Второй шанс (СИ)

Глава№ 13

Я не была готова к подобному. Совершенно. Чёрт, и это определенно не то, что можно было сказать на улице, в окружении множества незнакомых людей. Пошатнувшись, я ухватилась за машину. Джаред дернулся в мою сторону, но я отпрянула назад, не желая, чтобы он касался меня.

— Это не правда, — мне, наконец, удалось выдавить из себя слова. — Произошел взрыв…Газовая труба находилась в неисправности…

— Твой отец был высококвалифицированным федеральным агентом, Джессика. В доме такого человека не может быть «неисправностей».

Каждое слово — удар под дых. Я яростно замотала головой.

— Нет, нет. Ты ошибаешься…Это случайность…

— Это преднамеренное убийство, — перебил меня Джаред, снова влепив мне пощечину.

— Тогда почему я жива?! — закричала я, делая шаг к нему, собираясь высказать все, что накипело…Но остановилась, когда в памяти всплыло маленькое обстоятельство.

Смерть моей семьи не была случайностью. Наоборот, то, что я осталась в живых — воля случая.

Развернувшись, я побежала в нашу палатку, Джаред, захлопнув багажник, последовал за мной.

— Что ты делаешь? — спросил он, наблюдая, как я перетаскиваю один спальный мешок на противоположную сторону от другого, поместив уже сложенные стулья и стол в середину палатки.

— Ты будешь спать здесь, — я пнула мешок ногой и вернулась в дальний угол. — Если что-то не нравится — проваливай.

Игнорируя его присутствие, я разделась до нижнего белья, забралась в спальный мешок, укуталась в одеяло и отвернулась к палаточной стенке. Джаред не двигался некоторое время, но потом, застегнув клапан палатки, зашуршал одеждой и, улегшись, замер. Я не знала, спит он или нет, но слишком устала, чтобы анализировать его поведение. Мои глаза замкнулись, и я погрузилась в глубокий сон.

Снова открыв холодильник, я в десятый раз просмотрела все полки, захлопнула дверцу и посмотрела на мать.

— Здесь нет масла.

— Значит, блинчики отменяются, — отрезала мама, выключая конфорку и ставя на место еще не использованную сковородку.

— Но, мам! — вскричал Питер, расстроено стукнув по столу. Он ждал обещанных блинчиков целую неделю.

— Нет масла — нет блинчиков, приятель, — это в кухню зашел отец, неся целую стопку газет.

— Давай, я приготовлю яичницу? — предложила мама, ставя сковородку обратно на конфорку.

Питер недовольно засопел, и я сдалась.

— Я сбегаю в магазин, мам. Еще что-нибудь купить?

Получив целый список необходимых продуктов, я быстренько переоделась, взяла кошелек, ключи и выбежала из дома. Зашнуровав кроссовки, я уже спокойней пошла по лужайке, когда раздался взрыв и мощнейшая волна горячего воздуха повалила меня на землю. Упав, я ударилась о мостовую и почувствовала, как из носа потекла теплая жидкость. Прижатая к лицу ладонь обагрилась кровью. Игнорируя адскую боль в ребрах и в правом колене, я перекатилась на спину и села. От дома шел черный дым, второй этаж отсутствовал, но первый продолжал гореть.

— Нет!

Еле поднявшись, я побежала к дому. Точнее, попыталась. Мне еле удавалось переставлять ноги. Люди вокруг кричали, начался хаос. Но для меня в целом мире существовал лишь горящий передо мной дом, в котором осталась вся моя семья.

— Вызовите службу спасения! — закричал кто-то совсем рядом со мной, и тяжелые руки легли на мои плечи, не давая двигаться.

— Нет! — я попыталась вырваться, но безуспешно — руки переместились ниже, зажимая меня. — Там моя семья, пустите!

— Нельзя, Джессика!

Я узнала голос мистера Шейна — отца Ребекки. Он не давал мне подойти к дому, как бы сильно я не старалась выбраться из его хватки. Вырвавшиеся из груди рыдания было не остановить, и уже обессиленная я повисла на держащих меня руках.

— Почему никто ничего не делает?! — я кричала до боли в горле, психуя от бездействия стоящих вокруг людей. Они ни черта не делали, чтобы спасти мою семью. Вся моя семья осталась в кухне, которая сейчас горела красным пламенем. Жар от огня жег глаза, или же в этом виноваты были слезы. Я не знала. Единственная мысль в моем мозгу — я должна была быть там. С ними.

Приехала спасательная бригада и начала тушить огонь. Несколько пожарников вбежали в дом и вынесли одни носилки. Одни. На которых неподвижно лежало маленькое тельце — Питер. Мистер Шейн отпустил меня, давая приблизиться к машине скорой помощи, но медсестры тут же преградили мне путь.

— Пустите меня! — потребовала я, пытаясь пробиться через целую колонну людей. — Я его сестра! Пустите!

— Мисс, вы мешаете! — словам молоденькой медсестры не удавалось достичь моего сознания, но, когда загораживающий носилки врач отошел в сторону, она пропустила меня.

— Нет, нет, нет, — бесконечное количество раз шептала я, стараясь не потерять сознание от увиденного. Обезображенное огнем тело брата оставалось неподвижным. Невидящим взглядом он смотрел в небо.

— Я называю время смерти, — пожилой врач посмотрел на часы. — Десять сорок пять.

— Питер, Питер, — звала я, но слова не вылетали из моего рта. Только хрип.

Медсестра накрыла тело простыней, и носилки увезли. Мне не сразу удалось выйти из оцепенения. Только когда подошел полицейский, я пошевелилась, поднимая на него затуманенный взгляд.

— Мисс, Вы проживали в этом доме?

У меня получилось кивнуть.

— Ваше имя Джессика Элизабет Марс?

Снова неуклюжий кивок.

— Мисс, боюсь, у меня плохие новости.

Да что вы. А я думала, тут происходит что-то очень хорошее.

— Вы должны засвидетельствовать…

— Где мои родители? — перебила я его. Мой слабый голос не был услышан, и полицейский наклонился. Я повторила вопрос.

— Мисс, Вам следует показаться врачу…

Я не слышала продолжения, потому что мои глаза наткнулись на длинный черный пакет, который выносили из дома. Я знала, что это значит. Еще один труп.

— О, Боже, нет, — сорвалось с языка, когда я кинулась к носилкам. Спасатель схватил меня в охапку, не пуская, но мне нужно было…необходимо…знать, кто…

— Нет! Нет! НЕТ! — сдерживающие меня руки стали неожиданно нежными.

Тяжело дыша, я открыла глаза. Вокруг меня больше не было ни дыма, ни огня. Я находилась в палатке. Похоже, я металась во сне, потому что спальный мешок был расстегнут и валялся где-то в ногах. Джаред, завернув меня в одеяло, бережно прижимал меня к себе. Мне было хорошо. Я снова почувствовала себя в безопасности.

— Прости меня, — прошептал Джаред, убирая прилипшие к моему лбу влажные волосы. — Прости…

— Это была мама, — я сама не ожидала, что заговорю об этом, но не хотела останавливаться. — Она была уже мертва, когда спасатели нашли ее. Тогда…у дома…я потеряла сознание. Обо всем мне рассказали два дня спустя.

Джаред молчал, но он не отводил взгляда от моего лица, за что я была ему благодарна. С того кошмарного дня люди почти никогда не смотрели мне в глаза. Я всегда считала их жалость лицемерием.

— Отец оказался слишком близок к месту возгорания, его тело сгорело дотла, — ничего не выражающим голосом продолжила я. — Остались только часы.

Джаред внимательно слушал, не перебивая, и, вздохнув, я закончила:

— Мне сказали, что виной послужила старая газовая труба. Я не имела понятия, что…что…

Я не могла произнести вслух, что мою семью действительно убили. Руки вокруг меня сжались еще сильнее.

— Тебе не нужно извиняться, Джаред, — прошептала я. — Поверь, всегда лучше знать правду…Но осознавать, что закончившееся масло спасло тебе жизнь…ужасно. Ведь я тоже должна была умереть.

— Не говори так, — Джаред прикоснулся пальцами к моей щеке, и я зажмурилась, невольно вспоминая, что так желала забыть. На протяжении полутора лет меня лечило множество психиатров, но они не избавляли от кошмаров, снящихся мне каждую ночь. Каждую ночь я погружалась в пучину собственного бессилия, одиночества и несчастья. Но вскоре мне удалось избавиться от этого. Я переехала в другой штат. Подружилась с Генри. Начала новую жизнь.

И теперь эту жизнь у меня хотели отнять. Снова.