь к густому кусту ивы, начал срубать ветки.

Сначала изготовили метлы и замели то место, где они съехали с дороги, затем привязали метлы к «Уралу». Теперь ветки должны были сами по себе заметать следы.

— Погони опасаешься? — спросил Стас разведчика.

— Береженого Бог бережет, — отозвался Владлен и пошел обратно к БТРу.

К семи вечера БТР и «Урал» вынеслись к ограде поселка. Дорога, проложенная по старой просеке, выходила прямо к воротам, которые, к удивлению Стаса, были плотно закрыты. Никогда не было подобного за почти что двухлетнюю историю Клана. Ворота летом закрывались в одиннадцать, зимой в шесть.

— Всем оставаться в машинах, — приказал Владлен, направляясь к воротам.

— Открывай, — забарабанил он в дощатую створку.

Спустя минуту на стене появился Полковник.

— Вернулись, — закричал он, — распахивай ворота!

Створки медленно пошли в стороны, БТР и «Урал» не могли въехать внутрь, поэтому их просто подогнали вплотную.

— Как съездили? — по отечески обняв Стаса, спросил Полкан.

— Как видишь, — улыбаясь, ответил Стас, — вон людям помогли, будут с нами жить.

— А Володя и Демид где? Следы, небось, заметают?

— Володя погиб, — грустно сказал Стас, — а вот с Демидом плохая история вышла, я его изгнал.

— Стоп, — мгновенно среагировал Полковник, — не сейчас, потом Совету расскажешь. Всем, кто будет спрашивать, говори, что узнают насчет Демида позже.

— А жены его? — кивнув на девушек, спросил Стас. — Вон уже стоят, ждут.

— С ними я сам разберусь, дуй в управу. Людей сейчас устроим и придем. А Володю жалко, хороший парень был.

— Погоди, а у вас что случилось, почему ворота закрыты? — вспомнил Стас вопрос, который у него вертелся уже минут пятнадцать.

— В управу. Все там узнаешь. Давай двигай и Владлена с Семеном забери, чтоб не трепали. Уж больно скользкое дело, превысил ты власть, которой тебя наделили.

Прихватив по дороге своих спутников, Стас поперся в управу. Там им дали по чашке кофе и по куску свежего хлеба с медом. Пчелиные ульи появились у Клана относительно недавно, и Стас еще ни разу не ел оттуда мед, да и не любил он его, слишком сладкий, поэтому отдал свою мисочку Владлену, который был страшным сладкоежкой.

— Что у вас происходит? — заметив на пороге Игоря, спросил Стас.

Игорь сел и посмотрел на Стаса тяжелым взглядом, они с Демидом дружили.

— Волки нас два раза атаковали, и один раз псов видели, три штуки, решили от греха подальше ворота закрыть, вдруг ворвутся, беда выйдет. Ты мне лучше скажи, какое право имел Демида изгнать? Не давали тебе такой власти!

В помещении повисла звенящая тишина.

— Узнаешь, когда все соберутся, — твердо сказал Стас. — Мне самому эта история неприятна. Он был и моим другом.

— Что, значит, был? — ухватился за оговорку Игорь.

— Узнаешь, когда все соберутся, — отрезал Стас, ему очень не хотелось рассказывать историю несколько раз.

Игорь кивнул и вышел. Владлен, Стас и Семен остались одни.

— Говорим только правду, — сказал Стас.

Никто не ответил, парни просто кивнули. Через час собрался Совет Клана.

— Все, людей мы устроили, во всяком случае, на первое время, — устало сказал Полковник. — А теперь рассказывайте, все рассказывайте с того самого момента, как от нас выехали.

Стас кивнул и начал подробно описывать начало их путешествия. Когда он дошел до Судьи, все напряглись. Стас подробно рассказал их разговор и описал проверку. Потом он рассказал, что произошло с Демидом.

— Как ты мог? — вскочив, выкрикнул Игорь. — Ты не имел права его изгонять только за то, что он хотел занять твое место и завидовал тебе.

— Нет, мог, — спокойно произнес Стас, — по Закону Клана человек, угрожающий его существованию, должен быть изгнан, — твердо процитировал Закон Стас. — Тогда нас было четверо и Демид, значит, мы — Кусок Клана. Он угрожал всем нам, ведь он мог предать в самый неподходящий момент, что погубило бы не только меня, но и всех. Как член Совета и глава Клана я изгнал его, дабы сохранить жизнь себе и своим спутникам, то есть избавился от прямой угрозы Клану. А вот и запись изгнания, — доставая КПК и включая его, произнес Стас. — Я сделал ее специально, потому, как знал, что случится нечто подобное.

Все с вниманием прильнули к небольшому экрану. Они видели, как Судья обвинил Демида, видели, как тот реагировал, видели суд и последовавшее за ним изгнание.

— Прости меня, Стас, — досмотрев запись до конца, произнес Игорь. — Ты был прав, а я слеп, Демид обезумел от зависти. Это уже не мой друг. Мой друг Демид никогда не сделал и даже не подумал бы подобного.

— Хорошо, что вы разобрались, — кивая, сказал Полковник. — Теперь нам нужно решить, что сказать людям. Надеюсь, все понимают, что нельзя открывать истинную причину. Давайте скажем следующее: Демида поразила странная болезнь, которую он подцепил в городе. Лекарства не было, он стал опасен, и Стас, скрипя сердцем, изгнал его. Вот такую историю мы расскажем людям.

— Рискованно, вдруг Демид захочет отомстить и появится здесь? Он и вправду в тот момент был одержим, и я не удивлюсь, если он вернется. Тогда доверие к нам будет подорвано, — заявил Андрей. — Я за то, чтобы сказать людям правду и показать запись.

— Я согласна с этим, — кивнула Татьяна. — Люди поймут, подобный шаг нам может сильно помочь. Официально Совет признает изгнание.

— Я тоже за правду, — кивнул Стас.

Игорь минуту мочал, потом с трудом произнес:

— И я за.

Полковник кивнул.

— Принято, завтра с утра мы скажем людям, что произошло, и подтвердим изгнание Демида. А теперь рассказывайте дальше.

Рассказ про Тобольск и гибель Володи произвели тягостное впечатление. Потом Стас и Владлен рассказали про нападение на караван, и даже показали кое-какие съемки, которые Стас сделал на месте трагедии.

— Да, люди уже не цари природы, — заметил Андрей, дослушав рассказ Стаса. — Нас осталось уже так мало, но мы все равно продолжаем заниматься любимым делом — убивать себе подобных. Дашь потом мне тетрадочку почитать?

— Да хоть сейчас бери, — протянул Стас Андрею последнюю летопись коммуны, — у меня на нее времени нет. Одна мечта — вымыться и спать.

— Хорошо, — с трудом вставая, произнес Полковник. — Клан доволен вами. Результаты разведки великолепны. Вы не только выяснили, что происходит в большом мире, но и привели новых людей, пригнали машину с множеством необходимых Клану вещей. Особенно, спасибо, за кофе.

Все засмеялись.

— Артемка, — громко позвал Полковник отрока. И как только всклокоченная рыжая голова просунулась внутрь, приказал, — найди жен Демида и приведи их сюда. Они должны быть где-то неподалеку.

Артем кивнул и просто распахнул дверь. Две девушки зашли внутрь.

— Стас, придется тебе снова все рассказать и показать, — тяжело вздохнув, сказал Полковник. — Извини, но они должны знать.

Стас кивнул и рассказал. Как оказалось, девушки не очень опечалились, они знали, что не пропадут, и Клан их не оставит. Да и не любили они Демида, жили только потому, что он был вхож к большим людям, то есть к Стасу.

— Идите, — когда все кончилось, произнес Полковник, — но молчите до завтра, о чем узнали, иначе быть вам порытыми на площади. Лично каждой выдам пятнадцать плетей.

Девушки вздрогнув, кивнули и вышли прочь. Публичные телесные наказания, оказывается, запоминаются надолго, и воспитательного процесса в них раза в три больше, чем от срока в тюрьме. А польза просто зашкаливает. Наказанный навсегда запоминает свист плети и лица тех, кто смотрит на него и тыкает пальцем. Первый раз пороли дозорного, который напился на посту, и это было бы полбеды, но именно в ту ночь волк загрыз курицу. Пороли парня крепко, а заодно и выяснили предел возможного — двадцать ударов.

— Вот теперь все, — хлопнув в ладоши, произнес Полковник. — Стас, Владлен, давайте живо в баню. Думаю, беженцы ваши уже закончили омовение. Мы здесь почти пять часов сидим. А потом спать. Завтра в полдень большой сход.

Проснулся Стас в десять утра, раньше такого не бывало, он всегда вставал в шесть вместе с Кланом. Видимо, усталость, накопившаяся в нем за последнюю неделю, была больше, чем он думал. Как у главы Клана, у Стаса был небольшой дом всего в две комнаты. Его начали ставить весной, а закончили уже к лету. Поскольку жен у Стаса не было, то убирались здесь все женщины Клана по очереди. И никто не считал это постыдным. Все понимали, мужчинам, на плечи которых легла основная забота о Клане, некогда мыть полы. На улице стучали топоры, повизгивали пилы. Еще вчера Игорю поручили поставить новый общинный дом для вновь прибывших. Стас поднялся с кровати и направился к умывальнику, в который кто-то уже успел налить воды. Умывшись, Стас вышел наружу, окидывая взглядом поселок. За неделю, что он отсутствовал, закончили частокол и еще один личный дом, не считая его собственного, уже пятый. Все понимали, что общинные дома, как бы хороши они не были, разрушат Клан. Здесь собрались взрослые люди, которые знали, что такое жить в отдельных квартирах. Поэтому Совет постановил, как можно быстрее обеспечить всех жильем. Человек — стадное животное, большую часть времени оно проводит в коллективе, работая и отдыхая. Но, несмотря на это, человек должен отдыхать от остальных людей, и, значит, ему нужно уединяться, дабы не стали противны ему окружающие. Раньше он мог собрать вещи и, просто купив билет на поезд, уехать в другой город или даже в другую страну, поменяв людей, стены, работу… А куда идти в новом мире, где каждый шаг, отдаляющий его от поселения и людей, вел к смерти? Вот поэтому индивидуальное жилье было основной задачей Клана. Стас заботился о Медведичах, а они заботились о Клане.

— Здорово вы здесь устроились, — услышал он справа девичий голос.

Стас повернул голову, там стояла Яна, у ее ног крутилась странная собака, чем-то напоминающая волка.

— Вас разместили? — спросил Стас.

— Да, спасибо, все хорошо, — кивнула девушка, — немного тесновато, но скоро обещали построить для нас новый общинный дом. Тарас и остальные уже приступили к работе. А меня на кухню определили. Теперь вот несу им воду. — Она кивнула на ведро в руке, которое Стас поначалу не заметил. — А ведь я не верила, что ты здесь самый главный, думала, что Семен пошутил. А здесь только и говорят о тебе и разведчиках. Все ждут большого Схода и гадают, что произошло с пятым членом вашей экспедиции. Может, расскажешь? Люблю узнавать новости быстрее всех.

Стас отрицательно покачал головой.

— Ну, тогда я пойду, — кисло улыбнувшись и перехватив ведро в другую руку, девушка пошла к новой стройке.

Стас же проводил ее взглядом, пытаясь найти в ней что-то другое, то, чего не было у той Яны. Наконец, он заставил себя оторвать от девушки взгляд и направился на кухню. Летней кухней и столовой Клана служил большой навес, под которым стояли длинные столы. Заметив, кто пришел, женщины засуетились, и вскоре перед Стасом стояла алюминиевая миска с вареным мясом, лежал хлеб, с таким трудом выращенный, и стакан с «чаем», вернее с той самой мутировавший травкой. Настоящий чай и кофе берегли и заваривали только по большим праздникам. Стас ел быстро, до общего Сбора оставалось не так много времени, а значит нужно успеть собраться с мыслями и разложить все по полочкам. Демид — первый, кого изгнали. Причем Стас сделал это единолично, а Совет одобрил его решение задним числом. Но люди могли не согласиться с подобной постановкой вопроса. Поев, Стас отправился в управу. Там за столом, готовясь к Сходу, уже собрались все члены Совета. Там же Стас с удивлением обнаружил Тараса. На вопросительный взгляд Стаса, Полковник пояснил:

— Мы решили временно ввести его в состав Совета, пока они не освоятся и не присягнут Клану.

— Хорошо, — сказал Стас и занял свое место во главе стола. — Ну что, все готовы? Сход через полчаса.

Все кивнули, но лица были хмурыми. Задача, которая стояла перед Советом, была не из легких. Клану предстояло обсудить первое изгнание, которое принимал не Совет, а один человек, Закону предстояла серьезная проверка. Клан за эти почти два года еще никого не судил, если, конечно, не считать публичной порки дозорного. Но тогда был мягкий приговор, Полковник настаивал на крайней мере наказания.

В дверь управы просунулась голова Артема.

— Собираются все, — сказал парень и скрылся.

Стас глянул на часы.

— Без пяти двенадцать. Пора, — поднимаясь, произнес он.

Разговоры стихли, все поднялись и вышли на крыльцо, которое было одновременно трибуной большого Схода. Весь Клан был уже здесь, люди, маявшиеся неизвестностью, собрались даже раньше назначенного срока, ведь мертвого Володю привезли, а о Демиде даже не говорят. Стас вышел вперед. Как ни хотелось оттянуть этот момент, но рано или поздно он бы наступил, поэтому Стас решил не затягивать.

— О том, как прошла наша вылазка в большой мир чуть позже, — прочистив горло, громко произнес он. — А сейчас я хочу рассказать то, что произошло с Демидом. Угроза Клану карается смертью или изгнанием.

Все замерли, понимая, что произошло нечто такое, чего еще не было.

— Демид изгнан, — в тишину произнес Стас.

По небольшой площади, на которой собрались люди, пронесся вздох.

— Изгнать может только Совет и Сход, — выкрикнул кто-то из толпы. Люди загудели.

— Вы правы, — крикнул Стас. — Но решение принимал я, а Сходом были трое моих попутчиков: Владлен, Владимир и Семен. А вчера и Совет подтвердил изгнание.

— Какие обвинения против Демида? — выкрикнул тот же человек. — Демида знали многие, он был одним из первых, кто поддержал уход из города, он был неплохим солдатом и много сделал для Клана.

Стас это понимал.

— Обвинения серьезные, — произнес Полковник, делая шаг вперед, решив разделить со Стасом гнев толпы.

И Полковник пересказал все, что увидел на записи КПК. Толпа молчала. Раньше все эти люди жили в мире, где подобное было нормой, теперь Закон вошел в соприкосновение с их прошлым.

— Игорь, — выкрикнул все тот же человек, — ты был для Демида как брат, ты тоже одобрил изгнание?

Игорь вышел вперед.

— Да, я одобрил изгнание. Мой, как ты сказал, брат, изменился, он угрожал Клану. Сначала я был возмущен и был против, но потом Стас показал запись. Это свидетельство, от которого не отмахнешься. Демид предал Клан, он нарушил его основной принцип, поставив зависть и личные благо выше безопасности. Два года назад Стас привел нас сюда, он избран главой Клана, он работает наравне со всеми, он, как и все, пользуется тем, чем владеет Клан. Демид желал занять его место, пользоваться тем, что ему не принадлежит. Я поддерживаю изгнание.

— Можно увидеть запись? — выкрикнул мужик. — Нам нужны доказательства, что Демид виновен, и это не просто слова.

— Всем посмотреть запись не удастся, КПК не телевизор, поэтому я предлагаю всем замолчать и послушать ее.

— Хорошо, — согласились люди.

Стас достал КПК и запустил ролик, отснятый им на той стоянке. Через десять минут все было кончено. Люди, посовещавшись, выслали делегата. Это был тот самый мужик, который выкрикивал вопросы. Стас не удивился, им оказался бывший милиционер, звали его Дмитрием.

— Сход согласен с решением Совета, — громко произнес он, — и подтверждает изгнание Демида.

— Тогда продолжим, — произнес Полковник. — Давайте почтим минутой молчания Володю, он был хорошим бойцом и преданным другом. Его смерть тяжело ударила по Клану.

Все замолчали и склонили головы, у кого на головах были головные уборы, сняли их.

— Теперь непосредственно о том, ради чего погиб Володя. Думаю, что право рассказать о результатах вылазки в большой мир принадлежит Стасу. — И Полковник сделал шаг назад, оставляя председателя Совета в одиночестве.

— Что ж, — произнес Стас, — несмотря на наши потери, вылазка оказалась полезной. Мы привезли кое-каких продуктов, оружия, боеприпасов. Мы привели с собой новых людей, им пришлось тяжело, они потеряли все, и прошу, чтобы вы приняли их и помогли освоиться в нашем поселке. Я надеюсь, что скоро мы сможем принять их в наш Клан. Теперь непосредственно о том, что происходит в большом мире. Города пусты, в них обитает несколько совершенно новых невиданных ранее тварей. Остается надеяться, что они там и останутся. Люди в городах частью погибли, частью, подобно нам, покинули «каменные джунгли». К сожалению, мы не знаем, где они. На продуктовой базе Тобольска мы нашли дневник, я прочитал только четверть, просто не было времени ознакомиться полностью. Он прольет свет на загадки Тобольска. Но то, что я уже знаю, прямо говорит о том, что города потеряны: там больше нет людей. На этой продуктовой базе погибли все, там же погиб Володя. Мы столкнулись с тем, что невозможно описать. Хотя может, все тот же дневник внесет некоторую ясность. Из него я узнал, что твари прикованы к городам и не имеют возможности их покинуть, во всяком случае, пока. Надеюсь, так все и останется. Люди, напавшие на караван Тараса, это военные, скорее всего, мне даже удалось выяснить, откуда они пришли. Это почти три сотни километров, а для нового мира это немало. Вот, в общем-то, и все, что я хотел сказать.

Стас отступил назад. Вперед вышел Полковник.

— Будут ли у Схода вопросы?

— Нет, — немного подумав, закричали люди.

— Тогда Сход закрыт, можете возвращаться к своим делам.

Толпа быстро редела, у всех было полно работы.

— Ну, вот все и закончилось, — кладя руку на плечо Стаса, произнес Полковник. — Не все так страшно.

— Да я и не боялся, просто впервые мы изгнали человека, — ответил Стас. — Мне было больше интересно узнать, что поставят выше: личные симпатии или Закон. Закон победил, а это говорит о том, что мы правы.

— Интересно, — немного помолчав, произнес Полковник. — Ты не жалеешь о том, что сделал?

— В тот момент, когда я изгнал Демида, я не был Стасом Токовым, я был Медведем — вождем Клана. Я поставил Закон выше личных привязанностей. «Dura lex, sed lex» — так говорили древние.

— Закон суров, но это Закон, — перевел сам для себя Полковник, смакуя слова. — Ты прав, как и тогда, когда сказал мне, что города обречены. И если ты и дальше будешь оставаться правым, то Клан будет расти и крепнуть. Пошли, нам нужно обсудить с Тарасом их дальнейшую жизнь в Клане. Не все его люди хотят присягнуть Клану. Это может стать проблемой.

Стас кивнул и вошел внутрь управы.

— Тарас, мы все здесь живем только потому, что едины. Клан — это наша семья. Мы дети нового мира, и, чтобы в нем выжить, мы должны крепнуть. — Стас сделал маленькую паузу. — Я не позволю рядом с Кланом существовать обособленной группе людей. Сами вы не выживете, а вот смуту внесете. Итак, я говорю: либо ты и твои люди вступаете в Клан, либо вы уйдете. Мы не жестоки, но нам самим тяжело, поэтому мы вам дадим немного оружия и еды, одежды и инструмента, хотя нам и самим едва хватает. Транспорт неприкосновенен. Так что решай. У вас пара дней, прежде чем люди начнут об этом говорить. Пойми, они часть большой семьи, единого механизма, и если ты попробуешь подорвать наш устой, я сделаю все от меня зависящее, вплоть до физического устранения угрозы.

Тарас такого не ожидал. Да и Полковник посмотрел на Стаса новым взглядом — мальчишки, который к нему пришел два года назад, больше не было. Перед ним стоял лидер, который отвечал за жизнь сотни людей, готовый ради них и того, во что верит, перегрызть горло любому. И сейчас Полковник понял, что очень не хотел бы стоять у Стаса на пути. Похоже, Тараса посещали такие же мысли, он сидел, глубоко задумавшись, иногда только бросал неуверенный, робкий взгляд на Стаса, который уже забыл о нем и беседовал с Игорем об охране лесозаготовки, слишком часто рядом с ней видели волков. Хотя любая деятельность за пределами поселения охранялась, грибники не выходили без оружия, сено заготовки также охранялись. Но лес это вотчина волков, а значит нужно усиливать охрану лагеря. Стас заботился о членах своей семьи.

— Андрей, — позвал он воеводу, — выдели Игорю еще двоих стрелков, я думаю, что вместе с теми тремя, что у него есть, будет достаточно.

— Стас, — взмолился Андрей, — у меня и так людей мало. Поселок охраняется в две смены, причем вторая смена, сменяясь, сразу приступает к работе на строительствах, конечно, по урезанному графику, но все же.

— Мы решим эту проблему, когда Тарас и его люди вступят в Клан. У них четверо здоровых мужчин и четверо раненых, которые по заверению Татьяны скоро встанут в строй.

— Хорошо, я выделю двоих — заберу по одному из каждой смены, — согласился воевода. — Но с условием, что в ближайшее время ты пополнишь мои ряды.

— Пятьдесят — на пятьдесят: четверо строителям — четверо тебе, — предложил Стас.

— По рукам, — понимая, что это лучший вариант, кивнул воевода. — Сегодня же пошлю двоих на вырубку.

Тут, решив, что пока предводитель решает все быстро и на месте, вклинилась Татьяна. — Стас, необходимо взять со склада дополнительные медикаменты. Помимо людей, которых ты привез вчера, в лазарете еще трое. Двоих придавило бревном, у третьего сломана рука. К тому же девушка собирается рожать.

— Составь список необходимого. Полковник, распорядись, чтобы выдали немедленно. Еще есть вопросы?

— Спешных нет, — пожав плечами, отозвались члены Совета.

— Тогда я пошел, дел и вне этих стен хватает, — Стас, быстро поднявшись, вышел.

Спустя пять минут задумчивый Тарас, открыв двери управы, увидел предводителя Клана с топором в руке. Голый по пояс тот ловко обтесывал бревно для будущего общинного дома. Рядом с ним, потихоньку обвыкаясь в новой обстановке, работали Саша, Дима и Михаил, парни, которые были с ним с Барнаула. «Какого черта я просто так стою?», — спросил сам себе Тарас и, на ходу скидывая майку, присоединился к строителям. Весь день он проработал бок обок со Стасом, тот был, как заведенный, всегда там, где тяжело и не нахватает людей. Изредка Тарас видел, как он перекуривает, но это было редкостью, да и сигареты экономили, заменителя табака пока что не нашли. Ел Стас, не слезая с бревна, как и остальные, пил воду из общей бочки. При всем при этом он решал вопросы поселения, не прекращая махать топором. К нему подходили члены Совета, и Стас, который только вчера вернулся, вникал в суть дела и давал указания. Тарас ему завидовал, он знал парня второй день, но уже завидовал ему, не как тот парень, которого изгнали, а как человек, который понимает, что груз, лежащий на плечах Стаса, может потянуть только Стас. И он, Тарас, будь трижды Тарасом, не потянет этого груза. Да, он неплохо руководил людьми, когда еще существовал караван, но на него не сваливалось и половины того, что делал этот парень.

Стас же не замечал, что за ним пристально наблюдают, работал на пределе своих сил. За неделю разведки он никак не мог поймать ритм. Рабочие действовали слаженно, а он все время мешался под ногами. Несколько раз ему подносили воды. Стас почему-то не удивлялся, что все время это была Яна, хотя он не больно обращал внимания на людей вокруг. Зато люди обращали внимание на него. Особенно те, кто пришел вместе с Тарасом. Они еще не знали Стаса, как местные, и пока то, что они видели, им нравилось.

Вечером Тарас собрал всех своих и отвел их в сторону.

— Нам предлагают остаться, — начал он, — но есть одно условие.

Люди зашумели.

— Какое? — спросила Наташа, самая нетерпеливая из всех.

— Стас требует обязательное вступление в Клан, — произнес Тарас.

— Ну и что? — выкрикнул Сашка.

— А то, — произнес Тарас, — что тогда мы принимаем их Закон. А вы уже видели, что это не махровая демократия.

— Но, войдя в Клан, мы станем частью большой семьи, — произнес Михаил, — и он будет заботиться о нас, также как мы о нем.

— Но мы потеряем свободу, — пояснил Тарас.

— Нужна тебе эта свобода! — произнес женский голос. — Зачем свобода, если некуда идти. Когда напали на караван, мы были свободны, нас было двести человек, теперь нас двадцать восемь, включая раненых. На носу осень, а за ней зима. Зима не в теплом подвале склада, а зима в лесу или черт знает где. Так вот, зачем мне свобода и путь, который ведет к смерти? Да, здесь тяжело, все работают, на машинах кататься проще, но здесь все, действительно, большая семья и это не пустой звук для этих людей. Четыре женщины лишились из-за разведки мужей: у двоих он изгнан, у двоих погиб. Но они уверены, что их не бросят, о них позаботятся, не дадут пропасть. Вспомни Барнаул, у нас женщина, лишившаяся защитника, становилась обузой, лишним ртом. Если ее никто не подбирал, то ей приходилось тяжко. Я сама через это прошла, когда убили моего Сашку. Я уже не так молода, я еле концы с концами сводила. Короче, я за вступление в Клан.

Люди, стоявшие вокруг, напряженно думали, женщина сказала дельную вещь.

— Ну, кто еще за? — громко крикнула она.

Все подняли руки. Тарас чуть помедлил, но тоже проголосовал.

— Вот и хорошо, — произнесла Тамара. — Завтра пойдешь к Стасу и скажешь, что мы все согласны. Мы готовы быть частью семьи, хотя нет, не так. Я готова, а остальные пусть сами решают. Да и зачем куда-то идти, что ты хочешь там, — она махнула рукой в сторону ворот, — найти? Кроме смерти, быстрой или медленной, это кому как повезет, там ничего нет.

— Хорошо, — кивнул Тарас, — завтра я скажу о нашем решении Совету. А теперь пошлите есть, вон на общей кухне народ собирается.

Ужин в поселении всегда проходил весело, людям была нужна разрядка. Кроме еды, на столе появлялись горячительные напитки местного производства. Радиация существенно осложнила жизнь людей, но при этом очень сильно разнообразила природу. Осенью, когда люди только пришли сюда, старались экономить провизию и экспериментировали с неизвестными грибами и ягодами. Это был рискованный процесс, так как все приходилось проверять на себе. Один человек даже умер, отравившись неизвестным грибом, у многих бывали расстройства желудка. Но испытатели понимали, что это жестокая необходимость. Таких храбрых было немного, и их очень уважали. Предоставляли лучшие вещи, освобождали от работы, всячески оберегали. Так был обнаружен гриб, помогающий снизить воздействие солнечной радиации. Потом обнаружили ягоды, которые просто называли «хмелица». Съешь такую, как рюмку водки выпил, только, в отличие от водки, ягоды имели приятный вкус и очень неприятное похмелье. Стас запретил есть их в рабочее время и часовым на постах, особенно после памятной всем порки. А вскоре вообще запретил их есть сырыми. Теперь из них настаивали что-то типа вина, которое по старой памяти называли просто брагой. Крепость у него была градусов двадцать, а похмелья в отличие от ягод не было. Потом доставалась гитара, и даже барабанная установка, найденная в одном коттедже, приходил Петрович со старым баяном. Все пели старые песни, пили брагу, танцевали и веселились. Так было каждый день, но этим не злоупотребляли, понимали, что завтра снова тяжелый трудовой день. Ужин был временем законного отдыха. Стас не хуже других членов Совета понимал, что если людям его не давать, они устанут все время трудиться, и Клан падет. Несколько раз, правда, вспыхивали драки, но это быстро прекратилось, пара дней в зиндане — земляной холодной яме с деревянной решеткой сверху, остужали горячие головы. Особенно, если учесть, что из еды заключенному полагалась одна кружка воды и одна сушеная рыбка. Желающих сидеть на таком рационе не находилось. И все конфликты старались решать полюбовно, не доводя до сведения Совета, который принял решение сажать в зиндан и правых, и виноватых. Метод оказался действенным, «братья по несчастью» очень быстро находили общий язык и уже спустя час громко смеялись над пустяком, из-за которого отправились на вынужденный отдых. Так методом проб и ошибок крепла семья.

Стас имел свое почетное место как основатель и глава Клана во главе стола. Если Стаса за столом не было, место оставалось незанятым, остальные места были в свободном пользовании, увидел промежуток между людей — садись, слова никто не скажет.

Когда Тарас со своими людьми подошел к летней столовой, там собралось почти все население поселка, исключая нескольких человек, у которых еще были дела, и часовых. Сегодня людей было даже больше, чем обычно. По приказу Совета, из соображений безопасности, лагерь лесорубов теперь на ночь пустел. Для вновь прибывших за день были сколочены еще несколько длинных столов и лавок. Перед каждым ставили миску с мясом и жареными грибами, тарелку с нарезанным хлебом и одну литровую бутыль браги на пять человек.

Яна посмотрела на место во главе стола, оно пустовало. Порыскав глазами и не найдя Стаса, она принялась за еду. За год местные поварихи научились готовить мясо неизвестного зверя, оно просто таяло во рту, а травки придавали ему остроты. Грибы были приготовлены под каким-то соусом, но девушка так и не смогла понять, из чего он сделан. Яна съела все и вымакала весь соус недоеденным хлебом. Нужно было отдать должное и браге, Яне она понравилась — не крепкая и не слабая, на вкус сладкая, с небольшой кислинкой. Уже только ради подобной кормежки стоило примкнуть к Медведичам. Когда люди наелись и выпили, потекли неторопливые беседы. Некоторые судачили о прошлом, некоторые о настоящем, больше всего разговоров касалось разведки и происшествия с Демидом. Но все, кого слышала девушка, приходили к выводу, что Стас сделал все верно. При этом многие уже успели даже посмотреть запись изгнания. Один мужик из лесорубов, рубанув ладонью воздух, категорично заявил:

— Если бы Демид подобное против меня удумал, я б его голыми руками задушил.

Его собеседник мотнул головой, мол, не согласен, и спор закипел с новой силой.

Принесли гитару и барабаны. Двое парней начали наигрывать что-то быстрое и веселое. Девушки поднялись и принялись вытаскивать своих мужей из-за столов, уводя тех от споров, которые таили опасность закончиться в зиндане. Начались танцы, но не как на дискотеке, которые помнила Яна, а нечто промежуточное между русскими народными и кавказскими танцами, яркими, быстрыми, зажигательными. За год вечернего безделья Клан придумывал свою музыку и свои танцы. Надо сказать, что выглядело это здорово. Видно, что люди умели и хотели хорошо отдыхать. Стас появился спустя минут сорок после начала, хмурый, уселся на свое место, перекинувшись несколькими фразами с соседями, и быстро приступил к еде. Две девушки, как только он появился, поставили перед ним тарелку и кружку. Как потом узнала Яна, Стас не пил брагу. Из хмелицы готовили и безалкогольный напиток, наподобие кваса. Быстро поев и переговорив с Полковником, место которого по негласной договоренности было рядом со Стасом, глава поднялся, собираясь уйти. Из хоровода вынырнула Наташа, раскрасневшаяся от быстрых танцев, и, ухватив Стаса за локоть, под одобрительный гул собравшихся попыталась затащить его в хоровод, который с легкостью тут же расступился, готовясь принять в себя такую важную персону.

И тут Яна поняла, что завидует подруге и жутко ревнует к ней Стаса. Она и сама была не прочь увлечь парня в хоровод. Но Стас что-то сказал Наташе и, аккуратно выскользнув из цепкого захвата, ушел в темноту. Яна уже было набралась смелости, чтобы подняться и последовать за ним, но, натолкнувшись на растерянный взгляд подруги, передумала. «Интересно, что он ей сказал?» — подумала про себя девушка. Наташа же тряхнула своими длинными черными волосами, отгоняя какие-то мысли, и снова ринулась в хоровод.

В самый разгар веселья со стороны ворот грянул выстрел. Музыка мгновенно смолкла, мужчины напряглись. Некоторые вскочили, и Яна с удивлением обнаружила, что они вооружены мечами. Раньше она просто не замечала этого. Огнестрельное оружие было только у часовых. Еще Стас и Андрей носили на поясе кобуру с пистолетом, остальные привыкали к холодному. Нужно сказать, что позже Яна убедилась, что арбалет ничуть не хуже автомата, если уметь с ним управляться, а меч в бою — грозное оружие далеких веков.

— Это автомат, — сказал Владлен. — Кто-то из часовых стрелял.

— Волки, — раздался от ворот предупреждающий крик, затем звон Била — большого медного диска, повешенного специально на стену.

— Укройте женщин и детей, — выхватывая меч и бросаясь к воротам, закричал Владлен, за ним спешил Андрей, доставая из кобуры свой пистолет, следом за ними рванули все, у кого было оружие.

Яну закрутил людской водоворот. Паники не было, несколько мужчин, в основном увеченных, изредка оглядываясь, проводили всех к ближайшему общинному дому и встали у входа с взведенными арбалетами. Остальные же бросались к своим домам и, хватая оружие, неслись в сторону непрекращающихся выстрелов. Яна с удивлением увидела, что в бой идут не только мужчины, но и некоторые женщины. Кто с луком, кто с арбалетом, они занимали места на крышах домов, готовя встретить врага, если тому удастся прорваться внутрь поселения. Яне так хотелось узнать, что происходит у ворот, но двое охранников, стоящих у входа, сразу же завернули ее обратно со словами:

— Неча тебе там делать.

Яне ничего не оставалось, как ждать окончания кутерьмы.

Стас не знал, что дернуло его пойти проверить посты, он просто чувствовал, как за частоколом копится угроза. Едва он поднялся на переход ворот, как его внутренний дар просто завопил об опасности. Переключившись на инфракрасное зрение, Стас опешил, к частоколу ползло около полусотни больших гибких зверей.

— Огня, — приказал Стас и, схватив бутылку с зажигательной смесью, поджег фитиль от закрепленного на стене факела и швырнул в ближайших зверей.

Ярко вспыхнувшее пламя подожгло троих, хорошо, что все посевы находились в километре от поселка, иначе Клан остался бы без зерна. Горючая смесь, попав на шкуры огромных волков, превращала их в стремительные факелы. Один из часовых вскинул старый добрый СКС и всадил пулю в ближайшего зверя. Другой заорав: «Волки!», — принялся колотить в било. Стас, достав пистолет, всадил пулю в оскаленную морду волка, который в прыжке пытался перемахнуть частокол. Для этих зверей четырехметровая стена, защищающая поселок, не была преградой. Они перемахивали ее с легкостью, оставляя запас в метр. Ухали выстрелы, потом в гущу противника полетела неприкосновенная граната, наделавшая немало шуму, но серьезно проредившая стаю волков. Следом за ней, создавая огненную стену, полетело еще несколько бутылок с коктейлем Молотова, бензин с мылом надежно прилипал к любой поверхности. Только трое волков перемахнули частокол, одному при этом удалось сбить на землю часового. Но к этому моменту к воротам подошло подкрепление с луками, арбалетами и длинными копьями, на которые и были подняты сразу две твари, еще одну, словно ежа, истыкали арбалетными ботами.

— Вроде, отбились, — крикнул Стас, глядя, как поредевшая стая, поджав хвосты, исчезает в лесу. В руке он все еще продолжал сжимать свой АПС с пустой обоймой. — Все живы?

— Тимоха палец сломал, когда со стены рухнул, — хохотнув, произнес кто-то их дозорных.

— Паше слегка поцарапали бок, — крикнул снизу Андрей, — но так, еле-еле, даже перевязывать не нужно.

Стас еще раз глянул на поле битвы и глазами посчитал трупы.

— Двадцать семь волков перебили, — крикнул он. — Андрей, выведи-ка мужиков, пусть добьют раненых, да смотри, аккуратно. Тех, у кого шкура огнем не попорчена, тащи сюда, кожа нам пригодится.

Андрей кивнул и, приоткрыв ворота, увел за собой десяток мужиков с топорами и копьями. Часовые на всякий случай, перезарядив свое оружие, внимательно наблюдали за ярко освещенным полем.

— Троих добили, — отчитался воевода после того, как ворота снова закрылись. — И одиннадцать тварей с собой притащили, шкура, конечно, не очень целая, но, думаю, сгодится.

— Ладно, освежуем завтра, — кивнул Стас, принимая доклад. — Кстати, кто-нибудь уже пробовал мясо местных волков?

— Я ел, — произнес один из лесорубов, — съедобно, правда немного жестковато, но, думаю, если вымочить в кислой ягоде, будет ничего.

— Ну, тогда вперед, не дайте мясу пропасть, — приказал Стас.

Мужики уже давно научились снимать шкуры, для них это стало обычным делом, да и женщины-поварихи мало им уступали в этом, а кое-где и превосходили.

— Отведаем завтра волчатины! — потирая руки, произнес Владлен. — Посмотрим, какая она на вкус.

— Мясо, как мясо, — отозвался Стас. — Эй, Тимоха, двигай в лазарет, свой палец лечить, — приказал он часовому. — Тебя Михалыч подменит.

Здоровяк козырнул Стасу и, забрав у Тимохи карабин, свисток, полез на стену.

— Отдежурь ночь, завтра можешь с утра спать, — крикнул ему вслед Стас.

— Сделаем, — пробасил великан.

Надо сказать, что за глаза Михаила величали Ильей Муромцем, парень был просто огромен, орудовал тяжелым топором. Наверное, так выглядели славяне в древности. Именно такие шли на стены Царьграда под предводительством Вещего Олега. Миша промахнулся эпохой, но и здесь в новом мире, он был просто самородком. Он в одиночку проделывал то, для чего требовались три человека.

— Ну что, пошли обратно? — произнес Стас Владлену.

Тот кивнул, они направились к кухне.

— Ты знаешь, она тебя все время ищет, — неожиданно для Стаса произнес Седой.

— Кто? — не въехал тот.

— Яна. Она весь вечер вертелась, кого-то высматривая, а когда ты пришел, успокоилась, только немного занервничала, когда ее товарка, Наталья, пыталась тебя в хоровод утащить.

— Наблюдательный ты, — с напускной сердитостью произнес Стас.

— Это работа, которую я умею делать лучше всего, — пожав плечами, ответил Владлен, — видеть то, чего не видят другие. Например, ты не видишь, что девушка к тебе неравнодушна.

— Оставь это, — не желая продолжать разговор, произнес Стас. — Мое сердце занято, и больше мне никто не нужен.

— Сожжет она тебя, — произнес разведчик, — ты ж сам говорил, не нужно хвататься за прошлое, привел нас сюда, начал все сначала. А сам живешь воспоминанием о девушке, с которой прожил неделю.

— Это мое дело, — отрезал Стас, заканчивая разговор.

Камень, лежащий у него на сердце, вдруг стал очень тяжел, парню даже показалось, что его мотнуло, как будто на плечи свалилось огромная тяжесть. Но он напрягся и понес ее дальше, принимая как свою собственность. Больше они с Владленом об этом не разговаривали. Люди расходились по своим домам, несколько женщин помогали охотникам свежевать трупы волков. А Стас впервые за все время существования Клана выпил две большие кружки браги. Но тоска не рассеялась, а только усилилась. Немного качающейся походкой он пошел в свой дом. Войдя, он сразу почувствовал, что что-то не так. Осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, он уселся на свою кровать, которая совершенно неожиданно взвизгнула. Стас ухмыльнулся про себя, что ж не в первый раз подобный фокус проделывается, и зажег факел.

— Ну и кто там на этот раз? — повернувшись к кровати, спросил он.

Одеяло шелохнулось, и из-под него показались черные волосы и лицо Наташи.

— Ты же не будешь против? — жалобно спросила она.

— Еще как буду, — ответил Стас, — у тебя три минуты, чтобы одеться и уйти. Время пошло.

— Но почему? Я тебе не нравлюсь? — спросила девушка, срывая с себя одеяло.

Нужно сказать, что фигурка у нее была ладная, хорошо очерченные бедра, красивая грудь второго размера, тоненькая лебединая шея, в купе с красивым лицом и волосами. Все это давало убойный эффект.

— Нравишься, — оглядев ее спокойным взглядом, произнес Стас, — а теперь, когда я ответил на твой вопрос, одевайся и уходи. Последняя, которая пробовала проделать подобный фокус, оказалась упряма и в итоге очутилась на улице совершенно голая. Так что времени все меньше, а уйдешь ты совершенно точно и, честно говоря, мне все равно, будешь ты при этом одета или раздета. Решай, но побыстрее, в отличии от той, ты вроде не блондинка.

— Я поняла, — одеваясь, произнесла девушка, — тебе не нравятся женщины.

— Нет, мне нравятся женщины, просто именно сейчас мне совершенно не до них. Оделась? Молодец, где дверь знаешь, спокойной ночи, — и Стас принялся раздеваться, не обращая внимания на уходящую гостью.

Яна видела, как в общей кутерьме Наташа проскользнула в дом Стаса, и, ощутив еще один укол ревности, пошла туда, где их разместил Полковник. «Вот пронырливая стерва, — думала девушка по дороге, — так и вьется вокруг него, а ведь знает, что Стас мне нравится». Дойдя до своих нар, Яна, задернув занавеску, разделась, но не успела она лечь в кровать, как явилась ее соперница.

— Представляешь, он меня выставил, сказал, что ему все равно, пойду я одетой или голой, пришлось одеться и уматывать.

В душе у Яны запели трубы, она почти не слушала обиженную подругу. «Он ее выставил, ничего не было», — твердила она сама себе, краем уха она уловила еще одну фразу, касающуюся главы Клана.

— ….. я думаю, что он педераст, — вывела свое умозаключение Наталья.

Яна и раньше знала, что Бог наделил ее подругу внешностью, но сильно обделил мозгами, но не думала, что настолько обидел:

— Ты неправа, — совершенно неожиданно произнесла Яна, — у него что-то случилось либо в прошлом, либо в настоящем, поэтому он никого к себе не подпускает.

— Да хрен с ним, — сонно отозвалась Наталья, — тут других парней полно, хотя дом у него классный, я бы согласилась с ним жить, даже если он импотент.

— Стерва, — едва шевеля губами, произнесла Яна и задула лучину.

«И всегда ей была», — добавила уже про себя, окунувшись в воспоминания. Наташа появилась на базе спустя три недели после изменения, она пришла вместе с мужем, отставным военным, ему было чуть больше тридцати, и он оказался просто находкой для группы Тараса, хотя пора называть вещи своими именами. Они фактически ничем не отличались от других банд, которых насчитывалось около двух десятков в Барнауле. Муж Наташи очень быстро вошел во вкус, проведя несколько удачных операций против конкурентов, он занял место заместителя по военным делам, правда, это не мешало быть ему редкостным подонком и бабником. Но Наташе было плевать, она всегда умела устраиваться и теперь чувствовала себя в полной безопасности под крылом этого гада. А гад все больше шел в разнос. Поговаривали, что Сергей не против сам возглавить группу. Тарас знал об этом, но терпел его, поскольку, как и остальные барнаульские банды, нуждался в профессионалах подобного профиля. Но чем больше делал Сергей, тем больше он убеждался в своей избранности. Зимой он изнасиловал и замучил до смерти захваченную во время рейда женщину, за что лишился недельной выдачи сигарет. А потом просто не пропускал ни одной юбки. Наташа, которой хорошо жилось под его защитой, закрывала на все глаза, говоря, что это наглая клевета на ее мужа, и все ему просто завидуют.

В то время Яна жила с Витькой, бывшим МЧСовцем. Парень тоже был не промах, великолепно стрелял, умел обращаться с ножами и, пожалуй, лишь немного в плане профессионализма не дотягивал до своего командира, правда, при этом оставаясь человеком. Он приносил из рейдов подарки, но никогда не позволял себе дарить Яне вещи, на которых была кровь. Для девушки он раздобыл небольшой, но довольно мощный пистолет ПСМ и научил ее стрелять, так, на всякий случай. Новый мир не щадил никого, особенно тех, кто не мог за себя постоять. Девушка вошла во вкус, и он начал обучать ее ножевому бою. Называл ее самородком, и на то были причины: Яна все схватывала налету. А потом он погиб. Вместе со своим командиром, он ушел на разведку к базе на бензоколонке, которая перестала выходить на связь, у них было что-то вроде договора с Тарасом, и тот послал проверить, почему союзники не выходят на связь. Обратно вернулся только Сергей. Муж Наташи заявил, что Янин ухажер погиб от нападения какой-то твари. Но, честно говоря, многие в это не очень верили. Все знали, что Серега подкатывал к златовласой красавице и получал от ворот поворот. Один раз Серега и Витя выясняли отношения и, вроде как, Виктор побил бабника. Даже если мужа Яны и загрызла тварь, то Сергей вряд ли пошевелил и пальцем, чтобы ему помочь. После гибели «мужа», девушка замкнулась в себе и близко никого не подпускала. Как-то вечером Сергей подкараулил ее и зажал в углу, мол, красавица, нельзя жить без покровителя, не по правилам это. Дальше все развивалось в бешеном темпе. Яна извлекла пистолет и приставила его к ширинке Сергея, а другой рукой извлекла из ножен штык-нож, заточенный острее любой бритвы, заявив, что если похотливый кобель, перетрахавший все живое на этой базе кроме нее, хоть пальцем ее тронет, она отрежет и отстрелит ему все, что коснется тела девушки. Сергей был вынужден отступить, но человек он был мерзкий и злопамятный, поэтому Яна спала в полглаза. Он еще несколько раз подкатывал к ней, даже пробовал ухаживать — дарил подарки. Но каждый раз получал от ворот поворот. В последнюю их встречу, Яна в очередной раз его отшила он с издевкой сказал:

— Твой Витюня молил о помощи, когда я прострелил ему колени, но я его там бросил на съедение псам, он кричал, а потом я слышал, как его жрут живьем.

Этого Яна простить не смогла, выхватив пистолет, она прострелила убийце ее мужа оба колена, после чего вогнала две пули в пах. Но не смогла долго смотреть на мучения этого подонка. Она не получила наслаждения от его мучений, хотя своей жизнью он их заслужил. И она добила его, всадив пулю между глаз. Когда на выстрелы прибежали люди, Яна сидела возле остывающего трупа. На вопросы она не отвечала, и ее оставили в покое. С тех пор прошло полтора года, но девушка по-прежнему помнила этот день. И, наверное, не забудет его до самой смерти. Перевернувшись на другой бок, Яна посмотрела на подругу, которой после смерти мужа пришлось несладко. Но и тут девушка выкрутилась, нырнув под крылышко к бывшему милиционеру, правда в отличие от Сергея, тот не был подонком. Именно тогда девушки сблизились, Наташа извинилась за боль, причиненную Сергеем, и Яна простила. И вот теперь Наташа лезла в койку к Стасу. К человеку, которого Яна полюбила с первого взгляда.

Утром за завтраком поселок весело обсуждал поход Наташи в койку Стаса. Оказывается, все были в курсе и даже сделали ставки на то, в каком виде Наташа покинет дом. Если поставить на то, что она переспит со Стасом, можно стать сказочно богатым: выигравшему полагались две пачки сигарет и банка кофе или чая. Меньше принимали на то, что девушка останется у него, но ничего не будет, призом за это были те же сигареты, но без кофе. Ну а дальше шли минимальные ставки. Пять сигарет, что Наташа выйдет одетой, семь — раздетой. В принципе, никто так на этом и не заработал. А с появлением за столом Стаса разговоры смолкли и перешли на тему нападения волков.

Яна бросила на него быстрый взгляд. Стас выглядел немного уставшим, он поднялся на час раньше всех и до одурения работал с мечом на тренировочной площадке. Люди быстро заканчивали завтрак и отправлялись работать. У каждого было дело. Тарас собрал всех своих и объявил, что вечером состоится обряд посвящения в Клан. Так что сегодня вечер торжественный. После чего все разбрелись по своим местам, мужчины отправились на стройку, женщины — кто куда, Яна опять осталась при кухне. Готовить ее не допускали, а держали на подхвате, принести то, подать се. Несколько раз отправляли с ведром кваса на строительство общинного дома, напоить мужчин.

Яна, улыбнувшись, протянула Стасу ковш с квасом. Тот воткнул топор в бревно, поднялся. Выпив кваса, он поблагодарил и, не глядя на нее, снова взялся за топор. И тут девушка решилась:

— Стас, — произнесла она робко, — я вчера видела, что не только мужчины, но и женщины у вас воюют.

— Да, есть такие, — выпуская рукоять топора и разгибаясь, кивнул глава Клана.

— Я умею стрелять и с ножом обращаться, — пояснила девушка. — Меня один парень научил.

Слова «муж» и «мой» она исключила нарочно.

— И? — спросил Стас.

— Я не хочу на кухне торчать, принеси — подай, я хочу в дружину, — выпалила девушка в едином порыве.

— Зачем тебе это? — спросил он — Ты красивая, найди себе мужчину, рожай детей, давай Клану воинов.

— Я не свиноматка! — гордо заявила девушка.

— Как знаешь, — пожав плечами, сказал Стас. — Завтра, когда ты станешь частью Клана, подойди к воеводе, его зовут Андрей, он либо в кузнице, либо на тренировочной площадке, и попросись в дружину. Это его вотчина, я ему приказывать не могу, единственное, что сделаю, это скажу ему о твоей просьбе и попрошу, чтобы он отнесся к ней с большим вниманием. Хотя в этом нет нужды, Клану необходимы воины.

— Спасибо, — сказала Яна и, взяв ведро, направилась дальше, поить остальных рабочих.

«Что хотела? — подумал Стас, возвращаясь к работе. — О дружине даже бабы на кухне знают».

«Ей просто хотелось поговорить с тобой, — уверенно произнес внутренний голос, — ты ей нравишься».

«Ну и что?», — ответил Стас.

«Как знаешь, потом будет поздно», — произнес внутренний голос и пропал.

Вечером собралось все население поселка, даже раненые кое-как прихромали. Ужин отложили, гитары и барабаны оставили лежать в сторонке. Они понадобятся позже. Там, где вчера танцевали люди, стояла небольшая жаровня. Возле нее собрался весь Совет. Тарас на этот раз стоял вместе со своими людьми.

— На первом Сходе возникла традиция, — выйдя вперед, произнес Стас, — те, кто желают вступить в Клан, должны получить на левое плече клеймо с изображением Медведя. Такое есть у каждого жителя этого поселка, у каждого члена Совета. Так мы скрепляем узы. У черногорских и кавказках кланов они кровные, нас же объединяет идея, идея — «Жить, а не выживать», именно это стало девизом клана Медведичей. Это клеймо ничего не имеет с клеймом, которое ставят скоту или рабам, это клеймо доказывает, что человек, который его носит, принадлежит к нашему роду. Готовы ли вы присоединиться к нам, соблюдать Закон наш, служить Клану, оберегая его интересы, готовы ли вы отдать жизнь за Клан?

— Готовы, — хором произнесли люди, стоящие в стороне.

Перед началом Тараса просветили о процедуре, а он просветил своих.

— Когда клеймо коснется вашего плеча, вы должны поклясться Клану в верности. Так мы скрепляем узы, становясь не просто людьми, живущими в одном месте, которое считаем домом, так мы становимся семьей. Но, как ребенок рождается через боль, так и вы будете приняты в семью. Тарас, я думаю, начнем с тебя. Подойди ко мне и преклони колено.

Тарас, немного растерянный вышел к жаровне и опустился на колени.

— Не становись на колени, ты не раб, а я не твой господин, — мотнув головой, произнес Стас, — опустись на левое колено и приложи правую руку к сердцу.

Владлен и Семен подошли и сняли с него рубаху. Андрей взял тавро с небольшим медведем, выкованным из маленьких проволочек: зверь стоял на задних лапах, а в передних лапах держал меч.

— Я клянусь в верности Клану Медведя, — произнес Тарас начало клятвы. — Я присягаю не Совету, не главе, а людям, что живут рядом со мной. Пусть только смерть смоет с меня позор предательства. Пусть изгнание будет карой мне, если совершу я преступление против семьи своей, против братьев своих.

На этой фразе Андрей остудил клеймо о кожу левого плеча Тараса. Клеймо шипело, на глазах мужчины навернулись слезы, но он не произнес ни звука.

— Встань, Тарас Медведич. Теперь ты член большой семьи, заботься о ней, и она позаботится о тебе и близких твоих. Теперь каждый выходящий сюда должен назвать свое имя. Ну, кто следующий?

Жаровня и клеймо остудили порыв желающих, люди нерешительно мялись переступая с ноги на ногу. Тут, растолкав всех, вперед вышла та самая женщина, которая с жаром говорила о вступлении в Клан. Подойдя к жаровне, она расстегнула куртку и опустилась на левое колено.

— Меня зовут Тамара, — громко произнесла она уверенным голосом.

Стас кивнул, и Владлен обнажил женщине левое плечо.

— Клянись, — приказал Стас.

И снова зазвучали слова клятвы, и снова Андрей остудил раскаленное клеймо о нежную кожу. И Тамара, получив знак, отошла к Тарасу, стоящему под навесом. И тут плотину людей прорвало, один за другим женщины и мужчины выходили и становились на колено, звучали имена, клятвы, приветствие новорожденных членов клана Медведичей. Последней шла Яна не потому, что трусила, а потому, что, как завороженная, смотрела на Стаса. Он был сух, строг и великолепен, стоя у жаровни, глядя в глаза каждому. Рядом с ним стоял Владлен и изредка шептал что-то ему на ухо. И когда клеймо было остужено в последний раз, и Яна присоединилась к остальным, Стас впервые улыбнулся.

— Рождение состоялось, — громко произнес он. — Двадцать восемь человек принесли присягу и вошли в Клан, увеличив нашу семью, сделав ее крепче. Теперь пора начать праздничный пир. Веселитесь.

Люди смешались, только что принятых членов аккуратно обнимали, вели к столу, усаживали рядом, задавали вопросы. Только сейчас Яна поняла разницу между тем — являешься ли ты членом Клана или нет. До сегодняшнего вечера никого особо не интересовала ее персона. А теперь все изменилось, ее спрашивали о прошлом, ей интересовались, рассказывали про Клан. За прошедшие десять минут она узнала больше, чем за два дня, до этого никто не спешил разговаривать с новыми людьми, не принадлежащими к Клану.

— Сегодня праздник, — вставая с кружкой в руке, произнес Стас. Говор моментально стих, все головы повернулись к нему, внимательно слушая. — Клан растет и крепнет, от «новорожденных» я требую преданности и отдачи, от Медведей — помощи. Помните, теперь вы — одна семья, поселок — ваш дом. Заботьтесь о нем, заботьтесь о семье, и они позаботятся о вас. Живите, а не выживайте!

Все поднялись, высоко поднимая стаканы и повторяя в едином порыве.

— Живи, а не выживай!

На столах появились праздничные блюда: пироги с грибами и ягодами, тушеное мясо, гарниры. Повара готовили весь день, стараясь сделать стол вкусным и разнообразным. На время меняя друг друга, пришли дозорные. Поздравив новичков, они выпивали традиционную рюмку браги, говорили теплые слова и возвращались на пост. Андрей, считавшийся не только лучшим бойцом на мечах, но и лучшим гитаристом, достал свою гитару, к нему тут же присоединился паренек. Вооружившись палочками, сел за барабанную установку, в прошлом он был барабанщиком популярной группы. Мужик неопределенного возраста, которого все называли просто наш Ильич, достал саксофон, это был редкий случай. О чем-то пошептавшись, трио выдало знакомую популярную и очень зажигательную мелодию. Люди оставили столы и принялись отплясывать. Несколько раз девушки пытались увлечь Стаса танцевать, но парень лишь мотал головой и, улыбаясь, смотрел по сторонам. «А вдруг?», — решительно поднимаясь, сказала Яна сама себе и отправилась к нему.

— Не стоит, — произнес Владлен, вырастая у девушки на пути.

— Что не стоит? — растерялась Яна.

— Не пытайся увлечь его, ты видишь безуспешные попытки многих, и решила, что у тебя есть шанс? У тебя его просто нет.

— Почему? — с вызовом спросила девушка.

— Я не могу тебе этого сказать, — грустно произнес Владлен, — хотя был бы не против, если бы ты была рядом с ним, вы очень похожи. Но если это и случится, то не сейчас.

— Да объясни ты толком, — попросила Яна.

— Это его секрет, я знаю его благодаря своему дару, так же как узнал, куда ты направляешься, и знаю, что он думает об этом. Поэтому прошу, отступись, не делай ему больно.

— Но я и не собиралась, — попыталась оправдаться девушка.

— Я знаю, но одно только твое имя вызовет у него тоску по прошлому, а твой образ может убить его. Ему и так тяжело, слишком велика ноша. Поэтому прошу, отступи сейчас, возможно позже, но не сейчас.

— Хорошо, — кивнула Яна, — ты можешь намекнуть, что со мной не так?

— Хорошо, ты как две капли воды похоже на одну девушку. Но если ты скажешь ему или кому-нибудь еще, я сделаю все, чтобы тебя изгнали без права возвращения.

Только сейчас Яна поняла, что это значит. Раньше она думала, что слово «изгнание» — просто слово, а теперь она поняла всю напряженность момента, когда на сборе объявили об изгнании некоего Демида. Она поняла, что даже смерть является более гуманным наказанием.

— Я никому не скажу, — тихо прошептала она. — Но ты можешь рассказать мне о нем?

— Это можно, — улыбнувшись, сказал Владлен, — здесь нет никакой тайны. Садись.

Девушка опустилась на свое место.

— Что ты хочешь узнать? — спросил он.

— Все, например, как вы познакомились?

Улыбка ее собеседника чуть померкла.

— Хорошо. Мы были рабами…

С того вечера прошло три месяца, вот-вот должна была наступить зима, полевые работы были давно закончены. Стройка все еще продолжалась, но темпы снизились, погода стояла дождливая. Общинный дом был давно закончен, он отличался от трех других, в нем были перегородки, люди жили в некоторой изоляции от других, чем-то это напоминало общежитие — много маленьких комнаток, общая кухня. Поселок теперь покидали только лесорубы и охотники, первые старались вернуться до темноты, вторые часто уходили на несколько дней, и весь Клан молился, чтобы они вернулись живыми. Яна, как и хотела, попала в дружину. Ей никто не препятствовал, женщин в поселке было намного больше, чем мужчин, и рук для домашней работы хватало с избытком. Слабый пол не сильно тянуло махать мечом или стоять с арбалетом под дождем и снегом на страже поселка. Яна единственная из всех женщин жила одна. У некоторых мужчин было по три жены, не говоря уж о двух. Но в поселке было два человека, которые жили по одиночке — Стас и Яна. С того самого вечера девушка еще больше убедилась, именно Стас ее судьба, и не желала принадлежать никому, кроме него. Она подружилась с Владленом. Часто они проводили время вдвоем, просто разговаривая. Но по негласному договору с того дня, не касаясь темы Стаса.

Клан креп, к концу осени, если считать детей, которых в поселке было уже около двадцати, население перевалило за сотню. Кроме зверья, особой опасности не было. Но Клан не переставал готовить воинов, следуя мудрому правилу: «хочешь мира, готовься к войне». Яна так и не вернулась на кухню, да и полевые работы ей больше не грозили. Девушка с раннего утра стреляла из лука и арбалета, у нее оказался неплохой глазомер, и к ноябрю, всего за несколько месяцев тренировки, она получила на турнире Клана титул Княжна стрельцов. Всего награды было три — Князь турнира, Князь мечников и Князь стрельцов. Последнее пришлось изменить, так как состязание выиграла девушка. Когда Стас вручил ей именной меч, изготовленный как приз специально для этого состязания, авторитет Яны среди «семьи» взлетел на недосягаемую высоту: женщины провожали ее завистливыми взглядами, мужчины оказывали знаки внимания. Яне поступило сразу с десяток предложений стать первой из трех жен. Но девушка тактично отвергла их всех, сказав, что не пристало воительнице быть первой среди равных. «Я хочу быть единственной!», — произнесла она. После подобного за ней закрепилось прозвище — Гордая.

— Привет, Гордая, — улыбнувшись, поздоровался с ней Владлен, когда Яна отдыхала после очередной тренировки.

— И ты туда же, — грустно заметила девушка. — Клан уже забыл мое имя, только это прозвище осталось.

— Не переживай, это не оскорбление, — улыбнувшись, подбодрил ее разведчик.

— Да знаю я. Но все равно, мне очень это не нравится. У меня, между прочим, титул есть, почему они меня в шутку княжной не величают? Вон Павел выиграл титул Князь турнира, его все теперь не иначе, как Князем зовут, а почему меня никто Княжной не называет?

— Наверное, потому, что Павел авторитет, а ты девушка. Кому приятно думать, что женщина сильнее него, а, Княжна?

— Может, ты и прав, сам в турнире почему не участвовал?

— Мы об этом со Стасом договорились, я бы всех играючи побил, а людям был нужен праздник, Клан нуждается в новых героях, да и зрелища и интриги бы не вышло. Зато я на тебе подзаработал, я на тебя поставил и выиграл пачку сигарет, так что половина по праву твоя.

— Что мне с сигарет, если я не курю? — отозвалась девушка.

— Ну, тогда вот тебе замена, — и Владлен, взяв руку девушки, надел на палец изящное золотое колечко.

— Ты что! Это же жутко дорогой подарок, и вообще, с чего такие знаки внимания?

— Нет, верно тебе прозвище дали, — улыбнувшись, словно чеширский кот в старом мультике про Алису в стране чудес, произнес Владлен.

— Я не услышала ответа на свой вопрос, уж не решил ли ты предложить мне место первой жены?

— Я таких глупостей не делаю, просто мне захотелось сделать тебе приятное. Я могу себе это позволить?

— Где колечко раздобыл? — поднося его к глазам и внимательно разглядывая, спросила Яна. Оно было очень милым, и в прежнем мире жутко дорогим — тоненький простой ободок, украшенный мелкими бриллиантами по всей окружности.

— А его я выиграл у Полковника, мы с ним пари забили. Он ставил на то, что на мечах победит Володя, а я говорил, что Павел. Я, кстати, единственный, кто угадал всех трех победителей.

— А Стас? — спросила Яна, хотя ответа и не ждала.

— Он видел тебя, — просто ответил Владлен. — Я стараюсь почти не пользоваться своим даром, только если угрозу чувствую.

— А угрозы ты не чувствуешь?

Владлен как-то странно посмотрел на нее.

— Говори, не нагнетай.

— Чувствую, что Стасу опасность грозит, — нехотя произнес Седой, — вот только избавить его от нее не может никто. Опасность не от людей идет, а из него самого. Чем лучше идут дела у Клана, тем хуже Стасу. Я приглядываю за ним по мере возможности. Но это становится все сложнее. Он чувствует себя все хуже. Мне кажется, — Владлен замялся, не зная как сказать, и решился, — мне кажется, что он ищет смерти. Он все чаще и все дальше уходит с охотниками.

— Да и что здесь такого? — спросила Яна. — Все знают, что к зиме зверь забивается поглубже в чащу.

— Прошлый раз, когда приволокли здорового кабана, мне Володя шепнул, что кабана убил Стас, один на один вышел с копьем.

— Врешь! — выпалила девушка.

— Если вранье, то не мое, — отозвался Владлен. — Но Стас все реже пользуется огнестрельным оружием, последний раз он оставил карабин дома. Он просто испытывает судьбу. А то, что Стас выходит на зверя один на один, не первый раз уже происходит, месяц назад он топором медведя зарубил. Мало кто знает, но мишка ему бок порвал. Но ты об этом никому. Поняла?

— Я что, дура? — обиженно спросила девушка. — Я же не Наташа.

О брюнетке по Клану ходила слава жуткой сплетницы, она была в курсе всего.

— Да уж, твоя подруга могла бы стать величайшей разведчицей всех времен и народов, от нее что-то сложно утаить. Запустить бы ее в Пентагон, уже дня через три она бы выкрала все секреты Штатов. Только, жаль, теперь это уже никому не нужно и не важно, так что талант пропадает.

— Не пропадает, — произнесла Яна, — и она мне не подруга.

— Разругались?

— Да нет, просто разошлись, интересы разные, она провернула интригу, подвинув жен у Павла. Мне это не понравилось. Но мы ушли от темы. Стасу нужно как-то помочь.

— Ты все еще любишь его, думаешь, он тебя примет? — спросил Владлен, хотя знал ответ и очень не хотел причинять Яне боль.

— Да, люблю, даже не знаю почему, — просто и грустно заметила девушка. — А еще я знаю, что он никогда не будет моим.

— Все может измениться, — уверенно произнес Владлен.

— Может, — кивнула девушка, — но не для девушки с зелеными глазами, золотистыми волосами и именем Яна. Меня он не примет. У Наташи больше шансов.

— У Наташи их вообще нет, — хохотнув, сказал Владлен.

— А у меня их меньше, чем у нее, — еще более погрустнев, произнесла Яна.

— Так, Гордая, хватит грустить, доставай-ка свой меч, пойдем, порубимся. Обещаю тебя щадить.

— Только попробуй, я тебя убью, — завелась с пол-оборота Яна. Она терпеть не могла, когда с ней говорили снисходительно.

— Во, другое дело, — легко вскакивая на ноги, крикнул Владлен, — Гордая вернулась. — И он, словно мальчишка, понесся на маленький пятачок, используемый для тренировок.

— Седой, я тебе кишки выпущу, — кидаясь вслед разведчику, крикнула Яна.

— Чтобы это сделать, меня нужно поймать, — крикнул Владлен, легко уходя от ее удара.

— А вот и поймаю, — азартно крикнула Яна, делая мечом хитрый выпад, который тут же не менее хитро парировал Владлен.

Неожиданно со стороны ворот ударил тревожный гонг, Яна замерла с занесенным мечем, Владлен тоже остановился. Сигнал тревоги давали в очень редких случаях, волки последнее время не нападали, да к тому же на улице солнце ярко светит, а волки всегда приходили, когда была луна, значит, что-то произошло с лесорубами или охотниками.

— Пошли-ка к воротам, — сказал девушке Владлен, его меч уже занял свое место в ножнах, свисающих с левого бока, справа в кобуре Владлен носил пистолет.

Яна очень долго привыкала к подобному зрелищу, средневековый меч слева и современный пистолет справа. Кивнув, Яна тоже отправила меч в ножны и пошла следом за помощником воеводы. У ворот уже собирались люди, о чем-то шептались, увидев Владлена и Яну, почтительно пропустили к распахнутым настежь воротам.

— Что случилось? — спросил Владлен у Павла, стоящего в проеме и внимательно смотрящего в сторону леса.

Он только молча указал на тропинку, ведущую к воротам, по ней шли трое охотников. Четвертого несли на носилках. К ним уже спешили несколько караульных, чтобы помочь.

— Кто? — спросила Яна, хотя и так знала ответ: Стас все чаще уходил с охотниками, делами поселения управлял совет Клана и предводитель чувствовал себя ненужным, поэтому как рядович брался за любую работу.

— Стас, — ответил Павел.

— Он жив? — спросил Владлен.

— Еще не знаю, мужики пошли помочь, — подавленно ответил тот.

Видимо, люди, стоящие за спиной у дружинников, услышали, кого несут. По толпе пронесся горький шепот, в котором Яна без труда разобрала слова: «Вы слышали, Стаса несут, говорят, помер». Сердце девушки скрутило болью. Яна наблюдала, как подоспевшие дружинники приняли у уставших охотников носилки и медленно двинулись к воротам. А один просто понесся к ним, крича на ходу:

— Быстрее, доктора сюда!

Кто-то сорвался с места и побежал за Татьяной и Иванычем, который раньше был хирургом. Наконец, носилки достигли ворот, люди почтительно расступались, со страхом глядя на совершенно бледное, искаженное болью лицо главы Клана. Яна шла рядом с носилками, ей хотелось плакать, но она не могла себе этого позволить, она дружинница, воин, а значит слезам не место. Под лечебницу выстроили отдельный дом, носилки с телом Стаса внесли внутрь, туда же вбежала Татьяна и запыхавшийся Иваныч. Пользуясь неразберихой, Яна скользнула следом, перехватив взгляд Владлена, который только молча кивнул.

— Как это случилось? — спросил он у Семена.

— Вечером встали лагерем километра в сороках выше по течению. Дежурил Стас, а потом пришли волки, несколько десятков. Мы таких еще не видели — огромные, шерсть черная, глаза, как угли, светятся. Стас приказал всем лезть на деревья. Он прикрыл нас заспанных. Пока мы раскачивались, он зарубил трех волков. Когда мы залезли, он полез следом, но один из волков вцепившись ему в сапог, стащил вниз. Мы стреляли, пока не убили их всех до последнего. Спустившись, мы обнаружили Стаса, его сильно порвали, камуфляж в клочья, через рваную рану на груди видны ребра, живот — сплошное месиво. С такими ранами не живут. Мы думали, он мертв. Но он застонал, и мы, как можно быстрее соорудив носилки, поспешили сюда. Думали, не донесем.

Владлен кивнул и пошел в лечебницу. Операция была в самом разгаре. Седой глянул на раны Стаса и понял, что Семен прав: с такими не живут. Тут даже Пирогову делать нечего. Разве, что боги вмешаются, хотя какие, на хрен, боги в мире, где нет ничего, кроме атеизма. Он сел рядом с притихшей Яной и, взяв ее за руку, совершенно невольно прочел мысли девушки, там была благодарность за поддержку. Девушка просто сидела и смотрела в одну точку, этой точкой для нее было лицо Стаса. Оно уже отличалось от того, с каким парня принесли в поселок. Перед операцией его накачали обезболивающими и теперь гримаса боли сошла с него. Владлену странно было видеть лицо своего друга таким спокойным, он привык, что Стас всегда чем-то занят, чем-то озабочен. А сейчас он лежит на столе, над ним склонился Иваныч со скальпелем в руке, а Стас бледный и спокойный. «Будь он в сознании, наверное, советовал, как и что с ним делать», — невольно подумал Владлен.

— Шли бы вы отсюда, — спустя три часа, произнес Иваныч уставшим голосом.

— Он будет жить? — спросил Владлен.

— То, что он до сих пор жив, и то чудо, — отозвался хирург, — с такими ранами не живут, а он еще дышит. Это просто чудо, если бы сейчас существовало то, что было до изменения, то он бы стопроцентно попал на обложку всех научных и медицинских журналов. Я скажу сразу, у него повреждения несовместимые с жизнью, но он живет и, скорее всего, будет жить, если сам этого захочет, медицина здесь бессильна. Не спрашивайте меня, что можно сделать потому, как я уже сделал все, что было можно. А теперь, извини меня, Седой, мне нужно отдохнуть.

— Конечно, Иваныч, — кивнул Владлен, — и спасибо тебе.

— Не за что, — бросил хирург и пошел в заднюю комнату дома, где он жил.

— Ты идешь? — спросил Владлен Яну.

— Нет, я еще посижу здесь.

— Вечером в караул не пойдешь, я заменю тебя кем-нибудь другим. Помнишь, я рассказал тебе, как умер Володя, и как выжил в Тобольске Стас?

— Да, и что? — грустным голосом полным отчаяния спросила Яна.

— Так вот, Стас не умер потому, как ему помогла выжить девушка по имени Яна.

— Та, которая погибла?

— Именно, — кивнул Владлен, — может быть, ты будешь для него самым лучшим лекарством? Оставайся здесь, сколько хочешь. Ну, все, я пошел, нужно людям новости сказать.

Он кивнул Татьяне, которая суетилась вокруг тела Стаса, лежащего на кровати, и вышел, оставив Яну сидеть на лавочке возле стены. За окном уже стемнело, а она все сидела и смотрела. Стас лежал неподвижный, лицо спокойное, Татьяна изредка подходила, проверяла пульс и, каждый раз бросая на Яну задумчивые взгляды, уходила прочь.

— Поешь, — протянув ей миску с грибами и кусочками мяса, сказала она, — а то сидишь, не шелохнувшись, словно из воска вылеплена. Неужели он тебе действительно так дорог? Вы ж с ним, вроде как, даже не общаетесь. Тебя все больше рядом с Владленом видят.

Яна машинально взяла миску, кивнув в знак благодарности, также машинально начала забрасывать еду себе в рот.

— Ну, сиди, если хочешь, — не услышав ответа на свой вопрос, произнесла Татьяна. — Да пересядь ты к нему ближе, я вон для тебя стул приготовила, а если на ночь захочешь остаться, ложись в кровать, что рядом стоит.

— Спасибо, — впервые почти за восемь часов произнесла девушка.

— Ничего, все будет хорошо. Иваныч сказал, что нужно чудо, чтобы Стас поправился, может быть, ты именно то чудо, которое необходимо. Так что оставайся. Вот я тебе еще чаю принесла, да не из леса, а настоящего Цейлонского, из личных запасов, он тебе сил придаст. Я изредка пью, когда с ног валюсь.

— Откуда такая роскошь? Вроде весь кофе и чай под замком? — спросила Яна, с благодарностью принимая кружку.

— Выиграла на тебе небольшую упаковку, когда ты в турнире победила. Так что, считай это не благотворительность, а часть твоей доли.

— Похоже, все на мне немного заработали, кроме меня самой, — улыбнувшись, сказала Яна.

— Нет, не все, гораздо больше тех, кто на тебе разорился, ведь многие думали, что твой противник победит. И прогадали. Ладно, пойду я отдыхать, а то весь день на ногах, как Стаса принесли, так еще ни разу не присела.

Яна проводила ее взглядом и посмотрела на Стаса.

— Что же ты там видишь? — спросила девушка тихо.

Стас стоял перед железной дверью, дверью, которая так часто ему снилась. Той самой дверью, которая вела на маленький заводик, где они прожили с Яной целую неделю. И каждый раз Стас смотрел на закрытую дверь и никак не мог ее открыть. Потом он бегал вокруг здания, ища вход, пытался запрыгнуть на пожарную лестницу, чтобы с нее, рискуя сломать себе шею, забраться в открытое окно, но чем выше он прыгал, тем дальше от него становилась лестница, обратного хода не было. Но на этот раз все было не так. Дверь была гостеприимно распахнута, а прямо за ней был ярко освещенный коридор и лестница на второй этаж. Стас робко сделал первый шаг, все замерло и осталось на месте. А потом он пошел все быстрее и быстрее, все смелее и смелее. Туда, где ждала Стаса его женщина, та, которую он не смог защитить, и с этим чувством вины он ложился и вставал. Это убивало его также верно, как автоматная пуля, только пуля это делала быстро, а вина медленно. Стас робко вступил на лестницу, ожидая подвоха, но ничего не произошло. Так, ступенька за ступенькой, он поднялся на второй этаж и дальше по коридору, с одной надеждой, увидеть ее. Он бегом добежал до двери и рывком распахнул ее. Яна сидела на старом диване, прижав колени к груди.

— Здравствуй, Стас, — тепло произнесла девушка.

— Яна, — только и смог произнести он, остолбенело застыв в дверном проеме.

— Я рада, что ты пришел, нам о многом нужно поговорить, — не меняя позы, произнесла она. — Проходи, присаживайся, я тебе кофе приготовила. Пей, а то остынет.

— Яна, ты жива? — пройдя к столу на негнущихся ногах и опустившись на ветхий стул, спросил Стас.

— Мыслю, следовательно, существую, — рассмеявшись, произнесла девушка. — Я существую, Стас. Но в другом мире.

— В каком? — тут же отреагировал парень. — Как туда попасть?

— Не сейчас, но ты когда-нибудь обязательно туда попадешь. Там хороший мир.

— Расскажи!

Яна отрицательно покачала головой.

— Извини, не могу. Но у нас есть другие вопросы, которые следует обсудить.

— Какие?

— Ты пей кофе, а то остынет, — улыбнувшись, повторила девушка. — Так вот, игра продолжается. Ты живешь в ней, Апокалипсис — это программный код нашего мира. Некто, извини, не могу сказать кто, решил сделать новую игру, старая ему надоела и для этого он подчистил уровни и карты, убрав с них все лишнее: континенты, людей, объекты и еще много всего.

— А куда делось все остальное? — перебив девушку, спросил Стас. — Ведь здесь осталось все самое мерзкое, вся жадность, жестокость, коварство, корысть.

— Там живу я, — улыбнувшись, сказала девушка. — Но не будем об этом. Так вот, игра продолжается, и будет длиться вечно, города покинуты, но вы уже строите новые.

— Что они мне, если там нет тебя?! — грустно произнес Стас.

— Ошибаешься, — ответила девушка, — я есть там, вернее часть меня. Эту девушку зовут Яна, она очень похожа на меня, у нее многие мои черты и мысли.

— Но это не ты!

— Не я, — согласилась Яна, — но и не совсем чужая. Я не знаю, откуда взялась эта девушка, просто прими то, что она — это мое воплощение. Я была предназначена тебе, и не твоя вина, что я умерла. Ведь ты ищешь смерти, чтобы быть со мной.

Стас уныло кивнул, она изменилась в том, другом мире, это была уже не та девушка, которую он знал.

— Не ищи смерти, не нужно, и твоей вины в моей смерти нет. Та, другая, которая сейчас спит на соседней кровати, просыпается по ночам и смачивает тебе водой губы, предназначена именно для тебя. Ты должен пройти то, что предначертано сюжетом, извини, я не могу сказать, какой конец будет у твоей игры. Но ты обязан идти.

— А если я не хочу? — упрямо спросил Стас.

— Тогда тебя ждет забвение, — грустно сказала Яна, — и мусорная корзина, откуда ты отправишься в ничто. Этот Некто очень жесток с теми, кто не оправдывает его ожиданий. Просто живи, делай, как считаешь нужным.

— А где мы сейчас находимся? — спросил Стас просто ради того, чтобы уйти от грустных мыслей.

— Некто создал этот завод специально для этой встречи потому, что я попросила его, за бетонной оградой пустота, там нет ничего. Это место висит между двумя мирами.

— Но почему именно я?

Яна погрозила ему длинным пальчиком.

— Нельзя задавать подобных вопросов. Только Некто знает на них ответы, и только поэтому ты говоришь со мной, и только поэтому в мире Апокалипсиса есть девушка, похожая на меня. Все это ради тебя, но большего, извини, сказать не могу, не потому, что не хочу, а потому, что не знаю.

— И ты так просто отдаешь меня ей?

Яна кивнула.

— Просто прими то, что она — это я. Я это чувствую, а значит, смогу быть с тобой. А теперь мне пора.

Она поднялась с кровати, скинув прикрывавший ее старый плед. Обнаженная, без жутких ран, нанесенных псом, с идеальной грудью, красиво очерченными бедрами, рассыпанными по плечам длинными золотистыми волосами, извивающимися словно змеи. Такой ее запомнил Стас в ту вторую ночь после изменения.

— Прощай, я верю, что ты пройдешь свой квест и заслужишь право на существование в новом мире. Когда ты очнешься, у тебя все будет хорошо, раны твои не будут болеть, чувство вины уйдет и больше не будет тебя грызть. Ты не вспомнишь ни меня, ни этого разговора. — Все это она говорила медленно, идя к нему. — Прощай, — сгибаясь и целуя его в губы, сказала она, — тебе пора, да и мне тоже, время здесь идет не так, как в наших мирах, тебе пора прийти в себя, иначе в никуда. Прощай, — прошептала она, и яркий свет залил комнату.

Стас зажмурился, а когда открыл глаза, увидел над собой дощатый потолок лазарета и солнечный луч, бьющий через мутное стекло прямо ему в глаза.

— Он очнулся, — раздался радостный крик справа от него.

Стас медленно повернул затекшую шею.

— Яна, — тихо прошептал он, увидев радостное лицо девушки, но тут же заметил, что легкая грусть пробежала по этому радостному лицу.

— Да, — шепнула девушка, — я Яна. Да, не та, которую ты жаждешь увидеть, — грустно сказала она.

— Я хотел увидеть именно тебя, — прошептал в ответ Стас.

И тут же увидел, как уносится прочь грусть, как блестят глаза той, которая была рядом, которая спала в полглаза, готовая всегда прийти на помощь. Ту, которая предназначена именно для него. Ту, которая ждала с того самого дня, как увидела его. Все это он прочел в своей голове, словно в открытой книге.

— Я знаешь, как испугалась, когда тебя принесли, ты был весь в крови, лицо искажено, зубы сцеплены. После того, как Иваныч и Татьяна тебя собрали, я от тебя почти не отходила. И так неделю! Таня сказала, что если завтра не очнешься, с голоду помрешь, у нас же капельниц с подпиткой нету.

— Да уж, — улыбнувшись, ответил Стас, — то-то очнулся, живот судорога сводит, перед глазами плывет, а я, оказывается восемь, дней ничего не ел, только пил и то, как голубь.

Этот разговор происходил поздно ночью, через двенадцать часов после того, как Стас пришел в себя. По его просьбе кровать Яны придвинули к его почти вплотную, и теперь они лежали на расстоянии вытянутой руки и разговаривали. Раны Стаса заживали быстро, Иваныч списывал это на мутацию организма от солнечного излучения. Но Стасу казалось, что что-то слуяилось, когда он был без сознания. Слишком большие перемены произошли с ним после того, как он очнулся. Над ним перестало висеть чувство вины за смерть Яны, погибшей на маленьком заводике, и теперь оставшаяся уже только в его сердце прекрасными мгновениями, а не сжигающей его болью потери и вины. Стасу казалось, что он видел ее совсем недавно, и она простила его. Он никому ничего не сказал о своих догадках. Но Владлен, как всегда, быстрее всех усмотрел в нем перемену. Он пришел под вечер, вернувшись с охоты, уставший, но радостный оттого, что его друг пришел в себя. Минуты две они молча смотрели друг на друга, а потом синхронно улыбнулись.

— Я вижу, ты возвращаешься в мир живых, — произнес Седой с довольной улыбкой на лице.

— Да уж, — отозвался Стас еще слабым, но уже довольно уверенным голосом. — Знаешь, я когда очнулся, понял, что могу дышать полной грудью, а то как будто камень, на сердце лежал. Жил в полвздоха.

— Все у тебя наладится, — минуту изучая его лицо, отозвался Владлен. — Яна — хорошая девушка. Знаешь, как она переживала за тебя? Я ее даже на тренировки вытащить не мог, а ведь для нее это все. Она сидит, тебя за руку держит и смотрит в стену. Татьяна ей ужин принесет, она поклюет, как воробушек, и снова хвать тебя за руку, как будто знала, если отпустит, тебя тут же другая бабенка приберет.

— Это какая? — не понял Стас. — Или здесь на мою руку очередь выстраивалась?

— Такая пронырливая старушка, всех прибирает, кто за жизнь не борется, у нее коса острая, вмиг душу от тела отделяет.

— Не по зубам я ей, — отозвался Стас. — Теперь, когда этот камушек, что на душе у меня лежал, я потерял где-то, жизнь ярче выглядит.

— Жизнь, видите ли, ему понравилась, — съязвил Владлен, — яркая она стала, а до этого ты что, зараза, делал, а? Смерти искал? Думал, она твою проблему решит? Ничего она не решает, но я рад, что вижу прежнего Стаса, готового бороться, Клан нуждается в тебе. Ладно, пойду я, а то там у дверей уже Яна стоит. Не гони ее. Открою тебе секрет маленький, кроме тебя ей никто не нужен.

— Да я сам понял, слепой был. Хотя мне тогда все равно было.

— Смотри, — неожиданно серьезно сказал Владлен, — прогонишь ее, дружбе нашей конец. Я не шучу.

— Во-первых, — тоже перейдя на серьезный тон, произнес Стас, — я тебе верю, а во-вторых, она именно та, кого я искал.

— На этом и закончим, выздоравливай, я завтра зайду. — И Владлен своим широким строевым шагом вышел за дверь.

Стас слышал, как Владлен перебросился с Яной парой фраз, но говорили они тихо, и он ничего не смог расслышать. А спустя полминуты дверь распахнулась, и Яна внесла поднос, выпиленный из листа фанеры, полный разнообразной еды.

— Ну что, больной, давай ужинать, — весело произнесла она, поставив поднос на небольшой и довольно грубо сколоченный столик.

— Ты серьезно думаешь, что я это все смогу съесть? — глядя на поднос, поинтересовался Стас. — Тут, как минимум, на четверых или мы еще кого-то ждем?

— Это все тебе девчонки с кухни расстарались, здесь все, что ты любишь. Они, как узнали, что ты в себя пришел, сразу на Полковника насели и не отставали, пока он им закрома не открыл. Так что, налегай.

— Да я вроде пару часов назад только поел, — попробовал увильнуть Стас, — да и не съем я все это один.

— А я говорю — съешь, — уверенно заявила девушка. — Так, давай подушку под спину, чтоб сидеть удобней было, вот тебе вилка или тебя покормить?

— Нет уж, я как-нибудь сам, слава богу, сил на то, чтобы шевельнуть рукой, у меня хватит. И уж коли ужина не избежать, предлагаю ужин при свечах. К тому же, все равно другого освещения нет. Красавица, не откажите больному в последней просьбе.

— Я тебе покажу последнюю просьбу, — нахмурилась Яна.

— Ну, я же шутя, — начал оправдываться Стас.

— Не шути такими вещами, тем более, когда лежишь больной. Но так уж и быть, — сменяя серьезный тон на веселый, произнесла она, присаживаясь в элегантном реверансе, — я принимаю ваше предложение.

Они засмеялись одновременно, Стас, правда, почти сразу перестал — грудь заболела, все-таки он поправлялся, хоть и быстро, но на то, чтобы все зажило окончательно, требовалось еще какое-то время.

Вечер прошел весело. Впервые за долгое время Стас улыбался, шутил и наблюдал, как хорошо девушке, которая сидит напротив него.

Через четыре дня Иваныч, осмотрев раны Стаса, позволил ему ненадолго встать с постели. Стас, которому надоело праздное лежание в кровати, был рад этому. Едва он оказался на ногах, тут же заявил, что ему срочно нужно в администрацию, мол, хватит валяться, пора работать, на что Полковник, прибежавший по просьбе Иваныча, безапелляционно заявил:

— Отдыхай, выздоравливай, пока без тебя разберемся, а если что важное будет, проведем заседание прямо здесь. А попробуешь сбежать, мы всем советом проголосуем, чтобы тебя к койке наручниками приковать. Понял меня?

Стас кивнул, Полковник не шутил, понадобится, действительно, прикует.

— Вот и хорошо! — улыбнулся Полковник. — А чтобы ты не скучал, вот тебе чтиво, времени маловато с этим разобраться, — протягивая Стасу дневник, найденный в Тобольске, произнес он. — А пока ты к койке прикован, прочтешь что, да как, и выводы сделаешь.

— Хорошо, — серьезно кивнул Стас, положив руку на дневник. — Это относительно полезное дело, так что, считай, тебе удалось меня уговорить.

Полковник кивнул и, пожелав скорейшего выздоровления, вышел. А Стас открыл общую тетрадь в жесткой оплетке и уставился на первую страницу, на которой было аккуратным почерком выведено одна фраза: «Тобольск, август. Даты больше не имеют значения». Стас перевернул страницу и окунулся в жизнь коммуны.

Четверть книги подросток, которого звали Алексеем, исправно описывал жизнь на продуктовой базе. Фактически коммуна представляла собой обычную банду, разве что рабства в ней не признавали. Начало не увлекло Стаса, ему было не интересно, сколько народу погибло в перестрелке, сколько удалось убить нападавших, количество добытых предметов и все прочее, что казалось на тот момент важным для автора дневника. Стас буквально пробегал взглядом по строчкам, ища какие-то сведения о чем-то странном. И нашел. Помимо описания гибели банды, обосновавшейся в здании МВД, Стас нашел несколько интересных фактов.

«Сегодня группа разведчиков ходила в центр города, несколько пришлых, прибившихся к нам, говорили, что видели там, в домах, какие-то странные тени. Наш командир отправил людей, скорее для того, чтобы захватить неизвестных, поселившихся там. Он не очень поверил чертовщине, про которую говорили пришлые. По-моему, этот бывший военный не верит ни в бога, ни в черта. А я им верю. Разведчики вернулись почти к рассвету. Странные они какие-то, бормочут себе под нос что-то нечленораздельное, взгляд отсутствующий, в глазах какой-то странный блеск. Главному сказали, что ничего и никого не видели, просто напугались немного, когда от стаи псов удирали. Только я им не больно верю, слышал, что Семеныч из арсенала сказал, что они не истратили ни одного патрона. А ведь должны были отстреливаться…».

Следующая запись была двумя днями позже.

«Разведчики, ходившие в город, обезумели: один повесился, забравшись на крышу ангара и, закрепив на флюгере веревку, с криком: „Мы сами виноваты“, прыгнул вниз. Второй попытался завладеть оружием, и был убит часовым, но это был уже не он. Я с часовым говорил, парень сказал, что Андрей пер на него нехотя, словно сопротивляясь чему-то или кому-то, глаза мутные и при этом постоянно кричал, что города — это скопище мерзости и пороков людских, а когда услышал звук передернутого затвора и выстрел, оседая, произнес своим нормальным голосом: „Спасибо“, и, улыбнувшись, умер. Третьего было решено посадить в подвал. Всю ночь он кричал, колотил в дверь, просил, чтобы позвали главного, а к утру затих. Пуля решил посмотреть, что с ним, отрыл дверь, а там весь пол кровью залит. Пленник просто перегрыз себе вены. А на стене своей же кровью написал: „И пролил Господь на Содом и Гоморру дождем серу и огонь от Господа с неба, и ниспроверг города сии и всю окрестность сию и всех жителей городов сих, и произрастания земли“. А под текстом из Библии слабеющей рукой дописал: „Мы видели всю мерзость и гниль города нашего, вскоре она пожрет и вас“.»

Стас задумался: «Что же такое увидели в опустевших домах разведчики? Ведь ясно, они повстречали что-то изменившее их или вселившееся в них. Даже увидя призрак, человек не может сойти с ума за одну ночь. Мы были в Тобольске, но не сошли с ума. Если, конечно, не считать той волны страха, которая убила Володю». Он принялся листать дневник дальше, на какое-то время Алексей вернулся к повествованию об обычной жизни поселения, и Стас не нашел в его записях ничего необычного. Но спустя два месяца после записи о смерти разведчиков, снова пошла необходимая информация.

«В городе что-то происходит, — писал парень, — люди все чаще сходят с ума. Почти все банды, которые располагались вблизи центра либо уничтожены, либо бежали со своих территорий. Разведчики действительно видели нечто. Один мужик, который собирал людей, чтобы уйти из города, сказал одному из наших, что города обречены. Он видел во сне, что весь город светится ярко, а в центре темное пятно, из которого ползут щупальца, пожирающие все вокруг. Наш боевик просто посмеялся над мужиком, заметив, что пить меньше нужно, тогда и чертиков видеть не будет. Мужик что-то пробормотал и ушел, уведя с собой два десятка людей. На прощание он бросил: „Уходите, пока не поздно, или все здесь погибните. Города прокляты, мы сами создали это проклятие. Ненависть и злоба ползет из центра“.»

Следующая запись о событиях в Тобольске сделана другим почерком.

«Алексея больше нет, он окончательно спятил, три дня назад ушел вместе с разведчиками к соседям, вернулся седым, глаза безумные, несет какой-то бред о душе города, отравленной людьми. Сегодня ночью один из часовых видел, как он вышел из ворот базы совершенно голый и пошел в сторону центра. Его окрикнули, он даже не обратил внимания. На рассвете его тело нашли в двух кварталах разведчики, посланные в погоню, в глазах застыл ужас, на лице гримаса страха. Такое ощущение, что именно от страха он и умер. Алексей, молодец, начал вести этот дневник, я продолжу».

Стас отложил дневник и задумался, похоже, разгадка только что была перед его глазами. Кто сказал, что у городов нет души, кто сказал, что они ничего не чувствуют? Если человек этого не видит, это не значит, что этого не существует. Похоже, автор прав, вся злость, зависть, корысть, жестокость, предательство долгое время копилось в кирпиче, в бетоне, асфальтовом покрытии… Долгие века это ждало лишь одного — пробуждения и возможности пожрать своего создателя — человека. Оно победило, человек ушел из городов, и теперь это нечто будет умирать в месте, которое его породило. Больше нельзя организовывать экспедиции, подобные той, из которой он привез этот дневник. Города потеряны для человека. Природа разрушит все, что он создал, сравняет с землей каменные уродливые дома и широкие улицы, а вместе с ними, скорее всего, умрет и то, что мы породили и о чем даже не подозревали, упиваясь своим могуществом.

Стас снова взял дневник, дальше он читал о гибели города и об отчаянных, старательно державшихся за старое и привычное. Новый летописец оказался романтиком и довольно красиво описывал гибель своих знакомых и незнакомых. Если бы он вырос, то мог бы стать писателем, у него был неплохой слог. Читалось легко, почерк был ровный и понятный. Стас довольно быстро добрался до последнего боя коммуны. Повелитель ужаса, как назвал его автор дневника, пришел в полночь, его нельзя было остановить, только очень яркий свет заставлял сбавить интенсивность его атак. Он шел от одного защитника к другому, они стреляли и падали с обезображенными от ужаса лицами. Пока самые храбрые дрались, обреченные на жуткую смерть, слабые духом, которых возглавлял Главный, пытались спешно загрузить в грузовик припасы и оружие. Но не успели, когда они уже были готовы двинуться, бросив остальных на произвол судьбы, нечто вошло в ангар, ставший последней крепостью и братской могилой… На этом дневник обрывался.

Стас отложил его в сторону, он узнал много полезного для себя и для Клана, сделал выводы.

— Спасибо вам, — тихо сказал он, глядя в темнеющее за окном небо. — Вы ценою жизни собрали сведения, которые невозможно получить живым людям. Все оставшееся человечество должно сказать вам спасибо. Я, его представитель, говорю вам, мы с благодарностью принимаем ваши знания и вашу жертву.

Спустя две недели Иваныч, осмотрев затянувшиеся раны, уверенно заявил:

— Не вижу смысла держать в постели здорового человека. Все, Стас, можешь идти заниматься делами. Только давай договоримся, если будешь себя чувствовать плохо, сразу приходи. То, что случилось, в медицине называется чудом.

— Не вопрос, — одеваясь в новый зимний камуфляж, произнес Стас. На дворе был декабрь, и уже лежал снег, температура опустилась до минуса десяти, а ночью доходила до минуса пятнадцати.

Жизнь Клана текла своим чередом. За время, пока Стас лежал в постели, изменилось немногое: родилось несколько детей, один раз к поселку приходили волки, нападение удалось отбить без потерь. Люди потихоньку привыкали к новому миру, они уже не считали себя покорителями природы, теперь природа повелевала ими. Голода не ожидалось, методом проб и ошибок люди научились заготавливать еду впрок так, чтобы она хранилась долго. Но несмотря на это, каждый день из поселка уходили охотники, рыболовы, лесорубы, хотя зимой зверь забивался в чащу многокилометровых лесов, а рыба ловилась плохо. Но все равно почти каждый день на столах была свежая рыба и мясо. Люди учились заново, возвратившись в средневековье.

Выздоровление Стаса отмечали шумно. Весь Клан собрался в самом большом общинном доме, девушки весь день готовили, вернулись охотники и лесорубы, караулы несли службу по пол часа, дружинники сменяли друг друга за праздничными столами. Одни приходили, ставили винтовки и автоматы в угол, другие их тут же забирали и шли охранять покой «семьи». Стас уже замучался считать, сколько за его здоровье было поднято тостов. Наконец, он решился. Поднявшись, он призвал всех к тишине.

— Я очень рад снова быть с вами, — оглядев людей, произнес он, — но сегодня не только праздник, который организовал Совет по поводу моего выздоровления. Сегодня я собираюсь сделать предложение одной замечательной девушке.

Вот теперь он удивил всех. Если до этого люди слушали не очень внимательно, то после этой фразы повисла мертвая тишина. Стас запустил руку в карман и достал оттуда маленькую коробочку. Раскрыв ее, он продемонстрировал всем изящное золотое колечко, усыпанное мелкими брильянтами. Яна, которая сидела в двух шагах от него, не сводила со Стаса глаз.

— Так вот, я был слеп, — продолжил он после небольшой паузы, — и не замечал ту, единственную, которая любила меня и ждала. — Стас вышел из-за стола и подошел к опешившей девушке. Опустившись на одно колено, он протянул ей раскрытую коробочку и, глядя прямо в зеленые глаза, спросил, — Яна, ты выйдешь за меня замуж?

— Да, любимый, — беря кольцо и надевая его себе на безымянный палец, произнесла негромко девушка.

И тут тишина рухнула, кто-то крикнул: «Горько!», кто-то просто аплодировал. Никто не замечал злого взгляда, устремленного на Стаса и Яну с самого конца стола. Стас подал Яне руку и, когда девушка встала, крепко обнял ее и страстно поцеловал. У Клана не было священника или какого-то специального обряда, просто с этого момента, как девушка или женщина давали свое согласие жениху, они считались мужем и женой. Все рванулись к молодым поздравлять. Поскольку о предстоящей свадьбе никто не знал, то подарков не приготовили. Ну да не беда, преподнесут завтра. Да и какие особенные подарки могут быть в маленьком поселении, стоящем на берегу уральской реки и затерявшемся среди огромных лесов? Никто не заметил, как Наташа, зло плюнула себе под ноги и резко развернувшись, вышла из дома. Только Владлен бросил ей в спину настороженный взгляд, но тут же позабыл о взбалмошной стерве и пошел поздравлять друга. Новость мгновенно облетела охранников, только что заступивших на смену. И те впервые за все время существования Клана оставили свои посты, чтобы поздравить молодоженов. Они быстро говорили свои поздравления, выпивали самодельный квас и бежали обратно на свои посты.

— Вот все и произошло, — обнимая Яну за талию одной рукой, шепнул девушке Стас.

Девушка только кивнула в ответ.

— Давай сбежим, — шепнул ей Стас. — У нас есть дом, где нам никто не помешает. В конце концов, мы теперь муж и жена.

Яна кивнула в ответ.

— Владлен, отвлеки их, — шепнул Стас другу.

— Сделаем, — подмигнув, произнес тот, — но учти, надолго мне не удастся завладеть их вниманием, так что хватай жену и рви когти. Эй, Полковник, давай споем, а Андрей подыграет. — И он тут же затянул какую-то веселую песенку, воевода ударил по струнам гитары, Полковник подхватил, и вскоре все, кто был в доме, дружно пели.

Стас, на секунду задержавшись у двери, пропустил Яну вперед, обернувшись, он кивнул Владлену. Седой опять подмигнул и вернулся к песне.

Когда Стас оказался за порогом, он подхватил Яну на руки и понес к дому. Через минуту они отгородились от поселка и всего мира крепкой дверью, так и не заметив Наташу, стоящую поодаль и прожигающую их ненавистным взглядом.

— Дорвалась, сука, — процедила девушка сквозь плотно сжатые зубы, — окучила главу Клана. А мне этот жалкий Павел достался. — И еще раз плюнув себе под ноги, брюнетка решительно зашагала прочь. Она знала о маленьком секрете лучшего дружка Стаса Седого и не была такой наивной, чтобы мечтать причинить вред Яне или Стасу. Владлен, верный цепной пес, крепко сторожил своего хозяина.

В это время Яна, опустившись на колени, снимала со Стаса берцы.

— Что ты делаешь? — поинтересовался он.

— Я читала, что так в первую брачную ночь поступали славянские девушки, так они вроде бы признавали главенство мужа. А мы в каком-то смысле: а) славяне, б) вернулись в средневековье.

Когда второй ботинок упал на пол, Яна встала и подошла к кровати. Откинув покрывало из медвежьей шкуры, она, затушив свечу, быстро разделась и забралась под одеяло.

— Ну что ты там мнешься? — закутавшись в плед и поджав колени к груди, спросила она.

А Стас все смотрел на девушку и пытался вспомнить, где он уже видел подобное и причем совсем недавно. Потом опомнился, махнув рукой, быстро разделся и нырнул под одеяло к той, единственной, которая предназначена именно ему. На мгновение ему показалось, что кто-то на него посмотрел теплым, нежным взглядом. Но это было мимолетное чувство и оно мгновенно улетучилось.

— Как долго я тебя ждала!

Спустя сорок минут произнесла девушка, пытаясь восстановить дыхание.

— Нет, милая, это я тебя долго искал, — нежно проведя рукой по длинным золотым вьющимся волосам, ответил Стас.

Так и застал их рассвет, они говорили и говорили, пока первый солнечный луч не постучался в их окно.

— Господи, мне ж сейчас в караул заступать, — всплеснув руками, закричала Яна, вскочив. — А вся справа осталась в старом доме.

— Никуда тебе сегодня не заступать, — ответил Стас, потягиваясь. — Закон Клана — молодожены на день после свадьбы предоставлены сами себе. Это день только их, и они освобождаются от всех работ.

— Я не знала, — снова забираясь к нему под одеяло, произнесла Яна.

— Теперь знаешь, — отозвался Стас сонно. — Давай выспимся, а то ночь была бурной и бессонной.

Зима была лютой, а весна ранней. Уже в конце февраля снег почти сошел, а солнышко припекало, как в апреле. Зима прошла на удивление спокойно, в отличие от двух прошлых, принесших Клану много бед. Эта, кроме морозов и одного охотника, погибшего в схватке с волками, не доставила особого беспокойства.

— Стас, — позвал его Владлен, когда они вечером сидели за столом, — тебе не кажется, что мы изолировались от внешнего мира, может, стоит сделать еще одну вылазку?

— Тебе прошлой мало? — отозвался Стас. — Мы потеряли двоих и считали, что это большая удача. Да к тому же, куда ты хочешь отправиться? В Тобольске мы уже были. А больше крупных городов поблизости нет. Я ни за какие коврижки больше не сунусь ни в один город, жутко вспомнить, что я испытал, я же тебе рассказывал, и ты читал дневник — города потеряны, забудь.

— Не говори, что ты не понял, о чем я, — нахмурился Владлен. — Я говорю о перехваченной в декабре передаче. Теперь мы знаем, что не одни покинули города и основали поселок.

— Опять заново? — совершенно серьезно спросил Стас. — Совет уже решил, что экспедиции туда не будет, это почти сотня километров. И где гарантии, что, как только мы туда явимся, не получим по голове и не наденем рабские ошейники вместо украшений? А большой отряд мы послать не можем. В Клане мало мужчин и нельзя ослаблять поселок, кроме того, кто-то должен охотиться, строить дома. А малый отряд из трех-четырех человек посылать не имеет смысла.

— Тогда, пойдем вдвоем, — упрямо заявил Владлен. — Я зачахну здесь, караульная служба, охота, снова караульная служба, постройка дома. Я воин, с кем мне сражаться, даже волки и те перестали приходить к нашим стенам, они усвоили зимний урок. Мы просто сходим, посмотрим, что там за поселок, а потом вернемся и расскажем Совету. В любом случае это может оказаться полезным, во-первых, узнаем, кто наши соседи, во-вторых, можно будет начать торговлю. Наше поселение быстро загнется, если не дать ему свежего воздуха.

— Этот поход может оказаться воздухом, а может углекислым газом, и наш Клан погибнет, — отрезал Стас. — Мы сами приведем беду в наш дом.

— Ясно, уговорить тебя мне не удастся, — грустно сказал Владлен. — Давай забудем этот разговор, но помяни мое слово, это еще аукнется.

— … как с утра вышли и до сих пор не вернулись? — орал Стас на дружинника у ворот. — Куда они пошли, зачем?

— Я не знаю, — растерянно мялся парень. — Просто Владлен и твоя жена вышли на рассвете, сказали, что к обеду вернутся.

— Что у них с собой было?

— Рюкзаки, — начал перечислять дружинник, — у Владлена карабин и меч, у Яны лук и меч на поясе.

— Точно, — неожиданно произнес Полковник. — Вчера вечером Владлен попросил ключи от арсенала и склада, сказал, что ему нужно запас патронов пополнить.

— И ты дал? — заорал на него Стас.

— Ты на меня не ори, — холодно заметил Полковник, — конечно, дал, он по сути второй человек после воеводы. И не первый раз он у меня уже ключ брал. Ты лучше подумай, куда они могли пойти.

— В другой поселок, — ответил Стас. — Давай ключ от арсенала, я иду за ними. Минута промедления, лишние сорок метров.

— Не дам, — упрямо заявил Полковник.

— Хорошо, не нужно, — отозвался Стас и пошел к арсеналу.

Спустя минуту он ударом меча сбил на землю навесной замок.

— Ты никуда не пойдешь, — загораживая дверь, произнес Андрей.

— Я пойду за ними в любом случае, — произнес Стас, он не угрожал, а просто сообщал информацию. — И никому не советую вставать у меня на дороге. — Нацепив разгрузку, он рассовал по карманам магазины и пару гранат, взяв рюкзак, покидал в него первые попавшиеся продукты, после чего взял автомат и направился к выходу.

— Я тебя не пущу одного, тем более на ночь глядя, — продолжая загораживать дверь, произнес воевода.

— Уйди по-хорошему, — передергивая затвор и наводя на Андрея ствол, произнес Стас. — Я не хочу никому причинять зла. Просто уйди! Пожалуйста!

И Андрей отступил.

— Удачи тебе, — сказал он тихо, когда Стас проходил мимо него.

— Спасибо, — улыбнувшись, ответил Стас и, закинув автомат на плечо, вышел на улицу. — Открывай ворота, — приказал он дружиннику, так как они были уже закрыты.

— Не могу, — уперся парень, — Полковник распорядился никого не выпускать.

— Не доводи до греха, — снова поднимая автомат, произнес Стас.

— Стас, одумайся, — услышал он за спиной голос Полковника. — Ты их не догонишь, у них почти восемнадцать часов форы. Давай, завтра отправим в погоню «Уазик».

— Я иду сам, это касается меня, а не Клана. И уйду я сейчас. Прикажи открыть ворота, или я сам проложу себе дорогу, — и Стас похлопал по подствольному гранатомету.

— Открывай, — понимая, что Стаса не переубедить, приказал дружиннику Полковник. — А с тобой, — это уже Стасу, — мы поговорим, когда ты вернешься. Удачи!

— Прощай, — отозвался Стас и шагнул в распахнутые ворота.

Рассвет застал его в пути, Стас шагал всю ночь, в лес не углублялся, так, шел по краю, зато нашел место, где Яна и Владлен останавливались на небольшой привал.

— Главное, догнать их до того, как они дойдут до другого поселка.

И Стас прибавил ходу. К вечеру он понял, что если не отдыхать, то уже никого не догонит. Достав топор, он срубил несколько сухих деревьев и, разведя костер, улегся на еще холодную землю. Вскипятив воду, закинул в нее две упаковки макарон быстрого приготовления. Где-то вдалеке раздался волчий вой, но Стас слишком устал. Поев, он подбросил в огонь побольше дров и лег спать. Был, конечно, риск не проснуться, но, не отдохнув, он не смог бы идти дальше, и так почти сутки шагал без остановки. Стасу повезло, ночью его никто не побеспокоил, и едва первые солнечные лучи коснулись земли, он уже продолжал свой поход. Днем он наткнулся на свежее кострище, но так и не смог определить, сколько у него выигрывают Владлен и Яна, скорее всего, они провели в этом месте ночь. И если они, как и он, вышли на рассвете, то за двое суток он сумел сократить разрыв на четырнадцать часов. В принципе, если не останавливаться на привалы и ночевку, то можно догнать их уже к следующему утру. Но его надеждам было не суждено сбыться, около полуночи волчий вой возвестил о присутствии хозяев лесов. Стая была очень большой, и отбиться от нее в одиночку на открытом пространстве не представлялось никакой возможности. Забравшись на ветвистый дуб, Стас удобно устроился на его развилке в пяти метрах от земли. Глянув вниз, он понял, что сделал это очень вовремя. На поляну, принюхиваясь, вылетел первый волк. Черная шкура, красные, словно раскаленные угли, глаза, огромные клыки. Задрав голову, зверь замер, уставившись на человека на дереве, после чего по лесу разлился призывный вой.

Стас насчитал четырнадцать волков. Отщелкнув переводчик огня на одиночные выстрелы, Стас прицелился в вожака. Тот, словно почуяв опасность, попытался уйти с линии огня, но пуля оказалась быстрее. Когда взошло солнце, волки ушли, оставив на поляне семь трупов. Заменив опустевший магазин, Стас прикинул, что в среднем на каждого убитого волка пришлось три-четыре патрона. Без постоянной практики его навыки стрельбы сильно снизились, но тренироваться каждый день или даже раз в неделю нет никакой возможности, а значит, вскоре придется забыть об автоматическом оружии и учиться воевать с помощью древних проверенных приспособлений. Ночью ему даже удалось подремать несколько часов, правда, он едва не сверзься с дерева, но отдых был просто необходим. Погоня продолжалась. Стас точно знал, что идет точно по следу Яны и Владлена, но не мог определить, на сколько велик отрыв.

А вот то, что он приближается к людям, Стас понял уже на третьи сутки, как и то, что эти люди не имеют никакого отношения к Клану Медведя. Днем Стас обнаружил несколько землянок. Обследовав их, Стас пришел к выводу что это, скорее всего, база для охотников. Правда, выглядели они довольно заброшенными, вероятно, в них никто не жил с осени. Но присутствие следов людей не несло Стасу положительных эмоций. Оглядев местность вокруг землянок настороженным взглядом, Стас отщелкнул предохранитель и снова продолжил свой путь, правда, теперь шагать приходилось очень осторожно. На пятые сутки Стас вышел к притоку реки. Окинув взглядом довольно широкое пространство, он тут же отступил за ближайшее дерево. На высоком холме стоял конечный пункт его путешествия — чужой поселок. Следы деятельности людей здесь были видны невооруженным глазом: вырубки, поля, тропинки. На некоторых деревьях на опушке следы пуль. Дождавшись вечера, Стас забрался на самое высокое дерево в пятистах метрах от поселка и, достав армейский бинокль, принялся изучать территорию в надежде обнаружить Яну или Владлена. Но ночное видение сводило на нет все его потуги, зато Стас обнаружил часовых, в этом поселке службу несли всего четыре охранника. Оставалось решить, идти туда открыто, дождавшись утра, или тайно, перебравшись через стену, под покровом ночи. Плохо, когда ты не знаешь, что ждет тебя по ту сторону стены. Видимо, нужно ждать и наблюдать. Так Стас и сделал, спустившись с дерева, он устроился в небольшой землянке, вырытой лесорубами. Ночью без костра было холодно, но что делать. Если развести огонь, на него сбежится вся округа, начиная от жителей незнакомого поселка и кончая ночными хищниками. К рассвету уставший Стас задремал, ему снилась Яна, сидящая рядом и гладящая его по волосам, что-то говорившая, но так тихо, что Стас никак не мог расслышать ее слов.

— Тебе пора, — неожиданно громко произнесла она и пропала.

Стас потер глаза, вход в землянку был открыт, в дверном проеме стоял мужик, направив на него вертикальную двустволку.

— Поднимайся, — приказал он, — и не вздумай делать резких движений, а то заряжу в грудь так, что туда кулак просунуть можно будет. Что-то часто стали к нам гости являться. Вылезай давай, только оружие свое на виду держи, а то я с утра нервный.

Стас послушно поднялся и взяв автомат за цевье одной рукой, пригнувшись пошел к выходу. Мужик отступил, освобождая ему проход, но не сводил со Стаса пристального настороженного взгляда.

— Клади ствол на землю и два шага вперед, — приказал он.

Стас послушно выполнил приказ.

— А теперь стой и не шевелись! — Было слышно, как мужик закидывает себе за спину автомат. — Пока мы с тобой идем в поселок, поведай мне, откуда ты такой упакованный взялся?

— Не буду ничего рассказывать, — упрямо произнес Стас, — пока ты мне не скажешь, приходили ли к вам в поселок седой парень с девушкой и, если приходили, то, что с ними стало?

— Так нет в этом тайны никакой, — отозвался мужик, чувствуя свое полное превосходство, — пришли они вчера днем, назвались послами от какого-то Клана Медведя. Мол, их поселок в сотне километров, и они хотят наладить отношения. А дальше все просто, у нас все общее. Парень в результате короткой драки обрел рабский ошейник, правда, дерется классно, двоих наших покалечил, одного убил. Девка в бордель попала, правда, и здесь накладочка вышла, она тоже буйная оказалась и глотку Степанычу перерезала. Нашли его час назад, а она рядом сидит с его ножом в руке. Вот теперь будем думать, что с ними делать.

Стас моментально оценил ситуацию, за время рассказа они прошли едва сто метров и до опушки еще метров триста, а значит, есть шанс. Сделав вид, что споткнулся о корень сосны, он упал, попытался подняться, но снова поскользнулся на промерзшей земле.

— Экий ты неуклюжий, — произнес мужик и, ухватив Стаса за шиворот, потянул вверх.

Ствол ружья ушел в сторону, и Стас не стал испытывать судьбу. Он провел подсечку с одновременным толчком в грудь противника, сбивая того с ног, мужик рухнул на землю, сильно приложившись головой и потеряв ружье. Стас не стал дожидаться, когда тот придет в себя, забрал ружье, нож и свой автомат, сел в трех шагах от поверженного противника. Мужик очнулся через пару минут. Охнув, он сел и уставился на своего бывшего пленника.

— Эт ты чего? — удивленно спросил он.

— К вам в плен попали мой друг и моя жена, а теперь я буду задавать вопросы, а ты будешь на них отвечать, и отвечать честно, потому что, если ты попробуешь мне соврать, я от тебя буду отрезать небольшие кусочки мяса и заставлять их есть. Ты меня хорошо понял?

Мужик, глянув в глаза Стасу и не увидев там ничего хорошего для себя, быстро закивал.

— Я все расскажу, — протараторил он.

— Итак, мой первый вопрос: сколько лет поселку?

— Прошлой весной мы его заложили, — произнес мужик, не решаясь говорить ничего лишнего.

— Сколько вас? — спросил Стас.

— Когда пришли, было нас шесть десятков, а сейчас почти две сотни, правда, большинство рабов. Череп, наш командир, придумал хитрую штуку с рацией, так мы заманиваем сюда людей.

— Скоты! — выругался Стас. Но тут, словно молния, сверкнула догадка, — погоди, ты сказал Череп? — зацепившись за это имя, спросил он.

Мужик кивнул.

— Ну да, нашего старшего зовут Черепом.

— Невысокого роста, полноватый, слегка за тридцать, но уже намечается лысина? — спросил он.

Мужик снова кивнул.

— Вы что, старые знакомые? Так пошли, я тебя к нему отведу, договоритесь.

— Виделся я с ним, вот только, думаю, радости у него от моего появления не прибавится. А теперь ответь мне, что может случиться с Владленом и Яной?

— Девку, — как-то сжавшись, произнес мужик, — просто затрахают до смерти. Сначала попользуются все наши, а потом рабам отдадут. А парня этого на куски порежут и волкам скормят, мы поймали парочку, теперь пытаемся приручить.

Глаза Стаса стали наливаться нехорошим огнем, мужик уже явно пожалел о своей откровенности и сжался еще больше.

— Как тебя звать? — подавляя свою ярость, спросил Стас.

— Митяем, — понимая, что гроза миновала, отозвался мужик.

Стас поднялся и, подойдя, присел рядом с ним на корточки.

— Вот как мы поступим, Митяй, — произнес он, — ты сейчас пойдешь вон к той сосне, — и Стас указал рукой на одинокое дерево, неизвестно как уцелевшее после прохода здесь вальщиков леса.

Митяй повернул голову, чтобы посмотреть, куда указывает его хозяин, и не заметил быстрого движения правой руки Стаса. Вытащив из шеи Митяя нож, Стас аккуратно вытер его о телогрейку жертвы, эти подонки не должны жить. Тело он оттащил обратно в землянку. Теперь оставалось решить, как пробраться в поселок и вытащить оттуда Яну и Владлена. Злость на них уже прошла, теперь было огромное желание их спасти, тем более Череп, скорее всего, вспомнил своего беглого раба. До полудня оставалось еще четыре часа и за это время ему нужно придумать более-менее рабочий план.

Забравшись на сосну, Стас стал в бинокль разглядывать поселение. Надо сказать, что поселок Клана выгодно отличался оттого, что увидел Стас при дневном свете. Два длинных барака для рабов; пять бараков поменьше для остальных жителей; неказистый бревенчатый дом, построенный специально Черепу; большая площадь перед воротами; три вышки, где ночью торчали часовые. Вот в принципе и все. Ни техники, ни других посторонних строений Стас не обнаружил. Внимательно изучив подходы, Стас понял, что единственное место, где можно перебраться через стену, это выход к реке, там была сколочена небольшая пристань, к ней были привязаны несколько лодок. Обрывистый берег и совершенно пустой причал давали ему неплохую возможность подкрасться вплотную к стене. За стеной прямо метрах в пяти начинался самый длинный барак. Людей на том участке не было, почти все посты охраны были повернуты в сторону леса, на реку смотрела всего одна вышка, и в данный момент она пустовала.

— Пора, — сам себе сказал Стас, слезая с дерева.

Под прикрытием густых ивовых кустов, он спустился к самой воде и, крепко цепляясь за ветки, чтобы не свалиться в ледяную воду, пошел к намеченному для прорыва месту. Жалко, конечно, что Стас не согласился с Полковником подождать утра и взять с собой четверых бойцов на «Уазике» с пулеметом, но сделанного не воротишь. Придется лезть туда самому. Несколько раз он чуть не сваливался в ледяную воду, но ему пока везло. Стасу удалось прокрасться к самой стене, ее высота в этом месте не превышала четырех метров, в принципе, это было самое низкое место во всем периметре. Достав из рюкзака десятиметровый альпинистский капроновый шнур, Стас сделал затяжную петлю и забросил его на заостренный конец бревна. Потянув, он закрепил петлю и для верности подергал, вроде держится. Через двадцать секунд он был уже наверху и, быстро перевалившись через стену, спрыгнул на землю. Веревку он снял еще на стене и, быстро убрав ее в рюкзак, нырнул под прикрытие рабского барака. Оказалось, что за ним сложена здоровая поленица. Кое-как торопливо переложив дрова в другое место, Стас сделал себе нишу и нырнул в нее, прикрыв дыру вынутыми изнутри поленьями. Теперь, если не приглядываться, не увидишь, есть кто внутри или нет. Выглянув в щель и удостоверившись, что проникновение во вражеский лагерь прошло успешно, Стас аккуратно вынимая поленья, подобрался к самой стене барака и, приложив к ней ухо, прислушался. Сначала мешал шум с единственной улицы, но потом парню удалось от него абстрагироваться и он начал различать голоса рабов.

Разговаривали двое, сидящие буквально в метре от того места, где устроился Стас.

— … а парень молодец, — произнес один из них, — я вчера его краем глаза видел, избили его сильно да еще в колодки заперли. Семен, который на кухне вчера работал, говорит, что дрался он просто здорово. Они бы его и не взяли, если бы один из подонков к горлу его девушки нож не приставил.

— Семен приврать любит, — не веря, произнес второй.

— Может и так, — согласился первый, — вот только я сам слышал, как один охранник другому говорил, что парень двоих покалечил, а одного вовсе убил.

— И они его не убили? — не веря, спросил второй.

— Ничего, сегодня убьют, — отозвался первый, — или почему, ты думаешь, нас в лес не погнали? Этот садист Череп готовит целое шоу, смерть у парня этого будет жуткой, нам в устрашение, если чего удумаем.

— Да, парню не позавидуешь, — согласился второй. — А с девкой что?

— Не знаю, — отозвался первый. — Скорее всего, тоже, что и с остиальными — в бордель отправят.

«Значит, Владлена держат отдельно от остальных рабов, — прикинул в уме Стас, — вот только где? Рановато я Митяя кончил. Ну да сделанного не вернешь». Неожиданно рядом с поленицей раздались шаги, кто-то набирал дрова прямо в двух шагах от Стаса. Стараясь не шуметь, Стас подкрался к щели и осмотрел округу, парень лет двадцати подбирал дрова, выкинутые из ниши. «Ну что ж, ты сам пришел», — прошептал Стас и, когда парень нагнулся, ухватил его за ворот и дернул на себя. Голова противника вошла в соприкосновение с поленицей, Стас мог поклясться, что видел искры, вылетевшие из глаз парня. Разобрав вход и высунув наружу голову, осмотрелся, вроде вокруг никого не было, только тело, пребывающее в данный момент без сознания. Быстро втянув языка внутрь, Стас снова заложил вход. Пока он это делал, пленный начал приходить в себя. Приставив к его горлу нож, Стас прошептал ему на ухо:

— Закричишь, умрешь. Если понял, кивни.

Паренек активно кивнул и едва сам не вскрыл себе горло.

— Я задаю вопросы, ты шепотом отвечаешь. Попробуешь соврать, перережу горло. Понял?

Парень опять кивнул, только не так активно.

— Хорошо, — шепнул ему на ухо Стас. — Где пленники, которых вы захватили вчера?

— В зи- зи-ндане, — заикаясь, прошептал парень.

— Где зиндан?

— Недалеко отсюда, прямо возле стены яма в земле, накрыта деревянной решеткой. Они оба там.

— Охрана?

— Один человек, — прошептал парень, — но когда я сюда шел, он спал.

— С площади зиндан видно?

— Только краешек и охранника.

Стас уже узнал все, что хотел, теперь осталось придумать, как действовать. Нужно быстро убрать парня и вытаскивать Владлена и Яну. Словно почуяв, что сейчас произойдет, парень прошептал:

— Не убивай меня, я тебе помогу, я уже давно хочу уйти отсюда, правда, что вы из другого поселка?

— Почему? — отнимая нож от горла парня, спросил Стас.

— Я не из их шайки, но и не раб, мы с отцом попали сюда полгода назад. Так вот, он врач и потребовал, что если Череп хочет, чтобы он лечил его людей, то должен получить свободу, а заодно ее дали и мне. Но мне противно то, что здесь происходит. Они хуже зверей. И отец стал таким же, чтобы не выделяться из общей массы. Я хочу уйти с вами.

Стас на мгновение задумался: «Похоже, парень говорит искренне».

— Что ж, — наконец, произнес Стас, — я поверю тебе, но учти, если предашь, я тебя убью.

Парень кивнул.

— Делай все, что я скажу, докажи свою преданность и уйдешь с нами. Как лучше всего вытащить из ямы моих друзей?

— Я могу отвлечь охранника, — прошептал парень, — отзову его под прикрытие барака, там бочки стоят, он к ним спиной сидел. А ты за бочкой спрячешься. Ну, а дальше сам решишь, что и как сделать. К тому же тебе придется смотреть по сторонам, а я бы смог вытянуть наверх твоих друзей.

— Хорошо, — наконец, решился Стас, — выходи, я следом за тобой, но помни, я тебя убью при малейшем подозрении. Как тебя зовут?

— Алексеем, — шепнул парень и пополз. Выглянув из щели и убедившись, что рядом никого нет, он разобрал вход и выполз наружу. Взяв пяток поленьев, он еще раз огляделся и мотнул головой, мол, все чисто.

Стас на четвереньках добрался до лаза и настороженно выглянул, вокруг кроме него и парня никого не было.

— Я пойду вперед, — указав взглядом направление, прошептал Алексей, — самое опасное место это десять метров между бараками, их нужно пройти так, чтобы никто не видел тебя.

Стас кивнул и, прижимаясь к стене барака, пошел следом за парнем. Парень вышел из-за угла и мотнул головой.

— Доверие, — прошептал сам себе Стас и одним рывком, пригнувшись, понесся к следующему бараку.

Там под навесом стояли какие-то бочки, за которые он сразу нырнул. Краем глаза он заметил мужика, стоящего спиной к баракам и не заметившего его броска. Вскоре к нему присоединился Алексей. Выглянув, Стас увидел решетку зиндана и часового. Тот сидел к ним спиной, уронив голову на грудь. Больше вроде никого вокруг не было.

— Ну, теперь твой выход, — прошептал он парню. — Я пока что верю тебе и обещаю, что ты станешь членом Клана со всеми правами. У нас нет рабов, все живут ради Клана, ради семьи. Так что выбирай: сдохнуть здесь, или уйти с нами.

— Я не подведу, — шепнул парень и аккуратно, чтобы не поднимать шума, сложил поленья на землю.

Выйдя из-за бочек, он направился прямо к часовому.

— Аркадий, — потрепав мужика за плечо, позвал он.

— Чего тебе, сопляк? — протирая заспанные глаза, спросил мужик.

— Тебя старший зовет, он у рабского барака, я тебя пока здесь заменю.

— Смотри, если пленники чего учудят, я с тебя шкуру спущу, — и мужик направился прямиком к месту, где затаился Стас.

«Правильно, — улыбнулся Стас сам себе, — зачем барак обходить, здесь же безопасно, тут только свои». Поравнявшись с бочкой, Аркадий оглянулся, расстегнул ширинку и принялся мочиться на стену. Такого подарка Стас и не ожидал. Скользнув мужику за спину, он быстрым ударом вогнал нож в шею противника. Подхватив падающее тело, он прислонил его к бочке, подобрав выпавший карабин из руки мужика и обыскав карманы убитого, — добыча составила десять патронов и полпачки папирос. Осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, Стас пошел к зиндану. Алексей уже возился с засовом, но пока у него ничего не получалось.

— Отойди, — приказал Стас и двумя ударами приклада карабина сбил засов. — Открывай, а я пока займу место охранника. Это тебе понадобится, — доставал из рюкзака и бросил парню капроновый альпинистский шнур.

Алексей кивнул и, откинув в сторону решетку, заглянул вниз и что-то тихонько сказал. Стас же, усевшись на ящик и опустив голову, облокотился на карабин, если особо не приглядываться, то подмены почти незаметно. Из-под полу прикрытых век Стас наблюдал за прилегающей территорией, отсюда неплохо просматривалась главная площадь и дом Черепа. На площади уже суетились рабы, под присмотром боевиков сколачивая подобие помоста. Стас слышал, как пыхтит Алексей, видимо, он уже тянул кого-то из ямы. Но вертеться Стас не решился, чтобы не насторожить боевиков, снующих по площади.

— Ты кто такой? — услышал Стас голос Владлена, когда тот очутился наверху.

— Тише, — раздался в ответ шепот Алексея, — я здесь, чтобы помочь вам, а теперь поменьше разговоров и тяни.

Яма, как успел заметить Стас, была не очень глубокой — метра четыре, и два крепких мужика подняли хрупкую девушку за минуту.

— Что дальше? — спросил Владлен, даже не глядя на Стаса, сидящего к нему спиной.

— Бегите к тем бочкам, — приказал Алексей, — а потом сразу к поленице, мы догоним вас через пару минут.

Владлен кивнул, понимая, что для выяснения, кто и почему, территория поселка, где они вляпались в такое дерьмо, не самое лучшее место и рванулся в указанную сторону. Яна побежала следом.

— Бери шнур, — приказал Стас шепотом, — и двигай за ними. Там, около поленицы, единственное место, где можно незаметно перемахнуть через стену. По другую сторону частокола валяется двустволка, пускай Владлен берет ее себе. Рядом с ней десяток патронов. Как только вы переберетесь, я уйду следом за вами. Все, бегом.

Алексей кивнул и побежал догонять Владлена и Яну. Да, этот парень удача, на которую так надеялся Стас. Краем глаза он видел, как троица успешно миновала открытое пространство между бараками и скрылась за углом.

«Три минуты и я иду следом», — сказал Стас сам себе. Отсчитав отмерянное время, он поднялся, потянулся, бросил быстрый взгляд на ворота и кусочек площади. Никто вроде не смотрел, Стас беспечно, точно свой, уверенно пошел следом за беглецами. Весь путь до поленицы он проделал точно в тумане. Так нагло разгуливать по чужому поселку, организовав удачный побег, это не для каждодневного повторения. Веревка свисала с частокола и говорила, что троица беглецов удачно перебралась на другую сторону.

«С богом», — сказал Стас про себя и, ухватившись за шнур, полез вверх. В такие минуты даже законченные атеисты вспоминают о Создателе в надежде, что он не забудет и прикроет своих детей. Стас уже перекидывал ногу через частокол, когда за его спиной раздались крики и пальба в воздух. Либо обнаружили труп, либо побег. Втянув веревку, Стас снял ее и спрыгнул на землю, едва не скатившись в воду.

— Стасик, — бросилась ему на шею Яна, — я так боялась, что больше тебя не увижу.

— Позже, — сурово произнес Стас, кидая Владлену карабин. — Бегом к лодкам, — приказал он, — единственный наш шанс, это уйти по реке.

Владлен уже передернул затвор СКСа и передал ружье Алексею.

— Стас… — начал, было, он.

— Не сейчас, — отрезал Стас, — слышите, что в поселке творится? Еще немного и они поймут, куда мы сбежали. К пристани, бегом.

К лодкам они успели первыми. Владлен и Алексей прыгнули на весла, Яна уселась на носу. Стас же кинулся к двум оставшимся лодкам и ударами топора прорубил днища.

— Быстрее, — прыгая в уже отходящую лодку, крикнул он.

Едва он уселся на корме и взял карабин, как к пристани выбежали первые и самые шустрые преследователи. Несмотря на качку, Стас умудрился с первого выстрела завалить самого шустрого. Мужик с автоматом в руках нелепо взмахнул руками и полетел в воду. Дальше не повезло, три следующих выстрела прошли мимо, а вот пули, летевшие с пристани, ложились все ближе к лодке. Владлен и Алексей, выбиваясь из сил, гребли, как заведенные, прекрасно понимая, что нужно, как можно быстрее разорвать дистанцию.

— А как вам это? — крикнул Стас и, сорвав с плеча автомат, взвел подствольный гранатомет. — Лови, — заорал он и нажал курок.

С громким хлопком граната улетела в сторону пристани. Немного перелетев, она угодила почти в самые ворота поселка, откуда к пристани бежало подкрепление. Взрыв был не очень сильным, но три человека, которые в этот момент находились в воротах, исчезли и больше не появились. Стас перевел переводчик огня на отсечку в три выстрела и, приникнув к оптике, начал стрелять по пристани. Вскоре стрельба оттуда стала стихать. Лодка удалялась, а Стасу удалось застрелить, как минимум, еще одного боевика.

— Оторвались, — глядя на удаляющийся причал, произнес Стас, оттуда уже не стреляли.

Стас видел людей, толпящихся на нем, они кричали что-то вслед лодке, но расслышать было ничего нельзя. Владлен и Алексей окончательно выбились из сил и, отложив весла, доверились течению, к тому же оно несло лодку в нужном направлении. Стас сменил полу опустевший магазин на полный и повернулся к остальным.

— Ну что ж, давайте знакомиться. Этого молодого человека, который так активно греб, зовут Алексеем и только благодаря ему вы сейчас на свободе. А это мой друг — Владлен и моя жена — Яна, меня же зовут Стасом. Владлен, может ты мне объяснишь, зачем тебе понадобилось идти в этот поселок, да еще тащить с собой мою жену? Собрался эмигрировать?

— Стас, прекрати, — возмутилась Яна.

— Милая, помолчи немного, я с тобой позже поговорю, — отрезал Стас. — Итак, Владлен, я слушаю твою версию. Почему ты, наплевав на приказ Совета, поперся сюда, да еще мою жену прихватил?

— Не буду я оправдываться, — упрямо заявил Седой. — Все закончилось хорошо, я был не прав, давай на этом и остановимся, обещаю впредь прислушиваться к твоим словам.

— Ничего еще не закончилось, — возразил Стас. — Во-первых, мы еще не добрались до дома, а во-вторых, и меня, и вас, скорее всего, ждет изгнание за измену.

Вот тут Яна поняла, что натворили они с Владленом. Они ослушались приказа Совета, самовольно уйдя из поселка, они раскрыли его местонахождение врагам, едва не погибли сами, и если бы Стас не пошел за ними, то смерть их была бы жуткой. Девушка уже не сомневалась, что изгнание будет. И Стас не сможет ничего сделать, потому что он сам нарушил Закон, уйдя за ними, и, скорее всего, его ждет такая же участь.

— Мы не хотели, — стараясь, чтобы голос не дал слабину, произнесла она.

— Я понимаю, что вы хотели, как лучше, — отрезал Стас, — но вышло все очень плохо. Алексей, как ты думаешь, что предпримут твои бывшие дружки?

— Они мне не дружки, — ответил парень, — но ты прав, ничего еще не закончено, они попытаются догнать нас, и если это не удастся, атакуют ваш поселок. Если я правильно понимаю, силы почти равны. Думаю, Череп вооружит некоторых рабов и пообещает им свободу, если они будут сражаться на его стороне. И могу тебе точно сказать, что численность его отряда существенно возрастет, он сможет выставить против вас от восьмидесяти до ста человек. Оружия у него хватает, всех вооружит.

— Дело дрянь, — задумчиво произнес Стас, — значит, нужно, как можно быстрее предупредить Клан. Хватит отдыхать, взяли весла и вперед, — приказал Стас. — Наше спасение в скорости. Алексей, у них есть транспорт, на котором они смогут нас догнать?

— Есть, — кивнул парень, — два внедорожника и КАМАЗ.

— Тогда не теряем времени, с таким транспортом они смогут опередить нас и добраться до Клана, либо догнать нас и просто расстрелять. Тогда Клан погибнет.

Владлен и Алексей взялись за весла и принялись интенсивно грести, помогая и без того быстрому течению.

Погоня настигла их в сумерках. Стас первым увидел неторопливо едущий УАЗ и, бросив весло, снова взялся за автомат. Владлен тоже прекратил грести и передал весла Алексею. Взяв карабин, он отщелкнул обойму.

— Маловато, — глядя на шесть оставшихся патронов, заметил он.

Яна же уселась на место Стаса.

— На, но это последние, — протянув ему еще десять патронов, произнес Стас.

Владлен быстро снарядил магазин и приготовился стрелять.

— У тебя у самого много?

— Полтора магазина, есть еще ружье и десяток патронов к нему, — отозвался Стас.

— Это ружье, как мертвому припарка, — отозвался Владлен. — При такой качке с такого расстояния из него даже в слона, стоящего спокойно, не попасть, к тому же все патроны с дробью.

— Да, оно бесполезно на такой дистанции, — согласился с ним Стас.

— Прости, что не послушался и ушел, — тихо прошептал Владлен так, чтобы его извинения услышал только Стас. — А еще прости, что твоей женой прикрылся, надеялся, что наказание по возвращению будет не очень строгим. Кстати, ты в курсе, что этим поселком командует наш старый знакомый Череп, а в подручьных у него ходит Егор, который ушел от нас на станции юннатов?

— Насчет Черепа я в курсе, — кивнул Стас, — а вот то, что ты Яну за собой утянул, я тебе вряд ли прощу. Ты солдат и использовал женщину, как щит, тебе не стыдно?

Владлен виновато опустил глаза. Стас достал гранату для подствольника и взвел гранатомет.

— Последняя, — жалея, что не прихватил больше, произнес он.

— Дай мне, — попросил Владлен, — у меня больше опыта по обращению с этими маленькими тварями. А еще лучше, отдайте мне автомат и высадите на берегу, а сами уходите, я им устрою достойную встречу. Выживу, уйду к поселку.

— Никто никуда не пойдет, — отрезал Стас, — ты мне понадобишься, когда они в гости явятся. А пока нужно остановить этих.

УАЗ приблизился к лодке уже метров на четыреста и шел чуть позади беглецов, правда, пока больше никаких активных действий люди, сидящие в нем, не предпринимали.

— Нужно затормозить их, — произнес Владлен, — если ты не хочешь оставлять меня, то давай пристанем к берегу и дадим бой, их там человек пять. Скорее всего, это элитный отряд, посланный Черепом для перехвата, не думаю, что с ними возникнут сложности.

— Нет, — отрезал Стас, хотя понимал разумность доводов Владлена. — Нужно вывести из строя машину и уходить, не станут же они преследовать нас на своих двоих? Ты сможешь продырявить их колеса?

— Попробую, но ничего не гарантирую, — отозвался Седой, ложась на дно лодки и поудобней устраивая карабин.

Целился он долго, лодку качало, он несколько раз отнимал щеку от приклада и часто моргал. Наконец, его палец дернул спусковой крючок, и пуля с грохотом унеслась к цели.

— Попал, — радостно закричал Стас, видя, как переднее правое колесо лопнуло и машина, вильнув, встала.

Оттуда тут же посыпались люди, Стас насчитал шестерых. Они довольно быстро разобрались в ситуации, оценив меткость стрелка, попрятались за бортом машины и небольшими кочками.

— Узнаешь кого? — протягивая Алексею бинокль, спросил Стас.

Парень минуту вглядывался в удаляющихся противников и, вернув бинокль Стасу, кивнул.

— Это лучший отряд поселка, правда, в основном их используют для захвата рабов, а не для боевых действий. Их командир бывший десантник, палач и садист по кличке Грин.

— Знаю я эту сволочь, — кивнул Стас, — он меня когда-то в рабы записал. Думаю, и Владлен его хорошо помнит.

Седой кивнул.

— Конечно, помню. Эта скотина меня плеткой оприходовала, шрамы до сих пор остались.

— Ладно, хватит трепаться, нужно как можно дальше убраться, пока они колесо меняют, — заметил Стас.

Они с Владленом снова уселись на весла и принялись интенсивно грести, помогая и без того быстрому течению.

— Нужно останавливаться, — произнес Стас, внимательно осматривая берег в поисках удобного места, чтобы пристать. — У нас у всех была тяжелая ночь и тяжелый день, да и подкрепиться не помешает, правда, много еды нет, у меня две полукилограммовые банки тушенки, макароны быстрого приготовления и немного вяленого мяса. Так что меню более чем скудное.

— Пища богов, — улыбнувшись, произнесла Яна. — Особенно, учитывая, что мы почти сутки ничего не ели.

Небольшая заводь на противоположенном берегу как нельзя лучше подходила для этих целей. Уже через полчаса в небольшом овраге весело трещал, разбрасывая искры, костер, на котором кипел котелок, в который отправились макароны и вяленое мясо, тушенку было решено оставить, как стратегический резерв. После того, как все до последней макаронины было съедено, котелок начисто вымыли и заварили в нем травяной чай.

— Стас, прости нас, — сжимая в руках единственную кружку, произнесла Яна. — Мы хотели, как лучше. Ведь не всегда Совет бывает прав.

Алексей в разговор не встревал, но внимательно слушал.

— Мы пришли в этот поселок, и нас встретили очень хорошо, проводили в дом к главному, вот тут все и завертелось. Владлен еще на подходе почувствовал неладное. А когда увидел Черепа, то все сразу понял и попытался пойти на прорыв. Ему бы это удалось, если бы Грин не приставил к моему горлу нож, пригрозив, что убьет меня, — продолжила Яна.

— Я все это знаю, ты лучше ответь мне на вопрос: за каким чертом ты вообще поперлась с ним? Ладно, он авантюрист до мозга костей, но тебя куда понесло?

— Между прочим, я дружинница, — обиженно заявила Яна, — и наравне с вами стою на стенах и отбиваю атаки волков.

— Оставим это, — успокаивающе поднимая руки, произнес Стас. — Давайте решим, что делать дальше. Думаю, нас всех ждет не самая радостная встреча и, если меня еще могут понять, то вас ждет суд Клана. Вы поставили под угрозу его существование, а Закон гласит: любой, кто ставит под угрозу Клан, должен быть изгнан. Вот я и спрашиваю, что нам делать? И, скорее всего, меня, как заинтересованное лицо, даже не пустят на заседание Совета. К тому же перед ними встанет дилемма, изгнав тебя, моя милая, они одновременно изгоняют меня, потому что я уйду с тобой. Изгнав только Владлена, они нарушат Закон, придуманный ими же. Проигнорировать подобное они не смогут. А значит, им придется придумать что-то новое. И в любом случае, это касается меня. Теперь вы понимаете, что натворили?

Владлен и Яна виновато опустили глаза.

— К тому же Клан находится на грани войны и, скорее всего, она неизбежна. Это всего лишь дело времени, и либо Череп пожалует к нам, либо мы атакуем его. И он, и я прекрасно понимаем, что два наших поселка не могут существовать мирно после того, что произошло. К тому же, мне не нравятся порядки, царящие у Черепа. Я уже был у него в рабстве.

— Ты был в рабстве у Черепа? — спросила Яна.

Стас кивнул.

— Мы познакомились с Владленом именно там и вместе бежали оттуда.

— Почему ты мне об этом ничего не рассказывал? — обиженно спросила девушка.

— Это не самая приятная страница в моей жизни, — отозвался Стас. — Давай оставим это, у нас еще куча нерешенных вопросов.

В тот вечер они так и не смогли найти выход из сложившейся ситуации. В полночь, когда догадки пошли уже по второму кругу, Стас волевым решением отправил всех спать, взяв на себя первую стражу. Время шло безумно медленно, Стас внимательно осматривал территорию, изредка бросая взгляд на другой берег. Там вроде было тихо, ни атакованного джипа, ни людей, но все же что-то внушало Стасу чувство тревоги. Отойдя подальше от костра, Стас принялся изучать реку в инфракрасном видении и увидел. Небольшой плот спускался вниз по течению, двое отталкивались от дна длинными шестами, трое остальных напряженно вглядывались в берега, ища кого-то. У Стаса не было не малейшей иллюзии, за кем плывут эти пятеро на плоту. Вернувшись к костру, он первым делом затушил огонь, а потом разбудил остальных.

— За нами идут, — шепотом произнес он, — пятеро на плоту, сейчас они метров на шестьсот выше по течению и скоро будут здесь.

— Так вот почему мы не видели больше машины, — догадался Алексей, — они мастерили плот, решив не подставлять под наши пули бесценную технику.

Владлен только кивнул, соглашаясь с Алексеем.

— Что будем делать? — шепотом спросила Яна.

— Бить, — коротко ответил Стас. — У нас преимущество, мы знаем о них, имеем довольно неплохую позицию и всегда можем отойти. Им же с плота деваться некуда и они на открытом пространстве.

— Далеко они от берега? — спросил Владлен.

— Метров двадцать, — прикинул Стас, — так что мы сможем работать из трех стволов. Алексей, давай на всякий случай к лодке, если что, сможем быстро отплыть. А мы пока немного постреляем. Владлен, возьми двустволку, думаю, на таком расстоянии ты сможешь их достать. Яна возьмет карабин, она неплохо стреляет, а у карабина не такая сильная отдача, как у двустволки.

— Не вопрос, — кивнув, произнес Седой и взвел курки.

— Яна, патроны береги, их всего пятнадцать.

Девушка кивнула и уверенно взяла СКС. Стас передернул затвор АЕКа.

— Ну, тогда, давайте постреляем, спрячемся за деревьями и, подпустив поближе, валим.

Владлен и Яна кивнули, Алексей побежал к лодке. Плот вынырнул из тьмы почти не заметно, но Стас уже давно видел его в инфракрасном диапазоне, он глянул на своих спутников, те, кивнув, продемонстрировали готовность.

— Огонь, — заорал Стас, всаживая очередь в фигуру с автоматом.

Противникам некуда было деться, открытое пространство, шквальный огонь не оставили им никаких шансов. Через минуту плот опустел. Стас пристально всматривался в лежащие на нем фигуры, стараясь заметить движение.

— Владлен, давай к Алексею, подгоните плот к берегу, нужно собрать трофеи.

Седой кивнул и пулей полетел к лодке, через десять минут плот был пришвартован в протоке.

— Богатая добыча, — перебирая трофеи, произнес Владлен. — Два автомата, карабин СКС, еще два ствола вместе с телами в воду улетели.

— Еще что?

— Патроны к ним, — продолжил перечислять Владлен, — парочка гранат, два рюкзака, в наличие еда и кое-какой инструмент, типа веревок и топора, бинокль, несколько ножей — вот в принципе и все.

— Этого хватит, чтобы мы добрались до поселка, — отозвался Стас. — К тому же преследования больше не будет. Сомневаюсь, что шестой член команды захочет идти за нами следом, думаю, он должен подобрать их, когда они закончат погоню.

— То есть, — моментально среагировал Владлен, — мы можем захватить машину, скорее всего, он следовал за ними на небольшом расстоянии и, если не знает о том, что его дружки мертвы, то, следовательно, можно обзавестись транспортом.

— Переправляемся на тот берег и ждем, — согласился Стас с предложением бывшего разведчика. — Ждем ровно день, заодно отдохнем. Если не появится, уходим. Все, быстро собирать вещи и в лодку.

Боясь пропустить машину, собрались быстро и уже через полчаса устроились в небольшом леске неподалеку от реки. Если появится машина, то единственная дорога, по которой можно было проехать, проходила в пяти метрах от леска. Но ни на следующий день, ни на следующую ночь машина так и не появилась. Возможно, водитель слышал стрельбу и от греха подальше убрался восвояси. Возможно, ловчая команда должна была сама вернуться к машине, после того, как уничтожит беглецов. А может, машина просто сломалась или на водителя напали волки. Предположений было много, и какое из них правильное, оставалось только гадать. На рассвете лодка отчалила от берега и понеслась вниз по течению.

— Стас, а что будет, когда мы вернемся? — спросила Яна, садясь рядом с ним на дно лодки.

— Не знаю, — отозвался Стас. — Да и глупо сейчас гадать, приплывем, узнаем. Но, думаю, ничего хорошего.

— Странно, впереди область плотного тумана, — прервал их разговор Владлен.

Стас посмотрел вперед, странный был туман, густой, словно кисель, и в отличие от любого тумана природного происхождения он не двигался, а словно стена перегораживал реку. Владлен и Алексей оставили весла и пристально наблюдали за странным явлением.

— Это не обычный туман, — произнес Владлен, — он живой, он движется, он мыслит, и он мне не нравится.

— К берегу, — предчувствуя опасность, приказал Стас, — обойдем его по суше. Если он окажется очень широким, лодку бросим, до поселка не так уж и далеко.

Но у тумана были свои планы. Едва лодка развернула нос к берегу, как серая масса, словно почуяв, что добыча ускользает, рванулась к ней. Мгновение спустя лодка была поглощена белым киселем, настолько густым, что все, кто находился в лодке, мгновенно потеряли товарищей из виду. Стас вытянул руку и не смог увидеть свою кисть. Все, что было дальше локтя, тонуло в странном тумане. Голоса его спутников раздавались, словно издалека. Стас схватил автомат и передернул затвор. На какое-то мгновение ему показалось, что туман, испугавшись, отпрянул от него, и Стас даже увидел Яну, сидящую на носу и Владлена с Алексеем на веслах, но мгновение спустя туман снова окутал его. А потом нанес свой удар. На Стаса навалилось безразличие к происходящему, парню было все равно, выберутся они или нет, что станет с поселком, что произойдет с Яной. «Яна», — уцепившись за образ девушки с золотыми волосами, произнес про себя Стас. И туман снова отпрянул.

— Вот, значит, что ты делаешь! — закричал Стас. — Ты лишаешь человека самого дорогого, ты лишаешь его веры в свои силы. Ты заставляешь его покориться своей воле. Не на того напал!.

И развернувшись спиной к потерявшимся в тумане спутникам, Стас выстрелил в туман за кормой. Эффект одиночного выстрела был сравним с взрывом гранаты. Необыкновенный туман, окутавший лодку, побежал прочь. Стас обернулся. Алексей, словно статуя, замер на веслах. Владлен стоял, занеся ногу над бортом. Яна готовилась нырнуть в воду. Правда, через мгновение туман снова бросился на свою жертву, но было поздно. Яна плюхнулась на свое место и, сорвав с плеча трофейный автомат, дала короткую очередь. Владлен схватился за весла, Алексей вышел из ступора, лодка понеслась по воде, словно камень, выброшенный из катапульты. Несколько раз разумный туман пытался атаковать свою жертву, но его снова и снова рвали в клочья, отгоняя прочь. Спустя пять минут лодка, словно моторный катер, вырвалась из его объятий, несясь вниз по течению. Какое-то время серый кисель преследовал ее, но вскоре отстал.

— Мерзко, — зябко подернув плечами, произнес Стас, глядя себе за спину, там, отдаляясь от лодки все дальше и дальше, висела серая гуща. — Я впервые ощутил, что такое, когда все равно, что с тобой происходит, и не хочу испытывать подобное еще раз.

Остальные согласно кивнули.

— Когда туман окутал нас, мне стало совершенно наплевать на жизнь, — дрогнувшим голосом произнес Владлен. — Мне первый раз в жизни было по настоящему страшно.

Стас удивленно посмотрел на друга. Владлена, действительно, зацепило, если он признался в подобном.

— Какое-то время я боролся, но очень быстро сдался, — продолжал свой монолог Седой, — и тогда мне захотелось только одного, встать и шагнуть туда, — он указал за борт лодки. — А потом раздался выстрел, и я обнаружил, что уже занес ногу над бортом.

Все снова согласно кивнули. Каждый испытал нечто похожее.

— Страшно представить, что будет, если подобный туман накроет поселок, — произнесла Яна.

— Поэтому мы должны доплыть и предупредить их, — произнес Стас, — к тому же теперь мы знаем, как с ним бороться.

— Да, он боится пуль, — отозвался Алексей.

— Нет, не пуль, пули ему не причинили никакого вреда, — произнес Владлен, устало двигая веслом. — Он боится громких, резких звуков. Так что нужно поспешить.

— Поселок, — закричала Яна, указывая куда-то вперед.

Стас только кивнул. Он давно уже узнавал знакомые места, где не раз ходил за два с половиной года. Оказывается, туман был очень близко от всего того, что было ему дорого. Еще не известно, есть ли кто в поселке, может, туман двигался именно оттуда. Все подумали примерно одно и тоже, напряженно вглядываясь и ища признаки жизни. Вскоре из поселка донеслись звуки тревоги, и на пристань высыпали дружинники, а затем и остальные жители. Владлен, словно оттягивая неприятный момент встречи с Советом, швартовался очень долго. Но вскоре лодку притянули к пристани, и Стас шагнул на деревянный мостик.

— Вернулись, — услышал он суровый голос Полковника, который прокладывал себе путь сквозь толпу. В том, что это был Полковник, Стас не сомневался, деревянная нога глухо стучала по доскам причала при каждом шаге. — А это кто с вами?

— Так сразу не объяснишь, — произнес Стас, — но, думаю, в скором времени этот парень станет частью Клана. Его зовут Алексей, и он очень сильно помог нам. Он тоже должен предстать перед Советом Клана.

— Ладно, с ним потом разберемся, — отозвался Полковник, — а теперь я жду вас всех в здании Совета. И поторопитесь, Совет уже собирается и хочет услышать ваши объяснения.

Владлен нехотя кивнул и пошел следом за Стасом и Яной. Девушка тоже чувствовала себя не очень уютно и поэтому вцепилась в локоть Стаса и не отпускала, словно полагаясь на его защиту. Вскоре под внимательными взглядами людей Полковник и Стас со спутниками скрылись в здании Совета. Распахнув двери в зал Совета, Полковник, стуча своей деревяшкой, прошел к своему месту.

— Итак, Совет готов выслушать вас, — произнес Андрей, выполняющий обязанности председателя. — Владлен, Яна, думаю, будет правильно, если первыми начнете рассказ вы.

Стас глянул на поднявшихся с лавки Владлена и Яну и подбадривающе им подмигнул.

— Почему вы решили уйти из поселка на общение с другим поселением и нарушили запрет Совета Клана? — спросил Андрей.

— Прости, воевода, это моя вина, — склонив голову, произнес Владлен. — Я хотел разведать, что да как, чтобы Совету было чем руководствоваться в принятии решения. Но Яна заметила мои сборы и спросила, куда я направляюсь, я не хотел ей говорить, но она пригрозила, что все расскажет Стасу, если я не возьму ее с собой.

— Почему ты не отказался от своего похода? — тут же спросил Полковник.

— Я воин, — ответил Стас, гордо вскинув голову, — для меня поселение Клана это тюрьма. На нас никто не нападает, все, что я делаю, это сопровождаю охотников или лесорубов, или стою на стенах.

— Это мне понятно, — произнес Полковник. — Продолжай!

Дальше Владлен рассказал, как они добирались до другого поселка и как наткнулись на отряд охотников.

— Они встретили нас очень хорошо, — продолжила Яна, — заявили, что всегда рады новым людям. Когда узнали, что мы из другого поселка, очень обрадовались, что еще кто-то, кроме них, живет по-человечески. Они проводили нас в поселок, и сразу повели к старшему. Вот тут Владлен занервничал, почувствовав опасность, и, как оказалось, не зря, но обратного пути уже не было. Когда мы вошли в дом, там был человек, все называли его Черепом, он главный в том поселке. Он приказал нас разоружить.

— Я узнал его, — продолжил Владлен, — именно от его людей мы бежали, когда вырвались из рабства вместе со Стасом. Два года назад. Я начал драться, но они приставили нож к горлу Яны, и мне пришлось сдаться.

— Что было дальше? — спросил Андрей.

— Сначала меня долго били, Яну увели, а потом бросили в зиндан, и сказали, что я в полдень умру. А наутро ко мне скинули и Яну. Но свою историю пускай расскажет она.

— Когда Владлена начали бить, меня уволокли в барак к другим женщинам и девушкам. Оказалось, что в поселке всего шесть десятков человек имеют свободу, остальные рабы. Женщины несвободны по определению и никому не принадлежат. Их берет, кто хочет, за исключением рабов. Для них есть два десятка специальных женщин, совершивших какой-то тяжкий проступок. Вскоре стали являться мужчины и забирать с собой рабынь, один выбрал меня. Когда мы пришли в его комнату, я вырвала у него нож и перерезала ему горло, хотела и себя убить, но сил не хватило. Так меня и нашли утром, сидящей рядом с трупом и держащей окровавленный нож, после чего скинули в яму к Владлену.

— А дальше нас вытащил из ямы вот этот парень, — Владлен кивнул на Алексея, сидящего на лавке. — Он же нас и вывел из поселения, потом оказалось, что все это организовал Стас. Мы уплыли на лодке, убив, как минимум, одного человека, а ночью перебили погоню, шедшую за ними. Вот в принципе и все.

— То есть вы выдали местонахождение поселка? — произнес с металлом в голосе Андрей.

Стас глянул на Совет, похоже они уже изменили свое мнение и изгнание является одним из вариантов наказания.

— Ждите, — приказал Полковник, — теперь мы должны выслушать Стаса.

— Я не смог их догнать, — начал Стас свой рассказ, — меня сильно задержала в пути стая волков, половину из которой мне пришлось перебить. Когда я в сумерках вышел к другому поселку, то решил туда не соваться, а разведать. Но рассмотреть в темноте смог немного, и поэтому, забравшись в старую землянку лесорубов, лег спать. А утром меня разбудил мужик с двустволкой, от него я и узнал, что случилось с Владленом и Яной. Я убил его и решил проникнуть в поселок. Перелез через стену и зарылся в поленнице дров, там я услышал разговор двух рабов. А потом появился Алексей. Я оглушил его, а позже допросил, парень изъявил желание мне помочь и уйти вместе с нами. Без него я бы не справился. Мы убили часового, сидящего у зиндана. Леша вытянул Владлена и Яну, после чего увел их из поселка Черепа. Потом был небольшой бой и погоня, которую мы тоже уничтожили и, спустя трое суток, мы оказались здесь. Но есть еще кое-что, в двух часах вверх по реке ее перегораживает стена необычного тумана, попав в нее, мы все испытали одно и тоже: потерю надежды, нежелание бороться, безразличие ко всему.

— Это интересно, — мгновенно отреагировал Полковник, — ночью наш часовой видел ползущий по реке туман. Как вам удалось выбраться?

— Я выстрелил, — произнес Стас. — Оказалось, туман боится громких и резких звуков, он просто шарахнулся от лодки. И мы налегли на весла, изредка постреливая. Так и вырвались.

— Все сходится, — кивнул головой Полковник. — Часовой, почувствовав в тумане недоброе, выстрелил, и ему показалось, что туман отпрянул. Значит, зря, Андрей, ты его ругал за сон на посту, парня надо наградить, он поселение спас.

— С дружинником разберемся позже, — отозвался воевода, — пока у нас есть более важное дело. У меня еще несколько вопросов. Вы думаете, вас не могли выследить в связи с тем, что преследователи были убиты, так? — спросил Андрей.

Все трое кивнули.

— Может ли банда Черепа обнаружить поселок Клана? — спросил Полковник. — Выдали ли вы местонахождение поселка?

— Нет, мы не выдали местонахождение поселка, — произнес Владлен, немного подумав, — но они видели, с какой стороны мы пришли, а поселки стоят фактически на прямой линии, достаточно идти вдоль реки. Так что, думаю, они рано или поздно обнаружат Клан.

— Мы выслушали вас, теперь ожидайте нашего решения, — сказал Полковник.

И вся троица уселась на лавку, тревожно переглядываясь. Минут десять за столом совещались, Стас внимательно следил за лицом Полковника, пытаясь угадать, какое решение вынесет Совет. Сначала он хмурил брови, видимо, то, что говорили остальные, ему не нравилось, а потом стал совсем мрачным.

— Мы вынесли решение, — произнес Андрей, вставая.

Стас и остальные последовали его примеру.

— Алексей, судя по словам Стаса и остальных, ты проявил себя очень хорошо и, как я понимаю, хочешь присоединиться к нам. Клан будет рад принять в семью нового человека. Тебе найдется дело. Тебя устраивает наше решение?

— Да, спасибо, — произнес парень, кивнув.

— Вы же трое, — продолжил он, — нарушили Закон Клана, поставив его под удар, но при этом, принесли ощутимую пользу, ослабив противника и принеся важные сведения. Но Закон для всех один, неважно, каковы твои прежние заслуги. Совет — три голоса — за и одним против — принял решение изгнать вас на три месяца, вам дадут оружие, немного еды на первое время, вам предписано уйти как можно дальше от границ Клана, но если вы захотите вернуться раньше назначенного срока, вас убьют, вам все ясно? Решение Совета окончательное. Если бы не смягчающие обстоятельства, то, скорее всего, вы отправились бы в полугодовое изгнание.

— Да, воевода, — отозвались Стас, Яна и Владлен.

Все трое были подавлены решением Совета, Яна побледнела. Стас был больше удивлен, хотя, когда Совет еще совещался, он уже прочел на лице Полковника приговор. Владлен был растерян. Стас впервые видел его таким, казалось, что сейчас его друг просто заплачет от содеянного. Но Седой лишь гордо выпрямился и сжал зубы. За этот день Стас узнал о своем друге много нового.

Спустя час те же слова были произнесены перед общим Сходом. Люди приняли решение Совета гробовой тишиной. Поскольку время подходило к полудню, то Совет решил не затягивать с изгнанием. Троицу отвели к воротам и выдали им по автомату и по два магазина, также пожертвовали трофейные рюкзаки с остатками провианта, добытого у бандитов Черепа, кое-что добавил от себя Клан. Стас, окинув взглядом людей, понял, что большинство не согласны с решением Совета и столь суровым приговором. Но они понимали, что изменить ничего нельзя.

— Прощай, — обнимая Стаса, произнес Полковник. — Я был не согласен, но трое против одного. Я ничего не смог сделать.

— Я понимаю, — шепнул в ответ Стас, — передай остальным, я не держу на них зла, я сам придумал Закон, сам изгнал Демида, теперь моя очередь испытать на себе силу собственного детища. А теперь совет, расчехляйте оружие, война не за горами, усильте караулы, выше по течению организуйте дозорный пост, но учтите, у противника есть транспорт, а значит, он будет здесь быстрее, чем ваши гонцы, так что мой совет, выдайте часовым «Уазик». Пусть лучше они жгут бензин, чем пропадут ни за что.

— Обещаю, мы все сделаем, — шепнул Полковник и отправился прощаться с Владленом и Яной.

Стас же в последний раз бросил взгляд на жителей поселка и пошел прочь, следом за ним зашагали его спутники. Шагали весь день. Стас хотел уйти как можно дальше, словно пытаясь убежать от приговора, Яна и Владлен шли следом, не говоря ни слова. По сторонам тоже особо никто не смотрел, если бы на них напали в этот момент, то, скорее всего, путников ждала бы довольно быстрая смерть.

— Темнеет, — произнес Владлен бесцветным голосом. Он ничего не предлагал, просто сообщил информацию. Фактически, это были первые слова, произнесенные им с того момента, как они покинули поселок Клана.

— Да, нужно искать место для ночлега, — безразлично согласился Стас. — Думаю, вот эта полянка подойдет.

Яна уселась на поваленное дерево, и устало оглядела поляну.

— Она не лучше и не хуже любой другой, — просто произнесла девушка.

— Тогда решено, все равно нет сил искать другую, — сказал Стас и, достав топор, занялся рубкой поваленного дерева.

Через минуту к нему присоединился Владлен, а Яна оттаскивала дрова на середину поляны. Вскоре жарко запылал костер, в котелке закипала вода, набранная из найденного поблизости родника.

— Чего у нас есть пожрать? — спросил Стас, глядя на языки пламени, но его вопрос прозвучал совершенно безучастно, словно парню было все равно, что ему ответят.

Яна, которая уже провела ревизию, доложила:

— У нас пять пакетиков супа-концентрата, пять банок тушенки, еще три банки каких-то рыбных консервов, три кило вялой картошки, половину из которой придется выкинуть, она, похоже, гнилая. И около килограмма сухарей. Мне их Тамара напоследок сунула. Вот и все. А, забыла, есть еще немного сушеного мяса, я его нашла в кармане рюкзака, это нам досталось от бандитов Черепа.

— Не густо, — прокомментировал слова девушки Стас, — давайте прежде всего избавимся от самого ненужного, то есть картошки, я надеюсь, что трех кило хватит не только на ужин, но и на завтрак, картошку приправим рыбой.

Возражений не последовало, хотя, в принципе, его спутникам, как и ему, было все равно, что есть, они еще так же, как и Стас, не отошли от жесткого приговора. Вооружившись ножами, все трое принялись чистить прошлогоднюю картошку. Как и предсказывала Яна, чуть меньше половины пришлось выкинуть.

— Стас, а что мы будем делать дальше? — спросила Яна, откладывая ложку и кладя голову на плечо Стаса.

— Понятия не имею, — полным безразличия голосом произнес основатель Клана. — Мы изгнаны, вот и все. — При этом он продолжал зачарованно смотреть на огонь.

— Стас, нас изгнали всего на три месяца, — попытался ободрить его Владлен.

— Какая разница на сколько нас изгнали? Важен сам факт изгнания, это пятно на всю жизнь. Я на своей шкуре испытал Закон, который придумал сам. И мое детище пожрало создателя. Я только что понял, что изгнание — одно из самых страшных наказаний. Самое гуманное — это смерть. Публичная порка и то страшнее. Смерть — это когда тебя больше ничего не волнует. Я создал суровый Закон, может, именно поэтому его нарушают не так часто.

— Ты хочешь сказать, что не собираешься возвращаться в Клан после того, как кончится срок изгнания? — спросил Владлен удивленно.

— Я не знаю, — по-прежнему безжизненным голосом произнес Стас.

— Не глупи, — произнесла Яна, распрямляясь и удивленно глядя на мужа. — Ты видел, что большинство членов Клана не согласны с решением Совета. Люди на нашей стороне.

— А Закон нет, — даже не повернув головы, ответил на ее пламенную речь Стас.

Поняв, что Стаса сейчас лучше не трогать, Владлен и Яна оставили его в покое и принялись обсуждать дальнейшие планы. Его изгнали из дома, который он построил, причем изгнали, когда этому дому грозит беда. Что если через пару дней поселок атакуют люди Черепа? Даже если Стас и остальные надумают вернуться, будет ли куда им идти? «А что если…», — мысль, пришедшая ему в голову, так его поразила, что Стас на мгновение вышел из апатии. Прислушавшись к разговору Яны и Владлена, Стас обдумывал внезапную идею. Владлен и Яна решили, что нужно отойти еще километров на десять, выкопать землянку и пережить эти три месяца, а потом вернуться, но Стас не хотел просто сидеть на одном месте.

— Я предлагаю, — оборвав Владлена на полу слове, произнес он, — идти обратно.

— Куда? — не понял Седой.

— Туда, откуда я вас вытащил, в поселок Черепа.

— Зачем? Втроем нам не захватить поселок. Ну, попартизаним немного, но, думаю, рано или поздно нас поймают, — вставила свое слово Яна.

— Согласен с твоей женой, — кивнул Владлен.

— Я не говорю о партизанской войне, — сказал Стас, — я предлагаю вам захватить поселок.

— Это невозможно. Да, мы ослабили их, — заметил Седой, — но и оставшихся хватит, чтобы нас раздавить.

— Ты не понял, — мотнув головой, заявил Стас. — Череп не будет ждать нашего удара, он пошлет своих бойцов на опережение. Наши в атаку идти тоже не торопятся, я их понимаю, мужчин не так уж и много. Так вот, Череп отправит против Клана почти всех своих людей и часть рабов, которые согласятся купить себе свободу рабством других, но не думаю, что он сможет поставить под ружье всех рабов. Многие откажутся и останутся в поселке с небольшой охраной. Вот я и предлагаю захватить поселок, когда основные силы Черепа уйдут оттуда. Думаю, если грамотно спланировать атаку, то мы справимся с двумя десятками бандитов. А освободив рабов, предоставим им выбор, помочь нам и атаковать остальные силы Черепа или идти, куда они хотят. В любом случае, мы ослабим его.

— Интересное предложение, — задумчиво произнес Владлен. — В принципе, я не против подобного. Это нагло, неожиданно и может сработать, да и мы не будем без дела по лесам шарахаться. Вот только есть один вопрос, что, если Клан не выдержит атаки?

— Наши предупреждены, — отозвался Стас, — я шепнул Полковнику на ухо кое-какие свои мысли по этому поводу.

— Я тоже посоветовал ему незамедлительно начать подготовку, — улыбнулся Владлен, — выдвинуть БТР на самое опасное место, зарыв тот в землю и сделав из него огневую точку.

— Я думаю, у Клана есть большой шанс выдержать удар, — произнесла Яна, — особенно, если мы захватим базу Черепа и приведем на помощь освобожденных рабов. Думаю, они будут драться активно, особенно против своих бывших хозяев.

— Предлагаю назвать нашу операцию «Спартак», — тут же произнес улыбающийся Владлен.

— Принято, — в один голос произнесли Стас и Яна. После чего переглянулись и весело засмеялись.

— Все, тогда спать, — приказал Стас, — завтра на рассвете мы отправляемся в поход. Всем отдыхать, моя стража первая, потом Яна, последним дежурит Владлен.

Владлен и Яна, шутливо козырнув, забрались в спальные мешки, сшитые из волчьих шкур, и моментально захрапели. День был напряженным, все устали морально и физически, но совсем без охраны спать опасно, можно и не проснуться. Через три часа Стаса сменила Яна, поцеловав его, девушка передернула затвор и, умывшись водой из котелка, уселась к костру. Стас же забрался в нагретый женой и костром спальник и в момент вырубился. Впервые за последние дни он спал спокойно, все было решено. Да, их изгнали, но даже это изгнание можно обернуть в свою пользу. Цель есть, план составят, а значит, можно немного отдохнуть.

— Стас, нам к реке лучше выйти, — крикнул Владлен, шедший впереди. — Направление, может, и верное, но как бы не промахнуться.

— Если к реке вернемся, — отозвался Стас, — минимум день потеряем, а так наискосок выйдем.

— А может все-таки к реке? — спросила Яна. — Так вернее.

— Может и вернее, — прошептал Стас, — вот только времени у нас нет.

Уже три дня они шагали лесами, стараясь выйти к поселку Черепа. План пока что был прост: дойти, разведать и уже после решать, как и когда атаковать. Жрать в весеннем лесу было нечего, единственный раз Владлену повезло и он завалил тощего после зимы лося. Пришлось потратить полдня и ночь на разделку и копчение, чтобы хоть как-то продлить срок хранения мяса. В итоге получилось не так уж и мало — около семидесяти килограмм. Пришлось отобрать только лучшие куски, а все остальное бросить.

— Привал, — крикнул Стас, устало опускаясь на пенек и скидывая тяжеленный рюкзак. Фактически, всю ношу он разделил с Владленом, Яна несла только автомат. — Давайте быстро пожуем, потому что до вечера привалов уже не будет, — предложил он, доставая из рюкзака лосятину. — Седой, сейчас поешь, бери бинокль и лезь вон на ту сосну, нужно определиться с курсом.

— Не вопрос, на сытый желудок хоть к дьяволу в пасть, — отозвался Владлен, закидывая себе в рот кубик копченого мяса.